Пункт: Эпизоды с писюном
Совсем недавно судьба в очередной раз свела меня с одним старым
знакомым, Стасом, которого я не видел лет семь. В этой связи я и решил
описать несколько епизодов из жизни этого беспезды знакового в моей
жызни персонажа.
СВИТЕР
Когда мы с мишей учились в шестом классе, к нам привели Стаса.
Человеком он был нихуя неадекватным, но вроде как не по своей вине.
Страдал он от какого-то там отклонения типа нарколепсии (когда люди
засыпают неожиданно), тока он не засыпал, а залипал. Наглухо причем. То
исть сначала он во што-то фтыкал, а потом ни стого, ни с сего стопарился
и пускал слюну.
Приходил в себя только после того, как весь класс с криками "зырьте,
ребза, у ебаната апять боторейки сели!" начинал отвешивать ему
подзатыльники под затылок и подсрачники под сраку. За глаза ево называли
дурачком, но говорить такое в лицо было как-то оскорбительно, поэтому
обозвали стасика нейтрально - писюном.
Скоро в школе появилась и писюнова мама, которая почему-то слету
записала нас с мишей в писюновские друзья и много че нам про нево
поведала.
Оказалось был целый список вещей - типа "цыклично движущихся блять
объектов" и "изображений с яркой цветовой гаммой", - которые писюну
нежелательно было наблюдать вапще, а то была опасность впасть в
канкретна долговременный ступор или хуйвознаит чего еще. Остаток того
учебного дня миша провел в тщетных потугах ввести писюна в кому - он
ходил вокруг него кругами, изображая циклично двигающийся объект, а
через равные промежутки времени вертел у того перед ебалом цветными
карандашами, изображая яркую цветовую гамму. Периодически пристально
смотрел в глаза. Хуй там.
Писюн не поддавался.
После уроков мы втроем уже стояли в раздевалке. Раздосадованный такими
несрастухами миша сурово, как блять берия, натягивал на себя свой
любимый чудо-свитер, апогей суканах пост-модернизма, привезенный из
каково-то Чуркистана. Это сейчас, с высоты, тыксызыть, своего опыта, я
понимаю, што на етом предмете одежды силами таджикских ткачей, по
совместительству наркоманов и дальтоников, художественными срецтвами был
изображен героиновый приход, но в ту пору мы были свято уверены, што это
пять зеленых всадников ловют черную рыбу в красном поле под палящим
фиолетовым солнцем. Всякий раз, когда миша надевал ету паранойу,
превращаясь в сплошное красно-фиолетовое пятно, у меня возникало
навящивое желание обхватив голову руками бечь нахуй проч с криками типа
"Нет! Нет! Только не мой мозг, ебаные пришельцы!".
Стоило мише выйти в етом свитере на улицу, как прохожие начинали
шарахаццо в стороны, забывая о чем тока што думали, маленькие дети
принимались плакать, а молодые барышни - обильно менструировать. У меня
лично, как и у некоторых наших знакомых, свитер вызывал приступы тошноты
и головокружения, поетому я старался смотреть по возможности в пол. То
исть, как вы панимаити, на блекло-сером раздевалочном фоне мишин свитер
нихуево выделялся. Да хули там, скажу больше - не существует в природе
вапще такого фона, на котором этот ебучий аксессуар не выделялся бы нах.
Хотя если вы блять нароете где-нить летающую тарелку с агромной надписью
ЗЕМЛЯНЕ! МЫ ПРИШЛИ С
МИРОМ! - то можете смело, одев мишин свитер, встать рядом - такие весчи
идеально суканах дополняют друк друга.
Красное пятно блякнуло што-то вроде "щасливо, пацаны" и уплыло в
сторону выхода. Оторвав глаза от пола, я увидел писюна. У писюна было
такое ебало, как будто он всю сука ночь ловил чорную рыбу с зелеными
всадниками и теперь стоял передо мной типа заебанный - с
подкашивающимися ногами, отклянченой губой и тупым взглядом. В тот раз
он залип основательно, я ево минут 15 откачивал. Мише сказал сжечь
свитер нахуй.
