Поиск по автору:

В Нью-Йорке есть обычай на лето вывозить детей а апстейт (северную часть штата), в деревенские домики в горах, подальше от раскаленного асфальта. Так испокон веку делали многодетные хасиды, а затем их примеру последовали привычные к дачной жизни русские.

Вот, в одно довольно давнее уже жаркое пятничное утро я оседлал свой верный Nissan Quest 95-го года и повез в апстейт экипаж в составе: четырехлетний сын, двухлетняя племянница, жена брата (та самая Лина, о приключениях которой я не раз писал) на последнем месяце беременности и бабушка. Выехали пораньше, потому что к полудню на шоссе будет не проехать от хасидов, спешащих добраться до места до начала шаббата.

На мосту Джорджа Вашингтона дети запросились в туалет, причем специально взятый в дорогу музыкальный горшок проигнорировали, а потребовали более цивилизованных условий. Ладно, прямо за мостом есть заправка, которая всегда напоминала мне анекдот о праведном еврее – тот, где он хорошенько помолился, и кругом суббота, а на дороге, по которой ему надо ехать, сплошной четверг. В смысле, там кругом штат Нью-Йорк, а непосредственно на заправке – штат Нью-Джерси, и бензин на полтинник за галлон дешевле. По этому поводу там всегда полно машин, кто же откажется сэкономить.

На заправке я, каюсь, поступил не очень хорошо – встал не на парковке, а на аварийку прямо у дверей магазинчика, в котором удобства. Но больно уж дети торопили. Извлечь их из автокресел оказалось нетривиальной задачей, все пространство вокруг сидений (а места в минивэне много) было плотно заставлено сумками, пакетами и клунками с провизией и другим необходимым для детского отдыха барахлом. Высадили их, сводили в туалет, посадили обратно, я сел за руль, хвать-похвать – а ключей от машины в кармане нет.

Понятно, что я их выронил где-то салоне, пока возился с детьми, но где? Это же надо все 150 сумок перерывать. Начинаем их методично вытаскивать, искать и внутри, и на полу под ними. Где-то на тридцатой сумке подъезжает полицейская машина:
- Здесь нельзя стоять. Уезжайте!
Я:
- Рад бы, но ключи потерял.
Полицейский, подумав:
- Запасные есть у кого-нибудь?
- Есть.
- Сколько надо, чтобы их привезли?
- Ну... минут сорок.
- Жду ровно сорок минут, потом штрафую.

Звоню обладателю вторых ключей – бывшей жене. Мы в тот период как раз разводились, жили уже врозь, но машиной и ребенком еще пользовались по очереди. Разбудил, выслушал много ласковых слов с сексуальным оттенком. Наконец говорит со вздохом:
- Ладно, что с вами делать. Ждите, привезу (имеется в виду – возьмет машину нового спутника жизни). Где вас искать?
- Знаешь заправку сразу за мостом Вашингтона? Вот там.

Ждем на жаре сорок минут. Ну, где сорок, там и шестьдесят. Продолжаем перебирать сумки и клунки, перерыли уже все по три раза, ключи как сквозь землю провалились. Полицай со своей светомузыкой стоит рядом, типа охраняет. Хреново охраняет, каждый второй водитель подходит поинтересоваться, что случилось. Одни ржут, другие сочувствуют, третьи пытаются помочь в поисках, четвертые все сразу. Звонит супруга:
- Ну где вы там? Я всю заправку обошла, вас не вижу.
- Как это не видишь? Мы тут такое лазерное шоу устроили, наверно, из Манхэттена видно.
- Нет тут никаго шоу. Очередь из машин на полмили, больше ничего.

И тут я соображаю, в чем дело. Чертов мост Джорджа Вашингтона имеет два уровня. Кстати, когда пристроили нижний, то нью-йоркцы окрестили его именем Марты Вашингтон. Логично, кто еще может лежать под Джорджем. Из Бруклина в апстейт дорога лежит через верхний уровень, а из Бронкса, где обосновалась жена, попадаешь на нижний. Или наоборот, не помню уже. На другом уровне тоже есть нью-джерсийская заправка. Объясняю это супруге. Выслушиваю новую порцию комплиментов, жду еще полчаса, пока она заново въедет на мост и съедет на нужном уровне. Наконец получаю вожделенные ключи. Под нежными взглядами полисмена и зевак (как же, все кончилось хорошо, семья соединилась) грузим все клунки обратно и уезжаем.

Далеко не уехали. Пробка на шоссе совершенно немыслимая даже для этого времени дня и года. Просто столпотворение. Продвигаемся по полдюйма в час. Хасиды в соседних машинах усердно молятся – видимо, понимают, что до шаббата никак не успевают, и просят сделать на дороге четверг. Посмотрев на измученных пассажиров, я принимаю решение уйти с шоссе и добираться по проселочным дорогам. Навигатора у меня тогда еще не было, на местности ориентируюсь средне ближе к никак, поэтому звоню брату на работу, он открывает Google Maps и пытается мной дистанционно руководить.

Едем через бесконечные деревни, поля и горы.
Сын: - Я есть хочу!
Бабушка: - На тебе яблочко.
Сын: - Не хочу яблочко, хочу пиццу.
Племянница: - Хасю пис!
Бабушка: - На тебе горшок.
Племянница: - Не хасю гасёк, хасю пис!
Лина: - «Пис» - это не «писять», это «пицца».
Брат (в телефон): - Где ты едешь?
Я: - Черт его разберет. Что-то длинное на «Л».
Брат: - Если это Линкольнвилль, то через пять миль направо на шестую дорогу, а если Лексингтонхиллс, то я тащусь, куда ты заехал.
Лина: - Там по дороге есть госпиталь? А то я сейчас рожу прямо здесь.
В общем, доехали уже ближе к ночи, смертельно усталые, но дико счастливые оттого, что никого не потеряли в дороге, и еще больше – оттого, что пассажиров в дороге не прибавилось.

В понедельник, вернувшись в город, я узнал из газет, чем была вызвана пробка. Там случилась авария. Милях в десяти дальше по шоссе, примерно в то время, когда мы должны были бы там проезжать, если бы не катавасия с ключами, опрокинулся многотонный грузовик и придавил собой Nissan Quest 95-го года. Еврейская семья, ехавшая в «Ниссане», погибла целиком.

Что касается ключей, то они нашлись уже на следующее утро. В музыкальном горшке, будь он неладен.

Ролевая игра. Тема - Дрюон, "Проклятые короли". Французский королевский
двор, аристократия, надушенные платочки, интриги... но иногда игроков
заносит.

- Представляете, господа, поехал я на охоту в Овернь и встретил в лесу
прекрасную пастушку, искавшую пропавшую овечку. И только мы с пастушкой
уединились на полянке, как вдруг из леса выскакивает огромное лохматое и
когтистое чудовище, да как заревет на весь лес: БАНЖЮР!!!

Игру пришлось прервать: мастер подавился шампанским.

Пулемета я вам не дам, потому что у вас докУментов нет...

Я, хотя и еврей, никаких еврейских традиций не соблюдаю. Но был как-то в
Израиле и попал на многолюдное и обильное праздование Рош-а-Шана -
еврейского Нового года. Мне, как новичку, все объясняли: это яблоки и
мед, чтоб год был урожайным; а это гранат, мы его едим, потому что в
гранате 613 зернышек, а в Торе 613 заповедей, получается такой плод
познания добра и зла. Естественный вопрос: а что, зернышек правда всегда
613, кто-нибудь пересчитывал? Оказалось, что у каждого из присутствующих
есть знакомый или знакомый знакомых, который пересчитывал, получалось не
ровно 613, но какие-то очень близкие цифры: 618, 610...

Робкий голосок из угла:
- А вот у меня сосед считал - получилось меньше 500.
И моментальный ответ хозяина:
- У него гранаты не той системы!

Лозунг "Свободная касса!" признан экстремистским.

Неисчерпаемы возможности русского языка.

Едем с товарищем в Канаду. Диалог:
- У тебя канадские баксы есть?
- Есть. Четыре штуки.
- Ого? Куда тебе столько?
- Да нет, четыре штуки не в смысле четыре штуки, а просто четыре штуки.

И главное, все понятно.

Вот если бывшая жена решила отдать бывшей теще старый телевизор, то кто
его должен таскать? Именно. Звонит в воскресенье с утра:
- Ты не очень занят?
Не очень. Ребенка выгуливаю. Твоего, между прочим.
Начинает плакаться: вот, привезла маме телевизор, думала, что супер
поможет занести (супер – это такая должность в американских домах,
гибрид управдома и сантехника), а он куда-то делся.

Ладно, ловлю по дороге соседа (хорошо, что попался), едем, благо
недалеко. Приехали, посмотрели на этот телевизор – мама родная!
Диагональ метра полтора, весит килограмм сто. А мы оба далеко не
Гераклы. Еле-еле дотащили от машины до подъезда, руки скользят, держать
толком не за что. А надо еще по лестнице на второй этаж (лифта нет),
всего один пролет, но лестница узкая и очень крутая.

Ну, передохнули, понесли перекрестясь по лестнице, сосед впереди, я
сзади. Подняли на две ступеньки – и чуть не загремели вместе с ним.
Вырывается, сволочь, из рук. Кое-как спустили обратно, понесли опять,
теперь уже я впереди – вообще на первой ступеньке упустили, грохнули об
пол, но вроде не разбили.

В подъезде стоит негритянка средних лет, смотрит, как мы кочевряжимся.
Потом говорит:
- Shit.
Конечно, шит, от всей души с ней согласен. Киваю. Но она не
успокаивается:
- Big shit.
И тут возразить нечего. Но интонации у нее какие-то неправильные. Как
будто она не ругается и не выражает сочувствие, а ценный совет дает.

Тут до соседа дошло, что это действительно совет. То есть не shit, а
sheet. И действительно, поставили телевизор на большое покрывало, взяли
его за углы и, как на санках, втащили по лестнице вверх.

Так что, граждане, учите фонетические тонкости английского языка.
Пригодится.

