Анекдоты из России - 25 лет

Реальная история.
Произошло это в метро "культурной" столицы лет десять-пятнадцать назад.
То ли дежурная сама заметила, как в метро по эскалатору спускается группа цыган, то ли ей пожаловались пассажиры, но она взяла микрофон и объявила: "На станции цыганский табор, будьте осторожны". В общем-то ничего неординарного. Простая человеческая забота о пассажирах.

Цыгане как-то сразу исчезли. Им то не в первой. Но нашелся борец за права, из таких, что молясь, лоб разбивают, который прознал про это и пошел жаловаться всем подряд: пресса, руководство метрополитена, разве, что до спортлото не успел добраться. Дескать, расизм, унижение человеческого достоинства по национальному признаку, и т. д, со всеми остановками. Руководство метрополитена ответило, что провело расследование, разобралось. Да, такой случай имел место быть. Ничего оскорбительного или унизительного объявление не содержало. Более того, оно призывало граждан к осторожности и чуткости, чтобы пассажиры ненароком не разбили тонкое душевное равновесие представителей народа, который настрадался от царского и советского режимов, и ещё настрадается от будущих, бесстыдно оставленными без присмотра вещами или бессовестно выставленными напоказ украшениями из металла желтого цвета. Ну, а если правозащитники считают, что назвать человека цыганом — это одно и тоже, что назвать его вором и мошенником… То извините, вот это как раз и есть расизм.

Пардон, пардон, не было этого, перо само написало как должно было быть, будь на месте руководителя порядочный и смелый человек. Но увы, в реальности, все как обычно: чем заступаться за своего добросовестного сотрудника, проще пойти на поводу у горлопанов и не забивать себе голову такими мелочами. Дежурную лишили премии, отчитались, что проведена разъяснительная работа по уважению меньшинств.
Увы, такова суровая проза жизни.

Однако, благодарные пассажиры… Нет, не пассажиры, конечно, просто, то ли на форуме, то ли в сообществе любителей метро, когда обсуждали эту историю, кто-то ляпнул, что неплохо бы компенсировать потерю премии… Слова за слово, и ведь собрали деньги, сумели найти ту дежурную и передать.
И даже на букет хватило.
И это быль.

Почему скручивать пробег на тачке - незаконно и аморально, а скручивать пробег на президенте - законно и всеми приветствуется?

Навеяло топовыми историями вчерашнего и позавчерашнего дня:
Рассказ из уст знакомого бакинца, очень делового человека, который чем только не занимался, чтобы зарабатывать деньги, чего ему всегда удавалось.
Жил он как то временно в лихие 90-ые в Минске и занимался бизнесом. Там был какой то сириец, который учился в мединституте, которого хотели кинуть на деньги нехорошие люди. Знакомый этот помог сирийцу этому и вернул все его деньги. Перемещаемся на наши дни, Германия, бакинец этот благодаря жене еврейке живёт в Германии и имеет свой автохауз. Находит по интернету подходящую машину 400 км от дома, созванивается с хозяином и едет туда с сыном, для перегона. Из за пробок приезжают только вечером, а во дворе зима и холод. Благо продавец машин ждёт их, хозяин точно не немец, но очень солидный, врач, как сам сказал. Заходят в гараж смотреть машину, тут хозяин очень внимательно смотрит на бакинца, несколько минут в замешательстве и спрашивает его, про Минск и 90-ые. Бакинец офигевает, это тот сириец, которому он помог тогда. Короче, цену на машину врач спускает до неприличия, накрывается стол дома и никуда гостей на ночь не отпускает.
Делайте добро и оно вам вернётся!

В 1987 году около одного техникума назрела драка. Нет, не один на один и даже не десяток на десяток, а с обеих сторон больше тысячи молодых разгоряченных ребят. Примерно шестьсот с технаря и столько же, а может и больше с города где этот технарь располагался. В общем страсти кипели, штакетник ломался...
Как остановить такую драку, когда еще не было ни ОМОНа, ни СОБРа? Если только армейскими подразделениями или собранной со всего города милицией. Но все сделал один человек. Физорг техникума. Бывший военный, прошедший горячие точки. Пронесся сквозь толпу с истеричными криками — Атас! Менты! Рви когти! Солдаты! Его паника была подхвачена и все рассосалось само собой. Народ разбежался кто куда — в общаги и по домам. Человек в армии понял, что не только храбрость города берет, но и паника.

Мой дед не любил про войну смотреть фильмы, читать, а тем более рассказывать. В войну он призван был из Воронежского университета в июле 41-го. Где-то наспех доучили его и отправили на север офицером технической службы. Что-то по связи. Морская пехота. Северный флот. 63 отдельная морская стрелковая бригада. Оборона Заполярья. Острова Рыбачий и Средний. Потом Петсаамо-Киркинесская операция. Активным участником каких-то особо героических боёв он не был. Я видел у него не самые престижные награды - Медаль за оборону Заполярья да За боевые заслуги. Красную звезду он уже в 61-м под пенсию получил, ее всем майорам под пенсию вручать стали. Орден отечественной войны в 1985 - практически юбилейный. В войну дед имел не самый высокий офицерский чин, после войны еще служить остался. Но были ранения, о которых вскользь рассказал мне мой отец. И были погибшие товарищи. И жена его - моя бабушка, пережившая оккупацию, голод и угон в Германию. Они расстались в 41 м. Он пообещал найти её после войны, сдержал обещание и в 46 году на Соловках, где была Школа юнгов и ШМАС, появился на свет мой батя. Дед никогда не рассказывал мне, мелкому и любопытному внуку, про проклятую эту войну. Отшучивался да отмалчивался, не смотря на моё любопытство. Только показывал ложку, которая с ним всю войну прошла. Железная ложка, с изъеденным краем. Мне так хотелось погордиться дедом перед одноклассниками. Сколько раз безрезультатно я просил прийти его ко мне в класс на очередной "Урок мужества". В его красивой, с настоящим кортиком, черной морской форме, которую дед, выйдя в отставку в шестидесятых, так, по моему, ни разу и не одел. И как мне теперь думается, было у моего деда Ивана Павловича преогромное желание забыть эту войну и не вспоминать никогда. Но, одну историю я из него вытянул. За давностью лет могу что-то и приврать. В каком-то десанте, не в первой волне, там выживаемость почти нулевая, мой дед поучаствовал. Морской десант - когда катер, баржа или ещё какой-нибудь под десант оборудованный кораблик к берегу подходит, с этого судна кидается широкая доска на берег- сходня. И бегут по ней бойцы, обвешанные оружием да боеприпасами на берег быстрей. Потому как стреляют немцы с берега. И самое страшное не пулю или осколок поймать, а с доски этой поскользнуться. На каждом бойце по 30-40 кг. железяк всяких. На дно утянет и не выловят, потому как некогда. А вода в Северных морях не курортных температур. Минут десять побарахтаться и на дно. Но байка не об этом. Перед десантом выдавали "наркомовские". Спирт либо водку. Один молодой, только прибывший на фронт лейтенантик, перед десантом, как и все хлебнул для храбрости. Да толи натощак, толи лишку на грудь взял, но скорее всего организм еще не привык, много ли мальчишке надо. Высадка началась, а он, бедолага, на ногах не стоит. Так и остался в трюме. Парня чуть под расстрел не подвели. Узнал об этом происшествии сам Арсений Григорьевич Головко́, очень уважаемый флотскими адмирал Северного флота в то время. Ему доложили, что некий лейтенант вместо того, чтоб долг перед Родиной выполнять в трюме пьяный провалялся. Адмирал вник в ситуацию и буквально спас парня одной фразой: "Раз Родина его напоила, Родина за него и в ответе."

Как-то раз стоял наш сухогруз в одном из портов Прибалтики. Погрузка уже заканчивалась, когда в гости на пароход зашли мои однокашники по мореходке, живущие в этом городе. Сначала мы выпили по чуть-чуть за встречу в капитанском салоне, потом поехали ужинать в загородный ресторан - бывшую усадьбу какого-то остзейского барона. В меню были затейливые средневековые блюда, приготовленные по рецептам баронского повара, и такие же затейливые наливки – это уже была рецептура самого господина барона. Судя по наливкам, немецкий барон был натурой увлекающейся, можно даже сказать, страстной.
После ужина вся наша компания отправилась сначала в один бар, затем в другой, где «для дорогого гостя из Ленинграда» местные музыканты исполнили некоторые классические произведения из репертуара моего земляка и тезки - Сергея Владимировича Шнурова.
К нам кто-то присоединялся, кто-то выбывал по физиологическим, так сказать, причинам. Наконец кузен жены одного из моих однокашников предложил нашей компании поехать к нему на работу.
"У нас там настоящая русская парная!" - зазывал он всех: "построена еще при Александре Третьем!"
Решив, что перед возвращением на пароход мне надо освежиться, я горячо поддержал эту идею. Ехали мы долго. Помню какое-то такси, потом мрачное кирпичное здание, железные ворота и много решеток вместо дверей по пути, пока мы шли от машины до дверей банного комплекса. Помимо русской парной здесь были душевые кабинки, большая деревянная бочка с ледяной водой и комната отдыха. Посередине этой комнаты стоял медный трехведерный самовар, в котором плавало несколько литровых бутылок с водкой и виски. Хозяин гостеприимно предложил всем выпить, пока парная нагревается.

Проснулся я под утро. Вокруг меня валялись пьяные тела по которым было видно, что вчера до парной так никто и не дошел. Приняв душ, я решил побыстрее выбираться из этой "бани", а то уже можно было и на отход судна опоздать. Но выйти мне не удалось. Буквально за первым же поворотом коридора обнаружилась решетчатая дверь и дежуривший за ней охранник. И тут я с ужасом вспомнил, что наш хозяин, этот кузен чей-то жены, вчера в баре рассказывал что-то смешное про свою работу «на зоне».
"Так! Значит я в тюрьме" - понял я: "мне надо выбираться отсюда, и причем срочно!"
Попытка разбудить кузена не увенчалась успехом. Даже засунув его под холодный душ, удалось добиться только маловнятного, но ритмичного мычания на мотив "Ленинград-СПб-точка-ру". Появилось острое желание утопить его в бочке. А что? Нельзя же посадить в тюрьму того, кто в ней уже сидит?! Ну, по аналогии: "расстреливать два раза уставы не велят". Потом я решил, что здесь такая логика не сработает и нужен другой план. Например: взять это тело, не помню, как его звали, то есть зовут, подтащить к решетке с охранником и попытаться объяснить, что я не сбегаю из тюрьмы, а так, зашел в баню попариться: "Вот вместе с этим человеком, то есть телом. У меня еще и другие тела есть, если надо!"
«И как это будет выглядеть со стороны?!» - подумал я: «Какой-то непонятный, взлохмаченный и небритый мужик с бесчувственным сотрудником тюрьмы на руках? Попытка побега с захватом заложника?! Не, не пройду. И кстати, как же зовут этого кузена жены брата? То ли Яреком, то ли Яцеком, или, может, вообще Георгием Викторовичем?»
Пришлось причесаться перед зеркалом, поправить одежду у идти к решетке одному.
- Молодой человек! – начал я свой рассказ – видите ли, меня вчера в баню к вам пригласили. Ваш сотрудник. Он там за углом спит. Извините, не помню его имени. Только Вы не подумайте, что я сбегаю из вашей тюрьмы. Мне в порт срочно надо. Там меня пароход ждет, который через два часа должен в море выйти.
Парень молча смотрел на меня.
«Черт!» - подумал я – «он же совсем молодой, явно в школу пошел после распада Советского Союза. Может уже и не говорит по-русски? И зачем я сказал ему, что через два часа покину эту страну?!»
- Сэр! – начал я снова, теперь уже по-английски – здесь имеет место быть путаница…
- Да, ладно – на хорошем русском ответил охранник – можешь не объяснять, ты точно не «сбегаешь из нашей тюрьмы»!
- Почему вы так уверены? – удивился я, даже слегка обидевшись.
- Тюрьма то женская!

- Мы пришли на участок и обнаружили, что за нас кто-то проголосовал!
- А вы представьте, каково членам комиссии - они пришли на участок работать, а за них уже кто-то голоса подсчитал!

Патриарх Кирилл призвал игуменью Феофанию продать Mercedes.
Игуменья Феофания призвала патриарха Кирилла продать яхту.

Отношение власти к людям:
Звонят.
- Иванов Иван Иванович? Приезжайте с паспортом в Пенсионный фонд.
Приезжаю.
-Здравствуйте, а у нас справка из ЗАГСа о вашей смерти. Оказывается, старший оперуполномоченный, вместе с патологоанатомом, оформили какого-то бомжа по моим данным. Звоню оперуполномоченному.
-Вам надо, приезжайте поговорим.
Звоню начальнику ОП.
- Я еду на совещание, перезвоню.
До сих пор перезванивает.
Подаю в суд на ЗАГС.
Через месяц - неправильно указан соответчик.
Подаю еще раз.
Через месяц - заявление должно быть оформлено не в особом, а простом порядке.
Подаю еще раз.
3 месяца и суд!
Справка с места работы, справка из ЖЭКа, копии всех имеющихся документов. Жена рассказывает, что знает меня 30 лет, сын говорит, что помнит меня всю жизнь. УРА!!! Меня признают живым.
Документы пока не получил. Соцзащита блокирует мне проездной. Приезжаю.
- Когда будет на руках решение суда, тогда и разблокируем.
Дохожу до начальства и говорю.
- Вот мой паспорт, вот я. Или вы признаете меня живым или вызывайте полицию, пусть меня арестовывают за подделку паспорта.
- Пишите заявление, что вы живой.
P.S. Адвокат сказал, что единственное на что я могу рассчитывать в качестве компенсации – мне вернут пошлину за судебное заявление (300 руб.).

Миша был обычным советским студентом, мечтавшим преподавать. К моменту выпуска на дворе был конец 80-х, парнем он был свободным, а потому с радостью соглашался на любые командировки по научной части, которых по его профилю было множество. В 1990-м судьба занесла его в славный сибирский город Томск, сибирскую студенческую столицу, где Миша встретил свою любовь - простую сибирскую девушку из семьи настоящего охотника. Мама у нее давно умерла, а отец надолго уходил в тайгу, поэтому девушка была крайне самостоятельной и прямолинейной, что сильно понравилось Михаилу. Взяв отпуск, Миша прилетел в Томск снова, молодые подали заявление в ЗАГС, а после скромной свадьбы улетели к Михаилу в столицу. Жил Миша очень скромно, в небольшой комнате коммуналки, вместе с мамой, отец ушел ещё в детстве. Но юная жена, привыкшая к нелегким условиям охотничьих зимовий, быстро вписалась в быт. Мама была понимающей и часто "уходила погулять", поэтому через год у пары уже появился первенец. На дворе был 1991 год, и будучи неглупым парнем Миша понял, что надежды на переселение в квартиру в рамках очереди ему не светят от слова совсем. Ещё через год супруга подарила Михаилу замечательную дочку. Кто помнит 1992 год, может себе представить что такое двое детей в коммуналке на 5 комнат с одним туалетом, да ещё и на зарплату доцента не самого престижного ВУЗа. Миша старался как мог, подрабатывал грузчиком, но с учетом экономической ситуации в стране денег критично не хватало. Молодая жена сидела с малышами, зарплата мамы тоже была нищенской с учетом инфляции - радовало только одно, в этой семье царила любовь и взаимопонимание. Не было упреков и жалоб - только вера в то, что все как-нибудь образуется. К концу года Миша понял, что по всей видимости придется бросать преподавание и идти работать хоть на рынок - иначе им просто не прожить. В один из вечеров радостная супруга сообщила, что звонил из Томска её папа - и хочет их навестить, посмотреть на внуков - с дочерью они не виделись со свадьбы, хотя иногда из Томска приходили посылки с провизией, оной наши молодые были очень рады. Отец девушки привез с собой разных охотничьих разносолов, долго игрался с внуками и был очень рад тому простому счастью, царившему в семье. Дочка рассказала ему, что Миша будет вынужден оставить кафедру и пойти на рынок, потому как других вариантов прожить у них к сожалению нет. Отец крепко задумался.
Потом пошел покурить с Мишей, поговорил с ним о жизни и текущих сложностях, которые он, привыкший к суровому охотничьему быту в тайге, зачастую не понимал. Вернувшись, он попросил закрыть дверь и включить музыку. Дочка удивилась, но сделала как он попросил. После чего отец открыл свой чемодан и достал из него объемный кожаный мешочек, который был положен на стол и открыт. В мешочке тускло мерцал золотой песок и самородки.
"Это я намыл в тайге. За всю свою жизнь. Мне, видно не пригодится - а вам сейчас явно не помешает."
С большим трудом, через друзей детства, Миша нашел проверенного скупщика золота, давшего хорошую цену, и они с молодой женой купили двухкомнатную квартиру на окраине столицы. Мама отказалась переезжать, так как привыкла к своей комнатке, но часто их навещала. Работу Миша сохранил, нашел вскорости подработки по научной части, после стал профессором, а через много лет дорос до целого член-кора, в оной должности, под рюмочку, и рассказал эту историю моему другу.

"Лоукостер"

Эпиграф - "И на хитрую жопу есть хрен с винтом."

Недавно мой очень хороший друг (Рома, имя изменено) рассказал такой забавный эпизод. Начинал он когда-то со сборки компьютеров, ещё в 90-х, после стал ИТшником, со временем вырос до вице-президента по ИТ довольно приличной медицинской компании. Потом ему это дело надоело, и он открыл соверешенно другой бизнес, какой неважно. Ныне у него 4 локации, где в общей сложности работают человек 45-50. На каждой точке, естественно, есть менеджер, которого/ую Ромчик лично выдрессировал.

Самый главный критерий для него, это отличнейший сервис клиентов. Всё должно быть быстро, чисто, качественно, точно, правильно, и, главное, вежливо. Все замечания клиентов, которые он дотошнейшим образом собирает и анализирует, Рома адресует в кратчайшие сроки. Для него совсем не в тягость сорваться в любое время и приехать, дабы разрешить проблему, если, конечно, с ней менеджер отделения не справляется сам. Наверное, посему и бизнес его уверенно растёт и становится всё более и более прибыльным.

Работает он много, даже очень много, я бы сказал. Каждый день в 5:30-6 утра он уже в строю. Бывает, что и несколько недель он работает без выходных. Кто-то, может, и скажет "вот чудак, сам себе отдохнуть не даёт", и будет неправ.

Отдыхает Рома как раз регулярно. Стабильно, примерно раз в два месяца он берёт несколько дней, а то и неделю на расслабон. Иногда едет с друзьями на лыжах покататься или порыбалить, кое-когда с женой на океан или в горы, и, несколько раз в году, отдых всей семьёй. Семейный отдых - это святое.

Рома, человек весьма дотошный и расчётливый. Он очень щедр и добр с друзьями и родными, и всегда готов помочь словом и делом, но в то же время деньгами он не сорит. А посему, он не поедет отдыхать абы куда и абы как. Каждый отпуск у него чётко распланирован чуть ли не на год вперёд, билеты куплены заранее по оптимальной цене, гостиницы забронированы со всеми мыслимыми и немыслимыми скидками, отзывы о близлежащих к расположению отдыха местах общепита прочитаны, и все развлечения зарезервированы.

В тот раз он запланировал лететь на отдых лоукостером (название фирмы приводить не буду, дабы не создавать "рекламу"). Для тех, кто не знает, что это за зверь, вкратце поясню. Это такие авиалинии, где номинально билет очень дешёв. Но это лишь, если лететь в определённые дни или часы. Плюс, подобные авиалинии берут с клиентов деньги буквально за каждый чих. Хочешь сдать багаж - плати, хочешь сидеть в определённом ряду - плати, хочешь пакетик чипсов - плати, и т.д. Но если особых претензий к удобствам не предъявлять, а перелёт не слишком долгий, то и взаправду можно слетать до места назначения за гроши.

Рома, естественно, билеты заказал заблаговременно. Более того, из опций он выбрал и проплатил конкретные места, дабы вся семья сидела вместе. Настало время, приехали в аэропорт, зарегистрировались, сели, прилетели, всё нормально. Отдохнули хорошо, пора домой возвращаться. За вечер до отлёта, Ромчик решил зарегистрироваться на посадку заранее, я же говорю - человек он обстоятельный.

Заходит на интернет-страничку авиалинии, вводит свои данные, а там ясно написано, летите дорогой господин-товарищ со своим семейством, но ежели конкретные места хотите, будьте добры заплатите сумму Х. "Что за бред" - думает Рома, - "я же всё проплатил. Деньги с карточки списаны, распечатка брони есть, бред какой-то." Звонит в авиалинию, но время позднее, еле-еле пробивается к сонной операторше. Та и говорит:
- У нас система перезагружается, и ваших мест я не вижу. Но то, что вы летите этим рейсом, это точно. Вы приезжайте в аэропорт чуток пораньше и идите к стойке администратора, там всё решат.
- Ладно, сделаю.

Приехало семейство в аэропорт, идут к стойке. Там администраторша пальчиками в кнопки тыкает, и печально выдаёт:
- Ничего не вижу, ничего не знаю. Хотите определённые места, платите дополнительную денюжку.
- Здрасте, сейчас только разгон возьму. - отвечает Рома. - Я уже это счастье проплатил. Вот распечатка, хотите, могу даже показать данные на телефоне, что деньги с моей карточки списали.
- Ой не знаю, не вижу, и вообще вас много, а я одна. Вы, гражданин, не создавайте из себя толпу, звоните в авиалинию, пускай они решают, - заявляет девица.
- Я звонил, ещё вчера. - терпеливо объясняет Рома. - Там сказали, что проблему решат в аэропорту.
- Так, - резко отвечает гламурное кисо - вот вам билеты, это чтобы к посадке пройти. А там вас посадят, как получится, ибо рейс полный. И не делайте мне нервы, их есть кому испортить.
Ромыч от такого уровня сервиса аж вздрогнул.
- Поймите, я же проплатил конкретные места. Это что получается - я заплатил, а на моих местах полетит кто-то другой. И, главное, если рейс полный, нашу семью могут посадить раздельно, а у нас дети маленькие. Решите, пожалуйста, вопрос.
- Гражданин-товарищ, вам же чёрным по белому сказано, проплаты на места я не вижу. И не надо мне бумажкой тут махать. Вы мне очередь создаёте. Идите на рейс, может администратор там вам поможет.
- И это сервис? - возмущается Рома. - Я жаловаться в авиалинию буду.
- Ой, испугали ежа голым задом. Жалуйтесь, сейчас это модно.

На стойке перед отлётом ему конечно не помогли, только ещё раз нахамили. В авиалинию он ещё раз перед рейсом звонил, но там был такой шквал звонков, что он просто как бобик с часок музыку слушал, а там и время посадки подошло. Рейс и вправду полный был, и семью раскидали. Одно хорошо, жену с мелким вместе посадили, дочку через ряд от них, всё-таки хоть какой-то присмотр, а его самого в самый хвост самолёта загнали, усадили в средний ряд.

Летел он обратно, пылая праведным гневом, возмущаясь хамством, сервисом (точнее его отсутствием), ну и за зря потраченные деньги было обидно. Не поймите превратно, Рома человек состоятельный, не скупердяй, но кому приятно отдать лоукостеру по́том заработанный тугрик, а в ответ получить фиг и нифига. В итоге, хоть и отдых в общем был хороший, но настроение однозначно было подпорчено.

По возвращению Рома попытался дозвониться и выбить возврат денег за выбранные места, то бишь за неполученный сервис. Добиться разговора с живой душой, это событие сравнимое с 13-ым подвигом Геракла. Но Ромчик человек настойчивый, если что решил, сделает. После нескольких дней звонков, наконец добился своего, дождался, пока дядька из авиалинии трубку соизволил взять. Правда, разговор получился малопродуктивным:
- Ничего не знаю. Ничего не вижу. Ничем не помогу. И вообще, почему вы вопрос на месте в аэропорту не решали? - начало атаку тело.
- Так я пытался, старался. Да что это такое? - пытался объяснить ситуёвину Рома.
- Ничего не знаю. Ничего не вижу. Ничем не помогу. - упрямо бубнит дядька из авиалинии.
- Блин, у вас не компания, а стадо ленивцев. И поддерживаете вы клиентов, несмотря на всю рекламу, как верёвка повешенного. - вспылил обычно терпеливый Рома.
- Ничего не знаю. Ничего не вижу. Ничем не помогу. Пишите жалобу в тетрадку в косую линеечку, приложите ваши документы в трёх экземплярах и посылайте нам оленьей почтой. - повторяет администратор.

