Народный врач Дегтярев
О его мастерстве хирурга, универсальности врача, рассказывали легенды, которые оказывались реальностью, и реальные истории, похожие на легенды.
Прокопий Филиппович Дегтярёв возглавлял Барановскую больницу три исторические эпохи – довоенный период, послевоенный и развитого социализма. С 1935 по 1974 год, с перерывами на Финскую и Великую Отечественную войну исполнял он обязанности главного врача.
Предоставим слово людям, его знавшим.
Анна Григорьевна Романова 1927 года рождения. Медсестра операционного блока Барановской больницы с 1945 по 1989 год.
В июне 45 года после окончания Егорьевского медицинского техникума меня распределили в Барановскую больницу. Прокопий Филиппович ещё с фронта не вернулся. И первую зиму мы без него были. Всю больницу отопить не могли – дров не хватало. Мы сами привозили дрова из леса на санках. Подтапливали титан в хирургии, чтобы больные погрелись. К вечеру натопим, больных спать уложим – поверх одеял ещё матрацами накрываем.
Потом Прокопий Филиппович с армии вернулся – начал больницей заниматься. Сделал операционный блок совместно с родильным отделением. Отремонтировал двери-окна, чтобы тепло было. Купил лошадь, и дрова мы стали сами завозить, чтобы топить постоянно. Когда всё наладил – начал оперировать.
Сейчас ортопедия называется – он оперировал, внутриполостная хирургия – оперировал, травмы любые… Помню, - к нему очень много людей приезжало из Тульской области. Там у него брат жил, направлял, значит. После войны у многих были язвы желудка. И к Прокопию Филипповичу приезжали из Тулы на резекцию желудка. После операции больным три дня пить нельзя было. А кормили мы их специальной смесью, по рецепту Прокопия Филипповича. Помню, - в составе были яйца сырые, молоко, ещё что-то…
Позднее стали привозить детей с Урала. Диагноз точно не скажу, но у них было одно плечо сильно выше другого. Привезли сначала одного ребёнка. Прокопий Филиппович соперировал и плечи стали нормальные. Там на Урале рассказали, значит, и за 5-6 лет ещё двое таких мальчиков привозили. Последнего такого мальчика семилетнего в 65 году с Урала привозили. Уезжали они от нас все ровные.
Он был очень требовательный к нам и заботливый к больным. Соперирует – за ночь раз, еще раз, и ещё придёт, проверит – как больной себя чувствует.
Сейчас ожогами в ожоговый центр везут, а тогда всё к Прокопию Филипповичу. Зеленова девочка прыгала через костер и в него упала. Поступила с сильнейшими ожогами. Делали каркасы, лежала под светом, летом он выносил её на солнышко и девочка поправилась.
В моё дежурство Настю Широкову привезли. Баловались они в домотдыхе. Кто-то пихнул с берега. И у неё голеностопный сустав весь оторвался. Висела ступня на сухожилиях. Прокопий Филиппович её посмотрел, говорит: «Ампутировать всегда успеем. Попробуем спасти». Четыре с половиной часа он делал операцию. В моё дежурство было. Потом гипс наложили – и нога-то срослась. Долго девочка у нас лежала. Вышла с палочкой, но своими ногами. Даже фамилии таких больных помнишь. Из Кладьково мальчик был – не мог ходить от рождения. Прокопий Филиппович соперировал сустав – мальчик пошел. Вырос потом, - работал конюхом. Даже оперировал «волчья пасть» и «заячья губа». Заячья-то губа несложно. А волчья пасть – нёба «нету» у ребенка. И он оперировал. Какую-то делал пересадку.
Порядок требовал от нас, чистоту… Сколько полостных операций – никогда никаких осложнений!
Гинеколога не было сначала. Всё принимал он. Какое осложнение – бегут за ним в любое время. Сколько внематочных беременностей оперировал…
Уходит гулять – сейчас зайдёт к дежурной сестре: «Я пошёл гулять по белой дороге. Прибежите, если что».
…Сейчас легко работать – анестезиолог есть. Тогда мы – медсестры - анестезию давали. Маску больному надевали, хлороформ капали. И медсестра следила за больным всю операцию – пульс, дыхание, давление…
Надю Мальцеву машина в Медведево сшибла. У ней был перелом грудного, по-моему, отдела позвоночника. Сейчас куда-то отправили бы, а мы лечили. Тогда знаете, как лечили таких больных? – Положили на доски. Без подушки. На голову надели такой шлём. К нему подвесили кирпичи, и так вытягивали позвоночник. И Надя поправилась. Теперь кажется чудно, что кирпичами, а тогда лечили. Завешивали сперва их – сколько надо нагрузить. Один кирпич – сейчас не помню, - два килограмма, что ли, весил… И никогда никаких пролежней не было. Следили, обрабатывали. Он очень строгий был, чтобы следили за больными.
Каждый четверг – плановая операция. Если кого вдруг привезли – оперирует внепланово. Сейчас в тот центр везут, в другой центр, а тогда всех везли к нам, и он всё делал.
Много лет добивался газ для села. Если бы не умер в 77-ом, к 80-му у нас газ бы был. Он хлопотал, как главный врач, как депутат сельсовета, как заслуженный врач РСФСР…
А что он фронтовик, так тогда все были фронтовики. 9 мая знаете, сколько люду шло тогда от фабрики к памятнику через всё село… И все в орденах.
***
Елена Николаевна Петрова. Медсестра Барановской сельской больницы 06.12.1937 года рождения.
Я приехала из Астрахани после медучилища в 1946-ом. Направления у нас были Южный Сахалин, Каракалпакия, Прибалтика, Подмосковье. Тогда был ещё Виноградовский район. Я приехала в райздрав в Виноградово, и мне выписали направление в Барановскую больницу. 29 июля 56 года захожу в кабинет к нему – к Прокопию Филипповичу. Посмотрел диплом, направление. И сказал: «С завтрашнего дня вы у меня работаете». Так начался мой трудовой стаж с 30 июля 56 года и продолжался 52 года. С ним я проработала 21 год. Сначала он поставил меня в терапию. Потом перевёл старшей медсестрой в поликлинику. Тогда начались прививки АКДС (Адсорбированная коклюшно-дифтерийно-столбнячная вакцина - прим. автор).
У нас была больница на 75 коек. Терапия, хирургия, роддом, детское отделение, скорая. Рождаемость была больше полутора сотен малышей за год. В Барановской школе было три параллели. Классы а-б-в. 1200 учащихся. В каждой деревне была начальная школа – В Берендино, в Медведево, Леоново, Богатищево, Щербово – с 1 по 4 класс, и все дети привитые вовремя.
Люди сначала не понимали, - зачем прививки, препятствовали. Но с врачом Сержантовой Ириной Константиновной ходили по деревням, рассказывали – что это такое. Придём – немытый ребёнок. На керосинке воду разогреют, при нас вымоют, на этой же керосинке шприц стерилизуем, - вводим вакцину. Тогда от коклюша столько детей умирало!.. А как стали вакцинировать, про коклюш забыли совсем. Оспу делали, манту… Детская смертность пропала. Мы обслуживали Богатищево, Медведево, Леоново, Берендино, Щербово. С Ириной Константиновной проводили в поликлинике приём больных, а потом уходили по деревням. Никакой машины тогда не было. Хорошо если попутка подберёт, или возчик посадит в сани или в телегу. А то – пешком. Придём в дом – одиннадцать детей, в другой – семь детей. СЭС контролировала нашу работу по вакцинированию и прививкам, чтобы АКДС трёхкратно все дети были привиты, как положено. Недавно показали по телевизору – женщина 35 или 37 лет умерла от коклюша. А у нас ни одного случая не было, потому что Прокопий Филиппович так поставил работу. Он такое положение сделал - в каждой деревне – десятидворка. Нас распределил – на 10 дворов одна медсестра. Педикулёз проверяли, аскаридоз… Носили лекарства по дворам, разъясняли – как принимать, как это важно. У нас даже ни одного отказа не было от прививок. Потом пошёл полиомиелит. Сначала делали в уколах. Потом в каплях. Единственный случай был полиомиелита – мама с ребёнком поехала в Брянск, там мальчик заразился.
Вы понимаете, - что такое хирург, прошедший фронт?! Он был универсал. Оперировал внематочную беременность, роды принимал, несчастные случаи какие, травмы – он всегда был при больнице. Кто-то попал в пилораму, куда бежит – к нам? Ребенок засунул в нос горошину или что-то – сейчас к лору, а тогда – к Прокопию Филипповичу. Сельская местность. Привозят в больницу с переломом – бегут за врачом, а медсестра уже готовит больного. Я сама лежала в роддоме – нас трое было. Я и ещё одна легко разрешились, а у Зверевой трудные роды были. Прокопий Филиппович её спас и мальчика спас. И вон – Олег Зверев – живёт. Прокопий Филиппович и жил при больнице с семьёй. Жена его Головихина Мария Фёдоровна терапевт, он – хирург.
Раз в две недели, через четверг, он проводил занятия с медсестрами – как наложить повязку, гипс, как остановить кровотечение, как кровь перелить, - всему нас учил. Мы и прямое переливание крови использовали. А что делать, если среди ночи внематочная… Кого бы ни привезли – с переломом, с травмами… К нему и из Сибири я помню приезжали. Он всё знал.
Квалификация медсестёр и врачей – все были универсалы. Медсестра – зондирование. Он учил, чтобы мы были лучшими по зондированию. Нет ли там лемблиоза. Мы всеми знаниями обладали – он так учил. На операции нас приглашал смотреть. Он тогда суставы всё оперировал. Помню – врожденный дефект голеностопного сустава оперировал. Медсестёр собрал и врачей на операцию. Мальчик не мог ходить. Он его соперировал - мальчик пошёл.
…На столе у него всегда лежал планшет «Заслуженный врач РСФСР» и он выписывал на нем рецепты, назначения…
Какой день запомнился ещё – 12 апреля 1961 года. У нас через вторник проходила общая пятиминутка. Медсёстры докладывали все по отделениям, по участкам… И он вбегает в фойе больницы и прямо кричит: «Юрий Алексеевич Гагарин в космосе!» Он так нам преподнёс – все так обрадовались. И пятиминутки-то не получилось. Как раз все в сборе были. Большой коллектив! Одних медсестер 50 человек.
40 лет будет, как его не стало. Хоронили его все – барановские, Цюрупы, воскресенские, бронницкие, виноградовские… Такой человек! Мы сейчас говорим – почему мемориальной доски нет? Нас не станет – кто о нем расскажет. Нельзя забывать! Столько людей спас - они уже детей и внуков растят… Дети его разъехались, нечасто могут приехать, но люди за могилкой смотрят. Помнят его. И нельзя забывать!
***
Виталий Прокопьевич Дегтярев. Доктор медицинских наук, профессор Московского медико-стоматологического университета, Заслуженный работник высшей школы
Отец родился в Оренбургской области в крестьянской семье. Он и два его брата – Степан Филиппович и Иван Филиппович линией жизни избрали медицину. Отец учился в Оренбурге в фельдшерско-акушерской школе. Потом закончил Омский мединститут. В 1935 году он был назначен главным врачом Барановской больницы, в которой служил до конца, практически, своих дней.
Был участником финской и Великой Отечественной войн. На Великую Отечественную отец был призван в 42-ом. Это понятно, что в сорок первом Барановская больница могла стать прифронтовым госпиталем, и главный врач, хирург, был необходим на своём месте. А в 42, как немцев отбросили от Москвы, отца призвали в действующую армию, и он стал ведущим хирургом полевого подвижного госпиталя. Это госпиталь, который самостоятельно перемещается вслед за войсками и принимает весь поток раненых с поля боя. Отец рассказывал, что было довольно трудно в период активных боевых действий. По двое-трое суток хирурги не отходили от операционных столов. За годы службы в армии он провел более 20 тысяч операций. День Победы отец встретил в Кёнигсберге. Он был награжден Орденом Красной Звезды, медалью «За победу над Германией», юбилейными наградами, а ещё, уже в послевоенные годы, - Орденом Трудового Красного Знамени. Ему было присвоено почетное звание Заслуженного врача РСФСР.
После возвращения с фронта отец был увлечен ортопедией. Он оперировал детей и взрослых с дефектами верхних и нижних конечностей, плечевого пояса и вообще с любой патологией суставов. Долгое время он хранил фотографии пациентов, сделанные до операции, например, с Х-образными конечностями или с искривлённым положением стопы, и после операции – с нормальным положением конечностей. А в 60-х годах он больше сосредоточился на полостной хирургии.
Он был истинный земский врач, который хорошо знает местное население, их проблемы, беды и старается им помочь. Земский хирург – оперировал пациентов с любой патологией. Травмы, ранения, врожденные или приобретённые патологии…. Все срочные случаи – постоянно бежали за ним, благо недалеко – жил тут же. По сути дела, у него было бесконечное дежурство врача. На свои операции отец собирал свободных медсестер и врачей – это естественное действие хирурга, думающего о перспективе своей работы и о тех людях, которые с ним работают. И я у него такую школу проходил, когда приезжал на каникулы из института.
Он заботился о том, чтобы расширить помощь населению, старался оживить работу различных отделений и открыть новые. Было открыто родильное отделение. Оно сначала располагалось в большом корпусе. А потом был отремонтирован соседний корпус, и родильное перевели в него. Позже открыли ещё и инфекционное отделение. Долгое время было полуразрушенным здание поликлиники. Отец потратил много времени и сил на ремонт этого здания. Поликлинику в нём открыли.
Отец очень хорошо знал население, истории болезней практически всех семей, проживающих в округе. Когда я проходил практику в Барановской больнице, после приёма пациентов случалось советоваться с ним по каким-либо сложным случаям. Обычно он пояснял, что именно для этой семьи характерно наличие такого-то заболевания… И то, что вызвало моё недоумение, по всей вероятности является следствием именно этого заболевания.
Отца избрали депутатом местного Совета. И он занимался вопросами газификации села Барановское. Много сил отдал разработке, продвижению этого проекта…
Своей долгой и самоотверженной работой он заслужил уважение и признательность жителей округи. На гражданскую панихиду, которая была организована в клубе, пришли жители многих окрестных сел, а после нее гроб из клуба до самого кладбища люди несли на руках.
Он был настоящий народный врач.
***
Главе Воскресенского района Олегу Сухарю поступило обращение жителей села Барановское с просьбой установить мемориальную доску на здании Барановской больницы, в память о П.Ф. Дегтярёве. Ещё жители просили, чтобы в районной газете «Наше слово» была опубликована статья о Прокопии Филипповиче.
Доску глава заказал, место для неё определили, статью поручил написать мне, и в сегодняшнем номере газеты она опубликована. Текст вот этот самый, который вы прочли. В Барановском газету ждут.
Добавлю ещё, что когда приезжал в Барановское сфотографировать эту самую дореволюционной постройки больницу, разговаривал ещё с людьми, и каждый что-то о Прокопии Филипповиче хотел рассказать.
И ещё оказалось, что такие уникальные врачи разных специальностей и в разных больницах района ещё были. Мне их назвал наш уважаемый почетный и заслуженный главный врач станции переливания Станислав Андреевич Исполинов.
Но, получается, - в нашем районе минимум четверо, и в других районах должно быть так примерно. Писать о них надо. Рассказывать.
Навеяло: "Рисовал человек, видимо, еще хуже меня :) Пустое практисски пространство, в верхнем углу несколько галочек, внизу буквы. "Не в землю нашу полегли когда-то, а превратились в белых журавлей".
Были мы как-то на конкурсе по цветоводству, посвященном очередному сколькитолетию нашей самой-самой Победы. На пространстве примерно 5 на 5 метров из цветов разной окраски составляли композиции. Т.к. размер цветочного "пикселя" - сантиметров 10 в диаметре, то портреты с пейзажами - не особо удаются, но какая-нибудь красная звезда 2 на 2 метра на фоне российского триколора вполне получается.
И вот мы идем и смотрим эти бесчисленные звезды, штыки, контуры танков и самолетов, и прочую псевдовоенную лабуду, "изобрАженную" из цветочков. Там было штук 50 композиций, до опупения похожих друг на друга: звезда, штык, самолет, танк, триколор, звезда, штык, самолет, танк, триколор.
И вот мы подходим к цветочной композиции, которая очень сильно отличается от всего нами виденного.
Мы никак не могли понять, что должны обозначать все эти пятна из цветов различной окраски, казалось бы, бессистемно разбросанные по всей большой поверхности. Специально обошли эту композицию, подошли с нужной стороны, чтобы прочитать табличку с названием.
Прочтя табличку, мы застыли на пару минут в немом ступоре. Композиция 5 на 5 метров из случайно расположенных пятен разного цвета называлась "Карта боевых действий" :-).
Уже не помню, заслужили ли авторы какой-то приз (возможно, нет), но лично я приз бы им, наверное, дал - хотя бы за креативность...
Были мы как-то на конкурсе по цветоводству, посвященном очередному сколькитолетию нашей самой-самой Победы. На пространстве примерно 5 на 5 метров из цветов разной окраски составляли композиции. Т.к. размер цветочного "пикселя" - сантиметров 10 в диаметре, то портреты с пейзажами - не особо удаются, но какая-нибудь красная звезда 2 на 2 метра на фоне российского триколора вполне получается.
И вот мы идем и смотрим эти бесчисленные звезды, штыки, контуры танков и самолетов, и прочую псевдовоенную лабуду, "изобрАженную" из цветочков. Там было штук 50 композиций, до опупения похожих друг на друга: звезда, штык, самолет, танк, триколор, звезда, штык, самолет, танк, триколор.
И вот мы подходим к цветочной композиции, которая очень сильно отличается от всего нами виденного.
Мы никак не могли понять, что должны обозначать все эти пятна из цветов различной окраски, казалось бы, бессистемно разбросанные по всей большой поверхности. Специально обошли эту композицию, подошли с нужной стороны, чтобы прочитать табличку с названием.
Прочтя табличку, мы застыли на пару минут в немом ступоре. Композиция 5 на 5 метров из случайно расположенных пятен разного цвета называлась "Карта боевых действий" :-).
Уже не помню, заслужили ли авторы какой-то приз (возможно, нет), но лично я приз бы им, наверное, дал - хотя бы за креативность...
АШОТ ВАЗГЕНОВИЧ
«Чтобы победить ветряные мельницы, нужно всего лишь остановить ветер»
(Из личных наблюдений)
Однажды, года два назад, я незаметно для себя стал Ашотом Вазгеновичем. Хотя, почему незаметно? Очень даже заметно, зазвонил мой телефон и началось:
- Здравствуйте, Ашот Вазгенович, вас приветствует рос-алямс-тралямс страховая компания, подходит срок переоформления страховочки на автомобиль «Соболь» с госномером…
- Извините, вынужден вас прервать, но, к счастью, я не совсем Ашот Вазгенович.
- Извините.
- Бывает.
…………..но, так продолжалось целый год……..
- Добрый день, Ашот Вазгенович, у вас заканчивается страховочка на автомашину «Газель».
- Послушайте – это уже не смешно! Вы целый год, звоните мне через день и называете Ашотом Вазгеновичем! В сотый раз я вас прошу, девушка, ну занесите вы, наконец, этот номер в наичернейшие списки, чтобы ни вы, ни ваши сообразительные коллеги больше меня не беспокоили! Я устал вас блокировать! Когда же кончатся у вас телефоны?
- Я вас услышала, извините.
………….
- Ашот Вазгенович? Добрый день. Подходит к концу страховочка на автомобиль Фольксваген». Будем переоформлять?
- Девушка, а ничего, что сейчас 8.45 утра, да еще и воскресенье? При том, что я два часа назад вернулся из аэропорта и пытаюсь срочно поспать?
- А вы, Ашот Вазгенович, на меня не кричите. Я, между прочим, о ваших автомобильных страховках пекусь. А если не хотите, чтобы вас беспокоили, выключайте телефон…
Пытался я дозвониться до начальства рос-алямс-тралямс компании, но мне вежливо ответили:
- Приезжайте в наш головной офис по адресу ул. Чертокуличевская д.13, там напишете претензию, мы ее рассмотрим в течение двадцати рабочих дней и дадим ответ. К сожалению, по телефону такие вопросы не решаются. Всего хорошего.
Ехать было лень, да и некогда.
В полицию тоже позвонил. Один раз. Барышня в трубке посочувствовала и тоже посоветовала обратится с заявлением в ближайшее отделение, но призналась, что шансов мало, ведь мне не грубят, не угрожают, а просто ошибаются номером, дело-то житейское. Нет состава преступления.
А сколько раз я намыленный выскакивал из душа в ожидании важных новостей с работы и оказывался Ашотом Вазгеновичем? И не сосчитать.
И вот, однажды, когда я был на съёмках в Венесуэле, зазвонил мой телефон и очередная любезная барышня сказала:
- Ашот Вазгенович?...
Мне очень захотелось разбить «трубу» о горячий асфальт Каракаса, но я сдержался и, неожиданно для самого себя, с легким армянским акцентом, весело ответил:
- Да, здравствуй, дорогая.
- Ашот Вазгенович, подходит срок переоформлять страховочку на ваш автомобиль «Хёндай» гос номер 456…
- Извини, моя хорошая, я совсем замотался и забыл вам сообщить, что неделю назад распродал все свои машины, все, все, все: бычки-мычки, газели-мазели, соболи-моболи. Просто решил уйти на покой, всё, хватит с меня.