У моего нью-йоркского приятеля до сих пор жив дедушка, которому 99 лет. Дед совершенно героический, горел в танке под Курском, брал Берлин, много лет был начальником цеха на Урале, герой соцтруда. Но сейчас это крохотный сморщенный старичок, который не всегда может дойти до туалета. Котелок, к сожалению, давно протек. Полной деменции нет, себя помнит, родных узнает, но то его ЦРУ облучает, то соседи травят газом через розетку, то еще что-нибудь. В ковид наотрез отказывался прививаться, чтобы не зачипировали. Хорошо, приятель догадался сказать, что это не прививка, а уколы витамина B для укрепления иммунитета. А теперь, спасибо российским телеканалам, деду везде мерещатся нацисты.

Конечно, в таком состоянии дед не может обойтись без сиделки. Сиделкой у него работает Оксана, дивчина из глухого карпатского села. Ну так себе дивчина, ей хорошо за 50. Там интересная история. Ее предки в войну приютили нескольких еврейских детей. Прятали их и от немцев, и от своих же полицаев. Праведники мира, так это называется. Одна спасенная девочка выжила, выросла, стала богатой нью-йоркской дамой и вызвала своих спасителей в США. То есть стала спонсором их визы. Спасители, освоившись, вызвали в США своих родственников, те – своих, и постепенно полсела перебралось в Америку.

Пару дней назад приятель зашел к деду. Тот сидит на диване весь сжавшись под вопли Соловьева, вздрагивая при особо грозных раскатах. Хочет в туалет, но боится идти, чтобы его нацисты по дороге не сцапали. А Оксана его уговаривает:
– Абрам Моисеичу, не бойтеся, вставайте та идите. Бабка моя жидов от нацистов прятала, и я вас спрячу.

Приятель пишет из Нью-Йорка:
- Люблю этот город. В парке на Мэдисон ЛЕЖИТ строительный кран. Здоровенная бандура, стрела метров 30. Страшно представить, что он такое пытался кантовать, чтобы так завалиться. Давно лежит, уже трава проросла кое-где. Видимо, власти поняли, что поднять его смогут не скоро. И знаешь что сделали? Установили рядом табличку “На кран не лазить!”. Якобы так и было задумано. Типа это не строители уронили, а арт-объект такой.

Второе письмо через день:
- Ты не поверишь. Это действительно арт-объект. Какая-то Николь Айзенман, вроде бы известный скульптор. Протестует таким образом против урбанизации. Уж лучше бы правда строители уронили.

Женщины как они есть.

У московской знакомой есть младшая сестра, девушка редкостной,
феноменальной красоты. Свою уникальность осознала еще в школе, но
полагала, что для полного совершенства не хватает еще нескольких
небольших штрихов.

Собственно история. В 18 лет Настя попала под машину. Очень нехорошо
попала: ее отбросило на встречку, и там встречная машина на полной
скорости проехалась прямо по черепу. Кровь, шок, размазанные по асфальту
мозги, бессонная ночь для реаниматоров и нейрохирургов. К чести врачей
надо сказать, что они сделали невозможное, не только спасли ей жизнь, но
и полностью восстановили и внешний вид, и функциональность. Но в тот
момент девушка больше суток болталась между жизнью и смертью гораздо
ближе ко второй, чем к первой.

В середине операции врачи решили ненадолго вывести пациентку из наркоза:
более долгий наркоз грозил необратимыми изменениями. И вот Настя
выныривает из небытия. Не помнит ничего абсолютно, звенящая пустота в
голове, боль во всех частях тела. Видит потолок операционной и
склонившиеся над ней лица хирургов. И произносит:

- Третий размер, пожалуйста. И ботокса в губы.

В Интернете полно мест с вопросами типа "Что-где-когда" (например, тут
http://db.chgk.info/). Мы иногда десяток-другой распечатываем и
разгадываем в обеденный перерыв. Без подсчета очков, конечно, просто для
разминки мозгов. Веселей, чем кроссворды. Сегодня прикололись.

Вопрос такой: У художника Натана Альтмана есть картина "Портрет молодого
еврея". А как еще она называется?
Правильный ответ, естественно, "Автопортрет".
Ответ, родившийся в наших воспаленных мозгах в процессе обсуждения:
"Портрет старого еврея в молодости".

Рассказывал мужик в поезде. Передаю от первого лица.

Поехал я в Сочи - от жены культурно отдохнуть и вообще закадрить
какую-нибудь бабочку. В первый же день иду по пляжу - весь из себя в
белых штанах, пирожки с мясом из пакета жую и оглядываю контингент. А
рядом чешет какой-то Шарик породы бобик из местных. Я ему кусок пирожка
кинул, так он за мной прется от самого вокзала.

Вижу, лежит на полотенце дамочка - самое то. Лет под 30, и на лицо
ничего, и спереди, и сзади, и вообще. Этот барбос нас и познакомил. Ваша
собачка - нет, приблудилась - а вы вообще зверей любите - ля-ля тополя.
Короче, через полчаса она сматывает полотенце, и мы идем в ближайшую
шашлычную выпить за знакомство со всеми последствиями.

Идем мы по пляжу, и тут я чувствую, что пирожки-то того... То ли на
солнце перележали, то ли та кошка, из которой их сделали, плохо себя
чувствовала. Рвутся наружу со страшной силой. А вокруг, как нарочно,
сплошной обзор. Ни сортира, ни приличного кустика, и народу как на
демонстрации.

Я уже думаю, что сейчас сяду с$$ть при всем честном народе, и тут вижу
здоровый бетонный блок. Строители забыли на мое счастье. Я даме "пардон"
и рыбкой за него. И как раз вовремя. Штаны снял, а плавки уже не успел,
прямо в них все вывалил. Ну, обтерся кое-как теми же плавками, под
камень их спрятал, штаны обратно натянул и назад к бабочке. Беру ее
опять под ручку, и чешем мы дальше.

Смотрю, как-то на меня встречный народ подозрительно глазеет и даже
вроде посмеивается. Я себя осматриваю незаметно - нет, вроде нигде не
запачкался, чистые штаны. А народ смеется вовсю и пальцами нам за спину
показывает. Оборачиваюсь - а этот гад... ну, барбос этот... этот гад...
нет, я понимаю, он меня за хозяина признал... короче, этот гад шелудивый
идет метрах в пяти за нами и плавки мои обос$$нные в зубах тащит!

Короче, на тот пляж я больше не ходил. И другую дамочку снял только за
день до отъезда. Пропал отпуск.

Вторая история из жизни театральной студии при Керосинке (первую см.
здесь: http://www.anekdot.ru/an/an0502/o050202.html#2 ).

Ставили мы, как уже было сказано, пьесу Шварца "Дракон". Это
сатирическая сказка, там под видом Дракона изображен не то Гитлер, не то
Сталин. В брежневские времена она достаточно актуально звучала, да и
сейчас, думаю, тоже бы... Действуют там отважный рыцарь Ланцелот, его
возлюбленная Эльза, подручные Дракона Бургомистр и Генрих. И еще, как во
всякой порядочной сказке, есть говорящие животные.

Эльзу играла Лена М., миниатюрная, очень хорошенькая, умница и
талантливая актриса. Она училась на одном курсе с большинством
студийцев, но родилась зимой, в школу пошла почти в 8 и потому была на
пару месяцев старше остальных. 20 лет ей исполнилось самой первой, и к
ее 20-летию мы устроили грандиозный капустник. На входе в ДК вывесили
огромный плакат с Леночкиным портретом и подписью: "Юбилей старейшей
актрисы театра". "Старейшая" нас потом чуть не убила.

Текст капустника писали мы с Сенькой. Не нашли лучшего места и времени
для творчества, чем лекция по военной подготовке. Полковник Лобов что-то
трындит, а мы устроились на задней парте, Сенька диктует, я записываю.
Выдумка наша оригинальностью не отличалась, решили привязать персонажей
пьесы к нашей студенческой жизни. Начали с, так сказать, распределения
ролей.

Только вошли во вкус, как подкрался... не люблю нецензурщины, в общем,
подкрался полковник Лобов и выхватил листочек с нашими записями. И стал
зачитывать вслух:

"Ланцелот - плохой студент.
Генрих - хороший студент.
Бургомистр - декан.
Кот - староста группы."

Со словами "Ничего не понимаю" полковник отдал нам листок и продолжил
лекцию. А мы долго еще переводили дыхание и утирали холодный пот,
осознавая, какого размера пуля только что просвистела над нашими
головами. Потому что следующую строчку, которую Сенька уже продиктовал,
но я еще не успел записать, полковник понял бы непременно. Строчка была
такая:

"Осел - полковник Лобов".

О френдзоне, женских намеках и мужской непонятливости.

Мне в институте нравилась одна девушка, пусть будет Инга. Вообще мне там каждая третья нравилась, но эта больше других. Мы не были однокурсниками, она на год младше, но жили в одном общежитии и часто пересекались, разговаривали о всяком. Грезил о ней ночами, но наяву никогда не пытался обнять, поцеловать, тем более что-то более существенное: она вся такая ах какая, а я кто? Лох ботанический дикорастущий, одна штука.

Я кончил институт, уехал работать по месту распределения и оттуда написал ей. Это была еще эпоха бумажных писем. Завязалась переписка, в основном на нейтральные темы, книги, фильмы, моя работа и ее учеба, но иногда я выдавал что-нибудь пафосное: я всегда готов тебе помочь, если любые проблемы – напиши, всё брошу, приеду, спасу. И в июне она действительно написала: приезжай, спасай, до защиты диплома осталось всего ничего, а диплом не готов, программа не компилируется, я пропала.

Приехал, конечно. День просидел над ее дипломом, программу довел до ума, не так уж много она недоделала. Она тем временем чертила плакаты к защите. Полагалось то ли 7, то ли 8 плакатов на листах ватмана А1. Настала ночь, я собрался идти искать по общаге у кого переночевать, но oна сказала:
– Спи тут. Соседка уехала, ее койка свободна, мы одни в комнате.

Улеглись, но Инга не давала уснуть, всё время меня окликала, говорила о каких-то пустяках. Когда я почти вырубился, она вдруг зажгла настольную лампу и села в кровати:
– Никак не могу заснуть. Проклятые клопы, всю искусали.
– Странно, я никаких клопов не чувствую.
– Ну как же, вот тут укусили и тут. Посмотри!

Я подошел и внимательно осмотрел то, что она показывала: голую ногу заметно выше колена и розовое плечико с тонкой лямочкой ночной рубашки. Никаких следов укуса не заметил, пожал плечами и вернулся в свою кровать. Инга со злостью выключила свет и наконец угомонилась.