Рома уже понял, что правды искать там не от кого, но всё же документы послал, и снова ни ответа, ни привета.
- Меня, как последнего терпилу, кинуть? Да не бывать тому никогда. - бушевал Рома.
- Плюнь на них и разотри - успокаивала жена.
- Как плюнуть?
- Виртуальной слюной. Бес с ними, пускай они нашими деньгами подавятся.
- Нет уж, пойду до конца. Я весь этот гадюшник перекантую.
- Ну, ну, герой. Ты ещё Санта Клаусу жалобу напиши, или во Всемирную Лигу Сексуальных Реформ, - начала подначивать его жена, пытаясь перевести всё в шутку.
- Я буду мстить, и мстя моя будет страшна, - грозил он.

Но это всё конечно лирика и сотрясение воздуха. В конце концов, большинство из нас, наверное, повозмущались бы, побухтели, и в конце концов успокоились. Большинство, но не Рома. Для очистки совести он позвонил ещё раз, поинтересовался статусом возврата денег, но снова нарвался на администратора, в этот раз даму в летах, что твердила заученную мантру:
- Ничего не знаю. Ничего не вижу. Ничем не помогу.
Тогда Ромчик придумал хитрый ход.

Он внимательно изучил сайт авиалинии. Потом записался в несколько интернет-групп и формумов где деятельность авиалинии регулярно обсуждалась. Потом пошарился по linkedin-у. В итоге, церез несколько дней, у него был список всего высшего руководства компании, человек 15, включая их рабочую электронную почту.

Тогда он составил им вежливое, но гневное письмо, приложив все документы, предварительно убедившись, что приложения достаточно увесистые, и сделал рассылку всем этим важным дядькам и тётькам по электронке одним замечательным утром. Ответа, естественно, не последовало, тогда он повторил рассылку вечером, и ещё раз, на следующее утро.

В обед он зашёл на сайт и обратился в службу поддержки через чат. И там он написал следующее:
- Дорогие мои. Или вы мне возвращаете денюжку, или я ежедневно буду слать всему руководству домпании (указал списочек лиц) это письмо (и скопировал текст послания) со всеми приложениями. Буду слать и утром, и днём, и вечером. Каждый день. Я им забью электронные ящики. Заблокируете мой адрес, я открою другой, третий, десятый. Буду слать, если надо, с нескольких адресов и IP. И про ваши все фильтры-шмильтры я знаю. Клянусь моей бородой, они задолбаются удалять мои письма. Всё ваше руководство будет икать, увидев мои ежедневные сообщения, пока не поменяет свою электронку. А ваш главный ИТишник будет просыпаться в холодном поту вспоминая моё имя. Вы ещё не знаете Паниковского. Итак, какой будет ваш положительный ответ?

Линия чата предсказуемо замолчала. К удивлению, через полчаса пришёл ответ.
- Дескать, мы очень извиняемся. Накладочка вышла. Вы уж не серчайте. Денежку завтра вы получите.

Не обманули, назавтра деньги на карточку вернулись.

Может вы скажете:
- Вот Ромка, чудак-человек, сколько времени ради копеек потратил.
Возможно, вы и правы, да только для некоторых людей дело не в деньгах, а в принципах. В принципах, ради которых они готовы идти весьма далеко.

Ну а остальным удачи и терпения, пока вы ждёте ответа и справедливости. Вы только сильно ждите, ждите, ждите....

Таксист клиенту:
- Не беспокойтесь из-за запаха, это у меня просто в машине вчера пролилось кое-что.
Клиент:
- Ничего страшного, я уже пару дней запахов вообще не чувствую.

Был на днях в детском мире, покупал подарки племянникам.
Хожу по рядам, выбираю игрушки. Смотрю, молодой папашка, лет 25-ти, с женой и с двумя дочками: старшую лет пяти держит за руку, а младшую, годиков двух, держит на другой руке. Ходят тоже, смотрят, выбирают. И вот заходит этот двухсерийный молодой папаша в мальчикОвый отдел, где продаются вертолёты и квадрокоптеры... Вы бы видели его глаза! В них был восторг от красоты и возможностей этой винтокрылой радиоуправляемой техники, и одновременно с этим в его глазах была вселенская печаль. Он смотрел на игрушки, на своих девчёнок, и понимал, что, ну не может он купить себе (под предлогом, что детям) этот замечательный вертолёт. Или квадрокоптер... Жена не позволит. Прям вот все эти переживания были написаны у него на лице аршинными буквами. Максимум, что ему светило -это Барби, кухни и мягкие игрушки...
И я понимаю, как мне повезло. Ведь у меня есть и вертолётик, и квадрокоптер, и машинка с двигателем внутреннего сгорания! И два сына!

Игорь. 49 лет.

Продолжаю вчерашнюю историю про евреев в СССР и вступительные экзамены.
Сочинение. Это была для меня особая тема. Я отличался тем, что вообще не читал ничего из школьной програмы. По литературе у меня была стабильная тройка. Дисклэймер: хотя и литераторша у нас была открытой антисемиткой, тройку мне она ставила исключительно из жалости.

Как и большинство еврейских роидителей, мне взяли репетиторшу по литературе. Женщина оказалась очень продвинутой. Через 10 минут общения она вынесла вердикт:
"Я встречала разных учеников, но это реально тяжёлый случай! Я вижу только один шанс. В сочинении дают одну из трёх тем - свободную. Их количество ограниченное: герои войны, революции, труда... Он должен выучить 5 возможных тем наизусть!"

Образцовое сочинение на свободную тему, было размером около 12 страниц и состояло из разбора трёх произведений советской литературы. То есть мне предстояло выучить 60 страниц текста, о книгах, которые я не то что не читал, но даже о них, и тем более об их героях никогда не слышал!

Это оказалось проще, чем я думал. Репетиторша научила меня заучивать кусками.
Типа: "И тогда запятая в гневе запятая Голобородько стукнул по столу кулаком восклицательный знак". Я несколько месяцев, как ненормальный, повторял всю эту хрень по несколько раз.

В качестве лёгкой разминки, я написал выпускное сочинение. Литераторша почему-то не удивилась и заметила: "Ну, эти везде пролезут. Узнал где-то тему сочиневния и незаметно списал!"

На вступительном экзамене в Политехе, когда огласили темы, свободная тема, как и ожидалось, была одной из моих пяти. В аудитории сидели 4 контролирующие тётки.
Я поднял руку и спросил: "Можно не использовать черновик?"
"Ну смотрите, это для Вашего удобства. Можете сдать пустой черновик." - ответила тётка и немного напряглась.
Я начал строчить заученный текст. Ко мне подошла проверяющая, постояла немного рядом, попросила встать и осмотрела мои карманы. Её можно было понять: на её глазах, абитурент пишет без остановки текст уровня писателя или критика.
Убедившись, что шпаргалки у меня нет, она спросила: "Молодой человек! А почему Вы не пошли на Филфак ЛГУ?"
"У меня в жизни были две страсти - к литературе и электричеству. Страсть к электричеству пересилила!" - гордо ответил я.
Экзамен, естественно, я сдал.

Пацан вышел из автобуса, оглянулся, увидел урну, и кинул в неё билет. Билет сдуло. Парень 4 раза подбирал, кидал, сдувало. Он вытащил жвачку изо рта, утяжелил билет и все-таки выбросил его в урну.
Через несколько минут я увидел как другой парень вынес из «Буше» пакет с выпечкой и отдал его бомжу, стоявшему неподалёку. Тот очень признательно и сдержано поблагодарил его. Потом покопавшись достал монетку в 10 рублей: Вы пожалуйста обязательно, отдайте барменам.

Это Питер, малыш.

Светлые помыслы, светлое утро. Будьте все счастливы, или - как вам будет угодно.

Благодаря режиму самоизоляции у меня наконец появилось время сделать ремонт в ванной, разобрать хлам в кладовке и почитать Достоевского. Ничего это я еще не сделал, но время появилось.

Китайцы - темнота. Вместо того, чтобы провести молебен, они больницы за 10 дней строят.

Дело было лет 25 назад в Германии. Понадобились новые очки и я пошел искать окулиста, расценки которого удовлетворили бы жидeнькие возможности моей страховки. Окулист оказался дедушкой пенсионного возраста. Прочитав мою фамилию, он поглядел на меня:
- Звучит по-русски.
- Да, я из России.
- А я жил в России. 6 лет там провел.
Складываю в уме два и два, и начинаю чувствовать себя несколько неуютно в кресле пациента. А врач продолжает:
- Да, я был в плену с 43 по 49 год, в Смоленске. Это было лучшее время моей жизни.
Видя мои вылезшие из орбит глаза, усмехается:
- Я был юным, но уже дипломированным медиком. Советские власти использовали меня по специальности. Я работал в местной больнице. Жил в съемной комнате, за которую платили власти. Питание, весьма неплохое по военным меркам, тоже предоставляли власти. Нужно было только раз в неделю отмечаться в полиции или как там это называлось. Коллеги русские меня уважали. А еще у вас был обычай благодарить врача, обычно продуктами. Плюс я был молод, здоров, а в вашей стране по нашей вине был дефицит мужчин, среди русских девушек я был популярен. А потом я возвращаюсь в родную Германию: дом разрушен, родственники умерли, работы нет, денег нет, еда дорогая, страна наводнена миллионами беженцев из Восточной Пруссии, Померании, Силезии, Моравии, Трансильвании... Мечтаю съездить в Смоленск, вспомнить молодость.

Ельцин 1999: Я устал, я ухожу.
Путин 2020: Я устал, уходите.

Билл Гейтс выделил $10 миллионов на борьбу с коронавирусом.
Джек Ма выделил $21 млн на исследования коронавируса.
Не остались в стороне и российские олигархи.
Олег Дерипаска, например, сделал важное заявление.

Мы купили таунхаус в пригороде Торонто. Думали переехать, но в итоге пришлось продать. А всё из-за соседа. А дело было так.
Подъехав первый раз к дому, я обнаружил на своём драйвее машину.
"Ну, ничего страшного."-подумал я позвонил к соседу.
"Это Ваша машина?" - спросил я его.
"Да моя! И я буду её здесь держать!" - нагло ответил он.
Я офигел, заблокировал его машину своей и стал оценивать ситуацию.
Через несколько минут заявился сосед: "Немедленно отгони свою машину или я вызову полицию!"
Я не прореагировал. Ещё через час приежают менты и говорят мне:
"Ну, конечно Вы правы, но всё-таки , как-то полицию по таким поводам вызывать не стоит."
"Так, а я вас и не вызывал. Это он вызвал. " - заявил я.
"О, шит, правда! Вообще фигня какя-то!" - сказал полицейский и заставил соседа убрать машину с моего участка.

Через пару дней сосед демонстративно вывел свою собаку гадить на мой газон.
Я попросил его убраться.
"Имею полное право! А будешь возмущаться вызову полицию!" - заявил он
Я его послал на хуй, по-английски, естесственно.
Дальше всё повторилось. Приехал тот же мент и сказал:
"Ну, конечно Вы правы, но всё-таки , как-то полицию по таким поводам вызывать не стоит."
"Так, а я вас и не вызывал. Это он вызвал. А что вообще делать в такой ситуации: он не даст спокойно жить ни мне, ни вам?" - поинтересовася я
"В следующий раз, мы ему оформим штраф за ложный вызов."- пообещал полицейский.

И тут грешен, не удержался. На следующий день, когда сосед вышел во двор, я показал ему фак.
Дальше почти по накатанной. Почти, потому что полицейский пришёл сразу к нему. Видимо начал выписывать штраф, так как оттуда послышались крики и матерщина. На английском, естесственно.
Соседа провели мимо меня в наручниках в полицейский воронок. Он что-то мне кричал, а я опять не удержался и спросил уже знакомого полицейского:
"Надо же, а с виду такой приличный! Сколько человек он зарезал?"
Полицейский мне подмигнул и они уехали.

Я недавно обзавелся котом, мейн-куном. Здоровым таким котом с кисточками на ушах, прирождённым охотником. Рыжий кот, серьёзный, Шерифом я его назвал. Живу я в частном доме, в достаточно теплом климате, в таком, что тараканы здесь - насекомые уличные.

Тем не менее, домой залетать-заползать тараканы любят. А один раз заползши, они оттуда сами уже не уходят.

Так вот, мой новоприобретённый кот устроил им геноцид.

Тараканы не очень боятся людей, поскольку передвигаются намного нас шустрее. Кстати, при желании они могут и летать, но желание такое у них возникает не часто. И точно не для убегания от людей - им от нас так спасаться просто лень.

А вот с котом другое дело, я это досконально пронаблюдал.

Сначала Шериф был робким и дальше первого этажа никуда не ходил, да и на первом все больше под стиральной машиной прятался. Потом освоился, осмелел и принялся за тараканов. Те не сразу разобрались с кем имеют дело, по-первой пытались убегать. Ха! Когда он их орду проредил раза эдак в три, те стали пытаться от него улетать. Ну да, бог им в помощь. У меня потолки невысокие, два с половиной метра, а мейн-кун подпрыгивает на полтора метра с места.

Закончились тараканы на первом этаже очень быстро, а недобитки поползли спасаться на второй, где спальни. Раньше они туда не забредали, я даже расстроиться от их нашествия успел, но не очень сильно и не очень надолго.

У Шерифа к тараканам явно особенная любовь. Нет, мух он тоже ловит, но без энтузиазма, а вот тараканы - это страсть. Поэтому, убедившись, что на первом этаже тараканы закончились, он прочапал на второй. Тут-то членистоногим почти что окончательный звездец и пришёл.

Тараканы передвигаются бесшумно, ночью вы их не услышите. А вот Шериф такими глупостями не заморачивается. То есть, выйдя на охоту, он шума тоже особенно не производит, зато когда ловит жертву, звучит это так: "шш-шш-шш-бдм, уррр!..." Бдм, это прыжок, а уррр, это уже когда таракан оказывается в лапах.

Извёл он их всех и на втором этаже, потом опять пару дней несчастным ходил, пока не открыл для себя наличие чердака с биллиардным столом. Вот тут настоящая дискотека началась, причём поздней ночью.

Сцена такая - я мирно сплю, вдруг слышу "ба-бам!!!" Просыпаюсь в холодном поту - что? где? - непонятно. И тут снова "ба-бам!!!" сверху. Забегаю на чердак - Шериф на столе, два биллиардных шара по полу катаются, а между шерифовых лап последний усатый. И эдак гордо котяра на меня смотрит, дескать: "видал, хозяин?.."

..А теперь дом стерильный. Шериф опять грустно слоняется по первому этажу, вздыхает и спрашивает на своем мяучьем: "а когда поохотимся-то снова, а?"

На пятачке

Миланская выставка закончилась, и промышленник Скворцов вновь стал фотографом Скворцовым. Решил провести выходные на море. Купальный сезон ещё не начался, но тем и лучше, полагал Скворцов ― не будет, кто ни попадя, в кадр залезать.
К полудню добрался до Генуи, где пообедал вкусными морепродуктами. Потом решил погулять по городу с фотоаппаратом, посмотреть на порт. Фотографировать, однако, было нечего. Городской пейзаж не выстраивался, всюду торчали краны, закрывая старые фасады, ездили грузовики. Народ суетился и покрикивал. Больше всего Скворцова поразили проститутки, ими были практически забиты все улицы, идущие от моря наверх. И это несмотря на рабочий полдень. Яркий дневной свет оказывал жрицам любви плохую услугу, подчеркивая пугающую внешность и преклонный возраст. Но англоязычные матросы, в смешных белых шапочках, тут и там вели с проститутками деловые переговоры. Всё это напоминало какой-то фильм, причем чёрно-белый, из которого Скворцову захотелось побыстрее убраться. Спрятав подальше очень дорогую фотокамеру.
В Рапалло, маленьком городке близ Генуи, у Скворца был забронирован номер в отеле Эксельсиор. Обещали вид на море. Море, несомненно, было видно, но высокие деревья, как генуэзские краны скрывали красивые строения на берегу. Скворцов отправился на поиски хорошего места для съёмки в закатных лучах. Город ему понравился, всё в нём было просто и уютно. Встречались красивые женщины, и не было матросов. В фотоателье Скворцов полюбовался на диковинные старые фотокамеры. А лучшим местом для съёмок оказалась площадка перед его отелем. Тем проще, подумал Скворцов. Он поднялся в номер, уточнил время захода солнца, принял душ, отдохнул, и пошёл встречать закат.

Пока Скворцов спускался в лифте, на площадку заехал огромный усатый автобус с английскими, судя по флагу, туристами. Они заполонили собой всё пространство, и теперь надо было их расталкивать, чтобы поставить штатив. А штатив был большой. Особенно Скворцова возмутило, что туристы готовились фотографировать закат смартфонами, держа их вертикально. Страшно, но тихо ругаясь, Скворцов стал бродить взад вперед, в поисках выхода. И вдруг заметил маленький пятачок у скалы, пара ступенек вниз, вполне подходящий. Немедленно аннексировав пятачок, Скворцов установил штатив и загородил подход туловищем. Ракурс был хороший. Часть пейзажа закрывала скала, но это можно было использовать как природное обрамление. Так советовали книжки о фотографии, Скворцов их регулярно читал. Накрутив для начала градиентный фильтр, Скворцов приготовился к съёмке.
― Добрый вечер, сэр. Прекрасная погода сегодня.
Скворцов оглянулся ― на верхней ступеньке стоял старик в зеленой стеганой куртке и клетчатой кепке. Руки он держал на груди, сцепив кисти, но не для молитвы, а как-то иначе.
― Добрый вечер, ― ответил Скворцов.
― О, так вы не англичанин! ― старик явно обрадовался.
― Мой английский так плох?
― Нет, что вы, но вы точно не англичанин.
― Не любите англичан? Почему?
― О, это старая история. Многовековая история. Меня зовут Кенан Даффи. Я ирландец. Из Лимерика. Это в Ирландии. Но сейчас живу здесь. Рекомендовал врач. Жду внука. Он скоро приедет.
― А я Борис Скворцов. Русский. Из Москвы. Это в России, ― остроумно, как ему показалось, ответил Скворцов.
Но старик не улыбнулся. А напротив, погрустнел.
― Ах, вот как, из России...
― Вы русских тоже не любите?
― Нет, нет, только англичан. Но русские все миллионеры. А я хотел просить вас сделать для меня одну работу. Теперь, боюсь, это вас не заинтересует.
― Что за работа? ― улыбнулся Скворцов. Старик ему нравился. Опять же, имя у него серьёзное, Кенан. Не какой-нибудь там Никон.
― Мне нужна фотография. Я просил бы вас сделать фотографию.
― Ну что ж, это можно. Я люблю фотографировать. Вот только у меня нет с собой портретного объектива.
― Мне не нужен портрет, мне нужен пейзаж, вот этот, ― старик показал на пейзаж локтем, не расцепляя рук. ― Через семь минут будет очень хороший свет. Продлится минут десять.
― Да и сейчас уже неплохо, ― Скворцов пару раз щелкнул затвором.
― Погодите, не спешите, ещё рано! ― забеспокоился старик.
― Не волнуйтесь, у меня не пленка. Камера цифровая и места хватит на тысячу снимков.
― Это замечательно. Какая вместительная фотокамера. Вы профессиональный фотограф?
― Нет, зарабатываю я другим. Фотография моё… хобби. Извините за слово, которое придумали англичане.
― Он родился в Ирландии. Автор этого слова. Так могу я рассчитывать на фотографию? Я оплачу все расходы.
― Это ни к чему. Деньги не понадобятся, я и так сделаю для вас снимок.
― Но, понимаете, я хотел бы большую, хорошо напечатанную картину, в красивой рамке, и с вашей авторской подписью.
― Приятно это слышать, сэр, ― Скворцова ещё ни разу не просили подписать фотографию. Договоры, приказы, чеки ― в огромном количестве, а фотографию никогда. С другой стороны, денег за фотографию Скворцову тоже не предлагали, хотя и печатали пару раз в журналах о путешествиях. ― Но почему вы решили, что я хороший фотограф? Потому, что у меня большая камера?
― Я прихожу сюда каждый день. И наблюдаю за фотографами. Вы первый, кто нашёл это место. Только вы один. Вы нашли мою точку. Я бы фотографировал или рисовал именно отсюда.
― Извините, но почему вы сами не фотографируете? Ведь это не сложно.
― Руки, Борис, ― грустно сказал старик, ― мои пальцы не могут ничего удержать, ни кисть, ни карандаш. Тем более, что-то новое. Стыдно признаться, но я пью виски через трубочку.
― Сочувствую. Давайте сделаем так. Сегодня вечером я обработаю снимки и пришлю вам несколько вариантов этого пейзажа на электронную почту. У вас ведь есть компьютер и электронная почта?
― Я спрошу у хозяйки. Наверняка есть. Сейчас везде интернет, ― ответил Кенан Даффи.
― А… Вот как ещё лучше сделать. Здесь есть фотоателье, возле туннеля под железной дорогой. Где супермаркет «Корефур». Знаете это место?
― Конечно, ― радостно кивнул Даффи, ― там рядом бар Папайя, хороший бар, старый.
― Прекрасно. Я завтра, перед отъездом в Милан, переправлю им снимки, скажу, что для вас. А вы придёте и сами выберете, что именно печатать. И подберёте багет. Будет быстрее и дешевле, чем посылать из Москвы почтой.
― Отличная идея и очень щедрое предложение. Огромное спасибо, Борис. Смотрите ― птицы! Возьмите их в кадр, они украсят вид.
Скворцов защёлкал камерой. Действительно, получалось неплохо.
― Я не помешаю, если посижу тут, на ступеньке? ― раздался голос Даффи.― Начинается лучший свет.
― Буду рад вашим советам, ― отозвался Скворцов, не отрываясь от видоискателя. Мелькнула мысль, что любого другого советчика он бы уже послал подальше, включая авторов книжек. Но этот старик был какой-то правильный, какой-то нужный.
― Мой внук в Америке, много работает. Мы давно не виделись. Он обещал приехать. Я отправлю ему фотографию, это для него. Он увидит, как здесь красиво, и приедет. А если не сможет, то будет вечерами смотреть на этот пейзаж, там, в Америке. А я буду смотреть здесь. Мы будем видеть одно и то же.
Скворцову стало грустно. Роскошный свет, прекрасные тени, птицы летают, где надо, а грустно.
― Он обязательно приедет к вам.
Даффи промолчал. Потом сказал:
― Не берите много неба в кадр, Борис. Небо ― для стариков.
Начинало темнеть. Скворцов удлинил выдержку, снял фильтры с объектива.
― Мистер Скворцов, позвольте мне угостить вас ирландским виски, ― сказал старик, вставая.
― Увы, мистер Даффи. Врачи запретили мне алкоголь.
― Жаль это слышать. Что ж, тогда я выпью сегодня на стаканчик больше. За ваше здоровье, Борис. Через трубочку. До свидания, доброго пути домой.
― До свидания, Кенан. Был рад знакомству.
Скворцов начал упаковывать свою технику в рюкзак.
― Борис! ― вдруг услышал он и обернулся. Кенан Даффи показывал локтем на отъезжающий автобус, ― Англичане-то уезжают! Люблю смотреть, как англичане уезжают, чёрт их дери!
Вечером, поев цесарки с трюфелем, Скворцов обрабатывал на компьютере фотографии и жалел, что он не гений. Картинки получались отличные, но только гениальная смогла бы заставить какого-то ирландского парнишку всё бросить и приехать. А так что… Этот рыжий оболтус проснётся где-то в Кремниевой долине, обнаружит рядом голую девицу из соседнего стартапа и попытается вспомнить, как её зовут. Поплетётся на кухню в поисках пива, найдет на холодильнике почту с фотографией. Разорвет конверт, поглядит, зевая, и подумает, что дед, похоже, жив, и ехать к нему не надо.
Затем посмотрит на обороте, а там и авторской подписи-то нет.

