Поиск по автору:

Работаю на заводе с пожилым немцем по имени Ралф. Вчера он мне
рассказал, как с помощью газовой горелки гнул двойное стекло для одного
изделия. Тут я очень к месту вспомнил чрезвычайно популярное на этом
сайте выражение: "Дас ист фантастишь!" Видели бы вы его довольную морду.

Вот говорите, что при капитализме скучно работать. Да хрен там! Сегодня
пришлось лезть на крышу цеха по внутренней лестнице. И лезть-то было
несладко, а уж слезать – совсем хреново. Лестница огорожена такой
круглой штукой, чтобы если упадет кто, то летел прямо вниз, а не в
сторону на какого-нибудь трудягу. Да вы на подъемных кранах, небось,
видели.

И вот у меня с одной стороны за эту хрень цепляется коробка с
инструментом килограммов на семь, висящая на лямке через плечо. С другой
стороны эта же хрень норовит сорвать с ремня мобильнок в кобуре. А
головой при этом нужно придерживать крышку люка, чтобы она пальцы не
прищемила – руки-то заняты. Естественно, что fuck ‘и сыпятся из меня, не
переставая.

Спустился я и вижу, что какая-то девица из оффиса что-то знакомому парню
объясняет и при этом на меня показывает. Потом она дальше пошла, а я его
спрашиваю, мол, в чем дело.
- Да ты ее напугал, говорит. Она идет мимо, а сверху fuck да fuck во
весь голос.

Посмотрел я вслед девице. Оценил ее тугие телеса и как она их своей
походкой демонстрирует и подумал: «Да хрен ее fuck ‘ом испугаешь,
кокетку. »

Тут недавно в «Терроризме» появилась сносочка
(http://www.sem40.ru/recomended/video/24042/) на концерт Юлия Кима.
Коротко говоря, г-н Ким, который называет себя «русским шансонье»,
выступая на этом концерте, рассказал бруклинским евреям, что он уже два
года живет в Израиле и стал пламенным патриотом этой страны. И даже спел
в адрес Израиля: «Я другой такой страны не знаю, где так вольно дышит
человек!»

Это напомнило мне историю одной нашей соотечественницы, которая в
середине девяностых работала на химическом предприятии в Южном
Тель-Авиве. Когда мы слышим «химическое предприятие», то представляем
себе большое здание. Там же был просто здоровый навес на столбах (летом
– от солнца, зимой – от дождя), а под ним – ванны с растворами, в
которых обрабатывались металлические детали. В Тель-Авиве температура
зимой ниже десяти градусов практически не опускается, - плюс десяти,
конечно, это же субтропики, - так что в принципе можно обойтись и без
стен.

Эта компания была основана еще в пятидесятых годах. Основатель уже давно
умер и всем заправляли его взрослые дети. Деньги вкладывать в этот
бизнес они не хотели, поэтому все оборудование так с момента
возникновения компании и не менялось. Ванны, вначале покрытые химически
стойкой эмалью, давно облупились и текли. Их постоянно латали и
запускали процесс снова.

Женщина, о которой я рассказываю, начинала работать зимой. В первый
день, когда она вернулась с работы домой, то обнаружила, что колготки
там, где они не были защищены юбкой, сплошь покрыты мелкими дырочками.
Долго она гадала, обо что же их можно было так изорвать, но так ни к
чему и не пришла. Колготки пришлось выбросить а на следующий день -
надеть другую пару. С ними произошла та же самая история. И вот тогда до
нее дошло, что то, чем она дышит на работе, разрушает капрон. И дошло
еще, почему у «предприятия» нет стен и почему никогда не выключаются
огромные вентилляторы, создающие страшный сквозняк и летом, и зимой.

Так что, отработала она минимально необходимый срок, чтобы получить
безработицу, и добилась, чтобы ее уволили. «... где так вольно дышит
человек! »

Был у меня в свое время один приятель, он раньше работал в мастерской по
ремонту бытовой радиоаппаратуры. У них (ремонтников) почти все время шла
вялотекущая война с начальством. Те постоянно хотели выдавить с них
работы побольше, а заплатить поменьше. То какую-нибудь «гарантированную
выработку» придумают (вы 450 рублей в месяц для организации заработайте,
а все, что сверху, - ваше), то еще что. А ребята, естественно,
сопротивлялись. И когда их особенно доставали, они все вместе подавали
заявление об увольнении. Понятно, что всех сразу не уволят. Начальство
отступалось и они забирали заявления обратно.

Работал у них один очень противный мужик, который достал уже всех, и
начальство, и других мастеров. Уволить в то время просто так было
нельзя, а он ни на чем не подставлялся. И вот однажды поцапались мастера
с начальством в очередной раз и все подали заявление об уходе. Боссы
отыграли назад и ребята пошли забирать свои заявления. Им всем
секретарша их бумажки вернула, а тому мужику говорит:
- А твое заявление директор уже подписал, иди в бухгалтерию
рассчитываться.

Вспомнилось что-то... В восьмидесятые годы работал я в геофизическом
институте инженером–электронщиком. Народ там подобрался самый разный.
Многие из тех, кто были уже на солидных должностях, начинали еще в
шестидесятые реальными геологами, то есть, помотались по Союзу всласть.
А директором был...

Раз мне подружка говорит: «У моей знакомой Тани Бродской папа где-то у
вас в институте работает.» Ага, «где-то». Доктор наук Петр Абрамович
Бродский «работал» директором нашего института и по совместительству
генеральным директор НПО «Промгеофизика», в котором мы являлись головным
подразделением. Внешне он был похож на типичного интеллегента с
карикатуры – невысокого роста, худощавый, в массивных очках. Ну еврей,
конечно. Более культурного и порядочного человека я в жизни не видел. И
раз оказался он при всех в очень скользкой ситуации.

Придется начать издалека. У нас в городе есть хлопчато-бумажный
комбинат. До Октябрьской Революции это были мануфактуры Саввы Морозова,
а после национализации им дали модное в то время имя «Пролетарка». Не
знаю, как сейчас, а в восьмидесятые годы это было очень сильное и
богатое предприятие со своими детскими садами, профилакториями и новым
большим ДК (дворцом культуры). Министерство Геологии в те годы тоже не
бедствовало, хотя не могло сравниться по деньгам с Министерством Нефти и
Газа. Поэтому на каждый большой праздник наш институт арендовал у
«Пролетарки» их дворец культуры на вечер.