Наутро я проснулся раньше нее и решил сделать сюрприз, написать заголовки на трех не законченных плакатах. Я умею работать плакатным пером, получилось на мой взгляд очень красиво. Но она, проснувшись, устроила скандал, что я испортил ей всю работу и мои заголовки выбиваются из общего стиля плакатов. С рыданиями выгнала меня из комнаты и сказала, что с идиотами водиться не может и между нами всё кончено.

Я в недоумении шлялся по Москве, не понимая, в чем провинился и что мне теперь делать следующие сутки. Зачем-то потащился в институт, под дверь аудитории, в которой Ингина группа проходила последнюю консультацию перед защитой. Вышла Инга, облила меня холодным презрением, вздернула голову и зацокала каблучками вдаль по коридору. Следом вышли Алла с Леной.

Тут нужен флешбэк на год назад, а то непонятно. На пятом курсе я записался на психологический семинар, который вел известный психотерапевт Анатолий Добрович. Психология будущим программистам ни к чему, но она тогда была в жуткой моде. Большинство участников семинара были четверокурсники, в том числе две Ингины одногруппницы, Алла и Лена. В отличие от Инги не общежитовские, а москвички, так что я их раньше не знал. Алла вполне попадала в каждые третьи, а вот Лена эффектной внешностью похвастаться не могла. Маленького роста, худющая, длинноносая, вся из углов, ходила всегда в джинсах и мужской рубашке.

В самом конце семестра, за день до моей защиты, состоялось выездное занятие семинара у Аллы на даче. Добрович показывал разные упражнения, одно называлось «хозяин и раб». Участники разбиваются на пары, один приказывает, другой повинуется, потом меняются. Я оказался в паре с Леной. Не помню, что я ей приказывал (то есть помню, но не хочу удлинять рассказ), а когда настала ее очередь, она сказала: «Поцелуй меня!».

Ну и поцеловал. Это был первый серьезный поцелуй и в моей, и в ее жизни. И дальше мы целовались, и не только, и очень не только, неделю напролет. Через неделю я уезжал на военные сборы и потом на работу. И всю неделю у меня свербело, что всё классно и замечательно, но вот бы это была не Лена, а какая-нибудь такая ах какая типа Инги. И сказал на прощание, что было хорошо, но давай оставим это в прошлом. И с работы написал Инге, а не Лене. Лох дикорастущий, говорю же. Дальше вы знаете.

Ну вот, вышли Алла и Лена, Алла увидела меня и обрадовалась:
– Откуда ты взялся? Мы как раз едем ко мне на дачу, у нас опять выездное занятие с Добровичем. Поедешь с нами?
– Конечно.

Лена весь этот разговор и всю дорогу молчала и не поднимала на меня глаз. Я тоже не мог решить, заговаривать ли с ней и если да, то какими словами. Но всё решилось без слов. Добрович на дачу не приехал, но передал задание: молчать. Такое упражнение, все пять или сколько там часов общаться невербально. Оказалось забавно. Все болтались по комнате и играли в гляделки, потом стали есть привезенные с собой бутерброды. Я жестом показал, что не наелся, и тут Лена выскользнула из комнаты в огород. Вернулась с зелеными листиками и стала меня ими кормить. Это была черемша, она же дикий чеснок – видимо, единственное, что там успело вырасти в июне. Поедание листиков быстро переросло в хватание ртом ее пальцев, а там и до губ оказалось недалеко.

В электричке на обратном пути мы опять без конца целовались, в точности как год назад. Почти не разговаривали, Лена только узнала, что мне негде ночевать. И привела к себе домой. Тихо-тихо, чтобы не разбудить родителей, провела в свою комнату. Интима не было, она всю ночь рисовала плакаты к защите. Я периодически просыпался, смотрел на склонившуюся над чертежом угловатую фигурку и отрубался опять. Под утро она прилегла в одежде рядом со мной и тоже вырубилась.

Нас разбудил стук в дверь и веселый женский голос:
– Молодые люди, вставайте! Пора завтракать.
– Мам, какие молодые люди? – крикнула Ленка через дверь. – Я одна.
– Конечно-конечно. А чьи это кроссовки в прихожей, конспираторы?

На завтрак, помимо яичницы и чая, были какие-то никогда не виданные мной фрукты.
– Это папайя, а это гуайява, – пояснила Ленкина мама. А Ленка, посмотрев на мои вытаращенные глаза, рассмеялась:
– Не пугайся, мы не каждый день так завтракаем. Мама – преподаватель русского, вчера приезжал ее бывший студент с Кубы и это привез.
Давно мне не было так уютно, как за этим кухонным столом. Хотелось остаться там насовсем, что я в итоге и сделал.

Через полгода после той памятной ночи Инга вышла замуж. Я как-то нашел ее в соцсетях. Всё у нее хорошо, образцовая жена, мать и бабушка и до сих пор очень привлекательно выглядит. Между прочим, сделала карьеру в IT, начальник отдела в известной компании. Наверняка с той программой к диплому справилась бы и сама. Иногда думаю, как сложилась бы моя жизнь, прояви я тогда чуть больше понятливости. Был бы я с ней счастлив? Не знаю. С Ленкой – был.

Счастье не имеет настоящего времени. Я имею в виду – настоящего в смысле английского present simple. Я люблю помидоры, я работаю там-то, я счастлив. Вчера, сегодня, завтра, в фоновом режиме. Так не бывает. Может, буддийские монахи умеют перманентно чувствовать себя счастливыми, а мы – нет. Для нас естественное время для счастья – прошедшее. Оглядываешься назад и понимаешь: а ведь я был счастлив тогда, все эти годы.

А еще есть сиюминутное счастье, в настоящем времени в смысле английского present continuous. Кратковременное острое переживание. Чтобы почувствовать его без особого повода, у меня есть два надежных триггера. Черемша и гуайява.

Набиуллина:
- Уже во втором или начале третьего квартала экономика РФ войдет в период структурной трансформации.

Не взрыв, а хлопок.
Не пожар, а задымление.
Не пиздец, а структурная трансформация.

>Всего в Советской Армии за войну служили около 120 000 евреев,
>согласно официальным данным МО. То есть чуть больше 3% от общего
> числа

У меня несколько другие данные.

Евреев в СССР проживало до войны 4,8 млн. человек, но на
неоккупированной территории оказалось из числа живших там до войны и
сумевших уйти от немцев 2,4-2,5 млн. человек. Согласно справке
Центрального архива российских вооруженных сил (г. Подольск), во
время Второй мировой войны в войсках насчитывалось около 501 тысячи
воинов-евреев, в том числе 167 тысяч офицеров и 334 тысячи солдат,
матросов и сержантов. Следовательно, "мобилизационное напряжение"
еврейского населения было выше, чем в целом по СССР (25%).
Такова цена легендам о том, что евреи не воевали, скрывались от фронта.
http://www.vestnik.com/issues/2001/0508/koi/podrabinnik.htm

>(в общем по стране - 16% населения, а упомянутых осетин - почти 40%

То есть 80% мужского населения? Это все мужчины начиная примерно с
12-летнего возраста. Извините, не верю.

>Из 1 200 000 евреев, эвакуированных на восток перед самым началом
>войны из западной Белорусии, включая беженцев из Польши,

По моим данным, их было значительно меньше.

Другая картина была на территориях, недавно, в 1939-1940,
присоединенных Советским Союзом и теперь стремительно захваченных
немцами в начале своего «блица». Молниеносность немецкого удара почти
не оставляла шансов спастись, а между тем еврейское население
этих «буферных» областей насчитывало к июню 1941 года 1885000 человек
(«западники»). Из них «лишь небольшое число евреев сумело бежать,
эвакуироваться. Считается, что... около 10-12 процентов».
Солженицын, "200 лет вместе".
http://www.libereya.ru/biblus/200/21.htm

>до конца лета 44-го года в Армии служил только один - "беженцы"
>призыву не подлежали.

Разумеется, не подлежали. Так же как старики, женщины и дети других
национальностей. Мужчин не эвакуировали, а сразу призывали – тех, кого
не отправили в лагеря. А к лету 44-го дети как раз подросли и пошли на
фронт.

>Кстати, на их перевозку за Урал понадобилось более 180 тысяч вагонов,
>как раз получается по вагону на семью - об этом написано на сайте
>музея МПС.

Ссылочку дать не затруднит? А то Яндекс выдает только вот такие сайты
http://www.railroad.ru/cmrt/index.shtml
http://www.pgups.ru/museums/g_museum/museum_z7.htm
http://www.monomax.org/dmc/spb_museums7_ru.htm
и ни на одном из них ни полслова о беженцах.

>А вот вниманием обошли и обидели видимо только узбеков.

Вот, нарыл полный список.

За годы войны этого звания Героя Советского Союза) удостоены
представители 62 наций и народностей, населяющих СССР. В том числе:
русские — 8182 человека, украинцы — 2072, белорусы — 311, татары — 161,
евреи — 108, казахи — 96, грузины — 91, армяне — 90, узбеки — 69,
мордвины — 61, чуваши — 44, азербайджанцы — 43, башкиры — 39,
осетины — 32, марийцы — 18, туркмены — 18, литовцы — 15, таджики — 14...
http://www.poptsov.ru/versti/archiv/html/2000/52/crossroad.htm

Евреи – на пятом месте, узбеки – на вполне достойном девятом.

Если взять данные Центрального архива Министерства Обороны в годы
Великой Отечественной войны о количестве мобилизованных (их приводит
Солженицын), то получается вот такая табличка:
Национальность Героев СССР Призвано (тыс) Героев на 1млн воевавших
Русские 8182 19650 416
Украинцы 2072 5320 389
Белорусы 311 964 323
Татары 161 511 315
Евреи 108 434 249
Казахи 96 341 282
Узбеки 69 330 209

Евреев и узбеков действительно поменьше других. И то и другое
можно объяснить недостаточной храбростью, а можно – тем, что не
награждали достойных.Но разница не разительная.

Филимон Пупер

Ваше имя: Филимон Пупер (puper@yahoo.com)

//Уважаемые Читатели, обличенные доверием алика! Немолодой, Филимон
Пупер, Питерский Трамвай. Просьба к Вам нижайшая - попросите алика
назвать его супер-пупер опусы в Анекдотах за 16-е мая, получившие
320-340 плюсов. И сообщите нам несчастным, которые лишены возможности
идентифицировать аффтора с произведением.//

Можно и не спрашивать. Вычисляется на раз. Единственный автор,
запостивший 16 мая более одного анекдота и подходящий на роль виртуала
Алика - Star14. Опусы 1, 14, 45, 46, 50 и 51. Если суммировать только
положительные оценки - ровно 330 баллов. Заметим в скобках, что
отрицательных оценок намного больше. Но анекдоты - жанр сложный, будем
снисходительны.

