ЛИЗА В ДЕРЕВНЕ
Посередине нашей деревни, прямо напротив моей избы, расположен
небольшой, но двухэтажный каменный дом еще дореволюционной постройки.
Первоначальное его предназначение для меня осталось неясным – и на жилой
не дюже похож, но и не амбар какой-нибудь. При советской власти он
использовался как магазин – может, с этой целью и был построен. Когда
настала «долгожданная свобода», магазинчик кто-то прикупил. В первый год
там был обширный ассортимент, во второй – только хлеб, консервы и водка,
а на третий – его прикрыли. Предприятие не выдержало конкуренции – в
соседнем селе, расположенном очень выгодно, на перекрестье местных
магистралей, имелось аж три продовольственных магазина, именно туда
народ и приходил-приезжал отовариваться.
Несколько лет дом стоял без призора. Но вот там появился некий хмурый,
неразговорчивый мужичок по имени Коля, и вскоре в окошках домика стали
просматриваться швейные машинки. Каждый день, без выходных, на автобусе,
приходящем из райцентра в семь утра, приезжали шесть теток разного
возраста, еще менее разговорчивых, чем их, видимо, хозяин, заходили в
дом, задергивали занавески на окнах, а в пять вечера они уезжали. Коля
прикатывал туда на закрытом фургоне «мицубиси» где-то в середине дня и
через пару часов отваливал. Поскольку тот каменный дом находился
напротив, я волей-неволей за всем этим действом наблюдал.
В конце концов мое любопытство было разбужено, и я стал подкатываться к
Коле: а что их контора такое-сякое производит? Но тот на контакт шел
неохотно, а поскольку от выпивки он решительно отказывался, развязать
ему язык мне так и не удалось. Лишь однажды Коля бросил фразу: «наша
продукция шикарно на бабах сидит», а вскоре у меня как-то пропал интерес
к его организации…
На выходные ко мне из столицы приехал двоюродный племянник Славик. Он
был спецом по компьютерам и считался единственным среди всех наших
родственников по-настоящему состоятельным человеком. Но не за счет своей
трудовой деятельности, а за счет жены Лизы. Та была начальником
департамента одного очень крупного банка. Мне сказали, сколько она
зарабатывает, но, чтобы не травмировать чью-нибудь ранимую психику, я не
буду озвучивать цифры. У них для уик-эндов имелся дорогой особняк в
ближнем Подмосковье, но Славик являлся заядлым рыбаком и любил посидеть
с удочкой на здешних притоках Волги, с чистой водой и богатых на добычу.
А, кроме того, он у меня всерьез, от души, оттягивался и потому брал с
собой жену, чтобы именно она сидела за рулем их джипа Х5. Лиза,
вообще-то довольно надменная барышня, не любила ни мою деревню, ни мой
дом, ни загулы Славика (понятно, что и ко мне эта дама относилась
соответственно), но по-женски любила его самого, поэтому два-три раза за
лето она, со вздохам и причитаниями, своего мужа сюда привозила.
Сразу после их прибытия мы сели за стол. Славик – в чем был, а Лиза к
обеду переоделась; сняла дорожный костюмчик и надела эффектное летнее
платье цвета морской волны. Я знал, что она приобретает свои тряпки
исключительно в Европе, ездит туда в выходные на шопинг. И поэтому,
чтобы к ней вроде как подлизаться (я все время испытывал перед Лизой
чувство вины за ее муки), кивнул на платье:
- Милан? Париж?
- Эта работа известного лондонского дизайнера Николаса Хейга, - небрежно
ответила она. – Деньги, конечно, сумасшедшие, но что делать – за модные
и качественные вещи надо платить.
- Так ты в Лондоне это платье приобрела? - поддерживая разговор на
интересную для нее тему, осведомился я.
- Нет, в Москве на Кутузовском шикарный бутик открылся. Туда свозятся
работы лучших модельеров Европы, и я теперь там модные вещицы закупаю.
Когда не болтаешься по заграницам, столько свободного времени
выгадываешь!
После обеда парочка решила прогуляться по окрестностям. Я вышел за
калитку, прошел с ними несколько шагов и повернул назад.
И тут впервые в жизни, выйдя из дома напротив, сам Коля подошел ко мне
и, кивнув в сторону удаляющейся парочки, с неожиданной для него гордой и
счастливой улыбкой, повторил уже известную мне фразу:
- Наша продукция шикарно на бабах сидит…
Лучшие анекдоты, истории и фразы зарегистрированных пользователей
05.12.2015, Новые истории - основной выпуск
Сильно жаль, что в школе не проходят биографию Грибоедова. А ведь он - не@бический тролль 80 левела.
- к 12 годкам владел 8-ю языками, причем 6-ю в совершенстве. Кадет, сцуко!
- начал карьеру ваеннаго крайне херово - войну 1812 года проболел и пробухал в Казани в элитном мажорном полку, среди таких же как сам оторв. Поэтому медалек не нажил. Но вовремя соскочил, и люто, бешенно потом оторвался на Кавказе, Турции, Персии. Так что французам, не иллюзорно, свезло.
- перед основными подвигами, несколько лет лениво поперекладывал бумажки в дипломатических коллегиях, немного еще позажигал, помасонил, и даже, теша свое длинное и толстое ЧСВ, основал свою собственную масонскую ложу.
Свою собственную, Карл!
- в перерывах между принуждением гордых кавказцев к миру (при незабвенном генерале Ермолове) окучивал певичек и танцовщиц балета не отстегивая сабли, палился, после чего с удовольствием участвовал в дуэлях, в том числе в групповых (не подумайте плохого, была такая сложная офицерская забава).
- будучи блестящим офицером и дипломатом, был арестован в подозрении в латентном декабризьме, арестован и допрашиваем в тогдашнем царском КГБ. Где, буквально на пальцах, шустро разрулил ситуёвину, обосновав и доказав свою непричастность, хотя буквально на кануне событий, в Киеве сосался в десны с тамошними декабристами не скрываясь и пописывая злобные антипутинские стишки. Вынес мозг следакам кровавой гэбни, был полностью реабилитирован, и с повышением осторожно поставлен обратно на государеву службу, мол, ну его нахер, у всех дети, все хотят сохранить психическое здоровье, давайте лучше кого-нибудь другого повесим за яички. В общем, Штирлиц отмазываться учился, явно у Грибоедова.
- мог, когда предлагали на выбор посольства, сказать что в сраные штаты не поедет, английский он и так знает, а хочет в просвященную Персию, поближе к культуре, поучить восточные языки, и потроллить персов. Пацан сказал - пацан сделал. Языки выучил. Троллей поперсил.
- лучшее свое сочинение написал не в литературе, а в дипломатии - текст мирного договора с Персией. Это лучший договор когда либо заключенный Россией. Этот договор Россия-Персия, был примерно как в футболе Германия-Бразилия 7-1. И даже круче, т.к. бонусом по этому договору, не слишком глубоко, но лососнула даже Великобритания (чего не простила Сергеичу и затаила).
- мог, отправляясь на важнейшую дипломатическую миссию в Персию, на прощание поставить пару палок приме Большого театра, потом мимоходом заехать в Тбилиси (Тифлис), поучаствовать в отложенной год назад дуэли, получить ранение, пару дней отлежаться, побухать и уехать разруливать государевы дела к шаху. Вот так.
Представьте себе примерно то же, но сейчас, с Чуркиным или Лавровым, к примеру. Лавров, собираясь в Европу, на балу трахает приму Мариинки, летит чартером в Тбилиси, стреляется с давним другом-соперником, потом под капельницей, шашлык запивает чачей и... бухой груз уходит на Брюссель-сортировочный, пугать изнеженных еврогейцев. Представили? То-то! А оно реально было у Сергеича в порядке вещей.
- мог, ошиваясь во дворцах шаха, резко слинять и лично вывести колонну пленных русских солдат в пределы России, вернуться и снова слоняться среди павлинов, делать вид, что смотрит на местные персики как на говно.
- погиб как тролль запредельного уровня - во время антирусских волнений, приспичило ему положить глаз на чужих баб и героически спрятать часть гарема на территории русской миссии. Переоценил силы - не фартануло. Забили до неузнаваемости. Тело опознали только по характерному ранению, полученному на дуэли в Тифлисе.
- но даже после смерти троллило само его имя - шах, обосравшись анальных кар, задарил за убиенного драматурга царю таких восточных ништяков, что царь не нашел сил не простить и принял дары, среди которых алмаз Шах из трона Великих Моголов.
Резюме:
В литературном плане, Сергеич - что-то около 30% Пушкина (что весьма нехило).
В военно-политическом плане - эквивалент 3-х авианесущих ударных групп.
Как-то так.
- к 12 годкам владел 8-ю языками, причем 6-ю в совершенстве. Кадет, сцуко!
- начал карьеру ваеннаго крайне херово - войну 1812 года проболел и пробухал в Казани в элитном мажорном полку, среди таких же как сам оторв. Поэтому медалек не нажил. Но вовремя соскочил, и люто, бешенно потом оторвался на Кавказе, Турции, Персии. Так что французам, не иллюзорно, свезло.
- перед основными подвигами, несколько лет лениво поперекладывал бумажки в дипломатических коллегиях, немного еще позажигал, помасонил, и даже, теша свое длинное и толстое ЧСВ, основал свою собственную масонскую ложу.
Свою собственную, Карл!
- в перерывах между принуждением гордых кавказцев к миру (при незабвенном генерале Ермолове) окучивал певичек и танцовщиц балета не отстегивая сабли, палился, после чего с удовольствием участвовал в дуэлях, в том числе в групповых (не подумайте плохого, была такая сложная офицерская забава).
- будучи блестящим офицером и дипломатом, был арестован в подозрении в латентном декабризьме, арестован и допрашиваем в тогдашнем царском КГБ. Где, буквально на пальцах, шустро разрулил ситуёвину, обосновав и доказав свою непричастность, хотя буквально на кануне событий, в Киеве сосался в десны с тамошними декабристами не скрываясь и пописывая злобные антипутинские стишки. Вынес мозг следакам кровавой гэбни, был полностью реабилитирован, и с повышением осторожно поставлен обратно на государеву службу, мол, ну его нахер, у всех дети, все хотят сохранить психическое здоровье, давайте лучше кого-нибудь другого повесим за яички. В общем, Штирлиц отмазываться учился, явно у Грибоедова.
- мог, когда предлагали на выбор посольства, сказать что в сраные штаты не поедет, английский он и так знает, а хочет в просвященную Персию, поближе к культуре, поучить восточные языки, и потроллить персов. Пацан сказал - пацан сделал. Языки выучил. Троллей поперсил.
- лучшее свое сочинение написал не в литературе, а в дипломатии - текст мирного договора с Персией. Это лучший договор когда либо заключенный Россией. Этот договор Россия-Персия, был примерно как в футболе Германия-Бразилия 7-1. И даже круче, т.к. бонусом по этому договору, не слишком глубоко, но лососнула даже Великобритания (чего не простила Сергеичу и затаила).
- мог, отправляясь на важнейшую дипломатическую миссию в Персию, на прощание поставить пару палок приме Большого театра, потом мимоходом заехать в Тбилиси (Тифлис), поучаствовать в отложенной год назад дуэли, получить ранение, пару дней отлежаться, побухать и уехать разруливать государевы дела к шаху. Вот так.
Представьте себе примерно то же, но сейчас, с Чуркиным или Лавровым, к примеру. Лавров, собираясь в Европу, на балу трахает приму Мариинки, летит чартером в Тбилиси, стреляется с давним другом-соперником, потом под капельницей, шашлык запивает чачей и... бухой груз уходит на Брюссель-сортировочный, пугать изнеженных еврогейцев. Представили? То-то! А оно реально было у Сергеича в порядке вещей.
- мог, ошиваясь во дворцах шаха, резко слинять и лично вывести колонну пленных русских солдат в пределы России, вернуться и снова слоняться среди павлинов, делать вид, что смотрит на местные персики как на говно.
- погиб как тролль запредельного уровня - во время антирусских волнений, приспичило ему положить глаз на чужих баб и героически спрятать часть гарема на территории русской миссии. Переоценил силы - не фартануло. Забили до неузнаваемости. Тело опознали только по характерному ранению, полученному на дуэли в Тифлисе.
- но даже после смерти троллило само его имя - шах, обосравшись анальных кар, задарил за убиенного драматурга царю таких восточных ништяков, что царь не нашел сил не простить и принял дары, среди которых алмаз Шах из трона Великих Моголов.
Резюме:
В литературном плане, Сергеич - что-то около 30% Пушкина (что весьма нехило).
В военно-политическом плане - эквивалент 3-х авианесущих ударных групп.
Как-то так.
23.05.2010, Новые истории - основной выпуск
Соавтор
Был у меня в аспирантской молодости случай. Принёс сдавать пару статей в
один сборник. А редактор мне и говорит: мол, у нас нельзя в один выпуск
две работы сразу, разве что одна из них с соавтором будет. Вот и
вставьте соавтора – тогда возьму обе, а так – низзя. Вот прям щас ручкой
и впишите. Такие правила, ничего не знаю…
Ну что за чепуха, - думаю. Какой идиот такие правила выдумывает? Хотя…
что уж тут особенно дивиться, в первый раз, что ли. Нас вообще толком
удивить трудно. Спорить – бесполезно. В общем, плюнул я и решил
кого-нибудь вписать, с меня не убудет.
А кого? Вопрос. Делал я всё сам, писал – тоже сам. Кто же это аспиранту
помогать будет. Да их все только припахать норовят… Вот разве что кот
мой любимый, мудрый и остроумный Василий, соучаствовал, как мог. На
столе рабочем лежал, под лампой грелся, пузо давал почесать, бумаги под
себя сгребал. Пару раз ручку на пол сбросил лапой ради шутки. Песни мне
пел. В общем, помогал посильно. И решил я – по справедливости, пусть он
соавтором и будет.
Имя – известно, Василий. Отчество – пусть от моего имени будет. А
фамилию ему дадим – Котиков. И вписал. И сразу приняли вторую статью. И
она вышла. Соавтор – Котиков В. В. Похихикал я, друзьям показал, они
тоже повеселились. Купил Василию чего-то вкусного, отметили с ним. И
решил, что и делу на том - конец.
Ан, нет. Первая-то буква моей фамилии по алфавиту - дальше, чем К. А
некоторые системы цитирования ориентируются не на первого автора в
порядке перечисления, а на первого по алфавиту. И пошли нам на имя В. В.
Котикова приходить письма да приглашения на разные конгрессы и
симпозиумы. Иногда заодно и меня звали. Далеко не всегда. Я все
приглашения честно Василию зачитывал. Особенно, если статью хвалили. Он
это дело вежливо выслушивал и равнодушно переворачивался на другой бок.
Я же говорю, мудрый был.
Был у меня в аспирантской молодости случай. Принёс сдавать пару статей в
один сборник. А редактор мне и говорит: мол, у нас нельзя в один выпуск
две работы сразу, разве что одна из них с соавтором будет. Вот и
вставьте соавтора – тогда возьму обе, а так – низзя. Вот прям щас ручкой
и впишите. Такие правила, ничего не знаю…
Ну что за чепуха, - думаю. Какой идиот такие правила выдумывает? Хотя…
что уж тут особенно дивиться, в первый раз, что ли. Нас вообще толком
удивить трудно. Спорить – бесполезно. В общем, плюнул я и решил
кого-нибудь вписать, с меня не убудет.
А кого? Вопрос. Делал я всё сам, писал – тоже сам. Кто же это аспиранту
помогать будет. Да их все только припахать норовят… Вот разве что кот
мой любимый, мудрый и остроумный Василий, соучаствовал, как мог. На
столе рабочем лежал, под лампой грелся, пузо давал почесать, бумаги под
себя сгребал. Пару раз ручку на пол сбросил лапой ради шутки. Песни мне
пел. В общем, помогал посильно. И решил я – по справедливости, пусть он
соавтором и будет.
Имя – известно, Василий. Отчество – пусть от моего имени будет. А
фамилию ему дадим – Котиков. И вписал. И сразу приняли вторую статью. И
она вышла. Соавтор – Котиков В. В. Похихикал я, друзьям показал, они
тоже повеселились. Купил Василию чего-то вкусного, отметили с ним. И
решил, что и делу на том - конец.
Ан, нет. Первая-то буква моей фамилии по алфавиту - дальше, чем К. А
некоторые системы цитирования ориентируются не на первого автора в
порядке перечисления, а на первого по алфавиту. И пошли нам на имя В. В.
Котикова приходить письма да приглашения на разные конгрессы и
симпозиумы. Иногда заодно и меня звали. Далеко не всегда. Я все
приглашения честно Василию зачитывал. Особенно, если статью хвалили. Он
это дело вежливо выслушивал и равнодушно переворачивался на другой бок.
Я же говорю, мудрый был.
29.11.2010, Новые истории - основной выпуск
Все, смотрящие телевизор, уже слышали про бурятскую девочку, которая
попросила у президента “платье как у золушки” и была приглашена со всей
семьёй на главную ёлку страны. Мечта ребёнка сбылась, но такие девочки
живут не только в Бурятии. И я вам хочу поведать историю про одну из
них. В редакции местной газеты, куда пришла информация, была на полчаса
парализована работа ввиду смеховой истерики персонала.
Итак…
Жила-была в станице Калитвенской, что в глубине Ростовской области,
девочка 13-ти лет, которая увидела по телевизору девочку из Бурятии, и
решила тоже написать письмо президенту Медведеву, раз уж он проводит
такую громкую сбычу мечт.
Пошла на сайт президента и написала ему письмо - про папу, про маму, что
жизнь тяжёлая, но в общем всё хорошо, одно только плохо - нет в посёлке
морских свинок, и где их брать - неизвестно.
А ей очень хочется морскую свинку. Не поможет ли президент Медведев её
достать?
В Москве есть специальное Управление Президента Российской Федерации по
работе с обращениями граждан.
Там зафиксировали получение обращения из станицы Калитвенской,
распечатали, прикрепили к обращению бумажку, поставили большую красную
печать и, не читая, отослали в администрацию Ростовской области, к
губернатору, для разбирательства на месте.
В администрации губернатора есть такое же управление по работе с
обращениями граждан.
Там письмо из президентского управления приняли, зафиксировали принятие,
прицепили к нему ещё
один лист, поставили ещё
одну печать и, так же - не читая - направили в районную администрацию.
Глава районной администрации обращение про свинку тоже не прочитал, но у
него в аппарате тоже оказалось кому заняться обращением и, в итоге, его
прочли. Офигели. И
послали чиновников в школу, где учится талантливая девочка, написавшая
письмо президенту Медведеву.
Чиновникам бы позвать родителей, да сказать - купите ребёнку свинку. А
если денег нет, то съездить в город и самим купить. А на вручение свинки
позвать прессу и рассказать, как у нас выполняются поручения президента
Медведева. И
всем было бы хорошо. Но на это мозгов ни у кого не хватило, и чиновники
напали на директора школы: кого, мол, вы тут воспитываете?!
Позвали все вместе с уроков девчонку и стали её мордовать, дитё в слёзы.
Мама в командировке, вызвали в школу тётю.
Тётя пришла. Кого вы растите?! Тут в стране кризис, а вам свинку морскую
подавай?!
Больше у президента Медведева дел нет, как свинок раздаривать…
Пишите от свинки официальный отказ!
Тётя поначалу офигела, но как пришла в себя - сказала им, кто они есть и
откуда произошли, а так же, что могут сделать со своим отказом. И
поехала в редакцию местной газеты в городе Каменске.
В газете долго не могли проржаться. Но в итоге решили, что кризис там
или не кризис, но ребёнок есть ребёнок, и надо относиться
снисходительно, тем более, девочка интернетом и компьютером пользоваться
умеет, не дура, значит. А тут взяли ребёнка и замордовали, дитё говорит
- я думала, моя мечта тоже исполнится, никого больше ничего ни у кого не
попрошу…
Посмотрел на это редактор, взял 500 рублей, пошёл в зоомагазин и купил
ребёнку морскую свинку.
Директор зоомагазина, услышав, куда пойдёт свинка, тоже долго ржал и дал
в подарок к свинке клетку и корм. Свинку в клетке с кормом отдали
ребёнку, ребёнок счастлив, а редактор пошёл сочинять убойную статью и
консультироваться, что ему за это будет от местной власти…
Вечером редактору позвонила тётя девочки и сообщила, что это ещё не
конец истории! После того, как она съездила в газету, тётя вышла в
интернет и написала президенту Медведеву ещё одно письмо! Про то, как
девочка написала президенту, и что из этого вышло…
Через ДВА ЧАСА (почти ровно) к дому тёти прибыли чиновники с извинениями
и ДВУМЯ
морскими свинками.
