Поиск по автору:

Жертва кинескопа.
Юмористический рассказ.

Глава 1, в которой все начинается.

Давайте знакомиться. Зовут меня Петя, и мое хобби — реставрация
телевизоров УЛПЦТ. И из-за этого хобби случилась со мной десять лет
назад невероятнейшая история.
Итак, прямо как сейчас помню. Январь теперь уже далекого 1999 года.
Красиво искрится снег. Я, тепло одетый, стою у мусорного контейнера с
тележкой, чтобы забрать очередной 70-килограммовый «ящик» на
реставрацию. На этот раз - «Витязь-722». И тут подъезжает ко мне
«РАФик», и оттуда выходит солидный человек в костюме с галстуком, и
спрашивает:
- Простите, уважаемый, Ваше хобби - случайно, не реставрация телевизоров
УЛПЦТ?
Запомните, кстати, что приехал он именно в «РАФике», а не в чем-либо
другом. Будете читать мой рассказ дальше, поймете, почему.
Я замер. Откуда солидному человеку, который носит костюм с галстуком,
знать такую аббревиатуру, с которой знакомы лишь радиолюбители со
скромным достатком?
А он, не дождавшись ответа, продолжил:
- Видите ли, в районе совсем недавно открылся клуб любителей телевизоров
этой серии. Участие в нем совершенно бесплатное. При клубе действует
библиотека, курсы ремонта, выставка, ну и проводятся лекции, викторины,
конкурсы и просто встречи для свободного общения.
Сказанное им немного напоминало описание неких «тоталитарных сект», о
признаках которых совсем недавно рассказали в одной из телепередач. Но с
другой стороны, подумал я, какое может быть сектантство применительно к
реставрации телевизоров?
Я взял у него листовку с адресом клуба, и поплелся домой, таща за собой
тележку с телевизором.
К реставрации я приступил, конечно, не сразу — все знают, что
телевизору, принесенному с мороза, сначала надо дать простоять без
движения часа два, чтобы он принял комнатную температуру.
На балконе — солнечная батарея. Ровными рядами на огромном листе
оргалита разместились транзисторы П215, извлеченные из блоков кадровой
развертки, не подлежащих восстановлению. Рядом железно-никелевый
аккумулятор и двухтактно-параллельный преобразователь напряжения на еще
двадцати таких транзисторах. Мощность установки — 500 Вт. Можно питать
сразу два телевизора УЛПЦТ. От сети их питать накладно, так приходится
поступать лишь в очень пасмурную погоду.
Пока телевизор вместо передач принимал комнатную температуру, я решил не
спеша ознакомиться с листовкой. Добротная мелованная бумага,
четырехкрасочная печать с тиснением. Откуда, интересно, у них средства
на все это? Сверху заголовок: «Клуб любителей телевизоров УЛПЦТ».
Посередине — фото, на котором изображен сверкающий яркими красками
«Электрон-714» - я сразу узнал его — а рядом с ним, почему-то,
улыбающийся японец в кимоно. Впрочем, почему именно японец, я потом
узнал, и тоже обязательно расскажу. Не будем забегать вперед. Внизу —
адрес клуба, его телефон и сайт.
На сайт я решил зайти. ЭВМ у меня тогда, в 1999 году, была необычной
даже по тогдашним меркам, не говоря уж о сегодняшних. 386SX-25, только
что вышедшая тогда ОС PTS-DOS 2000 (FreeDOS еще не было). Браузер
Arachne. Видеокарта EGA — ее гораздо проще согласовывать с телевизором.
В качестве монитора, разумеется, он, родимый, УЛПЦТ. Самая классика -
«Рубин-707»! Связь — модемная. Любая другая в те годы была
непозволительной роскошью.
Сайт самый обыкновенный. Все знают, как их тогда делали: ни CSS, ни
скриптов, и так далее. Часто умудрялись обходиться даже без фреймов. На
сайте — информация о клубе, фотогалерея, и форма для вступления. Форму я
заполнил.
«Витязь», тем временем, успел принять комнатную температуру. Можно
реставрировать!
Неисправности в нем оказались ерундовыми. Пара электролитов в фильтре,
ну и умножитель. Настраивать не пришлось даже сведение лучей. Потом я,
используя свои «фирменные» методы, о которых тоже потом расскажу,
значительно повышу его пожаробезопасность. А сейчас пора на работу.
Работал я тогда ночным сторожем в библиотеке. Передо мной — несколько
книг по ремонту телевизоров. Ельяшкевич, Пескин, Кишеневский,
Бриллиантов — этих авторов знает каждый, кто хотя бы раз в жизни
ремонтировал советский телевизор. На стене висит прибор
приемно-контрольный охранно-пожарный. Он называется «Рубин-6». Почти как
телевизор. Как сейчас помню.

