Стрельба в школе, рамки не сработали, все ищут виновных... Расскажу байку, была может со мной а может я все выдумал ибо недуховноскрепный.
Было это когда нигде не работал, кроме как на всевозможных обьектах. И вот как-то звонок в начале августа с предложением - срочно сделать в нескольких школах СКУД и видео. Скинули проекты, глянул - да, мой профиль. Ну давайте обсуждать поподробнее. Выясняется, что пункт "а" - надо все сдать к 1 сентября. Трудно, но реально, хотя придется повкалывать аки стахановцам. Вот пункт "б" поинтереснее. Денег за такую работу предлагают не то что мало, а неприлично мало. Спокойно обьясняю, что таких расценок нет. Тем более срочность и качество. Не бывает хорошо быстро и за копейки. А мне говорят что у них такой бюджет и поскольку это для детей то я ОБЯЗАН! А то первого сентября школы не откроют, а это очень важно , потому что дети это святое.
Когда был молодой и глупый, повелся бы. Сейчас старый и глупый - не повелся. Назвал реальный ценник, выслушал, что я требую нереального, пожал плечами. Нет так нет. Еще дней десять названивали, уговаривали, просили, даже стыдили. Но денег не прибавили.
Месяца через три знакомый попросил глянуть такую школу ибо камеры не показывают. Приехал, полюбовался. Монтаж - "сралимазали", половина проводов просто недотянута до камер, в СКУД не лез, но скорее всего там так же. Задаю вопрос - а почему вы собственно меня позвали а не тех кто делал? А мне так грустно отвечают - так мы подписали что все приняли и 100% все работает. А раз теперь не работает то это наша проблема.
Офигев слегка, уточняю - а зачем вы вообще подписали акт? Если система не работает и это видно невооруженным глазом?! Еще грустнее отвечают, увы, мы бы не подписывали, но сверху пришел очень строгий приказ. Ибо отчеты о стопроцентной оснащенности школ СКУД и видеонаблюдением уже легли на стол министру, а министр отчитался перед президентом.
Идея ясна. 100500 мильярдов выделено, до реально выполняющих работу субсубсуб...(хз сколько еще раз суб) подрядчиков доползло столько денег, что взялись только самые самые рукожопые халтурщики. Но в отчетах, как в песенке про прекрасную маркизу, "Всё хорошо, всё хорошо!"
Вот только камеры не показывают, или показывают хреново, а система контроля не реагирует на человека с огнестрелом.
9 декабря
Лучшие истории прошлых лет в этот день
Новые истории - основной выпуск
Одну мою знакомую, незамужнюю, немногим за тридцать, в отпуске занесло в другой конец города. Туда где она редко бывает. И вот сидит Надя на лавочке возле маленького скверика и кушает мороженку с клубничным джемом. Вдруг смотрит неподалёку от неё что-то происходит. Компания мальчишек издевается над своим сверстником, толкнула его на землю, обзывает. Конечно, не устояла, бросила недоеденное мороженое, вмешалась, разогнала хулиганов. Кто-то даже сумкой по спине получил. Пацан лет десяти-одиннадцати вытер протянутым платком разбитый нос и поблагодарил.
- Спасибо.
- Не за что. Как найти твоих родителей? Давай я маме позвоню?
Надя и правда позвонила, но мама оказалась странная - сказала, что приехать сможет только через час-полтора. Ну что делать, знакомая моя ребёнка бросать не стала, отвела в кафе пообедать. Сидят лопают котлетки с пюрешкой, салатик с крабовыми палочками, а мамы всё нет и нет. Мальчик, которого звали Виталя, ей перезвонил, но родительница попросила дать трубку Наде и сказала, чтобы она по возможности подвезла её сына в центр города, а там он её уже сам дождётся. Не маленький. Надя согласилась, но из разговора сразу поняла, что мама будет не скоро. А парень что-то вообще приуныл, нахмурился.
Жалко его, поэтому знакомая моя взяла и зачем-то потащила расстроенного ребёнка в парк. Этот парк она терпеть не могла, ибо гуляла там всё время одна, а люди вокруг наоборот с кем-то. Но в этот раз Наде даже понравилось. Покатались на карусели, покормили уток и лебедей, купила Витале сахарную вату и чипсов. Взамен парень рассказывал много интересного. С шутками-прибаутками так и до центра добрались. Сидели на лавочке, смеялись, болтали ногами и вдруг парнишка закричал:
- Тётя Надя, папа, папа идет!
Надя поворачивает голову в указанном направлении и замирает как громом поражённая. Почему? Потому что увидела своего коллегу по бывшей работе, в которого была влюблена, но боялась, что не найдёт общий язык с его сыном от первого брака, так как не умела общаться с детьми (опыта не было), поэтому не отвечала на его шаги. Оказывается, мама мальчика не смогла отпроситься с работы и позвонила бывшему супругу, который после этого случая через пару лет стал Надиным мужем.
- Спасибо.
- Не за что. Как найти твоих родителей? Давай я маме позвоню?
Надя и правда позвонила, но мама оказалась странная - сказала, что приехать сможет только через час-полтора. Ну что делать, знакомая моя ребёнка бросать не стала, отвела в кафе пообедать. Сидят лопают котлетки с пюрешкой, салатик с крабовыми палочками, а мамы всё нет и нет. Мальчик, которого звали Виталя, ей перезвонил, но родительница попросила дать трубку Наде и сказала, чтобы она по возможности подвезла её сына в центр города, а там он её уже сам дождётся. Не маленький. Надя согласилась, но из разговора сразу поняла, что мама будет не скоро. А парень что-то вообще приуныл, нахмурился.
Жалко его, поэтому знакомая моя взяла и зачем-то потащила расстроенного ребёнка в парк. Этот парк она терпеть не могла, ибо гуляла там всё время одна, а люди вокруг наоборот с кем-то. Но в этот раз Наде даже понравилось. Покатались на карусели, покормили уток и лебедей, купила Витале сахарную вату и чипсов. Взамен парень рассказывал много интересного. С шутками-прибаутками так и до центра добрались. Сидели на лавочке, смеялись, болтали ногами и вдруг парнишка закричал:
- Тётя Надя, папа, папа идет!
Надя поворачивает голову в указанном направлении и замирает как громом поражённая. Почему? Потому что увидела своего коллегу по бывшей работе, в которого была влюблена, но боялась, что не найдёт общий язык с его сыном от первого брака, так как не умела общаться с детьми (опыта не было), поэтому не отвечала на его шаги. Оказывается, мама мальчика не смогла отпроситься с работы и позвонила бывшему супругу, который после этого случая через пару лет стал Надиным мужем.
Совсем не смешно.
Когда мы были маленькими, как все дети, очень любили сладости, которые родители нам изредка покупали и пекла мама. Мы думали, что наш папа совсем не любит конфет, он их никогда в жизни не ел, всегда отдавал нам. Что в этом что-то "не то" я начал догадываться, к сожалению, только к 20 годам. Однажды я ЗАСТАВИЛ его съесть шоколадную конфету, коробку которых, "на всякий случай", купил и привёз ему, как гостинец. Стараясь не показать эмоций, папа с явным удовольствием съел конфету. Я сам наотрез отказался угощаться теми конфетами и приказал ему съесть все конфеты до моего следующего приезда (через 5-6 дней). Папа съел конфеты, т.к. ОН ВСЕГДА ЛЮБИЛ КОНФЕТЫ, но своих детей любил ещё больше, потому их отдавал нам. С того дня я, приезжая в гости, всегда привозил ему коробку самых лучших шоколадных конфет.
Вспомнился миф, когда птица кормила своих птенцов своим сердцем...
Папа, как нам Тебя не хватает!!!
Когда мы были маленькими, как все дети, очень любили сладости, которые родители нам изредка покупали и пекла мама. Мы думали, что наш папа совсем не любит конфет, он их никогда в жизни не ел, всегда отдавал нам. Что в этом что-то "не то" я начал догадываться, к сожалению, только к 20 годам. Однажды я ЗАСТАВИЛ его съесть шоколадную конфету, коробку которых, "на всякий случай", купил и привёз ему, как гостинец. Стараясь не показать эмоций, папа с явным удовольствием съел конфету. Я сам наотрез отказался угощаться теми конфетами и приказал ему съесть все конфеты до моего следующего приезда (через 5-6 дней). Папа съел конфеты, т.к. ОН ВСЕГДА ЛЮБИЛ КОНФЕТЫ, но своих детей любил ещё больше, потому их отдавал нам. С того дня я, приезжая в гости, всегда привозил ему коробку самых лучших шоколадных конфет.
Вспомнился миф, когда птица кормила своих птенцов своим сердцем...
Папа, как нам Тебя не хватает!!!
7
С отцом за грибами
Приятель рассказал однажды, как они с другом набрели в лесу на полянку белых.
Корзины у них уже были полные, поэтому место запомнили, отметили на навигаторе. И отправились дальше домой.
На следующий день пришли снова – не могут эту полянку найти. Навигатор показывает, что они на месте. Все вокруг исходили – нет той полянки.
А у меня с папой обратный случай был.
Он очень любил лес. Водил меня за грибами с самого-самого моего малолетства. И выражение «тихая охота» впервые я от него услышал.
Если собирались куда-то подальше и надолго, он обувался в кирзачи. И мне первые кирзовые сапожки купил, когда мне 4-5 лет было.
Кстати. – интересный нюанс той эпохи начала шестидесятых – в магазине продавались кирзовые сапоги детских размеров. И их покупали.
Помню своё удовольствие, когда туго намотаю портяночку, суну ногу в сапожок, и слегка притопну, чтобы почувствовать, что нога в сапоге, как влитая.
Помнится, что с отцом часто мы ездили на 33-й километр. Сейчас эта дорога называется А-108.
Приходили на трассу, ловили попутку… Отец говорил шофёру: «Тридцать третий…»
Вылезали из высокой кабины грузовой машины, пересекали дорогу… Здесь была березовая опушка. Отец срезал по палочке мне и себе, обязательно находил на этой опушке белый, и мы углублялись в лес.
Однажды белого на этой опушке не было. Отец снова и снова её прочесывал. Я уже начал просить: «Папа! Пойдем дальше!»
Он ответил: «Погоди. Я же всегда отсюда первого белого забираю…» Но тут он нашел пенёк недавно срезанного белого гриба, и успокоился: «Вот видишь, - он нас ждал, а мы припоздали». Пошли мы дальше.
В тот же или в другой раз, бродим мы с ним где-то там же по лесу. Хорошо углубились – дороги почти уже не слышно. Я опередил его, когда слышу сзади: «Что же ты мимо грибов прошел?» Оглядываюсь, - он палочкой показывает на подосиновики. Большой, рядом с ним – чуть поменьше, а совсем крохотный – сантиметрах в пятнадцати от них.
Он наклонился с ножиком к грибам – никогда не рвал их, только срезал. Говорит: «Этот мелкий… И оставлять его ни к чему – засохнет, когда большие срежу, и забирать зачем эту мелочь».
Я говорю: «Папа! Смотри, - эти грибы, как мама, папа и сыночек. Оставь его – пусть вырастет!»
Отец снова объяснил, что грибница одна, и. когда он срежет эти грибы – тот перестанет расти. Я – не соглашался. Папа немножко рассердился, что я ему не верю, и сказал: «Вот послезавтра придем сюда – сам увидишь!»
Я огляделся вокруг – сплошной одинаковый лес. Говорю: «А как же мы найдем это место?» Отец усмехнулся: «Это же лес. Как тут можно заблудиться?!» Он подошел к осине, и сделал на уровне глаз ножиком затес в половину моей ладошки размером.
И вот мы снова бродим по этому лесу, про тот грибок я забыл за прошедшие два дня, снова опережаю отца, и слышу вдруг сзади: «Вот видишь! Говорил тебе…» Он показывает палочкой на сморщенный высохший грибок. Я ищу пеньки от тех, которые он позавчера рядом срезал, и не нахожу. Говорю: «А это точно то место?» Отец отвечает: «Конечно…» И вот тут я был поражен. Он поднимает глаза, поворачивает голову, и ищет осину и затес на ней. Находит, и показывает мне.
