Чисто американская история приключилась недавно в тихом пригороде
Сиэтла, штат Вашингтон.
Семья Браунов владела собственной французской булочной. Такой нехитрый
малый бизнес. Рано утречком месили простое и слоёное тесто, а в семь
часов получали тёплые хрустящие багеты, круассаны, шарлотки, сырные
булки, сладкие пирожки и прочие вкусности. Каждая выпечка при покупке
заворачивалась в фирменный пакетик с надписью "Ешь!" В булочной всегда
царил крышесносящий запах, дети Браунов страдали ожирением невозможных
степеней, но не есть не могли.
Как любые уважающие себя торговцы, Брауны считали каждый праздник
профессиональным. Рождество на носу? Делаем скидку 5% и продаём торты с
Санта-Клаусом. День отцов? Папам - бесплатный пирожок. День памяти
Мартина Лютера Кинга? Шоколадку всем в подарок.
Но вот на день Независимости-2010 миссис Браун, вечно пахнущая плюшками,
предложила идею - запечь в булочки счастливые монетки. Кому достанется
монетка, тому приз.
Это был последний день Независимости для булочной Браунов. Призы же
покупателям выдавал суд - с коммерсантов взыскали не только стоимость
трех сломанных зубов, но и тридцатикратный моральный ущерб. Миссис Браун
огребла за свою блистательную идею год исправительных работ. Брауны
получили 17 исков от общества защиты здоровья - за создание угрозы
заражения гепатитом местного населения. Им пришлось продать за долги
свой большой дом и переехать в халупу на окраине. Мистер Браун теперь от
стыда гуляет только по ночам и вечерам. Одни дети Браунов в выигрыше -
теперь они наверняка похудеют.
Рассказчик: Tony Cameron
09.10.2010, Новые истории - основной выпуск
2009 год. Орехово-Зуево трясётся от страха - в городе завёлся загадочный
маньяк. Три девушки еле спаслись от него бегством. Почерк маньяка
одинаков - подкрадывался к пьяной девушке и пытался вступить в интимную
связь. О его приметах пострадавшие сообщить затруднились, потому что
были пьяны; сошлись только в том, что нападавший был в чёрных очках, и
изо рта у него плохо пахло.
По случаю таких безобразий сотрудники милиции перешли на усиленный режим
работы. По всему городу понаставили патрулей. В каждом лесопарке -
милиционер в кустах, а то и не один. Три недели слежка была
безрезультатной, но наконец милиционерам повезло.
В субботу вечером милиционеры Стёпочкин и Рыжиков, сторожившие городской
парк, заметили странного дедушку в шляпе и чёрных очках. Дедушка как-то
очень уж долго гулял - в пять часов вечера он прошёл мимо милиционеров
один раз, в шесть часов - ещё один раз, в семь часов - ещё раз.
- Слушай, не нравится мне этот дед, - сказал напарнику Стёпочкин. - Уже
третий раз за вечер его вижу.
- Угу, странный какой-то. Ты бы стал шататься по лесу в такую погоду?
Погода, действительно, была скверная, но дедушку это не волновало. Он
шёл, не торопясь, заложив руки в карманы своего пальто. Стёпочкин и
Рыжиков, соблюдая дистанцию, пошли за ним. Вскоре в поведении дедушки
появились новые странности - заметив молодую маму с коляской, он вдруг
остановился и стал покачиваться на месте, облизывая мясистые губы. Затем
достал пачку сигарет.
- Бээээ, "Беломорканал", - скривился Стёпочкин, - неужели эту дрянь ещё
выпускают?
- Слушай, а толстые губы - это ведь признак похотливости? - перебил его
Рыжиков. Милиционеры переглянулись.
Тем временем дедушка потерял интерес к маме с коляской и пошёл дальше.
Моросил косой дождик, но дедушке под широкополой шляпой было сухо и
комфортно. Вдруг он встал как вкопанный. Метрах в ста, в глубине парка,
он увидел девушку. Девушка сидела на бревне с бутылкой пива. Она была
одна и, очевидно, сильно пьяная - рядом с ней стояли две уже пустые
бутылки.
Воровато оглядевшись по сторонам, дедушка пошёл к бревну.
- Девушка, можно с вами поговорить? - развязным скрипучим голосом
спросил он, подойдя к беззащитной жертве.
- В отделении поговоришь, скотина! - прокричал сзади Стёпочкин. Дед едва
успел обернуться, и тут же получил удар в пах. Подоспевший Рыжиков
добавил деду в печень и в голову. Дед заскулил и замолк.
И что же вы думаете? Дедом оказался старый гэбешник Юрий Тарасович!
Оказывается, начальник ОВД пригласил его помочь милиционерам в трудном
деле - всё равно ж пенсионер, ничего не делает. Вот он и вёл наблюдение
в парке вместе с ментами. А увидев пьяную девушку, просто подошёл
сделать внушение. А мужики-то и не знали!
Юрий Тарасович очень обиделся на милиционеров и целую неделю таскался в
ОВД с нарочито перевязанной головой, читая ментам мораль. Наконец, он
так надоел милиционерам своими жалостливыми рассказами про то, что
раньше менты были честнее, страна лучше, а небо голубее, что его просто
перестали пускать на порог. "Ну его нафиг. Вредный старик, хуже
маньяка!" - сказал Стёпочкин.
А нападения на девушек с тех пор прекратились.
маньяк. Три девушки еле спаслись от него бегством. Почерк маньяка
одинаков - подкрадывался к пьяной девушке и пытался вступить в интимную
связь. О его приметах пострадавшие сообщить затруднились, потому что
были пьяны; сошлись только в том, что нападавший был в чёрных очках, и
изо рта у него плохо пахло.
По случаю таких безобразий сотрудники милиции перешли на усиленный режим
работы. По всему городу понаставили патрулей. В каждом лесопарке -
милиционер в кустах, а то и не один. Три недели слежка была
безрезультатной, но наконец милиционерам повезло.
В субботу вечером милиционеры Стёпочкин и Рыжиков, сторожившие городской
парк, заметили странного дедушку в шляпе и чёрных очках. Дедушка как-то
очень уж долго гулял - в пять часов вечера он прошёл мимо милиционеров
один раз, в шесть часов - ещё один раз, в семь часов - ещё раз.
- Слушай, не нравится мне этот дед, - сказал напарнику Стёпочкин. - Уже
третий раз за вечер его вижу.
- Угу, странный какой-то. Ты бы стал шататься по лесу в такую погоду?
Погода, действительно, была скверная, но дедушку это не волновало. Он
шёл, не торопясь, заложив руки в карманы своего пальто. Стёпочкин и
Рыжиков, соблюдая дистанцию, пошли за ним. Вскоре в поведении дедушки
появились новые странности - заметив молодую маму с коляской, он вдруг
остановился и стал покачиваться на месте, облизывая мясистые губы. Затем
достал пачку сигарет.
- Бээээ, "Беломорканал", - скривился Стёпочкин, - неужели эту дрянь ещё
выпускают?
- Слушай, а толстые губы - это ведь признак похотливости? - перебил его
Рыжиков. Милиционеры переглянулись.
Тем временем дедушка потерял интерес к маме с коляской и пошёл дальше.
Моросил косой дождик, но дедушке под широкополой шляпой было сухо и
комфортно. Вдруг он встал как вкопанный. Метрах в ста, в глубине парка,
он увидел девушку. Девушка сидела на бревне с бутылкой пива. Она была
одна и, очевидно, сильно пьяная - рядом с ней стояли две уже пустые
бутылки.
Воровато оглядевшись по сторонам, дедушка пошёл к бревну.
- Девушка, можно с вами поговорить? - развязным скрипучим голосом
спросил он, подойдя к беззащитной жертве.
- В отделении поговоришь, скотина! - прокричал сзади Стёпочкин. Дед едва
успел обернуться, и тут же получил удар в пах. Подоспевший Рыжиков
добавил деду в печень и в голову. Дед заскулил и замолк.
И что же вы думаете? Дедом оказался старый гэбешник Юрий Тарасович!
Оказывается, начальник ОВД пригласил его помочь милиционерам в трудном
деле - всё равно ж пенсионер, ничего не делает. Вот он и вёл наблюдение
в парке вместе с ментами. А увидев пьяную девушку, просто подошёл
сделать внушение. А мужики-то и не знали!
Юрий Тарасович очень обиделся на милиционеров и целую неделю таскался в
ОВД с нарочито перевязанной головой, читая ментам мораль. Наконец, он
так надоел милиционерам своими жалостливыми рассказами про то, что
раньше менты были честнее, страна лучше, а небо голубее, что его просто
перестали пускать на порог. "Ну его нафиг. Вредный старик, хуже
маньяка!" - сказал Стёпочкин.
А нападения на девушек с тех пор прекратились.
10.10.2010, Новые истории - основной выпуск
В московском филиале голландской компании была проблема - филиал плохо
работал. Сотрудники страдали фигнёй в соцсетях и жили от зарплаты до
зарплаты. Голландскому начальству это надоело, и оно нагрянуло в Москву
с проверкой. По итогам проверки сделали заключение:
- Вы, русский, отличные люди. Но вы не умеете жить двадцать первый век!
У вас в голове застрял совок. Поэтому у вас очень низкий
производительность труда! Вам нужен современный менеджер.
Через неделю прежний директор, тихий алкоголик М., был уволен, а на его
место пришла Лиана Петровна - высоченная, стриженная налысо лесбиянка с
командным голосом и повадками поручика Ржевского. Такого директора не
видел никто, никогда! Весь офис встал на дыбы.
Первым делом Лиана Петровна перевезла контору из тихого центра на запад
Москвы - чтобы окна глядели на небоскрёбы Москва-Сити.
- Смотреть на двухэтажные развалюхи нельзя! Это вредно! Вы продаёте
товар, Вы общаетесь с клиентами, Вы должны быть всегда нацелены на
успех! Поэтому наш символ - небоскрёб! Когда я смотрю на него, мои глаза
делаются стальными, я заряжаюсь энергией мегаполиса, я хочу делать
деньги! - заявила Лиана Петровна.
На следующий день директриса заметила, как один из работников хихикает,
зайдя в Интернет.
- Что читаешь, Сидоров?! - делая ударения на каждом слове, спросила она.
- Мммм... Ничего, Лиана Петровна....
- Правду говори, правду!
- Анекдоты, - упавшим голосом признался Сидоров.
- Анекдоты! Прекрасно! Ха-ха! Я люблю анекдоты! С этой минуты ты,
Сидоров, рассказывай остальным по анекдоту в полчаса - с выражением, с
расстановкой, чтобы было смешно! Ты ведь общаешься с клиентами - ты
должен уметь красиво говорить! Лучшей тренировки, чем анекдот, не
бывает! Сегодня балагуришь ты, завтра тебя сменит другой. Начинай, я
послушаю!
- Так точно, Лиана Петровна!..
Через два дня бухгалтер Хромочкина украдкой кушала на рабочем месте
торт. Внезапно без стука вошла Лиана Петровна. Хромочкина так и застыла
с куском торта, поднесённым ко рту.
- Хромочкина! Хватит жрать! У тебя поджелудочная и целлюлита на ляжках
шесть кило!
- У?.. - пискнула Хромочкина.
- А хочешь такое тело?! - спросила директриса, рывком подняв блузку и
показав идеальный прокачанный торс. - Ни жиринки, все мышцы видны!
Хочешь?
- Угу, - пискнула Хромочкина.
- Встала и сделала двадцать приседаний! Сейчас же! Или расчёт в зубы.
- Ой, мамочки, - пискнула Хромочкина и начала приседать, обливаясь
потом.
Лиана Петровна досчитала до двадцати, а потом сказала:
- Молодец! Теперь возьми торт и снеси его нашему курьеру. Мальчишка и
так худосочный, а тут ещё бегает. Ему нужнее!
Выпалив эту тираду, директриса круто повернулась на каблуках и вышла.
А ещё спустя день секретарша Попугаева чуть не сошла с ума, подойдя к
двери директорского кабинета в обеденный перерыв. Ей послышалось мерное
"раз-два", "раз-два", доносящееся оттуда. Заглянув в щёлку, Попугаева
увидела картину - директриса, мускулистая и жилистая как бодибилдер,
поднимала гантели. Она была раздета до пояса...
Через полгода несколько сотрудников выехали за город, чтобы поздравить
Лиану Петровну с днём рождения. Был февраль, воскресенье, ясное и
морозное утро. Сидоров, с дорогими часами, помолодевший на десять лет,
травил в салоне авто шутки. Хромочкина, с отличной фигурой,
рассматривала в зеркальце свою новую причёску. Попугаева писала sms-ку
своему новому бойфренду - шикарному парню, которого она закадрила прямо
на улице - ещё недавно на такой поступок у неё не хватило бы смелости.
- А где же наш начальник? Никак дрыхнет? - хохотнул Сидоров, безуспешно
позвонив в дверь дома.
- В такой-то день? Не верю, - возразила Хромочкина. - Да вон она!
На дальнем конце дорожки показалась бегущая Лиана Петровна - в одном
спортивном костюме, несмотря на мороз. В руке она держала пакет.
- О, хорошие мои! Доброе утро! Спасибо, спасибо. И вас всех тоже
поздравляю. Вот, держите - каждому по персику. После тренировки хорошо
персики есть. Я, как видите, и в магазин успела забежать.
- Как же вы бегаете в такой мороз, Лиана Петровна?
- Ха-ха, мороз! Минус двенадцать. Зато щёчки румяные, дышится легко,
снежок похрустывает - красота! Сегодня, правда, поблажку себе сделала -
не пять, а четыре километра пробежала. Ну, пойдёмте в дом, а то вы уж
посинели...
Выходя из дома вечером, Сидоров щёлкнул пальцами:
- Эврика! Я всё думал, кого она мне напоминает? А теперь понял - Петра
Первого!
- Скажешь тоже.
- А что? Настоящий русский характер - раз! На голландской закваске -
два! Сделала из нас Европу - три! Для полного сходства не хватает только
усов. Надо ей сказать, чтоб перестала их выщипывать! - сказал Сидоров и
радостно расхохотался.
работал. Сотрудники страдали фигнёй в соцсетях и жили от зарплаты до
зарплаты. Голландскому начальству это надоело, и оно нагрянуло в Москву
с проверкой. По итогам проверки сделали заключение:
- Вы, русский, отличные люди. Но вы не умеете жить двадцать первый век!
У вас в голове застрял совок. Поэтому у вас очень низкий
производительность труда! Вам нужен современный менеджер.
Через неделю прежний директор, тихий алкоголик М., был уволен, а на его
место пришла Лиана Петровна - высоченная, стриженная налысо лесбиянка с
командным голосом и повадками поручика Ржевского. Такого директора не
видел никто, никогда! Весь офис встал на дыбы.
Первым делом Лиана Петровна перевезла контору из тихого центра на запад
Москвы - чтобы окна глядели на небоскрёбы Москва-Сити.
- Смотреть на двухэтажные развалюхи нельзя! Это вредно! Вы продаёте
товар, Вы общаетесь с клиентами, Вы должны быть всегда нацелены на
успех! Поэтому наш символ - небоскрёб! Когда я смотрю на него, мои глаза
делаются стальными, я заряжаюсь энергией мегаполиса, я хочу делать
деньги! - заявила Лиана Петровна.
На следующий день директриса заметила, как один из работников хихикает,
зайдя в Интернет.
- Что читаешь, Сидоров?! - делая ударения на каждом слове, спросила она.
- Мммм... Ничего, Лиана Петровна....
- Правду говори, правду!
- Анекдоты, - упавшим голосом признался Сидоров.
- Анекдоты! Прекрасно! Ха-ха! Я люблю анекдоты! С этой минуты ты,
Сидоров, рассказывай остальным по анекдоту в полчаса - с выражением, с
расстановкой, чтобы было смешно! Ты ведь общаешься с клиентами - ты
должен уметь красиво говорить! Лучшей тренировки, чем анекдот, не
бывает! Сегодня балагуришь ты, завтра тебя сменит другой. Начинай, я
послушаю!
- Так точно, Лиана Петровна!..
Через два дня бухгалтер Хромочкина украдкой кушала на рабочем месте
торт. Внезапно без стука вошла Лиана Петровна. Хромочкина так и застыла
с куском торта, поднесённым ко рту.
- Хромочкина! Хватит жрать! У тебя поджелудочная и целлюлита на ляжках
шесть кило!
- У?.. - пискнула Хромочкина.
- А хочешь такое тело?! - спросила директриса, рывком подняв блузку и
показав идеальный прокачанный торс. - Ни жиринки, все мышцы видны!
Хочешь?
- Угу, - пискнула Хромочкина.
- Встала и сделала двадцать приседаний! Сейчас же! Или расчёт в зубы.
- Ой, мамочки, - пискнула Хромочкина и начала приседать, обливаясь
потом.
Лиана Петровна досчитала до двадцати, а потом сказала:
- Молодец! Теперь возьми торт и снеси его нашему курьеру. Мальчишка и
так худосочный, а тут ещё бегает. Ему нужнее!
Выпалив эту тираду, директриса круто повернулась на каблуках и вышла.
А ещё спустя день секретарша Попугаева чуть не сошла с ума, подойдя к
двери директорского кабинета в обеденный перерыв. Ей послышалось мерное
"раз-два", "раз-два", доносящееся оттуда. Заглянув в щёлку, Попугаева
увидела картину - директриса, мускулистая и жилистая как бодибилдер,
поднимала гантели. Она была раздета до пояса...
Через полгода несколько сотрудников выехали за город, чтобы поздравить
Лиану Петровну с днём рождения. Был февраль, воскресенье, ясное и
морозное утро. Сидоров, с дорогими часами, помолодевший на десять лет,
травил в салоне авто шутки. Хромочкина, с отличной фигурой,
рассматривала в зеркальце свою новую причёску. Попугаева писала sms-ку
своему новому бойфренду - шикарному парню, которого она закадрила прямо
на улице - ещё недавно на такой поступок у неё не хватило бы смелости.
- А где же наш начальник? Никак дрыхнет? - хохотнул Сидоров, безуспешно
позвонив в дверь дома.
- В такой-то день? Не верю, - возразила Хромочкина. - Да вон она!
На дальнем конце дорожки показалась бегущая Лиана Петровна - в одном
спортивном костюме, несмотря на мороз. В руке она держала пакет.
- О, хорошие мои! Доброе утро! Спасибо, спасибо. И вас всех тоже
поздравляю. Вот, держите - каждому по персику. После тренировки хорошо
персики есть. Я, как видите, и в магазин успела забежать.
- Как же вы бегаете в такой мороз, Лиана Петровна?
- Ха-ха, мороз! Минус двенадцать. Зато щёчки румяные, дышится легко,
снежок похрустывает - красота! Сегодня, правда, поблажку себе сделала -
не пять, а четыре километра пробежала. Ну, пойдёмте в дом, а то вы уж
посинели...
Выходя из дома вечером, Сидоров щёлкнул пальцами:
- Эврика! Я всё думал, кого она мне напоминает? А теперь понял - Петра
Первого!
- Скажешь тоже.
- А что? Настоящий русский характер - раз! На голландской закваске -
два! Сделала из нас Европу - три! Для полного сходства не хватает только
усов. Надо ей сказать, чтоб перестала их выщипывать! - сказал Сидоров и
радостно расхохотался.
11.10.2010, Новые истории - основной выпуск
Экзамен по криминалистике. Студент Павлинов плывёт, периодически утопая
- про баллистику он худо-бедно ответил, но по второму вопросу, о
почерковедческой экспертизе, ничего дельного сказать не может. Он
путается, краснеет, просит дать подумать.
Экзамен принимают заведующий кафедры, суровый профессор Вишневский и
душка-доцент Кашечкин. У Вишневского накануне разболелся зуб, и поэтому
он зол и ненавидит каждого студента, в особенности тех, кто тянет время
и мешает ему пойти к стоматологу. А Павлинов как раз такой.
- Всё ясно! Вы не знаете тему, молодой человек.
- Профессор, а можно дополнительный вопрос? Ну пожалуйста.
- Хорошо. Степени окоченения трупа! - Вишневский хитро прищуривается,
потому что вопрос сложный и не из билетов.
- Ммммм... Кхм...
- Ну? Я жду!
Павлинов весь взмокает и лезет в карман за платком. И тут - о, ужас! -
вместе с платком из кармана выпадает пачка презервативов. Прямо на стол.
- Презики... - шепчет Павлинов. Надо же что-то сказать.
- Ндааа. Где тут думать о трупах, когда гандоны на уме? - ехидно
замечает Вишневский. - Я вижу, вы сегодня не к экзамену готовились,
Павлинов?
- Профессор, извините... Это случайно...
- Нет, Павлинов, это неслучайно. Не случайно! Знаете, в чём разница
между мной и вами? Я, Павлинов, смог кое-чего добиться в жизни - и это
потому, что всегда знал своё дело, не унижался и не ставил себя в
смешное положение! Именно этим солидные люди вроде меня отличаются от
гандонов вроде вас! - Вишневский стал багровым. - Забирайте свою
мерзость и не смейте появляться мне на глаза до пересдачи!
Павлинов, всхлипнув, выбежал из аудитории. Кашечкин мотнул головой:
- Зачем вы его так? У мальчишки невроз будет.
- Ничего-ничего... Следующий!
... Через неделю Вишневский, Кашечкин и ещё один доцент, Рябов, играли
на кафедре в покер. Был вечер, все трое слегка напились, и зуб у
Вишневского больше не болел, поэтому профессор был в отличном
настроении. Однако игра складывалась непросто: проигравший тридцать
раздач Рябов был ещё в рубашке, тогда как Кашечкин сидел голый до пояса,
а профессор, которому не шла карта, остался в одних трусах. Чтобы никто
не узнал про такие вольности, кафедру заперли на ключ изнутри.
- Ну что, старый чертяка, ещё проигрыш - и снимай трусы! - хохотнул
Рябов.
- Жулики. Жулики оба, - махнул рукой Вишневский, - напишу в ректорат,
чтоб вас лишили премии.
Рябов сдал карты.
- Флэш! У меня флэш! В этот раз живу! - крикнул Вишневский.
- А вот и нет. Каре на валетах! Поглядите.
Вишневский перегнулся через стол, чтобы убедиться - да, у Рябова два
валета на руках и ещё два на столе.
- Вот говорила мне мама - не играй в азартные игры! - крякнул профессор.
- Трусы снимать не буду, хоть зарежьте!
- Тогда лезь под стол.
- Эххх, ну ладно... Честь есть честь.
Вишневский медленно опустился на четвереньки и стал пропихивать своё
огромное тело между ящиками стола и левым его основанием. Тело в узкий
проём не пролезало.
- Давай, чертяка, поднажми! Покажи силушку богатырскую! - подгонял
Кашечкин.
Вишневский изо всех сил напрягся, жилы на лице вздулись - и здоровая
туша протиснулась в проём наполовину. Но тут с профессором случился
Винни-Пух. Тело больше не могло пролезть ни назад ни вперёд. Ни на
сантиметр.
- Ты что, Михалыч, застрял? - испугался Кашечкин.
- Всё, коллеги, каюк мне. Так и похороните - со столом, - затрясся от
беззвучного смеха Вишневский.
- Постой, но как же теперь быть-то...
Кашечкин и Рябов попытались оторвать огромную ножку стола, но не тут-то
было - стол был дубовый, мощнейший, чуть ли не сталинских времён.
- Ну что вы стоите, дурни? Рёбра жмёт! Бегите к завхозу за инструментом.
Живо!
Доценты отперли кафедру и бросились разыскивать завхоза. А через две
минуты на кафедру совершенно случайно зашёл "гандон" Павлинов, который
хотел уточнить время завтрашней пересдачи.
Представьте себе радость студента, когда он увидел торчащую из-под
стола, такую знакомую задницу человека, который никогда в жизни не
попадал в смешное положение!
Стоит ли упоминать, что никакой пересдачи не было? Вишневский в тот же
день поставил Павлинову "отлично" - в благодарность за то, что студент
пощадил старого профессора и не стал снимать сцену на мобильный телефон.
- про баллистику он худо-бедно ответил, но по второму вопросу, о
почерковедческой экспертизе, ничего дельного сказать не может. Он
путается, краснеет, просит дать подумать.
Экзамен принимают заведующий кафедры, суровый профессор Вишневский и
душка-доцент Кашечкин. У Вишневского накануне разболелся зуб, и поэтому
он зол и ненавидит каждого студента, в особенности тех, кто тянет время
и мешает ему пойти к стоматологу. А Павлинов как раз такой.
- Всё ясно! Вы не знаете тему, молодой человек.
- Профессор, а можно дополнительный вопрос? Ну пожалуйста.
- Хорошо. Степени окоченения трупа! - Вишневский хитро прищуривается,
потому что вопрос сложный и не из билетов.
- Ммммм... Кхм...
- Ну? Я жду!
Павлинов весь взмокает и лезет в карман за платком. И тут - о, ужас! -
вместе с платком из кармана выпадает пачка презервативов. Прямо на стол.
- Презики... - шепчет Павлинов. Надо же что-то сказать.
- Ндааа. Где тут думать о трупах, когда гандоны на уме? - ехидно
замечает Вишневский. - Я вижу, вы сегодня не к экзамену готовились,
Павлинов?
- Профессор, извините... Это случайно...
- Нет, Павлинов, это неслучайно. Не случайно! Знаете, в чём разница
между мной и вами? Я, Павлинов, смог кое-чего добиться в жизни - и это
потому, что всегда знал своё дело, не унижался и не ставил себя в
смешное положение! Именно этим солидные люди вроде меня отличаются от
гандонов вроде вас! - Вишневский стал багровым. - Забирайте свою
мерзость и не смейте появляться мне на глаза до пересдачи!
Павлинов, всхлипнув, выбежал из аудитории. Кашечкин мотнул головой:
- Зачем вы его так? У мальчишки невроз будет.
- Ничего-ничего... Следующий!
... Через неделю Вишневский, Кашечкин и ещё один доцент, Рябов, играли
на кафедре в покер. Был вечер, все трое слегка напились, и зуб у
Вишневского больше не болел, поэтому профессор был в отличном
настроении. Однако игра складывалась непросто: проигравший тридцать
раздач Рябов был ещё в рубашке, тогда как Кашечкин сидел голый до пояса,
а профессор, которому не шла карта, остался в одних трусах. Чтобы никто
не узнал про такие вольности, кафедру заперли на ключ изнутри.
- Ну что, старый чертяка, ещё проигрыш - и снимай трусы! - хохотнул
Рябов.
- Жулики. Жулики оба, - махнул рукой Вишневский, - напишу в ректорат,
чтоб вас лишили премии.
Рябов сдал карты.
- Флэш! У меня флэш! В этот раз живу! - крикнул Вишневский.
- А вот и нет. Каре на валетах! Поглядите.
Вишневский перегнулся через стол, чтобы убедиться - да, у Рябова два
валета на руках и ещё два на столе.
- Вот говорила мне мама - не играй в азартные игры! - крякнул профессор.
- Трусы снимать не буду, хоть зарежьте!
- Тогда лезь под стол.
- Эххх, ну ладно... Честь есть честь.
Вишневский медленно опустился на четвереньки и стал пропихивать своё
огромное тело между ящиками стола и левым его основанием. Тело в узкий
проём не пролезало.
- Давай, чертяка, поднажми! Покажи силушку богатырскую! - подгонял
Кашечкин.
Вишневский изо всех сил напрягся, жилы на лице вздулись - и здоровая
туша протиснулась в проём наполовину. Но тут с профессором случился
Винни-Пух. Тело больше не могло пролезть ни назад ни вперёд. Ни на
сантиметр.
- Ты что, Михалыч, застрял? - испугался Кашечкин.
- Всё, коллеги, каюк мне. Так и похороните - со столом, - затрясся от
беззвучного смеха Вишневский.
- Постой, но как же теперь быть-то...
Кашечкин и Рябов попытались оторвать огромную ножку стола, но не тут-то
было - стол был дубовый, мощнейший, чуть ли не сталинских времён.
- Ну что вы стоите, дурни? Рёбра жмёт! Бегите к завхозу за инструментом.
Живо!
Доценты отперли кафедру и бросились разыскивать завхоза. А через две
минуты на кафедру совершенно случайно зашёл "гандон" Павлинов, который
хотел уточнить время завтрашней пересдачи.
Представьте себе радость студента, когда он увидел торчащую из-под
стола, такую знакомую задницу человека, который никогда в жизни не
попадал в смешное положение!
Стоит ли упоминать, что никакой пересдачи не было? Вишневский в тот же
день поставил Павлинову "отлично" - в благодарность за то, что студент
пощадил старого профессора и не стал снимать сцену на мобильный телефон.
12.10.2010, Новые истории - основной выпуск
Все просят рассказать реальную историю - вот вам настоящий рассказ
военного моряка. Он мне рассказал его лично, а уж если где приврал, все
вопросы направляйте почтой в Мурманск, откуда он родом.
В прошлом году эсминец "Несокрушимый", на котором служит Максим Д.,
отправили к берегам Сомали, в Аденский залив. Там, как вы знаете,
пошаливают пираты. Они люди бедные и голодные, а голод такая штука - не
то что пиратом, каннибалом заделаешься. Нет, честное слово, вы знаете,
как эти сомалийцы захватывают корабль? Они, попав на борт, первым делом
идут и грабят припасы, тушёнку-сгущёнку, сухари всякие. А потом,
наевшись от пуза, уже заявляют всему миру, что, дескать, пришли за
выкупом. Это они для солидности заявляют, не верьте. Они нападают, чтобы
покушать.
Ну так вот. Однажды на "Несокрушимый" поступил сигнал тревоги - плывущий
неподалёку кораблик был атакован пиратскими катерами. Наши молодцы
бросились на подмогу, и через два часа погони кораблик был освобождён, а
пиратское отродье - обезоружено, связано и переведено на "Несокрушимый".
Там их бросили в специальные каюты, вроде как тюремные.
В первую же ночь один из пиратов, какой-то молодой парень, страшно
разревелся. Максим подошёл к каюте и спросил, что ему нужно. Парень на
ломаном английском объяснил, что ему всего девятнадцать лет, что работу
в Сомали трудно найти, и поэтому он подался в пираты, а так он жутко
честный человек. И ещё парень сказал, что очень-очень не хочет в тюрьму
и просит его отпустить.
Максим подумал немного, а потом сказал:
- Подожди, я сейчас вернусь и кое-что тебе покажу.
Через пять минут Максим вернулся, держа в руках фотоальбом.
- Вот смотри, это моя родина - Мурманск.
С фотографии глядели жуткие серые хрущобы, построенные на голом пустыре.
- У нас всегда очень сыро и холодно, и летом нельзя гулять в шортах. А
зимой всё время ночь. Понимаешь? Три месяца не бывает солнца. И половина
города сидит без работы. Как ты думаешь, это страшно?
- Страшно.
- Смотри дальше. Вот это - моя однокомнатная квартира. Я живу здесь
вместе с женой, тремя детьми и собакой. Потолки низкие, и крыша всё
время протекает. Как ты думаешь, это страшно?
- Страшно.
- Нет, дружок, это ещё не страшно. Страшно будет сейчас. Смотри. Вот это
- моя жена!
Парень посмотрел на Максима с ужасом, и с тех пор больше не ревел и ни
разу ни о чём не попросил.
военного моряка. Он мне рассказал его лично, а уж если где приврал, все
вопросы направляйте почтой в Мурманск, откуда он родом.
В прошлом году эсминец "Несокрушимый", на котором служит Максим Д.,
отправили к берегам Сомали, в Аденский залив. Там, как вы знаете,
пошаливают пираты. Они люди бедные и голодные, а голод такая штука - не
то что пиратом, каннибалом заделаешься. Нет, честное слово, вы знаете,
как эти сомалийцы захватывают корабль? Они, попав на борт, первым делом
идут и грабят припасы, тушёнку-сгущёнку, сухари всякие. А потом,
наевшись от пуза, уже заявляют всему миру, что, дескать, пришли за
выкупом. Это они для солидности заявляют, не верьте. Они нападают, чтобы
покушать.
Ну так вот. Однажды на "Несокрушимый" поступил сигнал тревоги - плывущий
неподалёку кораблик был атакован пиратскими катерами. Наши молодцы
бросились на подмогу, и через два часа погони кораблик был освобождён, а
пиратское отродье - обезоружено, связано и переведено на "Несокрушимый".
Там их бросили в специальные каюты, вроде как тюремные.
В первую же ночь один из пиратов, какой-то молодой парень, страшно
разревелся. Максим подошёл к каюте и спросил, что ему нужно. Парень на
ломаном английском объяснил, что ему всего девятнадцать лет, что работу
в Сомали трудно найти, и поэтому он подался в пираты, а так он жутко
честный человек. И ещё парень сказал, что очень-очень не хочет в тюрьму
и просит его отпустить.
Максим подумал немного, а потом сказал:
- Подожди, я сейчас вернусь и кое-что тебе покажу.
Через пять минут Максим вернулся, держа в руках фотоальбом.
- Вот смотри, это моя родина - Мурманск.
С фотографии глядели жуткие серые хрущобы, построенные на голом пустыре.
- У нас всегда очень сыро и холодно, и летом нельзя гулять в шортах. А
зимой всё время ночь. Понимаешь? Три месяца не бывает солнца. И половина
города сидит без работы. Как ты думаешь, это страшно?
- Страшно.
- Смотри дальше. Вот это - моя однокомнатная квартира. Я живу здесь
вместе с женой, тремя детьми и собакой. Потолки низкие, и крыша всё
время протекает. Как ты думаешь, это страшно?
- Страшно.
- Нет, дружок, это ещё не страшно. Страшно будет сейчас. Смотри. Вот это
- моя жена!
Парень посмотрел на Максима с ужасом, и с тех пор больше не ревел и ни
разу ни о чём не попросил.
13.10.2010, Новые истории - основной выпуск
Рискуя вызвать инфаркт у доктора Малахова и всех фанатов уринотерапии, я
всё-таки расскажу вам эту жуткую историю. Произошла она несколько лет
назад, когда в России дозволялось распивать пиво в общественных местах.
В одном областном центре решили устроить пивной фестиваль. Мероприятие
это сулило всем сплошные выгоды. Пивной компании - реклама, бюджету -
копеечка, чиновникам - рублик. Людям - пенистое со скидкой.
Но по неопытности власти допустили две ошибки. Как оказалось
впоследствии - роковые. Во-первых, фестиваль решили провести на площади,
а не в парке. А, во-вторых, на площади стояло всего два биотуалета. Два!
Представляете, что такое два биотуалета на пивном фестивале, где
собрались десять тысяч человек?
Уже через час после начала фестиваля многие пиволюбы начали озираться в
поисках отхожего места. А откуда ему взяться? Это ж площадь! Справа дом,
слева дом, посреди памятник. К счастью, в юго-восточном углу площади был
как бы скверик. Хиленький, в пять кустов, но всё же пиволюбы заспешили
туда. И даже к этим пяти кустам вскоре выстроились огромные очереди!
А поскольку землицы под кустами было совсем мало, и вдобавок это был
суглинок, переработанное пиво не хотело никуда впитываться. Оно
образовало сначала маленький, а потом и широкий, многоводный ручей,
который тёк от скверика метров сто по переулку, веселя мальчишек. Он
бурлил, пузырился жёлтыми пузырями, а потом впадал в городской пруд.
Необычный этот ручей просуществовал до позднего вечера.
Казалось бы, пожурчал и забыли? Ан нет. Дальше случилась жуть.
Наутро дворники и первые прохожие увидели апокалиптическую картину -
весь карась и вся плотва, жившие в пруду, плавали на его пожелтевшей
глади брюхом кверху.
всё-таки расскажу вам эту жуткую историю. Произошла она несколько лет
назад, когда в России дозволялось распивать пиво в общественных местах.
В одном областном центре решили устроить пивной фестиваль. Мероприятие
это сулило всем сплошные выгоды. Пивной компании - реклама, бюджету -
копеечка, чиновникам - рублик. Людям - пенистое со скидкой.
Но по неопытности власти допустили две ошибки. Как оказалось
впоследствии - роковые. Во-первых, фестиваль решили провести на площади,
а не в парке. А, во-вторых, на площади стояло всего два биотуалета. Два!
Представляете, что такое два биотуалета на пивном фестивале, где
собрались десять тысяч человек?
Уже через час после начала фестиваля многие пиволюбы начали озираться в
поисках отхожего места. А откуда ему взяться? Это ж площадь! Справа дом,
слева дом, посреди памятник. К счастью, в юго-восточном углу площади был
как бы скверик. Хиленький, в пять кустов, но всё же пиволюбы заспешили
туда. И даже к этим пяти кустам вскоре выстроились огромные очереди!
А поскольку землицы под кустами было совсем мало, и вдобавок это был
суглинок, переработанное пиво не хотело никуда впитываться. Оно
образовало сначала маленький, а потом и широкий, многоводный ручей,
который тёк от скверика метров сто по переулку, веселя мальчишек. Он
бурлил, пузырился жёлтыми пузырями, а потом впадал в городской пруд.
Необычный этот ручей просуществовал до позднего вечера.
Казалось бы, пожурчал и забыли? Ан нет. Дальше случилась жуть.
Наутро дворники и первые прохожие увидели апокалиптическую картину -
весь карась и вся плотва, жившие в пруду, плавали на его пожелтевшей
глади брюхом кверху.
14.10.2010, Остальные новые истории
Года два назад по городам Поволжья колесил удивительный цирк. Цирк этот
собирал сумасшедшие аншлаги, где бы ни появлялся. Ведь в его программе
был смертельный номер, которого не показывал ни один цирк России и даже
целого мира - "Стриптиз с тигром"!
Начинался этот номер довольно обычно. На арену выходил импресарио и
объявлял:
- А сейчас на сцене появится бесстрашная дрессировщица, гроза тигров и
мужчин, ослепительная блондинка Диана!
Под грохот аплодисментов на арену выходила Диана - действительно очень
соблазнительная и молодая девушка, лет этак двадцати трёх. Она была
одета во всё обтягивающее или в короткую юбку, и держала в руках кнут.
Диана кланялась зрителям, после чего на арену выпускали тигра с
колокольчиком на шее и белой отметиной на боку. Тигра звали Рокки.
В первой части представления Рокки делал всё то, что делают и другие
замордованные тигры на всём пространстве России - вставал на задние
лапы, скакал с тумбы на тумбу, рычал по щелчку кнута и даже прыгал через
обруч. А вот дальше начиналось зрелище, заставлявшее многих зрителей
тянуться за валидолом.
Тигра на время уводили со сцены, и импресарио выкрикивал:
- Дамы и господа, теперь я прошу особо впечатлительных отвернуться.
Диана исполнит для Вас смертельный номер - войдёт в клетку к свирепому
зверю без кнута, без пистолета и исполнит стриптиз!
После этих слов в зал вносили клетку с тигром. Рокки сидел в ней в позе
сфинкса, угрожающе порыкивая, колокольчик на его шее тревожно тренькал.
Но бесстрашная Диана, не глядя на тигра, смело заходила в клетку и
закрывала замок на ключ. По залу прокатывался вопль ужаса.
- Что ж вы творите?! Он же её порвёт! - восклицала какая-нибудь
экзальтированная дамочка.
Но Диана поворачивалась к тигру и властным голосом гипнотизёра
приказывала ему сидеть смирно. После чего весьма эффектно раздевалась -
одну туфельку снимала, другую туфельку подбрасывала, а юбочку кидала
прямо на морду тигру, отчего тот свирепо рычал и даже бил хвостом по
полу. В этот момент слабонервные зрители были уже в истерике, умоляя
остановить представление. Но Диана и не думала останавливаться -
грациозно покачивая всеми полушариями, она садилась на Рокки верхом и
начинала взбивать ему шерсть на затылке.
- Ну что, зверь, поиграем сегодня ночью? - громко спрашивала она при
этом.
Наконец, Диана выходила из клетки наружу - живая и невредимая. Гремели
овации. Зал приветствовал её стоя. Директор цирка стриг купоны,
подсчитывая огромную прибыль.
Вскоре про Диану поползли разные слухи - одни говорили, что она дочка
самого Кашпировского и владеет китайским гипнозом, действующим на
зверей. Другие уверяли, что Диана знала тигра ещё котёнком и кормила его
с бутылочки заместо матери, и потому он на неё не нападает. Но тут из
Москвы приехал посмотреть на Диану великий М. З., и тайна сразу
раскрылась. А директор цирка сел в тюрьму.
Оказалось, что тигров - два! И тигры эти - близнецы, с одинаковой
отметиной на боку. Первый тигр - настоящий Рокки - выступал в начале
представления, прыгал с тумбы на тумбу. А вот его близнеца к
представлению долго готовили. Перед выходом на сцену тигру три недели не
давали есть, дожидаясь, пока он отощает до дистрофии. После такой диеты
тигр продолжал бодрствовать, но ходить уже не мог - только рычать,
трясти головой и шлёпать хвостом по полу. Потом его укладывали в позу
сфинкса - чтобы со стороны не было видно, какой он тощий. Наконец, после
этого тигра торжественно ВНОСИЛИ на арену. Конечно, с ним можно было
делать что угодно, без малейшего испуга!
Кстати, великого М. З. спросили - а как он догадался, что тигров два?
Дрессировщик, улыбнувшись, ответил:
- Ну я же знаю, какие у кошек эмоции. У них тоже бывают весёлые,
грустные, ленивые морды. И вот смотрю я на этого тигра - а он в глаза
мне глядит и... плачет от голода!
собирал сумасшедшие аншлаги, где бы ни появлялся. Ведь в его программе
был смертельный номер, которого не показывал ни один цирк России и даже
целого мира - "Стриптиз с тигром"!
Начинался этот номер довольно обычно. На арену выходил импресарио и
объявлял:
- А сейчас на сцене появится бесстрашная дрессировщица, гроза тигров и
мужчин, ослепительная блондинка Диана!
Под грохот аплодисментов на арену выходила Диана - действительно очень
соблазнительная и молодая девушка, лет этак двадцати трёх. Она была
одета во всё обтягивающее или в короткую юбку, и держала в руках кнут.
Диана кланялась зрителям, после чего на арену выпускали тигра с
колокольчиком на шее и белой отметиной на боку. Тигра звали Рокки.
В первой части представления Рокки делал всё то, что делают и другие
замордованные тигры на всём пространстве России - вставал на задние
лапы, скакал с тумбы на тумбу, рычал по щелчку кнута и даже прыгал через
обруч. А вот дальше начиналось зрелище, заставлявшее многих зрителей
тянуться за валидолом.
Тигра на время уводили со сцены, и импресарио выкрикивал:
- Дамы и господа, теперь я прошу особо впечатлительных отвернуться.
Диана исполнит для Вас смертельный номер - войдёт в клетку к свирепому
зверю без кнута, без пистолета и исполнит стриптиз!
После этих слов в зал вносили клетку с тигром. Рокки сидел в ней в позе
сфинкса, угрожающе порыкивая, колокольчик на его шее тревожно тренькал.
Но бесстрашная Диана, не глядя на тигра, смело заходила в клетку и
закрывала замок на ключ. По залу прокатывался вопль ужаса.
- Что ж вы творите?! Он же её порвёт! - восклицала какая-нибудь
экзальтированная дамочка.
Но Диана поворачивалась к тигру и властным голосом гипнотизёра
приказывала ему сидеть смирно. После чего весьма эффектно раздевалась -
одну туфельку снимала, другую туфельку подбрасывала, а юбочку кидала
прямо на морду тигру, отчего тот свирепо рычал и даже бил хвостом по
полу. В этот момент слабонервные зрители были уже в истерике, умоляя
остановить представление. Но Диана и не думала останавливаться -
грациозно покачивая всеми полушариями, она садилась на Рокки верхом и
начинала взбивать ему шерсть на затылке.
- Ну что, зверь, поиграем сегодня ночью? - громко спрашивала она при
этом.
Наконец, Диана выходила из клетки наружу - живая и невредимая. Гремели
овации. Зал приветствовал её стоя. Директор цирка стриг купоны,
подсчитывая огромную прибыль.
Вскоре про Диану поползли разные слухи - одни говорили, что она дочка
самого Кашпировского и владеет китайским гипнозом, действующим на
зверей. Другие уверяли, что Диана знала тигра ещё котёнком и кормила его
с бутылочки заместо матери, и потому он на неё не нападает. Но тут из
Москвы приехал посмотреть на Диану великий М. З., и тайна сразу
раскрылась. А директор цирка сел в тюрьму.
Оказалось, что тигров - два! И тигры эти - близнецы, с одинаковой
отметиной на боку. Первый тигр - настоящий Рокки - выступал в начале
представления, прыгал с тумбы на тумбу. А вот его близнеца к
представлению долго готовили. Перед выходом на сцену тигру три недели не
давали есть, дожидаясь, пока он отощает до дистрофии. После такой диеты
тигр продолжал бодрствовать, но ходить уже не мог - только рычать,
трясти головой и шлёпать хвостом по полу. Потом его укладывали в позу
сфинкса - чтобы со стороны не было видно, какой он тощий. Наконец, после
этого тигра торжественно ВНОСИЛИ на арену. Конечно, с ним можно было
делать что угодно, без малейшего испуга!
Кстати, великого М. З. спросили - а как он догадался, что тигров два?
Дрессировщик, улыбнувшись, ответил:
- Ну я же знаю, какие у кошек эмоции. У них тоже бывают весёлые,
грустные, ленивые морды. И вот смотрю я на этого тигра - а он в глаза
мне глядит и... плачет от голода!
15.10.2010, Новые истории - основной выпуск
Американцы пожирают на скорость хот-доги, французы - лягушек, а мы-то,
россияне, чем хуже? Этот резонный вопрос задали себе жители славного
Дмитрова на прошлую Масленицу. До тех пор проводы зимы в Дмитрове
проходили как-то серенько - напивасятся горожане, сожгут чучелко, глаза
в салютик, морда в салатик... Скууучно!
Поэтому на сей раз программу праздника решили украсить играми для
взрослых. Не всё же лучшее - детям, правильно? Игр придумали несколько -
бой стенка на стенку за снежную крепость, стрельба в тире по
нарисованным женщинам и то, о чём я собираюсь рассказать.
Героем этой игры являлся румяный, круглолицый блин. Блины пеклись в
павильончике на городской площади. А игра такая - кто больше всех съест
блинов, тому денежный приз и лучик восторга. Проигравшие рекорду,
наоборот, оплачивают стоимость съеденного, и из этих же денег растёт
джек-пот для следующего победителя.
Вечером масленичного воскресенья блинный рекорд равнялся 52 блинам, а
джек-пот вырос уже до 22000 рублей, потому что до рекорда не смогли
дотянуться аж четыре десятка претендентов. Один за другим люди отходили
от павильона - с круглыми, болящими животами и похудевшими кошельками.
Но вот, похоже, к павильону подошёл серьёзный претендент - завуч школы
Василий Егорович, настоящий человек-гора, метр девяносто ростом и
шириной с бочку. Шёл он под руку с женой, маленькой учительницей
физкультуры.
- Ой, Вася, двадцать две тысячи разыгрывают! Попробуй, а? - сказала
жена. - Новое пальто мне купишь. А то уже второй год в одном хожу, перед
людьми неудобно.
- Нет, дорогая, пальто у тебя хорошее. А мне для дела нужен ноутбук,
давай лучше...
Лицо жены стало страшным.
- ... Давай лучше не ссориться. Пальто так пальто, - сдался завуч.
Василий Егорович встал перед тазом с блинами и начал быстро метать их в
рот. Тестяные круги один за другим пропадали в его огромном теле. Повар
считал вслух:
- Семнадцать, восемнадцать, девятнадцать...
На четвёртом десятке скорость завуча заметно упала. Он стал разглядывать
каждый блин перед тем, как съесть. В начале пятого десятка Василий
Егорович стал подозрительно тяжко вздыхать и расстегнул куртку. Сорок
восьмой блин елся уже по кусочкам, с томительными паузами. Наконец, взяв
в руки сорок девятый блин, Василий Егорович поджал губы и издал какое-то
нутряное бульканье.
- Больше... не... могу... - сдавленно прошептал он.
- Ты что, Васенька? Сдурел? У нас денег с собой нет, платить за
съеденное нечем! Кушай!
- Мммммм... - Василий Егорович поглядел на блин и отвернулся. -
Неееееет... Не лезет.
Жена побледнела.
- Что ты стоишь? - возмутился завуч. - Беги домой за деньгами!
- Ой, и правда. Извини, Васенька, - учительница физкультуры развернулась
и побежала домой.
Как только жена скрылась в толпе, Василий Егорович коварно улыбнулся,
подмигнул публике и разом закинул в рот и сорок девятый блин, и ещё
десяток других!
- Ваши двадцать две тысячи, - подал ему деньги повар.
- Всё-таки куплю ноутбук. А пальто жене - позже, когда научится не
спорить с главой семьи! - сказал Василий Егорович, обращаясь к зрителям.
- Пойду обрадую её, что за блины можно не платить...
россияне, чем хуже? Этот резонный вопрос задали себе жители славного
Дмитрова на прошлую Масленицу. До тех пор проводы зимы в Дмитрове
проходили как-то серенько - напивасятся горожане, сожгут чучелко, глаза
в салютик, морда в салатик... Скууучно!
Поэтому на сей раз программу праздника решили украсить играми для
взрослых. Не всё же лучшее - детям, правильно? Игр придумали несколько -
бой стенка на стенку за снежную крепость, стрельба в тире по
нарисованным женщинам и то, о чём я собираюсь рассказать.
Героем этой игры являлся румяный, круглолицый блин. Блины пеклись в
павильончике на городской площади. А игра такая - кто больше всех съест
блинов, тому денежный приз и лучик восторга. Проигравшие рекорду,
наоборот, оплачивают стоимость съеденного, и из этих же денег растёт
джек-пот для следующего победителя.
