Новые истории - основной выпуск

Задолбали! Знакомые бабы, близкие ли к финансам, далекие ли от
них, звонят и звонят с одним и тем же вопросом
- "будет ли дефолт". При этом сами плохо представляют себе, что это
такое.
Сначала долго и нудно пояснял им, что дефолт - это всего лишь
полый или частичный отказ от выполнения своих обязательств в
установленный срок и в установленной форме. Приводил примеры про
то, как она берет у соседки в долг сто рублей до понедельника,
но в воскресенье предлагает вернуть их во вторник или полтиник
сразу, полтиник во вторник. Кивали, что понимают, но по
дальнейшим вопросам видел - нет, не понимают.

Дело с мертвой точки сдвинулось лишь тогда, когда заменил базовый актив.
Вместо сторублевки появились супружеские обязанности.
"-Дорогая, давай трахнемся! - Нет, милый, болит голова. Давай
завтра!" - дефолт? Да, дефолт. Муж помер? Нет! Прибег к
рефинансированию дифицита ликвидности у стороннего кредитора
(трахнул соседку), временному закрытию дифицита ликвидности
аналогичным активом (подрочил), списал задолженость (взял водки,
сел у телека смотреть футбол).

Или другой вариант: "- Дорогая, давай трахнемся!.. - Нет, милый,
так не хочу, но отсосу с удовольствием!". Технический дефолт? Да.
Но налицо договоренность о взаимовыгодной реструктуризации
задолженности. Вроде, все довольны...
И что интересно - сразу все понимают! Сразу!!! Единственное, что
неприятно удивило, так это очень легкое отношение к проблемам
кредитора - попытка представить себе мужа в роли пострадавшего от
дефолта ни у кого не вызывает даже тени жалости!

Аврал, епт! Установка остановилась, план на грани интима. Конвейер, туды
его за ногу, накрылся медным тазищем. Недавно прошел дождь, грязи по
самые колени. Это если стоять. Если ходить, то грязь уже начинает
щикотать ети.

Конвейер, падла, наклонный. 15 полноценных градусов. Правда небольшой,
метров десять в длину, ширина ленты 650 мм. Но, сц, деталь важная, без
него нифига не работает.

Стая слесарей, подгоняемые мастером, облепили конвейер, как галки
колхозное поле. Звон, крик, мат. Иногда попадаются приличные
слова-междометия. Все знают, что надо делать. Кроме мастера.

Мастер, мужичек лет пятидесяти, крепенький коротыш, стоит в торце
конвейера, прямо под сбросом. Потому, как там наименее грязно.
"Наименее", это значит, что грязи там не по колени, а чуть ниже. Стоит и
пытается дистанционно руководить работами. Россия, кули.

На другом конце слесарь Саня протягивает ролики. Грязный, как фашист под
Курской дугой, настроение такое же. А тут еще мастер, козел, под руку
киздит.

Но вроде работа идут к финалу. Пробный запуск. Предварительно вытащив
пальцы из под ленты, Саня орет оператору – запуская, йпт, эту сцуку
еманную! Ща, пля, заиписсо будет, Пля буду!

Команда дана, оператор тумблером щелк. Конвейер хрюкнув закрутился.

Ага, яж говорю, Россия!

Через несколько секунд, ключ, размером с мою руку, который Саня положил
на ленту, благополучно доехал до точки сброса.

- Кули там?! – пытаясь перекричать звук работающего конвейера заорал
мастер, пристально вглядываясь в Санино лицо, и по его выражению пытаясь
определить качество ремонта – работает?!

- Работает, ага – улыбнулся ключ и нырнул вниз.

Короткий свист воздуха рассекаемого летящим металлом... Епс! То ли зубы
мастера клацнули, то ли голова под каской гулкнула пустотой. Непонятно...
Только ноги мастера разъехались в разные стороны, дав возможность
уставшему телу спокойно прилечь в мягкую грязюку.

Саня, видя такое тело как то спал с лица, и эдак боком, боком, ходу от
конвейера.

Мастер мужик крепкий. Да еще и в каске.

- Саня - выступил он, когда поднялся – ты очень не хорошо поступил,
начал он речь. Я любил Вашу маму! И очень сильно!

Дальше полилось, как из кувшина: -

– Твои, Саша, не совсем прямые руки, я, несмотря на искреннее к тебе
уважение, прямо сейчас буду вынужден извлечь из твоих плеч. Потому, что,
Александр, столь деформированные конечности тебе совсем не нужны. А
потом, Саша, я наверное вступлю с тобой в нетрадиционные отношения,
которые, надеюсь, помогут закрепить уроки по техники безопасности.
Потому, что, Вы, Александр, гей с деформированным позвоночником,
контрацептив, грубо зашитый нитками и еще раз гей.

После вдохновенного монолога, каждая фраза которого сопровождалась
пояснительными жестами, мастер, немного нервничал. Иначе, я не могу это
объяснить.

Мастер, трясясь от гнева, хватает тяжелый ключ и метает его в сторону
слесаря. Наверное это как то успокаивает нервы, потому, что гнев мастера
быстро испарился уступив место более насущной проблеме. А именно, где
помыть упавшую каску? Каска и в самом деле представляла собой зрелище
заунывное и весьма негигиеничное. Снаружи и главное внутри она была
залеплена серой грязью.

Подняв каску над головой и глядя ей во внутрь бедолага размышлял –
одеть, или куй с ней?

Но спор с самим собой разрешился как то быстро и несколько неожиданно.