Теперь у ребёнка уже три свинки, а чиновникам, судя по скорости реакции,
всё ещё снятся кошмары…
попросила у президента “платье как у золушки” и была приглашена со всей
семьёй на главную ёлку страны. Мечта ребёнка сбылась, но такие девочки
живут не только в Бурятии. И я вам хочу поведать историю про одну из
них. В редакции местной газеты, куда пришла информация, была на полчаса
парализована работа ввиду смеховой истерики персонала.
Итак…
Жила-была в станице Калитвенской, что в глубине Ростовской области,
девочка 13-ти лет, которая увидела по телевизору девочку из Бурятии, и
решила тоже написать письмо президенту Медведеву, раз уж он проводит
такую громкую сбычу мечт.
Пошла на сайт президента и написала ему письмо - про папу, про маму, что
жизнь тяжёлая, но в общем всё хорошо, одно только плохо - нет в посёлке
морских свинок, и где их брать - неизвестно.
А ей очень хочется морскую свинку. Не поможет ли президент Медведев её
достать?
В Москве есть специальное Управление Президента Российской Федерации по
работе с обращениями граждан.
Там зафиксировали получение обращения из станицы Калитвенской,
распечатали, прикрепили к обращению бумажку, поставили большую красную
печать и, не читая, отослали в администрацию Ростовской области, к
губернатору, для разбирательства на месте.
В администрации губернатора есть такое же управление по работе с
обращениями граждан.
Там письмо из президентского управления приняли, зафиксировали принятие,
прицепили к нему ещё
один лист, поставили ещё
одну печать и, так же - не читая - направили в районную администрацию.
Глава районной администрации обращение про свинку тоже не прочитал, но у
него в аппарате тоже оказалось кому заняться обращением и, в итоге, его
прочли. Офигели. И
послали чиновников в школу, где учится талантливая девочка, написавшая
письмо президенту Медведеву.
Чиновникам бы позвать родителей, да сказать - купите ребёнку свинку. А
если денег нет, то съездить в город и самим купить. А на вручение свинки
позвать прессу и рассказать, как у нас выполняются поручения президента
Медведева. И
всем было бы хорошо. Но на это мозгов ни у кого не хватило, и чиновники
напали на директора школы: кого, мол, вы тут воспитываете?!
Позвали все вместе с уроков девчонку и стали её мордовать, дитё в слёзы.
Мама в командировке, вызвали в школу тётю.
Тётя пришла. Кого вы растите?! Тут в стране кризис, а вам свинку морскую
подавай?!
Больше у президента Медведева дел нет, как свинок раздаривать…
Пишите от свинки официальный отказ!
Тётя поначалу офигела, но как пришла в себя - сказала им, кто они есть и
откуда произошли, а так же, что могут сделать со своим отказом. И
поехала в редакцию местной газеты в городе Каменске.
В газете долго не могли проржаться. Но в итоге решили, что кризис там
или не кризис, но ребёнок есть ребёнок, и надо относиться
снисходительно, тем более, девочка интернетом и компьютером пользоваться
умеет, не дура, значит. А тут взяли ребёнка и замордовали, дитё говорит
- я думала, моя мечта тоже исполнится, никого больше ничего ни у кого не
попрошу…
Посмотрел на это редактор, взял 500 рублей, пошёл в зоомагазин и купил
ребёнку морскую свинку.
Директор зоомагазина, услышав, куда пойдёт свинка, тоже долго ржал и дал
в подарок к свинке клетку и корм. Свинку в клетке с кормом отдали
ребёнку, ребёнок счастлив, а редактор пошёл сочинять убойную статью и
консультироваться, что ему за это будет от местной власти…
Вечером редактору позвонила тётя девочки и сообщила, что это ещё не
конец истории! После того, как она съездила в газету, тётя вышла в
интернет и написала президенту Медведеву ещё одно письмо! Про то, как
девочка написала президенту, и что из этого вышло…
Через ДВА ЧАСА (почти ровно) к дому тёти прибыли чиновники с извинениями
и ДВУМЯ
морскими свинками.
Теперь у ребёнка уже три свинки, а чиновникам, судя по скорости реакции,
всё ещё снятся кошмары…
10.03.2011, Новые истории - основной выпуск
СЧИТАЛОЧКА
Мой друг детства Эдик «срочную» служил в Венгрии. Спецназ ГРУ.
Чего он только мне не рассказывал, а что еще важнее – показывал...
Вот вам маленькая иллюстрация суровой, но очень эффективной
спецназовской педагогики:
Учебная рота, месяц с начала службы.
3.00 – Команда: «Рота подъем! Тревога!»
Через минуту окончательно проснувшиеся сто человек со всем своим
скарбом уже стоят на плацу, готовые покорить сонную Европу...
Каждый боец представлял собой увесистый склад на ножках: оружие,
боезапас, вещмешок, ОЗК, бронежилет и т. д. и т. п. А уж на радиста и
пулеметчика вообще больно было смотреть.
Все знают, что сейчас будет марш-бросок такой длины, что и на автобусе
ехать нудновато... а тут бегом и примерно с той же скоростью...
Ротный:
- Товарищи солдаты, довожу до вашего сведения две новости и обе хорошие.
Первая новость: в блоке НАТО сидят не такие идиоты, чтобы напасть на
нашу доблестную роту, а посему - сегодняшняя тревога учебная.
Вторая: поскольку на нас пока не напали, мы с вами имеем шикарную
возможность в эту прекрасную, лунную ночь потренироваться. 30 км туда и
если будете хорошо себя вести - столько же обратно...
Да, вот еще что, бойцы, до меня дошли слухи, что некоторые хитрованы
вынимают бронепластины из жилета, чтобы облегчить себе жизнь на полкило.
Надеюсь, вы понимаете, что будет, если вы окажетесь без этих пластин в
реальном бою?
Рота:
- Ттааак тточнн!!!
Капитан:
- Среди вас есть такие паскудники!?
Рота:
- Ннкак нееет!!!
Капитан:
- Я, конечно, проверять и щупать каждого не буду, вы взрослые люди,
поверю на слово, но просто интересно.
Выйти из строя те, кто вынул пластины из бронежилета! Я накажу, но не
сильно...
Никто не вышел.
Ротный:
- Ну, на нет и суда нет. Рота ровняйсь! Смирно! Разойдись! В одну
шеренгу становись!
Капитан медленно, со смаком вынул пистолет, передернул затвор и с десяти
метров, водя стволом из стороны в сторону, стал целиться в солдат на
уровне груди.
У всех тихая паника, бойцы знали, что ротный берет в руки оружие, только
в двух случаях: либо чтоб стрелять, либо чистить...
Ротный:
- Два пожарника бежали и на кнопочку нажали ПИП!!!!
Эхо пистолетного выстрела отразилось от казармы и штаба.
... Младший сержант упал как подкошенный.
Ротный:
- А вот сейчас мы и узнаем: если у него пластины на месте, то живой, а
если соврал, то подох - чем подорвал боеготовность роты...
Парня похлопали по щекам, вроде очухался. Поднялся с асфальта, держась
за грудь.
Ротный расстегнул ему «бронник», извлек пластину с «шишкой» и сплющенную
пулю:
- Ровняйсь! Смирно! Я повторяю свой вопрос: может кто-нибудь все-таки
вынимал пластины? Я ведь знаю еще много детских считалочек...
Из строя вышло человек десять...
Ротный: О, а вот и санитары, которые по очереди потащат на носилках
нашего «раненого» сержанта... а по возвращении в часть - всех накажу.
Рота! За мной, бегом марш!
Главный «буржуинский» секрет, который старослужащие свято хранили от
молодых – это то, что у того младшего сержанта в жилете была вспученная
пулей титановая пластина, которая передавалась из поколения в поколение,
а капитан стрелял холостым патроном.
Зато ни у одного «молодого» даже в страшном сне больше не возникало
желания на полкило «облегчить» себе жизнь...
Мой друг детства Эдик «срочную» служил в Венгрии. Спецназ ГРУ.
Чего он только мне не рассказывал, а что еще важнее – показывал...
Вот вам маленькая иллюстрация суровой, но очень эффективной
спецназовской педагогики:
Учебная рота, месяц с начала службы.
3.00 – Команда: «Рота подъем! Тревога!»
Через минуту окончательно проснувшиеся сто человек со всем своим
скарбом уже стоят на плацу, готовые покорить сонную Европу...
Каждый боец представлял собой увесистый склад на ножках: оружие,
боезапас, вещмешок, ОЗК, бронежилет и т. д. и т. п. А уж на радиста и
пулеметчика вообще больно было смотреть.
Все знают, что сейчас будет марш-бросок такой длины, что и на автобусе
ехать нудновато... а тут бегом и примерно с той же скоростью...
Ротный:
- Товарищи солдаты, довожу до вашего сведения две новости и обе хорошие.
Первая новость: в блоке НАТО сидят не такие идиоты, чтобы напасть на
нашу доблестную роту, а посему - сегодняшняя тревога учебная.
Вторая: поскольку на нас пока не напали, мы с вами имеем шикарную
возможность в эту прекрасную, лунную ночь потренироваться. 30 км туда и
если будете хорошо себя вести - столько же обратно...
Да, вот еще что, бойцы, до меня дошли слухи, что некоторые хитрованы
вынимают бронепластины из жилета, чтобы облегчить себе жизнь на полкило.
Надеюсь, вы понимаете, что будет, если вы окажетесь без этих пластин в
реальном бою?
Рота:
- Ттааак тточнн!!!
Капитан:
- Среди вас есть такие паскудники!?
Рота:
- Ннкак нееет!!!
Капитан:
- Я, конечно, проверять и щупать каждого не буду, вы взрослые люди,
поверю на слово, но просто интересно.
Выйти из строя те, кто вынул пластины из бронежилета! Я накажу, но не
сильно...
Никто не вышел.
Ротный:
- Ну, на нет и суда нет. Рота ровняйсь! Смирно! Разойдись! В одну
шеренгу становись!
Капитан медленно, со смаком вынул пистолет, передернул затвор и с десяти
метров, водя стволом из стороны в сторону, стал целиться в солдат на
уровне груди.
У всех тихая паника, бойцы знали, что ротный берет в руки оружие, только
в двух случаях: либо чтоб стрелять, либо чистить...
Ротный:
- Два пожарника бежали и на кнопочку нажали ПИП!!!!
Эхо пистолетного выстрела отразилось от казармы и штаба.
... Младший сержант упал как подкошенный.
Ротный:
- А вот сейчас мы и узнаем: если у него пластины на месте, то живой, а
если соврал, то подох - чем подорвал боеготовность роты...
Парня похлопали по щекам, вроде очухался. Поднялся с асфальта, держась
за грудь.
Ротный расстегнул ему «бронник», извлек пластину с «шишкой» и сплющенную
пулю:
- Ровняйсь! Смирно! Я повторяю свой вопрос: может кто-нибудь все-таки
вынимал пластины? Я ведь знаю еще много детских считалочек...
Из строя вышло человек десять...
Ротный: О, а вот и санитары, которые по очереди потащат на носилках
нашего «раненого» сержанта... а по возвращении в часть - всех накажу.
Рота! За мной, бегом марш!
Главный «буржуинский» секрет, который старослужащие свято хранили от
молодых – это то, что у того младшего сержанта в жилете была вспученная
пулей титановая пластина, которая передавалась из поколения в поколение,
а капитан стрелял холостым патроном.
Зато ни у одного «молодого» даже в страшном сне больше не возникало
желания на полкило «облегчить» себе жизнь...
05.05.2013, Новые истории - основной выпуск
Видел в новостях сюжет: паренек из Нью-Йорка в 16 лет, увидев запись концерта Горовица в Москве, захотел стать пианистом. Он добился своего, даже был музыкальным руководителем театра... Но однажды он бросил театр и стал играть на улице. Каждый день он везет на тележке трехсоткилограммовый рояль за полтора километра в парк и играет для прохожих. И он счастлив, видя лица и слезы слушателей...
А вспомнил я своего соседа, дядю Борю. Ушел на фронт пацаном. Вернулся под конец войны без руки... Работу все же нашел - стал лесником. От окраины нашего городишки, больше похожего на большую деревню, до леса - шаг шагнуть. Дядя Боря каждый день запрягал пегую лошаденку и уезжал на работу. Женился на тихой, скромной женщине, потихоньку, одной рукой мастерил по хозяйству... Никто не знал о его мечте и том как он к ней шел. А Боря по ночам запирался в баньке и учился играть на гармошке. И у него получилось! Соседи рассказывали, что когда он первый раз на лавочке около дома развернул меха и повел "Землянку" и "Амурские волны" удивлению не было предела... Но потом никто не задумывался, каково ему попадать культей по басам. Просто все слушали. Боря был виртуозом. Когда майские вечера становились теплыми, плыли над притихшими улицами вальсы и знакомые мелодии из фильмов.. Боря играл на моей свадьбе. Когда она вечером выплеснулась на улицу (О! Вы не знаете, что такое деревенская свадьба! Когда "официальная" часть заканчивается, приходят все, кто хочет, и всем бывает налито!), Боря пришел сам с своей гармошкой и наяривал до глубокой ночи. Свадьба пела и плясала! Но даже в суете и разгуле я заметил выражение лиц и глаза двух приезжих гостей, вдруг понявших, что виртуоз однорукий...
Боря вскоре ушел из жизни. Но это уже другая, печальная история.
А вспомнил я своего соседа, дядю Борю. Ушел на фронт пацаном. Вернулся под конец войны без руки... Работу все же нашел - стал лесником. От окраины нашего городишки, больше похожего на большую деревню, до леса - шаг шагнуть. Дядя Боря каждый день запрягал пегую лошаденку и уезжал на работу. Женился на тихой, скромной женщине, потихоньку, одной рукой мастерил по хозяйству... Никто не знал о его мечте и том как он к ней шел. А Боря по ночам запирался в баньке и учился играть на гармошке. И у него получилось! Соседи рассказывали, что когда он первый раз на лавочке около дома развернул меха и повел "Землянку" и "Амурские волны" удивлению не было предела... Но потом никто не задумывался, каково ему попадать культей по басам. Просто все слушали. Боря был виртуозом. Когда майские вечера становились теплыми, плыли над притихшими улицами вальсы и знакомые мелодии из фильмов.. Боря играл на моей свадьбе. Когда она вечером выплеснулась на улицу (О! Вы не знаете, что такое деревенская свадьба! Когда "официальная" часть заканчивается, приходят все, кто хочет, и всем бывает налито!), Боря пришел сам с своей гармошкой и наяривал до глубокой ночи. Свадьба пела и плясала! Но даже в суете и разгуле я заметил выражение лиц и глаза двух приезжих гостей, вдруг понявших, что виртуоз однорукий...
Боря вскоре ушел из жизни. Но это уже другая, печальная история.
31.05.2018, Новые истории - основной выпуск
Ду ю спик инглиш?
Говорят, что у нас в Америке полиция чуть-что начинает стрелять. Я не согласен. И вот почему. У меня есть друг Петя. И у него есть жена Мила, которую все называют Мила-Пила. Когда этот Петя со своей Пилой приехал в Америку, то машину он купил раньше, чем выучил английский язык. И вот как-то я приглашаю их к себе на дачу в Поконо. Объясняю на чистом русском языке: «Петя, выезжаешь на 280-ю, она переходит в 80-ю, на 284-м экзите выезжаешь и звонишь мне, я тебя подбираю». И добавляю: «Всё время ориентируйся на вывеску «Поконо». Поконо, если кто-то не понял, это дачная местность.
Где Петя переехал на 287-ю и при этом поехал в обратную сторону – на юг, я не понял, но теперь это уже не важно. И вот он едет-едет, едет-едет, а вывески «Поконо» всё нет и нет.
Через два часа его Мила включает свою пилу: «Как можно было не взять карту? Как можно было не выяснить куда ехать? Как я могла связаться с таким идиотом? Боже, как я могла так влипнуть?»
Тогда Петя думает: «Надо ехать быстрее, потому что на этой скорости она меня распилит раньше, чем мы доедем до этих Поконо».
Он нажимает на газ и едет так минут пять – не больше, потому что за ним появляется мент со своей светомузыкой и требует остановиться. Петя, новый иммигрант со старыми привычками, хватает бумажник и бежит к менту. Тот спокойно достает свой пистолет и говорит, что если Петя сейчас не сядет обратно в свою машину, он его убьет.
Петя не столько по словам, сколько по жестам, понимает, что с ним не шутят и возвращается в свою машину.
Мент прячет пистолет, выходит из машины, подходит к Петиной и говорит ему: «Дай мне свои водительские права» и показывает на бумажник. Петя опять все понимает по-своему и достаёт из бумажника 100 долларов. Мент ему говорит: «Если ты намерен мне дать не водительские права, а взятку на рабочем месте, то я на тебя надену вот эти наручники». И показывает ему наручники.
Мила, которая тоже не понимает, почему мент отказывается от 100 долларов, спрашивает: «Петя, что он от тебя хочет?»
Петя отвечает: «Я не знаю! Может предложить ему 200?»
Мила говорит: «Боже мой, почему я связалась с таким идиотом? Если ты не знаешь, сколько это стоит, так выясни у него!»
«Почему я идиот? – в очередной раз удивляется Петя. – Просто, когда мне показывают то пистолет то наручники, я немного нервничаю».
«Так перестань нервничать и выясни!» – говорит Мила.
«Хорошо, я сейчас всё выясню! – говорит Петя, потом поворачивается к менту и, как его учили на курсах английского языка, говорит: «Хэлло, ду ю спик инглиш?»
Мент удивленно: «Ду ай спик инглиш?!»
Петя ему: «Йес, ю! Ду ю спик инглиш?»
Мент – в полной растерянности, потому что никаких других языков кроме английского он не знает.
Мила говорит: «По-моему, он такой же идиот как и ты! Боже, как я влипла!»
Мент, между тем, приходит в себя, прячет пистолет и говорит Пете:
«Оk, where do you go, dude?» (куда ты едешь, умник?)
«I’m Petya, – отвечает Петя, как его учили на курсах. – What is your name?»
Мент, ничего не отвечая на Петин вопрос, берёт его телефон, смотрит, какой последний номер он набирал и звонит мне.
«Здравствуйте, – говорит он, – я полицейский такой-то, вы случайно не знаете Петю?»
Я честно отвечаю, что Петя мне хорошо известен, причем с детства.
«Прекрасно! – говорит мент. – Тогда ответьте мне на такой вопрос: не страдает ли ваш друг какими-то психическими заболеваниями?»
Я отвечаю, мол, нет, не страдает. «Может быть он перенес недавно, какую-то тяжелую психологическую травму?» – продолжает настаивать мент.
«Тяжелую психологическую травму, – отвечаю я, – Петя перенес 30 лет тому назад, когда женился на той женщине, которая сейчас сидит справа от него. Но судя по тому, что он до сих пор её не задушил, он – в прекрасной психологической форме».
«Это я понимаю, как никто», – вздыхает мент.
«Просто он ещё не успел выучить английский, – добавляю я. – Отсюда все проблемы»
«Так где вы его ждете?» – спрашивает мент, и я объясняю где.
И тогда мент становится перед Петиной машиной и везёт его с мигалкой сто миль до 284-го экзита, где передаёт его мне, как говорится, с рук на руки.
Уже на даче я объясняю Пете, что у нас в Америке с ментами надо быть поосторожней, потому что таки да могут застрелить на месте.
«Я же говорю, что он идиот», – замечает Мила.
«Почему?» – не понимаю я.
«Потому что никакой умный человек не поедет 100 миль, чтобы помочь такому Пете, как мой, если он может его застрелить на месте и не иметь этой головной боли!»
Говорят, что у нас в Америке полиция чуть-что начинает стрелять. Я не согласен. И вот почему. У меня есть друг Петя. И у него есть жена Мила, которую все называют Мила-Пила. Когда этот Петя со своей Пилой приехал в Америку, то машину он купил раньше, чем выучил английский язык. И вот как-то я приглашаю их к себе на дачу в Поконо. Объясняю на чистом русском языке: «Петя, выезжаешь на 280-ю, она переходит в 80-ю, на 284-м экзите выезжаешь и звонишь мне, я тебя подбираю». И добавляю: «Всё время ориентируйся на вывеску «Поконо». Поконо, если кто-то не понял, это дачная местность.
Где Петя переехал на 287-ю и при этом поехал в обратную сторону – на юг, я не понял, но теперь это уже не важно. И вот он едет-едет, едет-едет, а вывески «Поконо» всё нет и нет.
Через два часа его Мила включает свою пилу: «Как можно было не взять карту? Как можно было не выяснить куда ехать? Как я могла связаться с таким идиотом? Боже, как я могла так влипнуть?»