То есть, глубоко в лесу, который мне казался совершенно однообразным, он легко узнал ту самую маленькую полянку, нашел в этой траве тот крохотный грибок, а затес на осине, получается, был для него даже и лишним.
Он умер, когда мне было семь.
За грибами ходить люблю, но выбираюсь редко, и нахожу их мало.
На фото – мне два года и одиннадцать месяцев. Фотографировал он.
Приятель рассказал однажды, как они с другом набрели в лесу на полянку белых.
Корзины у них уже были полные, поэтому место запомнили, отметили на навигаторе. И отправились дальше домой.
На следующий день пришли снова – не могут эту полянку найти. Навигатор показывает, что они на месте. Все вокруг исходили – нет той полянки.
А у меня с папой обратный случай был.
Он очень любил лес. Водил меня за грибами с самого-самого моего малолетства. И выражение «тихая охота» впервые я от него услышал.
Если собирались куда-то подальше и надолго, он обувался в кирзачи. И мне первые кирзовые сапожки купил, когда мне 4-5 лет было.
Кстати. – интересный нюанс той эпохи начала шестидесятых – в магазине продавались кирзовые сапоги детских размеров. И их покупали.
Помню своё удовольствие, когда туго намотаю портяночку, суну ногу в сапожок, и слегка притопну, чтобы почувствовать, что нога в сапоге, как влитая.
Помнится, что с отцом часто мы ездили на 33-й километр. Сейчас эта дорога называется А-108.
Приходили на трассу, ловили попутку… Отец говорил шофёру: «Тридцать третий…»
Вылезали из высокой кабины грузовой машины, пересекали дорогу… Здесь была березовая опушка. Отец срезал по палочке мне и себе, обязательно находил на этой опушке белый, и мы углублялись в лес.
Однажды белого на этой опушке не было. Отец снова и снова её прочесывал. Я уже начал просить: «Папа! Пойдем дальше!»
Он ответил: «Погоди. Я же всегда отсюда первого белого забираю…» Но тут он нашел пенёк недавно срезанного белого гриба, и успокоился: «Вот видишь, - он нас ждал, а мы припоздали». Пошли мы дальше.
В тот же или в другой раз, бродим мы с ним где-то там же по лесу. Хорошо углубились – дороги почти уже не слышно. Я опередил его, когда слышу сзади: «Что же ты мимо грибов прошел?» Оглядываюсь, - он палочкой показывает на подосиновики. Большой, рядом с ним – чуть поменьше, а совсем крохотный – сантиметрах в пятнадцати от них.
Он наклонился с ножиком к грибам – никогда не рвал их, только срезал. Говорит: «Этот мелкий… И оставлять его ни к чему – засохнет, когда большие срежу, и забирать зачем эту мелочь».
Я говорю: «Папа! Смотри, - эти грибы, как мама, папа и сыночек. Оставь его – пусть вырастет!»
Отец снова объяснил, что грибница одна, и. когда он срежет эти грибы – тот перестанет расти. Я – не соглашался. Папа немножко рассердился, что я ему не верю, и сказал: «Вот послезавтра придем сюда – сам увидишь!»
Я огляделся вокруг – сплошной одинаковый лес. Говорю: «А как же мы найдем это место?» Отец усмехнулся: «Это же лес. Как тут можно заблудиться?!» Он подошел к осине, и сделал на уровне глаз ножиком затес в половину моей ладошки размером.
И вот мы снова бродим по этому лесу, про тот грибок я забыл за прошедшие два дня, снова опережаю отца, и слышу вдруг сзади: «Вот видишь! Говорил тебе…» Он показывает палочкой на сморщенный высохший грибок. Я ищу пеньки от тех, которые он позавчера рядом срезал, и не нахожу. Говорю: «А это точно то место?» Отец отвечает: «Конечно…» И вот тут я был поражен. Он поднимает глаза, поворачивает голову, и ищет осину и затес на ней. Находит, и показывает мне.
То есть, глубоко в лесу, который мне казался совершенно однообразным, он легко узнал ту самую маленькую полянку, нашел в этой траве тот крохотный грибок, а затес на осине, получается, был для него даже и лишним.
Он умер, когда мне было семь.
За грибами ходить люблю, но выбираюсь редко, и нахожу их мало.
На фото – мне два года и одиннадцать месяцев. Фотографировал он.
При советской власти в Одессе жил один потомственный ювелир — Хаим Осипович Ермолицкий. Когда он решил эмигрировать, КГБ установило за ним круглосуточную слежку. Комитетчики не сомневались, что он попытается вывезти свои бриллианты. Увидев, что он купил на толкучке две пары обуви на толстой подошве, они поняли, что он хочет спрятать драгоценности в них.
И они оказались правы. Дома Хаим задернул занавески на окнах, взял дрель, просверлил в подошвах отверстия и всыпал в них камни. А дырки аккуратно заклеил. Потом надел туфли и походил по комнате. Бриллианты издавали такой страшный скрип, что от ужаса старик вспотел.
Но поскольку никаких других планов их вывоза у него не было, он махнул рукой и сказал: «Будь что будет!» Бриллиантов у него, в принципе, было не очень много, поэтому хватило одной пары обуви. А вторую он подарил своему племяннику Мише.
В назначенный день Хаим отправился на морской вокзал. Пароход на Хайфу отходил оттуда. Миша поехал провожать его. В машине Хаим страшно разнервничался.
— Миша, знаешь что? — сказал он племяннику. — Мне — 80 лет. Зачем мне эти сокровища? Я хочу поцеловать Святую землю и спокойно умереть. А тебе они еще пригодятся.
После этого он поменялся с Мишей обувью. На вокзале Хаима сразу же направили к таможенникам, которые уже были предупреждены. Они вежливо попросили его разуться и разобрали его новые туфли на составные части. Они были так уверены, что отправят этого афериста не в Израиль, а в полностью противоположную сторону, что даже расстроились.
Тогда они позвонили куда надо и говорят: в туфлях ничего нет, что делать? Им отвечают: потрошите чемодан, пиджак, штаны, если есть кепка, потрошите кепку. Они так и сделали — ничего! Снова звонят куда надо, те: выворачивайте его наизнанку, невозможно, чтобы не было!
Таможенники, недолго думая, отвезли несчастного в больницу, где ему промыли желудок, заставили выпить литр контрастной жидкости, сделали рентген и снова ничего не нашли. На этот раз уже те говорят: трудно поверить, но, видимо, мы таки ошиблись, извините за беспокойство.
Тогда эти таможенники умыли руки с мылом и разошлись по домам. А на следующую смену заступила новая группа таможенников, в которую входила младший лейтенант Татьяна Николаевна Луговская.
Это была простая советская женщина 55 лет, которая в силу обстоятельств личной и трудовой жизни находилась в довольно-таки депрессивном состоянии духа. Причин для этого было — хоть отбавляй. Как раз в тот день ее кошка родила шестерых котят, и раздать их не удалось. Ни одного. Раньше брали, а сейчас говорят самим жрать нечего.
Тогда она с тяжелым сердцем налила полведра воды и утопила их. А кошка все норовила заглянуть в ведро, чтобы выяснить, что хозяйка делает с ее детенышами. При этом мяукала таким диким голосом, что это мяуканье стояло в ушах у Татьяны Николаевны все время, пока она ехала на службу.
За своим обычным делом Татьяна Николаевна надеялась отвлечься от пережитого, но не тут-то было. В кабинете ее ждал Ермолицкий. На старике, как говорится, не было лица. А если точнее, то на нем вообще ничего не было, кроме синих ситцевых трусов и частично белой майки.
— Это кто? — спросила она.
— Та застрял тут один, — объяснили ей небрежно.
Татьяна Николаевна подошла к старику, посмотрела его документы и спросила:
— Хаим Осипович, у вас есть, что надеть на себя?
— У меня есть желание умереть и не видеть этого кошмара, — ответил Хаим Осипович.
— Вас кто-то провожает? — спросила таможенница.
— Племянник, — сказал старик и слабо махнул в направлении двери, через которую он вошел в это чистилище.
Тогда Татьяна Николаевна вышла в зал, где толпились провожающие, и спросила — есть ли среди них племянник Хаима Осиповича Ермолицкого.
— Есть! — тут же нашелся тот.
— Молодой человек, — сказала Татьяна Николаевна. — По независящим от меня причинам костюм и обувь, в которых Хаим Осипович собирался ехать на свою историческую родину, пришли в негодность. Но вы не волнуйтесь, сам Хаим Осипович почти в полном прядке. Ему просто надо переодеться перед отъездом.
— Я могу только снять с себя, — предложил племянник.
— А сами пойдете домой в трусах и майке?
— Послушайте, в Одессе пешеход в трусах и майке — нормальное явление, — нашелся племянник. — Может, он с пляжа возвращается, а может, вышел мусор выбросить. Но появиться в таком виде за границей таки неловко. Зарубежная пресса может это неправильно истолковать. Вы меня понимаете?
— Ну, давайте, что там на вас есть, — вздохнула Татьяна Николаевна, и через пять минут Хаим Осипович надел на себя джинсы своего племянника, его футболку «Адидас» с тремя красными полосками на плечах и совершенно новые туфли, где лежали все сбережения его жизни.
— Как вы себя чувствуете? — спросила младший лейтенант Луговская.
— Лучше, — лаконично ответил Хаим Осипович и пошел к трапу.
Вадим Ярмолинец
И они оказались правы. Дома Хаим задернул занавески на окнах, взял дрель, просверлил в подошвах отверстия и всыпал в них камни. А дырки аккуратно заклеил. Потом надел туфли и походил по комнате. Бриллианты издавали такой страшный скрип, что от ужаса старик вспотел.
Но поскольку никаких других планов их вывоза у него не было, он махнул рукой и сказал: «Будь что будет!» Бриллиантов у него, в принципе, было не очень много, поэтому хватило одной пары обуви. А вторую он подарил своему племяннику Мише.
В назначенный день Хаим отправился на морской вокзал. Пароход на Хайфу отходил оттуда. Миша поехал провожать его. В машине Хаим страшно разнервничался.
— Миша, знаешь что? — сказал он племяннику. — Мне — 80 лет. Зачем мне эти сокровища? Я хочу поцеловать Святую землю и спокойно умереть. А тебе они еще пригодятся.
После этого он поменялся с Мишей обувью. На вокзале Хаима сразу же направили к таможенникам, которые уже были предупреждены. Они вежливо попросили его разуться и разобрали его новые туфли на составные части. Они были так уверены, что отправят этого афериста не в Израиль, а в полностью противоположную сторону, что даже расстроились.
Тогда они позвонили куда надо и говорят: в туфлях ничего нет, что делать? Им отвечают: потрошите чемодан, пиджак, штаны, если есть кепка, потрошите кепку. Они так и сделали — ничего! Снова звонят куда надо, те: выворачивайте его наизнанку, невозможно, чтобы не было!
Таможенники, недолго думая, отвезли несчастного в больницу, где ему промыли желудок, заставили выпить литр контрастной жидкости, сделали рентген и снова ничего не нашли. На этот раз уже те говорят: трудно поверить, но, видимо, мы таки ошиблись, извините за беспокойство.
Тогда эти таможенники умыли руки с мылом и разошлись по домам. А на следующую смену заступила новая группа таможенников, в которую входила младший лейтенант Татьяна Николаевна Луговская.
Это была простая советская женщина 55 лет, которая в силу обстоятельств личной и трудовой жизни находилась в довольно-таки депрессивном состоянии духа. Причин для этого было — хоть отбавляй. Как раз в тот день ее кошка родила шестерых котят, и раздать их не удалось. Ни одного. Раньше брали, а сейчас говорят самим жрать нечего.
Тогда она с тяжелым сердцем налила полведра воды и утопила их. А кошка все норовила заглянуть в ведро, чтобы выяснить, что хозяйка делает с ее детенышами. При этом мяукала таким диким голосом, что это мяуканье стояло в ушах у Татьяны Николаевны все время, пока она ехала на службу.
