Чемпион 1998 года - Филипп (1 место)

В юности у меня была одна странная подруга. Правда, странность
ее проявлялось лишь в одном. Даже не знаю, как сказать... В общем,
она очень любила комментировать моменты нашей близости. Причем, прямо
в эти самые моменты. Все было бы ничего, но она употребляла интонации
спортивного комментатора. Что интересно, и себя и меня именовала
в третьем лице. Или литературными героями. Или вообще безлично.
Часто качество комментариев приносилось в жертву количеству.
Тогда вовсю в ход шли штампы. Например:
- Два молодых тела сплелись в страстных объятиях.
Или:
- И вот измученный жаждой путник готов захлебнуться влагой волшебного
колодца.
Надо сказать, что иногда путнику от делового тона таких комментариев
становилось не по себе, и только моя щенячья неизбалованная энергия
вкупе с редкой красотой подруги позволяла довести до конца историю
с волшебным колодцем.
И вот однажды в самый разгар страстей я был назначен Аладдином,
а сама она сказалась волшебной лампой, которую Аладдин должен был
тереть до появления джинна. Все шло неплохо, и, судя по комментариям,
джинн уже был совсем близко. Во всяком случае, шел такой текст:
- Нелегко пришлось Аладдину. Но он почти уже у цели. Еще несколько
взмахов, и магическая лампа взорвется и подарит Аладдину секрет
блаженства...
В этот момент хилое фанерное дно старого топчана выскочило из пазов,
и Аладдин вместе с лампой с треском провалились на пол. В полете
я врезался носом в раму топчана, от боли в голове у меня все помутилось.
В этот момент я услышал спокойный голос:
- Сезам открылся...
Я не верил своим ушам. Она продолжала:
- ...но ключ, ключ из двери надо вынуть, а то очень больно...
Я не мог понять, о чем она говорит. Мне казалось, что ключ уже вылетел
сам собой в процессе катастрофы. И только, когда я стал помогать
ей подняться, я оценил всю самоотверженную силу женской фантазии.
Оказывается, в момент обвала в изящный зад моей волшебной лампы
воткнулся неизвестно откуда взявшийся шуруп.
Интересно, найдется ли хоть один мужчина в мире, который скажет
что-нибудь подобно-романтичное, если ему в минуту любовной страсти
всадить в задницу ржавый гвоздь?

Осенью 1980 года в Москве в известной, построенной к Олимпиаде,
гостинице проходил один международный научный конгресс. Контора,
в которой я тогда работал, была ответственна за его проведение,
и каждую ночь во все залы заседаний посылались сотрудники дежурить,
чтобы никто не спер установленное там оборудование.
В последний вечер крупная западная фирма устроила в гостинице
обильнейший прием-фуршет для участников. Пришел туда и один профессор,
который должен был этой ночью уезжать в свой родной город, ну скажем,
Горький. Поскольку в магазинах этого Горького тогда из мяса продавались
только кости по 28 коп. кг и спинка минтая, профессор перед банкетом
успел забежать в соседний гастроном и купить для дома шикарную
замороженную курицу. Времени, чтобы ее отнести в свою задрипанную
гостиницу, не было, и профессор пришел на прием, засунув курицу
в сумку-портфель, который выдавали всем участникам. Там он кинул
портфель в угол и очень быстро нажрался водочки.
В это же время сотрудники, которые стерегли залы заседаний, изнывали,
что вот рядом водка течет рекой, а у них полная засуха. Короче, они
послали гонца, чтобы он постарался пролезть на прием и принес выпить
и закусить, для чего выдали ему портфель участника. Тот пришел уже
к раздаче горячего (кусков жареной индейки), сходу маханул стопок
пять водки, осторожно набросал в портфель индейки, поставил портфель
в угол и пошел в дальний конец зала, где еще стояла непочатая водка.
Там он тихонько засунул две бутылки внутрь пиджака, быстро вернулся,
сфокусировал глаза, подхватил портфель, прошел мимо дежурного
милиционера при входе и побежал к друзьям.
