Новые истории - основной выпуск

Сижу на работе, звонок с незнакомого номера:
- Алло, - голос какой-то девушки.
- Да.
небольшая тишина, далее говорит:
- ... А Ирина дома?
- Вы наверное ошиблись.
- Наверно.... извините.
Всё бы ничего, но далее на мой номер приходит смс от неё:
"Ир, ты не тот номер мне дала. Там мужик какой-то ответил.. ((("

Сел как-то в автобус вечером. Пока покупал у водителя, жилистого, немолодого мужика какой-то кавказской народности талон, под турникет поднырнул длинноволосый толстозадый паренек в очень узкой кожаной курточке. Заяц, как бы. Нередкий случай, я и внимания не обратил. Обратил водитель. Подождав пока я протиснусь через вертушку, он пролез за мной и с сильным акцентом обратился к толстозадому:

- Слюшай э, парень э, я тебя два раза вчера пустил, да? Ты сказал денег нету, да. Я пожалэл, да? Наглеешь в конец, э? Даже не поздоровался, да. Плати, или выхади. Так не повезу, э.

Толстозадый, растопорщив усишки и бородку аля мушкетер Людовика, басом заверещал в ответ:

- Отойдите, вы не имеете права у меня билеты проверять. Только контролеры имеют право, водители не имеют. Покажите мне, где в правилах написано, что водитель может билеты спрашивать. Водитель везти должен и все. Никуда не пойду. Понабрали черте откуда, я жаловаться буду.

- В правилах написано, что я тебя бесплатно везти должен, э? - возмутился водитель, - иди читай, вон висят.

- Не пойду, я их наизусть знаю.

Они препирались минут пять. Тыкали пальцами в правила, наконец водителю надоело. Со словами: паршивец, никуда не поеду пока не выйдешь, пусть тебя народ осудит, он сел за руль и выключил двигатель. Редкий народ потихоньку зашумел. Все были на стороне водителя. Серьезный дядька с портфелем, представившись бывшим работником Минтранса, рассказал про инструкцию, дающую право водителю выгонять безбилетников. Тетка с кошелками и бесплатным проездом пыталась усовестить зайца. Толстозадый задорно отбрехивался. Партию соло исполнял водитель, хлопая по баранке ладонями:

- Денег нет работать иди, да. Автобусы водить, э. Трутень, да.

- Я не трутень, - обиделся толстозадый с бородкой, - я человек творческой профессии, я год без работы, я поэт.

Голос его треснул, и из трещины явно выкатилась слеза. Все примолкли. Тут с заднего сиденья поднялась она. Тетка. Я сначала подумал, что их двое поднялось: рост за два метра, вес центнера под два. Были в СССР сестры-метательницы такого габарита когда-то. Молча надвинулась на поэта. Одной рукой за воротник, другой за задницу. Поэт воспарил и вылетел в открытую дверь, как мхатовская чайка, подбитая Дорониной. Народ безмолвствовал, примеряя на себя его судьбу. И только водитель восхищенно ахнул: Женщина, да, ээээ.

И поехал. А я всю дорогу думал, что старею. Как кино смотрел. Раньше бы влез обязательно. И заступился. Не знаю за кого только.

=Сказка - ложь...=

Меня всегда занимала сказка об Иван-царевиче и сером волке. Вкратце напомню, как там дело было. У царя Берендея в саду росла яблоня с золотыми яблоками. И вот повадился кто-то яблоки воровать по ночам. Младший сын царя Ванюша смог застать за этим делом жар-птицу и хоть не поймал, но перо из хвоста у нее выдрал. Царь дает своим трем сынам наказ найти и привезти к нему эту птицу и они отправляются в путь. Пока все складно. Но дальше начинаются непонятки.

Сначала у Вани волк съел коня, так что только косточки остались. Видать, сам волк был размером с хорошую лошадь. Ваня в слезы. Волку бы и его сожрать, нет человека – нет проблемы. А он соглашается царевича на себе возить. И отправились они к царю Афрону за жар-птицей.

Приехали ко дворцу ночью. Волк Ваню инструктирует, мол, сторожа спят (ну чистый социализм, ей-Богу), ты птицу спокойно заберешь, а вот клетку не трогай. Так разве нашего человека удержишь? Клетка-то оказалась золотая со всяким финтифлюшками драгоценными. Позарился на нее Ваня, сработала сигнализация, сторожа его и схватили. Попинали немножко, а наутро к Афрону привели.

Афрон Ване попенял, мол, царский сын, а воровством промышляешь. Отец твой – человек известный. Рассказал бы, как дело было, я бы тебе птицу из уважения к нему отдал. Ну ладно, отпущу тебя под честное слово, что приведешь мне коня златогривого, что у царя Кусмана есть. Тогда и птицу получишь.

Пошел Иванушка виниться перед волком в своей жадности да глупости. И поехали они коня златогривого добывать. То есть, это Ваня ехал, а волк вез, но так уж говорится. И пошла история по кругу – Иван коня взял, да от уздечки роскошной не смог отказаться. Снова сторожа, пинки да зуботычины и наутро – к царю. А у того уж готово задание для Ванюши – в обмен на коня чудесного киднепингом заняться. Выкрасть дочку царя Далмата Елену Прекрасную.

Тут уж волк не дал Ване все дело завалить, сам девицу умыкнул. И начинается следующее действие этого позорного спектакля. Царевичу теперь и коня хочется, и с девушкой расстаться невмоготу. Ладно, волк сам красавицей прикинулся (где были царские глаза), а потом в опочивальне раскрыл свою звериную сущность. Понятно, царь его в постели удерживать не стал.

И наконец, надо жар-птицу для отца добыть, а коня-то жалко. Ну, сценарий все тот же – меняем птицу на волка в конской шкуре. Дальше идет разборка с братьями, убийство Иван-царевича, живая и мертвая вода, добытая опять же волком. Потом приезд к батюшке, братья выведены на чистую воду, Ваня женится на красавице и наследует престол... Только одно непонятно, зачем волку-то вся эта бодяга с лживым, жадным, глупым недорослем. Съел бы его сразу и - гуляй, рванина!

А посмотрим на это вот с какой стороны. Скажем, массонской ложе или, там, ордену иезуитов нужно утвердиться при дворе в каком-то государстве. Они выбирают из претендентов на престол самого молодого, несмышленого и падкого на блестящие безделушки. Подводят к нему опытного советника, женят на смазливой девице и помогают сесть на трон. В результате, он им всем обязан и клюет у них с рук. А потом, если что не так, в пьяном застолье вырывают вилкой кадык и готово место для новой императрицы. И тут вспомним Пушкина нашего А.С.: «Сказка - ложь, да в ней намек.»

Ехали однажды на заказном микроавтобусе и обсуждали с его водителем высокую надежность старых иномарок в отличие от новых. Подытоживая обсуждаемую тему водитель сказал хорошую фразу возможно она не его но в интернете найти не удалось, может все же его:
« … Это раньше автомобили делали для людей, а теперь их делают для маркетологов и дистрибьюторов.»

