Лучшая десятка историй от "конарм"

По узкому тротуару навстречу идет женщина. Уступаю: я – влево, и она – влево, я вправо, она – туда же. И так несколько раз, пока не разминулись. Слышу за спиной: "Мужчина, а давайте еще потанцуем?"

По улице идет огромный человек. Гора мышц, бритый череп, суровое лицо, наколки, много металла на шее и пальцах, принты на майке... Не поймешь, то ли спортсмен, то ли рокер? Рядом с ним ребенок пяти-шести лет, который, увидев кошку, кричит:
– Пап, пап, смотри, – кошак!
Качок останавливается. И вдруг голосом рафинированного интеллигента, на академическом русском говорит:
– Сынок, нельзя обзывать домашних животных! Запомни, пожалуйста, – надо говорить не кошак, а кошка или котик!
 

Брат моего деда стал вдовцом в семьдесят лет. К этому времени у него было одиннадцать детей. Горевал он не очень долго и вскоре под косые взгляды близких привел в дом до неприличия молодую жену. Когда ей пришло время рожать, получилось так, что она оказалась в палате с одной из замужних дочерей своего мужа. Так как отцом и дедом пращур был хорошим, он окружил своих девочек заботой и вниманием. Целые дни проводил в роддоме или около. В один из таких дней, когда он, радуясь своему двойному счастью, грелся на скамеечке, к нему подошла почтенная старуха, близкая родственница.

– Что ты сидишь здесь на виду у всех, постыдился бы людей! Над тобой  смеются, говорят, где это видано, чтобы дочь и жена рожали вместе!

В ответ она услышала:

– А мне плевать на всех! Стану я из-за разговоров свое производство останавливать!

Смотрим футбол с соседом, который в прошлом играл за профессиональный клуб. На экране такая картинка: рядом с выходящим на замену игроком стоит тренер и оживленно что-то говорит. Игрок согласно кивает головой.
– О чем тренеры говорят в такие моменты?
– Это обычно новые установки на игру, типа: передай А., чтобы  отошел  назад, Б. пусть переходит на фланг, В. страхует Г., сам держишь центр, ну и так далее.
– И тот все сообщает играющим?
– Какой там! После первого же рывка все вылетает из головы, и чтобы не напутать,  никому ничего не говоришь.

В прошлом году был по делам в Таджикистане. Объездил почти всю республику. В свободное время много гулял по улицам городов. Кстати, не заметил ни одного ПТУ, ремесленного училища или чего-то подобного, где бы готовили рабочих и строителей.

Когда стали разрешать  кооперативы, приятель открыл в центре столицы кафе. Дело пошло хорошо, зал никогда не пустовал. Но все быстро закончилось, кто-то пустил красного петуха и процветающее заведение сгорело дотла.
Зашел выразить сочуствие. Сидит убитый горем, не ест, не бреется, весь отрешенный.
— Кого подозреваешь? Конкуренты, бандиты?
— Нэт, нэт, всем давал! Милиции, бандитам, эпидстанции, налоговой, пожарникам, – всем давал! Только им не давал!
— Кому же?
— Мужикам из соседнего двора —  не давал опохмелиться.

Заведующий складом ереванского гаража, где я работал в советские времена, нещадно разбавлял антифриз обычной водопроводной водой. При этом он рисковал минимально: климат в Ереване достаточно мягкий. Однажды зимой таксист залил в движок полученную со склада еле голубоватую жидкость и поехал на работу. Ближе к вечеру ему подвернулись желающие попасть в район озера Севан, а это в ста километрах от Еревана и там зимы бывают очень суровые. Пассажиров благополучно довез и, чтобы не возвращаться ночью, решил переночевать у родственников.
Утром он с ужасом обнаружил, что у стоявшей на морозе и ветерке машины треснул блок цилиндров: агрегат от холода разорвало изнутри. Предстояла стокилометровая буксировка, капитальный ремонт, одним словом, большие расходы. Вернувшись в парк, этот несчастный пошел на склад разбираться. Выслушав претензию, складщик ответил:
— Почему не предупредил, что бываешь в тех краях? Я бы дал тебе не ереванский антифриз, а севанский.

Побывал в деревне, которую бог давно забыл высоко в горах. Из достопримечательностей только магазин, где продается все: от продуктов, одежды-обуви до керосина и цемента. Калошам выделена целая полка, на которой в ряду тускло-черных, матовых вижу великолепную пару: очень качественные, из толстой резины, блестят как лакированные, а внутри ярко-красные.
По цене раз в пять дороже остальных.
– Да, такая красота стоит того, – говорю продавщице и делаю веселое лицо, – в таких не стыдно и в театр сходить.
Она очень серьезно:
– Про театр не знаю, но на свадьбы в таких калошах наши сельчанки ходят.
 

Получил письмо от приятеля из Италии.
В конце он, как всегда, пишет: жму руку, обнимаю.
— Вот же ж сука! – подумал я.

Таксист вспоминает молодость.
– А я в институте чертежи сдавал по-своему. Засуну вместо ватмана в тубус бутылку коньяка и вперёд. Препод посмотрит в него как в подзорную трубу и ставит зачёт.