Служил я в солнечном Майкопе. Под моим началом служили солдаты и сержанты из всех уголков нашей необъятной Родины и в том числе множество военнослужащих из горных республик. По прибытии в часть они выделялись непомерным охуением и наглостью. Были попытки и деньги с остальных сшибать и нахер пытались молодых летёх посылать.
Естественно их периодически отсылали в дисбат в Гуково Ростовской области, но всё это не возымело действия, до той поры пока не начали посылать о каждом их косяке письмо на их горную Родину, следующего содержания:
Уважаемый глава поселения, в нашей части служит сын Вашего села/аула и он ведёт себя недостойным образом: сквернословит, не слушает старших по званию и нарушает правила воинских уставов и т.д.
Стоит ли рассказывать, что после таких писем к нам в часть приезжала делегация из этого аула, вызывали бойца на КПП и там его пиздили палками все, начиная с самого старого члена семьи, включая главу поселения.
Через несколько случаев горцы ходили тихие и спокойные. Многие при этом выбились в сержанты и замковзвода и их отделения и взводы были одними из лучших в бригаде по показателям.
22 октября 2019
Новые истории - основной выпуск
Меняется каждый час по результатам голосованияОсторожно, ватсап! или Кто такой Слава.
В четверг в школе состоялось родительское собрание. А в пятницу я пошел в строительный магазин, купить кой-что для текущего ремонта. И внезапно эти два ничем не связанных друг с другом события волею обстоятельств перехлестнулись, чтобы сыграть в моей судьбе весьма неблаговидную роль.
Обо всём по порядку.
На родительском собрании я немного задремал, и в этот момент, воспользовавшись моей минутной слабостью, меня наконец выбрали в родительский комитет. Какое счастье! Семь лет я как мог руками и ногами отбивался, и всё таки оно меня настигло.
Поймите правильно, я вовсе не чураюсь никакой общественной нагрузки, и все семь лет повторял - пожалуйста, в любое время дня и ночи, любую посильную помощь. Мыть окна, клеить снежинки, организовать поездку, - ради бога. Но только не в родительский комитет. На то у меня есть веские причины, настолько глубокие и объективные, что требуют отдельного рассказа.
Как бы то ни было, в этот раз отвертеться не удалось. Приговор был озвучен, и обжалованию не подлежал. Я попытался что-то жалко проблеять на тему того, что они о своём решении ещё сильно пожалеют, но меня уже никто не слышал за гвалтом аплодисментов.
А сразу после собрания, чтоб я не смог отвертеться, вместо расписки кровью меня подключили к закрытому чату, где члены родительского комитета и педагоги во главе с директором обсуждают всякие насущные школьные проблемы.
На этом всё и закончилось.
А в пятницу, как я уже сказал, я пошел в магазин стройматериалов.
И там, в магазине, среди фитингов, дрелей, и обоев, мне на глаза попалась непонятно как тут оказавшаяся портативная газовая плита. Точнее это был газовый баллон с горелкой, идеальное средство для приготовления пищи в неподходящих для этого условиях. На рыбалке, к примеру.
Каждый год летом мы небольшой компанией ездим на Ахтубу. Жизнь в полевых условиях имеет свои особенности, одним из которых является регулярное приготовление пищи. Мы поломали уже пару газовых плит разной модификации. Все они были мало приспособлены к суровым условиям.
И вот передо мной стоял идеал. Представляете, как я обрадовался? Я сначала хотел эту плиту тут же купить, но в конце концов решил посоветоваться со Славой. Слава у нас не то чтобы отвечает за материально-техническое обеспечение, но с ним принято советоваться по любому поводу.
Кто я такой, чтобы ломать устоявшиеся традиции? Поэтому я сделал несколько снимков плиты, и отправил их, сопроводив следующей подписью:
- Слава, зазырь какая пи... (вырезано цензурой) плита! Берём, или ну его на (вырезано цензурой)?
Какие слова стояли на месте вырезанных цензурой думаю вы легко догадаетесь сами. Отправив это сообщение я убрал телефон, купил что мне было нужно, и отправился домой. Слава мог ответить сразу, а мог только к вечеру.
Дома я открыл ватцап на компьютере, чтобы ещё раз насладиться видом прекрасного девайса, и похолодел от ужаса.
Я увидел, что впопыхах отправил сообщение не в наш уютный рыболовный чатик, а в школьный чат, к которому меня присоединили накануне.
Волосы мои на голове ещё не успели встать дыбом, как я удалил все фотографии, подпись, и принёс свои жалкие извинения за ошибку. Было чертовски стыдно. Я затаился.
Дело в том что такого рода чатики имеют одну особенность. На любое опубликованное сообщение реакция поступает незамедлительно. К примеру, кто нибудь напишет "Поздравляю всех с началом нового учебного года!". И потом телефон раз тридцать звякает не переставая. Каждый норовит вставить своё "спасибо" или ещё что нибудь не менее умное.
На этот раз чат зловеще молчал.
В конце концов я подумал, что в этой крайне неприятной ситуации есть один весьма положительный момент - моё членство в родительском комитете продлилось всего сутки, и закончилось так и не начавшись. О том, что меня оттуда уже вышвырнули, я не сомневался.
Спустя где-то наверное час, когда я уже устал переживать о своём казусе, телефон наконец звякнул. Я открыл ватсап, чтобы прочесть реплику директора школы о лишении меня полномочий, но увидел совсем не то, что ожидал.
Реплика была действительно от директора школы. И звучала она так:
- Зато я теперь точно знаю, кто у нас будет общаться со строителями, сантехниками, и электриками.
После чего чат взорвался сообщениями. Каждый хотел вставить свои весёлые пять копеек по поводу моих новых обязанностей.
В конце концов всё стихло, и на этом инцидент можно было считать исчерпанным. Прошли выходные. А в понедельник в чате внезапно появилась реплика от одного из педагогов:
- Скажите, а кто такой Слава?!
В четверг в школе состоялось родительское собрание. А в пятницу я пошел в строительный магазин, купить кой-что для текущего ремонта. И внезапно эти два ничем не связанных друг с другом события волею обстоятельств перехлестнулись, чтобы сыграть в моей судьбе весьма неблаговидную роль.
Обо всём по порядку.
На родительском собрании я немного задремал, и в этот момент, воспользовавшись моей минутной слабостью, меня наконец выбрали в родительский комитет. Какое счастье! Семь лет я как мог руками и ногами отбивался, и всё таки оно меня настигло.
Поймите правильно, я вовсе не чураюсь никакой общественной нагрузки, и все семь лет повторял - пожалуйста, в любое время дня и ночи, любую посильную помощь. Мыть окна, клеить снежинки, организовать поездку, - ради бога. Но только не в родительский комитет. На то у меня есть веские причины, настолько глубокие и объективные, что требуют отдельного рассказа.
Как бы то ни было, в этот раз отвертеться не удалось. Приговор был озвучен, и обжалованию не подлежал. Я попытался что-то жалко проблеять на тему того, что они о своём решении ещё сильно пожалеют, но меня уже никто не слышал за гвалтом аплодисментов.
А сразу после собрания, чтоб я не смог отвертеться, вместо расписки кровью меня подключили к закрытому чату, где члены родительского комитета и педагоги во главе с директором обсуждают всякие насущные школьные проблемы.
На этом всё и закончилось.
А в пятницу, как я уже сказал, я пошел в магазин стройматериалов.
И там, в магазине, среди фитингов, дрелей, и обоев, мне на глаза попалась непонятно как тут оказавшаяся портативная газовая плита. Точнее это был газовый баллон с горелкой, идеальное средство для приготовления пищи в неподходящих для этого условиях. На рыбалке, к примеру.
Каждый год летом мы небольшой компанией ездим на Ахтубу. Жизнь в полевых условиях имеет свои особенности, одним из которых является регулярное приготовление пищи. Мы поломали уже пару газовых плит разной модификации. Все они были мало приспособлены к суровым условиям.
И вот передо мной стоял идеал. Представляете, как я обрадовался? Я сначала хотел эту плиту тут же купить, но в конце концов решил посоветоваться со Славой. Слава у нас не то чтобы отвечает за материально-техническое обеспечение, но с ним принято советоваться по любому поводу.
Кто я такой, чтобы ломать устоявшиеся традиции? Поэтому я сделал несколько снимков плиты, и отправил их, сопроводив следующей подписью:
- Слава, зазырь какая пи... (вырезано цензурой) плита! Берём, или ну его на (вырезано цензурой)?
Какие слова стояли на месте вырезанных цензурой думаю вы легко догадаетесь сами. Отправив это сообщение я убрал телефон, купил что мне было нужно, и отправился домой. Слава мог ответить сразу, а мог только к вечеру.
Дома я открыл ватцап на компьютере, чтобы ещё раз насладиться видом прекрасного девайса, и похолодел от ужаса.
Я увидел, что впопыхах отправил сообщение не в наш уютный рыболовный чатик, а в школьный чат, к которому меня присоединили накануне.
Волосы мои на голове ещё не успели встать дыбом, как я удалил все фотографии, подпись, и принёс свои жалкие извинения за ошибку. Было чертовски стыдно. Я затаился.
Дело в том что такого рода чатики имеют одну особенность. На любое опубликованное сообщение реакция поступает незамедлительно. К примеру, кто нибудь напишет "Поздравляю всех с началом нового учебного года!". И потом телефон раз тридцать звякает не переставая. Каждый норовит вставить своё "спасибо" или ещё что нибудь не менее умное.
На этот раз чат зловеще молчал.
