Суббота. Ранним утром на речке все готовились к рыбалке. К мелководью,
шустро работая плавниками, спешили все: молчаливые карпы, задиристые
ерши и прочая рыбья прорва.
- Дядь, а, дядь? - суетливо забегая вперед перед тяжело плывущим старым
карасем, прыгала стайка карасячьей молоди. - А мы на мотыля идем или
червячком выдержанным баловаться будем?
- Какой вам мотыль с червем, головастики мазутные! Чтоб я вас там и
рядом не слышал! Только прикормка хлебная, ясно?!!! - Фыркнул старый
карась. - Стоять здесь будем. - И он заплыл в густую осоку, пропуская
вперед прыгучую молодь.
- Так сожрут ведь все без нас! Опоздаем! - взвились мальки.
- Цыть, икра лягушачья! Вами и закусят, пока подавать начнут! - рявкнул
старший. - Скоро на берег рыбаки придут, закуску начнут разбрасывать,
червя с мотылем, хлебушек. А только потом, крючок опускать будут, но нам
туда сразу нельзя! Хоть слюнями захлебнись! Поначалу рыбак трезвый да
скупой. На крючке только профи работать могут. Уметь надо, чтоб подойти
по течению, впритирочку! И... за хвост червя! Резко! На отрыв! Потом
вниз прыжком, на всех плавниках, чтоб не подсекли! Во как!... А вам
только смотреть во все глаза и жабры да на хвост наматывать. И помните,
салаги! Через две рыбалки - зачет с практикой на лягушачьей икре!
Внезапно, из-за осклизлого валуна неподалеку стала подниматься илистая
муть.
- А вот и городские приперли, счас начнется! - кивнул он в сторону
валуна.
- Что начнется? - выпучив глаза, забулькали мальки.
- А то! Рыбколхоз каждый сезон несколько бочек этих иммигрантов
инкубаторских к нам подселяет, житья от них нету! Осоку на корню жрут
вместе с илом и дерьмом, ершей, вон, гадостям научили! - Старый карась
проводил взглядом стаю ершей, с трудом вписавшуюся в поворот реки.
- Эй вы, набор для ухи! Айда с нами! - гаркнул в осоку проплывающий мимо
ерш с обломанным головным гребнем и мутным взглядом. - Там у запруды
полный отстой! Вчера две бочки с химзаводовским дуревом скинули. Улет!
Два глотка - и в ил башкой! - взмахнув плавниками и пропахав брюхом
глубокую борозду на повороте береговой черты, он рванул за своими,
врезавшись по пути головой в корягу.
- А отстой - это... - задумчиво спросил самый крохотный малек.
- Это - хуже динамита, пацаны. Щука по сравнению с этой гадостью -
детский кашель. Нажрутся этого дурева, так их даже последний бомж-рак не
жрет! Хуже дерьма!
В это время на отмели уже вовсю бурлила водоворотом рыбалка. Кто
посмелее да по удачливее - срывал жирную, аппетитную наживку и, не жуя,
заглатывал сразу, заходя на новый вираж. Но периодически то тут то там
самых жадных и прожорливых судьба выдергивала в иной мир, крепко зацепив
за губу.
Вдруг все мгновенно стихло, ни одной поклевки, ни намека на рыбалку,
вообще. Из мутной глубины, выстригая в плотных зарослях водорослей
широкую просеку, показался эскорт раков-телохранителей. За ними, почти
цепляя нижними плавниками илистое дно, важно и неспешно плыли молчаливые
навороченные карпы. Подрулив к безжизненно висящим крючкам с
разнообразной наживкой, они тяжело остановились, еле шевеля плавниками.
- Что будем заказывать, господа? - тут же подскочил вертлявый
жук-плавун.
- Значит, так, пацан! Нам по пять мух, зеленых, c хлебной приправой. И
чтоб без крылышек! Червей дождевых, по три порции. И не дай бог,
вчерашних подсунешь, сам на десерт пойдешь! - вяло пробулькали карпы.
Услужливо щелкнув клешнями, жук метнулся к берегу, отстригая крючки с
наживкой на выбор.
- Дядь, а дядь? Так они ж все сожрут! - опять взвились облачком мальки.
- Может, и сожрут, а может, и подавятся. Тогда хоть повеселимся, если
поесть не судьба!
Шикарную трапезу карпов неожиданно прервала бешено несущаяся стая
ершей-отморозков. Наглотавшись из сброшенных бочек промышленных отходов,
они приобрели синюшно-бирюзовый оттенок и напрочь потеряли ориентацию в
пространстве и времени. Опрокинув при заходе на вираж раков, и, подняв
облако мути, они с криком: " Пора сесть на иглу!" - бросились с висевшие
рыболовные крючки. Вода мигом вскипела водоворотом выдергиваемых на
поверхность ершей. Все оторопело молчали.
