Поиск по автору:

33-богатыря!-все красавцы за меня,
Ну, а мымрочка одна - пишет все,что я стара?
Я знаю, в жизни, как в стихах,- особые моменты-
Те,кто сморщинами,- мне не конкурентки!:)

Сидит седая старушня - у ней отвисшая мотня:)
Корову с маслом видит и тут же ненавидит.
И так ей надо разрубить и на прилавок положить,
То грустной меня сделать...
Я знаю, имя - бабушка, твое,но этого не буду делать.

О смысле сердце говорит,
Где «о», где «а» поставить,
Я знаю, ты совсем не виноват,
А это карандаш хуево ставит.

Я тоже не святая, а малюю,
То забываю про пробел, а где и запятую.
И нет привычки у меня
Прочитывать все заново -
То лишний вылезет куплет,
То буква где-то пьяная.

Пусть раздражаются доценты
И кандидаты всех наук,
А ты рисуй, не отступайся,
Я тоже не люблю всех умных сук.

И если грамоты не хочет,
Не принимает голова,
Пусть будет любящее сердце
И остается добрая душа!

Когда кого-то прославляют
И слава добрая - ключом,
Тут прилипалы вылезают -
Погреться рядышком бочком!
И скут ногами бляхи-мухи,
Хотя кому они нужны,
Они то конченые суки,
А мужики им так нужны!!!
А я вся глупая такая
И дура полная, причем,
Ни разу лифчик не носила,
А грудь стоит все колесом!
И не люблю я штукатурку -
Ведь я красавица с мечем,
А про другое и не буду,
А то у всех уже торчком! :)
Есть бабы - водку покупают
И манят, манят калачом,
Чтобы ее по-пьяну делу -
Бомжары выебли втроем!
А мне и тратиться не надо -
На кучу всяких пузырьков,
Хватает вдоволь и в излишке
На сайте разных еборев! :)
И всякий раз я удивляюсь,
Когда в саду ко мне бегут,
С любовью сделают - что хочешь,
Вот, блядь, - работать не дают!
Я даже там не загораю,
Одетой из-за них хожу,
А бабы ихние ревнуют –
Я на веревке не держу.
Сосед жил справа косоглазый,
На велисе все приезжал,
Сам хорошенько ебанулся -
Меня цыганкой обозвал.
Еще еврей, по праву руку, -
Любви моей все дожидал,
А его в сердцах послала,
Так он неделю тазики пинал.
И даже слышали соседи:
«Чего, мол, это он такой?», -
Теперь уж точно не отведать
Ему любови заводной.
На скутере лет десять езжу,
Люблю, и все тут, - с ветерком,
На остановках шеи все ломают -
Опять, лять, виновата я во всем! :)
Не говорите, что во всем я виновата,
Обидно, – сукой не была,
И почему со мной роятся,
Как будто я последняя пчела.
За что меня писаки любят?
Я отбиваюсь так и сяк,
Да просто для любви родилась,
Что возжелает каждый хряк!:)

Мне было некогда скучать,
Быть может, у старушек - тишь да гладь,
Ко мне зашел тут гость непрошенный -
Все волосы взъерошены!!!

Сначала румбу танцевали,
Джордж Майкл негромко подпевал,
Мы захотели оба большего,
Лять, муж в окошко постучал.

Откуда взялся он застылый?
Али на речке треснул лед?
А может, кто ему доложил
И обломал нам самый мед!

Ну, я ему это припомню,
Куплю специально мотыля,
Потом в сметане намешаю -
Пусть жрет заместо окуня.:)

Мне не надо в постель кофе,
По-любому ведь вставать,
Ну, не буду же с утра я,-
На постель и срать и ссать.
Это хорошо убогим,
И педрилам хорошо,
Вся постель у них в говнешках,
На хую всегда говно.
Нет,не нравиться на коврик,
Ноги складывать замком,
Если вдруг захочешь пернут-
Все пиалы кувырком!
То ли дело - сесть на стульчик,
И за столик не одной,
Можно туфелькой там муди-
Щекотать одной ногой!

Тихоня,Тишка,-для тебя.

Знаешь, друг мой закадычный,
Скажу тебе лишь одному,
Была когда-то я на свадьбе,
А побывала как в аду.

Племянник рослый раскрасавец-
Меня на танец пригласил,
Ну я, малышка, согласилась-
И он из глаз тут потащил...

Меж нами сразу скоротало-
Был электрический разряд,
Я о вампирах только слышала-
Так,может люди говорят.

И я в глаза не посмотрела-
Поскольку в росте с ним мала,
Так он сквозь веки высосал-
Всю жизнь и радость из меня.

Настал второй день,снова вечер-
Ко мне с улыбкой подошел,
Подцеловал меня за ручку-
Он донора себе нашел!

И почему я повелася -
Уже в зависимость вошла...
Ну, а когда обратно ехать,-
Я чуть до поезда дошла.

Все в каждой клеточке болело,
И это я уже не я,
Все иссушило мое тело
Ну просто зомби я была.

А фотографию увижу,
Где потребитель тот стоит,
Глаза мои уже озера-
Слеза соленая бежит.

И так боролась я полгода,-
Ведь я жена,две дочки,муж,
Они ни вчем не виноваты,-
Если я с ума свихнусь.

Так,видишь,выжить - умудрилась,
И сам бесяра мне сопляк,
Теперь сама я посылаю-
Всех умных, наглых,в жопу в ад!

Я снова пышная красотка,-
Только с грустиночкой глаза,
Ведь там была еще одна девица-
Но она вскоре умерла.

