Сейчас женщина на работе рассказывала о своих проблемах:
- А еще сегодня у мужа день рождения приключился. Ну мы, конечно, знали об этом, но так не вовремя!
30 сентября
Лучшие истории прошлых лет в этот день
Новые истории - основной выпуск
"Фантомас"
В 60-х и в 70-х годах прошлого века несовершеннолетних подростков на этот фильм в зал не впускали. Но "Фантомас", снятый французами, стал классикой мирового кино и мало найдется тех, кто не видел его. Большинство посмотрели киноленту не один раз. Потрясающая игра актёров и постановка сюжета - вот что сделало это фильм таким популярным.
Фильму скоро будет шестьдесят лет, ведь первую часть во Франции зрители увидели в 1964 году, в то время как до остальных стран Европы кино дошло лишь год спустя. Что касается СССР, то трилогию решили выменять на "Анну Каренину", и показали спустя время, когда во Франции убедились в успехе картины.
Конечно, сам по себе Фантомас, как герой, довольно старый - ему уже больше 150 лет. Он существовал на страницах мрачного романа и затем в первых фильмах о нём. То, что сделали французы, сильно отличалось от всех предыдущих версий, ведь трилогию 60-х сделали в жанре комедии.
"Союзмультфильм" дублировал немного урезанную копию фильма, при этом снабдив её устрашающим смехом Фантомаса, чего, кстати, не было в оригинале.
Эффект от проката был впечатляющим, ведь зрители посчитали фильм не гротескной комедией, а самым настоящим боевиком. Масса погонь, спецэффекты и трюки! Стоит вспомнить автомобиль злодея, который на ходу превращается в самолёт!
Никто не ожидал такого безумного успеха в СССР. Фильм посмотрели более 45 миллионов зрителей, и он занял одно из лучших мест в прокате среди зарубежных кинокартин.
Если говорить о французском кино, то в то время это была одна из самых широкобюджетных киносъёмок. Старались не экономить. Например, драгоценности, которые похищает Фантомас, были подлинными - их взяли в использование в известном ювелирном доме. А когда снималась серия "Фантомас разбушевался", съёмочная группа во главе с режиссёром Андре Юнебелем поехала в Англию и в Италию.
До тех пор французы ещё никогда не выделяли такой сумасшедший бюджет на пародии. Почти треть бюджета была потрачена на гонорар для звёздного состава, в частности Луи Де Фюнесу и Жану Маре.
Жану Маре не нравилось, что роман урезали и упростили, что портило его образ в кино, а жуткие грим-маски жгли ему кожу. Ко всему прочему, напряжённость в отношениях с Луи Де Фюнесом тоже подпортила впечатление от работы.
Комик обладал весьма едким юмором и постоянно шутил по поводу своего коллеги, принижая при этом его актёрский талант. А Жан Маре называл Де Фюнеса "лысеющим кривлякой" и сетовал на то, что тот участвовал в самых козырных сценах фильма, тогда как сам он всё время ходил в маске.
В 60-х и в 70-х годах прошлого века несовершеннолетних подростков на этот фильм в зал не впускали. Но "Фантомас", снятый французами, стал классикой мирового кино и мало найдется тех, кто не видел его. Большинство посмотрели киноленту не один раз. Потрясающая игра актёров и постановка сюжета - вот что сделало это фильм таким популярным.
Фильму скоро будет шестьдесят лет, ведь первую часть во Франции зрители увидели в 1964 году, в то время как до остальных стран Европы кино дошло лишь год спустя. Что касается СССР, то трилогию решили выменять на "Анну Каренину", и показали спустя время, когда во Франции убедились в успехе картины.
Конечно, сам по себе Фантомас, как герой, довольно старый - ему уже больше 150 лет. Он существовал на страницах мрачного романа и затем в первых фильмах о нём. То, что сделали французы, сильно отличалось от всех предыдущих версий, ведь трилогию 60-х сделали в жанре комедии.
"Союзмультфильм" дублировал немного урезанную копию фильма, при этом снабдив её устрашающим смехом Фантомаса, чего, кстати, не было в оригинале.
Эффект от проката был впечатляющим, ведь зрители посчитали фильм не гротескной комедией, а самым настоящим боевиком. Масса погонь, спецэффекты и трюки! Стоит вспомнить автомобиль злодея, который на ходу превращается в самолёт!
Никто не ожидал такого безумного успеха в СССР. Фильм посмотрели более 45 миллионов зрителей, и он занял одно из лучших мест в прокате среди зарубежных кинокартин.
Если говорить о французском кино, то в то время это была одна из самых широкобюджетных киносъёмок. Старались не экономить. Например, драгоценности, которые похищает Фантомас, были подлинными - их взяли в использование в известном ювелирном доме. А когда снималась серия "Фантомас разбушевался", съёмочная группа во главе с режиссёром Андре Юнебелем поехала в Англию и в Италию.
До тех пор французы ещё никогда не выделяли такой сумасшедший бюджет на пародии. Почти треть бюджета была потрачена на гонорар для звёздного состава, в частности Луи Де Фюнесу и Жану Маре.
Жану Маре не нравилось, что роман урезали и упростили, что портило его образ в кино, а жуткие грим-маски жгли ему кожу. Ко всему прочему, напряжённость в отношениях с Луи Де Фюнесом тоже подпортила впечатление от работы.
Комик обладал весьма едким юмором и постоянно шутил по поводу своего коллеги, принижая при этом его актёрский талант. А Жан Маре называл Де Фюнеса "лысеющим кривлякой" и сетовал на то, что тот участвовал в самых козырных сценах фильма, тогда как сам он всё время ходил в маске.
Александр Анатольевич Ширвиндт на совещании в мэрии посетовал на нехватку парковочных мест на Триумфальной: зрителей на круг несколько тысяч (Сатира, Моссовет, зал Чайковского), а парковочных мест — пять. На что Собянин без лишних церемоний заметил, что зрители перетопчутся…
И тогда Ширвиндт пустился вдруг в ностальгические воспоминания… Как в детстве они рыбачили зимой на Патриарших на мотыля. Как покупали его на Птичьем рынке, а чтобы мотыль не замерз, покупали презерватив, клали мотыля внутрь, а изделие № 2 — за щеку, и в таком виде добирались до Патриарших…
— И вот, — закончил Ширвиндт, — сколько лет прошло, а вкус гондона во рту остался…
И тогда Ширвиндт пустился вдруг в ностальгические воспоминания… Как в детстве они рыбачили зимой на Патриарших на мотыля. Как покупали его на Птичьем рынке, а чтобы мотыль не замерз, покупали презерватив, клали мотыля внутрь, а изделие № 2 — за щеку, и в таком виде добирались до Патриарших…
— И вот, — закончил Ширвиндт, — сколько лет прошло, а вкус гондона во рту остался…
«Мужчина – это случайно выживший мальчик.»
Во избежание чего-то там, будем считать, что история придумана, не является руководством к изготовлению самодельных взрывных устройств (СВУ) и направлена на то, чтобы уберечь подрастающее поколение от минно-взрывных травм и совершения прочих глупостей. Ну и до кучи - все имена вымышлены, а совпадения случайны.
Мне было лет 14, а может чуть старше. Ноябрьские праздники, конец восьмидесятых, один из поселков - военных городков под Выборгом. Сижу в своей подвальной мастерской, никого не трогаю, приёмник починяю. В воздухе аромат канифоли. И вдруг прибегает Пашка, мой приятель. Глаза горят, весь в возбужденном состоянии, будто в лотерею выиграл. С порога мне выдаёт: «Пойдем рыбу глушить!» - Да чем глушить-то? - спрашиваю. Тротила нет и не предвидится, порох из гранатных запалов и патронов весь спалили давно, да и было его немного. – Да я, говорит, танковый заряд скоммуниздил. Для тех, кто не сильно в курсе, в танках наших сначала снаряд в ствол подаётся, а потом заряд в гильзе. Заряд этот порохом набит аж трёх видов: длинная солома, как макароны, – порох бездымный, также цилиндрики небольшие, на ощупь как пластмассовые, маленькие такие бочечки, и на дне гильзы над капсюлем лежит круглым тканевым стёганым блинчиком - белый мешочек с дымным порохом для запала основного заряда. Кому интересно – погуглите.
В военных городках в игрушках у пацанов не редкость – патроны, которые любой борзый пацан из военной семьи мог выменять, скрутив тайком у своего папки-офицера какой-нибудь, востребованный у дембелей, красивый значок: гвардию или классность специалиста. Затем этот значок менялся у какого-нибудь знакомого каптера на всякие военные штуки. Но заряд от танка – это даже по нашим стандартам высший пилотаж. Как рассказал мне Пашка (не ручаюсь за правдивость его слов), он тайком подкопался под стену склада боеприпасов и несмотря на боевое охранение в виде сонного узбека-караульного, умудрился туда проползти и вытащить добычу. Верхом инженерной мысли была идея взять для изготовления СВУ старый насос. Побольше велосипедного. Может быть от мотоцикла, точно не скажу. На верхнюю часть нашлась заглушка с резьбой. В нижней части насоса, откуда в обычном режиме эксплуатации выходит воздух, уже было отверстие, в которое так и просился огнепроводный шнур. Оставалось только наполнить корпус чем-то взрывчатым, закрутить, сделать гидроизоляцию из клея и можно идти на громкую рыбалку. Огнепроводный шнур у меня неплохо получался из ПВХ изоляции от провода, в которую набивался желтый порошок регенерационного состава от изолирующего противогаза. Это соединение калия, которое выделяет кислород при попадании влаги выдыхаемого воздуха и поглощает углекислоту из него же. Оно используется и в водолазной и в пожарной технике, и на подводных лодках. Опытным путем (при бросании в костер) я когда-то выяснил, что неплохо выделяется кислород и при нагреве этой регенерации, поэтому трубка ПВХ с таким составом выгорает от начала до конца даже под водой.
Старые патроны с регенерацией были щедро оставлены пожарными на месте погорелой старой РЛС П-70 «Лена-М», где я их подобрал месяцем ранее. Удивительно, что охраны после небольшого пожара на ней вообще не было. Хотя, на ней оставалось много оборудования, какие-то инструменты, огромные запасные радиолампы в обрешетке на пружинных подвесах. Я даже домой приволок монтажные пояса с цепями, пассатижи, топор и что-то ещё. А станцию потом списали, как устаревшую.