©Сергей ОК, текст и фото
2020 г.

Рассказал дед моего приятеля

Мой отец погиб при штурме Берлина в самом конце войны, и мать отдала меня в только появившееся суворовское училище.
Жили мы с ребятами дружно, были большой единой семьей - почти все потеряли кто отца, кто почти всю семью в этой Войне. Ребята со мной учились разные - некоторые пережили все ужасы боевых действий и оккупации, а некоторым повезло с эвакуацией. Кормили сносно, учиться мы старались. Запомнился из ребят мой сосед по койке - Матвей. Обычный парень, прилежно учившийся и бывший среди лучших воспитанников. Матвей был задумчивым парнем, общался в основном об учебе, а о семье не рассказывал ничего. Да я и не расспрашивал особо.

Прошел год, к нам на инспекцию приехал целый маршал. Общее построение, маршал попросил начальника академии показать лучших учеников. Я сам учился хорошо, а вот Матвей - на отлично. И его пригласили выйти из строя.
Маршал подошел к каждому отличнику, пожал руку пожелал дальнейших успехов в учебе. Начальник училища напротив Матвея что-то сказал на ухо маршалу.

Маршал удивлено посмотрел на Матвея и сказал:
- Скромность это правильно, но заслуженные награды носить не стыдно. Так что не стесняйся и в следующий раз надевай.

Мы с ребятами долго пытались расспросить Матвея что да как, но он не хотел ничего рассказывать, уходил в себя. Наконец, где-то через месяц, по чуть-чуть рассказал, что семью повесили немцы за связь с партизанами, он сам был связным между деревней и партизанским отрядом, успел сбежать, долго бродил по лесу, сильно оголодал, украл у немцев паек и переполз ночью через линию фронта. Упросил оставить в полку, дав данные по вражеским позициям. Ну а дальше - дальше они воевали.... больше Матвей не рассказал ничего, как мы его не расспрашивали.

На праздничном построении по случаю Дня Советской армии Матвей стоял в первом ряду, а на его груди тускло поблескивали орден Красной звезды и медаль За боевые заслуги.

P.S. По всей видимости при поступлении в училище Матвей попросил чтобы о его боевой карьере никому из воспитанников не рассказывали, чтобы не делать из себя героя и не теребить прошлое. Его награды хранились у начальника училища.

Царь:
- Что за шум на площади?
- Этот, как его... народ, подданные Вашего Величества.
- Чего хотят?
- Монарха своего славят, царя-надёжу!
- А почему они кричат "Хватит! Довольно!"
- Кричат, что всем всего хватает и все довольны, государь.

- Читал "1984" Оруэлла?
- Да ну его. Не люблю эти слащавые сказки, утопии без всякого правдоподобия. Антикварные лавки работают, гостиницы открыты, Уинстон Смит и прочие безнаказанно шляются, где им вздумается, не получив заблаговременно пропуск, тот же Уинстон Смит ремонтирует раковину миссис Парсонс, не имея на это лицензии, патента и ИП, и наверняка нарушив социальную дистанцию... Чушь какая-то.

Какие новогодние желания загадывали 31 декабря 2019:
Грета Тунберг: «чтобы самолеты не летали и дети перестали ходить в школу не только по пятницам а вообще»
Российские олимпийцы: «если нас не пустят на олимпиаду в Токио так пусть и никто туда не поедет»
Лукашенко: «чтобы продавцы нефти начали доплачивать покупателям за нефть»
Собачки: «чтобы хозяева сами себе надели намордники и упрашивали нас пойти погулять»
Милиционеры: «что бы можно было кого угодно останавливать для проверки документов и выписки штрафов»
Учителя: «чтобы в школу можно было не ходить, а зарплату все равно получать»
Невыездные за границу: «раз уж нам нельзя - так пусть и никого не пускают!»
Жены: «чтобы отменили все эти спортивные матчи и закрыли бары!»

Вы заметили, что все депутаты и чиновники, которые переболели коронавирусом, возвращаются на свои посты посвежевшими и, сука, подозрительно загорелыми?

Вдогонку истории про эстонца в Москве

Году примерно в 1991  через дворы вдоль Ленинградского проспекта в Москве ехал на служебной машине с дипломатическими номерами не то посол, не то консул Японии в СССР. Точно уже не упомню, но что-то вроде первого лица японского представительства. Может быть искал выезд на шоссе или хотел про киоск с сигаретами спросить, доподлинно уже никто не скажет. В поле зрения господина посла попался местный житель, чинивший во дворе свои старенькие Жигули. Машина с послом остановилась рядом и тот вежливо начал (по-русски разумеется, работа обязывает, хотя и с небольшим акцентом): "Извините, пожалуйста, не подскажете, как...".

Недовольный житель, обычной славянской наружности, я бы даже сказал - чуточку неказистый, вылез из-под своей машины, вытирая испачканные маслом руки. Уже больше часа он не мог завести свой жигуль, хотя как раз сегодня он был позарез как нужен. Сдержав первоначальный порыв послать лощеного иностранца куда подальше, он на чистейшем японском языке, применяя подчеркнуто вежливую форму обращения (их в японском несколько штук имеется, кто не знает), сказал примерно следующее: "К сожаления, я сейчас очень занят, не могли бы вы обратиться к кому-нибудь еще?" и полез обратно под машину. Глаза у японца стали абсолютно круглыми, минуту или две он сидел молча, потом медленно уехал.

Откуда было ему знать, что, по чистой случайности, он обратился с вопросом к человеку из первой тройки ведущих переводчиков-японистов Советского Союза.

Вчерашней топовой историей напомнило.

Грузинское Гостеприимство

Дело было во второй половине 80-ых. Катастрофа в Чернобыле знатно зацепила Белоруссию, и посему моя мать решила, насколько это возможно, каждое лето вывозить меня с сестрой куда подальше. В тот год решение было поехать в Грузию, в Боржоми, ибо там у матери брат двоюродный работал врачом.

Поехали мать (как у учителя, у нее длинный отпуск летом), дед (он уже на пенсии был) и я с сестрой. Родственник не подкачал, ради кузины, племянников и дяди подсуетился, забронировал люксовый двухкомнатный номер, коих в его санатории было всего 4 штуки. Место красивое, зелёное, вода полезная, а воздух такой, что кролик в леопарда превращается за неделю. Но и проблема в этом раю тоже была - хавчик. То есть, в санатории была столовая и там, конечно, кормили, но вот качество было ужасное. До сих пор понять не могу, почему? Может уже сказывался дефицит конца 80-ых, может персонал подворовывал, а может ещё что, но даже я, в мелком возрасте, и то осознавал, что-то как-то совсем не супер.

Но нам подфартило. Тётушка - доброе сердце, дай ей Господь долгие годы и здоровья, белоруска из глухой деревни, оженив на себе дядю, с кулинарной точки зрения стала большей еврейкой, чем он сам. А когда они после его службы в СА переехали в Грузию, то и большей грузинкой чем имеретинцы, мингрелы и сваны вместе взятые. Ах как она готовила и готовит до сих пор! За её гефилте фиш и куриные котлетки можно отдать левую руку. А за хачапури, сациви, и мацони можно смело отдавать все остальные конечности. Да... есть женщины в белорусских селеньях.

Зная плачевную кулинарную ситуацию в санатории, она взяла над нами шефство под лозунгом, "Дитё голодное, дитё бледное, дитё надо кормить." От этой мантры она не отступала ни на шаг. Чуть ли не через день мой дед шёл к ним и возвращался с сумками, набитыми до отказа разной вкуснейшей снедью. Нам лишь оставалось подкупать овощи и фрукты на рынке, для чего она выделяла в качестве ударной силы мою кузину, которая отлично изъяснялась на грузинском (красивой девушке настоящий джигит не может не сделать скидку).

Жили дядя, тётя и их дочери чуток за санаторием, в трёхэтажке, что в своё время построили для персонала. Рядом же был и обширный частный сектор. Туда можно было дойти как и по основной дороге (минут 12-15 ходу), так и по горной тропинке (раза в два короче). Тропинка была, естественно, для сотрудников и аборигенов, отдыхающим смысла по ней шастать не было, да и не рекомендовалось. Я лично не замечал, чтобы местный люд был настроен против туристов, но взрослые говорили, что напряжение было (конец 80-х, как ни крути).

В один вечер дед как обычно пошёл к тётушке за очередной гуманитаркой. Ожидали его через минут 30-40, а прошёл час. Нету деда. Ну ладно, задержался, тётушка - человек хлебосольный, может едой затерроризировать любого - хоть ребёнка, хоть взрослого. Вот его нету уже два часа, и два с половиной, и три. Уже темно. Мать в волнении, ясное дело. Пора поиски начинать, так ведь нас оставить надо. Не то чтобы мы бузотёры какие, но всё же, оставить нас совсем одних вечером надолго, пускай даже в комнате в санатории, она не решалась. Решила позвонить.

Телефон в номере тогда за большой шик считался, у нас его не было. Она к дяде в кабинет, но его уже нет давно, кабинет заперт. Она к администратору, того тоже нет. Пока она телефон отыскала, за это время наверное раз 5 сходить к дяде с тётей можно было. Позвонила:
- Где дед? Как "ушёл 3 часа назад"?
Тут уже волноваться начали мы все всерьёз.

Дед роста небольшого и худой, но мужик очень крепкий, несмотря на 3 ранения и возрастные болячки. То поколение было из людей, выкованных из стали. Это лишь казалось, что таких людей соплёй перешибить можно, а на деле он, вспомнив молодость, вполне троим рыло начистить может. Но эти мысли помогают мало, уже часа как 4 деда нет. Время-то позднее, часов 11 вечера. Надо в милицию звонить.

И тут распахивается дверь и пошатываясь входит дед с сумками. Весёлый такой, и разит от него молодым вином, костром, и шашлыком. Оказалось просто, вышел он от тётушки, и пошёл через дворик к тропинке. Там по пути был закуток такой, где строительные плиты лежали. То ли они от стройки трёхэтажки остались, то ли ещё одно здание планировали строить, и до этого руки не дошли, но лежали они там много лет.
Днём там пацанва в войнушку играла, а вечерами мужики собирались для посиделок. Плиты как скамейки использовали, а рядом мангал ставили.

Все конечно свои, местные, а тут глянь какой-то залётный с сумками. Сами уже хорошо датые, горячий грузинский кровь гаварыт. "Слюшай, ты хто такой? Я тибя вижю много, всё с сумка ходишь? Где был? Иди сюда, сматрэт на тэбя буду." Ситуёвина напряжённая.

Дед спокойно подошёл, "Да не местный. У племянника и жены был вот в этой трехэтажке." "А хто твой плэмяннык?" "Витя И. Жена его Зина." Напряжение тут же исчезло "Вах, вах, вах. Витя, мой спаситель. И его спас, и его спас. Это же такой чэловек. Садись, с нами, не обижай, мясо готово, лаваш свежий. Выпей с нами."

Уйти от грузинского приглашения к застолью - смертельная обида. Да и более чем вероятно, что их импровизированный фуршет выглядел весьма соблазнительно. Ну а раз уж сел, то тост за тостом, и время потекло незаметно. Дед бы и рад, пожалуй, уйти, но каждый из компании так хотел выпить с родственником "такого чэловека" что грех было отказаться. Каждый заявлял что он лучший друг Вити, как Витя ему помог, и рассказывал свою историю. Короче просидел дед там более 4-х часов, еле до номера добрался. Пол следующего дня отсыпался, уж очень обильное угощение было.

Прошло много лет, я что-то этот случай вспомнил. Спросил:
- Деда, слушай, а за что дядю Витю местные так чтили и спасителем называли? Кем же он работал то?
- Как кем? Я думал ты знаешь. Профессия у него для Грузии была самая что ни на есть нужная и хлебная - венеролог.

Екатерина Лахова пожаловалась Путину на то, что мороженое "Радуга" - это гей-реклама. А если бы умела читать, то вспомнила бы и сказку "Цветик-Семицветик".

Правильный выбор

На днях ездил на др за город. Условия для гостей были жесткие- строгая самоизоляция всех кто с ним контактировал в течение 2 недель. В силу этого гостей было не очень много - человек 20. У именинника небольшой дом на огромном участке ( 1,5 га), вокруг лес. Раздолье. Дети бегают где то вдалеке, свой пруд, катания на лодках, и никаких соседей.
Все расслабленные, отъевшиеся и выспавшиеся за период вынужденного безделья. Идут неспешные разговоры.
Последним приезжает наш приятель Миша, которому разрешили привести свою новую пассию. По его гарантиям, они не выходили из дома уже полтора месяца. Миша - узкопрофильный программер, пухлый от сидячей работы и неправильного питания, вечно жил один и приезжал тоже. В моменты приездов его тело обычно занимало ближайшее кресло или диван, производило захват упаковки с пивчанским и мерно распивало оное, комментируя приготовление шашлыка или игру в бадминтон.
На этот раз вместе с Мишей приехала симпатичная стройная девушка с очень спортивной фигурой, сразу подключившаяся к готовке и организации стола. Самого Мишу было не узнать - сбросив килограммов 10 ( 7,5 как выяснилось позже) за пару месяцев, он приобрел правильную осанку и даже некоторые зачатки мускулов. Но главное - он даже не притронулся к пиву! Взяв стаканчик с минералкой, Миша молча подключился к подготовке мангала - первый раз лет за 10, которые я его видел в этой компании.
Позже рассказал, что как и откуда:
- Списался в Тиндере с девушкой, встретились, попили чаю, потом ещё раз встретились - начало марта было.
Она - фитнес-тренер, из приличной семьи, но живет с родителями. Погуляли, поговорили о том, о сем, нашли много общих тем. Поехали ко мне, переспали. Потом ещё раз. И где то в середине марта она мне говорит: ты мне как человек внутренне нравишься, но внешне- сам понимаешь, мы не пара. Поэтому решай- либо будешь меняться с моей помощью, либо - извини, но нам не по пути. Я подумал пару дней и решил - чего терять, нужно пробовать. Она начала так лайтово со мной заниматься, мне понравилось, плюс постель. А тут карантин объявили - и либо она ко мне, либо расставаться, на такси не наездишься. Съехались. И тут она за меня взялась. Первую неделю думал, что кони двину, но выдержал, тем более , что к двухчасовой тренировке прилагался крутейший секс по 3 раза в день. Ну, итоги сами видите. Ну и пить я бросил совсем. И знаете, что главное - даже желание пропало!

P.S. Всем здоровья в наше нелегкое время!

Восемь рублей

Я заработал первые восемь рублей - когда с другом пришли на овощной рынок, семечек погрызть, нахаляву. А один продавец предложил помидоры посторожить, пока он по делам съездит. Нам было 11 лет.
Я все помидоры продал по цене среднерыночной. Подходили люди и спрашивали. Просили продать.
Я спросил у "соседа" по месту:
- Сколько Ваши помидоры стоят?
И накинул пять копеек. Товар жутко красивый был.
Приезжает этот хозяин и давай орать, что цена слишком низкая за такой товар. А потом спросил у "соседа" сколько он продал и посмотрел на пустые лотки у себя!!! Сразу дал мне пятёрку и три рубля!!!

Ему свой товар ещё дней десять торговать бы!
А тут два мальчика за пару часов, с ангельскими глазками продали охрененно красивые помидоры, оптом, но в розницу. Не зная ничего о торговле!

Это было в середине июля.
Когда дядька предложил поработать на него: продавать помидоры, мы с Лёшкой согласились, не думая!
Объедались мороженным и конфетами. Но совесть взыграла - отдал деньги маме. Меня отлупила мама и уважительно посмотрел отец.
Я за неполный месяц заработал - 150 рублей!!! Видели бы Вы глаза моей родительницы, когда я вывалил деньги!!!! Трёшки и мятые рубли.
- Это была именно Куча денег!

Начинался новый учебный год. На рынок я больше не ходил. Учёба и одноклассницы завлекали больше.

Путин сказал, что нужно поменять Конституцию, потому что в Конституции написано, что надо поменять Путина.

Вернемся к насущному: Может быть, вместо того, чтобы голосовать за новые статьи Конституции, стоило бы попробовать соблюдать старые?!

Идут рассказы про яжемать. Мне тоже вспомнилась история, которую мне рассказал в Израиле мужик, с которым я работал. Его друг купил машину. Не новую, но достаточно свежую - года четыре. Долго искал, ездил по продавцам, ставил на проверку в специальный центр, торговался. Наконец, получил именно то, что душа просила.

Сидит он в кафешке за столиком, а машинка стоит около тротуара и он на неё любуется. В это время по тротуару идёт яжемать с ребёнком лет пяти. И парнишка гвоздиком чертит по всем машинам, мимо которых они проходят. Мужика чуть кондратий не обнял. Он подбегает к ним и говорит бабе, мол, посмотри, что твой отпрыск делает. А та давай на него орать: "Не твоё дело! Отстань от моего ребёнка, пусть делает, что хочет." Мужик ей зарядил в рожу. На крики прибежал муж. Он и ему, уже не объясняясь, въехал с разворота.

Семейка подала на мужика в суд. Судья попался понимающий. Мужику присудил какой-то разумный штраф за рукоприкладство, а яжематери с мужем - оплатить перекраску всей машины.

Одноклассник рассказывал, что его КАМАЗ остановил гаишник. Долго и нудно докапывался к документам, в итоге попросил пройти вместе с ним для составления протокола. Гаишник развернулся и шагнул вперёд, но крепкая рука дальнобойщика успела его схватить и дернуть назад. В миллиметрах от тела гаишника с рёвом пронеслась фура. Минуту гаишник выходил из оцепенения и благодарными глазами смотрел на моего друга. Выдохнув, сказал «Спасибо, брат! Пойдём, я тебе штраф поменьше выпишу»

«Ужасы нашего городка» или как офицеры машину продавали.
В 1991 году, когда многое стало можно, хотя кое-что еще нельзя, когда расцвело кооперативное движение, вместе с ним ярко проявились желающие подоить нарождающийся бизнес. Уголовные элементы стали сбиваться в группы и беззастенчиво экспроприировать при помощи грубой физической силы деньги и ценности как у бизнесменов, так и у граждан, обладающих денежными средствами в размерах, чуть более превышающих средний размер оплаты труда. Купля – продажа чего-либо ценного, как, например, квартиры или автомобиля превратилась в занимательный квест. Надо было извернуться так, чтобы не попасть на мошенников, получить деньги полностью, остаться живым, а потом ещё добраться с полученной денежной суммой до безопасного места. Так вот, один из жителей нашего городка, офицер далеко не первого года службы и далеко не в самом младшем чине, решил продать свою машину по одному ему известным причинам. В силу сложившихся на тот момент торговых обычаев и отсутствия в те времена интернетов он собрался в поездку на авторынок в Питер. Для моральной поддержки с ним поехали двое друзей сослуживцев. Компания отправилась на двух машинах, чтобы после совершения сакрального акта продажи одной машины, по-быстрому вернуться в пункт постоянной дислокации на другом автомобиле. На рынке быстро нашелся покупатель. Продукция советского автопрома к взаимовыгодному удовольствию была обменена на немаленькую сумму денежных знаков. Мужчины погрузились в своё второе авто, в модную тогда «девятку» и направились в сторону Выборга. Уже за пределами Питера, на трассе их стала брать в клещи и вынуждать к остановке пара машин. Скорее всего, продавца машины выследили и вели с самого рынка. К удивлению преследователей, машина потенциальных жертв выскочила из клещей и свернула с трассы в лес, на грунтовку. Разбойнички, наверное, уже потирали руки в предвкушении лёгкой добычи. Охота началась, жертва сама выбрала удобное место для расправы. Охотники обнаружили девятку, стоящей в тупике лесной дороги. Четыре уголовника вышли из автомобилей и не спеша направились к цели, угрожающе помахивая битами, цепями и прочими инструментами для извлечения звонкой монеты из беспомощных лохов. Жалко, не было в то время мобил с фотокамерами, чтобы запечатлеть происходящее. Рожи злодеев наверняка вытянулись, когда они за спинами услышали клацанье автоматных затворов и крик: «Стой, стрелять буду. Лечь мордой в землю.» И очень убедительный грохот автоматной очереди со свистом пуль над головами. Господа офицеры были не лыком шиты. Предвидев риски, с собой в поездку они взяли из оружейной пару автоматов. Спрятали в сумках. Разведрота – это вам не шутки, парни с крепкими нервами, да и за плечами у каждого хорошая практика в Афгане. Рисковали, конечно, служивые, но, как говорится, пусть лучше трое осудят, чем четверо несут в гробу. Не доезжая в тупик, двое офицеров с оружием вышли на ходу из машины и устроили классическую засаду в кустарнике, один остался сидеть в машине, как приманка. В итоге, с двух бандитских машин было снято всё мало-мальски ценное, что поместилось в «девятку». Магнитолы, какие-то агрегаты типа генераторов и помпы. Причем разборкой занимались сами хозяева этих машин. Даже в багажник на крыше положили комплект хорошей резины на литых дисках. Бандосов, на всякий случай, раздели до трусов, сложили одежду в кучу, полили бензином и устроили прощальный костёр. Бить никого не стали. Уголовнички и так от страха обделались. Жалко, что не зимой дело было, но зато комары в тот вечер знатно отобедали. А герои рассказа вернулись в городок и отметили удачно завершенное дело хорошей офицерской попойкой.

Первая волна пандемии: врачи пытаются убедить людей, что ковид существует.
Вторая волна: люди пытаются убедить врачей, что существуют и другие болезни.

История не смешная.
Лет дцать назад в попытке совместить учебу и заработать на пиво на год подвязался я работать проводником.
Студенты старших курсов рассказывали интересные истории о том, как они "зарабатывали" за месяц космические деньги различными полулегальными схемами, катая по стране.
Я был нормальный студент, которому не хватало на закуску, а иногда и просто на пиво, деньги были нужны, а работа в поезде не казалась чем-то страшным.
РЖД меня распределили в Новороссийск, откуда два-три раза в месяц я ездил на север: Воркута, Архангельск - привет!
В принципе, работа действительно не выглядела страшной.
Во-первых, промежуток между рейсами - 5 дней на море.
Во-вторых, бытовые условия были лучше чем в общаге и напряга не было вообще.
В - третьих, много девчонок, мало пацанов.
Но самое главное - деньги.
В то время можно было много как заработать: продать белье два раза (чем я не заморачивался), посылку перевезти (опасно, конечно, но...), зайцы теже.
Для меня основной заработок был в том, чтобы отъехав от Новороссийска у местных жителей скупать овощи/фрукты (яблоки, алычу, жердели и пр.) ведрами по 15-20 рублей за ведро. И продавать начиная от Кирова и до Воркуты местным жителям по 15-20 рублей за килограмм.
Т.е. исходя из того, что в ведре 8 кг., и что-то за 2-3 дня может испортиться или быть съеденым мной же, норма прибыли была 600-700%.
Навар был такой, что просто все остальные способы заработка не канали.
Зачем напрягаться, если можно на Крымской или на остановке Шахты купить с десяток ведер яблок на 170 рублей и продать их же за 1200 под Воркутой?.
К слову, только что прошел дефолт по стране, средняя зарплата в моем родном городе была 2000 в месяц. А здесь леваком за первый месяц у меня вышло больше 5 т.р.
За зарплатой я тогда не пошел, зачем она нужна...
У нас, кстати, были настоящие предприниматели в отряде, ухитрявшиеся провозить по нескольку тонн помидоров в пространстве между крышей вагона и потолком.
Как-то раз, рейс был уже наверное 4-й, в Шахтах, походкой миллионера я вылез на перрон и стал лениво разглядывать яблоки у местной торговки.
Я уже вкусил легкие деньги и мне казалось, что мир у ног, бабла много и жизнь прекрасна.
Торгашка мельтешила и просила по 20 рублей за ведро.
В принципе, для меня это было вполне нормально, но что -то меня толкнуло ей сказать:
- по 15 возьму, а за 20 ищи другого.
Женщина вспылила:
- чем я детей своих кормить буду?! Ты бы хотя бы подумал, что в три ночи не от хорошей жизни мы тут...
- Ну нет, так нет. Как хотите...