Помню,в детстве,как-то в садик-
Погулять одна пошла,
Мне малины захотелось,
А там пасека была.
Как ручёнку потянула,
К сладкой ягодке моей,
Тут меня и окружили-
Сразу тысячи блядей!...
Я им чётко обьясняю:
"Погодите психовать,-
Мне нисколь не надо мёду,-
Я малину собирать!"
Не поверили мне суки...
И долбать все по лицу,
После раунда такого-
Краше знатный Костя Дзю.
Да,прошло годов не мало,
А я мёду - не хочу-
Через жопу пропускают-
И сосут у тли хуйню!
Потому-то и бывает-
"Падевый"- слыхали,-мёд,
Кто поест его не много-
У того с конца течёт.
Мне милее хрен обычный,
В огороде что растёт,
Так люблю его в окрошке-
Перекосоёбит рот!
Дальше,дальше продирает-
Охренительно и всё!
Сьем я полведра окрошки-
До чего же хорошо!

Ко мне едет в гости зять
С дочкой раскрасавицей.
Подарила «Гранд-Витару» -
Пусть молодец катается!

А вторую хочет в жены
Парень с Имиратов,
Я не буду чинить против,
Если любит – пусть хоть за пиратов!

Нет, не хочу возврата в юность -
Носить прекрасного лица,
А что она дала мне молодость,
Одни лишения, работа без конца.
За что я только не бралась -
Работа спорилась в руках,
Себя нисколько не жалела,
И было не присесть, а всё бы нах...
Одно бы только повторила:
Рожать и нянчить дочерей,
Любить, заботиться - вот радость,
На свете нет дороже и важней!

Я смотрю - смотришь ты,
Мне всё равно - разачарован ты,
Не ту увидеть ожидал -
Да,разница в сердцах,
А будешь в девках рыться -
Останешься в кротах.

Люблю морозный воздух,
Люблю тропу среди берёз,
А как меня – то любят –
Когда настряпаю с брусникой пирогов!

Пеку огромный торт «Оригинальный»,
Кто пробовал, – не в силах позабыть…
И « струдель» - наколдую яблочный-
Ну как меня такую не любить.

Все диетологи твердят:
«Не есть после шести»,-
А мы есть только начинаем -
После девяти.

А кухня итальянская 25м,2
А столик протяжённостью 2,5м,
А что нам – мы весёлые, не англичане те,
Овсянкой не балуемся – без стариков в избе.

А провокатор – холодильник –
Самый главный враг,
То колбасу, то яйца кажет,
Распахнутый пошляк.

Ну как тут не сорваться,
Колбаску хвать и в рот,
Да лучше буду пышкой –
Чем кости и хребёт.

Пока живу – смакую,
Кого хочу – верчу,
Магнит в « горячей точке» -
Притянет кочергу!

Спасибо, за всё «остальное»,
Не ценишь – другого найду!
Пойду я тут мимо Рублёвки
Сифону: «Люблю» - закричу!
И Борода, - то, что надо!
У нас компания одна,
Поедем вместе по путёвке –
Где солнце, пальмы, острова!

С наушниками засыпаю,
Болдёж полуночный в мозгу,
О «Радио – Европа +» -
Как тебя люблю!

Поёшь любимую Анесью,
А ведь 15 лет прошло!
Тогда я в гипсе загорала –
Полгода, - как не повезло.

Сменяются на смене бологуры,
Ой, мастера вы, - вашу мать!
Пусть не устанет ваш язык и губы –
Всю ночь нас развлекать!

У мышёнка - семечки,
У овцы - горошки,
У милёнка - высеры,
У меня - лепёшки.

Кто - то задыхается,
Кто - то хмурит нос,
Кто - то в обсуждении-
Словесный льет понос.

Кто - то тычет пальцами,
Пишут и пером,
Наш Акындрыч - мастер-
Рубит топором!

Климаксом пугает-
Злобный импотент,
Это ты ущербный-
Неподьёмный хрент.

Бабонькам - голубушкам-
Нечего терять,
Мы и в 70 умеем-
Ноги раздвигать!

Что ты делаешь со мной,
Хитрый Дуласёсек,
Спишь один и мне одной -
С рыбаком не очень.

Завалиться бы с тобой,
Там под одеалом,
Я же буду душечкой -
Ты моим нахалом!

К чёрту все приличия,
В возрасте отличия
Ты баран, а я овца,
Разве я не молодца!?

Буду я любить тебя -
Нежно дни и ночи!
Я не только прясть умею
И свяжу что хочешь.

Торопился ко мне зять,-
Скорость охуенная,
Тут гаишник его хвать-
Морда здоровенная.
Аппетит тут разыгрался
У служителя ГАИ:
"Ты попался, парень,круто,
На тыщёнки полторы."
Зать часов 15 ехал,
Говорит ему:"Не бзды,
На тебе вот тыщю,сволочь,
И 500 рублей верни."
Так любезно сторговались,
Отгостил, уехал зять,
Где-то снова торопился-
Тристо рубликов опять.

Не бесись ты,сука - вьюга,
Сердце не крути,
Ты совсем мне не подруга-
Форточки не рви.

Хватит злиться,
Ты волчица,
Слышишь,уходи,
От сердечка нежного-
Зубы отцепи.

Твои глаза бездонные-
В них ночи теплота,
Смотрю и улыбаюся
Я тоже на тебя.

Весёлый,обаятельный,
Влиятельный, шутник!
С тобою обхохочешься,
А кто нам запретит.

Улыбкой, в тьму вечернюю,
Ты освещаешь путь
Мой знойный,сногсшибательный
И шоколадный друг.

Есть слово - конкуренция -
Страшнее импотенции,
И кто тут бдительность теряет -
Доход предприниматель потеряет.

Лишь приведу один пример,
Из жизни,- актуальный,
Пробрался враг в пельменную
И запах пелемешек стал ональный.

Тот новичек подослан был-
С другого предприятия,
В фарш добавлял своё говно-
Что было доказательно!