Кстати, не защищая Алика в целом (он мне надоел не меньше, чем всем
остальным), опровергну два наезда. Во-первых, фамилия типа Рыженко у
еврея - обычное дело. До 18 века у евреев вообще не было фамилий,
фамилии им присваивали чиновники по своему усмотрению и достаточно часто
эти фамилии звучали по-русски или по-украински.

Во-вторых, псевдоним Кимры скорее всего не имеет отношения к
одноименному городу и является аббревиатурой чего-то вроде Киевлянин
Илья Моисеевич РЫженко.

Филимон Пупер

Мои знакомые, их семнадцатилетняя на тот момент дочь Ева (Евгения) и еще одна супружеская пара ездили в круиз по Средиземному морю. Дочка сначала не обрадовалась путешествию в такой компании, но уже на второй день повеселела и стала выходить к ужину не в майке и шортах, а в вечернем платье и с макияжем – как, собственно, на таких круизах и принято. Причина обнаружилась за соседним столиком в лице симпатичного молодого человека в круглых очках а-ля Гарри Поттер. Объект тоже кидал заинтересованные взгляды и явно искал повода заговорить.

Корабль прибыл в Неаполь, туристам сообщили время отплытия и дали день на разграбление города. Командование нашей компанией взяла на себя дама из второй пары, Алла. Через некоторое время руссо туристо вместо Пьяцца-дель-Плебишито или галереи Умберто неожиданно оказались в шубном магазине. Еще через некоторое время моя приятельница, не планировавшая никакого шопинга, вдруг обнаружила, что перемеряла полмагазина и купила по элегантной шубке себе и Еве. А еще через некоторое время мужчины наконец посмотрели на часы, и вся компания с воплями «цигель-цигель ай-лю-лю, Михаил Светлов ту-ту» галопом понеслась к порту.

В порту обнаружилось, что «Михаил Светлов» действительно ту-ту. Далеко не уплыл, но уже отошел от пристани. От порции русского мата, которую разъяренные мужчины выдали Алле, взвились в воздух все портовые чайки, а поднявшаяся волна покачнула лодки местных жителей у соседнего причала. На одной ржавой посудине послышалась возня, и на палубу вылез дочерна загорелый местный житель.
– Шо, опоздали? – спросил он на чистейшем... то есть на довольно-таки грязном, но несомненно родном ему русском языке. – Дaк это мы мигом. Двести евро, и вы уже там.

Он почесал лысину под грязной бейсболкой, заменявшей ему капитанскую фуражку, и завел мотор своей фелюги.
– Сто! – прокричал один из мужей сквозь треск мотора.
– Будешь спорить – корабль еще малек отойдет, и станет триста.

Делать было нечего, незадачливые туристы, подхватив пакеты с шубами, сели в фелюгу и пустились в погоню. На корабле их заметили, спустили на воду спасательный плотик с одиноким матросом и сбросили веревочную лестницу. С фелюги требовалось спрыгнуть на плот, на нем подплыть к лестнице и по лестнице вскарабкаться на корабль.

Исполнить весь этот дивертисмент с шубами в руках не представлялось возможным, шубы пришлось надеть на себя. Наизнанку, чтобы ценный мех не пострадал от морских брызг. Переправа с пустыми руками тоже требовала изрядной ловкости, которой из пятерых могла похвастаться только Ева – но и в ее исполнении это упражнение хорошо смотрелось бы в спортивном костюме, а в вывернутой шубе поверх миниюбки тоже представляло некоторый интерес, но совсем иного рода. Что касается четверых взрослых, в особенности Аллы, то они давно утратили параметры стройных газелей и горных козлов и приближались к кондициям бегемотов, а тащить куда-либо бегемота – это, как нам поведал Чуковский, неблагодарное занятие.

Старшее поколение спускали с фелюги на плот в четыре руки – лодочник сверху, матрос снизу. Когда дошло до подъема по веревочной лестнице, каждый из спасаемых намертво вцеплялся в нижние ступеньки, и его приходилось втаскивать наверх лебедкой. Весь процесс занял немалое время и собрал добрую сотню зрителей из числа пассажиров корабля.

Оказавшись наконец на палубе, наши герои поспешили в каюты переодеться к ужину, который давно уже начался. Когда они подошли к своему столику, навстречу с приветливой улыбкой поднялся Гарри Поттер:
– О, вы всё-таки пришли! Опоздали, потому что смотрели представление?
– Какое представление?
– Да тут пятеро идиотов опоздали на корабль. Говорят, такая умора была, когда их втаскивали по веревочной лестнице.
– Говорят? – робкой надеждой переспросила Ева.
– Ну да, я сам не видел. А жаль, посмеялся бы. Или вместе бы посмеялись, – добавил он, посмотрев на девушку.
– Да-да! – подхватила она радостно. – Посмеялись бы вместе. Люблю смеяться над идиотами. В следующий раз зовите.

И тут подошла задержавшаяся где-то Алла:
– Мальчики-девочки, что бы вы без меня делали? Я добилась, нам сейчас принесут шампанское от капитана. Пусть компенсируют нам моральные страдания, а то я чуть не умерла, пока болталась на этой лестнице. А ты, Евочка?

Рассказав о круизе, мои приятели долго недоумевали, почему дочка больше не хочет никуда с ними ехать. И правда, чего это она?

Еду с приятелем в его машине по чикагским пробкам и вдруг замечаю, что он сидит как-то напряженно и то и дело повторяет: «Господи, благослови! Господи, благослови!». Чуть ли не каждые сто метров. Он человек глубоко воцерковленный, даже занимает какую-то должность в местной православной общине, то ли причетчика, то ли начетчика, я не разбираюсь. Но раньше за ним такого не водилось.

– Что с тобой? – спрашиваю.
– Да понимаешь, обычно, если какой альтернативно одаренный лезет в мой ряд без поворотников, я ему сигналю хорошенечко, и всё. Злобу с души снял и еду спокойно дальше. А сегодня сигнал сломался. Гудеть не могу, материться грех, вот я их и благословляю. Но что-то плохо успокаивает.

Закусочная "Вкусно и точка".
Арт-галерея "Линия и точка".
Курсы правописания "Запятая и точка".
Магазин мягкой мебели "Пятая точка".
Точильная мастерская "Точка и точка".

Моя дочка лет до восьми очень переживала, что она не мальчик. Платья
надевать категорически отказывалась и при знакомстве норовила
представиться не Соней, а Сашей. И очень хотела подстричься покороче, о
чем собственно и история.

Как-то, воспользовавшись отсутствием мамы, она насела на меня совсем уж
не по-детски и таки уломала отвести ее в паримахерскую. Там ее
оболванили чересчур коротко даже для мальчика. Сразу стало видно, какая
она лопоухая.

Вернулись домой. Сонька любуется собой в зеркало и довольным тоном
произносит:
- Теперь я жалею только о двух вещах: что у меня нет письки и что не
умею ушами шевелить.

Был недавно в Литве, в старинном немецком городе Мемель, он же Клайпеда. Прелестный курортный городок, ресторанов и кофеен в историческом центре как бы не больше, чем домов. Когда к нашей компании присоединялась выросшая в Литве приятельница, всё было чудесно. Без нее начинались мучения. Заговариваешь с официантом по-английски – на лице глубокая заинтересованность и искреннее желание достать тебе луну с неба, но ничего сложнее local beer и still water он ни понять, ни объяснить не в состоянии. Переходишь на русский – понимает всё, отвечает на хорошем русском с легким акцентом, но сразу переводит тебя в презираемый разряд советских туристов, которые подождут и перебьются.

Пришли в невероятно пафосный стейкхаус, отмеченный во всех европейских путеводителях. Есть там такой, представьте себе. Столик заказывали аж за три недели. Попросили меню на английском. Читаем:

«Beef fillet with onion and squirrel».

То есть в буквальном переводе – говяжье филе (филе миньон, надо полагать) с луком и белкой. Попытки выяснить по-английски у официанта, в каком виде эту белку подают, результата не дали. Знание русского решили не светить, заказали вслепую. Хотя белочку и было немного жалко.

Ни одна белка, конечно, не пострадала. Принесли неплохой (но далеко не мишленовский) стейк с луком и грибами. Оказывается, литовское слово voveraitė - это не только зверь белочка, но и гриб лисичка. Логично, тоже рыженькая. Но без знания литовского не догадаться никак.

Вот так у нас всё. Хотим как в Европе, а получается говяжье филе с белочкой.

Московская биржа перешла от торгов к стадии депрессии.

Вдогонку вчерашней (а может, и позавчерашей уже, короче, от 27 апреля)
истории про разбитую посуду. Сиквел, так сказать.

Краткое содержание предыдущих серий. У деда моей тещи когда-то был
роскошный фарфоровый сервиз и не менее роскошный набор хрустальных
бокалов. Мой тесть, будучи женихом, основную часть этого антиквариата
расколотил. Через тридцать лет я, будучи женихом, добил оставшиеся
тарелки.

Сегодня мои дочки прочитали этот рассказ, младшая спрашивает:
- Пап, а помнишь, у нас есть два старинных бокала. Это из того набора?
- Да, - говорю, - из того самого.
- А почему ты про них не написал?
- Да как-то так, не пришлось к слову. Не вписались они в сюжет.

И тут я понимаю, что жизнь - гораздо лучший сценарист, чем мы о ней
думаем. Просто не всегда ее замыслы сразу понятны.
- Знаешь, дочь, - говорю, - почему уцелели эти бокалы?
- Почему?
- Твоего жениха дожидаются.

Брюнетка, шатенка и блондинка ехали пьяные из ночного клуба и разбились
на машине. Стоят в очереди перед кабинетом святого Петра. Первой
заходит брюнетка. На столе лежит огромный фолиант. Святой Петр говорит:

- В этой книге записаны все твои грехи. Видишь, какая она толстая? Это
потому, что ты много грешила. Я пропущу тебя в рай, но сперва ты должна
выдержать удар этой книгой по голове. Если не выдержишь, отправишься в
ад. Такие у нас правила.
Брюнетка подставляет голову. Святой Петр берет книгу, размахивается.
Жуткий удар. Брюнетка падает, с трудом поднимается, шатаясь выходит из
кабинета.

