История №58529

Жил да был государь. И было у него три сына. Не худо жили... Пиршества -
каждый день. Водки - море. Табуны лошадей, девки, шуты придворные...
Лапотать, короче... Времена шли... государьи придурки балдели... И так
бы им и балдеть по жизни, но надумал батюшка их, новый славянИн, блин, в
ранг баринов поважных перевести. Иных чада уже и бороды отрастили,
врагов на турнирах одолели, принцесс заморских соблазнили, срубы
отгрохали и сидят себе тихонько... окрошку попивают да мальцов своих по
затылкам чешут... Делать нечего - собирает царь своих даунов и велит им:
"Одевайте вы, латы медные, шлемы златые, кольчугу бранную, збрую
запрягайте, оружие берите и идите в дальние страны, себя покажите да
красавиц заморских рассмотрите... Кто первым вернется, да во славе и при
честной принцессе, тому пол царства и трон в наследство. Остальным -
счет в банке, коня Меринской породы, поля отменные, мужиков роботящых,
советов кучу разных... А кто ослушается - тому батогов попьих, да в
яму". Делать нечего, погорюнили братья, убрались, и пошли куда сердце
велит... Старший шел, шел кабак увидел - завалился - пить, жрать,
гулять... короче, весело было да утром ни коня, ни латов, ни меча.
Так с горя и остался в том кабаке гостевать... Средний деловой был по
природе - повидал купцов, ну и нанялся дела им помогать делать, коня,
латы продал, купцу под расписку золото дал, устроился, короче, неплохо,
о доме родном и не помышляет, деньги на отцовское веленье копит. А
младший - даун дауном, и в былые годы - пиво братьям поднес, барышень
ихних встретил, привел куда надо, а сам - на площадь городскую, на шутов
глазеть, али на базар - на технику заморскую слюни пускать. Но вообще
ничего, парень с головой, хоть и тормоз... Вот о нем и речь пойдет.
Выбрался он засветло с отцовского двора и пошел на звезду в небе,
которая поярче. Без коня пошол, ибо 18-ти еще не стукнуло. Идет,
сверчков слушает, травушку на земле утаптывает, собачек встречных жалеет
- хлебушком делится. Долго ли, коротко ли - не известно то - времени
счета нет, аж и вечер настает, но дошел он до леса. А лес тот, надо
сказать, с былых времен пользовался дурной славой. То корова местная
зайдет и заблудится, то пастух на опушке приляжет сон повидать, так и
без лаптей да штанов останется. А иной раз и дети идут мимо - звуки
всякие неземные слышат и лякаются. Не знал наш младшенький об этом на
свою беду, не доводилось так далеко от отцовского дома уходить. Так и
зашел он в лес, а поскольку весь день на ногах был, да в жару, то решил
прилечь, похарчеваться да воды хлебнуть. Ну, сделал он это дело, потом
похарчевался и воды хлебнул, сморило его. Вдруг, откуда не возьмись,
является ему во сне принцесса, невиданной дОселе красоты. Коса русая по
пояс, глаза кошачьи зеленые, губы алые медовые, лицо с веснушками,
кокошник радугой, стройна... короче, за#$бись - подумал младшенький.
И только он хотел ее поцеловать, как говорит ему красавица: "Ах, царевич
юный! Давно я томлюсь в этом лесу у злого лесоруба и его детин-сыночков,
света белого не вижу. Выручи меня! Мой отец - боярин, отблагодарит он
тебя по неземному, славу о тебе на весь белый свет пустит, всех секретов
боярских научит - будешь ты у отца своего гордостью". И только и успел
царевич, что диву даться, не успел даже о подвиге домыслить, аж тут
принцесса не вытерпела и сама его лизать принялась да слезы проливать,
аж мокро стало царевичу. Не выдержал он такого испытания, проснулся - а
тут волчата малые все кружком, да кружком, скулят, писаются. Жаль стало
нашему герою волчат, видать, матерь то ихнюю, охотник кой загубил. Вот
он накормил, напоил, и только решил далече пойти, аж тут самый
мохнатенький становится на задние лапки и молвит человеческим голосом:
"Спасибо тебе, добрый молодец! За то, что ты пожалел нас, да не убавится
у тебя храбрости! Вот тебе моя шкура - коли врага злобного встретишь -
накинь, и тут же лапы твои станут быстры, а хватка цепка как у волка".
Откланялся царевич, далече идет, глубже в лес зор правит. Тут слышит -
ворониха на дереве КАРРР! КАРРР! А под деревом воронята малые -
карр-карр-карр, карр-карр-карр. Взял младший сын воронят, в гнездо
посадил. Откланялась ему ворона, речь молвить желает: "Ты, царевич,
самый добрый из людей, которых я повидала. И за то что ты спас моих
детенышей, отблагодарю я тебе - вот мое перо, и коли беда какая - скинь
ты мое перо на землю, в миг прилечу и помогу чем смогу!" Только царевич
и сам уж не рад, уж и света белого от деревьев высоченных не видно, а
нету домика лесоруба. Но парень, как молвлено, не дурак последний был,
хоть и даун, - начал искать, где лес редеет да пеньки красуются. Нашел,
сел на пенек, УХнул со скуки, а тут и пенек молвить принялся:
"Ты - Иванушка, отсюда на свет Божий не выйдешь сам, но коли одолеешь
нашего старого врага, так и быть, - помогу я тебе дорогу назад сыскать".
"Пенище старый!" - молвит Иванушка - "Я бы сам рад, но что я могу с
мечем одним против лесоруба с бензопилой, да с сыновьями его поделать
могу? Да и не вижу я их...". "Ты, удалец юный, не кипятись понапрасну" -
молвит пенище - "и зовут меня друзья вовсе не пенище, а Katmai в шутку -
так много у меня ножек! И знай же, что лесоруб старый сожительствует с
девой прекрасной, которая юнцов глупых заманивает, чарами обвораживает и
в волчат превращает, а тряпье ихнее детины-сынки донашивают. Потому, как
повидаешь девицу, не целуй ты ее, а скажи: - Знаю я девица - многих
молодцев ты сгубила, злыми чарами околдовала. Но не боюсь я тебя, и
твоего лесоруба, и меч свой, драгоценный из лат не выйму... и т. д.". В
общем, много еще тот пердун старый наговорил парню, а тот уж сам все
сделал как надо: лесорубу меж ног, девке фак показал, сынков пидорами
обозвал, да в волченка - и тикать. Вот так вот. А как объявился дома
Иванушка - тут уж и небыло батюшке большего счастья, что младшенький
живым-здоровым вернулся! Всем правнукам про него рассказывал, да велел
потомкам историю эту записывать и на ус детишкам мотать. А перо то,
воронихино, Иванушка нахрен выкинул.