Новые истории - основной выпуск

Навеяно историей о "военных" учениях в НИИ в совковое время. Рассказано
участницей событий.
Где-то 80-е годы. Какой-то НИИ. Об учениях объявлено накануне. Всем
шторам надлежит быть зашторенными, всем окнам - законопаченными, везде
синий свет. В общем, институту грозило целые сутки представлять собой
что-то вроде морга. Народ понял, что так жить нельзя и выдал рацуху -
там, где нельзя без солнца в оконце, пусть висит объява "условно
зашторено". Проверяющих такой поворот событий вполне устроил, и наутро
весь НИИ, как новогодняя елка, был увешан бумажками: "условно погашен",
"условно выключено", "условно заклеено" и т. п.
Теперь представьте, в этот день одной начальнице (откровенной стерве,
крайне нелюбимой народом) стукнула круглая дата. Руководство отметило
это событие офигенным букетом роз, глядя на который, каждая дама
вздыхала, как паровой каток. Букет был торжественно поставлен в
трехлитровую банку на самом видном месте (ну, стерва, она и есть
стерва). После того как была объявлена тревога и все окна
"законопачены", все начальство собралось в столовке вместе с именинницей
отмечать ее 18 лет. Закончилось это отмечание где-то возле полуночи,
дамочка поднялась наверх в опустевшую комнату за розами.
В банке стоял веник, на котором белела бумажка "условно розы"...

AVA

Покупаем приятелю зимнюю резину. Магазинчик маленький на набережной реки
Яузы, продавец -- молодой зашуганный парнишка. Выбрали резину, диски.
Приятель мой (рост 190, вес - 150, наголо бритая голова и масса
татуировок, доступных обозрению) нависает над продавцом с "просьбой" о
скидке (набрали действитеьно на хорошую сумму). Мальчик начинает
суетиться: я, это, ну я не знаю... мне надо со старшим посоветоваться...
После чего исчезает в подсобке. Через минуту оттуда появляется мужик:
рост -- 2 с лишним, вес -- где- то 250, бритая голова и покрытый татту с
ног до головы. Тяжело смотрит на нас и говорит: "А скидки у нас --
только в Яузу"....
Да здравствует наш сервис!

Сначал - средней длины предисловие, необходимое для понимания очень
короткой истории-были.
Не так давно забросило меня ветрами жизни на поселение в Калифорнщину.
Есть там один симпатичный городок, притулился на мысу на самом западном
краю земли... Сан Франциско называется. Но, в общем-то не одного меня из
Совка забросило - такую же участь разделили еще тысяч тридцать НАШИХ, в
пять волн эмиграции - в революцию, после Отечественной войны,
брежневский да горбачевский призывы, и, наконец, самые тупые, вроде
меня, уже последняя волна - от независимости и демократии. Если смотреть
с позиций совка, то там, среди НАШИХ - и русские, и украинцы, и татары,
и армяне... Да, у вас возникает вопрос - а где же евреи? Не
сомневайтесь, тоже, больше всех, причем большинство почему-то из Одессы.
Наверное, им там мало было Черного моря - подавай им Великий океан! И
их, одесситов, так много, что даже один из центральных бульваров - Гири,
называют Гирибасовской улицей. Но, как известно, в Америке ни горком
демократической партии, ни горком республиканской национальный состав не
отслеживают. Правда, в документах фиксируется цвет кожи, но это так, для
статистики. И по этому показателю НАШИ оказались БЕЛЫМИ ЛЮДЬМИ, а
совковые подробности - кто к какой нации был приписан в Совке, никого
здесь не колышут, и все НАШИ (по языку) считаются RUSSIАN (русскими).
А теперь сама история, которая произошла на бульваре Гири (Гирибасовской
улице) возле самого большого на Западном побережьи США православного
собора. В общем, стоит, качаясь как клен зеленый-родимый, хорошо
поддатый по случаю божьего воскресенья таки посконный громадный русский
мужик, рвет на себе рубаху и орет:
- Да русский я! Понимаете, бляди, РУССКИЙ!
Возле него останавливается маленькая типичная одесская бабулька, еле
видная за пакетами с американским изобилием, и пытается его вразумить:
- Ша! Шо ты к’гичишь? Ми тут типер все г’усские!