Заходит шатенка. Слышен еще более жуткий удар, она выползает на
четвереньках, на голове огромная шишка, по лицу течет кровь.

Заходит блондинка. Брюнетка с шатенкой переглядываются: ну, она-то
точно не выдержит. Некоторое время в кабинете тишина, наконец блондинка
выходит, совершенно невредимая. Брюнетка и шатенка с изумлением
спрашивают:
- А что, святой Петр не бил тебя книгой?
- Ха! Да он ее поднять не смог!

По закону об ЛГБТ решили запретить еще и трансвеститов. Ну, без Кончиты Вурст и Верки Сердючки мы как-нибудь проживем. Но если запретят "Гусарскую балладу" и "Здравствуйте, я ваша тетя!" - я им этого не прощу!

Про футбол. Рассказал друг-израильтянин после матча Португалия – Марокко.

В 2007 году ему позвонил одноклассник из Москвы:
– Бен, это Данила. Тут наши с вашими играют. Мы с друзьями хотим приехать, а наши спекулянты охренели совсем. Будь другом, купи нам шесть билетов на стадион.

Речь шла об отборе на чемпионат Европы, матч в Рамат-Гане 17 ноября. Бен, раньше никогда футболом не интересовавшийся, билеты честно купил, но через месяц Данила позвонил снова:
– Твои билеты же на израильскую трибуну, правильно? Что нам там делать среди врагов? Ни покричать толком, ни флагами помахать. Ты их отдай кому-нибудь, а мы тут купим нормальные, на российскую трибуну.
– У спекулянтов купите?
– Да ладно, деньги пыль. Наши так играют, так играют! В кои веки есть за кого болеть. Сычев, Кержаков, Билялетдинов! А Аршавин какая лапочка! Надо поддержать ребят.

Бен, как истинный еврей, пять билетов продал с наценкой, а по образовавшемуся бесплатному шестому решил сам впервые в жизни сходить на футбол. Перед стадионом он встретился с Данилой и его друзьями. Шестеро россиян в бело-сине-красных футболках, дико возбужденные, веселые, уже нетрезвые, с энтузиазмом размахивали флагами. Над ними развевался огромный самодельный транспарант, каждая буква размером с лист А4. На нем было написано: «Мы приехали, чтобы побеждать!»

– Ох, мы вам и всыпем! – приветствовал Бена Данила. – 3:0, не меньше. Потом отпразднуем хорошенько. Ты знаешь поблизости хороший ресторан?
– Знаю, конечно.
– Встречаемся здесь же после игры. Отметишь с нами нашу победу. Россия, вперед!

Как вы помните, Израиль, которому от этого матча уже ничего было не нужно, неожиданно выиграл 2:1 и почти выбил Россию из финальной пульки. Поле игры Бен шел к месту встречи и с грустью думал, что отмечание, похоже, накрылось. Однако Данила с друзьями, к его удивлению, были так же веселы, как и перед матчем, и с таким же энтузиазмом размахивали флагами. Единственное изменение претерпел их транспарант.

Три буквы на нем были заклеены и поверх написаны две другие. Теперь надпись гласила: «Мы приехали, чтобы побухать!»

Мушкетеров было четверо. Троих звали как положено – Атос, Арамис и д'Артаньян, а вот Портосу пришлось стать Датосом: Его Величество король заикался и не любил, когда слова начинаются на букву «П».

Мушкетеры дрались на дуэлях, скакали в Лондон за подвесками и обороняли крепость Ла-Рошель, бывшую раньше коробкой от ботинок. Их сделал когда-то отец нынешнего короля. В основном из пластилина, но на плащи пошли голубые лоскутки, а перевязь Датоса украсила блестящая брошь, которую королева-мать разрешила взять из жестяной коробки с пуговицами. В той же коробке нашлась настоящая шпага для Атоса – шляпная булавка, которой сто лет назад прабабушка королевы прикалывала шляпку к волосам. Остальным мушкетерам достались деревянные шпаги.

Мушкетеры сильно помялись и выглядят уже не так браво, но починить их некому. Отца больше нет, король с королевой живут вдвоем. «Легкая смерть» – сказала соседка баба Тая. Смерть – это как с Констанцией, она умерла и больше никогда не вернется до конца фильма. Но ведь фильм можно пересмотреть с начала, и тогда она опять будет жива?

По ночам мушкетеры несут караул на тумбочке у постели короля. Без них король не может заснуть, особенно в те вечера, когда королева оставляет его с бабой Таей, а сама надевает красивое платье, душится духами, за ней заходят нарядно одетые мужчины и куда-то уводят. Баба Тая называет их «ухожоры». Потому и нужен мушкетерский пост: вдруг ухожоры придут ночью жрать уши.

Еще баба Тая говорит «кавалеры», но это неправильно. Кавалеры должны быть красивыми и благородными, а эти противные. Один был кудрявый и подарил королеве золотую цепочку, как герцог Бэкингем. Потом был черный и носатый, приносивший королю липкие восточные сладости, вылитый галантерейщик Бонасье. А теперь ее забирает кардинал Ришелье, худой и с усиками.

Вот и сегодня шумит вода в ванной, в доме пахнет духами, в коридоре выставлены парадные туфли на каблуках. Королева собирается на бал. Все четыре мушкетера выбрались в коридор на разведку. Самый храбрый, Атос, подполз вплотную к туфле и выставил свою стальную шпагу. Это хитрый мушкетерский план: может быть, королева уколет ногу, не сможет надеть туфли и останется дома на весь вечер.

Так и произошло. Раздался звонок, королева выбежала в коридор, впустила кардинала и не глядя сунула ногу в туфлю. Громко ойкнула, посмотрела, что случилось, и в гневе обернулась к королю:
– Иди сюда, паршивец! Сколько раз я тебе говорила не разбрасывать игрушки! Посмотри, что ты натворил! Колготки порваны, в чем я теперь пойду? Всё, мое терпение кончилось.

Она топнула ножкой, и храбрый Атос превратился в бесформенное пластилиновое пятно на полу. Король с плачем бросился к ней и начал колотить кулачками по нарядному платью. Но королева оттолкнула его так, что он отлетел в сторону, и уже занесла ногу над Датосом...

И тут вмешался кардинал Ришелье. Взял королеву за плечи, что-то ласково сказал на ухо и отвел в сторону, подальше от уцелевших мушкетеров. Потом присел на корточки перед королем, рыдающим на телом Атоса:
– Кто это был?
– Атос...
– Понятно. А этот, с брошкой, Портос?
– Д-да.
– А д'Артаньян который?
– В-вот этот.
– Я так и думал, вон какая у него шляпа шикарная. Да, досталось твоему Атосу. Но ничего, а ля гер ком а ля гер. Пластилин у тебя найдется?
– Да.
– Погоди, какой пластилин? – вмешалась королева. – Мы же в ресторан опаздываем.
– Не убежит наш ресторан. В другой раз сходим. Тут у нас, видишь, катастрофа. Благородный Атос тяжело ранен, надо срочно спасать. Поставь пока чайку, а мы займемся реанимацией.

Кардинал наклонился и бережно поднял с пола останки Атоса. Хотя почему кардинал? Не похож он совсем на кардинала. Худое лицо, усики, моршина на лбу...
– Я знаю, кто вы!
– Да? И кто же?
– Лейтенант королевских мушкетеров де Тревиль! – отчеканил король. – Пойдемте, я покажу, где пластилин.

И даже ни разу на заикнулся на букве «П».

У знакомого отец – сердечник. Три инфаркта, пять или шесть шунтирований (я думал, больше одного вообще не бывает), других операций и вызовов скорой не счесть. То, что он до сих пор жив – безусловно чудо американской медицины. И не только американской, часть операций делали в Германии. Ну и вторая часть чуда на счету жены, которая о нем заботится.

Врачи говорят: любой стресс для вас равен смерти. Не нервничать, не напрягаться, больше килограмма не поднимать, питаться овсяной кашкой. Папа, однако, живет как привык, достает родных мелкими придирками, на рекомендации врачей плюет. Ему выдали тревожную кнопку на веревочке – нажимать, если плохо себя почувствует, кнопка тогда сама звонит 911. Папа ее забросил в дальний ящик и ни разу не надел, как ни уговаривали.

Доктор прописал неспешные прогулки на свежем воздухе. Но папа гулять не любит, он любит хоккей, Трампа и сало с чесноком. Чтобы хоть как-то гулял, купили собачку. Специально нашли меньше килограмма. Порода йоркширский терьер мини, зубная щетка с ножками.
– Надо же, – сказал папа, – такой маленький, а борода как у Фиделя.

Так и назвали волкодава Фиделем, потом сократили до Феди. Теперь папа с Федей лучшие друзья, вместе гуляют, вместе болеют за Blackhawks, папа ему жалуется на Байдена и происки домашних, пытается накормить салом.

Приятель с мамой пошли на концерт, папу оставили дома одного. Не в первый раз, они же работают. Как всегда, сказали: без нас не хулигань, сиди смотри телевизор, только не хоккей и боже упаси не новости, а смешных котиков на ютубе, если что, сразу звони. С телефона сняли все блокировки, чтобы звонить одним нажатием.

Только уселись в зале и переключили телефоны на беззвучный режим, приятель видит звонок от папы. Чертыхается, извиняется, выбегает из зала, алло, алло – в трубке ни слова, какие-то хрипы, стоны и завывания. Перезванивает – папа телефон не берет. Выбегает мама, у нее то же самое – звонок от папы, в телефоне хрип и вой, сам трубку не поднимает. Потом опять звонок сыну и так по кругу. Явно что-то нехорошее происходит, но что именно – непонятно.

Мама мечется по фойе в панике. Приятель звонит брату, тот живет недалеко от родителей и, к счастью, дома. Брат сломя голову несется к отцу через парк, пугая гуляющих пенсионеров: так быстрее, чем на машине по улицам. Из прихожей слышит хрип и вой, вбегает в комнату…

Папа жив-здоров. Папа пылесосит. Таскает по ковру тяжеленный моющий пылесос. Тянет на себя – труба давит на экран телефона в кармане штанов, телефон звонит кому попало. Тянет еще раз – отбой. Никаких звонков за ревом пылесоса, конечно, не слышит.

