Самые смешные истории за день!

Особенности наркоза в условиях тюремного заключения.

Скажу сразу — я наивно заблуждался.
Закончив свою карьеру клинического инструктора и перейдя на вольные хлеба частной практики — я полагал, что больше обучением медиков я не буду заниматься, преподавание ушло в прошлое…
Ошибался. Американская медицина построена на взаимном обучении, причём непрерывном.
Коллеги учатся друг у друга, я наставляю своих сестёр, тренировки включены в рабочие часы — медсёстры-менторы постоянно работают над практическими навыками среднего медперсонала.
И, несмотря на захолустье и маленькие размеры — в нашем госпитале проходят ротации и студенты медвузов и медсестринских школ, а также есть программа подготовки ассистентов врачей.
Ну, а иногда мне звонят из местной школы — есть подросток, интересующийся медициной, можно ли ему пару дней походить за вами и увидеть медицину изнутри. Никогда не отказываю, из эгоистических побуждений — эти ребятки будут моими врачами или медсёстрами в совсем уже, увы, недалёком будущем.
И есть у меня любимый вопрос, который я задаю почти всем: что сложнее, взлёт или посадка, начало наркоза или его окончание?
Вопрос несложный, на наблюдательность и логику, шансы угадать ответ — 50%.
И, неизбежно, две трети ответов — неправильные.
Да, взлёт выглядит более энергичным и драматическим, посадка выглядит нудной и простой.
Тем не менее — после 40 лет в окопах медицины — именно окончание является наиболее значимым и сложным.
Когда я ввожу в наркоз — это практически просто применение моих навыков, где я делаю что положено и участие пациента в этом — минимальное.
А вот посадка — это тот момент, когда мой контроль заканчивается и пациент переходит, частично, на автономное состояние.
То есть — не всё и всегда зависит от анестезиолога, в этом танго появляется второй участник, пациент. И этот второй участник должен убедить меня в своей автономности. Как? Следуя моим командам — кивните, если слышите, подымите голову, откройте глаза, глубоко вдохните.
Я очень старомодный анестезиолог, в моей юности наркоз был куда опаснее — так что я никогда не тороплюсь, перевожу в пробудительную палату только если я доволен состоянием пациента.
Ну, и если я вас не убедил — именно пробуждение и поведение во время него — весьма разнообразно и непредсказуемо, смех, слёзы, мат-перемат, угрозы, «пасть порву!», делириум. И что интересно — раз на раз не приходится, я тут уже четверть века, множество повторных пациентов — и дав наркоз 5 раз одному и тому же пациенту — я не возьмусь предсказать его пробуждение в 6-й раз.
Так, увлёкся, разговор пойдёт о наркозах заключенным, отбывающим наказание в местной федеральной тюрьме.
Точнее, об их охране.
Охрана зэков из тюрьмы максимально строгого режима, к счастью, в прошлом, эту часть тюрьмы просто перевели. Зэки там были — монстры, убийцы шерифов, полицейских, охранников, особо опасные террористы.
Всё было очень по-взрослому серьёзно: 6 охранников, в бронежилетах, с оружием наизготовку, кандалы на руках и ногах. Два охранника, один в операционной, один снаружи, напротив двери в операционную.
Кандалы снимали после ввода в наркоз — ничего металлического быть не должно, можно страшно обжечь при применение электрической коагуляции.
Вместо этого — временные пластмассовые кандалы.
Всё это — в прошлом, сейчас заключенные намного менее опасные, режим средней и минимальной строгости.
Минимальной — их подвозят к госпиталю и отпускают на лечение, затем по звонку приезжает охранник и забирает, одеты они, как правило, в гражданскую одежду.
Средней тяжести — наручники и два вооружённых охранника, один из которых переодевается в хирургическую униформу и следует за пациентом в операционную.
Рутина, я хорошо знаю многих охранников, практически в лицо.
Ничего, кроме взаимного уважения, я от них не видел. Один раз, правда, я вспылил — я смотрю пациента в палате, а стражи смотрят футбол, с максимальной громкостью — пришлось выдернуть штепсель телевизора.
В остальном — по окончанию взаимодействия — я никогда не забываю их поблагодарить за их работу, они меня хорошо знают, я заботливо к ним отношусь, операции могут идти часами, удобное кресло я им всегда найду.
А вот, наконец, и история.
Уехал в отпуск, вернулся — зэк на операцию, наркоз прошёл штатно, то есть скучно, что хорошо.
Начинаю будить — страж вскочил и надел наручники и ножные кандалы.
Хм… странно и необычно, максимум одну руку приковывают к носилкам или больничной постели. Стражник молодой, мне незнакомый, на моё недоумение он пояснил: его так научил его более опытный сослуживец, якобы так лучше для персонала операционной. Я пожал плечами — ничего более мощного, чем мои препараты, в медицине — нет. Суета с наручниками и кандалами мне показалась чрезмерной. Я, грешным делом, подумал — молодой, научится.
И надо же такому случиться — через день ещё один зэк, а потом ещё один.
И у всех охранников — одинаковый модус операнди, тотальное применение железных оков.
На третий раз я не выдержал: ребята, это что-то новое и избыточное, мы раньше обходились без этого, у вас новые правила, новые инструкции?
Всё оказалось гораздо проще и глупее.
Пока я был в отпуске — зэк проснулся и принялся буянить, посленаркозный делириум, вещь достаточно обычная и контролируемая моими медикаментам .
То ли операционная команда растерялась, то ли не в меру инициативный охранник решил поучаствовать — результатом стал полностью закованный зэк. Делириум, кстати, продолжился и стал хуже — пациенты в этом помрачённом состоянии не выносят физические ограничения, выход тут один — ввести в лёгкий наркоз и попытаться позже разбудить в более благоприятных условиях.
Или, короче: эта не ваша проблема, ребята, ситуация медицинская, а не пенитенциарная.
Ещё короче: сидите и не вмешивайтесь, пока я вам не дал отмашку на перевод.
И расскажите это всем вашим сотрудникам, пока это не стало привычкой, рутину тяжело ломать, а то вот возьмут и создадут новый ноу-хау пробуждения больного. Я, кстати, здесь съязвил и поинтересовался — вы же тоже бываете моими пациентами, ребята вы здоровые и могучие — мне вас тоже заковывать в наручники перед пробуждением? Ну, типа, новое слово в анестезиологии — хорошо зафиксированный пациент в лекарствах не нуждается!!
Шутки шутками — но если я ещё один раз это увижу — звоню вашему капитану и извещаю администрацию госпиталя.
Права на лечение и медицинские стандарты тюремное заключение не отменяет.
И что лечение и заключенного и его охраны — ничем не отличается.
Мораль? Да какая там мораль, просто совет-пожелание — да обойдёт вас нужда в анестезиологах и тюремных охранников!
Michael Ashnin@anekdot.ru