Вскоре от столов вернулся косой профессор, тоже взял портфель
и отправился к себе в гостиницу. Но уже через минуту ему показалось,
что портфель раздут не так, как прежде. Он его открывает и видит,
что вместо замороженой курицы там лежат куски жареной птицы. Поскольку
профессор - врач, он вспоминает признаки белой горячки и начинает грустить.
В этот момент пьяненький гонец приносит друзьям водку. Под крики восторга
водку разливают, открывают портфель с закуской и охреневают. Вместо
обещаных кусков жареной птицы лежит абсолютно целая мерзлая курица.
Тяжелая немая сцена, прерываемая нервным смехом гонца. Стали обсуждать
вопрос, можно ли всем сразу сойти с ума. Драма усугубляется тем, что
к водке нет ни крошки закуски.
Короче, гонец с куриным портфелем и еще один парень с новым портфелем
отправляются вновь на прием, чтобы закусь все-таки принести. Там они
опять ссыпают индейку в новый портфель, и трезвый парень с этим
портфелем, оставив пьяного гонца (который никак не может сообразить,
кому отдать курицу), отправляется на поиски столов с водкой, чтобы выпить.
Но, оказывается, один из официантов видел, как гонец сыпал индейку
в портфель и в первый раз, и во второй. После второго раза, обалдев
от такой наглости, он пошел к милиционеру и сказал ему, что парень
с нагрудной карточкой "Техническая служба" на глазах у иностранцев
ворует в своем портфеле горячие закуски. Милиционер быстро нашел гонца
с этой карточкой и без слов, чтобы не поднимать международного скандала,
поволок того в дежурную часть при гостинице. По дороге спрашивает гонца,
что у него в портфеле. Тот отвечает - курица. Отлично. Дальше сцена
такая. Менты с удовольствием рассказывают гонцу, как его будут штрафовать
и писать ему на работу. Общее радостное возбуждение. Приглашают
швейцара-понятого. Торжественно открывают портфель. Вместо краденых
горячих закусок появляется все та же мороженая курица. Эффект ошеломляющий.
Пять минут молчания. Наконец их главный отрывает чугунный взгляд от курицы
и мрачно говорит:
- Ну хрен с тобой, иди.
Гонец выходит и слышит за собой фразу:
- А нельзя было оформить, как кражу ХОЛОДНЫХ закусок?
P.S. А профессор после такой трансформации своей курицы напился так,
что уснул прямо в холле и на свой поезд опоздал.

Один парень, Алик, который учился со мной в группе, обладал довольно
редким качеством - ему было абсолютно до фени, что о нем думают
окружающие. Это свое качество он эксплуатировал в хвост и гриву.
Спорил со всеми подряд, что отмочит какой-нибудь номер (например, что
спустится в общаге до первого этажа абсолютно голый). Но, поскольку
ему уже многие проиграли немало денег на таких пари, найти клиентов
ему становилось все труднее. Наконец, как-то он отыскал какого-то
лопуха-младшекурсника, с которым он поспорил на огромную, по тем
временам, сумму (25 рублей, тогда почти стипендия), что доедет от
факультета до общаги (остановок 7-8 на метро) в ластах вместо ботинок.
Непременным условием было оговорено, что вся эта экспедиция должна
проходить обязательно в присутствии лопуха. Накануне испытания лопух
был полон оптимизма и говорил, что козел Алик не понимает одной
элементарной вещи, почему у того ничего не выйдет.
Короче, на следующий день при выходе Алик снимает свои югославские
коричневые ботинки, связывает шнурками, отдает лопуху, а сам залезает
в ласты с большим трудом, потому что лапти у него гигантски
непропорциональные, как у утки. Потом, задирая ноги и поднимая фонтаны
брызг (лужи, поздняя осень), довольно ловко скачет проходными дворами
к метро "Парк Культуры". У метро публика охреневает, Алик, как обычно,
на это дело спокойно кладет и заскакивает в метро. А там контролерша
и милиционер его внутрь не пускают. Тот, несколько обескураженный,
вышлепывает наружу, к нему подходит сияющий лопух, говорит, типа, ну
ты теперь понял свои ошибки, и предлагает рассчитаться. Но упорный
Алик говорит, хрена, еще не вечер, про вид транспорта уговора не было,
я поеду на автобусах.