- Как это распродали? А… «фольксваген Пассат»?
- Его в первую очередь. Продал всё и улетел обратно к себе в Армению. Удивляюсь, зачем не сделал этого раньше? Столько лет зря потерял в вашей холодной Москве. Знала бы ты - какие я сейчас ем баклажаны с орехами, слюной бы подавилась.
- Подробности меня не интересуют, я вас услышала. Всего хорошего, Ашот Вазгенович. Приятного аппетита.
И случилось чудо: вот уже почти год прошел с того счастливого дня, как я, тьфу-тьфу-тьфу, перестал быть Ашотом Вазгеновичем. Даже немного грустно.
Как там без меня «мои» газели-мазели…?
«Чтобы победить ветряные мельницы, нужно всего лишь остановить ветер»
(Из личных наблюдений)
Однажды, года два назад, я незаметно для себя стал Ашотом Вазгеновичем. Хотя, почему незаметно? Очень даже заметно, зазвонил мой телефон и началось:
- Здравствуйте, Ашот Вазгенович, вас приветствует рос-алямс-тралямс страховая компания, подходит срок переоформления страховочки на автомобиль «Соболь» с госномером…
- Извините, вынужден вас прервать, но, к счастью, я не совсем Ашот Вазгенович.
- Извините.
- Бывает.
…………..но, так продолжалось целый год……..
- Добрый день, Ашот Вазгенович, у вас заканчивается страховочка на автомашину «Газель».
- Послушайте – это уже не смешно! Вы целый год, звоните мне через день и называете Ашотом Вазгеновичем! В сотый раз я вас прошу, девушка, ну занесите вы, наконец, этот номер в наичернейшие списки, чтобы ни вы, ни ваши сообразительные коллеги больше меня не беспокоили! Я устал вас блокировать! Когда же кончатся у вас телефоны?
- Я вас услышала, извините.
………….
- Ашот Вазгенович? Добрый день. Подходит к концу страховочка на автомобиль Фольксваген». Будем переоформлять?
- Девушка, а ничего, что сейчас 8.45 утра, да еще и воскресенье? При том, что я два часа назад вернулся из аэропорта и пытаюсь срочно поспать?
- А вы, Ашот Вазгенович, на меня не кричите. Я, между прочим, о ваших автомобильных страховках пекусь. А если не хотите, чтобы вас беспокоили, выключайте телефон…
Пытался я дозвониться до начальства рос-алямс-тралямс компании, но мне вежливо ответили:
- Приезжайте в наш головной офис по адресу ул. Чертокуличевская д.13, там напишете претензию, мы ее рассмотрим в течение двадцати рабочих дней и дадим ответ. К сожалению, по телефону такие вопросы не решаются. Всего хорошего.
Ехать было лень, да и некогда.
В полицию тоже позвонил. Один раз. Барышня в трубке посочувствовала и тоже посоветовала обратится с заявлением в ближайшее отделение, но призналась, что шансов мало, ведь мне не грубят, не угрожают, а просто ошибаются номером, дело-то житейское. Нет состава преступления.
А сколько раз я намыленный выскакивал из душа в ожидании важных новостей с работы и оказывался Ашотом Вазгеновичем? И не сосчитать.
И вот, однажды, когда я был на съёмках в Венесуэле, зазвонил мой телефон и очередная любезная барышня сказала:
- Ашот Вазгенович?...
Мне очень захотелось разбить «трубу» о горячий асфальт Каракаса, но я сдержался и, неожиданно для самого себя, с легким армянским акцентом, весело ответил:
- Да, здравствуй, дорогая.
- Ашот Вазгенович, подходит срок переоформлять страховочку на ваш автомобиль «Хёндай» гос номер 456…
- Извини, моя хорошая, я совсем замотался и забыл вам сообщить, что неделю назад распродал все свои машины, все, все, все: бычки-мычки, газели-мазели, соболи-моболи. Просто решил уйти на покой, всё, хватит с меня.
- Как это распродали? А… «фольксваген Пассат»?
- Его в первую очередь. Продал всё и улетел обратно к себе в Армению. Удивляюсь, зачем не сделал этого раньше? Столько лет зря потерял в вашей холодной Москве. Знала бы ты - какие я сейчас ем баклажаны с орехами, слюной бы подавилась.
- Подробности меня не интересуют, я вас услышала. Всего хорошего, Ашот Вазгенович. Приятного аппетита.
И случилось чудо: вот уже почти год прошел с того счастливого дня, как я, тьфу-тьфу-тьфу, перестал быть Ашотом Вазгеновичем. Даже немного грустно.
Как там без меня «мои» газели-мазели…?
F: Почему украинская армия обстреливает Донбасс?
Q: Потому что там российская армия и идёт война.
F: Почему украинская армия не обстреливает Крым?
Q: Потому что там российская армия и тогда будет война.
Q: Потому что там российская армия и идёт война.
F: Почему украинская армия не обстреливает Крым?
Q: Потому что там российская армия и тогда будет война.
Теперь позвольте пару слов без протокола.
Чему нас учит семья и школа?
Мы пораженьям рады до восторга
Своих охаять - запросто. Без торга.
"В мае 1905 года произошла Цусимская трагедия.
Между тем в России находились восторженные либералы,
которые по получении известий о гибели эскадры при Цусиме,
не дрогнув, составили приветственную телеграмму японскому императору,
поздравляя его с победой над русским самодержавием."
(цитируется по книге Георгия Александровского "Цусимский бой")
Чему нас учит семья и школа?
Мы пораженьям рады до восторга
Своих охаять - запросто. Без торга.
"В мае 1905 года произошла Цусимская трагедия.
Между тем в России находились восторженные либералы,
которые по получении известий о гибели эскадры при Цусиме,
не дрогнув, составили приветственную телеграмму японскому императору,
поздравляя его с победой над русским самодержавием."
(цитируется по книге Георгия Александровского "Цусимский бой")
О пользе изоленты.
Военрук наш, Николай Семёнович, был предметом насмешек для всего класса.
Бывало показывает как с автоматом обращаться, рожок отстёгивает - и в карман.
А в кармане - дырка! Рожок бряк на землю и все ржут. Орехов фамилия его была.
И постоянно синюю изоленту с собой зачем-то таскал, полезная вещь оказалась.
Особенно Зайцев Олег потешался, на два года старше меня парень учился, в Афган
призвали, сначала на БМП-шке, потом пулемётчиком был. Два ранения, лихорадку
к тому же подцепил, пока перевал двое суток под дождём держали.
И вот, как-то весной, крутим мы брэйк-данс на хоккейной площадке и Заяц идёт..
Аксельбанты, дембель как-никак. А Орех козла забивает во дворе с мужиками.
Заяц подошёл, улыбается:
- Здравия желаю, товарищ подполковник!
- Отставить, Олег, не мешай.
- Николай Семныч, а рожки-то и правда удобно было изолентой сматывать!
- Ну... догадался, Олежик? И слава богу.. ты заходи, чаю попьём.
- Да я с ребятами.
Тут Николай Семёнович вдруг встал и оглядел своих соседей доминошников.
- Ну, тогда строй своих ребят в колонну по одному, и ко мне все шагом марш.
До утра просидели у него, чай пили и не только чай.
Узнали мы тогда, что воевода-то наш оказывается военспецем в Сайгоне служил..
А утром на призывной пункт надо было уходить уже мне, так получилось.
Поколебался я, и изоленту взял с собой зачем-то. Хрен его знает, как обернётся.
ДМБ-90, ЗакКВО.
Военрук наш, Николай Семёнович, был предметом насмешек для всего класса.
Бывало показывает как с автоматом обращаться, рожок отстёгивает - и в карман.
А в кармане - дырка! Рожок бряк на землю и все ржут. Орехов фамилия его была.
И постоянно синюю изоленту с собой зачем-то таскал, полезная вещь оказалась.
Особенно Зайцев Олег потешался, на два года старше меня парень учился, в Афган
призвали, сначала на БМП-шке, потом пулемётчиком был. Два ранения, лихорадку
к тому же подцепил, пока перевал двое суток под дождём держали.
И вот, как-то весной, крутим мы брэйк-данс на хоккейной площадке и Заяц идёт..
Аксельбанты, дембель как-никак. А Орех козла забивает во дворе с мужиками.
Заяц подошёл, улыбается:
- Здравия желаю, товарищ подполковник!
- Отставить, Олег, не мешай.
- Николай Семныч, а рожки-то и правда удобно было изолентой сматывать!
- Ну... догадался, Олежик? И слава богу.. ты заходи, чаю попьём.
- Да я с ребятами.
Тут Николай Семёнович вдруг встал и оглядел своих соседей доминошников.
- Ну, тогда строй своих ребят в колонну по одному, и ко мне все шагом марш.
До утра просидели у него, чай пили и не только чай.
Узнали мы тогда, что воевода-то наш оказывается военспецем в Сайгоне служил..
А утром на призывной пункт надо было уходить уже мне, так получилось.
Поколебался я, и изоленту взял с собой зачем-то. Хрен его знает, как обернётся.
ДМБ-90, ЗакКВО.
Стало принято делиться познавательными историями про войну.
Может кому интересно будет про дедов почитать.
Два деда у меня, один угодил в штрафбат за плен, а другой чудом избежал.
Дед Иван служил срочную, в 1941-ом году в Киевский котёл попал.
"Из пушки же я не могу застрелиться?" - так он говорил, когда вспоминал.
Освободили в 1944-ом, и штрафная. Во второй же атаке пол бока ему вырвало.
Выжил, дом поставил, ещё и детей жена нарожала.
А другой дед, Пантелей, молчаливый был очень.
"Съешь яйцо - хорошо будет", - самая длинная фраза, которую я слышал от него.
Отступали они после Вяземской катастрофы. 37 дивизий по лесам разбрелись.
Шли к своим, на восток. 2-ого октября удар, и уже 14 октября пал Калинин.
А до деревни дед только в ноябре дошёл, а через неделю там немцы объявились.
Он наверное думал, что и Красной армии как таковой уже и нет.
Их группа добиралась к своим лесами, тут родная деревня.
И дед дал слабину.. остался с женой в деревне, ну не пустила она его дальше.
В деревне его уважали, он там в период безвременья за главного стал.
Потом немцы пришли. Смотрят, мужика в народе уважают, ну и оставили старостой.
Баба Нюра говорила, что он смог втихаря контакт с партизанами наладить.
Догадываюсь, что для того и остался.
Потом морская пехота в декабре 1941-ого. Село три раза переходило из рук в руки.
Я бабу Нюру потом спрашивал:
- А что они кричали, когда в атаку шли?
- Они кричали - ааааа!
В ту часть, что деревню освобождала, записали его вместе с 17 летним сыном.
И пошли они уже на запад - "Если надо, повторим!"
А баба Нюра им на передовую харчи таскала, чуть ли не пирожки домашние.
Пока ещё далеко не ушли. Пантелей вернулся без ноги, подо Ржевом отморозил.
С Cергеем, сыном его, тоже неплохо вышло:
Рассказывал, как за водой пошёл, 17-летний пацан, а там немец у колодца.
И заставил его воду таскать для немцев, они собрались и ржут.
Но не таков был Серёга. Потом, у озера Балатон - всё им припомнил.
Вернулся живой, сестрёнке куклу привёз и шоколадный танк.
Матери три года было, а куклу ту вспоминает до сих пор.
Может кому интересно будет про дедов почитать.
Два деда у меня, один угодил в штрафбат за плен, а другой чудом избежал.
Дед Иван служил срочную, в 1941-ом году в Киевский котёл попал.
"Из пушки же я не могу застрелиться?" - так он говорил, когда вспоминал.
Освободили в 1944-ом, и штрафная. Во второй же атаке пол бока ему вырвало.
Выжил, дом поставил, ещё и детей жена нарожала.
А другой дед, Пантелей, молчаливый был очень.
"Съешь яйцо - хорошо будет", - самая длинная фраза, которую я слышал от него.
Отступали они после Вяземской катастрофы. 37 дивизий по лесам разбрелись.
Шли к своим, на восток. 2-ого октября удар, и уже 14 октября пал Калинин.
А до деревни дед только в ноябре дошёл, а через неделю там немцы объявились.
Он наверное думал, что и Красной армии как таковой уже и нет.
Их группа добиралась к своим лесами, тут родная деревня.
И дед дал слабину.. остался с женой в деревне, ну не пустила она его дальше.
В деревне его уважали, он там в период безвременья за главного стал.
Потом немцы пришли. Смотрят, мужика в народе уважают, ну и оставили старостой.
Баба Нюра говорила, что он смог втихаря контакт с партизанами наладить.
Догадываюсь, что для того и остался.
Потом морская пехота в декабре 1941-ого. Село три раза переходило из рук в руки.
Я бабу Нюру потом спрашивал:
- А что они кричали, когда в атаку шли?
- Они кричали - ааааа!
В ту часть, что деревню освобождала, записали его вместе с 17 летним сыном.
И пошли они уже на запад - "Если надо, повторим!"
А баба Нюра им на передовую харчи таскала, чуть ли не пирожки домашние.
Пока ещё далеко не ушли. Пантелей вернулся без ноги, подо Ржевом отморозил.
С Cергеем, сыном его, тоже неплохо вышло:
Рассказывал, как за водой пошёл, 17-летний пацан, а там немец у колодца.
И заставил его воду таскать для немцев, они собрались и ржут.
Но не таков был Серёга. Потом, у озера Балатон - всё им припомнил.
Вернулся живой, сестрёнке куклу привёз и шоколадный танк.
Матери три года было, а куклу ту вспоминает до сих пор.
Сегодня встречали День Победы. День с работы взял, деда забрал к себе. Целый день он рассказывал истории, вот одной поделюсь с Вами.
День "Победы" 9ого Мая 1945 и некоторые особенности железнодорожного транспорта.
Вот мы говорим День Победы. 9ое Мая. Праздник. Всё это так конечно, но почему-то большинство благополучно забывает что ещё была война с Японией. Были ещё десятки сражнений, тысячи погибших, и десятки тысяч раненных Советских солдат и офицеров. Мне кажется что было бы много правильней справлять День Победы в сентябре, а то как то получается что праздник праздником, но он не совсем полный.
Дед встретил 9ое мая в Новосибирске. Эшелон за эшелоном шли на восток, на ещё не объявленную, но уже запланированную войну. Настроение в эшелоне было с одной стороны приподнятое, а с другой стороны неважное. Да и как оно могло быть иначе? Солдаты и офицеры которые за 4 года повидали тысячи смертей и чудом уцелели, ехали опять воевать с очень опасным и жестоким врагом.
У деда настроение было именно такое, уцелел в Крыму 41м, на Кавказе 42м, под Смоленском в 43м, в Беларусии и Польше в 44, в Восточной Пруссии в начале 45ого. Очень хочется пожить после войны, а вот удастся ли? Хотя быть Ванькой-взводным тогда, а теперь командиром переправочного парка (это примерно как комбат) две большие разницы. Но ведь и комбаты тоже не заколдованные, их тоже убивают.
Эшелон идёт долго, там скучно. И естественно офицеры (да и солдаты иногда) нарочно отставали. Например, эшелон пришёл в Свердловск, отстал от эшелона, навестил сестру. Потом на следующий день на станции спросил, куда ушёл эшелон номер такой-то. А какой поезд туда идёт? Вот товарняк, вот пассажирский. Так и догонял.
А в Новосибирске с раннего утра, 9ого Мая пошла весть о Победе. И народ ломанул из эшелона праздновать. И он с другом опять отстал. Весь Новосибирск на улицы вышел, незнакомые целовались, обнимались, все фронтовиков тянули к себе домой. На столы ставили скромные припасы которых не было вкусней и самогон которого не было пьяней. Его с друзьяи затащили к себе старушки. "Старушки" смеётся он. "Мне, 23х летнему пацану они тогда они казались, старушками. А теперь то я понимаю что им может еле-еле 40 лет исполнилось." Вареные яйца, хлеб, горячая картошка и самогон. Весь день гуляли и было чувство огромного счастья. А эшелон естественно тем временем тю-тю на Восток.
Надо опять догонять. Товарняком медленно, предпочитали пассажирским. Запрыгнули в один вагон. Обычно проводники были нормальными, видят что офицеры едут. Ну спросят куда едешь? Ну отвечали, с японцами воевать. Те место находили, чаю давали, байки травили. А тут нарвались. Толи проводник принципиальный был, толи проверка какая, но весь поезд шерстили и набрали с дюжину таких офицеров, которые на пассажирском свои эшелоны догоняли. "Ах вы без билета, сволочи всех в коммендатуру сдадим. Трибунал вам будет" грозят.
Согнали их в тамбур, заперли. Мужики приуныли. Конечно дальше фронта не пошлют, меньше взвода не дадут, но чем чёрт не шутит. Лишь дед мой не унывал. У него был один маленький секрет. Удивительное дело, но менялись цари, генсеки, режимы, названия городов, и лишь одно оставалось неизменным (может даже и по сей день), это замки в поездах. Все замки открываются одним стандартным ключом. И моему деду, мой прадед, который был кузнецом, сделал такой ключ отмычку.
Дед всех и успокоил, распологайтесь, хоть и тесновато, но попытайтесь поспать. Прибыли на станцию, он дверь открыл, все офицеры вышли спокойно, он дверь обратно закрыл. Они весёлой толпой спрятались за соседним составом и видят шоу. Приходит проводник, начальник поезда, какие-то ещё строгие дядьки, открывают дверь и видят пустой тамбур. Проводник вопит, "как же, я их тут сам закрывал."
И тут дед с товарищами не выдержали, они высунулись между вагонами и дружно захохотали и показали языки. Грозные дядьки обернулись и 21-летние взводные, 22-летние ротные, и 23х-летние комбаты звеня орденами и медалями со смехом разбежались и помчались искать свои эшелоны. Ищите ветра в поле.
А до окончательного Дня Победы оставалось ещё долгих 4 месяца.
День "Победы" 9ого Мая 1945 и некоторые особенности железнодорожного транспорта.
Вот мы говорим День Победы. 9ое Мая. Праздник. Всё это так конечно, но почему-то большинство благополучно забывает что ещё была война с Японией. Были ещё десятки сражнений, тысячи погибших, и десятки тысяч раненных Советских солдат и офицеров. Мне кажется что было бы много правильней справлять День Победы в сентябре, а то как то получается что праздник праздником, но он не совсем полный.
Дед встретил 9ое мая в Новосибирске. Эшелон за эшелоном шли на восток, на ещё не объявленную, но уже запланированную войну. Настроение в эшелоне было с одной стороны приподнятое, а с другой стороны неважное. Да и как оно могло быть иначе? Солдаты и офицеры которые за 4 года повидали тысячи смертей и чудом уцелели, ехали опять воевать с очень опасным и жестоким врагом.
У деда настроение было именно такое, уцелел в Крыму 41м, на Кавказе 42м, под Смоленском в 43м, в Беларусии и Польше в 44, в Восточной Пруссии в начале 45ого. Очень хочется пожить после войны, а вот удастся ли? Хотя быть Ванькой-взводным тогда, а теперь командиром переправочного парка (это примерно как комбат) две большие разницы. Но ведь и комбаты тоже не заколдованные, их тоже убивают.
Эшелон идёт долго, там скучно. И естественно офицеры (да и солдаты иногда) нарочно отставали. Например, эшелон пришёл в Свердловск, отстал от эшелона, навестил сестру. Потом на следующий день на станции спросил, куда ушёл эшелон номер такой-то. А какой поезд туда идёт? Вот товарняк, вот пассажирский. Так и догонял.
А в Новосибирске с раннего утра, 9ого Мая пошла весть о Победе. И народ ломанул из эшелона праздновать. И он с другом опять отстал. Весь Новосибирск на улицы вышел, незнакомые целовались, обнимались, все фронтовиков тянули к себе домой. На столы ставили скромные припасы которых не было вкусней и самогон которого не было пьяней. Его с друзьяи затащили к себе старушки. "Старушки" смеётся он. "Мне, 23х летнему пацану они тогда они казались, старушками. А теперь то я понимаю что им может еле-еле 40 лет исполнилось." Вареные яйца, хлеб, горячая картошка и самогон. Весь день гуляли и было чувство огромного счастья. А эшелон естественно тем временем тю-тю на Восток.
Надо опять догонять. Товарняком медленно, предпочитали пассажирским. Запрыгнули в один вагон. Обычно проводники были нормальными, видят что офицеры едут. Ну спросят куда едешь? Ну отвечали, с японцами воевать. Те место находили, чаю давали, байки травили. А тут нарвались. Толи проводник принципиальный был, толи проверка какая, но весь поезд шерстили и набрали с дюжину таких офицеров, которые на пассажирском свои эшелоны догоняли. "Ах вы без билета, сволочи всех в коммендатуру сдадим. Трибунал вам будет" грозят.
Согнали их в тамбур, заперли. Мужики приуныли. Конечно дальше фронта не пошлют, меньше взвода не дадут, но чем чёрт не шутит. Лишь дед мой не унывал. У него был один маленький секрет. Удивительное дело, но менялись цари, генсеки, режимы, названия городов, и лишь одно оставалось неизменным (может даже и по сей день), это замки в поездах. Все замки открываются одним стандартным ключом. И моему деду, мой прадед, который был кузнецом, сделал такой ключ отмычку.
