История №1268271

Исключительно для размеренного чтения.

ПИКНИК

Мой племянник, Валера, парень веселый и компанейский, хотя и не пьет почти - не в укор даже очень грустным трезвенникам. Иначе, бухнул бы с утра в субботу, или бы даже похмелился, едва продрав глаза с вечера пятницы, и валялся бы потом, не напрягаясь до понедельника. Так нет же, энергия она активного отдыха требует.

Решил он в субботу отдохнуть с другом на даче. Ну как решил, скорее решил отдохнуть его друг Серега, купивший по дешевке дачный участок близ Владивостока, под Кипарисово.
А че не купить то, насиловал Серега скромный, семейный бюджет, за двадцать то тысяч всего, да с учетом перспектив?! Семьями на загородную дачку по выходным, на клубничку под шашлычки со своей картошечкой, в июне, в июле - самое оно, особенно после закоптелого Владика.
А в августе, конечно… ну ее нахуй эту дачку в августе, конечно! А какая жара в этом году – ну ее нахуй и в июле.
В августе, в Приморье – море! Можно еще в сентябре пару разков съездить, если удастся, может даже без семей, чтобы огородик прибрать, чисто… да картошку выкопать, если уродит.

Ну он Валеру и пригласил расслабиться от трудовых будней, и заодно привести в порядок участок. Для пущего веселья друзья не забыли с собой топор, лопату с граблями и ведром , да еще одного друга, Саньку, отдыхать - так отдыхать! Вдогонку, Серега прихватил отцовскую бензопилу, которую сам тому давеча и подарил на день рождения. Так сказать, проверить ее на пленэре, и отчитаться тому об успехах китайского моторостроения.

Дачу Серега покупал втемную, не глядя, то есть. А чего там смотреть за двадцать то тысяч, резонно полагал он - только зря расстраиваться, лишь бы земля была, так Серега и сказал.
Со слов продавца, земля в России - это то самое главное, чего всем нам так не хватало испокон. Поэтому, примерно выяснив у бывшего хозяина, как обетованный участок потом отыскать, друг решился, и искренне рассчитывал на заросший репейниками, хоть и заброшенный, но уютный и веселый огородик.

По дороге начинающие дачники озаботились допингом из «Доширака» с палкой «Чайной» колбасы для себя и бензином для китайской Хускварны.
Валера, будучи внуком своего деда, лет шестьдесят ремонтировавшего все что заводится, скорее случайно, но очень кстати, вспомнил про масло в топливо для двухтактных двигателей с воздушным охлаждением, и внезапно прослыл дачным лидером. На выезде из Владивостока было туманно и прохладно, и так как пить совсем не хотелось, пары «полторашек» воды на троих им показалось даже с избытком.

Почти сразу за Владиком, туман рассеялся и друзьям в глаза ударило утреннее, субтропическое и материковое солнце середины июля, одновременно. Отыскав, среди множеств, неочевидный поворот, они свернули с трассы на шоссейку, и уже скоро ехали меж сонных, приморских дач.
Согласно преданиям от продавца, гладкое шоссе закончилось, приказав двигаться дальше, по расхлябанному проселку, тогда Серега с облегчением и объявил:
- Уже рядом.

Скоро домики подошли к концу, и по Серегиным приметам все сошлось. В ряду дачных строений слева и справа вдоль дороги, оказалась брешь - одного справа явно не доставало.
Он прижался к заросшему травой кювету:
-Прибыли!

Было, правда, одно несовпадение. Вместо неухоженного, но веселого огородика, прямо перед друзьями и высоко над их головами ласково шумела, переливаясь белесыми отливами крон под радостным приморским солнцем, осиновая роща.
Лесок был настолько густым, что деревьев, втиснувшимся в него, было едва ли не больше чем квадратных метров самого участка. Осинки-погодки, как на подбор, оказались ростом под десять метров, и почти все с комлями толщиной в бедра добрых и самых добрых баб.

На звуки хлопающих дверей, из домика напротив вышкреб сонный дедок, приоткрыл калитку, и неспешно прикуривая, исподлобья рассмотрел, прибывшую компанию.