Ключ, брошенный недоумком в сторону слесаря, пролетел сколько там ему
положено и приземлился опять в начале конвейера. После чего пройдя опять
свой славный путь...

Короче, вскоре я опять услышал свист рассекаемого воздуха.

Баммм!!! Тяжелый ключ бьет каску, которую мастер держит над собой. И
смотрит в нее.

Каске то кули, ей сказали одевайся, значит одевайся. Ну она и наделась.
Прямо на удивленно выпученные глаза. А заодно и на недоуменное лицо.
Ноги опять разошлись по привычной траектории, и тело прилегло на свой
же, ранее сделанный отпечаток.

Дальше я смотреть не смог. Описался.
Кобах

Слышал:

Едут два студента на машине. Водитель пристегнут, а пассажир - нет. Но у
пассажира через плечо надета сумка. Их останавливает мент. Смотрит в
салон и выдает:
- А че твой кореш пристегнут наоборот?
На что находчивый студент отвечает:
- Да у него плечо болит.
Менту ничего не оставалось, как их отпустить.

KiLLER

Любитель рэпа предпочел штраф классической музыке.

За чрезмерно громкую рэп-музыку из магнитолы, 24-летний американец Эндрю
Вактор был приговорен судьей к штрафу в $150. Однако судья предложила
уменьшить штраф до $35, если Эндрю проведет 20 часов слушая классическую
музыку композиторов типа Баха, Бетховена, или Шопена.

Выдержки незадачливому поклоннику рэпа хватило лишь на 15 минут, после
чего он плюнул и решил заплатить штраф сполна.

http://www.cnn.com/2008/CRIME/10/09/symphonic.justice.ap/index.html

TverskoyKent
Грустная история для знакомых с электроэнергетикой, экономикой и
страхованием.

Прочитал на баше:
"Препод сегодня рассказал, что где-то в Казахстане пропускают ток по
линиям электропередач только для того, чтобы эти самые линии не
спиздили:)"

Сижу, чешу репу, что в этом смешного... Оказывается не все знают про
охранное напряжение... и немногие знают что в таким линиям ухитряются
самовольно подключаться, ну а спиздить цветмет - это вообще в крови у
каждого второго сельского жителя... Но это лирика.

А проза жизни такова. Один из распространенных способов пиздить провода
- это тупо выбрать пролет высоковольтной линии (ВЛ) подальше от
населенных пунктов, облить деревянные опоры бензином и курить в сторонке
пока прогорит. Опоры сгорают, линия падает, обрывается - и спокойно иди
собирай металлолом. И вот на диспетчерский пункт электросетей поступает
сигнал о разрыве. Бригада собирается, выезжает на линию. Так и есть -
спалили с десяток опор в поле и скрутили медный провод. Очевидно
приехали довольно оперативно, поэтому внушительная скрутка медного
провода стоит тут же, возле одинокого дерева. Ну провод забрали, вызвали
подкрепление, через день линию восстановили.
Пришло время этото участок линии списывать, обращаться в страховую за
возмещением и пр. бух-юрастская волокита...
Страховщик, сука, отказывает в выплате - в компании вой - как, что,
почему?
Ептить, оказывается по смете все расходы: выезды спецтранспорта, работа
двух бригад с переработками, материал (опоры, провода, крепления,
изоляторы) - все покрыто одной вещью... прибылью от сданной в цветмет
скрутки медного провода, оставленного на месте преступления
злоумышленниками...

И как в этой стране после такого не воровать?)

Про рыбу...
Есть у меня один, скажем, знакомый - хороший человек и весьма не бедный.
Не так давно звонит и зовет меня в гости:
- Приезжай, с рыбалки вернулся, угощю рыбой по 120 тысяч за кило...
- Что это за рыба такая? Интересуюсь.
- Дык, приезжай, вот и попробуешь!
Будучи заинтригован, мчусь. Стол уже накрыт, как положено. Запотевшая
бутылочка тут же извлекается из морозилки, и после первой подается
главное блюдо - уха из рыбы по 120 тысяч за кило. Уха нужно сказать, что
надо - вкусная, наваристая - ершики, карасики да еще что-то подобное.
Пьем водочку, закусываем. Нахваливаю уху и ненавязчиво интересуюсь, как
же называется такая видимо редкая рыба. Хозяин лишь хитро улыбается, и
только после первой пол-литра, значительно раздобрев, дает разяснения:
- Рыба то обычная, просто захотелось порыбачить... Дай думаю, махну на
Обь по-дальше, ну и заказал вертолет - на машине сейчас туда не
пролезешь. За три часа наловил полтора кило, на ушицу. Аренда
вертолета 180 тыс. - вот и считай!
И все-таки очень вкусная была та рыбка....

Знакомый рассказывал: Стою я как-то в дождь, голосую.. подъезжает
"шестерка", за рулем молодой парень. О цене договорились, сажусь,
трогаемся... смотрю - у парня на коленях лежит такое мокрое и
грязное-грязное полотенце.. "А это что? " - спрашиваю... "Увидишь"..
Как я уже говорил, шел дождь.. а дворники не работали.... поэтому
парень ехал, высунув голову в окно.. натурально высунул и рулит..
молодец такой.. находчивый.. а когда потоки дождя и грязи от впереди
едущих машин окончательно залепляли лицо нашего таксиста, он брал
полотенце и ....

Автобус. Дедок. У него звонит телефон:
"Возьми трубку, б..ди звонят!"