Все перестали покупать-
Пельтешки из какашки,
Никто не хочет говна жрать-
А как насрать - то каждый мастер.

Улётный день! – бесхитростная история. :)

Однажды, позапрошлой осенью, я с дочей - поехали в сад с утра пораньше –
копать морковь 3 сотки. День обещал быть солнечным и замечательным!
Остановившись у магазина, - доча пошла подкупить кой – какую жратву, я
сижу на Хонде – скутер, в солнечных очках, мимо проходит костлявая
девка, я ещё про себя подумала: «Ну,- чистая смерть» и так – то эта
«смерть» на меня посмотрела - я подумала - не к добру. Положив продукты
под сиденье - двинулись в «неизвестное».

Проехав половину пути по трассе, напичканную автомобилями, – несущимися
сломя бошку, мне, под очко, залетела, прямо в « зеницу ока» и вцепившись
- какая-то ерунда. Я мгновенно подумала: «Вот оно первое проклятие! ».
Едем дальше, думаю про себя: «Глаз не жопа – проморгается» - к вечеру.
До поворота, с основной дороги, остался километр езды.
Мы едем со скоростью  60 км в час, мимо проезжает фура, с
бесконечной задницей, -нас замотало не на шутку, тут же, вслед ей -
несётся ещё одна «Дура».
Отвернуть некуда, на обочине булыжники. Доча кричит: «мам, там ещё
третья мчиться!
Я подумала, вот оно, - второе проклятье « мумии». Не сбавляя скорости,
свернула на поворот в сады, - будь они неладны. Асфальт кончился, перед
глазами огромная хуерёбина и чтобы смягчить жопотряску, - я нажала ещё и
на передний тормоз, - забыв, что у моего коня силища неимоверная.
Проклятье сбылось, а ведь все годы до этого ездила, - хоть бы что,- ни
царапины.
Чувствую, что пробороздила своей красотой об что – то ужасное да и ещё
доча, на меня падая, - всем своим телом приштамповала меня в хуерёбину!
Я, будучи с остатком сознания, - подумала: - «Ни хуя себе,- морковь! »
 Конь валяется, доча в ужасе – глядит на меня. А ведь я себя не
вижу со стороны, зато смотрят плотники, - рубившие неподалёку срубы, -
похоже их парализовало от такого виража!  Не переживай, Люша,
мозги остались в котелке, переломов – кадысь нет – остальное заживёт,
хоть под фуру не засосало!
Я, тут же мгновенно встав на ноги, нашла свои солнечные очки и деловито
их одела, подняла своего «жеребца» и говорю дочке: «Поехали, зайка» - в
саду обоберёмся от грязи, да и конфуз какой - люди смотрят, не люблю к
себе внимание вообще, а в такие моменты особенно.  Люшенька моя
с полными глазами слёз и ужаса, - говорит мне; « Ма -ам, сними очки – -
стёкол нет, а я и правда нихуя не заметила, потому как вся образина в
крови, и ещё у тебя разрезана бровь до лобной кости 4 см, и кожа
открывается как глаз, и оттуда свищет кровь, и нос и подбородок получили
своё сполна.
Я подумала: «Вот оно – «три в одном» - проклятье мумии»  Тут
Достоевский спрашивает: «Что делать будем??? »  В больницу
зашиваться али как? Я ему отвечаю мысленно: «Доедем до дачи, там оставим
скутер и позвоним главе семьи,- пусть везёт нас нас в санаторий!
 Умывшись колодезной водой, я нашла изоленту, залепила
надбровный разрез и прилегла на спину, чтобы кровоток успокоился. Доча
разговаривает с огромным синяком на коленке, и уже рада тому, что с
лицом у неё всё в порядке, а то завтра на работу, а она кассир. Я ей
говорю; «Сейчас минут 15 полежу и пойдём покопаем морковь, она начинает
возмущаться и говорит: «Хоть раз в жизни о себе подумай, на тебя
смотреть страшно а ты всё о лопате думаешь»  Не судьба видимо в
«санаторий» - недоступна связь.
И нахуя я такая работящая родилась, - себе во вред.
С каждым наклоном кровь приливала к лицу,8 мешков уже стоят. Приезжает
глава семьи,- как с утра договаривались, увидел меня и обмяк.
Чтоо с тобой? ну я так и сяк говорю. Приезжаем в свою больницу, я захожу
к той терапевше, у которой муж в « стихах» моих - был обмороженный, а
она меня не признав – спрашивает: «Как ваша фамилия»? А фамилия моя
очень всем известная. Подробности, упущу. Приехав, в травм - пункт, я
начинаю чувствовать, что моя рука от плеча не слушается, да у вас разрыв
связок и опухла вся - говорит дохтур.
Я подумала; « Ни хуя себе» - это что для равновесия что ли? Второе плечо
было сломано 15 лет назад и вот, на тебе, – снова. Проклятье ещё
действует!