Друзья-дачники, а это важно иметь ввиду в период дачной страды, хотя и были одного возраста, всем чуть до сорока, дожили до него совсем по разному. Я намекаю в этой связи, на необходимые в дачном отдыхе крестьянские навыки.
Серега, который хозяин участка, был до мозга костей городским и толще собственного егорки, до сей поры, ничего особенного к своим ручонкам крепко не приспосабливал.

Санька, тот хоть и оказался из почти деревенских, но воспитывался без крестьянина-отца, то бишь улицей, до тех пор, пока по пьяной лавочке не отмудохал один на один какого-то чувака под окнами местной прокуратуры, и сгоряча не отобрал у того телефон или бумажник. Санька и сам уже не помнит.
Помнит только, что отсидел за грабеж четверку вместо шести, а в перерывах между сном и исправительными работами прочел всю русскую литературу.
Время, затраченное Санькой на исправление собственной кармы, привило ему стойкое отвращение к физическому труду, а зековские психологические навыки в симбиозе с классическим русским, неожиданно проросли в Саньке изысканными манерами и талантом переговорщика.

Оценив рощу, с точки зрения бывшего заключенного, Санька повесил уши, и на всякий случай предложил: - Может пособираем грибков и по домам? Друзья его немного успокоили, и спасая от не веселых флешбэков, отправили на поиски лизинговой косы - садового триммера, и если уж совсем по-русски – взаймы, ну и чтобы развеялся.

Валера же, который мой племяш, тот прямо от сохи, хотя и не деревенский теперь - он айтишник.
Валера пришел в детстве на помощь своему деду, моему отцу, почти сразу после того, как только я вырвался из родительского гнезда. У нас в семье с этим строго, и тяпку вкупе с лопатой и колуном, тебе вручают задолго до пионерского галстука. Огороды, дрова, свиньи, пчелы.
Меня, лично, отвращение к крестьянскому труду, выработанное в юные годы, отпустило только к пятидесяти, кода я вдруг решил построить свой дом, и вновь коснуться руками землицы.

Валера к тому времени, хотя давно уже жил в большом городе, многое из деревенского уклада еще помнил. То, с каким азартом он схватился за бензопилу, и стал искать в ней дырку под бензин, его друзьям внушало осторожный оптимизм.
Пила, целиком отдаваясь Валере, скоро взвыла, и округу затянуло сизым дымом.
Едва поспевая за возбуждением, Валера, следуя правилам техники безопасности, отослал своих друзей, от греха подальше - нахуй, и углубился в чащу.

Серега, ранее не имевший «никаких иных угодий», рассматривал владения, а дедок, из калитки напротив, продолжал рассматривать Серегу.

-Поберегись! – В глубине чащи шумно ухнула первая осина. Дедок поморщился, осторожно прикрыл калитку, на всякий случай немного проклял нежданных дровосеков, и растворился в деревянном сортире.
Как и принято на Руси, работа медленно закипала. Серега кромсал топором густые кусты, а Санька оббежав множество соседских дач, на предмет поиска косы, уже приспосабливал собственные таланты к приятной пожилой женщине.

-Доброе утро! – Он одновременно заметил, вышедшую на крыльцо хозяйку, и валявшийся там же, изнасилованный триммер.
-Доброе.
-Ух жара сегодня будет!? – Как в воду глядел Санёк.
-Похоже на то, - согласилась хозяйка триммера.
-Александр, – Санек изобразил легкий поклон.
-Надежда… - начала тетенька, но на этом пока остановилась.
-А мы здесь, - Санька махнул рукой в сторону, и подтянул живот, - Участок осваиваем. Вы не одолжите нам косу? – ткнул он пальцем.
-Не заводится она, - махнула рукой женщина.
-Не таких заводили,- осклабившись обнадежил ее Саня, - ща отремонтируем.