За своим обычным делом Татьяна Николаевна надеялась отвлечься от пережитого, но не тут-то было. В кабинете ее ждал Ермолицкий. На старике, как говорится, не было лица. А если точнее, то на нем вообще ничего не было, кроме синих ситцевых трусов и частично белой майки.
— Это кто? — спросила она.
— Та застрял тут один, — объяснили ей небрежно.
Татьяна Николаевна подошла к старику, посмотрела его документы и спросила:
— Хаим Осипович, у вас есть, что надеть на себя?
— У меня есть желание умереть и не видеть этого кошмара, — ответил Хаим Осипович.
— Вас кто-то провожает? — спросила таможенница.
— Племянник, — сказал старик и слабо махнул в направлении двери, через которую он вошел в это чистилище.
Тогда Татьяна Николаевна вышла в зал, где толпились провожающие, и спросила — есть ли среди них племянник Хаима Осиповича Ермолицкого.
— Есть! — тут же нашелся тот.
— Молодой человек, — сказала Татьяна Николаевна. — По независящим от меня причинам костюм и обувь, в которых Хаим Осипович собирался ехать на свою историческую родину, пришли в негодность. Но вы не волнуйтесь, сам Хаим Осипович почти в полном прядке. Ему просто надо переодеться перед отъездом.
— Я могу только снять с себя, — предложил племянник.
— А сами пойдете домой в трусах и майке?
— Послушайте, в Одессе пешеход в трусах и майке — нормальное явление, — нашелся племянник. — Может, он с пляжа возвращается, а может, вышел мусор выбросить. Но появиться в таком виде за границей таки неловко. Зарубежная пресса может это неправильно истолковать. Вы меня понимаете?
— Ну, давайте, что там на вас есть, — вздохнула Татьяна Николаевна, и через пять минут Хаим Осипович надел на себя джинсы своего племянника, его футболку «Адидас» с тремя красными полосками на плечах и совершенно новые туфли, где лежали все сбережения его жизни.
— Как вы себя чувствуете? — спросила младший лейтенант Луговская.
— Лучше, — лаконично ответил Хаим Осипович и пошел к трапу.
Вадим Ярмолинец
Совсем коротко. Когда государство отказывается лечить и учить детей, создаётся впечатление, что оно не надеется просуществовать до того времени, когда это поколение вырастет и начнёт кормить государство.
"Я никогда не смотрю Олимпиаду, не болею там ни за кого и вообще считаю весь этот большой спорт искусственно выращенной и абсолютно бесполезной штукой", - пишет художник и блогер в Facebook.
"Честь страны спортсмены защищают? Честь страны, это когда пенсионеры могут позволить себе на пенсию съездить на море, а не ошиваются в промзонах у ларьков, торгующих дешевой просрочкой. Это новые школы и детские сады. Это дороги и больницы. Доступное жилье и достойная оплата труда. Вот это честь страны.
А когда один лыжник опередил другого лыжника на три сотых секунды - это, я извиняюсь, конечно, какое-то говно, а не честь. Мне такая честь не нужна. Я на лыжах просто так прокачусь, ничего ни кому не доказывая.
И кто вообще на эту самую честь нападает все время, если ее постоянно защищают? Вы видели? Я - нет.
Наша сборная доказала всему миру. Чего доказывает? Вы докажите всему миру, что у нас медицина и образование самые лучшие, а цены на ЖКХ - самые низкие. Вот это будет доказательство! Все охренеют, гарантирую! Будут приезжать смотреть да завидовать! Эмиграция в страну будет небывалая! Американцы да европейцы обрывать телефоны в посольстве будут в нашем. Визы клянчить да виды на жительство. А когда четыре здоровенных лба садятся в эмалированный таз и едут в нем с горы - это что доказывает? Какую теорему? Что четырем здоровым лбам настолько нечем заняться, что они маются вот таким вот спортом?
Вообще вот этот бобслей - это что за спорт? Что он развивает? Ну ладно четвертый там в команде, который последний. Он хотя бы всю эту кодлу разгоняет и потом сам запрыгивает. Тут какие-никакие азы сноровки нужны, ладно. А первые три? Они просто сели и сидят. От них там вообще ничего не зависит. Ни педалей они не крутят, ни веслами не гребут. Просто сидят в тазу и едут. И при этом еще и допинга зачем то наелись! Ну вот вам-то зачем? Куда вам он?! Вы что, более лучше сидите от него, что ли? Вы же неподвижный балласт, тупо для веса. Что не так-то? Что вот это все доказывает кому? Наши так хорошо в тазу с горки скатились, вашим так и не снилось! Мы крутые! Так, что ли? Ну бред же.
Спортсменов жалко - многие пишут. Они тренировались-тренировались, и вдруг такое. Они-то тут причем. Ну не бывает так, ребята. Такие все спортсмены честные-честные, а коварные чиновники такие хитрые-хитрые. И ничего никому неизвестно!
- На, выпей эту штуку!
- Ой, тренер, а что это такое?
- Это просто витаминчик!
- Да? Ну ладно!
Это уже в детском саду не прокатывает, отмазки такие. Я не знал, я не думал, мне сказали и я сделал - ну смех же.
Вот спорт у них - смысл жизни. Это что за смысл жизни - обогнать всех в беге на коньках? Ребята, жизнь для другого создавалась. Если бы ее смысл был в беге на коньках, там бы вообще все по другому выглядело бы, поверьте! И если люди смеются над вашим смыслом жизни, попробуйте найти менее смешной смысл. Жизнь большая. В ней много всего. А бег на коньках это прекрасно, но не основополагающе.
И такие все сердешные. Вот - старались же люди, тренировались, а их... Тут люди всю жизнь от звонка до звонка отработали на заводе, а им бац - пенсию одиннадцать тысяч и ни в чем себе не отказывай! Беги, там в "Пятерочке" по акции требуху лежалую дают! И ничего, никто не возмущается. Не пишутся гневные посты про то, что люди всю жизнь вообще-то старались, а их теперь вона как.
Так что меньше драматизма. Занимайтесь нормальным спортом. Для себя. А не для того, чтобы защитить честь страны и доказать всему миру. Мир намного старше вас и не нуждается в ваших доказательствах".
"Честь страны спортсмены защищают? Честь страны, это когда пенсионеры могут позволить себе на пенсию съездить на море, а не ошиваются в промзонах у ларьков, торгующих дешевой просрочкой. Это новые школы и детские сады. Это дороги и больницы. Доступное жилье и достойная оплата труда. Вот это честь страны.
А когда один лыжник опередил другого лыжника на три сотых секунды - это, я извиняюсь, конечно, какое-то говно, а не честь. Мне такая честь не нужна. Я на лыжах просто так прокачусь, ничего ни кому не доказывая.
И кто вообще на эту самую честь нападает все время, если ее постоянно защищают? Вы видели? Я - нет.
Наша сборная доказала всему миру. Чего доказывает? Вы докажите всему миру, что у нас медицина и образование самые лучшие, а цены на ЖКХ - самые низкие. Вот это будет доказательство! Все охренеют, гарантирую! Будут приезжать смотреть да завидовать! Эмиграция в страну будет небывалая! Американцы да европейцы обрывать телефоны в посольстве будут в нашем. Визы клянчить да виды на жительство. А когда четыре здоровенных лба садятся в эмалированный таз и едут в нем с горы - это что доказывает? Какую теорему? Что четырем здоровым лбам настолько нечем заняться, что они маются вот таким вот спортом?
Вообще вот этот бобслей - это что за спорт? Что он развивает? Ну ладно четвертый там в команде, который последний. Он хотя бы всю эту кодлу разгоняет и потом сам запрыгивает. Тут какие-никакие азы сноровки нужны, ладно. А первые три? Они просто сели и сидят. От них там вообще ничего не зависит. Ни педалей они не крутят, ни веслами не гребут. Просто сидят в тазу и едут. И при этом еще и допинга зачем то наелись! Ну вот вам-то зачем? Куда вам он?! Вы что, более лучше сидите от него, что ли? Вы же неподвижный балласт, тупо для веса. Что не так-то? Что вот это все доказывает кому? Наши так хорошо в тазу с горки скатились, вашим так и не снилось! Мы крутые! Так, что ли? Ну бред же.
Спортсменов жалко - многие пишут. Они тренировались-тренировались, и вдруг такое. Они-то тут причем. Ну не бывает так, ребята. Такие все спортсмены честные-честные, а коварные чиновники такие хитрые-хитрые. И ничего никому неизвестно!
- На, выпей эту штуку!
- Ой, тренер, а что это такое?
- Это просто витаминчик!
- Да? Ну ладно!
Это уже в детском саду не прокатывает, отмазки такие. Я не знал, я не думал, мне сказали и я сделал - ну смех же.
Вот спорт у них - смысл жизни. Это что за смысл жизни - обогнать всех в беге на коньках? Ребята, жизнь для другого создавалась. Если бы ее смысл был в беге на коньках, там бы вообще все по другому выглядело бы, поверьте! И если люди смеются над вашим смыслом жизни, попробуйте найти менее смешной смысл. Жизнь большая. В ней много всего. А бег на коньках это прекрасно, но не основополагающе.
И такие все сердешные. Вот - старались же люди, тренировались, а их... Тут люди всю жизнь от звонка до звонка отработали на заводе, а им бац - пенсию одиннадцать тысяч и ни в чем себе не отказывай! Беги, там в "Пятерочке" по акции требуху лежалую дают! И ничего, никто не возмущается. Не пишутся гневные посты про то, что люди всю жизнь вообще-то старались, а их теперь вона как.
Так что меньше драматизма. Занимайтесь нормальным спортом. Для себя. А не для того, чтобы защитить честь страны и доказать всему миру. Мир намного старше вас и не нуждается в ваших доказательствах".
Рождественская история.
Читателям с сильной антиамериканской аллергией , пожалуй, лучше воздержаться от чтения истории.
Рождественский сезон - в самом разгаре, музыка по радио - типична для этого времени года, народ ёлки тянет домой, вечеринки,утренники.
Вот всё это мне и напомнило- лет десять тому назад мне суждено было побыть
настоящим Санта Клаусом.
История начинается , как и все мои истории - в госпитале , точнее - в пробудительной комнате, где мы сдаём медсёстрам своих пациентов после наркоза.
Отрапортовал я своего-всё штатно, рутина.
Спиной я , однако чувствую- сзади напряжение нарастает, чую беду.
Поворачиваюсь-мальчонка лет 10, худенький блондинчик, после пустяковой операции с наркозом- корчится в настоящем эпилептическим припадке.
Включаюсь в ситуацию- я там единственный врач на тот момент, быстро налаживаем ему все противоэпилептические мероприятия, народ набежал с помощью, мальчик закончил трястись, пришёл в сознание.
Продолжаю ему капать медикамент, скидываю своё расписание на коллег, занимаюсь только им .
Истории эпилепсии- нет, первый припадок при свидетелях.
Зовём мамашу- замученная молодуха с тремя детьми, все - моложе брата, он старший.
Успокаиваю мамашу- начинаю её расспрашивать, колется- были у него моменты замирания и отсутствия, вроде бы...показывала невропатологу? Нет, не добралась, вроде как педиатр посылал, времени не было, одна дома, муж- в Ираке.
На телефон с педиатром мальчика - дристун оказался, отказался подойти из офиса- некомфортно ему в госпитале с критическим больным, видите ли, не обучен.
Врёт. Посылаю его вежливо нахер...
Давайте мне на трубку педиатра интенсивной терапии большого госпиталя- тот толково врубился в ситуацию-критический больной в маленькой больнице без педиатрического интенсивиста- переводи ко мне, я высылаю педиатрическую реанимационную бригаду для перевозки, продержись часа полтора- два до их приезда. Фу, разрешилось- лечение согласовал с ним же по телефону.
Иду к семье- мать в панике, что делать с другими детьми- ехать с ними или оставлять здесь, вопрос- с кем?
Неведомо мне- кто- то уже оповестил офицера по помощи семьям военнослужащих.
Подходит ко мне мужик- в штатском, майор такой- то- очень приятно, чем могу помочь?