Утро следующего дня, - я мужественно умираю в буквальном смысле, без
слёз, безропотно так, - лёжа на диване, опухшая, почерневшая. Звонок в
дверь – не открою, не выйду, что люди подумают – нет меня. Звонит
телефон – бляль, умереть не дают спокойно Мой голос, с того света,
отвечает на сотовый мужа – да.
- Как ты? – я хотел спросит- сортировать ли морковь?
- Да.
Куча всяких мазей на руку.( Полгода рука не слушалась потом).
Глаза мои стали чесаться от отёков и чувствую, что семечко,- залётное в
дороге, так и не промаргалось, а я, похоже ещё добавляю перцу кулачком.
Муж звонит под любым предлогом спросить о какой – нибудь хуйне, для меня
уже ничего не значащей – как я, через каждые пять минут. Пришла Люша на
обед и похоже сгребла в супермаркете с полок всю вкуснятину для меня,
чтобы я умирала сладко.
Нестерпимо стало смотреть на свет, глаз заслезился и второй потянул в
слезу.
Мы в глазном центре у дежурного ночью глазника.
Он с ненавистью посмотрел на моего мужа и сказал: «Едут все битые,
перебитые»
Я с окулистом удалилась в кабинет. Заглянув в глаз - он сказал: « Да,
здоровенная заноза, придётся укольчик сделать в глаз» Я сижу в футболке,
- как всегда без лифчика, - не ношу, душат они меня а грудь у меня от
природы шикарная – не какой – нибудь жалкий прыщь. .
- Окулист: «Ну как такую шикарную женщину можно бить по лицу? – я бы
вашего мужа убил собаку…
- Я; «Он тут не причём, - это я сама навернулась»
- Окулист: «Знаю я вас, всё жалеете, а он вас вон как намесил, - полгода
домашнее заключение гарантировано»
Если ещё замахнётся на вас - убью, вот вам моя визитка,- звоните в любое
время дня и ночи.
Ну я поняла, что оправдывать мужа бесполезно, сказала: «хорошо,
спасибо».

Дома, - глазная анестезия стала отходить, боли стали не выносимыми,
капли не помогают, страдала ночь, день и заплакала я горючими - горючими
– слезами - промочив одеало,

После того случая - без каски не езжу, и вам не советую.
Вот такое оно проклятье мумии. Ни хуя себе морковь

Самолечение! - бесхитростная история.

В декабре я простыла. Больницы ненавижу – бесконечные очереди жаждущих
за исцелением убивают меня морально. Нет, уж я лучше сама как-нибудь
исцелюсь!
Заложило ухо, и второе не хочет слушать, что ему говорят.
Я говорю: «Люшенька, возьми в аптечке хвойное масло и закапай мне в
ухо».
Прилегла на правый бок, подставила левое ухо. Люша, со всей
ответственностью, - залила целую пипетку в ухо и говорит: «Давай, мам, и
второе подставляй».
А я говорю: «Погоди, вначале одно прогрею, а то из другого вытечет».
Минута не прошла ещё, но эффект превзошёл все мои ожидания!
Будь-то мне всадили огромный калёный гвоздь в ухо!
Страшенная боль стала отдавать в голову и челюсть!
Я соскочила с ужасом с кровати, хотя до инъекции приготовилась на сон
грядущий, подумав, ни хуя себе – хвойное масло.
Промывка ушей не помогает. Время - 10ч вечера, я, полуголая, - стала
ползать на корячках в прихожей, - моля о помощи всех святых, слёзы
катились градом, Люша и Глава семьи - тоже в ужасе. Моё слабое сердце не
выдерживает инквизиции, корвалол не помогает. Оперативно собрались к
«ушнику» - за 20 км. Слёзы градом, ад продолжается. Попали к дежурному
около 12ч ночи. А кому мы нужны?
Посадив меня и мужа в приёмной, сказала поломойка-пенсионерка: «Ждите».
Лекари стали отмечать чьё – то День рождения. Я вся распухшая от боли и
слёз – проклинала про себя нашу скорую помощь. Муж в негодовании
подходил к «вратам рая» три раза, но Баба – яга с лентяйкой грозно
останавливала его. Минут через 20 вышел этот самый, как мой брат в
детстве говаривал: «Ухо, горло, нос,- пизда и хвост».
Я прошла за ним в надежде на скорейшую помощь,- всё так же всхлипывая и
плача.
Посадил меня этот «пиздахвост» и сам сел напротив, зажав мои коленки
своими костлявыми, и говорит так злобно с ненавистью: «Поверните голову
вправо».
Я повернула, ему, видимо, недостаточно было и говорит ещё злее: « Что, у
вас болезнь
«Хуесона» что ли? – голова не поворачивается»
А я ему говорю: «Не хуесонте, пожалуйста, у меня шейный остеохондроз и я
не могу завернуть голову назад, что я, блядь, сова, что ли какая». И
говорю дальше: «Вы мне ноги освободите – так я повернусь боком»
Он ещё злее, сущий неподоённый, старый, вонючий пёс спрашивает: «Были ли
сопли? »
- Я: «Да».
- Он: « Какие сопли? »
- Я: «Жидкие».
- «Не прикусывайте губу, откройте рот» – говорит мне злобно.
Увидев мои от природы белоснежные зубы, – обмяк, успокоился или же пар у
него весь выкипел, послал меня в дальний угол и стал шептать - слышу ли
я его, ебаного шепталу.
Я говорю: «Я всё слышу, ради Бога, чем обезболить? »
Медсёстры молоденькие не выдержали его издевательств и говорят ему: «Так
вы обезбольте ей, закапайте! ».
Не знаю, какой хуйни они мне залили, но я стала выходить из «врат ада».
Выписывая рецепт, говорит этот горлохвост: « Ревёте, как маленькая».
А я говорю: «Я и так всю жизнь терпела боли молча, даже когда рожала
погодок- дочерей, никто от меня слова не слышал, а сейчас вот целое
наводнение».
Приехав домой, я свернулась клубочком и заснула как невинное дитя, но
всё же последняя мысль была в сознании: «Ни хуя себе – пихтовое масло».

Матершина - это нехорошие слова, но из уст любимой они сходят за ласки.
:)

Мой муженёк - любитель мёда!
Не знает меры – литру враз сожрёт.
А я шесть лет со пчёлами возилась
И тут решила – пусть наоборот!

Теперь твоя, лять, очередь, сластивый,
Йяду дозы получать,
А я намыкалась в достатке,
Пора бы и тебе начать!

Всё рассказала, показала
Вощину как на рамки накатать,
Как воск топить и улья чистить,
Как в медогонке мёд качать.