Испытание было назначено на 7 ноября. Было прохладно, но сухо. Мы выдвинулись в район испытаний утром, часов в 10 и отошли от поселка на несколько километров в лес. С собой взяли все компоненты, картоху и ещё что-то из еды. Расстелили плащ-палатку, развели костерок, кажется, даже котелок с водой для чая поставили на рогульки над огнем. Пашка сел на один край плащ-палатки, а я на другой. Я занялся изготовлением шнура, а Пашка разобрал крышку заряда и приступил к начинке стальной трубы насоса. Решив, что кашу маслом не испортишь, Паша всыпал черный порох в насос и добавил горсть регенерации, чтоб покруче жахнуло. Потом взял в руки пучок пороховых соломин и начал всё это уминать в насос. Я сидел напротив, набивал в пластиковую трубочку регенерацию, Пашкины действия видел краем глаза, сосредоточившись на своей задаче. И вдруг свет погас. И наступило великое НИЧТО. Если бы меня в тот момент убило, я бы даже этого не понял. Не успел бы ни боль почувствовать, ни испугаться. Просто наступило небытие. Не имеющее ни времени, ни звуков, ни запахов, ни вообще чего-либо, поддающегося определению. Я очень четко помню, как возвращался из небытия в этот мир. Сначала было чувство осознания себя при полном непонимании произошедшего, сопровождающееся чувством удивления. Потом я стал что-то осязать, но чувство было такое, будто широкой доской мне врезали по лицу. Все мышечные ткани лица были в онемении. Я чувствовал, что глаза мои открыты, ощупывал их руками, но ничего не видел. В ушах стоял свист. По горлу текло что-то липкое и теплое. Первая мысль - пришел песец моим глазам. Потом, к счастью моему, темнота сменилась серой пеленой, и я стал различать свет. Туман в глазах чуть рассеялся, в голове звенело, я мутным взором обвел пространство вокруг себя. Пашка сидел на расстеленной палатке, весь в крови, с выпученными глазами. Он ничего не видел, о чем и заявил окружающему миру диким, отчаянным воплем. Я увидел, что в руке его будто зажата между пальцев пороховая макаронина. При ближайшем рассмотрении оказалось, что длинная пороховина пробила ему ладонь, словно стрела, насквозь, между костей. Почему-то я сразу выдернул её из Пашкиной ладони. Я не упомянул вначале, что с нами увязался Витька, младший брат Пашки. Как хорошо, что в момент бадабума он отошел от костра. Малой был в шоке от увиденного. Удивительно, что с момента прихода в сознание, у меня в голове не было ни страха, ни паники. Только четкое планирование действий. Трубка насоса, к счастью, не разорвалась. Она пробила плащ-палатку и вошла в землю, сантиметров на двадцать. Порох, который был в трубке, выстрелил вверх, как из маленькой пушки и сгорел не полностью. Дымный порох влетел Пашке в лицо и татуировал кожу. Бездымный разлетелся твердыми пластмассовыми осколками. Мне повезло. Всё, что прилетело в мою сторону, попало ниже уровня глаз. Рассекло верхнюю губу и горло. В глаза если и попало что-то, то совсем микроскопическое. Вот откуда было теплое и липкое. Пашке пришлось похуже, осколки несгоревшего пороха густо попали в лицо и он ничего не видел. Была пробита рука, обожжено лицо и глаза. Кроме всего прочего, регенерация очень щелочная, и попадание на кожу могло вызвать сильный химический ожог. (Кстати, я думаю, именно из-за контакта регенерации с остатками машинного масла в насосе и произошел этот самопроизвольный выстрел. Подводники знают, что промасленную ветошь нельзя держать рядом с кислородными баллонами или пластинами регенерации.) Чтобы смыть химию с кожи, я нашел чистую лесную лужицу, ополоснул другу лицо. Я не ошибся, вода стала мыльной на ощупь. Так, значит химию смыли. Надо искать медпомощь. Я знал, что поблизости есть военный городок радиотехнического батальона, локаторщиков. Там наверняка есть аптечка, телефонная связь, а может и медпункт. Но сначала надо было замести следы нашей глупости. В остатках костра я спалил остатки пороха, прикопал то, что не могло сгореть, залил костер и собрал в рюкзак плащ-палатку. Потом подхватил Пашку под руку, и мы пошли в направлении военного городка по лесной дороге. Витька шел за нами и плакал от страха. Не помню, сколько мы шли. Наверное, около получаса. Шли не быстро, мой друг по-прежнему ни черта не видел. По дороге у самого городка мы встретили людей, нам подсказали адрес военного фельдшера. Был праздничный день. На наше счастье женщина оказалась дома. Она вызвала скорую из райцентра, открыла медпункт и провела первичную обработку ран, сначала Пашке, а потом и мне. Приехала скорая и Пашку вместе с братом увезли. Я отправился домой. Дорога была через поле. Домой идти не хотелось. Как объяснить всё родителям? И тут я почувствовал крупную дрожь. Меня затрясло, как старого алкаша. Стало болеть лицо. Видимо, шок начал проходить. Я сел прямо на тропинку и зарыдал, почти по-зверинному завыл в голос, ничего не мог с собой поделать.
Пашка провалялся по больницам около 3 месяцев, ему делали операцию (или несколько) на глазах и в итоге спасли зрение. Долго он носил черные точки пороха под кожей на лице и оспинки-шрамики от осколков. У меня на память о детской глупости тоже остались шрамы, один на верхней губе прячется под усами, другой – в районе кадыка.
Родители наши не хотели подставлять нас под уголовку - хищение боеприпасов, изготовление СВУ. Нам сочинили легенду для участкового, что мы пошли печь картошку, нашли в лесу неизвестный предмет, (предположительно пороховой выстрел от гранатомета) и он взорвался в руках у Пашки. После того случая я завязал навсегда с самодельной пиротехникой. Крайне осторожно обращаюсь с оружием и держусь подальше от фейерверков и всего взрывопожароопасного. Чего и вам желаю, дорогие читатели.
P.S. С Пашкой после того случая наша дружба стала почему-то затухать. Мы перестали общаться. Последний раз я видел его лет десять назад. Прости меня, друг, если тогда я повёл себя как-то не так.
Во избежание чего-то там, будем считать, что история придумана, не является руководством к изготовлению самодельных взрывных устройств (СВУ) и направлена на то, чтобы уберечь подрастающее поколение от минно-взрывных травм и совершения прочих глупостей. Ну и до кучи - все имена вымышлены, а совпадения случайны.
Мне было лет 14, а может чуть старше. Ноябрьские праздники, конец восьмидесятых, один из поселков - военных городков под Выборгом. Сижу в своей подвальной мастерской, никого не трогаю, приёмник починяю. В воздухе аромат канифоли. И вдруг прибегает Пашка, мой приятель. Глаза горят, весь в возбужденном состоянии, будто в лотерею выиграл. С порога мне выдаёт: «Пойдем рыбу глушить!» - Да чем глушить-то? - спрашиваю. Тротила нет и не предвидится, порох из гранатных запалов и патронов весь спалили давно, да и было его немного. – Да я, говорит, танковый заряд скоммуниздил. Для тех, кто не сильно в курсе, в танках наших сначала снаряд в ствол подаётся, а потом заряд в гильзе. Заряд этот порохом набит аж трёх видов: длинная солома, как макароны, – порох бездымный, также цилиндрики небольшие, на ощупь как пластмассовые, маленькие такие бочечки, и на дне гильзы над капсюлем лежит круглым тканевым стёганым блинчиком - белый мешочек с дымным порохом для запала основного заряда. Кому интересно – погуглите.
В военных городках в игрушках у пацанов не редкость – патроны, которые любой борзый пацан из военной семьи мог выменять, скрутив тайком у своего папки-офицера какой-нибудь, востребованный у дембелей, красивый значок: гвардию или классность специалиста. Затем этот значок менялся у какого-нибудь знакомого каптера на всякие военные штуки. Но заряд от танка – это даже по нашим стандартам высший пилотаж. Как рассказал мне Пашка (не ручаюсь за правдивость его слов), он тайком подкопался под стену склада боеприпасов и несмотря на боевое охранение в виде сонного узбека-караульного, умудрился туда проползти и вытащить добычу. Верхом инженерной мысли была идея взять для изготовления СВУ старый насос. Побольше велосипедного. Может быть от мотоцикла, точно не скажу. На верхнюю часть нашлась заглушка с резьбой. В нижней части насоса, откуда в обычном режиме эксплуатации выходит воздух, уже было отверстие, в которое так и просился огнепроводный шнур. Оставалось только наполнить корпус чем-то взрывчатым, закрутить, сделать гидроизоляцию из клея и можно идти на громкую рыбалку. Огнепроводный шнур у меня неплохо получался из ПВХ изоляции от провода, в которую набивался желтый порошок регенерационного состава от изолирующего противогаза. Это соединение калия, которое выделяет кислород при попадании влаги выдыхаемого воздуха и поглощает углекислоту из него же. Оно используется и в водолазной и в пожарной технике, и на подводных лодках. Опытным путем (при бросании в костер) я когда-то выяснил, что неплохо выделяется кислород и при нагреве этой регенерации, поэтому трубка ПВХ с таким составом выгорает от начала до конца даже под водой.
Старые патроны с регенерацией были щедро оставлены пожарными на месте погорелой старой РЛС П-70 «Лена-М», где я их подобрал месяцем ранее. Удивительно, что охраны после небольшого пожара на ней вообще не было. Хотя, на ней оставалось много оборудования, какие-то инструменты, огромные запасные радиолампы в обрешетке на пружинных подвесах. Я даже домой приволок монтажные пояса с цепями, пассатижи, топор и что-то ещё. А станцию потом списали, как устаревшую.
Испытание было назначено на 7 ноября. Было прохладно, но сухо. Мы выдвинулись в район испытаний утром, часов в 10 и отошли от поселка на несколько километров в лес. С собой взяли все компоненты, картоху и ещё что-то из еды. Расстелили плащ-палатку, развели костерок, кажется, даже котелок с водой для чая поставили на рогульки над огнем. Пашка сел на один край плащ-палатки, а я на другой. Я занялся изготовлением шнура, а Пашка разобрал крышку заряда и приступил к начинке стальной трубы насоса. Решив, что кашу маслом не испортишь, Паша всыпал черный порох в насос и добавил горсть регенерации, чтоб покруче жахнуло. Потом взял в руки пучок пороховых соломин и начал всё это уминать в насос. Я сидел напротив, набивал в пластиковую трубочку регенерацию, Пашкины действия видел краем глаза, сосредоточившись на своей задаче. И вдруг свет погас. И наступило великое НИЧТО. Если бы меня в тот момент убило, я бы даже этого не понял. Не успел бы ни боль почувствовать, ни испугаться. Просто наступило небытие. Не имеющее ни времени, ни звуков, ни запахов, ни вообще чего-либо, поддающегося определению. Я очень четко помню, как возвращался из небытия в этот мир. Сначала было чувство осознания себя при полном непонимании произошедшего, сопровождающееся чувством удивления. Потом я стал что-то осязать, но чувство было такое, будто широкой доской мне врезали по лицу. Все мышечные ткани лица были в онемении. Я чувствовал, что глаза мои открыты, ощупывал их руками, но ничего не видел. В ушах стоял свист. По горлу текло что-то липкое и теплое. Первая мысль - пришел песец моим глазам. Потом, к счастью моему, темнота сменилась серой пеленой, и я стал различать свет. Туман в глазах чуть рассеялся, в голове звенело, я мутным взором обвел пространство вокруг себя. Пашка сидел на расстеленной палатке, весь в крови, с выпученными глазами. Он ничего не видел, о чем и заявил окружающему миру диким, отчаянным воплем. Я увидел, что в руке его будто зажата между пальцев пороховая макаронина. При ближайшем рассмотрении оказалось, что длинная пороховина пробила ему ладонь, словно стрела, насквозь, между костей. Почему-то я сразу выдернул её из Пашкиной ладони. Я не упомянул вначале, что с нами увязался Витька, младший брат Пашки. Как хорошо, что в момент бадабума он отошел от костра. Малой был в шоке от увиденного. Удивительно, что с момента прихода в сознание, у меня в голове не было ни страха, ни паники. Только четкое планирование действий. Трубка насоса, к счастью, не разорвалась. Она пробила плащ-палатку и вошла в землю, сантиметров на двадцать. Порох, который был в трубке, выстрелил вверх, как из маленькой пушки и сгорел не полностью. Дымный порох влетел Пашке в лицо и татуировал кожу. Бездымный разлетелся твердыми пластмассовыми осколками. Мне повезло. Всё, что прилетело в мою сторону, попало ниже уровня глаз. Рассекло верхнюю губу и горло. В глаза если и попало что-то, то совсем микроскопическое. Вот откуда было теплое и липкое. Пашке пришлось похуже, осколки несгоревшего пороха густо попали в лицо и он ничего не видел. Была пробита рука, обожжено лицо и глаза. Кроме всего прочего, регенерация очень щелочная, и попадание на кожу могло вызвать сильный химический ожог. (Кстати, я думаю, именно из-за контакта регенерации с остатками машинного масла в насосе и произошел этот самопроизвольный выстрел. Подводники знают, что промасленную ветошь нельзя держать рядом с кислородными баллонами или пластинами регенерации.) Чтобы смыть химию с кожи, я нашел чистую лесную лужицу, ополоснул другу лицо. Я не ошибся, вода стала мыльной на ощупь. Так, значит химию смыли. Надо искать медпомощь. Я знал, что поблизости есть военный городок радиотехнического батальона, локаторщиков. Там наверняка есть аптечка, телефонная связь, а может и медпункт. Но сначала надо было замести следы нашей глупости. В остатках костра я спалил остатки пороха, прикопал то, что не могло сгореть, залил костер и собрал в рюкзак плащ-палатку. Потом подхватил Пашку под руку, и мы пошли в направлении военного городка по лесной дороге. Витька шел за нами и плакал от страха. Не помню, сколько мы шли. Наверное, около получаса. Шли не быстро, мой друг по-прежнему ни черта не видел. По дороге у самого городка мы встретили людей, нам подсказали адрес военного фельдшера. Был праздничный день. На наше счастье женщина оказалась дома. Она вызвала скорую из райцентра, открыла медпункт и провела первичную обработку ран, сначала Пашке, а потом и мне. Приехала скорая и Пашку вместе с братом увезли. Я отправился домой. Дорога была через поле. Домой идти не хотелось. Как объяснить всё родителям? И тут я почувствовал крупную дрожь. Меня затрясло, как старого алкаша. Стало болеть лицо. Видимо, шок начал проходить. Я сел прямо на тропинку и зарыдал, почти по-зверинному завыл в голос, ничего не мог с собой поделать.
Пашка провалялся по больницам около 3 месяцев, ему делали операцию (или несколько) на глазах и в итоге спасли зрение. Долго он носил черные точки пороха под кожей на лице и оспинки-шрамики от осколков. У меня на память о детской глупости тоже остались шрамы, один на верхней губе прячется под усами, другой – в районе кадыка.