Глава 2, в которой все продолжает только начинаться.

Ни в листовке, ни на сайте расписания работы клуба не было. Поэтому я им
позвонил.
- Приходите прямо сейчас, там как раз идет интереснейшая лекция! -
ответила секретарша. О том, кем оказалась эта секретарша на самом деле,
я тоже потом расскажу.
Я пришел на середину лекции. Она была совсем не интересной, ибо о том,
как работает селектор каналов СК-М-15, какие в нем встречаются
неисправности и как их устранять, я и так прекрасно знал. Но в зале в
большом количестве были представлены начинающие. Они слушали очень
внимательно, некоторые держали в руках диктофоны. Не с гигабайтами
флэш-памяти, как сейчас, а кассетные.
Самое интересное началось после окончания рассказа о селекторе. Лектор
спросил:
- Есть в зале новички? В смысле, не начинающие реставраторы, а первый
раз пришедшие в клуб?
Встал я и еще несколько человек.
Лектора я, кстати, узнал. Это он тогда подъехал ко мне в «РАФике» и
передал листовку.
- А есть ли среди среди вновь пришедших люди, желающие поделиться
секретами ремонта? - продолжил он.
Тут, почему-то, продолжили стоять всего три человека. Включая меня.
Слово предоставили мне первому. Я вышел к микрофону и начал свой
рассказ:
- В радиолюбительской литературе — сказал я — иногда предлагают для
повышения пожаробезопасности телевизоров УЛПЦТ переносить наиболее
опасные в этом отношении узлы с гетинаксовых плат на
стеклотекстолитовые. Я же расскажу вам о своем «фирменном» способе. Он,
если можно так выразиться, более радикален, что ли. Надо просто всю
строчную развертку, ламповую часть блока цветности, и, желательно,
выходной каскад УМЗЧ перенести с печатных плат на алюминиевые шасси и
заново собрать навесным монтажом. Как в старых радиоприемниках. И вокруг
навешать несколько компьютерных вентиляторов.
Мою «рацуху» встретили такими аплодисментами, что я и сам удивился. Что
ж тут такого выдающегося-то, подумал я, чтобы аплодировать столь бурно.
Ведь любой может догадаться так сделать. И почему-то громче всех
аплодировал вовсе не зал, а лектор.
Потом выдвинули свои рацпредложения еще два человека, после чего все
«неофиты», включая меня, направились в выставочный зал.
Там глаза разбежались от глядевших со всех сторон многочисленных
«Рубинов» и «Радуг», «Горизонтов» и «Чаек», «Электронов», «Темпов»,
«Витязей» и «Березок», великолепно отреставрированных, с безупречным
сведением лучей. У одних деревянные передние панели, на жаргоне -
«морды», у других пластмассовые. На их экранах крутился фильм о истории
серии УЛПЦТ. Примерно раз в секунду их экраны слегка подмаргивали. Я
думал, это неисправность видеомагнитофона. Кстати,
«Электроники-502-видео». Позже выяснилось, что вовсе нет..

Глава 3, в которой становится загадочнее.