Он загорелся, быстро понял
Дуплянки к дереву вязать,
А пчёлы сами прилетали -
Квартиру новую снимать.

Однажды, он привёз из лесу
Как много мёду, тяжело,
Сентябрь был,- жильцы в ловушке,
Наивный, кто ж отдаст своё.

Окуривал их всяко дымом,
Чтоб бдительность их притупить,
А пчёлы злились на пришельца,
Да и давай его долбить.

Одна пчела была не дура,
Сгундела: «На, возьми своё.
Пусть я умру, на .уй поглубже
Я жало засожу моё»!

Как бегал муж в порыве страсти
С йядом жгучим на конце,
Ужасно больно ему было -
Конец распух, кто слушал - молодце.

Клад – шокирующая находка!

1975 год. Я училась в начальных классах. Приехала старшая сестра из
города со своим молодым человеком. Он был художник.
И полез этот живописец на чердак, в нежилом соседнем доме, где одна
половина была наша. Раньше во второй половине жила полная старушка Нюра.
Она всегда парила калину и поэтому весь дом провонял этим душным запахом
и хранил его много лет.
Муж, этой старушки Нюры, за что то сидел в тюрьме и привёз оттуда
туберкулёз. Но, так как он не хотел один уходить на тот свет – он ещё
был пакостная сволочь и ночью плюнул своей любимой в рот, чтобы она тоже
заразилась и умерла в страшных муках как он, о чём и поведала Нюра моей
матери. Я помню, как мать делала уколы этому ублюдку, которые оставляла
медсестра, так как она жила за пять км.
А он говорил: «Давай, Валя, глубже засаживай, хорошо – о – о - наркоман
лять.
Так вот, похоронив «исчадие ада» - Нюра уехала в город жить к двум
дочерям и сыну, который мена в детстве мучал своей любовью, а я его
ненавидела за это, - домогатель малолетних На чердаке волялись
безхозные иконы, время то какое было, чтоб ни сметь и думать о
Божественной благодати! Вот и валялась она где попало – манна небесная!
Художник принёс иконы в дом целую кучу и стал колупать их с обратной
стороны. Закреплённая лучина держала под толстым слоем бумаги -
невероятные сокровища! Посыпались купюры с волосатыми стариками в
неисчеслимом количестве из каждой иконы. Родители мои ахнули!
Отец сказал: «Доллары». Я, мало что понимая в этих бумаженциях,
подумала: «Ни хуя себе»
Мать говорит: «Ведь они всю жизнь жили в глубокой нищите, подшивая
валенки со всей огромной деревни». А ихний дед ездил на заработки в
Америку и заработал! Но, похоже, революция,- не позволяла развернуться с
размахом, и своим не сказал куда добро заныкал – старый гасторбайтер.
Мои родители, всю жизнь работали продавцами в магазине и стали
переводить, как я сейчас понимаю, курс доллара к рублю.
Как сейчас помню, сказали: «На эти денги можно было сейчас купить 50
тысяч коров»
Поскольку у нас ничего не обменивалось, новоявленный искатель кладов
взал всё себе и сказал: «Поеду в Москву к брату – там и обменяю»
Как он ими распорядился мы не знаем, я вот думаю, наверное купил на них
Алле Борисовне – миллион алых роз!

Не стареют душой - графоманы.
http://tatpolit.ru/category/zvezda/2008-09-18/957

Если, в тихом омуте, живёт русалка с большими сисками, то неудивительно,
что все черти там собрались!

Хочу быть пьяною сегодня,
Забыться, чтоб не думать о любви.
Мне не дают покоя
Слова, которые ты написал в стихи.

Стыд и срам

Летом 1970 года мои родители ехали из одного города в другой.
Так как дорога предстояла не близкая, они решили пообедать в городской
столовой. Заказали супчик. Выехав из города, по всему обратному пути
были поля – ни кустика, и с ними случился страшный понос! Водитель с
полным автобусом пассажиров остановился.
Бедолаги кинулись по обе стороны дороги, и спрятаться негде.
Автобус вместе с зеваками затрясся от смеха.
Мать машет рукой водителю - типа: «Не ждите, уезжайте», при этом
извергая из задницы – реактивную смесь.
Можно догадаться, что испытал отец, - сидя задницей к автобусу и
проклиная этот супчик.
Водила и слушать не хотел, мол, с кем не бывает, подождём.
Бабы уже платочками вытирали глаза от смеха, где ещё такой цирк увидишь.
Насмотревшись и нахохотавшись вдоволь, автобус двинулся дальше, уже без
участников шоу.
Просравшись не окончательно и потеряв силы, родители доехали оставшийся
путь на какой-то попутке.
Вот такой был сраный суп – супец.

Под ритмы «Safri Duo»
Я отмеряю шаг,
Пять километров поутру -
Весёленький пустяк.
Мне подрумянит щёчки
Лёгкий ветерок,
Люблю тебя за молодость,
А это не порок.
Но что–то нежным голосом
Поёт на ушко Джей,
Что ты быть можешь другом,
А это посильней!
Пусть разделяют километры
И встреча может быть одна,
Я знаю, ты с другой по жизни,
А помнить будешь про меня.

Мой покровитель – президент,
В рубашке белоснежной,
И не жалеет для меня
Любви своей он нежной!
И успевает он везде
Спортивно пробежаться,
В компании ли, в письмах мне
Он любит посмеяться.
На злобных, мелочных врагов
Глядит всегда с усмешкой,
Озлобиться - причины нет,
Ведь он в любви успешный!

