Новые истории - основной выпуск

Зарисовочки с Международной выставки собак "Мемориал Юрия Никулина",
прошедшей в спорткомплексе ЦСКА 12-13 января 2002. Выпуск 1.

- У вас есть новый "Зоокурьер"?
(Это такой журнал, который выходит раз в год.)
- Нет, он всегда выходит в феврале к "Евразии".
("Евразия" - крупнейшая выставка в России)
- Да я знаю, я просто так спросил.

- У вас есть свежий журнал "Кот и пес"?
- Ага! Ноябрьский!

Ряды торгующих всякими собачьими аксессуарами и лакомствами.

- Дайте мне: два Чапи-шашлыка, свиное ухо, а пиво есть?
- М-м-м? Для собак?
- Не, для меня.
- Для людей продают дальше.
- А для собак есть?
- Для собак бывают только пивные дрожжи.
- А что ж вы мне пиво торгуете?
Пауза продавца.
- Я?! Вам??

Амбал покупает ошейник.
- У вас есть ошейник-цепочка?
- Есть. Вот они.
Амбал долго перебирает цепочки, затем распахивает куртку и, показывая у
себя на шее цепь толщиной в палец, говорит:
- Не, мне нужна c таким же плетением. Хочу, чтоб пес стал совсем как я.

- И чего вы тут продаете?
- Лакомства, игрушки, косметику, ну и все остальное для собак.
- А что это за длинная такая штука?
- Сушеный бычий пенис, милочка.
- Да??!! И они его сосут???!!!
У продавца возникла пауза в полминуты.
- Нет, собаки сосать не умеют.
- Да??!! А что же они с ним делают???
Продавец выпадает в осадок.
- Грызут.
- А-а-а. Грызут.
И разочарованная дама удаляется.

Еще когда Пугачева не была ни Аллой Борисовной, ни Зайкой... Короче,
когда она со своей дочкой, бывшим мужем дочки, нынешним мужем, нынешними
и бывшими любовниками еще не задолбала всю отечественную эстраду, на ней
(не Пугачевой, а эстраде) царил небезызвестный Муслим Магомаев. И
он-таки пел, да еще как: песни неслись из всех окон громадной страны.
Мой юный сын влюбился в один из его хитов "Королеву красоты", и крутил
пластинку со своей "Королевой" с двух до пяти (лет). Когда же он
выучился писать, то место в песне, которое в оригинале звучит
"НЕЗАБУДКОЮ стоишь ты, любовь моя!", он написал почти правильно,
единственное, слово "незабудкою" он записал в три слова, и получилось:
"НЕ ЗА БУДКОЮ СТОИШЬ ТЫ, ЛЮБОВЬ МОЯ!"
А может, так правильно? Тогда эта песня Магомаева предвосхитила
известную потом "Путану".

Алик, образцовый отец

Случай произошел году эдак в 90, моей дочке-раскрасавице было года
полтора-два. Мамашей я была очень ответственной, все делала как
положено, по часам и минутам. Очень любила наряжать Дашу во все светлое
и красивое, да так чтоб все на нас внимание обращали. Наступила
очередная весна, птички поют, солнышко пригревает, лужи начинают
высыхать. Выходим во двор с Дашей. Я выбираю место посуше и почище,
спускаю, что называется, ребенка с поводка. Ребенок, похожий на
ангелочка, выбирает дальнюю, самую большую лужу. С разбега нырает в нее,
сучит руками и ногами в грязи и орет: "Вот это жизнь!" Картинка маслом.