Через месяц я стал активным посетителем клуба. Пользоваться тележкой для
перевозки выброшенных телевизоров в клуб или домой я стал гораздо реже.
Ведь теперь к услугам всех членов клуба был тот самый «РАФик».
Совершенно бесплатно!
Некоторые телевизоры я реставрировал дома, некоторые — в клубе. Иногда
даже умудрялся заниматься ремонтом прямо на дежурствах в библиотеке. Что
характерно, любой желающий мог в любой момент отдать один из
отреставрированных телевизоров в клуб, или, наоборот, забрать домой
любой из телевизоров, стоящих в выставочном зале домой. Если кому-то
было удобно реставрировать тот или иной телевизор по очереди, то дома,
то в клубе, он мог возить этот телевизор домой или в клуб хоть каждый
день. Все с помощью того же «РАФика», и тоже совершенно бесплатно. О
том, откуда же, интересно, клуб берет на все это средства, я задумывался
все меньше. Никаких добровольных пожертвований клуб, кстати, тоже не
собирал.
Я посещал лекции, выступал со своими рацпредложениями и слушал чужие,
любовался телевизорами в выставочном зале, участвовал в съемках фильмов
по истории серии УЛПЦТ, которые затем показывались на телевизорах
выставочного зала, реставрировал телевизоры в клубной мастерской, в
которой мог сколько угодно пользоваться любой контрольно-измерительной
аппаратурой, включая знаменитую венгерскую, серии TR, заглядывал в
клубную библиотеку, в которой книг по ремонту телевизоров было,
наверное, раз в десять больше, чем в той, в которой я дежурил по ночам,
посещал встречи для свободного общения. На них я периодически слышал
байки о странных случаях исчезновения телевизоров из квартир «адептов».
Все байки звучали примерно одинаково. Когда член клуба в очередной раз
приходил домой, с работы, учебы, прогулки, да и из клуба, он замечал,
что один из телевизоров серии УЛПЦТ, входивших в его коллекцию, вдруг
бесследно исчез. Иногда байки сопровождались дополнениями о исчезновении
одной-двух хрустальных ваз, стоявших рядом с телевизором. При этом,
никаких следов взлома или иного проникновения в жилище! Причем больше не
пропадало ничего.
Впрочем, после таких случаев, если, конечно, они действительно
происходили, никто особо не огорчался, потому что стоило «потерпевшему»
рассказать начальству клуба (в лице все того же человека в костюме) о
пропаже, как ему тут же без лишних слов разрешали забрать домой другой
телевизор, только что отреставрированный им в клубе.
Ах да, пришла пора рассказать о секретарше, которая, как помнит
уважаемый читатель, ответила на мой звонок. Ее, как выяснилось, звали
Оксаной, и она сама прекрасно разбиралась в телевизорах УЛПЦТ и
реставрировала их. Помимо нее, в клубе еще было всего три женщины.
Свою квалификацию я, посещая клуб, значительно повысил. Раньше на полную
реставрацию одного телевизора у меня уходило две-три недели, причем
восстанавливал я только электронную часть, не уделяя особого внимания
внешнему виду. Теперь же я мог всего за два дня превратить неисправный,
грязный, разбитый и перекошенный УЛПЦТ в прекрасно отполированный,
очищенный, отремонтированный и настроенный. Как только что с завода, и
даже еще лучше! Но однажды..

Глава 4, в которой исчезает телевизор и появляется японец.