В конце концов я подумал, что в этой крайне неприятной ситуации есть один весьма положительный момент - моё членство в родительском комитете продлилось всего сутки, и закончилось так и не начавшись. О том, что меня оттуда уже вышвырнули, я не сомневался.
Спустя где-то наверное час, когда я уже устал переживать о своём казусе, телефон наконец звякнул. Я открыл ватсап, чтобы прочесть реплику директора школы о лишении меня полномочий, но увидел совсем не то, что ожидал.
Реплика была действительно от директора школы. И звучала она так:
- Зато я теперь точно знаю, кто у нас будет общаться со строителями, сантехниками, и электриками.
После чего чат взорвался сообщениями. Каждый хотел вставить свои весёлые пять копеек по поводу моих новых обязанностей.
В конце концов всё стихло, и на этом инцидент можно было считать исчерпанным. Прошли выходные. А в понедельник в чате внезапно появилась реплика от одного из педагогов:
- Скажите, а кто такой Слава?!
"700 лет назад в Европе бушевала чума. Ее последствия мы ощущаем до сих пор
Несмотря на то, что в Средние века и в период Нового времени Европа пережила несколько эпидемий чумы, самой свирепой и разрушительной стала та, которая бушевала в XIV веке и унесла жизни 1/3 тогдашнего населения Европы — около 25 млн человек.
Однако она принесла не только смерть: после ее окончания облик Старого Света стал меняться, причем так основательно, что последствия тех событий до сих пор влияют на нашу жизнь.
Мы не перестаем удивляться тому, насколько все события в истории связаны между собой — и эпидемия «черной смерти» и ее последствия стали ярким тому примером.
Женщины стали ниже ростом
Доктор Шэрон де Витте из Университета Южной Каролины (США) вместе с группой ученых исследовала останки 800 человек, живших до эпидемии бубонной чумы и после ее окончания. Результаты данного исследования показали, что «черная смерть» сделала людей в целом здоровее и увеличила продолжительность жизни: потомки людей, переживших эпидемию, стали доживать до 70–80 лет, чего раньше практически не наблюдалось. Объясняется это тем, что от болезни погибали в первую очередь те, чей иммунитет был ослаблен, а выжившие с более сильным «защитным механизмом» дали более здоровое потомство.
Кроме того, ученые выяснили, что чума повлияла и на половое созревание девочек, сделав его более ранним. Это привело к тому, что рост женщин, в том числе и современных, стал ниже, чем мог бы быть, поскольку во время переходного периода рост костей замедляется.
Чума способствовала закреплению английского языка
В 1066 году норманны, говорившие на нормандском диалекте французского языка, завоевали Англию, благодаря чему этот язык стал государственным, фактически вытеснив английский из сферы управления и образования. А вот крестьянство по-прежнему говорило на родном английском.
После эпидемии чумы английский снова пришел в города вместе с крестьянами: как известно, сельское население было задето «черной смертью» гораздо меньше, чем городское. Из-за громадных людских потерь не хватало рабочих рук, и бывшие сельские жители, которые стали заменять погибших работников, смогли громче заявить о своих правах.
Вместе с этим и язык стал возвращать утраченные позиции, поскольку бывшие сельчане не владели чуждым им нормандским диалектом. В 1362 году был принят закон, согласно которому все указы отныне должны были писаться и читаться на английском, а полвека спустя король Генрих V вновь стал писать письма на английском.
Словом, если бы не эпидемия чумы, то сейчас международным языком общения был бы, скорее всего, именно тот диалект французского, который принесли на английские земли норманны во главе с Вильгельмом Завоевателем.
Возможно, чума была первым биологическим оружием
По одной из версий, чума в Европе в 1346 году началась после того, как хан Золотой Орды Джанибек, которому не удалось взять осадой крепость Кафу (современная Феодосия), подкинул на ее территорию трупы людей, умерших от чумы. В Европу же смертельная болезнь проникла вместе с генуэзскими купцами, чьим торговым поселением и была Кафа. Словом, если верить в эту теорию, то именно хан Джанибек был тем, кто первым применил биологическое оружие, запустив механизм смерти, который и уничтожил большую часть населения Европы.
Очагом же появления чумы считается пустыня Гоби, расположенная на территории современных Китая и Монголии. Основной причиной стало изменение климата: засухи заставили грызунов и зайцеобразных, которые и являются переносчиками чумы, селиться ближе к людям. Ситуация усложнялась еще и тем, что среди монголов мясо сурков — одних из виновников эпидемии — считалось деликатесом. Все это привело к тому, что примерно в 1320 году «черная смерть» начала свое шествие по Азии, а затем и по Европе.
В Европе усилился антисемитизм
В 2011 году группой ученых было проведено исследование, целью которого было узнать о причинах антисемитизма в Европе, который в конечном итоге и привел к холокосту. И оказалось, что именно «черная смерть», охватившая Европу за 700 лет до Второй мировой войны, стала одним из катализаторов страшной трагедии XX века.
Дело в том, что именно евреев в разгар эпидемии чумы обвиняли в отравлении воды в колодцах с целью истребления христианского населения. Конечно, подобные обвинения звучали и раньше, ведь антисемитизм зародился еще задолго до наступления новой эры, однако именно в этот период он достиг одного из своих пиков.
Поводом стала более низкая смертность среди евреев, чем среди остальных жителей охваченных бубонной чумой городов. Современные ученые считают, что это произошло из-за того, что евреи, следуя кашруту, более тщательно следили за своей гигиеной. Также существует мнение, что наиболее подвержены заражению чумой обладатели нулевой группы крови: она преобладала у тогдашних европейцев, но практически не встречалась среди еврейского населения.
Ускорилось развитие медицины
До того, как в Европу пришла чума, больницы в Старом Свете больше напоминали гостиницы, где давали кров и еду не только путешественникам, но и беднякам, а вот лечению болезней уделялось гораздо меньше внимания.
С приходом «черной смерти» все изменилось: медики и ученые стали искать причины болезни и способы борьбы с нею. Стало понятно, что от чумы не скрыться даже за высокими стенами замков: богатые и знатные гибли точно так же, как и бедняки.
Одним из самых больших «достижений» чумы стало появление понятия «карантин» — слова, в переводе с итальянского означающего «время, из 40 дней состоящее». В 1348 году власти Венеции все приходящие в порт корабли стали отправлять к расположенному недалеко от берега острову Лазаретто, где они стояли 40 дней. После истечения этого срока на борт корабля поднимались доктора, которые искали тех, кто был заражен чумой. Если таковых не находилось, корабль мог зайти в порт. Кстати, в том же году на острове была открыта больница, где содержались чумные больные.
Первый «карантинный» закон был принят в 1374 году в итальянском городе Реджо-нель-Эмилия. Он предписывал не только 40-дневную задержку кораблей, но и отселение людей, имевших признаки заболевания чумой, на отдельные территории и запрет их контактов со всеми остальными.
Церковь начала терять свою власть
Люди, до этого времени всецело доверявшие духовенству, увидели, что никакой помощи в борьбе с эпидемией от церковников нет, тогда как светские власти пытались помешать распространению болезни: они организовали уборку тел с улиц и их захоронение, а также принудительно закрыли таверны и публичные дома, где из-за близких контактов зараза быстро распространялась.
В результате эпидемии погибло более 40 % всего духовенства, и многие монастыри фактически опустели. Это привело к укоренению суеверий и началу гонений на ведьм: «отбор» монахов в полупустые монастыри стал менее требовательным, и в церковь, которая до того момента запрещала подобную ересь, попало много невежественных людей, верящих в колдовство. Кстати, закрепление в сознании людей и литературе понятия «шабаш» относят именно к «послечумному» периоду.
Ускорилось развитие городов и промышленности
Как мы уже говорили, города были затронуты чумой гораздо больше, чем деревни, однако и там жертвы были многочисленны. Эпидемия «черной смерти» изменила сельское хозяйство. Если раньше крестьяне были в основном земледельцами, то после эпидемии больше внимания стало уделяться животноводству: оно требует меньшего количества рук, чем работа на земле, ведь всего пара человек может справиться даже с большим стадом. Кроме того, у крестьянства появилась возможность добиться большего количества прав: в условиях дефицита работников феодалам пришлось идти на уступки.
До середины XIV века цехи — объединения ремесленников одной или схожих профессий — были довольно закрытыми сообществами, в которых секреты мастерства передавались по наследству, однако после эпидемии они были вынуждены принимать новых членов из числа хлынувших в города крестьян. Именно в это время к традиционно мужской работе стали подключаться и женщины, так как людей, способных трудиться, катастрофически не хватало.
Кроме того, нехватка рабочих рук в долгосрочной перспективе также стала катализатором промышленной революции, поскольку люди стали делать попытки механизировать производство.
«Черная смерть», обрушившаяся на Европу в середине XIV века, не была последней эпидемией чумы, однако именно она полностью изменила развитие европейской цивилизации, а значит, и всего мира в целом.
Из книги Энн Бенсон"Чумные истории"
Несмотря на то, что в Средние века и в период Нового времени Европа пережила несколько эпидемий чумы, самой свирепой и разрушительной стала та, которая бушевала в XIV веке и унесла жизни 1/3 тогдашнего населения Европы — около 25 млн человек.
Однако она принесла не только смерть: после ее окончания облик Старого Света стал меняться, причем так основательно, что последствия тех событий до сих пор влияют на нашу жизнь.
Мы не перестаем удивляться тому, насколько все события в истории связаны между собой — и эпидемия «черной смерти» и ее последствия стали ярким тому примером.
