Поиск по автору:

В Мерс въехал запорожец. Из мерса вылезаю парни, из запорожца мужичек.
- Ты что ж делаешь?
- Не обежайтесь ребята...
Мужик подходит к запору, открывает багажник и достает 20 000 баксов и
отдает ребятам.
- А ты чем мужик занимаешься?
- Я кроликов развожу.
Мужик садится в запор и уезжает.
Ребята за ним... потехоньку двинулись...
Выехали в поле. Дорога пыльная, ребята отстали...
Смотрят невдалеке какой-то мужик траву косит. Решили ребята у него
спросить.
- Слушай, ты не видел, мужик на запоре не проезжал?
- А чем он занимается?
- Кроликов разводит...
- А так это Петрович, вон, видете дом в далике, на краю деревни...
Ребята дальше поехали.
Мужик достает сотовый и звонит.
-Петрович, к тебе кролики едут...

История, произошедшая со мной в 89 году на границе Афганистана, где ваш
покорный слуга служил радиотелеграфистом в батальоне ПВО, а именно в РТВ
- радиотехнические войска, те, что радарят воздушное пространство,
охраняют небо нашей родины.
Служба в части на самой границе. Сижу я, дух, на дежурстве, значит, с
одним дедом. А радиоприемник у нас был по тем временам крутой - Р155,
полупроводниковый, не какой ни будь ламповый. И тут, о-па, задымился он.
Дым столбом. Мы его, конечно, вырубили сразу. Собралась вся смена,
кивают головой, мол, все пиздец приемнику. Был у нас и запасной,
ламповый. Значит, поставили его, сидим, печалимся. А потому печалимся,
это то же самое что с мерса на запор пересесть. Вообщем, грустно. И вот
решил я этот преемник починить.
Аппаратура в армии вся блочная, т. е. состоит из блоков - типа, если
блок сгорит, вытаскиваешь его, вставляешь новый и все, капец, типа
должно работать. Но в моем случае, ни каких запасных блоков не было, тем
более с полупроводниками это правило обычно не работает. В общем, нашел
я блок который дымился, развинтил его и визуально и по схеме определил,
что сгорело ДВА диода и ДВА сопротивления. Я нахожу в ЗИПе диоды, меняю
их, а с сопротивлениями - проблема. Естественно такую простую вещь ни
кто в ЗИП не положит, а где найду сопротивления когда вокруг на 150 км.
одна пустыня.
Стояли около части старые списанные радиорелейные станции в барханах,
занесенные песком, как в известном фильме. Пошел я, значит, туда,
откопал пару сопротивлений. В размер не нашел, взял побольше. Дальше
самое интересное. Я учился в Техническом Вузе и знаю простую хитрость,
если взять сопротивление и аккуратно обтачивать его надфилем, то
значение сопротивления падает - таким образом, я и решил «сделать»
нужные мне детали.
Прихожу на КП, зажимаю сопротивление в амбарные тески (других не было) и
начинаю самым мелким напильником сантиметров так 40 (надфиля тоже не
было) обтачивать радиодеталь. Народ уже знал, что я начал заниматься
ремонтом, но относился к этому скептически, а тут еще блин такая
картина. Ну, в общем, ходят пальцами у виска крутят, мол, у парня гуси
улетели.
Наконец, настал день запуска поломанного радиоприемника. Собралось
половина состава. Хотели, наверное, посмотреть на выражение моего лица,
когда приемник загорится снова. Я включаю приемник в сеть, он работает…
Через неделю меня перевели в батальон на должность радиомеханика.

История, произошедшая со мной в 89 году на границе Афганистана, где ваш
покорный слуга служил радиотелеграфистом в батальоне ПВО, а именно в РТВ
– радиотехнические войска, те, что радарят воздушное пространство,
охраняют небо нашей родины.
Служба в части на самой границе. Сижу я, дух, на дежурстве, значит, с
одним дедом. А радиоприемник у нас был по тем временам крутой – Р155,
полупроводниковый, не какой ни будь ламповый. И тут, о-па, задымился он.
Дым столбом. Мы его, конечно, вырубили сразу. Собралась вся смена,
кивают головой, мол, все пиздец приемнику. Был у нас и запасной,
ламповый. Значит, поставили его, сидим, печалимся. А потому печалимся,
это то же самое что с мерса на запор пересесть. Вообщем, грустно. И вот
решил я этот преемник починить.
Аппаратура в армии вся блочная, т. е. состоит из блоков – типа, если
блок сгорит, вытаскиваешь его, вставляешь новый и все, капец, типа
должно работать. Но в моем случае, ни каких запасных блоков не было, тем
более с полупроводниками это правило обычно не работает. В общем, нашел
я блок который дымился, развинтил его и визуально и по схеме определил,
что сгорело ДВА диода и ДВА сопротивления. Я нахожу в ЗИПе диоды, меняю
их, а с сопротивлениями – проблема. Естественно такую простую вещь ни
кто в ЗИП не положит, а где найду сопротивления когда вокруг на 150 км.
одна пустыня.
Стояли около части старые списанные радиорелейные станции в барханах,
занесенные песком, как в известном фильме. Пошел я, значит, туда,
откопал пару сопротивлений. В размер не нашел, взял побольше. Дальше
самое интересное. Я учился в Техническом Вузе и знаю простую хитрость,
если взять сопротивление и аккуратно обтачивать его надфилем, то
значение сопротивления падает – таким образом, я и решил «сделать»
нужные мне детали.
Прихожу на КП, зажимаю сопротивление в амбарные тески (других не было) и
начинаю самым мелким напильником сантиметров так 40 (надфиля тоже не
было) обтачивать радиодеталь. Народ уже знал, что я начал заниматься
ремонтом, но относился к этому скептически, а тут еще блин такая
картина. Ну, в общем, ходят пальцами у виска крутят, мол, у парня гуси
улетели.
Наконец, настал день запуска поломанного радиоприемника. Собралось
половина состава. Хотели, наверное, посмотреть на выражение моего лица,
когда приемник загорится снова. Я включаю приемник в сеть, он работает…
Через неделю меня перевели в батальон на должность радиомеханика.

