Было это в те времена, когда Леонида Ильича Брежнева славили по радио,
телевидению, в газетах и др. и пр. столь интенсивно, что мой племянник
в первом классе, на вопрос учительницы "Кто написал стихотворение "Как
звали великого русского поэта Пушкина", не задумываясь ответил - "Леонид
Ильич".
В те же годы в Севастополе, где происходит дело, с мясом в магазинах
было очень плохо и народ с утра записывался в очередь на бумажке,
прижатой камушком у входа. Выглядело это так:
"1. Иванов
2. Петрова
3. Сидорчук
и т. д."
А когда привозили мясо, люди подтягивались лично и устраивали
перекличку. И вот подходит человек и записывается на бумажку:
"56. Ленин". Через некоторое время подходит следующий, читает
последнюю фамилию и, хохоча, пишет:
"57. Брежнев". А 58 номер оказался стукачем, и на перекличку
подъехали бравые ребята и номера 56 и 57 зафиксировали.
Привозят в КГБ, заводят на допрос и спрашивают документы у
номера 56, а тот спокойно достает паспорт, в котором черным
по белому в графе фамилия написано "Ленин" (его древний род
Лениных гордится фамилией, которая гораздо древнее рода
Ульяновых, чей отпрыск взял этот псевдоним). У гебешников лица
вытягиваются, берут под козырек и они отвозят Ленина к
директору магазина с просьбой отоваривать тов. Ленина
индивидуально, дабы не дискредетировать великое имя записью в
сомнительных списках.
После такого конфуза, ГБ с опаской спрашивает номер 57:
"Простите, а как Ваша фамилия?" (Неужто - Брежнев, есть ведь хоккеист
Брежнев). Тот виновато отвечает - "Тютькин".
"Ах, Тютькин!" с радостью орут гебешники. И получает Тютькин по полной
программе.