Ferr
Умирая, старый кляузник собрал вокруг себя всю семью и стал просить
прощения.
- Жена моя... - начал он слабым от болезни голосом.- Помнишь, как тебя,
простую по рождению, взяла на обучение лучшая ковровая мастерица и после
ее смерти ты стала первой ткачихой в городе, равняясь богатством со
знатными женами?
- Помню, муж мой!
- А помнишь, как тебя разоблачили, что ты не платишь в казну десятину, и
тебя били палками и гнали голышом через весь город?
- Помню...- грустно вздохнула жена.
- Так это я на тебя кляузу начертал. Прости меня перед смертью!
Простила она его, и пришла очередь сына.
- Помнишь, сын мой, как калиф заметил твою ловкость в уличной драке и
взял в личную стражу?
- Помню, отец!
- А помнишь, как тебя поймали сонным в карауле, и целый день возили по
городу, заставляя нырять в чан с дерьмом?
- Помню...
- Так это я на тебя накляузничал. Прости меня перед смертью!
Пришла очередь дочери.
- Помнишь,- спросил ее старый негодяй,- как тебя взял в жены самый
богатый и красивый купец в городе, а потом за измену посадил во дворе на
цепь вместо собаки?
- Как же не помнить такое? - блеснула слезой дочь.
- Так это я ему поведал. Прости меня перед смертью.
Получил он прощение и молвил:
- А теперь исполните мою последнюю волю! Как умру я, разденьте меня
догола, обмажьте смолой, вываляйте в перьях и подвесьте за ноги к
потолочной балке! Пусть это будет наказанием за мои грехи!
И умер... Хоть и странная просьба была высказана им на смертном одре, но
воля умирающего - закон. Так и сделали. А когда сын вязал под потолком
последний узел, в дверь яростно заколотили рукоятями сабель.
- Кто там? - дрогнувшим голосом спросила дочь.
- Стража калифа! На вас тут кляуза, что вы над покойником
издеваетесь....