Поиск по автору:

- Здравствуйте, бесплатный доктор.
- И вы будьте здоровы, безнадежно больной пациент…
* * *
Потребовалась мне тут форма 086/у (салют всем абитуриентам, окончившим
школу при советской власти!). Как известно, для получения ее надо обойти
всех врачей районной поликлиники, а поскольку летом они все в отпусках,
так еще и в пару родственных лечебных заведений заглянуть. Сижу в
дли-и-инной очереди под дверью окулиста, тети ответственной, всех
принимающей минимум по полчаса, а то и дольше. Грустно разглядываю в
окно рекламный биллборд «Спасибо всем, кто заплатил налоги, пожалуйста
тем, кто этого не сделал. » Представляю свое ближайшее будущее – осенью
за парту с детишками чуть не вдвое моложе меня. Грустно…
За мной занял очередь дедок, карту в руках теребит, крутится-вертится, и
видит на соседней двери висит табличка «кардиолог». А ниже –
«гастроэнтеролог». И очереди нет совсем. Ну он и зашел.
- Здравствуйте, - говорит, - доктор. Не посоветуете ли чего, а то как
съем пару бутербродов с салом, что-то в боку колет. – И дверь закрыл.
Сижу, жду очереди. Из коммунального кабинета выбегает тетка в белом
халате, и несется с топотом в сестринскую. И дедка, с перекошенным лицом
вышедший из кабинета, и вся очередь слышат, как кричит она в телефон:
- Срочно! Больной девятнадцатого года рождения! Необходима
госпитализация! Тяжелейший инфаркт! Как можно быстрее!!!
Дед в ауте. Выцепив взглядом мое интеллигентное очкастое лицо, он с
ужасом говорит:
- Я вот тоже очки выписать пришел. Выписал, блин. Жил ведь до этого без
очков, и дальше бы прожил без проблем. Не-ет, теща прицепилась, в твоем,
говорит, возрасте, все в очках ходят, и ты должен, и дочь ее вслед за
ней зудит и зудит, я и пошел, чтоб они заткнулись.
В таком возрасте – и теща? Чувствую, что надо что-то ответить.
- Хотите, - говорю, - я уступлю вам свою очередь. Если успеет до скорой.
Он присаживается рядом:
- Девушка. Поверьте человеку, не один раз жившему при капитализме, и за
границей тоже, бесплатная медицина – это ужасно. В нее идут только
энтузиасты. Перемешанный с добросовестностью энтузиазм в лечении – это
дважды ужасно. Залечат до смерти – и не заметят. Да еще и гордиться
будут своей самоотверженностью за низкую зарплату. Я к ней, что ли, на
консультацию зашел? Что ей было сразу сказать, что она кардиолог?
- Вы сало с аллохолом ешьте. И через человека уже ваша очередь.
- Я на той неделе тещу в больницу клал. С аппендицитом. Так ей в
приемном покое тоже оч-чень ответственные молодые врачи попались. Мало
им того, что у нее аппендицит, они ей еще и в горло решили заглянуть.
Что они там такого интересного рассчитывали увидеть? Рот, говорят,
откройте шире, еще шире. Она и открыла. И челюсть с салазок слетела.
Слышу, орет. аЫ, орет, уЫы. Они меня для перевода позвали. Перевожу:
врачи-убийцы. А она не унимается. ааЫ Еых АА^АХ! Перевожу: палачи в
белых халатах. Дед, говорят, где твоя дочь нахваталась такого?. Она
опять орет. А Е ОСССССЬ!!! И доктора все утираются и отбегают из зоны
поражения. Я потом с врачом по-свойски потолковал, так он теще запретил
месяц разговаривать. Чтоб не перетрудить рече-жевательный аппарат. В
тишине я рассчитывал этот месяц пожить. А теперь… Э-эх. Избегайте,
девушка, энтузиастов - как огня. Особенно скучающих. А тут и очередь
подошла. А потом и моя.
В хорошем настроении я вышла из поликлиники. В тридцать лет не поздно
учиться. В восемьдесят – не поздно жениться. В любом возрасте можно есть
сало бутербродами.
И вам того же желаю.

Нет повести печальнее на свете,
Чем повесть о женской логике.

