Лучшие анекдоты, истории и фразы зарегистрированных пользователей

Дело было лет пять назад. Приехал к нам в университет на короткий срок такой
парнишка Витек из Питера. Парень хороший, но редкий рассвистяй. Ничего себе
серьезно в голову не брал. И все время занимался тем, что искал себе здесь работу
(дело было в Западной Европе). И тут я, на свою голову, нашел ему вариант.
Есть в нашем университете такой профессор Фаринотти. Серьезный, суровый мужчина,
и при этом неплохой специалист, в его лаборатории вечно деньги водятся.
Я прослышал (от своей знакомой из группы Фаринотти), что тот не против взять
человека, и посоветовал Витьку дипломатично и куртуазно к Фаринотти подкатить
на предмет работы.
А поскольку дьявол никогда не дремлет, в это время шел во всех кинотеатрах фильм
"Кастрат Фаринелли" про итальянского певца-кастрата. Это словосочетание было
тогда у всех на слуху, и вся наша лаборатория в переговорах с чопорным Фаринотти
бдительно следила, чтобы, не дай Бог, не назвать его случайно Фаринелли. И когда
наш Витек отправился на долгожданное рандеву с Фаринотти, я его заклинал, чтобы
он забыл этот чертов фильм о кастрате (который, кстати, мы с ним вместе буквально
накануне смотрели) вместе с именем Фаринелли.
Ушел Витек и пропал. Через час приходит ко мне знакомая от Фаринотти. Мрачная
как туча. Я сразу все понял.
- Что, -спрашиваю,- все-таки он его Фаринелли назвал?
- Какое Фаринелли. Хуже.
- ХУЖЕ?? Что же может быть хуже?
- Твой этот идиот приходит и спрашивает - здравствуйте, это вы профессор Кастратти?

Занимался я недавно переоформлением недвижимости, для чего, в том числе,
ездил за город - ставить печать садового товарищества на одной дурацкой
бумажке.

Долго искал участок на котором обитает человек с печатью. Сейчас не
сезон, спросить некого, живут, в основном, строители, ремонтники, да
любители ПМЖ на свежем воздухе. В числе которых, собственно, и оказалось
семейство человека с печатью.

После корректно-троекратного «Хозяевааааа!», открыл калитку и углубился
вглубь территории.
Углубился не спеша: собаки, ямы, ловушки - мало ли опасностей на
неразведанной местности.

Иду, осматриваюсь: землица ухоженная, подсобные строения окрашенные,
хоромы добротные, но без выпендрежа.
Какой маленький симпатичный хозблок... Интересно, что они в нем хранят?

Через минуту, когда я понял, что хранят в «маленьком хозблоке», было
поздно - показались хозяева.
Хозяева «хозблока».
Две роскошные, изумительной шерстистости, карнаухие громадные зверюги. В
породах собак я не силен, но то, что вывалилось из гигантской конуры,
наверняка относилось к кавказским, азиатским и тому подобным овчаркам.

Соотнеся скорость передвижения собачек с собственными возможностями по
преодолению искомого расстояния до калитки, я понял, что к последней
катастрофически не успеваю.

Дернув, на всякий случай, единственную оказавшуюся на пути отступления
дверь понравившегося мне дома (она, естественно, не шелохнулась), я
по-заячьи принялся совершать лихорадочные прыжки, пока не доскакал до
ближайшей яблони, на которую и взлетел, не теряя времени на то, чтобы
оглянуться назад.
С высоты двух с лишним метров прикинул расклад: псины приближались к
дереву вальяжно. Как бы вразвалочку. Их демонстративное молчание
показалось мне вполне зловещим.

Убедившись, что объект, с одной стороны, временно недоступен, а, со
стороны иной, абсолютно беспомощен и легко контролируем, овчарки присели
у подножия яблоньки и принялись обдумывать свои дальнейшие действия.

Ничего выдающегося, судя по всему, они не надумали: одна из зверюг
беззаботно плюхнулась на бок и стала лениво почесываться, вторая,
поглазев на меня, привстала на задние лапы, почесала о яблоню когти и
издала бессмысленное «Гав!»

«А если … если хозяева уехали в Египет на неделю? Или на две... На
три!?» - мелькнула страшная мысль.
Нет, нет, нет. Ерунда. Ведь собак кто-то кормит. Вона какие ряжки
откормленные. ..
В этот момент одна из ряжек, временно оставив пост, приволокла увесистый
мосол, подозрительно похожий на большеберцовую человеческую кость и
приступила к энергичному обгладыванию.
«Пипец. Гастарбайтерами питаются» - я тревожно елозил на яблоне, пытаясь
выработать хоть какой-нибудь план, кроме «звонка другу» или в МЧС.

Проторчав на ветке минут двадцать, ничего не кроме как в сотый раз
заорать «Хозяеваааа! Помогите!» не предпринял.
Потом еще раз осмотрелся и... увидел нечто обнадеживающее: через оконное
стекло на втором этаже - знакомые блики! Это же телевизор! Прислушался —
точно! Характерный бубнеж, издаваемый зомбоящиком!
Так вот почему меня никто не слышит!

План спасения созрел молниеносно: в кошельке и карманах оказалось
несколько монет. Кои я немедля принялся бросать в стекло.
Мою активность собаки отметили признаки неудовольствия. Теперь уже та,
что полировала кость, осудила меня хриплым лаем, а вторая, точившая
когти о ствол, неожиданно сиганула вверх в упругом прыжке и попыталась
ухватиться за ботинок, лязгнув саблевидными клыками.

После третьей брошенной монеты окно распахнулось, и в нем показалась
обитательница дома, как две капли воды похожая на бабушку из х. ф.
«Морозко» ( в финале закрывает ставни с надписью «КОНЕЦ»)

- Бандит! - закричала бабуля, высовываясь из окна.
- Я не бандит, я за печатью..
- Бандит, пшол вон!
- Да не бандит я...
- Я не вам... Бандит! Джек! На место, сволочи!

«Бандит», судя по всему, был тем, который хотел оттяпать мне стопу, а
«Джек» - потрошителем мослака.
Оба и с места не тронулись.

- Ничего не получится, - честно призналась бабушка. - Сама боюсь.
Придется ждать, пока не вернется Георгий. Он на этих душегубов управу
найдет.

Ждать, к счастью, пришлось не больше получаса. В течение которых бабушка
пересказывала истории из просмотренных сериалов и сердобольно бросалась
пирожками с капустой. Большая часть пирожков падала аккурат в пасть
Бандита (Джек все еще потрошил кость), но и мне кое-что перепало.

Георгий появился неожиданно. Собаки моментально осознав, что с ними
сейчас будет «что-то плохое», пытались мастерить невинные рожи, но было
поздно. Георгий налетел как вихрь: посыпались пинки и поджопники.
Первым, получив звонкий щелчок по носу, ретировался в конуру Бандит.
Джек, которого одарили смачным пенделем, а затем оттаскали за
купированные уши, бежал вторым, позорно бросив недополированную кость.

Я долго тряс руку своему спасителю и лепетал слова благодарности.

Поставив печать, пошел на выход.

Летом, кстати, мне снова сюда. За печатью. Но ничего. Ведь теперь я знаю
мобильный Георгия.
Который, прощаясь, пояснил, что ему-то самому телефон особенно не нужен.
Это родители решили, что нужен. На всякий случай. И купили в прошлом
году.
Когда Георгий пошел в первый класс...

У самой калитки я обернулся: два густопсовые хари буравили ускользающий
от них обед взглядом, полным разочарования. Я помахал им ручкой и был
таков.

ВЫКИНЬТЕ СВОЙ ТЕЛЕВИЗОР

Сбросить телевизор из окна отеля — старая рок-н-ролльная традиция, и мало кто был так знаменит подобными выходками, как Led Zeppelin. Бывший администратор отеля The Edgewater в Сиэтле Джеймс Блум вспоминал свою встречу с менеджером группы в 1977 году. Роберт Плант и Джимми Пейдж в ту ночь поставили рекорд: пять сброшенных телевизоров. Наутро менеджер Ричард Коул, еще не знавший о случившемся, пришел оплачивать счет за проживание. Блум, нервно сглотнув, сообщил ему, что вынужден взять с него дополнительные две с половиной тысячи долларов — по пять сотен за каждый телевизор.

Коул даже не удивился: он просто отсчитал деньги и собрался уходить. Блум, который был поклонником группы и очарован бунтарским рок-н-ролльным образом жизни, решил напоследок его спросить: «Простите меня, мистер Коул. Я слышал о подобных вещах, но всегда думал, что это все ерунда. Вы не могли бы мне рассказать, каково это — выкинуть телевизор из окна?» Коул развернулся и ответил: «Парень, в жизни есть вещи, которые надо испытать самому». На этой фразе он отсчитал пять стодолларовых банкнот и протянул их Блуму: «Держи, приятель. Сделай это за счет Led Zeppelin».

