Повторные истории

Эту историю я услышал от "деды Володи" (то бишь Володи Мурзаева) в 1974
году, а затем, много лет спустя, прочитал в некольких мемуарах летчиков.

В одних книгах авторы божились, что это произошло с ними, другие, более
честные, пересказывали как байку с чужих слов.
Как я уже рассказывал вчера, Володя попал в дальнюю авиацию и воевал на
Ленинградском фронте. В то время и в том месте фронта истребителей не
хватало (как и во всех остальных местах), поэтому бомберов посылали на
убой - без прикрытия истребителей.
Комполка был человек не по уши деревянный, поэтому старался подгадать
под облачную погоду, чтоб ребята могли хоть как-то прикрыться.
В этот декабрьский день облачность была что надо, но - увы! На обратном
пути погода улучшилась, облака рассосались и видимость стала "миллион
на
миллион".
Тут как тут навалились "худые" (для не знающих - "худыми" называли
истребитель "Мессершмит-109"). Для "худого" расстерелять тихоходный ИЛ
-
как два пальца...
Володя скомандовал экипажу покинуть машину, а сам как командир вывалися
последним. Когда рука нашарила кольцо, могучий подзатыльник выключил
свет и окружающую среду.
Очнувшись, Володя узрел перед глазами неземное сияние и чудный блеск.
- Во, надо же, не врали выходит попы насчет того света.
Через некоторое время пребывания на том свете руки и ноги отлетевшего
начали замерзать. Побарахтавшись несколько минут Володя вывалился из
сугроба и брякнулся физиономией в ручей, протекавший на дне оврага.
Несколько глотков из уцелевшей в кармане фляжки и пара глотков ледяной
воды из ручья вернули человека с того света на этот.
Выбравшись из оврага, Володя обнаружил, что упал он буквально в
километре от аэродрома. Закинув на плечо парашют, чтоб не хлопал по
заднице, летчик двинулся домой.
В землянке КП, куда первым делом спустился Володя, при его появлении
повисло гробовое молчание. А когда он бросил на лавку парашют,
фронтовики, понюхавшие пороху и смерти люди, как по команде шарахнулись
по углам.
Володин парашют БЫЛ ОПЛОМБИРОВАН. То есть человек спустился с высоты
3500 метров БЕЗ ПАРАШЮТА и пришел доложиться командиру.
- Товарищ полковник, капитан Мурзаев вернулся в расположение части.
Самолет сбит истребителем, экипаж в полном составе машину покинул.
Бледный до синевы полковник осторожно кончиком пальца потыкал в грудь
пришельцу, потом отдал приказ:
- 150 грамм капитану! - и уставился на Мурзаева.
Володя сильно удивился, но отказываться не стал и тут же употребил (не
нарушать же приказ!)
- Фуу, - выдохнул полковник, - я уж думал или я рехнулся или ты ммм.. ,
ну в общем теперь вижу - живой!

Вывалившись из самолета, Володя получил по голове каким-то обломком.
Шлем на меху голову от дырки спас, но в отключке летчик пролетел больше
3000 метров, угодил в занесенный снегом овраг, по касательной к склону
пролетел насквозь несколько метров снега и затормозил на дне оврага у
ручья.

С тех пор Володя праздновал свой день рождения дважды. Причем в один
день. И день этот был 24 декабря.

P.S. А всех ребят из Володиного экипажа немец расстрелял в воздухе на
глазах у всего аэродрома пока они опускались на парашютах.