KiLLER

Скоро зима, и я пошел в хозяйственный магазин за лопатой для уборки
снега. Когда прочел надпись на лопате, то чуть не охренел-"Лопата для
уборки снега КАЛАХАРИ". Для тех кто не знает, то это пустыня такая в
Африке. Дожили- скоро будут продавать утюги "Антарктида", кипятильники
"Снежок", мрозильные камеры "Везувий"!!!!

=Опять про машины=

В =Шоферских историях= я рассказал про два случая, которые произошли
почти пол-века назад. Времена были патриархальные, простые, и шутили
тогда беззлобно и без корысти. А вот история поновее. Было это в
середине девяностых прошлого века. В одной из бывших республик
Советского Союза, а теперь – независимом государстве, жил да был один
старичок. И жил, надо сказать, неплохо. Всю жизнь он занимался ремонтом
машин, а когда вышел на пенсию, занятия этого не бросил. Очень этому
способствовал частный дом с просторным двором, защищенный от завистливых
взглядов соседей глухим высоким забором.

Дедуля действительно в машинах разбирался хорошо, поэтому в клиентах
недостатка не было. И он их даже сортировал, выбирая такие машины, чтобы
и особо не перетрудиться в силу преклонного возраста и получить с
владельца побольше.

Однажды подъезжают к нему на "Мерседесе" ребята из "новых". Специально
не говорю "новых русских", чтобы у читателей не создалось впечатление,
что дело было в России. Начинают парни рассказывать дедку про свою беду.
Ездили они неделю назад на природу и завязли в какой-то болотине.
Местный тракторист их вытянул (конечно, за пару бутылок, которых у них с
собой было немеряно), но мотор с того времени что-то не тянет.
Старичина, у которого уже есть некоторые предположения, тем не менее
начинает причитать:
- Да что вы, сынки, я уже старенький. И глазки почти не видят, и спина
не гнется. Так если, кому по-родственному машину посмотрю, да и то уже
редко, через силу. Вы бы к молодым съездили, есть такие шустрые
ребятки, не то что мы, старичье.
- Да мы, отец, уже у двоих были. Без толку. Посмотри, отец, не обидим.
А старичок скулит свое и упорно не соглашается:
- Я вам, ребятки, еще пару адресков дам. Скажите, что от меня, там
мастера хорошие.

Уехали ребята, а через пару дней появились снова. Мол, были мы по этим
адресам, но только время потеряли. Ну хоть посмотри, отец, говорим же,
не обидим. А тот опять ломается, дескать, приболел, дело-то
стариковское. И какие-то новые адреса дает.

Уж сколько раз они к нему приезжали, не знаю, а только пришли в конце
концов в совершенное отчаяние. И только тогда хитрый старичок нехотя
согласился, чтобы машину оставили. Он, де, ее посмотрит, но ничего не
обещает. Видно, действительно, проблема нешуточная. Но уж и цену заломил
на случай, если сделает... Да парням уже было не до торговли.

Уехали они, а дедок полез под машину свою догадку проверять. И точно,
"Мерс"-то не новый был, и в глушителе в одном месте дырочка прогнила.
Вот через эту прореху его болотной жижей и забило. Снял дед глушитель,
промыл его хорошенько, а дырочку потом заварил. Тут вроде бы и сказке
счастливый конец, да вот только каким-то нехорошим душком от этой
хитрости тянет.

Купил чеснок китайский (такая маленькая сеточка с тремя головками),
на упаковке загадочная надпись.
ПОНИЖАТЬ КРОВЯНОЕ ДАВЛЕНИЕ
ПОНИЖАТЬ КРОВЯНЫЙ ЭФИР
СТЕРИЛИЗАЦИЯ
СОПРОТИВЛЕНИЕ РАКУ
СОПРОТИВЛЕНИЕ СТАРЕНИЮ
ЯВЛЯТЬСЯ ИДЕАЛВНОЙ ПИЩЕЙ

Было прошлым летом. Не смешно, но поучительно.

Вечер пятницы. Сижу у Сашки, болтаем за жизнь, собираемся на рыбалку.
Залетает паренек, пускай будет Вася, видно, что бухой, причем
основательно. Саня, - говорит он, - выручай, поехали с соседом на
рыбалку, сидим по самые помидоры, надо дернуть. Саня, не торопясь
поворачиваецца к нему, и глядя на паренька (который по - пояс в грязи),
не торопясь, выдает: иди на хрен Вася. Вася в конечном итоге уговаривает
Саню, за деньги, тот заводит свой "Уазик", и вместе едем на место.
Подъезжаем. Картина следующая: именно там, где егерь на "Шишиге"
(ГАЗ-66) боицца ездить, стоит "Субарик", вернее плавает, вокруг него,
рассекая ил и грязь бегает юноша. Как следовало ожидать дачник из
столичных, который кричит Сане: давай подъезжай, и зацепим. Санек,
недолго думая переключаецца на Васю с вопросом: "Ладно, он, а ты – то
долбодуб куда смотрел?! " Вася пояснил, что объяснил Сергею (так звали
непутевого дачника), НЕ НАДО СЮДА!! На что Сергей ответил, "хуйня, это
внедорожник! ". В конечном итоге Санек выдернул этих засранцев
бесплатно, лебедкой. Потом к нему приходил папа этого "чудо-водителя"
Сережи и долго благодарил. "Внедорожник" домой уехал на эвакуаторе. На
что Саня говорит: "Бля, надо там хоть табличку с объездом повесить
что-ли! Уже третий за месяц, скоро точно деньги буду брать".