Дед всех и успокоил, распологайтесь, хоть и тесновато, но попытайтесь поспать. Прибыли на станцию, он дверь открыл, все офицеры вышли спокойно, он дверь обратно закрыл. Они весёлой толпой спрятались за соседним составом и видят шоу. Приходит проводник, начальник поезда, какие-то ещё строгие дядьки, открывают дверь и видят пустой тамбур. Проводник вопит, "как же, я их тут сам закрывал."
И тут дед с товарищами не выдержали, они высунулись между вагонами и дружно захохотали и показали языки. Грозные дядьки обернулись и 21-летние взводные, 22-летние ротные, и 23х-летние комбаты звеня орденами и медалями со смехом разбежались и помчались искать свои эшелоны. Ищите ветра в поле.
А до окончательного Дня Победы оставалось ещё долгих 4 месяца.
9
Историей про бакинца Витю от 8 мая навеяло.
Небольшое продолжение про прадеда, румынского парня, пулеметчика.
После войны и полутора лет лечения в Тбилиси его отправили домой. Вернулся, ну как вернулся- скинули с грузовика вещмешок и его, 60 кг весом, с разорванным незаживающим лицом, без зубов, с неработающими пальцами рук и 3мя осколками в теле- голова, спина и нога. А дома жена и дочь, и непонятно что делать дальше. До прихода войны был молодым крестьянином, середняком, пара коней, 12 десятин поля. Коней забрали румыны, отступая, землю отобрали Советы после войны в колхоз. Инвалид, никакой помощи поначалу не было - много их, инвалидов войны, без рук, ног, жилья и еды сидели и просили милостыню возле вокзалов и прочих мест. Правда, в голод 46-47 годов в МССР быстро исчезли (все со слов прадеда, были еще факты, о которых он рассказывал о голоде, о них просто умолчу, это слишком шокирует).
Сначала год по приезду пил (это сейчас психологи), по ночам держал оборону рядом с испуганной женой и дочкой. Но жить надо, пришел немного в себя, начал искать выход. Колхоз не вариант - толку там от инвалида? Сторожем разве что, да и то, не он один такой пришел. Пошел от безвыходности на риск - в сталинские, напомню времена, начал возить сало в другие регионы, челночничать то бишь. Изначально органы смотрели на это сквозь пальцы - ситуация была такая, так что про бакинца Витю вериться без труда. Возил сало чемоданами в Центральную Россию, на Волгодон, заходил в зекам строившим, им продавал, назад вез ткани, мыло и прочие в хозяйстве нужные вещи. Несколько лет жил так, но как было на кольце - " и это пройдет". Однажды подошел местный из "штатских" и сказал, что, мол, все Иван, завязывай и своим (в конце их несколько родственников ехало) скажи. Ну, прадед решил, что ему закон не писан, продолжал ездить. И вот, возвращаются они на поезде назад, и ,пока поезд тормозит, видят, что на перроне стоит наряд милиции, несколько человек в штатском, среди них местный. Ясно, за кем стоят. Прадед быстро сует проводнику 25 рублей( большие деньги на тот момент) и просит открыть сначала двери от перрона. Проводник открывает, они спрыгивают и чемоданами бегут, пока проводник возиться с дверями на перрон. Забежавшие в концов концов в вагон штатские и наряд опаздывают. Но понимая, что это далеко не конец, прадед сбрасывает товар у знакомого еврея, и пулей в родное село. Там заходит в чайную (село было большое), берет бутылку, выпивает 3 стакана почти закусывая, и бьет морду стоящему рядом товарищу. Драка, местный участковый тоже попадает под раздачу, разнесли половину чайной. Ну, скрутили, повели оформлять. Тут подъезжают штатские и наряд, бегут к прадеду, мол, вот он ты, спекулянт и прочее, стоять, думал, с поезда убежишь - и все? Прадед смотрит на них -"Какой поезд? Ты сдурел чтоль?". Участковый подтверждает- да он пьяный тут чайную разнес, на меня руку поднял, еще парочку разукрасил (ну, по времени не очень сходилось, но штатские на машине ехали дольше, чем он добрался). Выражение лица штатских мы можем только представить, история их не запечатлела))
А за драку прадеду ничего не было - инвалид, контузия, желтая карточка. Ну, максимум, в психдиспансер могли отослать на лечение, но решили замять.
Правда, больше не спекулировал, урок был усвоен)
Вот так, маленький, не совсем лубочный, экскурс в то время.
Небольшое продолжение про прадеда, румынского парня, пулеметчика.
После войны и полутора лет лечения в Тбилиси его отправили домой. Вернулся, ну как вернулся- скинули с грузовика вещмешок и его, 60 кг весом, с разорванным незаживающим лицом, без зубов, с неработающими пальцами рук и 3мя осколками в теле- голова, спина и нога. А дома жена и дочь, и непонятно что делать дальше. До прихода войны был молодым крестьянином, середняком, пара коней, 12 десятин поля. Коней забрали румыны, отступая, землю отобрали Советы после войны в колхоз. Инвалид, никакой помощи поначалу не было - много их, инвалидов войны, без рук, ног, жилья и еды сидели и просили милостыню возле вокзалов и прочих мест. Правда, в голод 46-47 годов в МССР быстро исчезли (все со слов прадеда, были еще факты, о которых он рассказывал о голоде, о них просто умолчу, это слишком шокирует).
Сначала год по приезду пил (это сейчас психологи), по ночам держал оборону рядом с испуганной женой и дочкой. Но жить надо, пришел немного в себя, начал искать выход. Колхоз не вариант - толку там от инвалида? Сторожем разве что, да и то, не он один такой пришел. Пошел от безвыходности на риск - в сталинские, напомню времена, начал возить сало в другие регионы, челночничать то бишь. Изначально органы смотрели на это сквозь пальцы - ситуация была такая, так что про бакинца Витю вериться без труда. Возил сало чемоданами в Центральную Россию, на Волгодон, заходил в зекам строившим, им продавал, назад вез ткани, мыло и прочие в хозяйстве нужные вещи. Несколько лет жил так, но как было на кольце - " и это пройдет". Однажды подошел местный из "штатских" и сказал, что, мол, все Иван, завязывай и своим (в конце их несколько родственников ехало) скажи. Ну, прадед решил, что ему закон не писан, продолжал ездить. И вот, возвращаются они на поезде назад, и ,пока поезд тормозит, видят, что на перроне стоит наряд милиции, несколько человек в штатском, среди них местный. Ясно, за кем стоят. Прадед быстро сует проводнику 25 рублей( большие деньги на тот момент) и просит открыть сначала двери от перрона. Проводник открывает, они спрыгивают и чемоданами бегут, пока проводник возиться с дверями на перрон. Забежавшие в концов концов в вагон штатские и наряд опаздывают. Но понимая, что это далеко не конец, прадед сбрасывает товар у знакомого еврея, и пулей в родное село. Там заходит в чайную (село было большое), берет бутылку, выпивает 3 стакана почти закусывая, и бьет морду стоящему рядом товарищу. Драка, местный участковый тоже попадает под раздачу, разнесли половину чайной. Ну, скрутили, повели оформлять. Тут подъезжают штатские и наряд, бегут к прадеду, мол, вот он ты, спекулянт и прочее, стоять, думал, с поезда убежишь - и все? Прадед смотрит на них -"Какой поезд? Ты сдурел чтоль?". Участковый подтверждает- да он пьяный тут чайную разнес, на меня руку поднял, еще парочку разукрасил (ну, по времени не очень сходилось, но штатские на машине ехали дольше, чем он добрался). Выражение лица штатских мы можем только представить, история их не запечатлела))
А за драку прадеду ничего не было - инвалид, контузия, желтая карточка. Ну, максимум, в психдиспансер могли отослать на лечение, но решили замять.
Правда, больше не спекулировал, урок был усвоен)
Вот так, маленький, не совсем лубочный, экскурс в то время.
3
ДЯДЯ ВИТЯ
Витя – коренной бакинец. Всю свою жизнь он прожил в старом городе неподалёку от Девичьей башни. После школы успел поработать в порту, но вот жениться так и не успел. В девятнадцать ушёл на фронт, но очень скоро вернулся. С одной рукой и без обеих ног. Мать умерла, пенсия совсем крохотная, хорошо, что хоть старшая сестра иногда навещала, хлеба подкидывала. Всё что ему оставалось – это сидеть целыми днями у окна и со своего третьего этажа смотреть на улицу, любоваться пейзажем.
Однажды, уже после войны, под окном проходили старые портовые друзья. Слово за слово и с того дня, началась у бедолаги новая жизнь, стал он табачным магнатом, а по-советски - мелким спекулянтом.
Вите приносили коробки разных заморских сигарет и он бойко торговал ими оптом, в розницу и даже поштучно. Кодовый стук в дверь, Витя открывал, и, ползая между ящиками, выдавал покупателю какое-нибудь Marlboro и отсчитывал сдачу.
С утра и до утра шла бойкая торговля. Знакомые, незнакомые, да почти весь Баку покупал у Вити сигареты. И не сказать, что это приносило большой доход, но все же, какое-то движение, да и живые люди вокруг.
Даже некурящий участковый, спасибо ему, глаза закрывал. Видимо, тоже фронтовик.
Однажды заглянул соседский пацан Али, он протянул мелочь, получил свою сигаретку, попрощался, но на выходе остановился, помялся немного и добавил:
- Дядя Витя, я хочу вам сказать одну очень важную вещь. Вы больше не пускайте никого к себе в квартиру, торгуйте только через окно. Просто поверьте мне. Так вы намного больше заработаете.
- С чего это?
- Я не могу вам сказать. Просто послушайте моего совета. Клянусь, что для вас так будет лучше.
- Да, какая разница? Я не пойму. Что в дверь, что в окно. Ты толком можешь объяснить? Ерунду говоришь. Да и очередь внизу соберётся, пока я одной рукой корзиночку на веревочке туда-сюда гонять буду. Что за глупости? Пусть сами поднимаются ко мне, у них вон ноги есть.
- Дядя Витя, давайте так – попробуйте поторговать недельку через окно - не понравится, вернётесь к старому - пусть все и дальше к вам домой ломятся. Что вы теряете? Все очень просто - покупатель придёт под окно, дёрнет за веревочку - у вас колокольчик зазвенит, не прозеваете. Хотите, я вам даже колесо с ручкой помогу к стене приделать, чтобы корзинку удобнее было спускать и поднимать? С ним вы и одной рукой справитесь. Только у меня большая просьба – никогда и никому не выдавайте, что это я вам посоветовал, а то меня убьют. И не спрашивайте «Почему?».
Витя задумался и нехотя, но всё же согласился. Поторговал неделю через окно, было хлопотно и неудобно, но странное коммерческое чудо все же случилось – хоть объёмы продаж вроде и упали, но прибыль при этом почему-то не уменьшилась, а даже как-то возросла. Дело резко пошло в гору, вот и сестре с племянником денежку отсылать начал.
С тех пор до самой своей смерти (где-то в конце семидесятых), дядя Витя каждый раз, когда замечал из окна Али, подзывал и спускал ему в корзинке презент - какую-нибудь иностранную сигаретку.
Эту историю мне и рассказал седой бакинский старичок по имени Али.
А секрет коммерческого успеха его совета был прост и до обидного банален: когда в квартиру к дяде Вите толпами ходили покупатели, то каждый второй из них безбожно обкрадывал беднягу – кто пачку под шумок умыкнёт, а кто и две.
Когда ты с одной рукой, без обеих ног и ростом не выше коробки, то особо за товаром не уследишь…
Витя – коренной бакинец. Всю свою жизнь он прожил в старом городе неподалёку от Девичьей башни. После школы успел поработать в порту, но вот жениться так и не успел. В девятнадцать ушёл на фронт, но очень скоро вернулся. С одной рукой и без обеих ног. Мать умерла, пенсия совсем крохотная, хорошо, что хоть старшая сестра иногда навещала, хлеба подкидывала. Всё что ему оставалось – это сидеть целыми днями у окна и со своего третьего этажа смотреть на улицу, любоваться пейзажем.
Однажды, уже после войны, под окном проходили старые портовые друзья. Слово за слово и с того дня, началась у бедолаги новая жизнь, стал он табачным магнатом, а по-советски - мелким спекулянтом.
Вите приносили коробки разных заморских сигарет и он бойко торговал ими оптом, в розницу и даже поштучно. Кодовый стук в дверь, Витя открывал, и, ползая между ящиками, выдавал покупателю какое-нибудь Marlboro и отсчитывал сдачу.
С утра и до утра шла бойкая торговля. Знакомые, незнакомые, да почти весь Баку покупал у Вити сигареты. И не сказать, что это приносило большой доход, но все же, какое-то движение, да и живые люди вокруг.
Даже некурящий участковый, спасибо ему, глаза закрывал. Видимо, тоже фронтовик.
Однажды заглянул соседский пацан Али, он протянул мелочь, получил свою сигаретку, попрощался, но на выходе остановился, помялся немного и добавил:
- Дядя Витя, я хочу вам сказать одну очень важную вещь. Вы больше не пускайте никого к себе в квартиру, торгуйте только через окно. Просто поверьте мне. Так вы намного больше заработаете.
- С чего это?
- Я не могу вам сказать. Просто послушайте моего совета. Клянусь, что для вас так будет лучше.
- Да, какая разница? Я не пойму. Что в дверь, что в окно. Ты толком можешь объяснить? Ерунду говоришь. Да и очередь внизу соберётся, пока я одной рукой корзиночку на веревочке туда-сюда гонять буду. Что за глупости? Пусть сами поднимаются ко мне, у них вон ноги есть.
- Дядя Витя, давайте так – попробуйте поторговать недельку через окно - не понравится, вернётесь к старому - пусть все и дальше к вам домой ломятся. Что вы теряете? Все очень просто - покупатель придёт под окно, дёрнет за веревочку - у вас колокольчик зазвенит, не прозеваете. Хотите, я вам даже колесо с ручкой помогу к стене приделать, чтобы корзинку удобнее было спускать и поднимать? С ним вы и одной рукой справитесь. Только у меня большая просьба – никогда и никому не выдавайте, что это я вам посоветовал, а то меня убьют. И не спрашивайте «Почему?».
Витя задумался и нехотя, но всё же согласился. Поторговал неделю через окно, было хлопотно и неудобно, но странное коммерческое чудо все же случилось – хоть объёмы продаж вроде и упали, но прибыль при этом почему-то не уменьшилась, а даже как-то возросла. Дело резко пошло в гору, вот и сестре с племянником денежку отсылать начал.
С тех пор до самой своей смерти (где-то в конце семидесятых), дядя Витя каждый раз, когда замечал из окна Али, подзывал и спускал ему в корзинке презент - какую-нибудь иностранную сигаретку.
Эту историю мне и рассказал седой бакинский старичок по имени Али.
А секрет коммерческого успеха его совета был прост и до обидного банален: когда в квартиру к дяде Вите толпами ходили покупатели, то каждый второй из них безбожно обкрадывал беднягу – кто пачку под шумок умыкнёт, а кто и две.
Когда ты с одной рукой, без обеих ног и ростом не выше коробки, то особо за товаром не уследишь…
Раз уж пошла такая тема с историями о Второй Мировой, вставлю и я свои 5 копеек.Будет много букв и мало пафоса, уж простите. Далее история со слов моего прадеда, ныне уже покойного.
Родился в 1923г в Румынии, в части впоследствии ставшей Молдавской ССР. Обычный сельский парень, говоривший по-румынски, слегка понимающий русский. В начале 1944г. призвали в румынскую армию, парень был высокий и сильный, определили в тяжелую артиллерию снаряды таскать, послали в учебку. Но Красная армия была уже близко, саму Румынию трясло, хаос, они всей группой устроили кому-то из унтеров "темную" и сбежали. Их уже никто не искали, не до того было. Прадед вернулся домой, успел жениться и через месяц его забрали уже в Красную армию. Там определили в десантные войска, в учебке попрыгал с парашютом, потом на фронт первым номером станкового пулемета. Боевое крещение проходил в Чехии. Там же, во-время переправы через реку Тиса его лодку потопили огнем немцы с другого берега, люди выжили ,но пулемет ушел на дно с лодкой вместе. За потерю пулемета все просто -расстрел. Доводы не действовали, не важно что и как, пулемет утерян, отчитаться должны. Ты первый номер, ты и ответишь. Даем сутки, вытащишь пулемет - останешься жив. На счастье прадеда в роте был грузин, отличный пловец, решил выручить, и они вместе ночью нырнули и подняли Максим. Но урок он запомнил - если не немцы, так свои за пулемет в расход пустят, смысла бежать с поля боя нет.
Свой первый Орден Славы, бронзовый, он получил на этой же речке, Тисе, когда после уже успешной переправы они 2 сутки держали плацдарм- маленький пятачок земли, отбивая попытки немцев скинуть их в воду. Второй Орден Славы, серебряный, за оборону города какого-то( названия он не запомнил). Потом несколько месяцев покоя, и за 3 дня до оправки его дивизии на переформировку (шел март 1945го) в их районе началось наступление, в бой послали пехоту, их быстро опрокинули и пошла контратака немцев, пехоту частично перебили, частично драпанула и оборонять их участок осталось 6 пулеметов. Были заготовлены заранее у всех запасные позиции. Полтора часа боя, заглохли уже 4 пулемета, у прадеда только он и второй номер живы. Прадед говорил, "сидел и ждал первого минометного выстрела по себе - сразу хватать пулемет и на запасную позицию, первый выстрел пристрелочный был всегда". В какой-то момент обернулся - второго номера уже и след простыл. Но первый же выстрел был метким, мина прилетела в щиток Максима. Пулемет порвало, его контузило, выбило почти все зубы, порвало щеку, перебило сухожилия на руках (7 из 10 пальцев так никогда и заработали). В руках осталась только ручка от пулемета, когда подошли немцы добывать раненных, он с ней и кинулся на них, его прошили очередью по диагонали. Сам прадед почти ничего из этого не помнил.
Немцев вскоре опрокинули, через 3 сутки похоронная команда понесла его хоронить, он застонал. Госпиталя, полтора года в Тбилиси,(сначала Москва, там сказали, что не возьмем) грузинские хирурги смогли его собрать. Посмертно(сначала записали в потери) дали третий Орден Славы, серебряный, а документы и сами 2 первых ордена пропали или затерялись.
Прошли годы, был то ли 71, то ли 72, прадед был бригадиром совхоза-миллионика, к нему приехал местный военком, хороший знакомый, говорит, Иван, есть тут товарищ, требует себе орден, мол был с тобой, когда тебя убили(он не знал, что дед выжил), значит раз дали тебе, хочет и себе (орден давал плюшки). Идем, послушаешь его на собрании. Это был второй номер его пулемета, который с опасный момент залез в лисью нору(как поместился- а фиг знает, жить захочешь, и не так раскорячишься), от него прадед и узнал подробности того, что тогда произошло. Ну, товарищ орден, конечно, не получил, а получил по шее. Вскорости военком приехал еще раз,мол так и так, нашлись документы твои на 2 первых ордена, можем восстановить, вон, едь в Кишинев. Прадед показывает перебитые руки, изуродованную часть лица и спрашивает
- Мне эти железки руки вернут? Нет? Тогда пусть засунут себе их ..опу.
И не поехал.
Морали нет, просто история человека, которого никто не спрашивал, который не воевал за Сталина, или Родину, или еще за что-то. Который просто не хотел умирать. На 9 мая я никуда не пойду, просто вспомню эту и другое рассказанное им.
П.С.
В соседнем городке висела доска почета, "Они сражались за Родину". Половина фотографий с советской форме, половина в румынской. Просто фотографии в советской сделать не успели, взяли старые. Граница "мы" и "они" весьма условна.
Родился в 1923г в Румынии, в части впоследствии ставшей Молдавской ССР. Обычный сельский парень, говоривший по-румынски, слегка понимающий русский. В начале 1944г. призвали в румынскую армию, парень был высокий и сильный, определили в тяжелую артиллерию снаряды таскать, послали в учебку. Но Красная армия была уже близко, саму Румынию трясло, хаос, они всей группой устроили кому-то из унтеров "темную" и сбежали. Их уже никто не искали, не до того было. Прадед вернулся домой, успел жениться и через месяц его забрали уже в Красную армию. Там определили в десантные войска, в учебке попрыгал с парашютом, потом на фронт первым номером станкового пулемета. Боевое крещение проходил в Чехии. Там же, во-время переправы через реку Тиса его лодку потопили огнем немцы с другого берега, люди выжили ,но пулемет ушел на дно с лодкой вместе. За потерю пулемета все просто -расстрел. Доводы не действовали, не важно что и как, пулемет утерян, отчитаться должны. Ты первый номер, ты и ответишь. Даем сутки, вытащишь пулемет - останешься жив. На счастье прадеда в роте был грузин, отличный пловец, решил выручить, и они вместе ночью нырнули и подняли Максим. Но урок он запомнил - если не немцы, так свои за пулемет в расход пустят, смысла бежать с поля боя нет.