Родители наши не хотели подставлять нас под уголовку - хищение боеприпасов, изготовление СВУ. Нам сочинили легенду для участкового, что мы пошли печь картошку, нашли в лесу неизвестный предмет, (предположительно пороховой выстрел от гранатомета) и он взорвался в руках у Пашки. После того случая я завязал навсегда с самодельной пиротехникой. Крайне осторожно обращаюсь с оружием и держусь подальше от фейерверков и всего взрывопожароопасного. Чего и вам желаю, дорогие читатели.
P.S. С Пашкой после того случая наша дружба стала почему-то затухать. Мы перестали общаться. Последний раз я видел его лет десять назад. Прости меня, друг, если тогда я повёл себя как-то не так.
Мы звали его — Стёпыч. Ни ростом, ни успеваемостью он в классе не выделялся, да и хулиганил в меру. Вроде обычный школьник, но не совсем. Уже в восьмом классе Стёпыч выполнил норматив мастера спорта по шашкам. По какой-то причине, возможно, как раз из-за возраста, мастера ему не присваивали, несмотря на норматив. Нас, его одноклассников, подобные достижения впечатляли не сильно. Быть шашистом среди пятнадцатилетних пацанов не так уж и круто. Тем более, даже не мастер. Стёпыч, впрочем, на крутости особо и не настаивал. Почитывал втихаря свои шашечные книжки на переменах, но при виде каких-либо затей книжки прятал и участие принимал.
Правда однажды, на день учителя, Стёпыч провёл матч на пятнадцати досках вслепую. С учениками и учителями школы. Одержал пятнадцать побед, но и это бо́льшей славы не принесло, поскольку иного результата никто и не ждал. К тому же, физрук, принюхавшись после проигрыша, изъял у шашиста почти полную пачку сигарет.
Всешкольный авторитет Стёпыч завоевал после случая в Ольгино, где была дискотека с баром, а в баре ― алкогольные коктейли, настоящие! И вроде была возможность туда пробраться. По крайней мере, некоторые десятиклассники хвастались этим и объясняли, что в связи с отдаленностью от города контроль там ослаблен.
Да, речь идёт о том самом предместье Петербурга, где через тридцать пять лет заведутся тролли и навеки уронят репутацию поселения. А пока мы небольшой компашкой ехали в Ольгино на электричке, надеясь на удачу.
Перед входом на дискотеку сидел огромный мужик и не пускал нас. Пролезть было невозможно, мужик ещё и облокачивался на большой стол, поставленный перед дверьми. Те, кто входил, были вынуждены протискиваться боком, прижимаясь к стенке, под полным контролем охраняющего.
― Нам по семнадцать лет! ― убеждали мы мужика и хором и в разнобой, ― Мы студенты!
― Может кому из вас и есть семнадцать,― отвечал мужик, ― но не всем и уж точно не этому пионеру, ― мужик показал пальцем на Стёпыча.
― А что это у вас на столе лежит, ― вдруг спросил тот, ― шашки?
― Да, ― ответил мужик, ― но в чапаева я с вами, юными алкоголиками, играть не буду, у меня разряд.
― А давайте сыграем на вход. Выиграем ― вы нас пускаете.
― А проиграете?
Мы отошли и немного пошушукались.
― Вот, у нас есть десять рублей.
― Червооончик, ― протянул мужик насмешливо, ― ну тогда играем. А кто играть-то будет? Все разом?
Мы снова отошли и сделали вид, что шушукаемся, мучительно решая, кому же выходить против огромного мужика. По очевидным для нас и совершенно неочевидным для соперника причинам за шашечную доску уселся Стёпыч. Выражение лица у него сделалось отрешенное.
А вот на лице мужика отразился азарт, который после пары ходов сменился разочарованием и даже жалостью.
― Я сейчас у тебя сразу три съем, парень. Ты, давай-ка, лучше переходи заново.
Но Стёпыч был недвижен. Мужик обратился к нам, как к более крупным по размеру.
― Я сейчас у него три шашки съем, ― пояснил он диспозицию.
Мы, подражая Стёпычу, стояли с отрешенными лицами.
― Так, не надо мне ваших денег, валите отсюда, уроки делать.
Мы все как один замотали головами, не меняя выражения лица.
― Ну, сами виноваты, ― сказал мужик и съел три шашки Стёпыча.
Ходов через пять как-то там не знаю как Стёпыч съел все шашки мужика-разрядника.
Через двадцать минут после этого я выпил первый в жизни алкогольный коктейль. Стоил он рубль четырнадцать копеек и на вкус был отвратительный. А также на последствия, что выяснилось позже. Но я чувствовал себя крутым, как в западном боевике. Точнее, во всех трёх западных боевиках, которые я посмотрел к пятнадцати годам. Схожие ощущения были и у моих одноклассников. На дискотеке мы, как и положено пьяным школьникам, полежали на разных диванчиках и очухавшись, направились домой. На выходе был обнаружен Стёпыч, который всё ещё играл в шашки.
― Стёпыч, ты коктейль-то хоть попробовал? ― спросил мы.
― Ффссе. Ффсе попробовал. Уже. ― Стёпыч явно был пьянее нас, ― Григорич проставляется.
― А потому что мне у него не выиграть никак, ― объяснил нам мужик, широко разведя огромные ручищи.
Продолжение («Молдавские шашки») следует.
Правда однажды, на день учителя, Стёпыч провёл матч на пятнадцати досках вслепую. С учениками и учителями школы. Одержал пятнадцать побед, но и это бо́льшей славы не принесло, поскольку иного результата никто и не ждал. К тому же, физрук, принюхавшись после проигрыша, изъял у шашиста почти полную пачку сигарет.
Всешкольный авторитет Стёпыч завоевал после случая в Ольгино, где была дискотека с баром, а в баре ― алкогольные коктейли, настоящие! И вроде была возможность туда пробраться. По крайней мере, некоторые десятиклассники хвастались этим и объясняли, что в связи с отдаленностью от города контроль там ослаблен.
Да, речь идёт о том самом предместье Петербурга, где через тридцать пять лет заведутся тролли и навеки уронят репутацию поселения. А пока мы небольшой компашкой ехали в Ольгино на электричке, надеясь на удачу.
Перед входом на дискотеку сидел огромный мужик и не пускал нас. Пролезть было невозможно, мужик ещё и облокачивался на большой стол, поставленный перед дверьми. Те, кто входил, были вынуждены протискиваться боком, прижимаясь к стенке, под полным контролем охраняющего.
― Нам по семнадцать лет! ― убеждали мы мужика и хором и в разнобой, ― Мы студенты!
― Может кому из вас и есть семнадцать,― отвечал мужик, ― но не всем и уж точно не этому пионеру, ― мужик показал пальцем на Стёпыча.
― А что это у вас на столе лежит, ― вдруг спросил тот, ― шашки?
― Да, ― ответил мужик, ― но в чапаева я с вами, юными алкоголиками, играть не буду, у меня разряд.
― А давайте сыграем на вход. Выиграем ― вы нас пускаете.
― А проиграете?
Мы отошли и немного пошушукались.
― Вот, у нас есть десять рублей.
― Червооончик, ― протянул мужик насмешливо, ― ну тогда играем. А кто играть-то будет? Все разом?
Мы снова отошли и сделали вид, что шушукаемся, мучительно решая, кому же выходить против огромного мужика. По очевидным для нас и совершенно неочевидным для соперника причинам за шашечную доску уселся Стёпыч. Выражение лица у него сделалось отрешенное.
А вот на лице мужика отразился азарт, который после пары ходов сменился разочарованием и даже жалостью.
― Я сейчас у тебя сразу три съем, парень. Ты, давай-ка, лучше переходи заново.
Но Стёпыч был недвижен. Мужик обратился к нам, как к более крупным по размеру.
― Я сейчас у него три шашки съем, ― пояснил он диспозицию.
Мы, подражая Стёпычу, стояли с отрешенными лицами.
― Так, не надо мне ваших денег, валите отсюда, уроки делать.
Мы все как один замотали головами, не меняя выражения лица.
― Ну, сами виноваты, ― сказал мужик и съел три шашки Стёпыча.
Ходов через пять как-то там не знаю как Стёпыч съел все шашки мужика-разрядника.
Через двадцать минут после этого я выпил первый в жизни алкогольный коктейль. Стоил он рубль четырнадцать копеек и на вкус был отвратительный. А также на последствия, что выяснилось позже. Но я чувствовал себя крутым, как в западном боевике. Точнее, во всех трёх западных боевиках, которые я посмотрел к пятнадцати годам. Схожие ощущения были и у моих одноклассников. На дискотеке мы, как и положено пьяным школьникам, полежали на разных диванчиках и очухавшись, направились домой. На выходе был обнаружен Стёпыч, который всё ещё играл в шашки.
― Стёпыч, ты коктейль-то хоть попробовал? ― спросил мы.
― Ффссе. Ффсе попробовал. Уже. ― Стёпыч явно был пьянее нас, ― Григорич проставляется.
― А потому что мне у него не выиграть никак, ― объяснил нам мужик, широко разведя огромные ручищи.
Продолжение («Молдавские шашки») следует.
На первый взгляд...
9 класс. Зимним вечером возвращаюсь от подружки домой. Народу на улицах мало, девятый час, мороз пощипывает.
По боковой дорожке, ведущей из глубины дворов, идут два высоких парня. Я ускорила шаг, как-то не по себе на пустынной улице.
Но эти двое догоняют меня, один крепко хватает за плечи со спины, другой соединяет мои ладони вместе и берет в свои. Я пытаюсь вырваться - бесполезно. Я не могу даже пошевелиться. Цепкие, сильные руки. Но самое страшное - не могу произнести ни слова, голос пропал.
Они что-то говорят, я не слышу и не понимаю ничего, тщетно пытаясь как-то освободиться.
Приближается женщина. Вот она, помощь! Я смотрю на неё с мольбой и надеждой, а натыкаюсь на сверкающий взгляд, полный презрения и осуждения.
С недоумением, а потом и с ужасом понимаю, что со стороны сценка довольно трогательно выглядит. Один нежно за плечи обнимает, другой - вроде как руки мне греет. Идиллия...
Поняла, что помощи не будет.
Все это время я пыталась что-то сказать, закричать, заплакать, и наконец-то выдавила из себя лишь потусторонний хрип, какое-то жуткое харчание, что ли. Звук был настолько отвратен, что парни резко отшатнулись, и со словами "Ой, она больная!" быстро исчезли.
Я постояла ещё немного, ноги подкашивались. Потом поплелась потихоньку. Дома никому не рассказала - смысл?..
К чему я это написала? Ведь несмешно.
Смотрите друг другу в глаза, не всегда то, что показалось "на первый взгляд", таковым является. Возможно, кому-то требуется именно Ваша помощь.
9 класс. Зимним вечером возвращаюсь от подружки домой. Народу на улицах мало, девятый час, мороз пощипывает.
По боковой дорожке, ведущей из глубины дворов, идут два высоких парня. Я ускорила шаг, как-то не по себе на пустынной улице.
Но эти двое догоняют меня, один крепко хватает за плечи со спины, другой соединяет мои ладони вместе и берет в свои. Я пытаюсь вырваться - бесполезно. Я не могу даже пошевелиться. Цепкие, сильные руки. Но самое страшное - не могу произнести ни слова, голос пропал.
Они что-то говорят, я не слышу и не понимаю ничего, тщетно пытаясь как-то освободиться.
Приближается женщина. Вот она, помощь! Я смотрю на неё с мольбой и надеждой, а натыкаюсь на сверкающий взгляд, полный презрения и осуждения.
С недоумением, а потом и с ужасом понимаю, что со стороны сценка довольно трогательно выглядит. Один нежно за плечи обнимает, другой - вроде как руки мне греет. Идиллия...
Поняла, что помощи не будет.
Все это время я пыталась что-то сказать, закричать, заплакать, и наконец-то выдавила из себя лишь потусторонний хрип, какое-то жуткое харчание, что ли. Звук был настолько отвратен, что парни резко отшатнулись, и со словами "Ой, она больная!" быстро исчезли.
Я постояла ещё немного, ноги подкашивались. Потом поплелась потихоньку. Дома никому не рассказала - смысл?..
К чему я это написала? Ведь несмешно.
Смотрите друг другу в глаза, не всегда то, что показалось "на первый взгляд", таковым является. Возможно, кому-то требуется именно Ваша помощь.
Авторы и читатели anekdot.ru отлично знают, откуда берутся байки. Многие также догадываются, как возникают легенды. Но я расскажу вам о том, как рождаются притчи.
