История №803745

История давнишняя, мне тогда ещё было где-то лет 15-16.
Меня положили в больницу с желудком или ещё чем-то таким, не суть важно. И была у нас очень строгая медсестра, которую за глаза "ласково" прозвали Пираньей. Пиранья запрещала нам, несчастным, насквозь больным созданиям, буквально всё: отбой наступал на 2 часа раньше положенного, в карты играть и телик смотреть можно было только тем, кто вёл себя три её смены подряд образцово. И то включали нам, в большинстве своём подросткам, только детский канал, где шли "Спокойной ночи,малыши". Жизнь не сахар, в общем.
И вот, однажды Анька, соседка по палате, с которой мы сдружились, по секрету сообщает, что к ней в больницу приехал парень, а приехал он не иначе как из Питера, где был по какому-то важному делу, а Анька как раз загремела в эту чёртову больницу, и влюблённые из-за такого поворота событий ох как долго не виделись. И парень хочет немедленно увидеть свою любовь, а любовь не менее рьяно рвётся бежать к своему Ромео, роняя больничные шлёпки. Соскучились, в общем. Я ей привожу разумные доводы: Пираньино дежурство, время позднее, и вообще, сегодня не день посещений, не пустят. А она, совсем потеряв голову от любви, умоляет помочь ей устроить тайное свидание за стенами больницы поздно ночью, когда Пиранья будет видеть третий сон о том, как она пожирает бедных-несчастных детишек в перевязочной. Ну, что делать, надо соглашаться, раз уж мы подруги. Хотя затея мне вообще не нравится. Но план мы меняем: не Анька выходит на улицу к парню, прорываясь сквозь все преграды, а он к ней. Третья сопалатница предупреждена и за пачку моего печенья готова молчать и делать вид, что спит. Я, оставшись без запрещённых "вкусняшек", голодная и злая, разрабатываю с Анькой план подетально, и вожделенная мечта подруги начинает осуществляться втайне от Пираньи.
Помимо дежурной медсестры, у нас оставались ещё техничка и повариха, вот и вся "охрана" отделения. Все три тётки долго пили чай, громко болтали, затем Пиранья совершила свой грозный прощальный обход, прикрикнула на нас, словно что-то подозревая: "Мучкова, Кошенова, не болтать у меня тут!", а затем гордо удалилась баиньки. Ещё час выждав для верности, Анька отправила парню смс-ку, в которой, помимо муси-пуси-дуси посержалась полезная инфа: я выйду через запасной вход, который не запирается и не охраняется, буду одета в больничную пижаму в клетку и скажу для верности пароль "зверюга" (ничего более путного нам с Анькой просто в голову не пришло). Почему выбрали именно меня, а Анька не пошла сама? У меня был контакт с "межэтажными" уборщицами, которые тоже могли ночевать в больнице из-за неудобных смен. И, если бы я кого-то из них встретила, могла бы наплести хоть про внеплановые процедуры, и они бы мне поверили, или сделали вид, что верят. Считали меня все три женщины девочкой положительной и многое мне позволяли.
Ну, в коридоре, пока спускалась на первый этаж, я никого не встретила. Охрана, кстати, тут никакая, ибо больница самая задрипанная и находится... не буду упоминать где, но место глухое. И вместо сурового мужика в форма дежурила, прямо говоря, худосочная тётя неопределённых лет. И всё. Двери не запирались.
В общем, я, вконец спокойная, летящей походкой направляюсь к запасному входу, с лёгкого полупинка открываю дверь и ожидаю узреть какого-нибудь красавчика лет эдак семнадцати от роду. Но никого нет. Погода, нужно сказать, хотя и середина мая, никудышная: ветер, дождь мелкий, противный, холодрыга. А я - в пижаме и тапочках. Вовнутрь зайти и дверь закрыть не могу, ибо парня не увижу. Поэтому выглядываю из-за двери, на голову мне льётся, одежда наполовину мокрая, проклинаю всех особей мужского пола, мол, девушки из-за вас на такие жертвы... В общем, торчала я так около получаса. Потом плюнула и собиралась уже идти сообщать Аньке, что Ромео её нагло продинамил. И тут передо мной мелькает чья-то тень, и вижу я красавчика, мокрого насквозь и костлявого к тому же, аж жалко. Догадываясь, что это Анькин Ромео и есть, ору ему со всей злости: "ЗВЕРЮГА!" И тут сзади голос, леденящий внутренности: "Ктооо? яяя???!!!". Оборачиваюсь, зрею Пиранью, впадаю в полуобморочное состояние... Парень сзади изумлённо щебечет: "Я только хотел спросить, как пройти (какой-то левый адрес), а у вас тут вроде как больница, я не местный..." и так далее. Пиранья пронизывает меня таким взором, что кишки в трубочку сворачиваются, а сердце бьётся через пять ударов. Затем МОЛЧА хватает чуть повыше локтя и тащит в отделение. На пороге с наглой улыбочкой стоит девица из палаты и жрёт мои печеньки! Анька на заднем плане всхлипывает под надзором уборщицы, повариха рядом с ней хомячит что-то, подозрительно похожее на остатки моих печенюг.
В итоге выясняется, что парень перепутал выходы, подошёл, тормоз, к главному, а не к запасному, его увидела охранница, он отчего-то испугался безобидной тётки и всё честно ей поведал про наш "план". А Пиранье что-то не спалось, она решила, видимо, для профилактики бессонницы, сделать ещё обход и сразу поняла, что меня нет: мы даже одеяло свернуть так, чтоб издали спящего человека напоминало, не догадались. Анька мужественно не желала колоться, зато коварная сопалатница нас сдала и получила право, как приближенная Пираньи, смотреть по телику каналы с мелодрамами. Повариха с техничкой вытрясли-таки из Аньки подробности, но в слегка искажённом виде: подруга пыталась всех убедить, что я не виновата и вообще в туалете сижу, простите за подробность.
Общаемся до сих пор)) А парня её я всё-таки увидела: полненький коротышка с зонтиком.