Повторные истории

Письмецо одной девушки из Германии подруге в Россию. Вернее, отрывок. Пунктуация, орфография и остальные нехитрые обороты автора сохранены без изменения. Далее от лица автора. ... Иду, значит, шоппингую, смотрю: на обочине ёжик лежит. Не клубочком, а навзничь, и лапками кверху. И мордочка вся в кровище: машиной, наверное, сбило. Тут в пригородах кого только не давят! Ежи, лисы, змеи.. иногда даже косули попадаются. Мне чего-то жалко его стало: завернула в газету, принесла домой. 09062011-5Звоню Гельмуту, спрашиваю, что делать? Он мне: отнеси в больницу, там ветеринарное отделение есть. Ладно, несу. Зашла в кабинет. Встречает какой-то Айболит перекачанный: за два метра ростом, из халата две простыни сшить можно. Вас ист лось?! — спрашивает. Вот уж, думаю, точно: лось. И прикинь: забыла, как по-немецки ёж. Потом уже в словаре посмотрела. Ну, сую ему бедолагу: мол, такое шайсе приключилось, кранкен животинка, лечи, давай. Назвался лосем — люби ёжиков.. Так он по жизни Айболитом оказался: рожа перекосилась, чуть не плачет бедняжка. Тампонами протёр, чуть ли не облизал и укол засандалил. Блин, думаю, мало ёжику своих иголок. И понёс в операционную. Подождите, говорит, около часа. Ну, уходить как-то стремно — жду. Часа через полтора выползает этот лось. Табло скорбное, как будто у меня тут родственник загибается. И вещает: мол, как хорошо, что вы вовремя принесли бедное существо! Травма-де, очень тяжёлая: жить будет, но инвалидом останется.. Сейчас, либе фройляйн, его забирать и даже навещать нельзя: ломняк после наркоза. Я от такой заботы тихо охреневаю. А тут начинается полный ам энде. Айболит продолжает: Пару дней пациенту (nоtа bеnе: ёжику!) придётся полежать в отделении реанимации (для ёжиков, н/// х?!!!), а потом сможете его забирать. У меня, наверное, на лице было написано: А на хрена мне дома ёжик-инвалид?!.. Он спохватывается: Но, может быть, это для вас обременительно и чересчур ответственно ( ё-мое!!!). Тогда вы можете оформить животное в приют (б///я!!!). Если же все-таки вы решите приютить его, понадобятся некоторые бюрократические формальности.. Понимаю, что ржать нельзя: немец грустный, как на похоронах фюрера. Гашу улыбу и спрашиваю: — Договор об опеке (над ёжиком, е///т!!!)? —отвечает, а также характеристику из магистрата. Я уже еле сдерживаюсь, чтобы не закатиться., — спрашиваю. Этот зоофил на полном серьёзе отвечает: — Нет, характеристика в отношении вашей семьи, фройляйн. В документе должны содержаться сведения о том, не обвинялись ли вы или члены вашей семье в насилии над животными (изо всех сил гоню из головы образ Гельмута, грубо сожительствующего с ёжиком!). Кроме того, магистрат должен подтвердить, имеете ли вы материальные и жилищные условия достаточные для опеки над животным (не слишком ли мы бедны для ёжика, с///ка!!!). У меня, блин, ещё сил хватило сказать: мол, я посоветуюсь с близкими, прежде чем пойти на такой ответственный шаг, как усыновление ёжика. И прашиваю: сколько я должна за операцию? Ответ меня додавил. "О, нет, -говорит, -вы ничего не должны! У нас действует федеральная программа по спасению животных, пострадавших от людей". И дальше — зацени: "Наоборот, вы получите премию в сумме ста евро за своевременное обращение к нам. Вам отправят деньги почтовым переводом (... восемь, девять — аут!!!). Мы благодарны за вашу доброту. Данке шен, гуторехциг фройляйн, ауфвидерзейн!" В общем, домой шла в полном угаре, смеяться уже сил не было. А потом чего-то грустно стало: вспомнила нашу больничку, когда тётка лежала после инфаркта. Как еду таскала три раза в день, белье, посуду; умоляла, чтобы осмотрели и хоть зелёнкой помазали.. В итоге родилась такая максима: "Лучше быть ёжиком в Герм

Кащей устал. Если б он не был
бессмертным, давно бы сдох. Все тело
старика заскорузло от белков и желтков.
Часть из них уже засохла, часть протухла.
