Поиск по автору:

"крылья, крылья!.. Ноги - во!"
Как предыстория: хорошо бегал на 100 и 200 метров. И щаз неплохо :)
Теперь сама не история, а часто организовываемый мною прикол в молодые
годы.
Для этого я одевался во что-нидь черное с белым шелковым шарфом (атрибут
офицерской формы, ага...) и темные очки. Жертвы находились на
противоположной стороне улицы на автобусной или трамвайной остановке.
Медленно двигался по тротуару справа налево, останавливаясь и поправляя
шарф (лето ж, ептыть!) напротив остановки, и, как только меня
загораживал от их взглядов автобус-гармошка или трамвай, двигавшийся
слева направо, я разворачивался, врубал пятую скорость и скрывался из
поля зрения зевак, убегая за проходящим транспортом. Прикрытый
трамваем-автобусом, я испарялся за углом квартала, к ужасу
неистовствующих зрителей, обнаруживших дематериализацию странного
субъекта.
Пы. Сы. По городу ходили рассказы о вампирах...

Мороз в ту зиму был - ниипаццо. А у железа, на сельской пилораме, -
ваще. Кстати, годы были еще генсековские. Тоись разъипайство, как и щаз.
Вплане попить на работе. Ну и накрылась одна распиловка медным жопом. Чо
делать? Ваську звать. Слесаря-елехтрика, нах... Мужик он рукастый,
башковитый. А что нетверез - дак на улице минус 35, ровняем градус
беленькой. Под распиловку влез Васек, а она обрадовалась, мля, как
зажужжыт: "Васька, ептыть! Ура!"
И кончик носа ему - хуяк! Он на опилки плюх, (носа шматок) и лежит.
Васька ево цап, к рылу в нужно место прижал, и ломанул в санчасть
сельску. Полтора километра по морозу, итить... Пока доперся, пока
фельдщер датый прочухался, - изрядно времени прошло. А нос на место
морозцем прихватило, хер отодрать. Попробовали: больно, бля!
Чо делать? Опилки смыть, к ебеням, и забинтовать. Замуж Ваську не
возьмут, лишняя краса нах не вперлась, а нижний нос в порядке! А что на
верхнем щрам буит, на то посрать. И почти не болит уже!
На радостях ректификатом ето дело полирнули, и тут же снам пьяным в плен
сдались.
На перевязку Васька не пришел: а хули, заживает как на кошке! А чешется
- ето хорошо. Правильный нос пьянку за неделю вперед чует.
А как прищло время мимо санчасти случайно прогуляцца, сталбыть, Вася и
завернул на халявный спирт. Дескать, наливай, не жмись. А хрена те,
задаром! Рыло разматывай, ебала глумая! О-о, бляяя!..
Тут полный здец получился. Васька носяру себе как прилепил, так и
прибинтовали. Фельдщер - тоже человек, и пьет истово, в хлам. Сбился
фокус у светила сельского минздрава. Стоит, блякая, Василий, а дырки
носа в потолок нюхают. Как у тюленя, нах...
И чо? А ничо: самогон-вино носом не пить. Живет, Васян кажись и шычас.
Одно фигово: под дождем, сука, дыщать через рот надо и в носу сифон
продувать, как киту. Ребятне нравитца...

Был в нашем Голодрищенске, назовем город так, чтоб другие Урюпински не
обижались, Горком. Для поросли младой, с убитым интеллектом которая,
сообщу: Горком расшифровываецца – Городской Комитет Партии, нах. И
жыл-был в ем Первый Секретарь. Тоись и в городе, и в Горкоме. Чо делал?
А нихуя не делал. Тоись правильно умел пиздеть про то, как надо
качественно и хорошо трудицца на везде-где-нах-работа есть. Сам тяжелее
хуя в руках ничего толком держать не умел, что и способствовало
раскрытию темы этой дальнейшей истории.
Вот тут трындят: менты, менты!..
Хуй вам, менты – по сравнению с етим поцом – ниибацца правильные пацаны.
И стояла, значит, ихня разновидность ментовская, подвид Гаишники, на
предмет продажи полосатых палок у дороги. Гав-гав! Тихо, бля! Внимание
на трассу. Тут они своим попорчетым радаром чуют, что черная «Волга» как
то ахуенна крива едет. Тоись поперечная скорость выше чем продольная.
- е бля! Стоять нах!
А хуй – она сама заглохла. Подбежали, килуны невыложенные, глядят:
еб-тик-так! Первыйнах!
Без шофера, сам рулит! Пытаецца, бля... ща поможем, дорогой!
Под белы рученьки: ах да пожалте к нам, на диванчик в «шестерочку»,
расссольчику-кофейку добудем...
- Каково нах! Я, блять, вас тут всех, к ебеням! Отсосете у меня
паполной!!! Уволю нах казлов вонючих!
Ну, менты, тоже ведь не железные, и никому ни лизать ни сосать не
присягали. Скрутили золотого петуха, хмелесборочный комбайн по рации
вызвали. Там ребята попроще оказались, они эту историю и поведали.
Как в начале сюжета говорилось, окромя хуя Первый ничем пользоваться и
работать не мог. В силу всесильности своей, имел он удовольствие иметь
всех приличных баб в городе: и по внешности, и по положению. А чо?
Коньяк, шампусик, апартаменты гостиничные халявные, премию в получку –
как с куста за «ляжте-раздвиньте-отсосите» Щас это социальной прослойкой
называют. Хай сэсайети, бля...
И настал таки момент истины! Распрягают хлопцы Коня, в трезвяке, а у
него под трусами шняга какая то нездоровая. Семейки долой – а там,
бля!!! На ремнях вокруг пояса и ляжек, деревянный обрезиненный ХУЙ
болтается! Свой не справляется – а, простите, ебать надо! Сколько еще в
городе девок неокученных! Манечка где-то рядом на мозги дрочит: - Еби!
- А не могу!
- Выкрутимся, не ссы!
И выкрутился, сукаван... пока менты характер не показали.
Зачот вам, ребята!
Вот, такие кадры кинохроники. Фаллоимитатор. Первыйнах!