Как все это происходило – все рассаживались в главном зале вместимостью
человек в 800; сначала была торжественная часть (недолго, на полчасика,
этим не злоупотребляли), потом – концерт, с приглашенными артистами или
подготовленный своими силами. Иногда вместо этого показывали
какой-нибудь фильм. Потом народ шел в буфет, чтобы неформально
пообщаться, и оттуда кто потарше – домой, а молодежь – на дискотеку.

Вот тут мы и подходим к главному моменту. Буфетик был маленький,
столиков на восемь. Поэтому наиболее сплоченные отделы минут за двадцать
до конца концерта высылали вперед «эмиссаров», чтобы они захватили хотя
бы пару столиков и несколько стульев. И вот однажды такой эмиссар
сдвинул пару столов, поставил вокруг штук восемь стульев и все это
охраняет. Начал прибывать народ после концерта. Таня Бродская заходит в
буфет, видит знакомых дамочек за одним из столов, берет свободный стул и
садится на него. К несчастью, это оказался один из «охраняемых» стульев.
Парень видит, что какая-то овца забрала стул, подбегает к ней,
заставляет подняться и ставит стул на место.

Через некоторое время в буфет заходит директор института с одним из
своих заместителей чтобы по традиции еще раз поздравить всех с
праздником и пожелать приятно провести вечер. К нему подбегает дочка и
говорит: «Папа, вот он (показывая пальчиком) у меня стул отобрал! » В
помещении повисла тишина – всем интересно, как интеллигентнейший и
деликатнейший доктор Бродский выйдет из такой непростой ситуации. А Петр
Абрамович разрешил эту проблему с блеском – он подошел к парню, который
уже набычился в ожидании разноса, и укоризненно сказал: «Молодой
человек, Вы поступили с моей дочерью непорядочно и Вам должно быть
стыдно! »

История, рассказанная другом.

Лето. Стою на балконе, курю. Седьмой этаж панельного дома, задняя
сторона. Внизы два молодых оболтуса гоняют на мотоцикле туда-сюда.
Разгонятся и сразу по тормозам. Достали. Запустил в них картофелиной.
Остановились, смотрят.
- Уматывайте, в следующий раз вот это кину, - показываю пустую бутылку
ноль-семь.
Уехали за угол и затаились. Через несколько минут выглядывают две
любопытные морды – не ушел ли уже.
- Я тут еще долго стоять буду. И у меня полный балкон «посуды».
Завели мотоцикл и уехали. Больше не вернулись.

Не мое, просто пересказываю.

--

У нас в аэропорту в зале ожидания на одной из колонн укреплен цветной
телевизор. Повыше, чтобы всем было видно. Раз бегу через зал по своим
делам и вижу, как два мужика тащат телевизор к выходу.
- Вы куда телевизор тащите?
- Да он что-то барахлить начал. Главный инженер аэропорта велел в ремонт
отвезти.
- А-а-а, ну тогда несите, - и побежал дальше.
Потом думаю: «Минуточку, какой это главный инженер аэропорта? А я тогда
кто?» Развернулся и помчался за ними. Не догнал. Их, наверное, машина
ждала.

Опять-таки, не про меня.
- Завелся у нас стукач. Все ведь с работы что-то выносят, не для
продажи, для дома-дачи-гаража, или там обменять на что полезное. И вот
несет человек что-нибудь, никто, кроме своих, не знает - десять человек
вахтеры пропустят, а его обязательно остановят. Ну и взгреют потом по
полной. То есть, кто-то из своих стучит.

Было у меня подозрение на одного мужика, уж очень он любил во все нос
сунуть. Но ведь надо еще доказать. И вот я заранее напилил кусков
дюралевого уголка и в конце дня, когда мы с этим мужиком вдвоем
оказались, стал их под бушлат пристраивать. Он сразу заинтересовался,
мол, чего это? «Да вот,- говорю, - на дачу надо, для теплицы.» На этом
и разошлись. Но я прямо на проходную не пошел, а сначала - к забору и
там этот хлам в снег вывалил.

На проходной ко мне с вопросом:
- Что несешь?
- Ничего...
- Расстегни бушлат!
Ну расстегнул я бушлат, ничего нет. Завели в служебное помещение и всего
обшмонали. Ни-че-го! Извинились и отпустили.

А назавтра мы с мужиками подошли к стукачу... Помнишь, как в «Операции
Ы»:
- Шурик, у вас на стройке несчастные случаи были?
- Нет, пока не было.
- Будут.
Вот и мы так с ним поговорили. Уволился мужик.

Не мое, фольклор, так сказать.

--

Зашел я тут в магазин «Охотник». Они же и для рыбаков всякую всячину
продают. Так вот, увидел я там пластмассовую муху, и так она мне
понравилась, что купил сыну играть. Очень натурально сделано. Крючок-то
я, конечно, вытащил перед тем, как ему отдать.

Так этот стервец что в свои три года удумал. Он ее на нитку привязал и
по столу тихонечко тянет. А бабка,- теща, то есть,- видит уже плохо, она
с мухобойкой подкрадывается и тресь! Муха ползет. Тресь! Тресь! Тресь!
Муха ползет. Она ее рукой ухватила, а там – нитка. Ох крику было!

Да... Взял я ее на работу. В обед пошли с одним мужиком в нашу столовую.
А там как раз двух знакомых барышень встретили. Ну, затарились. Сели за
один стол, а я тем временем незаметно муху себе в тарелку с супом
подкинул. Одна барышня говорит:
- Гляди-ка, у тебя муха в супе. Иди поменяй (у нас в таких случаях
меняют).
- Да фигня... – говорю.
Выловил муху ложкой и в рот, обсосал и около тарелки положил. Девки рты
зажали и к туалету ломиться. А мы в наказание за брезгливость их сметану
съели.

Рассказ про обычное, простое человеческое счастье.

В середине восьмидесятых взяли меня на сборы в Нарофоминск – это от
Москвы по Киевской дороге. Познакомился я там с одним мужиком, который
был из Селятино - это километров 30 от Нарофоминска в сторону Москвы.
Так что он каждый вечер на попутках уезжал ночевать к себе домой. Раз он
меня пригласил вечером съездить к нему в гости. Делать было нечего, я и
согласился.

Итак, пошли мы с ним на шоссе, встали у обочины, голосуем. Он мне
объясняет:
- Тут недавно были случаи, когда нападали на водителей, так что сейчас
берут неохотно. В гражданской одежде могут совсем не взять, но в форме –
другое дело. Погоди, какой-нибудь грузовик поймаем.