Мои родители работали в Монголии, где я окончил советскую школу, а затем поступил в местный университет. После первого курса перевелся в один из советских вузов. Пришлось сдавать ряд предметов, из-за разницы программ обучения. Запомнился преподаватель, популярный среди студентов. Во время экзамена, который проходил в пустой аудитории, он поинтересовался, а знаком ли я с работами монгольских историков и философов, и что их отличает от европейских ученых. Стал перечислять имена своих монгольских товарищей. Сообщил, что это очень интересные ученые, но они больше ориентированы на изучение и осмысление проблем именно своей страны. Преподаватель одобрительно покивал: "Похвально, что вы знакомы с трудами этих ученых" и поставил заслуженную пятерку.

В феврале прошлого года в бухгалтерию ТСЖ пришла делегация жительниц. Они потрясали выставленными за январь счетами и были настроены крайне решительно. Суть претензий: «Сотрудники ТСЖ ходят по улицам и выборочно подключаются к нашим счётчиками. А счётчики трехфазные, вы подключаетесь к третьей фазе, накручиваете киловатты, а разницу кладёте себе в карман».
Я представила себе волшебный приборчик, который подключаю к третьей фазе, после чего денежка, весело позвякивая, прямо из счётчика устремляется мне сумочку. А что, было бы прикольно!..
Мы подняли статистику за последние 7 лет. Каждый январь количество потреблённых киловатт стабильно в полтора раза превышал среднестатистические значение. Оно и понятно: начало года – время праздников, народ полмесяца тусит дома, иллюминация включена круглосуточно. Странно, что люди заметили это только на восьмой год…
Поджав шубы, дамы заявили: «Ну ладно, понятно», - после чего скрылись за горизонтом.

Анекдот, который я никогда не забуду... Ибо ассоциативная память - вещь великая.
Студенческий стройотряд, целина. Вместе с совхозными мужиками строим ферму. Обрешетка крыши. Перекур, сидим на верху, травим анекдоты. Рассказываю анекдот:
- Учительница: - Ниточкин, почему вчера не был в школе?
- Ниточкин: - Корову к быку водил.
- Учительница: - А отец что, не мог?
- Ниточкин: - Отец мог, да бык лучше...
Дружный хохот местных (свои его знали много раз). Один не удержался и загремел с крыши. Сломал руку... Вперемежку с матом продолжал всхлипывать от смеха.

ЧЕЛЯБИНСК - СУРОВЫЙ ГОРОД.

Челябинск - и правда суровый город, я это знаю не по "Нашей Раше".
Лечу в Екат, погода - никакая, самолет зашибись сколько раз заходит на посадку и каждый раз не может сесть.
Вверх-вниз, вверх-вниз, прикольно! Зеленые стюардессы еле сдерживаются, чтобы не блевануть, и им однозначно похер, что у многих временами включаются телефоны и пассажиры прощаются с близкими.
Рядом со мной тетенька, которая летит на похороны матери. Каждый раз при заходе на посадку она кому-то звонит и рыдает в трубку. В общем, в салоне не скучно.
Мне звонить некому, я размышляю, будут ли меня оплакивать или закатят банкет по случаю преждевременной кончины? Склоняюсь ко второму варианту...
КВС: "Сесть не можем, уходим в Челябинск". Народ оживился, у нас появился реальный шанс попердеть еще с десяток-другой лет. Стюардессы приняли естественный оттенок.
Садимся.
За всеми приехали - за кем дети, за кем - родители, кто-то взял такси, в общем, почти все разъехались. А за мной машина придет только утром. И таких бедолаг, как я - еще 3-4 человека.
Экипаж сначала надеялся, что и мы съебемся, но потом забрал и повел в гостиницу, спать.
Шли, как в военный поход. КВС впереди, за ним второй пилот, пассажиры в середине, прикрывали нас проводники.
Не зря они так, ох, не зря.... Видно, не первый раз ночевали в Челябинске. На первых пятидесяти метрах я теряю каблук и лечу в кусты. Найти меня можно только по сдавленным маатюкам где-то там, в темноте, в почти настоящем лесу.
Вытащили, отряхнули, я иду дальше, босиком. Туфли в руках (идти без одного каблука возможно, но очень сложно).
Вторая девчонка слетает с дистанции. Ах, ебанаврот, у этой, кажется, растяжение.
Добираемся до гостиницы - бодрые, веселые, босые, покалеченные.
- Селить буду по двое!
Ага, щас! Командиру-то хорошо, его наверняка со своим друганом поселят? А я? Одна с переломанной ногой, вторая - старше моей бабки. Размечтались!
- Я согласна, но только на командира! Иначе ухожу умирать в лес!
- Да я, собственно, не против...
Тетушка на рецепшн зависла.
Девушка с растяжением начинает ныть, что она хочет хоть со мной, хоть с командиром, хоть со стюардессой, хоть с собакой, только дайте ей возможность лечь.
Тетушка зависла глубже. Очевидно размышляла, не разбился ли над Челябинском самолет, перевозящий психов.
В бой вступила девочка-стюардесса, которая так мило меняла цвет весь полет.
- Я не хуже Василия Ивановича (допустим), давай в один номер?
Девушка с ногой
- Я с вами, а мини-бар здесь есть?
Тетушка понимает, что это уже что-то криминальное.
Ладно, рассовала она нас по разным номерам. От греха подальше.
Ну, номер в наличии есть. Кровать есть, даже две. А жрать что???
Летели пару часов, до фига сколько кружились, еще час - тусовались в Челябинске. Жрать, спрашиваю, что?
Иду искать на предмет чего-нибудь съесть. А нету ничего. Гостиница - специально для служащих аэропорта, да для тех, кто вот так неудачно приземлился.
Нет, я человек терпеливый, я и поголодать могу. Но вот в эту конкретную ночь хотелось даже не есть, а ЖРАТЬ!
Думаю, а дойду-ка я до аэропорта? Ну хоть чипсы-то там должны быть?
Вы не забыли? Я все еще босиком. Багаж-то в самолете...
Иду, иду, ебананах! Я опять под деревом. Вылезаю на четвереньках, в голове опилки, в волосах трава, на что я была похожа, я не знаю. На тропинке человек.
- Я в аэропорт!
Зачем-то сообщаю я ему.
- Это туда.
Махает рукой и уходит.
Челябинск - суровый город!

