Поиск по автору:

В 89-91 годах прошлого века, отдавая свои священные долги нашей, тогда
еще Советской, Родине, довелось мне познакомиться с одним замечательным
человеком. Назовем его Михаил. Спокойный такой юноша, с хорошим чувством
юмора, и люто ненавидящий всякую рутинную работу, по части которой, как
известно, ВС дадут сто очков форы любому конвееру на ЗиЛе во времена его
расцвета.
Обладал Михаил тягой к прекрасному и возвышенному, а поскольку не был
лишен талантов в области скульптуры и живописи, окончил на гражданке
какое-то художественной училище по классу этой самой скульптуры.
В связи с тем, что стенгазета (или боевой листок) - непременный атрибут
Ленинской комнаты, а рисовать ее кроме Михаила никто из наших
сослуживцев не имел ни желания, ни умения (сомневаюсь, что нам
коллективно удалось бы написать маслом небезызвестного "Сеятеля" из
"Двенадцати стульев"), пользовался Михаил большим почетом у замполита
(который сам почетом совершенно ни у кого не пользовался, не исключая и
законной супруги). И подыскал замполит для Миши непыльную такую
работенку - хлеборезом в столовой, дабы время у художника оставалось не
реализацию творческих замыслов (а может, замполит втайне лелеял надежду
заполучить из рук художника свой, пусть не памятник, но бюстик, пусть не
из золота, так хотя бы из гипса).
Вот эти - то творческие замыслы и реализовывал Михаил в один из холодных
длинных вечеров, свободный от подготовки парадки к дембелю и очередного
наведения гофры на сапоги путем сжатия их плоскогубцами. Ах, эти сапоги!
Хромовые, выменянные у прапоров на ящик тушенки, с заточенными
каблуками... Но это уже другая история.
Так вот, занимался он отсеканием от куска масла (килограмм на 15) всго
лишнего и ненужного, мешающего всем увидеть прелестную обнаженную
купальщицу (или Афродиту?), которая в этом куске масла и пряталась. А я,
будучи помощником дежурного по столовой, затаив дыхание следил за рукой
мастера. И в тот момент, когда эта рука отсекала один из небольших, но
очень важных кусочков в районе ногтя указательного пальца правой ноги
Афродиты, которая уже представала пред нами во всей своей неписанной
красе, возвышаясь над столом в хлеборезке (простите, в Творческой
Мастерской) сантиметров этак на 30, наша идилия была грубо нарушена
дежурным по части (в лице того же замполита). Какой-же он все-таки был
солдафон!!! От него так и несло казарменным духом (даром что уже майор),
да и фамилия у него какая-то нехорошая, с запахом даже - НОСКОВ. И вот
этгрубая скотина разбивает своими волосатыми граблями сотворенное Мишей
нежное и прекрасное создание, а потом еще размазывает масло, бывшее в
недалеком прошлом Афродитой, по столу в хлеборезке, которая так же
перестала быть Мастерской, да еще орет что-то по военному на тему
воровства провианта у своих же сослуживцев, и несет подобную ахинею. А
кто воровал-то? Полюбовались бы красотой неземною, взвесили бы ее, да и
перештамполвали бы не шайбы масляные, что солдатиками на хлеб мажутся и
пайками именуются.
Короче, получил Михаил аж семь суток аресту от командования дивизиона, и
отбывать их отправился на губу, да не на нашу, что в части, а на
гарнизонную. Ну а там порядки известно какие. Краснопогонники все ж
служат там.
А начальник губы - просто песня... Капитан, которому по возрасту давно
пора полковником быть, если не генералом, низенький, плюгавенький такой
мужичонка, и взгляды у него отнюдь не демократические. Зато имел он
тайную страсть к собирательству и коллекционированию записок об арестах
(путевок в данный санаторий). Они у него были разложены и рассортированы
по ящичкам в зависимости от состава преступления. А накопил он их за
свои лет 40 службы в данной должности совсем не мало.
И только один ящичек у него пустовал, на которм написано было звучное
слово "МАРОДЕРСТВО". Давно, наверное молился сей вояка своим богам
воинским, поминая и Марса, и Одина, и малоизветного, но очень
агрессивного ацтекского бога Вицлипуцли (прошу прощения за плагиат), о
нисполслании ему хотя бы к пенсии арестанта с такой запиской. И тут...
Миша! Рродненький ты мой! Наконец-то! Дождался! (По сто поклонов у
алтарей каждого из вышеперечисленных богов и по 48 арсестантов в жертву
каждому). Мародерчик ты мой разлюбезненький! Всю ночь ликовал Начальник
и пел песни хвалебные, и пил вино хмельное, позабыв совсем о
мародере-Михаиле, брошенном в темницу каменную. А к утру, придя на
службу пригласил он к себе Мишу, дабы выведать у него, а каким это
макаром в мирное время, да в Калужской области, да еще на территории ВЧ,
можно изловчиться и смародерничать-таки.
А Михаил парень простой, да и дембель близится, гордо ему ответствовал:
- Стрельбы, говорит, на днях были, так кто-то из молодых и подстрелил
замполита нашего дивизионного. Случайно, конечно ж;
- А где ж тут мародерство? Тут скорее убийством злонамеренным
попахивает... Да и ты тут при чем?
- А я, мол, пока суд да дело, под шумок сапоги с хладного
замполитовского тела снял. А чего, не проподать же добру. Его, поди,
поди в парадной форме хоронить будут... Да заметил действо сие начальник
штаба. Сапоги-то я не отдал, а вот к Вам погостить пришлось заехать.
Подумал начальник губы, да и накинул Мише, за нрав его веселый, да к
вящей радости командования дивизионного, еще пять суток аресту. Тоже,
наверное, на сапоги позарился.