Стоим, долго уже стоим, минут двадцать. Кто не останавливается, а кто
говорит, что скоро сворачивает. Наконец его осеняет:
- Пойду на гаишный пост схожу. Если там сегодня мой сосед дежурит, он
нам машину остановит.

Пошел, перетер там что-то с гаишником, возвращается:
- Сейчас все будет в порядке.
Точно, идет зилок стотридцатый. Мент ему палочкой махнул, тот на обочину
съехал и остановился. Мы подходим:
- До Селятино подбросишь?
- Да не проблема, садитесь.
А самому не до нас, пальцами по рулю барабанит – гаишника ждет. Мы в
кабину залезли, устроились:
- Ну чего, поехали?
- Так он меня для вас, что ли, тормознул?
- Ну...
И вот тут я увидел, что такое простое человеческое счастье.

В истории не участвую, пишу с чужих слов.

--

Есть у нас на работе один пожилой мужик, который никогда не ест горох.
Ни в каком виде. И вот на днях пошли мы с ним в столовую, а у них, как
на грех, на первое только гороховый суп. Мужик этот долго их пытал:
- Ну неужели нет ничего другого, ну хоть молочный, может?

Нет, ничего больше нет, поздно мы на обед пришли. Смотрю, он совсем
духом упал, ну я давай его уговаривать:
- Кузьмич, смотри супец какой аппетитный. Что ж теперь, без первого? Так
до вечера не дотянешь.
- Да пойми ты, не ем я горох. Организм не принимает.
- Ну с одного-то раза ничего не будет.

Одним словом, уговорил я его. Поели и пошли на работу. Вышли на летное
поле, подошли к самолету, Кузьмич начал по приставной лесенке
подниматься к открытой двери в салон... И тут раздался такой звук, будто
выстрелила небольшая пушка. Кузьмич, человек, мягко говоря, уже
немолодой, одним прыжком заскочил внутрь самолета. Потом высунул оттуда
голову и с тоской сказал:
- Сука ты, я ж тебе говорил, что не могу есть горох. Держи ключи,
принесешь мне из шкафчика полотенце и другие штаны.

Когда мне было 5 лет, поехали мы с детским садом на дачу. Это вверх по
Волге, километров 20 от Твери (тогда-то город назывался Калинин, потому
что «всесоюзный староста» дедушка Калинин родился в нашей губернии).
Места там изумительные. Дачи стояли среди соснового бора, а внизу под
обрывом – Волга. Не все было плохо при Советской власти.

И привязался ко мне один парнишка из нашей группы. В городе мы как-то с
ним не пересекались, играли врозь. А тут его заклинило. Я чем-то своим
детским занимаюсь, а он подойдет тихонько, стукнет и бежать. Я был
мальчик не драчливый, но крепкий, вполне мог догнать и намять ему холку.
Так этот паскудник прямым ходом летит к воспитательнице и трется около
нее, а сам мне из-за ее спины рожи корчит. Такой поганец! Наказать бы
его потом, при случае, но в детстве обиды быстро забываются.

Да... Через некоторое время пошло у нас увлечение точить лодочки.
Отламываешь пласт коры со старой сосны,- а их у нас на территории было
полно,- и точишь о кирпич. Несколько кирпичей притащили откуда-то самые
инициативные, а когда им эта забава надоела, «инструменты» перешли к
следующим точильщикам.

Вот как-то раз я с кирпичом, который держу под животом двумя руками,
перемещаюсь по игровой площадке. То есть, точил я свою лодочку, а тут
ребятам приспичило играть в «наши-немцы» именно там, где я расположился.
Ну и пришлось искать более спокойное место. Иду я, не торопясь, и тут у
того паскудыша мне под ноги мячик закатился. Я остановился, он за мячом
полез и что-то там возится. А мне кирпич весом в четыре килограмма тоже
держать нелегко, это в пять-то лет. Я стою и думаю: «Ведь если кирпич
упадет, он же как раз ему по голове треснет».

В этот момент кирпич выворачивается у меня из пальцев и падает паскудышу
на голову. Он опрокинулся на правый бок и смотрит на меня с земли с
удивлением. Совершенно молча. Потом начинает поскуливать. На его скулеж
прибежала воспитательница и стала на меня кричать:
- Ты где, негодяй, кирпич взял, чтобы мальчика ударить?
Я пытаюсь ей описать всю эпопею с изготовлением лодочек из коры и что
кирпич я не специально притащил, а он мне от другого мальчика достался.
И что все произошло случайно. Но все тщетно, нет мне веры. А маленький
стервец, которому уже замазали ссадину на голове зеленкой, видя к себе
такое сочувственное отношение, теперь воет в полный голос.

Кончилось тем, что вся группа была построена в одну шеренгу и мне «перед
строем» пришлось извиняться перед жертвой кирпича. Он при этом имел вид
одураченного человека: «Как, за ЭТО всего лишь «прости, пожалуйста», а
его что ли кирпичом не ударят? Зачем же я плакал горючими слезами? »

Но самое интересное, что после этого случая все приставания как
отрезало. И не только с ним. Есть у меня такое чувство, что НИКТО не
поверил, что все это было делом случая. А я вам правду говорю - не было
там моего желания ему кирпич на голову уронить. Ну хорошо, может быть,
процентов двадцать и было, но все остальное – чистая случайность. Вот
честное слово.

Когда сыну было четыре года, пошли мы с ним в начале января на елку в
кукольный театр. Ну, новогоднюю елку, думаю, все видели – Дед Мороз с
подозрительно красным носом, Снегурочка лет сорока с лишним, Баба Яга,
всякие другие персонажи, ну там зайчик, петух, кот. Вся эта банда
дурачит маленьких детей и вызывает зевоту бородатыми трюками у пришедших
с ними на елку родителей.

Идем мы с сыном домой и он вдруг говорит:
- Пап, а кот-то был ненастоящий.
- Правда?! А почему ты так думаешь?
- Так это же тетя была. У нее же тити!
- Точно, третий номер,- говорю я автоматически.

Приходим домой. Жена начинает интересоваться у сына, как ему елка. Он ей
отвечает в том духе, что елка, мол,- самое то. Но вот только кот был
ненастоящий, его тете изображала, с титями третий номер. Жена вбегает в
комнату и начинает на меня кричать:
- Чему ты ребенка учишь?!
- Я ни при чем. Женские тити он уже сам замечает, я ему только размер
сказал.