У нас есть престарелая тётушка, последние два года прикованная к постели. Живёт она в своей квартире, неподалёку от нас. (Это та же самая тётушка, о которой я рассказывал 28-го сентября). Вчера я много с ней занимался: кормил супчиком, сырком, поил чаёчком, потом укладывались, раз двадцать передвигали подушку, потом меняли памперс, потом пили синенькие таблеточки, потом она капризничала, потом под её руководством я искал куда-то задевавшуюся семейную фотографию, потом высчитывали сколько у тётушки «осталось денег» и «хватит ли на похороны», а потом пришла её сиделка (она отпрашивалась на несколько часов).
И я с облегчением выкатился на свободу. Было ещё не поздно, и я вспомнил, что дома третий день стоит тазик с крепенькими огурчиками, которые неплохо было бы уже и засолить. Я прикинул, что успею до темноты смотаться на дачу. На даче я быстренько собрал листья хрена, оборвал дюжину укропных зонтиков, и даже нашёл последние зелёные листья смородины. И, уже в сумерках, нарезал цветов для «осеннего букета»: маленьких пушистых декоративных подсолнухов, ярких «золотых шаров», разных других цветов (названий которых я не знаю), для контраста сунул пару раскидистых лиловых типа-репейников. Букет получился знатный: увесистый, пышный, полыхающий жёлтым, золотым, оранжевым.
Сегодня утром я заехал к тётушке и преподнёс ей этот букет. Она внимательно рассмотрела цветы и осталась довольна. Букет поставили в высокую тяжёлую вазу, на видное место. Тётушка спросила меня, откуда такой букет. И я, не предчувствуя плохого, рассказал, что вчера ещё съездил на дачу за травой для засолки огурчиков.
И тут тётушка резко привстала на постели, губы её задрожали, а выцветшие глаза полыхнули огнём. «Ты!», - сказала она с обидой, с гневом, со страстью, - «Когда рядом с тобой погибает достойнейший человек! Ты! Озабочен засолкой огурцов!» (Очевидно, что под таким «достойнейшим человеком» подразумевалась сама тётушка). Я не нашёлся, что ей ответить. Со мной такое редко случается. Что-то промычал, как бы виноватое.
И в течение дня я нет-нет, да задумывался: а как надо было бы ей ответить, мудро и вежливо? Тупые варианты, типа: «да мы ими закусим на поминках» не катят, конечно. К вечеру обида утихла, и я решил сублимировать эту ситуацию в назидательную притчу. Ну, пусть будет хотя бы вот так:
«Ещё рассказывают, что во времена правления династии Чжоу последний Западный император Чжоу Ю-Вань пал в битве с варварами. И много дней шла по стране траурная процессия, чтобы доставить тело Императора в столицу Поднебесной. Когда же гроб везли через одну деревню, то заметили, что некий крестьянин поставил бочку, раскалёнными камнями вскипятил в ней воду, побросал в бочку укроп и наладился кинуть туда огурцы.
Тогда важный вельможа Цзи Сы-Ван подъехал к крестьянину и с гневом сказал ему: «Теперь, когда вся Вселенная безутешно скорбит о Великом Владыке Десяти Тысяч Царств, когда и земля, и небо, и даже бездушные камни замерли в великой печали… Ты! да как смеешь ты, ничтожный, заботиться о засолке огурцов?»
И крестьянин ответил разгневанному сановнику так: «… … …….. … … ….. ……. ….. …». Поражённый мудрой простотой ответа, вельможа перестал гневаться и щедро одарил бедняка».
Вроде бы всё гладко. Но вот ключевая, козырная фраза – ответ крестьянина – никак не шла мне на ум.
И уже поздно вечером я неожиданно встретил в супермаркете, в очереди в кассу, моего бородатого кузена Лёшу. Алексей – профессиональный поэт, лёгкий и приятный человек. Он покупал, как и полагается поэту, напитки. Пока мы ждали в очереди, я пожаловался Алексею на то, что не могу придумать основную фразу. Тот хмыкнул, задумался на *одну* секунду и сказал:
«Мы так бедны», - отвечал вельможе крестьянин, - «что в нашем доме нет даже соли. Но теперь мы, не переставая, льём горькие слёзы об усопшем Императоре, и грешно было бы упустить такой случай». Поражённый мудрой простотой ответа, вельможа перестал гневаться и щедро одарил бедняка».
Вот так и рождаются мудрые притчи. Браво, Алексей! Надеюсь, ты тоже читаешь anekdot.ru.
У нас есть престарелая тётушка, последние два года прикованная к постели. Живёт она в своей квартире, неподалёку от нас. (Это та же самая тётушка, о которой я рассказывал 28-го сентября). Вчера я много с ней занимался: кормил супчиком, сырком, поил чаёчком, потом укладывались, раз двадцать передвигали подушку, потом меняли памперс, потом пили синенькие таблеточки, потом она капризничала, потом под её руководством я искал куда-то задевавшуюся семейную фотографию, потом высчитывали сколько у тётушки «осталось денег» и «хватит ли на похороны», а потом пришла её сиделка (она отпрашивалась на несколько часов).
И я с облегчением выкатился на свободу. Было ещё не поздно, и я вспомнил, что дома третий день стоит тазик с крепенькими огурчиками, которые неплохо было бы уже и засолить. Я прикинул, что успею до темноты смотаться на дачу. На даче я быстренько собрал листья хрена, оборвал дюжину укропных зонтиков, и даже нашёл последние зелёные листья смородины. И, уже в сумерках, нарезал цветов для «осеннего букета»: маленьких пушистых декоративных подсолнухов, ярких «золотых шаров», разных других цветов (названий которых я не знаю), для контраста сунул пару раскидистых лиловых типа-репейников. Букет получился знатный: увесистый, пышный, полыхающий жёлтым, золотым, оранжевым.
Сегодня утром я заехал к тётушке и преподнёс ей этот букет. Она внимательно рассмотрела цветы и осталась довольна. Букет поставили в высокую тяжёлую вазу, на видное место. Тётушка спросила меня, откуда такой букет. И я, не предчувствуя плохого, рассказал, что вчера ещё съездил на дачу за травой для засолки огурчиков.
И тут тётушка резко привстала на постели, губы её задрожали, а выцветшие глаза полыхнули огнём. «Ты!», - сказала она с обидой, с гневом, со страстью, - «Когда рядом с тобой погибает достойнейший человек! Ты! Озабочен засолкой огурцов!» (Очевидно, что под таким «достойнейшим человеком» подразумевалась сама тётушка). Я не нашёлся, что ей ответить. Со мной такое редко случается. Что-то промычал, как бы виноватое.
И в течение дня я нет-нет, да задумывался: а как надо было бы ей ответить, мудро и вежливо? Тупые варианты, типа: «да мы ими закусим на поминках» не катят, конечно. К вечеру обида утихла, и я решил сублимировать эту ситуацию в назидательную притчу. Ну, пусть будет хотя бы вот так:
«Ещё рассказывают, что во времена правления династии Чжоу последний Западный император Чжоу Ю-Вань пал в битве с варварами. И много дней шла по стране траурная процессия, чтобы доставить тело Императора в столицу Поднебесной. Когда же гроб везли через одну деревню, то заметили, что некий крестьянин поставил бочку, раскалёнными камнями вскипятил в ней воду, побросал в бочку укроп и наладился кинуть туда огурцы.
Тогда важный вельможа Цзи Сы-Ван подъехал к крестьянину и с гневом сказал ему: «Теперь, когда вся Вселенная безутешно скорбит о Великом Владыке Десяти Тысяч Царств, когда и земля, и небо, и даже бездушные камни замерли в великой печали… Ты! да как смеешь ты, ничтожный, заботиться о засолке огурцов?»
И крестьянин ответил разгневанному сановнику так: «… … …….. … … ….. ……. ….. …». Поражённый мудрой простотой ответа, вельможа перестал гневаться и щедро одарил бедняка».
Вроде бы всё гладко. Но вот ключевая, козырная фраза – ответ крестьянина – никак не шла мне на ум.
И уже поздно вечером я неожиданно встретил в супермаркете, в очереди в кассу, моего бородатого кузена Лёшу. Алексей – профессиональный поэт, лёгкий и приятный человек. Он покупал, как и полагается поэту, напитки. Пока мы ждали в очереди, я пожаловался Алексею на то, что не могу придумать основную фразу. Тот хмыкнул, задумался на *одну* секунду и сказал:
«Мы так бедны», - отвечал вельможе крестьянин, - «что в нашем доме нет даже соли. Но теперь мы, не переставая, льём горькие слёзы об усопшем Императоре, и грешно было бы упустить такой случай». Поражённый мудрой простотой ответа, вельможа перестал гневаться и щедро одарил бедняка».
Вот так и рождаются мудрые притчи. Браво, Алексей! Надеюсь, ты тоже читаешь anekdot.ru.
15
В 1814 году молодые русские офицеры с удовольствием принимались в аристократических кругах Парижа, в том числе, и у известной на всю Европу гадалки мадемуазель Ленорман. Однажды вместе с друзьями в салон пришел прославленный в боях восемнадцатилетний Сергей Иванович Муравьев-Апостол. «Что же вы скажете мне, мадам?» Ленорман вздохнула: «Ничего, месье». Муравьев настаивал: «Хоть одну фразу!». И тогда гадалка произнесла: «Хорошо. Скажу одну фразу: вас повесят!» Муравьев опешил, но не поверил: «Вы ошибаетесь! Я – дворянин, а в России дворян не вешают!» – «Для вас император сделает исключение!» – грустно проговорила Ленорман. Это «приключение» бурно обсуждалось в офицерской среде, пока к гадалке не сходил Павел Иванович Пестель. Когда он вернулся, то, смеясь, сказал: «Девица выжила из ума, боясь русских, которые заняли ее родной Париж. Представляете, она предсказала мне веревку с перекладиной!». Напомним, что Муравьев-Апостол и Пестель были повешены в числе самых активных декабристов.
В продолжение истории о скорой помощи. К бывшей жене пришла подруга и как водится начали обсуждать свои болячки - у кого что болит и т.д. Пришли к выводу, что нужно в этом возрасте следить за своим давлением, но как выяснилось ни у одной нет тонометра. Так эта подруга заявляет, что когда ей нужно проверить свое давление - вызывает скорую помощь, ссылаясь на несуществующие болячки. И говорит, что в принципе можно обойтись без тонометра в доме. При этом искренне уверена, что поступает правильно. Я после этого перестал с ней вообще разговаривать.
16
Нахожусь сейчас в Германии. Недавно открыла счёт в местном банке.
Только что мне звонят оттуда и спрашивают:
- Вы довольны работой банка? Всё ли вас устраивает?
Тут и месяца, в общем-то, не прошло, но, думаю, вроде нормально всё было.
Так и ответила, мол, всё хорошо, всем довольна.
Сотрудница банка говорит:
- Отлично, тогда вы в декабре получите в подарок 50 евро на счёт. Всего хорошего. До свидания!
Я, конечно, обрадовалась: 50 евро на дороге не валяются, деньги сейчас очень нужны, хорошая новость.
И тут мне в голову пришло поискать в Интернете про эту их акцию. Нашла.
Задумалась. Оказывается, что клиентам банка, кто недоволен их работой, начисляют 100 евро.
Только что мне звонят оттуда и спрашивают:
- Вы довольны работой банка? Всё ли вас устраивает?
Тут и месяца, в общем-то, не прошло, но, думаю, вроде нормально всё было.
Так и ответила, мол, всё хорошо, всем довольна.
Сотрудница банка говорит:
- Отлично, тогда вы в декабре получите в подарок 50 евро на счёт. Всего хорошего. До свидания!
Я, конечно, обрадовалась: 50 евро на дороге не валяются, деньги сейчас очень нужны, хорошая новость.
И тут мне в голову пришло поискать в Интернете про эту их акцию. Нашла.
Задумалась. Оказывается, что клиентам банка, кто недоволен их работой, начисляют 100 евро.
ДОПИТЬСЯ ДО СЛОНОВ
- Скока тайму? Что-о!? и ты меня, гад, в такую рань…? Уйди с глаз моих!
Женька по частям, как складная плотницкая линейка, поднялся с дивана, помотал головой, сморщился и потрогал оплывшую физиономию.
Фотографу рекламного агентства «Гламур-Кам» нужно было сейчас не моё сочувствие. Ему нужен был огуречный рассол с его кальцием, магнием и прочими микроэлементами, так необходимыми иссушенному этанолом и его производными организму. Женька с урчанием, как испорченный слив раковины, всосал в себя полбанки, ещё раз, более энергично, потряс головой; потом, осоловело улыбаясь, подломился в коленях и снова приземлился на своё лежбище, намереваясь оттянуться ещё минут на триста. Ага, щас! Я дёрнул его за ногу.
- Подъём! У тебя кастинг, соискательницы звания «Мисс Камчатка» двери студии обписали…
Он брыкнулся, не попал, со стоном сел, запустил руки в шевелюру, со скрипом почесал голову и с безнадёжной тоской спросил:
- Что там, на улице?