Тупой платит дважды

Вчера позвонил в обед мужу старый знакомый по фамилии Величко и сказал:
«Довези меня, пожалуйста, до стоматологии – зуб разболелся, а то пока
троллейбусами да автобусами - боюсь не выдержу боли, и сын мой далеко на
рыбалке, будет только к ночи дома».
Мой свозил, приехал обратно, говорит:
«Выдрали ему старый коренной гнилой пень».
В 9 часов вечера снова позвонил мужу и говорит:
«Знаешь, я ведь обратно еду к зубнику, он мне выдрал не тот зуб, а
соседний, а этот всё так же дьявольски болит».
Расхохотавшись на весь дом, муж спрашивает:
« Так как так получилось?»
Толстопузый мужичек Величко отвечает:
«Так врач сказал: « Покажите пальцем, какой удалять?», - а пальцы сам
знаешь у меня толстые, ещё и соседний зуб накрыл. Тот пень у меня тоже
был гнилой, но еще не болел".
Мы, конечно, дома от души посмеялись и подумали, что у него вместе с
зубами гниль пошла на мозги.

Всегда в мужчине я хотела видеть Бога,
Но Боже посылал совсем не то.
Я вопрошала удивлённо:
За что мне, Господи, за что?
За то, презренно, молчаливо
Мне отвечал сам Боженька подчас,
Что к церкви, ты, голубка, нерадива
И ждет тебя тот судный час.
Мне тяжело в костёле находиться,
Я зависаю там, как будто бы в гробу,
Моё же время веселиться,
Не ждать помазанье на лбу.
Люблю я Дмитрия Крылова,
Он в «Непутёвые заметки» нас зовёт
И тихим голосом, приятным
Меня он по миру ведёт.
В его руках послушной сразу станешь,
Роптать не будешь на судьбу,
Заслушаешься, сердце не обманешь -
Такого Бога я люблю.

Не измеряй меня годами -
Не утешительный пробег,
В глазах твоих восторженных
Я буду драгоценный раритет.
Не меряй ты объёмы в сантиметрах,
Не укоряй за малость мегабайт,
А говори при встрече, друг сердечный:
Привет, любимая, you’re right !

Не поможет, Гришка, мне –
Рюмка водки на столе,
Где–то греется с другой
Тарин-барин озорной!:)

Дульчику до Фени качка,
Не страшит «Девятый вал»
Даже дьявола морского
Он стихами замонал :)
На таких вот чудотворцев
Держится Россия вся,
Что для «маменькиных» - ужас
А чудилам всё х..ня! :)

Афоризму

Апатия постигла мудака,
Хотел залезть в мои глаза,
Но, показалось, мелко –
Расстроилась хотелка.
Тут утонуть бы каждый рад,
Идите и топитесь,
Все реки безо льда стоят-
Там глубиною насладитесь.
Не нравится в реке?-
Топись, где плавают медузы,
Я угождать не буду подлецу
Меня сгубили брачны узы
И не должна я ни кому.

Ночью в поиске тепла
Темень разогнать души,
В свете яркого костра
Нет приюта грубой лжи.
Друга дорого плечо,
До рассвета ближе ты,
И склонюсь я головой
Сердце слушать на груди.
Только ветер дымом не крути,
Ночь, утра не торопи,
Время глаз не потуши,
Рук тепло не остуди.

В затоне двое рыбаков -
Один другого стоят,
Рыбачат там, где нет дорог,
А ночью волки воют.
Здесь издревне стоят леса,
А я случайная душа
Смотрю на всю округу,
Как бы бездельем маюсь я,
Стишок рыбачить буду.
Начало мая, ветерок
Доносит уток диких крики,
Вот уже вечер - холодок,
Гусей летящих переклики.
Рёв мотоциклов, мат на мат,
Не могут перебраться,
Не столько рыба им нужна,
А сколько потолкаться.
Любителей костра полно,
Романтиков в селеньях много,
Беда России - нет дорог,
Уха в сто раз дороже.
Не буду я надежду тешить,
Что рыба поутру пойдёт,
А ночь холодная настанет,
Затянет в лужи толстый лёд.
Уже холодный ветер в поле,
И утки крякнули в дали,
О Боже, далеко умчали -
Пять дней до дома не дойти.
А про бутылочку забыли,
Что ночью согревает кровь,
Одно раденье – нет москитов,
Проклятых мух и комаров.

Попала, так попала
Расплата за любовь 101километр,
Но я и там не пропаду-
Я для братвы авторитет! :))

Спрячусь я в лесах слушать птицы,
Сок берёз живой по стволу струиться,
Прикоснусь губой, чтоб весны напиться,
Сладка раны боль – холодна водица.
Остужу я зной, что в висках стучит,
Сердце моё нежное больше не спешит,
Не к твоей щеке я коснусь щекою,
Обниму берёзоньку горячею рукою.

Все настроения во мне
От переменчивой погоды.
Сегодня я подобна стрекозе,
Агафья Лыкова - когда невзгоды.
То плачу я, подобно, как дитя,
И чувствую потерянной себя
Среди миллионов резвых и снующих,
Всё оттого, что рядом нет тебя.
В потоке шумном ты спасёшь меня
От злых людей, изо дня в день бегущих.

Всем я хочу сказать,
Хотя мне это нелегко,
Я любил его так,
Что было осуждено.

Он, изменив меня всего,
Пусть против времени шёл,
Знаю, я осуждён, но –
Любил его как он.

Уже не скроешь ничего
И это всё известно всем,
Я знаю, вам нужней всего – понять,
Кем для меня он был? Ну, кем?

Не странно думать про него,
Но коль случилось уже то,
Мой незнакомец так легко
Вмиг изменил меня всего.

Не должен я смотреть назад,
Вы этого хотите тоже,
Беспечным дням я был так рад,
С ума сходили оба, Боже.

