В феврале 1984 года американец Брюс МакКэндлесс вышел в открытый космос из корабля "Челленджер". И с помощью ранца на жидком азоте он сумел улететь в открытый космос на расстояние 97 метров от корабля.
Брюс Маккэндлесс стал первым человеком, работавшим в открытом космическом пространстве без какой-либо механической связи с кораблём (без страховочного фала) в свободном полёте. Этот момент запечатлён на фото. Если бы ранец вышел из строя, у него не было бы ни единого технического способа вернуться обратно на корабль.
Однажды, после 12 лет совместной жизни, моя жена пожелала, чтобы я пригласил другую женщину на ужин и в кино.
Она сказала мне: «Я люблю тебя, но знаю, что и другая женщина любит тебя, и хотела бы с тобой провести время».
Другая женщина, которой моя жена просила уделить внимание, была моей мамой. Она была вдовой уже на протяжении 19 лет. Но так как моя работа и трое детей требовали от меня всех моих сил, я мог посещать ее только изредка.
В тот вечер я позвонил ей, чтобы пригласить ее на ужин и в кино.
– Что случилось? Ты в порядке? — сразу спросила она.
Моя мама — из того разряда женщин, которые сразу настраиваются на плохие новости, если телефон звонит поздно.
– Я подумал, что тебе приятно будет провести со мной время: — ответил я.
Она задумалась на секунду, затем сказала: ‘'Я очень хочу этого'’.
В пятницу после работы я ехал за ней и слегка нервничал. Когда моя машина притормозила возле ее дома, я увидел ее стоящей в дверях и заметил, что она, похоже, тоже немного волновалась.
Она стояла в дверях дома, накинув пальто на плечи. Ее волосы были закручены в локоны, и она была в платье, которое она купила на празднование последней годовщины своей свадьбы.
– Я сказала своим друзьям, что мой сын сегодня проведет со мной вечер в ресторане, и они остались под глубоким впечатлением, — сказала она, садясь в машину.
Мы поехали в ресторан. Хотя не роскошный, но очень красивый и уютный. Моя мама взяла меня под руку и шла так, словно она была первой леди.
Когда мы сели за столик, мне пришлось самому читать ей меню. Глаза матери теперь могли различать только крупный шрифт.
Дочитав до середины, я поднял глаза и увидел, что мама моя сидела, глядя на меня, и ностальгическая улыбка играла на ее губах.
– Раньше, когда ты был маленький, все меню читала я, – сказала она.
– Значит, настало время, когда нужно платить услугой за услугу, – ответил я.
За ужином у нас получился очень хороший разговор. Вроде бы ничего особенного. Мы просто делились последними событиями в нашей жизни. Но мы так увлеклись, что опоздали в кино.
Когда я привез ее домой, она сказала: «Я еще раз поеду с тобой в ресторан. Только на этот раз я приглашаю тебя».
Я согласился.
– Как прошел ваш вечер? – спросила меня жена, когда я вернулся домой.
– Очень хорошо. Намного лучше, чем я его себе представлял, – ответил я.
Несколько дней спустя моя мама умерла от обширного инфаркта…
Это произошло так внезапно, что у меня не было никакого шанса что-то для нее сделать.
А еще несколько дней спустя я получил конверт с квитанцией об оплате из того ресторана, в котором мы с мамой ужинали.
К квитанции прилагалась записка:
«Я оплатила счет за наш второй ужин заранее. Правда, я не уверена, что смогу поужинать с тобой. Но, тем не менее, я заплатила за двух человек. За тебя и за твою жену. Вряд ли я когда-нибудь смогу объяснить тебе, что для меня значил тот ужин на двоих, на который ты меня пригласил: Мой сын, я люблю тебя».
… Берегите своих родителей! Они единственные, кто искренне радуются вашим успехам и переживают за ваши неудачи. Будьте с ними чаще, чем это возможно, ведь день, когда их не станет, наступит совсем неожиданно…
Заполярный снайпер, наводивший ужас на врага. Удивительная история Марии Матюхиной
«Я в морской пехоте нашей Встретил девушку вчера. Мне сказали: это Маша, Наш товарищ и сестра».
Эти строки из стихотворения «Наша Маша» посвящены снайперу и санинструктору Марии Матюхиной с удивительной судьбой. Это была одна из немногих девушек, служивших в морской пехоте Северного флота. Она метко стреляла, о ее подвигах гремела слава по всему фронту.
В сегодняшнем материале рассказываем, как Матюхиной удавалось совмещать две воинские специальности и за что она была удостоена медали «За отвагу».
Мария родилась 10 марта 1919 года в селе Белитино под Курском в крестьянской семье. Когда началась Великая Отечественная, Мария записалась добровольцем на фронт.
Она была зачислена на курсы медсестер, после прохождения которых оказалась в рядах 12-й бригады морской пехоты Северного флота. Эта часть участвовала в боях за полярным кругом в суровых погодных условиях.
Батальон, где служила Матюхина, занимал позиции в районе малой сопки хребта Мустатунтури, это был самый северный участок фронта. Здесь враг так и не смог пересечь государственную границу СССР.
Советские войска занимали оборону среди скал, подобраться к их укрепленным позициям по открытой местности практически без растительности было затруднительно. Немцы несколько раз атаковали превосходящими силами, но все их удары были отбиты.
Свой вклад в героическую оборону внесла и Матюхина. Во время сражений она находилась на передовой и под немецким огнем перевязывала раненых. Поскольку на этом участке фронт долго оставался статичным, Мария использовала время в перерывах между боями для получения новых навыков.
К началу 1943 года Матюхина освоила снайперскую специальность. Она научилась метко стрелять из винтовки с оптическим прицелом, освоила все тонкости снайперской работы, в бою регулярно меняла позиции, умело маскировалась.
Девушка совмещала свои обязанности по спасению раненых с охотой на противника. Это было непросто, но у Матюхиной получалось. Только с 11 февраля по 8 марта 1943 года она уничтожила семь солдат противника.
За свои заслуги Мария Ивановна Матюхина была награждена медалью «За отвагу». Девушка продолжила храбро сражаться, прошла всю Великую Отечественную.
Алек Болдуин, Николас Кейдж, Кевин Костнер, Дэвид Духовны, Мэл Гибсон, Харрисон Форд, Джон Траволта и Брюс Уиллис отказались сниматься в «Привидении», посчитав сценарий провальным. Много позже Брюс Уиллис признался, что отказ от съёмок в «Привидении» - это крупнейшая ошибка в его жизни.
Да, фильм стал самой кассовой картиной 1990 года, собрав в прокате полмиллиарда долларов. Плюс завоевал 19 кинонаград, а Вупи Голдберг стала первой актрисой в истории, получившей «Оскар», BAFTA и «Золотой глобус» за женскую роль второго плана. Фильм на все времена, ставший символом эпохи. Просто лучшая картина о любви.
Эта фотография советского военнослужащего срочной службы в 1976 году заставила заговорить о себе весь мир. Первой её напечатало на всю полосу британское издание Daily Mail, крайне негативно настроенное в то время против Советского Союза. И сопроводило подписью, заставившей заинтересоваться этим фото едва ли не весь мир.