Рассказываю ситуацию- мамаша разрывается на части, ребёнка переводим.
Так. Возвращайтесь, доктор, к ребёнку- я поработаю над планом помощи.
Успокаиваю мамашу- помощь пришла, да и ребёнку получше, полностью оклемался- пока оклемался.Ему предстоит пройти массу разных обследований, в интенсивной терапии полежать- до Рождества , а возможно и дольше..
Мелькнула мысль- так себе Рождество у тебя выдалось, братишка.
Офицер работал быстро и эффективно- детей забирает соседка по базе, мамаша может ехать с пациентом. Кажись, всё..
Не всё.
Он отзывает меня в сторону- надо поговорить.
Командование базы связалось с начальником отца ребёнка, в Ираке.
Он хочет переговорить с вами.
Приносит телефон- я таких не видел- странного вида, сателлитный, что-ли.
Беру трубку- слышно хорошо, кстати- генерал такой- то.
Расскажите обстановку, пожалуйста.Излагаю.
У него ко мне два вопроса. Первый- насколько ситуация серьёзная и нестабильная? Очень серьёзная и непонятная- пока не наладят лечение педиатрические невропатологи, переводим его в педиатрическую интенсивную терапию.Аха. Тогда второй вопрос- насколько необходимо присутствие отца?
Насколько это повлияет на лечение?
Я задумался на минуту-вроде бы худшее позади..
С другой стороны- замученная мать будет разрываться между детьми и больницей- миль 50 от нас, неблизкая.
Да и Рождество будет повеселее для моего пациента.
Пользу принесёт громадную, считаю его присутствие чрезвычайно желательным.
В трубке- я вас, доктор, попрошу пойти и объявить семье и мальчику- отец будет с ними через 20 часов.
Попрощался и попросил передать трубку майору.
Лечу к пацану- он сильно обрадовался, аж глаза засверкали, мать перевела дух.
Я лично проводил бригаду с пациентом к выходу, мамаша меня обняла и я попрощался с моим пациентом.
Так я вроде бы побывал Санта Клаусом- для этого ребёнка.
Счастливых праздников!!
Читателям с сильной антиамериканской аллергией , пожалуй, лучше воздержаться от чтения истории.
Рождественский сезон - в самом разгаре, музыка по радио - типична для этого времени года, народ ёлки тянет домой, вечеринки,утренники.
Вот всё это мне и напомнило- лет десять тому назад мне суждено было побыть
настоящим Санта Клаусом.
История начинается , как и все мои истории - в госпитале , точнее - в пробудительной комнате, где мы сдаём медсёстрам своих пациентов после наркоза.
Отрапортовал я своего-всё штатно, рутина.
Спиной я , однако чувствую- сзади напряжение нарастает, чую беду.
Поворачиваюсь-мальчонка лет 10, худенький блондинчик, после пустяковой операции с наркозом- корчится в настоящем эпилептическим припадке.
Включаюсь в ситуацию- я там единственный врач на тот момент, быстро налаживаем ему все противоэпилептические мероприятия, народ набежал с помощью, мальчик закончил трястись, пришёл в сознание.
Продолжаю ему капать медикамент, скидываю своё расписание на коллег, занимаюсь только им .
Истории эпилепсии- нет, первый припадок при свидетелях.
Зовём мамашу- замученная молодуха с тремя детьми, все - моложе брата, он старший.
Успокаиваю мамашу- начинаю её расспрашивать, колется- были у него моменты замирания и отсутствия, вроде бы...показывала невропатологу? Нет, не добралась, вроде как педиатр посылал, времени не было, одна дома, муж- в Ираке.
На телефон с педиатром мальчика - дристун оказался, отказался подойти из офиса- некомфортно ему в госпитале с критическим больным, видите ли, не обучен.
Врёт. Посылаю его вежливо нахер...
Давайте мне на трубку педиатра интенсивной терапии большого госпиталя- тот толково врубился в ситуацию-критический больной в маленькой больнице без педиатрического интенсивиста- переводи ко мне, я высылаю педиатрическую реанимационную бригаду для перевозки, продержись часа полтора- два до их приезда. Фу, разрешилось- лечение согласовал с ним же по телефону.
Иду к семье- мать в панике, что делать с другими детьми- ехать с ними или оставлять здесь, вопрос- с кем?
Неведомо мне- кто- то уже оповестил офицера по помощи семьям военнослужащих.
Подходит ко мне мужик- в штатском, майор такой- то- очень приятно, чем могу помочь?
Рассказываю ситуацию- мамаша разрывается на части, ребёнка переводим.
Так. Возвращайтесь, доктор, к ребёнку- я поработаю над планом помощи.
Успокаиваю мамашу- помощь пришла, да и ребёнку получше, полностью оклемался- пока оклемался.Ему предстоит пройти массу разных обследований, в интенсивной терапии полежать- до Рождества , а возможно и дольше..
Мелькнула мысль- так себе Рождество у тебя выдалось, братишка.
Офицер работал быстро и эффективно- детей забирает соседка по базе, мамаша может ехать с пациентом. Кажись, всё..
Не всё.
Он отзывает меня в сторону- надо поговорить.
Командование базы связалось с начальником отца ребёнка, в Ираке.
Он хочет переговорить с вами.
Приносит телефон- я таких не видел- странного вида, сателлитный, что-ли.
Беру трубку- слышно хорошо, кстати- генерал такой- то.
Расскажите обстановку, пожалуйста.Излагаю.
У него ко мне два вопроса. Первый- насколько ситуация серьёзная и нестабильная? Очень серьёзная и непонятная- пока не наладят лечение педиатрические невропатологи, переводим его в педиатрическую интенсивную терапию.Аха. Тогда второй вопрос- насколько необходимо присутствие отца?
Насколько это повлияет на лечение?
Я задумался на минуту-вроде бы худшее позади..
С другой стороны- замученная мать будет разрываться между детьми и больницей- миль 50 от нас, неблизкая.
Да и Рождество будет повеселее для моего пациента.
Пользу принесёт громадную, считаю его присутствие чрезвычайно желательным.
В трубке- я вас, доктор, попрошу пойти и объявить семье и мальчику- отец будет с ними через 20 часов.
Попрощался и попросил передать трубку майору.
Лечу к пацану- он сильно обрадовался, аж глаза засверкали, мать перевела дух.
Я лично проводил бригаду с пациентом к выходу, мамаша меня обняла и я попрощался с моим пациентом.
Так я вроде бы побывал Санта Клаусом- для этого ребёнка.
Счастливых праздников!!
Году в 94-95 это случилось. Возвращался от товарища, живущего в соседнем доме, подшофе, канэшно. Темно весьма уже было, ранняя осень, если память не изменяет. Настроение блааагостное такое...
Плетусь себе через кусты и натыкаюсь взглядом на валяющийся ТТ. Ну ТТ, ну валяется. Бог его знает, почему мимо прошел, даже не пнул, хотя дорожка шириной в метр. Наверное мои мысли уже заняла какая-то движуха метрах в полстах. Шум, мигалки...
Подхожу ближе - на подъездном крыльце мой сосед сверху отдыхает. Судя по луже крови - уже окончательным отдыхом. Вокруг штуки четыре машин ППС, менты кружком. Стоят, курят и обсуждают картинко. Что меня дернуло, услышав "ПМ нашли, дырки разные", спросить не нужен ли им еще один пистолет?..
Оживились менты сразу, пойдём, говорят, покажешь... Показал. Понравился им этот ТТ гораздо больше, чем мне. Увлеклись.
Тут-то меня и поразила мысль, что, даже если труп соседа на меня не повесят, ибо алиби (хотя, учитывая то, что сверху жил он, заливал, топал - моя кандидатура в убийцы первая :),то ночь в околотке я точно проведу. Протрезвел сразу. Ну и тишком-тишком, огородами к Котовскому. Ментам как раз не до меня было, машинкой любовались...
На следующее утро тв-шестный "Дорожный патруль" рассказал, что на улице *** произошло убийство бизнесмена. На месте убийства был найден <...>Впоследствии поисковая собака обнаружила неподалеку второй пистолет.
Итак, меня обозвали собакой. Поисковой. В общем-то хер с ним, главное - в вольер не закрыли!
Плетусь себе через кусты и натыкаюсь взглядом на валяющийся ТТ. Ну ТТ, ну валяется. Бог его знает, почему мимо прошел, даже не пнул, хотя дорожка шириной в метр. Наверное мои мысли уже заняла какая-то движуха метрах в полстах. Шум, мигалки...
Подхожу ближе - на подъездном крыльце мой сосед сверху отдыхает. Судя по луже крови - уже окончательным отдыхом. Вокруг штуки четыре машин ППС, менты кружком. Стоят, курят и обсуждают картинко. Что меня дернуло, услышав "ПМ нашли, дырки разные", спросить не нужен ли им еще один пистолет?..
Оживились менты сразу, пойдём, говорят, покажешь... Показал. Понравился им этот ТТ гораздо больше, чем мне. Увлеклись.
Тут-то меня и поразила мысль, что, даже если труп соседа на меня не повесят, ибо алиби (хотя, учитывая то, что сверху жил он, заливал, топал - моя кандидатура в убийцы первая :),то ночь в околотке я точно проведу. Протрезвел сразу. Ну и тишком-тишком, огородами к Котовскому. Ментам как раз не до меня было, машинкой любовались...
На следующее утро тв-шестный "Дорожный патруль" рассказал, что на улице *** произошло убийство бизнесмена. На месте убийства был найден <...>Впоследствии поисковая собака обнаружила неподалеку второй пистолет.
Итак, меня обозвали собакой. Поисковой. В общем-то хер с ним, главное - в вольер не закрыли!
Жена приехала домой после длительной командировки. Я, уходя на работу утром, сказал ей:
- Не включай мой компьютер. То, что ты увидишь, может тебе не понравиться!
Прихожу домой вечером, а она злая. Спрашиваю:
- Что случилось?
Она говорит:
- Ну включила я твой комп. Лазила целый день, думала там порно или переписки с любовницей. А там ничего!
- И это тебе не понравилось?
- Ну, да!
- Я же предупреждал!
- Не включай мой компьютер. То, что ты увидишь, может тебе не понравиться!
Прихожу домой вечером, а она злая. Спрашиваю:
- Что случилось?
Она говорит:
- Ну включила я твой комп. Лазила целый день, думала там порно или переписки с любовницей. А там ничего!
- И это тебе не понравилось?
- Ну, да!
- Я же предупреждал!
"Купи двух, третьего подарю" - гласила табличка на рынке около одного из продавцов рыбы. Заинтересовался, подошел - продавались килограммовые свежие судачки, цена 180 рублей за килограмм, не далеко, метрах в десяти, такой же судак по 120 рублей, но к первому продавцу была очередь и все брали по две рыбины на два кило, радостно получая такую же третью "халявную", а ко второму продавецу покупатели подходили редко, но были - некоторых пугала высокая цена у первого продавца.
Понаблюдал дальше - торговля шла бойко, оказалось, второй продавец успевал незаметно переносить рыбу первому, на пару работают, понял я. Покупатели, любители "халявы", были довольны - и покупатели, любители низких цен, тоже. Подошел и сказал второму продавцу, что я разгадал их трюк. Тот не стал отпираться: "Понимаешь, мужик, когда оба стоим с судаком по 120 рублей - почти никто его не берет, то они им костлявые, то мелкие, а нам же быстрее продать надо, ехать домой так далеко! Давай я тебе по сотке отпущу!"
Понаблюдал дальше - торговля шла бойко, оказалось, второй продавец успевал незаметно переносить рыбу первому, на пару работают, понял я. Покупатели, любители "халявы", были довольны - и покупатели, любители низких цен, тоже. Подошел и сказал второму продавцу, что я разгадал их трюк. Тот не стал отпираться: "Понимаешь, мужик, когда оба стоим с судаком по 120 рублей - почти никто его не берет, то они им костлявые, то мелкие, а нам же быстрее продать надо, ехать домой так далеко! Давай я тебе по сотке отпущу!"