ДУСЯ
Была у писюна кошка, звали Дусей. Дуся была нещадно пезданутое
жывотное - въебывалась с разбегу в стены, промахивалась нахуй мимо миски
с молоком харей в пол, корчила непанятные ебала. Дусей, хстати, она была
чиста формально, паскольку отзывалась и на Дусю, и на Васю с Петей, и на
"пошла на хуй". В общем Дуся была не жилец палюбому - каску у нее снесло
при рождении, и по законам природы она должна была скопытицца фпезду еще
в раннем децтве, когда вместо титьки тыкалась еблищем маме в сраку - но
тут блять в планы естественнаго отбора вмешался известный гринписовец
писюн. Дефективную Дусю он нарыл на какой-та памойке и припер, естесна,
в дом - ето паходу был
ваще последний раз, когда писюн полноценно держал лохматую бестию в
руках, патаму как, когда Дуся подросла и превратилась в трехцветную
лопоухо-косоглазую паибень, она начала двигацца и хуй ты ее поймаешь
блять. Двигалась Дуся оченно резво - создавалось впечатление што даже
срала на ходу, а если задерживалась в адном месте больше десьти сикунд,
значит либо спала, либо отъехала нахуй. Ну или задумалась - периодически
с ней случались кратковременные приступы спокойствия: она ни с таво, ни
с сево замирала, таращила косые банки в неизвесном направлении и
напряженно ожидала в какое полушарие ебнет моча на етот раз - ну и в
зависимости от результата через полторы секунды начинала отчаянно
щемицца либо влево, либо вправо, затем обычно въебывалась жбаном в
стену, отскочив сломя голову хуярила в противоположную сторону,
въебывалась в дверь и ахуев от такого обилия препяцтвий начинала щемицца
вверх па шторам. Там, где-нить сука под паталком вдруг опять замирала с
таким ебалом типа "во, бля: где ето
я?..", снова задумывалась, неожиданно пукала, с перепугу въебывалась
тыквой в багету, падала сракой на подоконник и по новой начинала гонзать
по жилплощади - шерсть дыбом, глаза на выкате блять. Мне думаецца, што
именно так выглядел бы кошачий вариант гибрида Алины Кабаевой и Жанны
сука Агузаровой. Наблюдая такую поеботу, миша неоднократно говорил
писюну, типа "писюн, она у тебя походу слепая ваще:" "Да не, не: -
успокаивал себя писюн - проста ебнутая."
Поначалу дусина движуха вызывала у меня дезориентацию и приступы
марской болезни, а миша ее ваще боялся и не любил совсем. Потомушто один
раз, нихуя неразглядев Дусю на фоне писюновского ковра (связанного
наверно тем же дальтоником, который мише свитер красный захуярил), миша
наступил на ейный ебальник, а поскольку Дуся пачимуто мяукать не умела
нихера, издавая заместо етого какие-то кряхтяще-пердящие гортанные звуки
на манер тувинских духовых инструментов, она со всей своей кошачей
пезданутости начала сцука страшным тувинским голосом орать - я, чесно
признаюсь, малеха припустил жыдким в
трусники, а вот 12-ти летний миша впервые в своей жызни схватился за
серце, а когда отошел, начал Дусю ненавидить лютой ненавистью.
И вот однажды, когда писюн в очередной раз ушел посрать и залип в
толчке на полчаса, разглядывая в унитазе чудные какашные узоры, мы с
мишей остались тупить в писюновской комнате в два рыла. Тут я обратил
внимание, што Дуся заговорщицки выглядывает из-за кресла и щуря один
глаз палит в мишину сторону. Я мише ето дело показал и только хотел уже
че-то по этому поводу пиздануть, как вдруг миша, внукворошиловского
стрелка, нихуя не растерявшись, мощным вдохом собрал все плескавшиеся в
голове сопли (грамм думаю 200, не меньше - зима была) и смачно с
присвистом форчманул Дусе прям в летсо. Я даже растерялся как-то. Дуся
пролетела всего-то метра полтора, зато с такими выебами, што Алине
Кабаевой и не снилось нах.
Через пару дней Дуся начала по-маленьку облазить. Писюн говорил што
ето на нервной почве, но мы-то с мишей знали, што после такого заряда
гайморита в голову ваще не жывут - так што ей еще повезло, можно
сказать.
