История №1292386

ПОСЛАНИЕ ПОСТПОЗИТИВИСТА К ХРИСТИАНАМ-КРЕАЦИОНИСТАМ
(Отрывок из источника)

Здравствуйте, дорогие братья и сестры!

Мы с вами уже немного знакомы благодаря образу «неверующего» апостола Фомы, но не в смысле недоверия соратникам (из-за которого его имя используют как негативно-нарицательное), а в смысле стремления убедиться в чём-то... Первыми, однако, основы научного мышления заложили философы из школы стоицизма. Во-первых, стоики (наряду с некоторыми другими древнегреческими школами) отвергли «очевидное» как источник познания. Во-вторых, именно они определили внутренний мир человека как утешительный мир теории и интерсубъективной «истины». Наконец, они перевели главный вопрос познания с самой истины на процесс связывания наблюдений и теории. В древнем Риме стоицизм продолжил развитие, но в средние века наступило затишье, т.к. высказываться критически стало чревато, вплоть до казни через сожжение. Философия науки как отдельный раздел философии зародилась в XIX веке, и в начале XX объединила логику и эмпиризм в единый научный метод (общая польза которого, полагаю, вполне очевидна, чего нельзя сказать про этичное и обдуманное применение технологий).
Также, ни для кого не секрет, что интеллектуальные последователи древних стоиков и апостола Фомы, подобно дотошным муравьям, за последние несколько сотен лет кое-что интересное «накопали», в том числе и в прямом смысле этого слова. Это совершенно естественным образом (а не по чьему-то умыслу) привело к несоответствию большого количества приобретённых знаний и многих традиционных идеалистических учений, если последние воспринимать буквально... Итак, позвольте обратить ваше внимание на несколько вопросов, возникающих в наши дни при дословном толковании священных писаний в области естествознания.

Во-первых, встаёт вопрос этики... На каких основаниях мы можем считать подавляющее большинство учёных некомпетентными, прямо или косвенно отрицая их профессиональные знания и результаты труда? Например, 97 % всего научного сообщества признаёт эволюцию, а среди биологов эта доля наверняка ещё больше. Может быть, дело не в общей компетенции учёных, а в их массовой необъективности (хотя в своей работе любой учёный обязан быть агностиком)? В любом случае, если нет объёмных и твёрдых данных, которые могут поддержать обвинение стольких людей в непрофессионализме, то является ли это обвинение этичным? Хотели ли бы мы, чтобы к нам так относились из-за несогласия, причём с нашей профессиональной точкой зрения? Одна фраза на ум приходит: «Итак, во всем как хотите, чтобы с вами поступали люди, так поступайте и вы с ними...».

Во-вторых, возникает вопрос двойных стандартов в отношении меры дословности при интерпретации самих идеалистических повествований... Например, в Евангелие от Матфея (24:29) сказано: «... луна светить перестанет, звёзды падут с небес...». Уж не означает ли это, что Земля плоская, а звёзды – это находящиеся близко к Земле объекты, гораздо меньше её размером и способные к ней притянуться гравитацией? Или что луна излучает собственный свет? А если этот текст всё-таки нужно воспринимать в переносном значении, то (а) где единый стандарт меры дословности толкования и (б) должно ли научное сообщество следовать ему вообще? Может быть, большинству учёных надо извиниться за дилетантство и временно сменить профессию, до тех пор пока мудрые священнослужители не соизволят открыть ещё что-нибудь для свободного толкования? А как насчёт множества предписаний смертной казни в Ветхом Завете? Их уже не надо понимать буквально, а Книгу Бытия – ещё надо?

В-третьих, как выглядит использование продуктов научно-технического прогресса на фоне приверженности идеям креационизма? Что если продукт, употоребляемый ничтоже сумняшеся, произведён «неправильным» учёным, или с опорой на уже готовые «неправильные» знания, или хотя бы с помощью тех же методов, что и «неправильные» учёные используют? Не выглядит ли это как применение совершенно другого стандарта в отношении науки и прикладных областей на практике? Ведь конфликт идеологических и материальных интересов тут налицо... Может, будет логичным и нравственно правильным забраться в какую-нибудь глушь, где нет энергоснабжения, коммуникаций, медицины и общественных школ, питаться огородом, охотой и собирательством, носить домотканую одежду и шкуры, и только тогда и оттуда рассуждать о тотальной неправоте учёных? И будет ли даже первое поколение, родившееся и выросшее там полностью, вообще в состоянии о чём-нибудь рассуждать?