Она ушла, но вскоре вернулась.
- Забирай!

Я отдал ей 30 рублей, пересыпал яблоки в мешок, и, довольный собой, затащил его в проводницкое купе.

Я продал эти яблоки в Инте, за 280 рублей.
И теперь уже двадцать лет живу с мыслью, что я мудак. Цена 10 рублей моей самооценке.

Решил Правитель пройтись по Багдаду. Наклеил бороду, ходит, городом любуется.
Вдруг видит, мудрец с табличкой сидит: «Даю дельные советы», и очередь к нему.
Подходят по одному, - уходят довольные. Дай-ка и я спрошу, - думает Правитель.
Подходит его очередь, он спрашивает:
– Что мне подарить своему народу в новом году, чтобы все были довольны?
- Отправь правительство в отставку – отвечает мудрец.
- Так ведь ничего не изменится, - говорит Правитель, - придут другие, точно такие же дураки как и прежние.
- Не изменится, - соглашается мудрец, - но народ будет доволен. Люди с детства привыкли радоваться новому подарку, пусть даже и бесполезному.

- За что нам это, где мы так сильно согрешили?
- На избирательных участках.

Я вчера утром потеряла сережку. Событие, конечно, пустяковое, но я огорчилась- пара серег была новой, и они мне шли, даже дети в группе сказали, что красивые. Моего любимого синего цвета, как раз к глазам.
Поразмыслив немного по дедуктивному методу Шерлока Холмса об этой потере, пришла к
выводу , что потерять серьгу я скорее всего могла на остановке либо при надевании, либо при снятии маски (тут в автобус без маски не пускают). Смотрела потом вечером после работы на обеих остановках, и на асфальте смотрела- нету, не нашла. Поплелась грустно в подьезд, а там- лежит на подоконнике аккуратно подобранная и переложенная на видное место кем-то моя сережка.Кто- то нашел, заботливо из-под ног прохожих убрал и на видное место положил.
Я подумала- какие у меня все-таки хорошие, добрые соседи! Дай-ка я тоже совершу по отношению к ним какой-нибудь добрый поступок!
Побежала домой, схватила единственное обильно цветущее на тот момент у меня растение, в русском народе известное под названием "Ванька мокрый", а в английском- Impatiens , и водрузила на тот же подоконник.
Сегодня утром спустилась вниз- а там еще пара цветущих растений рядом с моим стоит.Опять подумала- какие у меня, оказывается, хорошие соседи, а также- не только дурной, но и хороший пример заразителен.
И теперь в нашем подьезде очень красиво, и к тому же хорошо пахнет- кто-то лаванду в горшке вечером принес.

У нас на пароходе «ковидных» ещё не было, а паника уже была.
«Как там на берегу? Остались ли ещё здоровые люди и когда они начнут превращаться в вампиров и зомби?» - именно эти вопросы все чаще и чаще волновали команду после просмотра очередного выпуска новостей.
Тут случился и «на нашей улице праздник»: внеплановый заход в Северную Америку. В порт того самого города, где особо яркая вспышка мировой пандемии и прочие прелести високосного года. Экипаж, наслушавшись в СМИ про средства индивидуальной защиты и социальную дистанцию, решил подготовится.

Представьте ситуацию: на паспортном контроле в порту дежурит темнокожий иммиграционный офицер. Вдруг к нему вваливается толпа бледнолицых здоровенных мужиков в масках и в руках у всех… лопаты. Один из них тут же начинает этой лопатой тыкать афро-американцу в лицо, а остальные дружно берут свой шанцевый инструмент на перевес. Какие у офицера мысли?! Правильно: «ку-клус-клановцы», мстя за движение BLM, хотят убить и закопать бедного негра прямо здесь, на месте. И не важно, что пол бетонный.
Наверное, так и подумал сотрудник иммиграционного контроля, когда ему, соблюдая социальную дистанцию, боцман пытался передать на лопате свой паспорт.

Росгвардейцам крупно повезло, что на Патриарших они наткнулись на Иисуса с собакой, а не на Воланда с котом.

Сегодня воскресенье, 21 июня, день медицинского работника.
(Медик - это, по Ожегову и Далю, - человек, обучающийся медицине, то есть студент, у них праздник 25 января; а врачи, медсестры и санитарки - это мы, медицинские работники)).

Мои родители - педиатры, папе сейчас 90 лет, вкусно поесть и слегка выпить он очень даже уважает; а маме - 91, связать крючком скатерть, сходить в магазин за капустой и испечь пирожки, строго повоспитывать детей (меня с сестрой...) и радостно позволить внукам-правнукам вить из неё веревки - любимые занятия.
Три короткие истории в знак благодарности и признательности родителям-врачам от сына-педиатра.

Историю про маму рассказала мне, тогда школьнику, ее сослуживица.
Переводят резко отяжелевшую трехлетнюю девочку из «обычного отделения» к маме в инфекционную больницу. Мамочка девочки в истерике - «не пойду ни за что в инфекционку, там дочь ещё чем-нибудь заразят и она тогда точно умрет».
Еле-еле ее убедили перевести ребёнка. Ключевой стала фраза кого-то из мамочек других больных детей - «как приедешь в инфекционку, требуй, чтобы тебя положили к Вере Сергеевне, у неё дети не умирают».
Перевели ее поздно вечером, и она за ночь свела с ума весь дежурный персонал, каждые полчаса требуя «Веру Сергеевну».
С утра маму дежурный врач ещё до оперативки попросил срочно посмотреть еще более отяжелевшую за ночь девочку. Мамочка ребёнка снова взвилась в истерике - врача, срочно, ребёнку совсем плохо, обещали саму Веру Сергеевну, не хотела ведь ехать...
«Ну, я Вера Сергеевна. Сейчас посмотрим и все будет хорошо».
На этом мамочка сломалась и...уснула. Проспала без перерыва несколько часов.
Мама почти не выходила из палаты трое суток.
Я дома перед школой разогревал себе вчерашний (а потом и позавчерашний) борщ или щи, не помню уже, какой-то суп...
Девочку спасли, выжила.

История для папы - да, сегодня же ещё и День Отца!
Как-то раз ещё интерном дежурю я в инфекционной больнице. По Скорой привозят девочку лет 12, «сыпь на лице; диагноз - корь под вопросом». Выхожу в приемный покой. У девчонки - аккуратно очерченный круг мелкой сыпи вокруг рта...
А отец лет пятнадцать назад, придя с работы, рассказывал, что привезли сегодня к нему на консультацию в диагностическое отделение мальчишку. Сыпь непонятной этиологии вокруг рта. С ребёнком мама, врач Скорой, пришёл зав инфекционным отделением, ещё кто-то - консилиум по непонятному диагнозу идёт.
Версии разные, мнения тоже. Время от времени и врачи и мать спрашивают мальчишку, после чего или из-за чего началась сыпь - тот испуганно таращит глаза и мотает головой, мол, не знаю, я тут ни при чем.
Отец не выдержал и говорит ему: «Ты стакан или чашку сосал?» - «Неаааа...маленькуууууююююю баночкуууууу....»
(Всунул губы в банку и стал всасывать воздух в себя. Банка под давлением ко рту присосалась, элегантно так болтается, поверхностные сосуды полопались - вот и «круг сыпи вокруг рта»).
(Так я познакомился на практике с «методом конкретных вопросов», была тут у меня история на эту тему).
К сожалению, большого консилиума, то есть зрителей моих ахренительных как-бы-ясновидящих-способностей)) собрать было невозможно и я просто, помянув добрым словом своего папу и его медицинские рассказы, объяснил мамочке, что это за сыпь и отправил ее с дочкой, радостных и счастливых, домой, витаминки есть для крепости сосудов.

Третья, моя, история для моих любимых родителей.
Кандидатскую я защищал очень поздно, с «седыми висками и голубыми глазами» - очередной контракт позволил иметь немного свободного времени и я просто почувствовал, что «если не сейчас - то уже никак»).
Диссертация основывалась на моей клинической работе и монографии, написаной лет двадцать пять назад и переизданной пять раз. Плюс восемь патентов и научное открытие.
На защиту я надел самый скромный, почти чистый , галстук...самый потертый пиджак...благоухающие дореволюционным гуталином туфли, вместо лоферов...

Не помогло...

Академики и профессора из диссертационного совета кровожадно оглядывали меня перед вопросами, как каннибалы Джеймса Кука из песни Владимира Высоцкого...
Первый же вопрос председателя диссовета: «Уважаемый, вот тут написано, что Вы ещё и лекции успеваете в университете читать...а скажите, на сколько повысится Ваша зарплата, если Вы, ВСЕ-ТАКИ, сумеете защититься?»
Я откуда-то помнил цифру...ответил.
Председатель плотоядно хмыкнул и, брезгливо прочитав из анкеты моё тогдашнее место работы, таким добрым-добрым, просто задушевным тоном, спросил: «Г.В., а скажите нам, только честно, глядя в глаза, мы же всё понимаем - а диссертация-то Вам зачем?»

(Знаете, бывают ситуации, когда ты вдруг сначала как бы со стороны слышишь свой собственный голос, и только после этого со страхом осознаешь, что это именно ты сейчас несёшь эту хрень...)

Так и я, вдруг как бы со стороны, слышу свой собственный, пятидесятичетырехлетний, голос: «Я маме с папой обещал...»

Безжалостно и профессионально драли меня академики и член-корры вместо обычных 50-55 минут - два с половиной часа...вместо стандартных 8-10 вопросов - 27...
Ни одного чёрного шара.

И очередную рюмку за всех коллег-врачей, за папу с мамой, я сейчас, в День Медицинского Работника, а не медика, вкусно выпью!

Обожаю чёрных воронов! Умнейшие и добрые птицы. Не смотря, что хищники.
Услышал историю, как ворон цыплят от ястреба крылом защищал!

Его хозяйка подкармливала всю зиму. То кашку с молоком, то от супа остатки. Подранок был, молодой. Жил в старой собачьей будке. Пёс давно помер.
А он отблагодарил весной. Не дал выводок сожрать. Ястреб повадился.
Ворон окреп и подрос. В очередной налёт именно ворон увидел ястреба.
При этом курицы бегали кто-куда, а несколько цыплят под крыло ворона спрятались. Ястреб атаковал одного выбившегося - ворон на взлёте сшиб его и снова к курятам. И шипел!
Кстати так и прижился у тётки!
Я когда увидел - обомлел. Огромный ворон сидит у крыльца, а рядом курицы бегают спокойно!
Вот тогда и услышал эту историю.
Южный Урал 91-93.

Середина 90-х. Сургут. Быль.
Мои друзья замечательная семейная пара Андрюха и Ленка. Она интеллигентная красавица, учит деток в музыкальной школе играть на аккордеоне. Андрюха (Гоблин) - настоящий стропальщик, разгильдяй и бражник. Познакомились они в ансамбле, где она была солисткой, а он стучал на барабанах.
Ленка весной закончила автошколу, заставила мужа купить подержанный москвич 2141 для практики и тут её мечты дали сбой, так как Андрюхе за рулём самому понравилось.
В этот погожий день мы втроём поехали по грибы на новое месторождение. Места дикие, но проложили бетонку из трёх плит шириной по 2 метра и ехать было комфортно. Приехали, набрали грибов-ягод и сели перекусить перед обратной дорогой. Расслабились и забыли, что нет предела женскому коварству. Леночка накрыла поляну: бутербродики-салатики, огурчики-помидорчики и попить не забыла налить из бутылочки. Обрадовались добры молодцы, опрокинули по стопочке, и вспомнили! Увы, было поздно! « А я права взяла!» Мы смирившись, допили бытылку, сели на заднее сиденье и поехали. На удивление, хотя навстречу летели и Кразы и Камазы, Ленка вела машину очень даже прилично, уверенно. Остаётся метров 200 до асфальта, дорога пустая, только впереди с трассы свернула к нам какая-то легковушка.
Ленка напряглась, притормозила. Мы: « Ты чего, Лен?»,
- «Тише, там баба за рулём!»,
-«Да ладно, как Ты так далеко увидела?»,
- «Не знаю, чую я её! Кто знает, что от неё ожидать можно! Боюсь!»,
и сползла правыми колесами на обочину. Встречная машина сделала тоже самое. И мы с Андрюхой ошалело смотрели как они (там действительно за рулём дама), мёртвой хваткой вцепившись в руль, тихо разъезжаются с зазором между бортами более 2-х метров. Разъехавшись, Ленка вернулась на дорогу и весело что-то напевая помчалась дальше. Навстречу Кразы- Камазы, но уже было не страшно.

Грета, приехавшая в Давос на электричке, заявила с высокой трибуны: чтобы спасти планету, надо довести выброс углекислого газа в атмосферу до нуля. Грета! Итить твою блять! Даже Гитлер не запрещал людям дышать!

Я обладаю тем свойством, которое французы называют сообразительностью на лестнице, а русские – «задним умом крепок». То есть хороший ответ приходит ко мне в голову с опозданием, когда на полминуты, а когда на несколько лет. Тем ярче помнятся немногие случаи, когда ответ пришел вовремя. Вот один из них. Придется начать с длинного и не смешного предисловия, потерпите.

В начале 90-х моя семилетняя дочка попала под машину. Можно сказать, удачно: очень худенькая и легкая, от удара бампером она отлетела в сторону и обошлась без повреждений внутренних органов. Переломы обеих бедренных костей, сотрясение мозга и ссадины по мелочи.

Вторая удача состояла в том, что в Морозовской больнице ее снимки посмотрел великий профессор Немсадзе, главный детский хирург Москвы. Помню эти снимки: на левой ноге обломки кости не сходились на две трети толщины, а на правой вообще не соприкасались. Но Вахтанг Панкратович сказал, что оперировать ее не надо, может не выдержать наркоза. Полежит два месяца на вытяжке привязанной ногами к потолку, тут и тут (он нарисовал фломастером) образуются костные мозоли, и всё срастется, еще танцевать будет. Оказался прав. Танцевать дочка не любит, но 12-часовые смены на ногах (она медсестра в реанимации) и многокилометровые горные походы выдерживает без проблем.

Назавтра я раздобыл белый халат, накупил авоську продуктов, включая только что появившийся в продаже и стоивший ползарплаты йогурт, и с утра явился в отделение.
- Что вы хотите? – спросил меня лечащий врач.
- Быть с ней.
- Вы что, это же женская палата. Пусть придет мама или бабушка.
- Мамы у нас нет, одна бабушка живет за тысячу километров, а другая работает. И у нее стаж побольше моего, должность более ответственная, да и зарплата выше. То есть я могу взять отпуск за свой счет, а она нет.

Так я на два месяца оказался в девичьей палате. Сидел там каждый день с подъема до отбоя, меня не выгоняли, хотя мам других девочек пускали только в приемные часы. Наверное, потому, что дочка была самой тяжелораненой в отделении. Был, правда, еще десятилетний чеченский мальчик, который играл в футбол на окраине Грозного и наступил на мину. Одну ногу ему отняли до паха, а вторую, заключенную в сложный аппарат, пытались спасти. Но он лежал в отдельном боксе, а общие палаты населяли в основном подростки, неудачно покатавшиеся на лыжах, коньках и санках – была зима.

Почти всё время я проводил лицом к дочкиной кровати: кормил ее, мыл, смазывал от пролежней, менял памперсы (тоже только что появившиеся в продаже, стоившие ползарплаты и очень нас выручавшие), заставлял делать дыхательную гимнастику, а остальное время читал ей вслух. В центр палаты старался поворачиваться пореже, чтобы не смущать девочек. Разве что иногда протирал полы, да один раз вынес утку из-под лежачей девочки, когда ходячие не смогли договориться, чья сейчас очередь.

Девчонки очень быстро привыкли к моему присутствию и уделяли мне не больше внимания, чем швабре в углу. Я попал в положение натуралиста, изучающего изнутри жизнь обезьяньей стаи. Нравы в стае меня не особо радовали, а сказать прямо - шокировали. Мы такими не были. Хотя мои дети тоже выросли не такими. Дочка, наслушавшись их, потом рассказала мне такую сказку:
- Одна девочка очень любила ругаться блинами. И когда она сказала «блин» в тысячный раз, на нее с неба посыпалсь блины. И засыпали ее с головой насмерть.

Если бы эта сказка была правдой, палату заваливало бы блинами, хреном и другими менее аппетитными предметами каждые полчаса.

По вечерам в гости приходили пацаны из мужских палат, так что я имел сомнительное удовольствие присутствовать и при обрядах ухаживания. Альфа-самцом в стае числился переросток Марат. Он был явно старше 15 лет и не подходил для детской больницы, но почему-то его взяли, то ли по блату, то ли решили завершить лечение там, где начали. Не все в отделении щеголяли гипсом или аппаратами Илизарова, многих лечили от внутренних костных болезней. Марата, похоже, лечили от гигантизма: по размеру он тоже был переростком, головой под потолок и с непропорционально длинными конечностями.

Ухаживание у них было такое, что я бы предпочел находиться среди настоящих обезьян. Я не присматривался, но судя по девичьим «Отвали!» и юношеским «А чо?», происходило оно в основном на тактильном уровне, до выражения чувств словами мои обезьянки еще не доросли. Верхом остроумия считалось залезть к девочке в тумбочку, вытащить оттуда лифчик и перебрасывать его друг другу с комметариями: «Гы, глянь, лифон! Машка лифон носит!». При этом Машка не очень настойчиво пыталась его отобрать, притворно смущенная, но явно довольная таким вниманием.

В этих обезьяньих играх, кроме моей дочки, не принимала участия только тринадцатилетняя Оля. Отгородившись от всех одеялом, она обычно читала или что-то записывала в общую тетрадь. На заигрывания Марата и компании не реагировала никак. Им это, естественно, не нравилось, конфликт зрел и однажды прорвался: Марат полез к Оле к тумбочку. Заметив это, она кинулась к тумбочке первой, выхватила из нее – нет, не лифчик, а свою тетрадку – и выскочила с ней из палаты. Вернулась уже без тетрадки, явно успокоенная.

Назавтра в палату явилась толпа гнусно ухмыляющихся парней во главе с Маратом. В руках у Марата была слегка помятая Олина тетрадь.

- Гляньте, что я в мусорке надыбал! – объявил он. – Олькин дневник. Вот сейчас почитаем, что она про нас написала. А может, и не про нас, может, она влюблена в кого-то без памяти. А, Олечка?
- Отдай! – отчаянно закричала Оля и стала прыгать вокруг Марата, пытаясь отобрать тетрадь. Но куда там! Она не могла достать не только до поднятой к самому потолку руки, но даже до его мерзкой рожи. Остальные пацаны, да и девчонки, хихикали над ее отчаяньем.

Пришла мне пора выходить из роли наблюдателя-невидимки. Но, положа руку на сердце, что я мог сделать? Смешно попрыгать вокруг Марата? Он меня нисколько не боялся, был выше и сильнее, даже если не учитывать остальных троглодитов. Сбегать пожаловаться медсестре? Позорно было бы спасовать перед молокососом, да и сестры он бы вряд ли испугался.

- В мусорке нашел, говоришь? – насмешливо переспросил я. – Молодец, не побрезговал. Там же столько всякой дряни было. Бумажки всякие, салфетки с соплями, даже прокладки, наверное. А ты в этом всём копался, копался руками, так?

Марат растерянно посмотрел на свою руку с тетрадкой. А я продолжил:
- А в унитазе ты случайно ничего не нашел? Иди поройся. Руки длинные, много интересного достанешь.
- Да-да! - обрадованно подхватила Оля, - иди в унитазе поищи.

Марат брезгливо кинул тетрадку на Олину кровать, бросил мне что-то неразборчивое вроде «А вы заткнитесь» и вышел из палаты. Оля забрала тетрадку и не выпускала ее из рук, пока назавтра не отдала пришедшей навестить маме. Обезьяньи посиделки прекратились, видимо, перенеслись в другую палату.

Эта история имела неожиданное продолжение. Несмотря на гигантскую разницу в возрасте... стоп, я знаю, что вы подумали. Нет. Несмотря на гигантскую разницу в возрасте – тринадцать лет и семь – Оля крепко подружилась с моей дочкой. Позже, когда дочка вошла в неизбежную полосу подростковых кризисов, наличие рядом взрослой подруги оказалось очень кстати. Они общаются до сих пор, хотя живут на разных континентах. От дочки я знаю, что у Оли в жизни всё хорошо.

«Есть такая профессия»

В канун 75-летия Победы хочется вспомнить не только «героев былых времен», но и профессионалов минувшей войны. 
Тех, кто воевал умением, а не числом, тех, кто, как старшина Васков, понимал, что «Война — это не просто кто кого перестреляет. Война — это кто кого передумает”.
Вспомнить меткость и выучку танкистов Колобанова, уничтоживших 43 неприятельских танка за один день 20 августа 1941 года.
Высочайший профессионализм пограничника Наумова, который, оказавшись летом 1941 года в окружении, вступил в качестве рядового бойца в партизанский отряд, а уже в феврале-апреле 1943 года провел исключительно успешный рейд своего партизанского соединения по тылам противника, за что ему было присвоено звание генерал-майор сразу после звания капитан.
Можно вспомнить об организаторских способностях «вездесущего адмирала» Головко, сумевшего организовывать эффективное прикрытие ледовых конвоев союзников силами, тогда еще небольшого, Северного Флота.
Вспомнить и поклониться памяти генерала Покровского, под руководством которого штаб 3го Белорусского фронта разработал и осуществил блестящую операцию штурма Кенигсберга.
Восхититься гениальностью полководца Василевского, Главнокомандующего Советскими войсками на Дальнем Востоке, выигравшего войну с Японией за неполный месяц.
Вспомнить всех тех, кто понимал, что место подвигу есть только тогда, когда надо исправлять чьи-то ошибки.
Вспомнить победителей, не ставших героями, потому что они были профессионалами.

- Бэрримор, идите посмотрите, что за птицу я только что подстрелил.
- Овсянка, сэр.
- Да ёб твою мать...

"Когда мне было 15 лет, я считал своего отца старым дураком. Когда мне исполнилось 30 лет, я заметил, как поумнел мой отец" - шутка, рассказанная мне моим отцом в бытность мою подростком. Тогда я не смогла оценить глубину этой мысли, а сейчас вижу, что своих родителей мы можем понять, только достигнув их возраста или жизненнного опыта.
В моём детстве отец был безусловным авторитетом. Я чётко знала, что папа знает ВСЁ. В первую очередь потому, что отец никогда не отмахивался от моих вопросов и всегда старался всё объяснить на доступном для меня уровне. Когда я в детском саду нарисовала радугу всеми цветами, кроме реальных :), отец рассказал мне про преломление света разных длин волн (разного цвета) и про "Каждый Охотник Желает Знать, Где Сидит Фазан". Когда я не понимала какую-то задачку в школе (чаще это касалось физики), он всегда доступно мне её объяснял. Когда возникал какой-то вопрос в других сферах, он тоже мог помочь. В 8 или 9 классе (не помню точно) у нас на уроке истории решили организовать модный тогда "исторический суд" - имитацию судебного процесса силами школьников - над Николаем I по обвинению в гонениях декабристов. Я вызвалась защищать императора не потому, что это была моя принципиальная позиция, а потому, что задача показалась мне интересной.
В самом деле, обвинить Николая I было легко - информации на эту тему море, а вот сказать слова в его защиту было непросто - не хватало данных (это было в те дремучие времена, когда доступа к интернету еще не было, всё искали в библиотеках). И вот, как всегда, я пришла за помощью к отцу. Он повздыхал и предложил мне линию защиты на тему "Николай I пытался сохранить действующий порядок и не допустить жертв среди мирного населения, не допустить уличных боёв и разрушений". Я эту линию благополучно развила и в итоге получила свою "пятёрку", хоть моего подзащитного и не оправдали :)
А вспомнила я всё это, когда пыталась доступно объяснить своему сыну-первокласснику, кто такие большевики. Ну вот возник у него такой вопрос за завтраком. И поставил меня в тупик. Где он про большевиков услышал, не представляю, возможно, в кино каком-то. И надо вложить несколько десятков лет истории России в объяснение длиной несколько минут. Я чуть не впала в отчаянье и не отослала сына к интернету, но вспомнила, как доступно в детстве мне всё объяснял папа, и начала... Непросто, однако, объяснить всё ребёнку, если у него не хватает данных - постоянно возникают сопутствующие вопросы, на которые тоже нужно доступно ответить... В общем, я выдохлась капитально, но сын остался доволен. А я в очередной раз поблагодарила отца и восхитилась тем, сколько терпения и внимания он в нас вложил. Теперь чувствую на своей шкуре, насколько это непросто :)

Ветеран моря.

