Поиск по автору:

Снова история про газовиков-строителей.
Несмотря на строгость СНиПов и ГОСТов, проверяющих и руководителей
чудят газовики постоянно: то человека в трубе забудут и заварят, то
рванут где-нибудь трубопровод. А все по одной и той же причине -
традиции строго запрещают сдавать объекты в эксплуатацию будучи трезвыми
и в штатном режиме. Обязательно - аврал, штурмовщина, нечеловеческое
напряжение усилий и пьянство. Пьянство еще и потому, что выдержать вахту
можно двумя способами: либо не пить вовсе, либо пить каждый день.
По-другому не получится - организм просто сломается.
Процентное отношение совсем не пьющих, к пьющим беспробудно - 1 к 10.
Но вот появились у меня в бригаде мОлодцы из Средней Азии -
Каракалпакистана. Нет, не нынешние гастарбайтеры, а все русские мужики,
но замашки в работе азиатские.
Пропущу опус обо всех ментальных и поведенческих различиях, отмечу лишь
одну их особенность - полное пренебрежение к букве закона, СНИПу, ГОСТу.
Более исполнительных и покорных рабочих я не встречал, но и бОльших
раздолбаев - тоже.
Собственно поэтому беда и приключилась на нашем объекте во время
испытаний участка газопровода.
В тот год мы делали 2-х километровый отвод от магистрального газопровода
в сторону районного центра, а для понижения давления до
потребительского, оконцовывали этот отвод газораспределительной станцией
(ГРС). Геморроя – выше крыши. Городская черта, два типа систем
газоснабжения на одном объекте. Только документация одна весила 16 кг.
Жара в тени за сорок, вокруг пожары, а мы посреди раскаленного песчаного
арбузного поля строим газопроводы и ГРС, живем в вагончике без воды,
мыться ездим на Дон. Работать выходим двумя сменами от заката до полночи
и от полночи до рассвета.
Технология такая: на ровном месте свариваются две трубы, а в траншее эти
двухтрубки приваривают одну к другой, подтаскивают их к месту монтажа
трубоукладчикам, зачастую варварски волоча по земле. Во время волочения,
с торца в трубу набивается земля и песок. В момент монтажа изнутри трубу
нужно обязательно очистить от мусора, а кромки внутри и снаружи
зачистить до металлического блеска. После того, как трубопровод
смонтирован полностью, его испытывают давлением. Наполняют водой или
воздухом, или газом, выдерживают так некоторое время (опрессовывают).
Либо прежде испытания, либо после, внутреннее пространство газопровода
нужно окончательно почистить. Если участок трубы протяженный, а диаметр
большой, то с одного конца к другому пускают специальные поршни, которые
раз за разом выталкивают весь мусор. Если участок трубы имеет семь
загибов на версту, то газопровод просто продувают сжатым воздухом или
газом. Зрелище, я вам доложу, достойное кисти Карла Брюллова –
«последний день Урюпинска». Оглушительные свист, гул, грохот, огромный
метров на 50 в высоту столб пыли, ржавчины, разных ошметков, мусора
застилающий полгоризонта.
В нашем случае кусок газопровода был - всего ничего, диаметр трубы с
футбольный мяч. Решили для очистки продувать сжатым воздухом. Обычно
конец трубы, откуда полетит мусор либо глушат, выводя строго вверх
тонкую «свечу» в руку толщиной, либо приваривают под небольшим углом к
горизонтали отвод и ставят пред ним «мишень-уловитель», чтобы вылетающий
мусор и сжатый воздух не расфигачили впереди себя еще одну траншею, а
отрываясь от земли попадали бы в железный лист.
В этот раз места для мишени не нашлось, газопровод упирался вплотную в
стенку ГРС.
Что делать?
А чего там думать – направим трубу просто вверх, вот и вся недОлга.
Морочится с мишенями не надо, времени экономим уйму (а у нас же, как
всегда аврал), да и труба вроде только с песком, да с мелкими огарками
электродов. Технодзоры дали добро здравому решению.
И вот настало время испытаний. Все технадзоры на месте, все пьяные и все
«культурно» обслуживаются специально нанятыми местными лярвами.
Начальники участков, мастера и прорабы рядом с ними и не дают отвлечься
на контроль испытаний.
Компрессор молотит поршнями три дня и нагнетает 60 атмосфер в
трубопровод. Рабочие после аврала сутками дрыхнут в оцеплении пьяные и
типа никого не подпускают в охранную зону.