Тогда Петя думает: «Надо ехать быстрее, потому что на этой скорости она меня распилит раньше, чем мы доедем до этих Поконо».
Он нажимает на газ и едет так минут пять – не больше, потому что за ним появляется мент со своей светомузыкой и требует остановиться. Петя, новый иммигрант со старыми привычками, хватает бумажник и бежит к менту. Тот спокойно достает свой пистолет и говорит, что если Петя сейчас не сядет обратно в свою машину, он его убьет.
Петя не столько по словам, сколько по жестам, понимает, что с ним не шутят и возвращается в свою машину.
Мент прячет пистолет, выходит из машины, подходит к Петиной и говорит ему: «Дай мне свои водительские права» и показывает на бумажник. Петя опять все понимает по-своему и достаёт из бумажника 100 долларов. Мент ему говорит: «Если ты намерен мне дать не водительские права, а взятку на рабочем месте, то я на тебя надену вот эти наручники». И показывает ему наручники.
Мила, которая тоже не понимает, почему мент отказывается от 100 долларов, спрашивает: «Петя, что он от тебя хочет?»
Петя отвечает: «Я не знаю! Может предложить ему 200?»
Мила говорит: «Боже мой, почему я связалась с таким идиотом? Если ты не знаешь, сколько это стоит, так выясни у него!»
«Почему я идиот? – в очередной раз удивляется Петя. – Просто, когда мне показывают то пистолет то наручники, я немного нервничаю».
«Так перестань нервничать и выясни!» – говорит Мила.
«Хорошо, я сейчас всё выясню! – говорит Петя, потом поворачивается к менту и, как его учили на курсах английского языка, говорит: «Хэлло, ду ю спик инглиш?»
Мент удивленно: «Ду ай спик инглиш?!»
Петя ему: «Йес, ю! Ду ю спик инглиш?»
Мент – в полной растерянности, потому что никаких других языков кроме английского он не знает.
Мила говорит: «По-моему, он такой же идиот как и ты! Боже, как я влипла!»
Мент, между тем, приходит в себя, прячет пистолет и говорит Пете:
«Оk, where do you go, dude?» (куда ты едешь, умник?)
«I’m Petya, – отвечает Петя, как его учили на курсах. – What is your name?»
Мент, ничего не отвечая на Петин вопрос, берёт его телефон, смотрит, какой последний номер он набирал и звонит мне.
«Здравствуйте, – говорит он, – я полицейский такой-то, вы случайно не знаете Петю?»
Я честно отвечаю, что Петя мне хорошо известен, причем с детства.
«Прекрасно! – говорит мент. – Тогда ответьте мне на такой вопрос: не страдает ли ваш друг какими-то психическими заболеваниями?»
Я отвечаю, мол, нет, не страдает. «Может быть он перенес недавно, какую-то тяжелую психологическую травму?» – продолжает настаивать мент.
«Тяжелую психологическую травму, – отвечаю я, – Петя перенес 30 лет тому назад, когда женился на той женщине, которая сейчас сидит справа от него. Но судя по тому, что он до сих пор её не задушил, он – в прекрасной психологической форме».
«Это я понимаю, как никто», – вздыхает мент.
«Просто он ещё не успел выучить английский, – добавляю я. – Отсюда все проблемы»
«Так где вы его ждете?» – спрашивает мент, и я объясняю где.
И тогда мент становится перед Петиной машиной и везёт его с мигалкой сто миль до 284-го экзита, где передаёт его мне, как говорится, с рук на руки.
Уже на даче я объясняю Пете, что у нас в Америке с ментами надо быть поосторожней, потому что таки да могут застрелить на месте.
«Я же говорю, что он идиот», – замечает Мила.
«Почему?» – не понимаю я.
«Потому что никакой умный человек не поедет 100 миль, чтобы помочь такому Пете, как мой, если он может его застрелить на месте и не иметь этой головной боли!»
12.01.2014, Новые истории - основной выпуск
Раз-два-раз и на матрас
Вот уже неделю как топ-темой в гаражах была Серёгина поездка в Тайланд, куда, несмотря на все его возражения, собралась его Наташка.
- Она думает я серебряное копытце - привычно жаловался он нам, копаясь под капотом - только ж машину купили.
Супруга его уже, как обычно, загорелась и никакие доводы об отсутствии в данный отрезок времени достаточных для поездки финансовых средств на неё не действовали. А большей частью попросту игнорировались. Когда ей что-либо было от мужа нужно, она всегда начинала жужжать ему на ухо, как парктроник, пока не добивалась своего.
Масла в огонь подливала его тёща, что всячески обостряла ситуацию своими едкими замечаниями. Серёгу она считала тюфяком и в выражениях с ним не стеснялась. Поэтому и жили они с ним, как змея с мангустом. В постоянной боевой готовности. Война велась по причине их психологической несовместимости, так ещё со свадьбы заладилось. Или вернее не заладилось, что неудивительно. Я со свадьбы тёщу его и помню. Такая комодообразная и громкоголосая тётка в балахоне, как у Пугачевой. Ещё тогда, увидев её впервые, я начал подозревать, что в голове у неё скачет весёлый белый коник. Работала она тогда кладовщицей в расположенной рядом с их деревней военной части и после долгого общения с солдатами у неё появилась заметная привычка командовать. С будущим зятем она общалась исключительно глаголами в форме повелительного наклонения, всюду суя свой нос и что-то постоянно советуя.
Такая соответственно свадебка и была. Всех присутствующих гостей Серёгина тёща тогда буквально достала, постоянно перебивая и ведущую и тостующих. Периодически, несмотря на запрет дочки, она пыталась запустить по столам "денежное дерево" для сбора денег. А после криков «Горько!» каждый раз громко добавляла: - дай вам Бог также сладко целоваться и в смертном гробу!
В начавшихся после застолья танцах она принимала самое активное участие. Наверняка при этом она себе казалась как минимум Шакирой, по крайней мере, танцевальный стиль у них был один. Только с разницей примерно в центнер. Но она, хлебнув лишнего, отжигала не менее самозабвенно, без устали отплясывая посередине зала и отлучаясь лишь за очередной рюмкой. Захмелев, в конце концов, она запнулась и, падая, умудрилась заехать плечом в стоявший на отдельном столе двухэтажный торт с лебедями, так что Наташке пришлось долго отмывать её наряд в туалете.
Ещё помню как в конце вечера, уже совсем готовая, она исполнила протяжную деревенскую песню, в которой воспевались прелести бытия селян, живших без забот и труда в песнях и танцах на лоне природы. После чего перешла на приглушенный плач со словами: - Наташка, будет бить, сразу к матери!
Думаю, запомнилась она тогда всем, не только мне.
Тем не менее, ангелы небесные пропели в свои медные трубы и Серёга женился. И первое время после свадьбы жил со своею Наташкой, в общем-то, без проблем. Ровно до того момента, пока через несколько лет его тёща, продав дом, не прикатила из своего Новоебуново. Их военную часть расформировали, и она, выйдя на пенсию, осталась без работы.
Совсем не изменившись за эти годы, она тут же принялась всеми командовать, и практически уже через неделю их с зятем отношения были сложными как японский мультик.
Серёга, как человек с изначально крепкой психикой, пробовал сперва не обращать на её дурки никакого внимания. Но это, увы, было никак невозможно, обладая диким природным энтузиазмом (что, видимо, у них семейное), она сходу начала лезть во все их дела. На Наташку она каким-то образом действовала как Медуза Горгона, практически полностью подавляя её волю.
Поселили они её в зале, где она заняла шкаф, заполнив его привезённой с собою одеждой и раскладной диван, к которому, по её словам, она никак не могла привыкнуть.
Вот с этого дивана она и взяла манеру комментировать всё, что бы у них в семье не происходило. Не осталась она в стороне и на этот раз.
- Настоящий бы мужик не мелочился, почку бы продал, а жену бы свозил - заявляла она дочери нарочито громко, так чтобы слышал и зять.
Как Серёга умудрялся её терпеть, было загадкой. Но он предпочитал сдерживаться, лишь по вечерам рассказывая нам в гаражах о своих семейных перипетиях.
- Вот же змея-говно - подивился Харя - почку - говоришь...
Харя, он же Витька Харитонов, это наш с Серёгой одноклассник, правда, доучился он с нами только до седьмого класса, после чего, метко запустив напоследок кактусом в директрису, навеки покинул стены любимой школы. Далее Харина судьба сложилась классически: детприёмник, малолетка, зона. К тому времени, когда он появился снова, мы с Серёгой успели отслужить, отучиться, жениться и родить детей. Освободившись, Харя выгнал из материной однушки жившую там к тому времени квартирантку, и поселился там сам. Недели две он, как водится, гулял до полусмерти, но потом взялся за ум, подвязал с бухлом и даже оформился сторожем на стройку неподалёку, с чем ему помог наш участковый Фёдорыч, который присматривал за ним после освобождения. Харю он знал ещё по детству, когда тот, выкрав у Фёдорыча фуражку, на спор наложил в неё кучу. Вот и курировал по старой памяти. Мы с Серёгой тоже старались как-то его поддерживать. С первого же его аванса, убедив Харю, что ходить сейчас в пиджаке и трикошках уже как-то не комильфо, мы повели его одеваться на «привоз», нашу нынешнюю тюменскую «толкучку», стабильно обеспечивающую работой тысячи китайских политзаключённых. Харя, имеющий собственный выработанный годами взгляд как на принятые в наши дни стили в одежде, так и на мир моды в целом, превратил тот поход в неожиданно любопытный процесс.
От обычных классических джинсов он сразу с негодованием отказался.
- Нахер мне синие, я чё пидор?
По той же причине ему не подошли и ботинки со слегка зауженными носами, как и куртка с белым меховым воротником, что начали носить той осенью. И ещё множество фривольных с его точки зрения вещей.
В итоге, для Хари, давшего по ходу шопинга всем кутюрье и их модным домам краткие и непристойные характеристики, были приобретены пара чёрных джинсов, чёрная джинсовая куртка, две пары чёрных носков, чёрная адидасовская футболка, и чёрные же тупорылые ботинки-гады. Во весь этот наряд, никоим образом, по мнению Хари, не покушавшийся на его гетеросексуальность, он обрядился там же на рынке, прямо в кабинке платного туалета, выйдя оттуда с удовлетворённым лицом.
- В таком прикиде можно и без справки чалить - довольно ухмыльнулся он, полюбовавшись своим отражением в витрине, - к Катьке щас упаду.
Катькой была его нынешняя подружка, с которой Харя познакомился совсем недавно в привокзальной столовой, где та работала кассиршей. Немолодая уже пергидрольная разведёнка в красных бусах и густыми синими тенями на веках, которые, по его мнению, и придавали ей особый шарм. Именно к ней он тогда, решив отпраздновать свой новый имидж, и надумал двинуть, набрав в ларьке различные вкусности в виде полкило пряников, банки сгущёнки, буханки хлеба, пачки майонеза и бутылки водки «Журавли».
Сейчас он сидел и морщил лоб, обдумывая Серёгину ситуацию.
- А ты тыкни ей иголкой в темечко, - немного поразмыслив, уверенно посоветовал он, - когда дрыхнет…. Сразу перекинется…. Только точно посередине темечка надо выцелить. И ни один мент концов не найдёт, проверенный способ.
- А найдут? - вздохнул Серёга - что мне из-за этой тварюги на тюрьме вялиться? - он поморщился и помотал головой.
Харя ненадолго задумался и одно за другим выдал ещё пару предложений, которые, впрочем, уже не были столь радикальными и сводились, главным образом, к совету закатать любимой тёще в лобешник, а там будь, что будет. Глядишь и стартанёт обратно в своё Гадюкино.
- Я б лучше её саму в бетон закатал - снова вздохнул Серёга - кабы не Наташка.
Супругу Серёга любит. Хотя с мужем они полные противоположности, которые впрочем, как известно, часто сходятся. Фемина его, это вообще, на мой взгляд, не женщина, а нитроглицерин… Активна как антициклон, хоть ураган её именем называй. Ураган Наташка. Звучит, кстати: - ураган Natashka! Как Серёга её выбрал одному Богу известно…. Сам он по себе вообще-то человек смирный и молчаливый, живёт себе спокойно и живёт. По бабам не ходит. Гиббонит на пятом ЖБИ технологом по бетону. Накубатурил смену и домой. Никакие там беспокойство и охота к перемене мест им не овладевают, хватает дачи и рыбалки, для которой он недавно и приобрёл старенький 124-й мерс-универсал, в котором обычно и копался возле своего гаража. Мы с Харей обычно подтягиваемся к нему по вечерам постоять, да покурить вместе перед сном, рассуждая на предложенные темы, которые начинаем, как правило, мы с Харей. Серёга лишь изредка вставляет замечания. Он вообще человек неразговорчивый.
Наташка, добившись от Серёги согласие и на этот раз, выбрала в турагентстве две путёвки на две недели с вылетом в конце января из Екатеринбурга. Сейчас она изучала по вечерам в интернете отзывы других, уже побывавших там опытных туристов, дававших новичкам различные полезные рекомендации. Рекомендаций, кстати сказать, в сети было великое множество. От суперпрактичных, вроде совета постираться на пенной дискотеке, до совсем остроактуальных, как, к примеру, не снять сдуру транса в морковном баре.
Свою лепту в подготовку к поездке внесла и Серёгина тёща. Вследствие того, что дома сидеть она не любила, всё своё свободное время она проводила у подъезда среди других таких же пенсионерок, что, сидя на скамейке, совместно хаяли существующий миропорядок. Главным образом, они дружно проклинали фальшь современной городской жизни с её замаскированными формами унижения в виде чая в пакетиках, сложных модерновых смесителей и сковородок с тефлоновым покрытием.
Периодически они там обсуждали бесплатную газетку «Вестник здоровья», представляющую собой рекламный листок жуткого полиграфического качества и сомнительного врачебного содержания, бесплатно рассовываемый по всем почтовым ящикам. Именно в ней, Серёгина тёща и вычитала, что в этом самом Тайланде делают чудо-матрасы из самого настоящего каучука, а не поддельного китайского говнища. И что в таких матрасах не собирается пыль и отсутствует всякая среда для жизни бактерий и домашних пылевых клещей. И вообще благоприятно сказываются на здоровье человека. После чего все, слушающие её собеседницы сошлись на мысли, что вещь хорошая и надо брать.
В тот же вечер после разговора с мамой Наташка на Серёгу и накатилась.
Сперва он даже пробовал отпираться, мол, что за дурь такая, матрасы из-за границы возить. Совок что-ли? Но Наташка ему в ответ тут же выдала, что это, ведь, не просто матрас, а эргономичный чудо-матрас нового поколения. Ляжешь на такой, и он тут же принимает форму твоего тела. Проще говоря, это не матрас, а подарок судьбы. Серёга хотел было сказать, что для фигуры её мамы любое большое корыто подойдёт. И форма точь в точь как у неё такая же, и без всякой эргономики поглотит её как бермудский треугольник, но сдержался. Он вообще нечасто ей возражал. Зато Наташка высказала всё что могла. Суть её претензий свелась к тому, что Серёга жуткий эгоист и ему наплевать, как живёт сейчас её любимая мама без такого матраса. А живёт она, между прочим, как Золушка без туфлей. Страдает с больной спиной на жёстком диване, а Серёге хоть бы хны.
И если он хоть немного Наташку любит, он просто обязан сделать ей и маме такой подарок. Короче говоря, матрас запланировали купить, на что нам Серёга вечером перед отъездом и пожаловался.
- Да ладно плюнь, на юга ж летишь, радуйся. Я вон вообще на море не был - философски заметил Харя - на Ангаре только - он помолчал - у Катьки вон сеструха с мужем в этот Тай сгоняли, понравилось. Две недели фрукты жрали, да в джакузи пердели. И бабы там ихние дают за каждой пальмой. Не, я б попёр. Да только не с моей рожей визы получать - он скривился и сплюнул.
- Не надо им визы - Серёга вздохнул - Просто не тянет меня туда, не до того - он вздохнул снова – Ну их.... тараканов жрут. Мне б сейчас машину лучше подшаманить.
Выехали они в ночь, и за пять часов без приключений добрались до аэропорта Кольцово. Там с утра быстро нашли стойку со своею турфирмой и вскоре, пройдя паспортный контроль, уже шли на посадку.
Следующие восемь часов Серёга отсидел, не вставая, как в детском кресле проехал. Выспался, правда, затекло всё. В самолёте летели, в основном, представители урало-сибирского миддл-класса с одной объединяющей всех мыслью, что для того, чтобы выжить в чартере, обязательно нужно бухать. Словно разнополярные частицы, притягивались друг к другу самые ярые поклонники этой идеи, создавая небольшие мобильные группки, шныряющие по всему салону. Потом угомонились и они.
Тайланд - кусочек рая на земле. Это предположение, смотря из каких слоёв общества, оно исходит, одни считают обоснованным, кувыркаясь там с местными обезьянками и поглощая различные морепродукты, другие же твёрдо уверенные в том, Азия - это безобразие, данное утверждение отвергают, категорически предпочитая Европу и Тай в голове брезгливо держат за типичный быдлокурорт наподобие Египта или Турляндии. Как это обычно это бывает, по-своему правы и одни и другие.
В любом случае это юг и прилетая туда из Тюмени, ты это понимаешь особенно отчётливо. Так было и у Серёги с Наташкой. Едва только двери самолёта открылись, юг свалился на них в виде яркого солнца, свежего морского ветерка, воздуха, пронизанного ароматами душистых цветов и диких трав. От жары одежда тут же прилипла к телу. Они получили свой чемодан, сели к своему гиду в микроавтобус, доехали в свой отель, поселились и их отдых начался.
Подробно про Паттайю рассказывать, наверное, и не стоит, многие там были, всё про этот курорт известно. Погода всегда замечательная, даже в феврале солнце, океан, пальмы, золотой песок близлежащих коралловых островов. На пляжах чисто как после субботников. И у Серёги с женою было всё как у всех - купались, загорали да жрали как беженцы. Наташка днём налегала на соки и массажи, а Серёга подсел на грошовые овощные салаты и на вкусный местный супчик, который, как заметил Серёга, становился тем дешевле, чем дальше отходишь от моря.
Ближе к вечеру ходили прогуляться по пешеходной Волкинг Стрит, вдоль которой фланировали тысячи таких же как они туристов. С заходом солнца на этой улице начиналась бурная ночная жизнь. Открывались многочисленные go-go бары, секс-клубы, бессчётные диковинные шоу, массажные салоны, куда завлекали прохожих молоденькие девчушки-проститутки. Там же находились заведения, где тусовались далеко не латентные геи и прочая разнообразная бесполая нечисть.
Серёге эта улица не слишком нравилась. Шум, гам, громкая музыка, мигающая световая реклама, толпы безудержно веселящихся людей быстро утомляли его. Поэтому гуляли они там, как правило, недолго и шли спать к себе в отель.
В отеле из всей предлагаемой обширной экскурсионной программы они выбрали поездку в зоопарк в Чианг Мае. Очень уж интересно отельный гид её расписывал. Выехали они из Паттайи в восемь вечера в автобусе с удобными креслами, бесплатными напитками и печеньем. Ранним утром прибыли на место и после завтрака в летнем кафе сразу отправились в зоопарк.
Там Наташке больше понравились панды, что потешали толпу зрителей собравшихся возле их вольера, а Серёгу неожиданно пленили гиппопотамы. Эти, похожие на гигантские фиолетовые баклажаны животные покорили его каким-то своим вселенским покоем. Со всех сторон выли, ревели, лаяли и шипели другие обитатели зоопарка, кричали дети, ахали их родители, а эти спокойные и солидные божьи твари просто лежали и спали, не обращая на всё происходящее вокруг ровно никакого внимания. Некоторые из них даже похрапывали, выдувая из ноздрей огромные прозрачные сопли.
Супруга с группой отправилась дальше, а Серёга остался стоять возле гиппопотамов и, прикупив фруктов, долго кормил самого маленького, похожего на поросёнка, бегемотика. Наверное, это и было самое запомнившееся ему событие в этой поездке.
За тёщиным матрасом они отправились в ближайший к их отелю многоэтажный торговый центр. Матрасы нашлись тут же, на третьем этаже, в большом специализированном отделе, где, видя их интерес, перед ними тотчас нарисовался маленький продавец в белой рубахе и, интуитивно угадав в них русских, начал рассказывать о выложенном товаре. Из его журчащей речи они узнали, что их (и только их) матрасы оказывают положительное массажное действие. Они устойчивы к любым к нагрузкам и практически не деформируются во время своего тридцатилетнего срока эксплуатации. Стоимость всего 5999 бат за штуку, при цене на фабрике в три-четыре раза выше. Он снял с полки один из матрасов и заставил их потрогать.