У моей мамы 2 сестры. Младшая живет с ней в одном городе, Старшая в 13000 км. Решили они встретиться в честь юбилея старшей сестры. Попросили сына (Вася) младшей сестры их отвезти. А надо сказать, что младшая перед поездкой начиталась всяких заговоров против ГАИшников. Вобщем едут они и тут, не далеко от Ханты-Мансийска их останавливает гаишник. Дальше со слов Васи: Выхожу я, значит, протягиваю документы,вдруг сзади из машины громким, заунывным голосом : "Господи спаси нас от мундиров и их командиров, от начальников и подначальников..." и дальше в таком же духе. Гаишник посмотрел на меня, на машину, отдал мне документы и молча ушел. Помогло!
Иду я на работу. Тихо и мирно. Никого не трогаю. Обгоняет меня девчушка
– краем глаза вижу, что возраста она предшкольного. Вторым краем глаза
вижу невдалеке детский садик – туда она и бежит. Да не тут-то было:
собачёнка таксообразная с радостным лаем бросается к ней. С визгом и
криком девчушка подбегает ко мне – я её хватаю и прячу за собой, отгоняю
собаку известным приёмом – нагибаюсь якобы за камнем и быстро
разгибаюсь. На большинство собак это действует … успокаивающе. Вот и
наша шавка с визгом улепётывает.
Вот и хозяйка «нарисовалась». Что хозяева собак всегда говорят?
- Вы не бойтесь – она не укусит!
А если ребёнка напугает до заикания – это уже не считается
повреждением-укусом?
Ещё интересуюсь у хозяйки - выгодно ли экономить на поводках?
Хозяйка ответила что-то достойное и собака с ней (обе с достойно
поднятыми мордами) ушли.
А мне надо успокоить ребёнка.
- почему ходишь одна и где родители?
Дрожащий голосок и дрожащая ручёнка держит меня за куртку.
- мама в окно следит, как я дойду до садика.
(да ведь темно же на улице и потому можно запросто не краситься перед
выходом на улицу, а после пятиминутной прогулки на свежем воздухе и
спаться будет крепче!)
- тебе вон в тот садик?
- да.
- пошли – нам по пути.
Дрожащая ручёнка продолжает держаться за мою куртку.
По дороге я ей (да и вам тоже) рассказываю, что даже маленькие собачки –
это всё равно звери по своей природе. Когда они жили в стае, им надо
было поддерживать свой авторитет, если и не вожака, то приближённого к
вожаку.
А для чего – лучший кусок пищи, тёплое место…
Сейчас они не в стае, поэтому гавкают на всех других с целью проверки:
испугался-побежал – уже их маленькая победа, надо догнать и окончательно
самоутвердиться.
А если кто-то просто бежит, значит, уже неправ – пытается спастись
бегством.
Мы подходим к воротам детсада.
Ты всё поняла? – спрашиваю.
Всё-всё – отвечает она и голос у неё уже не дрожит, и за меня она уже не
держится.
Напоследок говорю ей – и не разговаривай на улице с незнакомыми
мужиками!
Я знаю – радостно отвечает она – нам про это уже говорили (слава Богу,
ребёнок успокоился) и БЕЖИТ к дверям детсадика.
Вздохнул – выдохнул я многозначительно и продолжил свой путь.
– краем глаза вижу, что возраста она предшкольного. Вторым краем глаза
вижу невдалеке детский садик – туда она и бежит. Да не тут-то было:
собачёнка таксообразная с радостным лаем бросается к ней. С визгом и
криком девчушка подбегает ко мне – я её хватаю и прячу за собой, отгоняю
собаку известным приёмом – нагибаюсь якобы за камнем и быстро
разгибаюсь. На большинство собак это действует … успокаивающе. Вот и
наша шавка с визгом улепётывает.
Вот и хозяйка «нарисовалась». Что хозяева собак всегда говорят?
- Вы не бойтесь – она не укусит!
А если ребёнка напугает до заикания – это уже не считается
повреждением-укусом?
Ещё интересуюсь у хозяйки - выгодно ли экономить на поводках?
Хозяйка ответила что-то достойное и собака с ней (обе с достойно
поднятыми мордами) ушли.
А мне надо успокоить ребёнка.
- почему ходишь одна и где родители?
Дрожащий голосок и дрожащая ручёнка держит меня за куртку.
- мама в окно следит, как я дойду до садика.
(да ведь темно же на улице и потому можно запросто не краситься перед
выходом на улицу, а после пятиминутной прогулки на свежем воздухе и
спаться будет крепче!)
- тебе вон в тот садик?
- да.
- пошли – нам по пути.
Дрожащая ручёнка продолжает держаться за мою куртку.
По дороге я ей (да и вам тоже) рассказываю, что даже маленькие собачки –
это всё равно звери по своей природе. Когда они жили в стае, им надо
было поддерживать свой авторитет, если и не вожака, то приближённого к
вожаку.
А для чего – лучший кусок пищи, тёплое место…
Сейчас они не в стае, поэтому гавкают на всех других с целью проверки:
испугался-побежал – уже их маленькая победа, надо догнать и окончательно
самоутвердиться.
А если кто-то просто бежит, значит, уже неправ – пытается спастись
бегством.
Мы подходим к воротам детсада.
Ты всё поняла? – спрашиваю.
Всё-всё – отвечает она и голос у неё уже не дрожит, и за меня она уже не
держится.
Напоследок говорю ей – и не разговаривай на улице с незнакомыми
мужиками!
Я знаю – радостно отвечает она – нам про это уже говорили (слава Богу,
ребёнок успокоился) и БЕЖИТ к дверям детсадика.
Вздохнул – выдохнул я многозначительно и продолжил свой путь.
В юности я был правильный мальчик, живший размеренной, пусть и странной
жизнью. Когда в аспирантской общаге МГУ временно не оказалось места, я
поселился на месяц жить в гостинице «Пекин» по блату в комнате с 7
фсб-шниками, здоровенными кабанами, ржавшими всю ночь со мною вместе.
Чтобы проснуться, каждое раннее утро я с тяжелой головой бежал резвой
трусцой по Садовому кольцу, а когда выдыхался окончательно, меня ждала
премия - киоск с мороженым и всем известная дырка в заборе московского
зоопарка, через которую можно было попасть туда бесплатно. Первым к
дырке был бетонный вольер с водой и большим белым медведем. Завидев меня
и мороженое, он подымался на задние лапы и принимался танцевать. Сначала
мне было жутко неудобно – он весил раз в двадцать больше меня и стоя был
на полтора метра выше. Не знаю, может это был отставной медведь из
цирка, или ему просто было скучно в этот ранний час, но конечно я кидал
ему свое эскимо, которого к этому времени оставалась ровно половина.
Но однажды я задумался и съел эскимо на две трети. Медведь, завидев меня
ещё издали, радостно поднялся на задние лапы и принялся танцевать
задолго до моего приближения. Увидев, сколько мороженого осталось у меня
на палочке, он прекратил танцевать и чисто по-человечески махнул рукой
от обиды, после чего удалился в самый дальний угол вольера.
От потрясения он даже забыл перейти на четыре конечности – так и ушёл на
двоих…
жизнью. Когда в аспирантской общаге МГУ временно не оказалось места, я
поселился на месяц жить в гостинице «Пекин» по блату в комнате с 7
фсб-шниками, здоровенными кабанами, ржавшими всю ночь со мною вместе.
Чтобы проснуться, каждое раннее утро я с тяжелой головой бежал резвой
трусцой по Садовому кольцу, а когда выдыхался окончательно, меня ждала
премия - киоск с мороженым и всем известная дырка в заборе московского
зоопарка, через которую можно было попасть туда бесплатно. Первым к
дырке был бетонный вольер с водой и большим белым медведем. Завидев меня
и мороженое, он подымался на задние лапы и принимался танцевать. Сначала
мне было жутко неудобно – он весил раз в двадцать больше меня и стоя был
на полтора метра выше. Не знаю, может это был отставной медведь из
цирка, или ему просто было скучно в этот ранний час, но конечно я кидал
ему свое эскимо, которого к этому времени оставалась ровно половина.
Но однажды я задумался и съел эскимо на две трети. Медведь, завидев меня
ещё издали, радостно поднялся на задние лапы и принялся танцевать
задолго до моего приближения. Увидев, сколько мороженого осталось у меня
на палочке, он прекратил танцевать и чисто по-человечески махнул рукой
от обиды, после чего удалился в самый дальний угол вольера.
От потрясения он даже забыл перейти на четыре конечности – так и ушёл на
двоих…
Смотрю выпуск новостей чешского ТВ НОВА. Журналист возбуждённым голосом
сообщает, что в Ловосицах нашли сарай, где вьетнамцы держали свиней и
иногда одну из них жестоко убивали ножом для своего ресторана. Он
продолжает горячечным голосом:
- Здесь было обнаружено 10 живых несчастных животных. Ожидается приезд
специалистов с мясокомбината, которые их ликвидируют.
Держитесь, свиньи! Избавление скоро!
сообщает, что в Ловосицах нашли сарай, где вьетнамцы держали свиней и
иногда одну из них жестоко убивали ножом для своего ресторана. Он
продолжает горячечным голосом:
- Здесь было обнаружено 10 живых несчастных животных. Ожидается приезд
специалистов с мясокомбината, которые их ликвидируют.
Держитесь, свиньи! Избавление скоро!
ЗРЯ РАССТРАИВАЛАСЬ
Моя жена ходит в фитнес-клуб. Там она обратила внимание на женщину
средних лет, находившуюся в завидной спортивной форме. Она, кажется,
никогда не уставала и успевала позаниматься чуть ли ни на всех
тренажерах.
- Это просто удивительно, - недоумевала жена. - я уже еле тащусь в душ,
а она все тренируется и никогда даже не вспотеет.
Но однажды, наконец, жена вернулась домой очень довольная:
- Знаешь, это, оказывается, сестры-близнецы.
Моя жена ходит в фитнес-клуб. Там она обратила внимание на женщину
средних лет, находившуюся в завидной спортивной форме. Она, кажется,
никогда не уставала и успевала позаниматься чуть ли ни на всех
тренажерах.
- Это просто удивительно, - недоумевала жена. - я уже еле тащусь в душ,
а она все тренируется и никогда даже не вспотеет.
Но однажды, наконец, жена вернулась домой очень довольная:
- Знаешь, это, оказывается, сестры-близнецы.
Недавно сидел в компании энергетиков за рюмкой чего-то там вкусненького.
Я рассказывал истории с анру, москвичи рассказали, по их словам,
подлинную историю. Которую и излагаю...
В их компьютерной сети несколько месяцев тому назад гулял сканированный
документ примерно такого содержания.
Глубокоуважаемый Анатолий Борисович!
По поручению члена Трапезникова, прошу перенести заседание Совета....
Наискосок Чубайсом написана резолюция.
"Учитесь работать у члена Правления Трапезникова. Он в отпуске, а его
органы продолжают руководить!"
Я рассказывал истории с анру, москвичи рассказали, по их словам,
подлинную историю. Которую и излагаю...
В их компьютерной сети несколько месяцев тому назад гулял сканированный
документ примерно такого содержания.
Глубокоуважаемый Анатолий Борисович!
По поручению члена Трапезникова, прошу перенести заседание Совета....
Наискосок Чубайсом написана резолюция.
"Учитесь работать у члена Правления Трапезникова. Он в отпуске, а его
органы продолжают руководить!"
История о моем взрослении.
В дни моей счастливой молодости довелось мне учиться в Н-ом
полутехническом техникуме. Занятное, я вам доложу, было время...
Ну, да ладно.