И вот газопровод «опрессован», прошел испытания. Осталось самое приятное
– поприсутствовать на красочном шоу продувки, подписать последние акты,
чокнуться на посошок и отвалить nach Haus к женам и детям.
К месту продувки съезжаются все «рогалИ» на крутых тачках, джипах
«широких», «меринах» и простых заряженных под «мерин» «волгах». Машины
оставлены за пределами охранной зоны в метрах 100 от места продувки.
Вот главный технадзор с красным от беспробудного, но качественного
пьянства лицом, пафосно машет рукой и зычно командует: Давааааай! Рядом
эхом звучит та же команда по транковому телефону. В ответ трубка хрипит:
даю!
Мгновенно наступила тишина, и все, затаив дыхание, стали прислушиваться,
когда донесутся первые звуки «симфонии продувки». Через секунду из трубы
послышался приближающийся звук брякающих по железке камушков. Пошел
легкий пылевой дымок, и на лицах у всех расплылись блаженные улыбки,
предвкушающие зрелище «извержения вулкана».
Вот добрякал первый камушек, и смачно чиркнув по отводу, ракетой взмыл
вверх. Толпа синхронно задрала головы вверх стараясь проследить
траекторию, но камушек видимо приобрел такую кинетическую энергию, что
ушел в космос.
Честно сказать, стало как-то нехорошо, оттого, что этот камушек еще не
вернулся на Землю, а к нам, судя по звукам, приближалась даже не волна,
а цунами камней.
Улыбки плавно вытянулись в хлебала идиотов, когда жерло трубы стало с
бешенной скоростью и лязгом выплевывать камушки, камни и булыжники
вперемешку с сотней килограммов пыли и песка.
Первыми среагировали трезвые водители. Они открыли двери своих
сверкающих суперкаров, и сусликами метнулись в «норы». В следующую
секунду стадо дородных технадзоров и начальства, которые давно тяжелее
стаканов и собственного хрена ничего не поднимали, сайгаками стали
носиться вокруг машин и играть в игру «один лишний».
Кто-то уже стоял на коленях пытался лезть под машины, кто-то, надеясь на
резвость ног, с грацией слона улепетывал по пахоте подальше. Только
главный технадзор, самый старший, самый дородный и самый главный на этом
празднике, а поэтому самый пьяный стоял неподвижно в позе писающего
мальчика и лицом олигофрена, смотрел наверх. Всегда суровое и злое лицо
его и сейчас совсем не исказилось гримасой страха, а скорее выражало
одновременно удивление и вопрос, которые он обычно озвучивал так: «Ни
х…!!! И – Какого х…!!! На землю рядом с нами градом обрушились камни. Я
сидел в своем уазике и только слушал стук камней по крыше. Когда
камнепад закончился, командой на выход прозвучал рев старшего
технадзора: Увооолю НАААХ…!!!!!!
Ранений и потерь личного состава не было, и все закончилось
благополучно, если не считать разбитых стекол и покоцаных кузовов тачек
начальства.
И никого он не уволил НАХ… потому что сам подписал разрешение, а значит
виноват – он.
А с другой стороны, кто же мог предположить, что моим азиатским молодцам
гораздо удобнее было все редкие в этих местах камни не относить далеко в
сторону от магистрали, а закидывать внутрь трубы, чтобы они не валялись
вокруг и случайно не порвали изоляцию трубы при монтаже.

Конец 80-х.
Бригада нефтегазстроя производит монтаж магистрального газопровода САЦ
(средняя азия - центр)в астраханских степях.
Сварщик-потолочник ("потолок" это когда сварной шов нельзя выполнить
никак иначе, кроме как над собой) 6-го разряда готовится начать сварку
"потолочного" соединения трубы полутораметрового диаметра.
Потолочники - элита сварщиков. Попробуйте удержать расплавленный метал
"сварочной ванны" от стекания вниз, когда он находится прямо над
головой. Т. е. даже 6-й разряд - не гарантия того, что у вас это
когда-нибудь вообще получится.
У европейского потолочника три помощника.
Сварщик лежит под трубой с "держаком" (ручка на конце сварочного кабеля
с креплением для электрода), и как хирург со скальпелем только командует
помощникам: прибавь ампер 50, дай ка тройку (электрод диаметром 3 мм),
зачисти первый проход.
У нас же все проще.