Истории у меня традиционно длинные, кого это напрягает – просто пролистайте… или почитайте анекдоты. Да и сложно по-другому нормально дать осознать произошедшее и передать те свои ощущения и эмоции.
У многих в жизни есть какой-то кошмар, ужас, который с непонятной периодичностью приходит во сне, иногда это что-то весьма абстрактное, но некоторые рассказывают, что и вполне конкретное. У меня, например, это СНЕГ, холодный, колючий, рассыпчатый снег. Висишь в нем, как в пустоте, опоры нет никакой, а вокруг, в том числе и на лице, и сверху над тобой, леденящий, колючий холод, темнота и подступающее удушье. Кто-нибудь из психологов скажет, что налицо последствия родовой травмы, но у меня в жизни это было в осознанной реальности и тот пережитый ужас приходит иногда во сне, с годами, правда, все реже.
Итак, 1999 год. Город Омск. Россия еще не очухалась от дефолта, объявленного в августе 1998 года киндер-сюрпризом Кириенко, доллар, как мгновенно взлетел с 6 рублей до 30, так там и остался, периодически, вызывая новые расстройства и депрессию, подскакивая до 35. Для подавляющего большинства зарплата в 100$, в пересчете на рубли, считалась очень даже неплохим доходом. А я, как назло, перед самым августом умудрился поменять свою однокомнатную квартиру на большую, хорошую двухкомнатную с доплатой, естественно в долларах. На которые через месяц-другой можно было просто купить две подобных квартиры и, наверное, бы еще осталось. Вот такое везение.
Мое наблюдение, что в России обычно два состояния: «до» и «после» очередного кризиса. Причем «до» только задним числом, ах, как замечательно тогда жилось, оказывается.
Торговый бизнес очень быстро накрылся медным тазом, после раздачи долгов остался у меня иномарочный микроавтобус, длиннобазный, цельнометаллический фургон, квартира почти в центре, но без ремонта, двое маленьких детей и жена в декрете. Но надо как-то выживать.
На одном из калымов на микроавтобусе познакомился с Александром, который торговал на рынке картошкой. Ну не сам лично торговал, а организовывал торговлю, вернее, ставил человека с мешком рядом с ведром, наполненным картошкой, возле входа на рынок (поставить не так просто, надо еще договориться и отстегивать, конкуренция бешенная). Чуть старше меня, бывший КГБ-шник (хотя говорят, что бывших не бывает) в ответ на вопрос про причину ухода из органов только грязно и вычурно ругался, используя в основном ненормативную лексику. Как-то быстро скорешились и решили организовать совместный картофельный бизнес. На текущий момент он брал картошку у каких-то перекупов, платил за место, за крышу, за склад, за логистику, продавцу, короче, себе оставались слезы. Идея была ездить подальше от города, по глухим деревням и менять муку и сахар в мешках на картофель. Бартер тогда считался нормой жизни. Машина у меня на сжиженном газе, большой баллон на 120 литров, а газ стоил сущие копейки, точных цифр не помню, но чуть ли не на порядок дешевле бензина. Это, как сейчас вы бы заправлялись примерно по 4,5 рублей/литр. Омская область имеет огромную территорию, больше чем Дания, Нидерланды и Швейцария вместе взятые. На юге области начинаются казахские степи, а север - глухая тайга с редкими вкраплениями деревень. Туда мы и стали ездить, примерно 220-250 км. в одну сторону, подальше отъедешь, дешевле в итоге возьмешь.
Поставили еще одну точку, чуть скинули цену от конкурентов (без разборок не обошлось, пришлось, и по лицу кой-кому дать, и с помощью крыши разруливать) и бизнес попер. Без всяких налогов, кассовых аппаратов и прочих неудобств. Ездили в район раз в неделю, не очень далеко от рынка сняли какую-то развалюху, частный дом, но с хорошим погребом. В штате уже четыре продавца, два грузчика, которые и жили у нас в этой развалюхе, работая практически за жилье, еду и пол-литра самогона в день. Такой вот неприкрытый оскал дикого капитализма. Саня занимался торговлей, я логистикой, в торговлю и в ценообразование не лез, а зря… Через какое-то время стал я замечать, что доходы мои раз от раза становятся все меньше и меньше. Сделав с помощью товарища контрольную закупку, четко понял, что меня просто элементарно нае….ют. С Александром сильно разругались, даже немного помахались, но за литром как-то помирились и договорились, что бизнес частично разделим, по точке на каждого, но все остальное останется совместное, ездить за картошкой тоже будем вместе.
В очередной раз едем, Саня у кого-то взял чудо отечественного автопрома Москвич каблучок лохматых годов, типа больше за раз возьмем, а по мне, так показать свою независимость от меня и моего фургона. Москвич на летней лысой резине, а на дворе март, в Сибири это полноправный зимний месяц, днем еще может на солнышке чего подтаять с капелью, но ночью стабильные десять-пятнадцать градусов со знаком минус гарантированы. Выехали ночью, чтобы с раннего утра уже приступить на месте к бартеру. По основной трассе ехали еще нормально, но свернули в сторону группы деревень, а там плотно укатанный снег (белый лед). Естественно, не идеально ровный, грузовики и гусеничные трактора набили некрупную гребенку, небольшая колея, на хорошей резине ехать можно под 50-60 км./час, но только не на этом Москвиче. Саня впереди, скорость упала сперва до 30, а после того, как он чуть не ушел в кювет, вообще до 20, а ехать еще почти 50 км. Как там по Высоцкому: «Не езда, а ерзанье…». Перекинули четыре мешка сахара от меня к нему, чтобы нагрузить заднюю ось Москвича (задний привод), пошло чуть лучше, но все равно, и я изматерился и Сашок уже не рад, что в это ввязался. С нами два грузчика, сладко посапывают на сиденье рядом со мною (в Москвиче еще в добавок холодно, на боковых стеклах уже куржак под сантиметр толщиной). Но все неприятное когда-нибудь кончается, фу-у, слава богу доехали. Татарская деревня, типичная для Омской области, где татары живут с незапамятных времен. Хорошие деревянные дома-срубы из лиственницы и земли немеряно, картошку выращивают чуть ли не гектарами, садят, окучивают и копают только под плуг, запрягая двух лошадей. Ах, эта сибирская картошечка, куда там тамбовской или липецкой, никакого тебе колорадского жука (тогда не было, сейчас не знаю), и прочего пруточника, крупная, как на подбор, гладкая, правильной, чуть вытянутой формы, у нормальных хозяев сухая и чистая (сушат под навесами до первых заморозков), выращенная на естественных удобрениях. Погребов (обычных земляных) у местных обычно несколько, в том числе и на улице, две трети от объема туда насыпается картошки, остальное забивается соломой и прекрасно зимует, несмотря на сибирские морозы. Пока грузчики набирают и грузят мешки, разговорился с хозяином, татарином лет пятидесяти:
- У меня тут еще пра-пра… хрен его знает какой дед жил, вон сруб из лиственницы остался, ему больше 300 лет, недавно перебрал, только нижние венцы, стропила и рамы заменил и под нормальный фундамент подвел, гостевой дом сделал. Ни фига себе гостевой дом, размером примерно 15х15 метров из толстого, очень темного от времени бревна, высокий пятистенок, посредине русская печь, огромная кухня, остальное поделено уже доской на комнаты, в каждой присутствует кусок печи, как предмет отопления. Честно говоря, поражен, и возрастом, и размерами. Да и татарин интересный, темно-русый, с зеленными глазами.
- Да у нас у здешних татар все такие – словно прочитав мои мысли, говорит хозяин.
- И водку пьем, и свиней держим, есть конечно очень мусульманистые, но таких мало.
И это факт, сибирские татары, в основной массе своей, русые и зеленоглазые, есть что-то неуловимое от казанских татар (хотя и там хватает рыжих, и русых), но не более того, совсем другие. И эти часто больше русские, чем некоторые русские…
Небольшое отступление:
Многие ученые историки до сих пор удивляются: А, было ли татарско-монгольское иго на Руси в течение 300 лет? Если было, то почему нет никаких признаков ассимиляции? Ну нет никаких проявлений монголоидной крови у русских. Варианты, что типа славянские женщины были такие гордые, что вытравливали любой монгольский плод - давайте все-таки всерьез принимать не будем. Есть куча примеров в мире, где ассимиляция происходила за гораздо более короткий срок. Мавры вон какое влияние на внешность жителей Европы оказали, особенно южной, или та же Бразилия, хороший пример, вообще полное смешение рас и народов.
Ответ на поверхности, любому ученому, задающемуся таким вопросом, предлагаю посмотреть на сибирских татар и все вопросы про татаро-монгольское иго отпадут сразу, ассимиляция естественно была, но результат внешне практически нулевой. И даже на старинных картинах, гравюрах и иллюстрациях, изображавших Куликовскую битву, с обоих сторон одинаковые лица и светлые волосы. Да и вообще вопрос крови и национальности в современном мире выглядит достаточно глупо. Та же Европа, где веками в едином котле перемешивались десятки этносов, кто и из живущих там современников с уверенностью может сказать, что он «этнически чистый» француз, испанец, немец и так далее? Особенно умиляют некоторые украинские хлопцы, особенно из Галиции, «истинные украинцы», работает у нас одна бригада из Украины, по работе претензий нет, парни грамотные и работящие, но политики лучше не касаться, недавно, каюсь, «зацепился языками» с одним таким. Мы то понятно, потомки орды, а ты на себя в зеркало смотрел? Карие глаза и слегка вьющиеся темные волосы – явный признак турецкой (хазарской, еврейской, арабской и прочей семитской) крови, ну точно не славянской, при этом ярко выраженная белая кожа – славяне или немцы (а также, возможно, шведы и прочие норманны или финно-угорские племена), подбородок (наверняка не обошлось без англосаксов), скулы и разрез глаз (присутствует все-таки немного азиатской крови), а форма носа и губы очень намекают на Африку... Понятно, утрирую и прикалываюсь. Но скажите мне, а как должен выглядеть представитель национального украинского этноса, кто знает? Вышиванка и чуб не канает…)))
Весь этот налет насчет национализма и национальностей очень надуман и раздут, отвечает сиюминутным политическим интересам, не более того. Одна моя бабушка эстонка, другая русская (она так думала, но точно не знала), один дед русский, другой мордвин (шатен с голубыми глазами), моя жена немка (этнические немцы, высланные перед ВОВ с Донбасса в Казахстан) – вопрос: Кто мои дети по национальности? То-то и оно… Кто знает точную историю своего рода далее 3-5 поколений? Ну может истинные аристократы, с явными признаками вырождения…))) Есть, конечно, устойчивые этносы, в основном жившие изолированно (в горах Кавказа, например, где за другим перевалом часто свой язык), но посмотрите на Кадырова, темно-русый и с зеленными глазами, в татарской деревне в Омской области прокатил бы за своего, как нефиг делать, но понятно, что воспитывался, как чеченец, и осознает себя, однозначно, как нохча, так что национальность сейчас — это вопрос больше воспитания и языка, чем ДНК. А мое мнение вы знаете: «Будь ты хоть негром преклонных годов…» - лишь бы человеком нормальным был, без всей этой племенной шелухи, национального и расового превосходства… Понесло меня опять не в ту степь, ничего себе короткое отступление получилось, но вернемся к нашим «баранам».
Бартер вышел удачным, забили мешками с картошкой, и будку каблучка, и фургон под самую крышу. Теперь уже мне сложнее, привод передний, а гружен так, что фаркопом на кочках земли касаюсь, но едем потихоньку. Перед выездом быстро перекусили взятыми из дому продуктами, грузчики приняли по стакану «с устатку» и теперь опять сладко похрапывают рядом на сиденье. Был там на дороге один сложный участок, с обоих сторон два достаточно крутых склона, протяженностью метров под 400, а внизу небольшая речка с мостом длиною порядка 60-70 метров, причем мост такой узкий, что когда разъезжаются грузовики, то жмутся к правому парапету почти вплотную, а слева едва зеркалами не цепляются. Я на спуске начинаю разгоняться, чтобы гарантированно сильно груженному на последующий подъем зайти, а Санек, едущий впереди, неожиданно начинает сбрасывать скорость, времени на раздумья нет, если приторможу, то могу по этому белому льду и не подняться со своим передним приводом, поэтому сразу Москвич обгоняю, наращивая скорость. Фу-у, поднялся…, выехал на ровный участок, остановился, жду Санька. Чего-то никак не едет, ладно пойду, посмотрю, что там у него случилось. Иду не торопясь, любуясь природой, солнце уже садится, скрываясь за верхушками тайги, окрашивая снег на вершинах деревьев в розовый цвет, справа и слева почти вплотную к кювету стоят могучие темно-зеленые ели в огромных снежных покровах, между ними редкие вкрапления голых берез и осин, ветра нет, тишина сказочная, только чуть поскрипывает снег под ногами, немного подморозило, градусов 10-12 с минусом, но к концу зимы такая температура уже не воспринимается, как мороз. Первобытная красота, и воздух…, упоительный воздух, дыша которым полной грудью, понимаешь, что по-настоящему живешь, и жизнь прекрасна…
Выйдя на спуск, увидел Москвич почти посередине моста с поднятым капотом, под которым чего-то копошился Саня.
- Чо у тебя опять случилось? – добавив побольше недовольства в голосе, уже подойдя вплотную, спросил я, интонацией показывая, что меня эта его авантюра с этим каблучком уже порядком достала.
- Да вот, зажигание пропало, прямо на спуске заглох на ходу, может с массой чего… – виновато пробормотал Сашок, дергая пальцами крепление минусового толстого провода на аккумуляторе.
- Он бы без массы не заглох бы, скорее с замком зажигания чего… - авторитетно заявил я, немного его передразнивая.
