Поиск по автору:

Служил я в пограничных войсках. Во время прохождения курса молодого
бойца в качестве наставника, преподавателя и отца родного был у нас
прапорщик. Эдакий симбиоз тупости, самодовольства и ничем
не оправданного чувства собственного превосходства. Ну, так вот,
проводит как - то этот "интеллектуальный монстр" занятия по боевой
подготовке. Ходит перед строем и объясняет нам, какие мы дебилы.
Дескать, ничего не умеем, ни сапоги почистить, ни из автомата стрелять,
ни взрывпакет бросить. В свою очередь, мы стоим и с видимым
удовольствием слушаем этот бред. Поскольку стоит возмутиться или
усомниться в справедливости слов оракула, тут же будешь отрабатывать
"вспышку слева" или "ускоренное перемещение по пересеченной местности".
"Между тем", - продолжает прапор, - "нет ничего проще, нежели бросок
взрывпакета. Берем в левую руку спички, в правую - изделие, зажигаем
бикфордов шнур, спички кладем в карман, а взрывпакет бросаем в сторону
вероятного противника".
На самом деле, коробок со спичками летит в указанном полководцем
направлении, а взрывпакет помещается в правый карман форменных галифе.
Строй застыл в немом восторге!!! Необходимо отметить, что шнур горит
секунд 6 - 7, за это время (да простят нас добропорядочные пользователи
интернета) ни одна из 30 сволочей не обратила внимание военного гения
на допущенную им роковую ошибку. Мы просто стояли и блаженно ЖДАЛИ!!!
Это были лучшие мгновения моей службы!!!
Через отведенное Богом время раздался взрыв и одновременно с ним дикий
вой! Выли все!!! Прапор от дикой боли в промежности! Мы от радости,
удовольствия и удовлетворенного чувства мести!
История закончилась вполне благополучно. Хозяйство прапора
не пострадало. Репутация тоже. За неимением таковой. С этого дня
единственным приветствием для него было дружное ржание. Утешением
стало боевое прозвище "Динамит", которое он гордо носил до конца
службы.

Когда я был студентом, то жил в общаге в одной комнате с другом Валерой.
Жили весело. И как следствие этого, деньги и продукты питания у нас
кончались уже к середине месяца. После этого мы переходили на подножный
корм. Голод, как известно, мощнейший стимулятор мыслительных процессов.
Вечерком, когда у нормальных студентов наступало время приготовления
пищи, мы с Валерой начинали рейд по этажам и кухням. Заприметив
какую-нибудь девочку, которая жарила привезенную мамой картошечку либо
варила супчик, мы начинали ее «пасти. Причем, по мере готовности блюда
наше внимание (и напряжение) возрастало. Когда девочка уходила в свою
комнату, чтобы взять, к примеру, соли, мы хватали сковородку и мчались
к себе, где цинично сжирали содержимое. Посуду, по закону жанра,
подбрасывали хозяйке.
Но Бог шельму метит. Закончилась как-то у нас с подельником черная
полоса и мы зажили... Жарил теперь уже Валера картошечку, а я охлаждал
бутылочки... не прошло и 15 секунд, как этот кулинар отошел от места
священнодействия, и сковородки не стало. Через 10 минут она уже
стояла на месте, будучи тщательно вылизанной. По характеру содеянного
мы поняли, что имеем дело с хитрым, наглым и изворотливым противником.
Слегка утешившись, начали готовить акцию возмездия. На следующий день,
мобилизовав все свои продовольственные ресурсы, вновь принялись
кулинарить, предварительно сдобрив приманку лошадиной дозой
слабительного. Как мы старались! И уходили, и просто отходили,
и деланно отворачивались! Ничего! Продукт творения пришлось отправить
в мусорное ведро. На следующий день было решено повторить операцию.
От горечи предыдущего поражения концентрацию слабительного довели
до почти смертельной дозы! На этот раз повезло! Шкварка исчезла!!!
Через три часа мы сделали засаду у туалета. С интервалом в 10 минут
туда на огромной скорости примчались два супостата!!! Каково же было
наше удивление, когда мы идентифицировали их как однокурсников
из дружественной нам комнаты, которых еще накануне мы поили нахаляву
пивом!!!
С учетом чудовищных размеров съеденного количества пургена, ребята
из туалета почти не выходили. Причем, под действием реактивных сил
практически зависали над унитазами, как ракеты СС-20 во время неудачных
пусков. К исходу вторых суток дерьмометы решили, что подхватили
дизентерию. Собрав нехитрые пожитки, пошли сдаваться в ближайшую
больницу. Каким-то чудом Валера перехватил их. Узнав о причинах своих
злоключений, они слезно просили никому об этом не рассказывать.
Мы люди благородные... Рассказали всему курсу. В воспитательных целях.
До конца учебы на наши имущественные права более никто не посягал.
P.S. На одной из обокраденных мною девочек я впоследствии женился.
Воистину, за все приходится расплачиваться.