Вечером масленичного воскресенья блинный рекорд равнялся 52 блинам, а
джек-пот вырос уже до 22000 рублей, потому что до рекорда не смогли
дотянуться аж четыре десятка претендентов. Один за другим люди отходили
от павильона - с круглыми, болящими животами и похудевшими кошельками.
Но вот, похоже, к павильону подошёл серьёзный претендент - завуч школы
Василий Егорович, настоящий человек-гора, метр девяносто ростом и
шириной с бочку. Шёл он под руку с женой, маленькой учительницей
физкультуры.
- Ой, Вася, двадцать две тысячи разыгрывают! Попробуй, а? - сказала
жена. - Новое пальто мне купишь. А то уже второй год в одном хожу, перед
людьми неудобно.
- Нет, дорогая, пальто у тебя хорошее. А мне для дела нужен ноутбук,
давай лучше...
Лицо жены стало страшным.
- ... Давай лучше не ссориться. Пальто так пальто, - сдался завуч.
Василий Егорович встал перед тазом с блинами и начал быстро метать их в
рот. Тестяные круги один за другим пропадали в его огромном теле. Повар
считал вслух:
- Семнадцать, восемнадцать, девятнадцать...
На четвёртом десятке скорость завуча заметно упала. Он стал разглядывать
каждый блин перед тем, как съесть. В начале пятого десятка Василий
Егорович стал подозрительно тяжко вздыхать и расстегнул куртку. Сорок
восьмой блин елся уже по кусочкам, с томительными паузами. Наконец, взяв
в руки сорок девятый блин, Василий Егорович поджал губы и издал какое-то
нутряное бульканье.
- Больше... не... могу... - сдавленно прошептал он.
- Ты что, Васенька? Сдурел? У нас денег с собой нет, платить за
съеденное нечем! Кушай!
- Мммммм... - Василий Егорович поглядел на блин и отвернулся. -
Неееееет... Не лезет.
Жена побледнела.
- Что ты стоишь? - возмутился завуч. - Беги домой за деньгами!
- Ой, и правда. Извини, Васенька, - учительница физкультуры развернулась
и побежала домой.
Как только жена скрылась в толпе, Василий Егорович коварно улыбнулся,
подмигнул публике и разом закинул в рот и сорок девятый блин, и ещё
десяток других!
- Ваши двадцать две тысячи, - подал ему деньги повар.
- Всё-таки куплю ноутбук. А пальто жене - позже, когда научится не
спорить с главой семьи! - сказал Василий Егорович, обращаясь к зрителям.
- Пойду обрадую её, что за блины можно не платить...
16.10.2010, Новые истории - основной выпуск
Байкеры - очень странные люди. Они говорят, что имеют философию, стоят
за принципы и катаются во имя, но, поверьте, это клуб анонимных
алкоголиков, который выезжает на природу побухать. При этом - по
аналогии с сексом - просто побухать их не вставляет, им нужны бороды,
много кожаной одежды и мотоциклы, чтобы торкнуло как следует.
На ежегодном слёте байкеров у деревни Ивановское решался важный вопрос -
о выборах нового Казначея. Дошло до драки. Одному кандидату цепью
повредили ирокез, несколько других порвали косухи. Но в целом слёт
прошёл мирно. В конце дня, как водится, решили отметить встречу. Сначала
байкеры выпили то, что было с собой, затем послали гонца в Ивановское к
девке-самогонщице.
Утром все, разбитые и с больной головой, расселись по мотоциклам и
уехали. А байкер Мельниченко остался лежать в густых травах и
досматривал сны. Когда же Мельниченко очнулся, он понял - мотоцикл
спёрли. Минут десять он тупо просидел на поляне и пытался сообразить
чугунной хмельной головой, что делать. Пока он думал, на горизонте
появилась угроза - две бомжихи с ближайшей свалки пришли посмотреть на
место байкерского пиршества.
А Мельниченко, надо сказать, был в рваной косухе и с колтунами в немытых
волосах - выглядел он без мотоцикла как простой среднерусский бомжик.
Дамы оценили это опытным взглядом и решили, что с ним можно
поинтересничать:
- Ты посмотри, ёрш твою медь, Петровна, какой красотуля валяется.
Подберём?
- Канешна, подберём. Эй, гривастенький, есть хочешь? Щас на свалку
мяснуха приедет - колбасу выбросит, сосисек. Всё свежее, почти не
пахнет. Заодно познакомимся, какой ты из себя есть. Ты вшей боишься?
Услышав про вшей и увидев приближающихся дам, Мельниченко вышел из
оцепенения. Он с ужасом достал телефон и набрал милицию:
- Милиция! Помогите! Мотоцикл украли! Я - Мельниченко, нахожусь с
бомжихами на свалке!
В ответ Мельниченко услышал печальный женский голос:
- Вот до чего дошло. Уже у бомжей угоняют мотоциклы. А у меня, простого
милиционера, даже велосипеда своего нет...
за принципы и катаются во имя, но, поверьте, это клуб анонимных
алкоголиков, который выезжает на природу побухать. При этом - по
аналогии с сексом - просто побухать их не вставляет, им нужны бороды,
много кожаной одежды и мотоциклы, чтобы торкнуло как следует.
На ежегодном слёте байкеров у деревни Ивановское решался важный вопрос -
о выборах нового Казначея. Дошло до драки. Одному кандидату цепью
повредили ирокез, несколько других порвали косухи. Но в целом слёт
прошёл мирно. В конце дня, как водится, решили отметить встречу. Сначала
байкеры выпили то, что было с собой, затем послали гонца в Ивановское к
девке-самогонщице.
Утром все, разбитые и с больной головой, расселись по мотоциклам и
уехали. А байкер Мельниченко остался лежать в густых травах и
досматривал сны. Когда же Мельниченко очнулся, он понял - мотоцикл
спёрли. Минут десять он тупо просидел на поляне и пытался сообразить
чугунной хмельной головой, что делать. Пока он думал, на горизонте
появилась угроза - две бомжихи с ближайшей свалки пришли посмотреть на
место байкерского пиршества.
А Мельниченко, надо сказать, был в рваной косухе и с колтунами в немытых
волосах - выглядел он без мотоцикла как простой среднерусский бомжик.
Дамы оценили это опытным взглядом и решили, что с ним можно
поинтересничать:
- Ты посмотри, ёрш твою медь, Петровна, какой красотуля валяется.
Подберём?
- Канешна, подберём. Эй, гривастенький, есть хочешь? Щас на свалку
мяснуха приедет - колбасу выбросит, сосисек. Всё свежее, почти не
пахнет. Заодно познакомимся, какой ты из себя есть. Ты вшей боишься?
Услышав про вшей и увидев приближающихся дам, Мельниченко вышел из
оцепенения. Он с ужасом достал телефон и набрал милицию:
- Милиция! Помогите! Мотоцикл украли! Я - Мельниченко, нахожусь с
бомжихами на свалке!
В ответ Мельниченко услышал печальный женский голос:
- Вот до чего дошло. Уже у бомжей угоняют мотоциклы. А у меня, простого
милиционера, даже велосипеда своего нет...
17.10.2010, Новые истории - основной выпуск
Признаюсь честно - я последний раз был на художественной выставке два
года назад. Вот такой я моральный урод. Да и в тот раз это было по
чистой случайности. Тогда я только начинал работать по специальности, и
у меня была назначена встреча с одним из моих первых клиентов в
"Шоколаднице" на Садовом Кольце. Встреча намечалась на 10 утра - и я,
конечно, пришёл на четверть часа раньше - но клиент взаимной
пунктуальностью не ответил. Позвонив, он пожаловался на пробку, и
сказал, что доедет никак не раньше половины двенадцатого.
Что поделать? Москва есть Пробка, Пробка есть Москва, се ля ви. Я стал
думать, чем себя занять. Оставаться в кафе было невозможно по двум
причинам - во-первых, откуда-то тихо, но назойливо неслась противная
песенка. Слов не помню, но мотив был примерно такой: "Ты мне не
да-ва-ла, ша-ла-ла-ла-ла-ла". У меня же есть правило: не слушать перед
переговорами никаких весёлых, тем более дебильных песенок - это ужасно
расхолаживает и лишает голос гипнотизма. А, во-вторых, посетителей
поутру было мало, и всё внимание троих официантов сосредоточилось на
моей персоне. Они вились вокруг меня, как пчёлы вокруг мёда.
- Желаете что-нибудь заказать?
- Может быть, закажете что-нибудь?
- Вы точно не хотите ничего заказать?
И ещё глазками: хлоп-хлоп.
В общем, я решил прогуляться. Погода была отличная, пели птички, порхали
мини-юбки. Первые пять минут это было радостно, потом это меня смутило.
Я почувствовал, что теряю боевой настрой. Захотелось чьих-то объятий и
поцелуев, а это полный пинцет для работы. И тут - о, спасение! - на
глаза попалась вывеска "Выставка современного искусства". То, что нужно!
Полтора часа медитации в окружении гениальных произведений! Конечно же,
я побежал в заветную дверь.
Дальнейшее с трудом поддаётся описанию. Но я попробую. Итак, заплатив
нужную сумму, я прошёл в первый зал. Там были скульптуры. Номером один
шла черепашка без начинки. Во всяком случае, это напоминало черепашку
без начинки. Но название гласило "Экстаз любви" и, приглядевшись, я
понял, что мне не хватило воображения. Верхняя половина панциря с шишкой
- это, было, очевидно, мужское тело. А нижняя часть панциря, значит,
женское. Закругления в левых частях панцирей, вероятно, являлись
головами. Куда делись руки и ноги, я понять так и не смог. Наверное, эти
части тела мешали полёту фантазии скульптора.
Во втором зале притаились ещё более загадочные шедевры. На подносе в
центре зала была композиция из асфальтовой крошки. Насыпано было три
кучки - две большие и справа поменьше. Композиция называлась
"Бренность". Не спорю, я в тот момент подумал о времени. А именно - что
потерянные из жизни полтора часа уже не вернёшь. Ещё я подумал кое-что о
придумавшем это художнике, но это останется за кадром.
В третьем зале висело уже нечто запредельное. Был год Крысы, и именно
сей факт вдохновил на творчество очередного гения. На стене зала висел
огромный циферблат часов, по этому циферблату с огромной скоростью
носилась огромная часовая стрелка, а к концу часовой стрелки была
прикреплена огромная плюшевая крыса. Это беззастенчивое убожество так и
называлось: "Год Крысы".
Тут я не выдержал. Вернувшись к билетной кассе, я осуждающе посмотрел на
девушку-продавщицу и спросил:
- Скажите, вам за всё это не стыдно?
Девушка потупила глаза:
- Почему стыдно? Вы же за это платите...
года назад. Вот такой я моральный урод. Да и в тот раз это было по
чистой случайности. Тогда я только начинал работать по специальности, и
у меня была назначена встреча с одним из моих первых клиентов в
"Шоколаднице" на Садовом Кольце. Встреча намечалась на 10 утра - и я,
конечно, пришёл на четверть часа раньше - но клиент взаимной
пунктуальностью не ответил. Позвонив, он пожаловался на пробку, и
сказал, что доедет никак не раньше половины двенадцатого.
Что поделать? Москва есть Пробка, Пробка есть Москва, се ля ви. Я стал
думать, чем себя занять. Оставаться в кафе было невозможно по двум
причинам - во-первых, откуда-то тихо, но назойливо неслась противная
песенка. Слов не помню, но мотив был примерно такой: "Ты мне не
да-ва-ла, ша-ла-ла-ла-ла-ла". У меня же есть правило: не слушать перед
переговорами никаких весёлых, тем более дебильных песенок - это ужасно
расхолаживает и лишает голос гипнотизма. А, во-вторых, посетителей
поутру было мало, и всё внимание троих официантов сосредоточилось на
моей персоне. Они вились вокруг меня, как пчёлы вокруг мёда.
- Желаете что-нибудь заказать?
- Может быть, закажете что-нибудь?
- Вы точно не хотите ничего заказать?
И ещё глазками: хлоп-хлоп.
В общем, я решил прогуляться. Погода была отличная, пели птички, порхали
мини-юбки. Первые пять минут это было радостно, потом это меня смутило.
Я почувствовал, что теряю боевой настрой. Захотелось чьих-то объятий и
поцелуев, а это полный пинцет для работы. И тут - о, спасение! - на
глаза попалась вывеска "Выставка современного искусства". То, что нужно!
Полтора часа медитации в окружении гениальных произведений! Конечно же,
я побежал в заветную дверь.
Дальнейшее с трудом поддаётся описанию. Но я попробую. Итак, заплатив
нужную сумму, я прошёл в первый зал. Там были скульптуры. Номером один
шла черепашка без начинки. Во всяком случае, это напоминало черепашку
без начинки. Но название гласило "Экстаз любви" и, приглядевшись, я
понял, что мне не хватило воображения. Верхняя половина панциря с шишкой
- это, было, очевидно, мужское тело. А нижняя часть панциря, значит,
женское. Закругления в левых частях панцирей, вероятно, являлись
головами. Куда делись руки и ноги, я понять так и не смог. Наверное, эти
части тела мешали полёту фантазии скульптора.
Во втором зале притаились ещё более загадочные шедевры. На подносе в
центре зала была композиция из асфальтовой крошки. Насыпано было три
кучки - две большие и справа поменьше. Композиция называлась
"Бренность". Не спорю, я в тот момент подумал о времени. А именно - что
потерянные из жизни полтора часа уже не вернёшь. Ещё я подумал кое-что о
придумавшем это художнике, но это останется за кадром.
В третьем зале висело уже нечто запредельное. Был год Крысы, и именно
сей факт вдохновил на творчество очередного гения. На стене зала висел
огромный циферблат часов, по этому циферблату с огромной скоростью
носилась огромная часовая стрелка, а к концу часовой стрелки была
прикреплена огромная плюшевая крыса. Это беззастенчивое убожество так и
называлось: "Год Крысы".
Тут я не выдержал. Вернувшись к билетной кассе, я осуждающе посмотрел на
девушку-продавщицу и спросил:
- Скажите, вам за всё это не стыдно?
Девушка потупила глаза:
- Почему стыдно? Вы же за это платите...
18.10.2010, Остальные новые истории
Хотите послушать историю из жизни высшего общества? Только имейте в виду
- называть фамилии я не могу, место свадьбы обозначу очень
приблизительно - роскошный особняк под Москвой, а что касается даты...
Было это недавно, но произойти такой забавный анекдот мог когда угодно.
Итак, в одной очень богатой российской семье подрос наследник. Допустим,
Федя Паровозов. У папы этого Феди всю жизнь была мечта - стать
Респектабельным человеком. Но, поскольку в девяностые Паровозов-старший
был бандитом, и свои миллионы он добыл, отстреливая конкурентов и
партнёров по бизнесу, с респектабельностью как-то не сложилось. Да, он
сменил малиновый костюм на сливочный, а пистолет - на часы Патек Филипп,
но люди всё шептались за спиной: "А вон страшный человек Паровозов..."
Тогда Паровозов-старший решил - если не он сам, то его сын станет
Респектабельным. Почему бы не женить его на девушке с титулом? Оболтус
как раз достиг девятнадцати лет; надо бы его женить, чтобы не прыскал
гормонами направо и налево. Паровозов навёл справки и узнал, что в
Нью-Йорке есть аристократическая семья ван дер Мирренов, которая из-за
кризиса влезла в долги и даже вынуждена продавать особняк на Манхэттене.
И у этих ван дер Мирренов есть дочка Элизабет, готовая невеста.
Паровозов как представил себе, что теперь его Федя будет уже не Федя, и
даже не Фёдор, а целый Теодор ван дер Миррен, тут-то у него глаза и
зажглись. Правда, сказали ему, невеста двадцати двух годков и слегка
поношена, но Паровозов только рукой махнул: "Что лучше - разношенный
"Майбах" или новый жигуль?"
Федя, существо не шибко головастое и к тому же зависимое от отца, было
поставлено перед выбором - или женишься в Нью-Йорке, или женишься здесь,
третьего не дано. Лучше жениться здесь - так легче поразить воображение
тестя. Хочешь посмотреть на невесту? Вот фотографии. Фас. Профиль. А по
скайпу с ней говорить запрещаю. Пока не обменяетесь кольцами, вообще
лучше помалкивай - за умного сойдёшь.
Одним словом, свадьбу уладили очень быстро. Для бракосочетания выбрали
огромный особняк Паровозовых в 20 километрах от столицы, сняли яхту,
пригласили прорву слуг и всю американскую родню. И всё расстроилось в
последнюю минуту из-за сущего пустяка!
Накануне свадьбы невеста и её папаша, уже поселившиеся в подмосковном
особняке, всё-таки пробились к телу Феди Паровозова, и стали у него
выспрашивать всякие глупости - про образование, про личную жизнь, и, в
особенности, про то, как это бывший завхоз Паровозов стал миллионером.
Чем больше американцы слушали Федю, тем мрачнее становились их лица.
Во-первых, и папа и дочка были отличниками Йельского университета, а
Федя напоминал третьеклассника. А во-вторых, Федя взял с полки пухлый
фотоальбом и, по простоте душевной, стал говорить правду:
- Вот это папа с Егором Шепелявым в ресторане в двухтысячном. Вы его не
знаете, это главарь таганских бандитов, они вместе с папой отжали банк у
тамбовской мафии...
У американцев округлились глаза.
- А вот это папа с чеченами на открытии бассейна. Вот этих вот - Ашота,
Ваху и Артура - потом перестреляли. А Саид и сейчас живой, он среди
гостей, можете с ним познакомиться.
- С чеченцами папа тоже отжимал банк? - дрожащим голосом уточнила
невеста.
- Не, - рассмеялся Федя, - с чеченами он только строил бассейн и
бизнес-центр. Они были его крышей за три миллиона в год... А вот это
папа со своим бывшим партнёром Кириллом Ивановым. Они потом чего-то не
поделили, и, говорят, папа его убил.
Невеста начала сползать в обморок.
- Да нет, вы не поняли - не своими руками! Папа рук не марает, он перед
законом чист!..
Говорят, американцы той же ночью сбежали в Шереметьево на такси. Как
оправдывался потом Федя перед отцом, история умалчивает.
- называть фамилии я не могу, место свадьбы обозначу очень
приблизительно - роскошный особняк под Москвой, а что касается даты...
Было это недавно, но произойти такой забавный анекдот мог когда угодно.
Итак, в одной очень богатой российской семье подрос наследник. Допустим,
Федя Паровозов. У папы этого Феди всю жизнь была мечта - стать
Респектабельным человеком. Но, поскольку в девяностые Паровозов-старший
был бандитом, и свои миллионы он добыл, отстреливая конкурентов и
партнёров по бизнесу, с респектабельностью как-то не сложилось. Да, он
сменил малиновый костюм на сливочный, а пистолет - на часы Патек Филипп,
но люди всё шептались за спиной: "А вон страшный человек Паровозов..."
Тогда Паровозов-старший решил - если не он сам, то его сын станет
Респектабельным. Почему бы не женить его на девушке с титулом? Оболтус
как раз достиг девятнадцати лет; надо бы его женить, чтобы не прыскал
гормонами направо и налево. Паровозов навёл справки и узнал, что в
Нью-Йорке есть аристократическая семья ван дер Мирренов, которая из-за
кризиса влезла в долги и даже вынуждена продавать особняк на Манхэттене.
И у этих ван дер Мирренов есть дочка Элизабет, готовая невеста.
Паровозов как представил себе, что теперь его Федя будет уже не Федя, и
даже не Фёдор, а целый Теодор ван дер Миррен, тут-то у него глаза и
зажглись. Правда, сказали ему, невеста двадцати двух годков и слегка
поношена, но Паровозов только рукой махнул: "Что лучше - разношенный
"Майбах" или новый жигуль?"
Федя, существо не шибко головастое и к тому же зависимое от отца, было
поставлено перед выбором - или женишься в Нью-Йорке, или женишься здесь,
третьего не дано. Лучше жениться здесь - так легче поразить воображение
тестя. Хочешь посмотреть на невесту? Вот фотографии. Фас. Профиль. А по
скайпу с ней говорить запрещаю. Пока не обменяетесь кольцами, вообще
лучше помалкивай - за умного сойдёшь.
Одним словом, свадьбу уладили очень быстро. Для бракосочетания выбрали
огромный особняк Паровозовых в 20 километрах от столицы, сняли яхту,
пригласили прорву слуг и всю американскую родню. И всё расстроилось в
последнюю минуту из-за сущего пустяка!
Накануне свадьбы невеста и её папаша, уже поселившиеся в подмосковном
особняке, всё-таки пробились к телу Феди Паровозова, и стали у него
выспрашивать всякие глупости - про образование, про личную жизнь, и, в
особенности, про то, как это бывший завхоз Паровозов стал миллионером.
Чем больше американцы слушали Федю, тем мрачнее становились их лица.
Во-первых, и папа и дочка были отличниками Йельского университета, а
Федя напоминал третьеклассника. А во-вторых, Федя взял с полки пухлый
фотоальбом и, по простоте душевной, стал говорить правду:
- Вот это папа с Егором Шепелявым в ресторане в двухтысячном. Вы его не
знаете, это главарь таганских бандитов, они вместе с папой отжали банк у
тамбовской мафии...
У американцев округлились глаза.
- А вот это папа с чеченами на открытии бассейна. Вот этих вот - Ашота,
Ваху и Артура - потом перестреляли. А Саид и сейчас живой, он среди
гостей, можете с ним познакомиться.
- С чеченцами папа тоже отжимал банк? - дрожащим голосом уточнила
невеста.
- Не, - рассмеялся Федя, - с чеченами он только строил бассейн и
бизнес-центр. Они были его крышей за три миллиона в год... А вот это
папа со своим бывшим партнёром Кириллом Ивановым. Они потом чего-то не
поделили, и, говорят, папа его убил.
Невеста начала сползать в обморок.
- Да нет, вы не поняли - не своими руками! Папа рук не марает, он перед
законом чист!..
Говорят, американцы той же ночью сбежали в Шереметьево на такси. Как
оправдывался потом Федя перед отцом, история умалчивает.
21.10.2010, Новые истории - основной выпуск
Что ни говори, а стать звездой легко, если у тебя красивая внешность и
если сильно повезёт. Студенту моего универа Андрею в прошлом году
повезло. Был он весной в Таиланде, где писал дипломную. Поскольку
профессия у него очень скучная, а дипломная - так просто смертная тоска,
Таиланд - это единственное место на планете, достаточно весёлое, чтобы
заставить себя работать над ней каждый день и не удавиться.
Ранним апрельским утром Андрей прогуливался по Бангкоку. Светило и не
светило солнце, пахло по-бангкокски - влажностью, цветами, людьми и
немножко испражнениями. Загореть он ещё не успел и выделялся на фоне
многоликой восточной толпы своей сливочной кожей и пропорциональными
внешними данными. Это, видимо, и сыграло решающую роль.
Только Андрей вернулся в свой отельчик и закинулся с ногами на диван
перед ноутбуком, как вдруг - стук в дверь. Тук-тук-тук. Тук. Андрею
подумалось - опять торгашей принесло. Будут ароматические палочки
предлагать или подарочных драконов, а то пристанут со статуэтками Будды
- не отвяжешься ("Не купишь Будду - он тебя проклянёт"). Не стану
открывать - решил Андрей, никого нет.
Но стук продолжился. Фыркнув, Андрей спрыгнул с лежбища и, придав лицу
угрюмое выражение, пошёл открывать. И - о чудо! За дверью стояла
миниатюрная красивая барышня. Я бы даже сказал - барышня с веером, если
бы её веер не держал охранник, который скромно, но внушительно помещался
сзади.
- Доброе утро. Чем могу быть полезен? - попятился Андрей.
Вместо ответа барышня вплыла в комнату и начала пристально осматривать
Андрея со всех сторон. Очень ему не понравился этот осмотр, тем более,
что охранник встал в дверях. А вот барышня, похоже, осталась довольна:
- Вы очень фотогеничный. Очень хороший. Очень нравится. Вы простить мой
английский, я мало его училась. Как вас зовут?
- Андрей.
- Андрей? Очень красиво. Очень романтично. Вы надолго приехать в
Бангкок? Мы хотеть ваш участий в наш фильм. Я увидеть вас у вход в отель
и сразу понять - вы то, кто нам надо.
- Фильм? - поразился Андрей.
- Да. Я режиссёр и снимать фильм. В Таиланд европейский внешность очень
популярный, очень ценится. А такой, как вы, очень мало. Если вы
согласитесь на участий, мы хорошо платить. Сделка?
- Постойте... это будет фильм про секс? Про много-много секса? -
осторожно уточнил Андрей.
- Нет, совсем нет! Это сериала про любовь. Вы играть в нём богатый
шведский любовник тайской девушка. Вы играть три серии, потом вашего
герой убьёт тайский поклонник этой девушка.
Андрей подумал немного, потом сказал:
- В принципе, я согласен. Но я не знаю шведского. И тайского не знаю. Я
русский.
- Это не проблема! - махнула рукой тайка. - Наш зрительница не понимает
ни шведский, ни русский. Говорите что угодно, мы потом дать нужный
перевод или телетекст.
Так Андрей две недели провёл на съёмочной площадке тайского телесериала
для девочек. В первые дни съёмок он ещё робел и старался говорить
по-русски то, что мог бы сказать настоящий шведский любовник: "Привет,
любимая", "Как прошёл вчерашний вечер?" и т. д. Но потом он обнаглел,
распустился и в кадр попали такие фразы: "У тебя опять изо рта пахнет.
Почему не чистишь зубы?", "Ты накрасилась, как тёлка с Ленинградки" и
"Ну что, подруга? Треснем грамм по двести?"
Заработал Андрей за это удовольствие тысячу долларов. Приезжайте в
Таиланд!
если сильно повезёт. Студенту моего универа Андрею в прошлом году
повезло. Был он весной в Таиланде, где писал дипломную. Поскольку
профессия у него очень скучная, а дипломная - так просто смертная тоска,
Таиланд - это единственное место на планете, достаточно весёлое, чтобы
заставить себя работать над ней каждый день и не удавиться.
Ранним апрельским утром Андрей прогуливался по Бангкоку. Светило и не
светило солнце, пахло по-бангкокски - влажностью, цветами, людьми и
немножко испражнениями. Загореть он ещё не успел и выделялся на фоне
многоликой восточной толпы своей сливочной кожей и пропорциональными
внешними данными. Это, видимо, и сыграло решающую роль.
Только Андрей вернулся в свой отельчик и закинулся с ногами на диван
перед ноутбуком, как вдруг - стук в дверь. Тук-тук-тук. Тук. Андрею
подумалось - опять торгашей принесло. Будут ароматические палочки
предлагать или подарочных драконов, а то пристанут со статуэтками Будды
- не отвяжешься ("Не купишь Будду - он тебя проклянёт"). Не стану
открывать - решил Андрей, никого нет.
Но стук продолжился. Фыркнув, Андрей спрыгнул с лежбища и, придав лицу
угрюмое выражение, пошёл открывать. И - о чудо! За дверью стояла
миниатюрная красивая барышня. Я бы даже сказал - барышня с веером, если
бы её веер не держал охранник, который скромно, но внушительно помещался
сзади.
- Доброе утро. Чем могу быть полезен? - попятился Андрей.
Вместо ответа барышня вплыла в комнату и начала пристально осматривать
Андрея со всех сторон. Очень ему не понравился этот осмотр, тем более,
что охранник встал в дверях. А вот барышня, похоже, осталась довольна:
- Вы очень фотогеничный. Очень хороший. Очень нравится. Вы простить мой
английский, я мало его училась. Как вас зовут?
- Андрей.
- Андрей? Очень красиво. Очень романтично. Вы надолго приехать в
Бангкок? Мы хотеть ваш участий в наш фильм. Я увидеть вас у вход в отель
и сразу понять - вы то, кто нам надо.
- Фильм? - поразился Андрей.
- Да. Я режиссёр и снимать фильм. В Таиланд европейский внешность очень
популярный, очень ценится. А такой, как вы, очень мало. Если вы
согласитесь на участий, мы хорошо платить. Сделка?
- Постойте... это будет фильм про секс? Про много-много секса? -
осторожно уточнил Андрей.
- Нет, совсем нет! Это сериала про любовь. Вы играть в нём богатый
шведский любовник тайской девушка. Вы играть три серии, потом вашего
герой убьёт тайский поклонник этой девушка.
Андрей подумал немного, потом сказал:
- В принципе, я согласен. Но я не знаю шведского. И тайского не знаю. Я
русский.
- Это не проблема! - махнула рукой тайка. - Наш зрительница не понимает
ни шведский, ни русский. Говорите что угодно, мы потом дать нужный
перевод или телетекст.
Так Андрей две недели провёл на съёмочной площадке тайского телесериала
для девочек. В первые дни съёмок он ещё робел и старался говорить
по-русски то, что мог бы сказать настоящий шведский любовник: "Привет,
любимая", "Как прошёл вчерашний вечер?" и т. д. Но потом он обнаглел,
распустился и в кадр попали такие фразы: "У тебя опять изо рта пахнет.
Почему не чистишь зубы?", "Ты накрасилась, как тёлка с Ленинградки" и
"Ну что, подруга? Треснем грамм по двести?"
Заработал Андрей за это удовольствие тысячу долларов. Приезжайте в
Таиланд!
25.10.2010, Новые истории - основной выпуск
Хорош лишь тот, кого подделывают. Лю Лю Хе из китайского Сычуаня штопает
кроссовки "Адедас", часовщик Изя Либерман из Одессы мастерит поддельный
"Кролекс", а один падший ангел по имени Люцифер давным-давно организовал
собственную контору по приёму душ.
В Московской области штопают, может быть, не в сычуаньских масштабах,
зато с российским качеством и не для рынков. До 1993-го года в
окрестностях Истры имелась текстильная фабрика со странным названием
"Звезда-19", очень подходящим для секретного торпедного завода или
лаборатории с сибирской язвой, но выпускала она именно рубашки, плавки и
сарафаны. Было ли в тех рубашках и сарафанах что-нибудь секретное -
история умалчивает. А плавки - они всегда с секретом.
В 1993-м фабрика, погрозив всем пальцем, приказала долго жить. Ткачихи
же остались. Молоденькие переквалифицировались в продавщиц, средненькие
- в нянечек и воспитательниц, остальные - в пенсионерок и
выращивательниц картошки. Но были и недопереквалифицировавшиеся (27
букв, отличное слово для проверки на трезвость) - несколько ткачих
организовали швейную мастерскую, где починяли дорогие наряды,
надкусанные молью шубки и шили на заказ. Именно эта мастерская сыграла
большую роль в истории российской моды.
Случилось всё вот так. Как-то вечером, уже в богатую нефтяную эпоху, в
мастерскую заглянул приличный молодой человек и попросил сшить для своей
девушки хорошую курточку на меху.
- Сошьём, - пыхнув сигаретой, обещала главный мастер Полина Викторовна.
Молодой человек не торопился уходить. Оглядев производство, он
уважительно кивнул и вытащил из портфеля глянцевый журнал.
- А вот такой костюм можете сделать? - он ткнул пальцем в элегантно
одетого моделя.
- Можем.
- А такой вечерний наряд?
Полина Викторовна пыхнула сигаретой и прищурилась:
- Можем. Всё можем. И костюм, и платье, и трусы с начёсом. Если хотите,
даже хвостик к жопе пришьём. Любой каприз за ваши деньги.
- Класс! У меня к вам деловое предложение, - молодой человек хлопнул в
ладоши, - вот скажите, сколько вы сейчас зарабатываете?
Полина Викторовна скривилась и раздавила окурок в пепельнице:
- На Хургаду хватает.
- Теперь вы будете зарабатывать в три раза больше. Гарантирую.
Молодой человек рассказал, как собирается поставить дело. Он - сын
владельца модного бутика на Тверской. Доходы у его отца не слишком
большие - бешеных денег стоит аренда, содержание "крыши", да ещё
перевозка брендовых вещей влетает в копеечку, ведь таможенникам тоже
надо кушать. В итоге цена одежды становится запредельной, и покупатели
предпочитают летать на шопинг в Милан и Париж. Но теперь всё изменится!
- Позвольте, позвольте, - перебила его Полина Викторовна, - на каждую
брендовую вещичку должен быть сертификат качества. Покупатели не дураки.
- Мастер по изготовлению сертификатов у нас уже есть. Водяные знаки,
факсимиле, бумага - всё высший класс. У нас ведь и оригиналы свеженькие
имеются - кое-какую одежду мы продолжим ввозить и дальше, чтобы иметь
контракты на руках и не спалиться при налоговой проверке.
С этого дня бизнес закрутился. Каждую неделю мастерская получала новые
заказы, и вскоре бутик вышел в лидеры по прибылям и обороту. Но долго
такое счастье продолжаться не могло. Конкуренты наняли детективов, чтобы
выяснить, откуда столько модного добра по таким гуманным ценам. И они
выяснили.
Через некоторое время в мастерскую под покровом ночи проникли несколько
нанятых людей, вооружённых баллончиками со специальной краской. Целый
час они тщательно помечали этой краской готовую и почти готовую одежду.
Пришедшие наутро работницы мастерской ничего не заметили - одежда
выглядела в точности как и раньше, никаких следов ночного налёта. Вскоре
одежда поступила в бутик, и в течение двух недель была почти вся
распродана. Но вот незадача! Через месяц в бутик стали толпами приходить
разъярённые клиенты: на манжетах купленных рубашек, на платьях, на
рукавах пиджаков и на блузках проступили очень яркие и отчётливые слова:
"Город Истра. Ткацкая фабрика "Звезда".
кроссовки "Адедас", часовщик Изя Либерман из Одессы мастерит поддельный
"Кролекс", а один падший ангел по имени Люцифер давным-давно организовал
собственную контору по приёму душ.
В Московской области штопают, может быть, не в сычуаньских масштабах,
зато с российским качеством и не для рынков. До 1993-го года в
окрестностях Истры имелась текстильная фабрика со странным названием
"Звезда-19", очень подходящим для секретного торпедного завода или
лаборатории с сибирской язвой, но выпускала она именно рубашки, плавки и
сарафаны. Было ли в тех рубашках и сарафанах что-нибудь секретное -
история умалчивает. А плавки - они всегда с секретом.
В 1993-м фабрика, погрозив всем пальцем, приказала долго жить. Ткачихи
же остались. Молоденькие переквалифицировались в продавщиц, средненькие
- в нянечек и воспитательниц, остальные - в пенсионерок и
выращивательниц картошки. Но были и недопереквалифицировавшиеся (27
букв, отличное слово для проверки на трезвость) - несколько ткачих
организовали швейную мастерскую, где починяли дорогие наряды,
надкусанные молью шубки и шили на заказ. Именно эта мастерская сыграла
большую роль в истории российской моды.
Случилось всё вот так. Как-то вечером, уже в богатую нефтяную эпоху, в
мастерскую заглянул приличный молодой человек и попросил сшить для своей
девушки хорошую курточку на меху.
- Сошьём, - пыхнув сигаретой, обещала главный мастер Полина Викторовна.
Молодой человек не торопился уходить. Оглядев производство, он
уважительно кивнул и вытащил из портфеля глянцевый журнал.
- А вот такой костюм можете сделать? - он ткнул пальцем в элегантно
одетого моделя.
- Можем.
- А такой вечерний наряд?
Полина Викторовна пыхнула сигаретой и прищурилась:
- Можем. Всё можем. И костюм, и платье, и трусы с начёсом. Если хотите,
даже хвостик к жопе пришьём. Любой каприз за ваши деньги.
- Класс! У меня к вам деловое предложение, - молодой человек хлопнул в
ладоши, - вот скажите, сколько вы сейчас зарабатываете?
Полина Викторовна скривилась и раздавила окурок в пепельнице:
- На Хургаду хватает.
- Теперь вы будете зарабатывать в три раза больше. Гарантирую.
Молодой человек рассказал, как собирается поставить дело. Он - сын
владельца модного бутика на Тверской. Доходы у его отца не слишком
большие - бешеных денег стоит аренда, содержание "крыши", да ещё
перевозка брендовых вещей влетает в копеечку, ведь таможенникам тоже
надо кушать. В итоге цена одежды становится запредельной, и покупатели
предпочитают летать на шопинг в Милан и Париж. Но теперь всё изменится!
- Позвольте, позвольте, - перебила его Полина Викторовна, - на каждую
брендовую вещичку должен быть сертификат качества. Покупатели не дураки.
- Мастер по изготовлению сертификатов у нас уже есть. Водяные знаки,
факсимиле, бумага - всё высший класс. У нас ведь и оригиналы свеженькие
имеются - кое-какую одежду мы продолжим ввозить и дальше, чтобы иметь
контракты на руках и не спалиться при налоговой проверке.
С этого дня бизнес закрутился. Каждую неделю мастерская получала новые
заказы, и вскоре бутик вышел в лидеры по прибылям и обороту. Но долго
такое счастье продолжаться не могло. Конкуренты наняли детективов, чтобы
выяснить, откуда столько модного добра по таким гуманным ценам. И они
выяснили.
Через некоторое время в мастерскую под покровом ночи проникли несколько
нанятых людей, вооружённых баллончиками со специальной краской. Целый
час они тщательно помечали этой краской готовую и почти готовую одежду.
Пришедшие наутро работницы мастерской ничего не заметили - одежда
выглядела в точности как и раньше, никаких следов ночного налёта. Вскоре
одежда поступила в бутик, и в течение двух недель была почти вся
распродана. Но вот незадача! Через месяц в бутик стали толпами приходить
разъярённые клиенты: на манжетах купленных рубашек, на платьях, на
рукавах пиджаков и на блузках проступили очень яркие и отчётливые слова:
"Город Истра. Ткацкая фабрика "Звезда".
27.10.2010, Новые истории - основной выпуск
Русский турист - существо специфическое. С одной стороны, он может
устроить приключение на ровном месте, в аэропорту, на пляже, в отеле: в
таких скучных местах, где немцу никогда и весело не бывает. С другой
стороны, любые достопримечательности, заставляющие немца сказать
"Аххх!!", а немецких детишек вопить от восторга: "Папа, их бин сер
глюклих!" ("Папа, мне так весело!"), на нашего друга-туриста производят
ровно нулевое впечатление. Подумаешь, пирамиды. Подумаешь, Эйфелева
башня. Продуло меня на вашей Эйфелевой башне, вот и вся романтика.
Забавнее всего смотреть на гидов и остальных слуг туристов, не
понимающих такого отношения русской публики. Гид ведь тоже человек, он
не понимает, почему вчера французам было интересно, американцам
интересно, норвежцам интересно, а сегодня пришли русские, и - зевание!
Да не просто зевание, а зевание - всей группой! Гид начинает думать, что
проблема в нём.
Из-за этого случаются разные казусы. Например, интересное происшествие
было в прошлом году в Трансильвании. Там находится знаменитый замок
Бран, где в своё время развлекался Влад Цепеш, он же Дракула. Для услады
туристов замок давно превращён в аттракцион по типу комнаты страха -
повсюду развешаны орудия пыток, из хитро припрятанных динамиков
раздаются завывания, в подвалах кто-то всё время стучит, а несколько
актёров по ночам ходят, завёрнутые в покрывала, и изображают привидений.
Ещё там есть один, самый главный актёр, который играет графа Дракулу. Он
шатается по всему замку, одетый в красный балахон, каждые пять минут
останавливается и орёт громким голосом: "Я - граф Дракула!" Причём это
сопровождается раскатами грома, шипением, потуханием лампочек и свечей -
ну, словом, действительно достаточно страшно. Для пятиклассника.
И вот, представьте, топает группа русских туристов по замку и - хохочет.
Увидели привидение:
- Эй, призрак! Покрывало ниже натяни - ботинки видно!
Дружный смех. Идут дальше - видят виселицу:
- А можно голову в петлю засунуть? Понарошку, ради интереса? Почему
нет-то? Деньги же плочены!
Идут дальше - кто-то стучит и вибрирует этажом ниже. Реакция:
- Опять в подвале тряпки жгут, смеются!
Наконец, дело доходит до графа Дракулы. Тот, видя приближение русских
пофигистов, понимает, что нужно придумать что-нибудь этакое,
страшненькое. И он решает - забраться в одну из полуподвальных комнат и
изобразить леденящий душу вой. Акустика в замке отличная, наверняка
получится страшно!
Решив так, Дракула открыл первую попавшуюся дверь и зашёл в какой-то
чулан, куда лет сто не ступала нога человека. Уже через несколько секунд
оттуда раздался нечеловеческий, кошмарный, истерический вопль! Наши
туристы так и вздрогнули. Но уже через мгновение все попадали со смеху -
из чулана пулей вылетел граф Дракула, с перекошенным от ужаса лицом, а
за ним гналась стайка живых, настоящих, летучих мышей!
устроить приключение на ровном месте, в аэропорту, на пляже, в отеле: в
таких скучных местах, где немцу никогда и весело не бывает. С другой
стороны, любые достопримечательности, заставляющие немца сказать
"Аххх!!", а немецких детишек вопить от восторга: "Папа, их бин сер
глюклих!" ("Папа, мне так весело!"), на нашего друга-туриста производят
ровно нулевое впечатление. Подумаешь, пирамиды. Подумаешь, Эйфелева
башня. Продуло меня на вашей Эйфелевой башне, вот и вся романтика.
Забавнее всего смотреть на гидов и остальных слуг туристов, не
понимающих такого отношения русской публики. Гид ведь тоже человек, он
не понимает, почему вчера французам было интересно, американцам
интересно, норвежцам интересно, а сегодня пришли русские, и - зевание!
Да не просто зевание, а зевание - всей группой! Гид начинает думать, что
проблема в нём.
Из-за этого случаются разные казусы. Например, интересное происшествие
было в прошлом году в Трансильвании. Там находится знаменитый замок
Бран, где в своё время развлекался Влад Цепеш, он же Дракула. Для услады
туристов замок давно превращён в аттракцион по типу комнаты страха -
повсюду развешаны орудия пыток, из хитро припрятанных динамиков
раздаются завывания, в подвалах кто-то всё время стучит, а несколько
актёров по ночам ходят, завёрнутые в покрывала, и изображают привидений.
Ещё там есть один, самый главный актёр, который играет графа Дракулу. Он
шатается по всему замку, одетый в красный балахон, каждые пять минут
останавливается и орёт громким голосом: "Я - граф Дракула!" Причём это
сопровождается раскатами грома, шипением, потуханием лампочек и свечей -
ну, словом, действительно достаточно страшно. Для пятиклассника.
И вот, представьте, топает группа русских туристов по замку и - хохочет.
Увидели привидение:
- Эй, призрак! Покрывало ниже натяни - ботинки видно!
Дружный смех. Идут дальше - видят виселицу:
- А можно голову в петлю засунуть? Понарошку, ради интереса? Почему
нет-то? Деньги же плочены!
Идут дальше - кто-то стучит и вибрирует этажом ниже. Реакция:
- Опять в подвале тряпки жгут, смеются!
Наконец, дело доходит до графа Дракулы. Тот, видя приближение русских
пофигистов, понимает, что нужно придумать что-нибудь этакое,
страшненькое. И он решает - забраться в одну из полуподвальных комнат и
изобразить леденящий душу вой. Акустика в замке отличная, наверняка
получится страшно!
Решив так, Дракула открыл первую попавшуюся дверь и зашёл в какой-то
чулан, куда лет сто не ступала нога человека. Уже через несколько секунд
оттуда раздался нечеловеческий, кошмарный, истерический вопль! Наши
туристы так и вздрогнули. Но уже через мгновение все попадали со смеху -
из чулана пулей вылетел граф Дракула, с перекошенным от ужаса лицом, а
за ним гналась стайка живых, настоящих, летучих мышей!
29.10.2010, Новые истории - основной выпуск
Очень симпатичная история приключилась недавно в одном из отделений
нашего самого-самого банка. Как известно, в самом-самом банке -
постоянная текучка девушек-операционисток. Потому что воруют. Тырят они,
наши красавицы, обсчитывают подслеповатых дедушек, присваивают чужую
денежку, обмазывая лоток клейким веществом (нет-нет, да и зацепится
вожделенная купюрка) и вообще идёт "наглишен бабкен пиздунг".
Администрация самого-самого банка регулярно рассчитывает воровок и даже
возбуждает прокуратуру, но сделать с неуставными денежными отношениями
ничего не может. Потому что воздух в самом-самом банке такой -
бюрократический. От коммерческого банка Вы, дорогой вкладчик, всегда
убежите, а от самого-самого банка куда денешься? Всюду он тебя найдёт, в
каждой дырке, в каждой деревеньке из трёх домов. Ути-пути, дорогой
вкладчик, от меня не сбежишь, гони монету!
Так вот. В одно из отделений самого-самого банка, где за последний год
уже рассчитали двух клептоманок, поступила на работу очаровательная,
неземная девушка двадцати годочков. Глазки голубые, невинные, волосы
светлые, шёлковые, голос бархатный, спереди кругленько на четыре
размера, сзади кругленько ещё больше. Да что говорить! Директор
отделения, женщина, и то почувствовала в себе лесбийские наклонности. А
коллеги-мужчины далеко обогнали по слюноотделению собаку Павлова.
Работала она изумительно! Честно, вежливо, с улыбкой, растапливающей
айсберг за пять секунд. Подходит, допустим, к кассе мущинка лет
тридцати. А она ему улыбается, чуть-чуть колыхает обеими прелестями,
дважды пересчитывает деньги на машинке, потом нежно кладёт всю сумму в
лоток и просит:
- Проверьте, пожалуйста!
Мущинка уже давно высунул язык, с него капают пот и слюна, он
подмигивает ей всем телом, ему вообще не нужны в этой жизни никакие
деньги! А она всё спрашивает:
- Проверили? Вот и хорошо. Приходите к нам ещё!
Никого, ни разу, никогда она не обсчитала за два месяца. Всех упрашивала
пересчитывать деньги, один раз даже побежала за бабушкой - та позабыла в
лотке две десятирублёвые монетки. У бабушек тяжёлая жизнь, для неё эти
две монетки - целый батон хлебушка.
Но однажды вечером, перед закрытием банка, к окошку подошёл молодой
парень. Он подошёл весь такой смущённый, а, увидев ангела за окошком,
совсем испугался.
- Девушка, я... мне тут надо... Понимаете, у нас на работе сегодня
зарплата. Меня послали деньги разменять.
И молодой человек выложил перед девушкой три миллиона рублей - шесть
пачек пятитысячными купюрами. Она взмахнула бровями, улыбнулась и
почему-то перешла на "ты":
- Скажи, а тебе не страшно нести столько денег?
- Страшно, - прошептал юноша.
- Я тоже немножко боюсь, я ещё такую сумму никогда не разменивала, -
девушка посмотрела юноше в глаза и заморгала ресничками. - Давай я тебе
по пятьсот и по сто разменяю, хорошо?
- Да-да, очень хорошо, - ответил юноша, сглотнув слюну.
Девушка быстро и аккуратно превратила маленькую кучку красненьких
хабаровских купюр в большую горку розовых архангельских и рыжих
московских. Не переставая щебетать и смотреть юноше в глаза, она
отгрузила всю эту горку в лоток. Пересчитывать деньги она не попросила,
ведь уже настало время закрывать банк. Зато она повторила с жалостью:
- Бедненький, как же тебя отпустили с такими деньгами одного...
Когда юноша вернулся на работу, выяснилось удивительное - унёс он три
миллиона, а принёс два миллиона семьсот! Что за чудо?
Прояснять чудо вместе с ним отправились в банк все, включая уборщицу.
Но, представьте себе - банк был уже закрыт. А с закрытого банка, как и с
молоденьких блондинок - спроса нет! Занавес!
нашего самого-самого банка. Как известно, в самом-самом банке -
постоянная текучка девушек-операционисток. Потому что воруют. Тырят они,
наши красавицы, обсчитывают подслеповатых дедушек, присваивают чужую
денежку, обмазывая лоток клейким веществом (нет-нет, да и зацепится
вожделенная купюрка) и вообще идёт "наглишен бабкен пиздунг".
Администрация самого-самого банка регулярно рассчитывает воровок и даже
возбуждает прокуратуру, но сделать с неуставными денежными отношениями
ничего не может. Потому что воздух в самом-самом банке такой -
бюрократический. От коммерческого банка Вы, дорогой вкладчик, всегда
убежите, а от самого-самого банка куда денешься? Всюду он тебя найдёт, в
каждой дырке, в каждой деревеньке из трёх домов. Ути-пути, дорогой
вкладчик, от меня не сбежишь, гони монету!
Так вот. В одно из отделений самого-самого банка, где за последний год
уже рассчитали двух клептоманок, поступила на работу очаровательная,
неземная девушка двадцати годочков. Глазки голубые, невинные, волосы
светлые, шёлковые, голос бархатный, спереди кругленько на четыре
размера, сзади кругленько ещё больше. Да что говорить! Директор
отделения, женщина, и то почувствовала в себе лесбийские наклонности. А
коллеги-мужчины далеко обогнали по слюноотделению собаку Павлова.
Работала она изумительно! Честно, вежливо, с улыбкой, растапливающей
айсберг за пять секунд. Подходит, допустим, к кассе мущинка лет
тридцати. А она ему улыбается, чуть-чуть колыхает обеими прелестями,
дважды пересчитывает деньги на машинке, потом нежно кладёт всю сумму в
лоток и просит:
- Проверьте, пожалуйста!
Мущинка уже давно высунул язык, с него капают пот и слюна, он
подмигивает ей всем телом, ему вообще не нужны в этой жизни никакие
деньги! А она всё спрашивает:
- Проверили? Вот и хорошо. Приходите к нам ещё!