Начало осени, жара, народ одет еще по летнему. Мужчины в легких
рубашках, женщины в мягких блузах с большим декольте. Причем чем пышнее
формы дамы, тем глубже декольте. Я еду с лекций (дело было на первом
курсе, когда лекции я еще посещал) в широко известном совейскому народу
автобусе под ласковым прозвищем "сарай". Время было уже послерабочее –
автобус ессесвенно битком. Я стою на второй ступеньке первой площадки и
смотрю в окно двери. Пройти дальше в автобус мне не дает плотно
спрессованная масса человеческих тел. Водитель примерно останавливается
на каждой остановке, но никто не выходит, потому как всем ехать до
самого конца, т.е. в один из спальных районов нашего города. Войти тоже
никто не может, потому как некуда. На одной из остановок в переднюю
дверь (как раз там, где стою я) пытается влезть этакая дородная тетушка
в длинном (практически вечернем) платье с умопомрачительным вырезом,
затмевающим даже умопомрачительность необъятности форм гражданки. В
руках у нее две большущие сумки, в которых видны огурцы, помидоры и
прочая сыпучая снедь. С трудом взгромоздившись на первую ступеньку и
подтянув к себе сумки, тетушка облегченно вздохнула. Водитель попытался
закрыть дверь. Это не удалось, так как большая часть дамы с авоськами
оставалась еще на улице. Автобусные динамики прохрипели что-то
непереводимое. Стремясь исправить положение, тетушка стала предпринимать
энергичные попытки освободить двери. Препятствие, в виде меня, было
отодвинуто с дороги и задвинуто в стену. Туловище было перемещено на
вторую ступень, при этом руки с сумками оставались сзади. Но, видимо,
этого хватило. Двери закрылись, автобус тронулся. Через некоторое время
позиция "руки сзади" тетушке явно надоела, и она продолжила отвоевывать
"место под солнцем", т.е. в автобусе. Подтянув к себе сумки, она
попыталась выпрямиться... И тут у нее что-то не заладилось. То ли
наступила она на свой подол, то ли он за что-то зацепился, но
следовать движениям ее тела он не пожелал и предпочел остаться на месте.
Тем временем тело набрало достаточное ускорение и после
непродолжительного сопротивления, раздвинув оковы декольте, явило
публике роскошь груди дамы. Автобус ахнул и замер. На лице тетушки
отразилась все гамма чуйств и эмоций. "В таком положении оставаться
нельзя..., руки заняты..., сумки бросить нельзя..., до остановки далеко...."
Что делать??? И вот тут она обращается к стоящему рядом, с выпученными
глазами и открытым ртом, пареньку (т.е. мне).
- Ну, блин, что смотришь? Поправь.
И вот, под тихие ухмылки пассажиров, а местами под глухие смешки
переходящие в дикое ржание, ваш покорный слуга, красный до бордового,
потными и трясущимися руками помещает теткино достояние на положенное
ему место.
Все, детство кончилось.
В дни моей счастливой молодости довелось мне учиться в Н-ом
полутехническом техникуме. Занятное, я вам доложу, было время...
Ну, да ладно.
Начало осени, жара, народ одет еще по летнему. Мужчины в легких
рубашках, женщины в мягких блузах с большим декольте. Причем чем пышнее
формы дамы, тем глубже декольте. Я еду с лекций (дело было на первом
курсе, когда лекции я еще посещал) в широко известном совейскому народу
автобусе под ласковым прозвищем "сарай". Время было уже послерабочее –
автобус ессесвенно битком. Я стою на второй ступеньке первой площадки и
смотрю в окно двери. Пройти дальше в автобус мне не дает плотно
спрессованная масса человеческих тел. Водитель примерно останавливается
на каждой остановке, но никто не выходит, потому как всем ехать до
самого конца, т.е. в один из спальных районов нашего города. Войти тоже
никто не может, потому как некуда. На одной из остановок в переднюю
дверь (как раз там, где стою я) пытается влезть этакая дородная тетушка
в длинном (практически вечернем) платье с умопомрачительным вырезом,
затмевающим даже умопомрачительность необъятности форм гражданки. В
руках у нее две большущие сумки, в которых видны огурцы, помидоры и
прочая сыпучая снедь. С трудом взгромоздившись на первую ступеньку и
подтянув к себе сумки, тетушка облегченно вздохнула. Водитель попытался
закрыть дверь. Это не удалось, так как большая часть дамы с авоськами
оставалась еще на улице. Автобусные динамики прохрипели что-то
непереводимое. Стремясь исправить положение, тетушка стала предпринимать
энергичные попытки освободить двери. Препятствие, в виде меня, было
отодвинуто с дороги и задвинуто в стену. Туловище было перемещено на
вторую ступень, при этом руки с сумками оставались сзади. Но, видимо,
этого хватило. Двери закрылись, автобус тронулся. Через некоторое время
позиция "руки сзади" тетушке явно надоела, и она продолжила отвоевывать
"место под солнцем", т.е. в автобусе. Подтянув к себе сумки, она
попыталась выпрямиться... И тут у нее что-то не заладилось. То ли
наступила она на свой подол, то ли он за что-то зацепился, но
следовать движениям ее тела он не пожелал и предпочел остаться на месте.
Тем временем тело набрало достаточное ускорение и после
непродолжительного сопротивления, раздвинув оковы декольте, явило
публике роскошь груди дамы. Автобус ахнул и замер. На лице тетушки
отразилась все гамма чуйств и эмоций. "В таком положении оставаться
нельзя..., руки заняты..., сумки бросить нельзя..., до остановки далеко...."
Что делать??? И вот тут она обращается к стоящему рядом, с выпученными
глазами и открытым ртом, пареньку (т.е. мне).
- Ну, блин, что смотришь? Поправь.
И вот, под тихие ухмылки пассажиров, а местами под глухие смешки
переходящие в дикое ржание, ваш покорный слуга, красный до бордового,
потными и трясущимися руками помещает теткино достояние на положенное
ему место.
Все, детство кончилось.
Жена у меня красивая, но вредная. Поругался тут недавно с вечера с
женой, повод найти нетрудно. Утром не помирившись ушел на на сутки на
службу.
Прихожу через сутки вечером домой, жена на работе. Дома убрано. Про
ссору как-то забыл, закрутило. Прохожу на кухню, на плите стоит большая
сковородка. Привычным жестом снимаю крышку - посмотреть. В пустой
сковородке лежит лист бумаги, на котором крупно написано: "Что, сволочь,
проголодался?.."
женой, повод найти нетрудно. Утром не помирившись ушел на на сутки на
службу.
Прихожу через сутки вечером домой, жена на работе. Дома убрано. Про
ссору как-то забыл, закрутило. Прохожу на кухню, на плите стоит большая
сковородка. Привычным жестом снимаю крышку - посмотреть. В пустой
сковородке лежит лист бумаги, на котором крупно написано: "Что, сволочь,
проголодался?.."
Реальные цитаты из переводной литературы...
Его язык, ворвавшийся в ее рот, неистово делал то, к чему стремилась
другая часть его тела.
Нервные мурашки ползли вверх по позвоночнику. Она превратилась в одну
огромную мурашку и сказала: "Да!"
Селина стенала, больше не напрягая мозг.
Ей хотелось умереть, но вместо этого она уснула.
Грейс почувствовала, что ее соски набухли. Это был новый шаг в их
отношениях.
В его блестящем мозгу всегда что-то вскипало.
Она тихо вскрикнула, когда их тела сошлись настолько близко, что
соприкоснулись.
"Чего она хочет? Просто секса, или чего-то более глубокого?"
Не поворачиваясь, он оглянулся.
Желание сотрясло его до самых пяток.
Чейз схватил ее за руку. Что-то теплое заструилось между ними.
Внутри у нее проснулась до того спящая женщина и открыла глаза.
"А эта его загорелая кожа! А это тело в гладких пластинах бицепсов,
трицепсов и других мужских мышц!"
Сексуальная улыбка оттянула его щеки к ушам.
Он взял ее лицо в свои руки и, целуя, опустил на ковер перед камином.
Слезы струились у нее по шекам, а глаза пылали гневом. Лаура решительно
стряхнула их с лица.
Джейк встал на колени, стягивая с нее джинсы и открыв ей вид на залив.
Он стал подниматься по лестнице, прижавшись к ней губами.
Его язык, ворвавшийся в ее рот, неистово делал то, к чему стремилась
другая часть его тела.
Нервные мурашки ползли вверх по позвоночнику. Она превратилась в одну
огромную мурашку и сказала: "Да!"
Селина стенала, больше не напрягая мозг.
Ей хотелось умереть, но вместо этого она уснула.
Грейс почувствовала, что ее соски набухли. Это был новый шаг в их
отношениях.
В его блестящем мозгу всегда что-то вскипало.
Она тихо вскрикнула, когда их тела сошлись настолько близко, что
соприкоснулись.
"Чего она хочет? Просто секса, или чего-то более глубокого?"
Не поворачиваясь, он оглянулся.
Желание сотрясло его до самых пяток.
Чейз схватил ее за руку. Что-то теплое заструилось между ними.
Внутри у нее проснулась до того спящая женщина и открыла глаза.
"А эта его загорелая кожа! А это тело в гладких пластинах бицепсов,
трицепсов и других мужских мышц!"
Сексуальная улыбка оттянула его щеки к ушам.
Он взял ее лицо в свои руки и, целуя, опустил на ковер перед камином.
Слезы струились у нее по шекам, а глаза пылали гневом. Лаура решительно
стряхнула их с лица.
Джейк встал на колени, стягивая с нее джинсы и открыв ей вид на залив.
Он стал подниматься по лестнице, прижавшись к ней губами.
ГРОМ ПОБЕДЫ
Я покинул родину 7-го ноября 1992 года. Этому дню предшествовали полгода
нервотрепки и бешеной активности, которая впоследствии оказалась
совершенно бессмысленной. Деньги, вырученные от продажи вещей и книг,
инфляция превращала в прах на следующий день. Переведенные и заверенные
нотариусом копии документов в Америке не понадобились хотя бы, потому
что вся аттестация к ним была на русском. Новенькие водительские права
так и остались новенькими по сей день. Тем не менее эта деятельность
заглушала тревогу перед грядущей неизвестностью. А неизвестность
начиналась сразу после посадки в поезд, потому что после отхода поезда
люди не писали как минимум год, а родственники уехавших как-то не
спешили делиться информацией.
В те годы улететь в США можно было только из Шереметьева, а добраться с
Украины до Москвы небогатые эмигранты могли только поездом из-за
большого багажа. Тут-то и начиналась первая неизвестность. Говорили, что
на Курском вокзале отъезжающих встречают заранее осведомленные бандиты,
которые не выпускают из вагона пока не отберут последние деньги.
Проскочить удается только тем, кто не засветился на вокзале при посадке.
Рассчитывать на защиту милиции никому не приходило в голову.
Действительно, как-то бессмысленно защищать людей, которые через
несколько часов будут уже в Америке. Это понимали все.
Выяснить правду мне помогло стечение обстоятельств. Мой двоюродный брат
Гарик отчаливал на две недели раньше меня и попросил проводить его до
Москвы. При посадке в поезд все очень старались не привлекать внимание к
факту, что некоторые пассажиры, возможно, едут не в двухдневную
командировку. Семья из шести человек, включая 86-летнюю бабушку, заняла
два купе. В третьем сложили двенадцать огромных одинаковых чемоданов.
Провожающих было не больше пятидесяти, некоторые из них сильно плакали.
Последняя любовь Гарика рыдала навзрыд в сторонке, но так чтобы законная
жена все-таки ее заметила. Поезд тронулся, а конспирация продолжалась.
Даже в купе говорили только о московских музеях и театрах. В Харькове
идиллию нарушил бабушкин младший брат, Д.И., который пришел на вокзал
попрощаться. Поддерживаемый молодой женой, он ворвался в засыпающий
вагон с диким криком: “В Нью-Йорке сразу позвоните Мане. Она живет в
Америке уже пятьдесят лет и всех знает! Передайте ей, что мы уже получили
разрешение в ОВИРе и скоро приедем.” Его угомонили, и поезд снова
тронулся. Гарик мрачно сказал: “Ну кто еще не знает, что я иду ебаться!?”