Взято с dropzone.by

Когда-то мне пришлось работать в Уссурийском рефрижераторном депо.
Работа связана с командировками - по два-три месяца приходится возить
разнообразные грузы в вагонах-холодильниках. Во время описываемых
событий я ездил механиком в бригаде с Женей Уманцевым. Он был моим
ровесником, очень увлеченным меломаном, который все заработки вкладывал
в свою фонотеку. Третьим членом нашей бригады в эти полтора года чаще
всего был заядлый рыболов Сережа Маевский.
Во время второй нашей совместной поездки мы летели самолетом из
Хабаровска в Москву, а оттуда в Куйбышев (нынешнюю Самару), менять ту
бригаду, которая свое время "с гаком" отъездила. Женя Уманцев в своем
увлечении музыкой дошел к тому времени до того, что ходил чуть ли не в
лохмотьях. Носки его были покрыты заплатами в три слоя, а рубашки
штопаны и перештопаны помногу раз. Собираясь в эту поездку, Женя надел
пальто, рукава которого пришивались уже три раза, да и само это пальто
отходило все мыслимые сроки эксплуатации.
В дороге от Уссурийска до Куйбышева швы на пальто лопались неоднократно
в самое неожиданное время и в самых неожиданных местах. Женька привычно
матерился и садился зашивать очередные прорехи. Я не выдержал и стал
уговаривать его обновить гардероб, купить что-нибудь достаточно теплое и
практичное. Как-то в разговорах само по себе вышло, что этой покупкой
должен стать армейский полушубок, который в те времена стоил около
трехсот рублей.
У Женьки с собой было около пяти сотен собственных денег, а, кроме того
- все наши командировочные - это еще триста. Вез он и для бригады,
которую мы должны были менять, "самолетные" - то есть деньги на три
билета для полета от Куйбышева до Владивостока.
Когда мы добрались до Куйбышева, то узнали, что наша секция придет на
станцию выгрузки только на следующий день, и, так как было раннее утро,
сняли номер в гостинице, а сами пошли на местную барахолку...
Площадь толкучки была битком набита народом - приехали мы, по-видимому,
в базарный день. Побродив часика полтора, Женька нашел-таки новый и
недорогой армейский полушубок немаркого черного цвета, который продавала
нестарая еще цыганка с профессионально честным лицом.
"Какой размер?" - поинтересовался Уманцев, вытаскивая из кармана пальто
увесистую пачку купюр, перехваченную тонкой красной резинкой от бигуди.
"Мила-ай, тебе-то уж в самый раз будет!" - с привычной убедительностью
пропела цыганка, не отрывая глаз от Женькиной руки с банкнотами.
"Вообще-то померить надо бы, так как у полушубков, независимо от
размера, частый недостаток - узкие проймы рукавов, не дают поднять руку.
Померь, а то будешь как пингвин ходить" - встрял я со своими
соображениями.
"Хорошо, - решил Женька, сунул пачку денег опять в боковой карман
старенького пальтишка, расстегнулся, снял его с себя, и вручил, как
залог, цыганке, а сам нырнул в теплый овечий дух полушубка.
Застегнувшись на все пуговицы, он принялся махать руками вверх-вниз,
наклоняться из стороны в сторону, приседать, просить меня посмотреть со
спины - не морщит ли где... Очень он активно обновку обживал.
Вдруг: "Ой, а где же цыганка-то, я же ей еще не платил?" - говорит
Женька. Я смотрю - и впрямь в окружающей нас толпе не видно ни
цветастого платка цыганки, ни характерного рыжего оттенка Женькиного
пальто. Растворились оба в людском море, канули без следа...
"Женя, какие, на хрен, деньги ты ей отдавать собрался?! Ты же всю нашу
кассу к себе в карман пальто запихнул, а с ним местная Кармен ноги
сделала" - пытаюсь я Женьке ситуацию растолковать.
"Да нет, какие там, в пальто, деньги могут быть, - отвечает мне Женя, -
там давно уже ни кармана, ни подкладки нет. Я, - говорит, - деньги через
карманную прорезь, как всегда, в брючный карман положил..."
Я пару секунд оторопело смотрел на растерянную физиономию своего
начальника, потом схватил его за рукав полушубка (уже не опасаясь, что
рукав оторвется) и потащил в сторону остановки такси.
Вечером, когда в гостиничном номере мы обильно обмывали обновку, Женька
сочувственно рассуждал о том, поверит ли цыганке ее муж, когда она будет
уверять его, что: "... с места мне не сойти, своими глазами видела, как
в этот карман больше тысячи рублей положил".
На следующее утро мы благополучно провели пересменку. Дорога вела нашу
секцию в Азербайджан. Проснувшийся Маевский печально стоял перед
умывальником и разглядывал опухшее после "обмывания" лицо: "Кто вчера
пьянствовал с моей рожей и помял ее всю?"
Женя пытался понять, по какой дороге нас тянет локомотив. С этой целью
он встал перед окном и пытался успеть прочитать название станции на
пролетающих за окном вокзальных строениях. Либо скорость была слишком
высока, либо дома стояли слишком близко к железнодорожной колее, но
прочесть надписи он не успел. Локомотив летел, не сбрасывая скорость, и
Женя предложил при въезде на следующую станцию разделить обязанности -
он будет стараться прочесть первую половину названия, а моя обязанность
- успеть прочесть вторую часть.
Колеса вновь застучали по стрелкам на въезде очередной станции. Уманцев
сосредоточился и поднял руку. Я подошел поближе к окну. Замелькали
желтые строения рядом с перроном, и Женька резко махнул рукой выкрикнув:
"БУ..."
"... ФЕТ" - продолжил я. Мы оторопело уставились друг на друга. Маевский
смотрел на нас, покручивая пальцем у виска.
МАЛЬХАН