Это был очень усталый корабль. Его мачты, грузовые стрелы и сам корпус, казалась, говорили: «Я стар! Зачем меня продолжают мучать и заставляют ползать из одного порта в другой?!»
В самом корабле, несмотря на последствия от многочисленных ремонтов и модернизаций, все ещё можно было угадать изначальный силуэт легендарного «Либерти» - самого массового транспорта времен Второй мировой войны. В свое время американские судоверфи наделали этих пароходов невероятное количество, доведя суммарный выпуск всех типов таких судов до трех единиц в сутки уже к середине войны. Качество поспешно изготовленных кораблей было отвратительным, особенно в ранних сериях. По сути своей, пароход типа «Либерти», официально рассчитанный на пять лет эксплуатации, был одноразовым и окупал свою постройку уже в первый рейс через Атлантику, доставив свой «ленд-лизовский» груз из Америки в Европу.
Тем более удивительно было встретить подобный исторический экземпляр в захолустном карибском порту на самом излёте двадцатого века.

Под стать своему пароходу был и его капитан-механик: дочерна загоревший тощий мужик раннего пенсионного возраста в шортах, сувенирной капитанской фуражке и шлепанцах на «босу ногу». Он представился Виктором и рассказал нам свою историю.
В далеком восемьдесят каком-то году Витя трудился механиком на этом, советском еще судне. Начинавшийся в России капитализм подхватил старый пароход и бросил его вместе с командой в руки новому судовладельцу из Греции. Постепенно экипаж на судне менялся, становясь все более и более интернациональным. Виктора же, как единственного оставшегося специалиста, досконально знавшего устройство раритетного судна, новый хозяин ни за что не хотел отпускать.
Как только последний оставшийся русский моряк порывался списаться на берег, ему тут же увеличивали оклад вдвое и он оставался на пароходе еще на полгода. Судно меняло владельцев, страны регистрации и порты приписки, но не механика. В какой-то момент Витя осознал, что Ленинград уже давно стал Санкт-Петербургом, а дома его никто не ждёт. Жена с ним развелась, дочь выросла и выскочила замуж за итальянца.
Без регулярного докования и капитального ремонта некогда гордый «Либерти» стремительно ветшал и его перестали пускать: сначала в приличные порты, а потом и почти во все остальные.
Каботажные рейсы по Карибскому морю не такие доходные, как трансатлантические, так что очередной судовладелец, осознав незаменимость своего судового механика, решил не платить тому зарплату, а взял в долю, сделав своим партнером.
Получив права собственника, Витя сократил еще одну затратную должность на судне – капитана, и, возложив эти обязанности на себя, переселился в его каюту. "Хорошо ещё" - добавил он к своему рассказу: «что в цивилизованные порты заходить нам уже не придется, а в этих тропических задворках, где мы "каботажим", местные власти не имеют привычки тщательно провеять судовые документы.»

Окончив своё повествование, старый моряк достал из кармана связку ключей и, показав их, сказал: «Это ключи от моей квартиры на Петроградке. Не знаю, что там сейчас.» Потом, тяжело вздохнув, спросил: «Как вы думаете, я когда-нибудь туда вернусь?»

А у нас кот на волне Black Lives Matter пополнил свой лексикон, хоть и не в Америке живем.
Кота два – один белый, жирный и абсолютно инертный, так что в доступе куда-либо ему не отказывают, все равно будет лежать тушкой, где ни положи. Второй – черный как смоль, очень живой и игривый, порою чересчур. Так что бывает, когда хотим вечером спокойно какой-нибудь фильм посмотреть, черного выпроваживаем за дверь, если слишком уж разгуляется, т.е., начинает бегать по потолку, бурить дыры в диване и т.д. Бывает, что он все равно вламывается обратно, так как двери открывать сам прекрасно умеет, но бывает, что уходит, обидевшись, и тогда уж демонстративно не возвращается.
В какой-то момент, на этой самой упомянутой выше волне, появилась у меня привычка: если приходится удалять кота из комнаты, беру наглую тушку и, приговаривая – «Марсик, у нас расизм», выношу за дверь.
И вот, как-то на днях черный вваливается и начинает нагло колбаситься. Ну, думаю – пора вставать, выносить. Приподнимаюсь с кресла со словами - «Марсик, у нас расизм». И тут это чудо оборачивается ко мне, смотрит полными укоризны глазами и гордо выходит из комнаты само! Потом перепроверяли не раз – услышав слово «расизм», кот сам выходит из комнаты. Так что и у нас есть теперь жертва расизма, вполне осознающая сей факт.

Краснодарский край. Станица. Дача. Весна. Посадочно-поливочные работы. Сажаю и сею. Про себя напеваю песенку: "Вместе весело шагать по просторам, по просторам, по просторам...". В какой-то момент боковым зрением вижу большую тень на земле, слышу хлопанье крыльев. Орёл. Пригибаюсь. Мне на спину садится что-то громадное, как мне показалось. Душа ушла в пятки. Собиралась заорать - дыхание перехватило. И вдруг, мне в ухо: "Христос воскрес!" "Воистину воскрес!"- на автомате отвечаю. Вот что бы вы подумали? Ангел прилетел, два дня после пасхи... Собралась, заорала. Пришёл муж. Снял с меня (ну не орёл конечно) попугая Жако. Живёт у нас уже год. Дразнит всех, даже сороку во дворе.

Как много мы знаем о мире, и как мало - о себе! И ничего не знаем о сестрах наших меньших...

Несколько лет назад решил я завести курей. Шесть недельных цыплят поселились у меня в подвале в огромной картонной коробке, выстланной сосновыми опилками и обогреваемой мощной красной лампой. Они росли, а я получал огромное удовольствие, наблюдая их. Время от времени я подкладывал им неожиданные предметы: мячик, из которого сыпались вкусные семечки, или кирпич, на который можно было вскочить и приблизиться к свободе. Они успешно решали все поставленные перед ними задачи и любили соревноваться, кто доклюнет до красной стрелки термометра. Когда им удавалось скинуть этот термометр, они бегали, кричали: "Гол! ГООООЛ!", и пожимали друг другу пушистые крылышки.

Когда установилась теплая весенняя погода, пушистые цыплята превратились в пернатых голенастых подростков, и коробка в подвале стала им тесна. К этому времени я достроил курятник и огородил просторный загон сеткой из нержавейки, закопанной вглубь почти на метр для защиты от всевозможных хищников.

Они недолго осваивались, и уже где-то через час гонялись друг за дружкой, деля пойманных червяков.

В сумерках я их по одной затолкал по лестнице в курятник. В темноте курицын метаболизм замедляется, они становятся тревожными, практически беспомощными, и ищут укрытия.

На следующий день все шесть девиц были довольны. Когда они недовольны, это слышно за версту.

И вот наступили сумерки второго дня. Это, собственно, почему я и пишу все это. Пять курочек благополучно взобрались по лестнице в свой курятник. А вот одна из двух рыженьких хайсек браун не смогла. И вот она бегает и бегает вокруг и тревожно кричит, а остальные наблюдают ее через окна и дверь и тоже кричат: "Давай, давай сюда! Иди к нам скорее, дура! Становится темно!".

И тут, превозмогая страх и инстинкт самосохранения, из курятника выскакивает рябенькая араукана, и начинает прыгать по лестнице вверх и вниз. Я не сразу понял, что она показывала рыжей, как этой лестницей пользоваться. А, когда понял, то рябенькая потеряла терпение и просто пихала рыжую вверх, в курятник, и, в конце концов, затолкала ее туда.

Этот куриный рев торжества навсегда останется в моих ушах.

У всех племен есть тотемы: орлы, волки, лисы, змеи, медведи. Они символизируют силу, хитрость, агрессию. Мой тотем - рябенькая курочка, которая придет на помощь, несмотря ни на что.

Утром проснулася: кашля нет, насморка нет, температуры нет, ничего не болит, дышится свободно.
Ну, думаю, труба дело. Типичные симптомы бессимптомного коронавируса.

- Рабинович, как думаете, когда отменят обязательное ношение масок?
- Моня, я вас умоляю... Серьёзные люди вложили деньги. Как отобьют и наварятся - таки тогда и отменят...

Петербуржцы настолько вежливые люди, что они никогда не обзовут человека.
Они скажут: По нынешним временам, фильм с вашим участием мог бы претендовать на Оскар.

В 2020 году день дурака будет дважды. 1 и 22 апреля.

Недавно я прикупил преотличнейший арбуз, который мы всем семейством с удовольствием умяли. Тут я заметил, что отец тихонько улыбается, видно вспоминает что-то.
- Поделись, - попросил я его.

И он рассказал такую штуку.

"Мудрость Грузчика"

Дело было в середине 60-х. За все Советские университеты и институты не скажу, ибо не знаю, но в МИСИСе было принято, чтобы студенты младших курсов приезжали на 2-3 недели до начала учебного года. Эту дешёвую рабочую силу обычно припахивали, дабы намолоть молока, надоить зерна в закрома Родины, или развернуть какую-нибудь реку вспять. А точнее, чаще всего, студентов посылали "на картошку" в очередной колхоз. Чаще, но отнюдь не всегда.

То есть, в колхоз он и однокурсники тоже ездили, но бывало их ставили на другие работы. Например,
- Кувалды вам в руки, идите рушить вон ту стену. Отсюда и до обеда.
Или
- Вам страна подарила новое общежитие, айда таскать мебеля.

В тот раз, он и ещё с десяток пацанов были посланы на овощебазу в качестве тягловой силы. Был август, а посему нескончаемым потоком, вагон за вагоном, в столицу прибывали астраханские арбузы. Их следовало разгрузить в авральном режиме.

В этой работе были свои, несомненные плюсы. Во-первых, платили неплохую для студентов денюжку. Во-вторых, можно было подхарчиться. А уже арбузов наелись столько, что через пару дней от них воротило. В-третьих, однокурсник Витька наладил мелкий, но приятный арбузный бартерный обмен с пивзаводом, что находился через забор.

Но были и неприятные стороны. Сам арбуз, конечно, вещь не тяжёлая, но их же много. Разгрузить несколько вагонов, это отнюдь не лёгкая задача. За день намаешься так, что мало не покажется. Но главное даже не это. Почему-то студентам для разгрузки не выдали перчаток. Уже в конце первого дня, разгрузив сотни, если не тысячи, арбузов, ладони рук покрылись коркой.

Такой подляны от зелёной ягоды не ожидал никто. Эта проклятая корка отличалась удивительнейшей прочностью. Сначала, естественно, мыли руки простым мылом - не помогло. Потом попробовали хозяйственным, безрезультатно. Драили руки пемзой, тоже практически без толку.

На следующий день положение ухудшилось, ибо перчатки достать не удалось, а на овощебазе их снова не выдали. Слой корки увеличился, а руки уже чесались непрестанно. Один из парней надыбал ацетон. Другой, местный москвич, чей родственник периодически ездил в загранку, притащил импортное мыло. И снова неудача. Ни верное отечественное средство, ни импортная субстанция, несмотря на фирменную наклейку и душистый запах, не избавили страдальцев от мук.

На третий день работать было невмоготу. Даже чудом найденные перчатки уже не спасали положение. Чесотка превратилась в непрерывный зуд. Требовалось что-то срочно предпринять.

Тут отец обратил внимание на одного из местных грузчиков. Тот, хотя и не работал вместе с ними на разгрузке, а был больше в помещении на приёмке, тоже перетаскал немало арбузов. На удивление, его руки были девственно чисты.
- Извините, пожалуйста, а чем вы руки моете после арбузов? - смущённо был задан вопрос.
- Слышь, стюдэнт, на "Московскую" дашь, открою секрет, - пролетарий явно мучился с утра.
Три рубля, сумма немалая для нищего студента, но Танталовы муки становились невыносимыми.
- Смотри, - произнёс работяга, когда заветная купюра перекочевала в карман.

Он взял крупный арбуз и шмякнул его об землю. Зелёная корка аппетитно хрустнула и арбуз раскололся надвое.
- Суй руки в мякоть.

Корка, которую не могли взять никакие средства, моментально сползла.
- Вечно, вас салаг, учить надо, - повеселевшим басом сказал грузчик и закурил беломорину...

- Это были лучшие 3 рубля, что я когда-либо потратил, - окончил рассказ отец.

Забавная история из начала семидесятых годов прошлого века. Мой муж был командирован в одну из небольших стран Западной Африки на 3 года. Тогда на такой большой срок советских граждан отправляли с семьями, вместе с мужем полетела и я с маленьким ребёнком. Перелёт был довольно сложный. Из Москвы летели на ИЛ-18 в Лагос (тогда столицу Нигерии) с промежуточной посадкой в Триполи, а в Лагосе пересаживались на самолёт местной авиакомпании.
Столица страны, в которой мы жили, была застроена со времён бытности французской колонией одно- двухэтажными виллами, в некоторых из них ещё сохранялись земляные полы. Чем более современными были кварталы домов в европейском стиле, тем дальше они располагались от центра города.
Советские граждане, командированные МИДом, жили в основном в посольском доме на соседней с посольством улице. Работники торгпредства, ТАСС, консул, советник посольства, корреспондент газеты «Правда» жили в городе на разном удалении от посольства. Вся советская колония не превышала 50-ти человек.
Климат в стране - экваториальный, температура в зависимости от сезона (сухой или влажный) колеблется от 25 до 32 градусов по Цельсию. Соответственно одеваться хочется во что-нибудь лёгкое и натуральное. Перед отъездом купила в ЦУМе сатиновый костюмчик: брюки (не шорты, боже упаси) и кофточка под горлышко, плечи прикрыты, спереди кофточка доходила до бёдер, но вот спинка заканчивалась на сантиметр ниже застёжки лифчика, т.е. часть моей спины, о ужас!, была голая. На тот момент мне было 27 лет, никаких складок на спине и выступающего живота, кожа гладкая. Оскорбить взоры окружающих я не могла ещё и потому, что местные дамы, не работающие с европейцами, разгуливали топлесс, просто обернув бёдра куском ткани, довольно ярко раскрашенной. Второй кусок ткани сворачивался в жгут, кольцо из этого жгута клали на голову, а на него водружался эмалированный таз, заменяющий местным матронам и дамскую сумочку, и пластиковые пакеты, которые в те годы не были распространены. Зато осанка у африканок была царская.
В один прекрасный день в эту африканскую страну приехал с инспекцией высокопоставленный чиновник со Старой площади. Проверял, как советские граждане живут и работают так далеко от границ Родины. Событие не рядовое, поэтому при объезде мест проживания работников визитёра сопровождали лично Посол Советского Союза и дипломаты высокого ранга. Поскольку время было рабочее, в доме были только мы с малышом. Все пояснения высокой персоне давал Посол, всё в доме было в порядке, замечаний не было. Моё участие в разговоре свелось к «Здравствуйте, проходите пожалуйста!» и «До свидания».
Спустя приблизительно полчаса (время комиссии доехать до посольства и расположиться в кондиционированном помещении с охлаждёнными напитками) звонит огорошенный муж: «Начинай собираться, нас высылают в Москву в 48 часов, руководителю - выговор». Вскоре приезжают муж и руководитель подразделения и объясняют, что по мнению инспектора я непотребно одета, позорю высокое звание советского человека, поддалась развращающему влиянию запада и т. д., и т. п. Высылка означала полный крах карьеры мужа и несмываемое пятно на репутации.
К швейным изделиям обычно прикрепляется картонка с указанием реквизитов. Такую картонку от шокирующего инспектора костюмчика я, по счастью, не успела выбросить. А на картонке кроме артикула было напечатано, что данное изделие сшито советской фабрикой в соответствии с ГОСТом, следовательно рекомендуется советским женщинам. К подобной картонке всегда был пришит кусочек ткани с пуговичкой, так что её принадлежность к скандальному костюму сомнений не вызывала.
Свидетельство происхождения костюма было незамедлительно представлено пред светлы очи, на что было снисходительно промолвлено: «Идите, работайте».

Купил в онлайн-магазине табуретку. Теперь Яндекс постоянно предлагает мне купить мыло и верёвку.

Первый раз я увидел Чипу, когда мы приехали на дачу к Дяде Васе. Тётя Клава сказала, что муж ушёл на речку купать Чипу. Вскоре появился дядя Вася, а перед ним весело бежал большой лохматый чёрный пёс. Дядя Вася рассказал, что Чипа обожает купаться. «Только скажу: — «Чипа, купаться!», как он несётся к реке!»
Так случилось, что вскоре Чипа осиротел. Дядя Вася отправился в больницу на плановую незначительную операцию, но обратно уже не вернулся. Менее чем через полгода покинула этот мир и Клавдия Ивановна. Их дочь с мужем очень холодно отнеслись к перспективе заселения Чипы в их московскую квартиру, в итоге Чипа переехал к нам со своим нехитрым скарбом — поводком и миской. Пёс был замечательный — общительный, дружелюбный, в миг подружился с нашими кошками. Помня об особой любви пса к купанию, я стал водить его на речку. Действительно, услышав слово «Купаться!» Чипа со всех лап нёсся к реке. Пока я не спеша шёл за ним, он уже трусил мне навстречу очень довольный. Вроде, всё хорошо, но пёс после купания как-то не выглядел мокрым! Наша Дрезна, а в обиходе Дрезёнка, конечно, не Волга, но мне по пояс, а Чипа вполне мог в ней наплаваться! Я решил проследить за процессом купания. Оказалось, что Чипа, резво добежав до речки, прятался в кустах, а через некоторое время выбегал мне навстречу, делая вид что на славу побултыхался! Попытка принудительно провести водную процедуру привела к тому, что пёс понуро стоял на мелководье, опустив хвост и уши, дожидаясь разрешения выбраться на берег. Чипа не просто не любил купаться, он ненавидел воду!! Объяснить свою нелюбовь дяде Васе он не смог бы, даже если бы владел русским языком: Василий Григорьевич был из тех людей, для кого могло быть только два мнения — его и неправильное. Если он считал, что Чипа любит купаться, то Чипе ничего не оставалось, как любить… Или имитировать! Похоже, у дяди Васи Чипин спектакль проходил на ура. Вскоре выявилось, что это хорошо отрепетированная тактика, или даже стратегия: когда псу поступало предложение, которое ему не нравилось, он выражал не просто энтузиазм — восторг! Но стоило на мгновение отвлечься — и ты видел только тень собачьего хвоста, исчезающую за ближайшим углом.
Прошли годы, и Чипин собачий век, увы, истёк. Кто знает, может, он воссоединился с дядей Васей? Если так, то, я уверен — Чипа вновь водит за нос прямолинейного хозяина, пудрит ему мозги, дурит по полной программе! Причём делает это, весело виляя хвостом и преданно глядя хитрющими глазами, предусмотрительно укрытыми повышенной лохматостью на добродушной собачьей морде…

КЦ для «гравицаппы»

Вчера покупала продукты в маленьком магазинчике. Очередь небольшая скопилась, стоять скучно. Продавщица средних лет выдала мне требуемое, и тут я вспомнила, что мне нужны спички.
- И дайте мне, пожалуйста КЦ для «гравицаппы», а то мой «пепелац» еле летает.
Продавщица прищурила глаз и улыбнулась.
- И мне лучше подойдёт КЦ с орлом, а которые с розочкой, те просто «кю».
Очередь насторожилась. И понятно. Старики уже забыли подробности, что там было в Союзе, а молодые и вовсе не в теме.
- Работаешь тут, как последний «пацак», а «чатлов» всё равно не хватает - вздохнула продавщица.
- Да «чатлы» в основном «чатлане» воруют, «вцик им с гвоздями», «транклюкировать» бы их всех нахрен - поддержала я беседу.
Очередь перестала дышать.
В общем, забрала я пакет с продуктами и КЦ, но чувствую, какая-то незавершённость во всём этом. Слегка раскинула руки, слегка присела и сказала продавщице на прощание: - «ку!» -
Она заржала и тоже «кукнула».
В полной тишине я покинула магазинчик. Что ты делаешь со мной, ностальгия по Советскому Союзу...

И всё-таки школа физ.подготовки в космической отрасли развита намного лучше, чем в балетной. Посмотрите, какой прогиб совершила 83-летняя Терешкова! 44-летней Волочковой такого не повторить!

Как Бегемот Белочку поймал.

Намедни мой кот притащил в дом белку. И спесиво надулся. Пришлось хвалить. Кормилец мой. Добытчик. На бельчатине с голоду не помру, стало быть.
К тону фальшивых сюсюканий примешивалось искреннее восхищение.
Ибо белочка только в детских книжках -мила и беззащитна.
А я-то помню вой одного пьяного дурака, что в охотничьем домике полез в клетку к свежеотловленной белке с козой рогатой. Что-то лязгнуло, и коза моментом стала камолой. От вопля враз протрезвевшего шутника заложило уши. Пока все бегали, суетились, искали недостающие фаланги, беглянка сдрыснула в лес. С этим кадром потом здоровались со словами "Дай три!"

Бегемот как-то тоже белочку поймал.

... День начинался хлопотно. Поутру Диме надо было организовать сдачу выпускного школьного экзамена брату главного районного хулигана. Хулиган (Лобковский его фамилие) держал в страхе всю ашхабадскую блатату лет с 13ти. К 15 его боялся даже участковый.
Семейство Лобковских с детства не блистало тягой к образованию, компенсируя этот недостаток избытком телесного могущества. Они были пасечники. От меда, или от постоянных физических упражнений (попробуй потаскай 100 килограммовые ульи на передвижной пасеке) - фигуры их приобретали формы поистине титанические.
Да и содержание тоже. Толик (старший брат) как то сломал борзому туркмену руку, просто сжав конечность кистью. Не ударом - просто сомкнул пальцы и хрусть.
Аж сам обалдел. Потом тащил визжащего туземца на себе в травмпункт.
Тот от ужаса аж белым человеком стал. Ненадолго.
Перелом был сложный, сочетанный, со смещением, Толик очень переживал. Ходил навещать потерпевшего в больничку. Больной Толику почему-то был не рад. Толян это не сразу понял. Поначалу пытался его из-под койки гостинцами выманить, за ноги тянул, но нет. Туркмен наружу ни в какую не хотел, вцепился намертво, а выдирать его рывком Толик побоялся: как бы не треснул посередине.
Врачи Толика попросили больше не приходить. Очень попросили. А то, говорят, от воплей туркмена даже кататоник в соседнем отделении очнулся. И половина пациентов запросились на досрочную выписку. А по больнице слух прошел, что наркоз в операционной закончился, но хирурги не взирают на эти временные трудности.

Толик просьбам внял и извинился заочно. Закинув в палату бидон с медом. На второй этаж. В окно. 50 литров.
Как не убил никого, и как добросил - никто не знает.

Бегемот с этими титанами поддерживал деловые связи. Бартером. Они ему обеспечивали возможность невозбранно шляться в самые опасные районы города, он им - получение аусвайсов об образовании.