Никого, ни разу, никогда она не обсчитала за два месяца. Всех упрашивала
пересчитывать деньги, один раз даже побежала за бабушкой - та позабыла в
лотке две десятирублёвые монетки. У бабушек тяжёлая жизнь, для неё эти
две монетки - целый батон хлебушка.
Но однажды вечером, перед закрытием банка, к окошку подошёл молодой
парень. Он подошёл весь такой смущённый, а, увидев ангела за окошком,
совсем испугался.
- Девушка, я... мне тут надо... Понимаете, у нас на работе сегодня
зарплата. Меня послали деньги разменять.
И молодой человек выложил перед девушкой три миллиона рублей - шесть
пачек пятитысячными купюрами. Она взмахнула бровями, улыбнулась и
почему-то перешла на "ты":
- Скажи, а тебе не страшно нести столько денег?
- Страшно, - прошептал юноша.
- Я тоже немножко боюсь, я ещё такую сумму никогда не разменивала, -
девушка посмотрела юноше в глаза и заморгала ресничками. - Давай я тебе
по пятьсот и по сто разменяю, хорошо?
- Да-да, очень хорошо, - ответил юноша, сглотнув слюну.
Девушка быстро и аккуратно превратила маленькую кучку красненьких
хабаровских купюр в большую горку розовых архангельских и рыжих
московских. Не переставая щебетать и смотреть юноше в глаза, она
отгрузила всю эту горку в лоток. Пересчитывать деньги она не попросила,
ведь уже настало время закрывать банк. Зато она повторила с жалостью:
- Бедненький, как же тебя отпустили с такими деньгами одного...
Когда юноша вернулся на работу, выяснилось удивительное - унёс он три
миллиона, а принёс два миллиона семьсот! Что за чудо?
Прояснять чудо вместе с ним отправились в банк все, включая уборщицу.
Но, представьте себе - банк был уже закрыт. А с закрытого банка, как и с
молоденьких блондинок - спроса нет! Занавес!
01.11.2010, Свежие анекдоты - основной выпуск
Интернет очень похож на реальную жизнь. Сходил к голым девочкам - поймал
два вируса.
два вируса.
01.11.2010, Новые истории - основной выпуск
Сижу в кафе, режу пластмассовым ножом котлетку. Открывается дверь - и в
кафе входит изящная, высокая шатенка. Это Вика, стюардесса, я её знаю.
Приветственно машу рукой, она замечает меня и плюхается на стул
напротив.
- Какая встреча! Давно тебя не видела. А у меня сегодня выходной.
- Выглядишь отлично. Вик, у тебя уже всё в порядке?
Вика пару месяцев назад делала несложную операцию, поэтому я, конечно,
интересуюсь её здоровьем.
- Да, всё окей! Мне даже премию выдали за болезнь, представляешь?
- Это как?
Вика рассказала. Первым её полётом после выхода на работу был рейс
Москва - Лондон. Летели на потрёпанном "боинге", человек сто на борту.
Через час после вылета из Шереметьево попали в страшную грозу. Самолёт
начал часто и грозно падать в воздушные ямы. Через десять минут настала
такая болтанка и турбулентность, что все верующие на борту стали
причитать и молиться, а остальные заорали в голос. Ситуация осложнялась
тем, что на борту было много маленьких детей - им ничего не объяснишь, а
глотки ого-го какие. Визг, крик и мат стояли невообразимые. Самолёт
трясся и скрипел. Всё бы наверняка кончилось плохо, если бы не
фантастическое хладнокровие Вики. В промежутке между пассажирскими
воплями она тихим, суровым голосом объявила:
- Уважаемые пассажиры, просьба сохранять спокойствие. Я попадаю в такую
грозу двадцать раз за год, и, видите, стою перед вами живая.
После этого Вика таким же негромким, суровым голосом успокоила
нескольких особо истеричных дамочек, подала кому-то рвотные пакетики.
Потом ещё несколько раз обратилась к пассажирам - негромко, сурово, с
расстановкой. Глядя на тихую, мужественную стюардессу, ни разу не
повысившую голос, мужчины и дамы совсем умолкли, а дети приутихли и
только продолжали испуганно икать.
Вика рассмеялась:
- На самом деле, я никогда не летала в такую грозу! Я тоже думала, что
пришёл трындец! Как же мне хотелось заорать со всеми, ты не
представляешь! Но я просто не могла - операция ведь была на связках.
Громче своего обычного голоса не получалось произнести ни звука.
Поневоле пришлось играть роль тихой, суровой воспитательницы...
кафе входит изящная, высокая шатенка. Это Вика, стюардесса, я её знаю.
Приветственно машу рукой, она замечает меня и плюхается на стул
напротив.
- Какая встреча! Давно тебя не видела. А у меня сегодня выходной.
- Выглядишь отлично. Вик, у тебя уже всё в порядке?
Вика пару месяцев назад делала несложную операцию, поэтому я, конечно,
интересуюсь её здоровьем.
- Да, всё окей! Мне даже премию выдали за болезнь, представляешь?
- Это как?
Вика рассказала. Первым её полётом после выхода на работу был рейс
Москва - Лондон. Летели на потрёпанном "боинге", человек сто на борту.
Через час после вылета из Шереметьево попали в страшную грозу. Самолёт
начал часто и грозно падать в воздушные ямы. Через десять минут настала
такая болтанка и турбулентность, что все верующие на борту стали
причитать и молиться, а остальные заорали в голос. Ситуация осложнялась
тем, что на борту было много маленьких детей - им ничего не объяснишь, а
глотки ого-го какие. Визг, крик и мат стояли невообразимые. Самолёт
трясся и скрипел. Всё бы наверняка кончилось плохо, если бы не
фантастическое хладнокровие Вики. В промежутке между пассажирскими
воплями она тихим, суровым голосом объявила:
- Уважаемые пассажиры, просьба сохранять спокойствие. Я попадаю в такую
грозу двадцать раз за год, и, видите, стою перед вами живая.
После этого Вика таким же негромким, суровым голосом успокоила
нескольких особо истеричных дамочек, подала кому-то рвотные пакетики.
Потом ещё несколько раз обратилась к пассажирам - негромко, сурово, с
расстановкой. Глядя на тихую, мужественную стюардессу, ни разу не
повысившую голос, мужчины и дамы совсем умолкли, а дети приутихли и
только продолжали испуганно икать.
Вика рассмеялась:
- На самом деле, я никогда не летала в такую грозу! Я тоже думала, что
пришёл трындец! Как же мне хотелось заорать со всеми, ты не
представляешь! Но я просто не могла - операция ведь была на связках.
Громче своего обычного голоса не получалось произнести ни звука.
Поневоле пришлось играть роль тихой, суровой воспитательницы...
03.11.2010, Новые истории - основной выпуск
Многие из нас что-то коллекционируют. Я, например, коллекционирую
знакомства с необычными людьми. В числе моих знакомцев есть известный
нумизмат Куропаткин, способный зарезать человека даже не за кучу денег,
а всего за одну маленькую денежку. Однажды это почти случилось.
Живёт Куропаткин в Сочи, но периодически налетает на Первопрестольную и
недели на две в ней растворяется. По каким нумизматическим лавкам и
шабашам он в это время шныряет, знать не знаю, но возвращается он обычно
довольный, с богатым уловом монет. А в тот раз перед возвращением в Сочи
он решил остановиться у друга в подмосковном Пушкино. Друг отмечал день
варенья - как не заехать, не поздравить с достижением, не узнать, что
нового появилось за последний год - радикулит или морщинка?
Праздновать днюху начали в обед. Поначалу всё было очень чинно, гости
слушали джаз и радио "Классик". Но потом народ назюзюкался, душа
потребовала караоке, жена именинника под "Рюмку водки на столе" сплясала
нечто русское и приблизительно народное. (Песня эта не танцевальная, но
гости помогали ей криками "гоп-гоп-гоп!") А главное, Куропаткин, который
в трезвом виде сама осторожность, полез показывать гостям свою гордость
- приобретённый за бешеные тысячи золотой елизаветинский империал.
Империал, надо сказать, гостям не понравился - правда, он был большой и
увесистый, но при этом тусклый, серо-зелёный, точно его грызла плесень.
К тому же, Куропаткин совал его каждому гостю под нос. В конце концов,
все гости его отфутболили, и нумизмат пошёл запивать своё горе на кухню.
В этот момент из школы вернулись двое сорванцов - Данька, хозяйский сын,
и приятель его Ярик. Пятиклассники. Папаша Даньки вышел к ним в
прихожую:
- А ну, школота, марш в кино! Видите, праздник ещё не кончился? Держи
вот на билеты, - и папаша сунул Даньке пятьсот рублей.
Тем не менее, школота ушла не сразу - Данька помнил, что на кухне должен
быть любимый торт, "Птичье молоко". И, действительно, торт там был.
Рядом же с тортом, положив голову на стол, похрапывал Куропаткин. Рука
Куропаткина обхватывала коробку с монетами. Данька и Ярик заглянули в
эту коробку. Монеты были самые разные - от больших блестящих серебряных
рублей до маленьких, но тоже блестящих медных гривенников.
- Ух ты, старинные деньги. Тыща восемьсот девяностый год, - уважительно
сказал Данька, повертев в руках серебряный рубль. - А это что?
Среди монет лежала одна большая и страшная, грязно-зелёная, с неровными
краями. Данька брезгливо взял её и поскрёб ногтем.
- Не надо, заразишься чем-нибудь, - сказал Ярик. - Он её в канализации
нашёл, разве не видно?
- Фу, точно. Она не ценная. Возьмём?
- Возьмём. А он не рассердится?
- Ты что, мы же не насовсем. Сделаем из неё счастливую монетку - и сразу
же вернём.
Тут нужно пояснить. Я не знаю, как в других частях России, но в
Пушкинском районе Московской области есть поверье: чтобы в кошельке
всегда водились деньги, нужно носить в нём талисман - "счастливую
монетку". Обычно это гнутые или простреленные посредине пять рублей, но
лучше всего, если "счастливая монетка" побывала под поездом.
Поскольку Данька и Ярик желали Куропаткину самого лучшего, они, взяв
монету, пошли к городскому вокзалу. Там грязно-зелёный империал был
положен на рельсы, а детишки спрятались в ближайших кустах. Вскоре на
горизонте показалась электричка "Москва - Сергиев Посад".
- Щас он её в лепёшку! - пообещал Данька.
Когда поезд прогрохотал по рельсам и уехал, Данька и Ярик нашли в камнях
прелесть - большой, жёлтый, блестящий блин! Это было настолько красивее
прежней монеты, что они вдвоём запрыгали от восторга.
Через полчаса они вернулись домой. На пороге их уже ждал обезумевший и
совершенно трезвый Куропаткин. И, надо сказать, встреча с мальчишками
далеко превзошла его ожидания!
Вой раненого волка, крик сумасшедшего петуха, рёв Годзиллы - всё это
бледнеет перед тем звуком, который издал Куропаткин, увидев свой
империал!
знакомства с необычными людьми. В числе моих знакомцев есть известный
нумизмат Куропаткин, способный зарезать человека даже не за кучу денег,
а всего за одну маленькую денежку. Однажды это почти случилось.
Живёт Куропаткин в Сочи, но периодически налетает на Первопрестольную и
недели на две в ней растворяется. По каким нумизматическим лавкам и
шабашам он в это время шныряет, знать не знаю, но возвращается он обычно
довольный, с богатым уловом монет. А в тот раз перед возвращением в Сочи
он решил остановиться у друга в подмосковном Пушкино. Друг отмечал день
варенья - как не заехать, не поздравить с достижением, не узнать, что
нового появилось за последний год - радикулит или морщинка?
Праздновать днюху начали в обед. Поначалу всё было очень чинно, гости
слушали джаз и радио "Классик". Но потом народ назюзюкался, душа
потребовала караоке, жена именинника под "Рюмку водки на столе" сплясала
нечто русское и приблизительно народное. (Песня эта не танцевальная, но
гости помогали ей криками "гоп-гоп-гоп!") А главное, Куропаткин, который
в трезвом виде сама осторожность, полез показывать гостям свою гордость
- приобретённый за бешеные тысячи золотой елизаветинский империал.
Империал, надо сказать, гостям не понравился - правда, он был большой и
увесистый, но при этом тусклый, серо-зелёный, точно его грызла плесень.
К тому же, Куропаткин совал его каждому гостю под нос. В конце концов,
все гости его отфутболили, и нумизмат пошёл запивать своё горе на кухню.
В этот момент из школы вернулись двое сорванцов - Данька, хозяйский сын,
и приятель его Ярик. Пятиклассники. Папаша Даньки вышел к ним в
прихожую:
- А ну, школота, марш в кино! Видите, праздник ещё не кончился? Держи
вот на билеты, - и папаша сунул Даньке пятьсот рублей.
Тем не менее, школота ушла не сразу - Данька помнил, что на кухне должен
быть любимый торт, "Птичье молоко". И, действительно, торт там был.
Рядом же с тортом, положив голову на стол, похрапывал Куропаткин. Рука
Куропаткина обхватывала коробку с монетами. Данька и Ярик заглянули в
эту коробку. Монеты были самые разные - от больших блестящих серебряных
рублей до маленьких, но тоже блестящих медных гривенников.
- Ух ты, старинные деньги. Тыща восемьсот девяностый год, - уважительно
сказал Данька, повертев в руках серебряный рубль. - А это что?
Среди монет лежала одна большая и страшная, грязно-зелёная, с неровными
краями. Данька брезгливо взял её и поскрёб ногтем.
- Не надо, заразишься чем-нибудь, - сказал Ярик. - Он её в канализации
нашёл, разве не видно?
- Фу, точно. Она не ценная. Возьмём?
- Возьмём. А он не рассердится?
- Ты что, мы же не насовсем. Сделаем из неё счастливую монетку - и сразу
же вернём.
Тут нужно пояснить. Я не знаю, как в других частях России, но в
Пушкинском районе Московской области есть поверье: чтобы в кошельке
всегда водились деньги, нужно носить в нём талисман - "счастливую
монетку". Обычно это гнутые или простреленные посредине пять рублей, но
лучше всего, если "счастливая монетка" побывала под поездом.
Поскольку Данька и Ярик желали Куропаткину самого лучшего, они, взяв
монету, пошли к городскому вокзалу. Там грязно-зелёный империал был
положен на рельсы, а детишки спрятались в ближайших кустах. Вскоре на
горизонте показалась электричка "Москва - Сергиев Посад".
- Щас он её в лепёшку! - пообещал Данька.
Когда поезд прогрохотал по рельсам и уехал, Данька и Ярик нашли в камнях
прелесть - большой, жёлтый, блестящий блин! Это было настолько красивее
прежней монеты, что они вдвоём запрыгали от восторга.
Через полчаса они вернулись домой. На пороге их уже ждал обезумевший и
совершенно трезвый Куропаткин. И, надо сказать, встреча с мальчишками
далеко превзошла его ожидания!
Вой раненого волка, крик сумасшедшего петуха, рёв Годзиллы - всё это
бледнеет перед тем звуком, который издал Куропаткин, увидев свой
империал!
12.11.2010, Новые истории - основной выпуск
У психолога, доктора Швецова, имеющего частную практику в одном
подмосковном городе, очень хорошо идут дела. Много клиентов, хорошие
прибыли - и это в посткризисное время. Между тем, в город он приехал
совсем недавно, знакомых среди жителей не имел, обильной рекламы не
делал. "В чём секрет?" - спросил я его.
Он зубасто улыбнулся в ответ, отчего стал похож на Чеширского Кота и
Мудрого Лиса одновременно, и сообщил, что я не первый, кто задаёт ему
этот вопрос.
"Риэлтор, с которым я подбирал помещение для офиса, очень удивлялся моей
привередливости. Мы обошли все подвальчики и бизнес-центры, где обычно
вьют гнёзда частные предприниматели - и ни один из вариантов мне не
понравился.
- Да что ж вам надо? - не выдержал риэлтор.
- Мне нужно в район, где новостройки, - ответил я. - А вы меня по
старому городу водите.
Тогда мы пошли в строящийся спальный район - а там почти никто не сдаёт
места под офис. Только в страшном трёхэтажном котухе, построенном ещё
при царе и почему-то не снесённом, сдавалась маленькая чердачная
комнатка с подтёками на потолке.
- О! Вот эту комнату я и возьму, - сказал я.
- Эту, кошмарную?! Но почему?
- Видите ли, комнатка, может, и страшненькая. Зато вокруг целый квартал
новых домов. А знаете вы, у кого по статистике больше всего неврозов? У
жителей новостроек - 14 человек из 100. Всё потому, что первые три года
в новостройке - это сущий ад: жужжат дрели, молотки, перфораторы,
делаются перепланировки, возводятся стенки между комнатами и так далее.
Жить несколько месяцев в такой атмосфере - невозможно, тем более с
детьми. Многие просто сходят с ума. Вот и получается, что без психолога
здешним жителям не обойтись. Это первая моя причина.
- А вторая?
- Голубчик, ну это же элементарно. Квартиры в новостройках покупают
только люди с достатком. В старом городе всякие люди живут - и бедные, и
даже шантрапа, а в этом квартале - что ни обитатель, то клиент!"
подмосковном городе, очень хорошо идут дела. Много клиентов, хорошие
прибыли - и это в посткризисное время. Между тем, в город он приехал
совсем недавно, знакомых среди жителей не имел, обильной рекламы не
делал. "В чём секрет?" - спросил я его.
Он зубасто улыбнулся в ответ, отчего стал похож на Чеширского Кота и
Мудрого Лиса одновременно, и сообщил, что я не первый, кто задаёт ему
этот вопрос.
"Риэлтор, с которым я подбирал помещение для офиса, очень удивлялся моей
привередливости. Мы обошли все подвальчики и бизнес-центры, где обычно
вьют гнёзда частные предприниматели - и ни один из вариантов мне не
понравился.
- Да что ж вам надо? - не выдержал риэлтор.
- Мне нужно в район, где новостройки, - ответил я. - А вы меня по
старому городу водите.
Тогда мы пошли в строящийся спальный район - а там почти никто не сдаёт
места под офис. Только в страшном трёхэтажном котухе, построенном ещё
при царе и почему-то не снесённом, сдавалась маленькая чердачная
комнатка с подтёками на потолке.
- О! Вот эту комнату я и возьму, - сказал я.
- Эту, кошмарную?! Но почему?
- Видите ли, комнатка, может, и страшненькая. Зато вокруг целый квартал
новых домов. А знаете вы, у кого по статистике больше всего неврозов? У
жителей новостроек - 14 человек из 100. Всё потому, что первые три года
в новостройке - это сущий ад: жужжат дрели, молотки, перфораторы,
делаются перепланировки, возводятся стенки между комнатами и так далее.
Жить несколько месяцев в такой атмосфере - невозможно, тем более с
детьми. Многие просто сходят с ума. Вот и получается, что без психолога
здешним жителям не обойтись. Это первая моя причина.
- А вторая?
- Голубчик, ну это же элементарно. Квартиры в новостройках покупают
только люди с достатком. В старом городе всякие люди живут - и бедные, и
даже шантрапа, а в этом квартале - что ни обитатель, то клиент!"
10.12.2010, Новые истории - основной выпуск
Иосиф Сталин: весёлая история
Сталин очень любил заводить новых друзей. Иначе он остался бы в
одиночестве: ведь старые всё время попадали то в концлагерь, то в
аварию, то под трибунал. Любимчиком вождя был Никита Хрущёв - когда
Сталин собирал друзей на даче и заставлял себя развлекать, Хрущёв играл
роль толстой тупой коровы, о чём признавался в своих "Воспоминаниях". А
когда вождь начал умирать, друзья окружили его постель, сторожили её
несколько дней, трогательно молчали и зачем-то пожимали руку Берии.
Лучший день жизни вождя был в 1923-м году, когда он приехал в Горки к
парализованному Ленину. В руках у него было перехваченное письмо Ильича
"К съезду", называвшее Сталина "посредственностью с авторитарными
наклонностями", которого нельзя допускать до большой политики. Сталин
сел напротив Ленина, раскурил не спеша трубку и сказал: "Ну что,
Володимер Ильич, зачэм же ви так апрамэтчиво высказались?" Ленин в ответ
сказал: "Ыыы... Ыыыыыыы" и возмущённо мотнул головой.
Худший момент в жизни Сталина настал 28 июня 1941 года. Фашисты бодро
продвигались вглубь союзной территории, Сталин захандрил и махнул на всё
рукой - уехал за город, слушать птичек. Два дня его боялись беспокоить,
два дня вождь гулял на опушке леса и улыбался. Затем Молотов и Маленков,
едва не писаясь в штанишки от ужаса, посмели приехать к вождю без
приглашения. Сталин вышел к ним бледный, с гладко выбритыми щеками и в
лучшем костюме - он думал, что его приехали арестовывать. Но те только
пискнули, что страна не может без руководства. Сталин вздохнул: "Что с
вами делать? Не можете без кнута!" - и вернулся в Москву.
Молотов и Каганович так обрадовались смерти Сталина, что прожили после
его кончины один - до 96, а другой - до 97 лет. Молотов наверняка прожил
бы и дольше, если б не испытывал на пенсии постоянные нравстенные
страдания - мстительный народ отдавливал бывшему властелину судеб ноги в
общественном транспорте, а продавщицы в гастрономе давали гнилую
картошку с землёй.
На досуге Сталин читал и смотрел кинофильмы. Правда, до сих пор не
решено, много он читал или мало. Я думаю, что читал он много - по
крайней мере, он последний из правителей России, кто умел сам себе
писать речи на десяти страницах без грамматических ошибок.
Любовью всей жизни Сталина была Наденька Аллилуева. Медовый месяц они
проводили в осаждённом Царицыне, в 1919 году. Город каждые три дня
штурмовали белые, утро начиналось с перестрелки и канонады. Однажды
рядом с подвалом, где Сталин устроил штаб, разорвался снаряд; будущий
вождь в это время пил кофе - и с потолка прямо в чашку сыпанула струя
песку.
В другой день в том же подвале Сталин угощал Наденьку Аллилуеву
конфетами. Он пел грузинские песни, они целовались, хотя в пригородах в
этот самый момент шёл страшный бой. Вдруг в подвал ворвался Ворошилов -
глаза безумные, щека в крови - и заорал:
- Иосиф, мать твою за ногу, белые на штурм идут, а ты со своей девкой
чаи гоняешь! Воевать кто будет?!
Сталин совершенно невозмутимо посмотрел на Ворошилова и спокойно сказал:
- Что ты кричишь, Клим? Жизнь долгая - и пострелять успеем, и навоюемся.
Не поспоришь. Пострелял и навоевался.
Сталин очень любил заводить новых друзей. Иначе он остался бы в
одиночестве: ведь старые всё время попадали то в концлагерь, то в
аварию, то под трибунал. Любимчиком вождя был Никита Хрущёв - когда
Сталин собирал друзей на даче и заставлял себя развлекать, Хрущёв играл
роль толстой тупой коровы, о чём признавался в своих "Воспоминаниях". А
когда вождь начал умирать, друзья окружили его постель, сторожили её
несколько дней, трогательно молчали и зачем-то пожимали руку Берии.
Лучший день жизни вождя был в 1923-м году, когда он приехал в Горки к
парализованному Ленину. В руках у него было перехваченное письмо Ильича
"К съезду", называвшее Сталина "посредственностью с авторитарными
наклонностями", которого нельзя допускать до большой политики. Сталин
сел напротив Ленина, раскурил не спеша трубку и сказал: "Ну что,
Володимер Ильич, зачэм же ви так апрамэтчиво высказались?" Ленин в ответ
сказал: "Ыыы... Ыыыыыыы" и возмущённо мотнул головой.
Худший момент в жизни Сталина настал 28 июня 1941 года. Фашисты бодро
продвигались вглубь союзной территории, Сталин захандрил и махнул на всё
рукой - уехал за город, слушать птичек. Два дня его боялись беспокоить,
два дня вождь гулял на опушке леса и улыбался. Затем Молотов и Маленков,
едва не писаясь в штанишки от ужаса, посмели приехать к вождю без
приглашения. Сталин вышел к ним бледный, с гладко выбритыми щеками и в
лучшем костюме - он думал, что его приехали арестовывать. Но те только
пискнули, что страна не может без руководства. Сталин вздохнул: "Что с
вами делать? Не можете без кнута!" - и вернулся в Москву.
Молотов и Каганович так обрадовались смерти Сталина, что прожили после
его кончины один - до 96, а другой - до 97 лет. Молотов наверняка прожил
бы и дольше, если б не испытывал на пенсии постоянные нравстенные
страдания - мстительный народ отдавливал бывшему властелину судеб ноги в
общественном транспорте, а продавщицы в гастрономе давали гнилую
картошку с землёй.
На досуге Сталин читал и смотрел кинофильмы. Правда, до сих пор не
решено, много он читал или мало. Я думаю, что читал он много - по
крайней мере, он последний из правителей России, кто умел сам себе
писать речи на десяти страницах без грамматических ошибок.
Любовью всей жизни Сталина была Наденька Аллилуева. Медовый месяц они
проводили в осаждённом Царицыне, в 1919 году. Город каждые три дня
штурмовали белые, утро начиналось с перестрелки и канонады. Однажды
рядом с подвалом, где Сталин устроил штаб, разорвался снаряд; будущий
вождь в это время пил кофе - и с потолка прямо в чашку сыпанула струя
песку.
В другой день в том же подвале Сталин угощал Наденьку Аллилуеву
конфетами. Он пел грузинские песни, они целовались, хотя в пригородах в
этот самый момент шёл страшный бой. Вдруг в подвал ворвался Ворошилов -
глаза безумные, щека в крови - и заорал:
- Иосиф, мать твою за ногу, белые на штурм идут, а ты со своей девкой
чаи гоняешь! Воевать кто будет?!
Сталин совершенно невозмутимо посмотрел на Ворошилова и спокойно сказал:
- Что ты кричишь, Клим? Жизнь долгая - и пострелять успеем, и навоюемся.
Не поспоришь. Пострелял и навоевался.
11.12.2010, Новые истории - основной выпуск
Почти каждый родитель испытывал чувство стыда, когда его трёхлетнее чадо
устраивало истерику в магазине игрушек. "Хочууууу!" - ревёт, подобно
бизону, ребёнок, и его ничем не унять. Ни угрозы, ни демонстрация
кулака, ни попытка ухода и обещание оставить крикуна с "чужими тётями и
дядями" - не помогают. А, главное, окружающие, видя эту сцену, думают,
что дитя плохо воспитано, и родители из вас - из вас, краснеющие папан и
маман! - никудышные. Но ладно посетители магазина. А если то же самое
подумают чиновники из опеки и попечительства?
Дело было в мае. Как-то на выходных восьмилетний отпрыск моих знакомых,
человечек по имени Саша, нашёл себе оригинальное развлечение. Берётся
пустая бутылочка из под фруктового сока ёмкостью 0,39 л, крепко
прижимается поительным отверстием к руке или к лицу и - ччччпок! -
получаем на теле красивый красный кружок. А если прижимать-отрывать
бутылку много раз в разных местах, в красных кружках будет всё тело.
Саша так и сделал. Минут сорок он играл с бутылкой, пока не пришли
родители. Они ахнули, отняли у ребёнка бутылку и отправили гулять.
Вечером, когда Саша вернулся с прогулки, картина изменилась - кружки с
тела не исчезли, наоборот, они стали ярче и лиловее, и больше. У Саши
было уже не лицо, а розово-фиолетовое мурло, в синяках и разводах. В
таком же состоянии были руки и ноги. Полное впечатление, что дитя
подверглось жестокому, садисткому избиению.
Засада в том, что на следующий день Саше предстоял экзамен по русскому
языку. На него мог заглянуть не только директор школы, но и высокие люди
из районного образования, и даже из опеки. Родители в ужасе вспомнили,
как легко в России отнять ребёнка у производителей, и им стало нехорошо.
Обмазав мальчишку на ночь каким-то заживляющим раствором, они сели
катать объяснительную для директора.
Наутро Саша оказался ещё страшнее, чем был. К розовым и лиловым мотивам
прибавилась желтизна. Он напоминал маленького карикатурного бомжика. Ни
живы ни мертвы родители отправили мальчика в школу. В класс Саша вошёл
одним из последних, странно сутулясь, и тихо присел на заднюю парту.
Конечно же, по закону подлости, в классе был директор и тётка из
депатамента образования! Когда они присмотрелись и увидели сашину физию,
директор издал вопль, а тётка медленно сползла под стол.
- Мальчик, что с тобой?! Тебя избили?
- Нет, господин директор, это я сам! - улыбаясь, сказал Саша и достал из
рюкзака злосчастную бутылку. - Смотрите.
Он нашёл живое место на теле и приложил к нему бутылку. Чччпок! - и на
теле остался красивый красный кружок, который стремительно стал
лиловеть.
Экзамен был сорван. Первоклассники хохотали.
устраивало истерику в магазине игрушек. "Хочууууу!" - ревёт, подобно
бизону, ребёнок, и его ничем не унять. Ни угрозы, ни демонстрация
кулака, ни попытка ухода и обещание оставить крикуна с "чужими тётями и
дядями" - не помогают. А, главное, окружающие, видя эту сцену, думают,
что дитя плохо воспитано, и родители из вас - из вас, краснеющие папан и
маман! - никудышные. Но ладно посетители магазина. А если то же самое
подумают чиновники из опеки и попечительства?
Дело было в мае. Как-то на выходных восьмилетний отпрыск моих знакомых,
человечек по имени Саша, нашёл себе оригинальное развлечение. Берётся
пустая бутылочка из под фруктового сока ёмкостью 0,39 л, крепко
прижимается поительным отверстием к руке или к лицу и - ччччпок! -
получаем на теле красивый красный кружок. А если прижимать-отрывать
бутылку много раз в разных местах, в красных кружках будет всё тело.
Саша так и сделал. Минут сорок он играл с бутылкой, пока не пришли
родители. Они ахнули, отняли у ребёнка бутылку и отправили гулять.
Вечером, когда Саша вернулся с прогулки, картина изменилась - кружки с
тела не исчезли, наоборот, они стали ярче и лиловее, и больше. У Саши
было уже не лицо, а розово-фиолетовое мурло, в синяках и разводах. В
таком же состоянии были руки и ноги. Полное впечатление, что дитя
подверглось жестокому, садисткому избиению.
Засада в том, что на следующий день Саше предстоял экзамен по русскому
языку. На него мог заглянуть не только директор школы, но и высокие люди
из районного образования, и даже из опеки. Родители в ужасе вспомнили,
как легко в России отнять ребёнка у производителей, и им стало нехорошо.
Обмазав мальчишку на ночь каким-то заживляющим раствором, они сели
катать объяснительную для директора.
Наутро Саша оказался ещё страшнее, чем был. К розовым и лиловым мотивам
прибавилась желтизна. Он напоминал маленького карикатурного бомжика. Ни
живы ни мертвы родители отправили мальчика в школу. В класс Саша вошёл
одним из последних, странно сутулясь, и тихо присел на заднюю парту.
Конечно же, по закону подлости, в классе был директор и тётка из
депатамента образования! Когда они присмотрелись и увидели сашину физию,
директор издал вопль, а тётка медленно сползла под стол.
- Мальчик, что с тобой?! Тебя избили?
- Нет, господин директор, это я сам! - улыбаясь, сказал Саша и достал из
рюкзака злосчастную бутылку. - Смотрите.
Он нашёл живое место на теле и приложил к нему бутылку. Чччпок! - и на
теле остался красивый красный кружок, который стремительно стал
лиловеть.
Экзамен был сорван. Первоклассники хохотали.
12.12.2010, Новые истории - основной выпуск
Вчера милиция задерживала людей не только на Манежной площади. Со мной и
приятелем произошла забавная история в тихом спальном районе.
Идём по улице, болтаем, никого не трогаем. Уже стемнело, под ногами в
свете фонарей блестит гололедица. Зимний вечер, обычный вечер... В
какой-то момент мимо нас быстро проходят двое ментов, приглядываются
подозрительно. Мы за собой никакой вины не чувствуем, идём-болтаем
дальше. Через пять секунд - пронзительный свист, окрик сзади:
- А ну-ка, стоять!
Стоим. Я быстро прикидываю, в чём может быть дело. Скорее всего, облава
на призывников. А у меня с собой, как назло, нет военника. Ну, это
ладно. Вот то, что приятель без студенческого и не служил - гораздо
хуже.
- Сержант милиции Пастухов, - представился патрульный.
Милиционер объяснил, что двадцать минут назад на женщину напали двое
неизвестных маленького роста и отняли сумочку с крупной суммой денег.
- Во мне метр восемьдесят пять, товарищ милиционер, - ненавязчиво
заметил я.
Сержант Пастухов помялся и сказал, что в моём приятеле как раз метр с
кепкой (это правда), а раз так, то его обязанность доставить его в ОВД
для допроса. И совсем шёпотом добавил, что за низкую раскрываемость их
вот-вот лишат премии. Кажется, он ещё хотел стрельнуть у нас сигаретку,
но мы оба не курим.
Приятеля забрали в ОВД. Я обещал его дождаться, но, честно говоря, я не
любитель стоять два часа на морозе. Напротив отделения был кинотеатр, и
я пошёл на вечерний сеанс. Только возвращаюсь из кино - вижу, топает мой
приятель. Счастливый, смеётся. Я даже испугался за него - вдруг это
истерика такая?
- Ты не поверишь, - говорит, - менты пьют шампанское!
Вот как было дело: приятеля моего доставили в ОВД вместе с дюжиной таких
же "разбойников" - среди задержанных оказались двое мальчишек лет
четырнадцати; один сухонький, сгорбленный старичок, который если б и
напал на женщину, то был бы ею прибит на месте и уж точно не мог далеко
убежать; трое таджиков (эти проходят подозреваемыми всегда, независимо
от роста, пола и возраста) и прочие персонажи. Наконец, через полчаса
какие-то молоденькие менты привели в клетку... лилипута.
Следователи, увидев лилипута, загоготали.
- Вы где ж его взяли?
- Да вот, шёл по улице. Рост маленький, ну мы и взяли.
Лилипут смотрит на милиционеров, лицо злобное, чуть не плюётся.
- За что меня задержали?! - шипит.
Следователя раззадорила такая реакция. Он решил пошутить - брови сдвинул
и говорит лилипуту угрожающим басом:
- Конкретно вас, уважаемый, мы задержали за грабёж! Вы ведь не станете
отрицать, что являетесь опасным преступником-рецидивистом?
- За грабёж? - тихонько спросил лилипут. - Х-хорошо. Я всё понял.
Минут через пятнадцать, когда у всех сняли отпечатки пальцев,
следователи стали решать, кого первым допрашивать. Решили начать с
лилипута. Тот как-то весь поник после окрика, лицо стало
грустное-грустное, того и гляди заплачет. Отвели его в камеру для
допроса. И что-то уж очень долго он там просидел. Десять минут прошло,
двадцать... Наконец, из камеры выходит следователь с тремя листами
бумаги - радостный, весь сияет:
- Мужики, да вы знаете, кого мы поймали?! Это Митя-форточник, он мне
чистосердечное написал!
На зов сбежался весь отдел милиции. Лилипут оказался неуловимым
квартирным вором Митей, который обчистил в Москве больше сорока квартир
и учреждений - маленький рост позволял ему ловко проникать внутрь через
форточки. А чистосердечное он написал в полной уверенности, что раз
следователь так сурово бросает ему в лицо обвинения, то задержали его
неспроста, по горячим следам.
Всех подозреваемых "по сумочке" тут же отпустили, в отделе милиции
начался праздник. Ведь теперь не только премии, но и повышения по службы
- гарантированы.
приятелем произошла забавная история в тихом спальном районе.
Идём по улице, болтаем, никого не трогаем. Уже стемнело, под ногами в
свете фонарей блестит гололедица. Зимний вечер, обычный вечер... В
какой-то момент мимо нас быстро проходят двое ментов, приглядываются
подозрительно. Мы за собой никакой вины не чувствуем, идём-болтаем
дальше. Через пять секунд - пронзительный свист, окрик сзади:
- А ну-ка, стоять!
Стоим. Я быстро прикидываю, в чём может быть дело. Скорее всего, облава
на призывников. А у меня с собой, как назло, нет военника. Ну, это
ладно. Вот то, что приятель без студенческого и не служил - гораздо
хуже.
- Сержант милиции Пастухов, - представился патрульный.
Милиционер объяснил, что двадцать минут назад на женщину напали двое
неизвестных маленького роста и отняли сумочку с крупной суммой денег.
- Во мне метр восемьдесят пять, товарищ милиционер, - ненавязчиво
заметил я.
Сержант Пастухов помялся и сказал, что в моём приятеле как раз метр с
кепкой (это правда), а раз так, то его обязанность доставить его в ОВД
для допроса. И совсем шёпотом добавил, что за низкую раскрываемость их
вот-вот лишат премии. Кажется, он ещё хотел стрельнуть у нас сигаретку,
но мы оба не курим.
Приятеля забрали в ОВД. Я обещал его дождаться, но, честно говоря, я не
любитель стоять два часа на морозе. Напротив отделения был кинотеатр, и
я пошёл на вечерний сеанс. Только возвращаюсь из кино - вижу, топает мой
приятель. Счастливый, смеётся. Я даже испугался за него - вдруг это
истерика такая?
- Ты не поверишь, - говорит, - менты пьют шампанское!
Вот как было дело: приятеля моего доставили в ОВД вместе с дюжиной таких
же "разбойников" - среди задержанных оказались двое мальчишек лет
четырнадцати; один сухонький, сгорбленный старичок, который если б и
напал на женщину, то был бы ею прибит на месте и уж точно не мог далеко
убежать; трое таджиков (эти проходят подозреваемыми всегда, независимо
от роста, пола и возраста) и прочие персонажи. Наконец, через полчаса
какие-то молоденькие менты привели в клетку... лилипута.
Следователи, увидев лилипута, загоготали.
- Вы где ж его взяли?
- Да вот, шёл по улице. Рост маленький, ну мы и взяли.
Лилипут смотрит на милиционеров, лицо злобное, чуть не плюётся.
- За что меня задержали?! - шипит.
Следователя раззадорила такая реакция. Он решил пошутить - брови сдвинул
и говорит лилипуту угрожающим басом:
- Конкретно вас, уважаемый, мы задержали за грабёж! Вы ведь не станете
отрицать, что являетесь опасным преступником-рецидивистом?
- За грабёж? - тихонько спросил лилипут. - Х-хорошо. Я всё понял.
Минут через пятнадцать, когда у всех сняли отпечатки пальцев,
следователи стали решать, кого первым допрашивать. Решили начать с
лилипута. Тот как-то весь поник после окрика, лицо стало
грустное-грустное, того и гляди заплачет. Отвели его в камеру для
допроса. И что-то уж очень долго он там просидел. Десять минут прошло,
двадцать... Наконец, из камеры выходит следователь с тремя листами
бумаги - радостный, весь сияет:
- Мужики, да вы знаете, кого мы поймали?! Это Митя-форточник, он мне
чистосердечное написал!
На зов сбежался весь отдел милиции. Лилипут оказался неуловимым
квартирным вором Митей, который обчистил в Москве больше сорока квартир
и учреждений - маленький рост позволял ему ловко проникать внутрь через
форточки. А чистосердечное он написал в полной уверенности, что раз
следователь так сурово бросает ему в лицо обвинения, то задержали его
неспроста, по горячим следам.
Всех подозреваемых "по сумочке" тут же отпустили, в отделе милиции
начался праздник. Ведь теперь не только премии, но и повышения по службы
- гарантированы.
14.12.2010, Новые истории - основной выпуск
Как-то в Южной Корее, в славном городе Пусане, случилось мне ходить по
магазинам для туристов. И попал я там в необычную историю.
Захожу в магазинчик. На стенах и на витрине всякие сувенирные
безделушки: миниатюры, резные фигурки из "слоновой кости", божки,
мохнатый дракон в человеческий рост - оберег от злых сил, и тому
подобное. За прилавком тусуются двое молодых корейцев -
короткостриженный и длинноволосый - очевидно, родные братья. Обоим лет
по двадцать. Передо мной они на пару ловко обслужили кореянку. Кореянка
покупала чучело совы (тоже какой-то оберег): она ткнула пальцем в
чучело, длинноволосый тут же ей поклонился, в секунду запрыгнул на
лестницу, снял сову, передал её брату, а уже тот взял у женщины кредитку
и упаковал сову в коробку. Вся процедура заняла секунд десять, не больше
- только руки мелькали.
Я, тем временем, присматривался к сувенирам и не спешил. Иногда в
магазине глаза разбегаются от разнообразия - и это был как раз такой
случай. Братья сначала почтительно ожидали, затем у короткостриженного
появилось срочное дело: он что-то быстро сказал брату и ушёл.
Длинноволосый остался за прилавком в одиночестве.
Через минуту я сделал выбор: очень хороша была фигура коня, вырезанная
из кости. Конь этот стоял на самом видном месте - прямо на витрине,
глядящей на улицу. Указав на коня продавцу, я стал ждать, что меня так
же быстро обслужат, как и покупательницу совы. Но кореец не двинулся с
места. Я повторил просьбу вслух по-английски, но безрезультатно. Это
меня озадачило. Может, я не так прошу? Не может же он не понимать ни
жестов, ни английского!
Тогда я просто взял коня под мышку, отнёс и поставил перед корейцем на
прилавок, а слева положил кредитную карточку, и добавил на международном
языке, не разжимая губ:
- У!
Кореец резко помотал головой.
Я озадачился ещё больше. Может быть, всё серьёзно? Может быть, у парня
умственная отсталость - выполнять команды брата и подавать вещи он
может, а сам считать и торговать не умеет? Я присмотрелся к лицу
корейца. Оно было вполне осмысленным. Тогда я сурово сдвинул брови и
поставил коня ближе к продавцу.
- УУУ! - настойчиво повторил я.
Длинноволосый замотал головой ещё сильнее.
Тут меня осенило. Молодой парень, наверно, хочет получить денежку мимо
кассы! На карманные расходы. Как это я, русский человек, сразу не
догадался? Я убрал со стола кредитку, вытащил две стодолларовые банкноты
и повертел ими в воздухе, а потом указал на нагрудный карман корейца и
вопросительно поглядел ему в глаза:
- У?
Кореец вытаращился на меня и стал сверлить взглядом купюры, но с места
не двинулся. Я разозлился. Чего ж тебе надо?! Мало даю? Две сотни баксов
за эту ерунду - и тебе мало?
В этот момент, к счастью, вернулся короткостриженый братец.
Длинноволосый что-то залопотал ему, указывая на меня. Короткостриженный
широко улыбнулся и на плохом английском спросил:
- Желаете купить конь? Очень хороший вещь. Но он никак не продаётся,
никак!
- Это почему ещё?
- А вот видите вывеску? - кореец указал на вывеску магазина, где были
намалёваны четыре загадочных иероглифа.
- Вижу.
- На ней написано "Белый конь"! Конь, который вы взяли с витрины - он
под вывеской конь! Он как двухголовый орёл с вашего флага - брэнд!
Символ магазина. Поэтому он не продаётся.
Я, ошарашенный, помолчал минуту. Потом зачем-то купил бронзовую лягушку,
приносящую удачу, и вышел из магазина.
магазинам для туристов. И попал я там в необычную историю.
Захожу в магазинчик. На стенах и на витрине всякие сувенирные
безделушки: миниатюры, резные фигурки из "слоновой кости", божки,
мохнатый дракон в человеческий рост - оберег от злых сил, и тому
подобное. За прилавком тусуются двое молодых корейцев -
короткостриженный и длинноволосый - очевидно, родные братья. Обоим лет
по двадцать. Передо мной они на пару ловко обслужили кореянку. Кореянка
покупала чучело совы (тоже какой-то оберег): она ткнула пальцем в
чучело, длинноволосый тут же ей поклонился, в секунду запрыгнул на
лестницу, снял сову, передал её брату, а уже тот взял у женщины кредитку
и упаковал сову в коробку. Вся процедура заняла секунд десять, не больше
- только руки мелькали.
Я, тем временем, присматривался к сувенирам и не спешил. Иногда в
магазине глаза разбегаются от разнообразия - и это был как раз такой
случай. Братья сначала почтительно ожидали, затем у короткостриженного
появилось срочное дело: он что-то быстро сказал брату и ушёл.
Длинноволосый остался за прилавком в одиночестве.
Через минуту я сделал выбор: очень хороша была фигура коня, вырезанная
из кости. Конь этот стоял на самом видном месте - прямо на витрине,
глядящей на улицу. Указав на коня продавцу, я стал ждать, что меня так
же быстро обслужат, как и покупательницу совы. Но кореец не двинулся с
места. Я повторил просьбу вслух по-английски, но безрезультатно. Это
меня озадачило. Может, я не так прошу? Не может же он не понимать ни
жестов, ни английского!
Тогда я просто взял коня под мышку, отнёс и поставил перед корейцем на
прилавок, а слева положил кредитную карточку, и добавил на международном
языке, не разжимая губ:
- У!
Кореец резко помотал головой.
Я озадачился ещё больше. Может быть, всё серьёзно? Может быть, у парня
умственная отсталость - выполнять команды брата и подавать вещи он
может, а сам считать и торговать не умеет? Я присмотрелся к лицу
корейца. Оно было вполне осмысленным. Тогда я сурово сдвинул брови и
поставил коня ближе к продавцу.
- УУУ! - настойчиво повторил я.
Длинноволосый замотал головой ещё сильнее.
Тут меня осенило. Молодой парень, наверно, хочет получить денежку мимо
кассы! На карманные расходы. Как это я, русский человек, сразу не
догадался? Я убрал со стола кредитку, вытащил две стодолларовые банкноты
и повертел ими в воздухе, а потом указал на нагрудный карман корейца и
вопросительно поглядел ему в глаза:
- У?
Кореец вытаращился на меня и стал сверлить взглядом купюры, но с места
не двинулся. Я разозлился. Чего ж тебе надо?! Мало даю? Две сотни баксов
за эту ерунду - и тебе мало?
В этот момент, к счастью, вернулся короткостриженый братец.
Длинноволосый что-то залопотал ему, указывая на меня. Короткостриженный
широко улыбнулся и на плохом английском спросил:
- Желаете купить конь? Очень хороший вещь. Но он никак не продаётся,
никак!
- Это почему ещё?
- А вот видите вывеску? - кореец указал на вывеску магазина, где были
намалёваны четыре загадочных иероглифа.
- Вижу.
- На ней написано "Белый конь"! Конь, который вы взяли с витрины - он
под вывеской конь! Он как двухголовый орёл с вашего флага - брэнд!
Символ магазина. Поэтому он не продаётся.
Я, ошарашенный, помолчал минуту. Потом зачем-то купил бронзовую лягушку,
приносящую удачу, и вышел из магазина.
15.12.2010, Новые истории - основной выпуск
Университет, где Яша по вечерам грыз научный гранит, стоит на
северо-западе Москвы. Сейчас это не имеет значения, а вот в конце
девяностых, после захода солнца, имело значение огромное: на площадке
перед универом собирались ночные бабочки, они же тёлки. Когда Яша в
десятом часу возвращался с последней пары, там паслось уже значительное
стадо, голов этак в двадцать.
Яша всегда старался пробегать мимо них быстро и не оборачиваясь - дома
его ждала невеста, будущая жена, которая к моменту нашего повествования
была на третьем месяце беременности. Тёлки же, заметив такое поведение,
решили, что он девственник. Каждый вечер они узнавали Яшу, ещё когда тот
спускался по ступенькам и, хохоча, приглашали поиграть. Первое время Яша
не обращал на это внимания, но потом ему конкретно надоели, и он отвечал
тёлкам, что женат, что устал и вообще спидоносец. Но все эти отмазки
только смешили тёлок: тот не женатый, кто ни разу налево не ходил,
говорили они, а на "спидоносца" отвечали, что у них железный иммунитет -
после стояния на двадцатиградусном морозе в мини-юбках никакой вирус не
страшен.
Наконец, Яша изобрёл мантру, которая работала всегда и безотказно:
- Девчонки, денег нет и не будет. Я математик, младший научный
сотрудник. В месяц зарабатываю столько же, сколько вы за полчаса.
На неделю тёлки как будто успокоились. Но в один из вечеров старшая
тёлка, увидев Яшу, замахала рукой:
- Математик! Эй, младший математик! Иди сюда, выгодное предложение
сделаем.
Яша вздохнул и приготовился бубнить "денег нет и не предвидится", но тут
он заметил рядом со старшей тёлкой какое-то юное, улыбающееся существо.
Существо выглядело смущённым.
- Это Лиза, познакомься. Она первокурсница, ей завтра лабораторную
сдавать. Помоги сделать, а? Мы заплатим.
Яша потерял дар речи.
- Ну чо, ты мне поможешь или как? - прокуренным голосом спросила Лиза.
Яша помог. И получил от проституток тысячу - для конца девяностых очень
нехилые деньги.
северо-западе Москвы. Сейчас это не имеет значения, а вот в конце
девяностых, после захода солнца, имело значение огромное: на площадке
перед универом собирались ночные бабочки, они же тёлки. Когда Яша в
десятом часу возвращался с последней пары, там паслось уже значительное
стадо, голов этак в двадцать.