Сделал снимок известный сегодня фотограф Владимир Вяткин, шестикратный лауреат международного фотоконкурса World Press Photo. И лишь спустя 20 лет сам Владимир Вяткин узнал о трагической судьбе своего героя.
В детстве Владимир Вяткин был увлечён музыкой и живописью и собирался стать профессиональным искусствоведом. Но уже подростком он попал на выставку «Интерпресс-фото – 66». Среди множества представленных фотографий школьнику больше всего понравились портреты, автором которых был Василий Малышев. А Владимир понял самое главное: он хочет всю жизнь заниматься вовсе не искусствоведением и даже не живописью. Он хочет делать такие фотографии, которые заставляли бы людей плакать и смеяться, думать и наслаждаться каждым мгновением жизни.
Правда, после окончания школы он не мог себе позволить учиться, так как финансовое положение семьи было совершенно безрадостным. Вчерашний выпускник устроился на работу фотолаборантом в Агентство печати «Новости». В 1971 году он был призван на срочную службу в ряды Советской армии, где попал во Вторую гвардейскую Таманскую мотострелковую дивизию. Именно там он и повстречал своего героя, чья фотография впоследствии облетит весь мир.
Владимир Кусеров, ровесник Владимира Вяткина, до призыва в Вооруженные силы работал в цирке силовым акробатом, а в армии попал в 5-ю роту 406-го полка Таманской дивизии. Эта рота была особенной, в ней собрали талантливых ребят, сформировав своеобразный ансамбль песни и танца.
Солдаты после боевой подготовки переодевались и отправлялись на репетиции, давали концерты. Владимир Кусеров был не только удивительно красив внешне, он отличался от ровесников какой-то необычайной взрослостью, он казался гораздо старше своих лет, а сослуживцы относились к нему с большим уважением.
Легендарный снимок был сделан совершенно случайно, когда солдаты возвращались с учений. Все были уставшими, Владимир шёл чуть впереди своего сослуживца-фотографа, в какой-то момент он обернутся, и его тезка сделал фотографию. Снимок получился не только красивым, но ещё и очень удачным по техническим параметрам и композиции. После окончания срока службы солдаты разъехались по своим домам, Владимир Вяткин и Владимир Кусеров ничего не знали друг о друге, но у сделанного во время службы в армии снимка была своя, особенная судьба.
«Советский солдат, который не хочет воевать».
Демобилизовавшись в 1973 году, Владимир Вяткин вернулся на работу в АПН, где впоследствии стал специальным корреспондентом. Через три года его коллега Борис Кауфман, который был не только фотокорреспондентом, но ещё и парторгом, должен был везти в Лондон выставку работ советских фотографов. Но фотография Владимира Кусерова, которую Владимир Вяткин назвал «Солдат» не прошла цензуру, так как военнослужащий срочной службы на ней был подстрижен не по уставу.
Борис Кауфман, профессионал высочайшего уровня, смог оценить по достоинству композицию и красоту снимка, а потому всё же взял «Солдата» в Англию на свой страх и риск. И надо же было такому случиться, что именно эта фотография привлекла внимание западных зрителей. Снимок получил широчайший резонанс вместе с демонстрировавшейся на той же выставке фотографией Валерия Генде-Роте. Фото, сделанное Владимиром Вяткиным, занимало всю полосу газеты Daily Mail и сопровождалось подписью: «Мы впервые видим русского солдата, которому не хочется воевать».
Естественно, после возвращения в Москву Бориса Кауфмана, самовольно выставившего снимок, ждал серьёзный разговор с руководством, кажется, даже дошло до выговора. Зато «Комсомольская правда» полностью перепечатала публикацию британских коллег, благодаря чему Владимир Вяткин получи свою первую порцию славы и признания.
Судьба не солдата, но циркового артиста.
После выставки прошло всего пару месяцев, когда в редакцию АПН обратилась женщина, разыскивавшая Владимира Вяткина. К счастью, фотограф в тот день был дежурным, а потому уже через час общался с незнакомкой. Она приехала со снимком Владимира Кусерова 1971 года, тем самым, который напечатали сначала в Daily Mail, а потом – в «Комсомолке».
Убедившись в том, что перед ней сидит фотограф, сделавший снимок, женщина стала просить разыскать самого солдата. Она была уверена, что на фотографии – молодой человек, который летом на море попытался спасти её тонувшую дочь. К сожалению, девушка потеряла сознание, а после, видимо, захлебнулась водой, так как спаситель вынес на берег уже её тело. Он провёл в воде больше 20 минут, в то время как остальные свидетели случившегося наблюдали за происходящим с берега, так как море сильно штормило. На фотографии, она уверена, был именно тот человек, благодаря которому она смогла похоронить дочь.
Владимир Вяткин внимательно выслушал собеседницу и рассказал о том, что с парнем с фотографии не виделся со времён службы в армии, знает только, что он работает в цирке и, скорее всего, находится не в Москве. Он был просто уверен, что женщина ошиблась, но пообещал разыскать героя. К сожалению, его догадки подтвердились. В цирке, куда позвонил фотограф, ему сообщили, что Владимир Кусеров находится на зарубежных гастролях уже более полугода. Вяткин перезвонил женщине и рассказал о том, что солдат со снимка не мог быть на море тем летом.
О судьбе своего сослуживца он узнал почти двадцать лет спустя, когда снимал семью цирковых артистов. Они-то и рассказали ему о трагедии, случившейся с его сослуживцем. Владимир Кусеров после демобилизации работал цирковым акробатом, потом делал номера с медведями, а затем увлёкся воздушной гимнастикой. Номера его были интересными и вдохновенными, он часто выезжал с гастролями за рубеж. И однажды в Чили он сорвался из-под купола цирка на репетиции и разбился насмерть.
Владимир Вяткин впоследствии не раз слышал от многих своих коллег о том, что фотография «Солдат», несомненно, одна из лучших его работ. Впрочем, он не спорит. У этого снимка нет никаких наград, но для самого Владимира Юрьевича он представляет особую ценность. И он мечтает о том, чтобы фотография получила какую-нибудь, пусть даже бронзовую медаль. В память о том человеке, который на ней запечатлён.
Владимир Вяткин фотографирует вот уже более полувека. Его работы отличаются оригинальностью и особым взглядом, поэтому не раз были отмечены на конкурсе World Press Photo, который проводится с 1955 года.
Сократ, великий философ и многодетный папа, как вы помните, обожал выйти на площадь и задать сложный вопрос своим современникам. Один из таких вопросов я попыталась вынести на всеобщее обсуждение в наши дни. Вот, что из этого вышло.
Был обычный осенний вечер. Домочадцы разбрелись по своим комнатам. Я читала Сократа. Один вопрос меня ошеломил. Он спрашивал: «Если будет пожар, и можно спасти лишь кого-то одного, кого спасешь жену или одного ребенка?». Все мужчины ответили: «Ребенка, конечно». Сократ сказал: «А я спасу свою молодую жену. Мы погорюем вместе, и она родит мне еще детей. А если спасу ребенка, то горе будет и мне, и ему. Он своим видом будет всегда напоминать мне о трагедии. А сам ребенок потеряет и братьев-сестер, и мать, а потом обзаведется мачехой, которая не сможет его любить как любила мама». Конечно споры не утихали долго. Мне стало интересно, что ответит мой муж. Спросила, не отрываясь от чтения, он ответил: «Ребенка. Все спасут ребенка. Он беззащитен и… ну, не знаю, буду спасать всех, но если одного, то ребенка». Я ему рассказала про Сократа. Он отложил газету. Весь вечер мы обсуждали этот вопрос. Он оказался нереально сложным.