Свой первый Орден Славы, бронзовый, он получил на этой же речке, Тисе, когда после уже успешной переправы они 2 сутки держали плацдарм- маленький пятачок земли, отбивая попытки немцев скинуть их в воду. Второй Орден Славы, серебряный, за оборону города какого-то( названия он не запомнил). Потом несколько месяцев покоя, и за 3 дня до оправки его дивизии на переформировку (шел март 1945го) в их районе началось наступление, в бой послали пехоту, их быстро опрокинули и пошла контратака немцев, пехоту частично перебили, частично драпанула и оборонять их участок осталось 6 пулеметов. Были заготовлены заранее у всех запасные позиции. Полтора часа боя, заглохли уже 4 пулемета, у прадеда только он и второй номер живы. Прадед говорил, "сидел и ждал первого минометного выстрела по себе - сразу хватать пулемет и на запасную позицию, первый выстрел пристрелочный был всегда". В какой-то момент обернулся - второго номера уже и след простыл. Но первый же выстрел был метким, мина прилетела в щиток Максима. Пулемет порвало, его контузило, выбило почти все зубы, порвало щеку, перебило сухожилия на руках (7 из 10 пальцев так никогда и заработали). В руках осталась только ручка от пулемета, когда подошли немцы добывать раненных, он с ней и кинулся на них, его прошили очередью по диагонали. Сам прадед почти ничего из этого не помнил.
Немцев вскоре опрокинули, через 3 сутки похоронная команда понесла его хоронить, он застонал. Госпиталя, полтора года в Тбилиси,(сначала Москва, там сказали, что не возьмем) грузинские хирурги смогли его собрать. Посмертно(сначала записали в потери) дали третий Орден Славы, серебряный, а документы и сами 2 первых ордена пропали или затерялись.
Прошли годы, был то ли 71, то ли 72, прадед был бригадиром совхоза-миллионика, к нему приехал местный военком, хороший знакомый, говорит, Иван, есть тут товарищ, требует себе орден, мол был с тобой, когда тебя убили(он не знал, что дед выжил), значит раз дали тебе, хочет и себе (орден давал плюшки). Идем, послушаешь его на собрании. Это был второй номер его пулемета, который с опасный момент залез в лисью нору(как поместился- а фиг знает, жить захочешь, и не так раскорячишься), от него прадед и узнал подробности того, что тогда произошло. Ну, товарищ орден, конечно, не получил, а получил по шее. Вскорости военком приехал еще раз,мол так и так, нашлись документы твои на 2 первых ордена, можем восстановить, вон, едь в Кишинев. Прадед показывает перебитые руки, изуродованную часть лица и спрашивает
- Мне эти железки руки вернут? Нет? Тогда пусть засунут себе их ..опу.
И не поехал.
Морали нет, просто история человека, которого никто не спрашивал, который не воевал за Сталина, или Родину, или еще за что-то. Который просто не хотел умирать. На 9 мая я никуда не пойду, просто вспомню эту и другое рассказанное им.
П.С.
В соседнем городке висела доска почета, "Они сражались за Родину". Половина фотографий с советской форме, половина в румынской. Просто фотографии в советской сделать не успели, взяли старые. Граница "мы" и "они" весьма условна.
9
Чтобы не было войны...
Война - продолжение политики другими средствами. Значит, нужно избавиться от политики и политиков. Но политика - концентрированное выражение экономики. Следовательно, экономика - зло. Похоже, наше правительство, пусть не всегда последовательно, но никогда не прекращало бороться за мир в отдельно взятой стране.
Война - продолжение политики другими средствами. Значит, нужно избавиться от политики и политиков. Но политика - концентрированное выражение экономики. Следовательно, экономика - зло. Похоже, наше правительство, пусть не всегда последовательно, но никогда не прекращало бороться за мир в отдельно взятой стране.
14
Расскажу ещё одну историю о дедушке Коле, раз предыдущая понравилась. Всё таки 1300 оценок и 220 комментариев. Опять таки все восприятие глазами ребёнка и некоторые вещи позабылись.
Пусть, значит, и не 9-го, но война окончилась. Почти. И оказался дедушка Коля в Чехии. Не буду врать, потому что не помню где. Он говорил что-то о Моравии, Силезии, Чехии, но я не запомнил. Но были там немцы. Гражданские. Они откуда то куда-то бежали, а тут как говорится "уже никто никуда не идёт". Ну и начались проблемы. Наши, конечно, немцев не любили. А вот чехи... Те их не жаловали совсем. Грабили, били, насиловали. Доходило до смешного. Наши солдаты вынуждены были спасать немцев от чехов. И это не один раз.
Второе, что мне запомнилось. В Чехии было много домов богатых людей. Большинство из них сбежало. Солдаты рвали в таких домах простыни на портянки, бросались тарелками из сервизов, стреляли по лампам. Часы, ложки, вилки разбирались между собой. Развлечением было нагадить на видном месте или на кровати. Он всем показывал часы на цепочке. Серебряные. Но говорил, что у немцев на тушёнку поменял. Хотя мог бы и забрать. Но война окончилась. "Невдобно было выглядеть свинею"- это его слова.
Единственное, что себе позволяли, так это персики с абрикосами оборвать. Говорил что многие однополчане таких деревьев и не видели никогда. У него дома были, но чешские намного вкуснее.
А, ну девушке своей, сёстрам, матери какие-то вещи также насобирал. На подарки. Но не пригодилось. Только матери и младшей сестре. Девушка погибла на фронте. Двух сестёр увезли в Германию. Только после распада Союза одна отыскалась во Франции, а вторая в Штатах. Приезжали потом. Посочувствовали жизни победителей и опять уехали. Теперь уже навсегда. А!.. Свою часть денег просили с родительского дома. Но он не дал. Поэтому и навсегда. А вот к младшенькой в Москву на День Победы приехал. Своих не нашёл, к нашим прибился.
Мне потому он и запомнился, что рассказы очень отличались. Мой прадедушка с товарищами были офицерами. Несколько раз в году приглашались на разные мероприятия. Говорили красиво и торжественно. А это был простой человек. Если б не водка и желание тоже как-то выглядеть, вряд ли бы слово из него вытянули. А так... для меня это было сюрпризом. Я не думал, что немцев можно тушёнкой кормить или, тем более, защищать. Гитлеровцы - они и есть гитлеровцы. Их стрелять надо.
Ну и чтобы наши солдаты по окончанию войны чужие сады трясли смотрелось странно. Да и срать на кровати также. Но, как говорится, не стреляйте пианиста. За что купил, за то и продаю.
Да и это так. Уже и не война. Какие-то штрихи с неожиданной стороны
Пусть, значит, и не 9-го, но война окончилась. Почти. И оказался дедушка Коля в Чехии. Не буду врать, потому что не помню где. Он говорил что-то о Моравии, Силезии, Чехии, но я не запомнил. Но были там немцы. Гражданские. Они откуда то куда-то бежали, а тут как говорится "уже никто никуда не идёт". Ну и начались проблемы. Наши, конечно, немцев не любили. А вот чехи... Те их не жаловали совсем. Грабили, били, насиловали. Доходило до смешного. Наши солдаты вынуждены были спасать немцев от чехов. И это не один раз.
Второе, что мне запомнилось. В Чехии было много домов богатых людей. Большинство из них сбежало. Солдаты рвали в таких домах простыни на портянки, бросались тарелками из сервизов, стреляли по лампам. Часы, ложки, вилки разбирались между собой. Развлечением было нагадить на видном месте или на кровати. Он всем показывал часы на цепочке. Серебряные. Но говорил, что у немцев на тушёнку поменял. Хотя мог бы и забрать. Но война окончилась. "Невдобно было выглядеть свинею"- это его слова.
Единственное, что себе позволяли, так это персики с абрикосами оборвать. Говорил что многие однополчане таких деревьев и не видели никогда. У него дома были, но чешские намного вкуснее.
А, ну девушке своей, сёстрам, матери какие-то вещи также насобирал. На подарки. Но не пригодилось. Только матери и младшей сестре. Девушка погибла на фронте. Двух сестёр увезли в Германию. Только после распада Союза одна отыскалась во Франции, а вторая в Штатах. Приезжали потом. Посочувствовали жизни победителей и опять уехали. Теперь уже навсегда. А!.. Свою часть денег просили с родительского дома. Но он не дал. Поэтому и навсегда. А вот к младшенькой в Москву на День Победы приехал. Своих не нашёл, к нашим прибился.
Мне потому он и запомнился, что рассказы очень отличались. Мой прадедушка с товарищами были офицерами. Несколько раз в году приглашались на разные мероприятия. Говорили красиво и торжественно. А это был простой человек. Если б не водка и желание тоже как-то выглядеть, вряд ли бы слово из него вытянули. А так... для меня это было сюрпризом. Я не думал, что немцев можно тушёнкой кормить или, тем более, защищать. Гитлеровцы - они и есть гитлеровцы. Их стрелять надо.
Ну и чтобы наши солдаты по окончанию войны чужие сады трясли смотрелось странно. Да и срать на кровати также. Но, как говорится, не стреляйте пианиста. За что купил, за то и продаю.
Да и это так. Уже и не война. Какие-то штрихи с неожиданной стороны
Приближается день Великой Победы. Давно это было. Постепенно уходят ветераны. Почти не осталось тех, кто прошёл войну от начала и до конца. Где бы мы были и были бы вообще, если бы не они. Правильно говорят:"Спасибо деду за Победу". В моём случае это даже прадеду. Помню как в 2000 он с несколькими товарищами пришли домой отметить праздник. Пару дней до этого погода не баловала. А тут распогодилось, потеплело сравнительно и дедушки с хорошим настроением уселись за стол. Мы жили в дедушкиной квартире и мама бегала между кухней и залом, выставляя на стол всё, что целое утро готовила. Отец открыл беленькую и беседа пошла. Каждый что-то вспоминал. А мне более всего запомнился рассказ сухонького старичка Николая. Его призвали в начале 44 с Киевской области. И сразу на фронт. Отделался какими-то мелкими ранениями и встретил Победу в Чехословакии. Говорил, что радовались все,как дети малые. Как строили планы мирной жизни. Как его товарищ обещал к нему приехать и на сестре жениться.
Он рассказывает. Старики грустнеют. А я понять ничего не могу. Я ведь думал, что война закончилась 9 мая, а дед Колька начинает рассказывать, как гибли его товарищи в Чехии даже ещё и 12 мая сражаясь с регулярной отборной армией СС. И как у него на руках друг умер, раненный в живот. И как он лично расстрелял после этого нескольких немцев, вышедших с поднятыми руками из подвала. Потому что должна быть справедливость. Они продолжали воевать после капитуляции по своей инициативе. Значит и мы можем воевать по своей.
Я сидел в уголочке стола и видел, как суровеют лица этих, только что смеющихся стариков, как наливаются злостью и сталью их глаза. И я радовался тому, что мой прадедушка один из них. Что они защитили нас тогда и защитят сегодня.
Я конечно понимаю, что мир изменился. Нету Гитлера, нету Муссолини. Но и нету наших прадедушек, прабабушек. А могли бы быть, если б не солдаты Германии, Румынии, Италии...
Простить то мы их можем. А вот забыть... Тогда нужно забыть и деда Кольку, и его друга, и моего прадедушку, и тысячи таких других. И через некоторое время всё опять повторится...
Он рассказывает. Старики грустнеют. А я понять ничего не могу. Я ведь думал, что война закончилась 9 мая, а дед Колька начинает рассказывать, как гибли его товарищи в Чехии даже ещё и 12 мая сражаясь с регулярной отборной армией СС. И как у него на руках друг умер, раненный в живот. И как он лично расстрелял после этого нескольких немцев, вышедших с поднятыми руками из подвала. Потому что должна быть справедливость. Они продолжали воевать после капитуляции по своей инициативе. Значит и мы можем воевать по своей.
Я сидел в уголочке стола и видел, как суровеют лица этих, только что смеющихся стариков, как наливаются злостью и сталью их глаза. И я радовался тому, что мой прадедушка один из них. Что они защитили нас тогда и защитят сегодня.
Я конечно понимаю, что мир изменился. Нету Гитлера, нету Муссолини. Но и нету наших прадедушек, прабабушек. А могли бы быть, если б не солдаты Германии, Румынии, Италии...
Простить то мы их можем. А вот забыть... Тогда нужно забыть и деда Кольку, и его друга, и моего прадедушку, и тысячи таких других. И через некоторое время всё опять повторится...
Не зря ж оружие бряцало,
И вот щека – его зерцало
– Шрам на щеке – не от меча ли?!
Лихая, знать, случилась рубка!
– Нет, то, голубка, след от кубка –
Так примиренье отмечали…
И вот щека – его зерцало
– Шрам на щеке – не от меча ли?!
Лихая, знать, случилась рубка!
– Нет, то, голубка, след от кубка –
Так примиренье отмечали…
Знание силы
Избитый битою бейсбольной,
Я б не назвал её безбольной,
(Ведь получал в процессе спора
Удары с силою и споро!)
С их культом тела деформации,
Бейсбольным битам чем отвечу? –
В тот раз смог выставить навстречу
Я только биты информации…
В соревновании по битам
Пришлось быть мне, увы, побитым…
Интеллигент, не будь избитым! –
Где сила главный аргумент
(Приём пусть выглядит избитым),
Дерись в решающий момент!
Избитый битою бейсбольной,
Я б не назвал её безбольной,
(Ведь получал в процессе спора
Удары с силою и споро!)
С их культом тела деформации,
Бейсбольным битам чем отвечу? –
В тот раз смог выставить навстречу
Я только биты информации…
В соревновании по битам
Пришлось быть мне, увы, побитым…
Интеллигент, не будь избитым! –
Где сила главный аргумент
(Приём пусть выглядит избитым),
Дерись в решающий момент!
Американские танки не смогли преодолеть польские дороги! Они действительно собираются с Россией воевать? Дебилы, бл...!
Не раз писал на этом сайте, но пришлось зарегистрироваться повторно под "левым" аккаунтом, по которому не буду писать, скорее всего, уже никогда, т.к. по прошлым постам меня можно легко вычислить.
Сделано это было по просьбе моей бабушки, которая и рассказала мне эту историю, потребовав, чтобы я соблюдал полную конспирацию. ИМХО, за давностью лет это излишне, но человек, запуганный сталинскими репрессиями, имеет право это потребовать. С моей бабушкой мы имели большой торг относительно сроков разглашения - она требовала 100 лет, но я сторговался до 80, уповая на то, что могу и сам не дожить до нужной даты. Точноая дата мне неизвестна, забыл уточнить, а сейчас уже и спросить не у кого... Будем считать, что раз репрессии начались в 1937-м, то 80 лет уже прошло.
Итак, далее от имени бабушки:
Была я поздним и единственным ребёнком, почему - спросить не догадалась и к моим 17 годам родители были уже довольно старыми людьми. Жили мы в трехкомнатной коммуналке вместе с дядей Петей - моряком и Линой, крикливой хабалкой, у которой была дочка, моя ровесница. Но мы с ней не дружили, гуляли в разных компаниях, да и я уже училась в ФЗО и тянулась к людям постарше. В нашей компании я была самой младшей. Меня так и звали - Младшенькая. Относились покровительственно, не давали в обиду на учёбе и на работе с 16 лет. После работы и учебы вместе ходили купаться, гулять и на танцы.
Там-то со мной и познакомился парень. Был он какой-то слишком серьезный, не разговорчивый, улыбался наиграно и одет был не по возрасту, как-то слишком солидно. Про себя ничего не рассказывал, пару раз проводил до дома и один раз пытался поцеловать возле двери квартиры. Мне он совершенно не нравился. Была я девчонка шебутная, без царя в голове, а он какой-то бука, как 40-летний, хотя не было ему и тридцати.
Так бы и вышла я замуж, как и все мои подружки, за какого-нибудь штукатура или грузчика из порта, но дальше была вот такая история.
Отец мой был уже совсем старый, но еще работал на почте. Он еще в царские времена переехал сюда из Белоруссии и был почтмейстером. Пережил мировую войну, гражданскую, зеленых, белых, красных, грабежи и погромы. В разгаре этого хаоса родилась я и родители решили уже никуда не переезжать, хотя из своего большого дома нас "попросили" и дали комнату в коммуналке. (Этот дом я ещё помню - снесли на закате советской власти. Долгое время там был пустырь, а теперь - торговый центр.) Как-то раз отец на работе что-то буркнул про Сталина и в тот же день за ним пришли, прямо на работу. Больше мы отца не видели и ничего о нем не знали. Но было это в 1935-м и никаких последствий для нас не было. Соседке Лине мы сказали, что отец уехал к родне в Белоруссию, чтобы никаких разговоров у соседей во дворе не было - сплетня Алина была страшная. Дядя Петя пропадал неделями, все ходил мотористом в разные порты и отсутствие отца заметил, наверное, через полгода, но и его наше объяснение про Белоруссию устроило.
Мой молчаливый ухажер с танцев, провожая меня в очередной раз, тоже спросил про отца. Я и ему соврала про Белоруссию. Тогда он спросил, в какой город, а я ни одного города и не знала, пыталась что-то придумать, но только запуталась. Что было потом - я и не помню, несколько месяцев его не встречала, хотя на танцы в припортовый клуб ходили с девчонками постоянно.
Вечером иду я с учебы, как вдруг кто-то хватает меня за локоть и тащит в подворотню, зажав рот ладонью! Можно было и не закрывать рот - я так испугалась, что и пикнуть бы не смогла. Смотрю, а это он - обожатель с танцев. Спросил, не буду ли я кричать? Я кивнула и он меня отпустил. Сказал, что есть очень серьезный разговор, а я дурочка была, подумала, что он свататься хочет, и сказала, что он мне совсем не нравится и замуж за него я не пойду. Он усмехнулся и сказал, что давно это понял, да и не смог бы на мне жениться из-за моего отца... А тут еще новая напасть, похлеще прежней - он кивнул на портфель. Я только тогда обратила внимание на портфель в его руке - в те времена с портфелями ходили важные начальники, директора и бухгалтера, а тут молодой парень и с портфелем.
Взял он меня за руку и повел к черному ходу одного из домов. Наверное, он заранее все продумал, т.к. там горела лампочка (в советские времена лапочки в подъездах постоянно воровали, а уж в довоенные времена лампочка на лестничной площадке черного хода - это как Мерседес у чукчи-оленевода)а стекло окна заклеено газетой. Молча достал из портфеля листок бумаги и велел читать молча. Я сразу обратила внимание на то, что сверху, в углу, стоял фиолетовый штамп и внизу тоже были какие-то печати и подписи другим почерком и чернилами, но была в таком волнении, что не могла собраться с мыслями. Тут мой молчаливый собеседник спохватился, выхватил листок у меня из рук и загнул верхнюю и нижнюю часть листа, оставив только текст по центру. Его-то я и начала читать. А там - что мы с моей мамой хотим отравить тов. Сталина и тов. Калинина яблочным пирогом с мышьяком и на 7 ноября готовимся отправить его в Москву почтой через папу, работника почты.
Прочитала я это несколько раз и сказала, что это неправда, что никого мы травить не хотим и папа на почте уже не работает, он сейчас в Белоруссии, что это какая-то ошибка. На это мне мой таинственный собеседник ответил, что это письмо, судя по всему, написала моя соседка, чтобы занять нашу комнату после ареста и про моего папу он тоже все знает, что папа мой сейчас в такой Белоруссии, что оттуда он уже никогда ничего и никому не отправит. От этих слов мне стало так жутко-жутко, лишь сейчас я повнимательнее начала смотреть на него и мне вообще ничего стало непонятно: кто он, почему мы здесь, зачем?
Выжав паузу, наверное, чтобы я успокоилась, он положил на подоконник лист бумаги из портфеля, чернильницу и перо и велел писать про Лину и ее дочку, что они хотят отравить тов. Сталина и тов. Калинина яблочным пирогом с мышьяком и отправить его по почте в Москву. Сверяясь с тем листом, он говорил, где делать переносы строк, писать крупнее, и даже заставил меня сделать несколько ошибок, как на доносе, хотя я была в ФЗО хорошистка, много читала газет и писала грамотно. Испортив несколько листов, я смогла написать как надо. Тогда он достал еще один лист, на котором уже стояли штампы, подписи и печати и попросил переписать туда уже буква в букву по середине этот текст еще раз, опять сверился, убрал листок в портфель и остальные листы смял и поджег на полу, прикурив от них. Когда пепел и сигарета потухли окончательно, он их растоптал, оборвал с окна газету и выкрутил лампочку. Я боялась, что он ко мне будет лезть с поцелуями, но он лишь подвел меня к выходу и сказал: "Ты не сможешь удержать эмоции, поэтому домой не иди, а зайди к маме на работу - она еще там, и скажи, что ночевать будешь у подружек в общежитии. Туда и иди, дома до завтрашнего вечера не появляйся".
Я развернулась и пошла в сторону порта, прочь от дома. Пройдя пару шагов, я услышала его оклик и обернулась. Из темноты дверного проема черного хода я услышала фразу: "Я не смог подарить тебе сердце. Зато подарил жизнь!"
Больше я его никогда не видела.
Следующим вечером, вернувшись домой с занятий в ФЗО, я застала дома только встревоженную мать, которая сказала, что вчера вечером приехал "воронок" и арестовали Лину с дочкой.
