История №96495

Гурман.

Вчера зашел в "Рамстор", решил взять корейского салатика, впереди
женщина стоит. Взяла всего помаленьку, и продавцу комплименты отпускает,
мол вкусное все у вас, только уж больно перченое, мол, аж в пот
бросает, но я, говорит, гурманка …. Ну, я после этих слов хмыкнул
презрительно, она на меня косо посмотрела. А я промолчал. Ну, не буду же
я ей рассказывать, что родился и вырос на Дальнем Востоке. А вот вам
расскажу.
- То, что продают здесь, на западе, под видом корейских салатов, это
мягко говоря - фуфло. Для истинного корейского салата нужен перец
настоящий. Не тот, который выращивают выходцы со средней Азии, а тот,
что доступен настоящим профессионалам. Выращенный не на "коровяке", а
на курином помете, а еще лучше, на утином. В котором присутствует
какая-то там кислота, которая этому перцу жгучесть и придает (это,
между прочим, страшная корейская тайна, за которую с меня их мафия может
и голову снять). Ну, так вот. Дальневосточные корейцы признают только
такой перец, и в своих блюдах оного не жалеют. Я-то с ними бок о бок
лет тридцать прожил, опыт имеется. Теперь история.
Учился я тогда в Хабаровске, в лесотехническом. Жил в общаге, со мной в
комнате два корейца, тоже с Сахалина. Родственники им из дома постоянно
слали посылки. И в посылках естественно не шоколад с печеньем, а чим-ча,
пророщенная соя, папоротник, морская капуста. Все уже посолено и
поперчено. Не смотря на то, что студент жрать хочет почти постоянно, я
к ним за стол садился не чаще раза в неделю. Ну, не выдерживал я более
частых нагрузок, хотя они ребята гостеприимные, всегда предлагали.
В тот день пришел ко мне друган, а родом он с Магадана, корейцев
видел, но редко. Но жрать хочет не меньше чем остальные. Посидели,
обсудили кой-какие планы, тут ребята-корейцы ужин стали собирать, а ужин
у них такой: кастрюля риса несоленого и множество тарелочек с их
национальными специями. Жрать-то в общем нечего, но на столе смотрится
богато и красиво. У магаданца аж глаза закатились от этого изобилия.
Ну, ребята и нас приглашают. Я-то отказываюсь, а магаданец меня локтем
тычет, мол, пойдем перекусим.
Я ему - а ты, мол, уверен, что есть это будешь, пища-то специфическая.
Но он, видимо, так жрать хотел, что начал мне втирать, что он гурман, и
все национальное просто мечтает попробовать. Мол, я у чукчей ел, и у
алеутов, короче, гурман он и есть гурман.
Ну, присели к столу. Корейцы, они ведь палочками едят. В рот рису
положат, сверху кусочек специи, и жуют. А магаданец, видимо, везде, что
у алеутов, что у чукчей, только ложкой ел. Ну, и здесь из банки самую
здоровую выбрал. Рису хватанул с горкой. Прожевал, но видно понравилось
не очень, ну оно и правильно, пресно и сухо. Тут он эту ложечку, что на
половник была похожа, чим-чи зачерпнул, да еще со дна жижечки
прихватил. Корейцы аж замерли, они кстати ее и сами-то мелкими кусочками
едят. А магаданец свою экскаваторную челюсть откинул, и хряп туда,
грамм сто, не меньше. В абсолютной тишине стало слышно, как у него зубы
трескаться начали. Выплюнуть-то он постеснялся, два раза жуванул и
проглотил. Морда стала красная (Евдокимов и рядом не стоял), пот с него
попер, как будто ведро воды сверху вылили. Но надо отдать ему должное,
секунд пятнадцать он продержался, потом подскочил и попер в умывальник,
что в конце коридора. Когда я минут через десять туда пришел, он еще от
крана с водой и не отрывался. Сосал так, что водяное давление по всему
Хабаровску упало. Ну, я вмешиваться не стал, по себе знаю, что водой -
это тоже самое, что мазут тушить, чем больше льешь, тем больше
разгорается.
Встретились мы на следующий день. Краснота на его фейсе немного спала,
но все равно, все преподаватели к нему принюхивались, думали с большого
бодуна.
Подошел он ко мне, буйну голову мне на плечо положил и плачет горькими
слезами, мол, горит все, друган! Воду пью тазиками - эффекта ноль. А
сегодня с утра в туалет пошел, так теперь и там все горит, как будто
раскаленную кочергу засунули. Глисты оказывается у меня были - так, блин,
померли! Я их сегодня в унитазе, среди перца обнаружил. Спроси, мол, у
земляков своих, чем это дело залить можно.
Три дня бедолага мучился, и за оставшиеся четыре года учебы так ни
разу больше себя гурманом и не назвал.