История №1269303

ВОЕННЫЕ СБОРЫ ИЛИ ПРИКЛЮЧЕНИЯ СТУДЕНТОВ. ЧАСТЬ 5.1

Продолжение рассказа о службе студентов Московского Института Стали и Сплавов (МИСиС) на военных сборах в танковой дивизии в феврале — апреле 1978 года в городе Калинине. Эпизоды.

КАРАУЛ И ДИМА Б.

Как я уже говорил, военные сборы проходили зимой, и мы несли все «тяготы и лишения» воинской службы. И одной из «тягот» на военных сборах была караульная служба и дежурства, например, в столовой. В одну из ночей я попал в караул на склад ГСМ (горюче смазочные материалы) разводящим и был этому несказанно рад, так как мне совсем не хотелось мыть противный, грязный, скользкий от пролитого киселя пол в столовой и такие же столы. А караул – совсем другое дело: вдалеке от начальства, воздух, природа, пусть и за колючей проволокой!

Итак, зима, снег, ночь, скудное освещение, подземный склад ГСМ, караулка, квадратная территория, две вышки по углам. На часового зимой одето много всего: ватные штаны, шинель, валенки, огромный тулуп с огромным воротником, а сверху еще и автомат, ремень которого ослаблен до отказа. И вот такие два неповоротливых колобка ходят полукругом по периметру, один слева от своей вышки до караулки, другой справа.

Расскажу про Диму, который ходил справа.

В назначенный час приезжает караульная машина и из нее выпрыгивают две здоровенные собаки и с ними их хозяин-кинолог. Как оказалось, наши отцы-командиры решили этих собак привязать с внешней части периметра со стороны караульных вышек, а проход туда идет только изнутри.

И вот мы идем к правой вышке. Впереди кинолог с собаками за ним я — разводящий, а за мной лейтенант — начальник караула. Тут кинолог мне и говорит: «Послушай, иди-ка ты впереди, а то твой боец еще пристрелит меня ненароком».

Ладно, пошел я впереди. Димка меня увидел и как заорет: «Стой, кто идет?» Я даже испугался… Нет, он поступил правильно, по уставу. Но тут ночь, белый снег, тишина. Чего спрашивается орать-то. Опять действуя по уставу, он подозвал меня к себе. Все остальные остановились неподалеку. Я подошел и говорю Димке, что так мол и так, приказано привязать собак за забором, и чтобы он пропустил кинолога с собаками.

Димка мне: «Да пусть привязывают кого хотят, куда хотят…». Развернулся и побрел к вышке. И тут кинолог спустил собак. Я-то их видел, так как уже шел назад, но их не видел Дима. От страха я прижался к колючей проволоке, и эти волкодавы пронеслись мимо меня. И тут Дима обернулся, и я увидел его ошалелые глаза. Дальше произошло какое-то смещение во времени. Только что он стоял недалеко от меня, как вдруг он уже стоит на вышке, свесив голову вниз, и смотрит, как эти два волкодава лают и прыгают на нижние ступеньки вышки.

Хорошо, что солдат-кинолог уж очень быстро укатил восвояси, а то я не знаю, чтобы мы ему за это сделали.

КАРАУЛ И ВАСЯ С.

Караул на артиллерийских складах. Я — разводящий.

Заступили мы в 19-00, а часам к 21 вдруг на чёрной «Волге» с водилой приехал начальник военной кафедры института полковник Чередников. Начкар (начальник караула) отсутствовал по уважительной причине (сидел в одном месте — съел что-то не то). Я доложил обстановку.

«Пойдем, проверим караулы», — сказал полковник. Я ему: «Товарищ полковник, через пять минут поведу смену, пойдёмте вместе». Я это не просто так сказал: стоял мороз градусов 25, ребята будут ожидать смены лишний час — удовольствие ниже среднего. А посиди полковник в караулке минут пять, ничего бы с ним не случилось. В общем, нормальные рассуждения нормального шпака.

Полковник посмотрел на меня с брезгливым изумлением типа «эта чой-то стул заговорил?» И, как писал товарищ Маяковский «не повернув головы кочан и чувств никаких не изведав», полковник Чередников один прошествовал на территорию поста. Видимо, он нисколько не сомневался, что я на полусогнутых ногах брошусь его догонять. А я посмотрел только, куда он повернёт: налево или направо. Налево стоял узбек Нойчик С, и там могли быть проблемы. Но полковник повернул направо, в нежные объятия Васи С, «отличника боевой и политической», знатока уставов. А минут через семь тронулись и мы со сменой.

Честно говоря, пожалел я полковника, сразу к Васе повернул. Всё как я и ожидал: лежит наш начальник на снегу, а в четырех шагах стоит Вася с наведенным на начальника автоматом.

Далее между нами следует обычный диалог:

– Стой, кто идёт?
– Разводящий со сменой!
– Разводящий ко мне, остальные на месте! Осветить лицо! Товарищ сержант, при попытке проникнуть на территорию поста задержан неизвестный!

Поворачиваюсь к уже поднявшемуся полковнику:
– Что же вы, товарищ полковник, на территорию поста без разводящего?

На этот раз начальник выдал несколько слов, но привести их здесь я не могу. Пока меняли Васю, слышим, как уехала чёрная «Волга».

Василий комплексовал страшно: «Со сборов выгонят, диплома лишат!»

Через день военные сборы посетил полковник Чередников (ни до, ни после на построение старше майора никто не приходил), скомандовал Васе выйти из строя и, потрясая кулаком, произнёс короткую, эмоциональную, но весьма деловую речь:

«Вчера этот (нецензурно) заставил меня лечь в снег и продержал в сугробе чуть ли не час!» — Полковник встал по стойке «смирно», — «За образцовое несение службы в карауле объявляю курсанту С. благодарность с занесением в личное дело!»