Познакомились мы случайно — в кофейне.
Я стоял в очереди, она впереди. Заказала латте с овсяным молоком и без сиропа.
Я подумал: «Вот человек с принципами».
Потом она уронила ложку, я поднял — и так начался наш роман.

Через пару дней она пишет:
— Может, кофе попьём?
Я говорю:
— Конечно.
А сам думаю: что может быть проще — просто кофе.

Мы посидели часа два, болтали про всё: работу, сериалы, даже политику — и никто не поссорился!
Потом она говорит:
— Слушай, не мог бы ты помочь донести пакет до дома?
Я, конечно, согласился.

Пакет оказался не пакетом.
Это была переноска.
А в переноске — кот.
И кот, судя по взгляду, понимал: я влип.

Когда мы дошли, она улыбнулась:
— Зайдёшь на минутку? Кот боится незнакомых.

С тех пор прошло три месяца.
Кофе мы пьём у меня.
Кот спит на моих подушках.
А я всё ещё не понимаю, как из «просто кофе» вышло совместное проживание на троих.

Дочь, заглянув в мой загранпаспорт, где в графе «Место рождения» указан USSR, с уважением произнесла: «О-о-о-о! Мама, да ты limited edition!»

А! А!

Не общага, а коливинг. Не уборщица, а клининг-менеджер. Не б/у, а винтаж! Не родилась в несуществующей стране, а лимитированная коллекция!

Во время войны в отдаленной сибирской тайге развернулась история, которая могла бы сравниться с приключениями Тарзана и Джейн.
Всё началось в 1943 году, когда местный парень Марк Гурский, призванный в Красную армию, решил спрятаться в непроходимых лесах на севере Новосибирской области, предпочтя это фронту. Он считал, что лучше сидеть под ёлками, чем получить пулю на войне. Марк был сильным парнем и опытным охотником, устроившим несколько землянок глубоко в лесу в верховьях реки Тартас, — писал журналист, тщательно изучивший этот случай. Он не задерживался в одном месте, перемещаясь между укрытиями. Жил охотой на зверей, ловлей рыбы, сбором грибов, ягод и птичьих яиц. Даже устроил в тайге примитивный огород. Лишь изредка тайно навещал родственников в деревне Крещенское. Родные говорили милиции, что он ушёл в военкомат и пропал в городе, и там его ищите. После войны Марк боялся выходить из леса, зная, что его всё ещё ищут и могут приговорить к высшей мере. Однако, будучи сильным и выносливым, он страдал от одиночества. Однажды, в середине 1950-х, он случайно встретил в лесу местную девушку Татьяну, которая собирала грибы. Марк силой захватил её и утащил плачущую бедняжку в свою землянку, — рассказывал старожил Доброхотов, основываясь на воспоминаниях. Он несколько суток вёл испуганную пленницу по кружным тропам, чтобы она не знала, где находится его тайное убежище, выходя на охоту только ночью. Во время своих отлучек Марк держал Татьяну связанной и говорил: «Я десять лет без женщины жил. Соскучился. Теперь ты будешь моей. Всё равно бежать не советую. Сбежишь — в тайге пропадёшь. Дороги назад не знаешь». Пленница жила у лесного Робинзона несколько месяцев, пока не забеременела. Тогда Марк, не зная, что делать, отвёл её назад в деревню. Это стало логичным завершением его десятилетнего затворничества. Милиция давно разыскивала пропавшую селянку, и участковый узнал у Тани, где она была всё это время и откуда вернулась с беременностью. Та не стала отрицать и смогла вспомнить дорогу к отшельнику. Для поимки лесного Тарзана был отправлен целый наряд милиции вместе с лесниками и егерями. Однако Марк не оказал сопротивления и добровольно сдался правоохранителям. Старожил Коротаев вспоминал: «Помню, как его в деревню привели. Огромный, рыжий, в звериных шкурах. Волосы длинные, нечесаные. Казалось, он давно хотел, чтобы его нашли». За дезертирство и надругательство советский Робинзон получил срок — сравнительно небольшой, с учётом срока давности, пять лет. Тюрьма, по его словам, оказалась раем по сравнению с лесом. Через пять лет он вернулся в Крещенское, где, как знаток тайги, стал по просьбе местных бригадиром охотников. Жил вместе с Таней и их сыном, не держал на неё зла. Лишь в конце 1980-х Марк снова ушёл в любимую тайгу, уже в Красноярском крае, откуда больше не вернулся.