Потом мы переехали в N-ск, там я через год вышла замуж за офицера-артиллериста, но это уже другая история, как у всех: роды, еще роды, война, похоронка из-под Ленинграда...
Вот так.
Сделано это было по просьбе моей бабушки, которая и рассказала мне эту историю, потребовав, чтобы я соблюдал полную конспирацию. ИМХО, за давностью лет это излишне, но человек, запуганный сталинскими репрессиями, имеет право это потребовать. С моей бабушкой мы имели большой торг относительно сроков разглашения - она требовала 100 лет, но я сторговался до 80, уповая на то, что могу и сам не дожить до нужной даты. Точноая дата мне неизвестна, забыл уточнить, а сейчас уже и спросить не у кого... Будем считать, что раз репрессии начались в 1937-м, то 80 лет уже прошло.
Итак, далее от имени бабушки:
Была я поздним и единственным ребёнком, почему - спросить не догадалась и к моим 17 годам родители были уже довольно старыми людьми. Жили мы в трехкомнатной коммуналке вместе с дядей Петей - моряком и Линой, крикливой хабалкой, у которой была дочка, моя ровесница. Но мы с ней не дружили, гуляли в разных компаниях, да и я уже училась в ФЗО и тянулась к людям постарше. В нашей компании я была самой младшей. Меня так и звали - Младшенькая. Относились покровительственно, не давали в обиду на учёбе и на работе с 16 лет. После работы и учебы вместе ходили купаться, гулять и на танцы.
Там-то со мной и познакомился парень. Был он какой-то слишком серьезный, не разговорчивый, улыбался наиграно и одет был не по возрасту, как-то слишком солидно. Про себя ничего не рассказывал, пару раз проводил до дома и один раз пытался поцеловать возле двери квартиры. Мне он совершенно не нравился. Была я девчонка шебутная, без царя в голове, а он какой-то бука, как 40-летний, хотя не было ему и тридцати.
Так бы и вышла я замуж, как и все мои подружки, за какого-нибудь штукатура или грузчика из порта, но дальше была вот такая история.
Отец мой был уже совсем старый, но еще работал на почте. Он еще в царские времена переехал сюда из Белоруссии и был почтмейстером. Пережил мировую войну, гражданскую, зеленых, белых, красных, грабежи и погромы. В разгаре этого хаоса родилась я и родители решили уже никуда не переезжать, хотя из своего большого дома нас "попросили" и дали комнату в коммуналке. (Этот дом я ещё помню - снесли на закате советской власти. Долгое время там был пустырь, а теперь - торговый центр.) Как-то раз отец на работе что-то буркнул про Сталина и в тот же день за ним пришли, прямо на работу. Больше мы отца не видели и ничего о нем не знали. Но было это в 1935-м и никаких последствий для нас не было. Соседке Лине мы сказали, что отец уехал к родне в Белоруссию, чтобы никаких разговоров у соседей во дворе не было - сплетня Алина была страшная. Дядя Петя пропадал неделями, все ходил мотористом в разные порты и отсутствие отца заметил, наверное, через полгода, но и его наше объяснение про Белоруссию устроило.
Мой молчаливый ухажер с танцев, провожая меня в очередной раз, тоже спросил про отца. Я и ему соврала про Белоруссию. Тогда он спросил, в какой город, а я ни одного города и не знала, пыталась что-то придумать, но только запуталась. Что было потом - я и не помню, несколько месяцев его не встречала, хотя на танцы в припортовый клуб ходили с девчонками постоянно.
Вечером иду я с учебы, как вдруг кто-то хватает меня за локоть и тащит в подворотню, зажав рот ладонью! Можно было и не закрывать рот - я так испугалась, что и пикнуть бы не смогла. Смотрю, а это он - обожатель с танцев. Спросил, не буду ли я кричать? Я кивнула и он меня отпустил. Сказал, что есть очень серьезный разговор, а я дурочка была, подумала, что он свататься хочет, и сказала, что он мне совсем не нравится и замуж за него я не пойду. Он усмехнулся и сказал, что давно это понял, да и не смог бы на мне жениться из-за моего отца... А тут еще новая напасть, похлеще прежней - он кивнул на портфель. Я только тогда обратила внимание на портфель в его руке - в те времена с портфелями ходили важные начальники, директора и бухгалтера, а тут молодой парень и с портфелем.
Взял он меня за руку и повел к черному ходу одного из домов. Наверное, он заранее все продумал, т.к. там горела лампочка (в советские времена лапочки в подъездах постоянно воровали, а уж в довоенные времена лампочка на лестничной площадке черного хода - это как Мерседес у чукчи-оленевода)а стекло окна заклеено газетой. Молча достал из портфеля листок бумаги и велел читать молча. Я сразу обратила внимание на то, что сверху, в углу, стоял фиолетовый штамп и внизу тоже были какие-то печати и подписи другим почерком и чернилами, но была в таком волнении, что не могла собраться с мыслями. Тут мой молчаливый собеседник спохватился, выхватил листок у меня из рук и загнул верхнюю и нижнюю часть листа, оставив только текст по центру. Его-то я и начала читать. А там - что мы с моей мамой хотим отравить тов. Сталина и тов. Калинина яблочным пирогом с мышьяком и на 7 ноября готовимся отправить его в Москву почтой через папу, работника почты.
Прочитала я это несколько раз и сказала, что это неправда, что никого мы травить не хотим и папа на почте уже не работает, он сейчас в Белоруссии, что это какая-то ошибка. На это мне мой таинственный собеседник ответил, что это письмо, судя по всему, написала моя соседка, чтобы занять нашу комнату после ареста и про моего папу он тоже все знает, что папа мой сейчас в такой Белоруссии, что оттуда он уже никогда ничего и никому не отправит. От этих слов мне стало так жутко-жутко, лишь сейчас я повнимательнее начала смотреть на него и мне вообще ничего стало непонятно: кто он, почему мы здесь, зачем?
Выжав паузу, наверное, чтобы я успокоилась, он положил на подоконник лист бумаги из портфеля, чернильницу и перо и велел писать про Лину и ее дочку, что они хотят отравить тов. Сталина и тов. Калинина яблочным пирогом с мышьяком и отправить его по почте в Москву. Сверяясь с тем листом, он говорил, где делать переносы строк, писать крупнее, и даже заставил меня сделать несколько ошибок, как на доносе, хотя я была в ФЗО хорошистка, много читала газет и писала грамотно. Испортив несколько листов, я смогла написать как надо. Тогда он достал еще один лист, на котором уже стояли штампы, подписи и печати и попросил переписать туда уже буква в букву по середине этот текст еще раз, опять сверился, убрал листок в портфель и остальные листы смял и поджег на полу, прикурив от них. Когда пепел и сигарета потухли окончательно, он их растоптал, оборвал с окна газету и выкрутил лампочку. Я боялась, что он ко мне будет лезть с поцелуями, но он лишь подвел меня к выходу и сказал: "Ты не сможешь удержать эмоции, поэтому домой не иди, а зайди к маме на работу - она еще там, и скажи, что ночевать будешь у подружек в общежитии. Туда и иди, дома до завтрашнего вечера не появляйся".
Я развернулась и пошла в сторону порта, прочь от дома. Пройдя пару шагов, я услышала его оклик и обернулась. Из темноты дверного проема черного хода я услышала фразу: "Я не смог подарить тебе сердце. Зато подарил жизнь!"
Больше я его никогда не видела.
Следующим вечером, вернувшись домой с занятий в ФЗО, я застала дома только встревоженную мать, которая сказала, что вчера вечером приехал "воронок" и арестовали Лину с дочкой.
Потом мы переехали в N-ск, там я через год вышла замуж за офицера-артиллериста, но это уже другая история, как у всех: роды, еще роды, война, похоронка из-под Ленинграда...
Вот так.
Жестокости войны. Перевод с английского.
Моим школьным заданием было поговорить с каким-нибудь ветераном о второй мировой войне. Так как мой отец служил на Филиппинах во время войны, я выбрал его. После нескольких основных вопросов, я наконец с осторожностью спросил: "Ты когда-нибудь убивал?"
Папа замолчал. Потом нежным голосом ответил: "Наверное, ведь я был поваром".
Моим школьным заданием было поговорить с каким-нибудь ветераном о второй мировой войне. Так как мой отец служил на Филиппинах во время войны, я выбрал его. После нескольких основных вопросов, я наконец с осторожностью спросил: "Ты когда-нибудь убивал?"
Папа замолчал. Потом нежным голосом ответил: "Наверное, ведь я был поваром".
История про человека который не был достоин умереть за Родину. Навеяло вчерашней историей про десант в Крыму. Как всегда много знатоков высказалось на тему почему и зачем упоминают национальности. Может кому-то это и режет слух и глаза , но в стране пропагандируемого интернационализма по национальному признаку можно было огрести кучу неприятностей.
Было это в середине 70-х. Тогда была такая установка - пионеры для увековечивания ветеранов войны (или как там это называлось) приколачивали на двери квартиры или дома, где жил ветеран красные фанерные звёзды. Делалось это разумеется с разрешения хозяина. Такая звёздочка появилась и на двери моего одноклассника, дед у него воевал. Но сейчас точно помню что ни с какими просьбами- расскажи мы к нему не приставали.
Дело в том, что одноклассник носил фамилию отца, обычная русская фамилия, а родной дед у него был немцем. Без примесей. Уроженец республики немцев Поволжья. В 40-м призван на службу в РККА. Танкист, на фронте был с 22 июня 1941 по ноябрь 1941. Две боевые награды успел получить. Где-то с августа 41-го началась депортация немцев и не только из Поволжья, а с территорий прифронтовой полосы, правда эта полоса с бешеной скоростью сдвигалась на восток и зона депортации расширялась. Депортировали население, а военнослужащих то ли не досуг было, то ли как ещё, но припозднились.
В ноябре началась подготовка к контрнаступлению под Москвой, режим секретности и т.п. Часть деда одноклассника как раз доукомплектовывалась под это дело. Сразу мысля - а ну как танкист Гюнтер, не сдавшийся в июне 1941 соотечественникам при отступлении, указами верховного главнокомандующего дважды награждённый, щас возьмёт и перебежит с секретами к врагу. Из части Гюнтера направили как и всех мужиков немцев в Трудармию, лес пилить. Потом до 54-го статус спецпереселенца, отмечаться в комендатуре, периодичность не помню. кажется раз в неделю, проверка не сбежал ли из Сибири. Потом с этой фигней завязали, живи как хочешь и где хочешь. Только таких в институты принимали ограниченно. Ну там в аграрный например, а что бы на инженера учить ни-ни. Вдруг по злобе завод секретный испортит. Потом стали и на инженеров учить. но опять выборочно - машиностроение можно, авиастроение - ни-ни. Вообщем жил этот дед с обидой в сердце - ветеранство дали, награды никто не отнимал ни при депортации, ни после, а то что из части с позором увезли перед наступлением не забывал.
ВСё ж таки сердце щемило - хотелось однополчан повидать. Узнал через военкомат, где и когда их полк собирается, съездил. Вот тогда мы чуток его историю и узнали. После того как вернувшись, он обронил фразу: "Я туда больше никогда не поеду. Я там НИКОГО не знаю". Дело в том, что ВСЕ кто приехал на встречу были танкисты призыва 43-44гг, из призыва 41 года никто не выжил. Он мечтал встретиться со своими ребятами, а они к концу 42го уже все погибли. На него как на динозавра смотрели - танкист не сгоревший за первые два года войны - чудо. Рассказывать почему не сгорел, разумеется было неприятно.
Не знаю, что он чувствовал в итоге, мы пацанами тогда по лицам людей ещё не очень могли разобрать внутренние эмоции, а расспрашивать было неудобно, ни его внуку, ни тем более мне стороннему пацану. Запомнилась только одна его фраза, видимо что-то после этой поездки для него переменилось в мировоззрении: " Получается оскорбив меня, они меня от смерти спасли. Я не сгорел со всеми, я остался жить".
Было это в середине 70-х. Тогда была такая установка - пионеры для увековечивания ветеранов войны (или как там это называлось) приколачивали на двери квартиры или дома, где жил ветеран красные фанерные звёзды. Делалось это разумеется с разрешения хозяина. Такая звёздочка появилась и на двери моего одноклассника, дед у него воевал. Но сейчас точно помню что ни с какими просьбами- расскажи мы к нему не приставали.
Дело в том, что одноклассник носил фамилию отца, обычная русская фамилия, а родной дед у него был немцем. Без примесей. Уроженец республики немцев Поволжья. В 40-м призван на службу в РККА. Танкист, на фронте был с 22 июня 1941 по ноябрь 1941. Две боевые награды успел получить. Где-то с августа 41-го началась депортация немцев и не только из Поволжья, а с территорий прифронтовой полосы, правда эта полоса с бешеной скоростью сдвигалась на восток и зона депортации расширялась. Депортировали население, а военнослужащих то ли не досуг было, то ли как ещё, но припозднились.
В ноябре началась подготовка к контрнаступлению под Москвой, режим секретности и т.п. Часть деда одноклассника как раз доукомплектовывалась под это дело. Сразу мысля - а ну как танкист Гюнтер, не сдавшийся в июне 1941 соотечественникам при отступлении, указами верховного главнокомандующего дважды награждённый, щас возьмёт и перебежит с секретами к врагу. Из части Гюнтера направили как и всех мужиков немцев в Трудармию, лес пилить. Потом до 54-го статус спецпереселенца, отмечаться в комендатуре, периодичность не помню. кажется раз в неделю, проверка не сбежал ли из Сибири. Потом с этой фигней завязали, живи как хочешь и где хочешь. Только таких в институты принимали ограниченно. Ну там в аграрный например, а что бы на инженера учить ни-ни. Вдруг по злобе завод секретный испортит. Потом стали и на инженеров учить. но опять выборочно - машиностроение можно, авиастроение - ни-ни. Вообщем жил этот дед с обидой в сердце - ветеранство дали, награды никто не отнимал ни при депортации, ни после, а то что из части с позором увезли перед наступлением не забывал.
ВСё ж таки сердце щемило - хотелось однополчан повидать. Узнал через военкомат, где и когда их полк собирается, съездил. Вот тогда мы чуток его историю и узнали. После того как вернувшись, он обронил фразу: "Я туда больше никогда не поеду. Я там НИКОГО не знаю". Дело в том, что ВСЕ кто приехал на встречу были танкисты призыва 43-44гг, из призыва 41 года никто не выжил. Он мечтал встретиться со своими ребятами, а они к концу 42го уже все погибли. На него как на динозавра смотрели - танкист не сгоревший за первые два года войны - чудо. Рассказывать почему не сгорел, разумеется было неприятно.
Не знаю, что он чувствовал в итоге, мы пацанами тогда по лицам людей ещё не очень могли разобрать внутренние эмоции, а расспрашивать было неудобно, ни его внуку, ни тем более мне стороннему пацану. Запомнилась только одна его фраза, видимо что-то после этой поездки для него переменилось в мировоззрении: " Получается оскорбив меня, они меня от смерти спасли. Я не сгорел со всеми, я остался жить".
Как бочка алкоголя разгромила огромную армию
Война 1787-1792 года между коалицией Австрии и России с одной стороны и Османской империей с другой, угрожала туркам войной на два фронта. Русские войска наступали в южном Причерноморье и на Кубани, а австрийцы начали прямое наступление на Стамбул через Белград. В этой обстановке османы сосредоточили основные силы против австрийцев, чтобы снять непосредственную угрозу для своей столицы. 19 сентября 1788 года в ходе этой войны произошло удивительное событие, получившее название «битва при Карансебеше» по названию города Карансебеш, который располагается на территории современной Румынии.
В безлунную ночь на 19 сентября 100 тысяч австрийцев шли на сближение с 70-тысячной турецкой армией с целью дать бой, который должен был определить судьбу войны. Рота гусар, шедшая в авангарде австрийцев, переправилась через небольшую речку Темеш, вблизи города Карансебеш. Однако после тщетных поисков османских войск австрийские гусары наткнулись на цыганский табор. Служивые устали и порядком промокли, поэтому, когда гостеприимные цыгане предложили им отведать шнапса, они не отказались. Пьянство военнослужащих этого рода войск вошло в поэзию и прозу. Как тут не вспомнить пушкинский «Выстрел» и слова его главного героя Сильвио, служившего в гусарах: «Мы хвастались пьянством». В общем, пир был в разгаре, когда через реку переправились части пехоты. Увидев веселящихся гусар, пехотинцы потребовали своей доли угощения. Началась перебранка между гусарами и пехотинцами, в ходе которой один кавалерист то ли нечаянно, то ли от злости выстрелил в солдата. Тот рухнул, после чего началась всеобщая свалка. В драку вмешались все гусары и все пехотинцы, находящиеся поблизости.
И перепившиеся гусары, и изнывающая от жажды пехота, разгоряченные мордобоем, не желали уступать. Наконец, одна из сторон взяла вверх – побежденные позорно бежали на свой берег, преследуемые ликующим противником. Кто был разбит? – история умалчивает, точнее, сведения противоречивы. Вполне возможно, в одних местах победу одержали гусары, а в других пехотинцы. Как бы то ни было, подходящие к переправе войска вдруг увидели испуганных бегущих солдат и гусар, измятых, с синяками, в крови… Сзади слышались победные крики преследователей. Между тем, гусарский полковник, пытаясь остановить своих бойцов, заорал по-немецки: “Halt! Halt!” Так как в рядах австрийской армии было много венгров, словаков, ломбардцев, плохо понимающих по-немецки, то некоторым солдатам послышалось «Аллах! Аллах!», и те, не разобравшись в ситуации стали кричать «Турци, турци!», после чего паника охватила всех. Запаниковавшие солдаты ничего толком не могли объяснить офицерам и те стали рапортовать вышестоящему начальству о том, что австрийский авангард неожиданно напоролся на турецкую армию. Добавили паники и гусарские лошади, которых пьяные гусары некрепко привязали и которые, услышав выстрелы, сорвались с перевязей и поскакали по направлению к австрийцам. Положение усугублялось и тем, что был вечер и наступали сумерки, в которых плохо было видно происходящее. Командир одного из австрийских корпусов решил, что турецкая кавалерия атакует австрийские войска на марше и, «спасая» армию развернул свою артиллерию и открыл огонь по лошадям и толпе бегущих солдат. Паника достигла апогея. Снаряды рвались в толпе обезумевших солдат. Пытавшиеся организовать сопротивление офицеры строили полки и бросали их в атаку на артиллерию, в полной уверенности, что воюют с турками... В конце концов в бегство обратились все. Император, тоже пребывающий в уверенности, что турецкая армия атаковала лагерь, пытался овладеть обстановкой, но бегущая толпа сбросила его с коня. Адъютант императора был затоптан насмерть. Сам Иосиф спасся, прыгнув в реку.
К утру все стихло. Пространство было усеяно трупами бойцов, ружьями, мертвыми лошадьми, седлами, провиантом, разбитыми снарядными ящиками и опрокинутыми пушками – одним словом, всем тем, что характеризует разбитую наголову армию. На поле самого странного сражения в истории человечества остались лежать ДЕСЯТЬ ТЫСЯЧ мертвых и искалеченных солдат. По числу жертв битва стоит в ряду крупнейших сражений человечества (в знаменитых битвах при Гастингсе, при Азенкуре, при Вальми, в Долине Авраама и многих других число погибших гораздо меньше). Австрийская армия перестала существовать, так как оставшиеся в живых в ужасе разбежались.
Подошедшая к месту инцидента османская армия под командованием Коджи Юсуф-паши с изумлением осматривала его. Юсуф-паша сначала не понял, что произошло, но когда до него дошло, что австрийская армия чудесным образом рассеялась, он захватил инициативу и легко занял сам город Карансебеш. После одержанных турками побед при Мегадии и Слатине Иосиф II согласился на трёхмесячное перемирие. Эта война вообще была не слишком удачной для австрийцев: успехи сменялись поражениями. Не сильно помогла и помощь союзников. Травмы, полученные в злополучной кампании 1788 года, не прошли бесследно для австрийского императора: он скончался в феврале 1790 года. Его преемник заключил с Османской империей сепаратный мир и уже никогда больше, до самого своего конца Австро-Венгрия не воевала с османами.
Война 1787-1792 года между коалицией Австрии и России с одной стороны и Османской империей с другой, угрожала туркам войной на два фронта. Русские войска наступали в южном Причерноморье и на Кубани, а австрийцы начали прямое наступление на Стамбул через Белград. В этой обстановке османы сосредоточили основные силы против австрийцев, чтобы снять непосредственную угрозу для своей столицы. 19 сентября 1788 года в ходе этой войны произошло удивительное событие, получившее название «битва при Карансебеше» по названию города Карансебеш, который располагается на территории современной Румынии.