- Владимир Владимирович, все ваши друзья – олигархи, ваши дочери замужем за олигархами, ваш личный виолончелист – миллиардер. Вы, честный и скромный человек, не чувствуете себя изгоем в их компании?

НЕ ВСТРЕЧАЙТЕ ПО ОДЕЖКЕ

В незабвенных девяностых был у нас клуб кинологов, т.е. профессиональных собаководов. Точнее подобных клубов в городе имелось десятка два, но наш резко отличался по хотя бы двум параметрам «элитарности»: во-первых имелись связи и по России и за рубежом, а потому наши собаки были самими лучшими в городе, а во-вторых существовал «круг особо приближенных», попасть в который было не особо легко.
Директор (читай хозяин клуба) этакий альфа-самец, стопроцентный лидер, как он скажет – так и будет. Отдать должное: на моей памяти ни одного «косяка» за ним не числилось.
И тут в этот «круг» затесалось существо особое.
Его звали Андрюша. Он держал афганских борзых. Причина выбора – «а у них такаааяя шерсть красииваая!» Да-да-да, вот таким гламурным голоском. Работал Андрюша в самом дорогущем салоне в городе. Стилистом. Простая укладка там стоила месячной зарплаты банковского работника среднего звена. Одевался соответственно – даже у женщин эдакий стиль вызывал некоторое недоумение. У мужиков представление о его половой ориентации сомнений не вызвало, да и у женщин тоже…
Но как раз с нашими женщинами он первым делом и подружился. А что? Кто еще может подкорректировать стрижку за пять минут (хоть тебе самой, хоть твоей собаке) и вообще за бесплатно? Кто еще посоветует какой косметикой пользоваться, а какая – дрянь разрекламированная? Кто еще посоветует просто так, походя, кому какой цвет больше к лицу?
Мужики относились с известной долей недоверия, хотя он и им стрижки предлагал.
Клубу Андрюша был очень полезен тем, что вел курсы по триммингу – подготовке собак «шерстяных» пород к выставкам. Вел успешно, его ученики скооперировались и организовали свой салон…
… и вот тут произошёл случай, после которого наши брутальные мужики, владельцы питбулей, ротвейлеров, кавказов перестали на Андрюшу коситься с сомнением.
Итак, вечер, сидим и обсуждаем варианты каким транспортом мы всем колхозом поедем на очередную выставку. Вламывается Андрюша.
С литровой бутылкой водки в одной руке и пакетом закуси в другой.
- У меня сын родился!!!! – орет он с порога.
- Ээээ… первый? – обалдев интересуется директор.
- ДА!!! ПЕРВЫЙ! ДО ЭТОГО – ТРИ ДОЧКИ!!! Старшей – почти шесть лет…

После немой сцены директор произнес:
- Да, это святое дело. Где стаканчики?

P.S После этого наши мужики охотно доверяли Андрюше постричь и их тоже.

Выделять деньги на борьбу с коррупцией - это то же самое, что выделять
водку на борьбу с пьянством.

1985 г. Учебка под Псковом. Нас подняли по тревоге: палки, лыжи,
карабины, мешки и противогазы... командовать нами пришел комбат, аж
целый подполковник (ну не любил он нашу роту). Сам он маленький, злобный
большеголовый с противным голоском, да еще и зубы скалит... ну вылитый
лепрекон.
Бежим через лес на полигон, а путь не близкий - 15 км, противный ветер и
мороз -25. На уазике без верха, едет выпивший для "сугрева" комбат и
подгоняет лыжной палкой отстающих:
- Боец! Бегом! Ты как беременная баба! Вот пристрелю тебя тут, чтобы не
задерживал роту на марше, ты же не знаешь, учебная тревога или боевая.
- А ты чего разлегся!? Вызову твоих родителей, чтоб приехали и
посмотрели какое они говно воспитали!
- Вас, уродов, Родина кормит, а вы бегать не можете!? Ну я вас научу!!!

Так за дружеской беседой, мы полумертвые прибежали на полигон. Ресницы
примерзают, а спины мокрые. Комбатовский водитель раздал нам по три
патрона, и постелил плащ-палатку на которой наш подполковник показывал,
как правильно стрелять по врагам из карабина скс.
Первые двадцать человек лежат на огневой позиции, я крайний справа. Ждем
команды.
Смотрю, за моей мишенью, чуть в стороне стоит уазик лепрекона. Дай думаю
пульну один раз в него, тем более водитель должен был припарковаться за
линией огня, а я не снайпер. Отмажусь.
Команда ОГОНЬ!!!
Я стрельнул... Смотрю уазик стал как-то подозрительно подпрыгивать...
Все 20 человек не пожалели по одному патрону для хорошего дела.
Вроде бы казалось, пару десятков пуль всего-то, а машина в хлам: мотор
пробит, рулевая заклинила, бензин вытек, даже из сидушек выглянул поролон.
Целыми остались только гдровские девушки на переводнушках.
Комбат матерился и грозил всем трибуналом, минут десять, потом замерз и
мы пошли в часть. Мы на лыжах, а он пешком. В начале он бойко шел
впереди колонны, потом позади, потом мог только дышать, потом мог только
громко дышать и наконец на полдороги сел на снег (видимо курил по три
пачки в день).
Мобильников тогда не было и в лесу его не бросишь, замерзнет.
Завернули его в плащ-палатку и по очереди потащили упырька волоком.
Просто живая иллюстрация к стихотворению: "Тятя, Тятя, наши сети
притащили мертвеца..."
Сквозь брезент он нас не видел, но слышал и мы оторвались по полной...
- Эй! волоки аккуратней, это же тебе не говна кусок, а наш комбат...
- Товарищ подполковник, вы пожалуйста там не стреляйтесь, из-за того,
что задерживаете роту на марше, а вдруг тревога учебная...
- Товарищ подполковник, вы еще больший герой чем Маресьев. У того хоть
ягоды были и ноги отморожены, а вы там в темноте, без ягод и весь
отмороженный, родители вами гордились бы.
Леприкон только клацал от мороза зубами, а сформировать мат.. не мог.
Притащили мы его к воротам и сдали дежурному по кпп.

.... До конца учебки, комбата в нашей роте мы больше не видели...

У англичан, американцев, немцев есть бары, у французов, итальянцев, испанцев и прочих басков – рестораны, у арабов – чайхона и другие забегаловки, аля кальян и ковры, у азиатов многочленные -餐厅, у евреев свои - מסעדות. Места, где мужики могут посидеть, поговорить о делах насущных и обсудить баб, деньги, машины за рюмкой чая и прочего бухла. А у русских есть гараж! Гараж – это не просто какой-то зачуханный бар или чайхона, гараж – это образ жизни, это философия, возведенная в ранг Абсолюта. Гараж в России – это и бомбоубежище на случай атомной войны, и отдельная спальня, когда заебала жена, и место встречи друзей, и хранилище для припасов, и водоликёрочный завод, и научная лаборатория по созданию «атомной бомбы», и ремонтная мастерская, и место свободы. Короче говоря, некий мужской Рай в суматохе дней.

- Але, Саня! – слышен голос приятеля в трубке
- Смольный на связи!
- Ты где?
- Я тут, я там, я везде…
- Пьешь?
- Ем…
- Это хорошо. Приятного…
- Данке...
- Я чего звоню, ты на колесах?
- Я на Альмагеле
- На машине в смысле?
- Нет, а надо?
- Да-а-а-а, я без колес просто, а тесть привез запасы на зиму в гараж, съездить надо, забрать.
- Тогда Газель нужна
- Я серьезно
- Ладно, найду машину, с приятелем тебя подкинем, с тебя огурцы, лечо и грибы…
- Не вопрос…Завтра, лады?
- Ехать далеко?
- В Мячково…
- Хорошо, до связи.

У приятеля тесть - бывший летчик, который считает зятя идиотом, потому что тот неба не нюхал, поэтому отношения натянуты как струна. Тесть делает запасы и оставляет в гараже, в Москву их принципиально не возит.

На следующий день поутру мы выехали в сторону Мячково. Казанова зевал, я спал, приятель играл на смарте.

- Сань, Сань… - толкнул меня Казан
- Чего тебе, демон?- зевнул я
- Мы надолго?
- Спроси у Илюхи, чего ты до меня доебался?
- Он занят!
- Чем?
- Уровень мне проходит на телефоне…
- Отъебись, уровень – опять задремал я

Мы въехали в гаражный кооператив и медленно подъехали к гаражу, там уже стоял тесть Ильи, увидя нашу машину, он сделал такое лицо, как будто мы на велосипеде приехали.