Женщины стали ниже ростом
Доктор Шэрон де Витте из Университета Южной Каролины (США) вместе с группой ученых исследовала останки 800 человек, живших до эпидемии бубонной чумы и после ее окончания. Результаты данного исследования показали, что «черная смерть» сделала людей в целом здоровее и увеличила продолжительность жизни: потомки людей, переживших эпидемию, стали доживать до 70–80 лет, чего раньше практически не наблюдалось. Объясняется это тем, что от болезни погибали в первую очередь те, чей иммунитет был ослаблен, а выжившие с более сильным «защитным механизмом» дали более здоровое потомство.
Кроме того, ученые выяснили, что чума повлияла и на половое созревание девочек, сделав его более ранним. Это привело к тому, что рост женщин, в том числе и современных, стал ниже, чем мог бы быть, поскольку во время переходного периода рост костей замедляется.
Чума способствовала закреплению английского языка
В 1066 году норманны, говорившие на нормандском диалекте французского языка, завоевали Англию, благодаря чему этот язык стал государственным, фактически вытеснив английский из сферы управления и образования. А вот крестьянство по-прежнему говорило на родном английском.
После эпидемии чумы английский снова пришел в города вместе с крестьянами: как известно, сельское население было задето «черной смертью» гораздо меньше, чем городское. Из-за громадных людских потерь не хватало рабочих рук, и бывшие сельские жители, которые стали заменять погибших работников, смогли громче заявить о своих правах.
Вместе с этим и язык стал возвращать утраченные позиции, поскольку бывшие сельчане не владели чуждым им нормандским диалектом. В 1362 году был принят закон, согласно которому все указы отныне должны были писаться и читаться на английском, а полвека спустя король Генрих V вновь стал писать письма на английском.
Словом, если бы не эпидемия чумы, то сейчас международным языком общения был бы, скорее всего, именно тот диалект французского, который принесли на английские земли норманны во главе с Вильгельмом Завоевателем.
Возможно, чума была первым биологическим оружием
По одной из версий, чума в Европе в 1346 году началась после того, как хан Золотой Орды Джанибек, которому не удалось взять осадой крепость Кафу (современная Феодосия), подкинул на ее территорию трупы людей, умерших от чумы. В Европу же смертельная болезнь проникла вместе с генуэзскими купцами, чьим торговым поселением и была Кафа. Словом, если верить в эту теорию, то именно хан Джанибек был тем, кто первым применил биологическое оружие, запустив механизм смерти, который и уничтожил большую часть населения Европы.
Очагом же появления чумы считается пустыня Гоби, расположенная на территории современных Китая и Монголии. Основной причиной стало изменение климата: засухи заставили грызунов и зайцеобразных, которые и являются переносчиками чумы, селиться ближе к людям. Ситуация усложнялась еще и тем, что среди монголов мясо сурков — одних из виновников эпидемии — считалось деликатесом. Все это привело к тому, что примерно в 1320 году «черная смерть» начала свое шествие по Азии, а затем и по Европе.
В Европе усилился антисемитизм
В 2011 году группой ученых было проведено исследование, целью которого было узнать о причинах антисемитизма в Европе, который в конечном итоге и привел к холокосту. И оказалось, что именно «черная смерть», охватившая Европу за 700 лет до Второй мировой войны, стала одним из катализаторов страшной трагедии XX века.
Дело в том, что именно евреев в разгар эпидемии чумы обвиняли в отравлении воды в колодцах с целью истребления христианского населения. Конечно, подобные обвинения звучали и раньше, ведь антисемитизм зародился еще задолго до наступления новой эры, однако именно в этот период он достиг одного из своих пиков.
Поводом стала более низкая смертность среди евреев, чем среди остальных жителей охваченных бубонной чумой городов. Современные ученые считают, что это произошло из-за того, что евреи, следуя кашруту, более тщательно следили за своей гигиеной. Также существует мнение, что наиболее подвержены заражению чумой обладатели нулевой группы крови: она преобладала у тогдашних европейцев, но практически не встречалась среди еврейского населения.
Ускорилось развитие медицины
До того, как в Европу пришла чума, больницы в Старом Свете больше напоминали гостиницы, где давали кров и еду не только путешественникам, но и беднякам, а вот лечению болезней уделялось гораздо меньше внимания.
С приходом «черной смерти» все изменилось: медики и ученые стали искать причины болезни и способы борьбы с нею. Стало понятно, что от чумы не скрыться даже за высокими стенами замков: богатые и знатные гибли точно так же, как и бедняки.
Одним из самых больших «достижений» чумы стало появление понятия «карантин» — слова, в переводе с итальянского означающего «время, из 40 дней состоящее». В 1348 году власти Венеции все приходящие в порт корабли стали отправлять к расположенному недалеко от берега острову Лазаретто, где они стояли 40 дней. После истечения этого срока на борт корабля поднимались доктора, которые искали тех, кто был заражен чумой. Если таковых не находилось, корабль мог зайти в порт. Кстати, в том же году на острове была открыта больница, где содержались чумные больные.
Первый «карантинный» закон был принят в 1374 году в итальянском городе Реджо-нель-Эмилия. Он предписывал не только 40-дневную задержку кораблей, но и отселение людей, имевших признаки заболевания чумой, на отдельные территории и запрет их контактов со всеми остальными.
Церковь начала терять свою власть
Люди, до этого времени всецело доверявшие духовенству, увидели, что никакой помощи в борьбе с эпидемией от церковников нет, тогда как светские власти пытались помешать распространению болезни: они организовали уборку тел с улиц и их захоронение, а также принудительно закрыли таверны и публичные дома, где из-за близких контактов зараза быстро распространялась.
В результате эпидемии погибло более 40 % всего духовенства, и многие монастыри фактически опустели. Это привело к укоренению суеверий и началу гонений на ведьм: «отбор» монахов в полупустые монастыри стал менее требовательным, и в церковь, которая до того момента запрещала подобную ересь, попало много невежественных людей, верящих в колдовство. Кстати, закрепление в сознании людей и литературе понятия «шабаш» относят именно к «послечумному» периоду.
Ускорилось развитие городов и промышленности
Как мы уже говорили, города были затронуты чумой гораздо больше, чем деревни, однако и там жертвы были многочисленны. Эпидемия «черной смерти» изменила сельское хозяйство. Если раньше крестьяне были в основном земледельцами, то после эпидемии больше внимания стало уделяться животноводству: оно требует меньшего количества рук, чем работа на земле, ведь всего пара человек может справиться даже с большим стадом. Кроме того, у крестьянства появилась возможность добиться большего количества прав: в условиях дефицита работников феодалам пришлось идти на уступки.
До середины XIV века цехи — объединения ремесленников одной или схожих профессий — были довольно закрытыми сообществами, в которых секреты мастерства передавались по наследству, однако после эпидемии они были вынуждены принимать новых членов из числа хлынувших в города крестьян. Именно в это время к традиционно мужской работе стали подключаться и женщины, так как людей, способных трудиться, катастрофически не хватало.
Кроме того, нехватка рабочих рук в долгосрочной перспективе также стала катализатором промышленной революции, поскольку люди стали делать попытки механизировать производство.
«Черная смерть», обрушившаяся на Европу в середине XIV века, не была последней эпидемией чумы, однако именно она полностью изменила развитие европейской цивилизации, а значит, и всего мира в целом.
Из книги Энн Бенсон"Чумные истории"
13
Раньше задолбался искать одинаковые и без дырок носки. Плюнул, пошёл и купил 30 пар одинаковых носок. Все старые выкинул. Теперь вообше без проблем: взял из кучи два носка и всё ОК, а если дырявый попался, то в ведро его нах, всё равно скоро опять чётно будет. Советую.
В жизни бывают случаи почище, чем в анекдотах.
В октябре 2013 года Тан Юхуэй, владелец риэлторского агентства в городе Наньнин (Гуанси-Чжуанский автономный район КНР), нанял Си Гуаньганя для убийства конкурента по фамилии Вей. Он заплатил исполнителю 2 млн юаней наличными (около 18 млн рублей), предоставил копии документов цели, сообщил номерные знаки его авто и телефон.
Однако киллер решил сам не исполнять заказ и нанял другого киллера Мо Тяньсяня, заплатив ему 1 млн юаней - половину полученной от заказчика суммы. Но Тяньсян тоже решил сам никого не убивать и нашел третьего исполнителя. Им стал Янь Каншен, за устранение цели он получил 270 тысяч юаней, еще 500 тысяч ему пообещали после выполнения задания. Каншен в свою очередь нанял следующего, уже четвертого, киллера Яня Гуаншена за 200 тысяч, а тот — пятого, Линя Шанси, пообещав тому 100 тысяч юаней по результатам работы.
Последний посчитал предложенную ему сумму слишком маленькой и решил рассказать обо всем самому Вею, предложив инсценировать его смерть. Но несостоявшаяся жертва заказного убийства не последовал совету и сообщил в полицию. В итоге всех шестерых участников цепочки арестовали. 18 октября суд вынес решение: бизнесмен-заказчик Там Юхуэй получил 5 лет тюрьмы, первый киллер - 3,5 года, второй и третий — по 3 года 3 месяца, четвертый — 3 года, пятый — 2 года и 7 месяцев.
В октябре 2013 года Тан Юхуэй, владелец риэлторского агентства в городе Наньнин (Гуанси-Чжуанский автономный район КНР), нанял Си Гуаньганя для убийства конкурента по фамилии Вей. Он заплатил исполнителю 2 млн юаней наличными (около 18 млн рублей), предоставил копии документов цели, сообщил номерные знаки его авто и телефон.
