История №47872

Эта история произошла в Израильской военной тюрьме, где я сидел два
месяца за одну глупость...
Из нашей армии выйди можно несколькоми способами, самый распостранненый,
это дезертирство. Ты съебиваешься, тебя садят, выходишь, снова
съебиваешься, тебя снова садят, и так пока ты не заебешь армию, и тебя
отпускают. Вопрос - а когда же ты ее заебешь? Тут кому как повезет.
Часто бывало, что люди заебывались седеть, и тут им оставалось два
ворианта: плюнуть на все и дослужить, или косить под что нибудь и
выходить через психиатора. Спросите - на что косить? Да на что угодно,
лишь бы уже выйди! В основном, лучше всего косить под самоубийцу - это
самый верный путь...
А теперь, после этого нудного вступления, я перейду к самой истории,
которую я назову :

КАК Я ПЫТАЛСЯ ПОВЕСИТь МОЕГО ДРУГА

Как я и сказал, сидел я там два месяца за одну хуйню. Когда орестанту
остается немного сидеть, его переводят в охрану. Нет, это не та охрана
что с автоматами следят за заключонными, а охрана которая следит за
самоубийцами в спец-изоляторе чтоб они не убились. За место автомата нам
давали свистки, и если что - свистишь, и дежурный мусор прибегает.
Вообщем, занятие неплохое, сидишь с подцаном, тусуешься, ведь большество
тех кто там сидели - нормальные ребята, которым жить еще не надоело. Вот
так я и познакомился с Кабаном. Эту кликуху мы ему уже потом дали, за
его габариты. Мне тогда пару недель оставалось до конца, к этому
моменту, за полтора месяца я насмотрелся на все, что только можно
увидеть в этом месте (так я думал, во всяком случае :-) ) В один день
прихожу я на очередной пост, и менты мне говорят, мол, тут новенький,
так что будь внимательней. Захожу я в камеру, и вижу пухлого парнишку на
последней стадии депрессии. Ебало - как будто кто то скончался. Конечно,
зона это не курорт, но, бля - не до такой же степени! И было у него
такое забитое - наивное - детское личеко, что в первый же момент я решил
жестоко над ним приколоться :-) .
С серьезным видом заправского пахана, я его начинаю расспрашивать, мол
кто такой, че почем и так далее. С жалким видом и очень грустным
голосом, он начинает рассказывать где он служил, и как его это заебало,
и как он хочет выйди из армии, да вот проблема - не знает как. То есть,
он как положенно съебивался пару раз, даже пообещал застрелиться, в
следствии чего попал сюда - только вот перспективы он некакой не видит.
Ну, говорю, словами некого тут не напугаешь. Надо на деле показать, что
ты в натуре убиться хочешь.
Он спашивает: " а каким образом? "
Я про себя угораю со смеха, а сам с срезным видом говорю: "Надо им
доказать, что ты настроен серьезно. Например, каждый день тут люди вены
реют. Ясно, что людям жить еще охота, поэтому вены они реют не вдоль,
как полагается, а поперек. Крови много, но менты не долбоебы, и
прекрасно знают, чо это просто понты. Тебе же, надо сделать что, что
заставит их задуматься, что-то, от чего зaговорит вся зона, что-то, от
чего психиатор прослезится и не дрогнушей рукой выпешет тебе пропуск на
свободу... Мы тебя повесим!"
... В этот момент меня волновало только одно - чтоб не заржать ему в
лицо и не запороть всю разводку. Гляжу на него - а он вообще ахуел,
слушает меня с открытим ртом - наверно и не думал что все так серьезно.
Я ожидал что он скажет: " да ну ее нахуй эту зарею! Что, я дибил что бы
вешаться?!" Но вместо этого его глаза загарелись энтузиазмом, и он бодро
произнес " Давай повесим!".
Сказано - сделано. Думаю: - как же его, бля, повесить? На зоне у
самоубийц шнурки и ремни забирают, а свои ему дать не прокатит... Я
вывернул его сумку впоисках чего нибудь подходяшего, и тут я наткнулся
на несколько пар армейских шерстенных носок. Их я связал в ленту, сделал
петлю, и конец привязал к решотке парового отопления, расположенной под
потолком (да, да, даже в Израиле есть отопление). Для поставки я взял
большой мусорный бак с крышкой, который использовался как горшок, так
как в этой камере не было унитаза.
Кабану объесняю: "план такой - встаешь на крышку бака, залазишь в петлю,
бак отодвегаешь нагой, и вешаешься. А я свищу в свисток, и "спасаю" тебя
- то есть поддерживаую и не даю задохнутся. Менты прибегают, достают
тебя из петли, примяком на скорой к психиатору, а от туда домой. Самое
главное - это когда прибегут менты, ты должен отбиваться, спонтом ты не
хочешь чтоб тебя спасали - это произведет еще большее впечетление...".
Кабан закивал головой, типа все ясно. "Ну", говорю, "вперед!"; а сам уже
превкушаю веселье. Кабан залез на бак, зацепил петлю, и скок - прыгнул.
Но как и в любом плане, в этом тоже оказались не учтенные нюансы. Под
весом Кабана, этот, сука, бил тяжелый, шерстянные носки растянулись, так
что Кабан цыпачками едва-едва мог дотянутся до пола. Ноги устанут - он
опускается и начинает хрипеть в петле, чуть подпригнет - вроде нещак...