Вечером мама ему выговаривает:
– Что это тебе приспичило пылесосить? Всю жизнь не заставить было помочь по хозяйству, с чего вдруг такое рвение?
– Тут Феденьку стошнило. Я решил убрать, чтобы вы, сволочи, на него не ругались.

В последнее время куда ни зайдешь - цены как в аэропорту. Похоже, мы все куда-то летим. Похоже, в пизду.

Рыцари Длинного стола.

Мой дядя приехал в Нью-Йорк в уже довольно пожилом возрасте, за 60.
По-английски не знал ни одного слова, да и сейчас, 15 лет спустя, знает
от силы пять. На шее у государства тем не менее не сидел. Нашел работу в
еврейском квартале (пригодился знакомый с детства идиш), купил машину,
каким-то образом сдал на права. О машине и история.

Как-то осенью, часа в три пополудни практически у самого дома
останавливает дядю полицейский и начинает что-то втолковывать.
Впоследствии выяснилось, что по мнению полицейского уже стемнело, а дядя
ехал без фар. Дядя, естественно, ничего не понимает. В это время мимо
шла молодая соседка с дочкой, увидела ситуацию и решила помочь. Подошла,
посадила девочку на заднее сиденье и стала объясняться с полицейским.

В результате ее безвозмездной помощи дядя вместо одного штрафа заплатил
три: за езду без света, за то, что ребенок сидел в машине без
специального детского сиденья, и за пререкания с полицией.

Ковид прошел, а фашизм не пройдет.

РАДИСТКА КЭТ

История не моя, рассказали. Уверяли, что правда.

Одна американка, по имени, скажем, Кэт, полюбила израильского
бизнесмена. Да так сильно, что приехала с ним в Израиль и решилась выйти
за него замуж. А значит - расстаться с религией отцов (уж не знаю,
протестантской или католической, да и неважно) и перейти в иудаизм.

Надо сказать, что верующие евреи очень берегут чистоту своих рядов. Так
что пройти гиюр не намного проще, чем поступить, например, в Гарвард. А
то и сложнее. Но любовь творит чудеса, и постепенно наша Кэт привыкла к
длинным юбкам и закрытым платьям, выучила все нужные молитвы и
благословения и усвоила бесчисленные правила, регламентирующие каждый
шаг еврейской женщины. Подобно своей тезке из советского фильма, Кэт
полностью вписалась в жизнь чужого народа и была уверена, что даже при
родах будет кричать не по-английски, а на иврите.

Наконец все испытания были пройдены, и от окончательного превращения в
еврейку нашу героиню отделял лишь последний формальный ритуал - миква.
То есть омовение в специальном бассейне, под наблюдением служительницы,
которая должна следить, чтобы женщина погрузилась в воду полностью и ни
один волосок не остался сухим.

Поеживаясь под взглядом служительницы, американка опустилась в воду. И
тут ее ждала катастрофа. Вода оказалась неожиданно холодной, и Кэт
инстинктивно вскрикнула. Причем ее организм выдал не неразборчивое "ой",
а вполне конкретную фразу, которую она с детства привыкла произносить в
подобных ситуациях. После чего с надеждами на гиюр и брак с
израильтянином было покончено навсегда.

- О Джезус! - восклинула так и не ставшая еврейкой Кэт.

А нам остается только в очередной раз подивиться, от каких пустяков
порой зависит человеческое счастье.

Кубинский анекдот.

Помер Фидель Кастро. Входит он с чемоданчиком в райские врата, а святой Петр ему и говорит:
- Присаживайтесь, сейчас посмотрим, где для вас зерезервировано место. Так... в основном списке нет... в дополнительном тоже нет... ничего не могу поделать, сейчас сезон, люди пачками помирают, в раю не протолкнуться, отправляйтесь-ка вы, любезнейший, в ад.

Делать нечего, спускается Фидель в ад. Там его встречает сам Люцифер с распростертыми объятиями:
- Здравствуйте-здравствуйте, давно вас ждем! У нас тут для вас отдельный номер приготовлен со всеми удобствами. Сигары, девочки... а не желаете ли по стаканчику граппы с дороги?

Сидят они, выпивают, беседуют за жизнь. Тут Фидель вспоминает, что забыл в раю свой чемодан. Люцифер вызывает двух чертенят:
- Слышали? Дуйте в рай и принесите чемодан уважаемого команданте. Живо, одна нога здесь, другая там!

Чертенята бегом в рай. А там у святого Петра смена кончилась, он райские врата запер и пошел отдыхать. Чертенята туда-сюда, что делать? Без чемодана возвращаться не велено. Полезли они в рай через забор.

А на охране рая стоят два архангела и наблюдают эту картину. И один другому говорит:
- Ты смотри что делается. Всего 20 минут как Фидель в аду, а у нас уже беженцы!

Однажды мне пришлось объяснять марсианину природу юмора. Формально Толик родился на Земле, но устройство мозгов у него совершенно инопланетное. Эти мозги вмещают прорву полезной и бесполезной информации, с легкостью щелкают математические задачи, но в них отсутствует какой-то важный винтик, отвечающий за интуицию. То, что любому человеку очевидно без слов, Толику обязательно надо сформулировать в виде логической цепочки.

– Я проанализировал ряд анекдотов, – говорил он, – и понял основную идею. Люди смеются, когда оказывается, что кто-то еще хуже их. Молдаване тупые, а я не такой тупой, евреи жадные, а я не такой жадный, армяне практикуют противоестественное половое сношение, а я нет. Чувство юмора – это чувство превосходства. Но мелкие детали мне еще непонятны. Почему «Молдаване не едят соленых огурцов, потому что голова в банку не пролезает» – это анекдот, а «Молдаване настолько тупые, что не умеют пользоваться вилкой» – не анекдот? По сути ведь то же самое.

– В анекдоте еще должен быть пропущен логический ход, чтобы слушатель сам его восстановил и порадовался, какой он умный. Из частного факта про огурцы сделал общий вывод о неумении пользоваться вилкой. Плюс фактор внезапности. Конец анекдота должен логически следовать из начала и в то же время быть неожиданным. Слушатель слышит вопрос: «Почему молдаване не едят соленых огурцов?» и машинально прокручивает в голове варианты ответа: невкусно? Дорого? Не идет без водки? Слово «огурец» что-то значит по-молдавски? И тут ему выдают развязку анекдота. И слушатель такой: ах да! Соленые огурцы же в банках! А молдаване тупые, не догадываются взять рукой или вилкой. Ха-ха-ха!

– Вроде начинаю понимать. Давай попробуем на примере другого анекдота.

– Ну давай. Игра «Что? Где? Когда?», вопрос задает телезритель из Тбилиси. В каком произведении Пушкина есть слово «кровать»? Знатоки думают минуту – нет ответа. Ответ телезрителя... вот подумай, что он мог ответить?

– Не знаю. Слово «кровать» у Пушкина сплошь и рядом. «Сказка о царе Салтане» – «На кровать слоновой кости положили молодых». «Сказка о мертвой царевне» – «И с дороги отдыхать отпросилась на кровать». «Руслан и Людмила» – «В досаде скрытой Черномор зевал сердито на кровати». Еще в «Медном всаднике» есть. Это не считая прозы. И что тут смешного?

– Помнишь про фактор внезапности? Нужна цитата, в которой на самом деле нет слова «кровать», но зритель его там услышал. И не зря сказано, что телезритель из Тбилиси. Значит, будет насмешка над грузинами, над тем, что они не умеют правильно говорить по-русски, путают падежи и склонения. Ответ телезрителя: в «Евгении Онегине». «Онегин, я с кровать не встану, безумно я люблю Татьяну». Понял?

Толик ненадолго задумался и сказал без тени улыбки:
– Действительно очень смешно. Я не сразу понял, где тут пропущенный логический ход. А он в том, что это вообще не Пушкин. Это ария Гремина из оперы «Евгений Онегин», либретто Модеста Чайковского, а в романе Пушкина этих строк нет. Спасибо, отличный анекдот, всем буду рассказывать.

И пошел нести свое марсианское чувство юмора в массы.

Мой товарищ в 1978 году работал инженером в управлении оросительных систем в Молдавии. Вот уже больше сорока лет он не может забыть один случай.

С утра он поехал монтировать оборудование автоматического полива на насосной станции, расположенной в полях между селами Попенки и Мокра Рыбницкого района. Через пару часов к нему подошел машинист насосной станции Василий и спросил, где он собирается сегодня обедать. Узнав, что тут же в поле, Василий поинтересовался, не помешают ли к обеду пару стаканчиков домашнего сухого вина. Товарищ ответил, что совершенно не помешают, и предложил для поездки за вином свою служебную машину. Василий от машины вежливо отказался и куда-то позвонил.

Через час Василий поманил моего товарища из помещения станции наружу и показал рукой в небо.

Там вскоре появился самолет-кукурузник. Сделав пару кругов над станцией, самолет сбросил в поле какой-то предмет, при ближайшем рассмотрении оказавшийся алюминиевым сифоном для газировки. Внутри было три литра прекрасного домашнего вина.

- Да это мой зять, он пилот сельхозавиации в Попенках, не первый раз мне вино к обеду привозит, - небрежно пояснил Василий.

Желающие могут прикинуть примерную себестоимость такой доставки и порассуждать об эффективности советского сельского хозяйства.

Был в гостях у богатого человека. Не Илон Маск, но годовой доход измеряется в миллионах долларов. Жалуется, что работает как проклятый, а денег ни на что не хватает. Мне бы так не хватало.

У него в гостиной, помимо прочего, стеллаж с хрусталем и стеклом. Сотни всевозможных рюмок, фужеров и бокалов, своя форма под каждый тип напитка и чуть ли не под каждый сорт вина. Муранское стекло, венецианское, еще всяко-разное. Золотые узоры, королевские вензеля, явно очень не дешево.

А в стороне на отдельной полочке – с десяток одинаковых высоких стаканов из простого стекла, в таких в ресторанах подают газировку.
– Что это? – спрашиваю.
– А это самые дорогие экземпляры в моей коллекции.

Переворачивает один стакан, там на дне наклеена бумажка, на ней ручкой написано: 45000$ и дата. Переворачивает другой – там 70 тысяч.