Однако киллер решил сам не исполнять заказ и нанял другого киллера Мо Тяньсяня, заплатив ему 1 млн юаней - половину полученной от заказчика суммы. Но Тяньсян тоже решил сам никого не убивать и нашел третьего исполнителя. Им стал Янь Каншен, за устранение цели он получил 270 тысяч юаней, еще 500 тысяч ему пообещали после выполнения задания. Каншен в свою очередь нанял следующего, уже четвертого, киллера Яня Гуаншена за 200 тысяч, а тот — пятого, Линя Шанси, пообещав тому 100 тысяч юаней по результатам работы.
Последний посчитал предложенную ему сумму слишком маленькой и решил рассказать обо всем самому Вею, предложив инсценировать его смерть. Но несостоявшаяся жертва заказного убийства не последовал совету и сообщил в полицию. В итоге всех шестерых участников цепочки арестовали. 18 октября суд вынес решение: бизнесмен-заказчик Там Юхуэй получил 5 лет тюрьмы, первый киллер - 3,5 года, второй и третий — по 3 года 3 месяца, четвертый — 3 года, пятый — 2 года и 7 месяцев.
Были 90-е. Мы жили на севере, у нас ничего особо не растет. Зарплаты не платили годами. Звездец. И вот родители на 1-е сентября подарили мне набор фломастеров. Шесть штук. Явно покупали на последние.
И они пропали после большой перемены.
Я перерыла все. Я вывернула портфель. Я открыла все карманы. Нету.
У меня истерика.
Педагог просит меня выйти из класса и погулять в коридорчике на перемене. Я вообще этого не помню. А в начале урока попросила еще раз посмотреть в портфеле.
Фломастеры лежали там. В неглубоком кармане, который я обшаривала несколько раз. Я понимала, что они не могли материализоваться там просто так.
- Видишь, Оля, какая ты невнимательная! - резюмировала педагог.
И маме, которая встречала меня после уроков, тоже была озвучена именно такая версия.
С тех пор репутация невнимательной истерички преследовала меня много лет. И в школе, и дома. Хотя - чесслово! - я не такая.
Возможно, педагог была права в том, что спасла какого-то из моих одноклассников от клейма вора или воровки. Но она совершенно напрасно навесила на меня другое, не менее противное клеймо.
И они пропали после большой перемены.
Я перерыла все. Я вывернула портфель. Я открыла все карманы. Нету.
У меня истерика.
Педагог просит меня выйти из класса и погулять в коридорчике на перемене. Я вообще этого не помню. А в начале урока попросила еще раз посмотреть в портфеле.
Фломастеры лежали там. В неглубоком кармане, который я обшаривала несколько раз. Я понимала, что они не могли материализоваться там просто так.
- Видишь, Оля, какая ты невнимательная! - резюмировала педагог.
И маме, которая встречала меня после уроков, тоже была озвучена именно такая версия.
С тех пор репутация невнимательной истерички преследовала меня много лет. И в школе, и дома. Хотя - чесслово! - я не такая.
Возможно, педагог была права в том, что спасла какого-то из моих одноклассников от клейма вора или воровки. Но она совершенно напрасно навесила на меня другое, не менее противное клеймо.
Полиция и тишина
Вчера в 23-20 началась дискотека из машины, стоящей на разворотной площадке метрах в ста перед нашей многоэтажкой. Ещё громче музыки звучали вопли людей возле машины. Они, видимо, просто общались, вынужденно перекрикивая музыкальные децибелы.
Позвонил через 112 в полицию, сообщил о происходящем.
Дежурный спросил мои ФИО и адрес, записал, поинтересовался - не видно ли мне номер машины. Не видно было, конечно. Он тогда сказал, что мне надо завтра прийти в отделение, написать "Объяснение".
Я ответил, что завтра не смогу, потому что взял на завтра донорский отгул, чтобы в первой половине дня переделать кучу личных дел, а потом планирую стать нетрезвым.
Он тогда сказал, что если приду и напишу "Объяснение" во вторник, то ни я, ни он ничего не потеряем.
Поговорили мы с ним, когда смотрю в окно - к той музыкальной машине подъехал УАЗ-Патриот с люстрой на крыше, и сразу же из ниоткуда появилась тишина.
Из УАЗа вроде вышел кто-то, через минуту-другую вернулся в свою патрульку, и она уехала. А тишина - осталась. В этой тишине минут через десять уехала и та машина.
Мои вчерашние предположения насчет возможной сегодняшней нетрезвости не подтвердились. Поэтому перед вечером пришел в отделение, где капитан на каком-то бланке изложил с моих слов вчерашние события, и предложил подписать, а если хочу, добавить комментарий.
Я написал, что благодарен им за чуткое отношение к проблемам жителей, и профессиональные действия при поддержании общественного порядка.
Слишком пафосно, конечно, но я действительно им благодарен.
Вчера в 23-20 началась дискотека из машины, стоящей на разворотной площадке метрах в ста перед нашей многоэтажкой. Ещё громче музыки звучали вопли людей возле машины. Они, видимо, просто общались, вынужденно перекрикивая музыкальные децибелы.
Позвонил через 112 в полицию, сообщил о происходящем.
Дежурный спросил мои ФИО и адрес, записал, поинтересовался - не видно ли мне номер машины. Не видно было, конечно. Он тогда сказал, что мне надо завтра прийти в отделение, написать "Объяснение".
Я ответил, что завтра не смогу, потому что взял на завтра донорский отгул, чтобы в первой половине дня переделать кучу личных дел, а потом планирую стать нетрезвым.
Он тогда сказал, что если приду и напишу "Объяснение" во вторник, то ни я, ни он ничего не потеряем.
Поговорили мы с ним, когда смотрю в окно - к той музыкальной машине подъехал УАЗ-Патриот с люстрой на крыше, и сразу же из ниоткуда появилась тишина.
Из УАЗа вроде вышел кто-то, через минуту-другую вернулся в свою патрульку, и она уехала. А тишина - осталась. В этой тишине минут через десять уехала и та машина.
Мои вчерашние предположения насчет возможной сегодняшней нетрезвости не подтвердились. Поэтому перед вечером пришел в отделение, где капитан на каком-то бланке изложил с моих слов вчерашние события, и предложил подписать, а если хочу, добавить комментарий.
Я написал, что благодарен им за чуткое отношение к проблемам жителей, и профессиональные действия при поддержании общественного порядка.
Слишком пафосно, конечно, но я действительно им благодарен.
Подслушано на работе во время чаепития бухгалтеров.
Секретарь:
- Девки, я вчера котлетки пожарила на вчерашнем масле для своего парня. А он ел и плевался!
Две бухгалтерши:
- Вот козёл!
- Готовь им потом!
Секретарь продолжает:
- Испортил только настроение с утра...
Бухгалтерши:
- Все мужики одинаковые.
- Им бы только пиво и футбол.
Секретарь:
- А когда он ушёл, я понюхала котлетки и фу!!! Вспомнила, что я вечером не хотела мыть сковородку, "Фейри" добавила. А с утра думала, что там масло, я туда ещё льванула и котлетки забросила. Пока голову мыла, они и пожарились...
Наступила тишина. Бухгалтерши:
- Ладно, девочки, пойдём на перекур.
Секретарь:
- Девки, я вчера котлетки пожарила на вчерашнем масле для своего парня. А он ел и плевался!
Две бухгалтерши:
- Вот козёл!
- Готовь им потом!
Секретарь продолжает:
- Испортил только настроение с утра...
Бухгалтерши:
- Все мужики одинаковые.
- Им бы только пиво и футбол.
Секретарь:
- А когда он ушёл, я понюхала котлетки и фу!!! Вспомнила, что я вечером не хотела мыть сковородку, "Фейри" добавила. А с утра думала, что там масло, я туда ещё льванула и котлетки забросила. Пока голову мыла, они и пожарились...
Наступила тишина. Бухгалтерши:
- Ладно, девочки, пойдём на перекур.
Метро, один из просторных переходов между центральными станциями.
В последнее время там часто продают огромные воздушные шары - до метра в диаметре, причем продавец активно этим самым шаром размахивает. Передо мной идут неспешно 2 парня, похожих на программистов- один в очках, второй с длинными волосами,оба с сумками для ноутов через плечо и что-то активно обсуждают. В какой-то момент толпа резко увеличивает напор и продавец шариков, не рассчитав движение, задевает мимоидущую девушку, которая инстинктивно отпихивает шарик рукой. Не знаю, что у неё там на рукаве или запястье, но шарику приходит конец. Большой и очень громкий.
Парни идут таким образом, что продавца шариков им не видно. Так вот, в момент взрыва шарика кто-то пригнулся, кто-то вздрогнул, а впереди идущие парни - за долю секунды оказались лежащими между идущих людей, причем левый полностью закрывал собою все тело правого. Через пару секунд ребята вскочили и как ни в чем не бывало продолжили свой путь.
Выучку не пропьешь.
P.S. Не то что бы я таки вернулся - просто интересно, как у вас тут:)))
В последнее время там часто продают огромные воздушные шары - до метра в диаметре, причем продавец активно этим самым шаром размахивает. Передо мной идут неспешно 2 парня, похожих на программистов- один в очках, второй с длинными волосами,оба с сумками для ноутов через плечо и что-то активно обсуждают. В какой-то момент толпа резко увеличивает напор и продавец шариков, не рассчитав движение, задевает мимоидущую девушку, которая инстинктивно отпихивает шарик рукой. Не знаю, что у неё там на рукаве или запястье, но шарику приходит конец. Большой и очень громкий.
Парни идут таким образом, что продавца шариков им не видно. Так вот, в момент взрыва шарика кто-то пригнулся, кто-то вздрогнул, а впереди идущие парни - за долю секунды оказались лежащими между идущих людей, причем левый полностью закрывал собою все тело правого. Через пару секунд ребята вскочили и как ни в чем не бывало продолжили свой путь.