- Двигатель накатом крутился? – задал я новый вопрос, оперся о крыло и немного нагнулся под капот. Саня склонился рядом, но не успел ответить, как раздался длинный, прерывистый и как мне показалось даже какой-то истерический автомобильный сигнал со стороны по ходу движения и почти тут же басовитая многодецибельная «воздушка» с другой. Вот бля… По ходу движения на спуске, пытаясь тормозить, двигался автобус «ПАЗик», похоже рейсовый и с пассажирами, а с противоположного уклона огромный КРАЗ, везущий бревна, даже не бревна, а древесные хлысты, наваленные много выше кабины, неимоверной толщины и длины, стянутые цепями, свежеспиленные стволы, которые никто и не думал укорачивать и как-то подгонять под предписываемую ПДД длину, поэтому некоторые относительно тонкие хвосты волочились по дороге, несмотря на прицеп с мощным швеллером в виде перевернутой буквы «П». КРАЗ тоже пытался тормозить, но его сразу начинало разворачивать поперек, и он отпускал тормоз, выравнивая тяжелую машину. Оценив скорость и положение, с ужасом понимаю, что встретятся они как раз там, где мы, как придурки стоим. Первая мысль – убежать от КРАЗа по этому мосту, но по скользкому льду быстро на рывок не уйдешь, да и есть вероятность элементарно поскользнуться и упасть и тогда всё, писец, водила на КРАЗе точно в сторону пассажирского автобуса уходить не будет. Это я сейчас долго рассказываю, а тогда оценка ситуации заняла буквально секунду, на которые, впрочем, и шел уже счет. Саня собрался уже было бежать по мосту от быстро приближающегося КРАЗа, и даже успел проскользнуть опорной ногой, но я дико заорал:
- Стой! Не успеешь – прыгаем!!! – Александр, как человек имевший ранее дело с воинской дисциплиной, и теперь получивший четкую и недвусмысленную команду в категорической форме, раздумывать уже не стал, и с места скакнул, как сайгак через невысокий парапет, и я сразу немедля следом, для верности опершись об него одной рукой, но чуть в стороне. Вроде не сильно высоко, до снега порядка 3,5-4 метров, но я как положено, вытянулся «солдатиком», прижал крестом руки к груди, напряг все мышцы… и ушел в снег глубоко с головой, легко пробив тонкий наст. Сколько в том русле скопилось снега, ранее нападало и намело, мне неизвестно, но хватило с избытком, до дна (земли или льда) я не достал, а как бы повис, где-то в центре огромного сугроба из сухого, рассыпчатого снега. Мгновенная тишина и темнота, при попытках опереться, ноги и руки сразу проваливаются, не встречая опоры, колючий, ледяной снег на лице, вдохнуть толком не получается, просто сказать, что меня охватила ПАНИКА, это не сказать почти ничего. Дикий ужас, на грани сумасшествия, куча судорожных движений руками и ногами, инстинктивное желание вырваться вверх к свету и воздуху из этого сыпучего мрака… Сколько это продолжалось по времени сказать трудно, умом понимаю, что не очень долго, может минуту, может две, может чуть больше, но тогда слово вечность уже не казалось гротеском. В конце концов, видимо, как-то утрамбовывая немного снег под собой, мне удалось высунуть голову в центре получившейся воронки, с нависающими краями из тонкого наста, который не осыпался. Сердце колотилось где-то в горле, пытаясь выскочить, а я, смахнув снег с лица, все никак не мог надышаться, очень постепенно приходя в себя и отходя от пережитого.
Бля… А, как там Саня? Позвал – тишина. Чуть ниже меня, но более плотный, он наверняка, ушел еще глубже, надо выбираться и пытаться откопать. Двигаться получалось только ползком, но наст все равно не держал, любая попытка опереться хотя бы локтем или коленом вела к проваливанию конечности. На эти два с половиной метра до дырки в снегу, где ушел вниз Сашка, у меня ушли секунд 30-40, пока как-то не приспособился извиваться, как змея. Причем, уже прямо физически чувствовал, как утекает время. Подполз к краю воронки, а там, слава богу, уже показалась Санина голова, с красной, мокрой мордой, с безумными глазами, со зрачком во всю радужку, широко открытым ртом, который втягивал и буквально выплевывал воздух с таким свистом, хрипом и бульканьем, словно это была жидкость, а не газ.
- Всё Саня, всё…, успокойся…, вылазь потихоньку… – но он меня еще не слышал и похоже не видел, я, наверное, такой же был минуту-две назад. Ладно, сейчас отойдет, не размазня какая-нибудь, а меня уже съедало любопытство, чем все кончилось, мост и ограждение целехоньки, а наверху полная тишина.
- Эй! Кто-нибудь! – позвал я. Тишина. Воображение уже вовсю рисовало картинку из месива раздавленной картошки и трупов в лохмотьях железа, оставшихся от Москвича и ПАЗика, вперемежку с раскиданными бревнами.
- Всё Саня, хорош вылеживаться, давай поползли наверх, может помощь кому нужна… - продолжала меня преследовать жуткая картинка.
- Эта… Эдька… Пиз…ц какой-то… Знал бы – никогда не прыгнул… - еще шумно дыша, но уже задвигался Сашок.
- Приедем, самогону сразу намахнем и еще посмеемся над собой – я успокоил, как мог его и пополз к ближайшей оконечности моста. Выползли на дорогу, встали отряхиваясь, хотя толку чуть, снег был ВЕЗДЕ, за шиворотом, в рукавах и ботинках, под штанинами, в карманах и даже за поясом, откуда тая, противными холодными струйками стекал по бедрам, ягодицам, и другим, не при дамах будет сказано, частям тела, но было нам еще очень и очень жарко.
Так, Москвич стоит, как ни в чем не бывало, ПАЗика уже и след простыл, а КРАЗ не доезжая до моста буквально 40-50 метров, аккуратненько лег на бок в кювет, заполненный снегом. Водила, мужик лет пятидесяти, бодрячком, уже заканчивал зимний гардероб, стоя на боку кабины. Надел уже огромные валенки с калошами, ватные штаны, опустил уши у ушанки и сейчас застегнув длинный белый (скорее бледно-грязно-желтый) овчинный полушубок, надетый поверх фуфайки, подпоясывался офицерским ремнем от портупеи. В карманах полушубка торчали «шубенки» (кто не знает, в Сибири так называются большие варежки из овчины мехом вовнутрь, облицованные сверху плотной тканью). Увидев нас, заулыбался и весело заорал:
- Механик-водитель Н..ов к зимовке готов!
- Мы эта… Может помощь какая нужна? – неуверенно начал Александр, когда мы подошли уже поближе.
- Да не-е… Я в такой одеже могу и в сугробе спать. Сибиряк не тот, кто не мерзнет, а кто тепло одевается! А кто-нибудь из наших сегодня еще поедет, на деляну сообщит, приедет пара гусениц (гусеница - гусеничный трактор – комментарий мой) да выдернут на раз… Не впервой, а чай есть, хавка тоже… Не ссыте, пацаны…, нормалек все… – балагурил веселый дядька.
- Если б чуть раньше увидел, что вы с моста сигаете, то в кювет бы не уходил, а утрамбовал бы вашу таратайку нахер… - лукаво заулыбался водила.
- Да ладно вам… Шучу я.. – заметив, как мы напряглись, после предыдущей фразы, опять заскалился желтыми, крепкими зубами – Вдруг в кабине кто еще, мне ж не видать? Я ж не зверь какой…– более серьезно продолжил он.
- Ну спасибо отец, уважаю… – серьезно и проникновенно начал уже я.
- Спасибо не булькает, а литр в самый раз… – у мужика, несмотря ни на что, было очень хорошее настроение, а может по жизни такой оптимист.
- Ща сбегаю, у нас есть – чуть не подорвался Саня (у него в машине было еще штук семь полторашек хорошего самогона, купленного в деревне, настоянного на кедровых орешках, куда там новомодному виски).
