Анекдот №408365

Почти по Хармсу!

Лев Толстой любил гулять по своим полям и разговаривать с крестьянами.
Он их учил предметно, что такое несопротивление злу насилием. "Ударьте",
говорил, "меня по одной щеке, и я подставлю другую". Крестьяне охотно
соглашались, барин приказывает-надо исполнять. И барин всегда
возвращался домой с румяными щеками, а его жена, Софья Андреевна тихо
радовалась: нагулял, милый, румянец, поправил здоровье!

Пушкин был очень суеверен: едет заграницу, и вдруг заяц дорогу
перебегает. Он тут же няню спрашивает-что дальше делать. Няна, простая
женщина, конечно говорит: езжай сокол, обратно. А Александр Сергеич и не
знает, что это всё происки проклятого Николашки: егерей в кустах
посадил, и они зайца пустили, чтоб Пушкина нашего значит заграницу не
пущать!

Гоголь был очень мнительный: бывало напишет страшный рассказ типа
"Страшная месть" и потом всю ночь трясётся, боится что всё что он
написал, щас с ним непременно случится. А его верный старый слуга всегда
отпаивал его горячим молоком с мёдом, приговаривая: "Опять сокол
простудился. Слабенький"!

А сам Хармс однажды вышел из дома с верёвкой и мешком и никогда больше
не вернулся, потому что одному Создателю нашему Благовонному известно
зачем он это с собой взял, то ли, чтобы верёвкой мешок завязывать,
предварительно его сеном набив, чтобы подушку сделать, то ли для того,
чтобы писать стихи как Хлебников, набивать ими подушку и опять-таки
верёвкой обвязывать, чтоб рифмы не растерять...

Вот такая жизнь!