Выучку не пропьешь.
P.S. Не то что бы я таки вернулся - просто интересно, как у вас тут:)))
Случай в забегаловке
Нам, гибридным, тоже не просто. Родители надеялись, что мы возьмём лучшее от двух великих народов, не допуская, что нам достанется оставшееся. Зато ведь можно быть своим и для этих, и для тех.
Меня растили русским. Точнее ― советским. Так было легче, возможно, безопаснее. В школе всё было хорошо. В институте случались намёки, которых я не понимал, поскольку совершенно не заморачивался на эту тему. А потом очень хотелось преподавать, но меня не взяли. Мне передали слова ректора: хватит и одного еврея на кафедру. Я не поверил, ведь ректор прекрасно знал моего совершенно русского отца. Ну, не взяли и ладно. Я ушёл в бизнес и преуспел. Я продолжал жить русским в России, потому что так удобнее. Правда, по арабо-израильскому конфликту позиция моя всегда была однозначная, впитанная с молоком моей еврейской мамы.
В питерской забегаловке ко мне подсело пьяное быдло.
― А я не против, что бы вы жили в моем городе, ― услышал я. ― Считаю, что евреи тоже люди.
Много лет прошло, а я так и не придумал, как нужно было реагировать. Сказать, что по отцу я из Рюриковичей? Смешная еврейская фамилия ― Рюрикович. Дать в морду? Но там уже и так места не было.
Я продолжил жить, тем, кто я и есть ― полукровкой. Я никогда не стану своим ни для тех, ни для этих. Я буду переживать за два великих народа, которых ненавидит весь остальной мир.
Нам, гибридным, тоже не просто. Родители надеялись, что мы возьмём лучшее от двух великих народов, не допуская, что нам достанется оставшееся. Зато ведь можно быть своим и для этих, и для тех.
Меня растили русским. Точнее ― советским. Так было легче, возможно, безопаснее. В школе всё было хорошо. В институте случались намёки, которых я не понимал, поскольку совершенно не заморачивался на эту тему. А потом очень хотелось преподавать, но меня не взяли. Мне передали слова ректора: хватит и одного еврея на кафедру. Я не поверил, ведь ректор прекрасно знал моего совершенно русского отца. Ну, не взяли и ладно. Я ушёл в бизнес и преуспел. Я продолжал жить русским в России, потому что так удобнее. Правда, по арабо-израильскому конфликту позиция моя всегда была однозначная, впитанная с молоком моей еврейской мамы.
В питерской забегаловке ко мне подсело пьяное быдло.
― А я не против, что бы вы жили в моем городе, ― услышал я. ― Считаю, что евреи тоже люди.
Много лет прошло, а я так и не придумал, как нужно было реагировать. Сказать, что по отцу я из Рюриковичей? Смешная еврейская фамилия ― Рюрикович. Дать в морду? Но там уже и так места не было.
Я продолжил жить, тем, кто я и есть ― полукровкой. Я никогда не стану своим ни для тех, ни для этих. Я буду переживать за два великих народа, которых ненавидит весь остальной мир.
Крайним не назначишь
Будет немножко длинно и чуть-чуть с отступлениями, извините, по-другому не получилось. Кто не любит – листайте дальше.
В 1988 году настал мой черёд честно и беззаветно отдать боевой долг славной Родине – ещё СССР. Призывников тогда (не знаю, как сейчас) отсылали на срочную службу по возможности подальше от дома. Наверное, так было лучше для поддержания боевого духа солдат (матросов) той Родины, которая шла к светлому будущему. А может, для пущей безнадёжности – так было легче ломать дух этих духов. Не знаю. Поэтому я поехал из казахстанских степей в Прибалтику. Это хорошо. На флот. Это плохо. (Кто не в курсе, на флоте тогда срок срочной службы был три года; в армии – два). В учебной части г. Лиепая меня теоретичски учили на гидроакустика, а практически – строевому шагу, нерушимости принципа неуставных взаимоотношений и чистке картофеля. Особенно глубокое впечатление оставил во мне белорусский старшина Кондратенко, который любил «в третьей роте поррадок». На одну половину головы он был трахнут этим порядком, а на другую – боксом, по которому он был КМС. Поэтому мы, третья рота, были чемпионами по приборкам до потери пульса, ходьбе строевым шагом, бегу строем в ногу и просто бегу, скорости подъёмов-отбоев и получении люлей. За всю последующую жизнь я не видел психоза, превосходящего этот по масштабности, бессмысленности и (я уверен) скрытым последствиям для обеих сторон. Один оказавшийся слабым москвич после психической подготовки и одного удара Кондрата под дых (по мордам было уже нельзя из-за официальной борьбы с неуставными взаимоотношениями) закатился под кровать в неконтролируемой истерике на хороших десять минут. Потом лежал неделю в санчасти. Но сейчас история не об этом. После учебки я попал на тральщик с портом приписки в Таллине. Можно сказать, это было счастье на несчастье: На фоне перспективы трёхлетней службы попасть всё же на балтийский флот было гораздо лучше, чем на тихоокеанский или (не дай Бог) северный. Про последние два рассказывали исключительно ужасы, и я был рад, что мне не пришлось проверять на себе, насколько они преувеличены. Да ещё тральщик был новый, в сравнении со старыми комфортабельно спланированный, только что вышедший со Средненевского Судостроительного Завода и ещё даже не совсем переданный флоту. Но к тому времени родное государство, которое стало давать слабину как только тень 37-го немного развеялась, после многих лет рассвета застоя, ощутило в полной мере последствия перестройки и гласности. Систему, основанную на лжи, страхе и насилии, Мишка решил лечить отменой лжи, страха и насилия, ни разу не подумав «А чем заменить». А врочем, откуда ему было знать, что надо думать... В полном соответствии с законами логики система стала сильно загибаться. Уже стали исчезать из продажи мыло и зубная паста, и в военной области всё было нисколько не лучше. Так что корабль так никогда и не был передан флоту, а через год предусмотрительно уведён в Севастополь. Прибалтика, как известно, немногим позже вышла из состава СССР.
Кстати, гидроасустическая станция этого тральщика была радикально нового поколения, разработана каким-то таганрогским почтовым ящиком; за время моей службы она так и не подала ни мало-мальских признаков готовности к принятию в эксплуатацию. Были на корабле таганрогские настройщики-электронщики. Пили спирт. Однажды, когда электронщики были с утра трезвые, я даже участвовал в настроечных работах – грёб веслом в шлюпке, опускал алюминиевый шар в воду на n-ную глубину. Но на этом всё и закончилось. А видеомагнитофон, предназначенный для просмотра учебных фильмов на мониторах гидроакустической станции, находился дома у старшины команды мичмана – то ли для сохранности, то ли во избежание злоупотреблений. Иногда он его приносил на неделю-две, и откуда-то появлялись кассеты американских боевиков, и мы их ночью смотрели. А однажды даже смотрели легально всей командой, с благословения (!) замполита, ужастик «Чужие» на какой-то праздник. Но я опять отвлёкся. Тральщик без гидроакустики – это почти как снайпер без глаз. Мы, гидроакустики, были как водители без автомобиля. Я всю службу нёс наряды на посудомойке, камбузе и посыльным, а по совместительству был почтальоном и немножко фотографом. Картина маслом «СССР в предсмертных судорогах, реальный сюрреализм».
Перед переходом из Балтийского в Чёрное Море личный состав затачивался под перспективу перехода и смены порта приписки. Так случилось, что вместо угрюмого и спокойного помощника командира – грузного каплея после сорока, появился ретивый-перспективный и трескающий по швам от избытка сознательности и усердия службы на благо Родины старлей недотридцати спортивного сложения. Взлетал по трапам аки лань и дышал яростью на сепаратистские течения в Эстонии.
По этой же струе комплектации состава появился мичман боцман, средний по колоритности украинец; по национальности – одессит. При телесной внушительности не доходя до Тараса Бульбы, но очень его напоминая, он был мореманом от слова «насквозь». На груди имелась татуировка акулы, на плече – русалки, и общее мнение было таково, что сидельное место зарисовано ракушками (не могу подтвердить – не видел). В остальном он вёл себя соответственно своей национальности (интересно слушать) и не был особенно эмоционален, зато чрезвычайно стрессоустойчив, а ещё любил ходить в свободное от службы время на стенку (на землю, в город) и возвращался часто очень уставшим и поздно. Но шёл ровно. (Настоящие мореманы всегда ходят ровно.) В отличие от многих своих коллег по званию, придурком не был, и его люди его вроде уважали. Так как я числился гидроакустиком, то прямых контактов с боцманом не имел, кроме одного – он был командиром моего боевого поста, который я занимал по какой-то там (уже забыл какой, кажется, аварийной) тревоге. То есть по этой тревоге я переставал быть гидроакустиком и сбегался с другими людьми к местонахождению поста (столовая команды). Там мы отчитывались в говорилку «Боевой пост в составе», а потом ждали вводных. Основным назначением поста была борьба с водой и пожаром, поэтому вводные были в основном типа «Заделать пробоину там», «Потушить пожар этам». По ночам, когда тревоги были не для отработок, а так, потому что кому-то из начальства в гавани захотелось, то вводных не следовало, и после отбоя тревоги все, вяло матерясь, шли досыпать.