Один из рассказаов моей бабушки про ее жизнь. Запомнилось с детства.

--

Поехали мы с мужем его родных навестить в деревню. Это еще в самом
начале было, я еще не рожала. Ну, приехали, подарки подарили, отметили,
как полагается. Со всеми познакомились. Тут воскресенье подошло, надо в
церковь идти. Я гляжу, на улице теплынь, солнышко, а они все в галошах
(бабушка так говорила – в галошах) по пыли прутся. Я спрашиваю: «Вань,
чего это они, в галошах-то?» - сама-то я по сухой погоде ботиночки
надела. «Показывают, что живут богато. Вещь покупная, в огороде не
растет.»

Пришли в церковь, батюшка службу ведет. А все меня разглядывают и,
слышу, шепчутся: «Каку бедну Ванька-то взял – даже галош для церкви
нету!»

Дня два, что ли, прошло, дожди зарядили. Я по грязной погоде стала
галоши надевать. Раз Ванька с улицы приходит, смеется: «Теперь говорят –
нет, богату Ванька за себя взял, по такой грязи галоши гваздать не
боится!»

Беседую тут на работе с итальянцем по имено Марчело:
- Знаешь, Марчело, недавно мне на русском сайте задали вопрос, правда
ли, что если итальянцу связать руки, он разговаривать не сможет.
Марчело начинает морщиться, видимо, его не раз доставали этой старой
шуткой.
- И что ты ответил?
- Я сказал, что если итальянцу связать руки, он, наоборот, много разных
интересных вещей скажет.
Марчело радостно заржал.

Не помню уж, кто мне это рассказал, кто-то из знакомых собачников. Когда
он был еще совсем молодым парнем, у них в семье жил ризен-шнауцер. Если
кто не знает, это такая черная здоровая собака, немного смахивающая на
козла, только без рогов, конечно. Пес был боевой и очень хорошо
выдрессирован.

Однажды к этому парню приехали друзья на мотоцикле. Что-то они там
перетерли и ребята собрались уезжать, завели мотоцикл и уже тронулись.
Тут отец парня в шутку дает кобелю команду «Фас!». План был такой, что
он мотоцикл не догонит, а когда вернется, хозяин начнет его корить, что
ж ты, мол, опозорился? А псу будет стыдно – собаки ведь все понимают.

Итак, ризен команду получил и кидается ее выполнять. «Управленец»
мотоцикла занервничал, начал переключать передачи и газовать и – опа! –
мотоцикл заглох. Пес подбежал и прокусил одному из ребят ляжку. И вот
тут уж отцу стало очень стыдно за свою глупую шутку.

Было это лет пять назад. Жил я тогда в частном доме, полностью
переделанном под сдачу. То есть, много маленьких помещений на разных
уровнях от крысиной норы до скворечника. И перед Новым Годом, что ли,
пришла к моему соседу его старшая сестра приготовить ему каких-то заедок
к празднику.

Крутится она на кухне, ну и я тут же толкусь с разговорами. И она между
делом упомянула, что есть у нее небольшой частный бизнес – бюро
знакомств. Я к этому и прицепился:
- Найди мне хорошую женщину.
- За это платить надо.
- Заплачу, в чем проблема?
- Ну, хорошо, напиши на бумажке о себе и кого ты хочешь.

Вышел я в свою комнату, написал на бумажке свои данные, возраст-рост-вес
и т. д. А в другую сторону у меня были пожелания о возрасте и
несклонности к полноте и только одно требование – чтобы женщина могла
заниматься домашним трудом, не делая из этого трагедии.

Вернулся я на кухню, кладу бумагу на стол и говорю:
- Вот я тут все написал.
- Ладно,- говорит дамочка, стоя ко мне спиной и делая что-то в раковине,
и дальше спрашивает,- а яйца-то у тебя есть?
Я понимаю, что вышла какая-то накладка. Но грех упустить такой случай и
я отвечаю:
- Яйца-то? Есть, конечно, как не быть.
- Я Витю спрашиваю.
- У него, наверное, тоже есть.
Потом оказалось, что она что-то печь собралась, а Витя как-раз вышел,
так что вопрос о яйцах достался мне.

А женщину она мне так и не нашла, видно, никто готовить-убирать не
хочет. Или нынче одни толстухи свободны. Но это сомнительно.

LONG HUI

Рассказ одного мужика, с которым я работал в Твери в конце
восьмидесятых.

***

Приехал я в Москву в командировку, привез какие-то документы в
министерство. Отдал папку, получил отметку на командировочное
предписание и пошел продуктами затариться перед тем, как домой ехать.
Отстоял очередь в мясной отдел и прошу продавщицу свешать батон вареной
колбасы. Она мне, с неприязнью: «Мы даем два килограмма в одни руки, а
тут больше... » И слышу, сзади в очереди начинается шипенье: «Понаехали
тут, москвич триста грамм колбасы свободно купить не может.»

Я поворачиваюсь к очереди и говорю: «Товарищи, ко мне приехали в гости
родственники из голодной Твери. Я их спрашиваю, чем угостить? А они
просят, колбасы, мол, побольше! Неужели мы с вами опозорим
матушку-Москву?» Тут они в возбуждение пришли, кричат: «Нет, не
опозорим Москву! Дайте ему целый батон, два батона ему дайте!!!» Вижу,
продавщица колеблется ввиду такого народного энтузиазма: «Ну что, два
батона возьмешь?» Я со скромным видом плечами пожал: «Что ж, давайте...»

Пакет здоровенный получился. Я всем спасибо сказал, сунул его под мышку
и, помахивая пустым интеллигентским портфельчиком пошел наружу. А уж там
вынул из портфеля огромную матерчатую сумку, уложил в нее эту благодать
и поехал на Ленинградский вокзал.

Так, к слову, история про того же мужика, про которого вчера писал.

***

Хотелось ему кататься на собственной машине, уж так хотелось – слов нет.
А денег, как всегда, не то, чтобы нет, но сильно не хватает. Вот он и
ухватил у кого-то ВАЗ-2105 после серьезной аварии, чтобы подешевле,
значит. И потом с год ее понемножку ремонтировал. Как деньги есть, так
что-нибудь и делает – то ему ее тянут-выправляют, то варят, то рихтуют.
А то, глядишь, с премии капотик заменил. Одним словом, дело нескорое.