Яша всегда старался пробегать мимо них быстро и не оборачиваясь - дома
его ждала невеста, будущая жена, которая к моменту нашего повествования
была на третьем месяце беременности. Тёлки же, заметив такое поведение,
решили, что он девственник. Каждый вечер они узнавали Яшу, ещё когда тот
спускался по ступенькам и, хохоча, приглашали поиграть. Первое время Яша
не обращал на это внимания, но потом ему конкретно надоели, и он отвечал
тёлкам, что женат, что устал и вообще спидоносец. Но все эти отмазки
только смешили тёлок: тот не женатый, кто ни разу налево не ходил,
говорили они, а на "спидоносца" отвечали, что у них железный иммунитет -
после стояния на двадцатиградусном морозе в мини-юбках никакой вирус не
страшен.
Наконец, Яша изобрёл мантру, которая работала всегда и безотказно:
- Девчонки, денег нет и не будет. Я математик, младший научный
сотрудник. В месяц зарабатываю столько же, сколько вы за полчаса.
На неделю тёлки как будто успокоились. Но в один из вечеров старшая
тёлка, увидев Яшу, замахала рукой:
- Математик! Эй, младший математик! Иди сюда, выгодное предложение
сделаем.
Яша вздохнул и приготовился бубнить "денег нет и не предвидится", но тут
он заметил рядом со старшей тёлкой какое-то юное, улыбающееся существо.
Существо выглядело смущённым.
- Это Лиза, познакомься. Она первокурсница, ей завтра лабораторную
сдавать. Помоги сделать, а? Мы заплатим.
Яша потерял дар речи.
- Ну чо, ты мне поможешь или как? - прокуренным голосом спросила Лиза.
Яша помог. И получил от проституток тысячу - для конца девяностых очень
нехилые деньги.
16.12.2010, Новые истории - основной выпуск
А вот эта история рассказана прадедом. Дело было в Липецкой области,
году так в 1925-ом, когда мой почтенный предок был совсем зелёным
мальчишкой. В семье у прадеда имелись братья и старшая сестра, к которой
уже сватались женихи - ей исполнилось шестнадцать лет.
Выдать девицу замуж было целой проблемой - после гражданской войны семья
еле сводила концы с концами, а ведь в невесте что главное? В невесте
главное - приданое и богатые родители. Без этого нормальный парень
жениться не пойдёт.
Правда, семейная бедность была тайной даже для соседей: в те годы, перед
коллективизацией, о богатстве или бедности семьи нельзя было судить по
внешнему виду. Большой достаток тщательно скрывали от чужих глаз. (Если,
скажем, у крестьянина появлялась вторая лошадь вместо положенной одной,
к нему приезжало в гости ГПУ, и обе лошади передавались государству, а
сам крестьянин, как злостный кулак, укатывал в Сибирь. Поэтому все
крестьяне прикидывались бедненькими, а зажиточная крестьянская семья от
бедной часто отличалась лишь количеством червонцев в сундуке да под
матрасом. Но кто же пустит сваху считать кровные червонцы?).
Тем не менее, в родном селе женихов обмануть не получалось. На невесту
они облизывались, блинами угощались, но до помолвки дело не доходило.
Свахи говорили женихам такое: "Папаша ейный то ли беден, то ли скуп
очень. Никаких расходов от них не видать".
Наконец, на горизонте нарисовался жених из соседнего села - видный
парень с самыми серьёзными намерениями. В семье решили - упускать такого
нельзя, вот только как его удержать до помолвки? Ведь жених наверняка
пойдёт с роднёй по знакомым, будет расспрашивать свах: "Что за семья? И
богатая ли?"
Тогда папа моего прадеда решил всех обмануть и пошёл на очень забавную
уловку, которая с блеском удалась. За месяц до помолвки он регулярно
стал выдавать сыну по несколько рублей из своих скудных сбережений и
велел идти на базар - покупать поросёнка. После покупки прадед должен
был возвращаться с базара домой самой длинной дорогой, чтобы пройти по
всем сельским улицам и ещё должен был щипать поросёнка, чтобы тот громко
визжал.
Сестра, увидев это, очень удивилась:
- Зачем это, папа? Этот поросёнок орёт на всю улицу.
- Правильно, дочка. Теперь всё село и все свахи знают, что мы видные
богачи - каждые два дня кушаем поросят!
году так в 1925-ом, когда мой почтенный предок был совсем зелёным
мальчишкой. В семье у прадеда имелись братья и старшая сестра, к которой
уже сватались женихи - ей исполнилось шестнадцать лет.
Выдать девицу замуж было целой проблемой - после гражданской войны семья
еле сводила концы с концами, а ведь в невесте что главное? В невесте
главное - приданое и богатые родители. Без этого нормальный парень
жениться не пойдёт.
Правда, семейная бедность была тайной даже для соседей: в те годы, перед
коллективизацией, о богатстве или бедности семьи нельзя было судить по
внешнему виду. Большой достаток тщательно скрывали от чужих глаз. (Если,
скажем, у крестьянина появлялась вторая лошадь вместо положенной одной,
к нему приезжало в гости ГПУ, и обе лошади передавались государству, а
сам крестьянин, как злостный кулак, укатывал в Сибирь. Поэтому все
крестьяне прикидывались бедненькими, а зажиточная крестьянская семья от
бедной часто отличалась лишь количеством червонцев в сундуке да под
матрасом. Но кто же пустит сваху считать кровные червонцы?).
Тем не менее, в родном селе женихов обмануть не получалось. На невесту
они облизывались, блинами угощались, но до помолвки дело не доходило.
Свахи говорили женихам такое: "Папаша ейный то ли беден, то ли скуп
очень. Никаких расходов от них не видать".
Наконец, на горизонте нарисовался жених из соседнего села - видный
парень с самыми серьёзными намерениями. В семье решили - упускать такого
нельзя, вот только как его удержать до помолвки? Ведь жених наверняка
пойдёт с роднёй по знакомым, будет расспрашивать свах: "Что за семья? И
богатая ли?"
Тогда папа моего прадеда решил всех обмануть и пошёл на очень забавную
уловку, которая с блеском удалась. За месяц до помолвки он регулярно
стал выдавать сыну по несколько рублей из своих скудных сбережений и
велел идти на базар - покупать поросёнка. После покупки прадед должен
был возвращаться с базара домой самой длинной дорогой, чтобы пройти по
всем сельским улицам и ещё должен был щипать поросёнка, чтобы тот громко
визжал.
Сестра, увидев это, очень удивилась:
- Зачем это, папа? Этот поросёнок орёт на всю улицу.
- Правильно, дочка. Теперь всё село и все свахи знают, что мы видные
богачи - каждые два дня кушаем поросят!
17.12.2010, Новые истории - основной выпуск
Вчера было большое событие - друг детства приехал похвастаться новой
покупкой. Точнее, он на покупке приехал, потому что это машина -
не-скажу-какой-марки внедорожник. Тачка блестела на солнышке, да и сам
друг точно сошёл с конвейера: глаза сияют как фары, грудь колесом,
движения уверенные, быстрые. Улыбка шириной с бампер.
- Ну, Лёха, рассказывай, как тебе удалось? В кредит или сам скопил?
- Половину добыл сам. Ещё половину - бабушка добавила.
- А она у тебя кто?
- Пенсионерка.
Я быстро прикинул, сколько стоит половина тачки. Бабуля, очевидно,
копила пенсию со времён Николая Второго.
- Она что, квартиру продала?
- Да нет, просто она работает кассиром в метро. Зарабатывает уйму денег.
- Это как?
Лёха рассказал про бабушкину схему. Оказывается, никакого криминала.
Бабуля вот уже много лет подряд собирает юбилейные монеты - 10-рублёвки,
двухрублёвки и рубли. Даже самые часто встречающиеся "юбилейки" - с
Гагариным - идут у нумизматов втрое дороже номинала, а есть монеты,
которые стоят дороже до двадцати раз.
В конце каждой смены у бабули на руках оказывается стопка юбилейных
монет, взамен которых она кладёт в кассу такую же сумму бумажными
купюрами. После этого бабуля со спокойным сердцем и чувством
выполненного долга идёт к знакомому нумизмату и продаёт юбилейные монеты
по реальной рыночной цене. Так она зарабатывает каждую смену три-четыре
тысячи.
- Хорошо иметь такую бабушку... - протянул я. А про себя подумал: "Вот
болван. Надо было на первом курсе не журналистом подрабатывать, а
кассиром. В метро".
покупкой. Точнее, он на покупке приехал, потому что это машина -
не-скажу-какой-марки внедорожник. Тачка блестела на солнышке, да и сам
друг точно сошёл с конвейера: глаза сияют как фары, грудь колесом,
движения уверенные, быстрые. Улыбка шириной с бампер.
- Ну, Лёха, рассказывай, как тебе удалось? В кредит или сам скопил?
- Половину добыл сам. Ещё половину - бабушка добавила.
- А она у тебя кто?
- Пенсионерка.
Я быстро прикинул, сколько стоит половина тачки. Бабуля, очевидно,
копила пенсию со времён Николая Второго.
- Она что, квартиру продала?
- Да нет, просто она работает кассиром в метро. Зарабатывает уйму денег.
- Это как?
Лёха рассказал про бабушкину схему. Оказывается, никакого криминала.
Бабуля вот уже много лет подряд собирает юбилейные монеты - 10-рублёвки,
двухрублёвки и рубли. Даже самые часто встречающиеся "юбилейки" - с
Гагариным - идут у нумизматов втрое дороже номинала, а есть монеты,
которые стоят дороже до двадцати раз.
В конце каждой смены у бабули на руках оказывается стопка юбилейных
монет, взамен которых она кладёт в кассу такую же сумму бумажными
купюрами. После этого бабуля со спокойным сердцем и чувством
выполненного долга идёт к знакомому нумизмату и продаёт юбилейные монеты
по реальной рыночной цене. Так она зарабатывает каждую смену три-четыре
тысячи.
- Хорошо иметь такую бабушку... - протянул я. А про себя подумал: "Вот
болван. Надо было на первом курсе не журналистом подрабатывать, а
кассиром. В метро".
18.12.2010, Новые истории - основной выпуск
Зашёл поздравить с днём варенья бывшую мою учительницу литературы Нину
Матвеевну: над её предметом я давно и изощрённо издеваюсь, поэтому
искупить грехи тортиком - это меньшее, что я мог сделать. Нина Матвеевна
сейчас в возрасте, который ещё не старость, но уже и не радость -
впрочем, держится она бодро, прямо, весело и внешне похожа на балерину в
отставке; на затылке пук седеющих волос, которые она подчёркнуто не
красит - учителю не подобает бегать за модой. В общем, кремень человек.
Вхожу, здороваюсь, вижу - на столе разложены какие-то бумаги.
- Я помешал Вам, Нина Матвевна?
- Нет-нет. Впрочем, да - но это пустяки. Я дописывала письмо подруге.
- Письмо? - удивлённо спрашиваю я. Сто лет уже не видел, чтобы люди
писали письма. Ведь есть аська, мыло, скайп, мэйл-агент, жаббер.
Эсэмэски, прости господи. - Вы... не умеете пользоваться компьютером?
- Ах, ну что ты. Конечно, умею. Но - не могу.
И Нина Матвеевна рассказала, как четыре года назад впервые купила комп и
завела себе номер ICQ.
- Вышли мы вечером с подругой в эту аську пищащую и стали друг дружке
писать. Два часа сидели - и всё ни о чём. Никакого удовольствия. Потом,
на ночь глядя, я решила перечитать - а что же мы такого понаписали. И ты
представляешь, мы - учителя с двумя высшими образованиями! - писали друг
другу "ага" и "ха-ха", пропускали запятые, печатали какую-то ерунду из
трёх слов. Такое ощущение, будто одна девочка-дебилка писала другой
девочке-дебилке. Кошмар! На следующее утро я позвонила своей подруге и
говорю: "Знаете что, Леночка? Ну его, этот компьютер. Не для нас,
старушек, это придумано. Когда я печатаю на компьютере, то кажусь себе в
три раза глупее, чем я есть. Давайте уж мы будем по-прежнему писать".
С тех пор Нина Матвеевна отправляет своей подруге только письма. Она
мне, кстати, прочитала вчерашнее сочинение. Начиналось оно так:
"Дорогая Елена Викторовна! Как поживаете? У нас, слава Богу, жизнь идёт
своим чередом..."
И я сразу подумал: "Да, мы, поколение асек и жаббера, настоящие письма
друг другу писать разучились".
Матвеевну: над её предметом я давно и изощрённо издеваюсь, поэтому
искупить грехи тортиком - это меньшее, что я мог сделать. Нина Матвеевна
сейчас в возрасте, который ещё не старость, но уже и не радость -
впрочем, держится она бодро, прямо, весело и внешне похожа на балерину в
отставке; на затылке пук седеющих волос, которые она подчёркнуто не
красит - учителю не подобает бегать за модой. В общем, кремень человек.
Вхожу, здороваюсь, вижу - на столе разложены какие-то бумаги.
- Я помешал Вам, Нина Матвевна?
- Нет-нет. Впрочем, да - но это пустяки. Я дописывала письмо подруге.
- Письмо? - удивлённо спрашиваю я. Сто лет уже не видел, чтобы люди
писали письма. Ведь есть аська, мыло, скайп, мэйл-агент, жаббер.
Эсэмэски, прости господи. - Вы... не умеете пользоваться компьютером?
- Ах, ну что ты. Конечно, умею. Но - не могу.
И Нина Матвеевна рассказала, как четыре года назад впервые купила комп и
завела себе номер ICQ.
- Вышли мы вечером с подругой в эту аську пищащую и стали друг дружке
писать. Два часа сидели - и всё ни о чём. Никакого удовольствия. Потом,
на ночь глядя, я решила перечитать - а что же мы такого понаписали. И ты
представляешь, мы - учителя с двумя высшими образованиями! - писали друг
другу "ага" и "ха-ха", пропускали запятые, печатали какую-то ерунду из
трёх слов. Такое ощущение, будто одна девочка-дебилка писала другой
девочке-дебилке. Кошмар! На следующее утро я позвонила своей подруге и
говорю: "Знаете что, Леночка? Ну его, этот компьютер. Не для нас,
старушек, это придумано. Когда я печатаю на компьютере, то кажусь себе в
три раза глупее, чем я есть. Давайте уж мы будем по-прежнему писать".
С тех пор Нина Матвеевна отправляет своей подруге только письма. Она
мне, кстати, прочитала вчерашнее сочинение. Начиналось оно так:
"Дорогая Елена Викторовна! Как поживаете? У нас, слава Богу, жизнь идёт
своим чередом..."
И я сразу подумал: "Да, мы, поколение асек и жаббера, настоящие письма
друг другу писать разучились".
21.12.2010, Остальные новые истории
Перед отправкой на военные сборы в обильную клещами новгородскую глушь
принимали мы в универе генерал-майора Сафонова. Сперва товарищ генерал
поучаствовал в приёме зачётов (не задал ни единого вопроса, но очень
выразительно пучил глаза на робеющих курсантов). После зачётов товарища
генерала отвели на студенческий капустник, и, наконец, после капустника
ему накрыли стол с грибочками, индейкой, коньяком и конфетами "Коровка".
Рядом с собой за стол Сафонов усадил курсантку Лену (была у нас пара
горячих девчонок на военке!) и часа полтора очень мило с ней беседовал.
Не подумайте чего плохого - генерал был сама галантность, только ручку
себе поцеловать позволил.
На исходе второго часа товарищ генерал (уже слегка пьяный) как-то
странно посмотрел на Лену, крякнул и сказал недовольно:
- А вот всё-таки не место женщине в армии, не ме-сто. Друг - если он
настоящий мужик - всегда выручит из беды. А на женщину надежды нет. Один
раз я, можно сказать, был на краю гибели. Мылись мы, молодые лейтенанты,
в бане. Взял я, значит, в руки шайку с водой и шлёпаю по полу. А пол
весь мокрый, я ка-а-а-к поскользнулся - и чуть не пробил себе висок об
угол скамейки! Вот сантиметр бы ещё - и всё, трындец, поминай как звали.
Слава Богу, рядом Митька Панкратов стоял, друг мой - я как падать начал,
шайку из рук выпустил и за первое, что в руку попалось, ухватился. За
Митькино самое дорогое... Потому и выжил. А будь вместо Митьки девушка?
Погиб бы Сафонов...
принимали мы в универе генерал-майора Сафонова. Сперва товарищ генерал
поучаствовал в приёме зачётов (не задал ни единого вопроса, но очень
выразительно пучил глаза на робеющих курсантов). После зачётов товарища
генерала отвели на студенческий капустник, и, наконец, после капустника
ему накрыли стол с грибочками, индейкой, коньяком и конфетами "Коровка".
Рядом с собой за стол Сафонов усадил курсантку Лену (была у нас пара
горячих девчонок на военке!) и часа полтора очень мило с ней беседовал.
Не подумайте чего плохого - генерал был сама галантность, только ручку
себе поцеловать позволил.
На исходе второго часа товарищ генерал (уже слегка пьяный) как-то
странно посмотрел на Лену, крякнул и сказал недовольно:
- А вот всё-таки не место женщине в армии, не ме-сто. Друг - если он
настоящий мужик - всегда выручит из беды. А на женщину надежды нет. Один
раз я, можно сказать, был на краю гибели. Мылись мы, молодые лейтенанты,
в бане. Взял я, значит, в руки шайку с водой и шлёпаю по полу. А пол
весь мокрый, я ка-а-а-к поскользнулся - и чуть не пробил себе висок об
угол скамейки! Вот сантиметр бы ещё - и всё, трындец, поминай как звали.
Слава Богу, рядом Митька Панкратов стоял, друг мой - я как падать начал,
шайку из рук выпустил и за первое, что в руку попалось, ухватился. За
Митькино самое дорогое... Потому и выжил. А будь вместо Митьки девушка?
Погиб бы Сафонов...
30.12.2010, Новые истории - основной выпуск
Есть у меня два невероятно везучих приятеля-раздолбая. Одному
девятнадцать, он темноволос и зовётся Тёмой, другой - блондин двадцати
лет, с виду здоровенный шкаф, но при этом большой добряк и откликается
на имя Ярик. Они всё время вместе, когда не с девушками, и постоянно
вляпываются в самые разные истории, постоянно. Притягивают приключения
словно магнитом. По-моему, для будущих врачей это не самая
привлекательная черта (Тёма без четырёх лет стоматолог, Яр без трёх -
хирург), но так уж легли звёзды.
На самом первом курсе, когда Тёма и Яр только-только поступили в
Сеченовку и отметили это событие ночным изучением анатомии
третьекурсниц, на них свалилось с неба нежданное счастье. Всем известно,
как туго в столице нашей Вавилонии с жильём, а Тёма и Ярик – ребята
неместные. Один понаехал в Москву из Дубны, другой – из Серпухова.
Лучшее, что светит в такой ситуации – половина комнаты в общаге, которую
ты будешь делить с непонятным соседом, каким-нибудь параноиком или того
хуже – ботаном. У Тёмы, однако, обитала в Москве тётка, закоренелая
кошатница. И – надо же было такому случиться – тётка как раз улучшала
жилищные условия: перебиралась из маленькой однокомнатной берлоги в
купленную по ипотеке просторную двушку.
Тётка поставила перед племяшкой два условия: 1) дорогой Артемий, мы
любезно позволяем Вам обитать в нашей однокомнатной хате, даже с другом,
даже с пассиями, если Вы безусловно соглашаетесь поддерживать чистоту и
уплачиваете нам символическую смехотворную плату – ну, скажем, 6 кусков
в месяц; 2) на время ремонта в двушке Вам достаётся иждивенец – кошка
Изабель сибирской масти – которую Вы кормите, холите, лелеете,
расчёсываете и на улицу не пускаете. Нарушишь хоть одно из этих
предписаний - вылетишь в общагу.
Какие вопросы, драгоценная тётушка? На таких условиях Тёма был согласен
даже ручку её пухлую целовать и шаркать ножкой. Пылесосить в неделю раз
и содержать полтора месяца кошку – да с этим ребёнок справится!
В середине сентября Тёма с Яриком внедрились на жилплощадь. Внедрение
прошло мирно и по заветам тётки, не считая того, что новые хозяева стали
метить территорию, разбрасывая всюду носки. Вскоре, однако, они
придумали себе приключения.
Как-то утром – видимо, в воскресенье, потому что мозги в этот день
размягчаются, приятно тупеют и не мешают хозяевам делать эпохальные
глупости – Тёма и Ярик совместно завтракали на кухне эклерами и
плюшками. Вид у них был всклокоченный, но довольный – накануне их
навестили любимые девушки, руки ещё помнили бархатистость девичьей кожи,
из окна приятно освежал сентябрьский воздух, ароматно дымился чай… Не
знаю, знакомо ли вам чувство, которое охватывает человека в такие утра -
чувство, что жизнь удалась. Оба блаженно молчали.
- Послушай, Ярик, - сказал наконец Тёма, допив чашку чая.
- Ярик слушает!
- Остался всего один «Гринфилд». Беру себе или рвём пакетик пополам?
- Если берёшь, то сегодня твоя очередь топать за продуктами.
В завтрачный разговор вмешалась кошка – она вбежала на кухню с задранным
хвостом, плюхнулась на спину перед Яриком и начала делать призывные
движения.
- Забей-ка, надоела! – прикрикнул Яр на кошку. Друзья давно переделали
Изабель в Забей-ку – кошка прекрасно отзывалась на новое имя.
- А, по-моему, Забей-ке нужен кот. Бедная девочка – посмотри, как она
мучается.
- Да вообще. Если б меня заперли в четырёх стенах и не пускали к
девушкам, я бы сам себя кастрировал. Как хирург тебе говорю.
Друзья переглянулись, посмотрели на кошку, и их обоих охватило желание
устроить забейкино личное счастье.
- Предлагаешь достать кота? – осведомился Тёма.
- Зачем? Пустим её на улицу. Пусть погуляет во дворе ночи две… три…
- А потом придёт тётка и нас уроет. Спросит, кто из нас двоих сделал
Забей-ке котят.
- Тётке как раз скажем, что привезли в квартиру кота-производителя.
Какого-нибудь жирного мордатого перса с родословной.
- Ну, хорошо. Только говорить это будешь ты. Я не выдержу, я от природы
смешливый.
Тёма и Ярик вынесли Забей-ку во двор – и кошка сначала робко, а потом
всё увереннее и увереннее затрусила в кусты. Только её и видели.
Собственно, друзья действительно больше её не увидели, потому что
Забей-ка пропала. Совсем. Ни вечером, ни утром следующего дня, когда
Тёма и Ярик обходили двор, выкликая кошкино имя, Забей-ка не появилась.
- Так. Что будем делать теперь? – тревожно спросил Тёма спустя три дня
за ужином. Тётка ещё ничего не знала, но апокалипсис был уже на
горизонте.
- Что ты нервничаешь? Мало ли от чего кошка может сдохнуть. Отравилась
вискасом, выпрыгнула из окна…
- Наглоталась снотворного, - саркастически продолжил Тёма.
- Покажем тётке кошкину «могилку». Вот, скажу, этот курган – всё, что
осталось от Забей-ки.
- Аминь, - хохотнул Тёма. - Ярик, это полный пинцет, нас выгонят. Нужна
новая кошка. Такая же пёстрая и мохнатая. Это ж простая сибирская дура,
таких по Москве миллион бегает.
- Это простая сибирская дура с белым правым ухом, - уточнил Ярик. – За
полчаса не найдём, нужно спрашивать у кошатников.
Слава небесам, что мы живём в век Интернета! Тем же вечером, лазая по
кошачьим форумам, друзья раскопали адрес какого-то куклачёва –
обладателя двенадцати «сибиряков» - который по счастливому совпадению
жил в соседнем доме. Пришли к нему, познакомились, показали забейкину
фотографию.
- Ба! Да это же Изабель! – поправив толстые очки, сказал кошатник. –
Ваша тётка у меня её и купила. Надо же, надо же… Марго, не путайся под
ногами!
Тёма и Ярик опустили глаза – и увидели на полу копию Забей-ки. Точно
такая же сибирская кошка с белым ухом и хитрыми зелёными глазами глядела
на друзей.
- Марго из одного с ней помёта, - пояснил кошатник, сразу оценив
ситуацию. – Желаете купить? Отдам задорого.
Ярик откладывал деньги на новый мобильник, и ему было очень жалко с ними
расставаться, но идею выпустить Забей-ку во двор предлагал именно он…
Через час приятели притащили в квартиру Марго, которая была явно
удивлена сменой обстановки.
- Ненавижу кошек, - процедил Яр.
Вечер и следующие несколько дней прошли в неважной атмосфере. Затем
приехала тётка и провела инспекцию квартиры.
- Ну, мальчики, всё хорошо. Я довольна, - изрекла она после осмотра всех
помещений. – А теперь покажите мне мою красавицу – где она прячется?
Тёма достал из-под кресла Марго – кошка смотрела на тётку возмущённым,
непонимающим взглядом.
- Иди ко мне, моя Изабеллочка… моя… дрянь! Когти выпускает! – тётка
потрогала свежую царапину. – Видать, позабыла. Ну, ладно, сажайте!
Тёма и Ярик усадили кошку в корзину и передали тётке – Марго предстояло
совершить путешествие в новое тёткино жилище.
На этом история могла бы закончиться, но в жизни не бывает вот так
просто. Когда тётка вышла из подъезда и уже собиралась сесть в машину,
из кустов буквально пулей вылетела тощая, грязная, с оборванным ухом
Забей-ка, которая с истошным «мяу!!!» бросилась тётке на грудь…
девятнадцать, он темноволос и зовётся Тёмой, другой - блондин двадцати
лет, с виду здоровенный шкаф, но при этом большой добряк и откликается
на имя Ярик. Они всё время вместе, когда не с девушками, и постоянно
вляпываются в самые разные истории, постоянно. Притягивают приключения
словно магнитом. По-моему, для будущих врачей это не самая
привлекательная черта (Тёма без четырёх лет стоматолог, Яр без трёх -
хирург), но так уж легли звёзды.
На самом первом курсе, когда Тёма и Яр только-только поступили в
Сеченовку и отметили это событие ночным изучением анатомии
третьекурсниц, на них свалилось с неба нежданное счастье. Всем известно,
как туго в столице нашей Вавилонии с жильём, а Тёма и Ярик – ребята
неместные. Один понаехал в Москву из Дубны, другой – из Серпухова.
Лучшее, что светит в такой ситуации – половина комнаты в общаге, которую
ты будешь делить с непонятным соседом, каким-нибудь параноиком или того
хуже – ботаном. У Тёмы, однако, обитала в Москве тётка, закоренелая
кошатница. И – надо же было такому случиться – тётка как раз улучшала
жилищные условия: перебиралась из маленькой однокомнатной берлоги в
купленную по ипотеке просторную двушку.
Тётка поставила перед племяшкой два условия: 1) дорогой Артемий, мы
любезно позволяем Вам обитать в нашей однокомнатной хате, даже с другом,
даже с пассиями, если Вы безусловно соглашаетесь поддерживать чистоту и
уплачиваете нам символическую смехотворную плату – ну, скажем, 6 кусков
в месяц; 2) на время ремонта в двушке Вам достаётся иждивенец – кошка
Изабель сибирской масти – которую Вы кормите, холите, лелеете,
расчёсываете и на улицу не пускаете. Нарушишь хоть одно из этих
предписаний - вылетишь в общагу.
Какие вопросы, драгоценная тётушка? На таких условиях Тёма был согласен
даже ручку её пухлую целовать и шаркать ножкой. Пылесосить в неделю раз
и содержать полтора месяца кошку – да с этим ребёнок справится!
В середине сентября Тёма с Яриком внедрились на жилплощадь. Внедрение
прошло мирно и по заветам тётки, не считая того, что новые хозяева стали
метить территорию, разбрасывая всюду носки. Вскоре, однако, они
придумали себе приключения.
Как-то утром – видимо, в воскресенье, потому что мозги в этот день
размягчаются, приятно тупеют и не мешают хозяевам делать эпохальные
глупости – Тёма и Ярик совместно завтракали на кухне эклерами и
плюшками. Вид у них был всклокоченный, но довольный – накануне их
навестили любимые девушки, руки ещё помнили бархатистость девичьей кожи,
из окна приятно освежал сентябрьский воздух, ароматно дымился чай… Не
знаю, знакомо ли вам чувство, которое охватывает человека в такие утра -
чувство, что жизнь удалась. Оба блаженно молчали.
- Послушай, Ярик, - сказал наконец Тёма, допив чашку чая.
- Ярик слушает!
- Остался всего один «Гринфилд». Беру себе или рвём пакетик пополам?
- Если берёшь, то сегодня твоя очередь топать за продуктами.
В завтрачный разговор вмешалась кошка – она вбежала на кухню с задранным
хвостом, плюхнулась на спину перед Яриком и начала делать призывные
движения.
- Забей-ка, надоела! – прикрикнул Яр на кошку. Друзья давно переделали
Изабель в Забей-ку – кошка прекрасно отзывалась на новое имя.
- А, по-моему, Забей-ке нужен кот. Бедная девочка – посмотри, как она
мучается.
- Да вообще. Если б меня заперли в четырёх стенах и не пускали к
девушкам, я бы сам себя кастрировал. Как хирург тебе говорю.
Друзья переглянулись, посмотрели на кошку, и их обоих охватило желание
устроить забейкино личное счастье.
- Предлагаешь достать кота? – осведомился Тёма.
- Зачем? Пустим её на улицу. Пусть погуляет во дворе ночи две… три…
- А потом придёт тётка и нас уроет. Спросит, кто из нас двоих сделал
Забей-ке котят.
- Тётке как раз скажем, что привезли в квартиру кота-производителя.
Какого-нибудь жирного мордатого перса с родословной.
- Ну, хорошо. Только говорить это будешь ты. Я не выдержу, я от природы
смешливый.
Тёма и Ярик вынесли Забей-ку во двор – и кошка сначала робко, а потом
всё увереннее и увереннее затрусила в кусты. Только её и видели.
Собственно, друзья действительно больше её не увидели, потому что
Забей-ка пропала. Совсем. Ни вечером, ни утром следующего дня, когда
Тёма и Ярик обходили двор, выкликая кошкино имя, Забей-ка не появилась.
- Так. Что будем делать теперь? – тревожно спросил Тёма спустя три дня
за ужином. Тётка ещё ничего не знала, но апокалипсис был уже на
горизонте.
- Что ты нервничаешь? Мало ли от чего кошка может сдохнуть. Отравилась
вискасом, выпрыгнула из окна…
- Наглоталась снотворного, - саркастически продолжил Тёма.
- Покажем тётке кошкину «могилку». Вот, скажу, этот курган – всё, что
осталось от Забей-ки.
- Аминь, - хохотнул Тёма. - Ярик, это полный пинцет, нас выгонят. Нужна
новая кошка. Такая же пёстрая и мохнатая. Это ж простая сибирская дура,
таких по Москве миллион бегает.
- Это простая сибирская дура с белым правым ухом, - уточнил Ярик. – За
полчаса не найдём, нужно спрашивать у кошатников.
Слава небесам, что мы живём в век Интернета! Тем же вечером, лазая по
кошачьим форумам, друзья раскопали адрес какого-то куклачёва –
обладателя двенадцати «сибиряков» - который по счастливому совпадению
жил в соседнем доме. Пришли к нему, познакомились, показали забейкину
фотографию.
- Ба! Да это же Изабель! – поправив толстые очки, сказал кошатник. –
Ваша тётка у меня её и купила. Надо же, надо же… Марго, не путайся под
ногами!
Тёма и Ярик опустили глаза – и увидели на полу копию Забей-ки. Точно
такая же сибирская кошка с белым ухом и хитрыми зелёными глазами глядела
на друзей.
- Марго из одного с ней помёта, - пояснил кошатник, сразу оценив
ситуацию. – Желаете купить? Отдам задорого.
Ярик откладывал деньги на новый мобильник, и ему было очень жалко с ними
расставаться, но идею выпустить Забей-ку во двор предлагал именно он…
Через час приятели притащили в квартиру Марго, которая была явно
удивлена сменой обстановки.
- Ненавижу кошек, - процедил Яр.
Вечер и следующие несколько дней прошли в неважной атмосфере. Затем
приехала тётка и провела инспекцию квартиры.
- Ну, мальчики, всё хорошо. Я довольна, - изрекла она после осмотра всех
помещений. – А теперь покажите мне мою красавицу – где она прячется?
Тёма достал из-под кресла Марго – кошка смотрела на тётку возмущённым,
непонимающим взглядом.
- Иди ко мне, моя Изабеллочка… моя… дрянь! Когти выпускает! – тётка
потрогала свежую царапину. – Видать, позабыла. Ну, ладно, сажайте!
Тёма и Ярик усадили кошку в корзину и передали тётке – Марго предстояло
совершить путешествие в новое тёткино жилище.
На этом история могла бы закончиться, но в жизни не бывает вот так
просто. Когда тётка вышла из подъезда и уже собиралась сесть в машину,
из кустов буквально пулей вылетела тощая, грязная, с оборванным ухом
Забей-ка, которая с истошным «мяу!!!» бросилась тётке на грудь…
03.01.2011, Новые истории - основной выпуск
Тёма, поступив в Сеченовку, вляпался сразу в несколько историй, которые
едва не заставили будущее светило российской медицины преждевременно
погаснуть. Во-первых, он выяснил, что иметь привлекательную внешность и
отличный школьный аттестат опасно: эти два факта рисуют в воображении
профессоров прилежного мальчика с нимбом вокруг головы, и попробуй
докажи, что ты с рождения ходячая атомная бомба и по характеру панк.
Короче – Тёму, против его воли, назначили старостой группы. Красивые
глаза и серебряная медаль показались декану достаточно вескими
аргументами для такого назначения. Тёма протестовал как мог и даже выдал
компромат на самого себя: рассказал, как однажды на уроке химии прожёг
кислотой классный журнал. Никакого эффекта! Декан важно поднял палец и
сказал что-то вроде:
- Не рассуждайте-с, молодой человек! У меня глаз алмаз, я за тридцать
лет три дивизии студентов перевидал. Если я говорю, что вы – лучший
староста для этого сброда, значит, так оно и есть. Ша! Вопрос закрыт.
Трудно руководить людьми, если раньше даже собственный спаниель слушался
тебя по большим праздникам. Но Тёма старался. И всё-таки от судьбы не
убежишь – она догонит тебя, повалит на лопатки и запинает ногами в стиле
Тарантино.
Пострадал Тёма из-за причуд российской науки. Во всём цивилизованном
мире считается нормальным, если в универе преподают учёные из ста
пятисот стран: индус читает лекцию про мышей, китаец ставит на них
опыты, а лаборантом при них состоит папуас. И это правильно, май фрэндз.
Потому что если вы хотите развивать нанопупертехнологию, а в вашей
стране про нанопупертехнологию ни один профессор не слышал, остаётся
один выход – приглашать из-за рубежа чопорных англичан, квакающих
американцев и косматых итальянцев, чтобы юношество учили они. Чтобы в
1740-м из Архангельска мог вылезти Ломоносов, в 1712-м российскую
Академию наук должен был основать Лейбниц. А то бы Ломоносов так и
коптил треску или что они там с папашей ловили в Белом море. Смекаете?
Так вот, пока лейбницей в Россию не приглашают. Но любезно обмениваться
студентами с европами и америками Первому медицинскому вузу страны всё ж
приходится. В один прекрасный день Тёма был вызван в ректорат, поставлен
пред ясные очи проректора и выслушал следующую пламенную речь:
- Хм-хм… Артёмчик, для тебя есть важное дело. Я подготовил список
студентов, которые поедут по обмену в Соединённые Штаты. Только он,
знаешь, немножко большой – двадцать четыре человека. Поехать же могут
пятнадцать. Если звёзды сойдутся, то двадцать. Хм-хм… По крайней мере,
больше двадцати от Сеченовки ещё ни разу не утверждали – у американцев
своя квота. Ты возьмёшь этот список вместе с характеристиками на
студентов и отвезёшь в «Американ Каунсилз» - так называется американское
агентство по образовательному обмену. Вот адрес.
- Хорошо.
- Хм-хм… Теперь о самом важном. Объясню, почему едешь именно ты. У нас
традиция: каждый октябрь посылать к ним с этим списком одного из
старост-первокурсников. И, знаешь, я заметил – чем приятнее и
образованнее человек, который приносит список, тем больше наших
студентов едут в Штаты. Может быть, это просто совпадение, но я в такие
приметы верю. Хм-хм… Обычно я посылал девушку, но в этом году нам с ними
не повезло – либо лицом нехороши, либо темны, как тундра. А у тебя и
внешность, и дружелюбие, и румянец на щеках. Ты, кстати, чем-то похож на
американца. Хм-хм… Дай-ка я тебя проэкзаменую по-английски.
Проректор легко перешёл на английский, и они с Тёмой минуты три
беседовали на всякие универские темы.
- Очень хорошо. Хм-хм… Это так, на всякий случай – они все по-русски
очень неплохо говорят, так что без надобности по-английски не квакай. Ну
всё, иди с Богом. Да повежливей там!
Тёма подхватил под мышку ценный пакет и отправился выполнять поручение.
Всю дорогу он думал, как начать беседу. Знакомство с важными людьми
похоже на серьёзный разговор с отцом или признание любимой девушке:
главное – смело произнести самую первую фразу, а дальше будет легче.
Впрочем, особого груза ответственности Тёма не ощущал: поджилки у него
не тряслись, и чувствовал он себя так же уверенно, как Моисей, несущий
скрижали народу.
В «Американ Каунсилз», однако, уверенности у него поубавилось. Приятная
во всех отношениях секретарша заявила, что Артёму придётся пройти в офис
номер три и передать список лично вице-президенту компании Майклу Р.
Тёма зашагал по длинному коридору, ощущая на себе любопытные взгляды
молодых людей, по нему сновавших, и робко постучал в дверь третьего
офиса.
- Входите, входите, - весело предложил изнутри чей-то голос.
Тёма вошёл. Никакого вице-президента Майкла Р. там не оказалось. Офис
номер три представлял собой большую комнату, где стояли несколько столов
с компьютерами, но занят из них был сейчас только один – за ним сидел
парень лет двадцати четырёх, по виду аспирант, в характерной
релаксирующей позе – перекрещенные ноги он водрузил на стол, а в руках
держал научный журнал.
- Ищешь кого-то? Сейчас обеденный перерыв, все разбежались, - парень
говорил с еле заметным акцентом. – Это у тебя список студентов в руках?
Клади его сюда и присаживайся. Пока поболтаем.
Тёма присел на стул, и тут его взгляд упал на баскетбольный плакат за
спиной парня – центровой «Орландо Мэджик» Дуайт Ховард в прыжке
проталкивал мяч в корзину. Глаза Тёмы зажглись:
- Тоже болеешь за «Орландо»?
- Да я родился в Орландо! Постой, ты правда болельщик? – парень разом
скинул ноги со стола. – Второй год в России и впервые вижу человека, с
которым можно поговорить о нашей команде. Который… kindred spirit… как
это по-русски?
- Родственная душа.
- Точно! Видел, как мы вчера надрали Атланту?! Whoa! Давненько я не
видел такого овертайма! – парень перешёл на америкэн инглиш и затрещал
вдвое быстрее, чем по-русски.
- Стэн ван Ганди обещал съесть усы, если «Орландо» не выйдет в финал
конференции. Настоящий мужик! – похвалил Тёма нового тренера команды.
- Ураган, а не тренер! – согласился парень. – Послушай, ты ведь не
торопишься? Давай хлебнём чаю с пирогом. Нэнси сделала отличный домашний
пирог с яблоками…
Тёма присел к пирогу и так, слово за слово, они проболтали с весёлым
аспирантом минут сорок. Тёме, собственно, не хотелось уходить – с лучшим
другом Яриком про НБА не поговоришь, а спорт-бары, где баскетбол смотрят
мужики с пивом и животами, Тёма не посещал.
Провожая его, аспирант бросил косой взгляд на список студентов,
положенный Тёмой на стол.
- Так ты из Сеченовки?
- Да. Из Первого меда.
- Что ж, действительно отличный универ. У всех врачей с вашим дипломом
рекомендации в Штатах самые превосходные. А хорошие врачи, к слову,
гораздо нужнее, чем физики и программисты. До встречи, Артём. Надеюсь,
ещё увидимся.
На следующий день Тёма был снова вызван в ректорат. Войдя, он увидел
белого, как полотно, проректора, который сообщил ему три
сногсшибательные новости: 1) из двадцати четырёх студентов на поездку в
Штаты были утверждены все двадцать четыре; 2) Артём получил по факсу
личную благодарность от вице-президента «Американ Каунсилз» Майкла Р. ;
3) по поводу Артёма звонили из ФСБ и интересовались – как может быть,
что первокурсник получил личную благодарность от вице-президента крупной
американской компании, если до этого в России получали такую
благодарность всего 2 человека, и эти люди – ректор МГУ и замминистра
образования?
Что мог ответить Тёма? Рассказать проректору, как классно Дуайт Ховард
делает слэм-данки за «Орландо»?
- Мальчик мой, я не знаю, что ты там натворил, но имей в виду – в
1966-ом тебя бы за такие связи посадили, а в 1986-ом – исключили из
вуза.
- Слава Богу, что сейчас 2008-ой, профессор, - выдохнул Тёма. – Я могу
идти?
- Иди… Ах да, захвати благодарность. Полезная бумажка – вдруг в будущем
пригодится, если поедешь по свету. Хм-хм…
едва не заставили будущее светило российской медицины преждевременно
погаснуть. Во-первых, он выяснил, что иметь привлекательную внешность и
отличный школьный аттестат опасно: эти два факта рисуют в воображении
профессоров прилежного мальчика с нимбом вокруг головы, и попробуй
докажи, что ты с рождения ходячая атомная бомба и по характеру панк.
Короче – Тёму, против его воли, назначили старостой группы. Красивые
глаза и серебряная медаль показались декану достаточно вескими
аргументами для такого назначения. Тёма протестовал как мог и даже выдал
компромат на самого себя: рассказал, как однажды на уроке химии прожёг
кислотой классный журнал. Никакого эффекта! Декан важно поднял палец и
сказал что-то вроде:
- Не рассуждайте-с, молодой человек! У меня глаз алмаз, я за тридцать
лет три дивизии студентов перевидал. Если я говорю, что вы – лучший
староста для этого сброда, значит, так оно и есть. Ша! Вопрос закрыт.
Трудно руководить людьми, если раньше даже собственный спаниель слушался
тебя по большим праздникам. Но Тёма старался. И всё-таки от судьбы не
убежишь – она догонит тебя, повалит на лопатки и запинает ногами в стиле
Тарантино.
Пострадал Тёма из-за причуд российской науки. Во всём цивилизованном
мире считается нормальным, если в универе преподают учёные из ста
пятисот стран: индус читает лекцию про мышей, китаец ставит на них
опыты, а лаборантом при них состоит папуас. И это правильно, май фрэндз.
Потому что если вы хотите развивать нанопупертехнологию, а в вашей
стране про нанопупертехнологию ни один профессор не слышал, остаётся
один выход – приглашать из-за рубежа чопорных англичан, квакающих
американцев и косматых итальянцев, чтобы юношество учили они. Чтобы в
1740-м из Архангельска мог вылезти Ломоносов, в 1712-м российскую
Академию наук должен был основать Лейбниц. А то бы Ломоносов так и
коптил треску или что они там с папашей ловили в Белом море. Смекаете?
Так вот, пока лейбницей в Россию не приглашают. Но любезно обмениваться
студентами с европами и америками Первому медицинскому вузу страны всё ж
приходится. В один прекрасный день Тёма был вызван в ректорат, поставлен
пред ясные очи проректора и выслушал следующую пламенную речь:
- Хм-хм… Артёмчик, для тебя есть важное дело. Я подготовил список
студентов, которые поедут по обмену в Соединённые Штаты. Только он,
знаешь, немножко большой – двадцать четыре человека. Поехать же могут
пятнадцать. Если звёзды сойдутся, то двадцать. Хм-хм… По крайней мере,
больше двадцати от Сеченовки ещё ни разу не утверждали – у американцев
своя квота. Ты возьмёшь этот список вместе с характеристиками на
студентов и отвезёшь в «Американ Каунсилз» - так называется американское
агентство по образовательному обмену. Вот адрес.
- Хорошо.
- Хм-хм… Теперь о самом важном. Объясню, почему едешь именно ты. У нас
традиция: каждый октябрь посылать к ним с этим списком одного из
старост-первокурсников. И, знаешь, я заметил – чем приятнее и
образованнее человек, который приносит список, тем больше наших
студентов едут в Штаты. Может быть, это просто совпадение, но я в такие
приметы верю. Хм-хм… Обычно я посылал девушку, но в этом году нам с ними
не повезло – либо лицом нехороши, либо темны, как тундра. А у тебя и
внешность, и дружелюбие, и румянец на щеках. Ты, кстати, чем-то похож на
американца. Хм-хм… Дай-ка я тебя проэкзаменую по-английски.
Проректор легко перешёл на английский, и они с Тёмой минуты три
беседовали на всякие универские темы.
- Очень хорошо. Хм-хм… Это так, на всякий случай – они все по-русски
очень неплохо говорят, так что без надобности по-английски не квакай. Ну
всё, иди с Богом. Да повежливей там!
Тёма подхватил под мышку ценный пакет и отправился выполнять поручение.
Всю дорогу он думал, как начать беседу. Знакомство с важными людьми
похоже на серьёзный разговор с отцом или признание любимой девушке:
главное – смело произнести самую первую фразу, а дальше будет легче.
Впрочем, особого груза ответственности Тёма не ощущал: поджилки у него
не тряслись, и чувствовал он себя так же уверенно, как Моисей, несущий
скрижали народу.
В «Американ Каунсилз», однако, уверенности у него поубавилось. Приятная
во всех отношениях секретарша заявила, что Артёму придётся пройти в офис
номер три и передать список лично вице-президенту компании Майклу Р.
Тёма зашагал по длинному коридору, ощущая на себе любопытные взгляды
молодых людей, по нему сновавших, и робко постучал в дверь третьего
офиса.
- Входите, входите, - весело предложил изнутри чей-то голос.
Тёма вошёл. Никакого вице-президента Майкла Р. там не оказалось. Офис
номер три представлял собой большую комнату, где стояли несколько столов
с компьютерами, но занят из них был сейчас только один – за ним сидел
парень лет двадцати четырёх, по виду аспирант, в характерной
релаксирующей позе – перекрещенные ноги он водрузил на стол, а в руках
держал научный журнал.
- Ищешь кого-то? Сейчас обеденный перерыв, все разбежались, - парень
говорил с еле заметным акцентом. – Это у тебя список студентов в руках?
Клади его сюда и присаживайся. Пока поболтаем.
Тёма присел на стул, и тут его взгляд упал на баскетбольный плакат за
спиной парня – центровой «Орландо Мэджик» Дуайт Ховард в прыжке
проталкивал мяч в корзину. Глаза Тёмы зажглись:
- Тоже болеешь за «Орландо»?
- Да я родился в Орландо! Постой, ты правда болельщик? – парень разом
скинул ноги со стола. – Второй год в России и впервые вижу человека, с
которым можно поговорить о нашей команде. Который… kindred spirit… как
это по-русски?
- Родственная душа.
- Точно! Видел, как мы вчера надрали Атланту?! Whoa! Давненько я не
видел такого овертайма! – парень перешёл на америкэн инглиш и затрещал
вдвое быстрее, чем по-русски.
- Стэн ван Ганди обещал съесть усы, если «Орландо» не выйдет в финал
конференции. Настоящий мужик! – похвалил Тёма нового тренера команды.
- Ураган, а не тренер! – согласился парень. – Послушай, ты ведь не
торопишься? Давай хлебнём чаю с пирогом. Нэнси сделала отличный домашний
пирог с яблоками…
Тёма присел к пирогу и так, слово за слово, они проболтали с весёлым
аспирантом минут сорок. Тёме, собственно, не хотелось уходить – с лучшим
другом Яриком про НБА не поговоришь, а спорт-бары, где баскетбол смотрят
мужики с пивом и животами, Тёма не посещал.
Провожая его, аспирант бросил косой взгляд на список студентов,
положенный Тёмой на стол.
- Так ты из Сеченовки?
- Да. Из Первого меда.
- Что ж, действительно отличный универ. У всех врачей с вашим дипломом
рекомендации в Штатах самые превосходные. А хорошие врачи, к слову,
гораздо нужнее, чем физики и программисты. До встречи, Артём. Надеюсь,
ещё увидимся.
На следующий день Тёма был снова вызван в ректорат. Войдя, он увидел
белого, как полотно, проректора, который сообщил ему три
сногсшибательные новости: 1) из двадцати четырёх студентов на поездку в
Штаты были утверждены все двадцать четыре; 2) Артём получил по факсу
личную благодарность от вице-президента «Американ Каунсилз» Майкла Р. ;
3) по поводу Артёма звонили из ФСБ и интересовались – как может быть,
что первокурсник получил личную благодарность от вице-президента крупной
американской компании, если до этого в России получали такую
благодарность всего 2 человека, и эти люди – ректор МГУ и замминистра
образования?
Что мог ответить Тёма? Рассказать проректору, как классно Дуайт Ховард
делает слэм-данки за «Орландо»?
- Мальчик мой, я не знаю, что ты там натворил, но имей в виду – в
1966-ом тебя бы за такие связи посадили, а в 1986-ом – исключили из
вуза.
- Слава Богу, что сейчас 2008-ой, профессор, - выдохнул Тёма. – Я могу
идти?
- Иди… Ах да, захвати благодарность. Полезная бумажка – вдруг в будущем
пригодится, если поедешь по свету. Хм-хм…
06.01.2011, Новые истории - основной выпуск
Что уж там скрывать - Ярик всегда имел небольшой лишний вес. Я бы оценил
эти излишки килограммов в восемь, раскиданных по могучему телу: мышцы у
него видны хорошо, а вот рельеф уже не очень, особенно на торсе. Может,
в холодных странах типа нашей северной Вавилонии и всяких норвегий у
мужчин так и должно быть: мыщцы и мослы надо прикрыть каким-никаким
жирком, чтобы зимой не мёрзнуть. Но иной раз восемь килограммов балласта
могут создать и проблему. И вот вам живой пример.