Старшего Дима выучил в школе, остался последний рывок - выпускной экзамен по математике для младшего.
С утра пошли на рекогносцировку.
Толик с Димой повертелись вокруг школы и приуныли. Экзамен на втором этаже, к дверям никого не подпускают, как подкинуть шпоры - неясно. Но.
Под окном росло чахлое деревцо.
Дима вспомнил, что в детстве был прекрасным древолазом. Не учел, однако, что детство прошло, а 120 кило для таких дел - многовато.

Но выбора не было.
Как только учитель вышел из класса, младший брат дал знак и Бегемот полез ввысь. Деревце сантиметоров двадцати в диаметре обреченно затрещало.
Толик схватился за ствол и попытался придать конструкции устойчивости.
Не слишком успешно. Ствол мотало из стороны в сторону.
Класс был под большим впечатлением, увидев за окном мотыляющегося туда-сюда еврея, выкрикивающего с дерева математические формулы вперемешку с ругательствами.
Плод древа познания таки сверзился оземь, но успел наорать на троечку.
О большем братья и не мечтали.
Возвращались радостные и взъерошенные.
Дима как раз вынимал последнюю ветку акации из шевелюры, когда над ухом раздалось лобковское:
- Во!
На них с ветки тоненького дерева весело поглядывала белочка.
Зачем, почему, нахера мне эта белочка - это я потом уже думал, после оправдывался Бегемот. А тогда...
Все ж под руками. Цель - белка, средство - Толик. И привычное дерево. Обстоятельство места. Которое надо трясти.
Поняли друг друга без слов. Толик со всей дури раскачивал ствол, Бегемот, расставив руки, хищно ждал добычу внизу.
Дождался.
Белка сорвалась с ветки, Дима ее в воздухе цап.
- И как?
- Ты когда-нибудь ловил включенную швейную машинку в воздухе?
- Не доводилось.
- Это было хуже. Сучья белка за те две секунды, что я тупил, держа ее в руках, прострочила мне конечности 42 раза. Ну и когтями добавила - для гармонии.
Итог охоты: забинтованные лапы, уколы от бешенства и подзатыльники от родни.
Ни одна белка не пострадала.
...
Кота я осматривал со всех сторон и ракурсов. Ни укуса, ни царапины. Как этот лежебока так чисто с этой хвостатой крысой расправился - ума не приложу.

Сегодня с утра в маршрутке мама и сын. От мамы услышал самую изумительную фразу для стимуляции учебного процесса:
Сын: Мама, я заболел, у меня наверное коронавирус (показушное покашливание и хлюпание носом)
Мама: Ничего у тебя нет. Иди учиться. Или ты хочешь быть таким же как Гретта Тумберг?

Сын молча выходит на остановке.

Преподаю вышмат в университете, пишу докторскую, но помочь дочке-второкласснице - это выше моих сил. Принесла со школы двойку, потому что мы не смогли решить задачу: «Что общего у моря, реки и озера, но нет у океана?». Звонки коллегам с биологического и географического факультетов не помогли, естественно, потому что правильный ответ- буква Р.

История произошла более тридцати лет назад.
Мой дядя недавно приехал в Штаты и обосновавшись в Денвере устроился техником в колорадское отделение Сайтекса. Мотался на служебном фургончике по штату и ремонтировал типографское оборудование.
Однажды он получил направление в некую военную часть. Приехал - некий странный кусок территории, огороженный забором с КПП и примыкающий к склону горы. На КПП показал путевой лист, предъявил водительское удостоверение и в сопровождении молчаливого сержанта был направлен в некий сарайчик, где стоял сломанный агрегат. Там распаковал чемоданчик с инструментом и начал разбирать машину. Сержант некоторое время постоял, понаблюдал да и свалил куда-то. Всё это, что важно, молча.
Поломка оказалась несколько сложнее обычного и дяде понадобилась консультация. Он приметил на каком-то столе телефон, снял трубку, нажал девятку и набрал номер офиса.
В процессе обсуждения поломки со своим начальником он с удивление обнаружил, что снаружи завыла сирена, а ещё через минуту дверь сарайчика слетела с петель и к нему завалилась группа захвата при полном боевом прикиде. За ними влетел сержант, молча покидал инструмет в чемодан, взял чемодан в одну руку, дядю в другую и в течении каких-то двадцати секунд запихнув и то и другого в фургон выставил их за ворота.
А теперь представьте себе ситуацию:
Конец 80-х, но холодная война ещё тлеет и СССР ещё дышит, хоть и на ладан.
Комплекс NORAD в горе Шайен. Все внешние переговоры прослушиваются. И вдруг с территории базы кто-то звонит в Денвер и два чувака начинают преспокойно болтать по-русски...

- Что это за водоросли, которые отравили морских животных на Камчатке?
- Да те же самые, которые повысили нам пенсионный возраст!

Мы сидели в ресторане, когда ей позвонил бывший, и она гневно сказала в трубку, что отдала ему лучшие годы. Я понял, что мне ничего особо хорошего не светит, лучшее она уже отдала, и заторопился, попросив счёт.

Раньше, в Советском Союзе, на советском еще телевидении была только одна передача про животных - она так и называлась -"В мире животных".
Теперь ее нет, но есть "Дом-2", "Давай поженимся", "Пусть говорят"...
Старая передача мне нравилась больше!

Нужно было мне как-то сделать важный звонок. Боялся запамятовать, решил обратиться к искусственному интеллекту.
- Алиса, напомни мне пожалуйста позвонить в 7 вечера.
- Включаю напоминание.
Наступил вечер, я благополучно не забыл, но решил дождаться напоминания (хоть как оно звучит).
19:00 - тишина.
19:01 - в недоумении:
- Алиса, ты почему мне не напомнила позвонить?
- А я забыла.
Люди добрые, этот интеллект точно искусственный?!

Прорвёмся!

И одну
политбеседу
Повторял:
— Не унывай!
«Василий Тёркин»
Александр Твардовский

Уныние — давний смертельный враг успеха и благополучия.
Это хорошо известно и военным и медикам и священнослужителям.
Последние даже занесли его в список семи смертных грехов
Почитаемый и в западной и в восточной церкви святой и философ Иоанн Лествичник пишет об унынии так:
«Уныние есть расслабление души, изнеможение ума… оболгатель Бога, будто Он немилосерд и нечеловеколюбив» (Лествица 13:2)».

Особенно опасно уныние для больного человека.
И я могу с гордостью сказать — никогда не упускаю случая приободрить своих пациентов, повеселить, отвлечь.
По слухам — вроде как неплохо получается ...
Однако понимание важности борьбы с унынием, умение бороться с ней — врачебным дипломом не гарантируется.
Необходим жизненный опыт, зачастую нелёгкий личный опыт.
Уход за близкими — самый верный способ приобрести его.
Самое главное — понять, что может приободрить и повеселить, что для конкретного человека сработает, а что нет.
С мамой было просто, её угнетало, что она стала обузой и что я, бросив работу для ухода и координации её лечения, несу непоправимые убытки и ущербы: вот ты тут со мной сидишь, а ведь ты уже не в университете на зарплате, частная практика — она такая, не работаешь — так и денег не будет...
Она всегда была держателем семейного общака и, даже болея, беспокоилась о финансовом состоянии семьи.
Пришлось пойти на обман: мам, ну не работаю — так и зачем, деньги есть, хватит, дом и машина выплачены, страховки уплачены, долгов нет, чего беспокоиться...
Дом выплачен?!?
И умиротворение сходило на мамино лицо и на сердце у неё становилось легче — дом, ей сильно полюбившийся, принадлежит семье, есть гнездо, есть куда вернуться из больницы... она успокаивалась и засыпала, улыбаясь во сне...

А вот с отцом нужен был другой подход, эрудированный полиглот и меломан — он сильно скучал в больнице по своему компьютеру и своему кругу общения.
Его жизнелюбие и жадное любопытство нуждались в газетах, разговорах, посетителях, музыке.
Всё это достаточно эффективно работало в течении всех многочисленных поступлений в больницы, где старый солдат одерживал одну победу за другой, опять и опять оставляя смерть в дураках.
Последняя его ходка, однако, запомнилась мне больше всего...
Всё началось с возобновления сердечных приступов, хорошо известных и мне и отцу.
Их не было уже лет 7, с момента операции — они вернулись, сначала при нагрузке, затем и в покое, лекарства довели до максимума, они перестали помогать...закрывался один из главных сосудов, возможно — и самый главный...
Делать нечего, папа, надо ехать, сдаваться.
Вызвали специализированную скорую и приземлились в реанимации, капельницы, ему полегчало.
Прибежал наш любимый кардиолог, маленький толстенький бешено умный и добрый индус, кудесник и мудрец, спасавший отца много раз — галопом на ангиографию, срочно!
И я с ними, как обычно.
Ангиография закончилась, индус вышел мрачный, задумчивый... там тяжёлая патология, Миша, я боюсь трогать.
Не бойтесь, мы вам верим, вы нас и не из такого вывозили!
Нет, Миша, из такого не вывезешь, никто не возьмётся, кроме пары-тройки виртуозов...
Мнда... индус нам ищет виртуоза, отказы приходят один за другим.
Отчаяние начинает меня подтачивать, не поддаюсь и отцу не даю — организую посещения, чтение новостей и всяческой развлекухи.
Одна из посетительниц, моя старинная приятельница, знала моего отца очень хорошо, да и он ей очень симпатизировал, подыгрывая мне, с жаром рассказала о каком-то редчайшем астрономическом феномене, который случится через месяц, а следующий раз — через 590 лет и который надо обязательно посмотреть!
Мендель Бенционович — обязательно!!
Отец, мягко улыбнувшись, пообещал: обязательно, дорогуша, посмотрю! Возможно, правда — с другой стороны...
Пауза.
Первым засмеялся отец, мы тоже прыснули.
А к утру появилась надежда — один гуру взялся попробовать, наш индус его упросил, переводим в другой госпиталь.
Как мы выжили перевод — ума не приложу!
Реанимация — реанимационная машина — реанимация — с тикающей бомбой на носилках под капельницами...
Велики дела твои!
И тут в палату врывается кудесник, весёлый и хладнокровный боец спецназа медицины, спустившийся с Олимпа для совершенно безнадёжного дела кардиолог, южноафриканский еврей с британским акцентом, свободно говорящий на идиш!!
У меня голова пошла кругом от их болтовни, они быстро всё обговорили, отец здорово повеселел при звуках языка его детства...
Уходя, Стив напомнил отцу хорошо знакомую ему неприличную поговорку на идише: коли свадьба так дорого обошлась — давайте уж хоть невесту трахнем!!
Мы засмеялись, он ушёл готовиться, мы стали прощаться...
От многих знаний... будучи врачом, я понимал — вижу я отца последний раз.
Мы поцеловались, отчаяние сжало мне сердце — а мой маленький храбрый солдат, идущий в свой последний бой — обернулся в дверях операционной и сказал, подмигнув:
«Не бзди, сынок — прорвёмся!»

Послесловие.

Стив не зря слыл кудесником — ему удалось невозможное, он ухитрился восстановить кровоток самого главного сосуда.
Отец, по словам Стива, пел песни, а в самых тяжёлых моментах операции матюкался на всех известных ему языках.
Тремя днями позже отец вернулся домой и прожил ещё два года полноценной жизни...
К чему я вам это рассказал?
Приметесь унывать, почувствуете, что уныние и отчаяние лапает ваше сердце холодными ладонями — вспомните задорный завет моего отца:
— Не бзди — прорвёмся!

Из рассказов подруги - актрисы:

В конце 90-х я только закончила ГИТИС и слыла "приличной девочкой", в том смысле что не прыгала по режиссерским койкам в обмен на роли. А так как желающих был вагон, да и известнейшие таланты не то, что бы жировали - зачастую перебивалась третьестепенными ролями, иногда даже в массовке снималась - просто что бы быть в кадре. Через полгода меня пригласили на съемки известного фильма - уже на вполне приличную второстепенную роль. Сроки сжаты, инвесторы очень крепко настаивают на скорейшей сдаче картины в прокат - в итоге пашем реально сутками, благо "натуры" мало, а павильон круглосуточный. Моя героиня появляется постоянно как раз в многочисленных "вставках", на которые уходило время, и которыми перемежали игру главных актеров - денег нет, режиссер не самый известный и звезды готовы сниматься только за рыночный гонорар, потому их минимум, а свободное время занимают "вставками". Ну, через месяц благополучно досняли (месяц я сутками жила на площадке) - только денег не заплатили - типа инвесторы скоро должны расплатиться и все такое. Время идет, платить не платят - но продюсер помог устроиться в другую картину - тоже на "массовую второстепенную роль" - и то же самое. Только теперь съемки на 2 месяца с тем же безумным графиком. Кормили сносно, но платили в процессе копейки, а как закончили - та же карусель - деньги будут но сейчас денег нет. Инвесторы - из братвы, жаловаться некому, контракт с кучей оговорок- в суд не пойдешь. Тем более всем основным заплатили, а не досталось только нам - "тягловым". Премьера, банкет, заверения пьяного продюсера что "вот- вот уже скоро заплатят", но в душе понимаю, что как и с первой картиной - раз тебя можно кинуть один раз, то можно и второй. На душе тоскливо, поехала домой. Снимала тогда жилье в Подмосковье, пока съемки были часто оставалась на студии или у друзей в соседних домах - все равно только поспать успевали. А рядом с домом клуб был пафосный. Я в него ни разу не ходила - говорили что там всякие опасные люди тусуются. Но в этот вечер что то до того тоскливо и грустно- дай думаю, зайду- выпью минералки, хоть музыку послушаю. На входе охрана не хотела меня пускать, но кто то в этот момент вышел, посмотрел на меня и приказал им впустить. Народу внутри мало, джаз играет. Я села у стойки, взяла минералку, музыку слушаю. Через 10 минут ко мне подходит мужчина- за 50, элегантный до невозможности, и крайне интеллигентно приглашает за столик. Я отказываюсь, он настаивает, и говорит что просто посидеть с ним- дает слово, что не будет никаких вольностей с его стороны. Согласилась, сижу, пью мартини, он мне иногда делает комплименты, слушаем музыку.
И вдруг, в момент как он склонился для очередного комплимента- сильная вспышка. Кто то сфотографировал наш столик. Мужик резко подскакивает, за соседним столиком вскакивают мужчины, но парень- фотограф совершает чудеса гимнастических трюков и скрывается на кухне. Я беру сумочку и иду на выход - мужчина убежал с охраной ловить фотографа. До дома дошла без приключений, плюс завтра выходной. Ровно в 9-30 раздается телефонный звонок.
На проводе- продюсер. Выливает на меня ведро комплиментов, клянет себя разными словами и просит простить его забывчивость. Спрашивает адрес куда привезти гонорар и компенсацию за несвоевременную выплату. Я несколько ошалеваю, называю адрес, он говорит жди и вешает трубку. Не успела положить - звонит продюсер второго фильма - та же история, та де песня. Кладу трубку через 15 минут первый уже звонит в дверь, с огромным букетом. сует конверт, встает на колени, просит прощения - Станиславский просто рыдал бы от такой игры. Я пытаясь въехать прощаю, обещаю сниматься дальше и получаю сразу несколько очень хороших предложений. В разговоре постоянно звучит " ну ты должна понимать, я человек подневольный, ну мне реально денег не давали, а тут вдруг на тебе... В этот момент звонок в дверь - приехал второй, понимающе посмотрел на первого, и повторил сцену с падением на колени и букетом. Только розы у одного красные, у другого- белые. А я вообще лилии люблю, ты же знаешь:) Снова уже совместные обещания лучших ролей второго плана и всего всего всего, ну и разумеется оплат без промедления. Окончательно перестав что то понимать, я постепенно выпроваживаю обоих, прихожу в себя и решаюсь съездить на студию. Приехав, ловлю море удивленных взглядов и шушуканий, вопросов " У вас там все серьезно" и типа того, пока наконец не мой прямой вопрос к подруге что это значит она не дает мне известное деловое издание, на втором развороте которого размещено огромное фото меня вместе с тем мужиком из клуба, и подписано: Уникальный кадр - репортеру впервые удалось заснять легендарного "Иваныча" ( кличка изменена) на отдыхе в компании очаровательной спутницы. Как выяснилось из материала, этот до невозможного авторитетный человек был некой столичной легендой, и его фотографий вблизи и без очков никто не видел, так как охрана тщательно следила за всеми фотографами на периметре.

P.S. С человеком этим мы больше не встречались, но платили мне теперь так же четко, как признанным мэтрам кино.

На прощание с известным продюсером и кинорежиссёром приехали три известные киноактрисы. Все три были одеты в тёмное, но с оглядкой на стиль, и все три мерились скорбными выражениями лиц, но с нотками кокетства и глядя друг на друга – не отыгрывает ли конкурентка эту сцену лучше? Отыграв прощание и прижав к лицам платки приличное количество раз, все трое встали в углу зала в драматический кружок.
- Он был такой мужчина! – покачав головой, сказала первая актриса. – Галантный, внимательный, умный. Настоящий джентльмен старой школы. Я любила его.
- Слова любви немеют при разлуке, - не удержалась от цитирования Шекспира вторая. – Но не любить его было нельзя. Таких мужчин больше нет.
- А как он умел дарить хорошее настроение, душечка! – аккуратно хлюпнула носом третья. – Посмотрите на него, он ведь и сейчас улыбается.
Все трое посмотрели на мирно лежащего кинорежиссёра, губы которого, действительно, застыли в полуулыбке, точно ему нравилась игра актёров и он готов был встать и скомандовать: «Стоп! Снято! Отлично вышло, переходим к сцене на улице!»
- Пятнадцать лет назад мы почти поженились, - начала вспоминать первая. – Он влюбился, как мальчишка, был от меня без ума. Я тоже потеряла голову. Согласилась играть в фильме за половину гонорара, лишь бы быть рядом. Его шофёр привозил мне корзины цветов, он водил меня по ресторанам. А однажды утром сам приехал на белом «Мерседесе», во фраке и встал на колени. Достал из кармана коробочку и сказал: «Здесь – моя главная фамильная драгоценность. Золотой кулон моей прабабушки, дворянки. Прими в знак моей любви…» А потом съёмки закончились, жизнь нас разбросала по разным городам, и со свадьбой не срослось. Но я всегда помню, что он отдал мне самую дорогую частичку своей души.
Актриса чуть расстегнула платье, показав спутницам золотой кулон на груди.
- Позволь-ка, - присмотрелась вторая. – Он подарил мне во время съёмок точно такой же. У нас тоже был безумный роман. Но мне он рассказал, что этот кулон принадлежал жене французского президента, и он купил его на парижском аукционе.
Вторая актриса расстегнула платье и продемонстрировала аналогичный золотой кулон на своей груди.
- А мне он сказал, что кулон достался в наследство от тётки, которая была любовницей Брежнева, - сказала третья актриса.
Три актрисы изумлённо переглянулись.
- А вы тоже согласились играть за половину гонорара? – спросила первая.
- Даже меньше, - прошептала вторая. – Он обещал, что мы женимся, и все его деньги всё равно будут наши общие.
- А мне заплатил только четверть. А какой был обходительный! Соловьём пел, - сказала третья.
- Старая школа! – процедила первая актриса, злобно глядя на кинопродюсера, который продолжал мирно лежать с иронической полуулыбкой.

КАК ЗАМПОЛИТ КОММУНИЗМ ПОБЕДИЛ

Как-то раз, на излете существования ГДР, стояли мы в морском порту города Засниц. Местный портовый начальник постоянно докапывался к нашему пароходу: то противокрысиные щиты у нас на швартовых криво установлены, то сетка под трапом не той системы. При этом он не забывал постоянно ругать коммунистов за все хорошее и все плохое.
Дядечка был сильно в возрасте и очень хорошо говорил по-русски в цензурном и нецензурном вариантах «великого и могучего». Судя по его повадкам, он служил не только в гитлерюгенде, за что, похоже, и был отправлен на интенсивные десятилетние курсы русского языка в места, уже достаточно для Германии отдаленные.
Чтобы прекратить его придирки, наш капитан решил натравить на этого любителя русской нецензурной словесности своего первого помощника (сиречь замполита, просьба не путать со старпомом).
Первый помощник, пожалуй, впервые в истории торгового мореплавания, мог принести реальную пользу своему экипажу и всему пароходству. (За нарушение правил стоянки в порту судно штрафуется).
Сказать, что замполит, получив приказ, заволновался, это значит ничего не сказать. Он реально стал готовиться к предстоящему «батлу». Весь вечер заглядывал в свой блокнот, что-то тихо бормотал себе под нос, был суров и сосредоточен, прекратил пить, с голландского спайса перешел на папиросы фабрики имени Урицкого.
На следующее утро посмотреть на «батл» собрался весь экипаж, свободный от вахты. К первому помощнику, провокационно бросившему окурок, местный бюрократ-антикоммунист кинулся «как Троцкий на буржуазию».
«Батл» начался! Вся критика крикливого немца сводились к одному: «ваш коммунизм половине Германии и мира нормально жить не дает!»
Но замполит был готов, почти не прибегая к морскому разговорному нецензурному, он жахнул по противнику своим самым главным калибром – открыл рот.
Во-первых, сказал первый помощник, коммунизм придумали в Германии местные жители Карл Маркс и Фридрих Энгельс.
Во-вторых, это Германия пропустила Ленина «энд компани» в Россию из нейтральной Швейцарии. «Вот вы, немцы, не удержали в себе «призрак коммунизма», который бродил у вас по Германиям и, ясно дело, перебродил. Зачем вы выпустили это наружу?! Теперь все мучаются!»
Дядечка сразу подсдулся и стал совсем уж нелепо парировать: «а Гитлер был австрийцем, а не немцем». Но окрыленный своим первым успехом замполит не дал врагу ни малейшего шанса на спасение и гордо заявил, что он моряк, а поскольку в Австрии морских портов нету, только речные: «то пусть речники с этой Австрией и разбираются!»
Больше штрафов за нарушение правил стоянки судна в порту города Засниц не было.

Девушка с арбузом

Одна моя знакомая поехала как-то отдыхать на юг. Без путевок и договоренностей. Приехала и, как водится, таксист от вокзала подвез её до частного дома, где она сняла комнату. Переоделась в шорты и футболку, взяла немного денег и пошла гулять. Погуляла и на обратном пути купила арбуз.
Вот только возникла одна проблема - она забыла, где остановилась. Так до утра и ходила с арбузом.
Утром пришло прозрение и она пошла на вокзал, где нашла того же водителя, который снова отвез её в знакомый дом. На этом бы история и закончилась, если бы не хозяйка, которая услышав её повествование о злоключениях заявила, что целый вечер наблюдала за тем, как она гуляет вдоль дома с арбузом.

Я был очень близок со своим дедом и думал, что я знал о нём почти всё, но оказалось, это не так. После недавнего разговора с матерью и её двоюродным братом я выявил одну страницу его биографии, которой и делюсь с Вами. Мне кажется, что эта история интересна. Предупреждаю, будет очень длинно.

Все описываемые имена, места, и события подлинные.

"Памятник"

Эпиграф 1: "Делай, что должно, и будь, что будет" (Рыцарский девиз)
Эпиграф 2: "Если не я за себя, то кто за меня? А если я только за себя, то кто я? И если не сейчас, то когда?" (Гилель)
Эпиграф 3: "На чём проверяются люди, если Войны уже нет?" (В.С. Высоцкий)

Есть в Гомельщине недалеко от Рогачёва крупное село, Журавичи. Сейчас там проживает человек девятьсот, а когда-то, ещё до Войны там было почти две с половиной тысячи жителей. Из них процентов 60 - белорусы, с четверть - евреи, а остальные - русские, латыши, литовцы, поляки, и чехи. И цыгане - хоть и в селе не жили, но заходили табором нередко.