Наконец, приехал на ней первый раз на работу, правда, еще без стекол в
дверях. Ну, стекла что, май на дворе, вроде как решил с ветерком
проехаться, никому и дела нет. И рассказывает он нам под случай такую
историю:

- Выкатил я тут на днях машину из гаража, хожу вокруг, любуюсь. Закончил
наконец с ремонтами, стекла, правда, еще не купил – не то что даже в
деньгах дело, а достать не могу. Но верные люди уже обещали. А так –
игрушка. И тут замечаю, что щель между дверьми с одной стороны больше,
чем с другой. Ах ты ж, дьявол! Недотянули, значит, когда правили. И так
мне обидно стало, так нехорошо!..

Тут подъезжает сосед по гаражу на своей 63-ей. Видит, я пригорюнился –
интересуется, чего, мол. Я ему объясняю. Он говорит: «Выбрось эту
глупость из головы и езди себе на радость. Ты на мою машину посмотри –
только что купил, а разница в промежутках в три раза больше, чем у
твоей. »

Многие, наверное, обращали внимание, что добавка к рабочей группе еврея
часто приводит к совершенно исключительным результатам. Скажем, тандем
из Микояна и Гуревича, создавших легендарный самолет-перехватчик МиГ-25.
А уж про Ильфа - Петрова и объяснять не надо.

Вот и на моей памяти был такой тандем из русского и еврея, добившийся
абсолютно невероятных результатов. Был у нас в конструкторском бюро один
ведущий конструктор-механик, в возрасте между сорока пятью и
пятьюдесятью. По жизни – умный мужик, с той еврейской мудростью, которая
набирается с годами. Может, именно от этой мудрости был он похож на
вечно печального ослика Иа-Иа. И вот раз поручили ему сконструировать
переносную камеру для испытания дымовых пожарных извещателей ДИП-1 и
ДИП-2. В помощь дали конструктора первой категории, подполковника в
отставке, который считался крутым специалистом в электрике. И дело
закипело.

Ну, сначала-то «механик» сам разработал камеру как таковую и ему ее
изготовили на опытном производстве. Получился сундук со скругленными
углами весом в 48 кило с двумя ручками для переноски, по одной на каждом
торце. Очень быстро возникла проблема найти людей, согласных эту камеру
куда-то нести. Все наши сотрудники попробовали по разу и стали
отказываться наотрез. Не то что двадцвть четыре килограмма на человека
так уж много, но ручки были присобачены ниже центра тяжести и при
попытке оторвать конструкцию от земли она стремилась перевернуться вверх
брюхом и вывихнуть при этом кисти незадачливым «носильщикам».

Потом за дело взялся электрик. Нет, только поймите меня правильно. Я не
против евреев или отставников, тем более, что эти два специалиста в
обычной жизни были вполне приятными и порядочными людьми… Однако,
продолжу.

Идея была простой до гениальности. Или, скажем, до безобразия. Что нужно
для испытания дымовых датчиков (по ГОСТу - «извещателей»)? Правильно,
дым. В качестве источника дыма был выбран матерчатый фитиль для
керосиновой лампы. Были, были тогда еще в продаже такие раритетные
штучки. А чтобы фитиль начал дымить, он выдвигался поворотом специальной
ручки до касания электрического нагревательного элемента. В качестве
такого элемента решили использовать спираль от пятисотваттной
электоплитки. Конечно, полукиловаттом тепловой мощности сейчас никого не
удивишь. Но внутри наглухо закрытого столитрового ящика пластмасса на
извещателях потечет еще до конца первого испытания.

Опять-таки, поймите меня правильно. Я бы не стал вмешиваться в эти игры
и с удовольствием любовался бы ими со стороны. Но на пути этого
интернационального бульдозера оказался наладчик Сашка, с которым у меня
сложились дружеские отношения. Сашка по своей жизненной позиции был
философ-сибарит. И вдруг вся его спокойная жизнь пошла коту под хвост.
«Саша, размести-ка ты спираль компактненько внутри камеры.» Ага,
«компактненько», вы видели, на какой площади разложена эта спираль в
плитке?

Только со спиралью разобрались,- согласились отрезать кусочек и
подключить к отдельному трансформатору,- подоспела новая заморочка.
Помните, были блочки для питания маленьких приемничков? Такая белая
фитюлька с сетевым проводом объемом в две пачки сигарет. Приносят Сашке
эту штучку и дают задание так ее доработать, чтобы получить двадцать
четыре вольта при токе в восемь ампер. На все его возражения, мол, да
как же это, да трансформатор же, размеры же, невозможно ведь – следует
топание ногами и угрозы типа: «Ты что, хочешь, чтобы тебя уволили?
Делай!» Пришлось сходить к начальнику отдела и объяснить, что «сладкая
парочка» мордует наладчика совершенно зря.

Между делом я поинтересовался у экс-подполковника, зачем им потребовался
такой большой ток. Оказывается, он заложил в цепи управления двадцать с
лишним реле РЭС-6 с током срабатывания триста миллиампер каждое, это уже
под семь ампер получается, да еще питание самих датчиков... Спрашиваю
его: «А чего ж ты не взял те же реле, но с другим паспортом?» Он долго
смотрел на меня круглыми глазами, а потом говорит: «Ты что, дурак? Какой
у реле паспорт? Ты бы еще сказал «военный билет»». Пришлось показать ему
в справочнике, что этих реле около десятка разновидностей с разными
обмотками, вот это и есть паспорт.

Были еще разные заморочки. В конце, за всякие технические советы,
пытались вставить и мое имя в список разработчиков, но я от этой
сомнительной чести сумел отмазаться.

Однако, это еще не конец истории. Потом наши мужики стали эту камеру
испытывать. Повторю, идея была очень простая, нужно дыма подбавить –
фитиль прижимается к раскаленной спирали и в этом месте тлеет, нужно
остановить процесс – фитиль отводится в сторону. Выглядит настолько
просто, что никто даже не удосужился проверить на практике. Однако
оказалось, что когда горит керосин в лампе или тлеет сам фитиль – это
разные вещи. Начав тлеть, фитиль и не думал останавливаться. Приходилось
открывать сбоку дверку, вытаскивать его пальцами наружу и топтать на
полу ногами. А потом, естественно, заправлять внутрь снова. Комната при
этом быстро наполнялась едким дымом, а пол и руки покрывались черными
пятнами.

Дальнейшая судьба этого продукта русско-еврейской мысли теряется во
мраке.

Рассказ знакомого еще в советские времена.

