Поиск по автору:

Перевод из газеты "Маарив" ("Вечерка"):

Один израильтянин, будем для простоты звать его Йоси, учился в Оксфордском
университете. Университет этот весьма знаменит: тем, что существует уже более
восьмисот лет, тем, что сэр Исаак Ньютон быт там деканом физического факультета
и так далее.
Итак, сидит однажды Йоси на экзамене, который должен продолжаться шесть часов
(есть там такие экзамены, не приведи, господи). По прошествии пары часов от начала
экзамена Йоси поднимает руку и подзывает экзаменатора. Экзаменатор подходит
к Йоси (он, разумеется, считал, что Йоси желает получить какие-либо разъяснения
или просто выйти в туалет) и слышит буквально следующее:
- Господин экзаменатор, я желаю получить сейчас причитающиеся мне копченую
телятину и пиво.
- Верно ли я понял, - спрашивает экзаменатор, - Вы говорите о копченой телятине
и пиве?
- Да, - отвечает Йоси, - Я говорю о причитающихся мне копченой телятине и пиве.
- Простите, - говорит экзаменатор, - но почему вы решили, что вам причитаются
телятина и пиво?
Тогда Йоси вытаскивает из сумки некий увесистый том и показывает его экзаменатору.
- Вот, - говорит Йоси, - свод законов Оксфорда со дня его основания. Есть здесь
закон от 1513 года, который гласит, что каждому экзаменующемуся более четырех
часов причитается кусок копченой телятины и кружка пива. И этот закон никогда
не был отменен.
Экзаменатор пытается спорить, ссылаясь на техническую невозможность выполнить
просьбу Йоси. Потом экзаменатор вызывает своего начальника и они совещаются
вдвоем. Англичане есть англичане, они зациклены на законах и там невозможно
просто так сказать "нет". С другой стороны, недавно принят закон, запрещающий
употребление алкоголя на территории университета. Да и с копченой телятиной уже
не так просто, как бывало. В результате длительных переговоров стороны соглашаются
на гамбургер и кока-колу. Йоси уплетает еду и совершенно счастлив тем, что утер
нос этим спесивым и глупым бритам за их же счет.
По прошествии нескольких дней обнаруживает Йоси в своем почтовом ящике вызов
на унивеситетский суд (там, где работают законы, бывает и суд). Йоси абсолютно
уверен, что пара старичков скажет ему "ну-ну-ну", на что он, Йоси, пообещает
впредь вести себя хорошо, и на том все и закончиться. Он прибывает в суд. Огромный
старинный зал с колоннами, высоченным сводчатым потолком, фресками на стенах
и витражными окнами. За бесконечнам столом сидят 150 профессоров, 45 деканов,
20 ректоров, всевозможные пэры и лорды - почетные выпускники университета.
В париках и мантиях. С лицами членов инквизиции. И они вершат суд над Йоси.
И они отчисляют его из университета за нарушение закона от 1415 года, который
никогда не был отменен. За явку на экзамен без меча.

Начало восьмидесятых годов. Я - студент Свердловского Физтеха. У нас строжайший
пропускной режим, все студенты имеют вторую форму допуска, за утерю пропуска
или передачу его другому лицу - немедленное отчисление.

В один ужасный день я срочно бегу на кафедру. Уже у входа на факультет вспоминаю:
пропуск остался дома. Но не пропускать же зачет! Тут же останавливаю знакомую
студентку и арендую пропуск у нее. На вахте - непроходимый и неподкупный
дядя Миша. Широким жестом провожу женским пропуском у него перед носом и бегу
к спасительной двери за Мишиной спиной. Но гневный окрик приковывает меня
к месту: "Минуточку!". Дядя Миша подходит ко мне, переворачивает пропуск головой
вверх (я в нервотрепке держал его неправильно), торжественно заявляет: "Вот так
показывать надо!", отдает пропуск мне и гордо возвращается на пост.

Разговор парикмахера и клиентки, конец семидесятых годов:

П: Гражданочка, да у вас же вши!
К (гордо вскакивая из кресла): Как вы смеете, я двадцать лет в партии состою!
П: Извините, гражданочка, но вши же этого не знали!

Как мы покупали в Турции ковер

В Турцию мы ездили летом 2003 года. Это был чартер, который вылетел
почти на день позже, чем должен был - вместо 8 утра примерно, вылет
произошел поздно ночью. Прибавив к этому время на сборы и дорогу в
аэропорт мы и получим сутки, проведенные без сна.

В Турции нам не очень понравилось. Может быть, нервотрепка в пути
сказалась, а может общее сходство Турции с арабскими кварталами в
Израиле... В общем, страна третьего мира. Три звездочки, так сказать.

Ощущение, что вся Турция занята торговлей. Торгуют все, везде и всем. В
Израиле никакого обилия мелких лавок уже давно нет - вытеснены большими
торговыми центрами. А там - каждый тупик - торговый центер. Причем
многие продавцы говорят по-русски; неизвестным мне образом вычисляли в
нас русскоговорящих и начинали орать: "эй, ты в какой гостиннице
остановился? Посмотри, какие у меня товары есть!"

Мы спросили одного продавца, откуда он знает язык. Его ответ нас
поразил:
- Я изучал ТУРЕЦКУЮ ЛИТЕРАТУРУ в университете в БАКУ, где преподавание
велось НА РУССКОМ ЯЗЫКЕ.
Вот такие дела.

Оказывается, в русском языке есть немало заимствований из тюркского,
возможно, со времен ига. Например, слово "дурак" - я никогда не думал,
что это слово имеет иностранное происхождение. На турецком это слово
означает "стой", "остановка" (в современном языке, чаще всего -
автобусная). Едет себе татаро-монгольский воин по полю, и вдруг видит -
русский крестьянин идет. Воин ему кричит - "дурак!" - в смысле -
"стой!". А крестьянин ему в ответ - "сам дурак!" - и бежать... Так и
закрепилось слово в языке. Мне это подтвердил один мой сотрудник
турецкого происхождения, приехавший в Израиль в 40-летнем возрасте. Он
рассказывал, как вскоре после приезда случайно толкнул в магазине
женщину. Она ему и говорит - "дурак!". Виктор рассказывал, что начал
головой крутить - где тут автобусная остановка?

Итак, в Турции моя жена решила купить ковер.

Нас все предупреждали, что в Турции надо торговаться. Я торговаться не
люблю и не умею. Поэтому, когда мне сказали "800 долларов", то я
вздохнул и приготовился платить деньги. Но супруга решила попробовать, и
выторговала 50 баксов. Меня это слегка разозлило. "Значит, цена может
быть и ниже" - сказал я себе. И позвонил Виктору в Израиль. Обрисовал в
кратце ситуацию и передал телефон торговцу коврами.

Они беседовали минут пять. За это время по лицу продавца пробегали пятна
всех мыслимых форм и расцветок; он то кричал, то шипел и плевался,
размахивал руками и извивался всем телом.
"You have very good friend" - сказал он мне наконец, возвращая телефон.

Виктор сообщил, что они сговорились на 400. "Жаль, что я не вижу ковер"
- сказал он. "А то бы я еще сбросил".