Я, как спасенья, жду звонка
Длинною в год – весь день с утра.
Твоё молчанье убивает,
А мне терпенья не хватает.
Я стану сильная, поверь,
Не кинуся, когда открою дверь,
Жила и буду без тебя -
Ты половинка не моя.
Твоей волны позывы слабы,
И не услышишь то, что надо,
А ритмы сердца моего так звонки,
Как музыкальные колонки!
Любовь к кому угодно, а моя
Куда - то заблудилась, забрела,
И нет в умах желания сильней,
Чтоб в такт сердца стучали у людей.

Ты просто трус и обещальник,
Со мною встретить вечерок
Хотел вчера по телефону,
А сегодня от тебя молчок.
И мне уже смешным - смешно,
Что это на тебя нашло,
И, что с какого перепою,
Тебя на страсти понесло.
Я слышала, про ключик брякал,
Квартиры тетушки своей,
Готов со мной был развалиться
Ха – на диванчике у ней.

Жил еврей, жена, сын и сноха.
Поделили огород типа - кто и сколь жуёт.
Дальше было интересней -
Кто кого обоберёт.
Свекровь вырастила перцы,
Сноха с корзиною пришла,
Обобрала, не спросила и тихонечко ушла.
На второй день, что там было,
Каждый садовод узнал,
Что сноха и сын паскуды,
Так отец их обозвал.
Ярость их была безмерна,
Но ведь всё-таки родня,
Стал сын городить теплицу
Без укора, чтоб своя.
А бывали раз в неделю,
Поливать отец не стал,
Как приехал сын с женою,
Чуть не в слезы и скандал.
Всё погибло, всё засохло-
Все старания к нулю,
Они молча покивали,
Ну, а как послать в манду,
Потом в баню не приедешь,
Снова скажет: Строй свою!
Не дай, Боже, так попасть вот
Жить в еврейскую семью.
Так живут, друг друга терпят,
По отдельности еда
А тут сын завёл двух шлюшек
Вот беда то, так беда!
Был водителем он в «скорой»,
По ночам дежурил в ней,
Жена с внучкою водилась,
Ну, а он среди ледей.
Вот стоит в трусах любовник,
Загорать - любитель он,
Ляшки страшные – конслагерь,
Просто дряблая болонь.
Чем всё кончится не знаю,
В голове у всех хаос,
Кто кому мохер покажет
И добавит аdios.
Вы, конечно, бы спросили:
Где же старый был еврей?
Что воровку не увидел
Во теплице то своей,
А ведь он любитель тоже
Шляться по чужим садам -
Яблоков у всех натыбзит,
Потом хвастается нам.

Москва 20 мая

Налетел вечерний ветер,
Цвет сорвал с черемухи,
Заметелил на меня,
Обвиняя в горечи.
Ты промчался мимо вихрем,
Не жалея яблонь цвет,
Я каштанами любуюсь,
А тебя со мною нет.
У речного пароходства
Теплоходы заждались,
Так, не встретившись друг с другом,
Мы с тобою развелись.
Не смогу в друзьях с тобою,
Вместе тоже не смогу,
Я по Волге до Ростова
Свои чувства утоплю.
Я не буду дергать нервы,
Душу, чувства – все одно,
От любви все в морду камни,
Будто в стереокино.
С «Карлом Марксом» поплыву я,
Чтоб 2х – спальная кровать,
Будем радоваться жизни,
Капиталлы проебать.

Мне 46, я закачаю фото,
Какая есть, всем покажу,
И даже если ты захочешь,
Тебе я точно откажу.
За нерешительность и слабость,
За то, что лишь тебя звала,
Да, видно, намертво вцепилась
Твоя Йошкар-Ола.
Не древняя старушка, слава Богу,
Желающих на сайте отбавляй,
И, несмотря на возраст мой хороший,
Дрочит со страстью каждый разъебай.
На 46 я выгляжу неплохо,
А может слишком хорошо,
Ну, разве молния-застежка,
Тревогу выдаст на лицо,
Всегда сломается зараза,
Осилить слабо высоту,
А люди говорят с оглядкой,
Чего я откровенно так хожу.
Мне будут в письмах признаваться,
Встреч радостных со мной желать,
А я, наверно, по привычке,
Всех буду на хуй посылать!

Не может быть!