Самый большой розыгрыш заказала супруга одного очень известного в Киеве
человека. Не могу назвать его имени. Даже копий отснятых кассет у нас
не осталось. Все забрали, чтобы избежать огласки. В данном случае мы
сыграли на увлечении "жертвы" сериалом "X-Files". В день рождения жена
послала его по магазинам с длинным списком необходимых покупок. Он
отсутствовал буквально пару часов. По возвращению в лифте на несколько
мгновений погас свет - этакая "киношная" метафора переключения
сознания. Камера, мотор, свет зажигается, клиент звонит в дверь, а ему
открывает чужая тетка в переднике. Клиент заглядывает в квартиру, а в
ней совершенно другая мебель, перед телевизором сидит какой-то мужик в
трениках и смотрит телевизор. Начинается скандал. "Хозяева квартиры"
показывают паспорта с пропиской и вызывают "участкового", который
заставляет всех написать заявления. Когда участковый начинает читать
заявление клиента, то "с удивлением" обнаруживает, что тот датировал его
2000 годом, хотя на дворе уже идет 2005 год. В подтверждение чего
показывает на столик, где разложены журналы и газеты с соответствующей
датой, и на телевизор, по которому идет выпуск CNN от 2005 года. Клиент
начинает звонить по мобильному своим друзьям, а они принимаются
выговаривать ему за то, что он черт-те где пропадал несколько лет. Когда
клиент уже близок к помешательству, в квартиру врывается орава друзей с
поздравлениями. Это был самый трудоемкий заказ.

Материал с сайта www.autopilot.ru

Сегодня мой коллега принес в офис тортики. Повод: ровно год как он
пришел к нам работать. Начальства с утра не было. К обеду пришел
генеральный. Увидел на кухне тортики, узнал, кто проставился, зашел
к нам в отдел.
Шеф - коллеге:
- Поздравляю, только не знаю с чем.
Коллега:
- Я мейл всем отправил.
Шеф:
- Еще не читал.
Я:
- У него сегодня ровно год, как здесь работает.
Шеф:
- О! Хорошо. Скоро дембель.