Ухожу на работу, оставляю жене денег в коридоре на столике под зеркалом.
Через два часа звлнлк еа работу - где деньги? Рассказываю где, жена идет
смотреть.

Далее со слов жены.
Прихожу в коридор и вижу ребенка (1,5 года), крутящегося около зеркала и
строго спрашиваю: Ваня, ты деньги брал (ребенок в состоянии отвечать на
четко поставленные вопросы с ответом да/нет)? В ответ Ваня бежит в
сторону туалета и слышен шум спускаемой воды, появляется довольная
рожица, пожимающая плечами и разводящая руками - не, мама, не брал. У
меня в голове проносится ворох мыслей от «у тебя был шанс, малыш» до
«муж никогда не поверит», на ватных ногах подхожу к ванной и устало
сажусь около белого друга, еще не смирившись с пропажей… Жизнь не
удалась…

Счастье пришло, откуда не ждали. Деньги ребенок спрятал в мамины сапоги
(раньше) а ванной он пошутил.

Телефонный диалог (только что в офисе):

- Я вас сейчас переключу - пообщайтесь с Жанной...
- ...

проходит 5 мин... звонок...

- Да, сейчас... я вас переключу...
- .....
- Что, никто не взял трубку?...
- ...
- Взял?...
- ...
- Кто?...
- ...
- Я???...
%-[ ]

Муж рассказал.. Он сейчас в Москве, в командировке..
Кушать пошел в буфет. А там две буфетчицы - типичные очень.. Одна
помоложе, стерва жуткая.. Вторая постарше, но тоже не самая милая
женщина. И вот та, которая помоложе, жалуется второй - типа, день какой
то сегодня - с утра ногу ударила, на автобус не успела, да еще и тарелку
разбила.. А вторая ей - да, сказали, сегодня сильные магнитные бури.. и
еще Арафата в Вифлеем не пустили.. так что ты поберегись..

Я тут немного приболел, простыл, лечусь теперь. Родители пытаются лечить
меня медом, который я терпеть не могу, и потому всячески отказываюсь. Но
иногда приходится уступать. И вот вчера сижу я, ем этот мед, и для
порядка между делом высказываю все, что я об этом продукте думаю. В
частности, вспоминаю анекдот о том, что мед - это выделения половых
органов растений, полупереваренные насекомыми. "Ну и что? - отвечает мне
отец. - В конце концов ты сам - тоже выделение полового органа".

