История №878058

Пообещал вчера комментаторам прислать историю об одном известном человеке, что и выполняю.

Я не буду называть имя этого очень известного барда полностью. Он может и в суд подать.
Ибо достаточно для этого благороден. Пусть будет А.Я Р. Когда-то М.М. Жванецкий назвал его мужественным человеком в представлении на пластинке. Позже этот мужественный человек отказался от своих песен, принесших ему славу. Но это - всего лишь подвод к конкретному случаю.
Не торопитесь скучать, будет достаточно забавно.
Итак есть зал и в нём более 500 человек. Я на связи с тем, ради кого они собрались.
За час - полтора до концерта А.Я.Р говорит, что концерта не будет. Срывы концертов случались и раньше, но я успевал что-либо сделать. А тут пришлось просто вернуть людям деньги и выслушать их мнение о себе и Клубе Авторской Песни в целом. И пошёл я к нему в гостиницу Интурист понять, что стряслось.
Оказалось, что ему компетентные люди не рекомендовали выступать для Клуба.
Собственно, всё было ясно и я собирался уйти. Но у мэтра не всё оказалось высказанным.
Для представления сцены, ибо для него, да, пожалуй и для меня это оказалось именно сценой:
Большая комната, где кровати отгорожены тяжёлой, псевдокожаной портьерой. На стене напротив большое зеркало. Диванчик, где сижу я, столик с демонстративно оставленной пустой бутылкой от финского ликёра.
Ну и Он. Он начал говорить. Говорил он много и темпераментно.
Всего не помню, но в памяти надолго осталось дословное:
«Вот все говорят: Высоцкий, Высоцкий, а мне, может быть, было труднее перешагнуть через его пьедестал, чем ему влезть на него! Меня слушают 5 тысяч человек и я ненавижу эстетов, которым мои стихи не нравятся!». Речь была много длиннее, но я не всё запомнил, поскольку завороженно следил за тем, как он периодически подходил к зеркалу, гляделся в него, потом разворачивался, шёл к портьере и втыкал в неё нож.
Потом, видимо, притомившись или сказав всё, что хотел мэтр сел в кресло и спросил:
«Надеюсь, я Вам не показался чрезмерно самоуверенным?». Я смог только пожать плечами.
Но это ещё не конец спектакля.
Я ещё не успел откланяться, как вошла, видимо, ожидаемая корреспондентка одной из ростовских газет, по совместительству - племянница тогдашнего главы области.
И вот тут я был, действительно, поражён наповал.
Он проиграл этот спектакль повторно, уже для неё.
И чего ж я не успел уйти? Поприсутствовал в качестве мебели.