История №224653

История исключительно грустная
(хотя для кого-то может стать и поучительной).

Преамбула.

Неделю через неделю у меня "дежурство": моя дорогая приезжает с работы
на машине в полпервого ночи (работает она в новостях на телевидении
редактором), и мне, чтобы она не шла в кромешной тьме по колено в грязи
через наш "Бермудский треугольник" (это в Питере есть такое место в
районе именуемом Гражданка), приходится брать на себя дополнительную
супружескую обязанность – отогнать ее машину на ближайшую и давно и
почти что пожизненно арендованную автостоянку.
Так что через "Бермудский треугольник" приходится шагать мне. Но
поскольку не впервой – я ведь тоже держу свою машину на той же стоянке,
а, бывает, возвращаюсь и попозже, - то выработана определенная
технология. Простая – проще не бывает: очень эффективный (проверено)
газовик плюс с травматическими возможностями подмышкой.
В тот вечер (ночь? – и это все еще преамбула) дорогая подзадержалась
минут на пятнадцать, моросил мерзкий дождь, я, почти полусонный
(напахался за день по самые...) привычно пихнул ствол на надлежащее для
выхода на улицу место (разрешение + обязательно паспорт, чтобы не
дремлющие менты обломались), встречаю во дворе, чмокаю в щечку,
контролирую проход до лифта, прыгаю а руль, отгоняю "аудяху" на стоянку,
и довольно бодрым шагом (час ночи, а подъем у меня теперь уже в тот же
день в шесть утра) топаю через дворы сквозь эти самые "Бермуды".
На полпути там есть школа. Такая себе обычная беспонтовая бетонная
"давностройка", которых полным-полно в обеих столицах и в любом,
пожалуй, мало-мальски среднем российском городе. Высокое крыльцо. На
крыльце стоят два молодых, лет по двадцать-двадцать с хвостом, судя по
разговору (малолетки так не разбазариваются) понтярщика. Что пьют -
курят – не видать, белые ночи еще не наступили. Зато отчетливо видать,
как из-под ног одного срывается здоровенная черная собака (мне
показалось, что догиня), и начинает метаться вокруг меня кругами с диким
лаем – причем не с таким приветливым видом, мол, здравствуй, человек, я
собака – друг человека, не бойся, я охранять буду тебя в твоем пути до
дому, - а надрывно, злобно, с пеной у рта и угрозой кинуться.
Реакция, наработанная еще двадцать пять лет назад, когда в одном из
специальных учебных заведений учили поступать в таких ситуациях:
Куртка скидывается с плеч и двумя движениями плотно наматывается на
левую руку (я – переученный левша, и активно действую правой рукой,
используя левую как вспомогательную). Правая рука выдергивает убойный
газовик из кобуры, он верхней частью ствола проскальзывает между
свободными пальцами левой руки – затвор передернут, и большой палец
правой привычно скидывает предохранитель (это еще преамбула!).
Я лицо того, одного из двух, стоящих на крыльце школы парней, точно не
видел, но рванул он за своей любимой быстрее Шумахера на старте
гран-при. Как он ее подзывал к себе, пытаясь догнать, поймать,
загладить, искупить, исправить.
Впрочем, собака тоже была явно не дурой, услышав непонятный звук и мой
окрик: "Стоять! Домой! Место! Придурок, прибери собаку, иначе потеряешь!".
Она быстренько ломанула просто как бы побегать по двору – а он за ней.
Собака не знала, вероятно, о том случае, а он, скорее всего был
наслышан.

АМБУЛА.
1997-й год. Семья только-только поменяла квартиру и переехала в этот
самый "бермудский треугольник". Апрель, ночь, дождь, возвращение со
стоянки. Он, она, сыну семь лет. Из глубины дворов вылетает черная
машина, помесь волкодава с кем-то, Явно возбужденная и агрессивная.
Гуляющая компания – явно выпившая, или обколотая, или обкуренная, -
подзуживает: "Ай, молодец! Ату!" - и дико ржет, даже не видя, на кого
натравлена собака.
Куртка – на уку, пистолет (был старенький, всего-то лишь газовый, безо
всяких там травматических, не было еще этого тогда) – из кобуры, затвор,
предохранитель, выпад в сторону собаки, так, чтобы она бросилась.
Собака – бросилась.
Дальше – как учили: левый, обмотанный курткой локоть выставляется
навстречу прыгающей разинутой пасти. Клыки смыкаются на локте, но куртку
прокусить зубы не в состоянии хорошая кожа и слой с подкладкой очень
плотной.
Локоть дергается в стороны – специально, чтобы раздразнить собаку, и
заставить ее покрепче сжать челюсти. Удается. Теперь челюсти сомкнуты
так, что собака ни за что не оставит свою добычу, пока хозяин не отзовет
(те, кто натаскивает собак на задержание нарушителя госграницы, знают, о
чем речь).
Но хозяева (хозяин) не торопится: компания ржет и получает удовольствие.
Звук передернутого затвора они явно не слышали.
Собака висит на локте, сжав зубы.
Ей в ухо вкладывается ствол газовика.
Палец на спусковом крючке. Выстрел, сразу второй.
Из правого уха собаки вылетает фонтанчик крови. Левый глаз выскакивает
из орбиты и повисает на ниточке нерва. Впрочем, собака этого уже не
чувствует: она погибла моментально, от кровоизлияния в мозг.
Из секунду назад ржущей компании доносится женский вопль...

А мне ничего не остается, как скинуть с локтя собаку вместе с курткой с
руки, направить ствол на людей и спросить:
" Ну что, ребята, здорово повеселились? Есть желание продолжить? У меня
в обойме еще шесть патронов. Кто следующий? "..
Ну да, вот так охотник со стажем, я впервые убил собаку. Было очень
жалко, серьезно. Ведь первая заповедь охотника гласит: не убивай просто
так. А вот про случаи необходимой обороны гласят уже совсем другие
заповели...

Эпилог. Наверное, тот парень, чья догиня так резво пыталась меня
атаковать минувшей ночью, тоже живет в нашем "бермудском треугольнике",
и про эту историю знал и, услышав звук передернутого затвора, живо ее
вспомнил.
Стрелять бы два раза мне на этот раз не пришлось – в случае атаки догиня
отправилась бы на тот свет еще до броска – травматическое оружие может
быть смертельным и на расстоянии.
Но на этот раз, к счастью, мне не пришлось вновь брать на себя грех
бессмысленного убийства живого существа только лишь из необходимости
самообороны. Убийства, бессмысленного, но все же необходимого только
потому, что у иных домашних любимцев случаются не в меру тупые хозяева.

Совсем невеселая история, правда?

Игорь, Санкт-Петербург