– Я, – говорит, – люблю поиграть в казино, надо же как-то расслабляться. Бывает, проигрываю и обещаю себе, что это последний раз. Однажды карта не шла всю ночь. А я, когда играю, спиртного не пью, только кока-колу тяну постоянно. Утром так и вышел из казино со стаканом в руке, забыл поставить его на стойку. Принес домой, поставил на полку и записал, во сколько этот стакан мне обошелся. Теперь после крупных проигрышей нарочно уношу стакан. Вот они стоят немым укором, напоминают: не играй, не играй!

– Но ты же продолжаешь? Коллекция пополняется?

– Да, но реже. Гораздо реже!

Помолчал и добавил задумчиво:
– Недавно вторую полочку заказал…

Алик, никогда с Вами не связывался, но своим хвастовством по поводу 8-9
места в десятке уже достали. Ну не успех это на нынешнем безрыбье, а
явное поражение. Я не бог весть какой рассказчик - ни литературного
стиля, ни интересной биографии - но ниже 6-го места ни разу не
опускался. А гордиться стоит историей, которая как минимум попала в
десятку месяца.

У Вас были когда-то хорошие истории, например про грузина, таскавшего
фигуристку на плечах, или про бориспольского папу. Послушайте доброго
совета, возьмите другой псевдоним, пишите изредка истории такого рода -
и Вам будет хорошо, и людям приятно. Что за удовольствие быть мишенью
для ругани?

Филимон Пупер

Энной годовщине описываемых событий посвящается.

Я человек скромный, пышных торжеств не люблю, поэтому свадьбы у меня
фактически не было. Так, съездили в загс на троллейбусе, вечером чаю
попили, и все. Брак, правда, оказался недолговечным, но я не думаю, что
это как-то связано с отсутствием свадьбы. Мои родители тоже поженились
подобным образом, а прожили почти 50 лет душа в душу.

Ладно, отвлекся. А рассказать хотел о том, как через пару месяцев после
нас выходила замуж лучшая подруга жены - вот у них свадьба была по самой
полной программе. Отец жениха - шишка на ровном месте в каких-то Больших
Мудрищах, там и праздновали. Кортеж из 20 машин, семь мостов, три Вечных
огня, две машины по дороге потеряли. Столы в спортзале, гостей как семян
в огурце, начиная лично от мудрищенского мэра и далее по нисходящей. Еду
и питье я даже описывать не берусь. Музыкальное сопровождение - тут тебе
и местное ВИА, тут тебе и частушки под гармошку. Кстати, первый раз
видел, как люди поют частушки не на сцене на публику, а для себя. Мэр у
них, оказывается, большой любитель.

Подарки тоже вручали оригинально. Встает дяденька: "Дорогие Максим и
Настя, мы с тетей дарим вам холодильник" - и тут же два амбала вносят в
зал холодильник. Следующий дяденька таким же макаром дарит стиральную
машину, потом телевизор, видак и так далее, вплоть до старушенции,
которая подарила два эмалированных ведра. Кажется, только стенной шкаф
не вносили, подарили на словах. Московские гости с конвертиками
оказались совершенно не в кассу.

В один день это мероприятие, конечно, не уложилось, остались ночевать в
двухкомнатной квартире молодых. Спальню забили подарками, так что Настя
с Максимом еле-еле добрались до кровати, а гости расположились во второй
комнате: мы с женой, как недавние молодожены и самые наглые - на диване,
остальные штабелями на полу.

Следующее утро. В гостиной все проснулись, но вставать не торопятся:
времени полно, да и одна ванная на десять человек не располагает к
спешке. Лежим, вяло переговариваемся. Из комнаты молодых слышны голоса.
Слов не разобрать, но интонации восторженные. Потом разговор стих, и
послышалось характерное ритмичное постукивание: туки-тук, туки-тук... Мы
понимающе переглядываемся: происхождение звуков совершенно очевидно, у
ребят продолжается брачная ночь.

Проходит несколько минут. Диспозиция та же, но частота и громкость
стуков возросла настолько, что напоминает уже пулеметную очередь.
Понимание в наших глазах сменяется восхищением: вот Максим дает! Похоже,
все мужчины в гостиной примеряют услышанное на себя и явно не в свою
пользу.

А стук все громче и чаще. Прямо стены трясутся. Такое впечатление, что в
соседней комнате работает отбойный молоток. Мысли уже не о Максиме, а о
Насте: как она, бедная, такое выдерживает? И, как ответ на наши мысли,
из комнаты доносится отчаянный Настин крик:
- Перестань! Идиот, что ты делаешь! Хватит!

Тут, конечно, все присутствовавшие в гостиной джентльмены в чем были
повскакали с постелей и кинулись Насте на выручку, сталкиваясь лбами у
дверей в спальню. Наконец самому проворному удалось распахнуть дверь, и
в то же мгновение смолк грохот. Мы ворвались в комнату.

Представшая перед нами картина сильно отличалась от ожидаемой: Настя,
живая и невредимая, в ночной рубашке, сидела на кровати, Максим, тоже
одетый – на корточках в противоположном углу комнаты. Вся комната была
не только заставлена бытовой техникой, но поверх еще завалена
инструкциями от нее и сорванной упаковкой. А в центре разгрома
красовалась виновница происшедшего – автоматическая стиральная машина.

Эти голубки, оказывается, в первое супружеское утро занялись не любовью,
а разглядыванием подарков. А особо понравившуюся стиральную машину даже
включили в розетку – насухую, без воды. В режиме стирки она тихонько
постукивала, а когда дошла до режима отжима, вот тут-то и началось...

Любят здесь похвастаться юными вундеркиндами. Но, кажется, никто еще не
заявлял, что его ребенок сказал что-то смешное в три месяца. Мой -
сказал.

У младенцев в это время так называемый период гуления. Они тренируют
речевой аппарат, повторяя на все лады какой-нибудь один слог - гу-гу-гу
там или ба-ба-ба, у кого что получается. У Даньки получалось ка-ка-ка.

А надо сказать, что молока у мамы не случилось, и рос Данька на смесях.
И не на одной какой-нибудь, а на самых разных - что удавалось достать в
российской глубинке, тем и кормили. Ребенок на такие перемены рациона
реагировал индиффирентно: то запор, то понос.

И вот лежит Данька, гулит, а тетя разводит ему очередной детолакт. И
согласно заветам доктора Спока с ребенком беседует. Спрашивает:
- Данька, смесюху будешь?
И тут Данька, очень четко и даже с вопросительной интонацией:
- А какая?

Не досталось ему никакой, потому что тетя от неожиданности уронила
бутылочку.

В 20-е годы было модно проводить антирелигиозные диспуты. В одном таком
диспуте участвовали какой-то священник, имени которого история не
сохранила, и нарком просвещения А. В. Луначарский. Анатолий Васильевич
был европейски образованным и весьма остроумным человеком и любил
развлечения такого рода.

Долгий спор о происхождении человека ни к чему не привел, и в конце
концов священник сказал:
- Если Анатолию Васильевичу так хочется считать себя потомком обезьяны,
то пусть себе считает, я не возражаю. А я в свою очередь буду считать,
что я произошел от Бога.

Луначарский, не задумываясь, ответил:
- Хорошо, согласен с таким разделением. Но только сравните меня с
обезьяной - и вы увидите явный прогресс. А что такое этот человек в
сравнении с Богом?

Мои нью-йоркские друзья, программист Костик и его жена Маруся, неожиданно для себя воспитали тиктокера. Ванька года два как бросил университет (поставил на холд, по его собственному выражению) и пилит видосики. Ладно хоть не какой-нибудь пранк или кринж, а с уклоном в бодибилдинг. Качает на камеру бицепсы и трицепсы и показывает, чего накачал. Имеет успех. У него больше миллиона подписчиков, полный дом образцов спортивного питания и спортивной одежды, которые ему присылают для рекламы, зарабатывает больше отца. Живет по-прежнему с родителями: миллион фолловеров – это хорошо, но миллион фолловеров плюс мамины котлеты – гораздо лучше. Дальше от лица Костика.

"Делаю зарядку в бэйсменте, вдруг является Ванька:
– Папа, не шевелись! Подержи руки вот так.
И лезет за телефоном. Я спрашиваю, чего это вдруг. Мало тебе собственного позора, решил и из отца звезду ютюба сделать? Он объясняет, что кто-то обратил внимание, какие у него выпуклые вены на руках, и спросил, как он этого добился. У бодибилдеров это верх крутизны, люди делают специальные упражнения и пьют специальные препараты, чтобы получить такие вены. Ваня ответил, что ничего не делает, у него они выпуклые от природы, у отца такие же. И пообещал показать мои руки. Миллиону подписчиков, меня не спросив.

Руки – это, конечно, не хер, но тоже мое тело и мое дело. Не хочу их светить где попало. Чтобы миллион идиотов оценивали мои вены. Не дай бог еще коллеги увидят. Мне плевать, что он там кому обещал. Мне хватило позора, когда поехали с Ваней в Костко за продуктами. Налетели какие-то малолетки: «Ой, Айвен, смотрите, Айвен! А можно с тобой сфотографироваться?». А он стоит довольный, кривляется. Как шимпанзе в зоопарке. Я еле сбежал, чтобы в кадр не попасть.

Две недели от него прятался в собственном доме. Раньше в одних трусах рассекал, а теперь всегда с длинным рукавом. Нигде не мог расслабиться, ни в душе, ни в сортире, всё казалось, что за мной следят. У меня в детстве была такая фантазия, что за мной наблюдают инопланетяне, снимают всю мою жизнь на камеру и потом показывают в своих инопланетных кинотеатрах. Теперь этот кошмар вернулся. Если вдуматься, за нами и так постоянно следят всякие Сири, Алéксы, Цукерберги и окей-гуглы, но тут как-то совсем явственно вышло.

Глянул в тикток, а мои руки уже там. Всё же подловил где-то, паршивец. Присмотрелся, а там на фоне наша с женой спальня, сын никогда туда не заходит. Значит, Маруся тайком сфотографировала, больше некому. Спрашиваю:
– Марусь, за что? Мы же 25 лет в одной упряжке, прошли и Крым и Рим, и вдруг такая подстава. Скажи честно, почему ты это сделала?
– Потому что у тебя красивые руки. Мне захотелось их показать. Смотри, 10 тысяч лайков, тысяча комментариев, всем нравится. Мне это приятно.
– Нельзя же так. Поставь себя на мое место. А если я сфотографирую твою грудь и выложу в интернете? Там уже лайков будет не 10 тысяч, а миллион, что ты тогда почувствуешь?