- Тощие больно - с сомнением оглядела их Наташка.
Матрасы, запакованные в большие прозрачные вакуумные сумки с надписью «Pattani Industry» и вправду выглядели сбоку не слишком объёмными.
- А надо два маме взять, - подумав, неожиданно решила Наташка - положим один на другой, если что. Вон как тут выгодно.
- Зачем ей два? - попытался возразить Серёга - чего лишнее брать-то?
- Тебе пять тыщ для моей мамы жалко? - холодно обрезала его супруга - Бегемотам, небось, на фрукты больше скормил.
Серёга хотел, было сказать, что Наташкина мама, по большому счёту, сама та ещё бегемотиха, но промолчал. Он вообще редко когда что говорил.
- А если два мы возьмём? Два? - переключилась Наташка на продавца, показав ему два пальца - Скидка есть у вас на два? Скидка? - с тайцами она предпочитала разговаривать, словно с детьми, громко и по два раза повторяя слова.
Торговаться там, видимо, было не принято, но продавец ушёл и вернулся минут через пять, приведя с собою старшего по залу, в костюме и с ушами как у покемона. Тот и сообщил им чудесную новость, что только что, эксклюзивно для них, коммерческая служба «Pattaya Garden» разработала специальное и уникальное предложение и теперь они смогут купить два матраса по цене 5989 бат каждый.
При этих его словах Наташка встрепенулась, победно выпалила:
- Ага! - и выразительно посмотрела на супруга.
Серёга махнул рукой и коротко бросил покемону:
- Давай два. Тащи.
Тот мгновенно исчез и уже через пару минут прикатил им тележку с их заказом и, улыбаясь, вручил два сертификата с десятилетней гарантией.
Затем, после покупки матрасов они спустились на этаж ниже в отдел текстиля, где, на сэкономленные Наташкой двадцать бат, приобрели шёлковую драконью скатерть, потратив на это около ста и, погрузив покупки в такси, отправились к себе в отель.
В тот большой торговый центр они наведались ещё несколько раз. По пути к нему они всегда заходили в местные вещевые лавки, где по принципу - кто глубже всех копается, тот круче всех одевается, рылись многочисленные поклонники роскоши. В результате этих походов Наташка полностью выполнила всю свою программу по закупу, набив всяким барахлом две огромные клетчатые сумки.
Таким образом, к моменту их отъезда они уже везли с собою в аэропорт целых пять мест багажа, за который Наташка очень переживала, волнуясь, по своему обыкновению, как Чёрное море. Кроме тех сумок она приобрела специальную корзинку, которую в последний день наполнила фруктами на соседнем рынке. И теперь ей казалось, что довезти такое богатство до дому в полной сохранности будет сложно. Поэтому в аэропорту, задумав полностью обезопасить всё своё свежеприобретённое имущество от воровства и заодно сэкономить на платной упаковке, она отправила Серёгу в небольшой аэропортовский магазинчик дьюти-фри за скотчем, чтобы перемотать как следует все сумки, не оставив при этом вероятностным похитителям ни единого шанса.
- Прозрачный бери - наказала она мужу - он следов не оставляет.
Серёга послушно дошёл до дьютика, походил там взад и вперёд, но скотча нигде не увидел. Тогда, поймав смуглого белозубого продавца, он изобразил пальцами нечто круглое и вежливо произнёс:
- Скотч, плиз.
При этом он дзынькнул ногтем по стеклу соседней витрины и добавил - прозрачный только.
- ОК, - улыбаясь кивнул тот, взял Серёгину купюру и буквально через пару минут в обмен на неё притащил ему бутылку виски «Label 5» вместе с чеком на двадцать долларов. Вручив бутылку, он поклонился и исчез, оставив ничего не понимающего Серёгу стоять с его покупкою в руках.
Другой бы на его месте решил бы вопрос в два счёта, побежал бы искать продавца или, даже не зная языка, отправился бы менять товар на кассу и т.п. Но Серёга человек мягкий. Он лишь постоял, немного поразмыслил, изучил этикетку с надписью «scotch whiskey», после чего осознал, что с ним попросту случилось глупое и досадное недоразумению. К данному недоразумению он, впрочем, отнёсся довольно философски, и, рассудив, что во всём этом вероятно есть некий определённый знак судьбы, пошёл сдаваться супруге.
Наташка, в свою очередь, узрев в руках у Серёги вместо заказанного скотча бутылку виски, тотчас заголосила как Ярославна.
- Ты что, совсем идиот? Последнюю валюту пропил, я ж ещё тушь хотела купить. Ну что за человек?! Господи, да где ж мои глаза-то были?! Вот говорила же мама!!
Серёга, в ответ на все эти нападки лишь скрестил на груди руки и гордо безмолвствовал, словно римский патриций проканавший все свои серебряные сестерции. Он вообще больше молчит по жизни.
К счастью вскоре на электронном табло вылетов зажёгся их рейс, и началась регистрация.
Обратно в свою страну оленью они летели почему-то уже не восемь, а девять с лишним часов. В полёте супругам не спалось. Наташка долго синдромила и пилила мужа из-за скотча, благо, что все её тирады заглушались шумом двигателей, а Серёга, выспавшись за отпуск на три жизни, спать пока просто не хотел. Сперва он пробовал читать журналы и листать каталоги, затем пытался разгадывать кроссворды, считал до тысячи и убил, таким образом, несколько часов, но сон так и не шёл. К тому времени, судя по маленькому телевизору между рядами, где их маршрут показывал крошечный самолётик, они уже пролетели больше половины пути. Кругом уже мирно спали остальные пассажиры. Наконец задремала и Наташка.
Серёге же спать так и не хотелось. Промучившись ещё с часик, он решил взять с полки плед и накрыться им. Доставая сверху плед, он заодно снял с полки и дьютифришный пакет с вискарём, чтобы ещё раз взглянуть на свою случайную покупку. Виски до этого он ни разу в жизни не употреблял, хотя, разумеется, знал, что есть такая американская самогонка. Отвинтив чёрную крышечку, он осторожно понюхал содержимое. Самогонкой оно почему-то не пахло. Скорее, наоборот, из горлышка шёл приятный запах свежего хлеба, напомнивший Серёге молодость, когда он работал укладчиком на первом хлебзаводе. Этот знакомый запах, по видимому, и послужил причиной тому, что Серёга, покосившись на спящую супругу, решил напиток попробовать. Глотнув пару раз из горла и ощутив в животе приятное жжение, он отхлебнул ещё разик, но уже побольше. Потом ещё и ещё. И ещё. Через час, высосав половину нольпятой бутылки, Серега, наконец, забылся, похрапывая время от времени.
Проснулся он, когда уже объявили посадку, от тычков его собственной супруги, что, тряся наполовину опорожненной бутылкой, дала волю своим чувствам.
- Я поверить не могу! Ты чем думаешь вообще?! Мы как поедем теперь вообще?! И вообще!! - Наташка орала всё громче, заставляя уже оглядываться остальных пассажиров.
Серёга хоть и на этот раз отмалчивался, но при этом даже улыбался каким-то своим собственным мыслям.
Полчаса спустя, благополучно приземлившись, они прошли паспортный контроль, где Наташку ждал очередной обидный удар судьбы. Её спецкорзинка для фруктов приехала абсолютно пустая. Самым обидным в этой ситуации было то, что те, из наиболее предусмотрительных, кто плотно обмотал свои корзинки скотчем, преспокойно их получили. Очевидно, несмотря на то, что ввоз фруктов в Россию запрещен, таможенники просто поленились их вскрывать и опустошать.
Слава Богу, весь остальной багаж они получили в целости. Потом Серёга с немалым трудом загрузил его весь на тележку, которую и покатил к своей машине на платную стоянку. Наташка, злющая после облома с фруктами, весь вектор своего гнева ожидаемо направила на супруга и продолжала ему выговаривать, идя с пустой корзинкой сзади. Серёга в ответ продолжал хранить молчание. Он вообще редко когда ей отвечал.
На стоянке они с большим трудом запихнули все свои пожитки в автомобиль, после чего Наташка на какое-то время затихла и задумалась.
Ситуация на самом деле была ужасная. Сама она машину не водила. Серёгу в таком состоянии пускать за руль было нельзя, хотя сам он был и не против.
Единственный выход был в том, чтобы дать Серёге выспаться и соответственно протрезветь. Сначала они решили дойти до аэропортовской гостиницы «Лайнер». Но тут им на помощь пришёл дежуривший возле стоянки пожилой таксист, услышавший их разговор.
- Слышь, командир, оно тебе надо? - обратился он к Серёге - У них любой номер за пятёрку. А окна дадут на взлётку, так вообще не выспитесь. Давайте я вас лучше в город отвезу, в нашу гостиницу, номера по две тыщи всего с завтраком, а завтра утром обратно доставлю.
Немного подумав, они согласились и, пролетев по пустынной трассе, уже буквально через полчаса селились в двухместный номер, заказав такси на одиннадцать утра.
Гостиница располагалась на одной из центральных улиц города и представляла собой одно из крыльев здания студенческого общежития УрФУ переделанное под мини-отель. Но номер был вполне себе приличный, со сносным интерьером и отдельной ванной комнатой, куда сразу же и нырнула Наташка. Серёга же, не раздеваясь, рухнул на свою постель, его, к тому времени, наконец-то, догнал сон. Времени уже было два часа ночи по местному.
Примерно через полчаса, когда спать легла и Наташка, за окном раздался первый громкий хлопок. Последующие за ним несколько оглушительных взрывов, заставили их подскочить на своих койках. Было ощущение, что в городе начались военные действия. Взрывы за окном не прекращались и даже переросли в полноценную канонаду, сопровождаемую яркими вспышками и дикими громогласными воплями. Кто вопил и что именно, было непонятно. Но орали явно не по-русски. Когда Серёга еле-еле встал и словно лунатик, вышел в коридор, чтобы узнать о причинах происходящего бесчинства, то там его встретила заспанная дежурная горничная.
- Да это ж китайцы, соседи наши, студенты. У них в Китае Новый Год сегодня, вот и пируют, фейерверки свои пускают, каждый год так в феврале. Да Вы не расстраивайтесь, они обычно недолго празднуют. Не то, что наши - она потянулась и зевнула.
Новогодняя феерия продолжалась больше часа, после чего наступила относительная тишина. Но заснуть сразу им всё равно не удалось. Праздновавшие студенты оказались их соседями через стенку со стороны общаги и, переместившись с улицы к себе в комнату, продолжили встречать Новый год у себя. Слышимость при этом была отличная: азиаты что-то шелестели на своём языке, дружно смеялись и пели длинные и тоскливые китайские песни. Наташка несколько раз с ненавистью стучала пультом от телека по батарее пока они, наконец, не успокоились.
Когда, наконец, они угомонились и затихли, был уже седьмой час утра. Примерно к семи утра, когда Серега, в очередной раз, удостоверившись, что говно не приходит одно, опять закемарил, под окнами раздался первый длинный и громкий автомобильный гудок. За ним тут же последовал второй, за вторым третий и вскоре все они слились в непрерывный гул клаксонов. Серега как ошпаренный снова выскочил в коридор, где обнаружил прилипшую к окну дежурную, которая сама ничего не понимала.
- Может свадьба - пожала она плечами - ничего не понимаю, дурдом какой-то сегодня.
Гудки тем временем продолжались с всё возрастающей частотой. Серёга вернулся в номер, где на кровати сидела очумелая Наташка. О том, чтобы в таких условиях спать не могло идти и речи. Примерно часов в девять, когда уже начало светать обнаружилась причина этой какофонии.
Оказывается, прямо через улицу была перекинута большая рекламная растяжка с надписью цветными буквами:
«ЕСЛИ ЛЮБИШЬ СВОЙ ГОРОД - ПОСИГНАЛЬ!!!»
Что проезжающие водители и делали с удовольствием. Многие при этом высовывались из своих авто и сигналили по несколько раз. По обе стороны от растяжки стояли группки молодых людей с шариками и, улыбаясь, махали в ответ. По всей видимости, это был какой-то флэшмоб.
Что оставалось делать в этой ситуации супругам? Практически ничего. Только умыться, сходить на завтрак, собраться и спуститься к такси, чтобы ехать на стоянку в аэропорт.
Серёга, в принципе, пришёл в себя и решил ехать домой, хоть и не выспался. Тем более, что выбора у него не было, назавтра ему нужно было выходить на работу. Наташка после бессонной ночи выглядела далеко не лучшим образом, бледным лицом и тёмными кругами под глазами напоминая Серёге панду, которую он видел в зоопарке. Но вслух он ей этого не сказал. Он вообще мало что когда говорит.
Доехав до своего автомобиля, Серёга попробовал его завести. Несмотря на мороз, двигатель заработал с полтычка. Пока мотор прогревался, они с Наташкой разобрались с багажом, поместив большую его часть сзади, и Серёга поднялся в кондейку к сторожам доплачивать за сутки. В это время Наташка, которой показалось, что один из матрасов будет мешать смотреть Серёге в зеркало заднего вида, недолго думая решила его распаковать и загнуть в сторону неудобно торчащий, по её мнению, кусок.
И вот тут-то и началась вторая часть Марлезонского балета: без вакуумной упаковки открытый матрас мгновенно раздулся, увеличившись в объёме в несколько раз, и самым чудовищным образом превратился в подобие гигантского серого кирпича. Запихнуть этот «кирпич» обратно в машину у неё уже просто не получалось.
Подошедший Серёга сразу понял, что его горячо любимая жёнушка умудрилась притащить для них очередную проблему. Несколько раз он также попытался втиснуть матрас в салон. Но, увы, даже при своих немаленьких размерах их универсал был не в силах вместить матрас в себя.
Как говорят в Африке, даже если тебя сожрали, то у тебя есть, по меньшей мере, два выхода. В данной ситуации выходов Серёга тоже видел два: во-первых, можно было попробовать обрезать лишнюю часть матраса ножом, уменьшив, таким образом, его до приемлемого размера, а во-вторых, можно было выкинуть нахрен этот матрас на ближайшую помойку и ехать уже домой. Всё равно ещё один матрас у них оставался.
Обрезать матрас Наташка категорически не захотела. Не согласилась она и с идеей оставить один из матрасов на месте. Немного покумекав, она гениально надумала, расположить матрас на крыше автомобиля и, невзирая на отсутствие верхнего багажника примотать его к мерсу скотчем, который можно купить в аэропорту. Сходит она сама, потому что Серёга, как выяснилось, на покупку скотча совершенно не способен.
Серёга в ответ традиционно промолчал. Он вообще не особо разговорчивый.
Через четверть часа они положили непослушный матрас сверху и, передавая с Серегой, друг другу скотч через открытые двери примотали его к крыше. Вид при этом у их автомобиля получился несколько необычный и даже какой-то инопланетный.
Наконец они двинулись. Совсем скоро Серёга понял, что быстро доехать до дому им не удастся. Кто ездил по этой дороге знает, что это не трасса, а мусоропровод. Менты по дороге на Тюмень стоят там в каждой придорожной деревушке. Первый же тормознувший их сержант матрас велел снять, мотивируя это ужасающей опасностью для других участников движения. Потом он долго мурыжил документы, пробивая их по рации, и вообще был настроен нешуточно. Неизвестно чем бы это всё кончилось, если б они за пятихатку не договорились с подошедшим сержантским напарником, что, уже подходя к ним, начал сходу подмигивать Серёге как пиковая дама.
Далее было то же самое. При виде их мерса инспектора их сразу останавливали, каждый раз требуя объяснений насчёт странной конструкции на крыше, долго проверяли документы и заставляли показывать остальной багаж. Спустя какое-то время их, конечно, отпускали, но всё это стоило денег, которые таяли с нехилой скоростью.
Ехали они, в итоге, очень медленно. И дело было даже не в гаишниках. Примотанный к крыше матрас при движении раздувало, а при попытке развить какую-то более-менее приличную скорость его попросту задирало над крышей, ударяясь об которую он издавал оглушительные хлопающие звуки.
Поэтому двигаться им пришлось по-крейсерски, примерно 30-40 километров в час, что вызывало жуткое негодование других участников движения, вынужденных тащиться сзади. Дорога и так шла по населённым пунктам с ограничением скорости, а тут ещё их мерин собирал сзади целые караваны из грузовиков, джипов и легковушек.
Несколько раз проезжавшие мимо водители высунувшись, называли Серёгу разными нехорошими словами, самыми приличными из которых были «волк» и «педосек», а какие-то молодые отморозки, обгонявшие их на ауди, даже швырнули в них из окна своей машины пустую коробочку из-под компакт-диска, заставив Наташку завизжать от ужаса.
А одна огромная фура, долго пытавшаяся их обойти, так страшно гудела и моргала фарами, что Наташка заставила Серёгу съехать с трассы, чтобы её пропустить.
Где-то уже в районе Камышлова над ними стал кружить большущий беркут, внимание которого, по все видимости, привлекли раздающиеся внизу странные звуки. Сделав несколько ложных заходов, он прицелился и метко насрал им на лобовуху. Причём не капнул как-то там по-птичьи, а нешуточно так навалил, словно какой-нибудь археоптерикс, еле щётки счистили. Это, вероятно, показалось ему забавным, и каким-то, одному ему известным образом, он пригласил пару родственником, вместе с которыми и уделал сверху весь матрас, отстав от них уже ближе к Талице.
Позабывшая про сон Наташка, от всей этой происходящей с ними жути уже просто молчала, закусив губу, и лишь время от времени начинала беззвучно плакать.
Зато на следующем посту их хоть и остановили, но матрас уже не трогали а, посмотрев на измученную и зарёванную Наташку, сразу отпустили, проверив документы и даже не взяв никакого штрафа.
В общем, ехали они так почти девять часов и добрались до Тюмени уже в полной темноте, сразу отправившись на круглосуточную мойку, где практичная Наташка, пока Серёга вышел покурить, сдуру упросила заспанную тётку-мойщицу заодно помыть и матрас. Увы, как и многие другие благие женские начинания, это действо не дало ожидаемого эффекта. После мойки этот, в общем-то, легковесный предмет превратился в какое-то подобие каменного обелиска и стал весить явно больше центнера. Все их совместные семейные попытки водрузить его обратно на крышу мерса ни к чему не привели и Наташка, по своему обыкновению, принялась давать мужу мудрые, но технически сложновыполнимые советы.
И вот тут произошло нечто необычное. Серёга, наш Серёга, который мимо гаишников-то проезжает с поднятыми руками, неожиданно взбунтовался. Так редко выходящий из себя, он не выдержал, бесанулся и, используя обычно несвойственные ему непарламентские выражения, высказал всё-то, что он думает по поводу этой поездки, этого матраса, Наташкиной мамы и самой Наташки, всем вместе которым, по его словам, он хотел бы придать некий замысловато-эротический крутящий момент. Каким-то образом Серёга вдруг начал изъясняться складно, пространно и утончённо. По поводу Наташкиной мамы Серёга высказал дополнительное предположение, что, таких как она гадин, вообще Онищенко запрещать должен.
Также в подтверждение своих слов и видимо для большей их значительности, Серёга произвёл руками несколько откровенных жестов и поднёс к Наташкиному носу кулак, пообещав при малейшем с её стороны писке бесплатно сделать ей полный массаж лица, не хуже чем в Таиланде.
Наташка, впервые в жизни увидевшая супруга в таком состоянии, от страха впала в анабиоз, и мгновенно замолчала, не смея ему возражать.
Тем временем Серёга, немного успокоившись, нашёл на соседней стоянке двоих сторожей, которые за полпузыря скотча охотно согласились его беде помочь и даже притащили для этой цели моток шпагата, крепко примотав матрас к крыше.
Затем они прокрались на машине по ночному городу до нашего двора, где, подъехав к гаражу, Серёга спихнул трёклятый матрас на землю. Нести его самому было уже абсолютно невозможно, весил он уже как два пианино. На дворе, как вы помните, был февраль и, пока они ехали до дому, матрас, вследствие обледенения потихоньку превратился в монолит.
Осознав это, Серёга позвонил нам с Харей, вызвав к подъезду. Ничего не уразумев из его сбивчивых объяснений, я оделся и спустился вниз, где уже стоял также ничего не понимающий Харя, куривший сигарету.
- Не зевай, ужин видно - протянул он мне смятую пачку.
Закурить я не успел, потому что, со стороны гаражей внезапно показался Серёга и, махнув нам рукой, позвал к гаражам.
Зрелище, представшее там нашему взору, было каким-то нереалистичным и даже пугающим. Серёга с почерневшим лицом, стоял у своего мерина. А на ворота его гаража была привалена какая-то, как нам показалось, серая бетонная плита перекрытия, сбоку от которой замерла зарёванная Наташка, с явным ужасом глядевшая на супруга.