Наш потолочник не имея помощников, имеет под рукой: самодельный
балластный реостат ("гитара") для регулирования силы тока, электроды
разных диаметров в самодельном железном колчанчике на ножках, сварочный
молоточек сваренный из зубила. Голь на выдумки хитра!
Самодельными обычно бывают и держаки сваренные в виде трезубца -
"вилка", но есть "крутые" эбонитовые держаки с резиновой гардой.
Электрод засовывается торцом в специальную отверстие, как окурок в
пепельницу и поворотом ручки зажимается. Эти держаки потяжелее и
называются "пепельницей".
Одна беда, когда идет дождь, укладываться под трубу неудобно: держак с
электродом на мокрую землю не положишь - начнет коротить и электрод
намокнет.
В этот день, как раз шел редкий в этих местах дождь и Гена (так звали
сварщика) долго пытался устроиться под стыком двух труб. В углублении
под стыком скопилась небольшая лужа. Гена положил держак сверху на верх
трубу, а сам начал устраиваться под трубой на деревнянном топчане.
Потратив уйму сил и удобно умостившись вдруг понял, что держак сверху
подать ему и не кому. Сварочная установка на базе К 700 (колесный
трактор Кировец)ревела так, что надежд переорать ее не оставалось.
Вылезать и повторять все снова, да еще "после вчерашнего" не хотелось.
Гена решил "сдернуть" держак за кабель вниз и так, чтобы лежа на спине
поймать его в руки и не замочить в луже.
Просчитать то, с каким ускорением держак находящийся на высоте 2,5
метров над ним и отягощенный весом толстенного медного сварочного кабеля
рухнет вниз, он этим утром видимо не смог. Также не смог он просчитать
траекторию снижения держака, на которою значительное влияние оказывал
все тот же тяжелый и жесткий сварочный кабель.
Короче, держак Гена сдернул, но тот приземлился не так, как планировал
Гена - в руки, а аккурат промеж глаз.
Перед мирно курящими в стороне от ревущей установки слесарями молча
выплыло мокрое чучело в сварочной робе и с лицом улитым кровью так,
будто на нем неделю тренировались начинающие пластические хирурги.
Себя Гена не видел и пока не особо переживал, но как увидел в зеркало -
сам испугался и срочно запросил отвезти в районную больницу зашить лоб.
Хоть и по дурости, но производственная травма. Нужно правильно все
офрмить у врача, даже если дело - пустяк, как у Гены.
Но Гена к обеду из района не вернулся, не вернулся он и к вечеру.
Посланный водитель на УАЗике привез ужасную весть о том, что случай
серезный и сварщика увезли в областную больницу. Перепуганный прораб
утром срывается в район выяснить обстоятельства. К обеду привозит из
области пришибленного вида Гену с перебинтованной как у Щорса головой.
Оказывается на приеме у районнго терапевта претрухавший Гена и так не
особо красноречивый стал заикаясь рассказывать обстоятельства получения
травмы. При этом запах от рассказчика "после вчерашнего" исходил
соответствующий. Районный терапевт распростившийся со спокойной жизнью в
тот момент, когда в их местах разместился передвижной городок газовиков
уже тихо ненавидел любого встречного газовика. Он каждый раз рассуждал о
том, что у человеческого организма есть предел интоксикации и что
средний газовик давно этот предел преодалел, отсюда и беспрерывные
травмы, драки. Со дня на день доктор ожидал чего похуже.
Когда Гена раскрыл рот, доктор решил, что это "похуже" произошло.
Доктор: расскажите, как вы рассекли лоб.
Гена: Ну, это... Залез я, значит, на потолок. Лежу... Тут вспоминаю, что
пепельницу забыл. Дернул я за кабель, а она на голову мне и упала,
вот... А эти - хоть бы кто помог, я орал, орал... а они сидят, курят и
ржут...
Доктор: Я понял, спасибо... Как Вас - Геннадий? Вы посидите, а я сейчас
с областной больницей договорюсь и мы Вас туда отвезем. Вы не против?
Гена: Нет, не против, только прораба предупредите, мне на работу надо...

Областной больницей оказалась наркологическая лечебница, где Гену
принял как родного сокурсник райнного терапевта, без тени сомнения
доверявший товарищу.

Чтобы вызволить Геннадия, прорабу потребовалось привезти в лечебницу
машину штакетника. Бедный Гена, безропотно пахал потом, как электроник
две вахты.