Знакомому на почтовый ящик приходит рассылка-спам: откройте тайну
происхождения и значения вашей фамилии, отличная вещь, проливающая свет
на историю предков – заставьте себя гордиться своим родом (и ссылка
дана). А фамилия у знакомого - Жопин ;)

Агенство недвижимости в поселке. На стене реклама: "Агенство Рублевка".
Но интересно не это: Все это написано на фоне печально известных
башен-близнецов в Нью-Йорке. Очень честная реклама.

KiLLER

Воскресенье. ОРТ. Большие гонки. Финал. После первого конкурса,
в котором победила Российская команда интервью с капитаном
команды Валентином Юдашкиным:
"... хорошее начало это успех конца..."

Недавно в конторе диалог.
- Меня так и подмывает... (по какому-то там поводу)
- А ты так и подмываешься...

Перечитывал истории. Понравилась от 10.10.2004. Вдогонку могу поделиться
аналогичной. Давненько было. Играем в карты. В один момент зашел спор у
кого какие козыри остались на руках.
- Да у меня козырная дама, - в открытую зваявляет один.
- Да ни хуя эта дама тебе не даст, - отвечает соперник, у которого на
руках козырный туз.
Когда дошел до всех второй смысл - похохотали.

Египетские ночи.

Есть у нас в офисе один старичок. Рассказчик на славу, но приврать
любит.
Хотя в молодости боцманом служил на северах, но ко всем малолетним
шлюшкам токо на "Вы " обращается, а если и матернется, то не по злобе.
Дескать, Вы, Валерия Андреевна (Лерке 18 лет, татуировки, из голого
пупка и носа 3 кг нержавейки), епть, извините, вырвалось, т. е.
какого... , извините, на 15 минут справку задержали? Может, у Вас не
токо это задерживается? Скажите честно, а то я Ваших папку и мамку
вызову.
Лера плачет, но боится родителей и справки впредь не задерживает, а
кофий готовит ему без очереди.
Вот что он поведал в перерыве между собранием акционеров и совещанием у
Гендиректора, как результаты предыдущего похерить.

Темны Египетские ночи. Сослали меня, как Ульянова В. И. (тогда он еще не
пользовался пселдонимом Н. Ленин) в маленькую империалистическую страну
размером 300 км поперек и 600 км вдоль. Поручили служить в одной
международной организации на Пляс де Насьон, пл. Наций по-нашему, с
видом из кабинета на Белую гору, Монблан по-ихнему. Думал, что через три
месяца от вида этой горы повешусь, однако годков восемь пришлось
потерпеть, пока и у нас капитализмом не запахло, и меня отозвали как
лучшего эксперта по перестройке.
Вызывает меня в 198Х г. английский Генеральный Секретарь Офиса лично и
говорит: "Что-то ты засиделся, на периферию брезгаешь ездить. В энтом
году токо 8 раз выезжал за пределы! Вот у тебя скоко комитетов в Каире
на той неделе заседают?"
- "Одиннадцать, сэр!"
- "Сынок, иди к завхозу, получи билет и бабки. И чтоб через две недели
доложил."
Епть, канаю к Шарлю -завхозу, говорю, вот такой базар с Шефом состоялся.
Мудила завхоз решил сэкономить и взял мне билет на Иджиптэр, которая по
числу взлетов резко отличалась от числа благополучных приземлений, хотя
и в первый класс. Мне-то по хрену. И на Аэрофлоте на внутренних летали
на АН-10 и ИЛ-18.
Утром Генсек спросил, когда вылетаю. Ответил по уставу: Рейс такой-то,
вылет через два часа по местному времени.
Тут он взбесился. Вызвал завхоза и спросил, скоко тот сэкономил. Тот
мялся, но доложил, дескать в текущем году х-во с активами.
Генсек уточнил, почем придется уплатить страховку, если я не долечу.
Когда назвали цифру, я ох-ел. В то время за эти бабки можно было купить
Коньково-Деревлево с Зоопарком впридачу. Экономный швиц галопом побежал
переделывать билет под страхом увольнения с хлебной работы.
Пока он переделывал, я спокойно сложил бумажки, оседлал секретаршу, в
том смысле, что она была за рулем, через час уселся в потрепанном
лайнере типа Дуглас, где в первом классе никого не было, кроме меня и
трех племенных баранов, которых везли в подарок Министру энергетики
Египта. Ну и понятно, какой еще баран сядет в первый класс, если самолет
пустой и во втором классе можно развалить аж 8 кресел вдоль и нормально
выспаться.
При подлете с высоты 6 км увидел пирамиды, показались маленькими.
Еще запомнились разбитые позиции ПВО, где наши ребята помогали местным
против маленькой соседней страны.
Чемодан с казенными бумагами выдали быстро, поднесли к стоянке такси.
Садимся, вдруг полицейский пост. Вежливо просят выйти и лично записать
свои данные в гроссбух. На вопрос, зачем, объясняют, это для Вашего
Превосходительства безопасности-с. Таксисты шалят-с. Вывозят в пустыню,
грабят, а пассажиров продают в рабство. (Вот бы сейчас в Москве такое
завести! А то 2000 чел. в год пропадают.)
Хрен с им, приехали в гостиницу, разместились, попизели с хозяевами
нащет заседаний, распихали бумаги по делегациям. Там их было не так
много, всего из 20 стран на 11 комитетов. Терпимо. Пригласили на
дружеский ужин. Сижу, бреюсь, готовлюсь. Стук в дверь. Говорю, что плиз
антре, не закрыто.
Вбегает знакомый канадец и достает литр Монреальского бренди. Пеняю ему,
что зван на ужин, а закуска только банка воблы (3 кг) и полбуханки
черного. Он объясняет Вольдемару, то есть мне, что мы гости
Правительства, а на официальных правительственных приемах спиртного не
подают ваще.
Я чуть не порезался бритвой. ЕПТЬ, ниху-во заехал. В загашнике токо три
поллитра на две недели внутрь и протирать наружно. Аллес п-ц! Помру от
диареи.
От страху мы с экпертом из ГидроКвебек съели по стакану Столичной
внутренне и протерли ручки остатками. Опрыскались русским офицерским
одеколоном "Тройной", чтоб воблой не воняло, и, приосанившись, повели
друг друга на прием.
Искали долго: готель большой. Застряли в лифте, откуда нас под ручки
доставили в президиум. Софиты в морду, вопросы журналюг. Канайца
сморило, он провякал, что щаслив работать на благо человечества и
передал слово мне, как представителю Главного Офиса из города Ж.
Вспомнив гневные слова Генсека накануне, заявил, что, несмотря на
гнусную клевету, руководство Офиса специально послало меня на самолете
самой красивой по содержанию авиакомпании. При этом я достал из кармана
листовку этой компании, показал соседу справа и потом передал
журналюгам.
Схлопотал овации и пинок под ребро справа. Поворачиваюсь: легендарный
Министр энергетики Э-К.
- В., как тебе не стыдно делать рекламу гадам, которые сперли моих
баранов?
- М-эфенди, я видел трех баранов. Они летели в первом классе. Я лично
поил и кормил их как друг животных.
- И где же они?
- Ваше превосходительство, я только с самолета и раскидал казенные
бумаги. Мой чемодан с одеждой в камере хранения. Помню, что по дороге
в Каир водитель такси уклыбался и показывал пальцем назад. Давайте
спустимся за моим чемоданом и поищем следы племенных животных.
Его Высокопревосходительство согласился и поехал вниз со мной. Не буду
утомлять читателя подробностями посещения моего номера, где искали
баранов и выпили за Асуанскую плотину под астраханскую воблу.
В три утра разбудили управляющего отеля и потребовали ключи от камеры
хранения.
Слава Богу, все три животные твари оказались на месте, благодарно лизали
мои вспотевшие соленые руки.
Теперь понятно, что все четыре барана из первого класса, включая меня,
были отправлены одним транспортом по одному адресу, причем за мой счет.