На Курский вокзал поезд прибыл утром. Около наших купе мгновенно
возникли два крепких мОлодца в зеленых адидасовских костюмах. Быстро и
доходчиво объяснили, что в Шереметьево доставляют только они, и что это
удовольствие будет стоить 300 долларов - астрономическая по тем временам
сумма. Гарик поторговался и сбил цену до двухсот пятидесяти. Отдал
деньги. Подошел третий зеленый. Ему сказали: “Заказ принят.” Он
удалился. Всего на платформе я насчитал их примерно десяток. Наши
зеленые отдали команду носильщикам, уже стоящим наготове. Быстро и
аккуратно все вещи были перегружены в большой удобный автобус. Бабушку
до автобуса можно сказать донесли на руках. До Шереметьева доехали без
приключений. Там вещи и бабушка с той же скоростью и аккуратностью были
доставлены прямо к регистрации. Нам вежливо пожелали “Счастливого пути”.
Это был первый опыт хорошего обслуживания в моей жизни. “Могут, когда
хотят”, подумал я, а еще подумал, что за хорошее обслуживание платить не
очень обидно, даже если очень дорого. На обратном пути в купе на верхней
полке у меня появилась ИДЕЯ.
Прошло две недели. Наш отъезд отличался от отъезда Гарика только мелкими
деталями. Скажем, все чемоданы были красные (других не достал), а тот же
бабушкин брат в Харькове кричал: “Мы уже продали квартиру! Если у вас
долларов меньше лимита, мы можем добавить тысячу прямо сейчас!” В
Москве в вагон сразу вошли двое зеленых и направились прямо к нашим
купе. Но там уже стоял третий зеленый. “Привет, братаны, - сказал третий
- Заказ принят”. Двое кивнули и удалились. А зеленый вышел из вагона и
начал командовать носильщиками. Этим зеленым был я. Костюм обошелся мне
в тридцать долларов. “Гром победы, раздавайся! Веселися, храбрый Росс”
звучало в моей голове.
Как только последний красный чемодан оказался на перроне, к вагону
подошел милиционер. Властным движением руки он остановил носильщиков.
Мне он сказал: “Гражданин, пройдемте со мной.” Гром победы сменился
волной паники. Шагая рядом с милиционером, я вдруг вспомнил листовку из
тех, что русская православная церковь распостраняла в конце
девятнадцатого века и которая случайно попала ко мне в руки. Речь в этой
листовке шла о крестьянине, вышедшем зимой к стогу за сеном для скотины.
Уже около дома сильный порыв ветра вырвал у него все сено. Крестьянин
грязно выругал ветер и... онемел. “Несчастный - писала листовка - он
забыл кто посылает ветер и кто соизмеряет его силу”. Мне вдруг стало
ясно, почему на меня послан ветер, и в каких единицах измеряется его
сила. Я успокоился. Для милиционера я был всего лишь зеленым, который
еще не заплатил. В линейном отделении милиции после недолгого выяснения
и торга я отдал майору 220 долларов: ту же сумму, что отдал Гарик, минус
стоимость зеленого костюма. Майор достал из сейфа бутылку коньяка,
налил, мы выпили за счастливое приземление. Еще через пять минут
носильщики возобновили работу. Теперь ими командовали два милиционера.
Вещи носили в небольшой, но вполне удобный милицейский ПАЗик. Зато путь
в Шереметьево по праздничной Москве ПАЗику расчищала милицейская Волга с
мигалкой и сиреной. В Волге сидел я. Гром победы снова звучал в моей
голове, но тише.
А зеленый адидасовский костюм я больше ни разу не надел. Здесь в таких
не ходят.
Abrp722
Я покинул родину 7-го ноября 1992 года. Этому дню предшествовали полгода
нервотрепки и бешеной активности, которая впоследствии оказалась
совершенно бессмысленной. Деньги, вырученные от продажи вещей и книг,
инфляция превращала в прах на следующий день. Переведенные и заверенные
нотариусом копии документов в Америке не понадобились хотя бы, потому
что вся аттестация к ним была на русском. Новенькие водительские права
так и остались новенькими по сей день. Тем не менее эта деятельность
заглушала тревогу перед грядущей неизвестностью. А неизвестность
начиналась сразу после посадки в поезд, потому что после отхода поезда
люди не писали как минимум год, а родственники уехавших как-то не
спешили делиться информацией.
В те годы улететь в США можно было только из Шереметьева, а добраться с
Украины до Москвы небогатые эмигранты могли только поездом из-за
большого багажа. Тут-то и начиналась первая неизвестность. Говорили, что
на Курском вокзале отъезжающих встречают заранее осведомленные бандиты,
которые не выпускают из вагона пока не отберут последние деньги.
Проскочить удается только тем, кто не засветился на вокзале при посадке.
Рассчитывать на защиту милиции никому не приходило в голову.
Действительно, как-то бессмысленно защищать людей, которые через
несколько часов будут уже в Америке. Это понимали все.
Выяснить правду мне помогло стечение обстоятельств. Мой двоюродный брат
Гарик отчаливал на две недели раньше меня и попросил проводить его до
Москвы. При посадке в поезд все очень старались не привлекать внимание к
факту, что некоторые пассажиры, возможно, едут не в двухдневную
командировку. Семья из шести человек, включая 86-летнюю бабушку, заняла
два купе. В третьем сложили двенадцать огромных одинаковых чемоданов.
Провожающих было не больше пятидесяти, некоторые из них сильно плакали.
Последняя любовь Гарика рыдала навзрыд в сторонке, но так чтобы законная
жена все-таки ее заметила. Поезд тронулся, а конспирация продолжалась.
Даже в купе говорили только о московских музеях и театрах. В Харькове
идиллию нарушил бабушкин младший брат, Д.И., который пришел на вокзал
попрощаться. Поддерживаемый молодой женой, он ворвался в засыпающий
вагон с диким криком: “В Нью-Йорке сразу позвоните Мане. Она живет в
Америке уже пятьдесят лет и всех знает! Передайте ей, что мы уже получили
разрешение в ОВИРе и скоро приедем.” Его угомонили, и поезд снова
тронулся. Гарик мрачно сказал: “Ну кто еще не знает, что я иду ебаться!?”
На Курский вокзал поезд прибыл утром. Около наших купе мгновенно
возникли два крепких мОлодца в зеленых адидасовских костюмах. Быстро и
доходчиво объяснили, что в Шереметьево доставляют только они, и что это
удовольствие будет стоить 300 долларов - астрономическая по тем временам
сумма. Гарик поторговался и сбил цену до двухсот пятидесяти. Отдал
деньги. Подошел третий зеленый. Ему сказали: “Заказ принят.” Он
удалился. Всего на платформе я насчитал их примерно десяток. Наши
зеленые отдали команду носильщикам, уже стоящим наготове. Быстро и
аккуратно все вещи были перегружены в большой удобный автобус. Бабушку
до автобуса можно сказать донесли на руках. До Шереметьева доехали без
приключений. Там вещи и бабушка с той же скоростью и аккуратностью были
доставлены прямо к регистрации. Нам вежливо пожелали “Счастливого пути”.
Это был первый опыт хорошего обслуживания в моей жизни. “Могут, когда
хотят”, подумал я, а еще подумал, что за хорошее обслуживание платить не
очень обидно, даже если очень дорого. На обратном пути в купе на верхней
полке у меня появилась ИДЕЯ.
Прошло две недели. Наш отъезд отличался от отъезда Гарика только мелкими
деталями. Скажем, все чемоданы были красные (других не достал), а тот же
бабушкин брат в Харькове кричал: “Мы уже продали квартиру! Если у вас
долларов меньше лимита, мы можем добавить тысячу прямо сейчас!” В
Москве в вагон сразу вошли двое зеленых и направились прямо к нашим
купе. Но там уже стоял третий зеленый. “Привет, братаны, - сказал третий
- Заказ принят”. Двое кивнули и удалились. А зеленый вышел из вагона и
начал командовать носильщиками. Этим зеленым был я. Костюм обошелся мне
в тридцать долларов. “Гром победы, раздавайся! Веселися, храбрый Росс”
звучало в моей голове.
Как только последний красный чемодан оказался на перроне, к вагону
подошел милиционер. Властным движением руки он остановил носильщиков.
Мне он сказал: “Гражданин, пройдемте со мной.” Гром победы сменился
волной паники. Шагая рядом с милиционером, я вдруг вспомнил листовку из
тех, что русская православная церковь распостраняла в конце
девятнадцатого века и которая случайно попала ко мне в руки. Речь в этой
листовке шла о крестьянине, вышедшем зимой к стогу за сеном для скотины.
Уже около дома сильный порыв ветра вырвал у него все сено. Крестьянин
грязно выругал ветер и... онемел. “Несчастный - писала листовка - он
забыл кто посылает ветер и кто соизмеряет его силу”. Мне вдруг стало
ясно, почему на меня послан ветер, и в каких единицах измеряется его
сила. Я успокоился. Для милиционера я был всего лишь зеленым, который
еще не заплатил. В линейном отделении милиции после недолгого выяснения
и торга я отдал майору 220 долларов: ту же сумму, что отдал Гарик, минус
стоимость зеленого костюма. Майор достал из сейфа бутылку коньяка,
налил, мы выпили за счастливое приземление. Еще через пять минут
носильщики возобновили работу. Теперь ими командовали два милиционера.
Вещи носили в небольшой, но вполне удобный милицейский ПАЗик. Зато путь
в Шереметьево по праздничной Москве ПАЗику расчищала милицейская Волга с
мигалкой и сиреной. В Волге сидел я. Гром победы снова звучал в моей
голове, но тише.
А зеленый адидасовский костюм я больше ни разу не надел. Здесь в таких
не ходят.
Abrp722
10
В маленький провинциальный город прислали молодого, очень образованного
православного священника. До этого там служил старый, не слишком
грамотный в богословии батюшка.
Не прошло и нескольких недель, как прихожане накатали "телегу" в
Патриархию с жалобой, что новый священник "не пустил душу в рай". В
Патриархии заинтересовались необычной ситуацией и послали разобраться.
И выяснилось.
Оказывается, старый священник проводил отпевание так. После службы гроб
с телом покойного выносился в церковный двор, ворота на улицу
запирались, батюшке подавался стакан водки. Водку он выпивал залпом и до
дна и запускал стаканом в ворота со словами "Эх! понеслась душа в рай!"
Молодой же, сведущий в богословии священник, от этого обычая наотрез
отказался, чем и вызвал гнев прихожан.
(рассказал поп-звезда диакон Андрей Кураев на лекции в МГУ)
(выступление Патриарха, обращение к священникам: "Отцы и братья! Вновь
обращаю ваше внимание, что необходимо отучать прихожан говорить до
причастия "Ну! будем!", а после - "Эх, хорошо пошла!")
православного священника. До этого там служил старый, не слишком
грамотный в богословии батюшка.
Не прошло и нескольких недель, как прихожане накатали "телегу" в
Патриархию с жалобой, что новый священник "не пустил душу в рай". В
Патриархии заинтересовались необычной ситуацией и послали разобраться.
И выяснилось.
Оказывается, старый священник проводил отпевание так. После службы гроб
с телом покойного выносился в церковный двор, ворота на улицу
запирались, батюшке подавался стакан водки. Водку он выпивал залпом и до
дна и запускал стаканом в ворота со словами "Эх! понеслась душа в рай!"
Молодой же, сведущий в богословии священник, от этого обычая наотрез
отказался, чем и вызвал гнев прихожан.
(рассказал поп-звезда диакон Андрей Кураев на лекции в МГУ)
(выступление Патриарха, обращение к священникам: "Отцы и братья! Вновь
обращаю ваше внимание, что необходимо отучать прихожан говорить до
причастия "Ну! будем!", а после - "Эх, хорошо пошла!")
История из советского быта, рассказаная мне мамой.
Кто помнит, были в бывшем союзе медосмотры на предприятиях и в учебных
заведениях, не знаю, сохранились ли. И вот сидят сотрудницы в очереди к
гинекологу. А "кабинет" отделен не дверью, а ширмой, соответственно, все
слышно.
Заходит молодая женщина.
Врач: "Тут написано, что вы замужем?"
"Да, доктор."
"Ну, раздевайтесь, ложитесь."
"Доктор, меня можно не осматривать, я девушка."
"?????"
Очередь за занавеской обалдевает так же, как и врач.
"Мы с мужем не живем."
"Почему?" - интересуется врач, не найдя, что еще сказать.