- Это успеется, вы лучше машину быстрее убирайте, мало ли кто еще поедет, место очень неудачное выбрали – действительно, чего это мы тормозим. Машин почти нет, но второй раз наступать на грабли… Сказав еще раз спасибо, рванули бегом к Москвичу, надо убирать его оттуда, а потом разбираться чего с ним и как. Саня остался выгружать картошку и готовить трос, а я крупной рысью поскакал дальше до фургона. Еле растолкал спящих грузчиков, которые со сна никак не могли понять, зачем это в лесу выгружать мешки и чего это от меня пар валит, как от жеребца после скачек. Но несколько пинков и затрещин привели наконец-то господ алкоголиков в чувство и процесс споренько пошел. Оставив мешки на обочине, запрыгнули в машину, я с помощью ручника развернулся почти на месте, и пока ехали стал инструктировать грузчиков, чтобы еще и они толкали Москвич в горку. На удивление получилось все сразу, хотя последние метры, думал, что уже не вытяну, выползал, отчаянно буксуя, уже со скоростью черепахи. А у наших мешков кипиш какой-то нездоровый организовался. На противоположной обочине стоит Москвич ИЖ Комби и два лба усиленно грузят туда нашу картошку. Саня увидев такое, выскочил из своего Москвича еще до полной остановки, крышу после всех переживаний у него снесло окончательно. С бешеным криком:
- Вы чо суки, оху…ли? – налетел и мгновенно «замесил» первого, крестьянского вида мужика, пнув еще раз его уже упавшего, кинулся ко второму, стоявшему с другой стороны машины. Тот, видя такие непонятки, стал убегать от него вокруг ИЖа. Сколько бы еще они так бегали, нарезая круги, неизвестно, но мужик стал вскоре сдавать, и не придумав ничего лучшего, прыгнул в кювет, провалившись сразу почти до подбородка. Саню это мгновенно охладило, прыгать за мужиком в сугроб он как-то поостерегся, наверное, это ему что-то напомнило…
- Да мы чо… Смотрим картошку кто-то бросил… Не пропадать же, замерзнет ведь… - жалобно ныл из кювета мужик, тяжело вздыхая, не делая, впрочем, даже попытки вылезти. Я же, набрав в ладонь снег, растирал лицо первому пострадавшему, получившему несколько сильных ударов в голову, приводя его в чувство, каюсь, немного увлекся и мужик уже бодренько пытался отпихиваться.
- Всё, бить больше не будем, картошку выгружаете в тот каблук и уеб…те… - распорядился я.
- Ну чо не понятно? БЕГОМ!!! – сделал зверскую рожу Саня.
- У нас там наших два мешка было, к сестре везли… – заныл второй мужик, потихоньку выползая из кювета.
- ЧАВО?!! – взревел Саня, добавив еще не очень длинное, но емкое идиоматическое выражение с единственным литературным словом «убью», да так, что мужик сразу нырнул обратно.
- Я чо непонятно сказал? ВСЮ… картошку, БЫСТРО в каблучок! Считаю до трех! Раз… - мужики больше не возражали, и быстро перенеся мешки из ИЖа, со снятым задним сидением (на удивление много туда вошло), с пробуксовкой уехали. Я, посадив грузчиков, лихо развернулся и поехал почти следом, чтобы забрать оставшуюся на мосту картошку из каблучка. У мужика за рулем Комби, видно опять сработала кулацкая жилка, он, заметив те мешки, инстинктивно нажал на тормоз, но я, увидев загоревшиеся стопы, тут же надавил на сигнал и Комби, газанув черным выхлопом, тут же продолжил движение с ускорением.
Вернувшись обратно, дал команду грузчикам все загружать, подошел к Сане, а тот уже вытащил замок зажигания и подсвечивая переноской, держа ее в зубах, тупо на него смотрел, туда-сюда щелкая вставленным ключом:
- И чо… все на месте вроде… - выплюнув переноску, проводами прицепленную прямо на аккумулятор, виновато пробормотал Санек, засунув скрюченные руки под мышки в расстёгнутой до половины куртке, видно подмерзать уже начал. Уже почти окончательно стемнело и морозец усилился. И мне в сырой одежде было тоже уже весьма некомфортно.
- Смотри…, толстый красный это плюс, коричневый или черный масса, остальные замыкай по одному на плюс, и смотри на приборку… - но сам уже засомневался, что дело в замке. Сходил в свою машину, принес самодельный пробник (лампочка на 12В с куском провода), подсоединился к красному проводу и на массу – ноль эффекту.
- Всё, ставь обратно. Дело было не в машине, долбоеб сидел в кабине! – грустно срифмоплетничал, ныряя под капот. Ну точно, плюсовой кабель с аккумулятора, идущий сразу на стартер, легко потянулся за рукой. Отломился у самого основания крепления к клемме стартера, видно от вибрации по такой дороге.
- Там это нах… Мешки все не входят – подошел один из грузчиков.
- Хреново значит уложили! Сколько не вошло?
- Два нах осталось, мы и так нах, и этак… - развел руками грузчик.
- Вот бля…, действительно у мужиков картошку забрали - констатировал я очевидный факт. Саня истерически заржал:
- Оху…ть… какой мы тут рэкет на дорогах устроили… ха-ха, картошку у крестьян забираем…
- Ха-ха, представляю, как они к сестре приехали без картошки… Таких ужасов понарассказывают… Ах-ха-ха… – закатывался Саня, а мне было почему-то ни капли не смешно. Несмотря на возражения от грузчиков, дал команду все мешки вытащить и заново все очень плотно уложить, пошел реанимировать Москвич. Снял ножом сантиметра три изоляции, разделил пучок достаточно толстых медных жил на две части, прокрутил их на оборот возле основания, прислонил к плюсовой шпильке стартера и уже пассатижами закрутил вокруг основательно, загнув оставшиеся концы. Все это в позе «зю» и практически на ощупь, при свете луны (с моей единственной переноской возился Александр). Затянул ключом гайку с гровером и большой шайбой:
- Всё, заводи… - Саня, замерзшими, скрюченными руками, все еще пытался поставить замок зажигания на место.
- Бросай нахер, пусть висит на проводах, так доедешь… - меня самого уже не по-детски трясло от холода.
Москвич естественно завелся, тут и грузчики закончили. Все равно не вошел один мешок, но его без вопросов закинули на пассажирское сиденье Москвича и наконец поехали.
Дальше без особых приключений, но пока доехали, пока разгрузили, добрался я до дому уже глубокой ночью, почти под утро, больше суток на ногах, да еще с такой нервотрепкой, но о снятии стресса с помощью алкоголя даже мысли не мелькнуло, может и зря. Всё, спать, спать…
Тогда-то первый раз и приснился мне этот кошмар снежного плена, а дело было всего-навсего в незакрытой форточке, которую оставила жена, уйдя гулять с малой. Дунуло холодным воздухом по лицу и готово.
Проснувшись к обеду в отвратительном настроении, сразу категорично и окончательно решил, что пора завязывать с этим гребанным бизнесом, на хлеб хватает, но не более того, и, или убьюсь (а то и помогут), или окончательно деградирую, с такими наглядными примерами каждый день общаюсь. Картошку распродам и всё, больше за ней не поеду ни за какие пряники.
Так и получилось, закрутилось, понеслось по-новому, но там уже совсем другие истории.
P.S. Об одном до сих пор жалею, что в суете последующих событий, замотались мы с Александром и совсем забыли отдать водителю с КРАЗа обещанный самогон. Прости отец, пожалуйста, не пиздаболы мы, а так получилось, и еще раз огромное спасибо. Надеюсь, что все у тебя закончилось хорошо.