Бросать курить - несложно. Я, например, бросал уже тысячу раз.

Марк Твен

Наверное немного не в раздел:

По рзелульаттам илссеовадний одонго анлигйсокго унвиертисета, не иеемт
занчнеия, вкокам пряокде рсапожолена бкувы в солве. Галвоне, чотбы
преавя и пслоендяя бквуы блыи на мсете. Осатьлыне бкувы мгоут селдовтаь
в плоонм бсепордяке, все-рвано ткест чтаитсея без побрелм. Пичрионй
эгото ялвятеся то, что мы не чиатем кдаужю бкуву по отдльенотси, а все
солво цликеом.

Скопипастил :)

Недавно узнал много нового про Украину и украинский язык. Хочется
поделиться.

"У нас есть все основания считать, что Овидий писал стихи на древнем
украинском языке" (З. Гнаткевич "От Геродота до Фотия". "Вечерний
Киев").

"Украинский язык – допотопный язык Ноя, самый древний язык в мире, от
которого произошли кавказско-яфетически е, прахамитские и прасемитские
группы языков" (Б. Чепурко "Украинцы", "Основа" №23, Киев).

"В основе санскрита лежит какой-то загадочный язык "сансар", занесенный
на нашу планету с Венеры. Не об украинском ли языке идет речь? " (А.
Братко-Кутынский "Феномен Украины", "Вечерний Киев").

"Арии (ории) – древнейшее название украинцев. Первые пахари мира.
Приручили коня, изобрели колесо и плуг" (С. Плачинда "Словарь
древнеукраинской мифологии", Киев).

Во как!!!
За всю историю человечества еще никто не отваживался присвоить себе
честь изобретения колеса, плуга, приручения домашних животных!
Но это еще не все. Цитирую удивительные строки из публикации кандидата
исторических наук Ю. Джеджулы "Тысяча лет украинской диаспоры":

"... Люди являются плодоносной ветвью украинского национального древа".

Без комментариев...

Воскресенье, 12-е марта.
Вечер.
Я - с девушкой. Дома кроме нас никого нет.
Относительно романтическая музыка и относительно романтическая
обстановка.
Начинаем потихоньку устранять элементы одежды друг с друга.
Все вроде бы идет к своему логическому завершению, но...
Логическим завершением оказывается долгий и назойливый стук.
Романтического настроя как не бывало. Девушка, несмотря на все мои
заверения ("Да пошли они все нафих!!!"), отправляет меня открывать
дверь.
Открываю.
Заваливает мой старый и добрый друг (далее - МКот).
Из моей комнаты выходит девушка, дабы поздороваться. Одетая, но видно,
что потрепанная.

МКот: - Э-э-э... Я что, помешал?
Я (агрессивно): - ДА!!!
МКот: - Гхм... Э-э-э... Гхм... Ну тогда... (разводит руки в стороны)
ПРЕВЕД!!!!
Убил бы...

(с) http://forums.bmtelecom.ru/forum/viewtopic.php?t=3117