В безлунную ночь на 19 сентября 100 тысяч австрийцев шли на сближение с 70-тысячной турецкой армией с целью дать бой, который должен был определить судьбу войны. Рота гусар, шедшая в авангарде австрийцев, переправилась через небольшую речку Темеш, вблизи города Карансебеш. Однако после тщетных поисков османских войск австрийские гусары наткнулись на цыганский табор. Служивые устали и порядком промокли, поэтому, когда гостеприимные цыгане предложили им отведать шнапса, они не отказались. Пьянство военнослужащих этого рода войск вошло в поэзию и прозу. Как тут не вспомнить пушкинский «Выстрел» и слова его главного героя Сильвио, служившего в гусарах: «Мы хвастались пьянством». В общем, пир был в разгаре, когда через реку переправились части пехоты. Увидев веселящихся гусар, пехотинцы потребовали своей доли угощения. Началась перебранка между гусарами и пехотинцами, в ходе которой один кавалерист то ли нечаянно, то ли от злости выстрелил в солдата. Тот рухнул, после чего началась всеобщая свалка. В драку вмешались все гусары и все пехотинцы, находящиеся поблизости.
И перепившиеся гусары, и изнывающая от жажды пехота, разгоряченные мордобоем, не желали уступать. Наконец, одна из сторон взяла вверх – побежденные позорно бежали на свой берег, преследуемые ликующим противником. Кто был разбит? – история умалчивает, точнее, сведения противоречивы. Вполне возможно, в одних местах победу одержали гусары, а в других пехотинцы. Как бы то ни было, подходящие к переправе войска вдруг увидели испуганных бегущих солдат и гусар, измятых, с синяками, в крови… Сзади слышались победные крики преследователей. Между тем, гусарский полковник, пытаясь остановить своих бойцов, заорал по-немецки: “Halt! Halt!” Так как в рядах австрийской армии было много венгров, словаков, ломбардцев, плохо понимающих по-немецки, то некоторым солдатам послышалось «Аллах! Аллах!», и те, не разобравшись в ситуации стали кричать «Турци, турци!», после чего паника охватила всех. Запаниковавшие солдаты ничего толком не могли объяснить офицерам и те стали рапортовать вышестоящему начальству о том, что австрийский авангард неожиданно напоролся на турецкую армию. Добавили паники и гусарские лошади, которых пьяные гусары некрепко привязали и которые, услышав выстрелы, сорвались с перевязей и поскакали по направлению к австрийцам. Положение усугублялось и тем, что был вечер и наступали сумерки, в которых плохо было видно происходящее. Командир одного из австрийских корпусов решил, что турецкая кавалерия атакует австрийские войска на марше и, «спасая» армию развернул свою артиллерию и открыл огонь по лошадям и толпе бегущих солдат. Паника достигла апогея. Снаряды рвались в толпе обезумевших солдат. Пытавшиеся организовать сопротивление офицеры строили полки и бросали их в атаку на артиллерию, в полной уверенности, что воюют с турками... В конце концов в бегство обратились все. Император, тоже пребывающий в уверенности, что турецкая армия атаковала лагерь, пытался овладеть обстановкой, но бегущая толпа сбросила его с коня. Адъютант императора был затоптан насмерть. Сам Иосиф спасся, прыгнув в реку.
К утру все стихло. Пространство было усеяно трупами бойцов, ружьями, мертвыми лошадьми, седлами, провиантом, разбитыми снарядными ящиками и опрокинутыми пушками – одним словом, всем тем, что характеризует разбитую наголову армию. На поле самого странного сражения в истории человечества остались лежать ДЕСЯТЬ ТЫСЯЧ мертвых и искалеченных солдат. По числу жертв битва стоит в ряду крупнейших сражений человечества (в знаменитых битвах при Гастингсе, при Азенкуре, при Вальми, в Долине Авраама и многих других число погибших гораздо меньше). Австрийская армия перестала существовать, так как оставшиеся в живых в ужасе разбежались.
Подошедшая к месту инцидента османская армия под командованием Коджи Юсуф-паши с изумлением осматривала его. Юсуф-паша сначала не понял, что произошло, но когда до него дошло, что австрийская армия чудесным образом рассеялась, он захватил инициативу и легко занял сам город Карансебеш. После одержанных турками побед при Мегадии и Слатине Иосиф II согласился на трёхмесячное перемирие. Эта война вообще была не слишком удачной для австрийцев: успехи сменялись поражениями. Не сильно помогла и помощь союзников. Травмы, полученные в злополучной кампании 1788 года, не прошли бесследно для австрийского императора: он скончался в феврале 1790 года. Его преемник заключил с Османской империей сепаратный мир и уже никогда больше, до самого своего конца Австро-Венгрия не воевала с османами.
- А мой брат в Сирии с террористами воюет!
- Хм, с террористами? А мой против...
- Хм, с террористами? А мой против...
21
Эту историю давно читал в военных мемуарах. В дальнейшем больше нигде не встречал подтверждения. надеюсь автор не погрешил против истины.
В фильме "Офицеры" есть эпизод: на станцию идут немецкие танки, санитарный поезд торопится забрать раненых, часть легкораненых организовывают оборону. Гранаты, лозунг " Коммунисты, комсомольцы - вперёд!" Люди сознательно шли умирать чтобы жили другие. Все бы и погибли, но появляются советские танки, немцы отворачивают в панике. В фильме не объяснялось откуда и как взялись наши танки, может посчитали что главное массовый подвиг советских солдат показать, может не смогли бы практически это продемонстрировать: компьютерной графики не было, съёмки были натурные, а такое демонстрировать в мирное время, погоны сорвут даже с маршала...
Что было вне экрана. Февраль 1943, Сталинградская группировка немцев окружена. Немцы швыряют танки с Кубани на прорыв к Паулюсу. Наши посередине степи кое-как организовывают оборону - основные силы ещё под Сталинградом душат котёл. Немецкая авиаразведка проходит над степью - чисто почти - немного пехоты, даже артиллерии нет. Приказ танкам в направлении станции можно наступать. Через пару часов в радиоэфире паника - мы горим! Фланговый удар русских танков! С лётчиками разборки на уровне гестапо - в степи зимой проглядеть танки не возможно! Это предательство рейха!
Что было в реальности. За пару часов до того танков НЕ БЫЛО. Ни единого. Были раненые и остатки пехоты. На станцию влетел санитарный поезд и начал погрузку. Полуживые люди взялись за гранаты прикрывать остальных А тем временем чья та неразумная, но как оказалось для всех удачливая головушка отправила вслед за санитарным поездом эшелон с платформами - танковый батальон, может меньше, не знаю сколько по тем временам один паровоз мог уволочь за собой тяжело гружёных платформ. Состав на станцию войти не смог: путь забит санитарным. В тех краях до 90-х в большинстве случаев ещё была одноколейка. Может сейчас что и сменилось,но тогда состав встал на подходе к станции в степи. Для разгрузки танков по всем положениям нужна возвышенность - станционная платформа и мостки что бы по ним сползти. В теории. А на практике - степь, танки задраны на высоту платформ и насыпи. В 1941 у нас так немцы эшелоны целые неразгруженной техники захватывали, а то просто сжигали.
Но это был уже 1943, люди не те, уставы и положения соблюдали при условии - не мешает бить врага, а иначе - поеб... Если удавалось разбить врага, никто не награждал, но и не давил, если нет - трибунал. как говорится - думайте сами, решайте сами. Технику угробите на платформах или... Комбат решил или. Приказ: из танков боезопас долой. Минут 15 и вытащили. Экипажам покинуть машины, смотреть. Комбат сам за водителя садится, поворот на 90 градусов на платформе - танк (НЕ БТшка, а т-34!), 27 тонн - прыгает вниз с высоты не менее 2-х метров. Видели? Механикам - водителя - делай как я! По исполнении боезопас загрузить!
Минут за сорок батальон готов к маршу. Две машины перевернулись на бок - оставили одну дёргать их тросами, остальные вперёд. Высаживались в стороне от станции - в результате вышли во фланг наступающим немцам. Борта немецких Т4 из орудий тридцатьчетвёрки прошивались хорошо + неожиданность. Немцев уверяли что это будет прогулка гусеницами по пехоте, а это оказалось избиение. Хотелось самим жить, на Паулюса уже наплевать, немцы повернули - кто не успел загореться. Про лётчиков в гестапо уже поминал. Никто не мог поверить, что танки так можно разгружать.
В фильме "Офицеры" есть эпизод: на станцию идут немецкие танки, санитарный поезд торопится забрать раненых, часть легкораненых организовывают оборону. Гранаты, лозунг " Коммунисты, комсомольцы - вперёд!" Люди сознательно шли умирать чтобы жили другие. Все бы и погибли, но появляются советские танки, немцы отворачивают в панике. В фильме не объяснялось откуда и как взялись наши танки, может посчитали что главное массовый подвиг советских солдат показать, может не смогли бы практически это продемонстрировать: компьютерной графики не было, съёмки были натурные, а такое демонстрировать в мирное время, погоны сорвут даже с маршала...
Что было вне экрана. Февраль 1943, Сталинградская группировка немцев окружена. Немцы швыряют танки с Кубани на прорыв к Паулюсу. Наши посередине степи кое-как организовывают оборону - основные силы ещё под Сталинградом душат котёл. Немецкая авиаразведка проходит над степью - чисто почти - немного пехоты, даже артиллерии нет. Приказ танкам в направлении станции можно наступать. Через пару часов в радиоэфире паника - мы горим! Фланговый удар русских танков! С лётчиками разборки на уровне гестапо - в степи зимой проглядеть танки не возможно! Это предательство рейха!
Что было в реальности. За пару часов до того танков НЕ БЫЛО. Ни единого. Были раненые и остатки пехоты. На станцию влетел санитарный поезд и начал погрузку. Полуживые люди взялись за гранаты прикрывать остальных А тем временем чья та неразумная, но как оказалось для всех удачливая головушка отправила вслед за санитарным поездом эшелон с платформами - танковый батальон, может меньше, не знаю сколько по тем временам один паровоз мог уволочь за собой тяжело гружёных платформ. Состав на станцию войти не смог: путь забит санитарным. В тех краях до 90-х в большинстве случаев ещё была одноколейка. Может сейчас что и сменилось,но тогда состав встал на подходе к станции в степи. Для разгрузки танков по всем положениям нужна возвышенность - станционная платформа и мостки что бы по ним сползти. В теории. А на практике - степь, танки задраны на высоту платформ и насыпи. В 1941 у нас так немцы эшелоны целые неразгруженной техники захватывали, а то просто сжигали.
Но это был уже 1943, люди не те, уставы и положения соблюдали при условии - не мешает бить врага, а иначе - поеб... Если удавалось разбить врага, никто не награждал, но и не давил, если нет - трибунал. как говорится - думайте сами, решайте сами. Технику угробите на платформах или... Комбат решил или. Приказ: из танков боезопас долой. Минут 15 и вытащили. Экипажам покинуть машины, смотреть. Комбат сам за водителя садится, поворот на 90 градусов на платформе - танк (НЕ БТшка, а т-34!), 27 тонн - прыгает вниз с высоты не менее 2-х метров. Видели? Механикам - водителя - делай как я! По исполнении боезопас загрузить!
Минут за сорок батальон готов к маршу. Две машины перевернулись на бок - оставили одну дёргать их тросами, остальные вперёд. Высаживались в стороне от станции - в результате вышли во фланг наступающим немцам. Борта немецких Т4 из орудий тридцатьчетвёрки прошивались хорошо + неожиданность. Немцев уверяли что это будет прогулка гусеницами по пехоте, а это оказалось избиение. Хотелось самим жить, на Паулюса уже наплевать, немцы повернули - кто не успел загореться. Про лётчиков в гестапо уже поминал. Никто не мог поверить, что танки так можно разгружать.
Лешек – поляк. Не простой поляк, а военный. Может, его и не Лешек зовут, но все ведь знают, что в Польше Лешеков примерно столько же, сколько в какой-нибудь Бразилии донов Педро, так что пусть будет поляк Лешек.
Он не просто военный, а инструктор. И даже не просто инструктор, а инструктор в специальном военном подразделении. Вояка он заслуженный и инструктор такой, что мое почтение! В общем, видел я его в деле. Не в бою, а на тренировке. И видел, как стокилограммовые мужики от него разлетались, будто легкие кегли, хотя он их даже и не бил (кажется) и не толкал (вроде бы). Своим курсантам Лешек, прежде всего, говорит о том, что физическая подготовка – это хорошо. Это даже прекрасно. Но если к накачанным рукам и ногам не прилагается мыслящая голова, то считай, что тебя плохо готовили к выполнению боевой задачи и вообще зря учили. Сам Лешек имеет широкий кругозор и прекрасно разбирается в истории, в том числе, в истории войн и в политической истории.
Но сейчас рассказ не об этом, а о том, что приехали как-то в Польшу к тамошним милитаристским инструкторам рукопашно-ногопашного боя их голландские коллеги. Щедрая славянская душа (а уж в этом-то поляки очень напоминают русских!) не могла позволить пропустить такой повод проявить гостеприимство. Голландцы после активных физических нагрузок и обмена опытом по нанесению увечий противнику с радостью восприняли возможность побухать с коллегами и продолжить обмен опытом в неформальной обстановке. Стол был простой, но изысканный, польская водка оказалась забористой, а потому разговоры пошли душевные и местами даже откровенные. Слово за слово – речь зашла у них о растущей угрозе с Востока и готовности доблестных натовцев сию угрозу сдержать силой оружия.
И тут один подвыпивший голландец, ну, например, Йохан (этих Йоханов ведь в Голландии как в Польше Лешеков, правда же?) стал бахвалиться, что он готов с русскими воевать, и что даже его дед воевал с русскими и ничего – жив остался.
Поляки послушали болтуна, хмыкнули, отвернулись и стали дальше разговоры разговаривать да в рюмки наливать, а вот Лешек задумался: где же это дед голландца Йохана мог с русскими воевать? На какой-такой войне?
«А скажи-ка ты мне, мил-человек, - взяв Йохана за шиворот и повернув к себе, спросил Лешек, - не в голландском ли батальоне войск СС твой дед служил? Интересуюсь так, для общего понимания картины происходящего».
«Ага, - закивал радостно головой Йохан, - в нем, в СС, в батальоне этом или даже в бригаде».
Тут поляки рюмки отодвинули и переглянулись. Даже разговоры поутихли.
«Ну-ка поехали, - сказал Лешек поднимаясь из-за стола. – Мы тут тебе еще одну экскурсию забыли устроить. Сейчас наверстаем».
«Это куда?» – трезвея спросил Йохан.
«Тут недалеко, узнаешь скоро», - дружелюбно хлопнул его по спине поляк, посадил в свой самоход (автомобиль по-нашему) и повез прямиком в музей лагеря «Майданек».
Привез, высадил и лично провел по бывшему немецкому концлагерю экскурсию. Все показал: и расстрельный ров, и крематорий, и горы обуви, которая осталась от убитых в лагере заключенных. Рассказал, как за один только день здесь было убито 18 тысяч человек. А всего, по некоторым оценкам, только в «Майданеке» эсесовцами было умерщвлено около 80 тысяч человек. И евреев, и поляков.
Сводил голландца в мавзолей. Кто не знает, поясню: возле крематория и расстрельных рвов сооружен бетонный купол, под которым собран прах жертв – гора пепла сожженных в этом крематории людей.
Йохан за все время экскурсии не проронил ни слова. В глазах его стоял ужас. И тоска. И страх.
«Сейчас вернемся в Люблин, - предложил голландцу Лешек, - подойдем к людям и скажем, что твой дед служил в СС. Посмотришь на их реакцию. Ну, ты же парень тренированный. Если что – убежать успеешь. Поехали? Поляки еще помнят свою историю. И русские историю помнят, не сомневайся».
«Нет, знаешь, не поедем», - решил голландец.
«Как хочешь, - пожал плечами Лешек. – Вернешься домой, от поляков деду-ветерану привет передавай».
Он не просто военный, а инструктор. И даже не просто инструктор, а инструктор в специальном военном подразделении. Вояка он заслуженный и инструктор такой, что мое почтение! В общем, видел я его в деле. Не в бою, а на тренировке. И видел, как стокилограммовые мужики от него разлетались, будто легкие кегли, хотя он их даже и не бил (кажется) и не толкал (вроде бы). Своим курсантам Лешек, прежде всего, говорит о том, что физическая подготовка – это хорошо. Это даже прекрасно. Но если к накачанным рукам и ногам не прилагается мыслящая голова, то считай, что тебя плохо готовили к выполнению боевой задачи и вообще зря учили. Сам Лешек имеет широкий кругозор и прекрасно разбирается в истории, в том числе, в истории войн и в политической истории.
Но сейчас рассказ не об этом, а о том, что приехали как-то в Польшу к тамошним милитаристским инструкторам рукопашно-ногопашного боя их голландские коллеги. Щедрая славянская душа (а уж в этом-то поляки очень напоминают русских!) не могла позволить пропустить такой повод проявить гостеприимство. Голландцы после активных физических нагрузок и обмена опытом по нанесению увечий противнику с радостью восприняли возможность побухать с коллегами и продолжить обмен опытом в неформальной обстановке. Стол был простой, но изысканный, польская водка оказалась забористой, а потому разговоры пошли душевные и местами даже откровенные. Слово за слово – речь зашла у них о растущей угрозе с Востока и готовности доблестных натовцев сию угрозу сдержать силой оружия.
И тут один подвыпивший голландец, ну, например, Йохан (этих Йоханов ведь в Голландии как в Польше Лешеков, правда же?) стал бахвалиться, что он готов с русскими воевать, и что даже его дед воевал с русскими и ничего – жив остался.
Поляки послушали болтуна, хмыкнули, отвернулись и стали дальше разговоры разговаривать да в рюмки наливать, а вот Лешек задумался: где же это дед голландца Йохана мог с русскими воевать? На какой-такой войне?
«А скажи-ка ты мне, мил-человек, - взяв Йохана за шиворот и повернув к себе, спросил Лешек, - не в голландском ли батальоне войск СС твой дед служил? Интересуюсь так, для общего понимания картины происходящего».
«Ага, - закивал радостно головой Йохан, - в нем, в СС, в батальоне этом или даже в бригаде».
Тут поляки рюмки отодвинули и переглянулись. Даже разговоры поутихли.
«Ну-ка поехали, - сказал Лешек поднимаясь из-за стола. – Мы тут тебе еще одну экскурсию забыли устроить. Сейчас наверстаем».
«Это куда?» – трезвея спросил Йохан.
«Тут недалеко, узнаешь скоро», - дружелюбно хлопнул его по спине поляк, посадил в свой самоход (автомобиль по-нашему) и повез прямиком в музей лагеря «Майданек».
Привез, высадил и лично провел по бывшему немецкому концлагерю экскурсию. Все показал: и расстрельный ров, и крематорий, и горы обуви, которая осталась от убитых в лагере заключенных. Рассказал, как за один только день здесь было убито 18 тысяч человек. А всего, по некоторым оценкам, только в «Майданеке» эсесовцами было умерщвлено около 80 тысяч человек. И евреев, и поляков.
Сводил голландца в мавзолей. Кто не знает, поясню: возле крематория и расстрельных рвов сооружен бетонный купол, под которым собран прах жертв – гора пепла сожженных в этом крематории людей.
Йохан за все время экскурсии не проронил ни слова. В глазах его стоял ужас. И тоска. И страх.
«Сейчас вернемся в Люблин, - предложил голландцу Лешек, - подойдем к людям и скажем, что твой дед служил в СС. Посмотришь на их реакцию. Ну, ты же парень тренированный. Если что – убежать успеешь. Поехали? Поляки еще помнят свою историю. И русские историю помнят, не сомневайся».
«Нет, знаешь, не поедем», - решил голландец.
«Как хочешь, - пожал плечами Лешек. – Вернешься домой, от поляков деду-ветерану привет передавай».
Рассказом про трамвай в Йене навеяло.
Я в город Йена первый раз попал в начале 2000-х, по научному обмену.
Привез бутылку "Русского стандарта", кажись, т.к. мне сказали, что директор тамошнего института к русской водке неплохо относится. Задарил ее при личной встрече, сказал, что вот, мол, "водка почти немецкая, т.к. из Калининграда, бывшего Кенигсберга".
Директор посмотрел на меня - и... заплакал.
Оказалось "социалистическую" Йену (опустевшую после бегства жителей на Запад) наши после войны заселили процентов на 70 бывшими жителями Кенигсберга. И до сих пор этому директору (мужику тогда уже было хорошо за 60) снится, как его, тогда 8-летнего мальчика, с матерью и младшим братом, выселяют наши солдаты из родного дома в пригороде Кенигсберга, потом везут в теплушках в восточную Германию.
Хотя при ГДР ее жители могли почти свободно ездить в СССР, но Калининградская область для них была категорически закрыта. Только в 90-е они с братом смогли приехать туда и посмотреть на свой бывший дом. Там живут теперь 4 семьи, за домом никто не следит, все покосилось, но узнать еще можно.
Они приехали туда, дом нашли - не сразу, но нашли. Решили в дом не заходить, постояли с братом снаружи, поплакали, сфотографировали на память, и решили больше туда никогда не приезжать.
Я в город Йена первый раз попал в начале 2000-х, по научному обмену.
Привез бутылку "Русского стандарта", кажись, т.к. мне сказали, что директор тамошнего института к русской водке неплохо относится. Задарил ее при личной встрече, сказал, что вот, мол, "водка почти немецкая, т.к. из Калининграда, бывшего Кенигсберга".
Директор посмотрел на меня - и... заплакал.