Страусы знамениты тем, что якобы при опасности прячут голову в песок. Это полная ерунда. Придумал ее Плиний Старший, который любил присочинить. Все они там в Древнем Риме были сказочники. Плиний сам попробовал бы при появлении врага спрятать голову в песок. Если б страусы так себя вели, они б не выжили. На самом деле, страусы глупые, конечно, но не настолько.

Вообще, страусы – очень счастливые существа. У них мозг величиной с грецкий орех, отсюда короткая память – 45 секунд. Вы представляете, как здорово? Никакого жизненного опыта, каждые 45 секунд жизнь с чистого листа, и мир играет новыми красками.

Конечно, при таком раскладе самцы страусов довольны. В брачный сезон самец собирает вокруг себя кучу самок, выбирает из них самую сильную и крутую, женится на ней… И отправляется в гости к другим дамам.

- Э, погоди, это как вообще? – возмущается жена.
- А? Что? - искренне отвечает страус. – Ты кто?
- Очнись, бессовестный, я жена твоя!
- Черт знает, не помню.

В итоге страус остается, конечно, с женой, но подозреваю, что это заслуга страусихи: она все время о себе напоминает. Потому что надо же мужа усадить высиживать яйца: зря она, что ли, его хамское поведение терпела? Теперь пусть отрабатывает.

С детьми то же самое. Если два выводка птенцов перемешиваются, через 45 секунд никто никого уже не помнит: ни родители, ни дети. Страусятам нравится ходить друг за другом, так что выводки уже не разлучишь. У родителей случается недопонимание.

- Пошли домой, - говорит одна мама-страусиха.

И птенцы послушно топают за ней.

- Что за дела вообще? – Рычит другая мама-страусиха. – Это мои дети.
- Да конечно, - отвечает первая мама. – Хотя…

Тут обе смущаются, потому что уже забыли, которые дети их.
- Давай у них спросим. Дети, вы чьи?
- А мы не помним, - весело пищат страусята.
- Отлично. И мы забыли, - говорят самцы. – А были ли дети-то?

У дам память на потомство получше: каждая подозревает, что дети вроде были. Но вот какие и сколько – страусихи сказать не в состоянии. В итоге родители вступают в бой и лупят друг друга – бывает, что насмерть. Одна семья забивает другую на глазах у детей. Все равно страусята через 45 секунд это забудут, так что никакой психологической травмы не случится. Дети достаются победителям.

Научное название страуса в переводе с греческого означает «воробей-верблюд». И это, в принципе, правильно: здоровый, как верблюд, а мозги, как у воробья.

Вот бы людям так. Это ж какая просто благодать: муж ушел на работу, возвращается – и как будто новый. Ты ж его уже не помнишь. А он не помнит про работу, и уходит на нее каждый раз, как в первый раз.

В общем, страусам можно только позавидовать: у них – очень легкая, счастливая жизнь без всяких сомнений и духовных терзаний. А вот домашние питомцы из них плохие получаются: страус хозяина ни за что не запомнит.

Морали никакой.. Страус счастливая птица.. и фсо!!

Как я покупала кровать.

Прав был отец, прав. Мать родила ему дуру. Но что делать, роддом тоже перекрестился, когда мы выписывались, т.е. шансов вернуть обратно - ноль.

Шел третий год ремонта. Живем там же, где идет отделка. Живем - громко сказано. Я вечно в командировках, от семьи осталась одна мама, она и живет. И тут мама взмолилась: "Дочь, купи мне кровать! Я заколебалась спать на этом пыльном диване, тем более, пружины не вовремя впиваются в неправильные места!".
Говно вопрос! Будет у тебя самая лучшая кровать!
Лезу в инет, отметаю белорусских самоделкиных, отметаю космолеты, нахожу нормального производителя ортопедических матрасов и мебели.
Через три месяца, когда мама уже смирилась с тем, что не доживет до встречи с кроватью, привозят это чудо конструкторской мысли.
Через неделю просыпаюсь от того, что в соседней спальне кто-то орет. Любопытно....
Мама на полу, у кровати нет пары ног - не рассчитаны на вес матрасов.
Ладно, заменили.
Через неделю просыпаюсь, в соседней спальне опять орут. Жутко любопытно, неужели опять ноги? Не, все ноги в наличии....
- Вика, кровать взорвалась!
- Мама, с тобой все в порядке?
- ВИКА, КРОВАТЬ ВЗОРВАЛАСЬ, Я СЛЫШАЛА!
... Да, я понимаю, что для альцгеймера рано, но чем черт не шутит? Лезу внутрь, перебираю матрасы, которые весят больше меня раз в пять... Ну НЕЧЕМУ там взорваться. Просто нечему!
Ни петарды, ни пружины... Бля! Спинка треснула! Это дерево лопнуло.
Говно вопрос, дорогу знаю, секс люблю. Заказываю замену.
За те месяцы, что ждала, успела полюбить эту спинку. Такая она была винтажная... Я бы оставила, честно.
Приезжает мастер на замену. Я рыдаю над старой спинкой, мама радуется.
Мастер: - а вам удобно забираться на кровать?
Мама: Да нет, просто Вику не хотела расстраивать. Сначала на кресло, потом на кровать. А вот слезать не очень. И упасть боюсь ....
Я: ????????????!!!!!!!!!!!! да вы охуели, суки, что опять не так-то?
Мастер: - второй матрас лишний. На такую высоту только подросток заберется.
Ладно, говно вопрос. Вычеркиваем один матрас.
Все счастливы, все довольны.
Прошлая ночь.
- ООООООООООААААААААААа! Вика, кровать взорвалась!
Сижу, много курю, думаю. Производителю пока не звоню, вспоминаю нужные слова.