ЧИНОВНИК
Или мой город - центр вселенной, или мы здесь такие придурки, что у нас
постоянно что-то случается.
Сегодня у нас грандиозное совещание - понаехали все, кому не лень
тащиться триста километров чтобы водки попить, да в бане попариться.
Я говорю про начальство.
А вчера они приперлись гурьбой в наш город поздно вечером и потребовали
- гостиницу, номера с полным комплектом (и не только белья), водки и
задушевной беседы. А так как наш мэр благоразумно свалил на рыбалку,
отдЫваться пришлось мне. Долго думал, какую букву поставить в слове
отдуваться: А или У? Решил, лучше что-нибудь нейтральное - Ы подойдет.
Так, гостиницу устроил в лучшем виде, номера укомплектовал, выпитую
водку посчитали наутро - по бутылке на нос вышло, и не только на
мужской, благодарные уши - пришлось подставлять свои, так что, как
говорится, вечер удался.
Я-то ничего, а вот начальству наутро пришлось в президиуме сидеть. Зная,
чем все это дело заканчивается, решил благоразумно на него не ходить.
Вообще. Одним замом меньше, одним больше, нас пять человек, никто и не
заметит. Остальная публика понаехала с близлежащих районов, так что их
там человек триста собралось, без меня справятся.
Тем более у меня дело было маленькой важности. Дерьмовое. Честно,
дерьмовое в прямом смысле. У нас в гараже администрации для водителей
свой туалет на улице и мне дали партийное поручение организовать его
очистку. Ну, конечно, ведь больше в этом городе некому. Думаю, пока они
там все заседают, мое спецавтохозяйство быстро все это дело выкачает.
Заказал спецмашину и под этим предлогом с совещания смотался.
Сижу в кабинете в кресле, дремлю, мечтаю о пиве, лень до холодильника
сходить…
И тут слышу шум под окнами, выглядываю - ни хрена понять не могу:
какая-то стайка бомжей, человек 15, продрогшая насквозь, стоит в центре
нашей площади под окнами и что-то кричит. Рассмотрел поближе - ба!
Знакомые все лица. Мы их зовем хануриками.
Этот контингент регулярно попадается на мелких ссорах и хулиганстве и с
той же регулярностью получает 15 суток. Мы их используем, когда нам в
здании надо мебель перетаскивать. А так как переезжаем мы из кабинета в
кабинет довольно часто, я их уже почти всех в лицо знаю. Средний вес у
них - около 50 кг, так что мы так и считаем - чтобы шифоньер перетащить
из одного угла в другой, надо как минимум 6 хануриков, меньше не
справятся. Заказываем в милицию, они нам их дня за два по городу
собирают, почему-то одних и тех же.
Сразу напрашивается вопрос: а что ж чиновники -то сами не таскают?
Это очень, очень тяжелый вопрос, и ответа никто на сегодня не даст,
может, в далеком будущем…
…стоят, вяло что-то выкрикивают, пустыми полиэтиленовыми бутылками
стучат. Менты вокруг хануриков тоже стоят, с ноги на ногу переминаются.
Рядом милицейская машина с матюгальником на крыше, не вмешивается.
Настраиваю свою рацию на милицейскую волну и слушаю. Ну, теперь все
понятно - учения по разгону демонстрантов. А так как бить палками кроме
как хануриков больше некого, вот их и подпрягли. А менты, значит, их
охраняют, чтобы эти восставшие против нынешнего строя не разбежались.
Нормально.
Слышу по рации голос Сереги - он у меня сосед по площадке, подполковник,
за общественную безопасность отвечает: "Оцепление са-амкнись!" И менты
в касках, жилетах и с палками в руках хануриков в плотное кольцо брать
стали. Заволновались они, зашумели: "Эй, начальник, такого уговору не
было!", а тут один из ментов сдури-то крайнему "демонстранту" по
голове палкой-то и врезал.
"Ах, так! Палкой, да по голове!" Что тут началось! Учитывая, что наши
менты по весу ничем от хануриков не отличаются, а некоторые и еще
меньше, и амуниция только мешала бить палкой прицельно, после 10-
минутной драки шлемы и палки были в руках у демонстрантов. Всклокоченные
и раздетые менты были вытолкнуты обратно к милицейской машине. Первая
победа за восставшими. Народ, собравшийся вокруг, бурными аплодисментами
поддержал бунтарей.
Это только в сериалах наш народ ментов любит, а на самом деле совсем
наоборот. Банки, бутылки стали из близлежащих домов приносить, пацаны
бочку прикатили. Эти восставшие, почувствовав поддержку народа,
осмелели, и давай банками, бутылками в ментов кидать, и из оцепления
одного выдернут, по голове палками настучат, за другим гоняются. Бочку
катнули, да так, что в Серегину машину в аккурат и попали.
Короче, стало интересно.
Думаю, без пива здесь никак. А у меня кабинет в четыре окна и все на
площадь выходят - как в амфитеатре получается. Взял из холодильника
пива, раскрыл все шторы, уселся в партер и сижу, кайфую, но то, что
произошло дальше, я даже при моей буйной фантазии предусмотреть не смог.
Слышу по рации - Серега подмогу просит. Минут через десять стройными