Хотя в Сеченовке учат заботиться о чужих телах, три часа в неделю
студенты уделяют собственным футлярам и потеют на физкультуре – в конце
концов, тело врача должно быть образцовым, моложавым и не навевающим на
пациента мысль, что «да, деточка, все мы смертны». В группе Ярика
физкультуру вёл довольно тощий организм лет сорока пяти с поэтическим
именем Александр Сергеевич и кудрявой головой – парни, разумеется, звали
его Пушкин.
Странная худоба Пушкина издавна толкала студентов Первого Меда на разные
медицинские колкости. Злоупотребление женщиной, аллергия на еду после
обедов в студенческой столовой, жертва тайных экспериментов ректора –
вот самые безобидные версии. Ярик произвёл на свет свою идею – в
раздевалке, под дружный хохот парней, он предположил, что тренер
подрабатывает в балете. Для пущего эффекта Яр изобразил танцевальное па,
что было, конечно, особенно смешно, учитывая его габариты.
Увы - в ту же секунду в раздевалку вошёл Пушкин. Он всё слышал. И видел.
И многообещающе процедил:
- Самые весёлые будут вкалывать до кровавого пота.
Не знаю, замечали ли вы, что чем человек худосочнее, тем он злее?
С этого дня у Яра возникли существенные сложности со сдачей нормативов.
Нет, свои 120 килограммов штанги он толкал без проблем, но вот с
беговыми упражнениями всё обстояло иначе. Секундомер в руках тренера
проявлял чудеса двойных стандартов – проклятый прибор то вдруг ломался,
то начинал считать секунды так, что у законов физики лезли на лоб глаза.
Когда же, пройдя семь кругов ада и истязание плоти, Ярик сдал-таки
короткие дистанции, перед ним выросло самое последнее и самое
непреодолимое препятствие – кросс на пять километров. Вы, наверное,
знаете, как надо выглядеть, чтобы хорошо бегать длинные дистанции?
Классический портрет кенийского бегуна: тонкие ручки, тонкие ножки,
лебединая шейка и весь каркас напоказ. Фактически, кожа да лёгкие, и
очень лёгкий скелет – вот формула успеха. Ещё, говорят, в Москве хорошо
бегают кросс мальчики максимальной гламурности – строение их тел
приближается к кенийцам. Но в Ярике, как вы уже догадались, ничего
гламурного и тонкого не было лет с тринадцати. А если учесть восемь
килограммов сала, с которых мы начали рассказ, выходило, что Пушкин мог
кровожадно потирать руки: сдать кросс даже на «тройку» Ярику было не по
силам.
Так бы парень и попал в переделку, если б не лучший друг.
Полюбуйтесь, как была разыграна эта великолепная комбинация: во время
второй пересдачи кросса амиго Тёма пришёл на стадион поддержать камрада
Ярика. Ярик был явно не в форме: на финише он напоминал выжатый лимон и
показал только девятнадцать минут двадцать секунд – до «тройки» не
хватило ровно полминуты.
- Яр, ты чего? Тараканы быстрее бегают. Даже ты сам на прошлой неделе
бежал быстрее, - возмутился после кросса Тёма.
- Уффф, не знаю. Можешь пристрелить меня. Всё равно теперь не жить –
осталась одна пересдача.
На Ярика жалко было смотреть. С трибуны загоготал медицинский отморозок
Полянский, однокурсник Ярика:
- Ну что, гиппопотамус, ты уже купил кирзовые сапоги? Купи – пригодятся!
- Обломись, Полянский! Спорим, он через неделю пробежит на «пять»? –
крикнул Тёма.
- Спорим! На тысячу. Нет, на три тысячи. Три косаря, Артемий! Согласен?
- А согласен!
Тёма и Полянский ударили по рукам.
- Спасибо за поддержку, но зря ты так, - хмуро сказал Ярик чуть погодя.
– Не пробегу я на «пять». Троечку бы.
- А я вот почему-то уверен, что пробежишь, - хитро ответил Тёма.
У Артёма, действительно, созрел план из двух частей. По условиям задачи,
Ярика надо заставить прыгнуть выше головы. Что для этого нужно? Нужно
привести на стадион допинг – его любимую девушку Марину. Она весь забег
будет срывать голос, поддерживая бойфренда, и этот последний резвее
зашевелит конечностями.
Поняв это, Тёма направился прямиком в маринин вуз. И там, набрав в голос
побольше искренности, сообщил девушке – волнуется, мол, твой дружочек.
Назавтра ему, бедняге, главный норматив сдавать, а тренер у него злой и
свирепый бармалей.
Марина испугалась и прикрыла пухлый ротик ладонью:
- Ах, это я виновата, - прощебетала она.
- Почему же?
- Он все выходные водил меня в кафе и угощал мороженым. А я-то на диете.
Чуточку укушу – и всё. А он доедал. Килограмма два мороженого умял – не
меньше. Вот он теперь и не в форме.
- Понятно, - кивнул Артём. – Марин, не надо убиваться. Ты сейчас
единственная можешь ему помочь.
- Чем? – зелёные глазки заискрились.
- Завтра приходи на стадион его поддержать. Только Ярику ничего про это
не говори. Здесь главное – эффект приятной неожиданности. Увидит Ярик
тебя перед стартом, гормоны ему в кровь прыснут, усталость исчезнет, и
он сразу пролетит пять километров за шестнадцать минут, хотя раньше еле
за девятнадцать ползал. Да и стыдно позориться на глазах любимой
девушки.
- Хорошо, я обязательно буду.
- И я приду. Да, ещё – надень завтра лиловую блузку. Ты в ней, как он
говорит, очень соблазнительно выглядишь.
На стадион Артём пришёл чуть раньше Марины и успел поболтать с Яриком
перед стартом. Ярик трясся как осиновый лист.
- Отличная погода, амиго. Ты, я вижу, дрожишь от нетерпения, как жеребец
перед скачками. Это хорошо. Пусть же Господь укрепит твой дух, сделает
ноги твои как оленьи и на высотах твоих поставит тебя. Я правильно
цитирую 17-ый псалом?
- Ты правильно цитируешь 17-ый псалом, но, боюсь, ждать помощи от
Всевышнего не приходится. Я в выходные чревоугодничал и трескал
мороженое.
- А я знаю. Марина мне рассказала. Кстати, вон она пришла – помаши ей
рукой.
Ярик перевёл взгляд на трибуну, на лиловое пятно блузки, на розовое
личико, на тёмные волосы… Он узнал Марину. И в этот миг на лице Ярика
появились уверенность и решительность. Глаза его засверкали, плечи
расправились.
- Ну вот, теперь ты готов к бою, - с улыбкой сказал Артём. – Удачи.
Кросс начался.
- Я вижу его, вижу! Вон он, поворот делает! - сообщала Марина, похожая
со своим театральным биноклем и азартом на посетительницу ипподрома.
Артём удовлетворённо кивнул – затея, похоже, удалась. Завершая первый
круг, Ярик страстно посмотрел на трибуну, поймал обожающий Маринин
взгляд и заработал с удвоенной энергией.
Так пролетел второй круг, третий, четвёртый. Яр чуть набычился: наклонил
вперёд голову, насупил брови – признак сосредоточенности и усердия.
Марина при его пробеганиях мимо трибуны всякий раз прыгала.
- Ну, как там? Какое время?! – свирепо бросила она через плечо.
- Идёт на «пятёрку», - объявил Артём. – По-моему, просто здорово.
- Ярик, умница-умница! Давай-давай! – завопила Марина, и Ярослав на
глазах ускорился.
За круг до финиша лицо Ярослава исказила мучительная гримаса, он весь
раскраснелся, как сталевар у печи, и от усталости стал гулко шлёпать
ногами на всю ступню.
«Больше не могу», - читалось на его лице.
- Терпеть, Яр! Терпеть!! За меня-ая-а! За Мариночку! - завопила Марина.
Подействовало. С выражением невыносимой муки на лице Ярослав
пробежал-таки последний круг и финишировал.
- Нууууу, пятёрочка, так уж и быть, - кисло резюмировал Пушкин. – Хотя
слабенькая. Худеть надо.
Марина бросилась на потного, обессилевшего Ярика. Сзади на трибуне тихо
ругнулся рассерженный Полянский – плакали его три тысячи.
Вечером Ярик, довольный донельзя, соизволил поблагодарить Тёму:
- Спасибо, друг. Я бы не догадался привести на стадион Марину. Это было
неожиданно… и полезно!
- Да ладно. Это как раз ерунда. Ты ведь ещё не всё знаешь.
- То есть?
- Яр, ты ведь на самом деле только на «тройку» пробежал. Вот твоё время:
восемнадцать минут сорок, я засёк.
Улыбка сползла с лица Ярика:
- Постой, я не понял… Но ведь Пушкин сказал, что я пробежал на «пять»!
- Правильно. Твоя «пятёрка» куплена у Пушкина за три тысячи рублей.
- Ты что, потратился ради меня?
- Я? Я не потерял ни копейки, Ярик. Твою «пятёрку» полностью оплатил
Полянский, когда по глупости ввязался со мной в спор.
Ярик остолбенел:
- Постой… Это получается… Ты ещё тогда, неделю назад, рассчитал, что
Полянский за всё заплатит?
- Ага! – Артём расхохотался, не в силах сдерживать смех.
- Тёма… ты… гений. И лучший парень в Сеченовке.
- Да я знаю. Пошли.
эти излишки килограммов в восемь, раскиданных по могучему телу: мышцы у
него видны хорошо, а вот рельеф уже не очень, особенно на торсе. Может,
в холодных странах типа нашей северной Вавилонии и всяких норвегий у
мужчин так и должно быть: мыщцы и мослы надо прикрыть каким-никаким
жирком, чтобы зимой не мёрзнуть. Но иной раз восемь килограммов балласта
могут создать и проблему. И вот вам живой пример.
Хотя в Сеченовке учат заботиться о чужих телах, три часа в неделю
студенты уделяют собственным футлярам и потеют на физкультуре – в конце
концов, тело врача должно быть образцовым, моложавым и не навевающим на
пациента мысль, что «да, деточка, все мы смертны». В группе Ярика
физкультуру вёл довольно тощий организм лет сорока пяти с поэтическим
именем Александр Сергеевич и кудрявой головой – парни, разумеется, звали
его Пушкин.
Странная худоба Пушкина издавна толкала студентов Первого Меда на разные
медицинские колкости. Злоупотребление женщиной, аллергия на еду после
обедов в студенческой столовой, жертва тайных экспериментов ректора –
вот самые безобидные версии. Ярик произвёл на свет свою идею – в
раздевалке, под дружный хохот парней, он предположил, что тренер
подрабатывает в балете. Для пущего эффекта Яр изобразил танцевальное па,
что было, конечно, особенно смешно, учитывая его габариты.
Увы - в ту же секунду в раздевалку вошёл Пушкин. Он всё слышал. И видел.
И многообещающе процедил:
- Самые весёлые будут вкалывать до кровавого пота.
Не знаю, замечали ли вы, что чем человек худосочнее, тем он злее?
С этого дня у Яра возникли существенные сложности со сдачей нормативов.
Нет, свои 120 килограммов штанги он толкал без проблем, но вот с
беговыми упражнениями всё обстояло иначе. Секундомер в руках тренера
проявлял чудеса двойных стандартов – проклятый прибор то вдруг ломался,
то начинал считать секунды так, что у законов физики лезли на лоб глаза.
Когда же, пройдя семь кругов ада и истязание плоти, Ярик сдал-таки
короткие дистанции, перед ним выросло самое последнее и самое
непреодолимое препятствие – кросс на пять километров. Вы, наверное,
знаете, как надо выглядеть, чтобы хорошо бегать длинные дистанции?
Классический портрет кенийского бегуна: тонкие ручки, тонкие ножки,
лебединая шейка и весь каркас напоказ. Фактически, кожа да лёгкие, и
очень лёгкий скелет – вот формула успеха. Ещё, говорят, в Москве хорошо
бегают кросс мальчики максимальной гламурности – строение их тел
приближается к кенийцам. Но в Ярике, как вы уже догадались, ничего
гламурного и тонкого не было лет с тринадцати. А если учесть восемь
килограммов сала, с которых мы начали рассказ, выходило, что Пушкин мог
кровожадно потирать руки: сдать кросс даже на «тройку» Ярику было не по
силам.
Так бы парень и попал в переделку, если б не лучший друг.
Полюбуйтесь, как была разыграна эта великолепная комбинация: во время
второй пересдачи кросса амиго Тёма пришёл на стадион поддержать камрада
Ярика. Ярик был явно не в форме: на финише он напоминал выжатый лимон и
показал только девятнадцать минут двадцать секунд – до «тройки» не
хватило ровно полминуты.
- Яр, ты чего? Тараканы быстрее бегают. Даже ты сам на прошлой неделе
бежал быстрее, - возмутился после кросса Тёма.
- Уффф, не знаю. Можешь пристрелить меня. Всё равно теперь не жить –
осталась одна пересдача.
На Ярика жалко было смотреть. С трибуны загоготал медицинский отморозок
Полянский, однокурсник Ярика:
- Ну что, гиппопотамус, ты уже купил кирзовые сапоги? Купи – пригодятся!
- Обломись, Полянский! Спорим, он через неделю пробежит на «пять»? –
крикнул Тёма.
- Спорим! На тысячу. Нет, на три тысячи. Три косаря, Артемий! Согласен?
- А согласен!
Тёма и Полянский ударили по рукам.
- Спасибо за поддержку, но зря ты так, - хмуро сказал Ярик чуть погодя.
– Не пробегу я на «пять». Троечку бы.
- А я вот почему-то уверен, что пробежишь, - хитро ответил Тёма.
У Артёма, действительно, созрел план из двух частей. По условиям задачи,
Ярика надо заставить прыгнуть выше головы. Что для этого нужно? Нужно
привести на стадион допинг – его любимую девушку Марину. Она весь забег
будет срывать голос, поддерживая бойфренда, и этот последний резвее
зашевелит конечностями.
Поняв это, Тёма направился прямиком в маринин вуз. И там, набрав в голос
побольше искренности, сообщил девушке – волнуется, мол, твой дружочек.
Назавтра ему, бедняге, главный норматив сдавать, а тренер у него злой и
свирепый бармалей.
Марина испугалась и прикрыла пухлый ротик ладонью:
- Ах, это я виновата, - прощебетала она.
- Почему же?
- Он все выходные водил меня в кафе и угощал мороженым. А я-то на диете.
Чуточку укушу – и всё. А он доедал. Килограмма два мороженого умял – не
меньше. Вот он теперь и не в форме.
- Понятно, - кивнул Артём. – Марин, не надо убиваться. Ты сейчас
единственная можешь ему помочь.
- Чем? – зелёные глазки заискрились.
- Завтра приходи на стадион его поддержать. Только Ярику ничего про это
не говори. Здесь главное – эффект приятной неожиданности. Увидит Ярик
тебя перед стартом, гормоны ему в кровь прыснут, усталость исчезнет, и
он сразу пролетит пять километров за шестнадцать минут, хотя раньше еле
за девятнадцать ползал. Да и стыдно позориться на глазах любимой
девушки.
- Хорошо, я обязательно буду.
- И я приду. Да, ещё – надень завтра лиловую блузку. Ты в ней, как он
говорит, очень соблазнительно выглядишь.
На стадион Артём пришёл чуть раньше Марины и успел поболтать с Яриком
перед стартом. Ярик трясся как осиновый лист.
- Отличная погода, амиго. Ты, я вижу, дрожишь от нетерпения, как жеребец
перед скачками. Это хорошо. Пусть же Господь укрепит твой дух, сделает
ноги твои как оленьи и на высотах твоих поставит тебя. Я правильно
цитирую 17-ый псалом?
- Ты правильно цитируешь 17-ый псалом, но, боюсь, ждать помощи от
Всевышнего не приходится. Я в выходные чревоугодничал и трескал
мороженое.
- А я знаю. Марина мне рассказала. Кстати, вон она пришла – помаши ей
рукой.
Ярик перевёл взгляд на трибуну, на лиловое пятно блузки, на розовое
личико, на тёмные волосы… Он узнал Марину. И в этот миг на лице Ярика
появились уверенность и решительность. Глаза его засверкали, плечи
расправились.
- Ну вот, теперь ты готов к бою, - с улыбкой сказал Артём. – Удачи.
Кросс начался.
- Я вижу его, вижу! Вон он, поворот делает! - сообщала Марина, похожая
со своим театральным биноклем и азартом на посетительницу ипподрома.
Артём удовлетворённо кивнул – затея, похоже, удалась. Завершая первый
круг, Ярик страстно посмотрел на трибуну, поймал обожающий Маринин
взгляд и заработал с удвоенной энергией.
Так пролетел второй круг, третий, четвёртый. Яр чуть набычился: наклонил
вперёд голову, насупил брови – признак сосредоточенности и усердия.
Марина при его пробеганиях мимо трибуны всякий раз прыгала.
- Ну, как там? Какое время?! – свирепо бросила она через плечо.
- Идёт на «пятёрку», - объявил Артём. – По-моему, просто здорово.
- Ярик, умница-умница! Давай-давай! – завопила Марина, и Ярослав на
глазах ускорился.
За круг до финиша лицо Ярослава исказила мучительная гримаса, он весь
раскраснелся, как сталевар у печи, и от усталости стал гулко шлёпать
ногами на всю ступню.
«Больше не могу», - читалось на его лице.
- Терпеть, Яр! Терпеть!! За меня-ая-а! За Мариночку! - завопила Марина.
Подействовало. С выражением невыносимой муки на лице Ярослав
пробежал-таки последний круг и финишировал.
- Нууууу, пятёрочка, так уж и быть, - кисло резюмировал Пушкин. – Хотя
слабенькая. Худеть надо.
Марина бросилась на потного, обессилевшего Ярика. Сзади на трибуне тихо
ругнулся рассерженный Полянский – плакали его три тысячи.
Вечером Ярик, довольный донельзя, соизволил поблагодарить Тёму:
- Спасибо, друг. Я бы не догадался привести на стадион Марину. Это было
неожиданно… и полезно!
- Да ладно. Это как раз ерунда. Ты ведь ещё не всё знаешь.
- То есть?
- Яр, ты ведь на самом деле только на «тройку» пробежал. Вот твоё время:
восемнадцать минут сорок, я засёк.
Улыбка сползла с лица Ярика:
- Постой, я не понял… Но ведь Пушкин сказал, что я пробежал на «пять»!
- Правильно. Твоя «пятёрка» куплена у Пушкина за три тысячи рублей.
- Ты что, потратился ради меня?
- Я? Я не потерял ни копейки, Ярик. Твою «пятёрку» полностью оплатил
Полянский, когда по глупости ввязался со мной в спор.
Ярик остолбенел:
- Постой… Это получается… Ты ещё тогда, неделю назад, рассчитал, что
Полянский за всё заплатит?
- Ага! – Артём расхохотался, не в силах сдерживать смех.
- Тёма… ты… гений. И лучший парень в Сеченовке.
- Да я знаю. Пошли.
10.01.2011, Новые истории - основной выпуск
У журналиста, по моим наблюдениям, должен быть десяток душ, не меньше.
Разве можно трижды перепродать и дважды заложить одну-единственную – это
противоречит всем законам капитализма! Не хочу огульно обвинять всю
пишущую братию – есть там люди достойные и очень достойные, но чаще
встречаются паразиты, а хуже всех молодёжь, желающая прославиться – эти
продадут родную маму и ещё будут торговаться, напирая на жалость: «Ну
добавьте пять тысяч – это же мама!»
Однажды к будущим врачам Тёме и Ярику заглянул в гости приятель, будущий
хищник пера Владислав. Владислав был в меланхолии. Угостившись
бутербродами, чаем и конфетами, Владик начал охать на манер раджи из
«Золотой Антилопы»: однокурсник, сидящий к северу от него, снял хороший
любительский фильм про московские клубы; однокурсник, сидящий к западу,
тиснул в «Новую газету» острую статью и прославился; однокурсник,
сидящий к востоку, ведёт популярный блог. А у него, Владика, совсем
ничего нет. Сидит он на безрыбье и, как библейский Иов, посыпает голову
пеплом.
Тёма, всегда неравнодушный к проблемам друзей, озабоченно спросил:
- Слушай, мы можем чем-то помочь?
- Да, на вас вся моя надежда, - печально ответил Владик. – Седьмой
телеканал объявил конкурс – на лучший авторский репортаж. И я готовлю
разоблачительный материал про российскую медицину. Может, подскажете,
под кого из московских врачей «копать»? Наверняка ведь слышали
что-нибудь стоящее, то есть страшное?
Как нутро беременной всё время просит солёненького, так нутро журналиста
непрестанно требует жареного – жутких фактов, скандальных откровений,
вообще чего-нибудь шокирующего. Черчилль говорил, что журналист ищёт
«непричёсанную правду жизни». При Черчилле, может, оно так и было.
Теперь журналист ищет правду лохматую, небритую, щербатую и зловонную,
правду с подбитым глазом. Правду, при взгляде на которую зритель
вскрикивает «О, Господи!» и опрокидывает на себя горячий бульон.
- Компроматик, значит, ищешь? – прищурился Тёма.
- Не «компроматик», а неудобную истину, - поправил Влад. – Да ладно вам,
парни, колитесь! Вы только наводочку мне дайте, а дальше я сам. Обещаю в
репортаже не врать и никого в асфальт не закатывать. Так, чуть-чуть
погавкаю.
- Ну, кое-что мы знаем, да, Яр? – Тёма толкнул приятеля локтем. – Каждый
по своей части. Я немного могу рассказать про стоматологов.
- А я – про хирургов. Старшекурсники и аспиранты много чего интересного
рассказывают.
- Вот это дело! – обрадовался Владик. Мигом он поднял с пола портфель,
достал ручку с блокнотом, а сам портфель отодвинул в сторону. –
Начинайте. Я слушаю.
- Только обещай, что никто про нас не узнает. Дружба дружбой, а вылетать
из универа совсем неохота.
- Слово журналиста! Никто не узнает, - пообещал Владик.
Тёма и Ярик исповедовались в чужих грехах где-то минут сорок. Рассказали
про хирурга, который в Новый год оперировал навеселе, про анестезиолога,
который разбавлял наркоз глюкозой, про стоматолога, который
запломбировал два здоровых зуба и содрал с довольного клиента денюжку и
про других недостойных эскулапов, запятнавших свои белые халаты
несмываемым позором. Назвали даже пару фамилий, отчего Владик засиял,
как начищенный рубль – ещё бы, настоящий жареный компромат!
Уходя, Владик долго благодарил, даже обнялся с Тёмой и Яром, даже обещал
«как-нибудь» бесплатно покормить ребят в кафе – и был таков.
Где-то на месяц всё затихло. Начался второй семестр, парни потихоньку
занимались своими медицинскими и романтическими делами. Вдруг в один
прекрасный день – кажется, это был понедельник – Ярика поймал в
университетском коридоре Тёма и срочно предложил пойти в компьютерный
класс. Яр спросил:
- Что случилось? На тебе лица нет.
- Увидишь, - загадочно ответил Тёма.
В компьютерном классе Тёма подвёл Ярика к включённому монитору, нацепил
ему наушники и открыл Ютьюб. На Ютьюбе был вывешен видеоматериал
молодого журналиста Владислава М. – нарезка из страшных медицинских
кадров, где кого-то каждую минуту кромсали и пилили. В промежутках же
между кромсанием и распилом на экране появлялись фигуры Тёмы и Ярика,
снятые на скрытую камеру (правда, с замазанными лицами и скрипучими
голосами), рассказывающие зрителям про ужасы московской медицины.
- У него, засранца, скрытая камера была в портфеле, ты понял?
- Дааааа…
Вот как после этого верить журналистам?
Разве можно трижды перепродать и дважды заложить одну-единственную – это
противоречит всем законам капитализма! Не хочу огульно обвинять всю
пишущую братию – есть там люди достойные и очень достойные, но чаще
встречаются паразиты, а хуже всех молодёжь, желающая прославиться – эти
продадут родную маму и ещё будут торговаться, напирая на жалость: «Ну
добавьте пять тысяч – это же мама!»
Однажды к будущим врачам Тёме и Ярику заглянул в гости приятель, будущий
хищник пера Владислав. Владислав был в меланхолии. Угостившись
бутербродами, чаем и конфетами, Владик начал охать на манер раджи из
«Золотой Антилопы»: однокурсник, сидящий к северу от него, снял хороший
любительский фильм про московские клубы; однокурсник, сидящий к западу,
тиснул в «Новую газету» острую статью и прославился; однокурсник,
сидящий к востоку, ведёт популярный блог. А у него, Владика, совсем
ничего нет. Сидит он на безрыбье и, как библейский Иов, посыпает голову
пеплом.
Тёма, всегда неравнодушный к проблемам друзей, озабоченно спросил:
- Слушай, мы можем чем-то помочь?
- Да, на вас вся моя надежда, - печально ответил Владик. – Седьмой
телеканал объявил конкурс – на лучший авторский репортаж. И я готовлю
разоблачительный материал про российскую медицину. Может, подскажете,
под кого из московских врачей «копать»? Наверняка ведь слышали
что-нибудь стоящее, то есть страшное?
Как нутро беременной всё время просит солёненького, так нутро журналиста
непрестанно требует жареного – жутких фактов, скандальных откровений,
вообще чего-нибудь шокирующего. Черчилль говорил, что журналист ищёт
«непричёсанную правду жизни». При Черчилле, может, оно так и было.
Теперь журналист ищет правду лохматую, небритую, щербатую и зловонную,
правду с подбитым глазом. Правду, при взгляде на которую зритель
вскрикивает «О, Господи!» и опрокидывает на себя горячий бульон.
- Компроматик, значит, ищешь? – прищурился Тёма.
- Не «компроматик», а неудобную истину, - поправил Влад. – Да ладно вам,
парни, колитесь! Вы только наводочку мне дайте, а дальше я сам. Обещаю в
репортаже не врать и никого в асфальт не закатывать. Так, чуть-чуть
погавкаю.
- Ну, кое-что мы знаем, да, Яр? – Тёма толкнул приятеля локтем. – Каждый
по своей части. Я немного могу рассказать про стоматологов.
- А я – про хирургов. Старшекурсники и аспиранты много чего интересного
рассказывают.
- Вот это дело! – обрадовался Владик. Мигом он поднял с пола портфель,
достал ручку с блокнотом, а сам портфель отодвинул в сторону. –
Начинайте. Я слушаю.
- Только обещай, что никто про нас не узнает. Дружба дружбой, а вылетать
из универа совсем неохота.
- Слово журналиста! Никто не узнает, - пообещал Владик.
Тёма и Ярик исповедовались в чужих грехах где-то минут сорок. Рассказали
про хирурга, который в Новый год оперировал навеселе, про анестезиолога,
который разбавлял наркоз глюкозой, про стоматолога, который
запломбировал два здоровых зуба и содрал с довольного клиента денюжку и
про других недостойных эскулапов, запятнавших свои белые халаты
несмываемым позором. Назвали даже пару фамилий, отчего Владик засиял,
как начищенный рубль – ещё бы, настоящий жареный компромат!
Уходя, Владик долго благодарил, даже обнялся с Тёмой и Яром, даже обещал
«как-нибудь» бесплатно покормить ребят в кафе – и был таков.
Где-то на месяц всё затихло. Начался второй семестр, парни потихоньку
занимались своими медицинскими и романтическими делами. Вдруг в один
прекрасный день – кажется, это был понедельник – Ярика поймал в
университетском коридоре Тёма и срочно предложил пойти в компьютерный
класс. Яр спросил:
- Что случилось? На тебе лица нет.
- Увидишь, - загадочно ответил Тёма.
В компьютерном классе Тёма подвёл Ярика к включённому монитору, нацепил
ему наушники и открыл Ютьюб. На Ютьюбе был вывешен видеоматериал
молодого журналиста Владислава М. – нарезка из страшных медицинских
кадров, где кого-то каждую минуту кромсали и пилили. В промежутках же
между кромсанием и распилом на экране появлялись фигуры Тёмы и Ярика,
снятые на скрытую камеру (правда, с замазанными лицами и скрипучими
голосами), рассказывающие зрителям про ужасы московской медицины.
- У него, засранца, скрытая камера была в портфеле, ты понял?
- Дааааа…
Вот как после этого верить журналистам?
12.01.2011, Новые истории - основной выпуск
Я всегда преклонялся перед создателем мифа о Лох-Несском чудовище.
Полтора века назад этот шотландский чудак (воображаю себе весёлого парня
в юбке и с волынкой) решил поднять экономику родного захолустья – и
выдумал сказку про гигантского змея, живущего в озере. То есть,
сказка-то была и раньше, но он догадался её разрекламировать – напечатал
несколько статей в газетах, сделал рисунки и забавные фотографии, купил
за бутылку виски двух пьянчужек, которые «засвидетельствовали» появление
змия лондонским журналистам – и завертелось! Уже и чудака нет на свете,
и правнуков его нет, а лохи и лохнессы со всего мира приезжают поглядеть
на озеро, купить сувениров и поднять экономику Шотландии.
Тот парень был чудак, потому что своей выгоды не искал. А в России есть
один умник, который на похожей авантюре неплохо заработал. Живёт умник
на Алтае, руководит базой отдыха, а имя его… имя его слишком известно на
Алтае, чтобы я его называл. Для нужд рассказа возьмём ему псевдоним Илья
Ильич.
Летом позапрошлого, 2009-го года Илья Ильич почувствовал, что первая
волна финансового кризиса грозит утянуть его базу отдыха в финансовый
водоворот. Москвичи не бронировали места, как в предыдущие годы, ручеёк
местных туристов стал жиденьким. Положительное сальдо, выражаясь
экономическим языком, не складывалось.
Как быть? Что предпринять антикризисного? Ведь и маршруты хорошие
имеются, и байдарки, и снасти напрокат, даже Интернет спутниковый
проведён - дыши от души, турист!
И вот, в июне месяце в голове директора базы мелькнула блистательная
идея. Глядя на двух московских студентов-байдарочников, один из которых
отличался богатырской комплекцией, он понял – вот оно, спасение!..
Тёма и Ярик в тот вечер ничего не подозревали и ужинали в столовой,
совсем как обычно. Спуск по реке на байдарке пришлось отложить (Тёма
потянул плечо), зато днём они прогулялись до водопада, составлявшего
местную достопримечательность, и набрались ярких впечатлений. А если
учесть, что на базе отдыхали симпатичные сибирские девушки, каникулы
обещали стать незабываемыми.
- Тебе какие девчонки нравятся? – спросил Ярик, хирургически аккуратно
надрезая отбивную.
- Мне – те две светленькие, которые не курят. Когда целуешься с курящей,
и в твой рот лезет горький, противный язык, всегда начинаешь вспоминать
картинки с копчёными лёгкими. Вот что значит быть студентом-медиком.
- Ну да, - засмеялся Ярик. – Если девчонка курит, мне тоже всегда
кажется, что я целуюсь с копчёной ветчиной.
- Да ты просто вечно голодный слон. Тебе всюду мерещится еда. Я давно
догадываюсь, зачем ты пошёл в хирурги, - насмешливо погрозил ложкой
Тёма.
- Обсуждаете еду, ребята? Что-то не нравится? – вдруг раздался за их
спиной приятный бас.
Парни вздрогнули от неожиданности. Голос принадлежал директору базы.
- Нет-нет, - спохватился Тёма. – Отличное меню, и готовят тоже отлично.
- Вот и хорошо, - директор как-то воровато огляделся по сторонам и
присел рядом с парнями. – Ребята, хотите заработать? Хорошо заплачу –
даю тридцать… Даже сорок тысяч.
- Хотим. А что надо сделать?
- Так… Ерундишка. Вас как зовут?
Тёма и Ярик назвались.
- Артём, ты машину водить умеешь?
- Да.
- А ты, Ярослав, играл когда-нибудь в КВНе или хотя бы в студенческом
капустнике? Наряжался в костюмы?
- Конечно.
- Ну, тогда у нас должно всё получиться…
Через два дня после этого разговора семь туристок стали свидетельницами
необычайного, уникального зрелища.
Начиналось всё очень буднично - как и в любой другой день на этом
маршруте. Щуплому мужичку-гиду предстояло провести туристок по горной
тайге мимо знаменитых Таштагольских озёр. Всего озёр восемь штук, каждое
следующее расположено выше предыдущего, и потому каждое озеро окружает
своя собственная флора – первое укрылось в смешанном лесу, меж сосен и
дубов, четвёртое охраняет рота стройных кедров и пихт, а седьмое озеро
расстилается посреди альпийского луга, карликовых берёз и разнотравья.
Любой порядочный подъём в горы полагается начинать с завтрака.
Рассевшись на веранде летнего домика, туристки принялись за еду и в
процессе жевания глазели на простирающееся перед ними сочно-зелёное
пастбище, на козочек, на загадочно темнеющую лесную опушку – словом, на
идиллию. Тут-то и случилось невероятное…
На опушку леса вышло странное существо почти двухметрового роста.
- Смотрите-ка, медведь, - ткнула рукой в сторону опушки самая
внимательная из дам. Другая туристка - толстушка в панаме, державшая
видеокамеру - сразу начала снимать чудо природы.
В этот миг третья дама, прищурившись, пролепетала:
- Да это не медведь… Это… Это… Аааа! Это снежный человек!
И действительно, то был не медведь. Разве бывают медведи с метровыми
задними лапами, выпирающими ягодицами и плоско-овальной человечьей
мордой? Весь поросший с головы до ног тёмно-бурой шерстью, дикий человек
издал утробный рёв, схватил здоровенный булыжник и запустил его в летний
домик, где столовались туристки. Булыжник с грохотом ударил в дощатую
крышу. В ответ на это туристки подняли сумасшедший визг. Даже щуплый гид
стал белее полотна и совершенно растерялся. Одна лишь толстушка с
видеокамерой храбро продолжала съёмку, пока дамы с воплями укрывались в
домике.
- Скажите, что нам делать?! – трясла полуобморочного гида дама в шляпе с
пером.
- Он же нас изнасилует! – в экзальтации кричала другая.
- Почему же, почему здесь не берёт мобильник? Надо было ехать на
Селигер… ах! Это ужасно!
- Мне дурно! Воды, воды… Кто-нибудь!
Гид, никогда о снежном человеке не слыхавший, паниковал не меньше дам;
однако его паника была чисто мужской – такой, когда человек не кричит, а
просто становится туп и бессмыслен, как вобла. Вдруг дверь домика
распахнулась, и на пороге вырос силуэт – нет, не снежного человека –
толстушки с видеокамерой. Она храбро и насмешливо оглядела всю компанию:
- Ну и напугали вы его, бабоньки.
- Он уходит?!
- Уходит. Скорее на веранду - когда ещё такое увидите.
Женщины высыпали на веранду с той же скоростью, с какой сбегались в дом.
Две осмелевшие дамы даже спустились по ступенькам во двор и завернули за
угол – им хотелось получше рассмотреть, куда удаляется монстр.
Снежный человек лениво, уверенно и не проявляя ни малейших признаков
агрессии – словом, с чувством выполненного долга, - шагал обратно в лес
и вскоре скрылся в лабиринте древесных стволов.
…Вечером директор базы заплатил Ярику и Тёме обещанные сорок тысяч. Ярик
исполнил роль великолепно – жаль, не видел старик Станиславский. Нацепив
маску и костюм, сшитый из медвежьей шкуры, Ярик хорошенько напугал
туристок, позволил снять себя на камеру, а потом ушёл в лес и добрался
до дороги, где его ждал в машине Тёма.
Представление оказалось таким успешным, что в июле, августе и сентябре
на базе не было свободных мест и номеров. Илья Ильич даже прибил на пути
к базе табличку: «Добро пожаловать в горы Алтая, на родину Снежного
Человека».
Полтора века назад этот шотландский чудак (воображаю себе весёлого парня
в юбке и с волынкой) решил поднять экономику родного захолустья – и
выдумал сказку про гигантского змея, живущего в озере. То есть,
сказка-то была и раньше, но он догадался её разрекламировать – напечатал
несколько статей в газетах, сделал рисунки и забавные фотографии, купил
за бутылку виски двух пьянчужек, которые «засвидетельствовали» появление
змия лондонским журналистам – и завертелось! Уже и чудака нет на свете,
и правнуков его нет, а лохи и лохнессы со всего мира приезжают поглядеть
на озеро, купить сувениров и поднять экономику Шотландии.
Тот парень был чудак, потому что своей выгоды не искал. А в России есть
один умник, который на похожей авантюре неплохо заработал. Живёт умник
на Алтае, руководит базой отдыха, а имя его… имя его слишком известно на
Алтае, чтобы я его называл. Для нужд рассказа возьмём ему псевдоним Илья
Ильич.
Летом позапрошлого, 2009-го года Илья Ильич почувствовал, что первая
волна финансового кризиса грозит утянуть его базу отдыха в финансовый
водоворот. Москвичи не бронировали места, как в предыдущие годы, ручеёк
местных туристов стал жиденьким. Положительное сальдо, выражаясь
экономическим языком, не складывалось.
Как быть? Что предпринять антикризисного? Ведь и маршруты хорошие
имеются, и байдарки, и снасти напрокат, даже Интернет спутниковый
проведён - дыши от души, турист!
И вот, в июне месяце в голове директора базы мелькнула блистательная
идея. Глядя на двух московских студентов-байдарочников, один из которых
отличался богатырской комплекцией, он понял – вот оно, спасение!..
Тёма и Ярик в тот вечер ничего не подозревали и ужинали в столовой,
совсем как обычно. Спуск по реке на байдарке пришлось отложить (Тёма
потянул плечо), зато днём они прогулялись до водопада, составлявшего
местную достопримечательность, и набрались ярких впечатлений. А если
учесть, что на базе отдыхали симпатичные сибирские девушки, каникулы
обещали стать незабываемыми.
- Тебе какие девчонки нравятся? – спросил Ярик, хирургически аккуратно
надрезая отбивную.
- Мне – те две светленькие, которые не курят. Когда целуешься с курящей,
и в твой рот лезет горький, противный язык, всегда начинаешь вспоминать
картинки с копчёными лёгкими. Вот что значит быть студентом-медиком.
- Ну да, - засмеялся Ярик. – Если девчонка курит, мне тоже всегда
кажется, что я целуюсь с копчёной ветчиной.
- Да ты просто вечно голодный слон. Тебе всюду мерещится еда. Я давно
догадываюсь, зачем ты пошёл в хирурги, - насмешливо погрозил ложкой
Тёма.
- Обсуждаете еду, ребята? Что-то не нравится? – вдруг раздался за их
спиной приятный бас.
Парни вздрогнули от неожиданности. Голос принадлежал директору базы.
- Нет-нет, - спохватился Тёма. – Отличное меню, и готовят тоже отлично.
- Вот и хорошо, - директор как-то воровато огляделся по сторонам и
присел рядом с парнями. – Ребята, хотите заработать? Хорошо заплачу –
даю тридцать… Даже сорок тысяч.
- Хотим. А что надо сделать?
- Так… Ерундишка. Вас как зовут?
Тёма и Ярик назвались.
- Артём, ты машину водить умеешь?
- Да.
- А ты, Ярослав, играл когда-нибудь в КВНе или хотя бы в студенческом
капустнике? Наряжался в костюмы?
- Конечно.
- Ну, тогда у нас должно всё получиться…
Через два дня после этого разговора семь туристок стали свидетельницами
необычайного, уникального зрелища.
Начиналось всё очень буднично - как и в любой другой день на этом
маршруте. Щуплому мужичку-гиду предстояло провести туристок по горной
тайге мимо знаменитых Таштагольских озёр. Всего озёр восемь штук, каждое
следующее расположено выше предыдущего, и потому каждое озеро окружает
своя собственная флора – первое укрылось в смешанном лесу, меж сосен и
дубов, четвёртое охраняет рота стройных кедров и пихт, а седьмое озеро
расстилается посреди альпийского луга, карликовых берёз и разнотравья.
Любой порядочный подъём в горы полагается начинать с завтрака.
Рассевшись на веранде летнего домика, туристки принялись за еду и в
процессе жевания глазели на простирающееся перед ними сочно-зелёное
пастбище, на козочек, на загадочно темнеющую лесную опушку – словом, на
идиллию. Тут-то и случилось невероятное…
На опушку леса вышло странное существо почти двухметрового роста.
- Смотрите-ка, медведь, - ткнула рукой в сторону опушки самая
внимательная из дам. Другая туристка - толстушка в панаме, державшая
видеокамеру - сразу начала снимать чудо природы.
В этот миг третья дама, прищурившись, пролепетала:
- Да это не медведь… Это… Это… Аааа! Это снежный человек!
И действительно, то был не медведь. Разве бывают медведи с метровыми
задними лапами, выпирающими ягодицами и плоско-овальной человечьей
мордой? Весь поросший с головы до ног тёмно-бурой шерстью, дикий человек
издал утробный рёв, схватил здоровенный булыжник и запустил его в летний
домик, где столовались туристки. Булыжник с грохотом ударил в дощатую
крышу. В ответ на это туристки подняли сумасшедший визг. Даже щуплый гид
стал белее полотна и совершенно растерялся. Одна лишь толстушка с
видеокамерой храбро продолжала съёмку, пока дамы с воплями укрывались в
домике.
- Скажите, что нам делать?! – трясла полуобморочного гида дама в шляпе с
пером.
- Он же нас изнасилует! – в экзальтации кричала другая.
- Почему же, почему здесь не берёт мобильник? Надо было ехать на
Селигер… ах! Это ужасно!
- Мне дурно! Воды, воды… Кто-нибудь!
Гид, никогда о снежном человеке не слыхавший, паниковал не меньше дам;
однако его паника была чисто мужской – такой, когда человек не кричит, а
просто становится туп и бессмыслен, как вобла. Вдруг дверь домика
распахнулась, и на пороге вырос силуэт – нет, не снежного человека –
толстушки с видеокамерой. Она храбро и насмешливо оглядела всю компанию:
- Ну и напугали вы его, бабоньки.
- Он уходит?!
- Уходит. Скорее на веранду - когда ещё такое увидите.
Женщины высыпали на веранду с той же скоростью, с какой сбегались в дом.
Две осмелевшие дамы даже спустились по ступенькам во двор и завернули за
угол – им хотелось получше рассмотреть, куда удаляется монстр.
Снежный человек лениво, уверенно и не проявляя ни малейших признаков
агрессии – словом, с чувством выполненного долга, - шагал обратно в лес
и вскоре скрылся в лабиринте древесных стволов.
…Вечером директор базы заплатил Ярику и Тёме обещанные сорок тысяч. Ярик
исполнил роль великолепно – жаль, не видел старик Станиславский. Нацепив
маску и костюм, сшитый из медвежьей шкуры, Ярик хорошенько напугал
туристок, позволил снять себя на камеру, а потом ушёл в лес и добрался
до дороги, где его ждал в машине Тёма.
Представление оказалось таким успешным, что в июле, августе и сентябре
на базе не было свободных мест и номеров. Илья Ильич даже прибил на пути
к базе табличку: «Добро пожаловать в горы Алтая, на родину Снежного
Человека».
15.01.2011, Новые истории - основной выпуск
Света Беленькая – девочка тихая. В Сеченовке её легко узнать по
светло-розовой кофточке и овечьему поведению. Вот Света мышкой входит в
столовую, робко берёт три ватрушки и садится в дальний уголок. Жуёт
торопливо, точно её гонят, плечи опущены, носик хлюпает (обида на
жизнь). Нет у неё бойфренда, да и откуда ему взяться? Бойфренд нынче
мелкий пошёл, девичью скромность считает комплексами. Если простые
мантры «Расслабься!» и «Будь проще!» не помогают, бойфренд бежит с
позором – сильным заклинаниям от мозговых тараканов он не обучен.
За поеданием первой ватрушки Свету как-то застали Тёма и Ярик. В
столовой было тесненько, два места имелись лишь за светиным столом.
- Светлячок, подвинься. В тесноте, да не в обиде, - сказал Ярик,
водружая на столик свой поднос.
- Точно. Как жизнь, Светусик? Как поживает Джастин Бибер? – подхватил
Тёма.
Услышав про любимого певца, Света запунцовела. Ничего она не ответила
наглецам, только демонстративно придвинула к себе свой поднос и ещё ниже
опустила голову.
- Не в настроении? Ладно, извини… А мы с Яриком только с физкультуры.
Классно мы в футбольца сыграли, а, Яр? Как ты заколотил тот мяч головой,
я офигеваю! Как из пушки! У тебя темечко не болит?
- Неее, не болит. Кстати, Тём, где ты покупаешь такой плохой дезодорант?
- А что, сильно пахну?
- Да вообще как жеребец.
Тёма шумно понюхал под мышкой. Света, увидев это, снова покраснела – от
возмущения. У неё даже губки задрожали. («Пришли, потеснили, а теперь
ещё и нюхают!»). От расстройства Света два раза хлюпнула носом.
- Дезодорант тут ни при чём. У меня с 12 лет высокий тестостерон.
Гормонов много, - весело объяснил Тёма. – Поэтому у меня всегда такое
хорошее настроение!
Света перестала жевать и почувствовала, что сейчас заплачет. Нос тоже
предательски дал течь. Она судорожно полезла в карман за платком и тихо
засморкалась: сморк-сморк-сморк.
- Светик, тебе нафтизин дать? У меня есть, - участливо предложил Тёма.
- Вот-вот. Себя не жалеешь, нас пожалей – заразишь ведь, - поддержал
Ярик.
Этого нахальства Света уже не вынесла. Зарыдав, она пропищала:
- Бессердечные хамы! Самцы! Чтоб вы лопнули от своих гормонов!
Тёма уронил вилку. Вся столовая, как по команде, обернулась на Свету. А
она закрыла руками лицо и убежала.
- Что это было? – остолбенело спросил Ярик после паузы. – Мы разве
чем-то её обидели?
- Нет. То есть да. Девушку с такой тонкой душевной организацией можно
обидеть чем угодно. Она меланхолик и интроверт, это очевидно.
- Что ж нам теперь, молчать?
- Нет, нужно найти ей парня.
- Парня? Вот этой вот?!
- Ага. Ты не пугайся. Я знаю, как создать такие условия, что парни сами
за ней бегать будут.
- ???
- Вот смотри. Эй, народ! Столовая, все меня слышат?! – Артём поднял
голос и встал. – Все видели эту девушку, что сейчас выбежала в слезах?
Это Света Беленькая - она очень скромная, и у неё нет парня. Ребята, я
вас прошу – сделайте доброе дело: с этого дня, если встретите её,
обязательно улыбайтесь и делайте комплименты. Говорите, что она очень
красивая и «Странно, почему я раньше не встречал такую симпатичную
девушку?» Окей? И всем друзьям своим передайте. Кстати, её дядя –
директор банка, если кому-то интересно.
Столовая загудела.
- Её дядя – директор банка?! – шёпотом поразился Ярик, когда Тёма сел.
- Нет. Но завтра так будет думать вся Сеченовка. И все парни будут
знать, что есть свободная девчонка с миллионным приданым.
- Круто!... Но ведь рано или поздно узнают, что это не так.
- К тому времени, амиго, Света так расцветёт от внимания парней, что
никакое приданое ей уже не понадобится.
Конечно, Тёма оказался прав.
Первое время Света ещё удивлялась щедрому потоку комплиментов. На
каждого парня, заметившего её, она глядела широко раскрытыми глазами. Но
затем она стала прихорашиваться, всё чаще появлялась в универе в
стильной одежде, плаксивость её переросла в нежную ранимость, так
возбуждающую парней – и вот, через два месяца за Светой бегали толпы
кавалеров!
светло-розовой кофточке и овечьему поведению. Вот Света мышкой входит в
столовую, робко берёт три ватрушки и садится в дальний уголок. Жуёт
торопливо, точно её гонят, плечи опущены, носик хлюпает (обида на
жизнь). Нет у неё бойфренда, да и откуда ему взяться? Бойфренд нынче
мелкий пошёл, девичью скромность считает комплексами. Если простые
мантры «Расслабься!» и «Будь проще!» не помогают, бойфренд бежит с
позором – сильным заклинаниям от мозговых тараканов он не обучен.
За поеданием первой ватрушки Свету как-то застали Тёма и Ярик. В
столовой было тесненько, два места имелись лишь за светиным столом.
- Светлячок, подвинься. В тесноте, да не в обиде, - сказал Ярик,
водружая на столик свой поднос.
- Точно. Как жизнь, Светусик? Как поживает Джастин Бибер? – подхватил
Тёма.
Услышав про любимого певца, Света запунцовела. Ничего она не ответила
наглецам, только демонстративно придвинула к себе свой поднос и ещё ниже
опустила голову.
- Не в настроении? Ладно, извини… А мы с Яриком только с физкультуры.
Классно мы в футбольца сыграли, а, Яр? Как ты заколотил тот мяч головой,
я офигеваю! Как из пушки! У тебя темечко не болит?
- Неее, не болит. Кстати, Тём, где ты покупаешь такой плохой дезодорант?
- А что, сильно пахну?
- Да вообще как жеребец.
Тёма шумно понюхал под мышкой. Света, увидев это, снова покраснела – от
возмущения. У неё даже губки задрожали. («Пришли, потеснили, а теперь
ещё и нюхают!»). От расстройства Света два раза хлюпнула носом.
- Дезодорант тут ни при чём. У меня с 12 лет высокий тестостерон.