А писюновская мама походу стреманулась, што кошке настает постепенный
пездец и купила писюну на замену большова такого хуйпойми африканского
попугая по кличке Розелло нах. Продавец ее пролечил што Розелло пездец
какой умный и говорящий, схватывает типа все на лету, хуй заткнешь. Но
Розелло почему-то оказался на редкость тупым ебланом. В течение недели
мы с мишей учили его говорить одно единственное слово "писюн". День изо
дня мы ебли ему мозг часа наверна по два, штоб не спизднуть, ": писюн,
писюн, писюн, : говори сука ебаная - писюн, писюн: вот веть педораз:
писюн, писюн" - ну и в таком духе; под конец даже нещасная облезлая
Дуся, не выдержав такова напора, корча ебало и заикаясь начала гудеть
што-то подозрительно напоминающее слово
"писюн", лишь бы мы заткнулись нахуй. А Розелле хоть бы хуй - сидел в
углу клетки, таращил полные непонимания глаза и обильно серил.
Миша уже хотел писюна разачаравать, типа "писюн, он у тебя походу
глухой ваще.", но как выяснилось, Розелло был нихуя не глухой, а даже
савсем наоборот. Все это время хитрый пернатый слушал: набирался,
тыксызыть, сеансу. Через пару недель етот пидар выдал все - и "писюн", и
"сука ебаная", и "педораз" с "мудаком", и еще целый ряд
окологинекологических терминов, смысл которых я узнал только несколько
лет спустя. Писюн с мамой были в шоке канешна. И веть, што характерно,
не наебал продавец - действительно хуй заткнешь. В качестве бесплатного
дополнения к выученным словам Розелло научился кряхтеть, пердеть, лихо
подражать звуку проезжающего трамвая и звонко посвистывать. Причем делал
он ето, походу, круглосуточно,
потому как писюн приходил в школу с таким помятым видом, как будто всю
ночь катался на трамвае в шумной компании милицейских свистков. К тому
же, по ево словам, Дуся сильно нервничала.
А Дуся на самом деле сходила нахуй с ума. То исть она и так была
припизднута нехуево, но с появлением Розеллы ее стали покидать
последние остатки разума. Если раньше Дуся слушала тока то, што пиздят
голоса в ейной голове, то теперь к этой еебической толпе добавился и
левитан с крыльями, который походу наглухо забивал Дусе все сигналы с
Марса. Ну и в один прекрасный день мы с мишей стали свидетелями таво,
как Дуся, чуйствуя видимо близкую кончину от помутнения рассудка, решила
напоследок во што бы то ни стало вточить говорящего окорока. Сам Розелло
к тому моменту времени уже надрочился открывать клетку изнутри и
по-хозяйски вылазить на крышу подышать воздухом, причем проделывал все
это не прекращая пездеть ни на секунду
ваще. С крыши своей клетки Розелло как козырной страус выглядывал в
окно, обсуждал сам с собой последние новости и попутно подслушивал
всякие гадости штоб вечером опять ошарашить писюновскую маму очередным
хитровыебанным матюком. Улуч в один из таких моментов, потерявшая всякую
надежду, окончательно охуевшая Дуся, изо всех сил стараясь не палицца,
полезла епт за добычей на клетку. Выкатив фары от волнения и еле
сдерживая метеоризьм, Дуся приблизилась к Розеллу вплотную и застыла.
Все, - подумали мы с мишей, - пезда рулю: Но
в етот момент Розелло медленно повернулся, и, увидев перед ебалом такую
хуйню (Дуся бешено вращала глазами и мелко тряслась), оценил
апстанофку, неспешно так прицелился и как заправский скотобой уебал Дусе
клювом прям промеж ухоф. Тюк, блять: Досмотрев как Дуся ссыпалась на
половичок, Розелло звонко присвистнул и продолжил пездеть.
Все остались жывы вопщим. Не знаю, што за нервные центры в кошачьей
голове поразил удар африканскаво Розеллы, но облазить после етого
инцидента Дуся перестала. Зато начала жрать свое гавно, наводя ужас на
домочаццев.