Когда я учился на юрфаке, у нас была военная кафедра, где из ребят
пытались сделать лейтенантов запаса. У девушек - медицинская, из них
лепили медсестер военного времени. Проходят у них как-то занятия
по теме: «Выдача лекарств и лекарственных препаратов».
Преподша:
- Каждая медсестра должна знать, кому, сколько и когда давать!
Строго следить за тем, чтобы одному и тому же больному не дать
дважды!

Сразу после поступления в университет меня поселили в одну комнату
с друзьями Валерой и Вовочкой. Проведя рекогносцировку и прошмыгнувшись
по этажам, я познакомился с двумя барышнями. Одна из них была так себе.
Но другая... Это была «не спетая песня»!!! Грудь, талия, ножки!!!
Я был поражен и смят! Про себя я тут же окрестил ее Зайчиком. С целью
закрепления успеха, пригласил девочек к себе в комнату на «рюмку чаю».
Во время «чаепития» у моих корешков начали подозрительно поблескивать
их паскудные глазки. После ухода гостей дело дошло до легкой
конфронтации. Во избежание мордобоя между близкими, Валера - самый
благоразумный из жинтыльменов – предложил разыграть «объект» на спичках.
Учитывая численное превосходство претендентов, пришлось согласиться.
По жизни я везучий и, соответственно, вытащил «счастливую» спичку.
Еще немного выпив, я лег спать с твердым намерением назавтра Зайчика
задрать.
Утром я проснулся от нечленораздельного мычания. Мой верный друг Валера
от возмущения не мог сказать ни слова! Он лишь, как умная собака
показывал рукой куда- то в сторону коридора. Очухавшись, я рванул
за ним. Вломившись в комнату к новым знакомым, мы обнаружили Вовочку
в постели Зайчика! Экстрагировав гада из девичьей кроватки, мы решили
по - разику звякнуть ему в бубен. Однако, зашедшая на шум вахтерша,
спасла его от справедливой кары.
Движимые обостренным чувством социальной справедливости, мы с Валерой
двое суток не впускали мерзавца в комнату. Не знаю, где ночевал
вероломный соперник (впрочем, что тут непонятного), но присутствия духа
он не терял. Через некоторое время, сжалившись и впустив по крышу
комнаты блудного (в прямом смысле слова) соседа, мы стали его
воспитывать. Причем, нравоучения чередовали с подзатыльниками
и пинками.
Через некоторое время Вовочка загрустил. Валера, проведя скоротечное
дознание, установил, что нарушитель трехстороннего пакта подцепил
ГОНОРЕЮ (я же говорил, что я везучий)!!!
На этот раз уже на нашей улице наступил праздник!!! Иезуит Валера
многократно предлагал «коту помойному» идти сдаваться в вендиспансер,
при этом, поясняя, что врач наверняка сообщит в деканат и Вовочку
вытурят за аморалку. Герой романа, в свою очередь, ходил за мной,
просил прощения за свой проступок и поскуливая слезно молил оказать
ему скорую, братскую медицинскую помощь. Через пару дней я позволил
себя уговорить. Вовочка метнулся по общаге, нашел сомнительное
лекарство, шприц, которым пользовалось не одно поколение горемычных
студентов, и тупые иглы к нему.
По плану санации я должен был ввести больному недругу пять инъекций
в задницу. При этом потерпевший сильно нервничал и «колотился»
(с бабами бы так)! Я успокоил его, заявив, что проколю курс, как нежная
семнадцатилетняя медсестра!
Итак. «Операционная». На топчане жопой к верху лежит Вовочка.
В углу комнаты в конвульсиях бьется боевой соратник и ассистент Валера.
Над Вовочкой я – начинающий ветеринар со старым шприцем и отсутствием
какого- либо сострадания к пациенту. Оказывается, бицилин имеет
обыкновение застывать в иглах (но мне-то об этом, откуда было знать?).
С учетом этого, а также тупых игл для введения одной дозы приходилось
делать по 10-11 дырок в похотливом самце. Вовочка лежал с волосатой
окровавленной жопой и дико вопил:
-