Гормонов много, - весело объяснил Тёма. – Поэтому у меня всегда такое
хорошее настроение!
Света перестала жевать и почувствовала, что сейчас заплачет. Нос тоже
предательски дал течь. Она судорожно полезла в карман за платком и тихо
засморкалась: сморк-сморк-сморк.
- Светик, тебе нафтизин дать? У меня есть, - участливо предложил Тёма.
- Вот-вот. Себя не жалеешь, нас пожалей – заразишь ведь, - поддержал
Ярик.
Этого нахальства Света уже не вынесла. Зарыдав, она пропищала:
- Бессердечные хамы! Самцы! Чтоб вы лопнули от своих гормонов!
Тёма уронил вилку. Вся столовая, как по команде, обернулась на Свету. А
она закрыла руками лицо и убежала.
- Что это было? – остолбенело спросил Ярик после паузы. – Мы разве
чем-то её обидели?
- Нет. То есть да. Девушку с такой тонкой душевной организацией можно
обидеть чем угодно. Она меланхолик и интроверт, это очевидно.
- Что ж нам теперь, молчать?
- Нет, нужно найти ей парня.
- Парня? Вот этой вот?!
- Ага. Ты не пугайся. Я знаю, как создать такие условия, что парни сами
за ней бегать будут.
- ???
- Вот смотри. Эй, народ! Столовая, все меня слышат?! – Артём поднял
голос и встал. – Все видели эту девушку, что сейчас выбежала в слезах?
Это Света Беленькая - она очень скромная, и у неё нет парня. Ребята, я
вас прошу – сделайте доброе дело: с этого дня, если встретите её,
обязательно улыбайтесь и делайте комплименты. Говорите, что она очень
красивая и «Странно, почему я раньше не встречал такую симпатичную
девушку?» Окей? И всем друзьям своим передайте. Кстати, её дядя –
директор банка, если кому-то интересно.
Столовая загудела.
- Её дядя – директор банка?! – шёпотом поразился Ярик, когда Тёма сел.
- Нет. Но завтра так будет думать вся Сеченовка. И все парни будут
знать, что есть свободная девчонка с миллионным приданым.
- Круто!... Но ведь рано или поздно узнают, что это не так.
- К тому времени, амиго, Света так расцветёт от внимания парней, что
никакое приданое ей уже не понадобится.
Конечно, Тёма оказался прав.
Первое время Света ещё удивлялась щедрому потоку комплиментов. На
каждого парня, заметившего её, она глядела широко раскрытыми глазами. Но
затем она стала прихорашиваться, всё чаще появлялась в универе в
стильной одежде, плаксивость её переросла в нежную ранимость, так
возбуждающую парней – и вот, через два месяца за Светой бегали толпы
кавалеров!
22.01.2011, Новые истории - основной выпуск
Я хожу в приятелях Тёмы полтора года – срок для Москвы, замечу,
немаленький – и за это время мы один только раз поссорились и обозвали
друг друга дураками. И то в шутку. Вот как было дело.
Накануне нашей встречи Тёму бросила девушка. Бывает. Нашла себе
какого-то увесистого кошелька.
Тёма очень благородно об этом умолчал – не хотел портить мне настроение
– но я, конечно, скоро заметил, что он какой-то квёлый.
- Кто-то умер? – поинтересовался я.
- Любовь умерла, - грустно ответил он.
- Найдёшь другую.
- Тебе легко говорить!...
Мне, действительно, легко об этом говорить. Опыт работы журналистом
очень полезная штука – без всякого стеснения я могу подойти на улице к
понравившейся девушке, представиться репортёром или фотографом
какой-нибудь «Вечерней Рублёвки» - и начать развес лапши на слуховые
анализаторы. 98% девушек никогда не спрашивают визитку и адрес редакции,
зато сам ты всегда уносишь номер её мобильного, аськи и «Вконтакте». А
если в процессе «интервью» понимаешь, что девушка тупее 180-градусного
угла, можно и поглумиться. Никогда не забуду, как одна милая блондинка,
нахмурив бровки, вспоминала, «на какой части тела Мерилин Монро была
татуировка с одноглазым русским полководцем»?
- Один раз я попробовал познакомиться на улице, как ты учил! – продолжал
Тёма. – Такая ерунда вышла!
- Расскажи.
- Вот слушай… Была весна. Прекрасный майский вечер. Цветут одуванчики.
Порхают жуки. Я гуляю по парку со спаниелем. Вообразил?
- Ага.
- Иду себе такой красивый, никуда не спешу… И вдруг – она! Нет, не так.
И вдруг - ОНА! Это был ангел. Лицо… Грудь… Походка… Мммммм! Я даже
остановился. По-моему, даже плюнул на ладонь и пригладил макушку.
- Прямо при ней?!
- Нет, конечно. Не перебивай. ОНА плавно прошла мимо, обдав меня
ароматом фиалки, а я стоял, растерянный и возбуждённый.
- Даже я уже возбудился.
- Вот. Я позвал спаниеля и медленно пошёл за НЕЙ. Сердце колотилось как
бешеное. Ладошки вспотели. Как с НЕЙ познакомиться?! Она же – королева,
богиня, а я… Меня всего трясло, ты понимаешь? Спаниель даже на меня
гавкнул – подумал, наверное, что мне плохо…
- Почему ты с ней сразу не заговорил? Нельзя тянуть.
- Я не мог с ней заговорить! Боялся, что подавлюсь слюной или скажу
«Гы-гы, привет!»
- Ахаха. Ну, а дальше?
- А дальше… Дальше свершилось чудо. Загремел гром. На парк надвигалась
гроза, и через минуту закапал приличный такой дождик.
- Не вижу ничего чудесного.
- Сейчас увидишь. Дело в том, что у неё был с собой зонт, а у меня – не
было! Понимаешь?!
- Нет.
- Болван. Я вдруг понял, что могу попроситься к ней под зонтик! Ведь так
очень легко познакомиться, и не надо ничего придумывать. Ты просто
догоняешь её и говоришь: «Девушка, можно к вам под зонтик? Меня Тёмой
зовут, учусь в Сеченовке», ну и так далее…
- Понял. А чем кончилось-то?
- А кончилось вот чем. Я её догнал и попросил жалобно: «Девушка, можно
встать под ваш красивый зонтик?» А она обернулась на меня, сощурилась и
ответила: «Пошёл ты на фиг, придурок! Свой надо иметь».
С тех пор, как Тёма мне это рассказал, я больше не даю друзьям
романтических советов…
немаленький – и за это время мы один только раз поссорились и обозвали
друг друга дураками. И то в шутку. Вот как было дело.
Накануне нашей встречи Тёму бросила девушка. Бывает. Нашла себе
какого-то увесистого кошелька.
Тёма очень благородно об этом умолчал – не хотел портить мне настроение
– но я, конечно, скоро заметил, что он какой-то квёлый.
- Кто-то умер? – поинтересовался я.
- Любовь умерла, - грустно ответил он.
- Найдёшь другую.
- Тебе легко говорить!...
Мне, действительно, легко об этом говорить. Опыт работы журналистом
очень полезная штука – без всякого стеснения я могу подойти на улице к
понравившейся девушке, представиться репортёром или фотографом
какой-нибудь «Вечерней Рублёвки» - и начать развес лапши на слуховые
анализаторы. 98% девушек никогда не спрашивают визитку и адрес редакции,
зато сам ты всегда уносишь номер её мобильного, аськи и «Вконтакте». А
если в процессе «интервью» понимаешь, что девушка тупее 180-градусного
угла, можно и поглумиться. Никогда не забуду, как одна милая блондинка,
нахмурив бровки, вспоминала, «на какой части тела Мерилин Монро была
татуировка с одноглазым русским полководцем»?
- Один раз я попробовал познакомиться на улице, как ты учил! – продолжал
Тёма. – Такая ерунда вышла!
- Расскажи.
- Вот слушай… Была весна. Прекрасный майский вечер. Цветут одуванчики.
Порхают жуки. Я гуляю по парку со спаниелем. Вообразил?
- Ага.
- Иду себе такой красивый, никуда не спешу… И вдруг – она! Нет, не так.
И вдруг - ОНА! Это был ангел. Лицо… Грудь… Походка… Мммммм! Я даже
остановился. По-моему, даже плюнул на ладонь и пригладил макушку.
- Прямо при ней?!
- Нет, конечно. Не перебивай. ОНА плавно прошла мимо, обдав меня
ароматом фиалки, а я стоял, растерянный и возбуждённый.
- Даже я уже возбудился.
- Вот. Я позвал спаниеля и медленно пошёл за НЕЙ. Сердце колотилось как
бешеное. Ладошки вспотели. Как с НЕЙ познакомиться?! Она же – королева,
богиня, а я… Меня всего трясло, ты понимаешь? Спаниель даже на меня
гавкнул – подумал, наверное, что мне плохо…
- Почему ты с ней сразу не заговорил? Нельзя тянуть.
- Я не мог с ней заговорить! Боялся, что подавлюсь слюной или скажу
«Гы-гы, привет!»
- Ахаха. Ну, а дальше?
- А дальше… Дальше свершилось чудо. Загремел гром. На парк надвигалась
гроза, и через минуту закапал приличный такой дождик.
- Не вижу ничего чудесного.
- Сейчас увидишь. Дело в том, что у неё был с собой зонт, а у меня – не
было! Понимаешь?!
- Нет.
- Болван. Я вдруг понял, что могу попроситься к ней под зонтик! Ведь так
очень легко познакомиться, и не надо ничего придумывать. Ты просто
догоняешь её и говоришь: «Девушка, можно к вам под зонтик? Меня Тёмой
зовут, учусь в Сеченовке», ну и так далее…
- Понял. А чем кончилось-то?
- А кончилось вот чем. Я её догнал и попросил жалобно: «Девушка, можно
встать под ваш красивый зонтик?» А она обернулась на меня, сощурилась и
ответила: «Пошёл ты на фиг, придурок! Свой надо иметь».
С тех пор, как Тёма мне это рассказал, я больше не даю друзьям
романтических советов…
25.01.2011, Новые истории - основной выпуск
Хорошие компьютерные игры делятся на три категории: 1) те, в которых ты
мочишь нехороших людей; 2) те, в которых ты убегаешь от нехороших людей;
3) те, в которых ты – нехороший человек. Остальные навевают сон.
В юности парню очень важно сыграть все эти три роли хотя бы понарошку,
иначе он вырастет тряпкой и юбкой. До изобретения компьютера юная
энергия шла на битьё витрин, лазанье по баррикадам и устройство
фанатских бунтов, а ещё раньше были кружки по интересам типа «СС» и
«Гитлерюгенда». Поэтому я рад, что теперь мужские позывы пустить
ближнему кровь отчасти сублимируются безобидным расстрелом монстров на
мониторе.
Ещё все парни хоть раз в жизни должны сделать какую-нибудь смелую
глупость на «слабо». Во всех мировых универах и вузах есть студенческие
клубы, куда не войдёшь без ритуала посвящения. А все эти ритуалы
основаны на «слабо».
Есть такой клуб, куда очень почётно быть принятым, и в Сеченовке. Это
клуб старост, принимают туда только парней, и притом самых отчаянных – в
общем, настоящих лидеров. Существует этот клуб лет 130. Засада состоит в
том, что если провалишь испытание, тебя нарекают «тёткой» - и все
старосты зовут тебя «тёткой» до следующего испытания. А испытание – раз
в год, на Татьянин День. Так и ходи в «тётках» два семестра.
В прошлом году на Татьянин День пришла очередь войти в клуб старост Тёме
и Ярику. Был жуткий мороз, и Тёму пожалели: большинство испытаний так
или иначе связано с раздеванием (или в прорубь нырнуть, или станцевать
голым на проезжей части), но Тёме сделали послабление. Совершенно
одетый, он прошёл на руках полсотни метров по льду Москвы-реки – перед
девушками, которые на мосту хохотали и аплодировали.
Ярику повезло меньше. Оценив его богатырскую комплекцию, старшекурсники
решили, что «этому простуда не грозит». И повели Ярика к культовому
месту – на Потешную улицу.
- Вот это, Яр, бывшее общежитие медицинского факультета МГУ. По
преданию, сам Сеченов однажды ночью, в сильный мороз, вылез из окна и в
одном исподнем побежал к своей любовнице – она жила вооон в том доме, по
ту сторону улицы, - пояснил один из старшекурсников, указывая на здание
за кирпичным забором. – Тебе придётся даже проще, чем Сеченову. Он-то
бежал два раза – туда и обратно – а тебе только и надо, что перелезть
через забор, сделать круг вокруг дома и вернуться. Так что не трусь!
Ярик кивнул и стал раздеваться. Оставшись в одних трусах и ботинках, он
похлопал себя по бокам:
- Бррр, холодно!
- Ничего, это недолго. Пошёл!
Только одну вещь утаили от Ярика старшекурсники – бывшее общежитие МГУ
на Потешной давно стало седьмой градской психиатрической больницей.
Кое-как перебравшись через высокую кирпичную ограду, Яр спрыгнул во двор
больницы и не спеша побежал. Не спеша – чтобы не слишком обдувало
ледяным воздухом.
Через минуту глазам дежурного врача предстала любопытная картина – мимо
главного входа больницы бежал лунатически-медленно молодой здоровяк, в
трусах и ботинках, с улыбкой на лице.
А надо сказать, что время от времени больным действительно удаётся
обмануть бдительность врачей (перед изощрённой фантазией безумца пасует
любая разумная предусмотрительность) и сбежать, поэтому рука дежурного
тут же нащупала кнопку вызова санитаров.
- Псих, стой! Стой, тебе говорю! – заорал врач, выбежав во двор.
Через полминуты Ярика окружили семеро дюжих санитаров.
- Вы ч-ч-чего? – клацая зубами от страха и холода, спросил Яр. – Я такой
же, как вы! Я будущий хирург!
- О, хирург! Мужики, осторожнее – этот буйный.
- Да никакой я не буйный. Вот, видите, даже руки за голову уберу, -
обиженно сказал Яр. И едва он поднял руки, сзади коршуном налетел
санитар и молниеносным движением сделал укол снотворного.
…Вытащили Ярика из психушки быстро. Уже минут через пятнадцать целая
делегация старшекурсников стояла в регистратуре, требуя выдать тело
павшего товарища. Да санитары и сами успели убедиться, что среди
постояльцев больницы беглецов нет. Тем не менее, Яру ввиду невменяемого
состояния пришлось остаться в больнице до вечера. Пока он приходил в
себя, санитары поили его чаем и травили байки про будни дурдома.
Да, и самое главное – Ярик был принят в клуб старост. С большим
студенческим почётом.
мочишь нехороших людей; 2) те, в которых ты убегаешь от нехороших людей;
3) те, в которых ты – нехороший человек. Остальные навевают сон.
В юности парню очень важно сыграть все эти три роли хотя бы понарошку,
иначе он вырастет тряпкой и юбкой. До изобретения компьютера юная
энергия шла на битьё витрин, лазанье по баррикадам и устройство
фанатских бунтов, а ещё раньше были кружки по интересам типа «СС» и
«Гитлерюгенда». Поэтому я рад, что теперь мужские позывы пустить
ближнему кровь отчасти сублимируются безобидным расстрелом монстров на
мониторе.
Ещё все парни хоть раз в жизни должны сделать какую-нибудь смелую
глупость на «слабо». Во всех мировых универах и вузах есть студенческие
клубы, куда не войдёшь без ритуала посвящения. А все эти ритуалы
основаны на «слабо».
Есть такой клуб, куда очень почётно быть принятым, и в Сеченовке. Это
клуб старост, принимают туда только парней, и притом самых отчаянных – в
общем, настоящих лидеров. Существует этот клуб лет 130. Засада состоит в
том, что если провалишь испытание, тебя нарекают «тёткой» - и все
старосты зовут тебя «тёткой» до следующего испытания. А испытание – раз
в год, на Татьянин День. Так и ходи в «тётках» два семестра.
В прошлом году на Татьянин День пришла очередь войти в клуб старост Тёме
и Ярику. Был жуткий мороз, и Тёму пожалели: большинство испытаний так
или иначе связано с раздеванием (или в прорубь нырнуть, или станцевать
голым на проезжей части), но Тёме сделали послабление. Совершенно
одетый, он прошёл на руках полсотни метров по льду Москвы-реки – перед
девушками, которые на мосту хохотали и аплодировали.
Ярику повезло меньше. Оценив его богатырскую комплекцию, старшекурсники
решили, что «этому простуда не грозит». И повели Ярика к культовому
месту – на Потешную улицу.
- Вот это, Яр, бывшее общежитие медицинского факультета МГУ. По
преданию, сам Сеченов однажды ночью, в сильный мороз, вылез из окна и в
одном исподнем побежал к своей любовнице – она жила вооон в том доме, по
ту сторону улицы, - пояснил один из старшекурсников, указывая на здание
за кирпичным забором. – Тебе придётся даже проще, чем Сеченову. Он-то
бежал два раза – туда и обратно – а тебе только и надо, что перелезть
через забор, сделать круг вокруг дома и вернуться. Так что не трусь!
Ярик кивнул и стал раздеваться. Оставшись в одних трусах и ботинках, он
похлопал себя по бокам:
- Бррр, холодно!
- Ничего, это недолго. Пошёл!
Только одну вещь утаили от Ярика старшекурсники – бывшее общежитие МГУ
на Потешной давно стало седьмой градской психиатрической больницей.
Кое-как перебравшись через высокую кирпичную ограду, Яр спрыгнул во двор
больницы и не спеша побежал. Не спеша – чтобы не слишком обдувало
ледяным воздухом.
Через минуту глазам дежурного врача предстала любопытная картина – мимо
главного входа больницы бежал лунатически-медленно молодой здоровяк, в
трусах и ботинках, с улыбкой на лице.
А надо сказать, что время от времени больным действительно удаётся
обмануть бдительность врачей (перед изощрённой фантазией безумца пасует
любая разумная предусмотрительность) и сбежать, поэтому рука дежурного
тут же нащупала кнопку вызова санитаров.
- Псих, стой! Стой, тебе говорю! – заорал врач, выбежав во двор.
Через полминуты Ярика окружили семеро дюжих санитаров.
- Вы ч-ч-чего? – клацая зубами от страха и холода, спросил Яр. – Я такой
же, как вы! Я будущий хирург!
- О, хирург! Мужики, осторожнее – этот буйный.
- Да никакой я не буйный. Вот, видите, даже руки за голову уберу, -
обиженно сказал Яр. И едва он поднял руки, сзади коршуном налетел
санитар и молниеносным движением сделал укол снотворного.
…Вытащили Ярика из психушки быстро. Уже минут через пятнадцать целая
делегация старшекурсников стояла в регистратуре, требуя выдать тело
павшего товарища. Да санитары и сами успели убедиться, что среди
постояльцев больницы беглецов нет. Тем не менее, Яру ввиду невменяемого
состояния пришлось остаться в больнице до вечера. Пока он приходил в
себя, санитары поили его чаем и травили байки про будни дурдома.
Да, и самое главное – Ярик был принят в клуб старост. С большим
студенческим почётом.
09.02.2011, Новые истории - основной выпуск
Почти все великие открытия начинаются со «сферических коней в вакууме».
Прежде чем из черепа Эйнштейна вылупилось E = mc2, прежде чем братья
Райт соорудили первого крылатого «альбатроса», прежде чем Ньютона
треснуло по голове наливное лондонское яблочко – эти великие умы извели
тонну бумаги и литр чернил на предварительные расчёты. Кстати, самое
трудное – вовсе не расчёты, хотя они дико нудны и даже доводят до
галлюцинаций (Лавуазье кидался чернильницей в чёртиков). Самое трудное –
тот критический момент в работе великого учёного, когда у него на руках
первая готовая модель. Учёный кричит «Ура!», прыгает до потолка и
целует кошку, а потом (радостный, с высунутым языком!) тащит свою теорию
на суд научного сообщества, забывая, что это – самые предварительные
расчёты, сделанные для идеальных условий и идеальных параметров, каких в
природе не бывает, что это тот самый «сферический вакуумный конь».
Научное сообщество, рассмотрев скептическим глазом эту сырую модельку,
дружно говорит ХА-ХА-ХА и издевается над великим учёным так, что дембеля
курят в сторонке. Белла, Пастера, Сикорского, Гейтса называли идиотами,
про Соитиро Хонду руководство «Тойоты», куда тот пытался
трудоустроиться, сказало: «Нам стыдно, что мы пустили на порог этого
клоуна», изобретателю буровой вышки заявили: «Сверлить километры грунта
в поисках нефти? Сумасшедший!» и предложили просверлить собственную
голову в поисках серого мозгового вещества. Но хуже всех, конечно,
пришлось профессору Зелинскому, который наслушался трёхэтажного мата от
всяких штабс-капитанов и поручиков Ржевских в кабинетах царского
министерства обороны – господа офицеры никак не могли взять в толк,
зачем нужен противогаз. «Применять на войне отравляющие газы никто не
решится – наступил гуманный двадцатый век! А от запаха мужской портянки
и противогаз не спасёт», - категорично заявил Самсонов.
В Сеченовке научные исследования опираются на прочный фундамент опытов и
экспериментов над грызунами. Мышиное царство платит Сеченовке большую
дань: до тысячи скальпов в год, и из этой тысячи добрая сотня замученных
зверьков – на совести доцента Шустрикова. У Шустрикова такая
специализация – проверять на мышах новомодные лекарственные средства и
методики. Выглядит это так: мыша заражают какой-нибудь лихорадкой
доктора Менгеле, а потом потчуют противовирусными препаратами,
наноинтерфероном или там озверином, и смотрят, что получится.
Представьте, лекарства иногда помогают. Бывает наоборот - от модного
лечения мыши дохнут быстрее, чем совсем без лечения. Что делать! Мыши
должны гордиться тем, что умирают во имя лучшего будущего всего
человечества. Согласно статистике, каждая замученная с 1910-го года мышь
спасла в итоге восемь человеческих жизней. Вот так. Притом памятники
Пастеру, Листеру, Мечникову, Павлову стоят везде, памятника белым мышам
нигде нет. Улицы имени Белых Мышей тоже.
Но к делу. Мозги Шустрикова, подобно мозгам большинства талантливых
людей, слегка набекрень – это позволяет глядеть на вещи под необычным
углом, хотя и создаёт существенные проблемы в повседневной жизни. Почти
каждый месяц Шустрикова одолевает научный зуд – тяга испытать на мышках,
крысках и хомячках что-нибудь революционное.
Как-то за завтраком Шустриков уткнулся в ноутбук и пустил слюну – но не
на яичницу с беконом, шипевшую перед ним в сковородке, а на научную
статью про коров. У коров был плохой надой, трещины вымени и
задумчивость после еды. Французский фермер решил проблему, притащив на
пастбище музыкальный центр – «Реквием» Моцарта, бодрые марши
Ипполитова-Иванова, фуги Баха превратили тощих унылых коров в весёлых,
упитанных, довольных жизнью бурёнок. Надои выросли вдвое, вымя каждой
коровы лоснилось свежей кожей, грустное мычание сменилось радостным,
мелодическим. Эксперты, изучив этот феномен, пришли к единодушному
выводу: классическая музыка резко повышает иммунитет.
Шустриков, человек действия, сразу начал прикидывать – как проделать
такую же штуку с мышами? После занятий он уединился с грызунами в
лаборатории и, после недолгих раздумий, решил заразить их стафилококком.
Заразил. Затем Шустриков решил, что в первой клетке мыши будут сидеть
совсем без музыки, во второй клетке – с Эминемом, а в третьей – с его
любимыми вальсами Моцарта. Таким образом, мышей требовалось поместить в
три клетки со звукоизоляцией и организовать им консерваторию – тут
предстояла большая работа. В подмогу себе Шустриков вызвал Тёму – самого
толкового парня из младшекурсников.
Тёма обрадовался предложению; к тому же доцент его дополнительно
мотивировал - великодушно пообещал автоматом выставить один из зачётов.
Где-то за полтора часа клетки были подготовлены и оборудованы динамиками
для музыки.
Утерев трудовой пот, Тёма подошёл к клеткам и стал рассматривать пищащих
мышей. Грызуны ещё были бодры и, очевидно, не подозревали, что носят в
себе опасные бактерии. Одна из мышей в клетке Эминема потешно встала на
задние лапки и стала обнюхивать стенки клетки, а затем приставными
шагами переступила влево. Тёме вдруг стало её жаль. А потом захотелось
присвоить.
- Эта мышь умеет стоять на задних лапках, - сообщил Тёма.
- И что? – хмуро спросил Шустриков.
- Талантливый зверь. Его можно чему-нибудь выучить и выгодно продать.
Доцент промолчал. Тёма разозлился и решил зайти с другой стороны:
- Андрей Андреич, а зачем губить сразу пятнадцать мышей? Можно было
заразить шесть. По две мыши в каждой клетке – это же всё равно круто.
- Нерепрезентативно.
- То есть у опыта будут недостоверные результаты?
- Да. И вообще, молчел, здоровье человечества построено на мышиных
костях, - доцент подошёл к клетке и посмотрел на грызуна. Тот продолжал
ходить на задних лапках. – Молитесь теперь на Эминема – если он
действительно великий певец, мышь будет жить.
Тёма, слушавший Muse и My Chemical Romance, не питал по поводу Эминема
никаких иллюзий. И всё же мысленно ободрил мыша: «Ты будешь моим,
дружок. Я в тебя верю».
Тем же вечером Тёма заглянул в лабораторию ещё раз – уже без доцента.
Наутро он вместе с Шустриковым осмотрел грызунов. Мыши в немузыкальной
клетке и в клетке Моцарта ходили с трудом, а два грызуна лежали вверх
брюшком, жалобно попискивая. В клетке Эминема мышам тоже очевидно
поплохело, но всё-таки они выглядели бодрее и съели почти весь корм.
Шустриков был озадачен. Уходя, доцент на всякий случай проверил
громкость музыки и сделал Моцарта погромче, а Эминема – тише.
И в этот вечер Тёма нашёл предлог заглянуть в лабораторию без доцента.
На следующее утро осмотр выявил удивительные результаты: мыши в клетке
Эминема были почти здоровы и снова съели весь корм. Мыши Моцарта и мыши
в тихой клетке в полном составе подняли лапки кверху. Шустриков
заподозрил неладное и принялся проверять – те ли это мыши. Мыши везде
оказались те же.
- Ничего не понимаю, - развёл руками доцент. – Как мыши могли от него
выздороветь, если я от него заболеваю?
Тёма дал доценту повозмущаться, а потом попросил у него мыша.
- Пока не дам. Хочу их ещё понаблюдать, - отрезал Шустриков.
На следующее утро, только Тёма вошёл в универ, случилось невиданное
чудо. Можно сказать, ему навстречу вышли волхвы с дарами. Шустриков с
улыбкой ждал Тёму у гардероба, в правой руке у него была маленькая
клетка с мышом, а в левой – ведомость.
- Артём, ты молодец, - доцент торжественно пожал тёмину руку. – Знаешь,
я сразу всё понял, когда увидел в шкафу пустую пачку ампицилина.
Конечно, ты по вечерам кормил мышей антибиотиками!
Тёма удивлённо поднял глаза:
- Вы всё узнали, и всё равно хотите меня похвалить?
- Конечно! Я двадцать лет в лаборатории – и до сих пор считал, что мыши
не едят ампицилин ни с какой крупой – слишком он горький. А оказывается,
его можно смешивать со сладкими кукурузными хлопьями – это же настоящее
открытие!
И Шустриков бодро расписался в тёминой зачётке. Мышь в клетке встала на
задние лапки и радостно пискнула.
Прежде чем из черепа Эйнштейна вылупилось E = mc2, прежде чем братья
Райт соорудили первого крылатого «альбатроса», прежде чем Ньютона
треснуло по голове наливное лондонское яблочко – эти великие умы извели
тонну бумаги и литр чернил на предварительные расчёты. Кстати, самое
трудное – вовсе не расчёты, хотя они дико нудны и даже доводят до
галлюцинаций (Лавуазье кидался чернильницей в чёртиков). Самое трудное –
тот критический момент в работе великого учёного, когда у него на руках
первая готовая модель. Учёный кричит «Ура!», прыгает до потолка и
целует кошку, а потом (радостный, с высунутым языком!) тащит свою теорию
на суд научного сообщества, забывая, что это – самые предварительные
расчёты, сделанные для идеальных условий и идеальных параметров, каких в
природе не бывает, что это тот самый «сферический вакуумный конь».
Научное сообщество, рассмотрев скептическим глазом эту сырую модельку,
дружно говорит ХА-ХА-ХА и издевается над великим учёным так, что дембеля
курят в сторонке. Белла, Пастера, Сикорского, Гейтса называли идиотами,
про Соитиро Хонду руководство «Тойоты», куда тот пытался
трудоустроиться, сказало: «Нам стыдно, что мы пустили на порог этого
клоуна», изобретателю буровой вышки заявили: «Сверлить километры грунта
в поисках нефти? Сумасшедший!» и предложили просверлить собственную
голову в поисках серого мозгового вещества. Но хуже всех, конечно,
пришлось профессору Зелинскому, который наслушался трёхэтажного мата от
всяких штабс-капитанов и поручиков Ржевских в кабинетах царского
министерства обороны – господа офицеры никак не могли взять в толк,
зачем нужен противогаз. «Применять на войне отравляющие газы никто не
решится – наступил гуманный двадцатый век! А от запаха мужской портянки
и противогаз не спасёт», - категорично заявил Самсонов.
В Сеченовке научные исследования опираются на прочный фундамент опытов и
экспериментов над грызунами. Мышиное царство платит Сеченовке большую
дань: до тысячи скальпов в год, и из этой тысячи добрая сотня замученных
зверьков – на совести доцента Шустрикова. У Шустрикова такая
специализация – проверять на мышах новомодные лекарственные средства и
методики. Выглядит это так: мыша заражают какой-нибудь лихорадкой
доктора Менгеле, а потом потчуют противовирусными препаратами,
наноинтерфероном или там озверином, и смотрят, что получится.
Представьте, лекарства иногда помогают. Бывает наоборот - от модного
лечения мыши дохнут быстрее, чем совсем без лечения. Что делать! Мыши
должны гордиться тем, что умирают во имя лучшего будущего всего
человечества. Согласно статистике, каждая замученная с 1910-го года мышь
спасла в итоге восемь человеческих жизней. Вот так. Притом памятники
Пастеру, Листеру, Мечникову, Павлову стоят везде, памятника белым мышам
нигде нет. Улицы имени Белых Мышей тоже.
Но к делу. Мозги Шустрикова, подобно мозгам большинства талантливых
людей, слегка набекрень – это позволяет глядеть на вещи под необычным
углом, хотя и создаёт существенные проблемы в повседневной жизни. Почти
каждый месяц Шустрикова одолевает научный зуд – тяга испытать на мышках,
крысках и хомячках что-нибудь революционное.
Как-то за завтраком Шустриков уткнулся в ноутбук и пустил слюну – но не
на яичницу с беконом, шипевшую перед ним в сковородке, а на научную
статью про коров. У коров был плохой надой, трещины вымени и
задумчивость после еды. Французский фермер решил проблему, притащив на
пастбище музыкальный центр – «Реквием» Моцарта, бодрые марши
Ипполитова-Иванова, фуги Баха превратили тощих унылых коров в весёлых,
упитанных, довольных жизнью бурёнок. Надои выросли вдвое, вымя каждой
коровы лоснилось свежей кожей, грустное мычание сменилось радостным,
мелодическим. Эксперты, изучив этот феномен, пришли к единодушному
выводу: классическая музыка резко повышает иммунитет.
Шустриков, человек действия, сразу начал прикидывать – как проделать
такую же штуку с мышами? После занятий он уединился с грызунами в
лаборатории и, после недолгих раздумий, решил заразить их стафилококком.
Заразил. Затем Шустриков решил, что в первой клетке мыши будут сидеть
совсем без музыки, во второй клетке – с Эминемом, а в третьей – с его
любимыми вальсами Моцарта. Таким образом, мышей требовалось поместить в
три клетки со звукоизоляцией и организовать им консерваторию – тут
предстояла большая работа. В подмогу себе Шустриков вызвал Тёму – самого
толкового парня из младшекурсников.
Тёма обрадовался предложению; к тому же доцент его дополнительно
мотивировал - великодушно пообещал автоматом выставить один из зачётов.
Где-то за полтора часа клетки были подготовлены и оборудованы динамиками
для музыки.
Утерев трудовой пот, Тёма подошёл к клеткам и стал рассматривать пищащих
мышей. Грызуны ещё были бодры и, очевидно, не подозревали, что носят в
себе опасные бактерии. Одна из мышей в клетке Эминема потешно встала на
задние лапки и стала обнюхивать стенки клетки, а затем приставными
шагами переступила влево. Тёме вдруг стало её жаль. А потом захотелось
присвоить.
- Эта мышь умеет стоять на задних лапках, - сообщил Тёма.
- И что? – хмуро спросил Шустриков.
- Талантливый зверь. Его можно чему-нибудь выучить и выгодно продать.
Доцент промолчал. Тёма разозлился и решил зайти с другой стороны:
- Андрей Андреич, а зачем губить сразу пятнадцать мышей? Можно было
заразить шесть. По две мыши в каждой клетке – это же всё равно круто.
- Нерепрезентативно.
- То есть у опыта будут недостоверные результаты?
- Да. И вообще, молчел, здоровье человечества построено на мышиных
костях, - доцент подошёл к клетке и посмотрел на грызуна. Тот продолжал
ходить на задних лапках. – Молитесь теперь на Эминема – если он
действительно великий певец, мышь будет жить.
Тёма, слушавший Muse и My Chemical Romance, не питал по поводу Эминема
никаких иллюзий. И всё же мысленно ободрил мыша: «Ты будешь моим,
дружок. Я в тебя верю».
Тем же вечером Тёма заглянул в лабораторию ещё раз – уже без доцента.
Наутро он вместе с Шустриковым осмотрел грызунов. Мыши в немузыкальной
клетке и в клетке Моцарта ходили с трудом, а два грызуна лежали вверх
брюшком, жалобно попискивая. В клетке Эминема мышам тоже очевидно
поплохело, но всё-таки они выглядели бодрее и съели почти весь корм.
Шустриков был озадачен. Уходя, доцент на всякий случай проверил
громкость музыки и сделал Моцарта погромче, а Эминема – тише.
И в этот вечер Тёма нашёл предлог заглянуть в лабораторию без доцента.
На следующее утро осмотр выявил удивительные результаты: мыши в клетке
Эминема были почти здоровы и снова съели весь корм. Мыши Моцарта и мыши
в тихой клетке в полном составе подняли лапки кверху. Шустриков
заподозрил неладное и принялся проверять – те ли это мыши. Мыши везде
оказались те же.
- Ничего не понимаю, - развёл руками доцент. – Как мыши могли от него
выздороветь, если я от него заболеваю?
Тёма дал доценту повозмущаться, а потом попросил у него мыша.
- Пока не дам. Хочу их ещё понаблюдать, - отрезал Шустриков.
На следующее утро, только Тёма вошёл в универ, случилось невиданное
чудо. Можно сказать, ему навстречу вышли волхвы с дарами. Шустриков с
улыбкой ждал Тёму у гардероба, в правой руке у него была маленькая
клетка с мышом, а в левой – ведомость.
- Артём, ты молодец, - доцент торжественно пожал тёмину руку. – Знаешь,
я сразу всё понял, когда увидел в шкафу пустую пачку ампицилина.
Конечно, ты по вечерам кормил мышей антибиотиками!
Тёма удивлённо поднял глаза:
- Вы всё узнали, и всё равно хотите меня похвалить?
- Конечно! Я двадцать лет в лаборатории – и до сих пор считал, что мыши
не едят ампицилин ни с какой крупой – слишком он горький. А оказывается,
его можно смешивать со сладкими кукурузными хлопьями – это же настоящее
открытие!
И Шустриков бодро расписался в тёминой зачётке. Мышь в клетке встала на
задние лапки и радостно пискнула.
14.02.2011, Новые истории - основной выпуск
Аспирант – промежуточная ветвь эволюции. Студент – это нищий
австралопитек, владеющий простейшими орудиями (ручкой, бумагой,
мобильником), всегда голодный, и его примитивное существование
скрашивают лишь угрюмые сексуальные радости (чаще всего – со всеми
доступными соплеменницами). Профессор или доцент – уже человек разумный;
он не только располагает знаниями об окружающем мире, но и бесперебойно
питается, а стадному сексу предпочитает моногамный или бигамный
(самка-жена + самка-любовница). Аспирант же – нечто вроде неандертальца.
Он обладает необходимыми знаниями, но питается ещё плохо, и поэтому не
может взять в пару самку человека разумного (она разумная и хочет кушать
за счёт самца, в отличие от самок австралопитека, которым это по
барабану). Поэтому неандертальцы-аспиранты постоянно озадачены двумя
вопросами мироздания – как по-человечески наесться и по-человечески
сыграть в любовь.
Конечно, хороший аспирант может подкормиться, став репетитором у
богатородительного лоботряса. Но лишь единицы способны заработать,
применив знания на практике – и это отличает блестящих специалистов:
Сергея Брина, Марка Цукерберга и Эдика из Сеченовки. Эдик – или Эдисон,
как его называли за талант и изобретательность – полтора года
подрабатывал в Сеченовке лаборантом и преподом. Теперь он уехал в
славный сити оф Мельбурн, и я могу рассказать эту историю, не боясь
последствий для главного героя.
В один из тех апрельских дней, когда светит солнце и летят ласточки, а
настроение самое жизнерадостное, Эдисон выгуливал на Чистых Прудах свою
девушку. Девушка щебетала о чём-то девичьем, и вдруг, обернувшись к
Эдисону на тёплом ветру, сказала:
- Эдик, ты ведь медик? Подари мне что-нибудь медицинское.
- Что, например?
Девушка пожала плечами:
- Вот мой предыдущий парень был геологом. Летом он ездил на практику в
горы, намыл в речке золота и заказал у ювелира золотое кольцо.
Представляешь, как романтично?
- Нда.
Какому парню понравится сравнение с «бывшим»? Эдисону оно страшно не
понравилось. Весь вечер он пытался придумать какой-нибудь медицинский
подарок и излазил Интернет вдоль и поперёк. Что может обрадовать девушку
больше, чем золотое кольцо? Задачка не из лёгких! Секрет лучшей в мире
диеты? Рецепт мази, которую пользовала Клеопатра для сохранения
молодости? Эдисон не знал, но он думал и искал, искал и думал…
В результате этих раздумий из лаборатории универа стали пропадать не
очень ценные, но очень странные вещества и химикаты: соевое масло,
стеарины, эмульсионный воск, ароматические жидкости и тому подобное. А
вскоре Эдисон подозрительно разбогател: у него появился новенький айфон,
новый итальянский костюм, вместительный кожаный кошелёк… Не прошло и
месяца, как Эдисон завёл себе подержанный Лэнд-Крузер.
- Хм-хм… Хорошая у тебя машинка, Эдик, - заметил проректор, паркуя
как-то утром скромный Форд-Фокус рядом с тачкой аспиранта. – Наследство,
что ли, получил?
- Ээээ… Н-нет. Я подрабатываю. Торгую, - ответил Эдисон и почему-то
покраснел.
- Ааа… Хм-хм… Торгуешь?
- Да вот, торгую, - подтвердил Эдисон и покраснел ещё больше.
- Ну, тогда понятно, - ответил проректор и тоже почему-то покраснел.
Поднявшись к себе в кабинет, проректор засел за письменный стол и стал
задумчиво и сердито хмыкать. В этот момент в дверь постучали.
- Не беспокоить!
Но дверь всё равно приоткрылась, и в проёме появилась любопытная голова
Тёмы.
- Что случилось, профессор? Вы ведь просили меня зайти.
- Хм-хм… Что случилось! Хотел бы я знать, что случилось. Заходи и
прикрой-ка дверь поплотнее.
Тёма вошёл и присел напротив проректора.
- Вот что, друг. Поручаю тебе ответственное и деликатное дельце…
Эдика-лаборанта знаешь?
- Конечно.
- Разузнай, что с ним происходит. Откуда вдруг такое богатство –
Ленд-Крузер, костюм, даже новые ботинки! Ещё этой зимой он в кроссовках
ходил. Хм-хм… - Проректор сделал паузу и вдруг перешёл на шёпот: – Он
мне только что сказал, что торгует. Если он торгует тем, что я подумал,
мы же оба в тюрьму сядем! Ты ведь понимаешь, откуда он берёт материал
для своей торговли?
- Да… понимаю, - кивнул ошарашенный Тёма.
- А мне нельзя в тюрьму. Мне, может, два года до пенсии осталось. Хм-хм…
В общем, так - как только узнаешь что-нибудь дельное, сразу ко мне в
кабинет. А главное - попробуй добыть доказательства. За всю работу я
тебе заплачу.
Тёма вышел из кабинета проректора озадаченный. Три дня у него ушло на
расследование. На четвёртый день он вошёл в кабинет проректора с сияющим
видом, держа в правой руке маленький пузырёк с розовой жидкостью. На
пузырьке был логотип известной парфюмерной фирмы.
- Вот, профессор. Это то, чем он торгует.
- Духи?
- Не просто духи, а духи с феромонами! Эдик – настоящий гений. Он сделал
смесь, запах которой действует на мужчин страшнее, чем виагра. Стоит
женщине чуть-чуть побрызгаться этими духами – и всё, мужчинам капут.
- Так-так. Ничего себе…
- Эдик покупает в магазинах духи и кремы этой фирмы, добавляет туда свою
смесь, а потом выдаёт себя за менеджера по продажам уникального продукта
и торгует по всему району. Очень хорошо зарабатывает!
- Потрясающе… Какой умный парень. Хм-хм… А что у тебя с правым ухом,
Тёма? С каких пор ты носишь серьгу?
Тёма резко покраснел и закашлялся:
- Понимаете, профессор, Вы же просили добыть доказательства… А он
продаёт духи только женщинам. Так что мне пришлось пойти на жертвы и
сыграть не совсем обычного мужчину…
- Какой ужас! Бедный мальчик, сколько я тебе должен?
- Сущие копейки, профессор. Ухо я и так хотел проколоть, так что это
ерунда. Духи я подарю своей девушке. Вы мне должны только за моральные
страдания – дело в том, что Эдик успел побрызгать на меня проклятыми
духами. Так что, пока я возвращался в вуз, за мной два квартала бежал
постовой милиционер и всё предлагал познакомиться…
австралопитек, владеющий простейшими орудиями (ручкой, бумагой,
мобильником), всегда голодный, и его примитивное существование
скрашивают лишь угрюмые сексуальные радости (чаще всего – со всеми
доступными соплеменницами). Профессор или доцент – уже человек разумный;
он не только располагает знаниями об окружающем мире, но и бесперебойно
питается, а стадному сексу предпочитает моногамный или бигамный
(самка-жена + самка-любовница). Аспирант же – нечто вроде неандертальца.
Он обладает необходимыми знаниями, но питается ещё плохо, и поэтому не
может взять в пару самку человека разумного (она разумная и хочет кушать
за счёт самца, в отличие от самок австралопитека, которым это по
барабану). Поэтому неандертальцы-аспиранты постоянно озадачены двумя
вопросами мироздания – как по-человечески наесться и по-человечески
сыграть в любовь.
Конечно, хороший аспирант может подкормиться, став репетитором у
богатородительного лоботряса. Но лишь единицы способны заработать,
применив знания на практике – и это отличает блестящих специалистов:
Сергея Брина, Марка Цукерберга и Эдика из Сеченовки. Эдик – или Эдисон,
как его называли за талант и изобретательность – полтора года
подрабатывал в Сеченовке лаборантом и преподом. Теперь он уехал в
славный сити оф Мельбурн, и я могу рассказать эту историю, не боясь
последствий для главного героя.
В один из тех апрельских дней, когда светит солнце и летят ласточки, а
настроение самое жизнерадостное, Эдисон выгуливал на Чистых Прудах свою
девушку. Девушка щебетала о чём-то девичьем, и вдруг, обернувшись к
Эдисону на тёплом ветру, сказала:
- Эдик, ты ведь медик? Подари мне что-нибудь медицинское.
- Что, например?
Девушка пожала плечами:
- Вот мой предыдущий парень был геологом. Летом он ездил на практику в
горы, намыл в речке золота и заказал у ювелира золотое кольцо.
Представляешь, как романтично?
- Нда.
Какому парню понравится сравнение с «бывшим»? Эдисону оно страшно не
понравилось. Весь вечер он пытался придумать какой-нибудь медицинский
подарок и излазил Интернет вдоль и поперёк. Что может обрадовать девушку
больше, чем золотое кольцо? Задачка не из лёгких! Секрет лучшей в мире
диеты? Рецепт мази, которую пользовала Клеопатра для сохранения
молодости? Эдисон не знал, но он думал и искал, искал и думал…
В результате этих раздумий из лаборатории универа стали пропадать не
очень ценные, но очень странные вещества и химикаты: соевое масло,
стеарины, эмульсионный воск, ароматические жидкости и тому подобное. А
вскоре Эдисон подозрительно разбогател: у него появился новенький айфон,
новый итальянский костюм, вместительный кожаный кошелёк… Не прошло и
месяца, как Эдисон завёл себе подержанный Лэнд-Крузер.
- Хм-хм… Хорошая у тебя машинка, Эдик, - заметил проректор, паркуя
как-то утром скромный Форд-Фокус рядом с тачкой аспиранта. – Наследство,
что ли, получил?
- Ээээ… Н-нет. Я подрабатываю. Торгую, - ответил Эдисон и почему-то
покраснел.
- Ааа… Хм-хм… Торгуешь?
- Да вот, торгую, - подтвердил Эдисон и покраснел ещё больше.
- Ну, тогда понятно, - ответил проректор и тоже почему-то покраснел.
Поднявшись к себе в кабинет, проректор засел за письменный стол и стал
задумчиво и сердито хмыкать. В этот момент в дверь постучали.
- Не беспокоить!
Но дверь всё равно приоткрылась, и в проёме появилась любопытная голова
Тёмы.
- Что случилось, профессор? Вы ведь просили меня зайти.
- Хм-хм… Что случилось! Хотел бы я знать, что случилось. Заходи и
прикрой-ка дверь поплотнее.
Тёма вошёл и присел напротив проректора.
- Вот что, друг. Поручаю тебе ответственное и деликатное дельце…
Эдика-лаборанта знаешь?
- Конечно.
- Разузнай, что с ним происходит. Откуда вдруг такое богатство –
Ленд-Крузер, костюм, даже новые ботинки! Ещё этой зимой он в кроссовках
ходил. Хм-хм… - Проректор сделал паузу и вдруг перешёл на шёпот: – Он
мне только что сказал, что торгует. Если он торгует тем, что я подумал,
мы же оба в тюрьму сядем! Ты ведь понимаешь, откуда он берёт материал
для своей торговли?
- Да… понимаю, - кивнул ошарашенный Тёма.
- А мне нельзя в тюрьму. Мне, может, два года до пенсии осталось. Хм-хм…
В общем, так - как только узнаешь что-нибудь дельное, сразу ко мне в
кабинет. А главное - попробуй добыть доказательства. За всю работу я
тебе заплачу.
Тёма вышел из кабинета проректора озадаченный. Три дня у него ушло на
расследование. На четвёртый день он вошёл в кабинет проректора с сияющим
видом, держа в правой руке маленький пузырёк с розовой жидкостью. На
пузырьке был логотип известной парфюмерной фирмы.
- Вот, профессор. Это то, чем он торгует.
- Духи?
- Не просто духи, а духи с феромонами! Эдик – настоящий гений. Он сделал
смесь, запах которой действует на мужчин страшнее, чем виагра. Стоит
женщине чуть-чуть побрызгаться этими духами – и всё, мужчинам капут.
- Так-так. Ничего себе…
- Эдик покупает в магазинах духи и кремы этой фирмы, добавляет туда свою
смесь, а потом выдаёт себя за менеджера по продажам уникального продукта
и торгует по всему району. Очень хорошо зарабатывает!
- Потрясающе… Какой умный парень. Хм-хм… А что у тебя с правым ухом,
Тёма? С каких пор ты носишь серьгу?
Тёма резко покраснел и закашлялся:
- Понимаете, профессор, Вы же просили добыть доказательства… А он
продаёт духи только женщинам. Так что мне пришлось пойти на жертвы и
сыграть не совсем обычного мужчину…
- Какой ужас! Бедный мальчик, сколько я тебе должен?
- Сущие копейки, профессор. Ухо я и так хотел проколоть, так что это
ерунда. Духи я подарю своей девушке. Вы мне должны только за моральные
страдания – дело в том, что Эдик успел побрызгать на меня проклятыми
духами. Так что, пока я возвращался в вуз, за мной два квартала бежал
постовой милиционер и всё предлагал познакомиться…
21.02.2011, Новые истории - основной выпуск
Летнюю студенческую практику принято вспоминать, сладко зажмурившись и
пустив слюну до подбородка. Девушки, комары, шашлыки, комары, песни у
костра, комары… - вот что можно услышать от адепта Тимирязевки или
Универа Геодезии и Картографии: благословенных вузов, ссылающих своих
воспитанников на поля и в леса России.