- Мама римская - ахнул при виде этой картины мгновенно сориентировавшийся Харя - точняк Серый тёщу кончил…. В бетон, по ходу, и закатал, как подписывался…- Харя даже перекрестился.
Мне грешным делом, тоже пригрезилось что-то подобное, уж больно жутко всё это со стороны выглядело. А что ещё в этой ситуации можно было подумать? В голове беспокойно замигала тревожная кнопка - что делать?
Потом, когда мы подошли поближе, то поняли, что Серёга выглядит таким потемневшим из-за загара. Плита же смотрелась несколько странно. Почему-то по всей своей поверхности она была перфорирована небольшими круглыми дырками.
- Матрас это, тёще мы привезли - видя наше недоумение, устало пояснил Серёга - спать ей у нас негде, как той собаке - покосился он на жену. Наташка, к нашему удивлению только всхлипнула и промолчала.
После того как ситуация разъяснилась, мы все вместе покатили этот тяжеленный обледенелый матрас по снегу к подъезду, где, напрочь снеся пару почтовых ящиков и сломав возвратный механизм входной железной двери, втроём допёрли это злополучное резиновое изделие на пятый этаж до их квартиры.
На шум выглянула Серёгина тёща, тут же принявшаяся что-то недовольно бубнить. В ответ Серёга, неожиданно для нас с Харей, начавший вдруг длинно и красноречиво выражаться, крепко ухватил её за шиворот и сходу провёл с ней решительную и действенную коммуникацию, смысл которой сводился к настоятельной ей рекомендации замолчать отныне и навеки во избежание познания ею истинного смысла скорби. При этом Серёга выразил уверенность, что в случае же какого-либо неполного понимания его слов, он прямо сейчас может перейти от них к делу и чтобы доказать серьёзность сказанного для начала заедет ей пару раз разводным ключом по имплантантам.
Поскольку тёща таким Серёгу тоже никогда не видела, то она, потеряв дар речи, молниеносно развернулась и спешно скрылась в зале, где и залегла на своём диване кверху воронкой. Больше в тот вечер она не показывалась. Нового Серёгу она явно боялась.
Так вот и закончилась эта история в постельных тонах. Что тут можно ещё добавить? В семье сейчас у них полная красотень. Сплошные эндорфины. После той Серёгиной операции по принуждению к миру, тёща у него даже не пикнет, живут они с тех пор душа в душу. Даже в случающихся между ним и Наташкой мелких семейных стычках она, как правило, всегда на стороне зятя.
Серёга купил для неё новую кровать, под размер матраса. Второй матрас Наташка хотела продать, но Серёга запретил, решив оба оставить для тёщи, и уложил их, как и планировали, один на другой.
Получилось немного высоковато, но зато теперь каждый божий вечер, как соберётся тёща спать, так у них дома одна картина - она словно Исинбаева разбегается из дальнего угла комнаты и бежит к кровати. Возле неё она сбрасывает свои тапки, как нижние ступени ракетоносителя и запрыгивает вначале на табуретку, потом отталкивается от неё, делает сальтуху и перелетает к себе на кровать, где уже и лежит на своей каучуковой перине, как кукла наследника Тутти. Серёга даже на сотовый это втихаря записал, нам показывал.
Вот такая вот бывает польза от загрантуризма. А не поехал бы тогда Серёга, так до сих пор бы его грызли, к осьминогу не ходи. Не зря, в общем, съездил. Но больше вроде не собирается, понравилось ему там или нет, мы с Харей так и не поняли. И сам он ничего толком не сказал. Он ведь вообще у нас человек такой, молчун по жизни.
© robertyumen
Вот уже неделю как топ-темой в гаражах была Серёгина поездка в Тайланд, куда, несмотря на все его возражения, собралась его Наташка.
- Она думает я серебряное копытце - привычно жаловался он нам, копаясь под капотом - только ж машину купили.
Супруга его уже, как обычно, загорелась и никакие доводы об отсутствии в данный отрезок времени достаточных для поездки финансовых средств на неё не действовали. А большей частью попросту игнорировались. Когда ей что-либо было от мужа нужно, она всегда начинала жужжать ему на ухо, как парктроник, пока не добивалась своего.
Масла в огонь подливала его тёща, что всячески обостряла ситуацию своими едкими замечаниями. Серёгу она считала тюфяком и в выражениях с ним не стеснялась. Поэтому и жили они с ним, как змея с мангустом. В постоянной боевой готовности. Война велась по причине их психологической несовместимости, так ещё со свадьбы заладилось. Или вернее не заладилось, что неудивительно. Я со свадьбы тёщу его и помню. Такая комодообразная и громкоголосая тётка в балахоне, как у Пугачевой. Ещё тогда, увидев её впервые, я начал подозревать, что в голове у неё скачет весёлый белый коник. Работала она тогда кладовщицей в расположенной рядом с их деревней военной части и после долгого общения с солдатами у неё появилась заметная привычка командовать. С будущим зятем она общалась исключительно глаголами в форме повелительного наклонения, всюду суя свой нос и что-то постоянно советуя.
Такая соответственно свадебка и была. Всех присутствующих гостей Серёгина тёща тогда буквально достала, постоянно перебивая и ведущую и тостующих. Периодически, несмотря на запрет дочки, она пыталась запустить по столам "денежное дерево" для сбора денег. А после криков «Горько!» каждый раз громко добавляла: - дай вам Бог также сладко целоваться и в смертном гробу!
В начавшихся после застолья танцах она принимала самое активное участие. Наверняка при этом она себе казалась как минимум Шакирой, по крайней мере, танцевальный стиль у них был один. Только с разницей примерно в центнер. Но она, хлебнув лишнего, отжигала не менее самозабвенно, без устали отплясывая посередине зала и отлучаясь лишь за очередной рюмкой. Захмелев, в конце концов, она запнулась и, падая, умудрилась заехать плечом в стоявший на отдельном столе двухэтажный торт с лебедями, так что Наташке пришлось долго отмывать её наряд в туалете.
Ещё помню как в конце вечера, уже совсем готовая, она исполнила протяжную деревенскую песню, в которой воспевались прелести бытия селян, живших без забот и труда в песнях и танцах на лоне природы. После чего перешла на приглушенный плач со словами: - Наташка, будет бить, сразу к матери!
Думаю, запомнилась она тогда всем, не только мне.
Тем не менее, ангелы небесные пропели в свои медные трубы и Серёга женился. И первое время после свадьбы жил со своею Наташкой, в общем-то, без проблем. Ровно до того момента, пока через несколько лет его тёща, продав дом, не прикатила из своего Новоебуново. Их военную часть расформировали, и она, выйдя на пенсию, осталась без работы.
Совсем не изменившись за эти годы, она тут же принялась всеми командовать, и практически уже через неделю их с зятем отношения были сложными как японский мультик.
Серёга, как человек с изначально крепкой психикой, пробовал сперва не обращать на её дурки никакого внимания. Но это, увы, было никак невозможно, обладая диким природным энтузиазмом (что, видимо, у них семейное), она сходу начала лезть во все их дела. На Наташку она каким-то образом действовала как Медуза Горгона, практически полностью подавляя её волю.
Поселили они её в зале, где она заняла шкаф, заполнив его привезённой с собою одеждой и раскладной диван, к которому, по её словам, она никак не могла привыкнуть.
Вот с этого дивана она и взяла манеру комментировать всё, что бы у них в семье не происходило. Не осталась она в стороне и на этот раз.
- Настоящий бы мужик не мелочился, почку бы продал, а жену бы свозил - заявляла она дочери нарочито громко, так чтобы слышал и зять.
Как Серёга умудрялся её терпеть, было загадкой. Но он предпочитал сдерживаться, лишь по вечерам рассказывая нам в гаражах о своих семейных перипетиях.
- Вот же змея-говно - подивился Харя - почку - говоришь...
Харя, он же Витька Харитонов, это наш с Серёгой одноклассник, правда, доучился он с нами только до седьмого класса, после чего, метко запустив напоследок кактусом в директрису, навеки покинул стены любимой школы. Далее Харина судьба сложилась классически: детприёмник, малолетка, зона. К тому времени, когда он появился снова, мы с Серёгой успели отслужить, отучиться, жениться и родить детей. Освободившись, Харя выгнал из материной однушки жившую там к тому времени квартирантку, и поселился там сам. Недели две он, как водится, гулял до полусмерти, но потом взялся за ум, подвязал с бухлом и даже оформился сторожем на стройку неподалёку, с чем ему помог наш участковый Фёдорыч, который присматривал за ним после освобождения. Харю он знал ещё по детству, когда тот, выкрав у Фёдорыча фуражку, на спор наложил в неё кучу. Вот и курировал по старой памяти. Мы с Серёгой тоже старались как-то его поддерживать. С первого же его аванса, убедив Харю, что ходить сейчас в пиджаке и трикошках уже как-то не комильфо, мы повели его одеваться на «привоз», нашу нынешнюю тюменскую «толкучку», стабильно обеспечивающую работой тысячи китайских политзаключённых. Харя, имеющий собственный выработанный годами взгляд как на принятые в наши дни стили в одежде, так и на мир моды в целом, превратил тот поход в неожиданно любопытный процесс.
От обычных классических джинсов он сразу с негодованием отказался.
- Нахер мне синие, я чё пидор?
По той же причине ему не подошли и ботинки со слегка зауженными носами, как и куртка с белым меховым воротником, что начали носить той осенью. И ещё множество фривольных с его точки зрения вещей.
В итоге, для Хари, давшего по ходу шопинга всем кутюрье и их модным домам краткие и непристойные характеристики, были приобретены пара чёрных джинсов, чёрная джинсовая куртка, две пары чёрных носков, чёрная адидасовская футболка, и чёрные же тупорылые ботинки-гады. Во весь этот наряд, никоим образом, по мнению Хари, не покушавшийся на его гетеросексуальность, он обрядился там же на рынке, прямо в кабинке платного туалета, выйдя оттуда с удовлетворённым лицом.
- В таком прикиде можно и без справки чалить - довольно ухмыльнулся он, полюбовавшись своим отражением в витрине, - к Катьке щас упаду.
Катькой была его нынешняя подружка, с которой Харя познакомился совсем недавно в привокзальной столовой, где та работала кассиршей. Немолодая уже пергидрольная разведёнка в красных бусах и густыми синими тенями на веках, которые, по его мнению, и придавали ей особый шарм. Именно к ней он тогда, решив отпраздновать свой новый имидж, и надумал двинуть, набрав в ларьке различные вкусности в виде полкило пряников, банки сгущёнки, буханки хлеба, пачки майонеза и бутылки водки «Журавли».
Сейчас он сидел и морщил лоб, обдумывая Серёгину ситуацию.
- А ты тыкни ей иголкой в темечко, - немного поразмыслив, уверенно посоветовал он, - когда дрыхнет…. Сразу перекинется…. Только точно посередине темечка надо выцелить. И ни один мент концов не найдёт, проверенный способ.
- А найдут? - вздохнул Серёга - что мне из-за этой тварюги на тюрьме вялиться? - он поморщился и помотал головой.
Харя ненадолго задумался и одно за другим выдал ещё пару предложений, которые, впрочем, уже не были столь радикальными и сводились, главным образом, к совету закатать любимой тёще в лобешник, а там будь, что будет. Глядишь и стартанёт обратно в своё Гадюкино.
- Я б лучше её саму в бетон закатал - снова вздохнул Серёга - кабы не Наташка.
Супругу Серёга любит. Хотя с мужем они полные противоположности, которые впрочем, как известно, часто сходятся. Фемина его, это вообще, на мой взгляд, не женщина, а нитроглицерин… Активна как антициклон, хоть ураган её именем называй. Ураган Наташка. Звучит, кстати: - ураган Natashka! Как Серёга её выбрал одному Богу известно…. Сам он по себе вообще-то человек смирный и молчаливый, живёт себе спокойно и живёт. По бабам не ходит. Гиббонит на пятом ЖБИ технологом по бетону. Накубатурил смену и домой. Никакие там беспокойство и охота к перемене мест им не овладевают, хватает дачи и рыбалки, для которой он недавно и приобрёл старенький 124-й мерс-универсал, в котором обычно и копался возле своего гаража. Мы с Харей обычно подтягиваемся к нему по вечерам постоять, да покурить вместе перед сном, рассуждая на предложенные темы, которые начинаем, как правило, мы с Харей. Серёга лишь изредка вставляет замечания. Он вообще человек неразговорчивый.
Наташка, добившись от Серёги согласие и на этот раз, выбрала в турагентстве две путёвки на две недели с вылетом в конце января из Екатеринбурга. Сейчас она изучала по вечерам в интернете отзывы других, уже побывавших там опытных туристов, дававших новичкам различные полезные рекомендации. Рекомендаций, кстати сказать, в сети было великое множество. От суперпрактичных, вроде совета постираться на пенной дискотеке, до совсем остроактуальных, как, к примеру, не снять сдуру транса в морковном баре.
Свою лепту в подготовку к поездке внесла и Серёгина тёща. Вследствие того, что дома сидеть она не любила, всё своё свободное время она проводила у подъезда среди других таких же пенсионерок, что, сидя на скамейке, совместно хаяли существующий миропорядок. Главным образом, они дружно проклинали фальшь современной городской жизни с её замаскированными формами унижения в виде чая в пакетиках, сложных модерновых смесителей и сковородок с тефлоновым покрытием.
Периодически они там обсуждали бесплатную газетку «Вестник здоровья», представляющую собой рекламный листок жуткого полиграфического качества и сомнительного врачебного содержания, бесплатно рассовываемый по всем почтовым ящикам. Именно в ней, Серёгина тёща и вычитала, что в этом самом Тайланде делают чудо-матрасы из самого настоящего каучука, а не поддельного китайского говнища. И что в таких матрасах не собирается пыль и отсутствует всякая среда для жизни бактерий и домашних пылевых клещей. И вообще благоприятно сказываются на здоровье человека. После чего все, слушающие её собеседницы сошлись на мысли, что вещь хорошая и надо брать.
В тот же вечер после разговора с мамой Наташка на Серёгу и накатилась.
Сперва он даже пробовал отпираться, мол, что за дурь такая, матрасы из-за границы возить. Совок что-ли? Но Наташка ему в ответ тут же выдала, что это, ведь, не просто матрас, а эргономичный чудо-матрас нового поколения. Ляжешь на такой, и он тут же принимает форму твоего тела. Проще говоря, это не матрас, а подарок судьбы. Серёга хотел было сказать, что для фигуры её мамы любое большое корыто подойдёт. И форма точь в точь как у неё такая же, и без всякой эргономики поглотит её как бермудский треугольник, но сдержался. Он вообще нечасто ей возражал. Зато Наташка высказала всё что могла. Суть её претензий свелась к тому, что Серёга жуткий эгоист и ему наплевать, как живёт сейчас её любимая мама без такого матраса. А живёт она, между прочим, как Золушка без туфлей. Страдает с больной спиной на жёстком диване, а Серёге хоть бы хны.
И если он хоть немного Наташку любит, он просто обязан сделать ей и маме такой подарок. Короче говоря, матрас запланировали купить, на что нам Серёга вечером перед отъездом и пожаловался.
- Да ладно плюнь, на юга ж летишь, радуйся. Я вон вообще на море не был - философски заметил Харя - на Ангаре только - он помолчал - у Катьки вон сеструха с мужем в этот Тай сгоняли, понравилось. Две недели фрукты жрали, да в джакузи пердели. И бабы там ихние дают за каждой пальмой. Не, я б попёр. Да только не с моей рожей визы получать - он скривился и сплюнул.
- Не надо им визы - Серёга вздохнул - Просто не тянет меня туда, не до того - он вздохнул снова – Ну их.... тараканов жрут. Мне б сейчас машину лучше подшаманить.
Выехали они в ночь, и за пять часов без приключений добрались до аэропорта Кольцово. Там с утра быстро нашли стойку со своею турфирмой и вскоре, пройдя паспортный контроль, уже шли на посадку.
Следующие восемь часов Серёга отсидел, не вставая, как в детском кресле проехал. Выспался, правда, затекло всё. В самолёте летели, в основном, представители урало-сибирского миддл-класса с одной объединяющей всех мыслью, что для того, чтобы выжить в чартере, обязательно нужно бухать. Словно разнополярные частицы, притягивались друг к другу самые ярые поклонники этой идеи, создавая небольшие мобильные группки, шныряющие по всему салону. Потом угомонились и они.
Тайланд - кусочек рая на земле. Это предположение, смотря из каких слоёв общества, оно исходит, одни считают обоснованным, кувыркаясь там с местными обезьянками и поглощая различные морепродукты, другие же твёрдо уверенные в том, Азия - это безобразие, данное утверждение отвергают, категорически предпочитая Европу и Тай в голове брезгливо держат за типичный быдлокурорт наподобие Египта или Турляндии. Как это обычно это бывает, по-своему правы и одни и другие.
В любом случае это юг и прилетая туда из Тюмени, ты это понимаешь особенно отчётливо. Так было и у Серёги с Наташкой. Едва только двери самолёта открылись, юг свалился на них в виде яркого солнца, свежего морского ветерка, воздуха, пронизанного ароматами душистых цветов и диких трав. От жары одежда тут же прилипла к телу. Они получили свой чемодан, сели к своему гиду в микроавтобус, доехали в свой отель, поселились и их отдых начался.
Подробно про Паттайю рассказывать, наверное, и не стоит, многие там были, всё про этот курорт известно. Погода всегда замечательная, даже в феврале солнце, океан, пальмы, золотой песок близлежащих коралловых островов. На пляжах чисто как после субботников. И у Серёги с женою было всё как у всех - купались, загорали да жрали как беженцы. Наташка днём налегала на соки и массажи, а Серёга подсел на грошовые овощные салаты и на вкусный местный супчик, который, как заметил Серёга, становился тем дешевле, чем дальше отходишь от моря.
Ближе к вечеру ходили прогуляться по пешеходной Волкинг Стрит, вдоль которой фланировали тысячи таких же как они туристов. С заходом солнца на этой улице начиналась бурная ночная жизнь. Открывались многочисленные go-go бары, секс-клубы, бессчётные диковинные шоу, массажные салоны, куда завлекали прохожих молоденькие девчушки-проститутки. Там же находились заведения, где тусовались далеко не латентные геи и прочая разнообразная бесполая нечисть.
Серёге эта улица не слишком нравилась. Шум, гам, громкая музыка, мигающая световая реклама, толпы безудержно веселящихся людей быстро утомляли его. Поэтому гуляли они там, как правило, недолго и шли спать к себе в отель.
В отеле из всей предлагаемой обширной экскурсионной программы они выбрали поездку в зоопарк в Чианг Мае. Очень уж интересно отельный гид её расписывал. Выехали они из Паттайи в восемь вечера в автобусе с удобными креслами, бесплатными напитками и печеньем. Ранним утром прибыли на место и после завтрака в летнем кафе сразу отправились в зоопарк.
Там Наташке больше понравились панды, что потешали толпу зрителей собравшихся возле их вольера, а Серёгу неожиданно пленили гиппопотамы. Эти, похожие на гигантские фиолетовые баклажаны животные покорили его каким-то своим вселенским покоем. Со всех сторон выли, ревели, лаяли и шипели другие обитатели зоопарка, кричали дети, ахали их родители, а эти спокойные и солидные божьи твари просто лежали и спали, не обращая на всё происходящее вокруг ровно никакого внимания. Некоторые из них даже похрапывали, выдувая из ноздрей огромные прозрачные сопли.
Супруга с группой отправилась дальше, а Серёга остался стоять возле гиппопотамов и, прикупив фруктов, долго кормил самого маленького, похожего на поросёнка, бегемотика. Наверное, это и было самое запомнившееся ему событие в этой поездке.
За тёщиным матрасом они отправились в ближайший к их отелю многоэтажный торговый центр. Матрасы нашлись тут же, на третьем этаже, в большом специализированном отделе, где, видя их интерес, перед ними тотчас нарисовался маленький продавец в белой рубахе и, интуитивно угадав в них русских, начал рассказывать о выложенном товаре. Из его журчащей речи они узнали, что их (и только их) матрасы оказывают положительное массажное действие. Они устойчивы к любым к нагрузкам и практически не деформируются во время своего тридцатилетнего срока эксплуатации. Стоимость всего 5999 бат за штуку, при цене на фабрике в три-четыре раза выше. Он снял с полки один из матрасов и заставил их потрогать.
- Тощие больно - с сомнением оглядела их Наташка.
Матрасы, запакованные в большие прозрачные вакуумные сумки с надписью «Pattani Industry» и вправду выглядели сбоку не слишком объёмными.
- А надо два маме взять, - подумав, неожиданно решила Наташка - положим один на другой, если что. Вон как тут выгодно.