Во время очередной такой тревоги, которую сыграли где-то около 3-х часов ночи, мы по привычке собрались в столовой. Боцмана между нами не оказалось, но так как на тот момент всех интересовало только одно: «Когда опять поспать», то о составности поста отчитался матрос Такойто, и мы стали ждать отбоя. До сих пор всё было как всегда. Не смеркалось, скоро утро, всё как всегда. Но через некоторое время в столовую вступил пом, и с этого момента стало необычно. То есть мы, конечно же, построились, матрос Такойто о готовности, конечно же, отчитался, но с какого перепугу пом сейчас и здесь? Пом был краток: «Вводная: Пожар в каюте четырёхместной мичманов по левому борту. Горит койка боцмана.» Я никогда не отличался особой сообразительностью. А ещё этот режим «ночное энергосбережение»... Мой мозг не хотел сложить два и два, и впал в ещё больший ступор. Но ноги уже делали своё – я бежал раскатывать шланг, подключать, присоединять, тушить; это была моя обязанность в таком случае. И хотя я кожей чувствовал доселе невиданный интерес окружающих (особенно пома) к моим действиям, в душе всё же слабо лелеялась иллюзорная надежда, что насос, может быть, не включен, и всё, как всегда, обойдётся иммитацией. В общем, я недогонял от слова «совсем». Моя надежда, конечно, не оправдалась: когда я открыл кран в начале шланга, шланг надулся очень серьёзным давлением. (Позже я узнал, что ответственному за включение насоса было экстренно доложено о нестандартности ситуации, и он отнёсся к информации ответственно.) Тогда надежда переместилась на тот кран, который в конце шланга. Я стоял перед (нижней) койкой боцмана в полной готовности, ноги на ширине четырёх плеч (чтоб не сбило от напора), шланг надут, кран закрыт, направлен на койку, где лежало тело. Блаженно-совершенную безмятежность на лице нарушали только усы, крупно подрагивавшие в такт низкотональному музыкально-заливистому смачному храпу. Меня останавливали две мысли: «Струя может пробить слой жира и мяса, и отбить внутренности, а если в голову, то совсем отсинит голову» и «Кому потом убирать воду?» Сияющий от предвкушения пом подошёл и упёр меня в смысле «Чо тормозишь? Вводная ясна!». Я слабо пытался прикрыться в смысле «Может, уже потушил?». Пом не стал настаивать и открыл кран сам в моих руках.
Я устоял, меня не сбило. Но сказать, что у меня был полный контроль над струёй, нельзя. Пройдясь по телу, струя вскользь задела голову, не хило приведя её в движение и смыв безмятежность с лица, задержалась на подушке, описала дугу и вернулась на тело, почти заставив его резонировать. В этот момент я закрыл кран, догадываясь, что эффект достигнут и жажда утолена. На этот раз я догадался правильно: акула укусила русалку, и тело мгновенно оказалось стоячим. Особенно стоячими стали усы – от слова «дыбом». А ещё были впечатляющими глаза – они стали очень большими и вращались сначала вокруг своей оси, но по мере того как во взгляде к ужасу стала примешиваться осмысленность – на ожидающего меня, медленно к триумфирующему пому, и дальше через собравшийся на спектакль народ опять через меня к пому. Докладывать об успешной ликвидации пожара я забыл – зачем портить такой исторический момент... Глаза медленно переставали вращаться, и в них обоазначилось определённое понимание ситуации. Мхатовская пауза... Но громовой развязки не последовало. Через не более чем пару секунд на посвежевшее лицо боцмана легла некая смесь из «а мне пофиг» и «а вот фигвам», и он полез на верхнюю койку под торжествующий монолог пома о боевой готовности и её завсегдашнем враге – разгильдяйстве личного состава.
Закончилось всё как всегда: сыграли отбой тревоги, воду пришлось убирать угадайте кому, и все пошли спать. Преамбула, о которой мы на момент тревоги не могли знать, была такая, как Вы уже примерно догадались: Боцман вернулся с очередной гражданской ходки на стенку около 2-х часов, в этот раз ещё сильнее чем обычно уставший. Около 3-х сыграли тревогу. Пом пошёл проверять, все ли поднялись. Но даже его рьяная ретивость о боевой готовности оказалась бессильна перед усталостью боцмана: он-таки не пришёл в сознание. Пом был разочарован так сильно, что... дальше Вы знаете.
Больше всех безвинно пострадавшим оказался товарищ боцмана по каюте, тоже мичман, который до 2-х ночи стоял дежурным по кораблю, и хотел, сменившись, поспать до утра, но помешала тревога. После тревоги он хотел поспать ещё сильнее хотя бы оставшиеся полтора часа, но, пришедши с тревоги, нашёл свою койку занятой телом боцмана. И, конечно же, он не смог (или не рискнул?) его разбудить, а тем более скинуть. Освободившаяся койка тоже не входила в рассмотрение, потому как мокрая. Последний вариант – кают-компания – оказалась плохо пригодной для досыпа. После всеобщего подъёма неспамший товарищ долго читал боцману монолог в смысле «Ты виноват, что я ваще не спал». Тот отреагировал в стиле своей стрессоустойчивости: «Если кто-то виноват, и нет крайнего, то его надо назначить. Меня крайним никто никогда не назначал и не назначит.» Сказано это было ровно, без выражения, как обычно... По отношению к своему товарищу боцман был однозначно неправ. Но на месте его товарища я тоже не знал бы, что делать.
Ко мне боцман претензий не имел, понимая ситуацию, а только спросил меня, получилось ли у пома вытащить его на тревогу. На что я должен был справедливо признать, что в конечном итоге, конечно же, нет.
P.S. Летом 89-го советское правительство решило, что такая большая армия (флот) нам не нужны. Поэтому всем студентам дневых отделений высших учебных заведений, прервавших учёбу для исполнения боевого долга, разрешили по домам. Я был безумно рад покинуть это царство долбоклюизма на полтора года раньше чем «положено», и сразу после перехода в Севастополь в сентябре поехал домой в казахстанскую степь.
В жертву литературности стиля рассказа были принесены только мелкие детали; сами же события повествования абсолютно реально имели место и были правдиво освещены.
Будет немножко длинно и чуть-чуть с отступлениями, извините, по-другому не получилось. Кто не любит – листайте дальше.
В 1988 году настал мой черёд честно и беззаветно отдать боевой долг славной Родине – ещё СССР. Призывников тогда (не знаю, как сейчас) отсылали на срочную службу по возможности подальше от дома. Наверное, так было лучше для поддержания боевого духа солдат (матросов) той Родины, которая шла к светлому будущему. А может, для пущей безнадёжности – так было легче ломать дух этих духов. Не знаю. Поэтому я поехал из казахстанских степей в Прибалтику. Это хорошо. На флот. Это плохо. (Кто не в курсе, на флоте тогда срок срочной службы был три года; в армии – два). В учебной части г. Лиепая меня теоретичски учили на гидроакустика, а практически – строевому шагу, нерушимости принципа неуставных взаимоотношений и чистке картофеля. Особенно глубокое впечатление оставил во мне белорусский старшина Кондратенко, который любил «в третьей роте поррадок». На одну половину головы он был трахнут этим порядком, а на другую – боксом, по которому он был КМС. Поэтому мы, третья рота, были чемпионами по приборкам до потери пульса, ходьбе строевым шагом, бегу строем в ногу и просто бегу, скорости подъёмов-отбоев и получении люлей. За всю последующую жизнь я не видел психоза, превосходящего этот по масштабности, бессмысленности и (я уверен) скрытым последствиям для обеих сторон. Один оказавшийся слабым москвич после психической подготовки и одного удара Кондрата под дых (по мордам было уже нельзя из-за официальной борьбы с неуставными взаимоотношениями) закатился под кровать в неконтролируемой истерике на хороших десять минут. Потом лежал неделю в санчасти. Но сейчас история не об этом. После учебки я попал на тральщик с портом приписки в Таллине. Можно сказать, это было счастье на несчастье: На фоне перспективы трёхлетней службы попасть всё же на балтийский флот было гораздо лучше, чем на тихоокеанский или (не дай Бог) северный. Про последние два рассказывали исключительно ужасы, и я был рад, что мне не пришлось проверять на себе, насколько они преувеличены. Да ещё тральщик был новый, в сравнении со старыми комфортабельно спланированный, только что вышедший со Средненевского Судостроительного Завода и ещё даже не совсем переданный флоту. Но к тому времени родное государство, которое стало давать слабину как только тень 37-го немного развеялась, после многих лет рассвета застоя, ощутило в полной мере последствия перестройки и гласности. Систему, основанную на лжи, страхе и насилии, Мишка решил лечить отменой лжи, страха и насилия, ни разу не подумав «А чем заменить». А врочем, откуда ему было знать, что надо думать... В полном соответствии с законами логики система стала сильно загибаться. Уже стали исчезать из продажи мыло и зубная паста, и в военной области всё было нисколько не лучше. Так что корабль так никогда и не был передан флоту, а через год предусмотрительно уведён в Севастополь. Прибалтика, как известно, немногим позже вышла из состава СССР.
Кстати, гидроасустическая станция этого тральщика была радикально нового поколения, разработана каким-то таганрогским почтовым ящиком; за время моей службы она так и не подала ни мало-мальских признаков готовности к принятию в эксплуатацию. Были на корабле таганрогские настройщики-электронщики. Пили спирт. Однажды, когда электронщики были с утра трезвые, я даже участвовал в настроечных работах – грёб веслом в шлюпке, опускал алюминиевый шар в воду на n-ную глубину. Но на этом всё и закончилось. А видеомагнитофон, предназначенный для просмотра учебных фильмов на мониторах гидроакустической станции, находился дома у старшины команды мичмана – то ли для сохранности, то ли во избежание злоупотреблений. Иногда он его приносил на неделю-две, и откуда-то появлялись кассеты американских боевиков, и мы их ночью смотрели. А однажды даже смотрели легально всей командой, с благословения (!) замполита, ужастик «Чужие» на какой-то праздник. Но я опять отвлёкся. Тральщик без гидроакустики – это почти как снайпер без глаз. Мы, гидроакустики, были как водители без автомобиля. Я всю службу нёс наряды на посудомойке, камбузе и посыльным, а по совместительству был почтальоном и немножко фотографом. Картина маслом «СССР в предсмертных судорогах, реальный сюрреализм».