Утром оба отправились на работу, дети в школу и детсад. День у меня был насыщенный, о Сократе я не вспоминала. Напомнил муж, вечером: «Я думал меня на работе убьют сегодня. В перерыве, за обедом завел разговор о Сократе, задал его вопрос сослуживцам. Ответы были очевидными. Я сказал, что вечером и сам так ответил, но с утра поменял свое мнение, Сократ убедил своими доводами» (для меня это стало откровением). По словам мужа все перестали есть. Начали кричать и доказывать, звонили друзьям и народ подходил из других отделов. Наконец, позвали женщин из бухгалтерии, и те тоже, в один голос, стали говорить: «С ума сошел? Жену поменять можно на другую. Ребенок - твоя кровь!». Спасение пришло в виде начальника. Тот обнаружил отсутствие всех работников на местах в рабочее время, примчался на голоса и разогнал несанкционированный митинг.
Муж вернулся к работе и обнаружил пенсионера, своего сослуживца, на рабочем месте. Тот в диспуте не участвовал, обед пропустил в силу своего трудоголизма, да и туговат был на ухо старикан, не особо на работе с кем общался. «Чего все орали-то? Премию отменили что ли?», - присел передохнуть ветеран. «Да, нет, тут философский диспут возник…», - муж и ему задал вопрос. А старичок был семьянин, кстати: с женой сорок лет вместе, три сына, каждому дом строил своими руками, пять внуков, все любят его в гости ходят. Старик призадумался: «И что, все сказали ребенка выберут, спасая? А я бы бабку свою выбрал! Дети, они - гости в семье, вырастают и разлетаются из гнезда. Да, любят меня, и я их, ходят в гости. Да, только каждый - оторванный ломоть. А с бабкой своей я и умирать буду».
Мудрость этого старика потрясла. Подумалось, может потому у нас столько разводов, что не ценим мы семью правильно. Может быть, главное не наши дети и ради них все? Может быть, все будут счастливы, лишь когда родители ценят друг друга превыше всего?
"Я не буду зачинщиком Третьей мировой". 38 лет назад офицер Петров спас планету
Станислав Петров
Подполковник Станислав Петров считается одним из героев холодной войны. Он мог отдать приказ о нанесении ядерного удара по США, но не стал этого делать В ночь на 26 сентября 1983 года советский офицер предотвратил потенциальную ядерную войну между СССР и США. Она могла начаться из-за сбоя системы предупреждения о ракетном нападении. Компьютер на командном пункте Серпухов-15 сообщил о пусках ракет с территории Северной Америки, однако оперативный дежурный подполковник Станислав Петров корректно оценил сигнал как ложный. При жизни о Петрове долгое время никто не знал, но сейчас его имя включено в энциклопедии.
"Мелькала мысль, а стоит ли?"
Станислав Петров не должен был в тот день находиться на КП. Он оказался там абсолютно случайно — подменял штатного дежурного. "Смена начиналась как обычно, в 20:00 я пришел на работу, — вспоминал он. — В тот день в моем подчинении были 80 военнослужащих. Мы занимались тем, чем занимаемся обычно, просто рутина". В 00:15 на КП завыли сирены. На экране напротив рабочего места Петрова внезапно появилось слово "старт". Там же можно было увидеть карту Северной Америки и маленький квадрат возле военной базы на Западном побережье — именно оттуда, согласно данным системы, летели ракеты. В тот момент все, кто находился в помещении, смотрели на Петрова и ждали распоряжений, но тот приказал им оставаться на местах. Сам подполковник, согласно правилам, должен был оповестить командира системы предупреждения о ракетном нападении и начальника штаба. Для этого ему надо было выйти в другую комнату и сделать телефонный звонок. А я встать с кресла не мог, у меня ноги отнялись.
Переживал жутко, как будто меня на Голгофу вели Станислав Петров
Информация об ударе поступила от космической системы раннего предупреждения "Око". Она создавалась для того, чтобы военно-политическое руководство страны имело чуть больше времени для принятия решения об ответном ударе — примерно 10 минут. Если ракеты все-таки летели, их должен был засечь второй эшелон защитной системы — радары, которые сообщают о ракетном ударе примерно за 20 минут до попадания головных частей на территорию СССР. Таким образом, ракеты должны были взорваться на нашей территории всего через полчаса. "Мне казалось, что моя голова превратилась в компьютер — множество данных, но в единое целое они не формировались, — рассказывал Петров. — Руководству я позвонил через две минуты и сказал в трубку, что тревога ложная, компьютер дал сбой. Теперь оставалось лишь ждать, пока ракеты, если они действительно были запущены, вторгнутся в наше воздушное пространство и их засекут радары. Произойти это должно было через 18 минут, но не произошло". Почему Петров принял такое решение? Отчасти сыграл роль профессионализм, отчасти — интуиция. С самого начала офицеру показалось странным, что радар зафиксировал запуск лишь с одной базы — при ракетном нападении так не бывает. С другой стороны, система предупреждения, над созданием которой работал и сам Петров, не подавала никаких признаков сбоя. "Смущало одно — система дала высшую оценку достоверности информации о запуске. В регионе, где находилась американская база в тот момент, была граница дня и ночи. Такой достоверности не могло быть, там каша сплошная была", — отмечал Петров. Решающей в эти моменты стала информация "визуальщиков" — солдат, которые отслеживают показания радаров в темных комнатах. Они пуск ракет не подтвердили. "Я не имел права использовать эту информацию, я ее все-таки использовал. Все-таки я немного нарушил инструкцию, — делился Петров в интервью ТАСС. — 50 на 50 было уверенности. Мелькала мысль, а стоит ли? Надеялся на второй эшелон… А если что-то начнется, то не я буду зачинщиком Третьей мировой войны, вот и все".