Сибирские истории.

И это у меня ещё низкий болевой порог, мне всегда все болит, когда у других ещё только «покалывает». Так что те пациенты, кто вопит и не дается обследоваться, в большинстве случаев просто нежные «фиялки». С другой стороны, я в последнее время отношусь к этому философски - не хотят какое-то обследование - и не надо. Это же не у меня проблемы со здоровьем, а у них, и не мне нужна диагностика, а им. Я обычно так и говорю: «Ваше тело - ваше дело, мне вот чисто интересно по работе, что там у вас, а у вас должен быть шкурный интерес» (как в той истории, когда пациент мне гордо сказал, что «завтра у него аутопсия»… Я такая: «Эээ… Может, биопсия?». Он: «Да какая разница?» Я: «Ну мне-то никакой, а вам даже очень важная»

С каждым годом новогодний декор на улицах российских городов появляется все раньше… Будто кто-то решил отменить осень, а вместе с ней и нормальное течение времени! В конце октября 2025 года, когда даже листья на деревьях еще не успели облететь, а дневная температура вполне позволяет гулять в плащах и без перчаток, начали появляться… первые новогодние украшения! Ленты гирлянд, еловые ветки и пластиковые снежинки на фоне еще живых кленов выглядят непривычно и, честно говоря, неуместно. Люди реагируют с недоумением. В прошлом году праздничное оформление появилось значительно позже, и подобная спешка сейчас кажется избыточной. В личных разговорах и комментариях в соцсетях люди шутят, что скоро елки начнут ставить уже в мае, отмечают, что с такими темпами к настоящим праздникам от всей этой мишуры останется одно утомление и что искусственно ускоряемый праздник перестает вызывать радость. Выяснилось, что за преждевременным преображением столицы стоит не внезапный прилив энтузиазма у городских служб, а вполне формальная инициатива. В телеграм-каналах появилось письмо за подписью главного специалиста управы района Хорошево-Мневники Юлии Левшенковой. В документе руководителей предприятий Москвы просят «запланировать финансирование и проведение работ по оформлению в срок до 01.11.2025». В качестве основания приводится постановление правительства Москвы № 801-ПП от 2007 года. При этом в самом постановлении сказано, что городские структуры должны быть готовы к празднику к 1 декабря, а не к началу ноября. Представители бизнеса подтвердили журналистам, что письма действительно рассылались. Руководителям компаний напомнили о конкурсе на лучшее новогоднее оформление и рекомендовали не затягивать с участием. Судя по публикациям СМИ, Москва в этом не одинока: подобные инициативы отмечены в других городах. Однако такая инициатива вредна для психики из-за отсутствия плавного перехода в холодный сезон.

Амбициозная испанская программа по строительству подводных лодок S-80 столкнулась с шокирующей проблемой: перегрузка достигла 70 тонн, что означало риск затопления и невозможности всплытия. Причиной стала простая ошибка инженера в десятичной дроби — упущение, которое переросло в одну из самых дорогостоящих математических ошибок в военной истории. Исправление ошибки обошлось примерно в 9 млрд долл., а переделки и задержки привели к многолетнему отставанию проекта от графика.

Эта история показывает, как в инженерном деле, где ставки высоки, даже самая незначительная ошибка может привести к серьёзным последствиям. Хотя существуют передовые системы программного обеспечения и контроля для выявления ошибок, этот инцидент показывает, что человеческий фактор по-прежнему играет решающую роль. Ошибка Испании теперь служит предостережением для оборонных и инженерных кругов во всём мире: точность расчётов может стать решающим фактором между безопасностью и катастрофой.

В Барселоне воры похитили биткоин-банкомат, полагая, что внутри хранятся биткоины. Группа злоумышленников протаранила витрину и вывезла оборудование на автомобиле.

В Таиланде девушка обнаружила, что у её котёнка сильно раздуло живот, и она срочно отнесла его к ветклинику, где после обследования выяснилось, что он просто толстенький.
Мы нашу Люсю тоже потащили кровь сдавать - и сахар, и гормоны, и всё. В итоге сказали «здорова, просто жирненькая».