Что касается многоуважаемого Э-К., он был тонким ценителем шуток, но
плюс к тому инженер-электротехник гениальный, а Министр - неповторимый,
Созидатель.

(продолжение следует)

В один мучительно жаркий день мы загорали на комфортабельном болгарском
пляже "Золотые Пески". Вокруг стерильная чистота, каждый вечер
прибрежный песок просеивает машина-пылесос. Непривычный для нас сервис:
изобилие холодных напитков, свежих фруктов, и никаких очередей.
Предыдущий сочинский отдых казался нам теперь средневековьем.
В довершение этой курортной идиллии, в том году болгарские власти, дабы
не растерять валютных западных туристов, разрешили женщинам загорать
топлес, якобы для профилактики заболеваний молочных желез. Значительная
часть дам, преимущественно молодых, которым было что показать, охотно
представили свои волнительные прелести блудливым взорам сексуально
озабоченных мужиков, у которых глазки стреляли по сторонам, а в
организме бушевали гормоны. Сперва нам это показалось диким: у себя на
родине мы такое могли лицезреть, лишь в популярной передаче Сенкевича
"Клуб кинопутешествий" о жизни туземных племен, но здесь, в центре
цивилизованной Европы?
Под бдительным контролем жен, единодушно осудивших тлетворное влияние
Запада на целомудренную культуру братской республики, мы с настойчивым
интересом любовались распластавшимися в шезлонгах импортными девушками,
сомлевшими от жары, и изнывающими от собственного совершенства, с
бюстами на все вкусы. Их прикид ограничивался двумя треугольными
лоскутками ткани, связанными тоненьким шнурком. Назвать это трусиками
тогда язык не поворачивался.
Неожиданно на территорию пляжа, вопреки запрещающему знаку, въехал
весело сверкающий на солнце "Икарус" и остановился невдалеке от нас.
С шипеньем растворились створки передней двери, и первой спустилась на
песок привлекательная дама слегка за сорок, с пышными формами и
обесцвеченными локонами. Этакая мечта вдовствующего отставника. На ней
был легкий кокетливый сарафан и широкополая соломенная шляпа. На шее
болтался потертый армейский бинокль, а в руке она держала жестяный
прародитель мегафона – рупор, знакомый нам с пионерских лет. И бинокль,
и рупор на европейском пляже выглядели убого. Во всем облике дамы
ощущалась озабоченность и тревога. Вскоре выяснилось, что зовут ее
Надежда Степановна и она является руководителем туристической группы.
На ее румяном лице угадывалось, что оказанное ей доверие партии она
намерена с честью оправдать.
После обстоятельного разведки местности, из автобуса посыпались наши
соотечественники, измочаленные жарой и извилистой горной дорогой.
Похоже, их подняли чуть свет и потащили по каким-нибудь ленинским
местам, где Ильич отродясь не бывал. Не выдержав жестокой
экскурсионно-идеологической пытки, туристам каким-то чудом удалось
уболтать свою суровую комиссаршу, и она, поддавшись на уговоры, дала
команду водителю свернуть к морю.
Было очевидным, что этот вояж к воде не был запланирован, так как
пляжной амуниции ни у кого не оказалось. Когда они, без особой надежды
на успех, канючили у Надежды Степановны разрешения искупаться, об этом
как-то не подумали.
Теперь, когда желание близилось к осуществлению, со всей остротой возник
исторический вопрос "быть или не быть", что в переводе означало:
наплевать на все условности и искупаться в чем есть, или продолжить
утомительное путешествие, изнывая от духоты и пота. Подавляющее
большинство однозначно решило – быть!
И вот взорам самодовольных, пресыщенных курортной жизнью завсегдатаев
элитного пляжа предстали измученные наши граждане в нелепых амунициях.
Сутулясь от смущения, они гуськом побрели к воде.
Мужчины были поголовно в просторных семейных трусах самых немыслимых
расцветок: от угрюмо-черных до веселенько-пестрых с рисунками и
орнаментами, а у одного пузатенького дядечки с ослепительной лысиной и
вовсе ткусняк был с пропагандистской символикой – на алом фоне порхали
стаи белых голубей и на разных языках от пупа до колен было начертано:
"Мир! Мир! Мир! ".
Женщины выглядели еще краше. По причине тотального дефицита на все, а на
красивое женское белье не в последнюю очередь, они оказались в том, чем
обеспечила их отечественная трикотажно-швейная промышленность. А
жительницы глубинки, из каких-нибудь Больших Бодунов, и вовсе щеголяли в
самопальных сатиновых парах, щедро украшенных ровными рядами
незатейливых бельевых пуговиц.
Надежда Степановна ревностно поглядывала на часы, как футбольный арбитр
на секундомер в добавленное время. Вскоре из рупора на весь пляж
обрушился ее командный клич: "Группа, время!".
Не успев насладиться морской прохладой, дисциплинированные наши туристы
покорно поплелись на суровый командный зов. Выход из воды, оказался не
менее впечатляющем, чем заход. Намокшие трусы мужчин, потяжелев, при
ходьбе норовили сползти, приходилось их придерживать, вцепившись в
резинку мертвой хваткой. У женщин после купания светлое сатиновое белье
приобрело скандальную прозрачность, и жгучие сокровенности
просвечивались сквозь влажное белье. Дамы, прикрывая ладонями срамные
места, семенили по раскаленному песку к спасительному автобусу.
Как солдаты по тревоге, они уже через минуту были в полной боевой
готовности. Надежда Степановна поштучно пересчитывала своих подопечных,
по одному пропуская в автобус.
Когда последним поднялся пузатый мужичок, у которого сквозь промокшие
белые штаны выразительно проявились алые трусы, на лице комиссарши
возникло недоумение. Она немедленно приказала всем снова покинуть
автобус. Выйдя, вся команда сгруппировалась в кружок и о чем-то
встревожено посовещалась. Чувствовалось, что произошло что-то
скандальное. Наконец, группа выдохнула: "Женя! ".
Надежда Степановна с помертвевшим лицом взобралась на верхнюю ступеньку
автобуса и, как капитан пограничного катера, в бинокль стала тревожно
всматриваться в морскую даль.
В этот момент ее болезненное воображение рисовало роковую картину, как
этот гад Женя в легком водолазном костюме, который здесь же давали
напрокат, наяривает к берегам НАТОвской Турции, до которой рукой подать.
"Соскочил" – с ужасом подумала она и живо представила, чем это ей
обернется: удар тяжелой артиллерии по-партийной линии: строгач с
занесением, покажется крупной жизненной удачей. Давно истекли те
четверть часа, которые она по доброте душевной отмерила своим
подопечным, и вот такая благодарность.
Прошло еще несколько минут томительного ожидания. Она, находясь в
полуобморочном состоянии, достала свой рупор и стала на все побережье
вопить: "Женя! Женя! Женя!". К этому страстному призыву примкнули
сплоченные общим ЧП туристы, а вскоре весь пляж, как на стадионе
болельщики требуют шайбу, дружно скандировал: "Женя! Женя! Женя!".
И на этот интернациональный призыв из густых кустов пляжной ограды
вынырнул высокий белобрысый парень. Он бежал гигантскими шагами, буксуя
в глубоким золотистом песке, застегивая на ходу непослушную змейку
джинсов.
Подбежав к атаманше, Женя стал отчаянно оправдываться, указывая
красноречивым жестом на подкузьмивший его живот. Весь его облик источал
рабскую преданность и чувство вины. Надежда Степановна, переполненная
священным идеологическим гневом, окатила его ледяным взглядом, явно
обладавшим нервно-паралитическим действием.
Но постепенно розовая краска снова заняла свое место на лице атаманши,
упорхнула тревога, и ее сменила усталость. По-хозяйски снисходительно,
царственным жестом, она указала злополучному Жене на автобусную дверь.
Через минуту "Икарус" утробно заурчал и, выплюнув на прощание сизое
облачко ядовитого дыма, скрылся за воротами пляжа.

Если в кране нет воды...