Козел отпущения
После инцидента в Серпухове-15 собралась государственная комиссия. Проработав там три дня, она так и не смогла выяснить причину ложной тревоги. "Когда подводили итоги, нам никто не докладывал, что они там написали. Потому что, очевидно, там была написана какая-нибудь чушь, — усмехался офицер. — Приезжий человек не разобрался бы так быстро. Мы — специалисты на объекте — затруднялись назвать причину, а то, что они вышестоящие, не означало, что они более знающие". Лишь через полгода стало известно, почему система дала сбой: лучи солнца определенным образом отразились от облаков и засветили спутник. То есть произошло то же самое, когда дети пускают друг другу в глаза солнечные зайчики. Как назло, один из таких "зайчиков" образовался прямо над военной базой в Северной Дакоте. Впоследствии такие ситуации научились просчитывать, и больше они не повторялись. Но тогда, сразу после инцидента, нужно было назначить кого-нибудь виновным. По воспоминаниям Петрова, в комиссию, расследовавшую инцидент, вошли как раз те люди, чьи недочеты привели к сбою системы: "Получается, они должны были ругать сами себя, а тут еще вырисовывается одна белая и пушистая фигура — оперативного дежурного. Им надо было меня опустить до своего уровня". У Петрова имелся боевой журнал, куда по уставу он должен был записывать свои команды и принятые сообщения в ответ на них. Поскольку в ночь на 26 сентября ситуация развивалась по секундам, у него просто не было физической возможности это делать, и в журнале остались пропуски. За это обвинили меня, что я неправильно оформил боевые документы. Нужно было меня завалить, и это сделали Станислав Петров
Спустя десятилетия он признавался, что не держит обиды на тех людей — понимает, что обижаться нет смысла, потому что таково было время и таковы были особенности его службы. Но в своих первых беседах с журналистами (в частности, в интервью Би-би-си) он открыто заявлял: "Из меня сделали козла отпущения". "Вообще, когда я только начинал давать интервью, я никого не жалел — всех этих людей, которые меня крайним сделали. Тогда была обида в душе, а сейчас осталась царапина, — разводил руками бывший подполковник. — Стараюсь просто об этом не вспоминать, философски отношусь к прошедшему".
Человек, который спас мир
Петров ушел в отставку на следующий год — в 1984-м. Из-за секретности сведений и политических соображений о его подвиге в СССР никто не знал. Да и сам он не придал произошедшему большого значения, так как был привычен к секретной работе: "Я проспался хорошо и забыл все". Даже своей жене не сообщил о том, что фактически предотвратил Третью мировую. О Петрове узнали лишь после распада Союза, когда генерал-полковник Юрий Вотинцев опубликовал статью "Неизвестные войска исчезнувшей сверхдержавы". В ней впервые упоминался "заместитель начальника отдела боевых алгоритмов и программ подполковник-инженер С.Е. Петров". Затем в 1993 году журналист из издания "Совершенно секретно" Дмитрий Лиханов взял у него первое интервью. Тогда никакого резонанса публикация не получила. Но со временем Петрова отыскали и зарубежные журналисты, после чего его имя стало известно всему миру. В 2012 году Петров получил престижную премию германских СМИ, которая присуждается выдающимся личностям за вклад в общественное благо. В тот раз наградами отмечали "тихих борцов за мир", чьи имена обычно вне поля зрения средств массовой информации. Год спустя ему вручили Дрезденскую премию "за предотвращение конфликтов и насилия" (в 2010 году ее лауреатом стал первый и последний президент СССР Михаил Горбачев). А еще через год про Петрова сняли документально-художественный фильм "Человек, который спас мир" с Кевином Костнером. 19 января 2006 в Нью-Йорке в штаб-квартире ООН бывшему офицеру была вручена специальная награда международной общественной организации "Ассоциация граждан мира". Она представляет собой хрустальную статуэтку с надписью "Человеку, который предотвратил ядерную войну". На той церемонии Петрову удалось пообщаться со своими "заклятыми друзьями", которые, как и он сам, сидели в пунктах управления, только по ту сторону "железного занавеса". Один из них — Брюс Блэр, служивший в ВВС США офицером по контролю запуска межконтинентальных баллистических ракет LGM-30 "Минитмен" (именно такая могла бы лететь на СССР в ночь на 26 сентября). Я все пытался у него выяснить, знали ли они что-нибудь об этом инциденте. В СССР знали, что у американцев аналогичных случаев было два. У них система появилась гораздо раньше. У них была стратегическая авиация, они поднимали свои Б-52, потом понимали, что к чему, и возвращали их на базы Станислав Петров
Брюс Блэр сейчас работает президентом Центра оборонной информации в Вашингтоне, преподает в Принстоне и регулярно дает экспертные комментарии американским СМИ. Станислав Петров после окончания службы поселился в подмосковном Фрязине, какое-то время работал на юго-западе Москвы простым охранником и ушел из жизни 19 мая 2017 года. Журналисты узнали об этом лишь спустя несколько месяцев. Петров не считал себя героем, просто делал свою работу: "Она была трудная, но я ее сделал хорошо. И в этом героического ничего не вижу". "А в России героя во мне не видят, так как у нашего народа менталитет другой, — говорил он. — Наш народ пережил такое, чего не переживал никто".
В тот день, когда она поняла, что умирает, она позвала меня в свой швейцарский дом и приняла в своей спальне, где ее держали на постельном режиме вот уже долгие месяцы. - У меня для тебя подарок. Открой эту коробку. Под шелковой бумагой лежало пальто, которое она подарила мне со словами:
«Если когда-нибудь тебе станет грустно, мой Юбер, накинь его на плечи и скажи себе, что это я, Одри, обнимаю тебя, чтобы утешить». Юбер де Живанши
Жарким летним днем 1953 года в модном доме Givenchy на авеню Альфреда де Виньи в Париже 26-летний Юбер Живанши ждал важную гостью. Утром секретарша сообщила ему, что придет «мисс Хепберн». Юбер был счастлив: сама Кэтрин Хепберн, звезда фильма «Ребро Адама», удостоит вниманием его скромную персону! Только год назад молодой дизайнер открыл свой модный дом и клиентурой избалован не был.
Однако к указанному сроку в его гостиной появилась не оскароносная американская актриса, а 24-летняя незнакомая девушка. «Меня зовут Одри, – представилась она. – Одри Хепберн».
«Она была похожа на тростинку. Худой подросток в забавных сандалиях, белой футболке, клетчатых обтягивающих штанах и нелепой шляпе, как у гондольеров», – вспоминал потом Юбер.
Одри заявила, что ищет дизайнера, который придумал бы платья для нового фильма «Сабрина». Ей хотелось, чтобы ее героиня «была одета с французским шиком». У Живанши не было времени обшивать неизвестную актрису, поэтому он предложил выбрать что-нибудь из его новой коллекции. Одри согласилась.
Фильм «Сабрина» получил только один «Оскар» – за костюмы. Правда, лавры победителя достались не Юберу, а Эдит Хэд, которая шила наряды для остальных героев фильма. Имя Живанши даже не упомянули в титрах. Одри прилетела в Париж, чтобы извиниться перед дизайнером. «Я утешал ее: «Одри, благодаря «Сабрине» у меня появилось столько клиентов, что я не успеваю их обслуживать. Я стал знаменит и не без твоей помощи», – вспоминает Живанши.
Так началась их дружба.
Его музой была Одри Хепберн. Для «малышки Одри», как он ласково ее называл, Живанши был готов на все.
В 1961 году на экраны вышел фильм «Завтрак у Тиффани». Одри сыграла главную роль в картине, Юбер сшил для ее героини маленькое черное платье. Это было платье «нового образца», отличающееся от канонов, заданных мадам Шанель. Позже Одри назовет эту роль самой успешной в карьере, а Живанши заметит, что благодаря этому платью он «стал бессмертным».
Для Одри он был не просто ее личным портным, он был ее лучшим другом, той самой жилеткой, в которую всегда можно поплакаться. Живанши помог ей пережить расставание с первой любовью – актером Уильямом Холденом, с которым она познакомилась на съемках «Сабрины».