Сеченовка не может похвастать такой романтикой. Не дай Бог
студентов-медиков пошлют на поля и в леса - это будет означать, что
началась Третья Мировая и фронту нужны санитары. Медицинская практика
проходит в специальных клиниках. И, между прочим, у студентов Сеченовки
есть мощный стимул хорошо учиться: все знают, что троечники на летней
практике носят судна. Хорошисты судна уже не носят, но частенько сидят в
ночную смену с привередливыми больными. А вот лучшие отличники
отправляются на практику в санатории, что практически равноценно
отпуску. Судите сами – бесплатный стол, бесплатный курорт, да и многие
отдыхающие – молодые и красивые девушки, так что…
Впрочем, погодите завидовать. Мест в раю мало, и дорожка туда узкая, а
желающих – пруд пруди. В прошлом году, например, в санатории укатили
только девушки. Тёме и Ярику декан огласил другой приговор: оба они
отправляются в районный отдел опеки и помогают социальным работникам
освидетельствовать детей.
- Работа не пыльная и не трудная, - произнёс рекламку декан. – Только,
знаете, дети будут… тёмненькие.
- Цыгане и молдаване?
- Нет, русские. Но тёмненькие. Из неблагополучных семей. Готовьтесь
услышать детский мат и увидеть детский алкоголизм.
- Каждый день в своём подъезде вижу, - пожал плечами Тёма.
- Ну, тогда с Богом. И помните, ребята – от ваших заключений зависит
судьба детей. Если признаете условия жизни опасными и угрожающими
здоровью – ребёнок отправляется в детдом.
Тёма и Ярик переглянулись.
- Вадим Александрович, а… может, мы лучше судна потаскаем?
- Нет, Артём. Если вы, двое ответственных орлов, пойдёте таскать судна,
в опеку попадут двое троечников. Они там такую ювенальную юстицию
натворят, что никакие отличники потом не разрулят.
Тёма и Ярик нехотя поплелись в опеку. Там их встретила инспектор –
полная экзальтированная дама.
- О! Из Сеченовки! На практику? Отлично! Только вас здесь и не хватало!
Я в хорошем смысле, - пояснила дама. - Надеюсь, вы понимаете, что с
этого момента являетесь взрослыми людьми и несёте ответственность за
других?
Тёма и Ярик без энтузиазма кивнули.
- Проверим, - сказала дама и извлекла из шкафа папку с бумагами. – Вот
адрес мальчика. Зовут его Денис, возраст – 12 лет. Вчера поступил сигнал
от соседки-пенсионерки: мальчик живёт один, родителей нет, у
тётки-опекунши каждую неделю гостит белочка (белая горячка, то есть), да
и обитает тётка на другом конце Москвы. Вот, зачитываю: «Просим
разобраться с мальчиком, а то что это за безобразие. Раньше ходил
худенький, слабенький, а теперь его совсем не видно. Может быть, из-за
плохого питания он заболел, а, может, уже умер. Ещё мы думаем, что в
квартире наркопритон или что похуже: к мальчику всё время шастают такие
же малолетки, как он. Чем они занимаются в квартире, непонятно. Скорее
разберитесь с мальчиком, нам из-за него страшно».
Да, вот такие дела, - заключила дама, отложив кляузу в сторону. - Этот
мальчик – первый кандидат на попадание в детдом. И тут уже решать вам,
дорогие мои эскулапы. Судя по всему, ребёнок в ужасном состоянии. Если
он действительно несколько лет плохо питался, вы найдёте у него
истощение, дистрофию, букет внутренних заболеваний и наверняка
что-нибудь психическое. Но, по крайней мере, мы должны попытаться его
спасти.
…Подходя к двери денискиной квартиры, Тёма и Ярик приготовились увидеть
страшное. Тёма вообразил: вот он входит внутрь, а там - чёрные стены,
почерневший стол и почерневшая табуретка, причём на столе – бутылка
водки, под столом – гора шприцов, а в углу – гора гандончиков…
Позвонили в дверь.
Через несколько секунд она открылась. Тёма и Ярик решительно вошли
внутрь и увидели… ясноглазого светловолосого мальчугана, без малейших
признаков истощения, чесотки и депрессии. Мальчуган довольно хитро
смотрел на парней и улыбался.
Тёма опешил и забыл всё, что хотел сказать. Он только спросил:
- Ты… это ты?
- Я – это я, - резонно ответил мальчуган. – А ты кто?
- Мы из опеки, - ответил за Тёму Ярик.
- Не надо тут никого опекать. Год назад ко мне уже приходила девчонка из
опеки. Зашла, посмотрела и ушла.
- И ничего не сказала?
- Сказала, что вышла бы за меня замуж, будь я на десять лет старше.
Тёма и Ярик осмотрелись. Прихожая была в идеальном состоянии – прибрана,
вылизана, на ламинате лежал чистый коврик. Потом они прошли в комнату –
там тоже царил образцовый порядок. Туалет и ванная тоже сверкали
чистотой.
- Ты точно живёшь один? – усомнился Тёма.
- По субботам приходит тётка, приносит немного денег. Но я её надолго не
пускаю – она у меня пьяница. После неё приходится полдня квартиру
проветривать.
Ярик прошёл на кухню, открыл холодильник и охнул:
- А что ж ты ешь?
В холодильнике лежало несколько килограммов картошки – и только.
- Не видишь, что ли? – удивился Денис. – Картошку ем. Могу сварить, могу
пожарить.
- И больше ничего не ешь?
- Почему? Хлеб ем.
- И всё?!
- На другую еду денег нет. А что, я не жалуюсь.
- И как ты себя чувствуешь от такой еды?
- Хорошо!
Уходя, Тёма и Ярик составили заключение для опеки: «Денис Иванов, 12
лет. Абсолютно здоров: жалоб нет, масса тела нормальная, кожа сухая и
чистая. Ведёт полноценную жизнь, в опеке не нуждается и просит его
больше не беспокоить.
NB (приписано рукой Дениса): Думаю, из меня выйдит отличный апикун.
Можно рассмотреть мою кандедатуру, когда я вырасту? Пожалуйста, я очень
хароший».
пустив слюну до подбородка. Девушки, комары, шашлыки, комары, песни у
костра, комары… - вот что можно услышать от адепта Тимирязевки или
Универа Геодезии и Картографии: благословенных вузов, ссылающих своих
воспитанников на поля и в леса России.
Сеченовка не может похвастать такой романтикой. Не дай Бог
студентов-медиков пошлют на поля и в леса - это будет означать, что
началась Третья Мировая и фронту нужны санитары. Медицинская практика
проходит в специальных клиниках. И, между прочим, у студентов Сеченовки
есть мощный стимул хорошо учиться: все знают, что троечники на летней
практике носят судна. Хорошисты судна уже не носят, но частенько сидят в
ночную смену с привередливыми больными. А вот лучшие отличники
отправляются на практику в санатории, что практически равноценно
отпуску. Судите сами – бесплатный стол, бесплатный курорт, да и многие
отдыхающие – молодые и красивые девушки, так что…
Впрочем, погодите завидовать. Мест в раю мало, и дорожка туда узкая, а
желающих – пруд пруди. В прошлом году, например, в санатории укатили
только девушки. Тёме и Ярику декан огласил другой приговор: оба они
отправляются в районный отдел опеки и помогают социальным работникам
освидетельствовать детей.
- Работа не пыльная и не трудная, - произнёс рекламку декан. – Только,
знаете, дети будут… тёмненькие.
- Цыгане и молдаване?
- Нет, русские. Но тёмненькие. Из неблагополучных семей. Готовьтесь
услышать детский мат и увидеть детский алкоголизм.
- Каждый день в своём подъезде вижу, - пожал плечами Тёма.
- Ну, тогда с Богом. И помните, ребята – от ваших заключений зависит
судьба детей. Если признаете условия жизни опасными и угрожающими
здоровью – ребёнок отправляется в детдом.
Тёма и Ярик переглянулись.
- Вадим Александрович, а… может, мы лучше судна потаскаем?
- Нет, Артём. Если вы, двое ответственных орлов, пойдёте таскать судна,
в опеку попадут двое троечников. Они там такую ювенальную юстицию
натворят, что никакие отличники потом не разрулят.
Тёма и Ярик нехотя поплелись в опеку. Там их встретила инспектор –
полная экзальтированная дама.
- О! Из Сеченовки! На практику? Отлично! Только вас здесь и не хватало!
Я в хорошем смысле, - пояснила дама. - Надеюсь, вы понимаете, что с
этого момента являетесь взрослыми людьми и несёте ответственность за
других?
Тёма и Ярик без энтузиазма кивнули.
- Проверим, - сказала дама и извлекла из шкафа папку с бумагами. – Вот
адрес мальчика. Зовут его Денис, возраст – 12 лет. Вчера поступил сигнал
от соседки-пенсионерки: мальчик живёт один, родителей нет, у
тётки-опекунши каждую неделю гостит белочка (белая горячка, то есть), да
и обитает тётка на другом конце Москвы. Вот, зачитываю: «Просим
разобраться с мальчиком, а то что это за безобразие. Раньше ходил
худенький, слабенький, а теперь его совсем не видно. Может быть, из-за
плохого питания он заболел, а, может, уже умер. Ещё мы думаем, что в
квартире наркопритон или что похуже: к мальчику всё время шастают такие
же малолетки, как он. Чем они занимаются в квартире, непонятно. Скорее
разберитесь с мальчиком, нам из-за него страшно».
Да, вот такие дела, - заключила дама, отложив кляузу в сторону. - Этот
мальчик – первый кандидат на попадание в детдом. И тут уже решать вам,
дорогие мои эскулапы. Судя по всему, ребёнок в ужасном состоянии. Если
он действительно несколько лет плохо питался, вы найдёте у него
истощение, дистрофию, букет внутренних заболеваний и наверняка
что-нибудь психическое. Но, по крайней мере, мы должны попытаться его
спасти.
…Подходя к двери денискиной квартиры, Тёма и Ярик приготовились увидеть
страшное. Тёма вообразил: вот он входит внутрь, а там - чёрные стены,
почерневший стол и почерневшая табуретка, причём на столе – бутылка
водки, под столом – гора шприцов, а в углу – гора гандончиков…
Позвонили в дверь.
Через несколько секунд она открылась. Тёма и Ярик решительно вошли
внутрь и увидели… ясноглазого светловолосого мальчугана, без малейших
признаков истощения, чесотки и депрессии. Мальчуган довольно хитро
смотрел на парней и улыбался.
Тёма опешил и забыл всё, что хотел сказать. Он только спросил:
- Ты… это ты?
- Я – это я, - резонно ответил мальчуган. – А ты кто?
- Мы из опеки, - ответил за Тёму Ярик.
- Не надо тут никого опекать. Год назад ко мне уже приходила девчонка из
опеки. Зашла, посмотрела и ушла.
- И ничего не сказала?
- Сказала, что вышла бы за меня замуж, будь я на десять лет старше.
Тёма и Ярик осмотрелись. Прихожая была в идеальном состоянии – прибрана,
вылизана, на ламинате лежал чистый коврик. Потом они прошли в комнату –
там тоже царил образцовый порядок. Туалет и ванная тоже сверкали
чистотой.
- Ты точно живёшь один? – усомнился Тёма.
- По субботам приходит тётка, приносит немного денег. Но я её надолго не
пускаю – она у меня пьяница. После неё приходится полдня квартиру
проветривать.
Ярик прошёл на кухню, открыл холодильник и охнул:
- А что ж ты ешь?
В холодильнике лежало несколько килограммов картошки – и только.
- Не видишь, что ли? – удивился Денис. – Картошку ем. Могу сварить, могу
пожарить.
- И больше ничего не ешь?
- Почему? Хлеб ем.
- И всё?!
- На другую еду денег нет. А что, я не жалуюсь.
- И как ты себя чувствуешь от такой еды?
- Хорошо!
Уходя, Тёма и Ярик составили заключение для опеки: «Денис Иванов, 12
лет. Абсолютно здоров: жалоб нет, масса тела нормальная, кожа сухая и
чистая. Ведёт полноценную жизнь, в опеке не нуждается и просит его
больше не беспокоить.
NB (приписано рукой Дениса): Думаю, из меня выйдит отличный апикун.
Можно рассмотреть мою кандедатуру, когда я вырасту? Пожалуйста, я очень
хароший».
28.02.2011, Новые истории - основной выпуск
В двенадцать в Сеченовке большой перерыв между парами, и в столовую
шумною толпою устремляется студенческое море: кто успел прибежать, тот и
съел. А кто не успел занять место, тот остаётся без обеда или скачет
вприпрыжку из универа: покупать изобретение корейских химиков – жёлтую
лапшу, вызывающую обморок у поджелудочной и размышления о смысле жизни у
кишечной микрофлоры.
А вот без двадцати одиннадцать в столовой можно перекусить без
конкурентов – правда, в цейтноте (перемена десять минут). Юных
раздолбаев обслуживает Маргарита Викторовна – существо тихое, доброе, от
которого никогда не слышали ничего кроме «приятного аппетита»,
«пожалуйста» и «не забудьте сдачу».
Ярик, в силу любви к еде вообще, и к творожным ватрушкам в частности,
завёл с Маргаритой Викторовной понятную дружбу. Дружба эта
конвертируется в различные преференции: компоты без недолива, борщи с
четырьмя кусочками мяса вместо обычных двух, увеличенные пончики (они,
как известно, никогда не бывают одинакового размера. Кроме того, пончики
известны тем, что по-разному напудрены сахаром).
Взамен Маргарита Викторовна получает возможность поговорить с кем-нибудь
о разведении персидских кошек, которых у неё шесть штук.
Как-то раз на короткой перемене Ярик зашёл подкрепить падающие силы
ватрушками. Маргарита Викторовна выглядела меланхолично и даже не сразу
его узнала.
- Что случилось, Маргарита Викторовна? Отравили кошек?
- Ах, если бы... Меня подозревают в воровстве еды из столовой, - грустно
произнесла Маргарита Викторовна. – Может быть, даже уволят.
- А вы воруете? – непринуждённо поинтересовался Ярик.
- Конечно, нет!!
- Ну так в чём же дело?
- Понимаешь, Ярослав, это очень странная и загадочная история. Мистика!
Каждое утро, с восьми до девяти тридцати, я закрываюсь на кухне и леплю
котлеты. По понедельникам свиные, по вторникам и четвергам куриные, по
средам – рыбные.
- Так.
- Потом я их жарю на противнях в духовке.
- Так.
- И складываю готовые котлеты в большую тёплую кастрюлю – ну, чтобы не
остывали.
- Так. Пока ничего странного и загадочного.
- А вот слушай. Потом я на двадцать минут выхожу из кухни и закрываю её
на ключ, а сама расставляю в столовой чистые подносы, развешиваю меню,
поливаю цветы и так далее. И в эти двадцать минут происходит что-то
страшное и необъяснимое… Когда я возвращаюсь на кухню, в кастрюле
оказывается меньше котлет, чем было!
- Хммм… Кухня заперта на ключ? В неё никто не может войти?
- Абсолютно!
- А где в это время ключ?
- Здесь! – Маргарита Викторовна шлёпнула себя по нагрудному карману,
отчего бюст заколыхался, как студень.
- А вы случаем не сомнамбула?
- К-кто?
- Лунатик. Нам, Маргарита Викторовна, рассказывали на лекции про
интереснейший случай – один мужчина работал краснодеревщиком и часто
выполнял во время работы однообразные действия. Так вот, когда он тёр
деревяшку наждачной шкуркой, это его гипнотизировало. Он входил в транс,
прекращал работу и шёл в трактир пить вино. Где-то через полчаса он
возвращался к своей деревяшке, выходил из транса и моментально забывал
про посещение трактира.
Маргарита Викторовна насупила брови и посмотрела на Ярика таким
взглядом, что тот закашлялся.
- Ты хочешь сказать, я вхожу в транс, расставляя подносы? – недобро
спросила она.
- Нет, я только предположил. Забудем об этом.
- А другие версии у тебя есть?
- У меня – нет. Но Тёма наверняка что-нибудь придумает. Он – мозг.
Своего лучшего друга мозга Ярик нашёл выходящим с лекции по внутренним
болезням – судя по мятой щеке, Тёма славно на ней выспался. Выслушав
Ярика, он заметил:
- Круто. Такие загадки я люблю. Думаю, надо взглянуть на нашу кухню
изнутри. Нас пустят?
- Конечно!
Маргарита Викторовна смогла показать студентам своё хозяйство только
вечером, когда занятия кончились. Хозяйство было внушительным. Две
плиты, духовки, чаны и кастрюли, морозильник, умывальник и одно большое
окно, глядящее на парк – такова была кухня.
- Н-да, - заключил Тёма. – Как думаешь, в морозильнике или духовке
поместится маленький голодный карлик?
- Не поместится.
- Согласен. Тогда – остаётся окно. Версия перспективная, хотя здесь и
третий этаж. Скажите, Маргарита Викторовна, вы ведь открываете окно,
когда готовите?
- Открываю только форточку.
Тёма посмотрел на форточку. Форточка была крохотной.
- Как думаешь, Ярик, в такую форточку мог бы пролезть маленький голодный
карлик?
- В такую форточку даже моя нога не пролезет.
Тёма вздохнул:
- Тогда остаётся один выход. Завтра утром мы поставим напротив кастрюли
ноутбук с веб-камерой, и в прямом эфире по Скайпу увидим, кто ворует
котлеты. Вай-фай добивает до кухни, Ярик?
- По-моему, да!
На следующее утро загадка разрешилась. В полдесятого, как только
Маргарита Викторовна закрыла дверь кухни, в форточку влетела серая
ворона – умнейшая и организованнейшая птица среди пернатых. Зажав в
клюве котлету, ворона вылетела, и в форточку моментально влетела другая.
За второй птицей влетела третья. За третьей четвёртая. Тут Тёма и Ярик
не выдержали: они выбежали на улицу и увидели редкое зрелище – весь вяз,
стоявший напротив кухни, был усыпан воронами. Птицы не только соблюдали
удивительную тишину и не каркали – они проводили налёт на кухню по
хитроумному плану. Ворона, собиравшаяся атаковать форточку, сначала
перелетала на ближайшую к окну ветку – а от неё до окна оставалось уже
полметра. Таким образом, атака проходила почти незаметно для посторонних
глаз – Тёма и Ярик вряд ли разглядели бы что-то необычное, если б
заранее не знали, куда смотреть.
Маргарита Викторовна была спасена. Правда, с того дня она терпеть не
может птиц, и в меню универа вместо жареной курицы всё чаще попадаются
сосиски.
шумною толпою устремляется студенческое море: кто успел прибежать, тот и
съел. А кто не успел занять место, тот остаётся без обеда или скачет
вприпрыжку из универа: покупать изобретение корейских химиков – жёлтую
лапшу, вызывающую обморок у поджелудочной и размышления о смысле жизни у
кишечной микрофлоры.
А вот без двадцати одиннадцать в столовой можно перекусить без
конкурентов – правда, в цейтноте (перемена десять минут). Юных
раздолбаев обслуживает Маргарита Викторовна – существо тихое, доброе, от
которого никогда не слышали ничего кроме «приятного аппетита»,
«пожалуйста» и «не забудьте сдачу».
Ярик, в силу любви к еде вообще, и к творожным ватрушкам в частности,
завёл с Маргаритой Викторовной понятную дружбу. Дружба эта
конвертируется в различные преференции: компоты без недолива, борщи с
четырьмя кусочками мяса вместо обычных двух, увеличенные пончики (они,
как известно, никогда не бывают одинакового размера. Кроме того, пончики
известны тем, что по-разному напудрены сахаром).
Взамен Маргарита Викторовна получает возможность поговорить с кем-нибудь
о разведении персидских кошек, которых у неё шесть штук.
Как-то раз на короткой перемене Ярик зашёл подкрепить падающие силы
ватрушками. Маргарита Викторовна выглядела меланхолично и даже не сразу
его узнала.
- Что случилось, Маргарита Викторовна? Отравили кошек?
- Ах, если бы... Меня подозревают в воровстве еды из столовой, - грустно
произнесла Маргарита Викторовна. – Может быть, даже уволят.
- А вы воруете? – непринуждённо поинтересовался Ярик.
- Конечно, нет!!
- Ну так в чём же дело?
- Понимаешь, Ярослав, это очень странная и загадочная история. Мистика!
Каждое утро, с восьми до девяти тридцати, я закрываюсь на кухне и леплю
котлеты. По понедельникам свиные, по вторникам и четвергам куриные, по
средам – рыбные.
- Так.
- Потом я их жарю на противнях в духовке.
- Так.
- И складываю готовые котлеты в большую тёплую кастрюлю – ну, чтобы не
остывали.
- Так. Пока ничего странного и загадочного.
- А вот слушай. Потом я на двадцать минут выхожу из кухни и закрываю её
на ключ, а сама расставляю в столовой чистые подносы, развешиваю меню,
поливаю цветы и так далее. И в эти двадцать минут происходит что-то
страшное и необъяснимое… Когда я возвращаюсь на кухню, в кастрюле
оказывается меньше котлет, чем было!
- Хммм… Кухня заперта на ключ? В неё никто не может войти?
- Абсолютно!
- А где в это время ключ?
- Здесь! – Маргарита Викторовна шлёпнула себя по нагрудному карману,
отчего бюст заколыхался, как студень.
- А вы случаем не сомнамбула?
- К-кто?
- Лунатик. Нам, Маргарита Викторовна, рассказывали на лекции про
интереснейший случай – один мужчина работал краснодеревщиком и часто
выполнял во время работы однообразные действия. Так вот, когда он тёр
деревяшку наждачной шкуркой, это его гипнотизировало. Он входил в транс,
прекращал работу и шёл в трактир пить вино. Где-то через полчаса он
возвращался к своей деревяшке, выходил из транса и моментально забывал
про посещение трактира.
Маргарита Викторовна насупила брови и посмотрела на Ярика таким
взглядом, что тот закашлялся.
- Ты хочешь сказать, я вхожу в транс, расставляя подносы? – недобро
спросила она.
- Нет, я только предположил. Забудем об этом.
- А другие версии у тебя есть?
- У меня – нет. Но Тёма наверняка что-нибудь придумает. Он – мозг.
Своего лучшего друга мозга Ярик нашёл выходящим с лекции по внутренним
болезням – судя по мятой щеке, Тёма славно на ней выспался. Выслушав
Ярика, он заметил:
- Круто. Такие загадки я люблю. Думаю, надо взглянуть на нашу кухню
изнутри. Нас пустят?
- Конечно!
Маргарита Викторовна смогла показать студентам своё хозяйство только
вечером, когда занятия кончились. Хозяйство было внушительным. Две
плиты, духовки, чаны и кастрюли, морозильник, умывальник и одно большое
окно, глядящее на парк – такова была кухня.
- Н-да, - заключил Тёма. – Как думаешь, в морозильнике или духовке
поместится маленький голодный карлик?
- Не поместится.
- Согласен. Тогда – остаётся окно. Версия перспективная, хотя здесь и
третий этаж. Скажите, Маргарита Викторовна, вы ведь открываете окно,
когда готовите?
- Открываю только форточку.
Тёма посмотрел на форточку. Форточка была крохотной.
- Как думаешь, Ярик, в такую форточку мог бы пролезть маленький голодный
карлик?
- В такую форточку даже моя нога не пролезет.
Тёма вздохнул:
- Тогда остаётся один выход. Завтра утром мы поставим напротив кастрюли
ноутбук с веб-камерой, и в прямом эфире по Скайпу увидим, кто ворует
котлеты. Вай-фай добивает до кухни, Ярик?
- По-моему, да!
На следующее утро загадка разрешилась. В полдесятого, как только
Маргарита Викторовна закрыла дверь кухни, в форточку влетела серая
ворона – умнейшая и организованнейшая птица среди пернатых. Зажав в
клюве котлету, ворона вылетела, и в форточку моментально влетела другая.
За второй птицей влетела третья. За третьей четвёртая. Тут Тёма и Ярик
не выдержали: они выбежали на улицу и увидели редкое зрелище – весь вяз,
стоявший напротив кухни, был усыпан воронами. Птицы не только соблюдали
удивительную тишину и не каркали – они проводили налёт на кухню по
хитроумному плану. Ворона, собиравшаяся атаковать форточку, сначала
перелетала на ближайшую к окну ветку – а от неё до окна оставалось уже
полметра. Таким образом, атака проходила почти незаметно для посторонних
глаз – Тёма и Ярик вряд ли разглядели бы что-то необычное, если б
заранее не знали, куда смотреть.
Маргарита Викторовна была спасена. Правда, с того дня она терпеть не
может птиц, и в меню универа вместо жареной курицы всё чаще попадаются
сосиски.
09.03.2011, Новые истории - основной выпуск
Мой папаша относится к московской молодёжи, как к тарантулу, найденному
в спальне душной южной ночью - брезгливо. Когда он в хорошем настроении,
то называет Москву «Новый Амстердам», а когда в плохом, то - «Новый
Вавилон». Один раз я застал его за завтрачным столом с газетой в руках,
фыркающим:
- Вот послушай! 42% московских подростков хотя бы раз пробовали лёгкие
наркотики, 25% имели не менее двух гомосексуальных контактов! Ну разве
это не Амстердам, разве не Вавилон?!
Бедный папаша, как он устарел… Нельзя же быть в двадцать первом веке
таким ретроградом.
Сам я, положим, никогда не баловался травкой, а с парнем целовался
единожды (и то на спор), так что меня даже нельзя включить в продвинутые
25%, но всё равно, слушая папана, я каждый раз подозреваю, что его душит
пупырчатая жаба зависти.
Московские тинейджеры сильно изменились за последние лет семь, и я
настаиваю – в лучшую сторону. Они стали зубастыми, расчётливыми, наглыми
и сексуальными. Короче: они стали уверенными в себе. То, чего полвека не
хватало русскому народу, есть в московском поколении 90-х. И знаете,
благодаря чему? Благодаря социальным сетям. У этих парней и девушек
выработалась стойкая аллергия на ложь и страшная ненависть к тем, кто
лжёт. В соцсетях не нужно скрывать свой возраст, свою внешность, свои
интересы. Ты интересен и любим такой, какой есть. «Продавщица? Классно!
Покажь фотки. Классно! Давай встречаться». «Грузчик? Классно! Твои
фотки? Вау, да ты секси! Давай встречаться».
Ещё поколение 80-х, поколение чатов, было глубоко несчастным и не
уверенным в себе: все напропалую лгали. Друг другу – про зарплаты, парни
девушкам – про размеры, девушки парням - про возраст и богатых дядь. В
порядке вещей было присочинить поездку на Лазурный Берег, а уж
признаться красотке в том, что ты, допустим, охранник – это было
равнозначно самоубийству. У девушек комплексы были ещё страшнее. Теперь
всё наоборот. На парня-охранника вешаются дюжины поклонниц, в том числе
с деньгами – только успевай собирать урожай.
Как результат – это поколение привыкло жить по правде. Этих девушек и
парней не ранят ваши доходы, ваши заморочки, ваша ориентация – это ведь
правдивые приметы личности, а всякая личность по-своему прекрасна. Но
если вы лжёте или что-то скрываете – вы никто и подлежите побиванию
камнями. Лицемерие – единственное страшное преступление в глазах этих
ребят.
Эта революция в сознании огромна, и чем больше я о ней думаю, тем яснее
вижу, что социальные сети – изобретение, далеко превосходящее атомную
бомбу, электричество, автомобиль и даже сам Интернет. Люди, живущие по
правде с утра до ночи, неуязвимы для лжи. А если так, если все знают
всё, если любые факты можно проверить в блогах и на страничках
очевидцев, становится невозможной никакая пропаганда, никакая диктатура.
Они неминуемо рухнут под напором социальных сетей и нового сознания, как
карточные домики. И, похоже, уже рушатся. Мубарак со своими спецслужбами
был очень смешон во время революции, когда пытался перекрыть Интернет –
старичку было невдомёк, что социальная сеть и принцип правды давно уже у
целого поколения в головах.
Ладно, заболтался я. Перейдём к делу.
Московские юноши стали гораздо смелее и самоувереннее, чем их сверстники
году в 2000-м, и целый молодёжный тип – «ботан обыкновенный» - полностью
вымер. Вы больше не встретите «ботаников» ни на первых курсах вузов, ни
в старших классах школ. Все интеллектуальные парни перешли в разряд
нарциссов (метросексуалов), фриков, качков и гламуров. И даже такие
нежные существа, как музыканты и художники (раньше их называли даже не
«ботаниками», а «одуванчиками») теперь могут так за себя постоять, что
не все успевают унести ноги.
Во дворе дома, где квартирует сеченовец Тёма, находится небольшое
кирпичное здание: раньше там были клуб и парикмахерская, теперь –
частная художественная школа. На маленькой заасфальтированной площадке
перед школой молодые репины, ван гоги и кандинские в тёплое время года
рисуют с натуры (в сквере возвышаются два могучих дуба, которые так и
просятся на холст).
Как-то раз, в майскую субботу, Тёма вышел на балкон пить утренний кофе.
Во дворе намечалась заварушка: некий бритоголовый поц разместил свой
огромный внедорожник прямо на площадке перед школой, где уже расселись
художники с мольбертами. Один из ребят подошёл к внедорожнику и
требовательно постучал по дверце кулаком. Сначала реакции не
последовало, затем медленно поехало вниз боковое стекло:
- Чё надо?
- Машину уберите. Это вообще-то территория школы.
- А чё, напрягает?
- Да, напрягает. Мы, представьте, иногда здесь рисуем.
- Смотри, какой борзый, гыыы… А чё, моя тачка портит пейзаж?
- Офигенно портит.
Мужик поперхнулся и рассвирепел:
- Куда я те нахрен её уберу? Перед домом всё занято. Щас моя тёлка
выйдет, я уеду, не возникай.
Стекло поползло вверх. Парень вернулся к своему мольберту. Но, как
только он сел, из внедорожника на полную громкость зазвучала музыка:
«Унц-унц-унц-унц». Даже кисти в стаканах – и те завибрировали.
Парень снова подошёл к машине и постучал. Боковое стекло осталось
неподвижным. Парень постучал сильнее, всем кулаком. Спустя минуту стекло
наполовину поехало вниз, из салона высунулась рука с квадратом цветной
бумаги и приклеила эту бумагу к дверце. Затем рука скрылась обратно,
показав на прощание средний палец.
Тёма быстро сбегал в комнату за биноклем и вернулся на балкон. Настроив
резкость, он прочёл на бумажке: «Стоял и буду стоять. Вали отсюда,
петушок».
Парень вернулся к мольберту и начал о чём-то совещаться с подошедшими к
нему друзьями.
Через пару минут из подъезда тёминой многоэтажки вышла девушка на
высоких каблуках – надо полагать, та самая «тёлка» - и быстро села в
машину. Внедорожник дал по газам и скрылся со двора.
Тёма допил уже остывший кофе и подождал минут пять – не случится ли ещё
чего-нибудь интересного? Но ничего не произошло.
Интересное случилось позже.
Тем же вечером, возвращаясь с прогулки, Тёма заметил на площадке
знакомый внедорожник – видимо, бритоголовый поц остался у своей пассии
ночевать.
Наутро, выйдя на балкон, Тёма не смог сдержать приступа здорового хохота
– внедорожник превратился в произведение искусства, достойное Бэнкси.
Огромное граффити, покрывавшее даже лобовое и боковые стёкла, изображало
красочную сценку из тюремного быта: бывалые зэки проверяли
новоприбывшего на прочность кормы. Причём «петушок» имел черты лица,
удивительно схожие с владельцем машины!
К лобовому стеклу была прикреплена бумажка: «Рисовали и будем рисовать,
чо».
в спальне душной южной ночью - брезгливо. Когда он в хорошем настроении,
то называет Москву «Новый Амстердам», а когда в плохом, то - «Новый
Вавилон». Один раз я застал его за завтрачным столом с газетой в руках,
фыркающим:
- Вот послушай! 42% московских подростков хотя бы раз пробовали лёгкие
наркотики, 25% имели не менее двух гомосексуальных контактов! Ну разве
это не Амстердам, разве не Вавилон?!
Бедный папаша, как он устарел… Нельзя же быть в двадцать первом веке
таким ретроградом.
Сам я, положим, никогда не баловался травкой, а с парнем целовался
единожды (и то на спор), так что меня даже нельзя включить в продвинутые
25%, но всё равно, слушая папана, я каждый раз подозреваю, что его душит
пупырчатая жаба зависти.
Московские тинейджеры сильно изменились за последние лет семь, и я
настаиваю – в лучшую сторону. Они стали зубастыми, расчётливыми, наглыми
и сексуальными. Короче: они стали уверенными в себе. То, чего полвека не
хватало русскому народу, есть в московском поколении 90-х. И знаете,
благодаря чему? Благодаря социальным сетям. У этих парней и девушек
выработалась стойкая аллергия на ложь и страшная ненависть к тем, кто
лжёт. В соцсетях не нужно скрывать свой возраст, свою внешность, свои
интересы. Ты интересен и любим такой, какой есть. «Продавщица? Классно!
Покажь фотки. Классно! Давай встречаться». «Грузчик? Классно! Твои
фотки? Вау, да ты секси! Давай встречаться».
Ещё поколение 80-х, поколение чатов, было глубоко несчастным и не
уверенным в себе: все напропалую лгали. Друг другу – про зарплаты, парни
девушкам – про размеры, девушки парням - про возраст и богатых дядь. В
порядке вещей было присочинить поездку на Лазурный Берег, а уж
признаться красотке в том, что ты, допустим, охранник – это было
равнозначно самоубийству. У девушек комплексы были ещё страшнее. Теперь
всё наоборот. На парня-охранника вешаются дюжины поклонниц, в том числе
с деньгами – только успевай собирать урожай.
Как результат – это поколение привыкло жить по правде. Этих девушек и
парней не ранят ваши доходы, ваши заморочки, ваша ориентация – это ведь
правдивые приметы личности, а всякая личность по-своему прекрасна. Но
если вы лжёте или что-то скрываете – вы никто и подлежите побиванию
камнями. Лицемерие – единственное страшное преступление в глазах этих
ребят.
Эта революция в сознании огромна, и чем больше я о ней думаю, тем яснее
вижу, что социальные сети – изобретение, далеко превосходящее атомную
бомбу, электричество, автомобиль и даже сам Интернет. Люди, живущие по
правде с утра до ночи, неуязвимы для лжи. А если так, если все знают
всё, если любые факты можно проверить в блогах и на страничках
очевидцев, становится невозможной никакая пропаганда, никакая диктатура.
Они неминуемо рухнут под напором социальных сетей и нового сознания, как
карточные домики. И, похоже, уже рушатся. Мубарак со своими спецслужбами
был очень смешон во время революции, когда пытался перекрыть Интернет –
старичку было невдомёк, что социальная сеть и принцип правды давно уже у
целого поколения в головах.
Ладно, заболтался я. Перейдём к делу.
Московские юноши стали гораздо смелее и самоувереннее, чем их сверстники
году в 2000-м, и целый молодёжный тип – «ботан обыкновенный» - полностью
вымер. Вы больше не встретите «ботаников» ни на первых курсах вузов, ни
в старших классах школ. Все интеллектуальные парни перешли в разряд
нарциссов (метросексуалов), фриков, качков и гламуров. И даже такие
нежные существа, как музыканты и художники (раньше их называли даже не
«ботаниками», а «одуванчиками») теперь могут так за себя постоять, что
не все успевают унести ноги.
Во дворе дома, где квартирует сеченовец Тёма, находится небольшое
кирпичное здание: раньше там были клуб и парикмахерская, теперь –
частная художественная школа. На маленькой заасфальтированной площадке
перед школой молодые репины, ван гоги и кандинские в тёплое время года
рисуют с натуры (в сквере возвышаются два могучих дуба, которые так и
просятся на холст).
Как-то раз, в майскую субботу, Тёма вышел на балкон пить утренний кофе.
Во дворе намечалась заварушка: некий бритоголовый поц разместил свой
огромный внедорожник прямо на площадке перед школой, где уже расселись
художники с мольбертами. Один из ребят подошёл к внедорожнику и
требовательно постучал по дверце кулаком. Сначала реакции не
последовало, затем медленно поехало вниз боковое стекло:
- Чё надо?
- Машину уберите. Это вообще-то территория школы.
- А чё, напрягает?
- Да, напрягает. Мы, представьте, иногда здесь рисуем.
- Смотри, какой борзый, гыыы… А чё, моя тачка портит пейзаж?
- Офигенно портит.
Мужик поперхнулся и рассвирепел:
- Куда я те нахрен её уберу? Перед домом всё занято. Щас моя тёлка
выйдет, я уеду, не возникай.
Стекло поползло вверх. Парень вернулся к своему мольберту. Но, как
только он сел, из внедорожника на полную громкость зазвучала музыка:
«Унц-унц-унц-унц». Даже кисти в стаканах – и те завибрировали.
Парень снова подошёл к машине и постучал. Боковое стекло осталось
неподвижным. Парень постучал сильнее, всем кулаком. Спустя минуту стекло
наполовину поехало вниз, из салона высунулась рука с квадратом цветной
бумаги и приклеила эту бумагу к дверце. Затем рука скрылась обратно,
показав на прощание средний палец.
Тёма быстро сбегал в комнату за биноклем и вернулся на балкон. Настроив
резкость, он прочёл на бумажке: «Стоял и буду стоять. Вали отсюда,
петушок».
Парень вернулся к мольберту и начал о чём-то совещаться с подошедшими к
нему друзьями.
Через пару минут из подъезда тёминой многоэтажки вышла девушка на
высоких каблуках – надо полагать, та самая «тёлка» - и быстро села в
машину. Внедорожник дал по газам и скрылся со двора.
Тёма допил уже остывший кофе и подождал минут пять – не случится ли ещё
чего-нибудь интересного? Но ничего не произошло.
Интересное случилось позже.
Тем же вечером, возвращаясь с прогулки, Тёма заметил на площадке
знакомый внедорожник – видимо, бритоголовый поц остался у своей пассии
ночевать.
Наутро, выйдя на балкон, Тёма не смог сдержать приступа здорового хохота
– внедорожник превратился в произведение искусства, достойное Бэнкси.
Огромное граффити, покрывавшее даже лобовое и боковые стёкла, изображало
красочную сценку из тюремного быта: бывалые зэки проверяли
новоприбывшего на прочность кормы. Причём «петушок» имел черты лица,
удивительно схожие с владельцем машины!
К лобовому стеклу была прикреплена бумажка: «Рисовали и будем рисовать,
чо».
06.04.2011, Новые истории - основной выпуск
Российские новостройки напоминают мне сказку про Аленький Цветочек. Там
тоже было чудище, которое надо поцеловать во все места, чтоб оно
превратилось в прекрасного принца. Приятель-риэлтор, который смотрит на
жизнь проще, предпочитает другую метафору и сравнивает наши новостройки
с поленом. Вот Вам дали полено – можете сделать из него Буратину, можете
сделать Папокарлу, а можете сделать скворечник. Так же и современные
квартиры. Они сдаются в замечательном состоянии, прямо-таки
провоцирующем у покупателя творческий полёт мысли: бетонные стены,
проломы в них и стеклопакеты в тех проломах, что смотрят на улицу.
Получив такую квартиру, Вы должны отремонтироваться. Качественнно - если
у вас есть на это деньги. Или по-простому - если денег нет. По-простому
- это значит: бросить на пол ламинат, на стены - обои, на потолок -
побелку. Обычно так и происходит, когда в новые квартиры расселяют
одиноких и небогатых людей "за пятьдесят" из хрущёвок. Именно так
поступил и герой истории, пианист Михаил Иванович, человек небогатый,
нервный и впечатлительный.
Досталась ему эта злосчастная двухкомнатная квартира в Южном Бутово. На
нехитрую отделку ушло несколько недель, и Михаил Иванович посчитал, что
нечеловеческие мучения его закончились: перевозка мебели на другой конец
Москвы, ремонт и прочие хлопоты сильно расшатали его нервную систему –
неудивительно для человека с тонкой душевной организацией. Пианист, сами
понимаете, существо чувствительное, ранимое и даже в чём-то
надтреснутое.
Однако, человек предполагает, а высшие силы располагают. В случае с
Михаилом Ивановичем высшие силы были представлены в виде соседей –
весьма состоятельных людей, купивших аж две квартиры – одну слева от
него, а вторую – этажом выше. Эти состоятельные господа затеяли
масштабный ремонт по индивидуальному проекту – проект, в частности,
предусматривал пробитие потолка и сооружение винтовой лестницы во вторую
квартиру, полы с подогревом, устройство студии, арки в стене,
бильярдной, не говоря уже о мелочах вроде наборных паркетов и
выравнивания стен. Делать ремонт были приглашены украинцы – бригада из
пяти человек во главе с колоритным Мыколой, двухметровым здоровяком с
примечательной круглой лысиной на голове, делавшей его похожим скорее на
католического монаха, чем на запорожского казака.
Этот Мыкола приезжал делать ремонт часа в три дня и оставался грохать,
штробить и шуметь до самой полуночи, а то и позже. Дня четыре Михаил
Иванович, скрипя зубами, терпел грохот, долбёжку и непрекращающийся
стук, хотя у него начались нервный тик и бессоница. Потом он собрал в
кулак всю интеллигентскую волю и в припадке истерической решимости пошёл
ругаться со строителями. Дюжий Мыкола открыл ему дверь - весь в побелке,
как в пудре - и весело рявкнул:
- Чого треба?
- Я требую, чтоб вы немедленно прекратили стучать! С ума сошли?
Одиннадцатый час ночи!
- І що? Подивися, скільки тут роботи. Треба пробити стелю, зробити арку,
зробити підлогу з підігрівом. А ти кажеш - не стукати!
- Это возмутительно! Я милицию вызову!
- Та що ти брешеш, ну яка міліція?
- Да, милицию! Вы мне мешаете спать. Вы долбите мне прямо по голове. А я
- музыкант, я человек нервный!
- Музикант, кажеш? А на чому граєш?
- На рояле!
- Батько, так ти ж щасливчик. Мы тобi один месяц по голове стукаєм, а ты
соседям будешь всю жизнь по мозгам довбати!
Этим разговор и кончился. Михаил Иванович, весь трясясь и бормоча,
удалился в свою квартиру, а Мыкола вновь принялся за ремонт.
Следующую неделю пианист не спал вовсе. Не помогали ни новопассит, ни
димедрол, ни затычки в ушах. Даже когда строители уходили, Михаилу
Ивановичу всё чудилось, что где-то долбят, крушат и скребутся. Он стал
вздрагивать от каждого шороха, а под конец недели добавилась новая
напасть: стоило ему лечь в постель и задремать, как мышцы вдруг
сокращались, и его подбрасывало вверх точно невидимой пружиной. Совершив
так за ночь семь-восемь прыжков на диване, Михаил Иванович понял, что
сходит с ума.
Наутро после той жуткой ночи он отправился к психотерапевту. Врач,
окинув пациента профессиональным взглядом (судороги, мешки под глазами,
безумный лучистый взгляд), сказал:
- Ууууууууу… Голубчик, на вас страшно смотреть. Давно не спите?
Михаил Иванович излил врачу душу и всё подробненько рассказал – про сон,
про ад и про ремонт.
- Так… Так… Так… Ясненько. Сестра, укольчик приготовьте… Вам хороший
укольчик или государственный? За хороший придётся заплатить.
Михаил Иванович профинансировал «хороший укольчик», после которого ему
действительно стало легко и спокойно, и выслушал рекомендацию эскулапа:
- Вам, дуся, в отпуск надо. Недельки на две уедете в Подмосковье, в
санаторий, и будете как огурчик! Массаж, ванны, медсёстры-профессионалки
– есть брюнетки, блондинки, на любой вкус… За путёвку, конечно, придётся
заплатить. Но… согласитесь, ваше здоровье уже требует жертв!
Михаил Иванович оплатил путёвку в больничной кассе и через день уже
направлялся в санаторий. Там ему выдали ключи от номера, и неаппетитная
тётенька лет пятидесяти пяти повела его на второй этаж:
- Вот ваша комната, Михаил Иванович. Сами видите – балкон, телевизер,
ванная с душем, койка. Всё как у людей. Ой… Только знаете чего? Так уж
совпало, вы не обессудьте… За стенкой недавно пожар был, и мы заказали
бригаду ремонтников. Такие милые ребята… Вы не беспокойтесь – они по
ночам стучать не будут.
Михаил Иванович от такой новости позеленел и затрясся, но это был ещё не
нокаут. Нокаут случился спустя полчаса, когда в коридоре он столкнулся с
бригадиром рабочих. Это был Мыкола…
тоже было чудище, которое надо поцеловать во все места, чтоб оно
превратилось в прекрасного принца. Приятель-риэлтор, который смотрит на
жизнь проще, предпочитает другую метафору и сравнивает наши новостройки
с поленом. Вот Вам дали полено – можете сделать из него Буратину, можете
сделать Папокарлу, а можете сделать скворечник. Так же и современные
квартиры. Они сдаются в замечательном состоянии, прямо-таки
провоцирующем у покупателя творческий полёт мысли: бетонные стены,
проломы в них и стеклопакеты в тех проломах, что смотрят на улицу.
Получив такую квартиру, Вы должны отремонтироваться. Качественнно - если
у вас есть на это деньги. Или по-простому - если денег нет. По-простому
- это значит: бросить на пол ламинат, на стены - обои, на потолок -
побелку. Обычно так и происходит, когда в новые квартиры расселяют
одиноких и небогатых людей "за пятьдесят" из хрущёвок. Именно так
поступил и герой истории, пианист Михаил Иванович, человек небогатый,
нервный и впечатлительный.
Досталась ему эта злосчастная двухкомнатная квартира в Южном Бутово. На
нехитрую отделку ушло несколько недель, и Михаил Иванович посчитал, что
нечеловеческие мучения его закончились: перевозка мебели на другой конец
Москвы, ремонт и прочие хлопоты сильно расшатали его нервную систему –
неудивительно для человека с тонкой душевной организацией. Пианист, сами
понимаете, существо чувствительное, ранимое и даже в чём-то
надтреснутое.
Однако, человек предполагает, а высшие силы располагают. В случае с
Михаилом Ивановичем высшие силы были представлены в виде соседей –
весьма состоятельных людей, купивших аж две квартиры – одну слева от
него, а вторую – этажом выше. Эти состоятельные господа затеяли
масштабный ремонт по индивидуальному проекту – проект, в частности,
предусматривал пробитие потолка и сооружение винтовой лестницы во вторую
квартиру, полы с подогревом, устройство студии, арки в стене,
бильярдной, не говоря уже о мелочах вроде наборных паркетов и
выравнивания стен. Делать ремонт были приглашены украинцы – бригада из
пяти человек во главе с колоритным Мыколой, двухметровым здоровяком с
примечательной круглой лысиной на голове, делавшей его похожим скорее на
католического монаха, чем на запорожского казака.
Этот Мыкола приезжал делать ремонт часа в три дня и оставался грохать,
штробить и шуметь до самой полуночи, а то и позже. Дня четыре Михаил
Иванович, скрипя зубами, терпел грохот, долбёжку и непрекращающийся
стук, хотя у него начались нервный тик и бессоница. Потом он собрал в
кулак всю интеллигентскую волю и в припадке истерической решимости пошёл
ругаться со строителями. Дюжий Мыкола открыл ему дверь - весь в побелке,
как в пудре - и весело рявкнул:
- Чого треба?
- Я требую, чтоб вы немедленно прекратили стучать! С ума сошли?
Одиннадцатый час ночи!
- І що? Подивися, скільки тут роботи. Треба пробити стелю, зробити арку,
зробити підлогу з підігрівом. А ти кажеш - не стукати!
- Это возмутительно! Я милицию вызову!
- Та що ти брешеш, ну яка міліція?
- Да, милицию! Вы мне мешаете спать. Вы долбите мне прямо по голове. А я
- музыкант, я человек нервный!
- Музикант, кажеш? А на чому граєш?
- На рояле!
- Батько, так ти ж щасливчик. Мы тобi один месяц по голове стукаєм, а ты
соседям будешь всю жизнь по мозгам довбати!
Этим разговор и кончился. Михаил Иванович, весь трясясь и бормоча,
удалился в свою квартиру, а Мыкола вновь принялся за ремонт.
Следующую неделю пианист не спал вовсе. Не помогали ни новопассит, ни
димедрол, ни затычки в ушах. Даже когда строители уходили, Михаилу
Ивановичу всё чудилось, что где-то долбят, крушат и скребутся. Он стал
вздрагивать от каждого шороха, а под конец недели добавилась новая
напасть: стоило ему лечь в постель и задремать, как мышцы вдруг
сокращались, и его подбрасывало вверх точно невидимой пружиной. Совершив
так за ночь семь-восемь прыжков на диване, Михаил Иванович понял, что
сходит с ума.
Наутро после той жуткой ночи он отправился к психотерапевту. Врач,
окинув пациента профессиональным взглядом (судороги, мешки под глазами,
безумный лучистый взгляд), сказал:
- Ууууууууу… Голубчик, на вас страшно смотреть. Давно не спите?
Михаил Иванович излил врачу душу и всё подробненько рассказал – про сон,
про ад и про ремонт.
- Так… Так… Так… Ясненько. Сестра, укольчик приготовьте… Вам хороший
укольчик или государственный? За хороший придётся заплатить.
Михаил Иванович профинансировал «хороший укольчик», после которого ему
действительно стало легко и спокойно, и выслушал рекомендацию эскулапа:
- Вам, дуся, в отпуск надо. Недельки на две уедете в Подмосковье, в
санаторий, и будете как огурчик! Массаж, ванны, медсёстры-профессионалки
– есть брюнетки, блондинки, на любой вкус… За путёвку, конечно, придётся
заплатить. Но… согласитесь, ваше здоровье уже требует жертв!
Михаил Иванович оплатил путёвку в больничной кассе и через день уже
направлялся в санаторий. Там ему выдали ключи от номера, и неаппетитная
тётенька лет пятидесяти пяти повела его на второй этаж:
- Вот ваша комната, Михаил Иванович. Сами видите – балкон, телевизер,
ванная с душем, койка. Всё как у людей. Ой… Только знаете чего? Так уж
совпало, вы не обессудьте… За стенкой недавно пожар был, и мы заказали
бригаду ремонтников. Такие милые ребята… Вы не беспокойтесь – они по
ночам стучать не будут.