Вчерась было.
Сидим на работе, дело под вечер, пьем чаек и ведем непринужденную беседу
о татуировках, сергах в ушах, носу и пр. частях тела.
Одна дама пытается озвучить известный факт о том, что в средние века
моряки вешали серьгу в ухо после прохождения Огненной Земли.
В ее устах это звучит так:
"... вот, слышала я, что раньше, когда моряки по морям плавали на
СУДНАХ...".
Пауза минуты на две, она сама соображает что сказала что-то не то, затем
громовой хохот. Затем фраза сисадмина: "Моряки не плавают, а ходят!"

12 ноября смотрю "Время" по ОРТ(примерно в 23:30). Естественно, основная
новость - авиакатастрофа в Стейтсах. Ну, а наши господа телевизионщики
для большей наглядности, видимо, в перерывах между включениями разных
корреспондентов демонстрируют во весь экран стилизованную карту штатов.
Все в порядке - слева - Атлантический океан, справа - Тихий, вверху -
Канада, большим белым кругом отмечен Вашингтон, но почему по всей
территории USA крупными черными буквами написано ИНГУШЕТИЯ (!!!)?.
Я сначала подумал, что надо с выпивкой завязывать, но когда эту же карту
показали еще раз пять и с теми же названиями, сообразил, что таково, по
всей вероятности, новое устройство мира.

А вы говорите Чечня, Афганистан, Бен Ладен...

Вчерась было.
Сидим на работе, дело под вечер, пьем чаек и ведем непринужденную беседу
о татуировках, сергах в ушах, носу и пр. частях тела.
Одна дама пытается озвучить известный факт о том, что в средние века
моряки вешали серьгу в ухо после прохождения Огненной Земли.
В ее устах это звучит так:
"... вот, слышала я, что раньше, когда моряки по морям плавали на
СУДНАХ...".
Пауза минуты на две, она сама соображает что сказала что-то не то, затем
громовой хохот. Затем фраза сисадмина: "Моряки не плавают, а ходят!"

Время: 1990 год.
Место действия: ВС, один из центровых узелов связи ПВО.
Действующие лица: Дневальный по узлу связи - Шамиль Урусбиев (то-ли
чечен, то-ли ингуш), с соответствующей внешностью и акцентом;
Телеграфист 1 - Сергей Изотов, москвич, зрение примерно - 20, очки
вполне можно использовать в качестве телескопа для наблюдения крупных
астероидов; Телеграфист 2 - Василий. Просто телеграфист.

Идет проверка работы телеграфного оборудования. На -2 этаже установлен
один аппарат, за которым сидит Василий; на -4 этаже - второй аппарат, за
которым сидит Изотов. Уже около часа Василий посылает "точки", которые
Изотов никак не может принять. Связи между помещениями никакой. Можно
лишь позвонить дневальному, дабы тот свзался с Изотовым, и выяснил: чем
этот боец занимается в течение означенного времени, и почему он не
отвечает на вызов.
Урусбиев включает громкую связь, и все становятся слушателями следующего
дилога:
- Эй, Изотов, ти визов видишь?
- Нет, не вижу.
- А ти внимательно смотришь?
- Внимательно.
- (Раздраженно) А ти в очках сидишь?
- (Недоуменно) Да...
- Ну, тогда п-пиноколь возьми!

На ближайшие 15 минут войска ПВО остались без связи.