- Зима.- кратко ответил я.
- Ненавижу зиму!- с чувством сказал Женька.- Нужно быть чукчей, чтобы любить зиму.… А представь: - он мечтательно закатил глаза, - тепло, даже жарко, над асфальтом водный мираж, в котором отражаются встречные машины, тёплый ветерок влетает в приспущенное окно…
- И бутылочка пива приятно холодит руку…безалкогольного пива, дурак!- заорал я увёртываясь от подушки.
- Сам дурак.- Женька был грустен и отрешён.- Это мне вспомнился случай, после которого я два года спиртного в рот не брал. Как отрезало. И мой генерал тоже.
- Какой генерал?! – мне показалось, что у приятеля поехала крыша, и я даже отодвинулся вместе со стулом.
- Мон женераль – если по-французски тебе понятнее. Я тогда служил в Хабаровске и был личным водилой одного из замов командующего округом. Ну, что такое шофёр начальства – знаешь сам. Из той же когорты, что писари при штабах, ротные художники и прочая шушера. Армейские придурки, одним словом. Только у меня ступенька была повыше, со всеми вытекающими отсюда.… И вот как раз намедни окружной генералитет проводил в Москву комиссию из Генштаба, которая проверяла боеготовность округа. С проверкой-то всё было нормально, мы с генералом помотались на УАЗике четверо суток, урывая на сон часа по три-четыре ; а вот когда всё кончилось, у господ был банкет с баней, тёлками и стрельбой из всех видов оружия. Разве что межконтинентальные не запускали, а то бы пришлось потом в Ленинской комнате Америку с карты ластиком стирать… Во-от… В общем, после отъезда проверяющих мой генерал добавил ещё, мне тоже кое-что перепало, еле выспался, утром пересели с УАЗа на «Чайку» и попилили на его дачу, что в километрах двадцати от Хабаровска.
Ну, ландшафты дальневосточные ты сам знаешь – лепота! Начало сентября, тайга по сторонам трассы расцвечена во все цвета от красного до яркой зелени, небо синее, как Гжель и облачка нарисованные. Дорога ныряет из распадка в распадок, подъёмы и спуски длинные и пологие, и если бы не наше общее похмелье…
Женька оборвал свой рассказ и прошлёпал на кухню, загремел посудой в мойке – видно, выискивал чистую чашку или стакан. Потом подозрительно затих. Я тихонько миновал арку «хрущобы» и заглянул к нему.
Кокетливые, с оборочками, какие-то несерьёзные дамские шторы были раздёрнуты, и позднее зимнее солнце навылет простреливало кухню, обнажая и вырисовывая царивший там бардак. В центре стола криво торчала из подсвечника оплывшая оранжевая свеча. На бокалах с остатками вина и на окурках пламенели следы яркой помады – ночью приятель оттягивался по полной программе. Женька сидел, сдвинув локтями посуду и утвердив голову на сжатых кулаках. С подоконника на эту жанровую сцену – «Утро свободного фотографа»,- пялился огромный лиловый глаз дорогого цифровика. Широкий ремень с фирменным логотипом «Никон» свисал безвольной змеёй до самого пола.
- Дальше-то что было?
- А?..- он бессмысленно посмотрел на меня, страдальчески сморщился, но тут же просветлел лицом.- А-а! Ну, едем… Генерал, вижу, пару раз приложился к фляжке…да не к какой-то там пошлой посеребрённой, а к обычной солдатской…а у него там, между прочим, первосортный коньячок! Этакая армейская эстетика. Мне, естественно, не положено, хотя чем один мужской организм отличается от другого мужского организма с похмелья – непонятно. «Чайка» переваливает ещё один подъём, и тут мон женераль давится коньяком, краснеет, кашляет, выпучивает глаза и тычет вперёд пальцем. Я смотрю туда, куда он указывает… и тут моя нога сама нажимает педаль тормоза. Потому что впереди, в ровном распадке, под осенним солнышком российского Дальнего Востока пасётся слон.
Обыкновенный слоняра – ушастый, хоботастый, мышиного цвета, со складчатой кожей, с несерьёзным мышиным хвостиком. Хлопает ушами, отпугивая комаров и слепней, ломает хоботом ветки берёзок и меланхолично суёт их в пасть. Типично русская такая картина, представляешь?
Я напрягся, пытаясь остаться серьёзным, но на лицо, помимо воли, наползла скептическая ухмылка.
- Вот-вот,- горестно покивал Женька, - я бы тоже такую морду скривил, только первая мысль была о глюках, о «белочке». А потом думаю: «Что, у генерала тоже? Только он-то что видит?» А он тут мне и говорит:
- Боец, что там внизу, в распадке?
И так опасливо на меня смотрит, боясь услышать подтверждение своих похмельных видений. Ну, я ему честно отвечаю: «Слон,- дескать,- товарищ генерал-лейтенант!» У генерала тут же краснота с лица спала, позеленел, бедный. Посидел немного, перевёл дух, но ничего – крепкий мужик оказался…наверное, звание и профессия обязывали. Распахнул он заднюю дверцу и вылез наружу. Ну и я за ним.
Стоим, значит. От нас до животины оставалось метров двадцать, и теперь все его перемещения стали не только отчётливо видны, но и слышны. А для полноты картины у обочины дымилась впечатляющих размеров кучка слоновьего навоза. Свеженького. Так что гипотеза об абстинентном синдроме у нас отпала сразу и дружно. Генерал покрутил носом, посопел, притопнул каблуками ботинок, сделал мне этак ручкой – и полез обратно в машину.
Поехали мы. А за следующим подъёмом, в очередном распадке увидели поддомкраченый КамАЗ с длиннющим трейлером. На трейлере стояла стальная клетка с толстенными прутьями. Внутри было пусто, если не считать растрёпанной соломы и лохани с водой. В мозгах у нас обоих что-то забрезжило, и генерал скомандовал остановиться. Я аккуратно объехал автопоезд и припарковался перед самой мордой КамАЗа.
Водила менял передний скат, и цветисто, с множеством русских матерных определённых артиклей, рассказывал нам, как «этот дирижабль захотел жрать, стал трубить, распугивая встречные машины, раскачивать клетку». Как у машины разбортировался на ходу слабо подкачанный скат, и как домкрат не поднимал всю эту махину, и пришлось выпустить слона попастись на волю – благо погода и подножный корм позволяли. Конечная остановка у них была в Хабаре, где в это время гастролировал то ли цирк, то ли зверинец, ну, а они, стало быть, подзадержались, хе-хе… «Да Вы не беспокойтесь, товарищ генерал, скотинка меня знает, мы с ним давние приятели, так что в клетку я его загоню без проблем. Ему сейчас главное – нажраться от пуза, и он станет как шёлковый».
И как бы в подтверждение его слов с той стороны, откуда мы приехали, раздался не лишённый музыкальности трубный рёв, и над взгорком показалась махина головы с подпрыгивающими на ходу ушами. Зрелище было нереальное, фантастическое, как восход серой луны. Слон взошёл над горизонтом и стал виден во всей красе. И снова появилось ощущение галлюцинации.
Генерал мой, думаю, почувствовал то же самое. Он быстренько влез в машину и, подождав, когда я устроюсь за рулём, буркнул: «Поехали!» И мы поехали. К нему на дачу. Там мой патрон вылил на землю из фляжки коньяк и пошёл спать. Молча. И у меня с тех пор как отрезало. Видеть спиртное два года не мог. А ты говоришь…
- Россия – родина слонов.- Изрёк я, чтобы хоть что-то сказать.
А что тут ещё скажешь?
- Скока тайму? Что-о!? и ты меня, гад, в такую рань…? Уйди с глаз моих!
Женька по частям, как складная плотницкая линейка, поднялся с дивана, помотал головой, сморщился и потрогал оплывшую физиономию.
Фотографу рекламного агентства «Гламур-Кам» нужно было сейчас не моё сочувствие. Ему нужен был огуречный рассол с его кальцием, магнием и прочими микроэлементами, так необходимыми иссушенному этанолом и его производными организму. Женька с урчанием, как испорченный слив раковины, всосал в себя полбанки, ещё раз, более энергично, потряс головой; потом, осоловело улыбаясь, подломился в коленях и снова приземлился на своё лежбище, намереваясь оттянуться ещё минут на триста. Ага, щас! Я дёрнул его за ногу.
- Подъём! У тебя кастинг, соискательницы звания «Мисс Камчатка» двери студии обписали…
Он брыкнулся, не попал, со стоном сел, запустил руки в шевелюру, со скрипом почесал голову и с безнадёжной тоской спросил:
- Что там, на улице?
- Зима.- кратко ответил я.
- Ненавижу зиму!- с чувством сказал Женька.- Нужно быть чукчей, чтобы любить зиму.… А представь: - он мечтательно закатил глаза, - тепло, даже жарко, над асфальтом водный мираж, в котором отражаются встречные машины, тёплый ветерок влетает в приспущенное окно…
- И бутылочка пива приятно холодит руку…безалкогольного пива, дурак!- заорал я увёртываясь от подушки.
- Сам дурак.- Женька был грустен и отрешён.- Это мне вспомнился случай, после которого я два года спиртного в рот не брал. Как отрезало. И мой генерал тоже.
- Какой генерал?! – мне показалось, что у приятеля поехала крыша, и я даже отодвинулся вместе со стулом.
- Мон женераль – если по-французски тебе понятнее. Я тогда служил в Хабаровске и был личным водилой одного из замов командующего округом. Ну, что такое шофёр начальства – знаешь сам. Из той же когорты, что писари при штабах, ротные художники и прочая шушера. Армейские придурки, одним словом. Только у меня ступенька была повыше, со всеми вытекающими отсюда.… И вот как раз намедни окружной генералитет проводил в Москву комиссию из Генштаба, которая проверяла боеготовность округа. С проверкой-то всё было нормально, мы с генералом помотались на УАЗике четверо суток, урывая на сон часа по три-четыре ; а вот когда всё кончилось, у господ был банкет с баней, тёлками и стрельбой из всех видов оружия. Разве что межконтинентальные не запускали, а то бы пришлось потом в Ленинской комнате Америку с карты ластиком стирать… Во-от… В общем, после отъезда проверяющих мой генерал добавил ещё, мне тоже кое-что перепало, еле выспался, утром пересели с УАЗа на «Чайку» и попилили на его дачу, что в километрах двадцати от Хабаровска.
Ну, ландшафты дальневосточные ты сам знаешь – лепота! Начало сентября, тайга по сторонам трассы расцвечена во все цвета от красного до яркой зелени, небо синее, как Гжель и облачка нарисованные. Дорога ныряет из распадка в распадок, подъёмы и спуски длинные и пологие, и если бы не наше общее похмелье…
Женька оборвал свой рассказ и прошлёпал на кухню, загремел посудой в мойке – видно, выискивал чистую чашку или стакан. Потом подозрительно затих. Я тихонько миновал арку «хрущобы» и заглянул к нему.
Кокетливые, с оборочками, какие-то несерьёзные дамские шторы были раздёрнуты, и позднее зимнее солнце навылет простреливало кухню, обнажая и вырисовывая царивший там бардак. В центре стола криво торчала из подсвечника оплывшая оранжевая свеча. На бокалах с остатками вина и на окурках пламенели следы яркой помады – ночью приятель оттягивался по полной программе. Женька сидел, сдвинув локтями посуду и утвердив голову на сжатых кулаках. С подоконника на эту жанровую сцену – «Утро свободного фотографа»,- пялился огромный лиловый глаз дорогого цифровика. Широкий ремень с фирменным логотипом «Никон» свисал безвольной змеёй до самого пола.
- Дальше-то что было?
- А?..- он бессмысленно посмотрел на меня, страдальчески сморщился, но тут же просветлел лицом.- А-а! Ну, едем… Генерал, вижу, пару раз приложился к фляжке…да не к какой-то там пошлой посеребрённой, а к обычной солдатской…а у него там, между прочим, первосортный коньячок! Этакая армейская эстетика. Мне, естественно, не положено, хотя чем один мужской организм отличается от другого мужского организма с похмелья – непонятно. «Чайка» переваливает ещё один подъём, и тут мон женераль давится коньяком, краснеет, кашляет, выпучивает глаза и тычет вперёд пальцем. Я смотрю туда, куда он указывает… и тут моя нога сама нажимает педаль тормоза. Потому что впереди, в ровном распадке, под осенним солнышком российского Дальнего Востока пасётся слон.
Обыкновенный слоняра – ушастый, хоботастый, мышиного цвета, со складчатой кожей, с несерьёзным мышиным хвостиком. Хлопает ушами, отпугивая комаров и слепней, ломает хоботом ветки берёзок и меланхолично суёт их в пасть. Типично русская такая картина, представляешь?