Обычно, если говорят, что семейная жизнь дала трещину, это оказывается
явлением эпизодическим, а у Маринки с Максимом вся семейная жизнь
состояла из сплошной глубокой трещины, которая брала свое начало сразу
же от свадебной вечеринки, когда она горько разрыдалась. Гости подумали
– от счастья, но счастье там и не ночевало.
Маринка была из категории горемык женского пола, прибывших в город из
глубокой провинции в погоне за образованием, интересной работой и мечтой
о красивой семейной жизни во главе с любящим и заботливым мужем, но ее
судьба не вписалась в этот сценарий. Женская привлекательность – явление
недолговечное и необходимо успеть выйти замуж, пока не истек срок
годности. Замужние подруги стращали: "Дождешься, пока тебе в автобусе
место станут уступать". Проследовав таким маршрутом, жизнь у Маринки
пошла в раскосяк: ей достался невзрачный, ленивый и к семейной жизни
мало приспособленный дежурный электрик ЖЭКа Максим.
Свадьба была скромной, гостями были в основном друзья жениха, для них
это была привычная обстановка, и интересовало, как всегда, только
выпить-закусить, где это можно было употреблять в неограниченном
количестве. Давно миновали времена, когда у девушек было модно выходить
замуж невинными, теперь чаще всего идут под венец с очевидным животиком.
Гости с мрачным упрямством бубунили: "Горько", а невесту тошнило не
только от состояния необратимой беременности, но и от вида самого
жениха, который уже к началу брачной церемонии успел надрызгаться до
"розовых соплей".
Зарплата у дежурного электрика была чисто символической, и Максим ее
жене отдавал до копейки, зато внушительный навар с регулярных шабашек
тщательно утаивал и щедро расходовал на внебрачные амурные шалости.
Нельзя сказать чтоб жену свою он не любил, в общем-то по своему любил,
но был уверен, что одно другому не помеха. Ни о каком повышении своего
материального и социального статуса Максим не помышлял.
Находясь в среде себе подобных, он уверовал в расхожее там мнение, что
само наличие в семейной ячейке мужчины автоматически причисляет ее к
разряду благополучных. Исходя из этого, Максим с чистой совестью
позволял себе вести полноценный (по его понятиям) образ жизни: сытно
питаться, выпивать и заводить необременительные шашни на стороне. Такую
семейную жизнь Маринке можно было бы приравнивать, как работу на Севере:
год за три.
Трудилась она в ателье, неплохо зарабатывала, растила сына. Супруг
ограничил свое участие в отцовстве лишь процессом его зачатия. Дома все
свое свободное время он проводил, плотно слившись с диваном и
телевизором в единый цельный организм. Вскоре Маринка убедилась, что
хорошее дело браком не назовут. Может так бы и дальше тянулись бы эти
вяло текущие взаимоотношения, в череде ссор, унижений и притворств, если
бы не господин случай.
Однажды Максим вошел в квартиру, гневно размахивая какой-то бумагой и
распираемый праведным гневом: "Озверели охламоны армейские!.. Опять
повестка из военкомата, каждый год на учебные сборы! Мало им моих трех
лет срочной!". Он еще долго бурчал, а жена успокаивала его, как могла,
извлекая из памяти подходящие теме патриотические банальности о
священном долге, и стала собирать в дорогу. Поскребла по сусекам,
опустошив скудные семейные закрома, которым была уготовлена другая,
праздничная участь, напекла пирожков и через пару дней проводила
новобранца на нелегкую, но почетную службу.
В ту же ночь несостоявшийся красноармеец был доставлен по месту
жительства в непотребном состоянии незнакомым хмурым мужиком. Он держал
Максима за шиворот крепкой рукой, щедро расписанной синими татуировками
и, скорчив брезгливую мину, спросил: "ЭТО – ваше? ". Получив
утвердительный ответ, втолкнул невменяемого главу семьи в его жилище и
растворился в полумраке лестничной клетки.
Используя полученное ускорение, Максим, не мешкая, устремился прямиком к
спальне. Этот маршрут дался ему нелегко, алкогольная стихия швыряла его
от стены к стене, как матроса небольшого судна в жестокий океанский
шторм. По пути он напоролся на детский стульчик, упал, звезданувшись о
косяк двери и, добравшись до постели, рухнул в нее, не раздеваясь.
Заснуть сразу не удалось: едва он смыкал веки, как кровать вместе с ним
стремительно проваливалась сквозь пол, куда-то в преисподнюю, но стоило
открыть глаза, как полет прекращался. После нескольких таких опытов ему
все же удалось забыться тяжелым наркотическим сном. Во сне его мучили
кошмары, и душа плутала в лабиринтах фантастических сюжетов.
Проснулся оттого, что яркое солнышко светило ему прямо в глаза. "Где это
я так вчера надрался, граждане? " – пронеслось в охваченной мигренью
голове. Обнаружив себя одетым в собственной спальне, он попытался
восстановить в памяти события минувшего дня, но мысли путались.