- Меньше не мог машину найти? – начал он с наезда
- Папа, ну, какая была…
- А твоя где?
- В ремонте, я же говорил
- Мозги лучше бы в ремонт сдал, дебил…- сверкнул глазами тесть
- Ну, а чего? Тут багажник большой – похлопал он по багажнику А6 Илья
- Тут большой багажник, а тут презервативы только возить, чтобы таких мудаков как ты не рожали – ударил по капоту УАЗа, тесть
- Высокие отношения – шепнул Казан
- Илья физик, с ним по-другому нельзя – улыбнулся я
- Ладно, пошли, поможете, танк убрать и в подпол залезть – махнул рукой мужик
- Это Александр, а это Андрей – попытался представить нас Илья
- Мне по хую, хоть тарапунька и штепсель
Мужик открыл гараж и перед нашими глазами предстал ЗИМ.
- Чего встали? Выталкиваем! – скомандовал мужик
- Агрегат – улыбнулся я
- Агрегат у тебя, а это машина на века
- Чего же тогда не ездит? – ухмыльнулся я
- До хуя умный?
- Нет, но могу завезти…
Старик покосился на меня.
- Ты? Ты себя видел? Все выталкиваем. Мне еще сегодня по делам надо, некогда тут с вами козлами земными блеять – мужик залез в машину и снял со скорости
- Сань, молчи, ну его… Он в Афгане у меня летал, на всю голову ебнутый. Мне иногда кажется, что у него в башке андронный коллайдер взорвался – шепнул Илья

Мы вытолкнули ЗИМ, Илья полез в подпол и начал поднимать банки с заготовками. Я заглянул в подпол, помимо полок с припасами, там было оборудовано место для жития. Стояло несколько раскладушек, мини плитка, холодильник и чего там только не было. Полноценный дом. Сука, даже отопление.

Пока Казан таскал банки к Ауди, я рассматривал ЗИМ

- Разрешите капот открыть? – спросил я у мужика
- Лучше рот закрой и банки таскай, вот видишь муравей упирается – фыркнул мужик
- Спорим на полет на самолете, что заведу? – улыбнулся я – Вы же в Мячково всех знаете?
- А ты что поставишь?
- Его – ухмыльнулся я и показал на Казанову
- А на хер он мне упал?
- На даче у вас весной весь огород вспашет!
- Сань ты не охуел? – возмутился Казан
- Ты мне должен…
- Я отдам
- Был такой еврей - отдам, он сто лет жил
- Не, он дохлый, сам пахать будешь! – предложил мужик
- Лады…- протянул я руку
- Владимир Алексеевич – пожал он мою ладонь
Илья вылез из погреба и наблюдал всю сцену, потом подошел ко мне.
- Ты ебнулся? – шепнул он
- Не ссы, давно мечтал на халяву на самолете полетать - улыбнулся я
- Ладно, мне по херу, мне хоть копать не придется в следующем году. У него дача 60 соток, удачи – ухмыльнулся Илья
- Волга 21 Газ, 59 - го года, все детство с отцом под ней и на ней пролежал – усмехнулся я
Владимир Алексеевич сел в машину и открыл капот:
- Вперед! Шпунтик….
- Ключи есть? – осмотрел я мотор, который мало чем отличался от Газ 21
- А глаза есть? – махнул в сторону гаража мужик

Чего там только не было. Сука, мужской Рай. Если бы у меня хоть раз в жизни было столько ключей, инструментов и прочих прибамбасов, я бы наверно был самым счастливым человеком на Свете. Отец этого Владимира Алексеевича был каким-то конструктором в Советское время, за это и получил в свое время ЗИМ.

Выкрутил свечи – мертвые, трамблер разбит, трещина по всему корпусу пошла.

- Искры нет, поэтому он даже не схватывает, аккум мертвый, еле крутит – стоял я к верху жопой в капоте
- Переоделся бы – ухмыльнулся Владимир Алексеевич
- Да, пофигу…- я уже вошел в состояние «починить» - Казан…
Казанова выкинул сигарету и подошел…
- Ручку и бумагу дай, напишу, что купить надо
- У меня денег нет…
- Ты мне должен…
- На Ауди новой, а нищий – рассмеялся Владимир Алексеевич
- Он не нищий, он дурак, говорил же ему валенки бери – усмехнулся я
- А-а-а-а! Простоквашино – улыбнулся старик – Я дам денег, но если не заведется, то еще и осенью пахать будешь
- На долях – подмигнул я
В результате получились: аккумулятор, свечи, герметик, клей, новые провода для трамблера продувка для карбюратора, масло полусинтетика, горчица.
- Сука тут фильтр Газ -12, ладно разберем… - вздохнул я
Пока Казанова ездил за покупками, я разбирал двиган…
- Пиздец, ты летать хочешь – усмехнулся мужик, уже забыв про то, что ему надо ехать
- Не в этом дело, тут можно отдохнуть – снимал я карбюратор
- От чего?
- От офисов, дураков и бесполезности. Подайте для болтов жидкость…
- А ты женат? – спросил Владимир Алексеевич
- Нет, но живу с девушкой, она на Кипре сейчас …- наконец-то вывернул я винт
- А хочешь Зубровки? - неожиданно спросил старик
- На запивку компот?
Владимир Алексеевич кивнул
- Насыпайте….- улыбнулся я

Дед вынес старую Зубровку из запасов.
Пока мы снимали запчасти и выпивали, к нам подтянулись приятели Илюшиного тестя, старики стояли вокруг и давали советы, кто-то из них принес самогон. Пати было в самом разгаре. Начались темы, типа: вот в наше время делали, а сейчас….

- Прокладки на карбюраторе мертвые… Могу в гараже новые сделать? – спросил я
Старики стояли и смотрели на меня как на пришельца из их времени. Благо у тестя Ильи я заметил пластины пропитанного картона, из которых очень удобно сделать прокладки. Когда прокладки были сделаны, Казанова уже привез требуемое. Продули карбюратор, собрали, поставили новые свечи, разобрали фильтр, почистили, собрали и поставили обратно. Заклеил трамблер, пока он сох, пили...

- Ты это, это убери, а туда надо ставить – советовал один мужик
- Через жопу ставишь карбюратор, за контргайку надо…- советовал второй
- Чего ты горчицу в радиатор сыплешь? – орал третий
- Саш? На хера горчица? – спросил Казан
- Радиатор протекает, забьет поры. Тут варить надо, а нам завезти надо и проехать, потом менять надо, это долго…

Ночь уже нагрянула, а я все возился с ЗИМом, в этот момент я был абсолютно счастлив. Всю свою ебаную жизнь мне говорили: Костюм, галстук, офис – это и есть благо, но я это терпеть не мог, бесконечные совещания ни о чем, ты ничего не делаешь, не производишь, просто треплешь языком о всяком говне, которое не имеет смысла. И тут такой шанс! Шанс доказать, пусть этим старым алкашам. Звонок, я беру телефон:

- Але! Ты где?
- В гараже
- В клубе? Пьешь?
- Нет, в гараже, машину ремонтирую
- Пьешь?
- Ну. выпил немного
- Все ясно удачно снять и потрахаться – кидает трубку девушка
Я устанавливаю траблер и втыкаю провода в нужном порядке…
- Владимир Алексеевич, заводите…
- В 10 –ый раз? Саш, ладно не надо мне ничего, ты не пашешь у меня прощаю – улыбается старик
- Попробуйте…
Он садится за руль и заводит, ЗИМ чихает несколько раз и двигатель начинает мурлыкать как котенок
- Твою мать! Сука! Гений ебаный…. – газует старик
- С вас полет…- улыбаюсь я
- Проеду? – спрашивает он
- Конечно… - улыбаюсь я, вытирая руки уайт спиритом
Дедок трогается, набирая ход…
- Едет – высовывается он из окна
- С Вас полет….
- Не вопрос! – кричит он
На повороте возле гаражей он не может скинуть скорость
- Тормоз! – орет он
- Тормоза забыли прокачать – накрываю я голову руками
- Блядь!!! – расходится по всему ГК
- На пятый жим, тормоз схватывает – ору я

Пенсионер не успевает и врезается в гараж приятеля….

Мы всей толпой подбегаем…В это время звонит телефон

- Да милая? Я? Да…
Владимир Алексеевич, высунув из окна машины руку вырывает у меня трубку:
- Он в гараже, и тут еще на неделю останется, пока машину не починит… - бросает он трубку
- Она неделю на отдыхе…- улыбаюсь я
- Вот и славно, завтра летим, а потом чинишь – улыбается генерал
- Главное в гараже…
- А мы тут спать будем – сказал сурово Владимир Алексеевич
©top_lap

Первый снегопад, первый мороз, первый гололед… Двигаясь в потоке машин,
всегда приходит в голову ассоциация с киплинговским водяным перемирием
во время засухи. Все едут аккуратненько, акклиматизируются, тормозят
осторожно, выверяют тормозной путь в новых условиях. Даже самые лихие.
Не подрезают. Не ломятся по встречке. Не гудят зеванувшим на светофоре.
Хотя и Шерханов за рулем - навалом.