рядами подмога пришла. Ну, эти одеты покруче - даже со щитами, честь по
чести. Аж загляделся. Ну, думаю, все, приехали мои хулиганы. А им
деваться-то некуда - со всех сторон обложили, сбежать не дают, а тут
спереди строй щитов с касками как в кино идет. Притихли, но ряды
сомкнули.
А Сереге все мало. Слышу, вызывает пожарку на помощь, якобы повстанцы
сопротивление оказывают. Красный КАМАЗ как будто за углом ждал. Появился
через минуту. Поехал позади строя, с брандспойтом на крыше.
Все, думаю, конец демократии, только хулиганов жалко.
И тут Серега в эфир дает команду: "Пожарные - по толпе струей!" Те в
ответ: "Струей так струей…" И как дали! Я в первый раз видел, как струей
человека с ног сшибают, только брандспойт-то вниз смотрел, а впереди
только спины ментов со щитами, до хануриков-то далеко…
Короче, летели менты как кегли в кегельбане, а пожарные никак
разобраться с направлением не могли. Струя била налево и направо,
кубарем летели каски, щиты, палки и почему-то ботинки от ментов.
Народ понял это по своему: "Пожарные на стороне народа!" И с громким
криком "Ура-а-а!" и почему-то "За Сталина-а-а!" давай гоняться за
ментами из оцепления по всей площади. На тех, что со щитами ведь
страшно, да и с ними пожарные неплохо справлялись, а за этими погоняться
- за счастье - мелкота одна…
И в это время со стороны восставших тихо вползает моя г…новозка,
которую я утром вызвал. Для тех, кто не знает - это трактор "Беларусь"
с прицепом - бочкой. А на ней черпак с длинной такой ручкой, чтобы
значит, г…но из туалетов вычерпывать.
Народ понял опять по-своему: "Помощь пришла! Коммуналка с нами!
Впере-е-ед, товарищи!"
Взяли черпак, загребли этого добра из бочки и давай на тех, кто в строю,
это дело кидать. Строй дрогнул. Правильно, кому охота в дерьме быть. Но
народ оказался хитрее. Банки с дерьмом, оказывается, хорошее оружие
пролетариата. Один подает, другой зачерпывает, третий кидает. Сказалась
долгая совместная работа по перетаскиванию шкафов.
Банки летели, как снаряды из пращи, короче, никто не ушел. Я, как только
увидел, что мужик трехлитровую банку наполняет, думал, со смеху умру,
под подоконник залез, чтобы этого не видеть… Через минуту, когда,
всхлипывая, я выглянул, в окно, весь строй, весь в дерьме, распался.
Теперь и за этими погоняться можно… Короче, карусель закрутилась, какая
там оборона Белого дома... Где свои, где чужие, не разобрать, все стали
одного цвета...
А так как ни крути, ментов все равно больше, они количеством и взяли,
но, пока они одного тащат, друзья-повстанцы своих отбивают. Казаки -
разбойники, да и только!
Пожарные в раж вошли, все пытались струей хоть в одного восставшего
попасть, только постоянно в ментов попадали, оно даже вроде как и лучше -
с одной стороны дерьмо летит, с другой сразу же отмывают…
Короче, Серега по рации это буйство успокоить не смог, и сам пошел к
пожарным, но его тоже не забыли - фуражка летела как воздушный змей, так
потом и не нашли.
Что он там говорил, я не знаю, но только обиженные пожарники собрались и
уехали к себе обратно в домино играть. Водителя г…возки тоже отправили
куда подальше. Хануриков опять в центр площади согнали, только теперь у
одного из них черпак на голове был надет.
Серега пытался провести разбор учений здесь же, да какой там, менты все
норовят достать и вычислить, кто ж больше всех бился из бунтарей,
последние огрызаются, такой гвалт стоит, мужики после драки, что ж ты
хочешь.
Построил Серега всех и повел в управление. А бунтари-то поняли, что
ничего хорошего им там не светит и давай бежать всей толпой. А бежать,
кроме как в сторону Администрации, и некуда. Бегут, как стадо, этот с
черпаком, бросить не бросил, а наперевес взял - так сподручнее.
И тут на площадь выходят наши, с совещания. Все чистые, все примерные.
А на них толпа, вся в дерьме, с черпаком наперевес. Я никогда до этого
не видел, как тридцать чиновников, каждый килограмм сто будет,
за две с половиной минуты в одну стандартную дверь уложились. Последний
как понял, что не успеет, руки поднял и глаза закрыл. Толпа пробежала
мимо: в другое время, может быть, и этим бы досталось, а сейчас шкуру
спасали, некогда.
Я потом спрашивал: "Вы че все обратно позапрыгивали-то?" "А мы подумали,
что пока мы заседали, по всей стране началось..."
Думаю, дай к Сереге вечером в управление загляну. Захожу, а там запах...
Серега навстречу: "Слушай, ты бы не ходил туда от греха подальше.
Дерьмо-то зачем подогнал?" Почему вот так всегда, чуть что - так
чиновники и виноваты...
Все, больше не могу.
Чиновник. Куликовская битва. Репортаж с места событий.
Да, совсем забыл. Тема совещания была "Местное самоуправление.
Демократия в действии".