"Мы боимся, чтобы детей не было."
Молчание. Затем врач, приходя в себя:
"Радикальный метод."
Сколько времени приходили в себя свидетели, я не знаю.
Кто помнит, были в бывшем союзе медосмотры на предприятиях и в учебных
заведениях, не знаю, сохранились ли. И вот сидят сотрудницы в очереди к
гинекологу. А "кабинет" отделен не дверью, а ширмой, соответственно, все
слышно.
Заходит молодая женщина.
Врач: "Тут написано, что вы замужем?"
"Да, доктор."
"Ну, раздевайтесь, ложитесь."
"Доктор, меня можно не осматривать, я девушка."
"?????"
Очередь за занавеской обалдевает так же, как и врач.
"Мы с мужем не живем."
"Почему?" - интересуется врач, не найдя, что еще сказать.
"Мы боимся, чтобы детей не было."
Молчание. Затем врач, приходя в себя:
"Радикальный метод."
Сколько времени приходили в себя свидетели, я не знаю.
Это приключилось со мной двадцать лет назад, когда я
служил в нашей непобедимой и легендарной доблестной
Советской Армии срочную службу, второй год в чине
сержанта.
Как оно водилось, по обыкновению по осени все доступные
доблестные войска были отправлены выводить из прорыва
сельское хозяйство, а проще говоря - собирать на полях
морковь. А поскольку чистой воды в округе было не много, а
витаминов воинам не хватало, то как следствие трудового
сельского десанта - дизентирия.
И вот погрузили нас, пятерых засранцев поутру в УАЗик, и
повезли в окружной госпиталь. Там нас на первичный осмотр
принял аж целый прапорщик, который всем без исключения
поставил по "телевизору" (толстенная труба, которая вводится
в прямую кишку для исследования оной). Жуткое ощущение,
если ты не голубой (тем привычно). Тем не менее мы все
прошли испытание, сидим, краснея от боли и стыда друг
перед другом, а прапор что-то уж очень долго обследует
последнего бойца.
- Слушай, - говорит, - а у тебя вроде все нормально, точно у
тебя живот болит?
- Да нет, - отвечает боец, - мне в травмотологию, ногу ушиб!
Как мы не обосрались от смеха - до сих пор ума не приложу.
Ну что ж, разместили нас по палатам, и началась у нас
райская по армейским понятиям жизнь - целый день только
жрешь витамины да валяешься на койке. Палата на пятерых,
никаких подъемов-отбоев. Отравляли эту идилию лишь два
обстоятельства: сварливая бабка-уборщица, в совершенстве
владеющая щваброй и русским-матерным, и здоровенный и
тупой как мамонт сосед по койке татарин боец Ишмуратов.
Нам надо было иногда сдавать кал на анализ, для чего
медсестра приносила маленькие баночки с наклеенными на
них фамилиями. А у бабки-уборщицы был большой
стеклянный горшок, в котором она держала ершик для чистки
унитаза. И вот мы однажды из хулиганских побуждений взяли
и переклеили бумажку с фамилией "Ишмуратов" с маленькой
баночки на большой стеклянный горшок!
Ишмуратов немного поудивлялся, почему у него банка больше
чем у других, но потом все-таки справился с поставленной
задачей.
Можете себе представить, что было утром, когда боевая бабка
обнаружила свой инвентарь доверху наполненным дерьмом и
с надписью кто это сделал. Для меня это утро - одно из самых
ярких воспоминаний.
служил в нашей непобедимой и легендарной доблестной
Советской Армии срочную службу, второй год в чине
сержанта.
Как оно водилось, по обыкновению по осени все доступные
доблестные войска были отправлены выводить из прорыва
сельское хозяйство, а проще говоря - собирать на полях
морковь. А поскольку чистой воды в округе было не много, а
витаминов воинам не хватало, то как следствие трудового
сельского десанта - дизентирия.
И вот погрузили нас, пятерых засранцев поутру в УАЗик, и
повезли в окружной госпиталь. Там нас на первичный осмотр
принял аж целый прапорщик, который всем без исключения
поставил по "телевизору" (толстенная труба, которая вводится
в прямую кишку для исследования оной). Жуткое ощущение,
если ты не голубой (тем привычно). Тем не менее мы все
прошли испытание, сидим, краснея от боли и стыда друг
перед другом, а прапор что-то уж очень долго обследует
последнего бойца.
- Слушай, - говорит, - а у тебя вроде все нормально, точно у
тебя живот болит?
- Да нет, - отвечает боец, - мне в травмотологию, ногу ушиб!
Как мы не обосрались от смеха - до сих пор ума не приложу.
Ну что ж, разместили нас по палатам, и началась у нас
райская по армейским понятиям жизнь - целый день только
жрешь витамины да валяешься на койке. Палата на пятерых,
никаких подъемов-отбоев. Отравляли эту идилию лишь два
обстоятельства: сварливая бабка-уборщица, в совершенстве
владеющая щваброй и русским-матерным, и здоровенный и
тупой как мамонт сосед по койке татарин боец Ишмуратов.
Нам надо было иногда сдавать кал на анализ, для чего
медсестра приносила маленькие баночки с наклеенными на
них фамилиями. А у бабки-уборщицы был большой
стеклянный горшок, в котором она держала ершик для чистки
унитаза. И вот мы однажды из хулиганских побуждений взяли
и переклеили бумажку с фамилией "Ишмуратов" с маленькой
баночки на большой стеклянный горшок!
Ишмуратов немного поудивлялся, почему у него банка больше
чем у других, но потом все-таки справился с поставленной
задачей.
Можете себе представить, что было утром, когда боевая бабка
обнаружила свой инвентарь доверху наполненным дерьмом и
с надписью кто это сделал. Для меня это утро - одно из самых
ярких воспоминаний.
Дело было на крайнем Севере, на острове Врангеля. Остров примечателен
разными особенностями, но к данной истории имеют отношение всего две:
во-первых на острове живут только метеорологи и пограничники, а во-
вторых на острове лето длится ровно две недели, за которые тундра
успевает расцвести (правда, очень красиво) и отцвести. А все остальное
время там снег.
В очередной раз на погранзаставу прибыли после учебки новые бойцы. И
оказался среди них художник, даже краски с кисточками с собой привез.
Рисовал он действительно классно - ну дар у пацана; удивительно, что
его при штабе округа не оставили. Порисовал он недельку наброски,
наглядную агитацию всю в порядок привел, естественно, и даже пару
портретов карандашных замастырил. Круто. НЗ (начальник заставы) ему и
говорит: "Слушай, у нас вон в столовой стена свободная, так, может, ты
там изобразишь чего? Ну типа панно или картину во всю стену,а?" А чего
ж не изобразить, осень глубокая (читай - перманентная зима) на дворе,
даже наряды на прибойку - и те редко ходят, а тут - дело. Да еще и
творческое. Парняга подошел к заданию с полной ответственностью -
стенку загрунтовал олифой или там еще чем, отгродился от помещения
столовой простынями, - ну, блин, чистый Cикейрос. Причем никто, повторяю,
никто на заставе не подглядывал, чего он там рисует (хотя могли,
конечно); развлечений в коллективе из двадцати шести человек крайне
мало, поэтому все по-честному ждали праздника. И вот праздник наступил.
Весь личный состав, включая НЗ, зампала и старшину собрался на ужин и
мастер, гордым движением сдернув простыни, явил миру свой шедевр
размером два с половиной на четыре метра.
Действительно, нарисовано было классно - снег с фиолетовыми тенями,
полярное сияние, в этом снегу отражающееся, заиндевевшие пограничники,
остановившиеся взглянуть в сторону противника...
И тут в тишине раздался голос НЗ: "$% твою мать, ты бы лучше травку
нарисовал, березки, а то на эту хренотень уже смотреть тошно!!"
Художника чуть не убили. Но картина осталась. Искусство вечно!
разными особенностями, но к данной истории имеют отношение всего две:
во-первых на острове живут только метеорологи и пограничники, а во-
вторых на острове лето длится ровно две недели, за которые тундра
успевает расцвести (правда, очень красиво) и отцвести. А все остальное
время там снег.
В очередной раз на погранзаставу прибыли после учебки новые бойцы. И
оказался среди них художник, даже краски с кисточками с собой привез.
Рисовал он действительно классно - ну дар у пацана; удивительно, что
его при штабе округа не оставили. Порисовал он недельку наброски,
наглядную агитацию всю в порядок привел, естественно, и даже пару
портретов карандашных замастырил. Круто. НЗ (начальник заставы) ему и
говорит: "Слушай, у нас вон в столовой стена свободная, так, может, ты
там изобразишь чего? Ну типа панно или картину во всю стену,а?" А чего
ж не изобразить, осень глубокая (читай - перманентная зима) на дворе,
даже наряды на прибойку - и те редко ходят, а тут - дело. Да еще и
творческое. Парняга подошел к заданию с полной ответственностью -
стенку загрунтовал олифой или там еще чем, отгродился от помещения
столовой простынями, - ну, блин, чистый Cикейрос. Причем никто, повторяю,
никто на заставе не подглядывал, чего он там рисует (хотя могли,
конечно); развлечений в коллективе из двадцати шести человек крайне
мало, поэтому все по-честному ждали праздника. И вот праздник наступил.
Весь личный состав, включая НЗ, зампала и старшину собрался на ужин и
мастер, гордым движением сдернув простыни, явил миру свой шедевр
размером два с половиной на четыре метра.
Действительно, нарисовано было классно - снег с фиолетовыми тенями,
полярное сияние, в этом снегу отражающееся, заиндевевшие пограничники,
остановившиеся взглянуть в сторону противника...
И тут в тишине раздался голос НЗ: "$% твою мать, ты бы лучше травку
нарисовал, березки, а то на эту хренотень уже смотреть тошно!!"
Художника чуть не убили. Но картина осталась. Искусство вечно!
1
Моя подружка вчера родила. Третьего мальчика. Соответственно,
в семье трое старших мужчин обсуждают подробности.
Отец:
- Мама звонила, рассказывает, что малыш такой маленький, симпатичный,
на кого похож - пока не ясно. Говорит, щеки такие толстые, что аж
глазки узенькие.
Старший сын (13 лет, ученик математической школы):
- Ну так ясно, по статистике каждый третий рождающийся на Земле - китаец.
в семье трое старших мужчин обсуждают подробности.
Отец:
- Мама звонила, рассказывает, что малыш такой маленький, симпатичный,
на кого похож - пока не ясно. Говорит, щеки такие толстые, что аж
глазки узенькие.
Старший сын (13 лет, ученик математической школы):
- Ну так ясно, по статистике каждый третий рождающийся на Земле - китаец.
Лучшая история за 09.10:
«Это не Бузова, не жена Джигарханяна и уж тем более не Шурыгина — она истинная русская девочка, о которой из века в век писали поэты и писатели…
Девочка выжила в трагедии на Сямозере в Карелии, где по халатности взрослых погибли 14 человек.
13-летняя Юля Король, круглая сирота, все богатство которой состоит в бабушке и брате. Она после крушения каноэ несмотря на отсутствие спасательного жилета смогла выплыть… С трудом встала и пошла за помощью. Брата она поначалу держала за руку, но руки разжались. Она думала, что он утонул.
Возле берега увидела в воде подростка. Он оказался мёртв. Четыре часа шла до ближайшей деревни, один раз упала в реку и вновь плыла. Попросила помощи у местных жителей, которые стали звонить в МЧС и побежали к берегу читать дальше →
Девочка выжила в трагедии на Сямозере в Карелии, где по халатности взрослых погибли 14 человек.
13-летняя Юля Король, круглая сирота, все богатство которой состоит в бабушке и брате. Она после крушения каноэ несмотря на отсутствие спасательного жилета смогла выплыть… С трудом встала и пошла за помощью. Брата она поначалу держала за руку, но руки разжались. Она думала, что он утонул.
Возле берега увидела в воде подростка. Он оказался мёртв. Четыре часа шла до ближайшей деревни, один раз упала в реку и вновь плыла. Попросила помощи у местных жителей, которые стали звонить в МЧС и побежали к берегу читать дальше →