История годовой давности. Это же время. Первый гололед. Воскресенье.
Утро. Стою первым в крайнем левом ряду на светофоре на Севастопольском.
Не перекресток. Пешеходный переход. По нему сиротливо движется одинокая
бабуля с палочкой. Когда она поравнялась с передком моей машины, зеленый
человечек на светофоре предательски замигал, водилы газанули в
предвкушении старта, бабуля засуетилась, спеша добраться хотя бы до
реверсивной полосы, чтобы переждать потоки… Поскользнулась… Взмахнула
руками… И плашмя рухнула на спину. Палка выскочила из руки, стукнула о
мой бампер и закатилась куда-то под машину. Правые ряды тронулись,
стоящие сзади замигали правым поворотником, пытаясь объехать меня и
бабулю, а я выключил передачу, дернул ручник, включил на всякий случай
аварийку и собрался выйти, чтоб помочь бабуле и найти палку. Бабуля
безуспешно пыталась подняться на голимом льду ненаезженной реверсивной
полосы. Перед тем, как открыть дверь, чисто по привычке глянул в зеркало
заднего вида… И вжался обратно в кресло.
Откуда-то из-за хвоста очереди выскочила и мчалась по реверсивной на
приличной для гололеда скорости пятерка BMW, надеясь проскочить на
загоревшийся зеленый. Водила увидел меня с аварийкой, торчащую из-за
моего капота часть бабули, и ударил по тормозам. Глаза у всех нас троих
в тот момент были наверное одного размера.
Машину тащило по льду несмотря на все ABSы и стабилизаторы курсовой
устойчивости. Постепенно разворачивая правым бортом по ходу движения.
Видимо водила пытался уйти на встречку, но ничего у него не вышло.
Бэха затормозила в полуметре от бабули. Об меня. Удар был не очень
сильный, и я еще подумал, что правильно рассудил водила: лучше заплатить
за чужое железо, чем сесть за убийство по неосторожности. А может ему
просто повезло.
Самое интересное началось дальше. Водила с белым лицом выскочил из
машины, обежал ее и ринулся к бабушке. Помогая ей подняться и
осторожненько отряхивая от снега, он кричал, перекрывая орущий в машине
сабвуфер: «Мама! Что ж вы делаете! Сильно ушиблись? Ну надо же
осторожнее, мама! Я же предлагал - давайте я отвезу вас на машине! »
А она ему говорила: «Ой, Сережа! Ты же знаешь, как я боюсь с тобой
ездить. Ты же такой лихач»
Потом он усадил бабулю на заднее сиденье своей машины. Потом были
гаишники и протоколы. Про бабулю мы оба умолчали. Вины водила не
отрицал. В протоколе написали стандартное - не справился с управлением.
Когда мы разъезжались, водила мне сказал: «Если б я тещу задавил, мне бы
тюрьма раем показалась»

Надо отдать ему должное - ремонт он мне оплатил сразу и с лихвой.
А и то. Обо что бы он тормозил, объедь я бабулю?

Дедушка Вжик

Как говорится, теперь об этом можно рассказать. Как я был агентом
советских спецслужб. И даже вербовал для них кадры. Брезгливых прошу
не читать. Особенно после фразы "И немедленно выпил".
Было это в самом начале 80-х. Одна моя юная знакомая сделалась
какой-то шишкой в парткоме. Однажды звонит по местному:
- Слушай, выручай. Знаешь, в Москве идет Международная книжная ярмарка.
Надо туда трех человек завтра послать, как контрпропагандистов.
- Как кого, спрашиваю, послать? Ты что, обалдела? Завтра выходной.
И какой я пропагандист, я беспартийный.
- Ну очень прошу. Найди двух дружков, из своих. А мы вам зачтем,
как дежурство на дружине. И отгулы им будут.
Уговорила, короче. Нашел двоих - Андрюшу и Вовика. Задание нам такое -
придти после обеда к ВДНХ, где Ярмарка, и к служебному входу. Назвать
фамилии, нас встретят. Инструкции на месте.
Прихожу назавтра к метро, как договорились, - дружков нет. Появляются
через полчаса. Я чуть не упал. Во-первых, в жопу пьяные. Андрюша взял
спирта, с утра ходят по городу и пьют, разводя "Фантой". Во-вторых,
у каждого в руке по авоське, у Андрюши помидоры и арбуз, а у Вовика
килограмм 10 картошки.
- Представляешь, жена зажрала, нигде в Москве картошки хорошей нет,
а тут - пожалуйста!
- А арбуз-то на фига, Андрюша?
- Вечером на дачу еду с подругами. Надо же чего-то взять. После семи
ничего ж не найдешь.
Кликуха у этого Андрюши - Феромон. Женщины на него кидаются с остервенением.
Хлебнул у них из бутылочки и я. Пока до Ярмарки дошли, немножко выветрилось.
Очередь в павильон огромная. Мы - со служебного. Встречает нас такой,
в сером костюме.
- Значит так. Вы - обычные посетители. Смотрим внимательно книги,
проспекты. Видим несоответствующую литературу, осторожно даем мне
знать. Книги в супере, смотрим, что под супером. Подозрительные
проспекты раздают - берите себе побольше, сдадите мне. Особое внимание
стендам США, ФРГ. А вы что, вроде, выпивши?
- Да мы со свадьбы только.
- Чего ж напиваетесь так? А овощи зачем? Оставьте здесь.
- Да нет, они нам не мешают. (На ухо мне). Он что думает, я тут до
закрытия, как радистка Кэт, стучать буду?
Короче, пошли на задание. И потерялись спьяну. Через полчаса в толпе
встречаю Андрюшу. Он мне:
- Ты где ходишь? Я с такой итальянкой познакомился, туши свет. Пошли
скорей.
Подводит меня к стенду Италии, в какой-то проход протискиваемся и
оказываемся в маленьком закутке. Там столик, за ним, действительно,
обалденная девица, смотрит на Андрюшу, раскрыв рот. На столе изумительная
цветная ваза, "Чинзано" и спирт с "Фантой", под столом овощи. Вокруг
книги, стеллажи, к одному привалился, закрыв глаза, Вовик и икает,
как метроном.
- Знакомься, это Паола. Свободно по-русски говорит. Ну, за знакомство!
(На ухо мне). Ноги у нее - я таких не видел. Полезь под стол, вроде
как за помидором, посмотри, это что-то...
- Да плохо там видно...
- Ну подожди, сейчас... Паола, вот боюсь, будем уходить, арбуз свой
забудем под столом. Там за собой, на стеллаж положите, пожалуйста,
на самый верх, где пусто.
Паола берет арбуз, становится на стул. Андрюша толкает меня в бок.
Да, пейзаж впечатляет.
- А зачем вы с овощами пришли?
- Это для Вовика. Он художник-авангардист. В смысле, скульптор. Лепит
из овощей. Ваяет, то есть. Очень талантливый, но непризнанный. Вот,
спивается из-за этого.
Андрюша вовсю клеит Паолу ехать на дачу. В закуток несколько раз
неодобрительно заглядывает старичок, начальник Паолы, по-русски ни
бум-бум. Потом заходит с молодым смазливым мужиком в шикарном светлом
костюме, что-то говорят по-итальянски. Андрюша мне шепчет:
- Вот этот Челентано, зараза, сейчас Паолу и уведет.
Тут старичок чего-то вякнул и вышел. Челентано присел за стол,
заулыбался Паоле, а Андрюша быстро наполнил стаканчики и произнес:
- Ну, за удачу!
И немедленно выпил.
В этот момент Вовик открывает глаза, поднимается и, валясь на стол,
сдавленным голосом хрипит в лицо Паоле:
- Где у вас здесь туалет?
В горле у него начинает булькать. Сшибая бутылки, он выхватывает
из кармана платок, и затыкает им рот, но оттуда, как из фонтанной
статуи, в обе стороны начинают бить струи. Причем одна прямо на шикарный
костюм Челлентано. Паола на своих суперногах делает суперпрыжок задом
и стукается спиной о стеллаж. Сверху падает арбуз. Теперь прыжок через
стол делает Андрюша, поскальзывается в раздавленных на полу помидорах,
сбивает на пол вазу, но арбуз на лету ловит. Паола охает и выскакивает
вон из закутка.
В этот момент загаженный Челентано абсолютно без акцента издает
жалобный вопль:
- Что же ты делаешь, мудила?
Случилась немая сцена, прерываемая желудочными конвульсиями Вовика,
который вообще сдерживаться перестал. Первым пришел в себя Андрюша,
который грубо сказал:
- А ты вообще кто такой?
- Я - кто надо из издательства "Прогресс". А вот что вы тут на хрен
делаете?
И тут, стоя на заблеванном полу с разлитыми напитками среди осколков
венецианской вазы и очищая ботинки от прилипших помидоров, Андрюша
достойно ответил:
- Что-что. Контрпропагандируем!
Тут меня поразил нервный смех, но наш новый друг не оценил комизма
и вышел, с горечью сказав:
- Ну кого теперь стали присылать! Штирлицы сраные!

"Богатыри-не вы."