На днях приятель рассказал. Приехала к нему во Францию теща из Киева.
Ну, рассказывает он, решил я ее удивить какими-нибудь местными
деликатесами, а после ужина устроить ей выезд на машине по ночному
Парижу. Говорю ей, мол, сегодня вечером будут вам сюрпризы. Купил
баночку фуа гра (как вы знаете, паштет из специальной гусиной печенки)
подороже-пошикарнее, аккуратненько ножом вырезал крышку и донце, выдавил
цилиндр паштета, порезал всю эту красоту круглыми слоями и положил на
специальные же хлебцы. Подаю на стол, наливаю соответствующего вина, все
так изысканно.
Теща:
- Так вот он, сюрприз?
- Ну да.
Теща берет крайний хлебец с кругляшком паштета и кусает.
Раздается странный и довольно громкий скрежет.
Все смотрят на тещу. Теща, не мигая, смотрит на меня, как-то странно
манипулируя во рту закуской. Я ничего не могу понять. Такое впечатление,
что ее вставную челюсть перекосило и полностью заклинило паштетом.
Пауза полная внутренней борьбы.
Наконец теще удается справиться с катастрофой во рту, и на свет
появляются переехавшая набок челюсть, уж не знаю, целая ли, обломки
хлебца, и тут изо рта на тарелку шмякается жестяное донце от консервной
банки, где был этот самый фуа гра. Черт его знает, как оно приклеилось к
кругляшку паштета, и именно к тому, который теща выбрала!
Теща так горько и укоризненно смотрит мне в глаза, как будто я нарочно
это сделал.
И в этот момент входит моя младшая дочь с кухни:
- Ну, как тебе, бабушка, сюрприз? А ты еще не знаешь, что тебе папа
придумал на после ужина!