Смотрю – покраснела, задумалась. Ага, стыдно стало! Спрашивает робко:
– Это правда?
– Что – правда?
– Ты правда думаешь, что у меня красивая грудь и она наберет миллион лайков?

Вот и пойми этих женщин. То ли развестись с ней, то ли, наоборот, взять отпуск и махнуть вдвоем куда-нибудь на Арубу. Устроить второй медовый месяц. Заодно и от этого тиктокера отдохнем."

- В 90-е настоящая свобода была, не то что сейчас.
- Не путайте свободу с безнаказанностью.
- Сложно перепутать. Раньше воровали свободно, теперь безнаказанно.

Брат с женой собрали большую компанию под праздник. Старые друзья и дети друзей, они же друзья детей. Предыдущий раз собирались настолько полным составом, когда детям было лет по 8-12, а сейчас им 18-22, вымахали - не узнать. Запустили слайд-шоу с фото и видео, на которых дети еще маленькие, стали петь песенки, которые тогда с ними разучивали. Такое ми-ми-ми устроили, камень прослезится.

Бабушка (мама хозяйки) тихонько внучке (дочке хозяйки):
- Я братьев (фамилия) и раньше не очень различала, а сейчас и подавно. Который тут Дима, который Витя?
- Бабушка, это очень просто! Дима в белой рубашке, а Витя сегодня не пришел.

Не сдавшие экзамен по истории остаются на 37-й год.

Санта-Барбара по-русски. Или даже индийская мелодрама. Кому нужен сюжет для слезливого сериала – берите, дарю.

Жил, значит, такой Александр Степанович. Да он и сейчас здравствует. Мужик крутой, но справедливый. Из тех, кто умудрился вынырнуть из мутной волны девяностых с неплохим капиталом, репутацией и почти без крови на руках.

Имел он сына Антошу от первого брака и дочь Вареньку от второго. Первая жена его благонравием не отличалась, и на время ее загулов он забирал сына к себе. Загулы всё учащались, наконец бывшая продала квартиру мутным риэлторам и исчезла, а Антон окончательно поселился у отца.

Парень оказался толковый, с папиной хваткой, поведения самого примерного. Степаныч хотел было отправить его учиться в Лондон и потом пристроить к своему делу, но Антон проявил отцовский характер, уезжать отказался и поступил на психфак в родном городе. Жил по-прежнему у отца. А чего не жить, места хватает с избытком, кормят вкусно, отношения с мачехой нормальные, с сестрой – лучше не бывает. Счастливая семья, ни одной тучки на горизонте. Степаныча только напрягало, что у сына нет девушки. И тут пришла беда откуда не ждали.

Вернулся Степаныч домой среди дня и зашел в комнату сына, что-то ему там понадобилось. Думал, сынок в институте. А он – вот он, на диване сидит. А на коленях у него… Варенька! Целуются. И руки в таких местах, что никаких пристойных объяснений, одни непристойные. А Вареньке семнадцать лет, только-только школу закончила.

Первая реакция понятна: дочери оплеуху, ублюдка этого избил до крови. Потом вопрос:
– Ты хоть предохранялся, придурок?
– Не от чего пока, я ее берегу. А в будущем, конечно, будем, я понимаю про кровосмешение.
– Какое нах будущее? Нет у тебя никакого будущего. Собираешь сейчас вещи и исчезаешь навсегда. На Колыму за золотом, в тайгу за шишками, в Чечню добровольцем. Страна большая.
Варенька:
– Папа, не надо! Я Антошу люблю с самого детства, я без него жить не смогу.
– Сможешь как миленькая. А у тебя, красавица, на ближайшие пять лет маршрут один: учеба – дом. И гувернантку к тебе приставлю, чтобы глупостей не наделала.

Вроде разрулил. Только от былого счастья в доме и следа не осталось. Полный мрак. Дочка ничем не занимается, целый день сидит и смотрит в стену. В институт провалилась, вместо сочинения написала тысячу раз слово «Антоша». Однажды, когда гувернантка не уследила, вены порезала, другой раз таблеток наглоталась. И доведет же дело до конца, характер отцовский.

И тут Степаныч получает письмо от бывшей. Так и так, лежу в больнице с циррозом печени, последние деньки на Земле считаю. Решила напоследок с тобой поквитаться за всё то зло, что ты мне причинил. Знай же, подлец, что сынок Антошенька, которого ты у меня отобрал, на самом деле не твой сын. Я его от Жорика родила, помнишь Жорика? Живи теперь с этим.

Да, был у них в молодости сосед Жорик, красавчик и бабник. Подался тоже в бизнес, да не туда свернул, нарвался на пулю. Задумался Степаныч. Три дня думал. Велел разыскать Антона и привезти. Говорит ему:
– Сейчас есть такой тест ДНК, по анализу крови определяют, кто кому родственник или не родственник. Я договорился, завтра пойдем сдавать.
– Бать, – говорит Антон, – а ведь если окажется, что я сын Жорика, значит, инцеста никакого нет и мы с Варенькой можем пожениться, так?
– Выходит, так. Поживи у меня, пока ответ придет. Но Вареньку не трогай, скажи ей только, чтоб больше не вешалась.

Через сколько-то дней Степаныч приходит домой счастливый, как в прежние времена. Лыбится во все 32 зуба. Показывает справку, там написано: родственные связи исключены.
– Вот, – говорит, – как удачно всё обернулось. Нет никакого кровосмешения. Живи спокойно, сынок… то есть, наверно, зятек уже.

По этой справке Антоше выдали новые документы, на отчество Георгиевич. Как только Вареньке исполнилось 18, они поженились. И жили, действительно, счастливее всех на свете. Детей только долго не могли завести, обнаружилась какая-то несовместимость. Но в наше время да с деньгами и это не проблема. Когда время стало поджимать, родила Варенька двух чудных деток от анонимной пробирки из банка спермы.

Только на этом сериал не кончается. Есть у него второй сезон.

Наши дни. Степанычу под 70. Антону за 40. Что-то он стал себя плохо чувствовать. Пошел проверился – лейкоз. Про лечение врачи говорят: есть несколько довольно безнадежных способов и один надежный. Пересадка костного мозга от родственного донора. Вот только родственных доноров у Антоши йок. Мать и Жорик в могиле, Степаныч ему по крови не отец, Варенька не сестра, дети не дети.

Опять задумался Степаныч. Три дня думал. Пришел к Антону в больницу:
– Не знаю, как тебе и сказать. Но сказать надо. Соврал я тогда. Справку попросил подделать. На самом деле я твой отец. Так что спроси у врачей, где мне тут провериться для пересадки.
– Бать, не волнуйся. Мы давно это знали. Ну, не знали наверняка, но подозревали. Поэтому и своих детей не завели. Придумали про несовместимость, а сами всю жизнь предохраняемся. Варя уже сдала анализы, ее костный мозг мне подходит, скоро операция. Всё нормально.
– Ну ничего себе. А скажи, когда ты догадался?
– В первый же день, когда ты пришел такой довольный с этой справкой. Я же психолог, да и тебя знаю с детства. Вот скажи: если бы на самом деле выяснилось, что я не твой сын, разве ты смог бы радоваться? Только и думал бы о том, что тебе наставили рога.

На днях была годовщина восстания декабристов, а никто и не вспомнил. Не в тему они сейчас: возбухали против царя, конституцию хотели внедрить, опять же на площадь вышли.

Когда их вешали, у Муравьева-Апостола, Каховского и Рылеева оборвались веревки. До них в России 50 лет никого не казнили, отвыкли ручки-то. Вопреки традиции, их не помиловали, а стали вешать повторно. Взойдя второй раз на эшафот, Рылеев сказал:
- Великое счастье умереть за Отечество. А я, счастливейший человек, умираю за Отечество дважды.

Был в 2011 году в Одессе. Зашли поесть в ресторан в самом центре, практически на Дерибасовской. Смотрим, недалеко у входа стоит сам Анатолий Вассерман в своей знаменитой жилетке и каким-то людям что-то втирает об истории дома напротив. Поели. Очень вкусно, но о-о-очень долго. Часа три там просидели, если не больше. Выходим – Вассерман стоит на том же месте и рассказывает тем же людям о том же доме. Зная немного Анатолия Александровича, не очень удивились, но всё же спросили одного из слушателей. Оказалось, они за три часа обошли центр и вернулись к началу экскурсии.

Я тут недавно рассказывал, как командированные в Индии вместо говяжьей
тушенки купили банки с молоком. Говорят, вранье. Ну, не исключено:
случилось не со мной, сам я в Индии никогда не был, мог принять выдумку
за чистую монету или что-то напутать при пересказе. Зато мне в ответ
рассказали еще одну историю, очень похожую, но с другим финалом.

Опять два наших деятеля за границей, только на этот раз где-то в Европе,
Бельгия или Голландия. Захотели выпить, пошли в супермаркет за закуской.
А закуска вся дорогая, а валюты мало, жаба давит по-страшному. Вдруг
видят очень дешевые относительно всего остального консервные банки,
опять же с коровой.

На сей раз деятели оказались чуть поумнее, заподозрили, что может быть
молоко. Потрясли банку - вроде не булькает. Попытались прочесть
этикетку. Оба были те еще полиглоты, но разобрали, что слово "cow" (или
его голландский аналог) в тексте есть, а слова "milk" нету. Чего еще? По
цене предположили, что внутри какие-нибудь хвосты или требуха, но
решили, что под водку сойдет.

В банках оказалась темно-зеленая масса явно растительного происхождения,
типа протухшего шпината. На вкус страшно горькая, кислая и соленая
одновременно, есть невозможно в принципе. Делать нечего, пришлось идти
за закуской еще раз, подтвердив, что скупой платит дважды. Но загадочные
банки не выкинули, при случае показали переводчику. Он долго смеялся.

Это тогда консервы для животных были в диковинку, а сейчас вы все умные,
у каждого дома либо "Вискас", либо "Чаппи". Ну-ка, что на них
нарисовано? Правильно, на "Вискасе" - кошечка, на "Чаппи" - собачка. То
есть общий принцип изображения такой: либо тот, кто в банке, либо тот,
кто эту банку кушает.

Голландия - страна сельскохозяйственная, в супермаркете продавалась
витаминная добавка для коров, одна банка на ведро силоса.