=Гебня=

Выезжаю сегодня утром из своего двора на дорогу, а там два мужика
голосуют. Один постарше, лет тридцати пяти, хорошо «под шофе». Другой
помоложе, лет двадцать семь, примерно, вроде, трезвый и держится как бы
в тени первого, то есть, вперед не вылезает. Остановился я. Тот, что
постарше, спрашивает:
- В центр подбросишь?
- Садитесь.
- Сколько?
- Да садитесь, мне по дороге, - буду я еще на своем «Запорожце»
калымить, позориться.
- Ну, спасибо...

Сели. Молодой протиснулся на заднее сиденье, тот, что постарше, сел на
переднее. Едем. А на выезде из нашего поселка стоит будка ГАИ, тут меня
и тормознули. Подходит гаишник, представляется: «Лейтенант такой-то,
предъявите водительское удостоверение и документы на машину». А у них
сейчас такая установка – бороться с «левым» извозом. «Влип,- думаю,-
теперь долго объясняться придется.»

Тут мужик справа от меня, который уже, вроде бы, задремал, приоткрывает
глаза и негромко говорит:
- Лейтенант, подойди-ка сюда.
- А в чем дело?!
- Вас просят подойти, значит, подойдите, - это уже советует молодой у
меня над ухом, прижавшись щекой к моему подголовнику.

Гаишник, так и не взяв еще мои документы, идет вокруг машины и с той
стороны упирается в открытую красную книжечку пассажира.
- Извините, товарищ майор госбезопасности. Можете ехать, - это уже
мне. Мужик прячет удостоверение во внутреннй карман, а я, находясь в
легком ступоре, пока не трогаюсь. Летеха, чувствуя себя неуютно,
спрашивает:
- Разрешите быть свободным, товарищ майор?
- Свободен. Пошел на...! - устало разрешает тот и снова закрывает глаза.
- Счастливого пути, товарищ майор! - с облегчением козыряет летеха.

Ну, довез я их, высадил в центре, услышал еще раз спасибо, и они ушли
усталой походкой людей, озабоченных государственными проблемами.

Вдогонку про машину с пробегом в 1500 км.

На офицерских курсах (не сборах, это не ошибка) нам летеха читал лекцию
про самолеты "Возможного противника" и сказал, что у F-15 максимальная
скорость 25500 км в час. На наши слова, что это взлетная масса в кг, а
такая скорость уже близко подходит к первой космической, он только
смотрел на нас с грустной мудростью во взоре и качал отрицательно
головой. Так и не убедили.

Кстати, слышал про ВАЗ-2102, семилетний, у которого на спидометре было
180км. Старик со старухой его раз в неделю из гаража выкатывали руками,
тряпочкой протирали и снова закатывали. Ну, несколько раз куда-то
съездили. Так за семь лет стояния в гараже у него дно сгнило от
конденсата.

Ки-и-и-я!

= Михал Афанасич =

Неважно уж, по какому поводу зашел у нас разговор о романе «Мастер и
Маргарита» М. А. Булгакова. Что-то такое о судьбе, что (по марксистскому
учению) человек сам строит и направляет свою жизнь. Вот тут как раз и
пришлось к слову знаменитое произведение Михал Афанасича.

Хочу сказать в пику убежденным марксистам, что не все так просто в этом
мире и Михал Афанасич действительно, судя по всему, имел какую-то
завязку с высшими силами. А в подтверждение этого приведу рассказ
Владимира Наумова, который слышал по телевизору лет двадцать, наверное,
тому как. Наумов – это который в паре с Александром Аловым снимал фильм
«Бег» по рассказам Булгакова. Помните, это в котором генерал ЧернОта в
исполнении Михаила Ульянова ходил по Парижу в подштаниках. Да там вообще
целый букет изумительных артистов снимался: Дворжецкий, Евстигнеев,
Баталов и не помню уж кто еще. Так вот, Е. С. Булгакову, вдову писателя,
которая жила в материальном отношении очень тяжело, взяли в этот фильм
консультантом.

Должность эта была, в общем-то, чисто формальная, синекура, одним
словом. Сидела Елена Сергеевна на стульчике, слегка подремывая, а съемка
шла своим чередом. Но иногда у режиссеров начинался спор по поводу того,
как снимать ту или иную сцену, и если ни к какому решению не приходили,
то осторожно будили эту, мягко говоря, пожилую уже женщину и спрашивали
ее мнение.

Елена Сергеевна всегда внимательно их выслушивала, вникала в суть
проблемы, но своего мнения никогда сразу не высказывала: «Мне нужно с
Михаилом Афанасьевичем посоветоваться». А на следующее утро она обычно
говорила: «Миша считает, что нужно строить сцену вот таким образом...»
- и все начинало легко складываться. Вначале думали, что Е. С.
выражается иносказательно, ну, как бы она в ночной тишине со своим
умершим мужем мысленно советуется, представляя, что бы он мог сказать в
такой ситуации. Но чем дальше, тем больше съемочная группа проникалась
чувством, что говорится это вполне серьезно.

Ну, это как бы присказка. Так вот, уже после съемок фильма Владимир
Наумович как-то под настроение нарисовал Пилата. Взял «стандартный» лист
бумаги и ручкой, буквально, в несколько линий... Видно, что сидит
человек на скамейке в какой-то хламиде, в задумчивости оперся лицом в
ладонь, локоть – на колене. А из-под хламиды слегка выступает нога в
сандалии. Совсем схематично, без деталей, но очень ему этот рисунок на
душу лег.

И вот однажды какие-то кино-чиновники загорелись идеей устроить аукцион
произведений искусства деятелей кино – ну там, картины, резьба по
дереву, художественная лепка всякая и т. д.. И насели они на Наумова,
отдай, мол, своего Пилата на аукцион. А ему это просто нож острый. И тут
один приятель советует: «Ты им Пилата дай, а цену такую поставь, чтобы
никто не купил, он к тебе и вернется. А то ведь не отстанут.» А что,
правильно, Владимир Наумович так и сделал.

И вот прошло какое-то время. Однажды вечером звонит телефон, В. Н. берет
трубку, а там ему тот самый приятель в возбуждении кричит:
- Купили, купили!..
- Что купили?
- Да Пилата твоего, я с аукциона звоню.

