История №-9981720

Навеяно историей от 20.03. про шахматы.
Нас было три брата (прям как в сказке, кстати, я - старший). Разница в
годах была - 7 лет со средним и 9 с младшим. В шахматы нас всех научил
играть отец, который играл, кстати, весьма прилично, но его мастерство
все мы переняли неодинаково. Я играл хуже всех, затем шел средний, а
затем наш младшенький. Драл он нас в шахматы как сидоровых коз, да и у
папика нашего в последнее время начинал все чаще выигрывать.
Итак, дело было в середине 80-х, младшему было тогда 10 лет, жили мы
тогда в славном граде Ялте, что в Крыму, который не-Украина. Отправили
нас родители втроем в Симферополь встречать в аэропорту каких-то
родственников. Сидим на скамейке, ждем рейса, трескаем мороженое, пьем
лимонад - вокруг бархатная осень, не жарко, красота.
Тут к нам на скамейку присаживается прилично одетый мужичок. Посидел,
покурил и, достав из кармана походные шахматы (слава Льюису Кэрроллу,
который помимо "Алисы" изобрел и такую полезную вещицу), обращается ко
мне (как к старшему), с предложением поиграть. Я лениво отказываюсь, и
предлагаю ему сыграть с нашим средним, мотивируя тем, что мне пока лень,
но вот если мужичок среднего одолеет, то и я с ним сражусь. Средний,
который меня во всем копировал (и в плохом и в хорошем), отказывается от
игры на тех же основаниях. Мужичку, естественно, зазорно играть с
10-летним пацаном, но, посидев без дела еще минут 20, решил быстренько
раскатать салагу и взяться за нас…
Он благородно предложил младшенькому фору в ферзя, на что наш
младшенький так же благородно отказался. Первую партию мужичок проиграл
на 18 ходу… Во второй, почуяв, видимо, какой-то подвох, держался аж до
25 хода. После третьего проигрыша он задумался, внимательно посмотрел на
нас и произнес: "Вообще-то у меня первый разряд…". Мы переглянулись и
снисходительно погладив младшенького по умненькой головушке, молвили:
"Да у него еще и разряда-то никакого нет, он и играть-то не умеет. Из 10
партий с нами только одну еле-еле вничью сводит".
Мне уже 35, но такого уважительного взгляда я больше на себе никогда не
ловил…
Finn