Поиск по автору:

Сегодня я пошел в парикмахерскую. Борода лопатой отросла и вообще. Сижу
в кресле. Тетка надо мной ножницами кастаньетит. Рядом в кресле сидит
мальчичек лет шести-семи. С маманей пришел, натурально. Сидит и плачет.
Не хочет стричься. Маманя его уговаривать. Парикмахер его уговаривать.
Пуще прежнего плачет и голову руками держит, чтобы не стригли. Кое-как,
сквозь рыдалки, разобрались чего дитя хочет. А хотел-то он всего ничего
- бакенбарды как у Пушкина отрастить. Он на картинке, в книжке про царя
Салтана, видел. Мать ему: "Витюша, они у мальчиков не растут, рано еще."
Не верит сынок. Тут парикмахер догадался на мою бороду пальцем показать.
"Вот, говорит, смотри, бакенбарды у дяденек из бород выстригают. Когда,
у тебя борода вырастет - приходи. Изобразим в лучшем виде." Посмотрел
Витюша на мои нечесанные заросли, посмотрел... и смирился. Повсхлипывал
и руки опустил. Как легко отобрать у ребенка мечту...

Идет молодая мамаша, а за ней, метрах в десяти, едет ее трехлетний (или
около того) сын на трехколесном велосипеде. В какой-то момент мальцу
надоедает крутить педали и он начинает хныкать, параллельно с
выдвижением требованием сменить способ передвижения на менее
обременительный. Типа как угодно, но не своим ходом. Мамаша начинает его
увещевать, но отпрыск непреклонен. Тогда мамаша произносит следующее:
"Саша, я смотрю, что тебе по хую, все, что мать говорит!".
Была, конечно, правда, в ее словах.

Ничего хорошего в мартовском зоопарке нет. Все грязно, облезло, вяло и
линяло. Обнять и плакать, если преодолеть брезгливость. Не преодолел.
Изнасиловал три часа, поприставал к десятку минут и, наконец, решил
покинуть место преступления. Уходил медленно, с сознанием
невыполненного. Упавшее настроение даже поднимать не стал. Пусть
валяется. Пусть жалуется прохожим. Спас его мальчик, маленький и
белобрысый. Криком спас: «Мама, мама, пошли смотреть лошадь
Достоевского! ».

Удача отвернулась от него и горько заплакала.

Самые сальные взгляды - у хохлов.