Место было живое, торговое. Мельницы, круподёрки, сукновальни, лавки, и, конечно, разные мастерские: портняжные, сапожные, кожевенные, стекольные, даже часовщик был. Так уж издревле повелось, белорусы и русские больше крестьянствовали, латыши и литовцы - молочные хозяйства вели, а поляки и евреи ремесленничали. Мой прадед, например, кузню держал. И прапрадед мой кузнецом был, и прапрапра тоже, а далее я не ведаю.

Кузнецы, народ смекалистый, свои кузни ставили на дорогах у самой окраины села, в отличие от других мастеров, что селились в центре, поближе к торговой площади. Смысл в этом был большой - крестьяне с хуторов, деревень, и фольварков в село направляются, так по пути, перед въездом, коней перекуют. Возвращаются, снова мимо проедут, прикупят треноги, кочерги, да ухваты, ведь таскать их по селу смысла нет.

Но главное - серпы, основной хлеб сельского кузнеца. Лишь кажется, что это вещь простая. Ан нет, хороший серп - работа штучная, сложная, больших денег стоит. Он должен быть и хватким, и острым, и заточку долго держать. Хороший крестьянин первый попавшийся серп никогда не возьмёт. Нет уж, он пойдёт к "своему" кузнецу, в качестве чьей работы уверен. И даже там он с десяток-два серпов пересмотрит и перещупает, пока не выберет.

Всю позднюю осень и зиму кузнец в работе, с утра до поздней ночи, к весне готовится. У крестьян весной часто денег не было, подрастратили за долгую зиму, так они серпы на зерно, на льняную ткань, или ещё на что-либо меняли. К примеру, в начале двадцатых, мой прадед раз за серп наган с тремя патронами заполучил. А коли крестьянин знакомый и надёжный, то и в долг товар отдавали, такое тоже бывало.

Прадед мой сына своего (моего деда) тоже в кузнецы прочил, да не срослось. Не захотел тот ремесло в руки брать, уехал в Ленинград в 1939-м, в институт поступать. Летом 40-го вернулся на пару месяцев, а осенью 1940-го был призван в РККА, 18-летним парнишкой. Ушёл он из родного села на долгие годы, к расстройству прадеда, так и не став кузнецом.

Впрочем, время дед мой зря не терял, следующие пяток лет было, чем заняться. Мотало его по всей стране, Ленинград, Кавказ, Крым, и снова Кавказ, Смоленск, Польша, Пруссия, Маньчжурия, Корея, Уссурийск. Больших чинов не нажил, с 41-го по 45-ый - взводный. Тот самый Ванька-взводный, что днюет и ночует с солдатами. Тот самый, что матерясь взвод в атаку поднимает. Тот самый, что на своём пузе на минное поле ползёт, ведь меньше взвода не пошлют. Тот самый, что на своих двоих километры меряет, ведь невелика шишка лейтенант, ему виллис не по ранжиру.

Попал дед в 1-ую ШИСБр (Штурмовая Инженерно-Сапёрная Бригада). Штурмовики - народ лихой, там слабаков не держат. Где жарко, туда их и посылают. И долго штурмовики не живут, средние потери 25-30% за задание. То, что дед там 2.5 года протянул (с перерывом на ранение) - везение, конечно. Не знаю если он в ШИСБр сильно геройствовал, но по наградным листам свои награды заработал честно. Даже на орден Суворова его представляли, что для лейтенанта-взводного случай наиредчайший. "Спины не гнул, прямым ходил. И в ус не дул, и жил как жил. И голове своей руками помогал."

Лишь в самом конце, уже на Японской, фартануло, назначили командиром ОЛПП (Отдельного Легкого Переправочного Парка). Своя печать, своё хозяйство, подчинение комбригу, то бишь по должности это как комбат. А вот звание не дали, как был вечный лейтенант, так и остался, хотя замполит у него старлей, а зампотех капитан. И такое бывало. Да и чёрт с ним, со званием, не звёздочки же на погонах главное. Выжил, хоть и штопаный, уже ладно.

Пролетело 6 лет, уже лето 1946-го. Первый отпуск за много лет. Куда ехать? Вопрос даже не стоит. Велика страна, но места нет милей, чем родные Журавичи. От Уссурийска до Гомельщины хоть не близкий свет, но летел как на крыльях. Только ехал домой уже совсем другой человек. Наивный мальчишка давно исчез, а появился матёрый мужик. Небольшого роста, но быстрый как ртуть и опасный как сжатая пружина. Так внешне вроде ничего особого, но вот взгляд говорил о многом без слов.

Ещё в 44-м, когда освобождали Белоруссию, удалось побывать в родном селе пару часов, так что он видел - отчий дом уцелел. Отписался родителям, что в эвакуации были - "немцев мы прогнали навсегда, хата на месте, можете возвращаться." Знал, что его родители и сёстры ждут, и всё же, что-то на душе было не так, а что - и сам понять не мог.

Вернулся в родной дом в конце августа 1946-го, душа пела. Мать и сёстры от радости сами не свои, отец обнял, долго отпускать не хотел, хоть на сантименты был скуп. Подарки раздал, отобедал, чем Господь благословил и пошёл хозяйство осматривать. Село разорено, голодновато, но ничего, прорвёмся, ведь дома и стены помогают.

А работы невпроворот. Отец помаленьку опять кузню развернул, по договору с колхозом стал работать и чуток частным образом. На селе без кузнеца никак, он всей округе нужен. А молотобойца где взять? Подкосила Война, здоровых мужиков мало осталось, все нарасхват. Отцу далеко за 50, в одиночку в кузне очень тяжело. Да и мелких дел вагон и маленькая тележка: ограду починить, стены подлатать, дров наколоть, деревья окопать, и т.д. Пацаном был, так хозяйственных дел чурался, одно шкодство, да гульки на уме, за что был отцом не раз порот. А тут руки, привыкшие за полдюжину лет к автомату и сапёрной лопатке, сами тянулись к инструментам. Целый день готов был работать без устали.

Всё славно, одно лишь плохо. Домой вернулся, слабину дал, и ночью начали одолевать сны. Редко хорошие, чаще тяжёлые. Снилось рытьё окопов и марш-бросок от Выборга до Ленинграда, дабы вырваться из сжимающегося кольца блокады. Снилась раскалённая Военно-Грузинская дорога и неутолимая жажда. Снился освобождённый лагерь смерти у города Прохладный и кучи обуви. Очень большие кучи. Снилась атака на высоту 244.3 у деревни Матвеевщина и оторванная напрочь голова Хорунженко, что бежал рядом. Снилась проклятая высота 199.0 у села Старая Трухиня, осветительные ракеты, свист мин, мокрая от крови гимнастёрка, и вздутые жилы на висках у ординарца Макарова, что шептал прямо в ухо - "не боись, командир, я тебя не брошу." Снились обмороженные чёрно-лиловые ноги с лопнувшей кожей ординарца Мешалкина. Снился орущий от боли ординарец Космачёв, что стоял рядом, когда его подстрелил снайпер. Снился ординарец Юхт, что грёб рядом на понтоне, срывая кожу с ладоней на коварном озере Ханко. Снился вечно улыбающийся ротный Оккерт, с дыркой во лбу. Снился разорванный в клочья ротный Марков, который оступился, показывая дорогу танку-тральщику. Снился лучший друг Танюшин, командир разведвзвода, что погиб в 45-м, возвращаясь с задания.

Снились горящие лодки у переправы через реку Нарев. Снились расстрелянные власовцы в белорусском лесочке, просящие о пощаде. Снился разбомблённый госпиталь у переправы через реку Муданьцзян. Снились три стакана с водкой до краёв, на донышке которых лежали ордена, и крики друзей-взводных "пей до дна".

Иногда снился он, самый жуткий из всех снов. Горящий пароход "Ейск" у мыса Хрони, усыпанный трупами заснеженный берег, немецкие пулемёты смотрящие в упор, и расстрельная шеренга мимо которой медленно едет эсэсовец на лошади и на хорошем русском орёт "коммунисты, командиры, и евреи - три шага вперёд."

И тогда он просыпался от собственного крика. И каждый раз рядом сидела мама. Она целовала ему шевелюру, на щёку капало что-то тёплое, и слышался шёпот "майн зунеле, майн тайер кинд" (мой сыночек, мой дорогой ребёнок).
- Ну что ты, мама. Я что, маленький? - смущённо отстранял он её. - Иди спать.
- Иду, иду, я так...
Она уходила вглубь дома и слышалось как она шептала те же самые слова субботнего благословения детям, что она говорила ему в той, прошлой, почти забытой довоенной жизни.
- Да осветит Его лицо тебя и помилует тебя. Да обратит Г-сподь лицо Своё к тебе и даст тебе мир.

А он потом ещё долго крутился в кровати. Ныло плохо зажившее плечо, зудел шрам на ноге, и саднила рука. Он шёл на улицу и слушал ночь. Потом шёл обратно, с трудом засыпал, и просыпался с первым лучом солнца, под шум цикад.

Днём он работал без устали, но ближе к вечеру шёл гулять по селу. Хотелось повидать друзей и одноклассников, учителей, и просто знакомых.

Многих увидеть не довелось. Из 20 пацанов-одноклассников, к 1946-му осталось трое. Включая его самого. А вот знакомых повстречал немало. Хоть часть домов была порушена или сожжена, и некоторые до сих пор стояли пустыми, жизнь возрождалась. Возвращались люди из армии, эвакуации, и германского рабства. Это было приятно видеть, и на сердце становилось легче.

Но вот одно тяготило, уж очень мало было слышно разговоров на идиш. До войны, на нём говорило большинство жителей села. Все евреи и многие белорусы, русские, поляки, и литовцы свободно говорили на этом языке, а тут как корова языком слизнула. Из более 600 аидов, что жили в Журавичах до войны, к лету 1946-го осталось не более сотни - те, кто вернулись из эвакуации. То же место, то же название, но вот село стало совсем другим, исчез привычный колорит.

Умом-то он понимал происходящее. Что творили немцы, за 4 года на фронте, повидал немало. А вот душа требовала ответа, хотелось знать, что же творилось в родном селе. Но вот удивительное дело, все знакомые, которых он встречал, бродя по селу, напрочь не хотели ничего говорить.

Они радостно встречали его, здоровались, улыбались, сердечно жали руку, даже обнимали. Многие расспрашивали о здоровье, о местах, куда заносила судьба, о полученных наградах, о службе, но вот о себе делились крайне скупо. Как только заходил разговор о событиях недавно минувших, все замыкались и пытались перевести разговор на другую тему. А ежели он продолжал интересоваться, то вдруг вспоминали про неотложные дела, что надо сделать прямо сейчас, вежливо прощались, и неискренне предлагали зайти в другой раз.

После долгих расспросов лишь одно удалось выяснить точно, сын Коршуновых при немцах служил полицаем. Коршуновы были соседи моих прадеда и прабабушки. Отец, мать и трое сыновей. С младшим, Витькой, что был лишь на год моложе, они дружили. Вместе раков ловили, рыбалили, грибы собирали, бегали аж в Довск поглазеть на самого маршала Ворошилова, да и что греха таить, нередко шкодничали - в колхозный сад лазили яблоки воровать. В 44-м, когда удалось на пару часов заглянуть в родное село, мельком он старого Коршунова видал, но поговорить не удалось. Ныне же дом стоял заколоченный.

Раз вечерком он зашёл в сельский клуб, где нередко бывали танцы под граммофон. Там он и повстречал свою бывшую одноклассницу, что стала моей бабушкой. Она тоже вернулась в село после 7-ми лет разлуки. Окончив мединститут, она работала хирургом во фронтовом госпитале. К 46-му раненых осталось в госпитале немного, и она поехала в отпуск. Её тоже, как и его, тянуло к родному дому.

От встречи до предложения три дня. От предложения до свадьбы шесть. Отпуск - он короткий, надо жить сейчас, ведь завтра может и не быть. Он то об этом хорошо знал. Днём работал и готовился к свадьбе, а вечерами встречались. За пару дней до свадьбы и произошло это.

В ту ночь он спал хорошо, тяжких снов не было. Вдруг неожиданно проснулся, кожей ощутив опасность. Сапёрская чуйка - это не хухры-мухры. Не будь её, давно бы сгинул где-нибудь на Кавказе, под Спас-Деменском, в Польше, или Пруссии. Рука сама нащупала парабеллум (какой же офицер вернётся с фронта без трофейного пистолета), обойма мягко встала в рукоятку, тихо лязгнул передёрнутый затвор, и он бесшумно вскочил с кровати.

Не подвела чуйка, буквально через минуту в дверь раздался тихий стук. Сёстры спали, а вот родители тут же вскочили. Мать зажгла керосиновую лампу. Он отошёл чуть в сторонку и отодвинул щеколоду. Дверь распахнулась, в дом зашёл человек, и дед, взглянув на него, аж отпрянул - это был Коршунов, тот самый.

Тот, увидев смотрящее на него дуло, тут же поднял руки.
- Вот и довелось свидеться. Эка ты товарища встречаешь, - сказал он.
- Ты зачем пришёл? - спросил мой прадед.
- Дядь Юдка, я с миром. Вы же меня всю жизнь, почитай с пелёнок, знаете. Можно я присяду?
- Садись. - разрешил прадед. Дед отошёл в сторону, но пистолет не убрал.
- Здрасте, тётя Бейла. - поприветствовал он мою прабабушку. - Рад, что ты выжил, - обратился он к моему деду, - братки мои, оба в Красной Армии сгинули. Дядь Юдка, просьба к Вам имеется. Продайте нашу хату.
- Что? - удивился прадед.
- Мать померла, братьев больше нету, мы с батькой к родне подались. Он болеет. Сюда возвращаться боязно, а денег нет. Продайте, хучь за сколько. И себе возьмите часть за труды. Вот все документы.
- Ты, говорят, у немцев служил? В полицаи подался? - пристально глянул на него дед
- Было дело. - хмуро признал он. - Только, бабушку твою я не трогал. Я что, Дину-Злату не знаю, сколько раз она нас дерунами со сметаной кормила. Это её соседи убили, хоть кого спроси.
- А сестру мою, Мате-Риве? А мужа её и детей? А Файвеля? Тоже не трогал? - тихо спросла прабабушка.
- Я ни в кого не стрелял, мамой клянусь, лишь отвозил туда, на телеге. Я же человек подневольный, мне приказали. Думаете я один такой? Ванька Шкабера, к примеру, тоже в полиции служил.
- Он? - вскипел дед
- Да не только он, батька его, дядя Коля, тоже. Всех перечислять устанешь.
- Сейчас ты мне всё расскажешь, как на духу, - свирепо приказал дед и поднял пистолет.
- Ты что, ты что. Не надо. - взмолился Коршунов. И поведал вещи страшные и немыслимые.

В начале июля 41-го был занят Рогачёв (это городок километров 40 от Журавичей), потом через пару недель его освободили. Примерно месяц было тревожно, но спокойно, хоть и власти, можно сказать, не было. Но в августе пришли немцы и начался ад. Как будто страшный вирус напал на людей, и слетели носимые десятилетиями маски. Казалось, кто-то повернул невидимый кран и стало МОЖНО.

Начали с цыган. По правде, на селе их никогда не жаловали. Бабы гадали и тряпки меняли, мужики коней лечили.. Если что-то плохо лежало, запросто могли украсть. Теперь же охотились за ними, как за зверьми, по всей округе. Спрятаться особо было негде, на севере Гомельской области больших лесов или болот нету. Многих уничтожали на месте. Кое-кого привозили в Журавичи, держали в амбаре и расстреляли чуть позже.

Дальше настало время евреев. В Журавичах, как и в многих других деревнях и сёлах Гомельщины, сначала гетто было открытым. Можно было сравнительно свободно передвигаться, но бежать было некуда. В лучшем случае, друзья, знакомые, и соседи равнодушно смотрели на происходящее. А в худшем, превратились в монстров. О помощи даже речь не шла.

Коршунов рассказал, что соседи моей прапрабабушки решили поживиться. Те самые соседи, которых она знала почти 60 лет, с тех пор как вышла замуж и зажила своим домом. Люди, с которыми, казалось бы, жили душа в душу, и при трёх царях, и в страшные годы Гражданской войны и позже, при большевиках. Когда она вышла из дома по делам, среди бела дня они начали выносить её нехитрый скарб. Цена ему копейка в базарный день, но вернувшись и увидев непотребство, конечно, она возмутилась. Её и зарубили на собственном дворе. И подобных случаев было немало.

В полицаи подались многие, особенно те, кто помоложе. Им обещали еду, деньги и барахлишко. Они-то, в основном, и ловили людей по окрестным деревням и хуторам. Осенью всех пойманных и местных согнали в один конец села, а чуть позже вывезли за село, в Больничный лес. Метров за двести от дороги, на опушке, был небольшой овражек, там и свершилось кровавое дело. Немцам даже возиться особо не пришлось, местных добровольцев хватало.

Коршунов закончил свой рассказ. Дед был хмур, уж слишком много знакомых имён Коршунов упомянул. И убитых и убийц.
- Так чего ты к нам пришёл? Чего к своим дружкам за помощью не подался? - спросил прадед.
- Дядя Юдка, так они же сволочи, меня Советам сдадут на раз-два. А если не сдадут, за дом все деньги заберут себе, а то я их не знаю. А вы человек честный. Помогите, мне не к кому податься.
Прадед не успел ответить, вмешался мой дед.
- Убирайся. У меня так и играет всё шлёпнуть тебя прямо сейчас. Но в память о братьях твоих, что честно сражались, и о былой дружбе, дам тебе уйти. На глаза мне больше не попадайся, а то будет худо. Пшёл вон.
- Эх. Не мы такие, жизнь такая, - понуро ответил Коршунов и исчез в ночи.

(К рассказу это почти не относится, но, чтобы поставить точку, расскажу. Коршунов пошёл к знакомым с той же просьбой. Они его и выдали. Был суд. За службу в полиции и прочие грехи он получил десятку плюс три по рогам. Дом конфисковали. Весь срок он не отсидел, по амнистии вышел раньше. В конце 50-х он вернулся в село и стал работать трактористом в колхозе.)

- Что мне с этим делать? - спросил мой дед у отца. - Как вспомню бабушку, Галю, Эдика, и всех остальных, сердце горит. Я должен что-то предпринять.
- Ты должен жить. Жить и помнить о них. Это и будет наша победа. С мерзавцами власть посчитается, на то она и власть. А у тебя свадьба на носу.

После женитьбы дед уехал обратно служить в далёкий Уссурийск и в родное село вернулся лишь через несколько лет, всё недосуг было. В 47-м пытался в академию поступить, в 48-м бабушка была беременна, в 49-м моя мать только родилась, так что попал он обратно в Журавичи лишь в 50-м.

Ожило село, людьми пополнилось. Почти все отстроились. Послевоенной голодухи уже не было (впрочем, в Белоруссии всегда бульба с огорода спасала). Жизнь пошла своим чередом. Как и прежде пацаны купались в реке, девчонки вязали венки из одуванчиков, ходил по утрам пастух, собирая коров на выпас, и по субботам в клубе крутили кино. Только вот когда собирали ландыши, грибы, и землянику, на окраину Больничного леса старались не заходить.

"Вроде всё как всегда, снова небо, опять голубое. Тот же лес, тот же воздух, и та же вода...", но вот на душе у деда было как то муторно. Нет, конечное дело, навестить село, сестёр, которые к тому времени уже повыходили замуж, посмотреть на племяшей и внучку родителям показать было очень приятно и радостно. Только казалось, про страшные дела, что творились совсем недавно, все или позабыли или упорно делают вид, что не хотят вспоминать.

А так отпуск проходил очень хорошо. Отдыхал, помогал по хозяйству родителям, и с удовольствием нянчился с племянниками и моей мамой, ведь служба в Советской Армии далеко не сахар, времени на игры с ребёнком бывало не хватало. Всё замечательно, если бы не сны. Теперь, помимо всего прочего, ночами снилась бабушка, двое дядьёв, двое тётушек, и 5 двоюродных. Казалось, они старались ему что-то сказать, что-то важное, а он всё силился понять их слова.

В один день осенила мысль, и он отправился в сельсовет. Там работало немало знакомых, в том числе бывший квартирант родителей, Цулыгин, который когда-то, в 1941-м, и убедил моих прадеда и прабабушку эвакуироваться. Сам он, во время Войны был в партизанском отряде.
- Я тут подумал, - смущаясь сказал дед. - Ты же знаешь, сколько в нашем селе аидов и цыган убили. Давай памятник поставим. Чтобы помнили.
- Идея неплохая, - ответил ему Цулыгин. - Сейчас, правда, самая горячая пора. Осенью, когда всё подутихнет, обмозгуем, сделаем всё по-людски.

В 51-м семейство снова поехало в отпуск в Журавичи. Отпуск, можно сказать, проходил так же как и в прошлый раз. И снова дед пришёл в сельсовет.
- Как там насчёт памятника? - поинтересовался он.
- Видишь ли, - убедившись что их никто не слышит, пряча взгляд, ответил Цулыгин, - Момент сейчас не совсем правильный. Вся страна ведёт борьбу с агентами Джойнта. Ты пойми, памятник сейчас как бы ни к месту.
- А когда будет к месту?
- Посмотрим. - уклонился от прямого ответа он. - Ты это. Как его. С такими разговорами, особо ни к кому не подходи. Я то всё понимаю, но с другими будь поосторожнее. Сейчас время такое, сложное.

Время и впрямь стало сложное. В пылу борьбы с безродными космополитами, в армии начали копать личные дела, в итоге дедова пятая графа оказалась не совсем та, и его турнули из СА, так и не дав дослужить всего два года до пенсии. В 1953-м семья вернулась в Белоруссию, правда поехали не в Журавичи, а в другое место.

Надо было строить новую жизнь, погоны остались в прошлом. Работа, садик, магазин, школа, вторая дочка. Обыкновенная жизнь обыкновенного человека, с самыми обыкновенными заботами. Но вот сны, они продолжали беспокоить, когда чаще, когда реже, но вот уходить не желали.

В родное село стали ездить почти каждое лето. И каждый раз терзала мысль о том, что сотни людей погибли страшной смертью, а о них не то что не говорят, даже таблички нету. У деда крепко засела мысль, надо чтобы всё-таки памятник поставили, ведь времена, кажется, поменялись.

И он начал ходить с просьбами и писать письма. В райком, в обком, в сельсовет, в местную газету, и т.д. Регулярно и постоянно. Нет, он, конечно, не был подвижником. Естественно, он не посвящал всю жизнь и силы одной цели. Работа школьного учителя, далеко не легка, и если подходить к делу с душой, то требует немало времени. Да и повседневные семейные заботы никто не отменял. И всё же, когда была возможность и время, писал письмо за письмом в разные инстанции и изредка ходил на приёмы к важным и не важным чинушам.

Возможно, будь он крупным учёным, артистом, музыкантом, певцом, или ещё кем-либо, то его бы услышали. Но он был скромный учитель математики, а голоса простых людей редко доходит то ушей власть имущих. Проходил год за годом, письма не находили ответа, приёмы не давали пользы, и даже в тех же Журавичах о событиях 1941-го почти забыли. Кто постарше, многие умерли, разъехались, или просто, не желали прошлое ворошить. А для многих кто помладше, дела лет давно минувших особого интереса не представляли.

Хотя, безусловно, о Войне помнили, не смотря на то, что День Победы был обыкновенный рабочий день. Иногда проводились митинги, говорились правильные речи, но о никаких парадах с бряцаньем оружия и разгоном облаков даже речи не шло. Бывали и съезды ветеранов, дед и сам несколько раз ездил в Смоленск на такие.

На государственном уровне слагались поэмы о героизме советских солдат, ставились монументы, и снимались кино. Чем больше проходило времени, тем больше становилось героев, а вот о погибших за то что у них была неправильная национальность, практически никто и не вспоминал. Фильмы дед смотрел, книги читал, на встречи ездил и... продолжал просить о памятнике в родном селе. Когда он навещал Журавичи летом, некоторые даже хихикали ему вслед (в глаза опасались - задевать напрямую ШИСБровца, хотя и бывшего, было небезопасно). Наверное, его последний бой - бой за памятник - уже нужен был ему самому, ведь в его глазах это было правильно.