Оказалось "социалистическую" Йену (опустевшую после бегства жителей на Запад) наши после войны заселили процентов на 70 бывшими жителями Кенигсберга. И до сих пор этому директору (мужику тогда уже было хорошо за 60) снится, как его, тогда 8-летнего мальчика, с матерью и младшим братом, выселяют наши солдаты из родного дома в пригороде Кенигсберга, потом везут в теплушках в восточную Германию.
Хотя при ГДР ее жители могли почти свободно ездить в СССР, но Калининградская область для них была категорически закрыта. Только в 90-е они с братом смогли приехать туда и посмотреть на свой бывший дом. Там живут теперь 4 семьи, за домом никто не следит, все покосилось, но узнать еще можно.
Они приехали туда, дом нашли - не сразу, но нашли. Решили в дом не заходить, постояли с братом снаружи, поплакали, сфотографировали на память, и решили больше туда никогда не приезжать.
- Что такое гибридная война?
- Это когда со "страной-агрессором" одновременно ведут и войну и бизнес.
- Это когда со "страной-агрессором" одновременно ведут и войну и бизнес.
ВОЙНА И СКУКА
В Южной Корее прошел Чемпионат по ничегонеделанию... Победитель смог 90 минут совершенно ничего не делать. Рекорд млять!
Да они просто лохи по сравнению с нашими солдатами дежурившими на блок-посту во вторую Чеченскую!
Что делать целыми сутками в свободное от службы время на блок-посту? НЕЧЕГО! И в самоволку не уйдешь, попросту некуда. Надоедает всё! Карты, домино, трёп ... Тоска.
Особенно у новичков. Вот они, пока не стали профи в ничегонеделании и придумывают себе занятия.
А какие могут быть занятия при наличии огнестрельного оружия и патронов? Патронов, за которые легко можно отчитаться словами "Там, или вон там, кто-то подозрительно шумел, вот мы туда и пальнули!"
Решили солдаты посоревноваться в меткости. Предупредили командира, мол мы пойдём тут в сторонке в стрельбе потренируемся. - Ну идите. Только, блядь, очередями не стреляйте!
Вышли. Поставили мишени и давай из калаша одиночными по ним постреливать. Красота!
Но тут один долбоёб решил выебнуться! Хули эти командиру патроны жалеть!
Щелкнул переключателем на стрельбу очередями и, просунув автомат под колено, в такой замысловатой позе выпустил весь рожок в сторону мишени...
- ЛОЖИИИИИСЬ! - дико заорали с блок-поста!
Все стрелки резко бросились на землю. Это потом можно будет разобраться и если это шутка - разбить шутнику морду. Но это потом!
ТАДАДАМАДАМАДАМДАМ! Вжик! Вжик! Вжик!
Над залегшими солдатами промчались пули из крупнокалиберного пулемёта! Причем стреляли по ним с блок-поста!
Пиздец!!!! Шо за хуйня!?!?!?! Все вжались в землю еще сильнее.
ТИШИНА!!! Стрелять по ним прекратили. И командир громким голосом и абсолютно нецензурными выражениями приказал всем стрелкам мгновенно явиться перед ним!
Ползком, потом быстрым бегом перепуганные и ничего не понимающие солдаты предстали перед командиром!
- Вы что (непереводимая игра слов).......! Я кому сказал, что ОЧЕРЕДЯМИ НЕ СТРЕЛЯТЬ!!!!!!!!.....
А оказалось, что пулемётчик тоже человек. И ему тоже очень скучно так долго сидеть около пулемёта. Но покидать пост нельзя, напасть могут в любой момент. Поэтому он перешёл в некое изменённое состояние сознания, в котором его мозг отфильтровывал одиночные выстрелы как абсолютно безопасные, а вот если поблизости стрельба очередью, то на блок-пост напали и надо немедленно начать стрелять в ту сторону!
Но новоприбывшую смену о таких тонкостях не предупредили.
А тот долбоклюй, выстреливший очередью из-под колена, в результате выполнения команды "Ложись" сильно вывихнул ногу. Поэтому его, несмотря на пережитый всеми стресс из-за косяка с его стороны, даже бить не стали. Повезло.
В Южной Корее прошел Чемпионат по ничегонеделанию... Победитель смог 90 минут совершенно ничего не делать. Рекорд млять!
Да они просто лохи по сравнению с нашими солдатами дежурившими на блок-посту во вторую Чеченскую!
Что делать целыми сутками в свободное от службы время на блок-посту? НЕЧЕГО! И в самоволку не уйдешь, попросту некуда. Надоедает всё! Карты, домино, трёп ... Тоска.
Особенно у новичков. Вот они, пока не стали профи в ничегонеделании и придумывают себе занятия.
А какие могут быть занятия при наличии огнестрельного оружия и патронов? Патронов, за которые легко можно отчитаться словами "Там, или вон там, кто-то подозрительно шумел, вот мы туда и пальнули!"
Решили солдаты посоревноваться в меткости. Предупредили командира, мол мы пойдём тут в сторонке в стрельбе потренируемся. - Ну идите. Только, блядь, очередями не стреляйте!
Вышли. Поставили мишени и давай из калаша одиночными по ним постреливать. Красота!
Но тут один долбоёб решил выебнуться! Хули эти командиру патроны жалеть!
Щелкнул переключателем на стрельбу очередями и, просунув автомат под колено, в такой замысловатой позе выпустил весь рожок в сторону мишени...
- ЛОЖИИИИИСЬ! - дико заорали с блок-поста!
Все стрелки резко бросились на землю. Это потом можно будет разобраться и если это шутка - разбить шутнику морду. Но это потом!
ТАДАДАМАДАМАДАМДАМ! Вжик! Вжик! Вжик!
Над залегшими солдатами промчались пули из крупнокалиберного пулемёта! Причем стреляли по ним с блок-поста!
Пиздец!!!! Шо за хуйня!?!?!?! Все вжались в землю еще сильнее.
ТИШИНА!!! Стрелять по ним прекратили. И командир громким голосом и абсолютно нецензурными выражениями приказал всем стрелкам мгновенно явиться перед ним!
Ползком, потом быстрым бегом перепуганные и ничего не понимающие солдаты предстали перед командиром!
- Вы что (непереводимая игра слов).......! Я кому сказал, что ОЧЕРЕДЯМИ НЕ СТРЕЛЯТЬ!!!!!!!!.....
А оказалось, что пулемётчик тоже человек. И ему тоже очень скучно так долго сидеть около пулемёта. Но покидать пост нельзя, напасть могут в любой момент. Поэтому он перешёл в некое изменённое состояние сознания, в котором его мозг отфильтровывал одиночные выстрелы как абсолютно безопасные, а вот если поблизости стрельба очередью, то на блок-пост напали и надо немедленно начать стрелять в ту сторону!
Но новоприбывшую смену о таких тонкостях не предупредили.
А тот долбоклюй, выстреливший очередью из-под колена, в результате выполнения команды "Ложись" сильно вывихнул ногу. Поэтому его, несмотря на пережитый всеми стресс из-за косяка с его стороны, даже бить не стали. Повезло.
- А правда ли, что все войны на Земле из-за женщин?
- Конечно. Нарожали дураков!
- Конечно. Нарожали дураков!
ЧЕСТНОЕ ИНДЕЙСКОЕ
Мы с Серегой учились в первом «Б».
Однажды, после уроков засели у него дома, чтобы вволю настреляться из настоящей «воздушки».
Не каждому выпадало такое счастье – иметь личное ружье и чтоб не три копейки пулька, а стреляй сколько влезет и куда угодно, лишь бы не в экран телевизора.
К тому же у того ружья, даже приклад был не пластиковый, а самый настоящий - деревянный. Серега божился, что «воздушка» с деревянным прикладом бьет в сто раз дальше обычной. Врал, наверное.
Точным выстрелом мы взорвали тарелку, испугались, подмели осколки и сделали маленький перерыв, а то до прихода родителей, тарелки могли быстро закончиться.
Включили телик, там шел детский фильм про то, как такие же славные парни, как мы с Серегой, построили самый настоящий двухместный вертолет с педальным приводом. Да только, в конце случилась у них неприятность – не смогли взлететь. Крутили винтом как бешенные, но от земли так и не оторвались. Стали сбрасывать лишний груз, даже некоторые доски поотрывали, но вертолет лететь почему-то не захотел.
Мы так прониклись этой драматической историей, что тут же решили срочно построить такой же вертолет, чтобы еще до зимних холодов улететь в Сибирь к индейцам. Уж мы-то взлетим, не то, что эти хлюпики из фильма. Вот только груз нужно действительно уменьшить и продумать до грамма. А, что самое главное в Сибири? Конечно же «воздушка». А как ее облегчить? Правильно, нахрен спилить приклад. Сказано – сделано, Серега покопался в дедовых инструментах, нашел пилу и тут же под корень откромсал приклад.
Вот тут и вернулся домой хромой Серегин дед. Он посмотрел на свежие стружки, подобрал с пола несчастный приклад и очень захотел хоть что-нибудь от нас услышать.
Мы все и рассказали. А куда было деваться?
Дед, на удивление, серьезно отнесся к истории про сибирских индейцев и сказал:
- Послушайте, ребята, план у вас неплохой и я не стану вас отговаривать, более того, Сережа, я прикрою тебя от отца, скажу ему, что это я случайно уронил ружье с балкона и приклад сломался об асфальт, но за это вы должны пообещать мне, что возьмете меня с собой. К индейцам улетим втроем. Знаете как я смогу педали раскрутить? Хо-хо, не только взлетим, но уже через час будем в Сибири. Только нужно немного обождать. Мне скоро обещают сделать операцию и вынуть немецкий осколок из колена, вот тогда сразу построим вертолет и улетим. А без этого никак.
- Деда, а долго ждать твою операцию?
- Ну, год, два, не больше.
- Ого! Это долго!
- Не переживайте, может и полгода. У меня, кстати, и доски для винта есть на примете.
- Доски? Ладно, подождем.
- Вот и молодцы. Только дайте слово, что без меня не будете ничего делать. Как только я ногу вылечу, так все сразу и построим.
- Даем честное индейское.
…Частенько мы собирались втроем, шушукались, рисовали чертежи вертолета, составляли списки необходимых для Сибири вещей, в общем, серьезно готовились к побегу. Еще немного и...
А года через два, деда похоронили вместе с немецким осколком в колене.
Мы с Серегой долго горевали и решили никуда не лететь, дали ведь деду «честное индейское»...
P.S.
С праздником вас!
Вспомните всех своих и чуть-чуть Серегиного деда…
Мы с Серегой учились в первом «Б».
Однажды, после уроков засели у него дома, чтобы вволю настреляться из настоящей «воздушки».
Не каждому выпадало такое счастье – иметь личное ружье и чтоб не три копейки пулька, а стреляй сколько влезет и куда угодно, лишь бы не в экран телевизора.
К тому же у того ружья, даже приклад был не пластиковый, а самый настоящий - деревянный. Серега божился, что «воздушка» с деревянным прикладом бьет в сто раз дальше обычной. Врал, наверное.
Точным выстрелом мы взорвали тарелку, испугались, подмели осколки и сделали маленький перерыв, а то до прихода родителей, тарелки могли быстро закончиться.
Включили телик, там шел детский фильм про то, как такие же славные парни, как мы с Серегой, построили самый настоящий двухместный вертолет с педальным приводом. Да только, в конце случилась у них неприятность – не смогли взлететь. Крутили винтом как бешенные, но от земли так и не оторвались. Стали сбрасывать лишний груз, даже некоторые доски поотрывали, но вертолет лететь почему-то не захотел.
Мы так прониклись этой драматической историей, что тут же решили срочно построить такой же вертолет, чтобы еще до зимних холодов улететь в Сибирь к индейцам. Уж мы-то взлетим, не то, что эти хлюпики из фильма. Вот только груз нужно действительно уменьшить и продумать до грамма. А, что самое главное в Сибири? Конечно же «воздушка». А как ее облегчить? Правильно, нахрен спилить приклад. Сказано – сделано, Серега покопался в дедовых инструментах, нашел пилу и тут же под корень откромсал приклад.
Вот тут и вернулся домой хромой Серегин дед. Он посмотрел на свежие стружки, подобрал с пола несчастный приклад и очень захотел хоть что-нибудь от нас услышать.
Мы все и рассказали. А куда было деваться?
Дед, на удивление, серьезно отнесся к истории про сибирских индейцев и сказал:
- Послушайте, ребята, план у вас неплохой и я не стану вас отговаривать, более того, Сережа, я прикрою тебя от отца, скажу ему, что это я случайно уронил ружье с балкона и приклад сломался об асфальт, но за это вы должны пообещать мне, что возьмете меня с собой. К индейцам улетим втроем. Знаете как я смогу педали раскрутить? Хо-хо, не только взлетим, но уже через час будем в Сибири. Только нужно немного обождать. Мне скоро обещают сделать операцию и вынуть немецкий осколок из колена, вот тогда сразу построим вертолет и улетим. А без этого никак.
- Деда, а долго ждать твою операцию?
- Ну, год, два, не больше.
- Ого! Это долго!
- Не переживайте, может и полгода. У меня, кстати, и доски для винта есть на примете.
- Доски? Ладно, подождем.
- Вот и молодцы. Только дайте слово, что без меня не будете ничего делать. Как только я ногу вылечу, так все сразу и построим.
- Даем честное индейское.
…Частенько мы собирались втроем, шушукались, рисовали чертежи вертолета, составляли списки необходимых для Сибири вещей, в общем, серьезно готовились к побегу. Еще немного и...
А года через два, деда похоронили вместе с немецким осколком в колене.
Мы с Серегой долго горевали и решили никуда не лететь, дали ведь деду «честное индейское»...
P.S.
С праздником вас!
Вспомните всех своих и чуть-чуть Серегиного деда…
Разговор с ветераном.
— А сколько людей вы убили за время войны?
— Ни одного.
— А откуда у вас столько наград?
— Фашистов убивал.
— А сколько людей вы убили за время войны?
— Ни одного.
— А откуда у вас столько наград?
— Фашистов убивал.
Ко Дню Победы. Или даже - в память о людях времен войны. Только что случайно вычитал в сети. Взрослый мужик, 47 лет, сижу и - комок в горле.
У знаменитого актера Василия Меркурьева (старлей Туча в "Небесном тихохода", академик Нестратов в "Верных друзьях") было несколько братьев. Один из них, Александр, умер в Ленинграде в 1942 году во время блокады от голода. Он работал Директором хлебозавода...
Это всё.
У знаменитого актера Василия Меркурьева (старлей Туча в "Небесном тихохода", академик Нестратов в "Верных друзьях") было несколько братьев. Один из них, Александр, умер в Ленинграде в 1942 году во время блокады от голода. Он работал Директором хлебозавода...
Это всё.
С восторгом мы смотрим танковый биатлон по Т-24, я при этом всегда вспоминаю рассказ своего отца.
Служить отец начал в тридцать седьмом, под Читой, помощником машиниста бронепоезда.
Когда "сменил лошадей" я не знаю, но после Финской Великую Отечественную он встретил механиком-водителем танка.
Теперь сам рассказ.
Вторая половина войны, лето. Часть, где служил отец, гонится за фрицами, но вот незадача, маленькая речка и дымящийся взорванный мост остановили часть.
Все танкисты и мотопехота остановились на берегу и вышли из машин. Кто просматривает остатки моста, кто прощупывает речушку. Речка неширокая и берега пологие и твердые и дно нормальное но вброд взять нельзя, глубина выше роста. А врагов догонять надо и быстро, а то укрепляться и взять их будет трудно, людей потеряем много.
Отец подумал, прикинул и решился. Сказал командиру, но тот промолчал, слишком велик риск. Отец сел в танк и отъехал от берега на расстояние для разгона. Солдат попросили отойти от берега, на танке закрыли люки, чем-то прикрыли вентиляторы мотора. Танк разогнался и плюхнулся в воду.
От веса и скорости танка вода разошлась и открылось дно речки. С берега был виден только зад танка. Прошли секунды и танк вылез из воды на том берегу, отъехал, развернулся и с ревом рванул обратно.
Меньше часа ушло на выполнение команды привязать к танкам грузовики на жёсткой сцепке. Раздвигая стены воды танки с машинами друг за другом преодолели речку. Машины вышли из воды только забрызганными. Солдаты и командиры преодолели речку вплавь.
Немцев догнали и взяли врасплох. Время решило всё.
Для моего отца это был последний танковый бой, тяжёлое ранение и после госпиталя танк стал недоступен.
Орден Красной звезды № 3826870 нашёл его только после войны.
Вот такой вам брод в биатлоне.
Служить отец начал в тридцать седьмом, под Читой, помощником машиниста бронепоезда.
Когда "сменил лошадей" я не знаю, но после Финской Великую Отечественную он встретил механиком-водителем танка.
Теперь сам рассказ.
Вторая половина войны, лето. Часть, где служил отец, гонится за фрицами, но вот незадача, маленькая речка и дымящийся взорванный мост остановили часть.
Все танкисты и мотопехота остановились на берегу и вышли из машин. Кто просматривает остатки моста, кто прощупывает речушку. Речка неширокая и берега пологие и твердые и дно нормальное но вброд взять нельзя, глубина выше роста. А врагов догонять надо и быстро, а то укрепляться и взять их будет трудно, людей потеряем много.
Отец подумал, прикинул и решился. Сказал командиру, но тот промолчал, слишком велик риск. Отец сел в танк и отъехал от берега на расстояние для разгона. Солдат попросили отойти от берега, на танке закрыли люки, чем-то прикрыли вентиляторы мотора. Танк разогнался и плюхнулся в воду.
От веса и скорости танка вода разошлась и открылось дно речки. С берега был виден только зад танка. Прошли секунды и танк вылез из воды на том берегу, отъехал, развернулся и с ревом рванул обратно.
Меньше часа ушло на выполнение команды привязать к танкам грузовики на жёсткой сцепке. Раздвигая стены воды танки с машинами друг за другом преодолели речку. Машины вышли из воды только забрызганными. Солдаты и командиры преодолели речку вплавь.
Немцев догнали и взяли врасплох. Время решило всё.
Для моего отца это был последний танковый бой, тяжёлое ранение и после госпиталя танк стал недоступен.
Орден Красной звезды № 3826870 нашёл его только после войны.
Вот такой вам брод в биатлоне.
3
Недавно наткнулся на интересный факт: Во время Второй Мировой Войны у многих английских летчиков, сбитых и попавших в плен, фашисты конфисковали их наручные часы на нужды Германской Армии. Без наручных часов англичанам было в плену тяжело - ни время для чая узнать, ни побег организовать. Поэтому они стали заказывать и получать часы по почте у фирмы "Ролекс" в Швейцарии. Самое интересное в этой истории не то, что письма из концлагеря доходили в Швейцарию, и посылки с "ролексами" возвращались обратно и доходили до адресатов, а самое интересное то, что фирма "Ролекс" посылала часы пленным англичанам практически бесплатно, только за обещание ЗАПЛАТИТЬ ПОСЛЕ ВОЙНЫ.
А мне вспомнились рассказы моего отца, родившегося перед самой Войной в одной из поволжских деревень. Как его с остальными детсадовцами во время сбора урожая выводили на целые дни на скошеные поля, собирать упавшие пшеничные ЗЕРНА, и что если повезет, то за день удавалось собрать ЦЕЛУЮ КРУЖКУ зерен. Как было голодно, несмотря что его отец, мой дед, слал все карточки своего офицерского пайка домой, чтобы прокормить свою жену и двух маленьких сыновей. Как придя с матерью в сельпо, он первым делом смел ладонью все хлебные крошки с прилавка, который приходился как раз на уровне его глаз, из засунул их себе в рот, к стыду своей матери...
Наш народ и Европа видели и видят ту Войну по-разному. И никогда они не поймут нас, и мы не поймем их, надо прекратить себя обманывать в этом. И когда сейчас люди в черной форме с факелами маршируют через центр Киева, Господа в Европе не беспокоятся, что поставки их "ролексов" могут быть нарушены.
С Днем Победы, мужики! Наши деды сделали что-то правильное в Истории, а мы не должны забыть ни это, ни куда Господа с "ролексами" могут завести сейчас...
А мне вспомнились рассказы моего отца, родившегося перед самой Войной в одной из поволжских деревень. Как его с остальными детсадовцами во время сбора урожая выводили на целые дни на скошеные поля, собирать упавшие пшеничные ЗЕРНА, и что если повезет, то за день удавалось собрать ЦЕЛУЮ КРУЖКУ зерен. Как было голодно, несмотря что его отец, мой дед, слал все карточки своего офицерского пайка домой, чтобы прокормить свою жену и двух маленьких сыновей. Как придя с матерью в сельпо, он первым делом смел ладонью все хлебные крошки с прилавка, который приходился как раз на уровне его глаз, из засунул их себе в рот, к стыду своей матери...
Наш народ и Европа видели и видят ту Войну по-разному. И никогда они не поймут нас, и мы не поймем их, надо прекратить себя обманывать в этом. И когда сейчас люди в черной форме с факелами маршируют через центр Киева, Господа в Европе не беспокоятся, что поставки их "ролексов" могут быть нарушены.
С Днем Победы, мужики! Наши деды сделали что-то правильное в Истории, а мы не должны забыть ни это, ни куда Господа с "ролексами" могут завести сейчас...