Никогда не писал историй, да и на сайте только зарегился, хотя читаю его давно. Максим Камерер, Грубас и другие люди с колоритом написания и изложения-здорово!
я вот что думаю... почему мы, да и сам Бог, забываем порой такие необходимые и нужные, казалось бы, Вещи.. Куда-то спешим, не пойми чего ищем..
Мой дед принял свой первый бой под селом Касторное Воронежской области. Воевал как все.. Был снайпером, артиллеристом, обувщиком (сапожником), сказались ранения. Это записано в военном билете.
Когда я учился в школе, на День Победы мы все собирались у деда и бабули. Мелочь (я и мой брат) пили клубничный компот (ВЕЩЬ!!!) и ели драники !!!!! (ничего вкуснее я до сих пор не едал, а едьбой меня удивить сложно), приготовленные бабулей, родители говорили, выпивали.. Так вот..
Дед никогда не говорил о войне, да бабуля молчала. когда мне было лет 15, я стал интересоваться военной историей. И когда, в очередной раз, собравшись, мы сидели 9-го мая, по ящику со сказками шел фильм о Войне. Я точно не помню какой, была сцена атаки наших ребят на позиции гансов. Дед смотрел в ящик, молчал, а потом сказал:"Пиздеж это все, внучки." Наступила тишина. Бабуля только грозно спросила: "Толя, ты опять?"
"Да ты сама знаешь, почти вся солдатня ботинки с обмотками таскала, а не сапоги, да еще и яловые!", спокойно дед ответил.
(Дед с с бабулей в госпитале познакомился через разбитую свою физию).
"Мы с ребятами спирта чуть жахнули, осталось мальца, ну я за водой в клозет общий и пошел. Смотрю-задница как у девы, около раковины торчит.. Да посуду она мыла.., не перебивай. А я подошел к этому чуду да и как за жопу ее ручонками и приобнял.. Схватил так, аж глазенки повылазили. Затихла... стоит.. Пиздец, моя! Эта моя разворачивается и как даст мне в гнидник (лицо прим.ред.)миской!Да еще!Да еще!..Злость меня взяла-ранения имею да и награды кой-какие есть. А потом смотрю-у нее погоны лейтенанта медицинской службы, а я-по военно-учетной специальности-наводчик сорокопятки, рядовой. Все, трибунал и тюрьма. А зараза красивая-смерть!Волосы-черные с синевой, глаз режет.Хотел развернуться и уйти с соплями кровавыми, она говорит: " Смирно, солдат.. Девушку трогал, теперь-женись!" А я смотрою на нее и не могу оторваться.. Поженились через 2 месяца, политрук все тянул:рядовой и лейтенант.. Отправили меня в запас в октябре 45-го, аттестаты на харч и тряпки дали, а Сашу не отпустили, людей лечить надо было. Мужиков по госпитолям валялось до хера, как в эту клистирную заходишь-вонь, мат, плачь и пиздеж. Вот она их и лечила, Саша. Я с ней ездил по этим госпитолям, сапоги, другую обувь чинил, потом меня один армянин кроить и шить обувку научил. В билете хорошо приписали, что и обувщик специальность имеется,за это платили немного, Саша постаралась.В ноябре 46-го отпустили Сашу, повез я ее домой в Воронеж, в Польше и Белоруссии ее родствеников не осталось. Год прожили в землянке, пол-Воронежа-одни кирпичи, немцев пленных много-строят дома, лица веселые,мол живые остались.. Ну и ладно.. А потом нам и комнату с Сашей дали, на "девятке". там и мать твоя родилась.Ну что, поразговаривали мы, Павлуха?" Я промямлил "Да".
Потом я никак не мог понять: почему мой дед, неразговорчивый человек в жизни, бабуля моя, молчаливая еще больше, почему дед все это мне рассказал?
Я потом рассказал матери эту историю. Она очень удивленно смотрела на меня, а потом серьезно спросила :"Павлик, а ты не перегрелся, жарко сечас?"
Перегрелся... Я не перегрелся, я-"переиздался"..
Простая и незатейливая история моего деда "переиздала" меня, изменила, как говорят сейчас, "формат".
После этого я стал очень часто бывать у моих "секретных" любимых стариков (хотя мои родители оставили во имя работы на бабулю великовозрастную детину 3-х летнего возраста до похода детины в дед-сад,бабуля готовила вкуснотищу, жертвовала своим здоровьем от игрищ детины), этих бравых стариков родителей-родителей я очень любил и люблю и стремился к ним.
"Уррраа,-орал детина 5-го года выпуска,-мы идем к деду и бапке!"
Я, в принципе, неплохо учился в школе, барыжили в 80-х музыкой (скидывались по 20-ке, брали винил, писали мастер-кассету, потом долбили на кассеты и реализовывали в школе или по друзьям-знакомым, фото конверта винила делали,продавали фото по 50 коп-1 руб.
Когда мы задолжали фарце 150 рубчиков, я припух. Деньги были в заказе, все были на ноле, сигареты курили одну на троих. Я пошел к бабуле и сказал :Ба, нужно 150, отдам через две недели 200."
Через неделю, я шел с приплясом, к старикам, 200 рубчков были. Бабуля денег не взяла, "Тебе они нужнее, дед хорошо зарабатывет." Пытался сунуться к деду-наткнулся на кулак с хороший арбуз около моего носа: "Сашу не расстраивай."
Зато я так драниками со сметаной, бабулик приготовила, накидался тогда, а дед рюмочку принял, что шел домой как толстый волк из мульта.
В 1989 году, после первого курса института, попал я служить погранцом. И постоянно вспоминал своих стариков, ну и родителей тоже.Только родители-вот они,как буд-то рядом, говорят какие-то вещи, все рядом, а старики-они какие-то свои собственные, загадочные.
В службе все бывает, но почему-то все время не выходила у меня история любви моего деда и бабули. Может и живым тогда остаться помогла.
Дембельнулся в октябре 1991 года, родители решили праздник устроить, родственников позвали.
Дед с бабулей шли ко мне. Дед умер по пути, не дошел ровно 100 метров. Через месяц слегла и бабуля. Умерла она через несколько месяцев. "Волосы-черные с синевой, глаз режет", только несколько седых волосков все-таки было.

Он шел по Красной площади. Его настроение было просто замечательным:
мало того, что он шел по Красной площади, неся в кармане долгожданный
российский паспорт, так еще и штамп "о регистрации" в этом паспорте мог
вызвать легкий ступор у любого москвича. Он шел, выискивая взглядом,
какого-либо завалящего милиционера, желающего проверить его регистрацию,
– пусть еще хоть кто-нибудь улыбнется этой шутке.
Шутить он любил. Не то чтобы судьба располагала его к шуткам, скорее она
сама шутила над ним по-черному. В юности, окончив пермский строительный
техникум, он уехал по распределению в Узбекистан. Тогда же, что в Перми,
что в Узбекистане была одна советская власть, только в Узбекистане
теплее и яблок больше. Работал он там до пятидесяти лет – по служебной
лестнице до главного инженера строительного треста поднялся. Женился,
квартиру получил, когда дочь родилась, дачу какую-никакую построил, сад
вырастил. Только тут советская власть вместе Советским Союзом кончилась.
Неожиданно. И стал он в Узбекистане не нужен. Не нужен, до такой
степени, что зарезать обещали, если не уедет. Так и уехали, оставив все
нажитое. Хотя ехать-то, по большому счету и некуда было: ни друзей, ни
родни в России не было. Года полтора мыкались беженцами. Пермь, Пенза, в
конце концов, в Уфе работа подвернулась. Не главным инженером, конечно.
Разнорабочим. Ну, и это ничего: во-первых, он за полгода из
разнорабочего начальником участка стал, а, во-вторых, жилье все-таки –
сначала прям на объекте, потом общежитие квартирного типа, потом дом
собственный в поселке Москово построил: стройматериалами фирма помогла,
а строил-то сам, конечно. Так и жил, и шутил, естественно, постоянно,
характер такой – ничем не сломаешь.
Внуки с ним жили. Он, тогда, чтобы настроение жене поднять,
внуку-первокласснику старую байку рассказал, как служил в годы
гражданской войны на секретной подводной лодке. И как ходила та
подводная лодка по подземным рекам Урала, помогая Чапаеву громить
Колчака и Корнилова, тоже рассказал. Посмеялись. Он же не думал, что
внук это в школе перескажет. Учительнице. А она к ним домой придет,
правду о гражданской войне послушать.
Эт ничего еще. Зимой решил семью свежей рыбкой побаловать, сел на свой
УАЗ и поехал на речку Белую с притоками и старицами рыбаков искать.
Купил два ведра разной рыбы. Только, когда обратно возвращался, колесо
пробил, аккурат напротив болотца одного, большого, но мелкого,
сантиметров сорок воды – зимой насквозь промерзает. Кузов открыл,
запаску достал – меняет. Тут его другие рыбаки нашли, они, неместные,
место искали, где клюет лучше. Остановились рядом, рыбу в кузове
увидели, и спрашивают, где наловил, мол. Он и показал на то болотце.
Рыбачки по льду метров на сорок от дороги отошли, разложились, и бурить
начали. А он колесо еще быстрее менять начал.
- Слышь, мужик, - говорят ему рыбаки, - ты точно здесь ловил? А то мы
уже до земли добурились, а воды нет еще.
- Неее, не здесь, вы еще метров на сто отойдите, - он им ответил, - а
то вдруг догоните.
Последние слова он, правда, не очень громко сказал. Пробитое колесо
только в кузов закинул и уехал. Не знаю, как те рыбаки, а все смеялись,
когда он рассказывал.
А еще, два соседа, заядлых охотника, ему пять ночей участок сторожили с
ружьями. Он им сказал, что на простые петли восемнадцать зайцев, за одну
ночь, на том участке, "взял". И зайцев ведь показал, что интересно. Они
же не знали, что он этих зайцев у других охотников "занял", на день
всего, похвастаться. Соседи, конечно, обиделись, но сами и посмеялись
потом, когда он для примирения два литра белой выставил.
Ну, вот и милиция показалась, на Красной площади без регистрации долго
не погуляешь: "Предъявите, - говорят, - Вашу регистрацию, гражданин". Он
паспорт посмотреть отдал – очень ему интересно было, как они
отреагируют. Соседи по купе в поезде очень уж смеялись, когда он им
паспорт показывал. Там, в паспорте, так и написано: "зарегистрирован по
адресу…". И штамп стоит: "Московский сельсовет". Поселок-то – "Москово"
назывался.
Впрочем, поселок и сейчас так называется. Дома у него только теперь там
нет. Он его продал. Продал, через шесть лет после поездки в Москву. За
год до этого опухоль у него нашли. Почку вырезали. Не помогло только.
Когда врачи сказали, что жить ему месяц осталось, он дом и продал.
Квартиру дочери в Пензе купил. На своем характере прожил там не месяц –
год еще. Я его за месяц до смерти видел. Он и тогда шутил, сам не
смеялся только - больно было смеяться.
Постскриптум: Просьба есть. Когда в обсуждении ругаться будете, вы
автора ругайте, а не того "о ком написано": не сумел, значит, автор
донести чего хотел до читателей.