Вернувшись с очередного ночного дежурства в библиотеке, я обнаружил
пропажу того самого «Рубина-707», который использовался у меня в
качестве EGA-монитора. И, прямо как в услышанных мной байках, исчез он
вместе со стоящей на нем хрустальной вазой.
Я бегом к клубу. Но на его дверях висел замок. А рядом лектора и еще
нескольких человек, среди которых была Оксана, омоновцы заталкивали.. в
автозак!
Я бросился к ним. Но омоновцы сказали:
- Тоже адепт? Иди домой. Тебе потом объяснят, что произошло.
Дома я, было, собрался переделывать в EGA-монитор другой телевизор из
моей коллекции, как в дверь позвонили. На пороге стоял — что за чудеса?
- японец!
- Японское отделение Интерпола — сказал он с акцентом, предъявил
удостоверение с фотографией и иероглифами, и продолжил — не волнуйтесь,
Вас, дорогой Петя, никуда забирать не будут. Вы — потерпевший. Вот моя
задача как раз и заключается в том, чтобы обойти всех потерпевших и
объяснить им, что, собственно, произошло.
И я начал слушать его рассказ. Оказалось, что мои первоначальные
предположения оказались абсолютно верны. Под маской клуба и вправду
действовала тоталитарная секта. Единственной целью которой было
превращение адептов в своего рода биороботов для реставрации телевизоров
УЛПЦТ, которые затем у них похищались и отправлялись контрабандой в
Японию как антиквариат для продажи богатым японцам. Ведь для них это —
экзотика! Среди заказчиков был даже уже сидевший в то время в тюрьме
Секо Асахара, возжелавший необычный телевизор себе в камеру. Именно за
счет средств от продажи похищенных антикварных телевизоров в Японию клуб
и существовал.
Интерпол давно «пас» этот клуб, и, наконец, собрал достаточно
доказательств, чтобы его «накрыть».
Вот, оказывается, почему при реставрации мы в обязательном порядке
устанавливали в телевизоры многостандартный декодер, «понимающий» и
НТСЦ! А телевизоры в выставочном зале тоже не просто так слегка
подмаргивали каждую секунду. Это был двадцать пятый кадр для
гипнотизирования нас.
Похищались телевизоры из квартир адептов тоже необычным образом. К дому
подкатывал тот самый «РАФик», на крыше которого, как выяснилось, стоял
хитрый прибор — омега-сигма-гиперонный телепортер. Луч прибора
направлялся на квартиру адепта, и телепортировал тот телевизор, на
который попадал, прямо в кузов «РАФика».
Хитрый прибор был построен таким образом, что телепортировать мог только
два вида объектов — телевизоры и хрустальные вазы. Почему именно так,
никто из экспертов объяснить не смог.
Почему же вместе с организаторами клуба арестована была и Оксана? Потому
что она, как оказалась, и изобрела этот прибор. Ее история такова: Еще в
третьем классе Оксана нашла на полке у папы книгу по ядерной физике. Она
быстро выучила ее наизусть. Проанализировав изложенную в книге
информацию, Оксана пришла к гипотезе о существовании особого вида
гиперонов — омега-сигма-гиперонов, которые, в отличие от обычных
сигма-гиперонов могут быть использованы для телепортации. К пятому
классу она нарисовала схемы приборов для их генерации и для телепортации
с их помощью. Она стала показывать их школьному учителю физики. Но тот
ей просто не поверил, по той простой причине, что она по всем остальным
предметам училась из ряда вон плохо. Не поверили ей и потом, в вузе. А
для того, чтобы самой собрать такой прибор, у нее не было средств на
детали.
Как-то Оксана рассказала о своей идее знакомому телемастеру. К ее
удивлению, он не просто поверил в ее осуществимость, но и тут же выделил
средства на приобретение деталей, перед этим буркнув: «Кажется, я знаю,
для чего можно использовать такую вещь».
Прибор был собран и оказался вполне работоспособным, а телемастер
покинул мастерскую, в которой перед этим проработал без малого тридцать
лет, и организовал всю эту авантюру.
Также японец сказал, чтобы я не волновался за судьбу телевизоров и
других адептов. Потому что с завтрашнего для клуб снова откроют. Но в
новом качестве — его перепрофилируют в детский радиокружок. При клубе
останутся и музей, и библиотека, и все остальное. И в те периоды, в
которые в кружке не занимаются дети, бывшие адепты смогут продолжить
реставрировать телевизоры в мастерской кружка, сколько им вздумается. Но
уже без алчных «хозяев».
А «РАФик» с телепортером на крыше, по словам японца, перед самой облавой
исчез неизвестно куда..
Я сказал, что сомневаюсь в том, можно ли считать действия основателей
клуба преступными. Ведь благодаря им столько людей обрело интересное
хобби, столько телевизоров было отреставрировано. Японец сказал, что
японский суд — а судить их будут именно в Японии, и сидеть они будут там
же - это обстоятельство обязательно учтет как смягчающее.
Как позже выяснилось, суд действительно это учел. Хотя всем
организаторам клуба дали по восемь лет, но общего режима. К тому же,
Оксане разрешили продолжать прямо в японской тюрьме совершенствовать
свой телепортер — ведь телепортировать он мог только телевизоры и
хрустальные вазы, но не людей, и риск побега отсутствовал — и после
окончания срока заключения номинироваться на Нобелевскую премию.
Сначала дисциплина в клубе несколько упала, ведь организаторов в нем
больше не было. Но потом все стабилизировалось. Многие бывшие адепты
также взяли шефство над детьми-кружковцами и стали обучать их азам
электроники. Но главным отличием «нового» клуба от «старого» стало то,
что теперь он держался на добровольных пожертвованиях.
В качестве EGA-монитора я позже приспособил «Горизонт-728».