Рассказывают, во время войны Уинстон Черчилль принимал бюджет Великобритании у канцлера казначейства сэра Джона Андерсона и спросил:
- Почему у нас здесь расходов на культуру нет?
- Война идёт, - ответил тот.
- Если на культуру нет расходов, зачем мы воюем? - парировал Черчилль.
- Почему у нас здесь расходов на культуру нет?
- Война идёт, - ответил тот.
- Если на культуру нет расходов, зачем мы воюем? - парировал Черчилль.
Подполковник Джек Черчилль, по прозвищу «Вояка Джек Черчилль» и «Безумный Джек», был самым отмороженным британским солдатом, воевавшим во время Второй мировой войны. В бой Джек ходил вооружённый луком, стрелами и коротким шотландским палашом. В мае 1940 года, Черчилль и его подразделение Манчестерского полка напали на немецкий патруль близ L’Epinette, Франция. Черчилль подал сигнал к атаке, застрелив немецкого фельдфебеля из лука, войдя в историю Второй мировой войны как единственный британский солдат, застреливший врага из подобного оружия. После битвы за Дюнкерк, Джек пошел добровольцем в Commandos, даже не представляя, что из себя представляет это подразделение — его просто заинтересовало устрашающее название. Черчилль был вторым командиром коммандос в рейде «Стрельба из лука» - так называлась операция специальных подразделений британских вооруженных сил на захваченном Германией норвежском острове Вогсёй 27 декабря 1941 года. Черчилль первым выпрыгнул из засады и храбро сыграл мелодию на волынке, прежде чем бросить гранату. За свой героизм, Черчилль получил Военный крест. Во время боевых действий в Италии роте Черчилля было поручено захватить городок Пьеголетти. Понимая, что его солдаты не смогут подобраться к фашистам незамеченными, Джек идет на рискованный шаг, который являлся авантюрой чистой воды. Дождавшись темноты, он выстроил солдат в несколько шеренг и отдал команду о наступлении. При этом они должны были кричать во всю силу – «Коммандос!!!» Трюк удался – от неожиданности немцы растерялись и были успешно взяты в плен в количестве около 130 человек. Тем временем сам Черчилль выкидывал еще более отчаянные штуки. В компании одного капрала он подкрался к лагерю солдат Вермахта, которые рыли миномётную траншею. Подкараулив двух часовых, Черчилль выбежал на них с мечом и заорал «Хенде Хох!» Немцы от удивления тут же сдались. Сдав одного из часовых капралу, Черчилль одел второму на шею кожаный ремешок от револьвера и велел идти вдоль кромки немецких позиций. Подходя к каждой группе немцев, Черчилль усыплял их внимание видом товарища и живо брал в плен. Под утро ему удалось захватить 42 солдата. Черчилль погрузил на них всё снаряжение, включая винтовки и миномёты, и вместе они направились обратно в английский лагерь. В 1944 году он возглавил Commandos в Югославии. В мае ему было приказано атаковать контролируемый немцами остров Брач. Он организовал пеструю армию из 1500 партизан и 43 коммандос. Волынка Черчилля подала сигнал вступить в бой с противником. Только Джеку и еще шестерым удалось добраться до цели. Под огнём миномета погибли все его соратники, но Черчилль, продолжал играть на волынке песню «Неужели вы уже не вернётесь?». В конце концов его закидали гранатами и в бессознательном состоянии захватили в плен. Когда Черчилля доставили в германскую столицу, тот умудрился поджечь самолёт Люфтваффе при помощи обрывка бумаги и огарка свечи. После Берлина Джек попал в концлагерь Заксенхаузен, откуда тут же бежал, умудрился добраться до Ростока, но был снова схвачен и отправлен в Австрию. Из австрийского лагеря Черчилль снова бежал, воспользовавшись минутной неполадкой в электрической системе освещения, и на этот раз успешно добрался до освобождённой союзниками Италии, прошагав 150 миль с одной ржавой банкой лука в качестве еды. Война в Европе закончилась. «Если бы не эти чертовы янки, мы могли бы весело воевать еще лет 10!», сокрушался Джек — «Ну, ещё ведь японцы же остались!». Однако, и здесь удача отвернулась от Безумного Джека. Его переправили воевать в Бирму, но тут капитулировал и Токио. Подполковник Черчилль на это отреагировал следующим образом: «Ну, так как японцы меня надули, то наша команда поехала воевать с индонезийцами». После войны Безумный Джек Черчилль снимался в кино, переквалифицировался из спецназовца в воздушные десантники и закончил службу в 1959 году, успев еще повоевать в Палестине, с еврейской Хаганой и арабскими радикалами. Умер Безумный Джек в своем доме в Суррее в 1996 году, в возрасте 89 лет, оставив после себя двух сыновей.
Среди коментариев:
А писали, что Дункан Маклауд - вымышленный персонаж))))
Среди коментариев:
А писали, что Дункан Маклауд - вымышленный персонаж))))
Из реальных воспоминаний реальных людей про реальную войну. Сентенции моего преподавателя в институте на военной кафедре, начало восьмидесятых.
- Вы идиоты. Главное, о чем вы должны думать, когда учитесь - среднее время жизни. Среднее время жизни лейтенанта на войне было 2 минуты. Старшего лейтенанта - уже 2 недели. Полковника - полгода. Для солдат так и не смогли подсчитать. Вот об этом вы должны думать. И для этого вы должны учиться, учиться и еще раз хорошо учиться.
- Вы идиоты и раздолбаи. Вы думаете, ваше раздолбайство передо мной - это героизм? Вы слишком много смотрели телевизор! Знаете, какие герои на войне ходили в разведку? Никто никогда в разведку добровольно не ходил. Туда посылали таких раздолбаев, как вы. Вернулся, задание выполнил? Молодец, вот тебе медалька. Завтра опять пойдешь.
(Речь о Второй мировой войне. Для нашей семьи она была именно Вторая мировая, так как деда забрали на финскую, а вернулся он через 2 года после окончания японской. Дома оставалось трое несовершеннолетних детей. Такие дела.)
- Вы идиоты. Главное, о чем вы должны думать, когда учитесь - среднее время жизни. Среднее время жизни лейтенанта на войне было 2 минуты. Старшего лейтенанта - уже 2 недели. Полковника - полгода. Для солдат так и не смогли подсчитать. Вот об этом вы должны думать. И для этого вы должны учиться, учиться и еще раз хорошо учиться.
- Вы идиоты и раздолбаи. Вы думаете, ваше раздолбайство передо мной - это героизм? Вы слишком много смотрели телевизор! Знаете, какие герои на войне ходили в разведку? Никто никогда в разведку добровольно не ходил. Туда посылали таких раздолбаев, как вы. Вернулся, задание выполнил? Молодец, вот тебе медалька. Завтра опять пойдешь.
(Речь о Второй мировой войне. Для нашей семьи она была именно Вторая мировая, так как деда забрали на финскую, а вернулся он через 2 года после окончания японской. Дома оставалось трое несовершеннолетних детей. Такие дела.)
6
БЕССМЕРТНЫЙ
Эта маленькая история случилась ровно год назад, 9-го мая, в городе Туле, на городском параде.
Играла музыка, мелькали букеты, не спеша продвигались нарядные виллисы.
По проспекту Ленина плыл бесконечный строй черно-белых бессмертных героев той войны. Все молодые, сильные, красивые, почти живые. И каждый из них, деревянной рукой, вел своего внука или правнука.
Вдруг, одна девчушка неожиданно отдала прадеда маме и быстро скрылась в гуще народа.
Девочку звали Наташа, и ей на мгновение показалось, что где-то в толпе, над головами, мелькнул ее прадед. Та же улыбка, те же усы, и медали вроде те же…
Наташа с трудом протиснулась сквозь плотную колонну и, наконец, нашла то что искала: какой-то щекастый мальчик, лет десяти, действительно нес фотографию ее родного прадеда. Девочка сразу узнала ее, ведь фотка та была единственная, прадед прислал ее с фронта и вскоре погиб.
Наташа аж захлебнулась от праведной ярости. Какая подлость! Даже имя не изменили!
Она бросилась на щекастого и стала вырывать у него плакат со своим героическим прадедом.
Но, мальчик, нисколько не смутился, не убежал, он отпихнул Наташу и принялся отчаянно сражаться за свой транспарантик.
Тут на помощь подоспела Наташина мама:
- А ну, отпусти, Гаденыш! Ты где это взял, бессовестный!? Это же наше! Сюда приходят люди с фотографиями своих дедов, а не чужих! Дай сюда, наглец!
Мальчик, оставшись без плаката, беспомощно заплакал и стал звать: «Ма-ма! Ма-ма! Они забрали!»
Толпа расступилась и из нее вынырнула взбешенная мамаша мальчика:
- В чем дело?! Вы с ума сошли, женщина?! Отдайте сюда! Какого черта к ребенку пристала!?
- Что!? Это вам должно быть стыдно! Чему вы учите сына? Распечатали чужой портрет, прицепили на палку и вперед на парад?! И где вы взяли нашу фотографию?
- Вы, что, ненормальная? Да - это мой родной дед - Сорокин Петр Поликарпович!
- Как? Как ваш? Но ведь, он мой… тоже.
- В смысле ваш...? Так, вы, что, дочь Николая?
- Я? Да… А?
- Боже мой, значит мы с тобой двоюродные сестры. Я ведь сто лет назад хотела найти кого-нибудь из ваших, но, то одно, то другое…
- Познакомьтесь, дети, вы брат и сестра, троюродные, правда, но ничего, все равно для нашего деда мы все одна большая семья…
С того дня прошел год, но обе семьи за это время успели очень сдружиться и превратиться в одну. Они теперь даже не представляют себе, как жили раньше, почти не зная о существовании друг друга.
И сегодня, Петр Поликарпович Сорокин поведет на парад своих правнуков, но только уже без ссор и обид, ведь его деревянной руки хватит на всех.
Наверняка хватит, он ведь настоящий бессмертный герой.
Еще бы, семьдесят лет как погиб, а все еще продолжает держать в кулаке всю свою большую семью…
P.S.
С праздником всех вас! Вспомните и поплачьте…
Эта маленькая история случилась ровно год назад, 9-го мая, в городе Туле, на городском параде.
Играла музыка, мелькали букеты, не спеша продвигались нарядные виллисы.
По проспекту Ленина плыл бесконечный строй черно-белых бессмертных героев той войны. Все молодые, сильные, красивые, почти живые. И каждый из них, деревянной рукой, вел своего внука или правнука.
Вдруг, одна девчушка неожиданно отдала прадеда маме и быстро скрылась в гуще народа.
Девочку звали Наташа, и ей на мгновение показалось, что где-то в толпе, над головами, мелькнул ее прадед. Та же улыбка, те же усы, и медали вроде те же…
Наташа с трудом протиснулась сквозь плотную колонну и, наконец, нашла то что искала: какой-то щекастый мальчик, лет десяти, действительно нес фотографию ее родного прадеда. Девочка сразу узнала ее, ведь фотка та была единственная, прадед прислал ее с фронта и вскоре погиб.
Наташа аж захлебнулась от праведной ярости. Какая подлость! Даже имя не изменили!
Она бросилась на щекастого и стала вырывать у него плакат со своим героическим прадедом.
Но, мальчик, нисколько не смутился, не убежал, он отпихнул Наташу и принялся отчаянно сражаться за свой транспарантик.
Тут на помощь подоспела Наташина мама:
- А ну, отпусти, Гаденыш! Ты где это взял, бессовестный!? Это же наше! Сюда приходят люди с фотографиями своих дедов, а не чужих! Дай сюда, наглец!
Мальчик, оставшись без плаката, беспомощно заплакал и стал звать: «Ма-ма! Ма-ма! Они забрали!»
Толпа расступилась и из нее вынырнула взбешенная мамаша мальчика:
- В чем дело?! Вы с ума сошли, женщина?! Отдайте сюда! Какого черта к ребенку пристала!?
- Что!? Это вам должно быть стыдно! Чему вы учите сына? Распечатали чужой портрет, прицепили на палку и вперед на парад?! И где вы взяли нашу фотографию?
- Вы, что, ненормальная? Да - это мой родной дед - Сорокин Петр Поликарпович!
- Как? Как ваш? Но ведь, он мой… тоже.
- В смысле ваш...? Так, вы, что, дочь Николая?
- Я? Да… А?
- Боже мой, значит мы с тобой двоюродные сестры. Я ведь сто лет назад хотела найти кого-нибудь из ваших, но, то одно, то другое…
- Познакомьтесь, дети, вы брат и сестра, троюродные, правда, но ничего, все равно для нашего деда мы все одна большая семья…
С того дня прошел год, но обе семьи за это время успели очень сдружиться и превратиться в одну. Они теперь даже не представляют себе, как жили раньше, почти не зная о существовании друг друга.
И сегодня, Петр Поликарпович Сорокин поведет на парад своих правнуков, но только уже без ссор и обид, ведь его деревянной руки хватит на всех.
Наверняка хватит, он ведь настоящий бессмертный герой.
Еще бы, семьдесят лет как погиб, а все еще продолжает держать в кулаке всю свою большую семью…
P.S.
С праздником всех вас! Вспомните и поплачьте…
Приехала делегация из Франции на празднование, возложение венков. Ну зашел разговор об ужасах войны. Пожилая француженка всплеснув руками, перебивает: "О, да что вы можете знать о трудностях и лишениях! Мне мама сама рассказывала, что во время оккупации в Париже невозможно было достать крахмал! И папа был вынужден ходить на службу в ненакрахмаленных рубашках!"
Как-то не захотелось продолжать беседу.
Как-то не захотелось продолжать беседу.
Ветеран войны пришёл накануне 70-летия Победы с внуками на Красную площадь.
- Я помню, - рассказывает он, - как мы в сорок первом году Мавзолей маскировали от фашистов. Они ведь тогда были совсем рядом...
Тут, подходя поближе, он замечает, что мавзолей снова замаскирован.
- Шо, опять?!..
- Я помню, - рассказывает он, - как мы в сорок первом году Мавзолей маскировали от фашистов. Они ведь тогда были совсем рядом...
Тут, подходя поближе, он замечает, что мавзолей снова замаскирован.
- Шо, опять?!..
Во время второй мировой, США поставляли СССР в качестве помощи грузовики. К каждому "Студебеккеру" полагалось некое приданное: набор инструментов и коричневое кожаное пальто для водителя. Разумеется, ни одному советскому шоферу такие пальто даже не снились. Все они достались начальникам, в том числе и высшим.
Как известно, во время войны Черчилль прилетал в Москву. Его самолет приземлился на аэродроме, подкатили трап и распахнули дверцу. Сделав первый шаг, английский премьер увидел толпу встречающих - дипломатов, различных функционеров и высших коммандующих. И все эти люди были одеты в одинаковые кожаные пальто.
Черчилль замер, и, повернувшись вполоборота к своей свите, тихо произнес:
- Похоже, меня здесь встречают члены профессионального союза шоферов?
Как известно, во время войны Черчилль прилетал в Москву. Его самолет приземлился на аэродроме, подкатили трап и распахнули дверцу. Сделав первый шаг, английский премьер увидел толпу встречающих - дипломатов, различных функционеров и высших коммандующих. И все эти люди были одеты в одинаковые кожаные пальто.
Черчилль замер, и, повернувшись вполоборота к своей свите, тихо произнес:
- Похоже, меня здесь встречают члены профессионального союза шоферов?
В начале второй мировой войны командир одного из гарнизонов в Африке получает сообщение: "Объявлена война. Возьмите под стражу всех врагов в вашей местности". Через некоторое время он шлет доклад об исполнении: "Ваш приказ выполнен. Арестованы два бельгийца, три немца, один француз, четыре американца. Срочно сообщите, с кем воюем".
После начала Первой мировой войны Румыния долго колебалась, к кому примкнуть – к Антанте или к блоку Центральных держав.
Согласно легенде кайзер Вильгельм однажды спросил у начальника Полевого Генерального штаба фон Мольтке (младшего) о том, что он думает о Румынии. Мольтке ответил: «Нам все равно, Ваше Величество, на чьей стороне вступит в войну Румыния. Если на нашей, потребуются 10 дивизий, чтобы спасти ее от разгрома. Если против нас, понадобятся те же 10 дивизий, чтобы ее разгромить».
Согласно легенде кайзер Вильгельм однажды спросил у начальника Полевого Генерального штаба фон Мольтке (младшего) о том, что он думает о Румынии. Мольтке ответил: «Нам все равно, Ваше Величество, на чьей стороне вступит в войну Румыния. Если на нашей, потребуются 10 дивизий, чтобы спасти ее от разгрома. Если против нас, понадобятся те же 10 дивизий, чтобы ее разгромить».
По поводу "шинельной" темы во Второй Мировой Войне хочу рассказать историю, услышанную по телевизору еще пару десятков лет назад от ветерана, еще довольно бодрого пожилого человека. Рассказ с его слов:
- Воевал уже не первый месяц, многое повидал. Но случилась беда, откуда не ждал. Заболел зуб, причем конкретно. Два дня болит - боль не проходит. Хочется уже идти в атаку. Если умру, так хоть отмучаюсь.
И вот пошли мы в атаку. Так получилось, что я повернул голову и в этот момент немецкая пуля пробивает мне щеку, выбивает больной зуб, заодно и здоровый и уходит навылет.
Вы не представляте, как я был благодарен тому фашисту, который выстрелил. Вылечил оперативно, без наркоза :))
- Воевал уже не первый месяц, многое повидал. Но случилась беда, откуда не ждал. Заболел зуб, причем конкретно. Два дня болит - боль не проходит. Хочется уже идти в атаку. Если умру, так хоть отмучаюсь.
И вот пошли мы в атаку. Так получилось, что я повернул голову и в этот момент немецкая пуля пробивает мне щеку, выбивает больной зуб, заодно и здоровый и уходит навылет.
Вы не представляте, как я был благодарен тому фашисту, который выстрелил. Вылечил оперативно, без наркоза :))
10
Тоже расскажу про деда и вторую мировую. Был он сначала подпольщик, потом артиллерист, причем - вот кроме шуток - героический. Шесть раз вызывал огонь на себя. Медалей и орденов столько, что на парадном мундире они выглядели как кольчуга.
Он постоянно возглавлял парады на 9 мая с такими же дедами-героями и часто ходил по школам, рассказывая про войну.
А мне он однажды рассказывал, как в него с небольшого расстояния немец пальнул из того, что принято называть шмайссером, а в оригинале он вроде MP40. Пули попали в руку, пробив шинель, но на самой руке оставили только ожоги и выкатились из рукава буквально в кулак. Дед говорил, это потому, что у "шмайссеров" убойная сила была крайне невелика. Но я вот думаю - это же реальный "миллиметраж". шинель-то они пробили. А стой немец на пару метров ближе, ситуация могла бы повернуться совсем по-другому.
Вечная слава нашим дедам и бабкам.
Он постоянно возглавлял парады на 9 мая с такими же дедами-героями и часто ходил по школам, рассказывая про войну.
А мне он однажды рассказывал, как в него с небольшого расстояния немец пальнул из того, что принято называть шмайссером, а в оригинале он вроде MP40. Пули попали в руку, пробив шинель, но на самой руке оставили только ожоги и выкатились из рукава буквально в кулак. Дед говорил, это потому, что у "шмайссеров" убойная сила была крайне невелика. Но я вот думаю - это же реальный "миллиметраж". шинель-то они пробили. А стой немец на пару метров ближе, ситуация могла бы повернуться совсем по-другому.
Вечная слава нашим дедам и бабкам.
7
В телефонной книге Нью-Йорка до Второй мировой войны было 22 фамилии Гитлер и ни одной - после.
100 лет назад Германия начала 1-ю мировую войну.
75 лет назад Германия начала 2-ю мировую войну.
50 лет назад СССР и Восточная Германия подписывают Договор о дружбе на 20 лет.
25 лет назад Германия разрушила Берлинскую стену.
Жду от Германии в этом году чего-то особенного.
75 лет назад Германия начала 2-ю мировую войну.
50 лет назад СССР и Восточная Германия подписывают Договор о дружбе на 20 лет.
25 лет назад Германия разрушила Берлинскую стену.
Жду от Германии в этом году чего-то особенного.
Реклама армии:
В Первую мировую войну среди погибших насчитывалось 90% военных и 10% гражданских лиц. Во Вторую мировую войну погибло 50% военных и 50% гражданских лиц. Завершился XX век бомбардировками Югославии, во время которых погибло 90% мирных жителей и 10% военнослужащих. Новое тысячелетие открылось войной в Ираке. Точных статистических данных о жертвах нет, но все более-менее сходятся на том, что соотношение погибших мирных жителей к погибшим военным составляет 50 к 1.
Служба в армии – твой шанс выжить в грядущей войне!
В Первую мировую войну среди погибших насчитывалось 90% военных и 10% гражданских лиц. Во Вторую мировую войну погибло 50% военных и 50% гражданских лиц. Завершился XX век бомбардировками Югославии, во время которых погибло 90% мирных жителей и 10% военнослужащих. Новое тысячелетие открылось войной в Ираке. Точных статистических данных о жертвах нет, но все более-менее сходятся на том, что соотношение погибших мирных жителей к погибшим военным составляет 50 к 1.
Служба в армии – твой шанс выжить в грядущей войне!