Я напрягся, пытаясь остаться серьёзным, но на лицо, помимо воли, наползла скептическая ухмылка.
- Вот-вот,- горестно покивал Женька, - я бы тоже такую морду скривил, только первая мысль была о глюках, о «белочке». А потом думаю: «Что, у генерала тоже? Только он-то что видит?» А он тут мне и говорит:
- Боец, что там внизу, в распадке?
И так опасливо на меня смотрит, боясь услышать подтверждение своих похмельных видений. Ну, я ему честно отвечаю: «Слон,- дескать,- товарищ генерал-лейтенант!» У генерала тут же краснота с лица спала, позеленел, бедный. Посидел немного, перевёл дух, но ничего – крепкий мужик оказался…наверное, звание и профессия обязывали. Распахнул он заднюю дверцу и вылез наружу. Ну и я за ним.
Стоим, значит. От нас до животины оставалось метров двадцать, и теперь все его перемещения стали не только отчётливо видны, но и слышны. А для полноты картины у обочины дымилась впечатляющих размеров кучка слоновьего навоза. Свеженького. Так что гипотеза об абстинентном синдроме у нас отпала сразу и дружно. Генерал покрутил носом, посопел, притопнул каблуками ботинок, сделал мне этак ручкой – и полез обратно в машину.
Поехали мы. А за следующим подъёмом, в очередном распадке увидели поддомкраченый КамАЗ с длиннющим трейлером. На трейлере стояла стальная клетка с толстенными прутьями. Внутри было пусто, если не считать растрёпанной соломы и лохани с водой. В мозгах у нас обоих что-то забрезжило, и генерал скомандовал остановиться. Я аккуратно объехал автопоезд и припарковался перед самой мордой КамАЗа.
Водила менял передний скат, и цветисто, с множеством русских матерных определённых артиклей, рассказывал нам, как «этот дирижабль захотел жрать, стал трубить, распугивая встречные машины, раскачивать клетку». Как у машины разбортировался на ходу слабо подкачанный скат, и как домкрат не поднимал всю эту махину, и пришлось выпустить слона попастись на волю – благо погода и подножный корм позволяли. Конечная остановка у них была в Хабаре, где в это время гастролировал то ли цирк, то ли зверинец, ну, а они, стало быть, подзадержались, хе-хе… «Да Вы не беспокойтесь, товарищ генерал, скотинка меня знает, мы с ним давние приятели, так что в клетку я его загоню без проблем. Ему сейчас главное – нажраться от пуза, и он станет как шёлковый».
И как бы в подтверждение его слов с той стороны, откуда мы приехали, раздался не лишённый музыкальности трубный рёв, и над взгорком показалась махина головы с подпрыгивающими на ходу ушами. Зрелище было нереальное, фантастическое, как восход серой луны. Слон взошёл над горизонтом и стал виден во всей красе. И снова появилось ощущение галлюцинации.
Генерал мой, думаю, почувствовал то же самое. Он быстренько влез в машину и, подождав, когда я устроюсь за рулём, буркнул: «Поехали!» И мы поехали. К нему на дачу. Там мой патрон вылил на землю из фляжки коньяк и пошёл спать. Молча. И у меня с тех пор как отрезало. Видеть спиртное два года не мог. А ты говоришь…
- Россия – родина слонов.- Изрёк я, чтобы хоть что-то сказать.
А что тут ещё скажешь?
ЗЛОДЕЙ-МУСУЛЬМАНИН
Однажды мне в литовском фильме "Час полнолуния", - рассказывает главный кинозлодей российского кинематографа Владимир Епископосян, - по сюжету надо было изнасиловать католичку, которую играла известная польская актриса Брыльска. Барбару в рванье положили на пол, и началась катавасия.
Вдруг режиссёр Арунас Жебрюнас останавливает съёмку и говорит: надо, мол, чтобы во время полового акта я "что-то бормотал по-мусульмански". Поначалу я было растерялся, а потом придумал! Всю долгую сцену я издавал странные звуки.
По завершению съёмки эпизода режиссёр спросил, что же я говорил.
А я ответил, что когда учился в начальных классах, моя мама заболела и отправила меня на полгода к своим родственникам а Азербайджан. Там в школе я выучил на азербайджанском языке стихотворение о Ленине, которое по памяти и декламировал, насилуя со зверским выражением на лице несчастную католичку. А перевод такой: "Открыл я утром глаза от первых лучей и понял, что эту солнечную свободу подарил мне дедушка Ленин".
Однажды мне в литовском фильме "Час полнолуния", - рассказывает главный кинозлодей российского кинематографа Владимир Епископосян, - по сюжету надо было изнасиловать католичку, которую играла известная польская актриса Брыльска. Барбару в рванье положили на пол, и началась катавасия.
Вдруг режиссёр Арунас Жебрюнас останавливает съёмку и говорит: надо, мол, чтобы во время полового акта я "что-то бормотал по-мусульмански". Поначалу я было растерялся, а потом придумал! Всю долгую сцену я издавал странные звуки.
По завершению съёмки эпизода режиссёр спросил, что же я говорил.
А я ответил, что когда учился в начальных классах, моя мама заболела и отправила меня на полгода к своим родственникам а Азербайджан. Там в школе я выучил на азербайджанском языке стихотворение о Ленине, которое по памяти и декламировал, насилуя со зверским выражением на лице несчастную католичку. А перевод такой: "Открыл я утром глаза от первых лучей и понял, что эту солнечную свободу подарил мне дедушка Ленин".
В копилку историй о миссионерах.
У моего семимесячного сыночка прорезались сразу два зуба. Кто испытал -
поймет. Нервный, капризный ребенок, не слезает с рук, нормально не ест,
совсем не спит, температура скачет. Так продолжается несколько дней.
После очередной бессонной ночи малыш успокоился и наконец-то крепко и
сладко заснул. Время - 8 утра. Я не спала уже примерно 1,5 суток. Скорей
в ванну, бросаю кошке еду и СПАТЬ!!! Только успела подушку обнять, в
дверь настойчиво позвонили. И еще раз. и ещё. Бегу к двери, на ходу
платье натягиваю. В голове путаются три мысли - "Не дай Бог
разбудят!"(паническая); "Какой... твари чего надо!"(наиболее
эмоциональная) и "Не думай так, а вдруг это кто-то из родных
(благоразумная). Вот так путаясь в рукавах, ругаясь, спотыкаясь о
кошку, под непрерывный звон, добегаю до двери, открываю. В подъезде
стоит незнакомая женщина средних лет. В руках какие-то книги. И добрым
таким голосом спрашивает:"Как вы думаете, почему люди делают зло?" Я
начинаю истерически ржать. Отрицательно качаю головой, говорить просто
не в силах и закрываю дверь. Женщина цепляется за дверь и кричит что-то
вроде "Давайте поговорим об этом! Скажите когда мне прийти, я ещё
вернусь!" Она не подозревала, что в тот момент была для меня просто
воплощением зла.
У моего семимесячного сыночка прорезались сразу два зуба. Кто испытал -
поймет. Нервный, капризный ребенок, не слезает с рук, нормально не ест,
совсем не спит, температура скачет. Так продолжается несколько дней.
После очередной бессонной ночи малыш успокоился и наконец-то крепко и
сладко заснул. Время - 8 утра. Я не спала уже примерно 1,5 суток. Скорей
в ванну, бросаю кошке еду и СПАТЬ!!! Только успела подушку обнять, в
дверь настойчиво позвонили. И еще раз. и ещё. Бегу к двери, на ходу
платье натягиваю. В голове путаются три мысли - "Не дай Бог
разбудят!"(паническая); "Какой... твари чего надо!"(наиболее
эмоциональная) и "Не думай так, а вдруг это кто-то из родных
(благоразумная). Вот так путаясь в рукавах, ругаясь, спотыкаясь о
кошку, под непрерывный звон, добегаю до двери, открываю. В подъезде
стоит незнакомая женщина средних лет. В руках какие-то книги. И добрым
таким голосом спрашивает:"Как вы думаете, почему люди делают зло?" Я
начинаю истерически ржать. Отрицательно качаю головой, говорить просто
не в силах и закрываю дверь. Женщина цепляется за дверь и кричит что-то
вроде "Давайте поговорим об этом! Скажите когда мне прийти, я ещё
вернусь!" Она не подозревала, что в тот момент была для меня просто
воплощением зла.
Был у мужа одноклассник Марек. Настоящий стопроцентный еврей и очень
везучий. Идем, говорит муж, по улице, болтаем. И вдруг Марек кидается
куда-то в сторону, поднимает три рубля. Для школьника в те времена
большие деньги. И такое было не раз. Но один случай развеселил больше
всего. Около их школы был парк, больше похожий на лес. Как-то после
уроков пошли туда вчетвером гулять, устали, сели на бревно, стали
раскачиваться. Бревно перевернулось, все четверо на земле. Поднимаются.
Одежда в иголках, прошлогодних листьях. И только под Мареком ГАЗЕТКА!
Теперь большой бизнесмен.
везучий. Идем, говорит муж, по улице, болтаем. И вдруг Марек кидается
куда-то в сторону, поднимает три рубля. Для школьника в те времена
большие деньги. И такое было не раз. Но один случай развеселил больше
всего. Около их школы был парк, больше похожий на лес. Как-то после
уроков пошли туда вчетвером гулять, устали, сели на бревно, стали
раскачиваться. Бревно перевернулось, все четверо на земле. Поднимаются.
Одежда в иголках, прошлогодних листьях. И только под Мареком ГАЗЕТКА!
Теперь большой бизнесмен.
Недавно мне рассказали историю.
"Послали нас троих в командировку, из Молдавии - в Николаев. Ехали
Камазом. Добрались ночью, решили остаться ночевать на базе мостоотряда.
Водитель полез в спальный отсек, я устроился в кабине на сиденьях. Три
сиденья - спать удобно.
Третий наш с нами в кабине оставаться не хотел, взял матрас и полез
устраиваться на ночь наверх, на кузов. Он уже знал - мы его в кабину
спать не пустим - храпит он.
Среди ночи стучат в дверь кабины. Проснулись, выглянули:
- Что такое?!
- А вот выходите, посмотрите, - рассерженно сказала сторожиха.
Выходим. Смотрим. Наш грузовик обступило, наверное, с двадцать собак,
все мордами к нам. Наш третий спит наверху. Храпит. Как только он
испускает очередную руладу, все собаки начинают вместе лаять, причем
громко, и пока третий продолжает храпеть, собаки лают.
Собаки лают - сторожиха спать не может. Пришлось переезжать на другое
место, подальше от сторожихи и ее пугливых собак; хорошо, мостоотряд
расположен на большой территории."
"Послали нас троих в командировку, из Молдавии - в Николаев. Ехали
Камазом. Добрались ночью, решили остаться ночевать на базе мостоотряда.
Водитель полез в спальный отсек, я устроился в кабине на сиденьях. Три
сиденья - спать удобно.
Третий наш с нами в кабине оставаться не хотел, взял матрас и полез
устраиваться на ночь наверх, на кузов. Он уже знал - мы его в кабину
спать не пустим - храпит он.
Среди ночи стучат в дверь кабины. Проснулись, выглянули:
- Что такое?!
- А вот выходите, посмотрите, - рассерженно сказала сторожиха.
Выходим. Смотрим. Наш грузовик обступило, наверное, с двадцать собак,
все мордами к нам. Наш третий спит наверху. Храпит. Как только он
испускает очередную руладу, все собаки начинают вместе лаять, причем
громко, и пока третий продолжает храпеть, собаки лают.
Собаки лают - сторожиха спать не может. Пришлось переезжать на другое
место, подальше от сторожихи и ее пугливых собак; хорошо, мостоотряд
расположен на большой территории."
У моей жены есть подруга (Лариса). Еще с институтской поры. И сколько
раз они встречаются, столько веселых и не очень, забавных и просто
историй про Ларису и ее семью приходит к нам в дом.
Вот последняя из них.
Младший сын Ларисы учится в 8-м классе. Переходный возраст и другие
прелести в самом начале. После последнего родительского собрания
учительница просит задержаться Ларису и доверительным тоном сообщает:
"Вы знаете, у нас в школе в 10-м классе учится одна девочка очень
легкого поведения. И вот, в последнее время она начала "клеится" к
Вашему сыну. Вы уж, повнимательнее с ним, как бы чего не вышло."
Через несколько дней сын подходит к маме с вопросом:
"Мама, а что такое презерватив?"
Мама начала собираться с мыслями, но разрядил обстановку голос мужа из
соседней комнаты:
"Ларис, не объясняй ему, все равно одеть не успеет!"
раз они встречаются, столько веселых и не очень, забавных и просто
историй про Ларису и ее семью приходит к нам в дом.