Был у одной девушки день рождения. И исполнялось ей ровно восемнадцать
лет. Приглашены были все-все родственники, любимые, школьные еще,
подруги, несколько однокурсниц… и он. Тоже однокурсник. Только старше.
Такой взрослый, уже отслуживший в армии. Тоже любимый. По-другому.
Первый мужчина.

Он брел сквозь мартовскую метель. И думал.

Праздничную скатерть на столе не было видно под грудами еды. Салаты –
десять разных видов! Мясо запеченное, жаркое под острым соусом, гуляш с
болгарскими травами, и много всего еще разного, сплошь объедение. Венец
всего – гррромадный торт со взбитыми сливками – и восемнадцать нарядных
свечей. Но и им не поспорить нарядностью с именинницей!

Он думал, и шел все медленнее и медленнее.

Гости давно уже собрались – и родственники, и друзья, и знакомые… Почти
все. Посыпались тосты за новорожденную, заздравные да величальные, и
празднество подбиралось к своей кульминации.

Он почти остановился на лестнице, ведущей к ее двери. Как же все-таки
лучше сказать?

Зажжены свечи, белые восковые, дорогие, горят медленно и торжественно.
- За-га-ды-вай! За-га-ды-вай! В такой день непременно сбудется.
Она давно уже знала, что загадать. Это желание непременно сбудется.
- Миллион долларов желай!
- Богатого мужа!
- Мужа с двумя миллионами – разведешься, один тебе достанется.
- Дачу на Канарах, а мужик и сам появится.

Его пальцы чуть вздрагивали на кнопке дверного звонка. А в кармане
лежала коробочка алого бархата, в которой мирно дремало тоненькое
золотое кольцо с настоящим, хотя и маленьким, бриллиантом. К сожалению,
на стипендию, даже и повышенную, даже и с подработкой, особо не
разгуляешься. Но зато это будет красиво, как в голливудских мелодрамах,
как девушки любят.

Да, мужа. Но не какого-нибудь. Он должен сделать ей предложение. Она уже
не один раз представляла себе, как это будет. Например, он встанет перед
ней на колени посреди многолюдной площади, а с ослепительно-синего неба
спустится воздушный шар, и в корзине сидят и играют только для нее три
скрипача и… один виолончелист, и еще тетка с арфой.
Или нет, на узкой парижской улице, на открытой веранде кафе-шантана,
молчаливый негритенок поднесет ей громадную корзину кроваво-красных роз,
и среди них будет поблескивать громадным бриллиантом старинное фамильное
кольцо каких-нибудь князей. Или нет, в гостиничном номере, на шелковых
простынях, а за громадным окном открывается упоительный вид на…
какую-нибудь европейскую столицу. Она просыпается на заре. Ее голова
лежит на его руке с татуировкой ДМБ-2002. Он улыбается ей и говорит
низким, глубоким голосом: «Малыш. Я люблю тебя. Выходи за меня замуж».

Да, так будет лучше всего. Я люблю тебя. Выходи за меня замуж. Он
глубоко вздохнул.

Она глубоко вздохнула – и задула все свечи разом. Да. Именно так все и
будет.

Он нажал на кнопку.

Раздался резкий звонок. Все вздрогнули. Это он. Она бросилась к двери.
Это он!
Вся излучая радость, она смотрела на него – и он посмотрел ей прямо в
глаза.
- Выходи за меня, - сказал он ей.

И увидел, как вдруг резко изменилось ее лицо. Как в фильме ужасов.
Улыбка сползла с него, и его перекосила жуткая гримаса. Она закричала.
- Ты чо-о-о, придурок, раньше не мог придти!!! Я бы что-нибудь нужное
загадала!!!
И захлопнула дверь.

PostCoitus. Прошло два с половиной года. Оба по-прежнему учатся в том же
институте. На одном курсе. И до сих пор не разговаривают. Moralis.
Предложения через порог не делают.

Так просто вспомнилось.
Год назад по телевизору в течение ДВУХ НЕДЕЛЬ крутили анонс детского
мультсериала. Главный герой – квадратная морская губка младшего
школьного возраста в шортах. И пока кто-то не спохватился, сериал
называли так: «МОЧАЛКА Боб – квадратные штаны».