По его рассказу дело было так. Аукцион проходил в каком-то зрительном
зале. Все идет своим чередом, скажем, выносят картину, объявляют:
«Картина “ХХХ”, автор такой-то, масло, метр-двадцать на полтора в
дубовой раме, триста рублей.» Все чинно-благородно. И среди этого
благолепия предъявляют со сцены присутствующим листок бумаги со словами:
«Картина “Пилат”, автор – режиссер Владимир Наумов, четыре тысячи
рублей.» В зале поднялся хохот, все решили, что это шутка, просто
чистый лист бумаги – издалека линий рисунка не было видно вообще.

И тут откуда-то с задних рядов раздался голос: «Я покупаю.» Мужчина, у
которого конкурентов не оказалось, прошел к сцене, поднялся по
ступенькам, положил на стол аукциониста несколько пачек денег, забрал
листок и ушел. А надо сказать, что Наумов с этих денег получал 70
процентов, то есть, две тысячи восемьсот рублей – слабо подержаный
«Запорожец» можно было купить.

- Кто это был? - в возбуждении закричал В. Н., - найди мне его, я ему
еще чего-нибудь нарисую, раз уж он такие деньги заплатил.
- Да не знает его никто. Такой лет сорока пяти, высокий, худощавый,
темный пиджак, водолазка под горло. И как в воду канул, больше его никто
не видел.

И действительно, так этого загадочного мужчину найти и не удалось. А
Пилата Владимир Наумович сколько ни начинал рисовать снова – ну вот не
выходит и все тут! Как будто кто под локоть толкает.

Е. Малышева: "Чтобы похудеть, не кушайте всего три продукта - белки,
жиры и углеводы."

= Последняя точка =

Все-таки, есть, есть в мире что-то такое, что человек не может охватить
своим разумом. И в случае с эмиграцией оно частенько проявляется. Если
не суждено человеку уехать, так тут хоть лоб расшиби, а все время будут
какие-то непреодолимые обстоятельства вылезать. Не пускает и шабаш.

А бывает наоборот, написано на роду сменить страну обитания и никаких
гвоздей! Глядишь, уж все готово, а человек все тянет с отъездом, так ему
не хочется с насиженного места срываться... И тогда ангел-хранитель (или
уж кому там конкретно будет поручено) человечка подтолкнет. Иногда –
ласковым подзатыльничком, а иногда такого смачного пендаля отвесит...
(Прости меня, Господи, на грубом слове.)

Ну ладно, хватит философии, приведу вам реальный пример. Одна эмигрантка
рассказала про себя, так что получил из первых рук. Их семья собиралась
уезжать из Москвы в Канаду году в 2001, что ли. К лету все было готово,
оба уже не работали, из ненужных вещей что смогли, продали, что не
смогли, раздарили. В общем, до отъезда оставались не то что считаные
недели, а уже считаные дни.

И вот в один из этих оставшихся дней поехали они всей семьей, с детьми,
на речном теплоходе куда-то в Подмосковье, на денек. Погода выдалась
изумительная, все накупались, назагорались, с аппетитом съели все, что
привезли, и, наконец, вечером в самом благодушном настроении на
теплоходе же отправились домой.

Да... Кораблик тихонько шлепает в сторону «столицы нашей Родины
города-героя...» и т. д. Семья расположилась на скамейках. Салон
продувается свежим речным ветерком. А по берегам такая красота
раскинулась под июльским закатным солнцем... Мать семейства совсем
размякла и говорит мужу: «Слушай, может, не поедем никуда? Тут все такое
родное...» Мужик уже набрал в грудь воздуха, чтобы начать ее
уговаривать. Но не успел.

Во время этого разговора по проходу между скамейками пробирался поддатый
парень, сильно раскачиваясь и хватаясь руками за спинки сидений. И в
этот самый ключевой момент, когда он как раз поравнялся с семьей моих
знакомых, он не удержал внутри себя закуску и метнул весь харч
точнехонько на плечо дамочки.

Помнится, в университете на первом курсе нам приходилось много
конспектировать "основоположников" и я спросил преподавателя, почему
Ленина так трудно конспектировать, а Маркса - просто. А он мне
ответил: "Так Маркса же переводили".

Давно, еще в советские времена рассказал мне этот случай один мужик на
работе. У него друг работал в Швеции и привез оттуда машину. Ну, вы же
знаете, какой был главный вопрос у автолюбителей – ремонты и тех.
обслуживание. Так чтобы с этим было полегче, он взял «Волгу-24» со
шведским дизелем. Был такой проект, шведы поставляли на ГАЗ дизеля, а
потом забирали Волги, строго по счету, ничего «на сторону» не уходило.

Теперь, если кто не знает тех времен по причине возраста или забыл по
причине своего нынешнего роскошного житья, так я напомню. Мы постоянно
мотались из Твери в Москву за продуктами, мясо-масло-колбаса-сыр – это
обязательно, ну еще сладких творожных сырков прихватишь, конфет хороших,
может, на какие деликатесы набредешь... Кто попроще, те ездили на
пригородном поезде («электричке») и таскали все на себе. А «белая кость»
- на собственных машинах и привозили за раз килограммов по восемьдесят.

Вот и у этого мужика, о котором я рассказываю, была машина – практически
неубиваемая «Волга-21», которую он купил, когда жил и работал в
Норильске. Обычно он на ней в Москву и рулил, а тут ударило ему в голову
попросить этого своего друга дать ему разок для поездки «дизель».

Это все была как бы легкая закуска, а теперь основное блюдо. Едет он по
Москве и остановился на светофоре. Рядом другие машины стоят. Дело летом
было, о кондиционерах тогда никто и не мечтал, так что окна у всех
открыты. И вот водитель соседней машины вдруг ему кричит:
- Слышь, мужик, ну надо же совесть иметь. Послушай, как у тебя движок
стучит. Новая Волга, а ты до чего ее довел!

Звоню своей подруге, спрашиваю:
- Ну как, работу закончила?
- Да, только что, вот на кладбище заехала, - у нее не так давно мать
умерла.
И тут у меня вырвалось:
- Вся наша жизнь такая – работаешь, работаешь, а потом на кладбище.

Когда-то давно, когда сын был еще маленький, купили мы ему такую
хреновину, чтобы смотреть стерео-слайды. Называлась игрушка
"стереоскоп". Но написано на коробке это слово было очень оригинальным
образом, в две строчки:
Стере
оскоп

Проверка на прочность.