Был у нас однажды с двоюродным братом Ленькой настоящий Новый Год.

Где-то на задворках Питера, в канун Нового Года... Наши мамы суетились на кухне, а нам с Ленькой хотелось праздника. Я тогда училась в универе, подрабатывала репетитором, денег было немного, но водились уже. Я предложила накупить конфет и мандаринов и налепить подарков, как раньше на Елке выдавали. Ну и с этим богачеством обойти моих детишек, - тех, кого я английскому учила.

Сбегали в магазин и на рынок. Помню, что моих денег не хватило, и Ленька докинул на мандарины, типа сэкономленное со школьных обедов, он еще мелкий был... помню, что пакетики для упаковки подарков он выпросил на рынке у продавца конфет. Денег было в притык, мы все до копейки спустили на конфеты. Пакетики были нужны, я просить стеснялась, а Ленька смог. Он очень гордился своей добычей. Его аж распирало от гордости.

Перед глазами до сих пор стоит картинка, как мы все наше богатство красиво разложили на диване: конфеты разных размеров и сортов, в блестящих фантиках. Потом мы все это паковали поровну в пакетики и поверх заворачивали в цветную бумагу. Когда бумага кончилась, в дело пошли плакаты с Леонардо Ди Каприо. Так вот бесславно закончилась моя любовь к Титанику.

Мамы застали нас в окружении наших пакетиков, мандаринов, конфет, и сказали, что это глупо раздавать столько вкусного. Они намекали, что конфеты можно поставить на стол. Молчаливо, взглядами мы показали ту пропасть, которая нас разделяла - у нас был праздник, а у них был оливье.

Потом мы втроем, а за нами увязался еще мелкий пацаненок с моего дома, обошли всех детей и поздравили. Нас никто не ждал, нам все были рады. Мы как пьяные ходили по заснеженным улицам от дома к дому, ощущали себя дед Морозами и громко пели песню Jingle Bells. Я не помню, почему именно Jingle Bells, мы и слов-то знали всего 3-4 строчки. Вот этот один единственный куплет мы пели много раз подряд.

Под конец остался один подарок... по улице, за 3 часа до Нового Года, какой-то папа тащил на санках своего сына домой. Мы их догнали, спросили верит ли его сын в Деда Мороза - и получив утвердительный ответ, отдали последний подарок. Домой мы вернулись счастливые.

Человек, который сделал себя сам, или как закалялась сталь

Сейчас расплодилось множество селф-мейд молодежи. Кто бизнесмен, кто менеджер, кто силовик – и все при серьезных деньгах, все сделали себя сами.
Но во времена моей юности – а она пришлась на начало 2000-х, таких ребят до 25 было очень мало. Однажды, сидя за столом с главой одного крупного молодежного делового клуба, я задал ему по дружбе прямой вопрос – кто из людей, так или иначе входящих в клуб, или пересекающихся с ним - а их были сотни, - сделал себя сам? И чтобы реально сам, вот так вот без малейшего сомнения, без малейшей поддержки со стороны?
Глава клуба задумался и начал перебирать людей. И тут оказалось, что если человек реально достиг чего-то из ряда вон выходящего (ну хотя бы заработал пару миллионов долларов чистыми), то за ним так или иначе обозначался контур старшего партнера, родственника или «крутого друга». Да, были ребята без особой помощи, но они получили крутейшее деловое образование и не имели никаких бытовых проблем.
И в этот момент я задал себе вопрос – есть ли сейчас такие люди вообще? Или они все были только в 90-х? И вдруг, на одном мероприятии, президент бизнес-клуба показал мне одного парня. Парень был мягко скажем смешон. Шелковая рубашка с рюшами, золотой крест с бриллиантами на шее, перстни – в общем, полный антураж «нового русского», хотя на дворе уже 2005 год. Этот парень ел специально принесенных для него по спецзаказу лобстеров с черной икрой, уплетая их за обе щеки как будто его неделю не кормили, и запивал самым дорогим шампанским из бара.
Но эти глаза - ах, эти глаза…. Я не побоюсь сказать, что я впервые за долгие годы своей жизни увидел в глазах человека искреннее, а не показное счастье, то самое, что пронизывает до глубины души и не оставляет в сердце ни единого места для капельки грусти или печали:)
Председатель меня представил, дав рекомендации честного, доверенного и конфиденциального человека, мы уединились в вип-зоне, и парень рассказал мне свою историю. Я не буду приводить тут его имени – оно не суть этого рассказа.
Жил-был в одном детском доме на Камчатке мальчик. Умный парень, но со странностями. Он не был «своим» ни для воспитателей, ни для других воспитанников. Парень этот любил читать книги, хотел учиться, и не переносил насилия. А на дворе было начало 90-х, в детских домах на периферии творился беспредел, кормили баландой и жестоко пиздили всех, кто хоть как-то выделялся из общей массы. А парень выделялся сильно. И к 12 годам в его голову пришло осознание того факта, что либо ему напрочь отобьют мозги тут, либо он будет бороться за свою жизнь на воле. И он сбежал. Даже не зная, как его на самом деле зовут. Жрать было нечего, парень ловил по утрам рыбу, соорудил шалаш, и сторонился людей. Потом пришла осень, и он, захватив насушенной рыбы, двинулся в путь – туда, где можно было запрыгнуть на сцепку вагонов железной дороги. Несколько раз по ночам он едва успевал убегать от ментов и железнодорожников – возвращаться в детский дом он не хотел больше всего в жизни. Однажды его поймали на стыковочной станции и жестоко избили, но до милиции довести не успели – собрав последние силы, он рванул навстречу незнакомому городу и затаился где-то в подворотнях. Иногда приходилось не есть по нескольку дней, мерзнуть по подвалам и сараям, есть сырую картошку, найденную на поле. Но парень знал – где-то там, далеко, за тысячи километров тяжелейшего пути, есть город счастья, в котором сбываются мечты. И он добрался. Доехал, а точнее - дошел, ибо почти треть пути ему пришлось пройти пешком. Добрые люди не перевелись, и попав в Подмосковье, парень устроился чернорабочим на автомобильном рынке. Прошел год – работал он честно, быстро учился, и брался за все, что ему давали – лез в канализацию, таскал тяжести – ему просто хотелось кушать и очень не хотелось к ментам и обратно в детский дом. Один из торгашей на рынке выдавал его за своего племянника, и менты на это повелись. Вскоре он сумел убедить одного из покупателей приобрести не Ладу, за которой он приехал, а иномарку чуть дороже – это принесло его «дяде» хорошие бабки. И парню разрешили «помогать» с выбором машин. Пошел второй год – на носу было уже 15-летие, парня приодели и он начал сносно питаться. А параллельно изучал все тонкости автомобильного рынка. Прошел ещё один год – «дядя» показал парня местному авторитету, но парень прямо отказался на него работать, сказав, что уважает таких как он, но хочет учиться и стать специалистом. Авторитет, впечатленный его историей про дорогу с Камчатки, и заслугами по работе - парень помог продать несколько десятков застоявшихся машин - подарил ему левый паспорт и отпустил с миром. Парень сразу уехал в Москву, где устроился на авторынок консультантом. Прошел ещё один год, потраченный на накопление денег и учебу по ночам, и парень смог поступить пусть не в самый крутой, но вполне достойный ВУЗ – в его паспорте был указан возраст 18 лет. Диплом об окончании школы он купил. Далее была покупка первой подержанной иномарки, её продажа, покупка второй, усиленная учеба в ВУЗе, и вот на 4 курсе вместо затюканного и вечно зеленого от недосыпа задрота появился вполне симпатичный парень на белом спортивном мерседесе. А к концу универа он уже контролировал 2 крупных авторынка и получал дилерство на одну из самых известных в мире автомобильных марок. И если кто-то из окружающих его в бизнес-клубе посмел бы посмеяться над его внешним видом или манерами, он честно и справедливо мог бы назвать оного «маменькиным сынком», и во всех случаях был бы прав – с такого «нуля» как он, тут не начинал вообще никто.