Мобилизовав всю оставшуюся волю и отчаянно борясь с тошнотой, он
заставил себя сесть. Жгло внутри, во рту ощущалась диабетическая
сухость, и хотелось пить.
В этот критический момент его блуждающий взор уперся в размашистую
надпись яркой губной помадой: на светлых обоях в полстены было
начертано: "ПОДЛЕЦ! ", что явилось уведомлением об отставке. И тут в его
плешивой башке отслоился вчерашний ночной эпизод, но еще теплилась
слабая надежда, что это все ему приснилось.
Максим с трудом добрался до кухни и попил хлорчатой воды прямо из-под
крана. Зеркало подтвердило его худшие опасения: в нем отразилась помятая
рожа с нездоровым цветом лица, припухшими веками и узкими, как у
китайцев, глазными щелями. Из вчерашней пьяной невнятицы, как из густого
тумана, стал вырисовывался какой-то путаный, замысловатый сюжет. Начало
было многообещающим: покинув скорбящую спутницу жизни, он вскоре,
оказался у своей новой гостеприимной подружки – крепкогрудой брюнетки
сильно средних лет, с которой планировал покаруселить на Черноморском
побережье и даже заполучил билеты в купейный вагон на скорый "Москва –
Адлер".
Вечером пришли ее приятели, ребята простые, без комплексов, и дружно
прикончили все спиртные запасы, включая мизерные бутылочки сувенирного
коньяка. Продолжение уже не очень соответствовало намеченному сценарию,
но еще не таило угрозы общей целостности картины. Новоявленный хахаль
уже достаточно набрался, чтобы окончательно вписаться в роль влюбленного
рыцаря и жаждал подвига: вызвался достать выпивку среди ночи – магазины
тогда закрывались довольно рано, а круглосуточная торговля еще не
зародилась.
Родной дядя Максима служил швейцаром в одном респектабельном ресторане.
Он с детства мечтал быть военным, надеясь, как положено, дослужиться до
генерала. Но генералом так и не стал, – вылетел из армии якобы по
сокращению, а на самом деле после того, как у него обнаружился папаша во
Франции, числившийся без вести пропавшим в годы войны.
Но свою сокровенную мечту дядя частично осуществил. Начал свою
гражданскую трудовую деятельность с должности ночного сторожа в
ресторане, после был повышен до вышибалы и вот достигнута вершина его
карьеры - стал обладателем вожделенных лампасов. Правда, не на
генеральском мундире, а на лакейском, когда назначен был швейцаром, где
финансовые возможности оказались не хуже генеральских. Уже вскоре дядя
горько жалел о своих бездарно растраченных молодых годах на службе у
такой неблагодарной отчизны. На новом посту он очень скоро заматерел и
научился извлекать из, казалось бы, незавидного поста довольно ощутимую
выгоду. Попасть вечером в те года в ресторан без предварительных хлопот
было делом немыслимым, и шустрый отставник, проявив недюжинную рыночную
сметливость, стал пускать, жаждущих повеселиться за надлежащую мзду.
Племянник, благополучно миновав ресторанный КПП, поспешил к буфету, но
неожиданно столкнулся со своим бывшим товарищем по оружию, с которым они
стояли на страже рубежей нашей неприступной державы и даже однажды были
представлены к наградам за участие в задержании нарушителей
государственной границы. Но вместо ожидаемых орденов-медалей получили
анодированные значки, после того как выяснилось, что пойманы были не
матерые шпионы, а пытавшиеся "свалить за кардон" два безусых лоха с
иллюзиями о сладкой забугорной жизни.
Армейский соратник в кругу своих приятелей отмечал какое-то семейное
торжество. Максима усадили за стол, налили штрафную, после еще и еще, и
он упустил тот момент, когда необходимо было остановиться. Появилась
обманчивая легкость, беззаботность и кураж. Он удачно острил,
провозглашал традиционные тосты за мужскую дружбу, боевое братство,
крепкое, как крупповская броня. С новыми знакомыми пили на брудершафт и
закончилось тем, что этот охламон надрызгался в сиську. Еще он помнил,
как дядюшка-швейцар грузил его в такси и назвал его домашний адрес.
Дальше последовала полная прострация.
Наутро Маринка в райвоенкомате выяснила, что рядовой такой-то на учебные
сборы отродясь не призывался, после чего последовала ему беспощадная
характеристика, которая была немедленно запечатлена на стене их бывшей
совместной спальни. В чашу ее терпения упала последняя капля. Не
дожидаясь пробуждения Максима, Маринка собрала вещи и вместе с сынишкой
покинула беспутного супруга. Она к тому времени уже тайно встречалась и
постельничала с молодым, неожиданно овдовевшим евреем, который
неоднократно звал ее замуж, и у нее к тому времени созрела сладостная
мечта о новой, полной женских радостей, жизни. Этот провальный кобеляж
Максима, развеял остатки ее колебаний на предмет дальнейших их семейных
отношений, после чего она с новоиспеченным супругом убыла на его
историческую родину. Раз в году папаша летает туда на свидание с сыном.