Перед переходом из Балтийского в Чёрное Море личный состав затачивался под перспективу перехода и смены порта приписки. Так случилось, что вместо угрюмого и спокойного помощника командира – грузного каплея после сорока, появился ретивый-перспективный и трескающий по швам от избытка сознательности и усердия службы на благо Родины старлей недотридцати спортивного сложения. Взлетал по трапам аки лань и дышал яростью на сепаратистские течения в Эстонии.
По этой же струе комплектации состава появился мичман боцман, средний по колоритности украинец; по национальности – одессит. При телесной внушительности не доходя до Тараса Бульбы, но очень его напоминая, он был мореманом от слова «насквозь». На груди имелась татуировка акулы, на плече – русалки, и общее мнение было таково, что сидельное место зарисовано ракушками (не могу подтвердить – не видел). В остальном он вёл себя соответственно своей национальности (интересно слушать) и не был особенно эмоционален, зато чрезвычайно стрессоустойчив, а ещё любил ходить в свободное от службы время на стенку (на землю, в город) и возвращался часто очень уставшим и поздно. Но шёл ровно. (Настоящие мореманы всегда ходят ровно.) В отличие от многих своих коллег по званию, придурком не был, и его люди его вроде уважали. Так как я числился гидроакустиком, то прямых контактов с боцманом не имел, кроме одного – он был командиром моего боевого поста, который я занимал по какой-то там (уже забыл какой, кажется, аварийной) тревоге. То есть по этой тревоге я переставал быть гидроакустиком и сбегался с другими людьми к местонахождению поста (столовая команды). Там мы отчитывались в говорилку «Боевой пост в составе», а потом ждали вводных. Основным назначением поста была борьба с водой и пожаром, поэтому вводные были в основном типа «Заделать пробоину там», «Потушить пожар этам». По ночам, когда тревоги были не для отработок, а так, потому что кому-то из начальства в гавани захотелось, то вводных не следовало, и после отбоя тревоги все, вяло матерясь, шли досыпать.
Во время очередной такой тревоги, которую сыграли где-то около 3-х часов ночи, мы по привычке собрались в столовой. Боцмана между нами не оказалось, но так как на тот момент всех интересовало только одно: «Когда опять поспать», то о составности поста отчитался матрос Такойто, и мы стали ждать отбоя. До сих пор всё было как всегда. Не смеркалось, скоро утро, всё как всегда. Но через некоторое время в столовую вступил пом, и с этого момента стало необычно. То есть мы, конечно же, построились, матрос Такойто о готовности, конечно же, отчитался, но с какого перепугу пом сейчас и здесь? Пом был краток: «Вводная: Пожар в каюте четырёхместной мичманов по левому борту. Горит койка боцмана.» Я никогда не отличался особой сообразительностью. А ещё этот режим «ночное энергосбережение»... Мой мозг не хотел сложить два и два, и впал в ещё больший ступор. Но ноги уже делали своё – я бежал раскатывать шланг, подключать, присоединять, тушить; это была моя обязанность в таком случае. И хотя я кожей чувствовал доселе невиданный интерес окружающих (особенно пома) к моим действиям, в душе всё же слабо лелеялась иллюзорная надежда, что насос, может быть, не включен, и всё, как всегда, обойдётся иммитацией. В общем, я недогонял от слова «совсем». Моя надежда, конечно, не оправдалась: когда я открыл кран в начале шланга, шланг надулся очень серьёзным давлением. (Позже я узнал, что ответственному за включение насоса было экстренно доложено о нестандартности ситуации, и он отнёсся к информации ответственно.) Тогда надежда переместилась на тот кран, который в конце шланга. Я стоял перед (нижней) койкой боцмана в полной готовности, ноги на ширине четырёх плеч (чтоб не сбило от напора), шланг надут, кран закрыт, направлен на койку, где лежало тело. Блаженно-совершенную безмятежность на лице нарушали только усы, крупно подрагивавшие в такт низкотональному музыкально-заливистому смачному храпу. Меня останавливали две мысли: «Струя может пробить слой жира и мяса, и отбить внутренности, а если в голову, то совсем отсинит голову» и «Кому потом убирать воду?» Сияющий от предвкушения пом подошёл и упёр меня в смысле «Чо тормозишь? Вводная ясна!». Я слабо пытался прикрыться в смысле «Может, уже потушил?». Пом не стал настаивать и открыл кран сам в моих руках.
Я устоял, меня не сбило. Но сказать, что у меня был полный контроль над струёй, нельзя. Пройдясь по телу, струя вскользь задела голову, не хило приведя её в движение и смыв безмятежность с лица, задержалась на подушке, описала дугу и вернулась на тело, почти заставив его резонировать. В этот момент я закрыл кран, догадываясь, что эффект достигнут и жажда утолена. На этот раз я догадался правильно: акула укусила русалку, и тело мгновенно оказалось стоячим. Особенно стоячими стали усы – от слова «дыбом». А ещё были впечатляющими глаза – они стали очень большими и вращались сначала вокруг своей оси, но по мере того как во взгляде к ужасу стала примешиваться осмысленность – на ожидающего меня, медленно к триумфирующему пому, и дальше через собравшийся на спектакль народ опять через меня к пому. Докладывать об успешной ликвидации пожара я забыл – зачем портить такой исторический момент... Глаза медленно переставали вращаться, и в них обоазначилось определённое понимание ситуации. Мхатовская пауза... Но громовой развязки не последовало. Через не более чем пару секунд на посвежевшее лицо боцмана легла некая смесь из «а мне пофиг» и «а вот фигвам», и он полез на верхнюю койку под торжествующий монолог пома о боевой готовности и её завсегдашнем враге – разгильдяйстве личного состава.
Закончилось всё как всегда: сыграли отбой тревоги, воду пришлось убирать угадайте кому, и все пошли спать. Преамбула, о которой мы на момент тревоги не могли знать, была такая, как Вы уже примерно догадались: Боцман вернулся с очередной гражданской ходки на стенку около 2-х часов, в этот раз ещё сильнее чем обычно уставший. Около 3-х сыграли тревогу. Пом пошёл проверять, все ли поднялись. Но даже его рьяная ретивость о боевой готовности оказалась бессильна перед усталостью боцмана: он-таки не пришёл в сознание. Пом был разочарован так сильно, что... дальше Вы знаете.
Больше всех безвинно пострадавшим оказался товарищ боцмана по каюте, тоже мичман, который до 2-х ночи стоял дежурным по кораблю, и хотел, сменившись, поспать до утра, но помешала тревога. После тревоги он хотел поспать ещё сильнее хотя бы оставшиеся полтора часа, но, пришедши с тревоги, нашёл свою койку занятой телом боцмана. И, конечно же, он не смог (или не рискнул?) его разбудить, а тем более скинуть. Освободившаяся койка тоже не входила в рассмотрение, потому как мокрая. Последний вариант – кают-компания – оказалась плохо пригодной для досыпа. После всеобщего подъёма неспамший товарищ долго читал боцману монолог в смысле «Ты виноват, что я ваще не спал». Тот отреагировал в стиле своей стрессоустойчивости: «Если кто-то виноват, и нет крайнего, то его надо назначить. Меня крайним никто никогда не назначал и не назначит.» Сказано это было ровно, без выражения, как обычно... По отношению к своему товарищу боцман был однозначно неправ. Но на месте его товарища я тоже не знал бы, что делать.
Ко мне боцман претензий не имел, понимая ситуацию, а только спросил меня, получилось ли у пома вытащить его на тревогу. На что я должен был справедливо признать, что в конечном итоге, конечно же, нет.
P.S. Летом 89-го советское правительство решило, что такая большая армия (флот) нам не нужны. Поэтому всем студентам дневых отделений высших учебных заведений, прервавших учёбу для исполнения боевого долга, разрешили по домам. Я был безумно рад покинуть это царство долбоклюизма на полтора года раньше чем «положено», и сразу после перехода в Севастополь в сентябре поехал домой в казахстанскую степь.
В жертву литературности стиля рассказа были принесены только мелкие детали; сами же события повествования абсолютно реально имели место и были правдиво освещены.
Еще одна история, где немного про медвытрезвитель, или как его называли в народе - «мойку».
Идти в ночи - еще какая лажа
Не пой, и не кричи
Не улыбайся даже
Иди - молчи.
(Алексей 18)
Ночной Stand Up.
Таких говенных дней как тот, может с десяток за всю жизнь наберется, и то – не дай Бог. Любовная история, мать ее. Спасибо Игорю, моему недавнему товарищу, я молчал, и он вопросы не задавал, чувствовал, что я страдаю, и бухал со мною молча. День заканчивался, я закрыл свою контору, и мы вышли в поздний, весенний вечер.
-Пойдем ко мне, - предложил Игорь, я согласился, и прихватив еще пару бутылок, мы на такси поехали к нему. Это было совсем не много за городом, и не совсем «к нему». Он, к тому времени, совсем недавно «откинувшись» за что-то такое, за которое без отягчающих обстоятельств и с орденом за спасение командира в какой-то африканской войне, отсидел пятерку, на тот момент проживал у приютившей его дамы.