- Зачем ей два? - попытался возразить Серёга - чего лишнее брать-то?
- Тебе пять тыщ для моей мамы жалко? - холодно обрезала его супруга - Бегемотам, небось, на фрукты больше скормил.
Серёга хотел, было сказать, что Наташкина мама, по большому счёту, сама та ещё бегемотиха, но промолчал. Он вообще редко когда что говорил.
- А если два мы возьмём? Два? - переключилась Наташка на продавца, показав ему два пальца - Скидка есть у вас на два? Скидка? - с тайцами она предпочитала разговаривать, словно с детьми, громко и по два раза повторяя слова.
Торговаться там, видимо, было не принято, но продавец ушёл и вернулся минут через пять, приведя с собою старшего по залу, в костюме и с ушами как у покемона. Тот и сообщил им чудесную новость, что только что, эксклюзивно для них, коммерческая служба «Pattaya Garden» разработала специальное и уникальное предложение и теперь они смогут купить два матраса по цене 5989 бат каждый.
При этих его словах Наташка встрепенулась, победно выпалила:
- Ага! - и выразительно посмотрела на супруга.
Серёга махнул рукой и коротко бросил покемону:
- Давай два. Тащи.
Тот мгновенно исчез и уже через пару минут прикатил им тележку с их заказом и, улыбаясь, вручил два сертификата с десятилетней гарантией.
Затем, после покупки матрасов они спустились на этаж ниже в отдел текстиля, где, на сэкономленные Наташкой двадцать бат, приобрели шёлковую драконью скатерть, потратив на это около ста и, погрузив покупки в такси, отправились к себе в отель.
В тот большой торговый центр они наведались ещё несколько раз. По пути к нему они всегда заходили в местные вещевые лавки, где по принципу - кто глубже всех копается, тот круче всех одевается, рылись многочисленные поклонники роскоши. В результате этих походов Наташка полностью выполнила всю свою программу по закупу, набив всяким барахлом две огромные клетчатые сумки.
Таким образом, к моменту их отъезда они уже везли с собою в аэропорт целых пять мест багажа, за который Наташка очень переживала, волнуясь, по своему обыкновению, как Чёрное море. Кроме тех сумок она приобрела специальную корзинку, которую в последний день наполнила фруктами на соседнем рынке. И теперь ей казалось, что довезти такое богатство до дому в полной сохранности будет сложно. Поэтому в аэропорту, задумав полностью обезопасить всё своё свежеприобретённое имущество от воровства и заодно сэкономить на платной упаковке, она отправила Серёгу в небольшой аэропортовский магазинчик дьюти-фри за скотчем, чтобы перемотать как следует все сумки, не оставив при этом вероятностным похитителям ни единого шанса.
- Прозрачный бери - наказала она мужу - он следов не оставляет.
Серёга послушно дошёл до дьютика, походил там взад и вперёд, но скотча нигде не увидел. Тогда, поймав смуглого белозубого продавца, он изобразил пальцами нечто круглое и вежливо произнёс:
- Скотч, плиз.
При этом он дзынькнул ногтем по стеклу соседней витрины и добавил - прозрачный только.
- ОК, - улыбаясь кивнул тот, взял Серёгину купюру и буквально через пару минут в обмен на неё притащил ему бутылку виски «Label 5» вместе с чеком на двадцать долларов. Вручив бутылку, он поклонился и исчез, оставив ничего не понимающего Серёгу стоять с его покупкою в руках.
Другой бы на его месте решил бы вопрос в два счёта, побежал бы искать продавца или, даже не зная языка, отправился бы менять товар на кассу и т.п. Но Серёга человек мягкий. Он лишь постоял, немного поразмыслил, изучил этикетку с надписью «scotch whiskey», после чего осознал, что с ним попросту случилось глупое и досадное недоразумению. К данному недоразумению он, впрочем, отнёсся довольно философски, и, рассудив, что во всём этом вероятно есть некий определённый знак судьбы, пошёл сдаваться супруге.
Наташка, в свою очередь, узрев в руках у Серёги вместо заказанного скотча бутылку виски, тотчас заголосила как Ярославна.
- Ты что, совсем идиот? Последнюю валюту пропил, я ж ещё тушь хотела купить. Ну что за человек?! Господи, да где ж мои глаза-то были?! Вот говорила же мама!!
Серёга, в ответ на все эти нападки лишь скрестил на груди руки и гордо безмолвствовал, словно римский патриций проканавший все свои серебряные сестерции. Он вообще больше молчит по жизни.
К счастью вскоре на электронном табло вылетов зажёгся их рейс, и началась регистрация.
Обратно в свою страну оленью они летели почему-то уже не восемь, а девять с лишним часов. В полёте супругам не спалось. Наташка долго синдромила и пилила мужа из-за скотча, благо, что все её тирады заглушались шумом двигателей, а Серёга, выспавшись за отпуск на три жизни, спать пока просто не хотел. Сперва он пробовал читать журналы и листать каталоги, затем пытался разгадывать кроссворды, считал до тысячи и убил, таким образом, несколько часов, но сон так и не шёл. К тому времени, судя по маленькому телевизору между рядами, где их маршрут показывал крошечный самолётик, они уже пролетели больше половины пути. Кругом уже мирно спали остальные пассажиры. Наконец задремала и Наташка.
Серёге же спать так и не хотелось. Промучившись ещё с часик, он решил взять с полки плед и накрыться им. Доставая сверху плед, он заодно снял с полки и дьютифришный пакет с вискарём, чтобы ещё раз взглянуть на свою случайную покупку. Виски до этого он ни разу в жизни не употреблял, хотя, разумеется, знал, что есть такая американская самогонка. Отвинтив чёрную крышечку, он осторожно понюхал содержимое. Самогонкой оно почему-то не пахло. Скорее, наоборот, из горлышка шёл приятный запах свежего хлеба, напомнивший Серёге молодость, когда он работал укладчиком на первом хлебзаводе. Этот знакомый запах, по видимому, и послужил причиной тому, что Серёга, покосившись на спящую супругу, решил напиток попробовать. Глотнув пару раз из горла и ощутив в животе приятное жжение, он отхлебнул ещё разик, но уже побольше. Потом ещё и ещё. И ещё. Через час, высосав половину нольпятой бутылки, Серега, наконец, забылся, похрапывая время от времени.
Проснулся он, когда уже объявили посадку, от тычков его собственной супруги, что, тряся наполовину опорожненной бутылкой, дала волю своим чувствам.
- Я поверить не могу! Ты чем думаешь вообще?! Мы как поедем теперь вообще?! И вообще!! - Наташка орала всё громче, заставляя уже оглядываться остальных пассажиров.
Серёга хоть и на этот раз отмалчивался, но при этом даже улыбался каким-то своим собственным мыслям.
Полчаса спустя, благополучно приземлившись, они прошли паспортный контроль, где Наташку ждал очередной обидный удар судьбы. Её спецкорзинка для фруктов приехала абсолютно пустая. Самым обидным в этой ситуации было то, что те, из наиболее предусмотрительных, кто плотно обмотал свои корзинки скотчем, преспокойно их получили. Очевидно, несмотря на то, что ввоз фруктов в Россию запрещен, таможенники просто поленились их вскрывать и опустошать.
Слава Богу, весь остальной багаж они получили в целости. Потом Серёга с немалым трудом загрузил его весь на тележку, которую и покатил к своей машине на платную стоянку. Наташка, злющая после облома с фруктами, весь вектор своего гнева ожидаемо направила на супруга и продолжала ему выговаривать, идя с пустой корзинкой сзади. Серёга в ответ продолжал хранить молчание. Он вообще редко когда ей отвечал.
На стоянке они с большим трудом запихнули все свои пожитки в автомобиль, после чего Наташка на какое-то время затихла и задумалась.
Ситуация на самом деле была ужасная. Сама она машину не водила. Серёгу в таком состоянии пускать за руль было нельзя, хотя сам он был и не против.
Единственный выход был в том, чтобы дать Серёге выспаться и соответственно протрезветь. Сначала они решили дойти до аэропортовской гостиницы «Лайнер». Но тут им на помощь пришёл дежуривший возле стоянки пожилой таксист, услышавший их разговор.
- Слышь, командир, оно тебе надо? - обратился он к Серёге - У них любой номер за пятёрку. А окна дадут на взлётку, так вообще не выспитесь. Давайте я вас лучше в город отвезу, в нашу гостиницу, номера по две тыщи всего с завтраком, а завтра утром обратно доставлю.
Немного подумав, они согласились и, пролетев по пустынной трассе, уже буквально через полчаса селились в двухместный номер, заказав такси на одиннадцать утра.
Гостиница располагалась на одной из центральных улиц города и представляла собой одно из крыльев здания студенческого общежития УрФУ переделанное под мини-отель. Но номер был вполне себе приличный, со сносным интерьером и отдельной ванной комнатой, куда сразу же и нырнула Наташка. Серёга же, не раздеваясь, рухнул на свою постель, его, к тому времени, наконец-то, догнал сон. Времени уже было два часа ночи по местному.
Примерно через полчаса, когда спать легла и Наташка, за окном раздался первый громкий хлопок. Последующие за ним несколько оглушительных взрывов, заставили их подскочить на своих койках. Было ощущение, что в городе начались военные действия. Взрывы за окном не прекращались и даже переросли в полноценную канонаду, сопровождаемую яркими вспышками и дикими громогласными воплями. Кто вопил и что именно, было непонятно. Но орали явно не по-русски. Когда Серёга еле-еле встал и словно лунатик, вышел в коридор, чтобы узнать о причинах происходящего бесчинства, то там его встретила заспанная дежурная горничная.
- Да это ж китайцы, соседи наши, студенты. У них в Китае Новый Год сегодня, вот и пируют, фейерверки свои пускают, каждый год так в феврале. Да Вы не расстраивайтесь, они обычно недолго празднуют. Не то, что наши - она потянулась и зевнула.
Новогодняя феерия продолжалась больше часа, после чего наступила относительная тишина. Но заснуть сразу им всё равно не удалось. Праздновавшие студенты оказались их соседями через стенку со стороны общаги и, переместившись с улицы к себе в комнату, продолжили встречать Новый год у себя. Слышимость при этом была отличная: азиаты что-то шелестели на своём языке, дружно смеялись и пели длинные и тоскливые китайские песни. Наташка несколько раз с ненавистью стучала пультом от телека по батарее пока они, наконец, не успокоились.
Когда, наконец, они угомонились и затихли, был уже седьмой час утра. Примерно к семи утра, когда Серега, в очередной раз, удостоверившись, что говно не приходит одно, опять закемарил, под окнами раздался первый длинный и громкий автомобильный гудок. За ним тут же последовал второй, за вторым третий и вскоре все они слились в непрерывный гул клаксонов. Серега как ошпаренный снова выскочил в коридор, где обнаружил прилипшую к окну дежурную, которая сама ничего не понимала.
- Может свадьба - пожала она плечами - ничего не понимаю, дурдом какой-то сегодня.
Гудки тем временем продолжались с всё возрастающей частотой. Серёга вернулся в номер, где на кровати сидела очумелая Наташка. О том, чтобы в таких условиях спать не могло идти и речи. Примерно часов в девять, когда уже начало светать обнаружилась причина этой какофонии.
Оказывается, прямо через улицу была перекинута большая рекламная растяжка с надписью цветными буквами:
«ЕСЛИ ЛЮБИШЬ СВОЙ ГОРОД - ПОСИГНАЛЬ!!!»
Что проезжающие водители и делали с удовольствием. Многие при этом высовывались из своих авто и сигналили по несколько раз. По обе стороны от растяжки стояли группки молодых людей с шариками и, улыбаясь, махали в ответ. По всей видимости, это был какой-то флэшмоб.
Что оставалось делать в этой ситуации супругам? Практически ничего. Только умыться, сходить на завтрак, собраться и спуститься к такси, чтобы ехать на стоянку в аэропорт.
Серёга, в принципе, пришёл в себя и решил ехать домой, хоть и не выспался. Тем более, что выбора у него не было, назавтра ему нужно было выходить на работу. Наташка после бессонной ночи выглядела далеко не лучшим образом, бледным лицом и тёмными кругами под глазами напоминая Серёге панду, которую он видел в зоопарке. Но вслух он ей этого не сказал. Он вообще мало что когда говорит.
Доехав до своего автомобиля, Серёга попробовал его завести. Несмотря на мороз, двигатель заработал с полтычка. Пока мотор прогревался, они с Наташкой разобрались с багажом, поместив большую его часть сзади, и Серёга поднялся в кондейку к сторожам доплачивать за сутки. В это время Наташка, которой показалось, что один из матрасов будет мешать смотреть Серёге в зеркало заднего вида, недолго думая решила его распаковать и загнуть в сторону неудобно торчащий, по её мнению, кусок.
И вот тут-то и началась вторая часть Марлезонского балета: без вакуумной упаковки открытый матрас мгновенно раздулся, увеличившись в объёме в несколько раз, и самым чудовищным образом превратился в подобие гигантского серого кирпича. Запихнуть этот «кирпич» обратно в машину у неё уже просто не получалось.
Подошедший Серёга сразу понял, что его горячо любимая жёнушка умудрилась притащить для них очередную проблему. Несколько раз он также попытался втиснуть матрас в салон. Но, увы, даже при своих немаленьких размерах их универсал был не в силах вместить матрас в себя.
Как говорят в Африке, даже если тебя сожрали, то у тебя есть, по меньшей мере, два выхода. В данной ситуации выходов Серёга тоже видел два: во-первых, можно было попробовать обрезать лишнюю часть матраса ножом, уменьшив, таким образом, его до приемлемого размера, а во-вторых, можно было выкинуть нахрен этот матрас на ближайшую помойку и ехать уже домой. Всё равно ещё один матрас у них оставался.
Обрезать матрас Наташка категорически не захотела. Не согласилась она и с идеей оставить один из матрасов на месте. Немного покумекав, она гениально надумала, расположить матрас на крыше автомобиля и, невзирая на отсутствие верхнего багажника примотать его к мерсу скотчем, который можно купить в аэропорту. Сходит она сама, потому что Серёга, как выяснилось, на покупку скотча совершенно не способен.
Серёга в ответ традиционно промолчал. Он вообще не особо разговорчивый.
Через четверть часа они положили непослушный матрас сверху и, передавая с Серегой, друг другу скотч через открытые двери примотали его к крыше. Вид при этом у их автомобиля получился несколько необычный и даже какой-то инопланетный.
Наконец они двинулись. Совсем скоро Серёга понял, что быстро доехать до дому им не удастся. Кто ездил по этой дороге знает, что это не трасса, а мусоропровод. Менты по дороге на Тюмень стоят там в каждой придорожной деревушке. Первый же тормознувший их сержант матрас велел снять, мотивируя это ужасающей опасностью для других участников движения. Потом он долго мурыжил документы, пробивая их по рации, и вообще был настроен нешуточно. Неизвестно чем бы это всё кончилось, если б они за пятихатку не договорились с подошедшим сержантским напарником, что, уже подходя к ним, начал сходу подмигивать Серёге как пиковая дама.
Далее было то же самое. При виде их мерса инспектора их сразу останавливали, каждый раз требуя объяснений насчёт странной конструкции на крыше, долго проверяли документы и заставляли показывать остальной багаж. Спустя какое-то время их, конечно, отпускали, но всё это стоило денег, которые таяли с нехилой скоростью.
Ехали они, в итоге, очень медленно. И дело было даже не в гаишниках. Примотанный к крыше матрас при движении раздувало, а при попытке развить какую-то более-менее приличную скорость его попросту задирало над крышей, ударяясь об которую он издавал оглушительные хлопающие звуки.
Поэтому двигаться им пришлось по-крейсерски, примерно 30-40 километров в час, что вызывало жуткое негодование других участников движения, вынужденных тащиться сзади. Дорога и так шла по населённым пунктам с ограничением скорости, а тут ещё их мерин собирал сзади целые караваны из грузовиков, джипов и легковушек.
Несколько раз проезжавшие мимо водители высунувшись, называли Серёгу разными нехорошими словами, самыми приличными из которых были «волк» и «педосек», а какие-то молодые отморозки, обгонявшие их на ауди, даже швырнули в них из окна своей машины пустую коробочку из-под компакт-диска, заставив Наташку завизжать от ужаса.
А одна огромная фура, долго пытавшаяся их обойти, так страшно гудела и моргала фарами, что Наташка заставила Серёгу съехать с трассы, чтобы её пропустить.
Где-то уже в районе Камышлова над ними стал кружить большущий беркут, внимание которого, по все видимости, привлекли раздающиеся внизу странные звуки. Сделав несколько ложных заходов, он прицелился и метко насрал им на лобовуху. Причём не капнул как-то там по-птичьи, а нешуточно так навалил, словно какой-нибудь археоптерикс, еле щётки счистили. Это, вероятно, показалось ему забавным, и каким-то, одному ему известным образом, он пригласил пару родственником, вместе с которыми и уделал сверху весь матрас, отстав от них уже ближе к Талице.
Позабывшая про сон Наташка, от всей этой происходящей с ними жути уже просто молчала, закусив губу, и лишь время от времени начинала беззвучно плакать.
Зато на следующем посту их хоть и остановили, но матрас уже не трогали а, посмотрев на измученную и зарёванную Наташку, сразу отпустили, проверив документы и даже не взяв никакого штрафа.
В общем, ехали они так почти девять часов и добрались до Тюмени уже в полной темноте, сразу отправившись на круглосуточную мойку, где практичная Наташка, пока Серёга вышел покурить, сдуру упросила заспанную тётку-мойщицу заодно помыть и матрас. Увы, как и многие другие благие женские начинания, это действо не дало ожидаемого эффекта. После мойки этот, в общем-то, легковесный предмет превратился в какое-то подобие каменного обелиска и стал весить явно больше центнера. Все их совместные семейные попытки водрузить его обратно на крышу мерса ни к чему не привели и Наташка, по своему обыкновению, принялась давать мужу мудрые, но технически сложновыполнимые советы.
И вот тут произошло нечто необычное. Серёга, наш Серёга, который мимо гаишников-то проезжает с поднятыми руками, неожиданно взбунтовался. Так редко выходящий из себя, он не выдержал, бесанулся и, используя обычно несвойственные ему непарламентские выражения, высказал всё-то, что он думает по поводу этой поездки, этого матраса, Наташкиной мамы и самой Наташки, всем вместе которым, по его словам, он хотел бы придать некий замысловато-эротический крутящий момент. Каким-то образом Серёга вдруг начал изъясняться складно, пространно и утончённо. По поводу Наташкиной мамы Серёга высказал дополнительное предположение, что, таких как она гадин, вообще Онищенко запрещать должен.
Также в подтверждение своих слов и видимо для большей их значительности, Серёга произвёл руками несколько откровенных жестов и поднёс к Наташкиному носу кулак, пообещав при малейшем с её стороны писке бесплатно сделать ей полный массаж лица, не хуже чем в Таиланде.
Наташка, впервые в жизни увидевшая супруга в таком состоянии, от страха впала в анабиоз, и мгновенно замолчала, не смея ему возражать.
Тем временем Серёга, немного успокоившись, нашёл на соседней стоянке двоих сторожей, которые за полпузыря скотча охотно согласились его беде помочь и даже притащили для этой цели моток шпагата, крепко примотав матрас к крыше.
Затем они прокрались на машине по ночному городу до нашего двора, где, подъехав к гаражу, Серёга спихнул трёклятый матрас на землю. Нести его самому было уже абсолютно невозможно, весил он уже как два пианино. На дворе, как вы помните, был февраль и, пока они ехали до дому, матрас, вследствие обледенения потихоньку превратился в монолит.
Осознав это, Серёга позвонил нам с Харей, вызвав к подъезду. Ничего не уразумев из его сбивчивых объяснений, я оделся и спустился вниз, где уже стоял также ничего не понимающий Харя, куривший сигарету.
- Не зевай, ужин видно - протянул он мне смятую пачку.
Закурить я не успел, потому что, со стороны гаражей внезапно показался Серёга и, махнув нам рукой, позвал к гаражам.
Зрелище, представшее там нашему взору, было каким-то нереалистичным и даже пугающим. Серёга с почерневшим лицом, стоял у своего мерина. А на ворота его гаража была привалена какая-то, как нам показалось, серая бетонная плита перекрытия, сбоку от которой замерла зарёванная Наташка, с явным ужасом глядевшая на супруга.
- Мама римская - ахнул при виде этой картины мгновенно сориентировавшийся Харя - точняк Серый тёщу кончил…. В бетон, по ходу, и закатал, как подписывался…- Харя даже перекрестился.