Через несколько минут ерши с чавкающими звуками падали обратно в воду,
погружаясь в мягкий ил. Рыбаки тут же выбрасывали "прибалдевший" улов
обратно в реку. Рядом, с застывшими от удивления карасями падал на дно
уже знакомый им ерш с обломанным головным гребнем.
- Я тащусь и кисну от субботней рыбалки. Наглотались! Укололись! И в
тину, по ноздри! Балдеж, ва-а-ще! ...
С мягким всплеском погрузились в воду крючки с новой наживкой, и самый
крохотный малек задумчиво спросил:
- Дядь, а, дядь? А этим... что в ил, башкой, вообще есть не надо? Вот бы
и нам так...
- А, вот как раз этого я вам не советую. Этой прорве вонючей вообще уже
ничего не надо: ни есть, ни спать, не размножаться. Вся жизнь - от бочки
до бочки. И та короткая, как у головастика. Ну, чего молчите? Понятно?!
- строго спросил старый карась.
- Понятно, конечно не все, учитель, но слюней мы наглотались, по самые
ноздри! Те, что с краю, уже ил процеживают. Кушать хочется!!!
- Всем терпеть!!!... Ил, он не так уж и плох... если в меру! ... Нельзя
нам туда. Рано. Начальство большое еще не прибыли. Вот они откушают,
тогда и мы... Кстати, легки на помине! - Старый карась кивнул в сторону
темного омута. В облаке воздушных пузырей из темной глубины вынырнул
отряд огромных сазанов с бритыми спинными плавниками. На приличной
скорости они организованно врезались в мелкую рыбью прорву, расчищая
дорогу медленно всплывающей щуке.
- Всем прижаться к илу! Плавники на затылок! Глоток без команды
считается попыткой покушения! - гаркнула сазанья охрана.
Все застыли, как в остановившемся немом кино. Тишину нарушили только два
глухих чмокающих звука. Тяжеленные карпы-перекормыши с поднятыми вверх
плавниками шлепнулись по ноздри в ил. Величественно и неторопливо, как
субмарина, щука подрулила к рыболовным крючкам.
- Че там сегодня? - сонно пробормотала щука.
Два сазана тут же с места зашли на крутой вираж вдоль береговой черты и,
открыв зубатые пасти, срезали, как бритвой почти всю наживку с крючками.
- Сегодня в меню, шеф, мухи по-домашнему, червь дождевой, крупный.
Опарыши средней упитанности. Рванина мясная. И хит сезона - наживка
американская, многоразовая. Пластмасса. На вкус - хуже дерьма рачьего,
но сейчас в моде! - бодро доложили сазаны.
- Подавай, братец! - лениво кивнула щука
- Всего? - угодливо поинтересовались сазаны.
- И того, что в моде - двойную порцию! - подтвердила щука, опускаясь в
мягкий ил. Челядь мгновенно сорвалась за заказом.
- Ну, вот и все, дядь, - огорченно пробулькала карасячья молодь,- теперь
нам даже крючка лысого не лизнуть!
- Эх вы, недокормыши лягушачьи! Счас что? - хмыкнув просипел старый
карась.
- Ну, рыбалка... суббота... - неуверенно промямлили карасята.
- Обед счас, вот что! А вот рыбалка, да суббота - это лишь приложение
бесплатное к самому главному. И, стало быть, скоро рыбак эту приманку,
как грязь, разбрасывать будет. Пить начнет...
- Воду?!! - удивленно перебили старшего карасята.
- Никогда! Они от нее дурные становятся, что плотва в нерест. Только
водку, ребята, без нее им никак! И чем больше ее, тем рыбалка лучше!
Тут у самого берега в воду хлюпнулись два небольших коричневых брикета и
с оглушительным мощным хлопком взорвались, разметая на клочья снующую
около крючков рыбу. Стайку карасей взрывной волной вдавило по ноздри в
липкий ил.
- Ух ты, ! - отплевываясь илом, восторженно заверещали караси, - Это
что, тоже приманка такая, учитель?
- Это динамит с водкой, ребята, а приманка - вон на дно падает! - кивнул
головой старый карась на облако взвеси из разодранных на клочки червей,
мух, хлебных крошек и неосторожных рыб.
- А теперь, быстро - к берегу обедать! Один плавник здесь, другой там! И
не забывайте - через пару- тройку часов у рыбака похмелье наступит, а
что это такое - вам пока лучше не знать!!! Субботняя рыбалка, ребята -
не комаров полудохлых собирать, и не просто искусство, а образ жизни!
Всем ясно?!!! - Рявкнул вслед удаляющимся малькам старый карась и с
облегчением погрузился в мягкий ил подремать.
Chpok
http://fishclublg.com/forum/viewtopic.php?t=561