Поиск по автору:

Зачем у человека руки?
Признаться, не простой вопрос.
Ответа не ищи в науке.
Поковыряй коленом нос.

Однажды в пору зимнюю, студеную,
В мороз ужасный я из леса выхожу.
А в гору там, дровами нагруженная,
Лошадка чей-то воз везет, гляжу.

Но не спрошу, откудова дровишки взялися,
И что за хмырь лошадку под уздцы ведет...
Некрасов я, и мы опять ужралися,
А муза, сволочь, пить спокойно не дает.

Начну-ка я четверостишье.
Теперь продолжу-ка его.
Еще строка. Опять затишье.
В четвертой тоже ничего.

Как я Америку люблю и уважаю!
А русской душеньке-то в ней привольно как!
Кому-то на ногу небрежно наступаю,
Он сразу:"Сорри", я ему: "Мудак!"

Беру шутя любые две строки,
Скрепляю намертво их рифмою железной.
Они по смыслу не были близки,
Но с идиотом спорить бесполезно.

Ее случайно встречаю...
И сразу сердце поет...
Как подойти и не знаю,
Все в животе что-то жмет.

С каким бы счастьем прижался
Я к ней с томительным вздохом...
Зачем же я обожрался
Сегодня супа с горохом?

Знайте - если рвет поэта,
Значит, водка близко где-то.

Я негр обычный, преклонных годов.
Не знаю особых сомнений.
Прости, но язык твой учить не готов,
Хоть ты, Маяковский, и гений.

Своей рифмованной строкой
Махаю, как гусары саблей.
А нерифмованной... Ну вот,
Опять я наступил на грабли.

Когда рифмованна строка,
Она летает, как рапира.
А нерифмованна... Опять
Стих вышел, будто из сортира.

Руководство.

Берешь стакан рукой трясучей,
Но пусть стоит он на столе!
(немало их стеклянной кучей
побито было на земле)
Потом бутылку подвигаешь,
Стараясь сильно не дрожать,
И потихооооньку наклоняешь...
Но чтобы пальцы не разжать,
Полезно к горлышку бутыли
Приделать медицинский жгут.
(немало водочки разлили
те лопухи, что так берут)
Налив, бутылку поднимай,
И пусть сосед за низ возьмется,
Тогда лишь руку отнимай,
И, Бог даст, водка не прольется.
Теперь осталось ничего.
Теперь осталось выпить водку.
Проси соседа своего
Тащить... Ну например, селедку.
Теперь вот важно. Запиши:
Заранье припасти соломку
Погнуть ее (но не спеши)
И спрятать тихо под клеенку.
Соломинку затем мы гнем,
Чтоб стала мягкой и упругой
(а то в стакан не так воткнем,
и опрокинется, подлюга)
Ну, все запомнил? Записал?
Что дальше, сам соображаешь?
Пока сосед нет, достал
Соломку и вовсю бухаешь.

Его я вижу по утрам, когда светлеет.
Бежит, весь согнутый, как маленький горбун.
Бежит он медленно, отчаянно потея,
И имя я придумал для него - трысцун.

Светает. Радуется солнце,
Столбы, деревья, небо, лед
И даже иней на оконце.
Студент угрюм. Экзамен ждет.

Поправим Иртенева!

Как увижу над пашнею радужку
Так подумаю: Мама ты родная!
И, припомнив и дочку, и бабушку,
Изумляюсь на чудо природное.

Что ж за диво такое пригожее?
Сплю я, что ли? - одна только версия.
И стою с обалделою рожею
А потом понимаю - ДИСПЕРСИЯ!

Встаю с утра , душа моя играет и поет -
Поем сегодня хлеб, и масло, и кусочек сыра,
И вкусный суп, а в нем немного жира...
А завтра снова ждать, когда стипендия придет.

Выезжаю ночью на дорогу,
С ветерком проехаться охота.
За кустом ГАИшник внемлет Богу,
Знать, мила любимая работа...

Картиной дивной красоты
В букете нежатся цветы.
Но почему мне наплевать?
Ужрался я. Хочу блевать.

Свои стихи легко наполнить матом.
Он сам услужливо рифмует все подряд.
Я, к счастью, понял вовремя, ребята,
Что только матом и оценят мат.

Пусть не поэт я, пусть говно.
Но ручку все равно беру.
Совсем, мой друг, не мудрено
Писать на Анекдоте Ру.

Над городом рассвет теплится,
Зевают окнами дома,
Прекрасный день, снежок, зима.
Студент, вздохнувши, спать ложится.

Это, думаешь, стишок?
Обломись тогда, дружок!

Песик летит и ушами махает,
Курлыкая, точкою в небе растает,
Танцуют котята, взявшись за руки -
Много еще не понятно науке...

Нежно, ласково садовник
Поливал свой огород.
Поскользнулся и в крыжовник
Мордой хлопнулся об лед.

Подражание Иртьеневу

Плывет туман над центром областным,
И над районным центром тоже все туманно...
Страдаю я маразмом возрастным,
Поэтому и выражаюсь странно.

Я улицу мету, как дворнику и должно,
Но я в душе поэт, хотя в руках метла.
Я с музой по утрам общаюсь осторожно.
Сегодня муза, соответственно, не шла.

Туман сошел, наполнен город светом.
Его решило солнце наполнять.
Сказать такое - нужно быть поэтом.
Здоровым людям это не сказать.

Поэт, поэт. Он должен быть возвышен,
Иначе не поэт он ну никак.
Я должен думать о любви, о чувствах свыше,
А я вот улицы мету тут, как дурак.

Ponravitsya naverno tol'ko Quakeram, nu da ladno.

О Quake! О Quake!
Что слышу в этом звуке?
Напалма звон
И уханье базуки,
Турелей треск
И раненые крики,
Азарта блеск
И жарких взрывов блики.
Там битва нелегка-
Тупых не надо,
Там верная рука,
Огонь, бравада.
Там нервы - стены,
Беспощаден взгляд,
Там нет ни пленных,
Ни пути назад,
Там битв мельканье
И всполохи ран,
И снайперов сверканье
И друзей обман,
Сиянье флага
И победный крик,
Назад ни шага -
Только смерти блик.
Найдешь там друга
Ты в лихом бою,
За это Квэйку
Песню и пою.

Я помню чудное мгновенье:
Передо мной явилась ты,
Тогда еще твое виденье,
Не вызывало дурноты.
Не знал я скуки безнадежной,
Пылали юности мечты,
Смотрел с восторгом, осторожно
В твои неясные черты.
Шли годы. Их порыв мятежный
Рассеял прежние мечты,
И вдруг исчез твой образ нежный,
И стали грубыми черты.
Туманных слов столпотвореньем
Ты наполняла дни мои
Как чье-то мрачное творенье,
Без слез, без жизни, без любви.
Душе настало пробужденье,
Ожили робкие мечты:
Я сжег в подвале с наслажденьем
Ландавшиц, книжку про кванты.
И сердце бьется в упоенье,
И для него воскресли вновь
И божество, и вдохновенье,
И жизнь, и слезы, и любовь.

Если кто-то где-то что-то
Пишет чем-то про кого-то,
Можно смело заключить,
Что тебя пора лечить.

*****

Однажды в пору зимнюю, студеную,
В мороз ужасный я из леса выхожу.
А в гору там, дровами нагруженная,
Лошадка чей-то воз везет, гляжу.

Но не спрошу, откудова дровишки взялися,
И что за хмырь лошадку под уздцы ведет...
Что, мало над стихами издевалися?
Пора уже и совесть знать, народ!