Никто не видел, как взрывается кумыс? Сейчас его в пластиковые бутылки
разливают, да и кумыс уже не тот, что в стеклянных был. В стеклянных
вкуснее. Но опаснее. В самолетах Уфа-Москва одно время стюардессы слезно
просили выкинуть перед полетом, или выпить сразу. Даже если бутылку не
взбалтывать, а просто пробку открыть, неправильно держа бутылку в ней
только на стенках остается: все пеной выходит. Консервантов-то никаких
не добавляли. Я один раз вечером оставил бутылку на кухонном столе. И
что интересно прибрался ведь тоже, как мог после гостей, все в
холодильник попрятал только одна бутылка кумыса из трех, на утро
оставленных не уместилась. Не спал еще, когда в два ночи пиздануло.
Подумал что газ. Влетаю на кухню, а там... Все в битом стекле и скисшем
кобыльем молоке. Оконное стекло - минус, кофейник стеклянный (жуткий
дефицит тогда) и две кофейных чашки вдребезги, чистого места на кухне
вообще нет и вонища. Через час уборки до меня дошло, что кошки нет
нигде. Убило наверное, или умирать уползла, думаю. Нашел потом. Сидит
тихо в стиральной машине и дверцу, сука, лапой придерживает.
Бомбоубежище нашла скотина. Еле вытащил. Всеми ламами упиралась и
хвостом даже. Вся в кумысе. Два раза с кошачьим шампунем мыл все равно
неделю кумысом пахла. А когда вылизывалась то такие трагические рожи
корчила, что я смеха сдержать не мог.

ЖИЗНЬ НА ОБОЯХ
Студенческая пора. Начало 90-ых. Мы с товарищем купили себе шикарные
машины "шестерку" с "нивой" и гнали их из Львова в Питер.
Сейчас уже не помню, но что-то там, в моторе закапало, и срочно
понадобилась отвертка затянуть хомуты. А у нас не было даже баллонного
ключа. Съехали с трассы в какое-то белорусское село. Глухая ночь.
Колышемся на ухабах. На улице пусто. Вдруг проехали мимо темного
силуэта. Сдаем назад, спрашиваем:
- Мужик, у тебя есть отвертка или пассатижи.
- Нет ребята, чего нет, того нет. А вы далеко ли?
- До Питера.
- Так, может, останетесь у меня? Переночуете, я все равно спать не буду,
ночью постерегу машины, а утречком схожу к соседу за отверткой.
Не успели мы согласиться, как мужик принялся судорожно ломать и без того
хилый забор своего огорода. Когда пролом был готов, он пафосно, как
регулировщик, показывая направление, сказал:
- Заезжай потихоньку.
Делать было нечего, мы решили переночевать, раз гостеприимный мужик свой
забор для нас не пожалел. Звали его Николаем.
- Коля, а сколько ты возьмешь с нас за постой?
Он видимо уже дня два был готов к этому вопросу и без запинки выпалил
какую - то смешную, но очень конкретную сумму. Мы вручили ему деньги,
как эстафетную палочку и Коля стартанул к соседям за самогоном.
Зашли в дом. Хозяин включил переносную 25-ти ватную лампочку.
- А чего у тебя такой тусклый свет?
- Да чтоб соседи не заметили и не заложили. У меня же электрику года три
как отрезали. Я сам со столба тянул.
Глаза привыкли к полумраку. Наш хозяин на вид обычный безобидный
сельский алкоголик лет пятидесяти. Одет в ватник несмотря на лето. В
доме из мебели был стол с прожженной столешницей. Стульями служили
деревянные ящики, накрытые мешковиной. В углу матрац с ватным одеялом
без белья.
Из бытовой аппаратуры, только кирпич со спиралью в качестве печки. Из
посуды - ведро с водой. Рядом на гвоздике висела кружка. Все.
После беглого осмотра обстановки, было глупо спрашивать про ужин.
Пока Коля пил, мы для приличия посидели с ним на ящиках. Несмотря на то,
что через несколько часов нам за руль, мой товарищ Андрей тоже не
удержался и выпил. У него выпивка вообще была слабым местом. Из-за этого
и ссоры с женой.
Бутыль опустела и хозяин указал нам на почетное спальное место, а сам,
дескать, человек бывалый и на полу ляжет. В ватнике не замерзнет. Уже
отрубаясь, сквозь сон мы слушали его незамысловатую историю жизни:
- Я раньше в Минске жил в самом центре. У меня было все, что нужно для
счастья: Любимая жена, две дочурки, друзья.
Потом я начал попивать. Жена полюбила другого, я все подписал, все им
оставил, переехал сюда. Потом жена вдруг продала квартиру и уехала в
Америку.
Навсегда.
Ничего мне не жаль, жалко только, что уже никогда не увижу своих
дочурок...
-------------------------------------------------------------------
Солнце разбудило нас. Николай спал в углу, свернувшись калачиком. При
свете дня ушла романтика спартанского жилища одинокого волка и еще
наглядней проступала безнадега. И вот только сейчас мы увидели три
черно-белые фотографии, приклеенные над столом прямо к обоям. Две
большие глянцевые и одна выше других, маленькая 10 на 15.
На первой фотке несколько смеющихся людей стоят в обнимку на снегу в
одних трусах. На их фоне огромный корабль с надписью "ЛЕНИН" на борту.
На лбу одного из людей, шариковой ручкой написано "Коля"
На второй фотографии человеку вручают Орден Ленина, на лбу у человека,
той же ручкой написано "Коля". У некоторых на заднем плане выколоты
ручкой глаза, А у Брежнева, который вручает орден, на лбу написано -
"Леня"
Наверное кому-то из многих поколений собутыльников хозяина, в шаловливые
ручонки попала шариковая ручка.
Верхняя маленькая фотография была, видимо, недоступна для ленивого
вандала, поэтому и не пострадала.
На ней белая Волга, рядом стоит Коля, в руках тряпка и шланг. Вода из
шланга направлена в распахнутую дверь, из-за которой в кричащем восторге
выглядывают мокрые смеющиеся девчушки. С другой стороны машины стоит
красивая брюнетка и прикрывает руками от водяных брызг японский
магнитофон.

На столе нас ждала отвертка. Подкрутили хомут, вернули инструмент и
оставили на столе денег для нового вечернего забега.
Колю будить не стали.
Ночная белорусская самогонка - было последнее что выпил в своей жизни
мой товарищ Андрей.
Недавно он позвонил и напомнил мне эту историю.

ГАРМА
Питер, 1990 год.
Первые дни институтской жизни. Заселение в общагу. Никто никого пока не
знает, происходит притирка. В одну комнату поселили троих девчонок: две
просто крашенные блондинки из маленьких городков, третья же персонаж
поинтересней: бурятка с длиннющими волосами, при этом заядлая
«металистка». Звали ее Гарма.
С утра пока распаковывали сумки и коробки, она уже успела развесить над
кроваткой вместо коврика, плакаты «IRON MAIDEN» и «KISS»
Ее соседки в первый же день общажной жизни жаждали приключений.
По коридору первого этажа с утра гуляли четыре мартовских кота.
Самодовольные такие, важные, хвосты трубой и ушки на макушке. Коты эти
были курсантами Можайского военного училища, они-то и взяли в оборот
двоих наших крашенных блондинок.
Коты были «продуманные», у них с собой имелись сосиски и водка.
Пришли в комнату, начали пить экономя закуску: «за прекрасных дам» и «за
любовь».
Гарма сидела на своей кроватке и пережидала когда уже они закончат и
разойдутся, а то вещи не разобраны, да и спать давно пора.
Курсанты пытались заманить ее на свой пир, но бурятка молча помотала
головой. Она вообще была немногословной. Надела на уши большие наушники,
включила плеер и сидела покачивая головой в такт музыке.
Без пяти час, она сказала:
- Извините, а вы в курсе, что сейчас закроют вахту и вы уже не сможете
выйти из общаги?
Курсанты:
- Ну неужели вы против четверых защитников Родины, которые будут
охранять ваш сон..?
Гарма:
- Как же так? Ни переодеться, ни покушать...
Девчонки:
- Вот же нудную соседку нам Бог послал!
Курсанты заржали:
- Переодевайся, не бойся. Ничего хорошего мы у тебя все равно не
увидим...
Гарма вздохнула и опять надела на голову наушники.
Прошло еще полчаса. Вдруг блондинки увидели, что курсанты выпучили глаза
и с животным ужасом, не отрываясь, смотрят за спину девчонкам, в угол
где сидела Гарма.
Девчонки тоже резко обернулись и точно так же выпучились...
Перед всеми предстала душераздерающая картина, которую никто из них и
никогда уже не забудет, до конца своих дней...(хорошо, что я этого не
видел). Бурятка сидела в наушниках покачиваясь в такт музыке, на ее
коленях лежал пакет из которого выглядывал человеческий череп.
Гарма, стараясь его не афишировать, с помощью длинного медицинского
пинцета, добывала из пустых глазниц и сквозь челюсть, маленькие кусочки
засохшего в черепе мяса и незаметно с аппетитом поедала их.
В комнате стоял тошнотворный запах вяленной плоти...
Общага взорвалась предсмертным криком шестерых человек.
Гарма, быстро спрятала череп обратно в пакет, с ненавистью глядя на
присутствующих своими бурятскими глазками.
Через долю секунды, все шестеро были уже в коридоре. Опустошив желудки,
они бегали, орали и подпирали дверь, чтобы канибалка не выскочила из
комнаты.