Взамен косы, женщина, для начала рассказав гостю за свою жизнь, попросила подцепить к плите газовый баллон.
Санька долго оживлял ржавый разводной ключ, и еще дольше пытался наживить гайку редуктора со шлангом к баллону.
- Я сейчас, - наконец сдался он, и побежал за Валерой.
По дороге, и от нечего делать Санька даже успел подумать о том, дал бы он этой приятной женщине за щеку.

Там, куда он бежал, бурлило уже вовсю. Лесоповал торчал во все стороны, вершинами и комлями хаотично поваленных осин, Валера неутомимо жужжал пилой, усугубляя хаос, а Серега сооружал пирамиду из кустов, и отрубленных от стволов веток, неподалеку от дороги.

Перекричав пилу сквозь дым, залитого «на глаз» масла, Санек внушил Валере лизинговую логистику, и увлек его за собой к уже известной и интересной его эротической фантазии, женщине.
Жизнерадостно выдыхая бензиновый выхлоп на пути к триммеру, Валера громко о чем то рассказывал, а затем с ходу и с неподдельным восхищением обоих, навинтил гайку редуктора к газовому баллону, причем вращая её против часовой стрелки, чем вызвал у товарища скоротечный культурный шок.
На Санькин вопрос о самом существовании левой резьбы Валера махнул рукой, может сдуру получилось, а может заебался разговаривать по дороге, тем более, что Санька уже волок к нему садовый триммер.

Бак триммера был сух. У хозяйки оказались половина канистры бензина с прошлого сезона и потрепанный, резиновый шланг.
-Только сам соси, - вручила она его Саньке на пути к сараю. Кокетничая, дама сморщила кольцом дряблые губы, и приблизив ко рту кулак с воображаемым шлангом, проиллюстрировала процесс отсасывания, заодно невербально отвратив Саньку от дурных мыслей.
-Умеешь? – поинтересовался у Саньки Валера, кивнув на шланг.
-Ёбт! – Приспособил Санька канистру на крыльцо.
Он опустил шланг в ее горловину, не мешкая засунул второй конец в рот, и ловко набрав полные щеки бензина, побежал блевать за сарай.

Издерганный Валерой триммер, наконец затарахтел. Друзья прихватили добычу, и поспешили продолжить отдых, оставив хозяйке в залог Санькины часы.
-Вернем лучше, чем был! – Продолжал откашливаться Санька. – Если что, отремонтируем! - Дернул его черт.

Солнце еще немного помаячило из-за вершин оставшихся осин, и скакнуло в зенит. Еще через пару часов отдыха прочно вклинил триммер.
Вскоре Валера завалил последнюю тень, и наступило Лето.
Вернее, лето наступило даже раньше, когда закончилась вода, а к тому моменту когда друзья решили перекусить, громко взорвался, оставленный на солнце батон варенной колбасы.
Санька зашел на второй круг – по воду, а оставшиеся осмотрелись.

Что делать с отовсюду торчащими пнями, оставшимися после лесоповала, не знал даже Валера. Точнее, он помнил как однажды в юности они всей семьей целый день выкорчевывали березу, потому и не знал.
Друзья дождались Саньку с двумя полторашками мутноватой жижи, и поставив котелок на костер, поделились с ним своей растерянностью.

-Ебт, - Уже привычно отреагировал Санька, радушно вскинув руки, - Я ща! – Он сквозанул через соседскую смородину, и через несколько минут подвел к костру промасленного дяденьку.

-Вот! – Санька указал тому пальцем, на растерзанный участок.
-Двадцать пять, - не моргнув глазом, достал сигарету дяденька.
-Чего двадцать пять? – Поинтересовался Серега.
- За пеньки.- Напомнил Санька.
-Тысяч. – С удовольствием щурясь, добавил дяденька.
-У него бульдозер, - Пояснил Санька, задирая голову к воображаемой крыше бульдозера.
Серега повернулся к трактористу:
- А че так дорого?
-Ебли дохуя.- Сплюнул дяденька. - Если б не пилили, было бы двадцать. Я бы их за три захода туда сгреб. – Он махнул пальцем в сторону оврага.
-Ну нахуй! – Громко сообразил Серега. Платить два раза за один участок, совесть ему не позволяла. Так и до нищеты можно докатится, продолжал про себя додумывать Серега, даже если «двадцать» - нахуй, а уж двадцать пять… Да даже хоть десять…
-Дело ваше. - Скрылся мужик в кустах.
- Совсем охуели! – Недовольно пожурил трактористов Серега.
-Пеньки тоже заебись! – Подбодрил друга Санька: - Опят нарастёт - хоть жопой ешь!
-Хуят. – Грустно отозвался тот.