В-четвёртых, учитываем ли мы огромную разницу между новыми исследованиями «на переднем рубеже» науки и фундаментальными знаниями «глубоко в тылу»? Эту разницу очень удачно резюмирует известный астрофизик Нил Деграсс Тайсон, директор планетария, автор многих книг и радиоведущий (причём он обсуждает это в контексте новостных искажений, создаваемых журналистами)... Да, абсолютно верно, что любое открытие можно и нужно ставить под сомнение. В науке главная ценность – это процесс, повышающий объективность полученных знаний, в том числе и с помощью постоянного опровержения гипотез. Также верно, что несколько низкокачественных исследований в какой-то относительно новой области вполне можно опубликовать и получить несколько нечестных или поверхностных рецензий. Но та же самая аргументация в отношении результатов исследований не работает «в тылу» науки чисто математически. Когда речь идёт о широком консенсусе по фундаментальным научным и историческим вопросам, необходимо рассматривать соединённую вероятность независимых событий, поскольку знания «вероятностны» по своей сути.
Давайте рассмотрим это на примере появления человеческого вида... Сколько за последние 150 с лишним лет (с момента выхода книги «Свидетельства о месте человека в природе» Томаса Гексли) во всём мире было проведено независимых исследований в этой области, которые подтверждают, напрямую или косвенно, одно и то же базовое утверждение, что человеческий вид появился путём эволюции? Ради объективности, скажем, что всего две тысячи, хотя счёта им уже давно нет.
А какова средняя вероятность фальсификации или пропущенной фатальной ошибки на один самостоятельный научный труд в этой области? Давайте очень щедро допустим, что этот показатель составляет целых 90 %.
Следовательно, какова приблизительная вероятность, что абсолютно все логически связанные труды в корне не верны (что именно и требуется, для того, чтобы полностью отвергнуть их общую базу)?
0,9^2000 = 3,055 × 10^-92 (3,055 умножить на 10 в минус 92-й степени)... И это при ещё одном чрезвычайно щедром допущении, что потребители научных трудов вообще не участвуют в процессе пересмотра (ну да, давайте допустим, что все дотошные «ботаники» вдруг решили расслабиться и взяли выходной на 150 лет)… Ноль без палочки получается.
Кстати, для справки – только в одном Национальном Музее Естественной Истории в Нью-Йорке содержатся останки более 6000 индивидов, которые принадлежали к промежуточным видам в эволюции человека. Так что недостатка в образцах и данных для сверки точно нет... Нужно крайне осторожно относиться к антинаучным аргументам про ненадёжность обнаружения какого-нибудь промежуточного вида, которые опираются на самые ранние находки и замалчивают остальные. Мы можем найти подобные аргументы, например, в книге Даниила Сысоева «Летопись начала».
А старина Дарвин даже в горячем бреду не мог мечтать о современной синтетической теории эволюции, поскольку умер до развития генетики. Иными словами, «дарвинизм» (т. е. естественный отбор как единственно известная ключевая причина эволюции) уже давно «на пенсии». К числу ныне известных основных причин также относятся генетический дрейф, поток генов, и мутации… UC Berkeley составил довольно расширенный список типичных заблуждений об эволюции, при этом крайне деликатно упоминая во введении, что эти заблуждения «могут частично являться» результатом целенаправленного искажения темы.

И в заключение, судя по голословной оскорбительной риторике, исходящей от многих священнослужителей (например от протоиерея Андрея Ткачёва, назвавшего научные открытия «бредом, с которым стыдно спорить»), полагаю, что академическая интеллигенция из UC Berkeley специально сдержалась в своих выражениях. Я же позволю себе обобщить, что антинаучные выступления часто подпитывают естественные страхи с помощью надуманных или ложных аргументов, как и вышеупомянутая проповедь уважаемого протоиерея. Например:
1. Наука каким-то образом продвигает концепцию вечного небытия, которого мы, естественно, боимся.
2. Признание родства с животным миром каким-то образом вызовет аморальность, которую мы боимся.

Да, знания несовместимы с утешительно-идеалистическими представлениями о природе эпохи средневековья (когда Земля считалась плоской)... Но позвольте отметить, что этот невообразимо огромный и древний мир однозначно не нуждается в нашем понимании, одобрении и принятии… В этом нуждаемся только мы сами.

Спасибо за внимание. Всем добра, здоровья и стремления услышать ближнего!