Глава 5, в которой находится телепортер, а ваза телепортируется.

Однажды летом, в воскресенье, я решил протереть от пыли солнечную
батарею на балконе. Когда я ее уже протер и собирался возвращаться с
балкона в комнату, я заметил внизу, на крыше библиотеки, в которой
дежурил по ночам.. «РАФик»! Интересно, как они его туда телепортировали,
если телепортер способен перемещать лишь телевизоры и хрустальные вазы.
Во время очередного дежурства я вылез на крышу библиотеки. Там
действительно стоял «РАФик», а рядом с ним лежали две самых обычных
лебедки. Иногда такая «телепортация» гораздо надежнее!
Я забрался на крышу «РАФика» и открутил телепортер. Вернувшись домой с
дежурства, я рассмотрел его как следует.
На моем столе — плоская коробка размером с видеомагнитофон. Внутри
находятся транзисторный преобразователь напряжения от радиоприемника
А-17, две лампы 6Н23П и нечто напоминающее ионизационную камеру, только
не с двумя, а с четырьмя пластинами. Какие-то необычные рычаги для
наклона прибора, напоминающего ионизационную камеру. Вокруг несколько
конденсаторов и резисторов. Вроде все! И это странное сооружение может
телепортировать?
Взять да подать питание? Нет. Спешить в таких делах нельзя. Надо все
обдумать.
Сообщать о находке в клуб я не пошел, и вместо этого направился в
магазин за подопытным объектом — хрустальной вазой.
Все вазы в магазине оказались чересчур дорогими. Я стал умолять
продавщицу продать мне какую-нибудь некондиционную, треснутую вазу. Она
покрутила пальцем у виска, но вручила мне ее. Совершенно безвозмездно.
Прибежав домой, я, не раздеваясь, поставил вазу на крышку прибора и
подал на клеммы 12 вольт от лабораторного БП. Как я и предполагал,
ничего не произошло.
Но когда лампы прогрелись, ваза начала светиться примерно тем же
красно-оранжевым цветом, каким светится смесь Пеннинга в «неонке».
Десять минут. Двадцать. Ничего не происходило. Ваза просто светилась.
Удрученный провалом эксперимента, я снял питание с телепортера. И как
только я это сделал, ваза.. исчезла! Исчезла не как в
научно-фантастических фильмах, то есть со вспышками, необычными звуками,
грохотом, а просто исчезла.
Телепортировалась. Но куда?
Об этом я узнал на следующий день, когда пошел в клуб. Навстречу мне
бежала та самая продавщица и махала газетой.
- Ай да Петя, я думала, ненормальный какой — кричала она — а он,
оказывается, молодец, мою вазу телепортировал на МКС!
Я вырвал у нее из рук газету. На первой полосе была помещена огромная
фотография Сергея Крикалева на фоне трансивера любительского диапазона,
который, как известно, имеется на МКС. В руках космонавт держал ту самую
вазу. С трещиной.
В статье под фотографией рассказывалось, как вчера прямо на крышке этого
трансивера возникло свечение, только изумрудно-зеленое, как
соответствующий сигнал светофора. Держалось оно минут двадцать, потом
вдруг резко исчезло, и на его месте возникла ваза. Сообщалось, что ни
один эксперт внятно объяснить, что произошло, не смог. Версия о
галлюцинации полностью исключается, поскольку, во-первых, имеется
материальное доказательство произошедшего — ваза, которую на МКС никто
никогда не доставлял, во-вторых, событие видели все члены экипажа,
в-третьих, видели его также и в ЦУПе, где за происходящим на станции
зорко следят с помощью видеосвязи.
Больше опытов с телепортером я не проводил. Ходил только то на ночные
дежурства в библиотеку, то в клуб реставрировать телевизоры. Телепортер
был заброшен на антресоль, и я о нем почти не думал. Зато все больше
начинал думать о Оксане.
Пока она работала в клубе секретаршей, я на нее никакого внимания не
обращал. А теперь стал все чаще осознавать, что соскучился по ней.
Однажды я собрался с мыслями, и написал Оксане по обычной почте, ведь
электронную в тюрьму, даже японскую, отправить, как известно, нельзя. Я
рассказал в письме о чувствах, которые испытываю к ней, и тонко
намекнул, что ее телепортер находится у меня.