«Доширак», густо заваренный «Чайной» розой, и последующий отдых подействовали успокаивающе.
Серега блаженно растянулся на собственной траве, и чему-то улыбнулся:
- Продам нахуй, - прокряхтел он: - Ту картошку копать заебешься!
-Ага. – Мудро согласился Валера, - Еще пахать, садить, полоть и окучивать.
-За пятьдесят,- еще шире улыбнулся Серега. – Зимой. Только пни занесет. А тридцатку попилим!

Жизнь налаживалась. Остаток пикника друзья кромсали на бревна поваленные стволы осин, и таскали их, вместе с убитыми за день ногами, со всего участка к дороге.
Да, а какой пикник без костерка, спросите вы?! Был и костерок!
Правда, с ним чуть казус не случился, уголовно-правовой.
Хорошо, что лето оказалось не засушливым, и друзьям удалось отделаться, хоть и не легким, испугом.
Чуть всю деревню не спалили к хуям, вместе с картошкой.

Та огромная пирамида из веток, кустов и травы сооруженная у самой дороги, благодаря Санькиным опытам с бензином, таки разгорелась.
Она не надолго выпустила зловещий столб дыма до самого неба, постояла так - заснувшим вулканом, и вдруг вспыхнула, мгновенно превратившись из костра, в бушующий пожар.
Невесть откуда взявшийся ветер, подхватил длинные языки пламени и бросил их на крышу соседской дачи.
Громкий треск костра и крики начинающих пожарников, согнали с толчка, прикорнувшего в сортире соседа:
-Долбоебы! – Еще сильнее проснулся дед, оценив ситуацию. Он устремился к калитке, подтягивая на ходу портки:
– Сюда! – Схватил дед ведро, и зачерпнул воду из дождевой бочки:
-Шевелитесь, раздолбаи! – подгонял он друзей, до тех пор, пока бочка не опустела.

Костер легко всосал двести литров воды, лишь слега ослабив горение. Однако это позволило к нему приблизится ближе чем на пять метров, и кое-как растащить по сторонам, схваченные огнем ветви.
Когда наконец разобрались с пожаром, Валера обнаружил на себе еще одну неприятность, в виде присосавшегося клеща.
Вытащил он его достаточно легко, даже следа почти не осталось.
Только вот сохранить клеща для анализа, не удалось.
Валера потерял его в горелой траве вместе со своим настроением и пятью тысячами рублей, потраченными на прививку противоклещевого иммуноглобулина, на следующий день.

Еще почти пятерку, и тоже без особо восторга, чуть позже пожертвовал на ремонт бабкиного триммера Серега.
Но это позже, а сегодня им еще предстояло до верху загрузить осиновыми бревнами грузовик Сергеева тестя, что они благополучно и осуществили уже ближе к полуночи.

-Заебись! – Сказал тесть,- На три зимы хватит! - И уехал.
-А на хуя ему бревна? – Устало поинтересовался Санька.
-Гараж топить, он в нем по нескольку дней после зарплаты живет.
-Так он еще не на пенсии?
-В этом году собирался,заебался говорит, работать. Хуй угадал!

В ту зиму снега было мало. Серега даже приезжал однажды, на него посмотреть.
Посмотрел на пеньки. Точат суки отовсюду, как грибки с белыми шляпками из под снега. Охуеть – так красиво!
А вот следующей зимой его по самые окна навалило, тогда и продал. За сорок, пришлось двадцатку на троих пилить.
А что до прикладной математики, Валера даже за минусом клеща в накладе не остался, не считая того, что еще и отдохнул задаром!
Да и нам с вами целая история вышла. А кому и наука, какая - никакая!