Вот последняя из них.
Младший сын Ларисы учится в 8-м классе. Переходный возраст и другие
прелести в самом начале. После последнего родительского собрания
учительница просит задержаться Ларису и доверительным тоном сообщает:
"Вы знаете, у нас в школе в 10-м классе учится одна девочка очень
легкого поведения. И вот, в последнее время она начала "клеится" к
Вашему сыну. Вы уж, повнимательнее с ним, как бы чего не вышло."
Через несколько дней сын подходит к маме с вопросом:
"Мама, а что такое презерватив?"
Мама начала собираться с мыслями, но разрядил обстановку голос мужа из
соседней комнаты:
"Ларис, не объясняй ему, все равно одеть не успеет!"
В процессе очередного загула мой дядя поздно вечером выползает на кухню.
Там за столом мирно сидит и вяжет носки его дочь.
Дядин взгляд скользит по столу в поисках съестного.
Ищущий да обрящет!
Он выбирает из миски самое сочное (ибо самое красное) яблоко
и начинает его меланхолично жрякать...
Взгляд устремлен в пустоту. Мысли о вечном.
Неспешно тикают часы, не торопясь бегут минуты.
Дочь продолжает вязать не поднимая глаз...
И тут до нее доносится:
- Но еппа мать! Чо за яблоко? Жую-жую, а откусить не могу!
Дочь продолжает вязать, уже глядя на папу:
- Иди уже спать, а? И оставь КЛУБОК в покое!
Дядя уныло бредет обратно.
На лице его обрывки красных шерстяных ниток, обильно орошенных слюной,
что отчасти придает ему вид вампира. Очень расстроенного такого упыря.
Клубок как-то тоже утратил свой товарный вид...
Дочь продолжает вязать не поднимая глаз...
Там за столом мирно сидит и вяжет носки его дочь.
Дядин взгляд скользит по столу в поисках съестного.
Ищущий да обрящет!
Он выбирает из миски самое сочное (ибо самое красное) яблоко
и начинает его меланхолично жрякать...
Взгляд устремлен в пустоту. Мысли о вечном.
Неспешно тикают часы, не торопясь бегут минуты.
Дочь продолжает вязать не поднимая глаз...
И тут до нее доносится:
- Но еппа мать! Чо за яблоко? Жую-жую, а откусить не могу!
Дочь продолжает вязать, уже глядя на папу:
- Иди уже спать, а? И оставь КЛУБОК в покое!
Дядя уныло бредет обратно.
На лице его обрывки красных шерстяных ниток, обильно орошенных слюной,
что отчасти придает ему вид вампира. Очень расстроенного такого упыря.
Клубок как-то тоже утратил свой товарный вид...
Дочь продолжает вязать не поднимая глаз...
8
67-й роддом г. Москвы. Родила моя знакомая сына. Муж примчался из
командировки и прибыл к роддому вечером, в тот момент, когда детей
разносят на кормление, т.е. детки в этот момент орут на разные голоса.
Муж, поддатый, расчувствовался, кричит: Отдайте мне сына, сволочи, я его
сам накомлю! Сына не отдали, энергию девать некуда, он схватил метлу и
подмел прилегающую к корпусу территорию.
Жена утром звонит и говорит: Приходи получать зарплату!
командировки и прибыл к роддому вечером, в тот момент, когда детей
разносят на кормление, т.е. детки в этот момент орут на разные голоса.
Муж, поддатый, расчувствовался, кричит: Отдайте мне сына, сволочи, я его
сам накомлю! Сына не отдали, энергию девать некуда, он схватил метлу и
подмел прилегающую к корпусу территорию.
Жена утром звонит и говорит: Приходи получать зарплату!
Про блондинок.
Стою на перекреске (ногами стою!), решил позвонить жене. Набираю. Краем
глаза вижу, как у молодой женщины рядом зазвонил телефон и она его
приложила к уху. У жены "вне досягаемости". Опускаю руку. Одновременно
срывается звонок у блондинки. Так она поворочивается ко мне со словами:
- Мужчина! Это вы мне только что звонили?
Жигулев
Стою на перекреске (ногами стою!), решил позвонить жене. Набираю. Краем
глаза вижу, как у молодой женщины рядом зазвонил телефон и она его
приложила к уху. У жены "вне досягаемости". Опускаю руку. Одновременно
срывается звонок у блондинки. Так она поворочивается ко мне со словами:
- Мужчина! Это вы мне только что звонили?
Жигулев
Много тут уже было рассказок об удивительном и единственном в своем роде
месте - Брайтон Бич. Ну и я добавлю.
Стою, курю, по сторонам поглядываю. Ко мне приближается энергичная
пожилая дама весьма характерной для тех мест наружности. На даме якорем
висит мальчонка лет семи и повторяет как заведенный:
- Баба, хочу айс-крим! Баба, купи айс-крим!
Наконец, в непосредственной близости от меня, терпение дамы истощается.
Она останавливается, и развернувшись всем своим немалым корпусом к
внуку, выдает, перекрывая шум надземки:
- Слушай, сволочь! Есть такое слово - плиззз!
месте - Брайтон Бич. Ну и я добавлю.
Стою, курю, по сторонам поглядываю. Ко мне приближается энергичная
пожилая дама весьма характерной для тех мест наружности. На даме якорем
висит мальчонка лет семи и повторяет как заведенный:
- Баба, хочу айс-крим! Баба, купи айс-крим!
Наконец, в непосредственной близости от меня, терпение дамы истощается.
Она останавливается, и развернувшись всем своим немалым корпусом к
внуку, выдает, перекрывая шум надземки:
- Слушай, сволочь! Есть такое слово - плиззз!
8
История эта случилась в 1992 году, когда я, студент-программист,
автоматизировал бухгалтерию в одном производственном кооперативе,
занимавшемся производством установок ротационной флотации (очистных
сооружений для бытовых и промышленных стоков), зарабатывая скромную
прибавку к "степе". В то же время, на моей автоматизированной
бухгалтерии, работал там мой друг, студент-экономист, устроенный туда по
моей протекции. Занимался он тем, что проводил по электронной
бухгалтерии документы, содержал электронный склад, номенклатуру, печатал
удобные и редкие в то время копии электронных документов на матричном
принтере, а в свободное от всего этого время думал.
И оба мы интенсивно учились, и даже посещали университет.
Главным бухгалтером на предприятии была дама бальзаковского возраста,
панически боявшаяся компьютеров, но бывшая при этом опытным и неплохим
бухгалтером.
Как-то (за компьютером я, следовательно, Кабану ничего не оставалось,
кроме как думать) приходит и говорит:
- Слушай. Тут пока я на учебе был, Константиновна выписала от руки
накладную, выдать со склада "лупор" - 10 штук, "пупор" - 10 штук. И
ушла до пятницы. Ты не знаешь, что это такое? Провести не могу.
Поскольку я не только автоматизировал бухгалтерию, но еще и учил "мужей"
двигать "мышкой" в AutoCAD, считалось, что я не могу не знать, в каком
месте говноочистителя находятся эти самые лупоры и пупоры. Подняв пару
"сборок", я убедился, что таких наименований в чертеже не присутствует.
Перекур и беседа с технарями также не дала никаких результатов - никто
не знал, какую деталь можно обозначить термином "лупор" или "пупор".
Склад находился в другом конце города, телефон там отсутствовал, однако,
работы не остановились, жалоб от сборщиков не поступало, из чего
следовало, что "лупоры" и "пупоры" получены со склада по накладной
Константиновны в необходимых количествах.
Окончательные разборки откладывались до прихода Константиновны, и на
стол директору лег пятничный отчет по остаткам на складе, напечатанный
на принтере и содержащий, помимо остатков всяких там лопаток, тележек,
вентилей и роликов следующую фразу в примечании "нехватка лупоров - 10
штук, нехватка пупоров - 10 штук".
Хорошо, что в понедельник Кабан встретился с Константиновной раньше, чем
дело получило ход и приказ "Срочно сделать 10 лупоров и 10 пупоров" так
и не увидел свет.
Прихожу с учебы в "офис", Константиновны опять нет, за компьютером сидит
Кабан, не может даже смеяться, только похрюкивает.
- Ты чо?
- Провел (ржет).
- Как проводил?
- У Константиновны спросил (ржет, хрюкает).
- И что же это было?
Далее идет тирада, по качеству "имитации" Константиновны достойная
большой сцены:
- Валера... Нельзя же быть таким тупым, а еще на компьютере умеешь?
Ну неужели не понятно? Лупор - это ЛЕВЫЙ УПОР, а пупор - ПРАВЫЙ УПОР.
автоматизировал бухгалтерию в одном производственном кооперативе,
занимавшемся производством установок ротационной флотации (очистных
сооружений для бытовых и промышленных стоков), зарабатывая скромную
прибавку к "степе". В то же время, на моей автоматизированной
бухгалтерии, работал там мой друг, студент-экономист, устроенный туда по
моей протекции. Занимался он тем, что проводил по электронной
бухгалтерии документы, содержал электронный склад, номенклатуру, печатал
удобные и редкие в то время копии электронных документов на матричном
принтере, а в свободное от всего этого время думал.
И оба мы интенсивно учились, и даже посещали университет.
Главным бухгалтером на предприятии была дама бальзаковского возраста,
панически боявшаяся компьютеров, но бывшая при этом опытным и неплохим
бухгалтером.
Как-то (за компьютером я, следовательно, Кабану ничего не оставалось,
кроме как думать) приходит и говорит:
- Слушай. Тут пока я на учебе был, Константиновна выписала от руки
накладную, выдать со склада "лупор" - 10 штук, "пупор" - 10 штук. И
ушла до пятницы. Ты не знаешь, что это такое? Провести не могу.
Поскольку я не только автоматизировал бухгалтерию, но еще и учил "мужей"
двигать "мышкой" в AutoCAD, считалось, что я не могу не знать, в каком
месте говноочистителя находятся эти самые лупоры и пупоры. Подняв пару
"сборок", я убедился, что таких наименований в чертеже не присутствует.
Перекур и беседа с технарями также не дала никаких результатов - никто
не знал, какую деталь можно обозначить термином "лупор" или "пупор".
Склад находился в другом конце города, телефон там отсутствовал, однако,
работы не остановились, жалоб от сборщиков не поступало, из чего
следовало, что "лупоры" и "пупоры" получены со склада по накладной
Константиновны в необходимых количествах.
Окончательные разборки откладывались до прихода Константиновны, и на
стол директору лег пятничный отчет по остаткам на складе, напечатанный
на принтере и содержащий, помимо остатков всяких там лопаток, тележек,
вентилей и роликов следующую фразу в примечании "нехватка лупоров - 10
штук, нехватка пупоров - 10 штук".
Хорошо, что в понедельник Кабан встретился с Константиновной раньше, чем
дело получило ход и приказ "Срочно сделать 10 лупоров и 10 пупоров" так
и не увидел свет.
Прихожу с учебы в "офис", Константиновны опять нет, за компьютером сидит
Кабан, не может даже смеяться, только похрюкивает.
- Ты чо?
- Провел (ржет).
- Как проводил?
- У Константиновны спросил (ржет, хрюкает).
- И что же это было?
Далее идет тирада, по качеству "имитации" Константиновны достойная
большой сцены:
- Валера... Нельзя же быть таким тупым, а еще на компьютере умеешь?
Ну неужели не понятно? Лупор - это ЛЕВЫЙ УПОР, а пупор - ПРАВЫЙ УПОР.
Работаю я в одном из московских локомотивных депо. Один из моих
коллег-машинистов - большой приколист. Одна из его любимых шуток -
остановить на платформе поезд и спросить дорогу. Теперь представьте себе -
останавливается электричка, открывается окошко кабины машиниста и
мужик в железнодорожной форме спрашивает: "Женщины!!! скажите
пожалуйста, я в Подольск правильно еду???". Когда у окружающих проходит
первый шок, то все начинают активно показывать дорогу, размахивать
руками (типа "да, да, правильно..."). Вот такие ребята работают у нас в
депо...
машинист Игорь
коллег-машинистов - большой приколист. Одна из его любимых шуток -
остановить на платформе поезд и спросить дорогу. Теперь представьте себе -
останавливается электричка, открывается окошко кабины машиниста и
мужик в железнодорожной форме спрашивает: "Женщины!!! скажите
пожалуйста, я в Подольск правильно еду???". Когда у окружающих проходит
первый шок, то все начинают активно показывать дорогу, размахивать
руками (типа "да, да, правильно..."). Вот такие ребята работают у нас в
депо...