Юбер был рядом, когда Одри вышла замуж за актера Мела Феррера, хоронила первенца, который родился мертвым, и крестила сына Шона, появившегося на свет в 1960 году. Живанши сшил актрисе розовый костюм для свадьбы с психоаналитиком Андреа Дотти…
Юбер был рядом с Одри 42 года. Это был союз, основанный на преданности, понимании, терпении и огромном уважении. Она умерла 20 января 1993 года от рака. На похоронах Живанши не мог плакать – он выплакал все слезы, пока Одри болела. Через несколько месяцев он посадит на могиле подруги ее любимые ландыши...
После смерти Хепберн Живанши понял, что не может работать – в 1995 году он отошел от дел и передал свой модный дом в управление дизайнера Джона Гальяно. Юбер жил в загородном доме недалеко от Парижа, занимался ландшафтным дизайном и редко появлялся на публике. Когда его просили рассказать что-нибудь об Одри, он только загадочно улыбался:
«Она была удивительной женщиной, и мне ее очень не хватает»
— Том, скажи честно. — Чего тебе? — Бывает так, что все хорошо кончается? — Бывает — в пьесках, которые показывают на утренниках по субботам. — Ну, это понятно, а в жизни так бывает? — Я тебе одно скажу, Дуг: ужасно люблю вечером ложиться спать! Так что уж один-то раз в день непременно бывает счастливый конец. Наутро встаешь, и, может, все пойдет хуже некуда. Но тогда я сразу вспомню, что вечером опять лягу спать и, как полежу немножко, все опять станет хорошо.
Почему у моряков были брюки-клёш? Не для красоты, а чтобы выжить Брюки-клёш — символ хиппи, диско и «Битлз»? Верно. Но до модных подиумов они прошли путь... через борт корабля. Настоящий морской клёш появился в начале XIX века и был частью униформы американского флота. И придумали его не дизайнеры, а инженеры по выживанию. Всё дело в форме: широкие штанины легко снимаются прямо в воде — даже не снимая ботинок! Упали за борт — расстегнули специальный клапан, пошевелили ногами — и тяжёлые мокрые брюки ушли на дно, а вы всплыли. А ещё из клёша можно было сделать спасательный жилет: завязал штанины, наловил туда воздуха — и вот тебе плавучий мешок. Кроме того, клёш был удобен: не мешал лазить по мачтам, защищал от холода за счёт воздушной прослойки между тканью и телом, легко закатывался выше колен и не сковывал движения. В России клёш сначала был под запретом — матросам, вставлявшим в штанины даже фанеру (!), делали выговоры. Но уже в 1917-м клёш стал символом свободы — на флоте и за его пределами. Позже его полюбили стиляги и хиппи. Клёш перекочевал из портов на дискотеки, с палубы — на подиум. Сегодня он снова в моде. Но помните: настоящий морской клёш — это не джинсы до пола, а инженерное решение, благодаря которому тысячи моряков смогли остаться в живых.
1977 год: ей на тот момент 17 лет, и она уже звезда: тремя годами раннее снялась в кинокартине «Сто дней после детства», получившей премию Гостелерадио СССР и приз Берлинского кинофестиваля. Ее фотография — на обложке «Советского экрана» в номинации «Лучшая актриса года». И, несмотря на это, после школы она отдает документы не во ВГИК, а в Московский медицинский стоматологический институт им. Н. А. Семашко. Получив диплом, знаменитая на весь СССР молодая актриса устраивается на работу врачом в районную поликлинику. В этот период она совмещает лечение людей и съемки в кино, а еще — выходит замуж за режиссера Сергея Соловьева (это именно он снял «Сто дней после детства»), для которого она становится не только женой, но и музой, продолжая сниматься в его самых заметных киноработах. Ролей у актрисы не так много, но все они — очень яркие, как и сами эти фильмы: «Асса», «Десять негритят», «Храни меня, мой талисман». В последние 10 лет она оставила карьеру актрисы и снова посвятила себя служению людям — является сопредседателем попечительского совета московского благотворительного фонда помощи хосписам «Вера». Сегодня у Татьяны Друбич день рождения — наши поздравления этой очень тонкой актрисе и общественному деятелю.
Татьяна Друбич Неизвестный автор, 1980-е, МАММ/МДФ.
Будущая звезда «Кавказской пленницы», а пока выпускница акробатического отделения Государственного училища циркового и эстрадного искусства эквилибристка и просто красавица Наталья Варлей на трапеции в цирке. СССР. 1965-1966 гг.
“Когда я был мальчишкой, моя прабабушка иногда дарила мне по серебряной монете. Она всегда была со мной очень ласкова. Когда она вручала мне монету, вся остальная семья каждый раз вопила хором: «Нет! Нет! Не-е-е-е-т! Не давай ему серебряный доллар!» Это говорилось всерьёз - ведь мы были страшно бедны. И как только монета оказывалась у меня в руках, все принимались орать: «Верни! Отдай назад!» - и мне становилось неудобно за то, что я взял подарок.
Мои родители разошлись, когда я был совсем маленьким. Я был в семье единственным ребёнком и жил в многоквартирном доме в Южном Бронксе с матерью, бабушкой и дедушкой. Мы еле сводили концы с концами. Поэтому для меня было настоящим праздником, когда я узнал, что из упаковки овсяных хлопьев можно вырезать купон и получить за него шпоры Тома Микса. А ковбой Том Микс был звездой вестернов. Он был дико знаменит, дико!
Уже то, что шпоры присылали бандеролью по почте, делало их чем-то необыкновенным. В общем, мы заказали шпоры. Когда умерла моя прабабушка, мне было, наверно, лет 6. Помню мы вернулись домой с похорон — и оказалось, что пришла посылка со шпорами Тома Микса. Я просиял. И тут же вспомнил, что прабабушка только что умерла. Мне так хотелось порадоваться шпорам, но… В тот день я узнал, что такое внутренний конфликт.
Хотя мать работала, она находила время, чтобы водить меня в кино на каждый новый фильм. А на следующий день, оставаясь дома один, я играл сам для себя этот фильм с начала до конца, исполняя все роли. «Потерянный уикэнд» я посмотрел, когда был совсем маленьким, и он произвёл на меня сильнейшее впечатление. Я не понимал происходящего на экране, но был заворожен накалом страстей. Не зря Рэй Миллэнд получил за игру в этом фильме «Оскара».
В «Потерянном уикэнде» есть сцена, где Миллэнд ищет бутылку виски. Спьяну он спрятал бутылку где-то в квартире, а теперь протрезвел и хочет её найти. Знает: она где-то здесь, но где именно, не помнит. Долго-долго ищет и всё-таки находит. Я часто играл эту сцену. Иногда, когда отец приходил меня навестить, он брал меня к своим родственникам в Гарлем и говорил: «Покажи им сцену с бутылкой». Я играл сцену, и все смеялись. А я думал: «Чего это они? Сцена-то серьёзная».