На автобусной остановке час пик, каждый автобус берут штурмом, и,
когда все проталкиваются, чтобы влезть, всегда Алику кто-то на ласты
наступает так, что он с места сдвинуться не может, сколько ни матерится.
Наконец, очередной автобус открывает заднюю дверь прямо рядом с Аликом,
тот прыгает на ступеньки, и тут выясняется, что ласты на ступеньки
поставить можно, а ноги - нет, он, скользя, как Дональд Дак
в диснеевском мультфильме, несколько раз молотит по ступенькам
и с грохотом плюхается прямо под ноги набегающей толпе. Безжалостные
пассажиры, отталкивая Алика ногами, производят посадку, но тот, собрав
последние силы, поднимается с асфальта и ухитряется запрыгнуть задом
на нижнюю ступеньку. Лопух втискивается с передней площадки.
Теперь ласты торчат наружу, и дверь не закрывается. Водитель
в зеркало видит какие-то торчащие хвосты и объявляет, что пока пассажиры
не втянут свою рыбу в салон, автобус никуда не пойдет. Тем временем,
народ, пришедший в себя после абордажа, замечает, что это какой-то идиот
в ластах, из-за которого все неприятности, поднимается гвалт. Наконец,
какая-то тетка берет на себя инициативу и кричит водителю, мол, проедь
немного до поста ГАИ, этого гада и хулигана там сдадим милиции. Алик
видит, что получается как-то совсем хреново, тут ему в голову приходит
гениальная идея, и он орет на весь автобус:
- Ну что вы за люди! Зверье!! Я - спортсмен, подводным плаванием
занимаюсь тут вот рядом, в бассейне "Чайка", и у меня только что
в раздевалке сперли ботинки. Что же мне теперь, по-вашему, босиком
по городу ехать?
Тут сразу все меняется, все начинают его жалеть, помогают
взобраться. Кипит общая ярость благородная против ворюг, которых
развелось несметно. Та же тетка теперь кричит водителю, не надо, мол,
в милицию, поехали нормально. Все начинают Алика расспрашивать
о деталях, хорошие ли были ботинки, и тот, полностью войдя в роль,
с надрывом рассказывает, как у него увели единственные коричневые
югославские ботинки, к тому же редкого, большого размера. И в этот
момент народного гнева поддатый мужик, стоящий рядом с Аликом, вдруг
видит, что на передней площадке стоит парень, держится за стойку,
а не руке у него висит пара коричневых здоровенных ботинок. Он кричит,
мол, впереди там, гляньте быстро, ботинки югославские?... ему отвечают,
что да, и он с криками "вон они, твои шкары" и "я, на хрен, счас
задавлю это ворье" начинает ломиться вперед, у него не получается,
тогда он орет "держите эту суку с ботинками, там, впереди". Опять
поднимается гвалт, и снова водителю кричат, чтобы он ехал прямо
в милицию. Озверевший водитель объявляет в микрофон, что я поеду,
но не в милицию, а в психушку, всех вас сдавать. В этот момент
подъезжают к остановке, двери открываются, лопух с ботинками пулей
выскакивает из автобуса, за ним гонятся несколько правдолюбцев,
а сзади, в полном отчаяни, выпрыгивает Алик. Вот в этот момент
у стоявших на остановке чуть не произошло массового помешательства,
когда они увидели, как из автобуса в огромном прыжке вылетает мужик
в ластах, по уши обдает всех грязью из лужи и с воплями "стойте, все!
я сам его догоню! ну все, бля, готовь четвертной!" гигантскими
скачками несется по улице.
Месяц потом длилось разбирательство, кто кому должен платить.