Вспомнилась одна история, произошедшая со мной в 95 году. Поехали мы с
пацанами с работы на несколько дней в командировку к финикам,
обмениваться опытом.
Как весь этот "обмен опытом" проходил, писать не буду, ничего необычного
здесь нет - ресторан, сауна, где финики из горлА попивали нашу русскую
водочку, прогулки по Сало и Хельсинки с неизгладимыми впечатлениями от
машин, которые останавливаются, чтобы пропустить через дорогу пешеходов!
Кстати, за неделю привык к этому и сразу по прибытию в Москву пару раз
чуть не попал по машину!
Но, история не в этом.
Был в нашей компании Валентин Петрович - очень колоритная личность в
нашей тусовке! Ему было лет этак под 50, человек, всю жизнь
проработавший при коммунизме слесарем, с неизменной Беломориной в зубах,
шагу не шагнувший без мата, "завязавший" по причине ухудшения здоровья!
И вот Петрович первый раз в жизни попал за границу!
Не скажу, что его нужно было водить за руку, но следить было необходимо.
Человек просто потерялся и стушевался от незнакомой действительности, от
"нероссийской" атмосферы в магазинах, на улицах, от того, что
большинство такси - Мерседесы, от незнакомого языка и т. д.
"Петрович, пошли, блин, машины нас пропускают!"
"Валь, это цены в марках!"
"Ну и что, что финик, они нахаляву хлеще нас пьют!"
и т. д.
... Пришло время уезжать домой. Возвращались поездом и пришли на вокзал
примерно за час. Разбрелись мы все кто куда по всему вокзалу, кто за
сувенирами, что фотографироваться, а я не успел! Остались мы с
Петровичем сидеть на скамейке вдвоем. Он и говорит: "і-мое, пить хочу,."
Я: Ну, иди и купи, вон скока ларьков и павильонов с едой и питьем.
ОН: А как, я ихнего языка не знаю, б...
Я: Спроси по-русски, они пойму.
ОН: Не, пойдем со мной, а? Х... их разберешь, еще чего спросят, а я ни
х... не отвечу. Стыдно!
Я: На английском поговори.
ОН: Е.. лся, что ли, я его, че, знаю, да?
Я: Ладно, пошли.
Подходим к павильончику, набитому всякими пирожками, тортами, пивом,
кофе, колой. Работают две диЧЧенки, одна на заказе, другая на выдаче.
ОНА (на английском): Здравствуйте, слушаю вас.
Я (на английском): Один чай.
ОНА: ОК.
Наливает в бумажный стаканчик кипяток, кладет туда пакетик чая,
пластмассовую ложечку, все это ставит на блюдце и пододвигает к нам.
ОНА: Пирожное, выпечку будете?
Перехожу на русский.
Я: Петрович, булку будешь?
ОН: Нах... надо, я пить хочу.
Я продавщице: Нет, только чай.
ОНА: Сколько сахара?
Я, Петровичу: Сахара сколько тебе?
ОН: Две ложечки.
Я, продавщице: Две ложечки.
ОНА (удивленно): Две ложечки?
Я: Да. Две ложечки!
ОНА (с улыбкой): Две?
Я (в непонятке): Ну, да, две ложечки!
Параллельно контролирую себя, правильно ли я понял, что она спрашивала и
правильно ли я ответил? Да, все нормально!
Картина маслом: диЧЧенка берет еще одну ложку и кладет ее в стакан.
Получается две ложки! А рядом на блюдце кладет два малюсеньких кусочка
сахара, завернутые в обертку! Смотрит и улыбается! Я момент просекаю и
мне немного стыдно за ситуацию и мою некоторую тормознутость. Говорю
спасибо и отворачиваюсь.
Далее следует часть вторая. Расплачиваемся, Петрович берет стакан и
начинает возмущаться: "Не понял! Она че, ох... , нафига мне две ложки,
я, че, идиот, што ль?!" И тут же на глазах продавщицы выбрасывает вторую
ложку в мусорный бак! Мы уходим, а ответное изумленное выражение лица
продавщицы сопровождает нас в спину, точнее меня (Петрович ничего не
понял), до самого перона. Хрен их поймешь, этих русских, которые первый
раз за границей!