Конец девяностых, Приморье, глухозимье, ночь.
Как вам? Почти безжизненная в это время трасса М60 – прямо посредине между Владиком и Хабарой.
Проникайтесь и уютно закутывайтесь, за бортом - «– 35».

Накануне, с небольшим отступлением:

400 км в Хабаровск и столько же обратно, нам приходилось проезжать еженедельно. Перед этим целый день подбиваешь остатки по магазинам, факсом скидываешь в разные Хабаровские «оптовки» заявки с сотнями наименований парфюма и около него, вечером снимаешь кассы и сложив кучу недельного бабла в сумку к 00.00 нажимаешь на педаль – за товаром.
Это мы за парфюмом, а Толян за «хозами» примерно в таком же ритме.
У него с компаньоном были собственные магазины и в плане бизнеса мы почти не пересекались. Пересекались только - совместно побухать, порыбачить или устроить футбольный матч между нашими торговыми компашками, правда сначала обе команды принимали допинг, а уж потом по штрафной и за каждый гол тоже – а кому тогда было легко?

А тут, вначале очередной недели, прошел слух что за Бикином, это уже в Хабаровском крае ( 200 км. от нас), появилась банда - нападают на одинокие автомобили, стреляют и грабят. Звонит мне Толян и спрашивает: -Слышал, мол, - такую херню?
-Слышал, говорю, и еще слышал якобы ночью от Лучегорска (межкраевой ГАИ-шный пост) даже машины по-одиночке не пускают.
- Поехали на пАру?
-Поехали.

До конца недели слухи обрастали подробностями и кто-то даже видел на атакованной фуре простреленное лобовое стекло. К концу недели и поехали.

Если Толик сам никогда в командировках не рулил, то я к этому открытию подошел не так давно и за несколько лет бесконечных, всенощных рулений - уже мог себе позволить нанимать водилу.
Не сказал бы, что это обстоятельство качественно изменило нагрузки на организм. «Руление» для меня оказалось гораздо менее изматывающим занятием, чем доля изнывающего от многочасового безделья пассажира, поэтому частичной компенсацией переживаемым неудобствам и дополнительной нагрузкой организму , одновременно с «трогай» - был звук откупориваемых мною пагубных даров Вакха.

Мы без приключений доехали до Лучегорского поста, никто нас задерживать до утра не стал и договорившись о ночном рандеву в Бикине мы тронули дальше. До Бикинской харчевни добрались без приключений, накормили водителей, приняли на грудь и душевно закусили сами. Уже перед выездом Толин водитель - Алексей, посетовал на то, что их двигатель не развивает обороты и попросил нас «быстро не гнать», мы ответили что будем ехать следом.

Морозы за -40 в этих местах дело привычное, а после недавно прошедших снегопадов и установившейся погоды скорее - закономерное. Плотная серебристая изморозь, частично оттаявшая во время стоянки, на ходу моментально затянула боковые стекла, и длинными языками наползала на лобовое. Фура впереди явно не спешила, и если разогнавшись с горки до восьмидесяти, еще какое то время с той же скоростью двигалась по прямой, на очередной подъем забиралась уже скидывая до сорокА.
Неспешная ночная езда и мерное урчание дизельного двигателя, легко излечивает от самых запущенных сонных расстройств, мне же - бессонницей тогда не страдающему, эти обстоятельства, присовокупив для тяжести принятые «на грудь» граммы, очень скоро ударили кувалдами по затылку и притушили фары.

Открыв глаза через какое-то время, я несколько минут поприходил в себя и повернулся к Эдику:
-ЗдорОво!
-Очухался? – Эдик повернулся ко мне.
-Давно мы так гоним? – По ровному участку мы ехали со скоростью не более пятидесяти.
- Часа два.
-Водичка. - Эдик кивнул. Некачественный соляр здесь не редкость. Суетиться смысла не было, помочь мы им ничем не могли, как и оставить одних на трассе. Немного поскучав молча, и прикинув перспективы, я достал из-за сидения припасенную увеселительную программу, и щедро от нее отхлебнул.
Когда мы подъезжали к очередным перевалам, программа уже начинала меня веселить, а я как мог веселил засыпающего Эдика.
На вершине одного из подъемов фура замедлилась до тридцати, и я накинул:
-Прикинь! Если их догнать бегом, и на ходу постучать в окно?!
-Обосрутся! – Заржал Эдик, и мы начали выдумывать варианты розыгрыша.

Облик Эдика, отпустившего к зиме совершенно дурацкую донкихотскую бородку и почти казачьи усы, смешил меня не меньше предполагаемого розыгрыша. Его новый образ едва высвечиваемый в полумраке кабины, и севший от сухого воздуха его голос, казались чужими и нереальными.
Повизгивая от смеха, он чуть заикаясь озвучивал очередную шутку, и по козлиному тряс бородкой.
На пустынной трассе и такой скорости можно было безопасно творить почти - что угодно.

Из вариантов, кроме требования кошелька или жизни, было : на ходу попросить поесть, спросить дорогу, громко заорать и ударив по кабине кинуть на дорогу перед ними пару валенок, либо обогнав их бегом, словно от погони, умчатся вдаль одному, или сразу обоим…
Из опасности, кроме «угодить под колеса», был еще один свойственный многим розыгрышам бонус - отхватить веселых пиздюлей. Вдоволь наржавшись, мы еще с пол часа убивали время ожиданием подходящего перевала, а я прикидывал скорость и собственные силы.

Перед стартом, по старой народной традиции, приняв за воротник еще немного заменителя мельдония – а какой смыл без него вообще бегать зимой - я был готов. С какой скоростью бежит человек среднего роста, веса и возраста - я не знаю, но мчался я быстро и для крутого подъема - достаточно долго, поэтому когда их догнал был уже прилично «подзаебамшись».

Поравнявшись с кабиной, я пару раз сильно ударил по ней ладонью и дернул дверную ручку. Вернее, от того что машина остановилась почти мгновенно все это, вместе с остановкой и открытием двери - случилось одновременно.
С трудом переводя дыхание, я успел проорать первое что пришло в голову:
-Толя, бля! Я заебался вас толкать! – и поймать Толика, так предусмотрительно собиравшегося в опасный путь, и чуть не выпавшего мне на голову.
Я запихнул Толяна обратно:
-Обосрались?! – Леха ржал и выглядывая сверху из-за Толика кричал:
-А я тебя видел!
А Толик прижав руки к груди, понемногу начинал улыбаться:
-Ну ты бля дурак!