Поиск по автору:

О тишине

Когда моему сыну было лет 5, мы часто рисовали вместе с ним тихими
зимними вечерами. И вот, как обычно, сидим мы с ним на кухне и рисуем. О
чем-то говорим, смеемся, словом, весело проводим время. Но тут
увлекшись, умолкаем, и в доме становится тихо, даже звуки с улицы
куда-то пропали. Минут через пять звонкой тишины, ребенок робко, шепотом
говорит:
- Мама…
- Что, сынок?
- Фу-у-у…, - облегченно вздыхает малыш, - как хорошо, а я подумал, что
оглох.
Занавес.

Вчера ночью жители домов, расположенных неподалеку от лесного массива на
северо-восточной окраине Москвы были разбужены громким взрывом.
Московский маньяк напал на шахидку…

Сидим в кафе с дочей 6-ти лет. Папа занят заказыванием кофе у стойки и
общением с молоденькой официанткой. Я говорю:
- Давай поговорим, пока там папа с девушкой шутит. Даже не знаю, что мы
будем с ним делать, как будем с ним ругаться, раз он так себя ведет.
- Да, папа всегда заигрывает с официантками.
- Серьезно?
Тут до ребенка начинает доходить, что ляпнул он что-то крамольное, и
любимого папу надо спасать:
- Так это, он только тогда, когда ты не видишь...
Я не могу сдержать улыбку и маленькая женщина смущается и пытается
придумать хоть что-нибудь на оправдание папы. Ничего не выходит, и она
начинает краснеть. Тут я прихожу на помощь и говорю:
- Мы, наверное, папу простим, он же у нас хороший, правда?

Так во сколько лет начинают девочки взрослеть? А вы говорите в 14!

Когда папе, смеясь, рассказываю, папа тоже почему-то краснеет (это в
сорок с лишним лет!). Может, стоит папу поругать, чтоб без мамы не
заигрывал с девушками?

- Что делает двухметровый, трехсоткилограммовый медведь-гризли с
оскаленной пастью?
- Да все, что захочет!

Цена вопроса

Едем с дочкой и мужем в машине. Дочке – 5 лет, она очень любознательна,
и, вследствие того, что растет среди взрослых, интересуется всем, о чем
они говорят. На дороге – гаишники, и я говорю, мол, опять вышли
попастись, такие-сякие. Девочка, видимо, мотает на ус, а мы продолжаем
вести разговор о чем-то другом. Через некоторое время ребенок
спрашивает:

- А что такое «пастись»?

Я, совершенно забыв о предыдущем разговоре, не удивляюсь (ребенок-то
любознательный!), и начинаю рассказывать о лугах, лошадях, овцах и
прочей ерунде. И только когда натыкаюсь на глаза дочери, в которых
искреннее недоумение, догадываюсь, в чем суть вопроса.

Интересно, во сколько бы обошелся нам этот вопрос, если бы нас
остановили гаишники, и ребенок поинтересовался, вкусная ли сегодня
зеленая травка на лугах…