Михаил Иванович от такой новости позеленел и затрясся, но это был ещё не
нокаут. Нокаут случился спустя полчаса, когда в коридоре он столкнулся с
бригадиром рабочих. Это был Мыкола…
12.04.2011, Новые истории - основной выпуск
Приятель мой два раза в неделю ходит в бассейн. Не мастер спорта,
ничего такого - просто поддерживает форму.
Пару дней назад сообщил мне, что бассейн, видимо, придётся менять.
Я интересуюсь - а в чём дело? Он рассказывает:
- Месяц назад какой-то хилый пловец подхватил в бассейне инфекцию,
и теперь администрация решила перещеголять Онищенку. Со всех
потребовали новые медсправки. Потом ввели штраф за пользование
чужими полотенцами. Но это ещё цветочки. Буквально вчера приходим
мы с подружкой поплавать, а вместе с нами ещё человек двадцать -
все, кто на 6 часов записан. Администраторша выстраивает нас в
шеренгу и каждому выдаёт по тюбику с клейкой мазью.
"Это от грибка ногтей", - говорит. "И попрошу вас намазать ноги
сейчас же, в моём присутствии".
Мажемся - а что делать.
"Кроме того, уведомляю вас, что со следующей недели хлорирование
воды усилится в полтора раза".
Молчим - а что делать.
"Кроме того, с этого дня в нашем бассейне работает инфракрасная
сауна, которую я настоятельно рекомендую посещать. Инфракрасные
лучи прекрасно борются с болезнетворными бактериями".
Тут одна девушка не выдерживает:
- Скажите, а купальные противогазы скоро начнут выдавать?
ничего такого - просто поддерживает форму.
Пару дней назад сообщил мне, что бассейн, видимо, придётся менять.
Я интересуюсь - а в чём дело? Он рассказывает:
- Месяц назад какой-то хилый пловец подхватил в бассейне инфекцию,
и теперь администрация решила перещеголять Онищенку. Со всех
потребовали новые медсправки. Потом ввели штраф за пользование
чужими полотенцами. Но это ещё цветочки. Буквально вчера приходим
мы с подружкой поплавать, а вместе с нами ещё человек двадцать -
все, кто на 6 часов записан. Администраторша выстраивает нас в
шеренгу и каждому выдаёт по тюбику с клейкой мазью.
"Это от грибка ногтей", - говорит. "И попрошу вас намазать ноги
сейчас же, в моём присутствии".
Мажемся - а что делать.
"Кроме того, уведомляю вас, что со следующей недели хлорирование
воды усилится в полтора раза".
Молчим - а что делать.
"Кроме того, с этого дня в нашем бассейне работает инфракрасная
сауна, которую я настоятельно рекомендую посещать. Инфракрасные
лучи прекрасно борются с болезнетворными бактериями".
Тут одна девушка не выдерживает:
- Скажите, а купальные противогазы скоро начнут выдавать?
13.04.2011, Новые истории - основной выпуск
У моей однокурсницы, Наташи Пироговой, живёт в квартире удав. Между
прочим, очень милая домашняя скотинка. Неприхотлив в быту, ест редко,
под ногами не путается, не гавкает, не мяукает, не мычит - знай себе
лежит в вольере. Кличка у удава - Ломброзо. Кличка может показаться
кому-то странной, но вы учтите, что Наташа - студентка юридического
факультета.
Однажды Ломброзо сыграл важную и, я бы сказал, драматическую роль в
студенческом капустнике, где никакой драмы не предполагалось. Капустник
был приурочен к Татьяниному дню, а тема его была такая: "От кого в мире
больше вреда, от мужчин или женщин?" Сценарий был комедийный, в духе
КВНа, и состоял из двух десятков всем известных сюжетов. Заглавной
сценкой капустника был, конечно же, библейский сюжет про Адама, Еву,
змия и запретный плод.
Отказаться от этой сценки было никак невозможно. Во-первых, она обещала
собрать полный зрительный зал - выйти на сцену голыми, правда, запретил
проректор, но всё же Адам должен был играть в одних плавках, а Ева - в
одной лёгкой тунике (мини-юбочка, занавеска через плечо), без лифчика.
Причём Еву согласились играть Марина, самая роскошная блондинка курса, а
Адама - Денис, КМС по спортивной гимнастике. Такой эротики в нашем
универе ещё не было никогда!
Кроме того, сценарист давно положил глаз на Ломброзо, и с самого первого
курса обещал, что "этого удава мы где-нибудь используем". Тут возникла
загвоздка. Хозяйка удава, Наташа, очень хотела сыграть Еву, но не прошла
кастинг - у неё был второй размер груди, тогда как у Марины - четвёртый.
И Наташа засомневалась - а будет ли Ломброзо хорошо играть, разлучённый
с хозяйкой? Поначалу удав действительно срывал репетиции и всё норовил
куда-то уползти, но потом привык к Марине и Денису, и на генеральном
прогоне за день до капустника всё прошло идеально.
И вот, наступил Татьянин день. Пришло время капустника. Зрителей, как и
ожидалось, набился полный зал (в том числе присутствовали ректор и
несколько деканов).
Открывается занавес, лучи прожекторов освещают середину сцены - там два
стула, на которых сидят Адам в плавках и Ева в тунике без лифчика. Между
стульями стоит большой горшок с деревом, как бы яблоней. В ветвях дерева
(о чём не подозревают зрители) прячется Ломброзо с яблоком в зубах.
Сценка начинается. Адам наклоняется к Еве и взасос целует её в губы
(бурные аплодисменты в зале).
Потом Ева наклоняется к Адаму, целует его и восклицает: "Мы в раю!!"
(бурные аплодисменты, хохот, овации в зале).
Затем происходит самое интересное: Ева незаметно для зрителей открывает
правую ладонь, где у неё спрятан кусок сырой печёнки, и Ломброзо,
привлечённый этим запахом, выползает из ветвей - точнее, показывается
его голова с яблоком в зубах. Ева произносит пафосные слова и
вытаскивает яблоко из пасти удава. И тут происходит катастрофа! По
сценарию, Ломброзо должен был взять кусок печёнки с руки Евы (со стороны
смотрелось бы так, словно змий целует руку Евы в благодарность за
предательство Бога), но то ли удаву не понравилась печёнка, то ли он
слишком оголодал и захотел откусить кусок побольше - в общем, Ломброзо
широко раскрыл пасть и ухватил то, что оказалось прямо перед его глазами
- правую маринину сиську!..
Представление остановили на час. Раненую Еву провожал в медпункт весь
зрительный зал. Уже вечером, хорошо подумав, мы поняли причину
произошедшего - на репетициях Марина играла в лифчике, а на
представлении впервые оказалась без него. И удав, конечно, принял эту
сочную, круглую, тёплую, колышущуюся сиську за приманку. Он же не дурак
кусать печёнку, когда перед ним такая красота.
P.S.: Кстати, два маленьких шрама остались на марининой груди до сих
пор. Я только вчера проверял.
прочим, очень милая домашняя скотинка. Неприхотлив в быту, ест редко,
под ногами не путается, не гавкает, не мяукает, не мычит - знай себе
лежит в вольере. Кличка у удава - Ломброзо. Кличка может показаться
кому-то странной, но вы учтите, что Наташа - студентка юридического
факультета.
Однажды Ломброзо сыграл важную и, я бы сказал, драматическую роль в
студенческом капустнике, где никакой драмы не предполагалось. Капустник
был приурочен к Татьяниному дню, а тема его была такая: "От кого в мире
больше вреда, от мужчин или женщин?" Сценарий был комедийный, в духе
КВНа, и состоял из двух десятков всем известных сюжетов. Заглавной
сценкой капустника был, конечно же, библейский сюжет про Адама, Еву,
змия и запретный плод.
Отказаться от этой сценки было никак невозможно. Во-первых, она обещала
собрать полный зрительный зал - выйти на сцену голыми, правда, запретил
проректор, но всё же Адам должен был играть в одних плавках, а Ева - в
одной лёгкой тунике (мини-юбочка, занавеска через плечо), без лифчика.
Причём Еву согласились играть Марина, самая роскошная блондинка курса, а
Адама - Денис, КМС по спортивной гимнастике. Такой эротики в нашем
универе ещё не было никогда!
Кроме того, сценарист давно положил глаз на Ломброзо, и с самого первого
курса обещал, что "этого удава мы где-нибудь используем". Тут возникла
загвоздка. Хозяйка удава, Наташа, очень хотела сыграть Еву, но не прошла
кастинг - у неё был второй размер груди, тогда как у Марины - четвёртый.
И Наташа засомневалась - а будет ли Ломброзо хорошо играть, разлучённый
с хозяйкой? Поначалу удав действительно срывал репетиции и всё норовил
куда-то уползти, но потом привык к Марине и Денису, и на генеральном
прогоне за день до капустника всё прошло идеально.
И вот, наступил Татьянин день. Пришло время капустника. Зрителей, как и
ожидалось, набился полный зал (в том числе присутствовали ректор и
несколько деканов).
Открывается занавес, лучи прожекторов освещают середину сцены - там два
стула, на которых сидят Адам в плавках и Ева в тунике без лифчика. Между
стульями стоит большой горшок с деревом, как бы яблоней. В ветвях дерева
(о чём не подозревают зрители) прячется Ломброзо с яблоком в зубах.
Сценка начинается. Адам наклоняется к Еве и взасос целует её в губы
(бурные аплодисменты в зале).
Потом Ева наклоняется к Адаму, целует его и восклицает: "Мы в раю!!"
(бурные аплодисменты, хохот, овации в зале).
Затем происходит самое интересное: Ева незаметно для зрителей открывает
правую ладонь, где у неё спрятан кусок сырой печёнки, и Ломброзо,
привлечённый этим запахом, выползает из ветвей - точнее, показывается
его голова с яблоком в зубах. Ева произносит пафосные слова и
вытаскивает яблоко из пасти удава. И тут происходит катастрофа! По
сценарию, Ломброзо должен был взять кусок печёнки с руки Евы (со стороны
смотрелось бы так, словно змий целует руку Евы в благодарность за
предательство Бога), но то ли удаву не понравилась печёнка, то ли он
слишком оголодал и захотел откусить кусок побольше - в общем, Ломброзо
широко раскрыл пасть и ухватил то, что оказалось прямо перед его глазами
- правую маринину сиську!..
Представление остановили на час. Раненую Еву провожал в медпункт весь
зрительный зал. Уже вечером, хорошо подумав, мы поняли причину
произошедшего - на репетициях Марина играла в лифчике, а на
представлении впервые оказалась без него. И удав, конечно, принял эту
сочную, круглую, тёплую, колышущуюся сиську за приманку. Он же не дурак
кусать печёнку, когда перед ним такая красота.
P.S.: Кстати, два маленьких шрама остались на марининой груди до сих
пор. Я только вчера проверял.
15.04.2011, Остальные новые истории
Приятель старшего брата, Тимофей, шашлыки любит очень. Хотя и знает, что
шашлык - это такой русский гамбургер в смысле влияния на фигуру и
формирования в сосудах холестериновых завалов. Но поделать с собой
ничего не может. Как только в воздухе пахнет весной, как только соловьи
и ласточки оглашают пространство своими дикими криками, парня тянет на
природу, в чащу, в лес.
Так и прошлой весной, где-то в середине апреля, он услышал от организма
знакомые позывы. И даже прикупил на рынке кусок хорошей баранины. Но тут
запротестовала жена - какие, мол, шашлыки, если ты за год семь
килограммов прибавил? Выходила замуж за стройного, спортивного парня, ан
глядь - через два года хряк. Хоть на сало режь.
После короткой ссоры стороны пришли к консенсусу - шашлыкам быть, но
запивать их пивом, заедать кальмаром, фисташками и прочими калорийными
продуктами Тимке категорически запрещается.
- Пей минералку или апельсиновый сок, - заключила жена.
- Это с шашлыком-то? - возмутился Тимка.
- Ну а что? Если с апельсинового воротит, пей берёзовый. Ты его любишь,
и его в лесу много.
Добравшись с другом до леса, Тимка первым делом пошёл кромсать берёзу.
Подходящая берёза нашлась не близко и не сразу, но зато она была высокая,
молоденькая и стройная. Вогнав в неё несколько раз свой инструмент
(топорик), Тимка добился сокоотделения - тонкая вкусная струйка потекла
по берестяному желобку.
Подставив под струйку трёхлитровую банку и прикинув, что для наполнения
сосуда потребуется примерно час, Тимка удалился поджаривать шашлыки.
Когда час прошёл (мясо за это время успело прожариться и издавало
вкусный спелый аромат), Тимка вернулся к банке - и тут его поджидал
неприятный сюрприз. Банка стояла на прежнем месте, под струёй, но была
загадочно пуста. Немного сока плескалось лишь на самом донышке.
Очевидно, некий хитромудрый гад в отсутствие Тимки аккуратно слил сок в
свою ёмкость - и был таков.
Помянув гада и его родных до десятого колена нехорошими словами, Тимка
огляделся - но никаких признаков вора уже не было. Сбежал, хитёр и
торжествующ.
Тимка с испорченным настроением вернулся к шашлыкам и рассказал другу
про невесёлую оказию. Друг его утешил:
- Да ладно тебе, Тимон. Пока будем закусывать, пока байки потравим, как
раз банка наберётся. Два раза не украдут - снаряд два раза в воронку не
падает...
Через сорок минут Тимка пошёл за банкой уже вместе с другом - оба
страшно хотели пить. Тимкина жена замочила шашлык в таком ядерном соусе
из чеснока, перца и какой-то китайской отравы, что горло у обоих
буквально полыхало, а во рту была сухость, способная посоперничать с
Атакамской пустыней.
Придя на место, они увидели шокирующую и скорбную картину - банку снова
кто-то опустошил. Флегматичный друг Тимки разразился такими проклятиями,
каких не слышал даже одноногий пират Джон Сильвер в компании пьяных
головорезов. Тимка же стал внимательно глядеть под ноги в поисках
следов. И ему показалось, что свежая травка как будто примята справа от
банки. Сделав шагов сто в этом направлении, Тимка заметил, как вдалеке,
меж берёзовых стволов, мелькает что-то пёстрое, человеческого роста, и
это что-то стремительно от него улепётывает.
"Ну нет, не уйдёшь!!" - подумал Тимка, сжав кулаки, и бросился вдогонку.
Через пару минут он настиг старушку в красном платке, которая - конечно
же! - несла в руках большой бидон с берёзовым соком.
Тимка в обычной жизни относится к старушкам очень уважительно, но тут
злоба и жажда мести взяли верх. С налитыми кровью глазами он бросился на
старушку, вырвал у неё из рук бидон, вылил сок на землю и принялся
орать:
- Ну что, карга, напилась сока?! Напилась сока, поганка трухлявая?!
Ненавижу!!
Старушка завизжала от ужаса и с криком:
- Батюшки, сумасшедший!! - бросилась вон с места событий.
Тимка, тем не менее, не успокоился, пока не совершил над бидоном
ритуальную казнь - он так его измял и покорёжил, что вещь стала
совершенно непригодной к дальнейшей эксплуатации.
Минут через десять Тимка вернулся к берёзе. Там его встретил загадочно
улыбающийся друг.
- А знаешь, Тимон, банка-то твоя - с трещиной, - друг показал Тимофею
донышко банки, где, действительно, имелась заметная трещина. - Вот в неё
весь сок и вытек. Бабулька, получается, совсем в другом месте сок
набирала...
шашлык - это такой русский гамбургер в смысле влияния на фигуру и
формирования в сосудах холестериновых завалов. Но поделать с собой
ничего не может. Как только в воздухе пахнет весной, как только соловьи
и ласточки оглашают пространство своими дикими криками, парня тянет на
природу, в чащу, в лес.
Так и прошлой весной, где-то в середине апреля, он услышал от организма
знакомые позывы. И даже прикупил на рынке кусок хорошей баранины. Но тут
запротестовала жена - какие, мол, шашлыки, если ты за год семь
килограммов прибавил? Выходила замуж за стройного, спортивного парня, ан
глядь - через два года хряк. Хоть на сало режь.
После короткой ссоры стороны пришли к консенсусу - шашлыкам быть, но
запивать их пивом, заедать кальмаром, фисташками и прочими калорийными
продуктами Тимке категорически запрещается.
- Пей минералку или апельсиновый сок, - заключила жена.
- Это с шашлыком-то? - возмутился Тимка.
- Ну а что? Если с апельсинового воротит, пей берёзовый. Ты его любишь,
и его в лесу много.
Добравшись с другом до леса, Тимка первым делом пошёл кромсать берёзу.
Подходящая берёза нашлась не близко и не сразу, но зато она была высокая,
молоденькая и стройная. Вогнав в неё несколько раз свой инструмент
(топорик), Тимка добился сокоотделения - тонкая вкусная струйка потекла
по берестяному желобку.
Подставив под струйку трёхлитровую банку и прикинув, что для наполнения
сосуда потребуется примерно час, Тимка удалился поджаривать шашлыки.
Когда час прошёл (мясо за это время успело прожариться и издавало
вкусный спелый аромат), Тимка вернулся к банке - и тут его поджидал
неприятный сюрприз. Банка стояла на прежнем месте, под струёй, но была
загадочно пуста. Немного сока плескалось лишь на самом донышке.
Очевидно, некий хитромудрый гад в отсутствие Тимки аккуратно слил сок в
свою ёмкость - и был таков.
Помянув гада и его родных до десятого колена нехорошими словами, Тимка
огляделся - но никаких признаков вора уже не было. Сбежал, хитёр и
торжествующ.
Тимка с испорченным настроением вернулся к шашлыкам и рассказал другу
про невесёлую оказию. Друг его утешил:
- Да ладно тебе, Тимон. Пока будем закусывать, пока байки потравим, как
раз банка наберётся. Два раза не украдут - снаряд два раза в воронку не
падает...
Через сорок минут Тимка пошёл за банкой уже вместе с другом - оба
страшно хотели пить. Тимкина жена замочила шашлык в таком ядерном соусе
из чеснока, перца и какой-то китайской отравы, что горло у обоих
буквально полыхало, а во рту была сухость, способная посоперничать с
Атакамской пустыней.
Придя на место, они увидели шокирующую и скорбную картину - банку снова
кто-то опустошил. Флегматичный друг Тимки разразился такими проклятиями,
каких не слышал даже одноногий пират Джон Сильвер в компании пьяных
головорезов. Тимка же стал внимательно глядеть под ноги в поисках
следов. И ему показалось, что свежая травка как будто примята справа от
банки. Сделав шагов сто в этом направлении, Тимка заметил, как вдалеке,
меж берёзовых стволов, мелькает что-то пёстрое, человеческого роста, и
это что-то стремительно от него улепётывает.
"Ну нет, не уйдёшь!!" - подумал Тимка, сжав кулаки, и бросился вдогонку.
Через пару минут он настиг старушку в красном платке, которая - конечно
же! - несла в руках большой бидон с берёзовым соком.
Тимка в обычной жизни относится к старушкам очень уважительно, но тут
злоба и жажда мести взяли верх. С налитыми кровью глазами он бросился на
старушку, вырвал у неё из рук бидон, вылил сок на землю и принялся
орать:
- Ну что, карга, напилась сока?! Напилась сока, поганка трухлявая?!
Ненавижу!!
Старушка завизжала от ужаса и с криком:
- Батюшки, сумасшедший!! - бросилась вон с места событий.
Тимка, тем не менее, не успокоился, пока не совершил над бидоном
ритуальную казнь - он так его измял и покорёжил, что вещь стала
совершенно непригодной к дальнейшей эксплуатации.
Минут через десять Тимка вернулся к берёзе. Там его встретил загадочно
улыбающийся друг.
- А знаешь, Тимон, банка-то твоя - с трещиной, - друг показал Тимофею
донышко банки, где, действительно, имелась заметная трещина. - Вот в неё
весь сок и вытек. Бабулька, получается, совсем в другом месте сок
набирала...
18.04.2011, Новые истории - основной выпуск
Произошла эта история в управе одного из московских районов, где студент
Миша проходил летнюю практику.
В каждой управе есть отдел, занимающийся обращениями граждан. Обращений
в день поступает довольно много, потому что пишут в управу все кому не
лень и по самым различным поводам. Написать может молодая семья, которую
затопили соседи сверху, написать могут озабоченные благоустройством
двора бабушки (причём сам текст письма займёт полстраницы, а подписи
всех-всех-всех бабуль многоэтажки растянутся страницы на три), писать
могут даже мелкие предприниматели, которым жадность и смекалка не
позволяют обратиться к юристам. В самом деле, если разослать письма с
каким-нибудь каверзным юридическим вопросом в десяток инстанций, то как
минимум в одной письмо попадёт к буквоеду, который даст на это письмо
развёрнутый подробный ответ, хотя бы по должности от него это и не
требовалось.
Миша проходил практику в жилищном отделе, но каждое утро забегал в отдел
работы с гражданами - узнать, нет ли корреспонденции на особо сложные
жилищные темы? Таковых писем оказывалось штук пять-шесть, и Миша
утаскивал их к себе в кабинет.
Однако забегал он в отдел работы с гражданами не без содрогания. Дело в
том, что начальником отдела была довольно мрачная женщина типа Калугиной
из "Служебного романа", и у этой женщины имелась не только калугинская
строгость и калугинские комплексы, но и свой личный заскок - в кабинете
она держала огромного добермана. С ним она приходила на работу, с ним
она уходила с работы, и вообще - пёс был её тенью.
Миша ужасно боялся собак с детства, даже спаниелей и болонок, поэтому
ежеутреннее столкновение с доберманом было для него пыткой. Пёс, к тому
же, почувствовал его страх, и каждый раз встречал появление Миши злобным
порыкиванием.
Когда однажды утром пёс неожиданно зашёл Мише за спину и нарочно
оглушительно гавкнул, практикант не выдержал и спросил у "калугиной":
- Людмила Ивановна, ну зачем вы берёте на работу этого пса? Какая от
него польза?
- От моего пса очень большая польза.
- Ну, какая? Кроме той, что он выгоняет своими выходками посетителей
вроде меня?
- Мой пёс меня успокаивает - это раз. Мой пёс очень умён - это два.
Наконец, мой пёс отлично надрессирован и от него гораздо больше пользы,
чем от моего помощника, которого я уволила два года назад. Вот, смотри.
Рекс!..
Пёс вскочил на ноги и уставил на хозяйку почтительный взгляд.
- Рекс, подай мне чистую бумагу для принтера!
Пёс моментально сделал два прыжка к шкафу, открыл его лапой, взял в зубы
запечатанную пачку бумаги и притащил хозяйке.
- Молодец. Теперь отнеси эту ведомость начальнику земельного отдела.
Хозяйка повесила псу на шею файл с бумагами, и тот выбежал из кабинета.
Через пару минут он вернулся, причём нёс на шее уже не файл, а целую
папку - очевидно, с ответными бумагами из земельного отдела.
- Умница, Рекс. Ну а теперь, покажи Мише свою главную обязанность по
офису.
Рекс сел перед столом и высунул длинный розовый лопатообразный язык, с
которого капала слюна. Его хозяйка в это же время подвинула к себе
огромную кипу конвертов и неотправленных ответов.
- Рекс, конверт!
Пёс с усердием лизнул полоску конверта, и хозяйка лихо этот конверт
запечатала.
- Рекс, конверт!
Пёс повторил лизательную процедуру.
- Рекс, конверт!.. Молодец, Рекс. Видишь ли, Миша, года два назад мне
пришлось отправить людям за один вечер 108 писем. Я тогда стёрла язык до
крови. А теперь, вместе с моим Рексом, я и здоровье берегу, и с письмами
управляюсь - на полчаса раньше! Ну, скажи теперь - есть от него польза?
Миша проходил летнюю практику.
В каждой управе есть отдел, занимающийся обращениями граждан. Обращений
в день поступает довольно много, потому что пишут в управу все кому не
лень и по самым различным поводам. Написать может молодая семья, которую
затопили соседи сверху, написать могут озабоченные благоустройством
двора бабушки (причём сам текст письма займёт полстраницы, а подписи
всех-всех-всех бабуль многоэтажки растянутся страницы на три), писать
могут даже мелкие предприниматели, которым жадность и смекалка не
позволяют обратиться к юристам. В самом деле, если разослать письма с
каким-нибудь каверзным юридическим вопросом в десяток инстанций, то как
минимум в одной письмо попадёт к буквоеду, который даст на это письмо
развёрнутый подробный ответ, хотя бы по должности от него это и не
требовалось.
Миша проходил практику в жилищном отделе, но каждое утро забегал в отдел
работы с гражданами - узнать, нет ли корреспонденции на особо сложные
жилищные темы? Таковых писем оказывалось штук пять-шесть, и Миша
утаскивал их к себе в кабинет.
Однако забегал он в отдел работы с гражданами не без содрогания. Дело в
том, что начальником отдела была довольно мрачная женщина типа Калугиной
из "Служебного романа", и у этой женщины имелась не только калугинская
строгость и калугинские комплексы, но и свой личный заскок - в кабинете
она держала огромного добермана. С ним она приходила на работу, с ним
она уходила с работы, и вообще - пёс был её тенью.
Миша ужасно боялся собак с детства, даже спаниелей и болонок, поэтому
ежеутреннее столкновение с доберманом было для него пыткой. Пёс, к тому
же, почувствовал его страх, и каждый раз встречал появление Миши злобным
порыкиванием.
Когда однажды утром пёс неожиданно зашёл Мише за спину и нарочно
оглушительно гавкнул, практикант не выдержал и спросил у "калугиной":
- Людмила Ивановна, ну зачем вы берёте на работу этого пса? Какая от
него польза?
- От моего пса очень большая польза.
- Ну, какая? Кроме той, что он выгоняет своими выходками посетителей
вроде меня?
- Мой пёс меня успокаивает - это раз. Мой пёс очень умён - это два.
Наконец, мой пёс отлично надрессирован и от него гораздо больше пользы,
чем от моего помощника, которого я уволила два года назад. Вот, смотри.
Рекс!..
Пёс вскочил на ноги и уставил на хозяйку почтительный взгляд.
- Рекс, подай мне чистую бумагу для принтера!
Пёс моментально сделал два прыжка к шкафу, открыл его лапой, взял в зубы
запечатанную пачку бумаги и притащил хозяйке.
- Молодец. Теперь отнеси эту ведомость начальнику земельного отдела.
Хозяйка повесила псу на шею файл с бумагами, и тот выбежал из кабинета.
Через пару минут он вернулся, причём нёс на шее уже не файл, а целую
папку - очевидно, с ответными бумагами из земельного отдела.
- Умница, Рекс. Ну а теперь, покажи Мише свою главную обязанность по
офису.
Рекс сел перед столом и высунул длинный розовый лопатообразный язык, с
которого капала слюна. Его хозяйка в это же время подвинула к себе
огромную кипу конвертов и неотправленных ответов.
- Рекс, конверт!
Пёс с усердием лизнул полоску конверта, и хозяйка лихо этот конверт
запечатала.
- Рекс, конверт!
Пёс повторил лизательную процедуру.
- Рекс, конверт!.. Молодец, Рекс. Видишь ли, Миша, года два назад мне
пришлось отправить людям за один вечер 108 писем. Я тогда стёрла язык до
крови. А теперь, вместе с моим Рексом, я и здоровье берегу, и с письмами
управляюсь - на полчаса раньше! Ну, скажи теперь - есть от него польза?
20.04.2011, Новые истории - основной выпуск
Многие виды хобби так или иначе связаны с природой. Разведение кактусов,
сбор грибов съедобных и грибов весёлых, дрессировка собак - очень
распространённые увлечения, однако же не вызывающие у меня интереса и
священного трепета. Но есть два хобби, относиться к которым без уважения
невозможно. Это 1) съёмка приближающихся торнадо - когда чокнутые
энтузиасты подъезжают к смерчу почти вплотную и снимают сам вихрь,
кружащихся в воздушном вальсе коров, летающие скамейки... и ты каждый
раз с замиранием сердца думаешь - а ну как у ребят заглохнет машина в
самый ответственный момент, когда торнадо пойдёт на них?
Второе хобби - сплав по горным рекам на лодке, занятие тоже крайне
нервное и душещипательное.
Вот про один забавный сплав по речке я и хочу рассказать.
Дело было в Красноярском крае. Четверо парней, довольно опытных
рафтеров, решили проплыть по знакомой порожистой речке. Преодолеть им
предстояло три порога: два - средней категории сложности и один -
архисложный, проходимый только при очень точном маневрировании между
валунами.
Начиналось всё довольно весело. Одев спасжилеты, ребята прыгнули в рафты
и привычно заработали вёслами. До первого порога у них вообще получилась
лёгкая прогулка - ребята даже не намокли и не забрызгались. На пороге же
пришлось слегка порулить вёслами - то правые вперёд, то левые назад, то
все вперёд, то куда-ты-твою-мать-вперёд-гребёшь... В итоге рафт только
один раз покрутился в водовороте, и разгорячённых парней окатило
холодной водой, что было даже в кайф.
Но вот дальше начался триллер, и триллер этот был настолько же жуток,
насколько и комичен. Дело в том, что весной в мелкие сибирские речки
поднимается для нереста таймень - это такой крупный лосось. Таймень
способен выпрыгивать из воды на метр-полтора, если перед ним находится
некое препятствие - небольшой водопад, камни или какая-нибудь рогатая
коряга. А ещё таймень - крупная рыба, он достигает 60 килограммов веса.
Чтоб вы понимали, о чём идёт речь, представьте, что из воды выпрыгивают
мокрые скользкие брёвна.
Один из парней, Игорь, в полной мере оценил эту метафору, когда перед
вторым порогом что-то тёмное взлетело перед его глазами из речки и с
мощью Майка Тайсона треснуло его по голове. Игорь даже не успел
удивиться - он моментально отключился.
- Парни, Игорь контужен! По ходу, здесь таймень нерестится!
Из воды тут же запрыгали десятки тайменей, будто только и ждали сигнала
к атаке. Тут бы нашей сказочке пришёл печальный конец, но главный
рафтер, Стас, не растерялся и скомандовал:
- Эврика! Вёсла к бою!
Быстрым движением весла Стас отшиб обратно в воду тайменя, летевшего
прямо в голову Игоря, который и так пребывал в нокдауне. Двое других
парней последовали его примеру, и целых десять минут на речке
происходило небывалое сражение - трое рафтеров ударами вёсел глушили
летящего тайменя, спасая здоровье себе и жизнь - контуженному другу.
Когда битва кончилась, и обессилевшие рафтеры пристали к берегу, Игорь
очнулся и пришёл в себя. Он совершенно ничего не помнил и не поверил ни
единому слову друзей, которые принялись гордо расписывать свой подвиг.
- Ребят, а мы точно не напились? - с сомнением в голосе спросил он. - А
то у вас руки трясутся, а у меня голова трещит...
сбор грибов съедобных и грибов весёлых, дрессировка собак - очень
распространённые увлечения, однако же не вызывающие у меня интереса и
священного трепета. Но есть два хобби, относиться к которым без уважения
невозможно. Это 1) съёмка приближающихся торнадо - когда чокнутые
энтузиасты подъезжают к смерчу почти вплотную и снимают сам вихрь,
кружащихся в воздушном вальсе коров, летающие скамейки... и ты каждый
раз с замиранием сердца думаешь - а ну как у ребят заглохнет машина в
самый ответственный момент, когда торнадо пойдёт на них?
Второе хобби - сплав по горным рекам на лодке, занятие тоже крайне
нервное и душещипательное.
Вот про один забавный сплав по речке я и хочу рассказать.
Дело было в Красноярском крае. Четверо парней, довольно опытных
рафтеров, решили проплыть по знакомой порожистой речке. Преодолеть им
предстояло три порога: два - средней категории сложности и один -
архисложный, проходимый только при очень точном маневрировании между
валунами.
Начиналось всё довольно весело. Одев спасжилеты, ребята прыгнули в рафты
и привычно заработали вёслами. До первого порога у них вообще получилась
лёгкая прогулка - ребята даже не намокли и не забрызгались. На пороге же
пришлось слегка порулить вёслами - то правые вперёд, то левые назад, то
все вперёд, то куда-ты-твою-мать-вперёд-гребёшь... В итоге рафт только
один раз покрутился в водовороте, и разгорячённых парней окатило
холодной водой, что было даже в кайф.
Но вот дальше начался триллер, и триллер этот был настолько же жуток,
насколько и комичен. Дело в том, что весной в мелкие сибирские речки
поднимается для нереста таймень - это такой крупный лосось. Таймень
способен выпрыгивать из воды на метр-полтора, если перед ним находится
некое препятствие - небольшой водопад, камни или какая-нибудь рогатая
коряга. А ещё таймень - крупная рыба, он достигает 60 килограммов веса.
Чтоб вы понимали, о чём идёт речь, представьте, что из воды выпрыгивают
мокрые скользкие брёвна.
Один из парней, Игорь, в полной мере оценил эту метафору, когда перед
вторым порогом что-то тёмное взлетело перед его глазами из речки и с
мощью Майка Тайсона треснуло его по голове. Игорь даже не успел
удивиться - он моментально отключился.
- Парни, Игорь контужен! По ходу, здесь таймень нерестится!
Из воды тут же запрыгали десятки тайменей, будто только и ждали сигнала
к атаке. Тут бы нашей сказочке пришёл печальный конец, но главный
рафтер, Стас, не растерялся и скомандовал:
- Эврика! Вёсла к бою!
Быстрым движением весла Стас отшиб обратно в воду тайменя, летевшего
прямо в голову Игоря, который и так пребывал в нокдауне. Двое других
парней последовали его примеру, и целых десять минут на речке
происходило небывалое сражение - трое рафтеров ударами вёсел глушили
летящего тайменя, спасая здоровье себе и жизнь - контуженному другу.
Когда битва кончилась, и обессилевшие рафтеры пристали к берегу, Игорь
очнулся и пришёл в себя. Он совершенно ничего не помнил и не поверил ни
единому слову друзей, которые принялись гордо расписывать свой подвиг.
- Ребят, а мы точно не напились? - с сомнением в голосе спросил он. - А
то у вас руки трясутся, а у меня голова трещит...
21.04.2011, Новые истории - основной выпуск
Только что встретил приятеля, Мишу. Замечаю, что он как будто похудел и
не в настроении. Интересуюсь, всё ли у него в порядке. Он мрачно
отвечает:
- Мои дети меня предали.
- Да что ты? Постой, а как они могли тебя предать? У тебя же две
трёхлетние девочки-близняшки.
- Вот они и предали. В прошлые выходные пошли всей семьёй в аквапарк. В
какой-то момент жена на пять минут отлучилась, а когда вернулась, одна
из дочек и заявляет: "Мама, а почему ты не можешь показать этот фокус?"
Жена удивляется: "Какой фокус?" Дочка: "Когда мимо папы проходят вон те
молодые тёти, у него трусики раздуваются. А когда проходишь ты, то нет!"
Бедный Миша! Три дня с женой не разговаривал.
не в настроении. Интересуюсь, всё ли у него в порядке. Он мрачно
отвечает:
- Мои дети меня предали.
- Да что ты? Постой, а как они могли тебя предать? У тебя же две
трёхлетние девочки-близняшки.
- Вот они и предали. В прошлые выходные пошли всей семьёй в аквапарк. В
какой-то момент жена на пять минут отлучилась, а когда вернулась, одна
из дочек и заявляет: "Мама, а почему ты не можешь показать этот фокус?"
Жена удивляется: "Какой фокус?" Дочка: "Когда мимо папы проходят вон те
молодые тёти, у него трусики раздуваются. А когда проходишь ты, то нет!"
Бедный Миша! Три дня с женой не разговаривал.
22.04.2011, Новые истории - основной выпуск
Изобретение смс-ок лишило нас такого заслуженного и почтенного средства
связи, как телеграф. А ведь без телеграфа мировая история и литература
выглядели бы совсем по-другому - несолидно и даже карикатурно. Давайте
представим на секунду, что известные герои прошлого вместо телеграмм
получали бы смс-ки. Например:
"Жукова разбудила важная смс-ка из Ставки главнокомандующего: "Начинаем
наступление не позже 9 вечера. Возражения будут? А то в Ставке вечно все
согласны. :) Иосиф".
"Вечером усталый император кинул смс-ку министру внутренних дел
Хвостову: "Алексей Николаевич, зачем Вы опять пишете, будто Распутин пил
и буянил в ресторане?((( Григорий - добрый и хороший человек, он никому
не желает зла. Будьте здоровы, хранит Вас Господь. Николай".
"Штирлиц получил короткую и ехидную смс-ку от Мюллера: "Ну что, дружище,
вы уже запаслись русско-немецким разговорником? Скоро нас всех отправят
в Сибирь. По слухам, Берлин будут брать через неделю. Мюллер. (после
прочтения удалить)"
Впрочем, для простых смертных, которым не надо заботиться о величии
момента, переход на смс-ки стал несомненным благом. И эта история служит
отличным тому доказательством.
В 1998-м году в глуши Тюменской области, в маленьком нефтяном посёлке,
только что построенном по случаю обнаружения нового нефтеносного пласта,
жил геолог, вчершаний студент Петя. Заработать в то время в России было
сложно, если ты не киллер, не олигарх и не челнок, и одна из редких
возможностей как раз находилась в области геологии нефти и газа. Поэтому
Петя, скрепив сердце, оставил в Подмосковье беременную жену,
второкурсницу, пообещав ей две вещи: 1) аккуратно высылать каждый месяц
деньги и 2) изменять жене только с лучшей девчонкой - правой ручонкой
(тем более, что никаких других девчонок в тайге всё равно не
предвиделось).
Прошло месяца три, Петя обжился в посёлке и вовсю кормил лютых сибирских
комаров. Молодой его жене, тем временем, пришла пора рожать. Письма в
Петин посёлок приходили как на фронт, строго по графику - раз в две
недели. В своём последнем письме жена сообщала, что вот-вот, буквально
на днях, она произведёт на свет первенца. По крайней мере, так
утверждали врачи, и она даже легла на сохранение в роддом. В конце
письма значилось: "Осталось немножко. Жди телеграммы".
Петя точно сошёл с ума. Он потерял аппетит и сон, он не мог нормально
работать: каждую минуту он ждал эту заветную весточку о рождении
ребёнка. Прежде всего, он разузнал у сорокалетней почтальонши, тёти
Зины, как часто в посёлок доходят телеграммы. Оказалось, что гораздо
чаще, чем письма - раз в четыре дня.
- А почему ж так медленно?! - воскликнул Петя.
- А потому, красавчик, что я тут одна почтальонша на семь посёлков. А
каждый посёлок - в сотне километров один от другого. Чтоб объехать три
посёлка, как раз нужны сутки. Кроме того, мне положены два выходных в
неделю - шо ж я, не человек, что ли?
- Тёть Зин, а нельзя как-нибудь каждый день получать? Ну хоть в эту
неделю? Я ж с ума сойду! Я за эту телеграмму уже убивать готов!
Тётя Зина прищурилась:
- Убивать, красавчик, не надо. Ты вот что скажи - ты жене изменить
готов?
- С кем?
- Со мной.
Петя остолбенел.
- Да ты не пугайся, красавчик. Делов-то. Я возьму себе больничный на
пять дней, погощу у тебя, а по вечерам буду ездить в город, проверять
почту.
Петя отказался наотрез.
- Ну, как знаешь, красавчик. Зря ты так со мной. Тётя Зина тоже была
красавицей... когда-то.
Прошло два дня. Петя окончательно перестал спать и работать. Вечером на
третий день к нему зашла тётя Зина и сообщила:
- Там, красавчик, что-то на твоё имя пришло. Не знаю, правда, телеграмма
или письмо - с собой не привезла. И в ближайшие три дня не привезу - у
меня два выходных и отгул.
- Тётя Зина!! Будьте человеком!! Привезите!!
- Даром не работаю, красавчик. Плати натурой. Или жди.
Что оставалось Пете? В тот же вечер он лёг в постель с тётей Зиной и не
вылезал из этой постели до самого утра.
Следующим вечером тётя Зина отправилась в город и привезла Пете...
письмо. Письмо начиналось так:
"Дорогой Петя! Врачи ошибались. Теперь они говорят, что я рожу не раньше
чем через месяц..."
После таких новостей Петя впервые в жизни запил...
связи, как телеграф. А ведь без телеграфа мировая история и литература
выглядели бы совсем по-другому - несолидно и даже карикатурно. Давайте
представим на секунду, что известные герои прошлого вместо телеграмм
получали бы смс-ки. Например:
"Жукова разбудила важная смс-ка из Ставки главнокомандующего: "Начинаем
наступление не позже 9 вечера. Возражения будут? А то в Ставке вечно все
согласны. :) Иосиф".
"Вечером усталый император кинул смс-ку министру внутренних дел
Хвостову: "Алексей Николаевич, зачем Вы опять пишете, будто Распутин пил
и буянил в ресторане?((( Григорий - добрый и хороший человек, он никому
не желает зла. Будьте здоровы, хранит Вас Господь. Николай".
"Штирлиц получил короткую и ехидную смс-ку от Мюллера: "Ну что, дружище,
вы уже запаслись русско-немецким разговорником? Скоро нас всех отправят
в Сибирь. По слухам, Берлин будут брать через неделю. Мюллер. (после
прочтения удалить)"
Впрочем, для простых смертных, которым не надо заботиться о величии
момента, переход на смс-ки стал несомненным благом. И эта история служит
отличным тому доказательством.
В 1998-м году в глуши Тюменской области, в маленьком нефтяном посёлке,
только что построенном по случаю обнаружения нового нефтеносного пласта,
жил геолог, вчершаний студент Петя. Заработать в то время в России было
сложно, если ты не киллер, не олигарх и не челнок, и одна из редких
возможностей как раз находилась в области геологии нефти и газа. Поэтому
Петя, скрепив сердце, оставил в Подмосковье беременную жену,
второкурсницу, пообещав ей две вещи: 1) аккуратно высылать каждый месяц
деньги и 2) изменять жене только с лучшей девчонкой - правой ручонкой
(тем более, что никаких других девчонок в тайге всё равно не
предвиделось).
Прошло месяца три, Петя обжился в посёлке и вовсю кормил лютых сибирских
комаров. Молодой его жене, тем временем, пришла пора рожать. Письма в
Петин посёлок приходили как на фронт, строго по графику - раз в две
недели. В своём последнем письме жена сообщала, что вот-вот, буквально
на днях, она произведёт на свет первенца. По крайней мере, так
утверждали врачи, и она даже легла на сохранение в роддом. В конце
письма значилось: "Осталось немножко. Жди телеграммы".
Петя точно сошёл с ума. Он потерял аппетит и сон, он не мог нормально
работать: каждую минуту он ждал эту заветную весточку о рождении
ребёнка. Прежде всего, он разузнал у сорокалетней почтальонши, тёти
Зины, как часто в посёлок доходят телеграммы. Оказалось, что гораздо
чаще, чем письма - раз в четыре дня.
- А почему ж так медленно?! - воскликнул Петя.
- А потому, красавчик, что я тут одна почтальонша на семь посёлков. А
каждый посёлок - в сотне километров один от другого. Чтоб объехать три
посёлка, как раз нужны сутки. Кроме того, мне положены два выходных в
неделю - шо ж я, не человек, что ли?
- Тёть Зин, а нельзя как-нибудь каждый день получать? Ну хоть в эту
неделю? Я ж с ума сойду! Я за эту телеграмму уже убивать готов!
Тётя Зина прищурилась:
- Убивать, красавчик, не надо. Ты вот что скажи - ты жене изменить
готов?
- С кем?
- Со мной.
Петя остолбенел.
- Да ты не пугайся, красавчик. Делов-то. Я возьму себе больничный на
пять дней, погощу у тебя, а по вечерам буду ездить в город, проверять
почту.
Петя отказался наотрез.
- Ну, как знаешь, красавчик. Зря ты так со мной. Тётя Зина тоже была
красавицей... когда-то.
Прошло два дня. Петя окончательно перестал спать и работать. Вечером на
третий день к нему зашла тётя Зина и сообщила:
- Там, красавчик, что-то на твоё имя пришло. Не знаю, правда, телеграмма
или письмо - с собой не привезла. И в ближайшие три дня не привезу - у
меня два выходных и отгул.
- Тётя Зина!! Будьте человеком!! Привезите!!
- Даром не работаю, красавчик. Плати натурой. Или жди.
Что оставалось Пете? В тот же вечер он лёг в постель с тётей Зиной и не
вылезал из этой постели до самого утра.
Следующим вечером тётя Зина отправилась в город и привезла Пете...
письмо. Письмо начиналось так:
"Дорогой Петя! Врачи ошибались. Теперь они говорят, что я рожу не раньше
чем через месяц..."
После таких новостей Петя впервые в жизни запил...
23.04.2011, Новые истории - основной выпуск
В одну из московских платных клиник с месяц тому назад пришёл гордый сын
гор, кавказец. Гордый-то гордый, но вот взгляд у него был побитый и
какой-то испуганный. Девушка в регистратуре, скорчив дежурную улыбку,
спросила у него:
- К какому врачу желаете попасть на приём?
- Слюшай, мнэ бы к анэсэтэзиологу, - почему-то шёпотом ответил кавказец.
- А почему шёпотом? - тоже понизила голос девушка.
- У мэня параблема. Доктару расскажу, нэ тэбе.
- Вообще-то анестезиолог не ведёт приёма пациентов, - засомневалась
девушка. - Может быть, сначала к терапевту? У Вас сильные боли?
- Нэт, пока болэй нэт. Но скоро будут, очэнь сильные!
Через пять минут кавказец вошёл к терапевту. Полный сочувственного
внимания и заботливого участия, какое бывает только в платных клиниках,
врач спросил:
- На что жалуетесь?
- Мне очэнь стыдно, доктар! Очэнь мнэ стыдно. Я нэдостойный сын своего
народа и своей матэри! Обэщайте, что никому никогда нэ расскажэте, зачэм
я у вас был.
Терапевт кивнул и сложил руки в замок:
- Я давал клятву Гиппократа. Не расскажу.
- Харашо, доктар. Мнэ нужна местная анэстэзия рук, ног, живота и спины.
Срочно, пока оно аканчатэльно нэ засохло!
Кавказец стал лихорадочно раздеваться, и многое повидавший на своём веку
терапевт увидал такое, что даже снял очки и принялся быстро-быстро их
протирать.
Почти всё мохнатое тело кавказца было покрыто белыми восковыми
полосками, предназначенными для эпиляции. Только на груди виднелся
розовый безволосый квадратик.
- Доктар, я смог атадрать только одну полоску! Вот здэсь! - кавказец
указал на грудь. - Это были такие боли, доктар, такие боли! Я думал, что
пойду и зарэжусь!
- Госссподи, да зачем вы намазались этим воском? Неужели нельзя просто
побриться?
- Нэт! У мэня свидание чэрэз два часа! А чтобы побрытся цэликом, мне
нужно часа чэтыре! Так что дэлайте анэстэзию, доктар. Мне ещё нужно
успэть за цвэтами!
Терапевт молча просидел минуту, тупо уставившись на пациента, потом
вздрогнул, опомнился и пошёл за обезболивающим...
гор, кавказец. Гордый-то гордый, но вот взгляд у него был побитый и
какой-то испуганный. Девушка в регистратуре, скорчив дежурную улыбку,
спросила у него:
- К какому врачу желаете попасть на приём?
- Слюшай, мнэ бы к анэсэтэзиологу, - почему-то шёпотом ответил кавказец.
- А почему шёпотом? - тоже понизила голос девушка.
- У мэня параблема. Доктару расскажу, нэ тэбе.
- Вообще-то анестезиолог не ведёт приёма пациентов, - засомневалась
девушка. - Может быть, сначала к терапевту? У Вас сильные боли?
- Нэт, пока болэй нэт. Но скоро будут, очэнь сильные!
Через пять минут кавказец вошёл к терапевту. Полный сочувственного
внимания и заботливого участия, какое бывает только в платных клиниках,
врач спросил:
- На что жалуетесь?
- Мне очэнь стыдно, доктар! Очэнь мнэ стыдно. Я нэдостойный сын своего
народа и своей матэри! Обэщайте, что никому никогда нэ расскажэте, зачэм
я у вас был.
Терапевт кивнул и сложил руки в замок:
- Я давал клятву Гиппократа. Не расскажу.
- Харашо, доктар. Мнэ нужна местная анэстэзия рук, ног, живота и спины.
Срочно, пока оно аканчатэльно нэ засохло!
Кавказец стал лихорадочно раздеваться, и многое повидавший на своём веку
терапевт увидал такое, что даже снял очки и принялся быстро-быстро их
протирать.
Почти всё мохнатое тело кавказца было покрыто белыми восковыми
полосками, предназначенными для эпиляции. Только на груди виднелся
розовый безволосый квадратик.
- Доктар, я смог атадрать только одну полоску! Вот здэсь! - кавказец
указал на грудь. - Это были такие боли, доктар, такие боли! Я думал, что
пойду и зарэжусь!
- Госссподи, да зачем вы намазались этим воском? Неужели нельзя просто
побриться?
- Нэт! У мэня свидание чэрэз два часа! А чтобы побрытся цэликом, мне
нужно часа чэтыре! Так что дэлайте анэстэзию, доктар. Мне ещё нужно
успэть за цвэтами!
Терапевт молча просидел минуту, тупо уставившись на пациента, потом
вздрогнул, опомнился и пошёл за обезболивающим...
Tony Cameron (221)