Остальные новые стишки

Ежик по травке бежит и хохочет,
Ежику травка письку щекочет,
Кончилась травка, гравий пошел,
Ежик без письки до дома дошел!

ПЕСНЬ О СТАРИКЕ ГОНОРЕЕ

Как ныне собрался старик Гонорей
Зайти к проституткам с визитом,
Навешать им взумал старик пиздюлей
И заразить простатитом;
Готовился долго, напялил гандон,
И вот уж к блядям устремляется он.

Из темного бара навстречу ему
Идет сутенер-неврастеник,
Покорный лишь Бахусу он одному,
Весь в коже и с пачкою денег,
А звали того пидараса Андрей.
И к сутенеру попер Гонорей.

"Скажи алкоголик, любимец бабищ,
Смогу ль я блядей ухайдокать?
Откуда на жопе вскочил этот прыщ,
И, может, его мне не трогать?
Скажи мне всю правду, не бойся ментов!"
И пулемет достает из штанов.

"Я ни хуя не боюся татар,
И твой пулемет мне не нужен;
Пиздат и прекрасен мой гнилый базар -
Я с Харитоновым дружен.
Все проститутки таятся во мгле;
Киряют, ебутся, сидят на игле.

Послушай же добрый старик ты меня:
Ты славен от моря до моря,
И многие девушки, триппер кляня,
Сидят и рыдают от горя.
Все рижские бляди подвластны тебе;
Завидует Сифилис дивной судьбе.

И злобного доктора скальпель стальной,
И пенициллин, и касторка,
И шприц с закаленною острой иглой
Тебе не страшнее насмо'рка.
До жопы тебе ухищрения их;
Уверенно валишь своих и чужих.

Твой хуй не боится мохнатых пиздищ;
Он, чуя желанья натугу,
Коварной змеей заползает в бабищ,
Прикинувшись ласковым другом.
И в рот и в промежность ему ничего...
Но примешь ты смерть от хуя своего".

Старик усмехнулся - однако чело
И взор омрачилися думой.
В молчаньи рукой почесал он ебло,
И хуй достает он, угрюмый;
И верного друга гладит рукой
По яйцам и по головке крутой.

"Прощай мой товарищ, мой друг и братан,
Расходятся наши дороги.
Теперь не засуну уж руку в карман
Чтоб подрочить хоть немного.
Прощай, не ебись и забудь про блядей -
Ты ныне уходишь из жизни моей.

Бухает с братвою старик Гонорей
При звоне веселом стакана.
Мелькают округлые жопы блядей,
Одетые в джинсы "Монтана".
Они вспоминают минувшие дни,
Постели где вместе ебались они.

"А где мой товарищ? - кричит Гонорей. -
Скажите, где хуй мой ебливый?
Здоров ли? Все так же дает пиздюлей?
Все так же он вставший, красивый?"
И слышит: "А шел бы ты в жопу, мудак!
Давно опустился твой славный елдак!"

Старик Гонорей обалдел слеганца
И думает: "Блядь, проебался!
Из-за хуйни я лишился конца
Без ебли навеки остался!
Старик безутешно начал рыдать
И требует пенис ему показать.

Вот вносят ему на подносе елду,
Схожую с мокрою тряпкой,
Прогнил данный хуй уж давно на корню
И сперма стекает украдкой.
Старик Гонорей друга бережно взял
И трепетно к сердцу рукою прижал.

"Так вот где таился мой страшный пиздец,
Достойный зловония кала!"
Слегка повернулся опавший конец -
Там голая блядь танцевала;
Напрягся, восстал, стол весь спермой залил,
И в сперме своей старика утопил.

Поэма

Земессарг отважный Ивар
На посту стоял важнейшем
И уснул неосторожно,
Воскурив косяк могучий

В это время злые чукчи,
Освященные аллахом,
Подло шли через границу
В наступление на Ригу

С ними в бой идут грузины:
Им нанайцы обещали,
Коль захватят государство,
Место сбыта апельсинов

Черномазых негров стая
Тоже чукчей поддержала
Все сидят на носорогах
И питаются кокосом

Супротив нанайских армий
Поднимаются отряды
Инвалидов престарелых
Оптимистов-межабралей

С флангов чукчей охватили
Металлисты, хиппи, панки,
Полк цыганских наркоманов
И латгальские чангалы

Наркоманы окопались,
Все достали портсигары
И давай дымить анашкой.
Носороги околели.

Межабрали с костылями
Поскакали на грузинов.
Те в испуге разбежались,
Апельсины побросавши

Захлебнулася атака,
Провалилось наступленье.
Чукчи вновь сидят у чумов
И играют на варганах.

Эти будни боевые
Будет помнить вся Европа
Подвиг Ивара бесстрашный,
Отстоявшего свободу.

Опять весна,
Опять грачи,
Опять не даст,
Опять дрочи.

Re: 4 февраля

Время сдвинули в апреле
И бардак на глобусе:
Раньше х.й стоял в постели
А теперь - в автобусе

Я пришел тебя любить
Сердце бьется из штанов
Ты согнулась буквой зю
Я любовь в тебя вонзю.

Наступила осень,
Отцвела капуста.
До весны умолкло
Половое чувство.