Моя мать умерла прежде, чем я добился успеха. Помню, мне было лет 10. Наша квартира на верхнем этаже. Дико холодно. Снизу, из проулка, меня окликают друзья, зовут прошвырнуться по улицам. А мать меня не пускает. Я страшно злился и орал на неё без умолку. Она сносила мои упрёки. И тем самым спасла мне жизнь. Понимаете, всех тех ребят, которые тогда звали меня гулять, уже нет на свете. Она хотела, чтобы я не шлялся по улицам допоздна, а делал уроки. И именно благодаря этому я теперь сижу здесь и разговариваю с вами. Все очень просто, верно? Но мы так забывчивы…
Впервые я побывал на подмостках в качестве актёра в начальной школе. Мы ставили спектакль, где на сцене стоял огромный котел — пресловутый «плавильный котёл», а я в качестве представителя Италии стоял и помешивал в нём ложкой. Как сейчас помню: ребята в школе просили у меня автограф, а я расписывался: «Сонни Скотт». Придумал себе звучное имя, понимаете?
Одно из самых больших потрясений в своей жизни я испытал в Южном Бронксе, в одном из тех залов, где когда-то было варьете, а потом устроили кинотеатр. Спектакль давала бродячая труппа. Играли «Чайку» Чехова. Спектакль начался… и тут же закончился. Пролетел как одно мгновение. Это было волшебство. Помню, я задумался: «Кем же надо быть, чтобы написать такое, а?» Я тут же раздобыл сборник рассказов Чехова.
Было время, когда я разносил киоскёрам газету под названием «Шоу-бизнес». Никогда не забуду, сколько мне платили: 12 долларов. Десятку и две бумажки по доллару. Десятку я тут же разменивал, чтобы у меня было 12 однодолларовых купюр. Расплачиваясь в баре, отслюнявишь по доллару от пачки, и со стороны кажется, что денег у тебя уйма.
Знаете, какая разница между игрой на сцене и игрой в кино? Играть - всё равно что ходить по канату. На сцене канат натянут высоко-высоко. Брякнешься, так брякнешься по‑настоящему. В кино канат лежит на полу.
Однажды, стоя у светофора, я поглядел на девушку на той стороне улицы и улыбнулся ей. А она отозвалась: «О, привет, Майкл». Ну, знаете, Майкл из «Крёстного отца». У меня было такое ощущение, что она в одно мгновение лишила меня права быть обыкновенным прохожим. Она меня видела, но она видела во мне не меня, понимаете?
«Оскара» я получил только с 8-го раза. До этого 7 раз меня включали в список номинантов, но и только. Не знаю, смогу ли я адекватно описать своё отношение к этому хотя бы отчасти… Это теперь я смотрю на номинантов и думаю: «А если бы они были нейрохирургами? Кому из них ты доверишь оперировать твой мозг, если понадобится? Вот ему-то и следует дать «Оскара». Но в прошлые времена всё зависело от того, в каком я был настроении.
Иду я как-то по Центральному парку, а ко мне подходит незнакомый человек и спрашивает: «Послушай, что с тобой случилось? Отчего это мы тебя не видим?» Я начал чего-то мямлить: «Ну я… да вот… я…» А он: «Давай, Аль, я хочу увидеть тебя там, на вершине!» И я осознал: мне очень повезло, что у меня есть мой дар.
Пошёл однажды на концерт Фрэнка Синатры. Лет 20 тому назад. На разогреве у него был Бадди Рич. И вот выходит Бадди Рич, и я как-то призадумался: ведь Бадди Ричу тогда шёл седьмой десяток, а он играл на барабанах. Я знаю, он хороший ударник. Но тогда я подумал: «Ну вот, придётся тут сидеть, слушать, как Бадди Рич стучит, ёрзать на месте, пока не выйдет Синатра». Но вот Бадди Рич начал играть - и пошёл, и пошёл, и пошёл. Это было в 10 раз сильнее того, что я от него ожидал. В середине риффа весь зал вскочил и завопил от восторга.
Потом вышел Синатра и сказал простую вещь: «Видите, как этот парень играет на барабанах? А знаете, иногда полезно не сходить с избранного пути». Бадди Рич не сходил с избранного пути. Он не только продолжал год за годом играть на барабанах, но и в тот вечер, выступая на сцене, шёл своим путём. Он словно бы говорил: «Вот сколько я прошёл, давайте проверим, смогу ли я пробиться дальше…».
И внезапно путь сам перенёс его в нужную точку. Вот для чего мы делаем то, что делаем. Хотим найти то самое место. Но найти его - ещё не всё. Нужно не останавливаться. Знаете, есть такая пословица: «Тот, кто упорствует в своём безумии, в один прекрасный день окажется мудрецом».
Мне не нужна красивая жена, за деньги я могу подарить ей любую внешность. Мне не нужна богатая. У меня и так все есть. Мне не нужна ласковая. Почти все женщины становятся таковыми ради моих денег, а тех, кто не становится, я могу завоевать. Мне нужна порядочная жена. Верность и хорошую репутацию мне не купить ни за какие деньги мира.”
19 июля 1980 года актёр и режиссёр Александр Ширвиндт в одиночестве грустил в своей квартире. В комнате всё было готово к торжеству - накрыт шикарный стол, с разными вкусностями и напитками, только занять его было некому.
"Ну как так, у меня день рождения, а гостей нет?" - думал Александр Анатольевич. Оказывается виновницей всему была международная Олимпиада из-за которой в центре города перекрыли часть улиц. По ним проходила эстафета олимпийского огня и гости проехать просто не имели возможности.
Ширвиндт просидел на балконе в ожидании полдня, но так никого и не дождался. "Эх, пропал праздник", — грустно подумал он. И вдруг увидел забавную картину — к его дому в семейных трусах и майках с серебристыми повязками на головах, и олимпийскими факелами в руках бежали Эльдар Рязанов, Марк Захаров, Григорий Горин и Андрей Миронов.
Друзья не могли не поздравить Александра Анатольевича и пошли на хитрость. Разделись до трусов и маек, купили в магазине спорттоваров факелы и серебристые ленточки на голову, как у настоящих олимпийцев, которым доверили пронести по улицам Москвы олимпийский огонь.
- Как же вам это в голову пришло? — утирая слёзы от смеха спросил товарищей Ширвиндт.
- Это всё Миронов, - рассмеялся Григорий Горин. - Ни с того ни с сего начал кричать: "Эврика! Ребята я всё придумал! Раздевайтесь!"
Андрей Миронов скромно кушая в углу тортик пожал плечами и заявил:
- Нет, ну а чего? Всё же получилось отлично. Сработало. Просто вспомнил про фильм "Джентльмены удачи". Милиционеры даже и не подумали нас остановить.