Будучи студентами, летом мы ездили в различные стройотряды. Я и мой
друг Валера предпочитали железнодорожный вариант, т.е. трудились
в качестве проводников. Причем мы не ставили своей целью повышение
уровня культуры обслуживания пассажиров. Напротив, старались любыми
способами, даже за счет удобств подопечных, немного подзаработать.
Я был главарем этой банды. В миру - командиром студенческого
стройотряда «Экспресс», а раздолбай Валера (ха- ха- ха) – комиссаром.
Едем мы как-то рейсом на Москву. У нас с комиссаром в вагоне едет
качок. Красивый, надо признать, самец. Ходил в красных спортивных
трусах /более на нем ничего не было/, демонстрировал мускулы
и приставал к девушкам из нашего отряда. К огорчению мужской половины,
они с удовольствием отвечали гаду взаимностью. Терзаемые комплексом
собственной неполноценности мы с боевым товарищем даже хотели было
начистить ему пятак, но рассудили, что все же важнее заниматься делом,
т. е. добыванием денежных знаков. Итак, подъезжаем мы глубокой ночью
к станции Илловайск. Она славилась тем, что там работали неподкупные
и злые ревизоры. У нас же полный состав «зайцев». Я, с величием
Наполеона, ввожу в действие план «Подводная лодка». Смысл его
заключается в том, чтобы высадить пассажиров не на перрон, а с другой
стороны эшелона, на рельсы. После этого все вагоны и переходы между
ними наглухо задраивались и если к кому – то прорывалась ревизня,
то это была исключительно его проблема. Выгрузка – загрузка
произошла без эксцессов, и мы тронулись дальше. Валера, проверив
«наличие отсутствия» пассажиров, обнаружил исчезновение качка. Мы
решили, что мерзавец сидит в туалете, и на том успокоились. Примерно,
через пол - часа мы раздраили проходы и пригласили ребят из соседнего
вагона, перекинутся в картишки. Они сообщили нам о своем чудовищном
открытии. Оказывается, в Илловайске качок выпрыгнул на рельсы
проветриться вместе с выходящими пассажирами. Когда поезд тронулся,
он обнаружил, что все двери наглухо закрыты, и от безысходности
вцепился за первые, попавшиеся под руку поручни. Представьте себе.
Ночь. Скорость поезда 100 – 110 километров в час. За окнами отблески
фонарей и луны. За проемом двери перекошенная рожа с дико выпученными
глазами и развевающимися по ветру трусами. Трагизм ситуации состоял
в том, что он находился со стороны нерабочего тамбура, где двери
вообще не открывались и впустить его при всем желании мы не могли.
Некоторое время садист Валера цинично пытался объяснить ему, что если
тот переберется к противоположной площадке вагона, то сможет войти.
Один из сердобольных членов нашей компании предложил сорвать стоп-кран,
остановить поезд и впустить горемыку. На это консилиум решил, что
баловень судьбы - хлопец здоровый и без особого труда повисит еще
полтора часа до ближайшей станции. После чего с чистой совестью
и чувством выполненного долга мы пошли играть в карты. Несмотря
на то, что за бортом было лето, качок за два часа основательно замерз
и сильно задеревенел. Вчетвером мы насилу отодрали его от поручней
и затащили в купе. До конца рейса он из него не выходил.

Я работаю в одном серьезном учреждении. Наш начальник с обострением
гайморита лег в больницу. Звонок из вышестоящей организации:
- Где Иван Иваныч?
Одна молодая сотрудница, на умняке отвечает:
- Есть такая болезнь геморрой. Ну, так вот, он с ней ушел
на больничный.

Очередь в аптеке. Вдруг вбегает парень и сразу к провизару."-Дайте мне
гондон!" Она возмущена:"-Молодой человек, следите за языком" Парень:"-Вы
правы... дайте мне два гондона!"

Минус

Наш заместитель начальника уголовного розыска мужик суровый. Особенно
с похмелюги. Представьте себе. Среда. Утро. Погода и настроение
паршивое. Денег нет и не предвидится. Молодые ментята нашли и выпили
пиво, которое он накануне заскирдовал для опохмелки. Похмелится
не только нечем, но и не на что. Безнадега.
Заходит он в таком настроении к своему начальнику. Шеф сидит
в кресле, а перед ним на стуле какое-то чучело. Витя задает привычный
вопрос:
-

1942 год. В Югославскую деревню с гор спускаются партизаны.
Один из них обращается к пожилой женщине:
- Ты ебана мать?
- Да.
- Мужайся. Ебана убили.