Пригласил парень девушку на первое свидание.
Идут, гуляют.
Вдруг, парень сильно срать захотел. Че делать?
Говорит - Пошли ко мне.
Она - Ты что! первый раз гуляем и сразу к тебе? пойдем лучше ко мне...
Приходят к ней домой. Как только заходят, она сразу в туалет шмык и
закрылась.
Парень уже терпеть не может и вдруг замечает что в зале сидит большой
пес. Думает: не могу уже, насру и на собаку свалю...
Вобщем сделал дело, тут и подружка вышла...
Она - Пойдем в зал, что стоишь?
Он - Да там собака сидит...
Она - Да ты не бойся, она плюшевая...

Продолжение моей службы в армии – начало в лучшей дополнительной истории
от 7 ноября.
Значит, в 89 году перевели меня в батальон в г. Керки, что на берегу
реки Амударьи, в Туркмении. Из радистов в радиомеханики – из грязи в
князи. А в князи потому как во всей дивизии в радиотехнике никто не
шарил кроме одного офицера – нашего начальника роты Виговского, дай бог
ему здоровья, и четырех радиомехаников нашего батальона, в число коих
входил и я. Дошло до того, что жили мы все четверо на позиции (остальной
состав весь ходил по сменам 6 часов на позиции, 6 часов в части), в
часть нас спускались только в наряды, а еду привозили нам на служебной
машине прямо на позицию. Кайф. Настало лето. Виговский ухал в отпуск со
своей жинкой на Черное море, а в место его начальником роты назначили
одного узбека, хитрого и алчного, в общем, обычный узбек. И решил он,
чтоб жизнь нам медом не казалась, сделать нашу работу посменной, как у
всех. Но все беды от лукавого, и так ясно, что Брат решил опустить нас
по полной программе. Двоих отправил в часть, а меня и Семена оставил на
дежурстве. От наших намеков что, мол, техника сложная, ломается и все
такое, отмахивался и делал вид, что не слышит.
Через два часа после отъезда наших товарищей, я и Сема спускаемся в
радиорелейный зал и ломаем к ебеней матери все станции в батальоне, в
том числе и запасные. Предчувствуя ход событий, и учитывая IQ нашего
Брата, у меня в голове созревает супериздевательство. Мы вытащили блок
из основной станции и отвинтили первый попавшийся контакт (обычных
проводов в армейских станциях нет, их роль выполняют контакты типа
полого проводящего провода, поэтому они работают даже тогда, когда на
них льется с потолка поток воды, свидетелем чего мне приходилось
бывать). И простыми спичками закоптили его.
Через пять минут, в виду выхода из нормальной работы первой линии
обороны нашей страны, весь батальон был поднят на уши распоряжением из
Москвы, объявлена тревога номер 1. Весь офицерский состав в связи с
ситуацией Ч, был вызван на позицию, а комбат вставил таких пиздюлей
нашему узбеку, что мало не покажется. После чего наш Брат примчался в
зал и стал выяснять, в чем дело. После предъявления ему вещественного
доказательства, а именно, очень важной «сгоревшей напрочь» детали, по
его глазам мы поняли, что наш Брат догадался, что вся его карьера
зависит от нас и нашего желания работать. И тут не поверите, он
заплакал. Через пять минут отношения были выяснены, через десять станции
починились, через час наши друзья вернулись на позицию, а через день я и
Семен получили благодарность от комбата.
Хорошо быть королем…

Расказываю историю, которую наблюдал сам.
Армия, учебка, 1988, смотр, зимняя форма одежды.
Сержант делает предворительный осмотр солдат, подходит к рядовому
Сапарлыеву и замечает, что у него на шапке нет какарды.
- Соладат, где какарда?
Сапарлыев подымает руки, и медлено снимает шапку не меняя ее
пронстранственного положения. Кокакрда оказывается у него перед глазами
- надел шапку наоборот.
Сапарлыев - Вот она!(возмущенно)- и медленно, тем же макаром, надевает
шапку на голову.
Сержант, не моргнув глазом - Соладат, где какарда?
Сапарлыев ни чего не понимая проделывает тоже самое...
- Вот она, э-э-э, че невидь-шь?
... Все легли...

Когда моей дочуре было около ДВУХ лет и оно только начала разговаривать
сели мы с супругой ужинать, ее посадали за стульчик, поставили тарелку а
вилку дать забыли...
Ну и сели сами, кушаем.
Через несколько минут возмущенный голос дочуры:
- Я что руками должна есть?!..

-Милочка, и где ты сейчас работаешь?
-В ресторане "Ханой"...
-Кем, кем?

Сижу с дочкой (семь лет) в кинотеатре - Властелин колец: Две башни.
На экране толпа орков идет громить Хельмову падь. Полчаса все герои
только и говорят про ДЕСЯТЬ тысяч орков. Орки стройными рядами подходят
к крепости. Старый дед не выдерживает и стреляет в толпу орков – один
эффектно падает, символизируя отмашку к бойне. В этот момент, доча
поворачивается ко мне и говорит – Папа, их теперь ТЫСЯЧА ДЕВЯТЬ!