В начале 1998 года жена знаменитого педиатра Бенджамина Спока Мэри Морган обратилась через газету Times с призывом к нации: "Помогите оплатить лечение доктора Спока! Он заботился о ваших детях всю жизнь!" Состояние здоровья Спока внушало врачам опасения, а сумма в медицинских счетах переваливала за 16 тысяч долларов в месяц. Мэри надеялась, что ее призыв будет услышан: ведь популярность врача-педиатра Спока, согласно опросам, превышала популярность американского президента. Но репортеры тут же набросились на Мэри: "Скажите, а почему вы не обратились с этой просьбой к сыновьям доктора?" Мэри потупила глаза. Разумеется, она обращалась неоднократно. Но честно говоря, ей совершенно не хотелось озвучивать то, что ей ответили. И старший сын мужа Майкл, сотрудник Чикагского университета, и младший Джон, владелец строительной компании в Лос-Анджелесе, заявили, что не готовы финансировать лечение отца - пусть о нем позаботится государство. Сыновья посоветовали Мэри отдать Спока в дом престарелых. Она горько усмехнулась: доктор посвятил жизнь тому, чтобы научить родителей понимать своих детей и обращаться с ними, а на самом деле нужно было учить взрослых американцев заботиться о пожилых родителях. 80% американцев считают совершенно нормальным выкинуть из своей жизни несчастных стариков в дома престарелых: ведь там профессиональный уход и все такое. Нет, Мэри никогда не отдаст своего Бена в подобный пансионат. ...Когда в 1976 году 34-летняя мисс Морган вышла замуж за 73-летнего Спока, коллеги по институту детской психиатрии, где работала Мэри, были потрясены. Всем было понятно, что это брак по расчету. Разведенная молодая женщина с ребенком облапошила доверчивого немолодого известного доктора, позарившись на его деньги и имя. Заочно Мэри познакомилась с доктором Споком когда родила дочь Вирджинию. Мэри буквально выучила советы врача наизусть. И вот спустя несколько лет они встретились в Сан-Франциско. Мэри организовала лекцию Спока в институте детской психиатрии. В ее обязанности входила встреча Бенджамина в аэропорту. Мэри, чей рост едва дотягивал до метра пятидесяти, выбрала туфли на самом высоком каблуке. Из-за невысокого роста она часто носила обувь на каблуках, даже приноровилась бегать в ней как в спортивных тапочках, что на работе ее прозвали "малышка-акробатка". В аэропорту она стояла с табличкой "Доктор Спок" в толпе встречающих. До этого Мэри несколько раз видела его по телевизору, но все равно удивилась: двухметровый гигант, подтянутый, весьма интересный и моложавый подошел и скромно представился: "Я доктор Спок". Внимательные добрые глаза смерили невысокую фигурку Мэри и ее двенадцатисантиметровые каблуки: "А вы точно не упадете?" Он бережно взял ее за локоть, словно поддерживая: "Давайте знакомиться. Как вас величать?" Мэри почему-то растерялась и выпалила:"Малышка-акробатка..." Он засмеялся безудержным ребяческим смехом и сразу стал похож на озорного мальчишку: "Это замечательно, что в вас еще жив ребенок! Я, как врач, вам это говорю". Когда настало время лекции, доктор Спок преобразился: корректный, строгий, сдержанный и безупречный. Сидя в первом ряду, Мэри иногда ловила его внимательный взгляд на своем лице. В один момент ей показалось, что он даже подмигнул ей. В голове мелькнула шальная мысль: а что если... Нет, она даже думать себе запретила об этом. Когда наступил день его последней лекции Мэри пришла с букетом и большим пакетом, в котором был подарок для доктора Спока. Будучи человеком благодарным и воспитанным, она очень хотела подарить доктору шутливый презент, но переживала: вдруг ее подарок обидит его? Немного нервничая, она затолкала подарок под свое кресло в лекционном зале. Успокаивала ее мысль, что это их последняя встреча. Она просто отдаст подарок и они никогда больше не увидят друг друга. Завтра он уедет из Сан-Франциско, а потом и не вспомнит ее. Мало ли малохольных он видел за свою жизнь? После лекции Мэри вручила Споку букет алых роз и поблагодарила его за интересные лекции, а потом тихонько сказала: "У меня для вас есть подарок. Только пожалуйста не сердитесь на меня!" Бенджамин смутился, достал из пакета большую коробку и надорвал оберточную бумагу. "Это для меня? Вот это сюрприз!" - только и сказал доктор. В коробке находилась игрушечная железная дорога, с поездами, вагончиками, станциями, рельсами, семафорами, дежурными... Изображение использовано в иллюстративных целях, из открытых источников В тот же вечер, галантно пригласив Мэри в ресторан на ужин, доктор Спок спросил: "Но как вы догадались? Вы умеете читать мысли?" Оказалось, что он в детстве мечтал именно о такой железной дороге. Но к сожалению, его мечте не суждено было сбыться. Старший из шести детей, Бен твердо усвоил: подарки должны быть полезными. Отец Бена, мистер Бенджамин Спок, был юристом, работавшим в управлении железных дорог, а мать Милдред - домохозяйкой. К праздникам дети получали пижамы, варежки и ботинки. Игрушек в доме не водилось: их в многодетной семье считали непозволительной роскошью. Девятилетний Бен для младшего брата выпиливал из дерева лодочки, машинки, человечков и они увлеченно играли (пока мать не видела). Отец пропадал на работе, Милдред воспитывала детей одна. Она старалась применять для воспитания своей ватаги руководство доктора Лютера Эмметта Холта. Холт утверждал: "Детям необходимы полноценный ночной отдых и много свежего воздуха". Здравая мысль была доведена Милдред до абсурда: отбой в 18:45, сон на неотапливаемой веранде круглый год, при том, что в штате Коннектикут температура зимой до минус десяти градусов! На маленькой кухне Милдред составила и вывесила список продуктов которые были полезны (молоко, яйца, овсянка, печеные овощи и фрукты) и которые запрещены сладости, выпечка, мясо). На каждом шагу Бен, ставший нянькой для младших братьев и сестер, натыкался на запреты: занятия спортом вредны для суставов, танцы способствуют раннему возникновению интересов к противоположному полу, в гости к друзьям - нельзя. За малейшую провинность Милдред наказывала подзатыльником или ремнем. При этом мать была фанатичной пуританкой и требовала от детей полного подчинения. На младших курсах медицинского колледжа Йельского университета сам ректор не один час уговаривал миссис Спок разрешить Бену войти в университетскую команду по гребле. Высокий, крепкий, спортивный Бен мог добиться немалых успехов и Милдред, скрепя сердце, дала разрешение. Когда Бен, в составе команды гребцов в Париже на Олимпийских играх 1924 года, завоевал "золото", мать презрительно хмыкнула: "Подумаешь, медаль!" и больше никогда об этом не сказала ни слова. Бен настолько привык чувствовать себя ничтожеством, что влюбился в первую попавшуюся на его пути девушку, проявившую к нему интерес. Симпатичная темноволосая Джейн Чейни, дочь адвоката, благосклонно слушала как Бен рассказывал о соревнованиях, о том что синяя гладь моря сливается с горизонтом, о том как важна работа и понимание в команде. Джейн уважительно посмотрела на бицепсы симпатичного парня: "Ничего себе, вот это мускулатура!" Милдред восприняла пассию сына в штыки. Но не на ту напала. Заносчивая и своевольная Джейн в упрямстве могла соперничать с будущей свекровью. В 1927 году Бен и Джейн поженились к неудовольствию Милдред. "Женись - это не самое худшее в жизни, некоторые вообще попадают на электрический стул!" - прокомментировала мать. В начале тридцатых Бен открыл свою первую частную практику в Нью-Йорке. Трудные это были времена: разгар Великой депрессии, миллионы безработных, рухнувшие на сорок процентов зарплаты, искусственно взвинченные цены. У доктора Спока пациентов было хоть отбавляй. В его приемной толпилось всегда по пятнадцать человек, когда у коллег - по два-три человека. Весь секрет был в том, что Бен брал на десять долларов за прием, как коллеги, а семь. Джейн злилась: "К чему эта благотворительность?!" Содержать семью было непросто: с семи утра до обеда Бен был на приеме, а до девяти вечера мотался по вызовам. Приходя домой он еще успевал отвечать на звонки до полуночи: что делать если малыш чихнул, срыгнул и т.