На днях был в мусарне по вызову. Какой-то хуеплет зарядил соседу сверху
пятардой в окно (скорее ракетой). Ну а добрые соседи посоветовали
спросить меня. Разговор:
О (опер): Где ты был 8-го?
Я: Утром на работе.
О: Что делал? Какая специальнось?
Я: Инженер-программист.
О: На компьютере лабал? (дословно)
Я: Ага, лабал.
О: А потом?
Я: Домой пошел в 15-00.
О: А дома что делал?
Я: Наверное, на компьютере лабал.
О: А потом?
Я: Потом в гости пошел к бывшей жене.
О: И что? (заинтересованно)
Я: С ее мужем на компьютере лабали.
О: (охуевше) И НЕ ЗАЕБАЛСЯ?

Dima

«Куда християне, туда и обезьяне»

Торговля оружием - штука тонкая. … Был период, когда некоторые
африканские государства, которые, как тогда говорили, избрали
некапиталистический путь развития, активно покупали нашу авиационную
технику, хотя никто из покупателей толком не мог объяснить, что они с
ней собираются делать, и для чего им нужна аппаратура для дозаправки в
воздухе, если на штатной заправке Су-24 можно пролететь пол-Африки?
Но, желание клиента - закон, самолеты поставили, а для обучения местного
персонала отправили в загранкомандировку советских авиационных
инженеров.
По замыслу командования, наши специалисты должны были обучить
африканских товарищей передовым методам эксплуатации авиационной
техники, а затем отбыть на Родину. Однако, возникли проблемы. И первой
из них была проблема языковая. У наших инженеров никак не выходило
изложить передовую техническую мысль по-французски, и, тем более,
по-арабски, а местные, в свою очередь, дружно не понимали по-русски.
Имелись, конечно, и переводчики, но толку от них не было никакого, так
как просьба перевести на французский простейшую фразу «Увод строба
системы автосопровождения по дальности» вгоняла их в состояние
элегической грусти.
Пришлось разбираться самим. Местных товарищей быстренько обучили Самым
Главным Словам, и процесс пошел. Любо-дорого было смотреть, как утром на
вопрос: "Как дела, месье?" африканец отвечал с приветливой улыбкой:
- Карашшо, заэбись!
Вторая проблема состояла в том, что у наших свежеприобретенных друзей
руки росли анатомически неправильно. Выполнение любой работы на
авиационной технике неизбежно заканчивалась ее разрушением, разодранным
обмундированием и отдавленными пальцами. Как-то раз понадобилось
заколотить деревянный ящик, и наш инженер по природной русской лени,
чтобы не идти за молотком, забил гвозди пассатижами. Еще 3 гвоздя
пришлось забивать «на бис».
Местным почему-то очень нравились советские кипятильники. Причем, особо
ценились чудовищные агрегаты, способные за минуту вскипятить ведро воды.
Зачем в засушливой Африке кипятить ведрами воду с помощью советских
кипятильников никто не понимал, но привозили и дарили их исправно.
Попутно выяснилось, что нигде в мире, кроме СССР, их не делают.
Но лучшим подарком, без сомнения, оставалось домино! Советские
специалисты привезли его с собой и по неистребимой технарской привычке,
в перерывах между полетами начали ворочать плиты.
Местные заинтересовались. Им объяснили. Вскоре африканские товарищи
научились кричать "Риба!" (с буквой «ы» были проблемы) и лихо стучать
локтем по столу, дуплясь на оба конца.
Как-то раз с очередным транспортником наши привезли ящик домино и
подарили всем офицерам авиабазы.
Рассыпавшись в благодарностях, местные инженеры сказали, что они в
благодарность русским друзьям сами (!) сделают стол для домино, чтобы
показать, чему научились.
Тут же была отдана команда, по аэродрому заметались солдаты, вскоре в
комнате отдыха появился набор великолепного французского
электроинструмента и фанера. Лист тщательно раскроили. Взвыла
электропила. Первый перепиленный стул распался на две части. Подивившись
качеству распила, наши продолжили наблюдение.
Постепенно помещение наполнялось обломками мебели, опилками и кусками
фанеры странных форм. Каким-то чудом обошлось без отпиленных рук и ног.
По комнате шарахалось эхо арабского мата. Наконец, последний распиленный
лист фанеры признали условно квадратным. Нужно было прибивать ножки. Из
ящика извлекли хитрый инструмент для забивания гвоздей, с ружейным
лязгом вставили обойму с гвоздями, включили в сеть, местный с
инструментом наперевес задумчиво подошел к столу.
Но тут у нашего инженера по авиационному оборудованию сдали нервы: он
вскочил с места и с криком:
- Стой! Убьетесь на хрен! Дай молоток! бросился к столу…
Кадет Биглер