1991год. Всё, что лежало плохо, я имею в виду не под замком во дворе –
исчезало за ночь в неизвестном направлении, но некоторые вещи пропадали
днём из кладовки, т. к. на ночь мы закрывались на засов изнутри. Приехав
из города, в деревянный одноэтажный дом, мы долгое время жили без
приличного забора, т. к. всё умение моего муженька, к моему большому
разочарованию, сводились лишь к тому, что драчить хуй, подскакивать с
дивана глядя на хоккей, издавая вопли восхищения, и жрать. Моему
терпению приходил конец – вот тогда я пускала в ход все свои матюги и
только тогда эта противная рожа начинал шевелиться по мужским делам во
дворе. У нас были две дочки малышки – вот и вся моя радость. Зарплату
выдавали разным: арбузами, сахаром, а в этот раз выдали водкой, ну,
думаем, разойдётся постепенно на дела, то сено привезти, то огороды
вспахать и так далее. Про эту радость узнал сосед и стал нас навещать
под любым предлогом, занять бутылочку, но, так как мы его не провожали
из дома, он по пути прихватывал из незакрытой кладовки в сенках пачки
стирального порошка, который мы тоже отоваривали на талоны. Однажды
пропали и пельмени, настряпанные на новый год и лежавшие подмороженными
на разделочных досках, всё в той же кладовке. Вот сука-то, подумали мы,
ведь он был у нас вечером, а мы за ним сразу не пошли закрыться, фамилию
свою оправдывал на все сто - Шкода, да мы его всегда звали меж собой
–шкодник. Этот проспиртованный, вёрткий тип ещё был и мастер на все
руки, и только по этой причине нам приходилось терпеть его ежедневные
приходы, он быстро чинил неполадки в телевизоре на дому, то мотоцикл, а
также по просьбе трудящихся пахал мотоблоком огород за две бутылки.
Прибегая с утра, после новогодней ночи, допивал остатки чая из стаканов
и шампанского. Работая на молоковозе, он успешно сливал молоко из
молочной цистерны, разбавляя его водой прямо у своего дома. Бдительные
соседи, наблюдавшие за этой несправедливостью много лет, наконец-то
решили доложить начальству о его проделках, а также заодно позвонили
энергетикам, что у него в печи стоит электротен и он ворует энергию,
ведь у всех остальных дымились трубы, а у него нет. В один, из
неблагоприятных дней, воровато-очумелые ручки шкодявки свели его в
могилу в рассвете лет. Одного молока для счастия «народному очумельцу»
было недостаточно, и он, забыв божью заповедь: «Не пожелай чужого», стал
лазить по овощным ямам местных жителей, ямы были вырыты на окраине села
в лесочке, где почти у всех жителей благоустроенных домов стояла
тушёнка, варенье и соленья, а также овощи для длительного хранения.
Кражи участились, его подкараулили и убили по башке лопатой! Мы эту
новость встретили как благую весть и с облегчением вздохнули, но выйдя
утром во двор, как ни протирали глаза, так и не увидели детского
3х-колёсного велосипеда, новой поливочной на 200л бочки и трех новеньких
вил. Интуиция подсказывала, чьих поганых рук дело, ведь с другой стороны
живут срани - каких свет не видывал, которые плодились и не работали.
Спустя несколько лет сгорело их вшивое жилище вместе с дощаным
дровенником, а наше украденное стояло как на витрине - и бочка, и
велосипед и вилы. Очумельцев становилось всё больше и больше.
Если бы не те приёмные пункты, что принимали все железо подряд, наши
чугунные утятницы не исчезли бы среди бело дня со двора, из которых у
меня пили бройлеры, поскольку эта посуда была тяжёлой и не
опрокидывалась, как другая. А ведь мы - вся семья, смотрели телевизор и
слышали, как кто-то пробежал по двору, но задницу оторвать от дивана
никто не захотел.
День ото дня приходили страшные сводки, как с фронта, о краже скота и
птицы у людей в сараях под замком. Вырезали прямо во хлевах -милиция
была бессильна. У кого- то случался по этой причине сердечный приступ и
обморок. Увели и корову у частника, но смышлёный внучок вывел на след
любимой кормилицы, милиция с хозяевами настигла ворьё через шесть км.
Когда их спросили: « Как так быстро шла за вами корова? » – они
ответили, что тыкали вилами ей в зад, которые и прихватили заодно в
сарае.
Рождество. Наши хрюшки в целости и сохранности. Мы подумали, чего добру
пропадать, выросли, пора и на колбасу, пока другие шашлык из них не
сделали. Решение о колбасе нас всех обрадовало и окрылило. Ведь в то
время в магазинах ничего не было. Выписывали журнал за 91год «Сделай
сам». Рецептик там был опубликован как раз кстати - «Колбаса в
натуральной оболочке». И как только я не промывала в бане, в ванной,
насаживая на палку и выворачивая эти вонючие кишки и прополаскивая их
множество раз в уксусе и соде, убеждая себя – надо, надо. Вот сейчас бы
не стала – хуй с ней с колбасой. Затем, до поздней ночи прокучивая ливер
и мясо в мясорубке, добавляя разные наполнители, - выбилась из сил.
Накладывая ложкой содержимое в длиннющую кишку метров 5, я перевязывала
колбаски длинною 20см и объемом по толще хуя, не разрезая их между
собой. Получилась длиннющая гирлянда – сулящая праздник не на один день!
Трапезу решено было отложить до утра. Уложив в двух ведёрный таз,
вынесли колбасу в кладовку и поставили на пол, на улице мороз, вот и
хорошо – не прокиснет, ходи себе,- отрезай, сколь душе угодно.
Утро. Мысль у всех была одна - отведать желанной колбаски. Приготовив
противни – с радостным настроением и ножом мы открываем дверь заветной
кладовки. Таз пустой - глазам своим не верим. «Не может быть», -
простонала я, чуть не лишившись сознания, - явно Шкода с того света
решил навестить нас, и когда он оставит нас в покое, то в любви мне
признавался, а сам что творит». Да-а, эта сволочь настолько был
вороватый и неудивительно, что унюхав сквозь толщу земли колбасу, - и
при этом остаться безучастным, – быть такого не может. Засов изнутри
закрыт. Мой, уже равнодушный взгляд, к этой Ёмоной жизни, зацепился за
какую - то синюю хуёвинку, торчащую на 1см из дырки пола у плинтуса.
«Не может быть - глазам своим не верю!» - вскликнула я, поймавшись за
спасительный конец, суливший завтрак, я потянула его обратно, вытаскивая
метр за метром. Удивлению не было конца - колбаса во многих местах была
выжрана шкодником, товарный вид испорчен, но длина оставалась прежней. Я
подумала: «До чего ж ты смекалистая сволочь, думаешь, превратясь в
крысу, мы не поймём, что это ты и простим тебе бывшие прегрешения? Мало
тебе того, что надоедал ежедневно, так теперь ещё захотелось плоти и
крови. Ну, накуя было нам праздник портить. Да-а, видно хреново живётся
тебе в царстве теней, раз выжрал столько замороженной и в сыром виде».
Промыв остатки трапезы, после кровавых зубов негодяя, - пожарили и доели
сами. Ох, и вкусна была колбаска:))) Целую зиму и весну неуспокоенная
душа шкодника скреблась из-под пола то тут, то там.