машинист Игорь
Слушая переговоры летчиков-истребителей с землей, я всегда поражаюсь,
как они понимают друг друга? Сказать, что качество связи скверное,
значит не сказать ничего: в эфире булькает, рычит, квакает, иногда через
это безобразие пробивается искаженный голос летчика. Я, конечно, имею в
виду открытые каналы... Добавлю, что все борта используют один, общий
канал. Для того, чтобы хоть как-то упростить радиообмен, летчикам и
расчетам боевого управления строжайше предписывается общаться только
строго определенными фразами. Но это в теории.
Как-то в истребительном полку ПВО шли учебные полеты. Сначала взлетела
пара "на слетанность", а затем подняли "спарку", т.е. двухместный
истребитель. Один из летчиков вернулся из отпуска и, чтобы он
восстановил навыки пилотирования, его "вывозили". Спарку пилотировал
майор Можар. Поскольку вывозной полет штука рутинная и вполне
безопасная, на земле тщательно следили за парой, а про спарку забыли.
И тут - ведомый пары потерял ведущего! И, как выяснили потом, совершил
две грубые ошибки: начал маневрировать, не разобравшись, где ведущий, и
выполнил маневр в сторону Солнца. Через несколько секунд последовал
удар: самолеты задели друг друга. Уяснив таким способом, где ведущий,
ведомый оценил ситуацию и доложил на землю:
- "Беркут", я ведущего таранил, горим!
Услышав такое, руководитель полетов враз забыл про правила радиообмена и
заорал в эфир:
- Пожар, прыгайте!!!, пожар, прыгайте!!!
И тут голос подал майор Можар со спарки:
- "Беркут", да у нас вроде все нормально...
- Какое, на х#й, нормально, пожар, прыгайте!!!
Услышав снова свою фамилию, дисциплинированный Можар перевел самолет в
горизонт, приказал прыгать летчику из задней кабины, и выпрыгнул сам...
Тем временем, на КП личный состав расчета боевого управления бегал по
потолку и качался на люстре: вертолеты поисково-спасательной службы
искали пилотов столкнувшейся пары, после интересного разговора со штабом
Воздушной армии лицо РП по цвету не отличалось от околыша его фуражки и
тут раздался телефонный звонок:
- Докладывает майор Можар! Катапультирование выполнили, самолет потерян,
говорю из сельсовета деревни Гадюкино!
Внезапно на КП наступила звенящая тишина. РП, роняя трубку, удивленно произнес:
- Бл#дь, еще один...
как они понимают друг друга? Сказать, что качество связи скверное,
значит не сказать ничего: в эфире булькает, рычит, квакает, иногда через
это безобразие пробивается искаженный голос летчика. Я, конечно, имею в
виду открытые каналы... Добавлю, что все борта используют один, общий
канал. Для того, чтобы хоть как-то упростить радиообмен, летчикам и
расчетам боевого управления строжайше предписывается общаться только
строго определенными фразами. Но это в теории.
Как-то в истребительном полку ПВО шли учебные полеты. Сначала взлетела
пара "на слетанность", а затем подняли "спарку", т.е. двухместный
истребитель. Один из летчиков вернулся из отпуска и, чтобы он
восстановил навыки пилотирования, его "вывозили". Спарку пилотировал
майор Можар. Поскольку вывозной полет штука рутинная и вполне
безопасная, на земле тщательно следили за парой, а про спарку забыли.
И тут - ведомый пары потерял ведущего! И, как выяснили потом, совершил
две грубые ошибки: начал маневрировать, не разобравшись, где ведущий, и
выполнил маневр в сторону Солнца. Через несколько секунд последовал
удар: самолеты задели друг друга. Уяснив таким способом, где ведущий,
ведомый оценил ситуацию и доложил на землю:
- "Беркут", я ведущего таранил, горим!
Услышав такое, руководитель полетов враз забыл про правила радиообмена и
заорал в эфир:
- Пожар, прыгайте!!!, пожар, прыгайте!!!
И тут голос подал майор Можар со спарки:
- "Беркут", да у нас вроде все нормально...
- Какое, на х#й, нормально, пожар, прыгайте!!!
Услышав снова свою фамилию, дисциплинированный Можар перевел самолет в
горизонт, приказал прыгать летчику из задней кабины, и выпрыгнул сам...
Тем временем, на КП личный состав расчета боевого управления бегал по
потолку и качался на люстре: вертолеты поисково-спасательной службы
искали пилотов столкнувшейся пары, после интересного разговора со штабом
Воздушной армии лицо РП по цвету не отличалось от околыша его фуражки и
тут раздался телефонный звонок:
- Докладывает майор Можар! Катапультирование выполнили, самолет потерян,
говорю из сельсовета деревни Гадюкино!
Внезапно на КП наступила звенящая тишина. РП, роняя трубку, удивленно произнес:
- Бл#дь, еще один...
У нас с мужем недавно была семилетняя годовщина свадьбы. Сегодня сижу на лавочке,
от нечего делать сняла обручальное кольцо и кручу в руках.
И вспомнилась история...
Когда мы собрались пожениться, денег лишних, естесственно, не было
(мы ж не американцы какие-нибудь по 10 лет на семейную жизнь копить).
А тут моя тетка подсуетилась: невостребованное обручальное колечко не нужно?
В те времена народ иногда просто так заявления подавал, чтобы дефицитом
в магазине для новобрачных затариться, вот моя тетушка в ажиотаже вместе
с периной и ватным одеялом и прикупила ненужное колечко.
Колечко, конечно, как нельзя кстати, да только мне оно на пару размеров велико,
а мужу ровно на 3 размера мало. Ну, что делать, поехали в ювелирную мастерскую,
кольцо растягивать (для тех, кто не знает, они там насаживают это кольцо
на металлический конус и стучат по нему молоточком. Кольцо постепенно
продвигается вниз, растягиваясь по окружности, правда, за счет своей толщины,
то есть стенки кольца становятся тоньше).
Приезжаем в мастерскую, обрисовали мастеру ситуацию, а он нам и объясняет:
мы больше чем на полтора размера кольца не растягиваем, потом оно может лопнуть.
Мы повздыхали, говорим: что делать, растягивайте на полтора...
Кольцо готово, выходим из мастерской, поворачиваем за угол - там еще одна
мастерская (их в те времена в центре Москвы было как грязи). Заходим:
нам бы колечко растянуть. А нам тамошний мастер: растянуть можно, но только
не больше, чем на полтора размера, потом оно может лопнуть.
Мы: а нам больше и не надо :)
С днем свадьбы, любимый!!!
от нечего делать сняла обручальное кольцо и кручу в руках.
И вспомнилась история...
Когда мы собрались пожениться, денег лишних, естесственно, не было
(мы ж не американцы какие-нибудь по 10 лет на семейную жизнь копить).
А тут моя тетка подсуетилась: невостребованное обручальное колечко не нужно?
В те времена народ иногда просто так заявления подавал, чтобы дефицитом
в магазине для новобрачных затариться, вот моя тетушка в ажиотаже вместе
с периной и ватным одеялом и прикупила ненужное колечко.
Колечко, конечно, как нельзя кстати, да только мне оно на пару размеров велико,
а мужу ровно на 3 размера мало. Ну, что делать, поехали в ювелирную мастерскую,
кольцо растягивать (для тех, кто не знает, они там насаживают это кольцо
на металлический конус и стучат по нему молоточком. Кольцо постепенно
продвигается вниз, растягиваясь по окружности, правда, за счет своей толщины,
то есть стенки кольца становятся тоньше).
Приезжаем в мастерскую, обрисовали мастеру ситуацию, а он нам и объясняет:
мы больше чем на полтора размера кольца не растягиваем, потом оно может лопнуть.
Мы повздыхали, говорим: что делать, растягивайте на полтора...
Кольцо готово, выходим из мастерской, поворачиваем за угол - там еще одна
мастерская (их в те времена в центре Москвы было как грязи). Заходим:
нам бы колечко растянуть. А нам тамошний мастер: растянуть можно, но только
не больше, чем на полтора размера, потом оно может лопнуть.
Мы: а нам больше и не надо :)
С днем свадьбы, любимый!!!
Учился я на подготовительном отделении московского Института
электронной техники. Года этак три назад. Группа у нас подобралась
что надо - каждый в отдельности - весьма колоритная личность.
И была одна личность особого колорита - поклонница Бахуса, кажется,
звали ее Леной. Лет ей было не больше семнадцати, но это не мешало
давать в славном деле уничтожения зеленого змия сто очков вперед
любому прославленному алкоголику нашего родимого МИЭТа. Так вот,
к чему это... Проходили сечения геометрических фигур. Заходит
в класс преподаватель, который одновременно нашей Лене является
собутыльником. На лице у препода - следы бурно проведенной ночи
с пятницы на понедельник. Короче, говорит он: "Нарисуйте, дети,
мне тут сечение того-то и того-то, а я сейчас приду". И выходит.
Тут дверь аудитории хлопает, заходит Лена, со следами еще более
бурно проведенной ночи с понедельника на пятницу. Прежде чем
доползти до своей парты и, по обыкновению, тихо посасывать
припасенное пивко, он спрашивает, почему у доски толпится народ.
Так и так, грим ей, сечение надо рисовать. Лена, сообразив что-то
похмельными мозгами, подходит к доске, причем ароматом перегара
отпугивая от нее остальных, и красиво рисует огромных размеров
бутылку, надпись на которой "Русская" недвусмысленно намекает
на содержимое. Полюбовавшись, отходит на свое место и перестает
проявлять признаки жизнедеятельности.
Заходит препод, видно, уже "подлеченный", смотрит на доску,
вздыхает и говорит:
- Ну, и кто же это тут такое красивое сечение изобразил?
За оригинальность мышления ставлю пятерку...
И поставил.
электронной техники. Года этак три назад. Группа у нас подобралась
что надо - каждый в отдельности - весьма колоритная личность.
И была одна личность особого колорита - поклонница Бахуса, кажется,
звали ее Леной. Лет ей было не больше семнадцати, но это не мешало
давать в славном деле уничтожения зеленого змия сто очков вперед
любому прославленному алкоголику нашего родимого МИЭТа. Так вот,
к чему это... Проходили сечения геометрических фигур. Заходит
в класс преподаватель, который одновременно нашей Лене является
собутыльником. На лице у препода - следы бурно проведенной ночи
с пятницы на понедельник. Короче, говорит он: "Нарисуйте, дети,
мне тут сечение того-то и того-то, а я сейчас приду". И выходит.
Тут дверь аудитории хлопает, заходит Лена, со следами еще более
бурно проведенной ночи с понедельника на пятницу. Прежде чем
доползти до своей парты и, по обыкновению, тихо посасывать
припасенное пивко, он спрашивает, почему у доски толпится народ.
Так и так, грим ей, сечение надо рисовать. Лена, сообразив что-то
похмельными мозгами, подходит к доске, причем ароматом перегара
отпугивая от нее остальных, и красиво рисует огромных размеров
бутылку, надпись на которой "Русская" недвусмысленно намекает
на содержимое. Полюбовавшись, отходит на свое место и перестает
проявлять признаки жизнедеятельности.
Заходит препод, видно, уже "подлеченный", смотрит на доску,
вздыхает и говорит:
- Ну, и кто же это тут такое красивое сечение изобразил?
За оригинальность мышления ставлю пятерку...
И поставил.
Лучше всякого анекдота.
Вчера, 24 сентября, Е.Б.Н., подписывая документ о назначении Матвиенко
(если кто еще не знает, так это женщина)на должность министра,
произнес такую фразу:
- Денег у нас мало, а любить людей надо много.
А потом добавил:
-Но я, со своей стороны, готов ей в этом помочь.
Вот так.
Вчера, 24 сентября, Е.Б.Н., подписывая документ о назначении Матвиенко
(если кто еще не знает, так это женщина)на должность министра,
произнес такую фразу:
- Денег у нас мало, а любить людей надо много.
А потом добавил:
-Но я, со своей стороны, готов ей в этом помочь.
Вот так.
5
Лучшая история за 18.11:
Уже на второй день войны началась подготовка к спасению сокровищ Эрмитажа. Более миллиона экспонатов эвакуировали в двух эшелонах. Третий, последний, из Ленинграда не ушёл - началась блокада. Практически все картины вывезли в Свердловск, отправить туда рамы оказалось невозможным, и директор Эрмитажа академик Орбели распорядился их не трогать, пусть висят на своих местах. Мудрое решение, благодаря которому впоследствии удалось восстановить всю экспозицию музея всего за восемнадцать (!) дней. Но, конечно, пустые рамы в знакомых залах производили на сотрудников гнетущее впечатление.
В конце апреля 1942 года во время обстрела снаряд пробил трубу, и вода залила помещение конюшен под Висячим садом, где находилась коллекция старинной мебели. читать дальше →
В конце апреля 1942 года во время обстрела снаряд пробил трубу, и вода залила помещение конюшен под Висячим садом, где находилась коллекция старинной мебели. читать дальше →