В светлом коммунистическом прошлом я служил завлабом в одном киевском
козырном НИИ. Там и произошла эта реальная история, изменены только
фамилии. Но участники себя узнают, а дамы, приятные во всех отношениях,
а особенно - в интимных, - простят.
Как и подобает козырному НИИ, все - чин-чинарем: фасады из стекла и
металла, а за ними научные подразделения, производственные мастерские,
высокопрофессиональный коллектив, включающий кандидатов и докторов наук,
лауреатов, стипендиатов Такиса и Сороса, и, естесссно, дам, приятных во
всех отношениях, а особенно - в интимных. Дамы, как умели, точнее - о,
как умели!- скрашивали суровые будни научно-технического прогресса
членов коллектива. А в мастерских под романтическим лозунгом "Ускорим
соединение достижений науки с преимуществами социализма!", не очень-то
рассчитывая на мифические преимущества социализма, кустарным образом, но
реально гнали экспериментальные образцы, в которые воплощали достижения
науки.
Институт был бессменным победителем отраслевого соцсоревнования, чему
был обязан как десяткам высоких научно-производственных показателей, так
и сказочному приему, который оказывали высоким гостям из Москвы. В
программу приема входил не только показ научно-технических достижений
(официальная часть), но, вестимо, и пьянки-обжираловки в банкетном зале
фешенебельного ресторана (торжественная часть), и экскурсии по лучшим
местам Киева, и выезды на природу (по сезону), и (вне сезона) - сауна с
прости-Господи-грехи-наши-с-дамами-приятными-во-всех
отношениях-но-особенно-в интимных (культурная программа).
Лобным местом хранения переходящего Красного Знамени «Победителя
Всесоюзного соцсоревнования» служило установленное в мраморном вестибюле
чудо краснодеревного искусства, где развернутое за стеклом Красное Знамя
над мраморным бюстом Основателя встречало и провожало сотрудников,
наполняя их сердца гордостью-в-законе за свой труд на благо Великой
(1917-1991) Родины.
Но один год, к сожалению, решающий год пятилетки (то ли "Эффективности",
то ли "Качества" - не суть) институт занял лишь второе место, лишившись
Знамени. И из-за чего?
Как говорится - кстати, о птичках: виновником беды стал всеобщий
любимец, попугай Аркаша. Он обитал в одной из производственных
мастерских в подвале здания, несмотря на всю его красоту и величие -
даже для этой породы попугаев. Однако о своей красоте он скромно
умалчивал, а вот об интеллекте был очень высокого мнения, только и
слышно - «Аркаша - умный!», «Аркаша - умный!» И для еще большего
самовозвышения, как положено, он, унижал других, добавляя: «А <Имярек> -
дурак!», «А <Имярек> - ба-а-льшой дурак!», «е..нный дурак!», после
чего разражался демоническим смехом. Причем в качестве <Имярек> он мог
подцепить любое имя или фамилию. И сотрудники даже получали
удовольствие, когда Аркаша прорекал, что такой-то коллега - ба-а-льшой и
е..нный дурак, особенно, если тот был повыше рангом.
И вот институт в конце балансового года в торжественно-тревожном
ожидании очередного Высокого гостя. В этот раз - замминистра, назовем
его Хомяков. Эдакий вальяжный московский барин, Бонза с необыкновенным
самомнением, внушенным как доверенным Партией Креслом, так и многолетним
подхалимажем подчиненых. Естесссно, администрация не жалеет денег на
шампунь для помывки здания и прилегающих улиц, закупку напитков и
закусок, а местком - на одежду и косметику дамам, приятным во всех
отношениях, а особенно - в интимных....
В общем, делается все, чтобы не ударить лицом в грязь перед Высоким
Гостем. За день до приезда - генеральная репетиция достижений, и,
наконец, последний штрих: директор института Петренко со свитой делает
заключительный контрольный обход. В конце обхода, уже в подвале,
в мастерской, где обитал Аркаша, кто-то пошутил: «Мы и Аркашу накормили
и помыли, чтоб не стыдно показать Хомякову. » Тут директор спохватился:
- Е. вашу мать! Да уберите его, куда подальше! В тупичок - к
конструкторам, туда мы с Хомяковым точно не зайдем.. А то еще брякнет -
«Хомяков - дурак!», да все остальное, и мы потом не оберемся - этот
большой и е..нный дурак такой обидчивый!