Его приветливая подруга подала закуски, чуть пригубила с нами, и ушла к телевизору. Мы почти молча поднимали рюмку за рюмкой - казалось водка не вставляла даже моего товарища, а у меня только голова потяжелела. Было уже за полночь, когда я попрощался, и двинул в сторону дома. Неспешной ходьбы было минут двадцать, и я никуда и не спешил.
Привыкнув к темноте, я шел по широкой, правой обочине пригородной трассы, иногда прижимаясь к самому ее краю, если меня догоняли редкие автомобили. Разглядывать во мгле, было абсолютно нечего, и чтобы себя немного развлечь, я начал пробовать идти с закрытыми глазами, когда ни спереди ни сзади не было видно фар. Иногда меня покачивало, как может покачивать самого трезвого на свете человека, идущего с закрытыми глазами по неровной обочине, тогда я на мгновение открывал глаза, и восстанавливал ориентацию.
Меня качнуло, я в очередной раз открыл глаза - фары сзади, издалека, едва осветили дорогу передо мной. Я сместился чуть правее, и выровнял шаг. Машина медленно меня догнала, скинула обороты, и поравнявшись, остановилась.
Ударив по глазам, зажглась боковая фара-искатель, осветив меня и саму машину. Это был милицейский УАЗик ППС. Одновременно распахнулись обе боковые двери, и на меня из под фуражек в упор уставились несколько пар глаз.
- До мойки довезете? – Спросил я равнодушно.
Через мгновение УАЗик вздрогнул, и зашатался от дружного хохота, потом хлопнули двери, и просигналив на прощание, они поехали дальше.
Потом я дошел до очередной автобусной остановки с киоском. Там на лавочке сидели двое молодых чуваков. Я разбудил продавца, взял пиво, угостил их, и что-то рассказывал долго, от чего они ползали по лавкам и держались за животы. Когда я ушел, они еще очухивались, а из того что я им говорил, не помню ни слова.
Идти в ночи - еще какая лажа
Не пой, и не кричи
Не улыбайся даже
Иди - молчи.
(Алексей 18)
Ночной Stand Up.
Таких говенных дней как тот, может с десяток за всю жизнь наберется, и то – не дай Бог. Любовная история, мать ее. Спасибо Игорю, моему недавнему товарищу, я молчал, и он вопросы не задавал, чувствовал, что я страдаю, и бухал со мною молча. День заканчивался, я закрыл свою контору, и мы вышли в поздний, весенний вечер.
-Пойдем ко мне, - предложил Игорь, я согласился, и прихватив еще пару бутылок, мы на такси поехали к нему. Это было совсем не много за городом, и не совсем «к нему». Он, к тому времени, совсем недавно «откинувшись» за что-то такое, за которое без отягчающих обстоятельств и с орденом за спасение командира в какой-то африканской войне, отсидел пятерку, на тот момент проживал у приютившей его дамы.
Его приветливая подруга подала закуски, чуть пригубила с нами, и ушла к телевизору. Мы почти молча поднимали рюмку за рюмкой - казалось водка не вставляла даже моего товарища, а у меня только голова потяжелела. Было уже за полночь, когда я попрощался, и двинул в сторону дома. Неспешной ходьбы было минут двадцать, и я никуда и не спешил.
Привыкнув к темноте, я шел по широкой, правой обочине пригородной трассы, иногда прижимаясь к самому ее краю, если меня догоняли редкие автомобили. Разглядывать во мгле, было абсолютно нечего, и чтобы себя немного развлечь, я начал пробовать идти с закрытыми глазами, когда ни спереди ни сзади не было видно фар. Иногда меня покачивало, как может покачивать самого трезвого на свете человека, идущего с закрытыми глазами по неровной обочине, тогда я на мгновение открывал глаза, и восстанавливал ориентацию.
Меня качнуло, я в очередной раз открыл глаза - фары сзади, издалека, едва осветили дорогу передо мной. Я сместился чуть правее, и выровнял шаг. Машина медленно меня догнала, скинула обороты, и поравнявшись, остановилась.
Ударив по глазам, зажглась боковая фара-искатель, осветив меня и саму машину. Это был милицейский УАЗик ППС. Одновременно распахнулись обе боковые двери, и на меня из под фуражек в упор уставились несколько пар глаз.
- До мойки довезете? – Спросил я равнодушно.
Через мгновение УАЗик вздрогнул, и зашатался от дружного хохота, потом хлопнули двери, и просигналив на прощание, они поехали дальше.
Потом я дошел до очередной автобусной остановки с киоском. Там на лавочке сидели двое молодых чуваков. Я разбудил продавца, взял пиво, угостил их, и что-то рассказывал долго, от чего они ползали по лавкам и держались за животы. Когда я ушел, они еще очухивались, а из того что я им говорил, не помню ни слова.
Никогда нам, мужчинам, не понять самок.
Именно самок.
Подруга давнишняя, живёт и работает не пойми где...
Сложилось так, что ей ночевать негде, а я в холостяцкой квартире аккурат выходной. И надо же! Ещё и на звонок неизвестный ответил.
Бла-бла-бла..
- Ладно, но только на одну ночь.
Кошка отреагировала не сразу. Проверяла владения из под стола и шкафов...
А вот когда подруга уложилась, и я под винишко от посиделок начал развлекать свои мозги на простеньком 3D проект по работе, на кухне. Кошка вдруг стала шипеть, при моих походах в комнату за документацией и прежними расчётами. Ну не хранить же мне бумажки на кухне. Я не так часто беру работу на дом. Проекты копеечные.
Но вот кошка..
С каждым моим появлением из комнаты - обнюхивала меня и шипела. Типа не нравится ей, чем и кем от меня пахнет.
А я винишко-то на кухне - при ней попиваю. Не пойму? Толи у неё и правда инстинкт самочки - при мне пей, без меня обнюхаю - и если...
то ли я надумал себе.
И ведь не спросишь! И у кошки и у прочих ревнивых дурочек!
Но поверьте, мужчину, который занят идеей, делом или он просто что-то обдумывает.. Очень легко отличить от самца, думающего о самке.
Всё просто: в глазах нет интереса к еде, питью и даже к Вам, Дамочка!
И когда Вы так орёте или шипите, как моя кошка, будьте внимательны и вежливы! Мужчина - занят! Идеей!
Не женщинами... Ради Вас! (Не факт, но вдруг. Шипение не возит на курорт, а вот в Тверь, к маме - бывает!)
Всем добра.
Именно самок.
Подруга давнишняя, живёт и работает не пойми где...
Сложилось так, что ей ночевать негде, а я в холостяцкой квартире аккурат выходной. И надо же! Ещё и на звонок неизвестный ответил.
Бла-бла-бла..
- Ладно, но только на одну ночь.
Кошка отреагировала не сразу. Проверяла владения из под стола и шкафов...
А вот когда подруга уложилась, и я под винишко от посиделок начал развлекать свои мозги на простеньком 3D проект по работе, на кухне. Кошка вдруг стала шипеть, при моих походах в комнату за документацией и прежними расчётами. Ну не хранить же мне бумажки на кухне. Я не так часто беру работу на дом. Проекты копеечные.
Но вот кошка..
С каждым моим появлением из комнаты - обнюхивала меня и шипела. Типа не нравится ей, чем и кем от меня пахнет.
А я винишко-то на кухне - при ней попиваю. Не пойму? Толи у неё и правда инстинкт самочки - при мне пей, без меня обнюхаю - и если...
то ли я надумал себе.
И ведь не спросишь! И у кошки и у прочих ревнивых дурочек!
Но поверьте, мужчину, который занят идеей, делом или он просто что-то обдумывает.. Очень легко отличить от самца, думающего о самке.
Всё просто: в глазах нет интереса к еде, питью и даже к Вам, Дамочка!
И когда Вы так орёте или шипите, как моя кошка, будьте внимательны и вежливы! Мужчина - занят! Идеей!
Не женщинами... Ради Вас! (Не факт, но вдруг. Шипение не возит на курорт, а вот в Тверь, к маме - бывает!)
Всем добра.
Лучшая история за 11.10:
Так вышло, что у меня два папы.
Мой родной отец погиб в Чечне в 96 году. Он накрыл собой гранату, спасая двух своих товарищей. Одним из них был папин лучший друг - Олег. Мне было четыре года, когда папа погиб, но я хорошо его помню. Мать очень быстро вышла замуж снова, даже года не прошло. Вскоре она родила двойняшек - моих брата и сестру, и с тех пор я стала лишней в их семье. Мать занималась только малышами, а отчим изо всех сил игнорировал меня. Мы могли не разговаривать по несколько дней, хотя жили под одной крышей. Мать говорила, что я слишком похожа на папу, и от этого на неё будто покойник смотрит.
Практически всю мою жизнь Олег был рядом. Сначала он приезжал по выходным, а потом купил квартиру по соседству, и мы стали видеться читать дальше →
Мой родной отец погиб в Чечне в 96 году. Он накрыл собой гранату, спасая двух своих товарищей. Одним из них был папин лучший друг - Олег. Мне было четыре года, когда папа погиб, но я хорошо его помню. Мать очень быстро вышла замуж снова, даже года не прошло. Вскоре она родила двойняшек - моих брата и сестру, и с тех пор я стала лишней в их семье. Мать занималась только малышами, а отчим изо всех сил игнорировал меня. Мы могли не разговаривать по несколько дней, хотя жили под одной крышей. Мать говорила, что я слишком похожа на папу, и от этого на неё будто покойник смотрит.
Практически всю мою жизнь Олег был рядом. Сначала он приезжал по выходным, а потом купил квартиру по соседству, и мы стали видеться читать дальше →