Кащей смердел. В руках старик тупо
держал очередное яйцо, внутрь которого
забубенил иголку. Запихать его в жопу
утки оказалось нелегкой задачей. Взяв
птицу за шею, он попытался засунуть
яйцо ей в дупло. Скорлупа треснула и
залило старика в очередной раз. Кащей
грязно выругался и осторожно достал из
обломков иголку. Смертельный
инструмент нужно было засандалить в
следующее яйцо. Утка покорно ждала.
Старик взял яйцо губами, раздвинул утке
лапы и осторожно стал пихать эллипсоид
ей в очко. Яйцо лопнуло. Старик вскочил,
зашвырнул птицу в море и с проклятиями
принялся прыгать по берегу.
- Спокойно, Кащей, спокойно, - наконец
успокоил он себя и продолжил процедуру.
Бессмертный совершал ее снова и снова,
но яйца лопались. Наконец, намыленное
сэйфгардом, одно из них пролезло птице
в утробу. Старик удовлетворенно
откинулся на ствол сосны. Но что это?!
Проклятое пернатое сдохло!
- Иоптваю, сцуко!!! Сто тридцать лет утке
под хвост! - Кащей с воем упал на песок и
стал его грызть и колотить руками. Через
три дня он пришел в себя и глубоко
задумался. Какая-то мысль пришла в
бессмертную голову. Старик поднялся и
проследовал в пещеру. Целый месяц
оттуда доносились стук молотка, скрежет
железа и звук сварки. Наконец Кащей
гордо вышел на свет, держа в руках
воронку. Утки увидели приспособление и
выпали в осадок.
Работа закипела. Вставить воронку в
пернатое очко удавалось сходу. Но
подлые твари дохли и дохли. Наконец
свершилось!!! Оxpеневшая, но живая утка
лежала на земле с выпученными глазами.
Ее жопа была плотно запечатана
сургучом - Кащей не любил рисковать.
Весь двор был засыпан костями
восьмисот пятидесяти двух тысяч
водоплавающих. Старик сел на пень и с
тоской посмотрел в лес. Предстояло
засунуть утку в жопу зайцу.
Кащей сидел на песке, смотрел в глаза
зайцу и думал. Косой о@уевал. Ему еще
никогда не смотрели сразу в оба глаза.
"Может, есть способ спрятать иголку как-
нибудь попроще?" - размышлял старик,
но в голову ничего не приходило. "Нет
таких крепостей, которые не взяли бы
большевики!" - решил Бессмертный и
энергично вскочил. Через минуту он уже
деловито сновал возле распятого на
земле грызуна, замеряя того рулеткой.
Заяц - мощный зверюга, украшение
породы, теоретически мог вместить в
себя утку. Оставалось придумать способ.
Сама утка сидела в клетке неподалеку. От
одного взгляда на заячье дупло, ее
охватывал приступ клаустрофобии. Кащей
не стал трогать птицу, осознавая ее
ценность. Для эксперимента он выбрал
другую.
"Мы заботимся о Вас и Вашем здоровье!"-
приговаривал Кащей, намазывая заячье
очко кремом. Затем взял птицу и начал
понемногу, вращательными движениями,
вводить ее зайцу клювом в жопу. Голова
зашла, как там и была, но потом дело
застопорилось. Шея утки гнулась в
разные стороны, а потом свернулась
нафиг. Истребив тысячи полторы
пернатых, Кащей понял, что так дело не
пойдет. Нужно было революционное
решение. И Бессмертный его нашел!
Для начала он просверлил морковку
вдоль осевой и пропустил через
отверстие капроновый шнур. Крепко
закрепив его с другой стороны овоща,
Кащей сунул корнеплод зайцу в пасть и
стал ждать. Грызун заработал челюстями.
Солнце уже клонилось к закату, когда из
мохнатой жопы появился кончик шнура.
Привязать к нему утку за клюв было
делом нескольких минут. Заяц вообше-то
недолюбливал уток, особенно в
собственной заднице. Зверь прядал
ушами и мелко трясся. Кащей уселся
напротив зайца, поплевал на ладони и,
упершись ногами ему в плечи, принялся
тянуть шнур. Глаза косого сошлись у
переносицы и полезли на лоб. Глядя на
него, вспоминались слова романса "Мне
сегодня так больно!"
И вдруг! Жалко стало Бессмертному
зайца! "Доколе?!" - возопил он, оглядывая
окрестности. Останки различных живых
существ покрывали поверхность
трехметровым слоем. Птицы не летали,
звери забились в норы. Повсюду царило
запустение. Плюнул тогда Кащей
ядовитой слюной. Он поймал кенгуру, на
жопе фломастером написал "Заиц", сунул
ей в сумку утку и засунул в сундук.
"Стероиды, иопть!" - ухмыльнулся старик
и пошел спать.
Тут и сказке КАНЕЦ....