Лучшая десятка анекдотов от "Ростислав Коблов"

Ведущих участников съёмочной группы «Семнадцати мгновений весны» пригласили в Кремль для награждения.
Завели в чудесную, просторную светлую комнату, где на них с большой теплотой глядят председатель КГБ и сам Леонид Ильич. Справа от вручающих - стол с красной скатертью, на столе - ордена и медали.
Сыгравший Штирлица Тихонов смотрит: «Не может быть!» Среди наград - «Герой Советского Союза».
Все до единого, однако, получают «обычные» госнаграды и вскоре покидают комнату; последним уходит Тихонов…
- Слава, - неожиданно произносит улыбающийся председатель Комитета, - а вас я попрошу остаться.
Тихонов, счастливый, оборачивается и видит мерно приближающегося к нему главу КГБ.
- Понимаете, Слава… - негромко говорит тот, - Леонид Ильич очень хотел бы, чтобы новую звезду «Героя Советского Союза» вручили ему лично вы.

Иммануил Кант вдруг как-то заговорил с простым горожанином.
- Главное в практической жизни - это дисциплина, - принялся назидать Кант. - Например, я каждый день встаю ровно в 4 часа 45 минут.
Горожанин в изумлении:
- В каком полку служите, господин Кант?

Античному философу Зенону предложили проверить его теорию. Зенон мрачно согласился.
Нашли беговую дорожку, черепаху; вызвали из армии Ахилла.
И вот приближается час великого эксперимента. Ахилл насмешливо смотрит на Зенона; тот заметно нервничает.
- Беспокоитесь, что я всё-таки догоню многолетнее животное? - улыбаясь, подходит к философу Ахилл.
- Есть немного… - сознаётся Зенон.
- Напрасно. 200 драхм.

Диалог весёлых дам.
- Кого мужчины любят больше: «птичек» или «рыбок»?
- «Рыбок». Они умеют молчать.

- Бьёте ли вы свою жену?
- Что вы! Я - интеллигентный человек.
- Значит - она бьёт вас.
Томительная пауза.
- Редко, но метко.

У одного стародавнего французского философа была очень интересная личная жизнь.
Душа его тянулась сразу к двум мадемуазель. Первая была безумная красавица, вторая - страшная умница.
Первая постоянно обещала оторвать ему голову, тогда как на вторую было просто больно взглянуть.
В конце концов философ горько вздохнул:
«Я - сущий осёл, что застыл перед двумя равновеликими охапками сена».

Рим, 1600 год. Скоро состоится сожжение многоречивого Бруно.
Аббат раздаёт всем желающим сухие веточки; к нему уже очередь, и эта очередь только разрастается…
В некий момент за своей персональной веточкой подходит на редкость древняя, жалкая старушка.
Аббат глядит на неё очень строго:
- Это не раздача хвороста нищете! Ты, деревня, сама-то хоть поняла, зачем сюда притащилась?
- Отлично поняла, монсеньор. За местом в истории.

Штирлиц на своём «мерседесе» движется на хорошей скорости по одной из центральных берлинских штрассе. Вдруг его демонстративно обгоняет какой-то небольшой седан с «Е» в начале номера и двумя семёрками - в конце.
- Всё понятно, - мгновенно схватывает Штирлиц, - следующая встреча с женой - в кафе «Elefant», ровно в день моего 77-летия.

- Доктор, я могу выпить в праздник?
- Смотря за что… - уклончиво отвечает специалист.
Пациент тяжело вздыхает:
- Ну хотя бы за всё хорошее и против всего плохого…
- Вы с ума сошли: это гарантированный летальный исход.

Святая античность. Философ Анаксимен читает состоятельным горожанам развивающую их лекцию:
- Всё есть по сути воздух. Воздух и воздух. Куда ни глянь - всюду воздух…
- Ты давай не дурачься, не темни, - раздаётся голос из глубины аудитории. - Ты лучше, артист, скажи, как сегодня иметь свои законные сверхприбыля?
- В свете моей великой теории, - объясняет Анаксимен, - вам надо чаще надувать покупателей, при этом торговать следует - исключительно воздухом.