Правду говорят, чудеса редко, но случаются. В 1965-м памятник всё-таки поставили. Может к юбилею Победы, может просто время пришло, может кто-то важный разнарядку сверху дал, кто теперь скажет. Ясное дело, это не было нечто огромное и величественное. Унылый серый бетонный обелиск метра 2.5 высотой и несколько уклончивой надписью "Советским Гражданам, расстрелянным немецко-фашистскими захватчиками в годы Великой Отечественной Войны" Это было не совсем то, о чём мечтал дед, без имён, без описания событий, без речей, но главное всё же сбылось. Теперь было нечто, что будет стоять как память для живых о тех, кого нет, и вечный укор тем, кто творил зло. Будет место, куда можно принести букет цветов или положить камешек.

Конечно, я не могу утверждать, что памятник появился именно благодаря его усилиям, но мне хочется верить, что и его толика трудов в этом была. Я видел этот мемориал лет 30 назад, когда был младшеклассником. Не знаю почему, но он мне ярко запомнился. С тех пор, во время разных поездок я побывал в нескольких белорусских деревнях, и нигде подобных памятников не видел. Надеюсь, что они есть. Может, я просто в неправильные деревни заезжал.

Удивительное дело, но после того как обелиск поставили, плохие сны стали сниться деду намного реже, а вскоре почти ушли. В 2015-м в Журавичах поставили новый памятник. Красивый, из красного мрамора, с белыми буквами, со всеми грамотными словами. Хороший памятник. Наверное совпадение, но в том же году деда снова начали одолевать сны, которые он не видел почти 50 лет. Сны, это штука сложная, как их понять???

Вот собственно и всё. Закончу рассказ знаменитым изречением, автора которого я не знаю. Дед никогда не говорил эту фразу, но мне кажется, он ею жил.

"Не бойся врагов - в худшем случае они лишь могут тебя убить. Не бойся друзей - в худшем случае они лишь могут тебя предать. Но бойся равнодушных - они не убивают и не предают, но только с их молчаливого согласия существует на земле предательства и убийства."

Если ребенок не хочет есть мясо, чем его заменить?
- Собакой. Собака всегда хочет есть мясо.

Тут встал вопрос об эвакуации россиян из-за границы.

Как это делать, нужно ли это делать, за чей счет это делать?

Расскажу как меня "эвакуировали" из одного европейского города в советские времена (1989 г.).

Прихожу я в местный университет, начинаю переговоры, готовлюсь к лекции, а тут приходит человек и сообщает мне о смерти моей матери - из Москвы позвонили.

Нужно срочно вылетать в Москву, а денег на билет у меня не хватает. Да и не купишь его просто так в те времена. Есть билет на поезд на поздний срок, который не сдашь (куплен не мною, а МЭИ), и небольшая сумма карманных местных денег на проживание. Были еще пресловутые 30 руб, которые так просто не рализовать.

Пошел я в Российское консульство в этом городе.

Меня выслушали, не стали требовать никаких справок и сразу выдали деньги на самолет с просьбой (не с требованием, а с просьбой) вернуть их по возможности в Москве рублями на такой-то счет или явившись в МИД.

Еще этот консульский работник позвонил в агентство Аэрофлота и попросил посодействовать мне в покупке билета.

- А вы не боитесь, что после снятия всех ограничений по ковиду, будет резкий рост заболеваемости?
- Нет, наши специалисты научились контролировать статистику.

Со слов друга

Мой отец всю жизнь производит впечатление крайне несерьезного человека. И это несмотря на внушительные габариты, квадратную фигуру и солидную, особенно в молодости, физическую подготовку человека, много лет занимавшегося спортивной гимнастикой. Ну любит человек от души посмеяться над хорошим анекдотом, порыбачить в хорошей компании и пробежаться налегке до работы несколько километров просто потому, что было лень просыпаться к автобусу...

Но я имел возможность лично убедиться, что это только одна сторона его натуры.
"Быть можно дельным человеком, заботясь о красе ногтей". Так вроде, писал поэт. Перефразируя это выражение относительно моего бати можно сказать:

Быть может дурачком "ботаник" и умным может быть силач.

Когда мне было лет семь или восемь, вся наша семья поехала отдыхать в Молдавию — брат отца, осевший там по распределению после учебы, позвал в гости. Молдавское солнце, фрукты, вкуснейший хлеб и молоко в литровых бутылках с узким горлышком, как из фильма "Свадьба в Малиновке"... Отдых был хорош.

Двумя семьями ходили на пляж. Днестр — очень быстрая, стремительная река. Местами могут образовываться спонтанные водовороты...

Мы, дети, не вылезали из воды. Да и не только дети - в воде было полно людей. Наши родители сидели на пляже, попивали квас, вино, играли во всякие малораспространенные в Советском Союзе в те годы игры, типа "мафия".

Я купался в ластах и с маской. В какой-то момент я очень удивился: "Странно, плыву, гребу вверх, а поверхность воды и солнечный свет делаются от меня только дальше". Я даже не успел испугаться. Было только детское удивление непонятному явлению...

Мама рассказывала:

"Сидим, пьем лёгкое и вкусное молдавское вино. Твой отец, сидящий вполоборота к береговой линии, поднял стакан и говорил какой-то смешной "кавказский" тост. Вдруг он на полуслове резко подскочил, в два-три прыжка оказался у воды и нырнул. Через несколько секунд он вынырнул уже заметно в стороне от того места, где скрылся под водой. Одной рукой он держал тебя, а другой мощно греб. Но не к берегу, а куда-то в сторону. Затем поменял направление и поплыл уже к берегу. А на том месте, где он только что сидел и балагурил, стоял аккуратно поставленный, не расплесканный стакан с молдавским вином."

Мой дядя, папин брат, потом спрашивал у него:

- Ты знал, что нужно плыть не к берегу, а поперек течения водоворота, чтобы быстрее покинуть зону его действия?
- Нет. Откуда? В наших краях такого нет. Но я это понял сразу, как только увидел, что против течения я не выгребу.
- А как ты стакан-то не расплескал?
- Да что я, вражина какая?! Такое добро разбазаривать!

И отец продолжил свой "кавказский" тост.

Кремль подтвердил планы повысить налоги для среднего класса. Простых людей это не коснется, а только тех зажравшихся, с доходом свыше 17000 в месяц.

— Яндекс.Деньги, Яндекс.Еда, Яндекс.Такси, Яндекс.Маркет, ... Не хватает только Яндекс.Помойка...
— Дзен?
— А, точно!

Диагноз - обнуление совести.

Счастливая банка

У многих есть сувениры или какие другие памятные вещи. Электромеханик Стасик всегда и везде возил с собой вонючую банку из под мази Вишневского. На любое посягательство кого-либо выкинуть эту старую использованную тару он реагировал крайне негативно.
Все понимали, что за банкой стоит какая-то история и многим хотелось её узнать. Но банковладелец молчал, как партизан на допросе. И вот однажды, за бутылкой вискаря, его удалось разговорить.

В конце девяностых Стасик подался «под флаг» - завербовался через крюинговую компанию на иностранный пароход. Судно оказалось не совсем иностранным – бывший советский контейнеровоз, проданный на Кипр за долги. Последний год настоящего электромеханика на пароходе не было и Стасик не вылезал из текущего ремонта, пытаясь восстановить всё то, что до него не смогли сохранить его предшественники. Но ни одно доброе дело не остается безнаказанным. Однажды, во время сильного шторма в Южно-Китайском море, горячее трансформаторное масло выплеснулось ему на ноги и затекло в сапоги. Так Стасик, в первый раз в жизни, попал в Таиланд.

У судоходной компании оказалась хорошая страховка и он очутился в одной из самых комфортабельных больниц Бангкока. Госпиталь был красивый и кормили вкусно, а вот лечили не очень. Ожоги не заживали, а, в условиях тропиков, даже начали гноиться.
Как-то раз, месяца через три, к Стасику подошел дежурный врач и спросил:
- Вы, вообще, из какой страны?
- Из России, - ответил недоуменный Стасик.
- Домой слетать, попрощаться с родными, друзьями не хотите? – вежливо поинтересовался доктор.
Стасик понял: «Надо отсюда бежать, и быстро! А то будет поздно!»

В Питер он вернулся в феврале. Штурман Макс с матросом Шуриком поехали его встречать в Пулково. Сотрудник авиакомпании вывез Стасика в инвалидном кресле и пересадил на скамейку в зале ожидания, а кресло попытался забрать. Шурик средство передвижения электромеханика решил не отдавать. Но выяснилось, что кресло принадлежит авиакомпании и вернуть его все-таки придется.
Стасик находился в депрессии: просил виски и умереть.
- Что делать будем? – спросил Макс у Шурика.
- Не знаю, может скорую вызовем?
Минут через сорок в аэропорт приехала скорая. Увидев ноги Стасика, врач со скорой сказал, что ожогам месяца два и пусть больной возвращается туда, где начал лечиться.
Шурик аргументированно ответил бутылкой «Джонни Волкера». В результате переговоров, блока Мальборо и еще одной бутылки вискаря Стасика увезли в Джанелидзе – больницу скорой помощи в Купчино. А уже через две недели выписали оттуда на домашнее излечение, дав на прощанье ту самую банку с мазью Вишневского, ставшей для него «счастливой».

Рельефный мужчина с такими большим ладонями, что в них не было видно телефона и казалось, что он говорит просто в руку, стоял первым в кассу на заправке. Отчасти это было похоже на тех спартанцев, которые долго сдерживали нападение при Фермопилах. Очередь стояла покорно, и безмолвно, а человек подняв локоть говорил громко и отрывисто:

- Едешь. Проезжаешь Лосево. Дальше еще немного, и смотришь направо. 101 километр….гыгыггы….даааа…..и поворот на Еблонёвку.

Он проговаривает «ЕблонЁвка» с чувством, с хрустом, даже как-то победно, оглядывая замершую сзади очередь – фраера ушастые.

- Чо? Не тупи. Еще раз – поворот на Е Б Л О Н Ё В К У…

Продавщица трогает его за бицепс. Он возмущенно поворачивается:

- Чо? Вы же видите, я жене дорогу объясняю.

- Без проблем. Только не – Еблонёвка, а Яблоневка.

Чувак сжигает ее взглядом. Практически упирается ей в зрачки, и чеканя каждую букву, как будто вбивает сваи, так, что очередь пригибается как от выстрелов:

- Е Б Л О Н Е В К А, от слова – лицо, понятно?- на всякий случай, чтобы ни у кого не возникло разночтений – оглядывает всех присутствующих на заправке.

Все кивают – ну, а что ж здесь не понятно. Лицо как лицо.

Он кивает:

- Вот! Все считайте. Да, и презервативов положите упаковку.

Кассирша извинительно пожимает плечами:

- Прошу простить…

- Чо опять?

- У нас только большие размеры….

Он замирает, бледнеет, губы шевелятся, в попытках построить ответную фразу. Девушка, как хороший уличный боец, которого учили – дал в сплетение, не надо сразу сносить, дай секунду, чтобы вздохнул, а потом добивай:

- Но Вы не переживайте, у меня есть напальчник. Я дам. Бесплатно. Двух хватит?

- У России три беды, и все на "П": Половцы, Печенеги и П...
- Пандемия?
- Тогда четыре.

Раньше Путин был гарантом Конституции, теперь Конституция гарантирует Путина.

Иду по крайней левой, скорость держу, мне поворачивать.Справа Мерин. Подъезжаем к светофору, Мерин врубает левый поворот. Вот, думаю, пидор! Раньше же никак! По тормозам, ясен пень. И перед моим капотом проходит бабуля, не знаю сколько лет но мы не доживём до неё точно. С тележкой главное и не смотрит по сторонам. Я выдохнул. Если бы не ЭТОТ было бы худо. А он мне габаритами моргнул и улетел. Я помню номер машины, тока "Бюро добрых дел" закрылось. Поэтому пишу сюда.

Сын поступил в частную школу в США. Для оплаты обучения ребенка в школе я открыл себе счет в местном банке. Разумеется, уведомил российскую налоговую о наличии счета за границей. Когда в Питере пришел в банк переводить средства между своими счетами: российским и американским, то на меня тут же свалилась куча анкет и задали множество вопросов:
- Зачем переводите деньги?
- На учебу сыну.
- Покажите договор, ага, здесь за год одна сумма, а вы переводите больше, почему?
- Мальчику же нужны карманные деньги - объясняю я - покупать одежду, ходить в кино...
- А где документы на предполагаемые траты?
Вопросы и анкеты у банкиров не заканчивались, а рабочий день и мое терпение подходили к концу. Решив полностью снять все возможные вопросы, я, в графе анкеты "причина перевода денежных средств за границу", указал: "не доверяю российской банковской системе".
Деньги перевели.

Юбилей пожарной охраны города Кутаиси. 17 годовщина. Встает тамада и говорит тост:
-Желаю что бы ваша пожарная команда была как старая дева...
Все вокруг удивленно оглядываются, пожимают плечами... шепот: 'вах, что он говорит? С ума сошёл старый...' Тамада поднимает ладонь:
- Тихо, я не закончил. Что бы была как старая дева - всегда готова и никому не нужна!

В Минздраве пообещали сделать вакцинацию от коронавируса добровольной. При этом, пообещали, что штрафы за отказ от добровольной вакцинации, будут не выше, чем за нарушение добровольной самоизоляции.

Граница на замке

В 1992 году наш пароход стоял в Таллине. Как и прошлым летом, решил на пару дней съездить домой в Питер. Многое в мире изменилось за тот год и я с некоторым удивлением обнаружил пограничников между Нарвой и Ивангородом. Границу, однако, прошел не вылезая из автобуса. А вот через два дня, на обратном пути, эстонская погранслужба меня не пропустила. Паспорт моряка, выписка из судовой роли с отметками портовых властей о нахождении судна в порту Мууга и мои пространственные объяснения не произвели на них никакого впечатления. Мне сказали «подождать здесь, пока разбираемся».
"Здесь" оказалось камерой, в которой уже сидел здоровенный канадец с русской переводчицей. Её документы тоже "пока разбирались" эстонскими пограничниками. Канадца же пропускали, но он, из солидарности, решил остаться со своей спутницей и постоянно щелкал всё вокруг фотоаппаратом, восхищаясь тем, что сидит в настоящей эстонской тюрьме. Переводчица угощала нас конфетами «Кара-Кум», которые её подопечный называл «рашн кэмл».
Часа через три, когда все конфеты уже давно закончились, я решил пройтись по камере в поисках какой-нибудь еды и обнаружил, что дверь не заперта. За ней никого не было. "Вдруг границу отменили, а про нас забыли?" - подумал я и пошел искать местных пограничников. Только минут через десять, выйдя на улицу, натолкнулся на одного из них, у которого и поинтересовался своей дальнейшей судьбой. Тот посмотрел на меня недоумевающе, потом достал из своей папки мой паспорт и заявил, что "до Таллинна далеко" и дозвониться им никуда не удалось, так что мне придётся возвращаться обратно в Россию.

В Ивангород я брёл по мосту, разъединяющий две страны и думал: «Как же успеть на свой пароход, который завтра выходит в море?» На российском берегу стоял молодой пограничник с погонами прапорщика и автоматом Калашникова за спиной. Он остановил меня и, радостно улыбаясь, спросил:
- Что? Не пропустили?
- Нет, - ответил я грустно.
- Ну, иди к автобусной станции, там скажут, где границу переходят, - посоветовал мне пограничник.
Действительно, дежурный милиционер на автовокзале показал на тропинку, спускающуюся вниз, к реке. Имелся и лодочник: старый эстонский дед, захотевший пятнадцать крон за переправу. Я согласился. Дед подумал и сказал, что раз у меня нет попутчиков, то нужно доплатить еще крон тридцать за порожняк. Поторговавшись немного, мы решили ждать других пассажиров. Вскоре подошли местные парень с девушкой и лодка отчалила. Дед хладнокровно грёб метрах в сорока вдоль моста, откуда нам приветливо помахал знакомый мне прапорщик с автоматом. Его эстонских коллег не было видно.
В Нарве я зашел попрощаться со своими сокамерниками. Переводчица уже успела сбегать в магазин и теперь кормила канадца мороженым. От пломбира я отказался, но как найди лодочника - объяснил.

Данила-мастер

Эту историю мне рассказал известный в прошлом столичный реставратор музейного уровня. В советское время он входил в состав "элитных шабашников", делавших ремонты самого высокого класса в квартирах исторической части столицы.
Одним из членов бригады был странноватый мужик, работавший по дереву, Никита Иванович, имевший кличку Данила-Мастер.
Дело в том, что Никита не просто любил свою работу - он ею жил. Его страстью были реставрация крупных деревянных резных изделий, инкрустация и старинная мебель. В рамках бригады он делал эксклюзивную плотницкую работу - например, мог сделать гардеробную или встроенный шкаф с резьбой в экзотическом стиле - то есть предметы интерьера, которые в СССР даже в комиссионке было не купить ни за какие деньги (ну где вы в те годы достанете в квартиру с потолком 3,5 метра книжный шкаф доходящий ровно до потолка, точно подошедший по размеру, да ещё и украшенный замысловатым орнаментом?)
А ещё у Данилы-мастера была одна специфическая особенность - он НИКОГДА не работал в выходные. Даже за большие деньги. Талант его уровня вызывал у Иваныча (заказчика ремонтов) большое уважение, поэтому в отличие от других членов бригады, его всегда отпускали. При этом дачи или садового участка у Данилы-Мастера не было, а жил он с женой и двумя дочерьми в обычной "хрущевской" двушке. Но - творческий человек имеет право на причуды.
Однажды приехавший на работу Иваныч обнаружил нашего Данилу-мастера в состоянии тяжелейшей депрессии. Данила практически не пил, поэтому все горе сидело внутри безо всякого выхода. Подробный расспрос без свидетелей показал безрадостную картину случившегося - у старшей дочери начало резко ухудшаться здоровье. Врачи, которых Данила обошел бесчисленное количество, не смогли дать точный диагноз - а лечение по тем, что ставили, не давало результатов. На днях дочку положили в больницу, и начальник отделения не скрыл от Данилы, что шансов на поправку у неё мало.
Иваныч, занимавшийся обменом квартир с ремонтом на аналогичные в убитом состоянии (его ноу-хау с начала 70-х годов), получил с Данилы подробный список специалистов, к которым тот обращался, а так же контакты больничного отделения, где лежала дочка. Будучи душой своего коллектива, где каждый человек был остро необходим, он поднял все свои формальные и неформальные связи, в итоге найдя талантливейшего диагноста с экстрасенсорными способностями.
Специалист, осмотрев ребенка, вынес не утешающий диагноз - какое-то редкое заболевание, оное в СССР пока что не лечилось. Был некий шанс того, что на западе есть необходимые препараты - но эта отрасль предельно узкая и никакой информации в СССР о них банально нет. Это сейчас можно отправить человека за рубеж или по щелчку пальцев достать любые препараты - в середине 70-х это было невозможно. Данила плакал навзрыд и был готов работать бесплатно - только бы спасли дочь.
Иваныч, бросив все свои дела, двое суток мотался по своим завязкам, и в итоге вышел на одного товарища, которого за глаза называли "свободным советским гражданином". Чем занимался этот человек, не знал никто. Но образ жизни он вел очень походивший на сегодняшних представителей "золотой молодежи" (если убрать понты, разумеется) - а именно, постоянно, буквально каждую неделю летал в самые разные капстраны на 2-3 дня. Иваныч, которого старые знакомые отрекомендовали человеку, обрисовал ему суть проблемы. "Свободный человек" был явно удивлен просьбой - она не шла ни в какое сравнение с желанием подавляющего числа его знакомых, чьи интересы упирались в предметы роскоши и прочую зарубежную ерунду. Мужчина сказал, что за предстоящую неделю побывает в США и Англии, и надеется там что-нибудь узнать по интересующему вопросу. Прошла неделя, и Иваныч встретился с ним снова. "Свободный человек" был задумчив - но прямо сказал, что решение найдено, но есть проблема. Препарат есть а США, он экспериментальный, и его непросто достать. Зато он раздобыл большое количество информации по заболеванию - заодно и товарищей из Минздрава СССР порадует. А проблема - в том, что "я, скажем прямо, человек свободный в плане перемещений за границу, но как вы сами догадываетесь - подневольный, особенно в вопросах финансов. Отчетность крайне жесткая, а суточные - маленькие. В вашем случае я был готов потратиться из своих - но препарат стоит 3 000 долларов. У меня просто нет таких денег. Очень горько Вам это говорить".
Иваныч был ошеломлен услышанным. Достать 3000 долларов через его связи было конечно реально, но с учетом курса (при скажем так быстрой и безопасной сделке) сумма доходила до 15 000 рублей - эти деньги он потратить вот так вот просто не мог, а говоря прямо - у него этой суммы попросту не было в наличии (при всех своих нелегальных доходах Иваныч жил не то что бы богато - для приобретения дачи, на которой он в настоящее время проживал и на получение которой не имел по сути никаких прав, ему пришлось занять денег у теневого столичного ростовщика - и выплата по этому долгу съедала существенную часть его доходов. Другие участники бригады готовы были пожертвовать всеми накоплениями, чтобы помочь коллеге в беде, да и сам Иваныч имел небольшую заначку (много денег ушло на врачей)- но всех собраных денег было от силы тысяч 6, а занимать у ростовщика ещё Иваныч не мог - там были свои принципы.
Между тем врач, изучив с помощью переводчика привезенные материалы по болезни, сообщил, что заболевание, похоже, находится в терминальной стадии и если не применить лечение, шансов спасти дочку уже не будет. Узнав, сколько денег удалось собрать, Данила крепко задумался и вдруг потащил куда-то Иваныча. Выйдя на улицу, он указал на его авто и сказал "поехали ко мне". Долетев до квартиры Данилы, они поднялись в его убогую хрущевскую двушку.
Открыв дверь спальни, Иваныч застыл в глубоком изумлении и шоке - перед ним стоял шкаф.
Нет, это был НЕ ПРОСТО ШКАФ. Это был поистине "каменный цветок в дереве". Лучшие европейские резчики отдавали годы на создание таких произведений искусства, да что там говорить - сам Эрмитаж имел в своей коллекции разве что пару-тройку работ такого уровня. Шкаф был покрыт тончайшей резьбой с множеством фигурок и сценок, при этом ни разу не повторявшихся. Отойдя от изумления, Иваныч ошалело уставился на Данилу и спросил:
- Откуда у тебя ЭТО?
- Этот шкаф я резал 8 лет своей жизни. Каждый выходные и вечера, и в отпуске тоже. В нем вся моя жизнь. Но жизнь дочери для меня дороже.
Иваныч сел на край кровати и смахнул рукой навернувшуюся слезу. Он много видел в жизни талантливых мастеров, но никто из них даже близко не смог приблизиться к тому уровню резьбы, которым обладал Данила-мастер. Это был настоящий ДАР свыше.
Однако реальность требовала решительных действий. В итоге шкаф был реализован за колоссальную по тем временам сумму, которой хватило не только на лекарство, но и на полную реабилитацию дочери Данилы, переезд в кооперативную "трешку", а также множество прочих необходимых в быту и по жизни вещей. Купивший его деятель теневого бизнеса даже не стал торговаться - хотя в антикварных салонах мебели за такую цену просто не было.

P.S. В этой истории все закончили хорошо кроме шкафа - новых хозяин разместил его на даче, которую в начале кооперативного движения 80-х сожгли поднимавшие голову рэкетиры в рамках акции устрашения. Работа великого мастера своего времени канула в Лету.

"СССР не распался бы, если бы его президентом был Путин" — глава Крыма Сергей Аксенов.
Эх! А как бы Римская империя сейчас процветала...

Черная женщина белому мужчине:
- Учтите, если начнете флиртовать со мной, я обвиню вас в харассменте.
- Да не собираюсь я с вами флиртовать!
- А, так вы еще и расист!