Приехала милиция, разобралась что к чему и накатала «телегу» в училище
на отважных пьяных курсантов.
С Гармой впоследствии я очень сдружился, такие креативные люди не так
часто и встречаются.
Ведь выкурить из комнаты четверых здоровых мужиков, которые потратили на
двух блондинок водку и сосиски, не так уж и просто.
Даже если у вас, как у злостной «металлистки» имеется в хозяйстве
пластиковый череп, кто бы додумался засунуть в него шматок таранки и
добывать ее по кусочку сквозь глазницы...?

"А переверни Папа Карло полено вверх ногами - и все могло бы быть совсем
по-другому", - грустила Мальвина, глядя на длинный нос Буратино.

300 ЛЕТ

Далеко-далеко, за три тысячи километров от столицы, в выцветшем на солнце рабочем поселке, жила-была маленькая девочка Валя и была у нее лучшая подруга Люба.

Девочки учились во втором классе и все восемь лет, сколько себя помнили, крепко дружили.
Но, однажды случилась беда - Любиного отца переехал поезд (пьяный уснул на рельсах)
Всем миром схоронили и тут поняли, что Люба-то осталась совсем одна, мама умерла еще при родах, так девочка и жила с отцом в бараке.
К счастью, в детский дом Любу отправить не успели, у нее отыскалась тетя – папина сестра из самого Ленинграда.
И пока Девочка ждала эту свою тетю, она жила в доме у подруги Вали.
Через месяц тетя вырвалась в отпуск и приехала на полтора дня. Собрала племянницу в дальнюю дорогу, переночевала, а утром, поблагодарила Валиных родителей, чиркнула ленинградский адрес, присела с хныкающей Любой на дорожку и, как оказалось, навсегда увезла ее в далекий Ленинград.

Валя, была безутешной. Она рыдала целыми днями. Как там ее Любочка одна, в чужом, каменном Ленинграде? Это же так безумно далеко – целых пять дней на поезде…

У Вали, на всем белом свете оставалась только одна настоящая подруга - Маша, Маша была огромной, нахальной черепахой, величиной с хорошую сковородку. Она постоянно, со знанием дела жевала яблоки и, не мигая, участливо смотрела на девочку, только - это слабо помогало.
Но беда не приходит одна, в одно прекрасное, солнечное утро, Валю добила новая трагедия – Маша пропала, а ведь она даже в открытую калитку никогда носа не совала, не такая она дура, чтобы выползать на улицу, да и Алабай - Шарик, не выпустил бы, завернул бы беглянку назад.

Девочка весь дом перевернула, но черепахи нигде не было, одна только мисочка с водой и осталась.
Целую неделю вся улица слышала, как с утра и до позднего вечера, Валя шарила по придорожным кустам и канавам и все звала: - "Маша! Машулька! Иди ко мне. Где ты! У меня курага. Маша, Маша, домой!"
А Валины родители в это время жутко переругались. Как выяснилось через много лет, это мама увезла Машу на автобусе, аж на другой конец поселка, километров за шесть, да там и выпустила на травку. Во первых, мама всегда недолюбливала эту здоровенную, наглую черепаху и называла ее каменюкой, а в то утро, мама в темноте споткнулась о Машу, упала и чуть голову себе не разбила – из-за этого и психанула, да по-тихому и избавилась от Машки. Потом, конечно, пожалела, да уж было поздно. Даже к той травке ездила, искала, но куда там…
Валя впала в полное отчаяние, ведь кроме того, что пропала ее последняя подруга, с ней исчезла и надежда хоть как-нибудь связаться с Любой.
Вся беда в том, что Валя, как и любая маленькая девочка, безоговорочно верила в добрые сказки – это и сыграло с ней злую шутку: После расставания с Любой, Валя несколько дней носилась с Ленинградским адресом на бумажке и по сто раз на дню, прятала его и перепрятывала, чтобы уж точно не потерять, но вдруг посмотрела на Машку и тут девочке в голову пришла простая и гениальная мысль – а ведь черепахи живут по триста лет.
Вот где стопроцентная гарантия, надежность и стабильность! Не долго думая, Валя послюнявила химический карандаш и на целых три века написала адрес на черепашьем панцире…
Но, какие уж тут три века? Пара дней и ни черепахи тебе, ни адреса, да и бумажка куда-то подевалась за ненадобностью. Эх-хэ-хэх…
Вот и страдала бедная Валя. Ну, да кто же мог знать, как оно бывает не в сказках?

…Промчалось лето, наступила осень, и вот, однажды, ранним утром, Валя выскочила с портфелем из дома и сходу… чуть не наступила на Машку-почтальона.
Маша, как ни в чем не бывало, сидела на крыльце и поджирала яблоки, которые сушились на газетах, а рядом гавкал и улыбался довольный Шарик.

Даже представить себе такое трудно: огромная черепаха, целое лето, кусок весны и чуть-чуть осени, через весь поселок добиралась обратно домой. (видимо черепах называют мудрыми не только за выражение лица) Ведь ей, бедолаге, кроме компаса, нужно было иметь соображения, что идти можно только ночью, обходя собак, мальчишек и грузовики. Валя глазам не верила, она обнимала и целовала жующую яблоки Машу, да и у мамы от сердца отлегло, на радостях она даже стала разрешать складывать Машку на стол.
Но вот беда, за долгое и опасное путешествие, с Машиного панциря, дождями, почти смыло весь Любин адрес. Цифры еще более-менее читались, а вот улица, то ли «8-го Марта», хотя вряд ли, а может «Мира», но тоже непохоже. Непонятно, хоть плачь, да и у Машки не спросишь, она ведь вообще не в курсе дела.
Это надо было видеть, как Валин папа становился на табуретку, поднимал Черепаху к самой лампе, вертел ее и так и сяк, сквозь очки изучал буквы и чертыхался: - «Машка, не балуй, успокойся, и так ни черта не разобрать, а ты еще дергаешься!»
А Маша, как космонавт, безмятежно болтала в воздухе лапами и абсолютно не чувствовала себя флешкой с важнейшей информацией.
А через пару дней, нежданно-негаданно, в школу, на Валино имя пришло письмо: - «Здравствуй Валя, я все ждала от тебя письма, но ты почему-то забыла меня и вот я решила написать в нашу школу, я ведь помню где ты живешь, но самого твоего адреса не знаю…"

P.S.

…Спустя много-много лет и тысячу писем, когда девочка Валя уже выросла, она все-таки приехала в Ленинград, нашла улицу Марата и, наконец, увиделась со своей закадычной подругой детства.
Потом Валя вышла замуж, родила троих детей, одним из которых был я… хотя - это уже совсем другая...
...Позвоню-ка я Маме…

Давненько здесь почитываю, и вот решился на, так сказать, ответный визит.

Обычный город N на юге России. Час пик. Ремонт дороги. Как следствие - затор. И вот некий особо умный идиот выезжает из затора на тротуар и объезжает место ремонта по пешеходной части.
Куда один баран, туда и всё стадо: ещё штук восемь машин лихо мчатся по пешеходной части. И вот затор позади, и можно возвращаться на дорогу. НО... кругом заборы, дома - единственное место для съезда с тротуара на дорогу занято "семеркой". Стекла у "семерки" тонированы, но в салоне явно кто-то есть. Наши гении начинают всячески показывать водителю "семерки", чтобы он испарился и тем самым дал им дорогу. Реакции ноль. И вход идет последнее средство - водители выходят из машин, держа в руках подручные железки и сурово идут к "семерке".
Все четыре дверцы "семерки" открываются и выходят пятеро... ГАИШНИКОВ.
Занавес.