На следующий день приехал Высокий Гость со свитой. На вокзале Их
Превосходительсво с их Благородиями встретил директор со свитой своей,
а дамы, приятные во всех отношениях, особенно - в интимных, вручили
цветы... И дальше все - чин-чинарем. Но когда спустились в мастерские,
после успешной демонстрации приборов, Хомяков вдруг возжелал увидеть
техдокументацию на них, посулив содействие промышленному внедрению.
И вся камарилья отправилась в непредусмотренную маршрутом комнатенку
конструкторов, где постоянно хранилась упомянутая документация и
временно - клетка с Аркашей. Когда все туда набились, директор
представил ведущего конструктора Хомякову, а Хомякова - тому, и они
познакомились:
- Хомяков.
- Шпильман.
И в воздухе сразу запахло бедой. Сначала подумалось - из-за, скажем так,
не совсем славянской фамилии ведущего конструктора. Но интуирующий
директор показал глазами на птицу - убрать! Ученый секретарь института,
на лету схватывающий желания начальства (потому и секретарь, да не
простой - Ученый!), ухватился было за клетку. Но его остановил Хомяков.
Оказалось, ничто человеческое ему не чуждо не только в банкетном зале,
на природе, сауне, в приятных дамах. Ему понравился и попугай: красивый!
Он попугаю - тоже: умный! Хомяков решил пообщаться с птичкой и спросил:
- А что он умеет говорить?
Аркаша не заставил себя долго ждать, и в гробовой тишине - все затаили
дыхание - грянуло:
- Аркаша - умный! А Хомяков - дурак! Е..нный дурак! Аркаша - умный! А
Хомяков - ба-а-льшой дурак! Е..нный дурак! Е..нный дурак! Е..нный
дурак!
Громко и внятно повторив это несколько раз, видно, довольный собой,
он залился демоническим смехом.
... Немая сцена, как в финале «Ревизора». Естессно, Хомяков жутко
обиделся, надулся... Бледный директор Петренко, едва не на коленях,
попытался объяснить, что это специфика мерзкой птицы, из-за чего прежние
владельцы ее избили и выбросили на улицу, где сердобольная вахтерша тетя
Маня подобрала и выходила эту, ну, сами видите какую, неблагодарную
тварь! Он, директор, давно требовал убрать эту порхатую дрянь из
института, но, знаете, пожелания гегемона - рабочего класса... самая
сильная партъячейка парторганизации (вестимо, рабочих просто заталкивали
в ряды - для роста рядов парторганизации, ограниченных разнарядкой
райкома на паршивую научную интеллигенцию). В общем, Хомяков несколько
смягчился и дал шанс бедному директору.
- Ладно, если он у вас такой подлый, пусть скажет то же самое про вас.
И принялся учить попугая:
- А ну, Аркаша, умница, давай: «Петренко - дурак!, Петренко - большой
дурак! Хам! Е..нный дурак! Мудак! Идиот! Не институт - бардак!»...
А попугай - ни в какую, гнет свою линию:
- Аркаша - умный! А Хомяков - дурак! Е..нный дурак! Аркаша - умный! А
Хомяков - ба-а-льшой дурак! Е..нный дурак! Е..нный дурак! Е..нный
дурак!
И заливаетя демоническим смехом...
В общем, Хомяков, пунцовый от негодования, выскочил, так и не взглянув
на техдокументацию. Но позже скандал вроде замяли. Пьянка-обжираловка в
банкетном зале фешенебельного ресторана, экскурсии по лучшим местам
Киева, сауна с прости-Господи-грехи-наши-с-дамами-приятными-во-всех
отношениях-но-особенно-в-интимных, улестили Хомякова. При отъезде он
благодарил за науку, службу, хороший прием. Сдержанно расцеловался с
директором, не сдержанно - с приятными дамами, вручившими прощальные
букеты цветов. Намекнул, что все забыл и простил. Помахал ручкой - и
укатил в Белокаменную.
На самом же деле, может, и простил. Но не забыл: именно в этом, решающем
году пятилетки (то ли «Эффективности», то ли «Качества» - не суть важно)
институт занял лишь второе место и остался без знамени. Когда на
следующий день после сообщения из Москвы об итогах соцсоревнования
сотрудники пришли на работу, в чуде краснодеревного искусства, на месте
Красного Знамени, какая-то сволочь водрузила клетку с попугаем, и он
громогласно вещал на весь мраморный вестибюль:
- Аркаша - умный! А Петренко - дурак, Петренко - б-а-а-льшой дурак! Хам!
Е..нный дурак! Мудак! Идиот! Не институт - бардак!...
И заливался демоническим смехом.

Алик, орнитолог