История №405091

Несмотря на то, что в обсуждении некоторые обхулили мою нарезку от В.
Санина (и мне досталось), мне по-прежнему (как выяснилось по оценкам и
другим тоже) нравятся истории про людей героических профессий.
1.
- Самый оригинальный подарок на день рождения, -- включился другой
рассказчик, -- получил на Новолазаревской Павел Андреевич Цветков.
Отобедав, пришел к себе отдохнуть. Что за чертовщина? На его постели
лежала наковальня весом более ста килограммов. Несколько человек вынесли
ее из дизельной, когда Семочкин отлучился. И тут же донесли Семочкину,
что Павел Андреевич наковальню стащил для гимнастики вместо штанги.
Семочкин бегом к Цветкову.
- Неси на место!
- Да на кой шут она мне нужна?
- А зачем брал? Неси на место!
Пришлось тащить. А другому приятелю механики на день рождения втащили в
комнату списанную лебедку. Месяц разбирал ее по частям и выкидывал.
2.
В радиорубку я зашел в тот момент, когда радист, он же по
совместительству почтмейстер Востока Гера Флоридов, вываливал из мешка
на стол груду писем.
- Родные? Поклонницы? Деловая почта? -- поинтересовался я.
- Филателисты... -- горестно вздохнул Гера. -- На неделю обеспечили
работой...
Сотни писем со всех континентов! Часа два я просидел над ними, умилялся,
возмущался, смеялся и плакал. Ну и корреспонденция! На что только не шли
филателисты, чтобы заполучить в свои коллекции штемпель станции Восток!
Как засвидетельствовал Гера, письма делятся на четыре группы.
Умоляющие: "Я очень надеюсь, очень, очень, что вы не откажете мне, при
всей вашей колоссальной занятости, поставить свою печать на мой конверт.
Я так буду вам благодарна! Дженни Харрйс, Бирмингем, Великобритания"
Удовлетворено.
Чрезмерно требовательные: "По получении сего прошу выслать два конверта
антарктической экспедиции со штемпелем станции Восток. Штемпели надлежит
ставить..." (дается указание, как и в каком углу конверта синьор А.
Родригес из Каракаса желает видеть печать). Отклонено -- фирменные
конверты весьма дефицитны.
Трогательно-наивные: "К Вам, продолжателям дела Беллинсгаузена и
Лазарева, выдающимся героям Антарктиды, обитателям полюса холода,
обращаются юные филателисты города Куйбышева! Просим не отказать в нашей
просьбе и поставить печати на прилагаемые марки. Миша, Таня, Капа,
Витя".
Удовлетворено.
Уважительные: "Милостивый государь, так как я коллекция Антарктида
почтовый штемпель я спрашивать Вы послать меня почтовый штемпель базис
Восток. Благодарить вы преданный Вам успех ваш экспедиция. Баккер,
Голландия". Удовлетворено.
3.
За пятнадцать тысяч километров от нас, на улице Разина в Москве в
полярном радиоцентре, нервничают наши родные. Пятнадцать тысяч
километров по окружности земного шара -- такое расстояние должны
преодолеть наши осипшие от волнения голоса.
Слышимость неважная.
Один за другим последовали два разговора, на несколько дней давшие пищу
острякам Мирного.
Сначала говорил со своей Ниночкой Беляев. Задыхаясь от волнения и
нежности, он ее ласкал, сто раз обнимал и тысячу раз целовал. Неожиданно
выяснилось, что он ласкает, обнимает и целует чужую жену. Она тоже
Ниночка, но Силаева. Услышав, что у телефона его жена, Силаев сорвал с
головы Беляева наушники и три минуты трогательно орал в трубку про свою
любовь. Закончив по традиции разговор пылкими объятиями и поцелуями,
Силаев обнаружил, что адресовал их Ниночке Беляевой, которая три минуты
назад выхватила трубку из рук Ниночки Силаевой, которую закончил
обнимать и целовать Беляев. К этому времени слышимость окончательно
исчезла и законные Ниночки остались нецелованными до следующего сеанса.
4.
Три дня назад, во время чаепития за круглым столом, заговорили о
предстоящем первенстве мира по футболу. Мы обменивались мнениями, гадали
о составе сборной -- словом, вели шумную, бесплодную и вечно любимую
болельщиками дискуссию. И вдруг Игорь Сирота спросил:
- А где будет проходить чемпионат?
Все на мгновение оцепенели -- настолько чудовищно безграмотным был
вопрос. Этот человек не знал, что центром мирового футбола на сей раз
становилась Мексика!
- Как где? В Ленинграде, конечно, -- с непостижимым хладнокровием
ответил Юра Зеленцов.
- Да ну? -- оживился Игорь. -- Вот здорово! А когда?
Не было бы нам прощения, если бы мы упустили такую возможность!
- Ты что, с Луны свалился? -- с удивлением спросил один из вас. --
Тридцать первого мая.
- Значит, успеем? -- обрадовался Игорь. -- Ребята, а как попасть на
стадион? Я еще ни разу не был.
- Действительно, с Луны, -- удрученно сказал другой из нас. -- Все уже
послали заявки, а он только спохватился! Для полярников Антарктиды
выделено сто абонементов, каждый имеет право на один. Радируй, пока не
поздно.
- Но мне одного мало, -- огорчился Игорь, -- я с женой хочу пойти.
Может, кто уступит, а, ребята?
Остальное было делом техники. За три бутылки коньяку (по возвращении в
Ленинград) Юра уступил свое право на абонемент, и по срочно составленной
в соседней комнате форме Игорь отправил радиограмму на имя директора
стадиона.
Посвященный в розыгрыш Гера Флоридов принял ее, оформил и "передал" в
эфир.
Три дня, стараясь не переборщить, мы подогревали в Игоре радость по
поводу его неслыханной удачи, посмеивались над Юрой, который "продал
первородство за чечевичную похлебку", и ждали своего часа.
Итак, Игорь взял радиограмму, уютно уселся в кресло и углубился в
чтение. Двадцать пар глаз с огромным вниманием следили за каждым его
движением. Прочитав, Игорь повертел радиограмму в руках, потряс головой
и снова уставился в листок. Потом, усвоив суровую истину, взглянул на
наши напряженные лица, вздрогнул от сдавленного рыдания за своей спиной,
ухмыльнулся и пробормотал:
- Негодяи же вы, братцы...
И -- грянул гром!
Знаменитую радиограмму я выпросил у Игоря на память. Вот она: АНТАРКТИДА
ВОСТОК СИРОТЕ ИГОРЮ СВЯЗИ ПЕРЕНОСОМ ПЕРВЕНСТВА МИРА ФУТБОЛУ
МЕКСИКУ ВАМ ПОРЯДКЕ ЗАМЕНЫ ВЫДЕЛЕНО ДВА АБОНЕМЕНТА СТОИМОСТЬЮ 116 РУБЛЕЙ
КАЖДЫЙ ЧЕМПИОНАТ СТРАНЫ СТОКЛЕТОЧНЫМ ШАШКАМ тчк СОГЛАСНО ВАШЕМУ
ЗАЯВЛЕНИЮ
ДЕНЬГМ ИЗЪЯТЫ РАСЧЕТНОГО СЧЕТА СБЕРКАССЕ тчк ФИЗКУЛЬТ тире УРА
ГЕРОИЧЕСКИМ
ПОЛЯРНИКАМ ВОСТОКА воскл ГЛАВБУХ СТАДИОНА КЛпЦКИН