В очередной раз, следуя рейсом Тель-Авив - Ростов, он познакомился с
сидящим рядом с ним пассажиром. Сперва они летели молча, уткнувшись в
газеты, а когда по проходу стюардессы начали развозить на тележках еду,
а к ней самое разнообразное спиртное, да в неограниченном количестве, а
главное – бесплатно, в салоне возникло закономерное оживление. На почве
халявной выпивки у соседей обнаружилось полное единодушие, и они,
отбросив ложную скромность, усердно налегли на водочку.
Вышколенные стюардессы с манерами кинозвезд, не раздражались на их
нахальство, регулярно доставляли наполненные пластиковые стопки. С
каждой порцией взаимоотношения собутыльников становились все
доверительней, и, когда созрели до стадии, за которой следуют объятья со
слюнявым лобзанием, Максим поведал новому знакомому о своей трагической
участи: "Одна дорога стоит пятьсот баксов, а пацан уже стал полноценным
жиденком, с трудом говорит по-русски, все норовит лопотать на ихнем,
еврейском языке! России не страшны никакие Басаевы и Бен-Ладены. Хана
нам грозит от Березовских, Гусинских и Шульманов! ".
"А Шульман – тоже олигарх? " – осторожно поинтересовался сосед. "Какой
там олигарх, – с горечью ответил Максим, – инженеришка занюханный. Этот
гад у меня Маринку увел! ". И, уже выходя из самолета, Максим поведал
собутыльнику сокровенную тайну: он собирается на Шульмана подать в суд,
да не в наш неправедный, а во французский города Страсбург, где заседает
справедливый Европейский суд по правам человека, и там его поймут и
Маринку обязательно вернут законному владельцу.