Мне грешным делом, тоже пригрезилось что-то подобное, уж больно жутко всё это со стороны выглядело. А что ещё в этой ситуации можно было подумать? В голове беспокойно замигала тревожная кнопка - что делать?
Потом, когда мы подошли поближе, то поняли, что Серёга выглядит таким потемневшим из-за загара. Плита же смотрелась несколько странно. Почему-то по всей своей поверхности она была перфорирована небольшими круглыми дырками.
- Матрас это, тёще мы привезли - видя наше недоумение, устало пояснил Серёга - спать ей у нас негде, как той собаке - покосился он на жену. Наташка, к нашему удивлению только всхлипнула и промолчала.
После того как ситуация разъяснилась, мы все вместе покатили этот тяжеленный обледенелый матрас по снегу к подъезду, где, напрочь снеся пару почтовых ящиков и сломав возвратный механизм входной железной двери, втроём допёрли это злополучное резиновое изделие на пятый этаж до их квартиры.
На шум выглянула Серёгина тёща, тут же принявшаяся что-то недовольно бубнить. В ответ Серёга, неожиданно для нас с Харей, начавший вдруг длинно и красноречиво выражаться, крепко ухватил её за шиворот и сходу провёл с ней решительную и действенную коммуникацию, смысл которой сводился к настоятельной ей рекомендации замолчать отныне и навеки во избежание познания ею истинного смысла скорби. При этом Серёга выразил уверенность, что в случае же какого-либо неполного понимания его слов, он прямо сейчас может перейти от них к делу и чтобы доказать серьёзность сказанного для начала заедет ей пару раз разводным ключом по имплантантам.
Поскольку тёща таким Серёгу тоже никогда не видела, то она, потеряв дар речи, молниеносно развернулась и спешно скрылась в зале, где и залегла на своём диване кверху воронкой. Больше в тот вечер она не показывалась. Нового Серёгу она явно боялась.
Так вот и закончилась эта история в постельных тонах. Что тут можно ещё добавить? В семье сейчас у них полная красотень. Сплошные эндорфины. После той Серёгиной операции по принуждению к миру, тёща у него даже не пикнет, живут они с тех пор душа в душу. Даже в случающихся между ним и Наташкой мелких семейных стычках она, как правило, всегда на стороне зятя.
Серёга купил для неё новую кровать, под размер матраса. Второй матрас Наташка хотела продать, но Серёга запретил, решив оба оставить для тёщи, и уложил их, как и планировали, один на другой.
Получилось немного высоковато, но зато теперь каждый божий вечер, как соберётся тёща спать, так у них дома одна картина - она словно Исинбаева разбегается из дальнего угла комнаты и бежит к кровати. Возле неё она сбрасывает свои тапки, как нижние ступени ракетоносителя и запрыгивает вначале на табуретку, потом отталкивается от неё, делает сальтуху и перелетает к себе на кровать, где уже и лежит на своей каучуковой перине, как кукла наследника Тутти. Серёга даже на сотовый это втихаря записал, нам показывал.
Вот такая вот бывает польза от загрантуризма. А не поехал бы тогда Серёга, так до сих пор бы его грызли, к осьминогу не ходи. Не зря, в общем, съездил. Но больше вроде не собирается, понравилось ему там или нет, мы с Харей так и не поняли. И сам он ничего толком не сказал. Он ведь вообще у нас человек такой, молчун по жизни.
© robertyumen
28.01.2010, Новые истории - основной выпуск
В магазине начальница отчитывает совсем молоденькую продавщицу за
какой-то проступок и в конце своего разноса риторически восклицает:
- Да у тебя вообще совесть есть!?
Перепуганная девчоночка, размазывая слеза по лицу и всхлипывая, жалобно
оправдывается:
- Есть, я в торговле совсем недавно...
какой-то проступок и в конце своего разноса риторически восклицает:
- Да у тебя вообще совесть есть!?
Перепуганная девчоночка, размазывая слеза по лицу и всхлипывая, жалобно
оправдывается:
- Есть, я в торговле совсем недавно...
26.06.2009, Новые истории - основной выпуск
Рассказал друг.
Учился он в инстуте, ещё в советские времена. И прислали в институт на
обучение из дружественной африканской страны своего студента-африканца.
Не помню как его имя, пусть будет Майк. Поселили его в институской
общаге. Майк со всеми быстро сдружился, благо по-русски он сносно
разговаривал, и соответственно его приглашали на все праздники и
посиделки, которые проходили в общаге. И у всех кто приглашал было
просто дьявольское удовольствие напоить Майка, тем более к водке он был
очень не привычный, и всем было забавно за ним наблюдать, когда он в
пьяном виде пытается что-либо сделать. Но год обучения и жизни в общаге
дали свои плоды. И если раньше Майк просыпался в обнимку с "белым другом"
или утром лежал в лёжку и с трудом мог сказать как его зовут, то теперь
он мог правильно закусывать, грамотно похмеляться, вести диалог во время
пития и после, а также знал много пословиц и прибауткок, которыми
сопровождались застолья. Учебный год закончился, сессия сдана, студенты
разъехались по домам. Майк тоже поехал домой, предварительно затарившись
водкой.
Каникулы закончились, начался следующий учебный год. Приехал Майк из
дома, родной Африки, и рассказывает: "Собрались родственники, накрыли
стол, я водку выставил. Все выпили, сидят в гавно пьяные. Один я как
БЕЛЫЙ ЧЕЛОВЕК сижу!"
НАШ ЧЕЛОВЕК!!!
Учился он в инстуте, ещё в советские времена. И прислали в институт на
обучение из дружественной африканской страны своего студента-африканца.
Не помню как его имя, пусть будет Майк. Поселили его в институской
общаге. Майк со всеми быстро сдружился, благо по-русски он сносно
разговаривал, и соответственно его приглашали на все праздники и
посиделки, которые проходили в общаге. И у всех кто приглашал было
просто дьявольское удовольствие напоить Майка, тем более к водке он был
очень не привычный, и всем было забавно за ним наблюдать, когда он в
пьяном виде пытается что-либо сделать. Но год обучения и жизни в общаге
дали свои плоды. И если раньше Майк просыпался в обнимку с "белым другом"
или утром лежал в лёжку и с трудом мог сказать как его зовут, то теперь
он мог правильно закусывать, грамотно похмеляться, вести диалог во время
пития и после, а также знал много пословиц и прибауткок, которыми
сопровождались застолья. Учебный год закончился, сессия сдана, студенты
разъехались по домам. Майк тоже поехал домой, предварительно затарившись
водкой.
Каникулы закончились, начался следующий учебный год. Приехал Майк из
дома, родной Африки, и рассказывает: "Собрались родственники, накрыли
стол, я водку выставил. Все выпили, сидят в гавно пьяные. Один я как
БЕЛЫЙ ЧЕЛОВЕК сижу!"
НАШ ЧЕЛОВЕК!!!
22.01.2016, Новые истории - основной выпуск
Живя в Берлине, Франц Кафка каждый день прогуливался по парку. Там он однажды встретил маленькую девочку, которая потеряла куклу и громко плакала. Кафка предложил ей помочь в поиске и встретиться на том же месте на следующий день.
Куклу знаменитый писатель, конечно, не нашел. Но зато принес написанное им от ее лица письмо. «Пожалуйста, не огорчайся моему отсутствию, — зачитывал вслух Франц. — Я уехала в путешествие, чтобы повидать мир. Буду писать тебе обо всех своих приключениях». Следующие несколько недель они встречались в парке, и писатель читал девочке письма, в которых кукла в красках описывала свою поездку.
Вскоре у Кафки случилось обострение туберкулеза, и ему потребовалось отправиться в санаторий в Вену. Перед этой поездкой, ставшей для писателя последней, Кафка встретился с девочкой и подарил ей куклу. Она была совершенно не похожа на ту, что девочка когда-то потеряла. Но к ней прилагалась записка: «Путешествия изменили меня».
Куклу знаменитый писатель, конечно, не нашел. Но зато принес написанное им от ее лица письмо. «Пожалуйста, не огорчайся моему отсутствию, — зачитывал вслух Франц. — Я уехала в путешествие, чтобы повидать мир. Буду писать тебе обо всех своих приключениях». Следующие несколько недель они встречались в парке, и писатель читал девочке письма, в которых кукла в красках описывала свою поездку.
Вскоре у Кафки случилось обострение туберкулеза, и ему потребовалось отправиться в санаторий в Вену. Перед этой поездкой, ставшей для писателя последней, Кафка встретился с девочкой и подарил ей куклу. Она была совершенно не похожа на ту, что девочка когда-то потеряла. Но к ней прилагалась записка: «Путешествия изменили меня».
30.07.2019, Новые истории - основной выпуск
В подростковом возрасте я перенёс операцию на колене. Доктор принёс мне фломастер и сказал пометить кружочком нужное колено, а второе крестиком, после чего вышел из комнаты. Я всё сделал в точности, как он сказал.
А потом дорисовал стрелочки к кружочку и написал "Оперировать тут", добавил больше крестиков на другое колено и надпись "Не трогать". От скуки следующие полчаса я провёл разрисовывая собственное тело и оставляя послания вроде "Аппендикс не отдам", "На что уставился? Колено находится ниже". Я даже попросил свою маму написать у меня на спине что-то вроде "Если ты это читаешь, не та сторона. Переверни."
Когда появился анестезиолог, я успел накрыться простынёй. Рассказывали, что я нёс всякую чушь перед тем, как отключиться, но это уже другая история. Операция прошла успешно, на ночь пришлось остаться в больнице. Позже доктор зашёл проведать меня и рассказал, как я умудрился сорвать им график операции.
В общем, когда персонал снял простыню и прочитал те самые пометки, то все рыдали, не переставая, минут десять. Наконец, успокоившись, с большим трудом взяв себя в руки, они стали меня переворачивать, чтобы положить на операционный стол... И тут увидели последнюю надпись...
В итоге, операция началась аж на полчаса позже запланированного, и всё благодаря моей любви к рисованию.
А потом дорисовал стрелочки к кружочку и написал "Оперировать тут", добавил больше крестиков на другое колено и надпись "Не трогать". От скуки следующие полчаса я провёл разрисовывая собственное тело и оставляя послания вроде "Аппендикс не отдам", "На что уставился? Колено находится ниже". Я даже попросил свою маму написать у меня на спине что-то вроде "Если ты это читаешь, не та сторона. Переверни."
Когда появился анестезиолог, я успел накрыться простынёй. Рассказывали, что я нёс всякую чушь перед тем, как отключиться, но это уже другая история. Операция прошла успешно, на ночь пришлось остаться в больнице. Позже доктор зашёл проведать меня и рассказал, как я умудрился сорвать им график операции.
В общем, когда персонал снял простыню и прочитал те самые пометки, то все рыдали, не переставая, минут десять. Наконец, успокоившись, с большим трудом взяв себя в руки, они стали меня переворачивать, чтобы положить на операционный стол... И тут увидели последнюю надпись...
В итоге, операция началась аж на полчаса позже запланированного, и всё благодаря моей любви к рисованию.
02.06.2010, Новые истории - основной выпуск
Наши друзья живут в пригороде Чикаго. В их комьюнити, то есть поселке на
50-100 частных домов, больше русских семей нет, одни белые американцы.
Ну, пару китайцев для разнообразия. Хозяйка дома, скажем Люся, недавно
привезла в гости своего папу. Через некоторое время видит, что папа
стоит на границе соседского участка и оживленно беседует с какой-то
пожилой леди. Надо же, думает Люся, никогда не предполагала, что папа
настолько владеет английским. Наконец папа возвращается и с
удовлетворением сообщает, что давно с таким удовольствием не
разговаривал ПО-РУССКИ.
Люся идет к соседке Карен спрашивать, откуда ее мама знает русский.
А-а-а, кричит Карен, так это, оказывается, русский! А мы-то гадали.
Что выяснилось. Мамы Карен давно давно нет в живых, а пожилая леди - ее
бабушка. Бабушке в обед 100 лет, у нее болезнь Альцгеймера, живет она,
как принято у американцев, в дорогом доме престарелых, но внуки
периодически берут ее к себе погостить. Несколько лет назад под
воздействием Альцгеймера бабушка перестала говорить и понимать
по-английски, а стала нести какую-то абракадабру. Теперь вот с помощью
Люсиного папы обнаружилось, что это никакая не абракадабра, а вполне
осмысленная русская речь, и бабушка прекрасно помнит события своего
детства - а вот более поздних событий уже не помнит. Ее мама,
оказывается, была русской дворянкой и бежала из России, по-видимому, во
время революции, когда дочке было года 3-4. Тут она вскоре вышла замуж
за американца, через несколько лет умерла, и дочь выросла совершенной
американкой и понятия не имела о своем русском происхождении, пока через
90 лет старик Альцгеймер не стер верхние наносные слои памяти.
50-100 частных домов, больше русских семей нет, одни белые американцы.
Ну, пару китайцев для разнообразия. Хозяйка дома, скажем Люся, недавно
привезла в гости своего папу. Через некоторое время видит, что папа
стоит на границе соседского участка и оживленно беседует с какой-то
пожилой леди. Надо же, думает Люся, никогда не предполагала, что папа
настолько владеет английским. Наконец папа возвращается и с
удовлетворением сообщает, что давно с таким удовольствием не
разговаривал ПО-РУССКИ.
Люся идет к соседке Карен спрашивать, откуда ее мама знает русский.
А-а-а, кричит Карен, так это, оказывается, русский! А мы-то гадали.
Что выяснилось. Мамы Карен давно давно нет в живых, а пожилая леди - ее
бабушка. Бабушке в обед 100 лет, у нее болезнь Альцгеймера, живет она,
как принято у американцев, в дорогом доме престарелых, но внуки
периодически берут ее к себе погостить. Несколько лет назад под
воздействием Альцгеймера бабушка перестала говорить и понимать
по-английски, а стала нести какую-то абракадабру. Теперь вот с помощью
Люсиного папы обнаружилось, что это никакая не абракадабра, а вполне
осмысленная русская речь, и бабушка прекрасно помнит события своего
детства - а вот более поздних событий уже не помнит. Ее мама,
оказывается, была русской дворянкой и бежала из России, по-видимому, во
время революции, когда дочке было года 3-4. Тут она вскоре вышла замуж
за американца, через несколько лет умерла, и дочь выросла совершенной
американкой и понятия не имела о своем русском происхождении, пока через
90 лет старик Альцгеймер не стер верхние наносные слои памяти.
01.08.2009, Новые истории - основной выпуск
Петрович руководил одним из ЛПУ МГ ОАО "Газпром". За, исполнившиеся ему,
шестьдесят лет он прошел огни, воды и трубы, причем трубы, перед тем как
пройти, еще и построил в большом количестве, ибо начинал будущий Газпром
в числе первых. Начальником Петрович был от бога: управление свое знал
до последних штуцеров и гаек, как мог обеспечивал подчиненных жильем,
зарплатой, "путевочными" льготами и медобслуживанием, построил в поселке
школу, лучший в республике детский сад и даже роддом. Не на свои же
строил, спросите? Да не на свои. Но "выбивал фонды", организовывал
стройку, смотрел за нами - подлецами-подрядчиками именно Петрович, а это
немало.
Петрович и сейчас мужик жесткий и требовательный, когда на пенсии, а уж
тогда - я уж не знаю как и объяснить. Ненавидел он лентяев и
бездельников лютой ненавистью. Как всякий руководитель советской поры
Петрович их сначала перевоспитывать пытался, а не получалось - шугал и
гнобил по-страшному и боялись они его как огня на своем производстве.
Они даже своих ленивых детей им пугали, рассказывая про Петровича
людоедские истории, а уж новых сотрудников пугать начальником - сам бог
велел.
Запуганная таким образом Ольга, только-только устроившаяся в
строительную группу ЛПУ, совсем не удивилась, когда какой-то "шутник"
заявил ей, что на ЛПУ существует график, по которому все женщины
коллектива ходят к Петровичу домой доить корову. Петрович де корову
недавно купил, а самому доить в лом, жены нет - разведен, вот он барщину
и устроил. Ольга вообще-то девка боевая, себя в обиду не даст, она даже
прорабом на стройке работала, но. Но так сложилась судьба, что ее,
выскочившую в свое время замуж за красавца-танкиста, муж увез служить в
таджикский Ленинабад, а уж из Ленинабада их попросили сразу, как только
советская власть с дружбой народов кончились. Детей еще двое маленьких.
Беженцы в общем. И на трудную судьбину несмотря, Ольга собрала остатки
мужества и отправилась к Петровичу, если не протестовать, то хотя бы
сказать, что коров она доить не умеет.
- Петрович! - начала Ольга с порога кабинета, но фразу не закончила и
неожиданно для себя заплакала.
Петрович, который если что не любит больше лентяев, так это женских
слез, встал из-за своего начальственного стола, Ольгу от двери отвел,
усадил, всучил свой белый накрахмаленный платок, водички в стакан налил.
Самому любопытно, конечно, чего это новая сотрудница к нему поплакаться
пришла, но видит, что толку не будет пока не успокоится.
- Пииитровииич! - говорит, Ольга скворь слезы и вслипывания, - Я не умею
доить корову.
Петрович давно начальником. К нему люди со всякими проблемами приходили.
Он даже и не удивился совсем.
- Ничего, - говорит он, успокаивающе ласково, - дело несложное,
научишься. Не стоит так переживать-то.
- Пииитрович! - продолжает плакать Ольга, понимая, что ей не отвертеться
от дойки и от этого расстраиваясь, - я никогда не научусь доить корову.
Петрович, вспомнив, что у Ольги двое маленьких детей, что они беженцы,
что у нее еще и муж танкист, уже точно решил: Ольга купила корову чтоб
кормить детей и мужа, а доить не умеет и ревет именно по этой причине.
Надо помочь, еще решил Петрович, и успокоить.
- Научишься, научишься, - продолжил он свою речь, - все просто, я
попрошу - тебе помогут, первое время, а потом и сама и привыкнешь.
Ольга, которой совсем не улыбалось "доярочная" работа по
совместительству, постепенно успокаивалась, вытирала слезы, но начинала
злиться.
- Петрович! - заявила она неожиданно твердым голосом, - я повторяю: я
не умею доить корову, я не буду доить корову.
- Оля, - Петрович наконец-то вспомнил, как зовут новую подчиненную, а
заодно кое-что из коровьей анатомии, - если корову не доить, она
умрет.
- Причем в муках, - вспомнив еще животноводческих подробностей и про
большую Ольгину семью, добавил Петрович, - жалко ведь животину, да
и семья без еды останется.
- Как без еды? - удивилась Ольга, - Вы что, меня из-за своей коровы с
работы выгоните?
- Не выгоню, конечно, но выговор я бы тебе за жестокость влепил, если бы
право имел, - Петровичу действительно стало жалко обреченную корову,
но людей он любил больше животных, - но корову ты продай, раз доить не
хочешь.
- Как это я продам вашу корову? - Ольга перешла в наступление,
почувствовав в начальнике слабину, - Вы сами ее продать должны и
сотрудников больше не заставлять за ней ухаживать.
- Постой, каких сотрудников продать и какую корову ухаживать, - опять не
понял Петрович, - толком объяснить можешь?
- Мне сказали, - Ольгины слезы уже совсем высохли, - что завтра моя
очередь доить вашу корову. По графику. А я не умею и не буду. А вам
лучше ее продать и людей не мучать.
- Теперь понятно, - фыркнул Петрович, - у меня нет коровы. Графика тоже
нет. Шутники есть. Кто, говоришь, тебе про график сказал? Хотя,
неважно. Делаем так. - Петрович отошел от Ольги и уселся в свое
кресло, - у тебя сарай же есть? Есть. Я эти проекты с хозпостройками
сам выбирал. Сарай есть, корову с сеном я тебе организую к вечеру. А
ты передай шутникам: Петрович свою корову тебе подарил, график дойки
отменил - теперь шутник ее постоянно доить будет. Передай обязательно
и скажи, что я утром проверять приеду. Можешь идти.
И Петрович, никогда не бросавший слов на ветер, стал звонить директору
ближайшего "колхоза", чтоб договориться о месячной аренде коровы.
Месячной потому, что Ольга корову доить не умела, а больше месяца дойки
- слишком жесткое наказание даже за такую шутку.
шестьдесят лет он прошел огни, воды и трубы, причем трубы, перед тем как
пройти, еще и построил в большом количестве, ибо начинал будущий Газпром
в числе первых. Начальником Петрович был от бога: управление свое знал
до последних штуцеров и гаек, как мог обеспечивал подчиненных жильем,
зарплатой, "путевочными" льготами и медобслуживанием, построил в поселке
школу, лучший в республике детский сад и даже роддом. Не на свои же
строил, спросите? Да не на свои. Но "выбивал фонды", организовывал
стройку, смотрел за нами - подлецами-подрядчиками именно Петрович, а это
немало.