д. Вскоре родился их первенец. Но, к сожалению, роды у Джейн начались преждевременно, и ребенок прожил лишь сутки. Радости молодых родителей не было предела, когда в 1932 году появился Майкл. Подруги завидовали Джейн: "Тебе повезло. Твой муж - педиатр!" Но видимо, нет пророка в своем отечестве. Джейн воспитывала Майкла по собственной методике и Бену это напомнило кошмар его детства. Майкл был отселен в детскую и заходился плачем, Бен бросался к ребенку, а Джейн перегораживала вход в комнату со словами: "Его нельзя баловать!" В своей знаменитой книге "Ребенок и уход за ним" Спок напишет: "Матери иногда способны на поразительную жестокость по отношению к собственному ребенку". В жене Бен узнавал собственную мать: самодурство, упрямство и раздражительность. Если у малыша болел живот, Бен рекомендовал ему рисовый отвар, а вечером Джейн гордо докладывала, что поила ребенка морковным соком, что по ее мнению, было " гораздо полезнее". Если он не велел кутать малыша, то Джейн все делала в точности до наоборот: надевала на него сто одежек. Если Майл простужался, то виноват был в этом Бен. Бен счел за лучшее не вмешиваться в воспитание сына. Помимо практики он начал преподавать. К концу первого класса школы выяснилось, что Майкл необучаем: он не мог понять, чем отличаются буквы "п" и "б", "д" и "т"... В сотый раз тщетно объясняя разницу между буквами, доктор Спок обратился к детскому психиатру. Тот вынес вердикт: "У мальчика дислексия и он должен учиться в специальном учебном заведении..." Бен перевел ребенка в особенную школу и тщательно скрывал этот факт от коллег. Через пару лет дислексия Майкла почти исчезла, но характер стал злым и колючим. Отчуждение между Майклом и родителями росло. Когда издатель Дональд Геддес, отец маленького пациента Бена, предложил Споку написать книжку для родителей, тот растерялся: "Я не писатель!" ональд подбодрил его: "Я не требую от тебя ничего сверхъестественного! Напиши просто практические советы. Издадим небольшим тиражом..." Геддес планировал издать книгу максимум в десять тысяч экземпляров, а продал семьсот пятьдесят. Книгу немедленно перевели на тридцать языков. Послевоенное поколение родителей, уставшее от ограничений и жестких правил, приняло книгу доктора Спока как новую Библию, а критики назвали ее "бестселлером всех времен и народов". До этого педиатры рекомендовали туго пеленать детей и кормить строго по часам. Доктор Спок писал: "Доверяйте себе и ребенку. Кормите его тогда, когда он просит. Берите его на руки, когда он плачет. Дайте ему свободу, уважайте его личность!" В тот год, когда вышла книга, у Бена родился второй сын - Джон. Но увы, отношения с Джоном тоже не сложились. Джейн, как и в случае с Майклом, отстранила его от воспитания: "Поучайте чужих детей, а я знаю, что лучше для ребенка". Спока печатали популярные журналы, приглашали на телевидение. Доктор Спок тратил большие суммы на благотворительность. Однажды во время прямого эфира в студию ворвался человек: "Младший сын Спока покончил с собой!" К счастью, сообщение было ложным. У семнадцатилетнего Джона были проблемы с наркотиками и его откачали. После выписки из больницы Джон заявил, что не будет жить с родителями: "Вы мне осточертели!" Возраст был тому виной или характер? Вечно отсутствующий молчаливый отец и крикливая, раздраженная мать ему не казались авторитетом. Джон ушел из дома, а Джейн пристрастилась к выпивке. Грузная и располневшая, она с утра до вечера готова была пилить Бена. Несколько раз доктор Спок отправлял ее лечиться в лучшие клиники, но напрасно. Алкоголизм и депрессия Джейн прогрессировали. Семейная жизнь рушилась. Супруги приняли решение расстаться в 1975 году. После развода Джейн утверждала, что это она надиктовала доктору Споку его гениальные мысли для книги. Он оставил Джейн квартиру в Нью-Йорке , помогал деньгами. Сиделки ей были теперь куда нужнее мужа. ...И вот теперь, сидя в ресторане с молодой женщиной по имени Мэри Морган, доктор Спок, вдруг спросил ее: "Вы, конечно, замужем?" Мэри задумчиво посмотрела в окно: "Одна. А вы, конечно..." - "Нет, я разведен". Они прожили с Мэри двадцать пять лет в любви и согласии. Из них двадцать два года они провели... на яхте. Их плавучий дом дрейфовал зимой в окрестностях Британских Виргинских островов, а летом в штате Мэн. К своему удивлению, Мэри обнаружила в своем немолодом муже множество необыкновенных черт. Этот старик в джинсах многого был лишен в своей жизни. Она смеялась: "Ты не-до-жил!" Молодая жена разделила его увлечение морскими путешествиями. Ее дочь Вирджиния пыталась урезонить мать: "Вы оба сошли с ума! В такую погоду в море!" Но Бен был прирожденным капитаном и Мэри с ним было совсем не страшно. В 84 года Спок занял 3-е место в соревнованиях по гребле. Она подарила ему вторую молодость, более счастливую, чем первая. Когда он стал немощным, она не отдала его в дом престарелых, а ухаживала сама, как за ребенком. Доктор Спок прожил девяносто четыре года и умер 15 марта 1998 года.
Анекдот, рассказанный академиком Е.В. Тарле на одном ученом заседании.
Одна богатая дама отправилась в Монте-Карло. Придя в игорный зал, она поставила крупную сумму на число 27 и выиграла. Не снимая выигрыша, она вторично поставила на 27. Хотя вероятность второго выигрыша была минимальной, она снова выиграла. И тогда она в третий раз поставила весь выигрыш на 27. Все завсегдатаи рулетки сгрудились возле необычайного игрока. Владелец заведения стоял тут же, бледный и с трясущимися руками. Третий выигрыш таинственной дамы мог его разорить. И она выиграла в третий раз.
Дама прекратила игру. Слуги были посланы, чтобы купить чемоданы и мешки. В них ссыпали золото и уложили банкноты, и дама собралась уезжать. Но тут ее обступила толпа игроков и стала умолять открыть свой секрет игры. Дама ответила: «У меня нет никаких секретов!». — «Но почему же вы ставили три раза на 27?» — «А я немного суеверный человек. Когда я приехала в Ниццу и получила ключ от седьмого номера, я обрадовалась, так как верю, что семь — счастливое число. Отправляясь в Монте-Карло, я оказалась в карете тоже под номером семь, и это меня сильно взволновало. Когда же я пошла в гостиницу в Монте-Карло и мне снова вручили ключ от седьмого номера, я поняла, что это рука судьбы. Я быстро помножила 7 на 3 — получила 27 и потому играла на это число».