Имена изменил, но кому надо, тот себя узнает. Сидели мы как-то с моим
одноклассником Марком у нашего же одноклассника Сереги. Если я пишу
«одноклассник», это не значит, что были мы в этот момент в школьном
возрасте. Было нам уже хорошо за двадцать, просто учились в одном
классе. А Серега в это время жил в собственной комнате в небольшой
коммуналке с еще одной соседкой-старухой. Небольшой дом позднесталинской
постройки, потолки под три метра, второй этаж, балкон на столбах над
входом в подъезд – чем не рай для одинокого холостяка?

Сидим мы, никого не трогаем – и тут звонок в дверь. Это Серегин друг
Вовка из этого же двора пришел. Я его знал немного – он с нами в универе
начинал учиться, но потом на матанализе сломался, как многие, уж больно
суровая женщина у нас преподавала. Да, так о Вовке – забежал он в
комнату явно в расстроенных чувствах и сразу давай Сереге жаловаться,
что вот, мол, шел себе, а тут за ним какие-то трое парней увязались.
Идут следом и вроде как обсуждают, не намять ли ему, Вовке, бока. Вроде,
со смешками, но хрен их знает. Так Вовка к Сереге заскочил, а они у
подъезда на скамейке зависли.

Серега этой проблемой озаботился: «Пойдем,- говорит,- посмотрим»,- и
вышел с Вовкой на балкон. А там и точно три разгильдяя сидят во дворе на
скамеечке и как их увидели, прямо закатились: «Гля, жаловаться пошел,
сейчас они нас вдвоем замесят!»

Нет, думаю, так дело не пойдет, надо своих поддержать. И со словами:
«Что тут у вас за х-ня?» - тоже выхожу на балкон. У ребят как-то веселье
пошло на убыль. А тут и простодушному Марку (которого все называли
Мареком) стало скучно в комнате одному и он решил посмотреть, что у нас
там за тусовка на свежем воздухе.

Ребят как ветром со скамейки сдуло. Тут ведь дело какое – может, они
такой гадюшник разворошили, что четверо на балконе стоят, а шестеро уже
по лестнице вниз бегут им рожу чистить. И они поспешно ушли, оглядываясь
и проверяя, не пора ли перейти с легкой рыси на галоп.

Про долг.

Обсуждение в КиО напомнило. Собственно, в рассказе ничего смешного нет –
кто служил, тот согласится. Познакомился я в «учебке» с одним парнем.
Его призвали служить в двадцать шесть – грустная история. Он, видите ли,
закончил пед. институт без военной кафедры. Получил распределение в
сельскую школу в глушь, а оно ему надо? Ну и пришел в военкомат,
призовите, мол, лучше полтора года отслужу. А ему говорят:
- Нет, дружок, зря, что ли, тебя Родина учила на народные деньги? На
селе учителей не хватает, иди выполняй свой долг.

Ну пошел, куда денешься? Прошло три года. Он женился и ребенком уже
обзавелся. И тут приходит повестка – кончилась отсрочка. Он опять в
военкомат, мол, у меня дочка маленькая, дайте еще на год отсрочку,
учителей на селе не хватает. А ему в ответ:
- Нет, дорогой, ступай в армию защищать Родину-маму. А в село на твое
место отправят кого нибудь после института, кто сейчас служить просится.
Так что, иди, выполняй свой долг.

Как один мой друг говорил: «Вот растет у меня сын. Сколько мы с женой
сил, здоровья и денег тратим!.. А исполнится ему восемнадцать, скажут –
иди выполняй свой долг. А когда ж он успел задолжать?»

Наши люди, фиг ли!

Жизненный случАй.

Один мужик-заочник сдавал зачет по английскому языку. Надо было
перевести статью из газеты "Moscow News". Но так получилось, что в
библиотеке ему достался экземпляр на французском. Долго препод
вслушивался в то, что он читает, а потом сказал:"Ну и произношение у
Вас, ничего разобрать не могу!"

Обиделся

Есть у меня одна знакомая. Сама росточка небольшого и ножка –
соответственно. Было это в середине 80-ых. Поехала она как-то в Москву и
решила зайти в ЦУМ посмотреть обувь. На входе ее перехватил какой-то
кавказец – торгаш. Вцепился, просто как клещ:
- Скажи, что хочешь купить? Сейчас все достану!
- Отстань, у тебя этого нет.
У того аж усы встопорщились от возмущения:
- Слушай, зачем так говоришь, а?! Почему знаешь, что нету? У меня все
есть! Если у меня нет, у друзей спрошу. Знаешь, какие у меня друзья? Все
достанем!
- Да нет у вас, отстань.
- Почему так говоришь?!!! Скажи, что надо!
- Ну босоножки надо. Тридцать четвертого размера.
Генацвале сначала впал в ступор. А когда пришел в себя, сказал
брезгливо:
- Вах! «Детский Мир» рядом, туда иди.

Умный и предусмотрительный мужик Путин, занимается дзюдо. После-то,
когда время ушло, никакое дзю не поможет.

Главный принцип в общении с женщинами - удивить и воспользоваться.

Говорят, "фашио" по-итальянски - "пучок". Так что, "всё пучком" - фашистский лозунг!

-Ты знаешь, что когда у нас день, в Америке ночь.
-А так им и надо, милитаристам!

Цель длительного хождения женщины с мужиком по магазину - довести его до такого состояния, чтобы он был готов купить что угодно за любую цену, лишь бы это кончилось.

Квартира смотрит на нас глазами тараканов.

При царе в России были народовольцы. А сейчас все больше - народонедовольцы.

Каждое правительство заслуживает свой народ.

У многих женщин любимая поза в сексе - "брёвнышком".

"Шуба из норки" - мыльная опера из жизни проституток.

Тут недавно всех до слез умилила история, как во время спектакля цыпленок-переросток издевался над Айболитом, а тот и сказать ничего не смог. А вот ребята играли в «Теремок» куклами. И есть там такая сцена, когда лиса крадет петуха. Другие его «сожители» бросаются в погоню, отнимают птицу у хищницы и мышка должна участливо спрашивать:
- Что ж ты, Петя, не встаешь? Звонких песен не поешь?
Вместо этого хвостатая стерва вдруг спрашивает: «Что ж ты, Петя, тут лежишь?» На что он, не растерявшись, отвечает: «Вот упал, едрена мышь!»

Молодость дана человеку, чтобы совершать ошибки, а старость - чтобы в них каяться и поучать молодых.

Коммунизм (от каждого - по способностям, каждому - по потребностям) не смогли построить потому, что тем, у кого потребности, не удалось убедить остальных, что у них способности к работе.

Факи-факи у собаки, а у нас - любовь!