Глава 6, в которой возвращается Оксана, и все хорошо заканчивается.

Этот день я не забуду никогда. Я стою в аэропорту среди встречающих. В
моих руках огромный букет цветов и табличка всего с одним словом:
«Оксана». И вот, наконец, появляется она..
На следующий день — снова аэропорт. На этот раз пункт назначения —
Швеция. Получать Нобелевскую премию я поехал вместе с Оксаной. Она — как
изобретатель омега-сигма-гиперонного телепортера, а я — как человек, его
сохранивший. В багаже с нами летел телевизор «Горизонт-736» - подарок
одному их шведских детских домов.
Перед самой церемонией вручения премии Оксана рассказала мне, что, пока
она сидела в японской тюрьме, придумала способ телепортировать
омега-сигма-гиперонным способом любые предметы, а не только содержащие
стекло, легированное свинцом. Как же я не догадался! Вот что,
оказывается, общего между телевизором и хрустальной вазой! Хрусталь —
это стекло, в которое добавлен свинец. Кинескоп телевизора тоже
изготовлен из такого стекла, но с совсем другой целью — защиты от
рентгеновского излучения.
Но теперь это ограничение снято. Телепортировать стало можно все что
угодно. Правда, по прежнему только в одном направлении — по вертикали.
Ведь омега-сигма-гипероны взаимодействуют с силовыми линиями
гравитационного поля земли.
Был, оказывается, в телепортере и аналог «гравицаппы» из фильма
«Кин-дза-дза». Казалось бы, обычный бумажный конденсатор. Но внутри него
на самом деле спрятан генератор импульсов сложной формы. Без него прибор
бы не работал.
Теперь Оксана — моя жена. У нас растет сынок, который уже сказал свое
первое слово - «умножитель».
Всю Нобелевскую премию мы перечислили кружку, так что теперь он снова не
собирает ни с кого добровольных пожертвований.
«РАФик» спустили с крыши библиотеки вертолетом, ведь телепортер, даже
усовершенствованный, перемещать предметы по траектории, отличной от
вертикальной, не может. Теперь фургон используется всего два раза в год
— чтобы отвезти кружковцев-отличников на соревнования по «охоте на лис»,
и чтобы потом привезти их оттуда обратно, разумеется, с призами.
Нашим общим хобби по-прежнему остается реставрация телевизоров. Но не
только УПЛЦТ — их теперь почти не выбрасывают — а еще и УПИМЦТ, УСЦТ, а
также черно-белых.
А омега-сигма-гиперонная телепортация теперь используется на практике —
для вывода на орбиту спутников связи и периодического спуска их на землю
для ремонта, с последующим выводом обратно на орбиту.
И Вы, уважаемый читатель, если вдруг будете смотреть спутниковое
телевидение, взгляните внимательно на небо. Вдруг спутник, передачу с
которого Вы сейчас смотрите, выведен на орбиту именно этим способом.

ЗЫ идею этого произведения я обдумывал несколько лет. Но, поскольку оно
достаточно длинное, все было некогда его набирать. И вот, наконец,
произведение выложено на суд общественности. Хорошим оно вышло или не
очень, пусть скажут уважаемые читатели.