Картина уже стала быть не такая смешная, он начал синеть, и я испугался
что он не дожевет до прихода ментов. Тогда я подбежал к нему, и
попытался его приподнять, но его неподъемный вес оказался мне не под
силу. И впоследний момент, я вспомнил что мне надо свистеть, и изо всех
сил засвестел.
К счастью для Кабана, менты сработали оперативно, и уже через несколько
секунд ворвались в камеру. Я занял удобное для наблюдения место в углу,
и приготовился веселится. Кабан четко следовал моему плану, и когда
менты всей командой питались его вытащить из петли, он начал активно от
них отбиваться, сиплим голосом хрепя "суки, дайте мне умереть! ". В
разгар борьбы, один из ментов зацепил бак, стоящий рядом, и тот с
грохотом опрокинулся, обдав брызгами говна ментов и Кабана.
Как меня не хватил сердечный приступ от смеха, я не знаю. Кабана таки
вытащили из петли и утащили купать в душевую, а меня взяли на допрос.
Допрашивал меня командир изолятора. Говорит, мол, куда ты смотрел и как
прозошла такая хуита в твоем присутствии? Отвечаю, что я на сикунду
посмотрел в сторону, а он прыг в петлю - и пиздец. Мент задумчевим
взглядом уставился куда то вдаль, наверное пытаясь
представить себе, как жирный Кабан умудрился пододвинуть бак, забраться
на него, привязать петлю и повесится - и все это за долю секунды, когда
я отвернулся. Почесав репу, и пообещав что он во всем разберется, он
отправил меня назад к Кабану, досиживать остаток поста.
Думаейте это конец истории? Еще нет. Приводят меня уже в другую камеру
(ту затопило гавном), и там меня уже ждет умытий Кабан, переодетий в
чистенькое. Он меня сразу спрашивает: "Ну, как я бил?". Я ему честно
отвечаю, что заебись, но теперь осталось доделать последний штрих. Он с
готовностью спрашивает " какой?". Хм - думаю - в натуре, какой? Вешать
его заново - будет слишком много вопросов, да и уже не так прикольно. И
тут меня озарила идея. Отвернувшись в сторону, чтоб Кабан не увидел
улыбку, я авторитетно заевляю: "Серьезность твоих намеренией мы уже
показали. К психиатору ты попадешь непременно, вопрос - когда? Железо
надо кувать не отходя от кассы, поэтому психиатора надо требовать
сейчас."
Он говорит - "а как?"
Я очень серьезним голосом отвечаю - " сейчас ты будешь биться головой о
стену, и кричать что требуешь психиатора".
Глаза у кабана округлились, и может он и отказался б от этой затеи, но я
сказал что дело надо делать до конца, и после всего что он сделал
отступать глупо. Подумав, Кабан пришел к выводу что моя речь логична, и
с тяжелим вздохом пошел к стене. Стукнувшись пару раз о стену, мы поняли
что бетонная стена глушит звук удара и снижает эффект, и поэтому я
предложил ему биться о дверь. Дверь у нас было толстая, стальная и очень
крепкая. Кабан подошел, и нерешительно попробовал стукнутся. Я его
бодбодрял, мол молодец, давай сильней! А Кабан увлекся не на шутку, и
каждый раз удар был все сильней и сильней. На последок я дал Кабану
последние указания: " сейчас или некогда! Чем громче будешь орать и
сильнее отбиваться от ментов, тем лучше для тебя." С этими словами я
отошел подальше от двери, и начал свистеть .
Прибежавшие менты АХУЕЛИ от этой картины - чувак уперевшись в дверь,
хуряится об нее чердаком, и нечеловечиским голосом арет " Хочу
психеатора!!!". Через несколько секунд они вышли из ступора, и втроем
налетев на Кабана, попытались оттащить его от двери. Но Кабан решил
биться до конца. Глаза его налились кровью, пена пошла со рта, от натуги
ебальник стал багровово цвета, и нечеловеческим усилием он расскидал
ментов в стороны. Затем, выставил вперед лоб, принял горизотнальное
положение и с криком на русском "Мать вашу!!!" пошел на таран двери.
Сила действия равна силе противодействия. Звук был, словно кувалдой дали
по наковальне. Стальнай дверь дрогнула, и с потолка посыполась
штукатурка. Кабана сразу оглушило, и отдачей откинуло на пару метров на
пол. Менты воспользовались тем, чо Кабана кунтузило, навалились на него
кучей, и умудрились таки зацепить ему наручники за спиной. Затем они
принесли каску, и напялели ему на голову. Посреди камеры расстелили
одеяло, посадили его на него, и сказали мне что если он попытается
встать, я имею право применить умеренную физическую силу. С этими
словами нас оставили вдвоем.
Соблазн был велик, применить эту самую силу, но так как я человек по
природе добрый, Кабана я не трогал. В этот момент мой пост подошел к
концу, и уходя из камеры, я в последний раз посмотрел на Кабана, и эту
картину я запомнил на всегда: потный, богровый, со сковванными за спиной
руками, в армейской каске, и текущей слюной со рта, лишь тогда он начал
понимать, что его наебали. Его безумный взгляд был устемлен только в
одну точку - на крохотное окошко у потолка, в которое видно было голубое
небо, означавшее для него столь недосигаемую свободу...