Петрович и сейчас мужик жесткий и требовательный, когда на пенсии, а уж
тогда - я уж не знаю как и объяснить. Ненавидел он лентяев и
бездельников лютой ненавистью. Как всякий руководитель советской поры
Петрович их сначала перевоспитывать пытался, а не получалось - шугал и
гнобил по-страшному и боялись они его как огня на своем производстве.
Они даже своих ленивых детей им пугали, рассказывая про Петровича
людоедские истории, а уж новых сотрудников пугать начальником - сам бог
велел.
Запуганная таким образом Ольга, только-только устроившаяся в
строительную группу ЛПУ, совсем не удивилась, когда какой-то "шутник"
заявил ей, что на ЛПУ существует график, по которому все женщины
коллектива ходят к Петровичу домой доить корову. Петрович де корову
недавно купил, а самому доить в лом, жены нет - разведен, вот он барщину
и устроил. Ольга вообще-то девка боевая, себя в обиду не даст, она даже
прорабом на стройке работала, но. Но так сложилась судьба, что ее,
выскочившую в свое время замуж за красавца-танкиста, муж увез служить в
таджикский Ленинабад, а уж из Ленинабада их попросили сразу, как только
советская власть с дружбой народов кончились. Детей еще двое маленьких.
Беженцы в общем. И на трудную судьбину несмотря, Ольга собрала остатки
мужества и отправилась к Петровичу, если не протестовать, то хотя бы
сказать, что коров она доить не умеет.
- Петрович! - начала Ольга с порога кабинета, но фразу не закончила и
неожиданно для себя заплакала.
Петрович, который если что не любит больше лентяев, так это женских
слез, встал из-за своего начальственного стола, Ольгу от двери отвел,
усадил, всучил свой белый накрахмаленный платок, водички в стакан налил.
Самому любопытно, конечно, чего это новая сотрудница к нему поплакаться
пришла, но видит, что толку не будет пока не успокоится.
- Пииитровииич! - говорит, Ольга скворь слезы и вслипывания, - Я не умею
доить корову.
Петрович давно начальником. К нему люди со всякими проблемами приходили.
Он даже и не удивился совсем.
- Ничего, - говорит он, успокаивающе ласково, - дело несложное,
научишься. Не стоит так переживать-то.
- Пииитрович! - продолжает плакать Ольга, понимая, что ей не отвертеться
от дойки и от этого расстраиваясь, - я никогда не научусь доить корову.
Петрович, вспомнив, что у Ольги двое маленьких детей, что они беженцы,
что у нее еще и муж танкист, уже точно решил: Ольга купила корову чтоб
кормить детей и мужа, а доить не умеет и ревет именно по этой причине.
Надо помочь, еще решил Петрович, и успокоить.
- Научишься, научишься, - продолжил он свою речь, - все просто, я
попрошу - тебе помогут, первое время, а потом и сама и привыкнешь.
Ольга, которой совсем не улыбалось "доярочная" работа по
совместительству, постепенно успокаивалась, вытирала слезы, но начинала
злиться.
- Петрович! - заявила она неожиданно твердым голосом, - я повторяю: я
не умею доить корову, я не буду доить корову.
- Оля, - Петрович наконец-то вспомнил, как зовут новую подчиненную, а
заодно кое-что из коровьей анатомии, - если корову не доить, она
умрет.
- Причем в муках, - вспомнив еще животноводческих подробностей и про
большую Ольгину семью, добавил Петрович, - жалко ведь животину, да
и семья без еды останется.
- Как без еды? - удивилась Ольга, - Вы что, меня из-за своей коровы с
работы выгоните?
- Не выгоню, конечно, но выговор я бы тебе за жестокость влепил, если бы
право имел, - Петровичу действительно стало жалко обреченную корову,
но людей он любил больше животных, - но корову ты продай, раз доить не
хочешь.
- Как это я продам вашу корову? - Ольга перешла в наступление,
почувствовав в начальнике слабину, - Вы сами ее продать должны и
сотрудников больше не заставлять за ней ухаживать.
- Постой, каких сотрудников продать и какую корову ухаживать, - опять не
понял Петрович, - толком объяснить можешь?
- Мне сказали, - Ольгины слезы уже совсем высохли, - что завтра моя
очередь доить вашу корову. По графику. А я не умею и не буду. А вам
лучше ее продать и людей не мучать.
- Теперь понятно, - фыркнул Петрович, - у меня нет коровы. Графика тоже
нет. Шутники есть. Кто, говоришь, тебе про график сказал? Хотя,
неважно. Делаем так. - Петрович отошел от Ольги и уселся в свое
кресло, - у тебя сарай же есть? Есть. Я эти проекты с хозпостройками
сам выбирал. Сарай есть, корову с сеном я тебе организую к вечеру. А
ты передай шутникам: Петрович свою корову тебе подарил, график дойки
отменил - теперь шутник ее постоянно доить будет. Передай обязательно
и скажи, что я утром проверять приеду. Можешь идти.
И Петрович, никогда не бросавший слов на ветер, стал звонить директору
ближайшего "колхоза", чтоб договориться о месячной аренде коровы.
Месячной потому, что Ольга корову доить не умела, а больше месяца дойки
- слишком жесткое наказание даже за такую шутку.
21.06.2016, Свежие анекдоты - основной выпуск
Предлагало ведь УЕФА уехать сборной России нормально, по дисквалификации, набив морды англичанам, нет полезли играть в футбол…
04.03.2013, Новые истории - основной выпуск
Дочка приехала из Нью-Йорка, рассказала. Она работает в бригаде, которая устанавливает свет для больших торжественных мероприятий, вроде свадеб на полтысячи человек. Вот, они готовили зал для бармицвы в очень богатом и очень религиозном еврейском семействе. Само событие в воскресенье, работали среду, четверг и половину пятницы. Основное все сделали, но надо еще отрегулировать направление прожекторов и другие мелочи. Вдруг прибегает наблюдающий за работой раввин с двумя помощниками и кричит, чтобы срочно все выключали, потому что наступает шаббат. Неевреям работать не запрещается, но если в шаббат включить или выключить свет в кошерном помещении (а зал кошерный, там ведь есть собираются), то оно станет некошерным, и все пропало.
Все стоят в растерянности, кто-то звонит бригадиру и докладывает обстановку. Но тут выступает вперед один из осветителей, итальянец Марко. Подмигивает своим – мол, не журись, народ, ща все будет – и идет объясняться с раввинами. Говорит им следующее:
– Я немного знаю ваши порядки. Знаю, что вам нельзя включать и выключать плиту в субботу. Но ведь ставить кастрюли на уже горящую плиту и снимать их можно. Вот мы будем делать с прожекторами то же самое, что вы делаете с плитой. Мы не будем их включать – они уже горят. И не будем их выключать. Мы только будем их двигать туда-сюда. Будем ставить и снимать фильтры. А когда будем уходить, то вырубим главный рубильник, он вне кошерного помещения.
Раввины подумали-подумали, посовещались между собой и согласились. Не знаю, как там с точки зрения богословия, но им, наверно, самим хотелось, чтобы со светом все было нормально. Довольный как слон Марко звонит бригадиру:
– Грег, все в порядке. Я договорился, можно продолжать работать.
Грег, сам наполовину еврей, в полном изумлении:
– Марко, я не могу поверить. Ты переспорил трех раввинов???
Марко:
– Ха! Это пара пустяков по сравнению с тем, что я сделал месяц назад.
– А что ты сделал?
– Выбил из тебя сверхурочные.
Все стоят в растерянности, кто-то звонит бригадиру и докладывает обстановку. Но тут выступает вперед один из осветителей, итальянец Марко. Подмигивает своим – мол, не журись, народ, ща все будет – и идет объясняться с раввинами. Говорит им следующее:
– Я немного знаю ваши порядки. Знаю, что вам нельзя включать и выключать плиту в субботу. Но ведь ставить кастрюли на уже горящую плиту и снимать их можно. Вот мы будем делать с прожекторами то же самое, что вы делаете с плитой. Мы не будем их включать – они уже горят. И не будем их выключать. Мы только будем их двигать туда-сюда. Будем ставить и снимать фильтры. А когда будем уходить, то вырубим главный рубильник, он вне кошерного помещения.
Раввины подумали-подумали, посовещались между собой и согласились. Не знаю, как там с точки зрения богословия, но им, наверно, самим хотелось, чтобы со светом все было нормально. Довольный как слон Марко звонит бригадиру:
– Грег, все в порядке. Я договорился, можно продолжать работать.
Грег, сам наполовину еврей, в полном изумлении:
– Марко, я не могу поверить. Ты переспорил трех раввинов???
Марко:
– Ха! Это пара пустяков по сравнению с тем, что я сделал месяц назад.
– А что ты сделал?
– Выбил из тебя сверхурочные.
10.02.2010, Новые истории - основной выпуск
Про хулиганов и калькулятор
На Тёплом Стане у меня знакомая живёт, дама преклонных лет. Когда-то
давно, когда она была совсем даже не преклонных, а юных лет, они
получили тут квартиру в новостройке. Райончик был тот ещё, Тропарёво,
прямушка от метро шла парком, через овраг. Криминальных сводок тогда не
было, но их вполне себе заменяли слухи о бандитах, хулиганах, найденных
в лесопарковой зоне трупах, ограбленных, изнасилованных и замученных
жертвах, и прочих ужасах.
Страшно, короче. И вот она приспособилась одна не ходить. Дождётся
какого нибудь мужичка внушающей доверие наружности, которому по пути,
и за ним потихоньку чап-чап-чап. Всё не так страшно.
И вот однажды идут они, мужик какой-то с портфелем чуть впереди, она
сзади с сумкой семенит, чтоб не отстать, и тут навстречу четверо. Вида
самого что ни на есть отмороженного. И они мужика останавливают, и
начинают его там как-то традиционно домогаться. Типа а сколько времени,
а нет ли у тебя закурить, и хули ты вообще в шляпе.
Ей деваться некуда, поворачивать поздно, и она затаив дыхание обходит
эту скульптурную группу краем, всё время в ожидании окрика или там
другого неприятного развития событий. Однако хулиганы, проводив её
взглядом, ничего не сказали и продолжили культурную беседу с мужиком с
портфелем.
Когда она поняла, что опасность миновала и осталась позади, в ней страх
прошел, а наоборот проснулось женское любопытство и жалость к мужику. И
она остановилась за деревом и стала незаметно издали наблюдать. Чтобы в
случае чего может побежать и позвать на помощь. Ну, это она так думала.
События меж тем развивались вполне традиционно. То ли время хулиганам не
понравилось, то ли сигареты оказались не те, но началась драка. А может
даже не драка, а просто избиение. Короче, мужика повалили и стали пинать
ногами. И тут моя знакомая, Люба её кстати зовут, вместо того чтобы
бежать за помощью, с криком "ААААА!!!!" и сумкой наголо выскакивает
из-за дерева, мчится к этой скульптурной группе, и начинает в
беспамятстве метелить хулиганов этой сумкой по чему попало.
Люба, маленькая хрупкая дама, всю жизнь проработала тихим бухгалтером.
И на тот момент она как раз готовила отчёт, и взяла чуть-чуть работы
на дом. Ответственная потому что очень и вообще. И в сумке у неё как раз
и лежал этот отчёт и механический калькулятор советских времен под
названием то ли Феникс, то ли Феликс, я не в курсе.
Собственно, этот калькулятор их и спас. Противопоставить советскому
калькулятору в руках простога советского бухгалтера хулиганам оказалось
просто нечего! Получив по паре раз куда попало тяжелым механизмом, они
позорно и в ужасе ретировались.
Любаня с мужиком привели себя в порядок, пощитали незначительные
телесные повреждения, и пошли по домам. По дороге договорившись всегда
теперь возвращаться вместе. Слово за слово, тут и поженились. И живут до
сих пор, уже на пенсии оба.
Да, а калькулятор оказался очень крепкий и не пострадал. Если вы об этом
переживали.
На Тёплом Стане у меня знакомая живёт, дама преклонных лет. Когда-то
давно, когда она была совсем даже не преклонных, а юных лет, они
получили тут квартиру в новостройке. Райончик был тот ещё, Тропарёво,
прямушка от метро шла парком, через овраг. Криминальных сводок тогда не
было, но их вполне себе заменяли слухи о бандитах, хулиганах, найденных
в лесопарковой зоне трупах, ограбленных, изнасилованных и замученных
жертвах, и прочих ужасах.
Страшно, короче. И вот она приспособилась одна не ходить. Дождётся
какого нибудь мужичка внушающей доверие наружности, которому по пути,
и за ним потихоньку чап-чап-чап. Всё не так страшно.
И вот однажды идут они, мужик какой-то с портфелем чуть впереди, она
сзади с сумкой семенит, чтоб не отстать, и тут навстречу четверо. Вида
самого что ни на есть отмороженного. И они мужика останавливают, и
начинают его там как-то традиционно домогаться. Типа а сколько времени,
а нет ли у тебя закурить, и хули ты вообще в шляпе.
Ей деваться некуда, поворачивать поздно, и она затаив дыхание обходит
эту скульптурную группу краем, всё время в ожидании окрика или там
другого неприятного развития событий. Однако хулиганы, проводив её
взглядом, ничего не сказали и продолжили культурную беседу с мужиком с
портфелем.
Когда она поняла, что опасность миновала и осталась позади, в ней страх
прошел, а наоборот проснулось женское любопытство и жалость к мужику. И
она остановилась за деревом и стала незаметно издали наблюдать. Чтобы в
случае чего может побежать и позвать на помощь. Ну, это она так думала.
События меж тем развивались вполне традиционно. То ли время хулиганам не
понравилось, то ли сигареты оказались не те, но началась драка. А может
даже не драка, а просто избиение. Короче, мужика повалили и стали пинать
ногами. И тут моя знакомая, Люба её кстати зовут, вместо того чтобы
бежать за помощью, с криком "ААААА!!!!" и сумкой наголо выскакивает
из-за дерева, мчится к этой скульптурной группе, и начинает в
беспамятстве метелить хулиганов этой сумкой по чему попало.
Люба, маленькая хрупкая дама, всю жизнь проработала тихим бухгалтером.
И на тот момент она как раз готовила отчёт, и взяла чуть-чуть работы
на дом. Ответственная потому что очень и вообще. И в сумке у неё как раз
и лежал этот отчёт и механический калькулятор советских времен под
названием то ли Феникс, то ли Феликс, я не в курсе.
Собственно, этот калькулятор их и спас. Противопоставить советскому
калькулятору в руках простога советского бухгалтера хулиганам оказалось
просто нечего! Получив по паре раз куда попало тяжелым механизмом, они
позорно и в ужасе ретировались.
Любаня с мужиком привели себя в порядок, пощитали незначительные
телесные повреждения, и пошли по домам. По дороге договорившись всегда
теперь возвращаться вместе. Слово за слово, тут и поженились. И живут до
сих пор, уже на пенсии оба.
Да, а калькулятор оказался очень крепкий и не пострадал. Если вы об этом
переживали.
07.07.2010, Новые истории - основной выпуск
В догонку история про голодное и веселое студенческое время начала
девяностых.
мы с другом(в хорошем смысле слова), жили в общаге и харчеваться ходили
к трем девченкам жившим в одной комнате. Такой незатейливый бартер-мы им
картошку и колбасу, они нам борщ и т. д.
Вот у одной из барышень-Иры на носу день рождения, а в Питере, как и во
всей стране, на ту пору с недорогими подарками было туго. Купили с
другом в Гостинном дворе набор эмалированных мисок 5 шт. От маленькой,
до здоровой, в которую влез бы салат для сельской свадьбы...
И вот перед общагой мы решили, что красные миски в белый горошек,
фиговый подарок для девченки в двадцать лет, нам просто повезло, у
алкаша мы купили запечатанные духи.
Духи очень понравились, все прошло весело...
На следующий день, я пришел и подарил девчонкам маленькую миску из
набора Через неделю принес за пазухой вторую, чуть побольше. съел борщ
из маленькой, не заметно спрятал ее за пазуху, а ту что побольше
испачкал борщем, сказал спасибо и ушел...
Так продолжалось 5 недель...
И когда мне наливали очередной суп в огромную миску, Ира сказала... Все!
,перевожусь на заочное...!!! Остальные девченки всплакнули... Нам
пришлось все рассказать...
Они долго и не без успеха гонялись за нами с бамбуковыми палками от
этажерки, а когда выдохлись, признались, что часами смотрели на нашу
"миску" и решили что сходят с ума от дикой зубрежки перед сессией...
девяностых.
мы с другом(в хорошем смысле слова), жили в общаге и харчеваться ходили
к трем девченкам жившим в одной комнате. Такой незатейливый бартер-мы им
картошку и колбасу, они нам борщ и т. д.
Вот у одной из барышень-Иры на носу день рождения, а в Питере, как и во
всей стране, на ту пору с недорогими подарками было туго. Купили с
другом в Гостинном дворе набор эмалированных мисок 5 шт. От маленькой,
до здоровой, в которую влез бы салат для сельской свадьбы...
И вот перед общагой мы решили, что красные миски в белый горошек,
фиговый подарок для девченки в двадцать лет, нам просто повезло, у
алкаша мы купили запечатанные духи.
Духи очень понравились, все прошло весело...
На следующий день, я пришел и подарил девчонкам маленькую миску из
набора Через неделю принес за пазухой вторую, чуть побольше. съел борщ
из маленькой, не заметно спрятал ее за пазуху, а ту что побольше
испачкал борщем, сказал спасибо и ушел...
Так продолжалось 5 недель...
И когда мне наливали очередной суп в огромную миску, Ира сказала... Все!
,перевожусь на заочное...!!! Остальные девченки всплакнули... Нам
пришлось все рассказать...
Они долго и не без успеха гонялись за нами с бамбуковыми палками от
этажерки, а когда выдохлись, признались, что часами смотрели на нашу
"миску" и решили что сходят с ума от дикой зубрежки перед сессией...
07.11.2015, Новые истории - основной выпуск
Если пришла пора меняться — берите пример с японцев. Когда японская компания оказывается в тяжелом положении, первый, кому урезают зарплату, — её президент. Если ситуация становится еще более серьезной, именно он первым уходит в отставку.
В Японии не начинают с увольнения рядовых сотрудников — японцы считают, что не бывает плохих солдат, бывают лишь плохие генералы.
Ицхак Адизес
В Японии не начинают с увольнения рядовых сотрудников — японцы считают, что не бывает плохих солдат, бывают лишь плохие генералы.
Ицхак Адизес
08.03.2021, Новые истории - основной выпуск
Дима, наш старый друг, достаточно поздно женившийся, отчаянный чайлдфри... Достаточно поздно — это после сорока.
Женился два года назад, а год назад решил переехать (по нашему примеру) из города на дачу.
А у соседей двухлетний пацан, Елисей, — который растопил сердце Димы до такой степени, что Дима посадил в свою машину пацана, разрешил жать любые кнопки.
А сам вышел.
Елисей донажимался до того, что заблокировал себя в машине ( ключ остался внутри машины)
Дима наш побегал вокруг машины, попытался выломать замок, изнервничался, и даже вызвал службу вскрытия замков.
И тут появился другой сосед, бывший военный.
Быстро вникнув в ситуацию, тот попросил фонарик, и просто посветил на кнопку блокировки.
Двухлетний Елисей как по команде нажал на эту кнопку, и разблокировал машину, тем самым спасся сам)))
Сосед пояснил, что раньше работал со служебными собаками, а у детей и собак мышление одинаковое.
Гениальный сосед, на мой взгляд!
Женился два года назад, а год назад решил переехать (по нашему примеру) из города на дачу.
А у соседей двухлетний пацан, Елисей, — который растопил сердце Димы до такой степени, что Дима посадил в свою машину пацана, разрешил жать любые кнопки.
А сам вышел.
Елисей донажимался до того, что заблокировал себя в машине ( ключ остался внутри машины)
Дима наш побегал вокруг машины, попытался выломать замок, изнервничался, и даже вызвал службу вскрытия замков.
И тут появился другой сосед, бывший военный.
Быстро вникнув в ситуацию, тот попросил фонарик, и просто посветил на кнопку блокировки.
Двухлетний Елисей как по команде нажал на эту кнопку, и разблокировал машину, тем самым спасся сам)))
Сосед пояснил, что раньше работал со служебными собаками, а у детей и собак мышление одинаковое.
Гениальный сосед, на мой взгляд!
Наши чемпионы
Самые популярные авторские десятки
Самые популярные авторские сотни
Сводный рейтинг всех зарегистрированных авторов и рассказчиков
Лучшие работы зарегистрированных пользователей
Звёзды сайта
Рейтинг лучших за день