Одного моего друга, назовем его Дима, в конце прошлого века пригласили
на работу в большую энергетическую компанию, на должность начальника над
всеми компьютерщиками. По такому случаю, ошалевший от счастья Дима,
достал из-под комода все свои скромные сбережения, купил шикарный костюм
тройка, роскошный галстук, блестящие мериканские туфли и безумно дорогую
ручку с золотым пером. Компания была весьма солидной, насчитывала
несколько тысяч сотрудников, имела Совет директоров, пансионат в Крыму и
свиноферму в соседней деревне, поэтому Дима в самых радужных красках
видел свое светлое будущее. С первых же дней Дмитрий развил бурную
деятельность, заражая сотрудников своим энтузиазмом и кипучей энергией.
Работа спорилась, специалист он был неплохой и все бы хорошо, если б не
одно но… Дима обладал одним свойством, которое обычно характеризуются в
народе как нездоровая карма. Проще говоря, мог иногда оказать в ненужное
время в ненужном месте. В министерстве, которому принадлежало данное
предприятие, был назначен новый молодой перспективный замминистра,
который любил без предупреждения «сюрпризом»
появляться на курируемых объектах. И вот как-то раз контрразведка
доложила, что этот замминистра движется по направлению к данному
предприятию и будет «инкогнито» со дня на день. Началась всеобщая
паника. Сотрудники, начиная от уборщиц и кончая директором, как
угорелые, носились по кабинетам, этажам, лестничным пролетам. В это
время Дима скромно стоял в закутке с чашечкой кофе, философски наблюдая
за суматохой, наслаждаясь своим высоким общественным положением.
Вытянув одну ногу, он с удовольствием разглядывал свое изображение в
блестящем ботинке. Тут, как на грех, из-за угла вылетает один из
замдиректоров с ворохом бумаг и на всем скаку обламывается об вытянутую
ногу Димы. Хорошо натертый блестящий паркет существенно улучшил красоту
полета и величину траектории движения тела высокого начальника.
Апофеозом крушения стала опрокинутая на лысину замдиректора и на важные
документы чашка кофе. Дима похолодел. Несколько минут он стоял в
оцепенении, не в силах поверить в случившееся. Замдиректора, бывший
обкомовский работник, поднялся, собрался с мыслями, и в течении получаса
подробно изложил Диме свое мнение об его маме, папе, а также остальной
родне, в общих чертах обрисовал дефекты анатомии Диминого тела, особо
остановился на умственных способностях и количестве мозговых извилин.
Закончив, он собрал бумаги и побежал дальше.
Замечу, что поскольку Дмитрий был новеньким, в лицо из руководства его
знал только директор и гл. инженер. Из продолжительного оцепенения Диму
вывел директор. Он поинтересовался у Димы почему он, как начальник
службы, не посещает планерки. На что Дима тупо ответил, что его никто не
приглашал. Директор, ухмыльнувшись, сказал, что он его приглашает и
помчался по своим делам. Планерки на этом предприятии проводились в два
этапа. Первый - министерское селекторное совещание, на котором
присутствовал Совет директоров, а затем планерка с начальниками отделов
и служб. Вы уже наверное догадались, учитывая карму Димы, что он
присунулся на первую планерку. В большом зале для селекторных совещаний,
за столом буквой «П», одна ножка которого пустовала, важно восседал
совет директоров и слушал по громкой связи министерскую планерку, что-то
черкая в блокнотах. Дима сел за свободную часть стола, раскрыл блокнот,
достал ручку с золотым пером и принялся лихорадочно записывать
информацию о наличии угля у генерации и уровне воды в водохранилищах,
толком не понимая зачем это ему нужно. Появление Димы вызвало легкий шок
у присутствующих и, вспомнив про «инкогнито» из центра, народ
зашушукался. Замдиректора, подстреленный давеча ловкой ногой сидел
просто с открытым ртом. Минут через 10, гл. инженер, также удивленный
появлением Димы, поднялся со своего места, подошел к нему и на
всякий-случай на ухо прошептал нет ли каких-либо проблем. Дима
отрицательно помотал головой, продолжая увлеченно черкать в блокноте.
Гл. инженер сел на место. Замешательство в стане Совета директоров
усилилось. Подбитый замдиректора начал бледнеть, вспоминая свой
неудачный спич перед "замминистром". Еще минут через десять поднялся
директор и прошептал на ухо Дмитрию, что приглашал он его вообще-то на
следующую планерку. И сел на место. Сомнений ни у кого не оставалось -
«инкогнито» из центра! Посидев еще минуту для приличия, Дима неожиданно
для окружающих резко поднялся, захлопнул блокнот и вышел, даже не
дослушав доклад о выплате зарплат бастующим шахтерам.
Вот такая история. Почти как у Гоголя в «Ревизоре».

Новый год. Подарки. Покупки. Магазины. Магазины. Магазины.
Перед очередными дверями я встал на дыбы.
- Не могу больше! Иди одна! Я покурю, на улице.
Ушла.
Стою. Курю.
Подбегают двое пацанов, достают что-то из кармана, поджигают это что-то,
бросают в урну и улепетывают со всех ног!
Бомбочка!
На всякий случай отхожу от урны подальше.
Долго фитиль горит, однако.
…Откуда они взялись, эти два бомжа?
Еле волочат ноги. О чем-то спорят, ругаются.
Остановились.
Один взял другого за грудки.
- Сука, еще раз такое ляпнешь, погибнешь, бл#дь, на х#й, гандон
корявый!!!
И тут как дало!
Как бабахнуло!
Упали оба!
Дым и мусор рассеялись.
- Степаныч, братка, ты жив?
- Живой… Тока в ухе сильно звенит …
- Че делают, а! Братана чуть не угрохали! Вставай, Степыч, пошли!
- Пошли Петенька, пошли родной!
Уходят, обнявшись, поддерживая друг друга.
Окопное братство называется...

Сема Помидоров